Оцените этот текст:



                            Перевод П.Охрименко 

--------------------------------------------------------------------------
Текст: Шервуд Андерсон. Рассказы. М: ГИХЛ, 1959. Стр. 245-248.
Электронная версия: В.Есаулов, yes22vg@yandex.ru, октябрь 2003 г.
--------------------------------------------------------------------------
     
     
     
     
     
     Наполеон, сидя на коне, устремился в бой. 
     Александр, сидя на коне, устремился в бой. 
     Генерал Грант сошел, с коня и углубился в лес. 
     Генерал Гинденбург стоял на холме. 
     Луна взошла из-за кустов. 
     

                               * * * 
     
     Я  пишу  историю  деяний человеческих. Я написал три такие истории, а я
еще  совсем  молодой  человек.  Я  уже написал триста тысяч, четыреста тысяч
слов. 
     Моя  жена  ходит  по  нашему дому, где я сижу вот уже несколько часов и
пишу.  Она  высокого  роста,  с  черными  волосами, которые начинают седеть.
Прислушайтесь:  она  тихо  поднимается по лестнице. Весь день она тихо ходит
по дому, занятая хозяйством. 
     Я  приехал  в  этот  городок из другого городка в штате Айова. Отец мой
был  рабочим,  маляром.  Он  не преуспел в жизни, как я. Я пробился, окончил
колледж  и  стал историком. Дом, в котором я сижу, принадлежит нам. Комната,
где  я  работаю,  -  это  моя  комната.  Я  уже  написал историю трех разных
народов.  Я рассказал, как возникали государства и как происходили сражения.
Вы  можете  видеть  мои  книги на полках библиотек. Они стоят там в струнку,
как часовые. 
     Я  такого  же  высокого роста, как моя жена, и немного сутулюсь. Хотя я
пишу  смело,  я  очень  застенчив, Я люблю работать один в своей комнате, за
закрытой  дверью.  У  меня много книг. Народы проходят в этих книгах одни за
другим. В комнате тихо, но книги полны грохота. 

     
                               * * * 
     
     Наполеон съезжает с холма и устремляется в бой. 
     Генерал Грант идет через лес. 
     Александр съезжает с холма и устремляется в бой. 

     
                               * * * 
     
     У  моей  жены серьезный, почти суровый взгляд. Иногда то, что я думаю о
ней,  пугает меня. Под вечер она уходит из дому на прогулку. Напротив нашего
дома  - дом желтого цвета: Жена выходит из боковой двери и проходит по улице
между нашим домом и желтым. 
     Хлопает  боковая  дверь  нашего  дома.  Минута ожидания. Лицо моей жены
проплывает на желтом фоне. 

     
                               * * * 
     
     Генерал Першинг съехал с холма и устремился в бой. 
     Александр съехал с холма и устремился в бой. 

     
                               * * * 
     
     В  моем  уме  малое  вырастает  в  огромное. Окно перед моим письменным
столом  выделяет  небольшое,  ограниченное  рамой  поле  наподобие  картины.
Каждый  день я сижу и подолгу смотрю в это окно. Со странным чувством в душе
я  жду  чего-то  неминуемого.  Рука  моя  дрожит.  Лицо,  скользящее поперек
картины,   как-то  непонятно  действует  на  меня.  Лицо  проплывает,  затем
останавливается. Оно движется справа налево, затем останавливается. 
     Лицо  входит  в  мое сознание и уходит, оно проплывает в моем сознании.
Перо  выпало  из  моей  руки.  В  доме тишина. Глаза проплывающего мимо лица
смотрят в другую сторону. 
     Жена  моя  девушкой  приехала в этот городок из другого городка в штате
Огайо.  У  нас  есть  служанка,  но  жена  нередко  сама метет полы и иногда
приготовляет  постель, в которой мы вместе спим. По вечерам мы сидим вместе,
но  я  не  знаю  ее.  Я  не  могу  вытряхнуть себя из своей скорлупы. Я ношу
коричневую  куртку  и не могу выйти из нее. Я не могу, выйти из себя самого.
Жена  моя  очень  кроткая женщина, и говорит она приветливо, но она не может
выйти из себя самой. 
     Жена  ушла из дому. Она не подозревает, что я знаю малейшую ее мысль на
протяжении  всей  ее  жизни.  Я  знаю, что она думала, когда была ребенком и
гуляла  по  улицам  своего городка в штате Огайо. Я слышал голоса ее разума.
Слышал  самые  тихие  голоса.  Я  слышал крик испуга, когда она впервые была
охвачена  страстью  и  прильнула  ко мне. И еще слышал я голос страха сквозь
слова  мужества,  которые  она  произносила, когда мы сидели вместе в первый
вечер после свадьбы и переезда в этот дом. 
     Было  бы странно, если бы я мог сидеть здесь, как сейчас, а в это время
мое  собственное  лицо  проплывало  через картину, образуемую желтым домом и
окном.  Было  бы  странно  и  прекрасно,  если бы я мог встретиться со своей
женой, очутиться в ее присутствии. 
     Женщина,  чье  лицо  только  что  проплыло через мою картину, ничего не
знает  обо  мне. Я ничего не знаю о ней. Она ушла по улице. Голоса ее разума
ведут  разговор. Я сижу здесь, в этой комнате, одинокий, как и всякий другой
человек, который когда-либо жил на земле. 
     Было  бы  странно  и  прекрасно,  если  бы  я  мог  заставить свое лицо
проплыть  через  картину.  Если  бы  мое  проплывающее  лицо  могло  войти и
сознание  моей жены, если бы оно могло войти в сознание какого бы то ни было
человеческого  существа,  мужчины  или  женщины, - как это было бы странно и
прекрасно! 

     
                                 * * * 
     
     Наполеон, сидя на коне, устремился в бой. 
     Генерал Грант углубился в лес. 
     Александр, сидя на коне, устремился в бой. 

     
                                 * * * 
     
     Знаете  ли,  что  я  вам скажу? Иногда вся жизнь мира проплывает в моем
сознании    одним    человеческим    лицом.    Бессознательное   лицо   мира
останавливается и стоит передо мной. 
     Почему  я  не  говорю другим ни слова голосом своего ╚я╩? Почему за всю
нашу  совместную  жизнь  я не мог пробиться сквозь стену к своей жене? Я уже
написал  триста тысяч, четыреста тысяч слов. Неужели нет таких слов, которые
ведут  в  жизнь? Когда-нибудь я заговорю сам с собой. "Когда-нибудь я напишу
завещание самому себе. 

Last-modified: Mon, 20 Oct 2003 13:21:04 GMT
Оцените этот текст: