Оцените этот текст:


---------------------------------------------------------------
     OCR: Граф Зеро (grafzero2000@mail.ru)
     Origin: Марк Твен - лучшие рассказы (www.twain.narod.ru)
---------------------------------------------------------------

     Относительно  табака  существует уйма предрассудков. И главный из них -
будто в этом вопросе есть какой-то общий критерий, тогда как такого критерия
нет.   Привычка   -   вот   единственный   критерий,  только  ею  человек  и
руководствуется, только  ей  и  подчиняется.  Всемирный  конгресс  любителей
табака  и  тот не мог бы найти эталон хотя бы для двух курильщиков и вряд ли
повлиял бы на их привычки.
     Другой  предрассудок состоит в том, будто бы  у каждого курильщика есть
свой  собственный критерий. Такого критерия у него нет. Он думает, что есть,
но  на  самом деле - нет.  Он  думает,  что  может  отличить сигару, которую
считает хорошей, от сигары, которую считает плохой, но он этого не может. Он
судит по марке, а  воображает, что судит по вкусу табака.  Подсунь ему самую
дрянную подделку, но с его любимой маркой - он с удовольствием  выкурит ее и
ничего не заподозрит.
     Двадцатипятилетние  юнцы  с  семилетним  опытом  курения  пытаются  мне
втолковать, какие сигары хорошие, а какие плохие. Это мне-то! Да мне даже не
надо было учиться курить -  я курил всю свою жизнь; да я только появился  на
свет - сразу попросил огонька!
     Никому не дано  знать, какая сигара для  меня хороша! В этом деле я сам
себе судья. Люди, считающие себя знатоками по части сигар, утверждают, что я
курю самые дрянные сигары  в мире. Они  приходят  ко  мне в  гости со своими
сигарами и,  как  только  увидят, что им  грозит  знакомство с моим сигарным
ящиком, проявляют недостойный страх и врут, что им нужно бежать на свидания,
которых они вовсе  и не назначали. А теперь посмотрим, до чего могут довести
предрассудки,   особенно   если  за   человеком   установилась  определенная
репутация. Однажды  я пригласил на ужин  двенадцать  близких друзей. Один из
них славился своим пристрастием к  дорогим, изысканным сигарам, точно так же
как  я - к дешевым и  скверным. Предварительно я  наведался к нему и,  когда
никто не  видел, заимствовал  из его ящика две пригоршни  его любимых сигар;
они стоили по сорок центов штука и в знак своего  благородного происхождения
были украшены красным  с золотом ярлыком. Я содрал ярлык и положил сигары  в
ящик, на котором красовалась  моя  излюбленная марка -  все мои друзья знали
эту марку и  боялись ее, как заразы.  Когда  после ужина я предложил сигары,
они закурили, героическими усилиями  стараясь выдержать выдавшее  на их долю
испытание. Веселость их как рукой  сняло, все сидели в мрачном  молчании. Их
мужественной  решимости хватило  ненадолго:  один за другим друзья бормотали
извинения и с  неприличной поспешностью бросались вон из дома, наступая друг
другу  на  пятки.  Когда  утром  я   вышел  посмотреть,  чем  кончился   мой
эксперимент,  все  сигары  валялись  на  дорожке  между  парадной  дверью  и
калиткой. Все, кроме одной - эта лежала на тарелке моего друга, у которого я
их позаимствовал. Видно, больше  двух затяжек он не вынес. Позднее он сказал
мне,  что когда-нибудь меня  пристрелят,  если  я буду травить людей  такими
сигарами.
     Уверен ли я  сам  в том,  что  люблю  какие-то определенные сигары?  Ну
конечно  абсолютно уверен -  если  только кто-нибудь не  надует  меня  и  не
наклеит  мою марку  на какую-нибудь  дрянь, - ведь я, как и все, отличаю мои
сигары по марке, а  вовсе  не по вкусу. Однако  я человек разносторонний,  и
нравится мне многое. Например,  я считаю хорошими все те сигары, которые  не
курит никто из моих друзей, а  те,  которые они считают  хорошими, я  считаю
плохими. Пожалуй, меня устроит любая  сигара, кроме гаванской.  Люди думают,
что  уязвляют меня в лучших  чувствах, являясь ко мне в гости в спасательных
поясах, то есть хочу сказать  -  с  собственными сигарами в карманах. Но они
глубоко ошибаются:  в подобных обстоятельствах я принимаю те же самые  меры.
Когда я  иду в опасное место, то есть в богатый дом, где, как водится, курят
только  дорогие сигары с красным с золотом пояском, а  хранятся они в ящичке
из розового дерева, выложенного влажной губкой; сигары, на которых нарастает
гнусный черный пепел и которые горят с одного бока, и воняют, и жгут пальцы,
- жгут все  сильнее и сильнее и воняют все  омерзительнее,  когда огонь  уже
пробрался вглубь,  через  благородный  табак,- а его-то всего с наперсток  в
самом кончике сигары! - и в конце концов  уже невозможно вынести эту вонь, а
владелец  сигары тем временем расхваливает  ее на  все лады  и сообщает вам,
сколько стоит эта  отрава, -  так вот, когда мне  грозит такая  опасность, я
тоже принимаю меры  защиты: я  приношу с собой  свою  любимую марку-двадцать
пять  центов за ящик-и продолжаю жить  на радость  своему  семейству. Я даже
могу сделать  вид, что закурил  эту  сигару  в красной  подвязке,  -  ведь я
человек воспитанный, -  но минуту спустя я незаметно сую ее  в карман, чтобы
отдать  потом  нищему,  -  их  ко  мне  много  ходит,  -  и  закуриваю  свою
собственную; и когда хозяин  начинает  расхваливать сигары, я вторю  ему, но
когда он говорит, что они стоят сорок пять центов штука, я молчу, потому что
мне-то лучше знать,
     Однако,  если  уж  говорить начистоту,  я  настолько терпим, что еще не
встречал  сигары, которую не мог бы курить. Не могу я курить только те,  что
стоят по  доллару  за  штуку.  Я их  тщательно исследовал  и установил,  что
делаются они из собачьей шерсти, и притом не лучшего качества.
     Я  неплохо  провожу время в  Европе, потому  что  на  всем  европейском
континенте курят сигары, перед  которыми  сплоховал бы даже самый закаленный
нью-йоркский  мальчишка-газетчик.  В прошлую  поездку  я захватил  сигары  с
собой, но больше я этого делать не стаду. В Италии, так же как и во Франции,
торговля  сигарами  является правительственной монополией. В Италии есть три
или четыре отечественных марки:  "Мингетти",  "Трабуко", "Виргиния",  и  еще
одни сигары, похожие на  виргинские, только  еще злее. "Мингетти", большие и
приятные на вид, стоят три доллара шестьдесят центов сотня; за неделю я могу
выкурить их целую сотню - и все с  удовольствием. "Трабуко" меня тоже вполне
устраивают; сколько они стоят, не помню. А вот к виргинским надо привыкнуть,
любовь  к ним  врожденной  не  бывает.  Они похожи на напильник -  тот,  что
называют  "крысиный хвост";  правда, некоторые  считают, что курить крысиный
хвост  еще  хуже. В середину  вложена соломина,  ее  надо выдернуть, и тогда
останется  вроде как  дымоход,  а  то тяги  будет не  больше, чем  в гвозде.
Впрочем,  некоторые, по  неопытности,  предпочитают гвозди.  И  все-таки мне
нравятся все  французские, швейцарские,  немецкие и  итальянские сигары, и я
никогда не интересовался, из чего их делают. Да  этого, наверно, никто и  не
знает! У меня  даже есть любимая европейская марка курительного табака:  его
курят итальянские  крестьяне. Оп рыхлый,  сухой и  черный и  с виду похож на
спитой  чай. Когда  его  раскуришь, он  вспухает, поднимается и вылезает  из
трубки, а потом вдруг падает тебе  за жилетку. Сам по  себе этот табак стоит
очень дешево, зато увеличиваются расходы на страхование от огня.
     Так  вот, как я уже отметил вначале,  вкус на табак - это предрассудок.
По части табака нет никаких критериев,  я имею в  виду - никаких объективных
оценок.  Привычка  -  вот  единственный   критерий,   только  ею  человек  и
руководствуется, только ей и подчиняется.
       


Last-modified: Sun, 01 Jul 2001 16:03:59 GMT
Оцените этот текст: