о значит "жив". Все, что надо сделать, - потянуться к саидин... - Больше никогда, - пробормотал Ранд. Он перевел взгляд на мертвых гролмов: пять уродливых фигур, лежащих на земле. Больше не опасных. - Теперь мы можем дви... Кашляющий лай, до боли знакомый, раздался за мертвыми гролмами, из-за следующего холма, и ему вторили другие. Приближалось еще больше этих чудовищ - с востока, с запада. Ранд начал поднимать лук. - И много стрел у вас осталось? - поинтересовалась Селин. - Можете вы убить двадцать гролмов. 3 Тридцать? Сотню? Нам придется идти к Портальному Камню. - Она права. Ранд, - медленно сказал Лойал. - Теперь у тебя нет никакого выбора. Хурин с тревогой неотрывно смотрел на Ранда. Гролм испустил крик, ему наперебой ответило десятка два. - Ладно, к Камню, - неохотно согласился Ранд. В досаде и раздражении он вскочил в седло, забросив лук за спину. - Ведите нас к Камню, Селин. Кивнув, она повернула кобылу и пришпорила ее, та перешла на рысь. Ранд и остальные двинулись следом за женщиной, они - с явным желанием, он - с тяжелым сердцем. За ними катились лай и хрюканье чуть ли не сотни гролмов. Судя по доносящимся звукам, гролмы смыкались вокруг людей в полукольцо, сжимая его, и отряду оставалось бежать лишь в одну сторону - только вперед. Быстро и уверенно Селин вела их через холмы. Местность вокруг превратилась в предгорье, склоны становились все круче, и вскоре лошади карабкались по размыто выглядящим скальным обнажениям и пробирались между увядшими с виду кустами, что цеплялись за них. Дорога стала труднее, крутизна становилась все больше и больше. Мы не успеем, подумал Ранд, когда Рыжий в пятый раз оступился и заскользил вниз в потоке каменной осыпи. Лойал отбросил свой посох - против гролмов он был бесполезен и лишь мешал ему. Огир уже шел пешим; одной рукой он цеплялся за выступы скал, а другой тянул за собой свою лошадь. Высокое животное, с мохнатыми щетками над копытами, шагало тяжело, но куда легче, чем с Лойалом на спине. Позади, теперь ближе, лаяли гролмы. Потом Селин натянула поводья и указала на открывшуюся ниже уютную впадину в гранитном массиве. Там-то все и было - те семь широких, цветных ступеней, а в центре - высокая каменная колонна. Селин спешилась и повела кобылу во впадину, вниз по ступеням, к колонне, которая нависла над ней. Женщина повернулась лицом к Ранду и его спутникам. Гролмы хрюкали и лаяли, все больше, все громче. Все ближе. - Скоро они нас настигнут, - сказал Селин. - Вы должны воспользоваться этим Камнем, Ранд. Или же придумать способ убить всех гролмов. Со вздохом Ранд слез с седла и повел Рыжего во впадину. Следом поспешили Лойал и Хурин. Ранд с беспокойством уставился на покрытую всевозможными символами колонну. Портальный Камень. Она должна уметь направлять, даже если не знает того, иначе он не перенес бы ее сюда. Женщинам Сила вреда не причиняет. - Если это перенесло вас сюда, - начал было Ранд, но Селин перебила его. - Я знаю, что это такое, - решительно заявила она, - но не знаю, как им пользоваться. Вы должны сделать то, что должно быть сделано. - Она провела пальцем по одному символу, который был немного больше других. Треугольник в круге, стоящий на своей вершине. - Вот этот знак обозначает настоящий мир, наш мир. Думаю, поможет, если держать его перед мысленным взором, пока вы... - Она развела руками, словно не уверенная в том, что же именно будет делать Ранд. - Э-э... милорд? - робко промолвил Хурин. - Времени не так много. - Он глянул через плечо на гребень. Лай стал громче. - Эти твари будут тут через минуту- другую. Лойал кивнул. Глубоко вдохнув, Ранд приложил ладонь к указанному Селин символу. Посмотрел на нее, чтобы убедиться, что делает все правильно, но она просто наблюдала, на матовой коже лба нет даже легчайшего намека на морщинки тревоги. Она убеждена, что ты спасешь ее. Ты должен. Аромат ее наполнил ноздри. - Э-э... милорд? Ранд сглотнул и вызвал пустоту. Она с легкостью явилась, возникнув вокруг него без всякого усилия с его стороны. Ничто. Одно ничто, если бы не свет, колеблющийся, колеблющийся так, что от него все внутренности переворачивались. Одно ничто, если бы не саидин. Но даже тошнота стала далекой. Он был един с Портальным Камнем. Колонна под ладонью была на ощупь гладкой и слегка маслянистой, но треугольник с кругом будто потеплели под ожогом на руке. Должен перенести их в безопасное место. Должен перенести их домой. Свет, как почудилось, подплыл к нему, окружил его, и Ранд... принял... его. Свет наполнил его. Жар наполнил его. Ранд видел Камень, видел других, наблюдающих за ним, - Лойал и Хурин озабоченно, Селин без тени сомнения, что он ее спасет, - но их могло и не быть здесь. Свет был всем. Жар и свет наполняли его руки и ноги - так вода впитывается в сухой песок, затопляя его. Знак жег ладонь. Ранд постарался впитать в себя все, весь жар, весь свет. Все. Символ... Внезапно, словно на краткий, невероятно краткий миг, пропало солнце, мир мигнул. И опять. Знак под ладонью превратился в раскаленный уголек; он буквально пил свет. Мир мигнул. Мигнул. Ему стало дурно от этого света, что был родниковой водой для умирающего от жажды. Мигнуло. Он жадно припал к нему. От этого света его тошнило; но ему хотелось впитать в себя весь свет. Мигнуло. Треугольник-круг жег его; он чувствовал, как знак обугливает ладонь. Мигнуло. Ему нужно все! Он застонал, взвыл от боли, взвыл от желания. Мигнуло... мигнуло... мигнуломигнуломигнуло... Чьи-то руки потянули Ранда - он едва замечал их. Он попятился; пустота ускользала прочь, этот свет и та болезненность, что свернулась в нем самом. Свет. Полный сожаления, он следил за тем, как тот пропадает. Свет, это безумие желать его. Но я был так ПОЛОН им! Я был так... Потрясенный, он посмотрел на Селин. Это она держала его за плечи и с интересом смотрела ему в глаза. Ранд поднял ладонь к лицу. Ожог в виде цапли, но больше ничего. На ладони не выжгло треугольник-круг. - Удивительно, - медленно произнесла Селин. Она взглянула на Лойала и Хурина. У огир был оглушенный вид, глаза - большие как тарелки; нюхач сидел на корточках, ладонью опираясь о землю, будто иначе не мог удержаться на месте. - Мы все тут, и наши лошади. А вы даже не знаете, что сделали. Удивительно. - Мы?.. - прохрипел Ранд, и ему пришлось остановиться и сглотнуть. - Оглянитесь вокруг, - сказала Селин. - Вы перенесли нас домой. - Она вдруг рассмеялась. - Вы перенесли нас всех домой! Только сейчас Ранд начал осознавать окружающее. Лощина была без всяких ступеней, хотя там и тут лежали подозрительно гладкие куски камня, красного цвета или голубого. Колонна валялась на горном склоне, наполовину похороненная под скальной осыпью. Символы на ней были нечеткие, ветер и вода долго над ними трудились. И все выглядело настоящим. Цвета были чистыми, гранит - выразительно серым, кусты - зелеными и бурыми. После того, другого, места тут все представлялось чуть ли не чрезмерно ярким и живым. - Дома, - прошептал Ранд, и потом он тоже стал смеяться. - Мы - дома. Смех Лойала напоминал бычий рев; Хурин на радостях выделывал коленца. - Вы сделали это, - произнесла Селин, наклоняясь ближе, пока Ранд не увидел только ее лицо. - Я знала, что вы сумеете. Смех Ранда тут же оборвался. - Да... да, наверно, это я сделал. - Он взглянул на поваленный Портальный Камень и выдавил из себя слабый смешок. - Вот только хотелось бы знать, что такое я сделал. Селин пристально смотрела Ранду прямо в глаза. - Возможно, когда-нибудь и узнаете, - тихо произнесла она. - Определенно, вы предназначены судьбой для великих деяний. Глаза ее казались темными и бездонными, как ночь, и нежными, как бархат. Ее губы... Если я поцелую ее... Он заморгал и торопливо попятился, прочищая горло. - Селин, пожалуйста, не говорите об этом никому. О Портальном Камне и обо мне. Я этого не понимаю, и никто больше тоже. Вы же знаете, как люди относятся к тому, чего не понимают. На ее лице отсутствовало всякое выражение. Вдруг Ранду страшно захотелось, чтобы тут были Мэт с Перрином. Перрин знает, как разговаривать с девушками, а Мэт умел врать в лицо, не моргнув глазом. Сам он не умел ни того ни другого. Никогда хорошо не выходило. Неожиданно Селин улыбнулась и присела в шутливом реверансе. - Я сохраню вашу тайну, милорд Ранд ал'Тор. Ранд глянул на нее и опять прочистил горло. Она сердится на меня. Она точно рассердилась бы, попытайся я ее поцеловать. По-моему. Ему захотелось, чтоб она не смотрела на него так - будто бы знает, о чем он думает. - Хурин, не могли Друзья Темного как-то воспользоваться этим Камнем прежде нас? Нюхач отрицательно покачал головой. - Их след свернул к востоку отсюда. Лорд Ранд. Если только эти самые Портальные Камни не такая редкость, как я видывал, то я бы сказал, что они по-прежнему в том, другом мире. Но и часа не пройдет, как я все могу проверить. Местность тут та же самая, как и там. Здесь я могу отыскать место, где потерял след там, если вы понимаете, что я имею в виду. Вот и проверю, не прошли ли они уже. Ранд поднял взгляд к небу. Солнце - на удивление яркое солнце, совсем не блеклое - сидело на западе низко, протянув тени через лощину. Еще час, и совсем стемнеет. - Утром, - решил Ранд. - Но, боюсь, мы их потеряли. - Нам нельзя потерять тот кинжал! Никак нельзя! - Селин, если так случится, то утром мы проводим вас домой. Куда - в сам город, в Кайриэн, или же?.. - Вы не можете потерять Рог Валир, он еще не потерян для вас, - медленно произнесла Селин. - Как вам известно, об этих мирах я кое-что знаю. - Зеркала Колеса, - промолвил Лойал. Она бросила на него взгляд, потом кивнула: - Да. Именно. Те миры поистине зеркала в какой-то степени, особенно те, где нет людей. В некоторых из них отражаются только великие события истинного мира, но в некоторых - тени отражений, которые отбрасывает событие, что еще не произошло. Прохождение Рога Валир - событие из великих. Отражения того, что будет, слабее, чем отражения того, что есть или было, а Хурин как раз и говорит: след, по которому он шел, был слабым. Хурин недоверчиво прищурил глаз: - То есть вы хотите сказать, миледи, будто я вынюхивал, где эти Друзья Темного еще будут? Помоги мне Свет, что-то мне это не нравится. И так-то худо бывать, где произошло насилие, а тут еще чуять, где оно только будет! Верно, мало где не было или не будет какого-то насилия, в какое-то время. Я бы от такого, скорей всего, рехнулся. Вот то место, которое мы только что покинули, меня почти до сумасшествия довело. Там я все время чуял убийство, и боль, и самое отвратительное зло, о каком только подумать можно. Я его даже на нас мог учуять. На всех нас. Даже на вас, миледи, если вы простите мне мои слова. Вот такое было то место, так меня выворачивало. Совсем как оно изворачивалось в глазах. - Его передернуло. - Я рад, что мы оттуда убрались. Но от запаха мне никак не отделаться, он будто в ноздри забился. Ранд рассеянно потер тавро на ладони: - Что скажешь, Лойал? Могли мы и в самом деле опередить Фейновых Приспешников Тьмы? Огир, хмурясь, пожал плечами: - Не знаю. Ранд. Ничего, ни о чем из этого не знаю. Я считаю, что в свой мир мы вернулись. Считаю, что мы - в горах Кинжал Убийцы Родичей. А сверх того... - Он опять пожал плечами. - Нужно проводить вас домой, Селин, - сказал Ранд. - Ваши родные наверняка о вас беспокоятся. - День или три, ничего плохого не будет, - нетерпеливо заметила Селин. - За несколько дней ничего не случится. А Хурин отыщет, где он ушел со следа; он так говорил. Мы проследим за тем местом. Рог Валир вскоре там окажется, долго ждать не придется. Рог Валир, Ранд. Только подумайте! Человек, который протрубит в Рог, будет вечно жить в легендах. - Не хочу иметь ничего общего с легендами, - отрезал Ранд. Но если Друзья Темного окажутся поблизости от тебя... А что, если Ингтар их упустит? Тогда Рог Валир навсегда останется у Друзей Темного, а Мэт умрет. - Ладно, несколько дней. Самое худшее - мы, вероятно, встретим Ингтара и остальных. Не могу представить себе, чтобы они остановились или повернули обратно только потому, что мы... куда- то подевались. - Мудрое решение. Ранд, - сказала Селин, - и хорошо продуманное. - Она коснулась его руки, и он вновь поймал себя на мысли о том, чтобы поцеловать ее. - Гм... нам нужно бы быть поближе к тому месту, куда они выйдут. Если они туда выйдут. Хурин, можешь отыскать нам стоянку на ночь? Такую, чтобы оттуда наблюдать за тем местом, где ты потерял след? - Он взглянул на Портальный Камень и подумал, что не стоит спать возле него, и едва мелькнула эта мысль, как в последний раз пустота прокралась к нему во сне. Мысль о том свете в пустоте. - Где- нибудь подальше отсюда. - Предоставьте это мне. Лорд Ранд. - Нюхач влез в седло. - Впредь, клянусь, не лягу спать, не проверив, что за камень у меня под боком. Выезжая на Рыжем из ложбинки, Ранд поймал себя на том, что чаще смотрит на Селин, чем на Хурина. Она казалась такой невозмутимой и хладнокровной, не старше, чем он, однако царственной, но когда она улыбалась ему, вот как тогда... Эгвейн бы не сказала про меня - "мудрое". Эгвейн бы обозвала меня шерстеголовым. Он погнал Рыжего вперед, ожесточенно ударив жеребца каблуками по бокам. ГЛАВА 18. К Белой Башне Эгвейн ловко удерживала равновесие на кренящейся палубе, а "Речная Королева" ходко шла вниз по широкой Эринин под темно-облачными небесами и под всеми парусами, и на грот-мачте яростно билось Белое Пламя. Ветер поднялся сразу после того, как в Медо последний пассажир взошел на борт, и не ослабевал и не стихал с тех пор ни на мгновение ни днем, ни ночью. Река стремительно катила свои воды, будто в весеннее половодье, волнами шлепая корабли по бортам и неся их все дальше. Ни один из кораблей не сбавлял хода, они держались тесной группкой, а ветер и вода все подгоняли их. Впереди шла "Речная Королева", и по праву - ведь это судно почтила своим присутствием Престол Амерлин. Кормчий крепко держал румпель, уверенно упираясь в палубу широко расставленными ногами, а матросы деловито сновали по судну, шлепая босыми ступнями, и тщательно выполняли свою работу; взглянув на небо или реку, они. с тихим бормотанием отводили глаза. Позади, за излучиной, исчезала из виду деревня, вдоль берега бежал мальчишка; недолго он продержался наравне с кораблями, но теперь они далеко обогнали его. Когда мальчишку не стало видно, Эгвейн отправилась вниз. В маленькой каюте, отведенной для двуреченок, с узкой койки на девушку сверкнула глазами Найнив: - Они говорят, мол, сегодня будем в Тар Валоне. Да поможет мне Свет, но я рада буду ступить на твердую землю, пускай даже в Тар Валоне. - Корабль накренился под ветром и течением, и Найнив судорожно сглотнула. - Ноги моей больше на лодке не будет, - едва дыша, промолвила она. Эгвейн стряхнула с плаща речные брызги и повесила его на деревянный крючок у двери. Каюта не была большой - на корабле, по-видимому, вообще не было больших кают, даже капитанская, которую предоставили для Амерлин, оказалась лишь чуть попросторней прочих. Здесь же - привинченные к переборкам койки, полки над ними и рундуки под койками - все находилось под рукой. Не считая того, что Эгвейн приходилось удерживать равновесие, качка не настолько беспокоила ее, как Найнив; поесть девушка ей больше не предлагала - после того как та в третий раз швырнула в нее миской. - Я волнуюсь за Ранда, - сказала Эгвейн. - Я волнуюсь за нас всех, - вяло отозвалась Найнив. Потом спросила: - Еще один сон, прошлой ночью? Судя по тому, какой у тебя невидящий взгляд, с тех пор как ты встала... Эгвейн кивнула. Ей никогда не удавалось сохранить что-либо в тайне от Найнив, и она не пыталась утаить от нее сны. Поначалу Найнив попробовала лечить девушку, пока не услышала, как проявила интерес одна из Айз Седай; тогда она начала верить. - Он был похож на другие. Иной, но все то же. Ранд в какой-то опасности. Я знаю об этом. И положение все хуже. Он сделал что-то или вот-вот сделает что-то такое, и это ввергнет его в... - Она почти упала на койку и наклонилась к Мудрой. - Как бы мне хотелось понять смысл этого сна. - Он направлял?.. - тихо произнесла Найнив. Невольно Эгвейн огляделась - нет ли кого рядом, кто может услышать. Они с Мудрой были одни, дверь - закрыта, но тем не менее девушка отвечала так же тихо. - Не знаю. Может быть. - Незачем говорить о том, что могут делать Айз Седай, - Эгвейн повидала уже достаточно, чтобы поверить во все истории об их способностях, - и она не хотела рисковать, чтобы их подслушали. Я не хочу рисковать Рандом. Правильно ли я сделала, сказав им? Но Морейн знает, и она ничего не сказала. И это ведь Ранд! Я не могу. - Не знаю, что и делать. - Анайя сказала что-нибудь еще про эти сны? - По-видимому, Найнив задалась правилом никогда не добавлять почтительное "Седай", тем более когда они с Эгвейн оставались наедине. Большинство Айз Седай как будто нисколько это не задевало, но подобная привычка привлекла к Найнив несколько странных взглядов, и притом суровых: как такое понять, она же вроде собирается обучаться в Белой Башне?! - "Колесо плетет как угодно Колесу", - повторила Эгвейн слова Анайи. - "Мальчик далеко, дитя, и, пока не узнаем большего, тут сделать мы ничего не можем. Как только мы достигнем Тар Валона, я лично прослежу, чтобы тебя проверили". А-ах! Она знает, в этих снах что-то есть. Убеждена, знает. Мне нравится эта женщина, Найнив, да, нравится. Но она-то не расскажет мне то, что я хочу знать. И я не могу рассказать ей всего. Может, если б я могла... - Опять мужчина в маске? Эгвейн кивнула. Почему-то она была уверена, что о нем Анайе лучше даже не заикаться. Откуда взялось это убеждение, она не знала, только вот уверена, и все. Трижды мужчина с глазами, как огонь, появлялся в ее снах, и каждый раз ей снился сон, который убеждал ее, что Ранд в беде. Все время на лице у этого мужчины была маска; иногда ей удавалось разглядеть его глаза, а порой она видела вместо них пламя. - Он смеялся надо мной. С таким... презрением. Будто я - какой-то щенок, которого он собирается ногой отпихнуть со своей дороги. Это меня пугает. Он меня пугает. - Ты уверена, что это как-то связано с другими снами, с теми, где Ранд? Иногда сон - просто сон. Эгвейн воздела руки: - О-о, Найнив, иногда ты говоришь совсем как Анайя Седай! - Она специально подчеркнула последнее слово и внутренне обрадовалась, увидев гримасу Найнив. - Вот встану я с этой кровати, Эгвейн... Стук в дверь не дал Найнив договорить. Не успела Эгвейн что-нибудь сказать или двинуться, как на пороге возникла Амерлин собственной персоной. Она вошла в каюту и закрыла за собою дверь. Как ни странно, Амерлин была одна; она редко покидала свою каюту, и всегда в этих случаях рядом с ней оказывалась Лиане и иногда другая Айз Седай. Эгвейн вскочила на ноги. В помещении, где теперь их было трое, стало немного тесно. - Вы обе здоровы? - приветливо спросила Амерлин. Она склонила голову набок и взглянула на Найнив: - Надеюсь, и аппетит хороший? Настроение бодрое? Найнив с трудом села, привалившись спиной к переборке: - Настроение у меня просто прекрасное, благодарю. - Вы оказали нам честь, мать" - начала Эгвейн, но Амерлин взмахом руки попросила ее замолчать: - Хорошо вновь оказаться на воде, но скоро надоедает ничего не делать и становится скучно, как у пруда возле мельницы. - Корабль качнуло, и она переступила поустойчивее, даже не заметив этого. - Сегодня вести урок буду я. - Амерлин ловко села на краешек койки Эгвейн, подобрав под себя ноги. - Садись, дитя. Эгвейн села, но Найнив, оттолкнувшись от койки, попыталась встать на ноги. - По-моему, мне лучше выйти наверх. - Я сказала - садись! - Голос Амерлин щелкнул как хлыст, но Найнив продолжала вставать, хоть и покачиваясь. Руки ее еще были на кровати, но она уже почти выпрямилась. Эгвейн была готова подхватить ее, если у нее вдруг ноги подкосятся. Смежив веки, Найнив медленно опустилась обратно на постель: - Наверно, я останусь. Наверху наверняка дует... Амерлин коротко рассмеялась: - Мне говорили, что характер у тебя будто пекан с застрявшей в горле костью. Кое- кто, дитя, утверждает, что ты ведешь себя порой как послушница, невзирая на то, сколько тебе лет. Я же говорю: если у тебя такие способности, как я слышала, то ты заслуживаешь быть одной из Принятых. - Она опять рассмеялась. - Не перестаю верить - людям надо давать то, что они заслуживают. Да. Полагаю, ты много чему научишься, когда попадешь в Белую Башню. - Лучше бы какой-нибудь Страж обучил меня, как обращаться с мечом, - буркнула Найнив. Она судорожно сглотнула и открыла глаза. - Есть кое-кто, на ком я бы его охотно опробовала. Эгвейн остро взглянула на Мудрую. Кого Найнив имеет в виду - Амерлин? Это глупо, не говоря уж о том, что вдобавок и опасно. Или же Лана? Найнив накидывалась на Эгвейн всякий раз, когда девушка упоминала Лана. - Мечом? - промолвила Амерлин. - Никогда не думала, что у мечей широкая область для применения, - даже если у тебя есть умение, дитя, всегда найдется мужчина, умеющий столько же и обладающий к тому же куда большей силой, - но раз тебе нужен меч... - Она подняла руку - Эгвейн раскрыла в изумлении рот, даже Найнив вытаращила глаза: в руке был меч. С клинком и рукоятью необычного голубовато-белого цвета, меч казался каким-то... холодным. - Он из воздуха, дитя мое, создан при помощи Воздуха. Ничем не хуже стальных клинков, даже лучше, но тем не менее не намного полезней. - Меч превратился в кривой нож-резак. Он не уменьшался, не сжимался; просто сначала была одна вещь, потом сразу другая. - Вот теперь это получше. - Нож обратился в туман, а туман медленно истаял. Амерлин опустила ладонь на колено. - Но и то и другое требуют больше усилий, чем они того стоят. Лучше, легче, проще носить с собой добрый нож. Тебе нужно будет обучиться тому, когда использовать свой дар, так же как и тому, как его использовать, и тому, когда лучше что-то делать так, как это делает любая женщина. Пусть кузнец делает ножи для потрошения рыбы. Используй Единую Силу слишком часто и чересчур вольно, и глядишь, тебе она слишком полюбится. А этот путь ведет к опасности. Тебе захочется ее все больше, и рано или поздно ты рискнешь зачерпнуть больше, с чем научилась справляться. И ты сгоришь из-за этого, как оплывшая свечка, или... - Если я должна учиться всему этому, - холодно перебила Найнив, - то с тем же успехом я обучилась бы и чему-нибудь полезному. Все это... это... "Найнив, заставь воздух пошевелиться. Найнив, зажги свечу. Теперь погаси ее. Зажги ее снова". Фу-у! Эгвейн на мгновение прикрыла глаза. Ну пожалуйста, Найнив! Пожалуйста, не давай воли своему характеру! Девушка прикусила губу, чтоб не сказать этого вслух. Амерлин помолчала с полминуты. - Полезному, - произнесла она наконец. - Чему-нибудь полезному. Тебе нужен меч. Предположим, на меня бросился мужчина с мечом. Что мне делать? Что-то полезное, можешь быть уверена. Вот это, например. На миг Эгвейн привиделось свечение вокруг женщины, сидящей на другом конце ее койки. Потом воздух будто уплотнился; ничего видимого не произошло, ничто не изменилось; но она точно чувствовала это. Девушка попыталась поднять руку, та не сдвинулась ни на дюйм; Эгвейн будто по самую шею погрузили в густое желе. Она ничем не могла пошевелить, лишь головой. - Освободите меня! - прохрипела Найнив. Глаза ее яростно сверкали, голова дергалась из стороны в сторону, но сидела она неподвижно, как каменная статуя. Эгвейн сообразила, что не одну ее схватила неведомая сила. - Пустите меня! - Полезное, так ты говоришь? А ведь это просто воздух. - Амерлин говорила оживленно, будто вела обычную беседу за чашкой чая. - Большой мужчина, со всеми своими мускулами и мечом, и от меча ему столько же проку, сколько от волос на груди. - Пустите меня, говорю! - А если мне не нравится, где он находится, ну что ж, я могу его переставить. - Найнив яростно заклекотала, когда ее, по-прежнему сидящую, медленно приподняло от кровати, пока она головой почти не коснулась потолка. Амерлин улыбнулась. - Как часто мне хотелось использовать это, чтобы летать. Архивы утверждают, что Айз Седай могли летать в Эпоху Легенд, но как именно они того добивались, записи не уточняют. Наверное, не таким способом. Так не получается. Можно протянуть руки и поднять сундук, равный по весу твоему собственному. Ты сможешь, выглядишь ты сильной. Но как себя ни хватай, от земли ни за что не оторвешь. Голова Найнив бешено дергалась, но больше не дрогнул ни единый мускул. - Испепели вас Свет, пустите меня! Эгвейн тяжело сглотнула и лишь надеялась, что ее не станут поднимать в воздух. - Итак, - продолжила Амерлин, - большой, волосатый мужчина и так далее. Ничего ему мне не сделать, а я с ним могу сделать что угодно. Допустим, если мне придет в голову, - она наклонилась вперед, глаза не отрывались от Найнив; вдруг ее улыбка показалась не слишком-то дружелюбной, - ... я могу перевернуть его вверх тормашками и отшлепать по заднице. Вот так... - Вдруг Амерлин отлетела назад, голова с силой стукнулась о переборку, и так она и осталась сидеть, будто что-то не пускало ее. Эгвейн смотрела во все глаза, губы у нее пересохли. Этого нет. Нет. Мне все мерещится. - Они были правы, - заметила Амерлин. Голос был приглушенным, будто дышать ей приходилось через силу. - Они сказали, что учишься ты быстро. И они сказали: чтобы пробиться до сердцевины того, на что ты способна, нужно подпалить тебе пятки, тогда характер и прорежется. - Она с усилием вздохнула. - Дитя, отпустим друг друга вместе? Найнив, плавая в воздухе, с горящими глазами, сказала: - Вы отпустите меня немедленно, а не то я... Внезапно на лице у нее промелькнуло изумление, потом растерянность. Губы беззвучно двигались. Амерлин села прямо, поводя плечами. - Всего ты пока не знаешь, да, дитя? Даже сотой части всего. Ты и не предполагала, что я способна отсечь тебя от Истинного Источника. Ты по-прежнему чувствуешь его, но достать его можешь, как рыба - луну. Когда ты научишься достаточно, чтобы подняться до полноправной сестры, ни одна женщина не сумеет сделать такого с тобой. Чем сильнее ты становишься, тем больше потребуется Айз Седай, чтобы закрыть тебя против твоей воли. Ну как теперь, хочешь обучаться? - Найнив сжала губы в тонкую ниточку и в упор мрачно смотрела на Амерлин. Та вздохнула. - Имей ты, дитя, на волосок меньше потенциальных способностей, я бы отослала тебя к Наставнице Послушниц и велела бы ей продержать у себя всю твою жизнь. Но ты получишь чего заслуживаешь. Глаза Найнив расширились, и у нее осталась еще секунда, чтобы вскрикнуть, а потом она упала с громким стуком, глухо ударившись о кровать. Эгвейн поморщилась; матрасы были тонкими, а дерево под ними - жестким. Лицо Найнив оставалось застывшим, когда она чуть-чуть, совсем чуть-чуть, переменила позу, в которой сидела. - А теперь, - твердо сказала Амерлин, - если тебе не требуется дальнейшей демонстрации, мы приступим к вашему уроку. Можем сказать, продолжим ваш урок. - Матушка? - пискнула Эгвейн. Она по-прежнему не могла пошевелиться ниже подбородка. Амерлин вопросительно на нее взглянула, потом улыбнулась: - О-о, прости, дитя. Из-за твоей подруги я о тебе совсем забыла. - Неожиданно Эгвейн вновь обрела способность двигаться. Она подняла руки, просто для того чтобы убедиться, что они действуют. - Ну как, обе готовы к занятию? - Да, матушка, - быстро сказала Эгвейн. Амерлин, глядя на Найнив, приподняла бровь. Через секунду Найнив сказала напряженным голосом: - Да, мать. У Эгвейн вырвался вздох облегчения. - Хорошо. Тогда приступим. Освободите мысли от всего, кроме бутона цветка. Когда Амерлин ушла, Эгвейн вся взмокла. Раньше у нее закрадывались мысли, что некоторые из Айз Седай были суровыми и крайне требовательными учителями, но эта улыбчивая женщина с некрасивым лицом терпеливо добивалась нужного ей результата, выжимала из учениц последние капли усилий, потом вытягивала еще, а когда ничего не оставалось уже, то будто своей рукой доставала из них еще. Правда, и результат был великолепен. Едва за Амерлин закрылась дверь, как Эгвейн подняла руку; вспыхнул крохотный огонек, колеблясь в волоске от кончика указательного пальца, затем он затанцевал с пальца на палец. Без присмотра со стороны наставницы - на худой конец, без одной из Принятых - делать этого не полагалось, но девушка была слишком взволнована своими достижениями и больше ни о чем и не думала. Найнив вскочила с кровати и швырнула подушку в закрывшуюся дверь. - Эта... эта подлая, презренная, несчастная... ведьма! Испепели ее Свет! О, с каким удовольствием я бы скормила рыбам ее! Я бы ее пичкала тем, от чего она на всю жизнь позеленела бы! Плевать, что по летам она< мне в матери годится, но, попадись она мне в Эмондовом Лугу, она бы сидеть как следует не смогла... Зубы Мудрой заскрежетали так громко, что Эгвейн вздрогнула. Погасив пламя, Эгвейн уткнулась взглядом в колени. Если бы придумать, как улизнуть из каюты, не встретившись ненароком взглядом с Найнив... Для Найнив урок прошел не гладко, потому что свой нрав она держала в узде, пока не ушла Амерлин. Ей ни разу не удалось достичь многого, если она не сердилась, а в гневе все вырывалось из нее бурным потоком. После одной неудачи за другой Амерлин делала все возможное, стараясь вновь разъярить Найнив. Эгвейн очень хотелось, чтобы Найнив забыла о том, что девушка при сем присутствовала и все слышала и видела. Найнив с негнущейся спиной прошествовала к своей кровати и вперила взор в стену, сжав руку в кулак у бедра. Эгвейн с тоской посмотрела на дверь. - Это не твоя вина, - сказала Найнив, и Эгвейн вздрогнула. - Найнив, я... Найнив повернулась и взглянула на девушку сверху вниз. - Это не твоя вина, - повторила она неуверенным тоном. - Но если ты шепнешь хоть одно словечко, то я... я... - Ни слова, - торопливо произнесла Эгвейн. - Я даже не помню ничего, совсем ничегошеньки. Найнив долгим взглядом смотрела на девушку, потом кивнула. Вдруг она скорчила гримасу: - Свет, я-то думала, что ничего нет на вкус гадостнее, чем сырой корень овечьего язычка. Это я запомню, так что в следующий раз, когда будешь валять дурочку, имей в виду... Эгвейн поморщилась. Чтобы пробудить гнев Найнив, Амерлин сделала это самым первым. Вдруг появился комок чего-то жирно блестящего и отвратительно пахнущего, и, пока Амерлин держала Найнив Силой, этот комок начал впихиваться в рот Мудрой. Амерлин даже зажала ей нос, чтобы она проглотила. А Найнив, даже если что-то и проделывали всего единожды, помнила все. Эгвейн не думала, что найдется какой-нибудь способ остановить ее, если Найнив что-то вобьет себе в голову и решит это сделать. У самой же Эгвейн все ее достижение - танцующий язычок пламени, и уж она никогда не сумеет прижать Амерлин к стене. - Ну, по крайней мере, тебя больше не мутит, хоть мы еще и на корабле. Найнив хмыкнула, затем коротко, резко рассмеялась: - Я слишком разозлилась, чтобы меня мутило. - Еще один невеселый смешок, и она покачала головой. - Мне слишком плохо, чтобы мне было дурно. О Свет, я себя так чувствую, будто меня задом наперед через свиль протащили. Если таково обучение послушниц, то у тебя есть причина учиться быстро. Эгвейн рассматривала колени. Ее-то, в отличие от Найнив, Амерлин подбадривала лаской, уговаривала, улыбалась ее успехам, сочувствовала неудачам, потом опять улещивала. Но все Айз Седай, как одна, говорили, что в Белой Башне все будет по- другому: трудней и суровей, хотя насколько - не уточняли. Если придется пройти через то, что испытала Найнив, и так день за днем, вряд ли она выдержит. В движении корабля что-то изменилось. Качка ослабла, а по палубе над головой затопали. Мужчина что-то прокричал - Эгвейн не разобрала в точности что. Девушка подняла взгляд на Найнив: - Думаешь... Тар Валон? " - Есть лишь один способ узнать наверняка, - ответила Найнив и решительно сняла плащ с крючка. Когда женщины поднялись на палубу, там повсюду сновали матросы - тянули тросы и канаты, сворачивали паруса, готовили длинные весла. Ветер спал до легкого бриза, а облака поредели. Эгвейн устремилась к поручням: - Вот! Вот Тар Валон! Найнив подошла к ней с ничего не выражающим лицом. Остров оказался настолько велик, что казалось, будто сама река расщепилась надвое, а не широкий поток омывает клочок земли. Мосты, словно сплетенные из кружев, арками выгибались к острову от каждого берега, над рекой и над болотистой поймой. Городские стены. Сияющие Стены Тар Валона, искрились и отсвечивали белым в пробивающемся сквозь облака солнечном свете. А на западном берегу, с сочащимся над изломом вершины жгутом дыма, чернела на фоне голубого неба Драконова Гора, одинокая гора, вознесшаяся посреди плоских равнин и невысоких холмов. Драконова Гора, где погиб Дракон. Драконова Гора, созданная смертью Дракона. Эгвейн, разглядывая гору, никак не могла отделаться от мыслей о Ранде, хотя и хотела о нем не думать. Мужчина, способный направлять. Да поможет мне Свет! "Речная Королева" миновала широкий проем в высокой полукруглой стене, что выдавалась в реку. За стеной круглую гавань обегала одна длинная пристань. Матросы убрали последние паруса и при помощи только длинных весел подавали судно к причалу кормой вперед. Вдоль всей длинной пристани теперь швартовались пришедшие вниз по реке суда, занимая стоянки рядом с кораблями, бросившими тут якорь раньше. При виде Белого Пламени на штандарте рабочие на и без того деловито бурлящей пристани засуетились пуще прежнего. Еще не успели отдать швартовы, а Амерлин уже вышла на палубу, и, едва она появилась, портовые рабочие перебросили на борт сходни. Подле Амерлин шагала Лиане, в руке - увенчанный пламенем посох, а за ними последовали с корабля на берег и остальные Айз Седай. На Эгвейн и Найнив никто из них и не взглянул. На пристани Амерлин встречала делегация - Айз Седай в шалях церемонно кланялись, целовали кольцо Амерлин. На пристани царила суматоха - обычная суета порта многократно усугубилась прибытием Престола Амерлин; солдаты, высадившись на берег, выстраивались на пристани, рабочие устанавливали лебедки для выгрузки; а со стен гремели фанфары, заглушая приветственные крики горожан. Найнив громко засопела: - Похоже, про нас все забыли. Идем! Уж мы-то про себя не забудем. Эгвейн, впервые увидевшей легендарный Тар Валон, очень не хотелось уходить, но она пошла за Найнив вниз, собирать вещи. Когда они вернулись наверх с узелками в руках, то обнаружили, что солдаты и трубачи исчезли - и Айз Седай тоже. Матросы открывали нараспашку люки в палубе и спускали в трюмы канаты. На палубе Найнив схватила за руку докера, здоровяка в груботканой коричневой безрукавке. - Наши лошади... - начала она. - Я занят, - огрызнулся докер, вырываясь. - Лошадей доставят в Белую Башню. - Он оглядел женщин с ног до головы. - Если вы в Башню по делу, то лучше вам самим туда пошевеливаться. К опаздывающим новичкам у Айз Седай отношение не самое лучшее. Другой рабочий, борющийся с тюком, болтавшимся на тросах над люком трюма, крикнул здоровяку, и тот, не оглянувшись на женщин, побежал к товарищу. Эгвейн переглянулась с Найнив. Похоже, они и в самом деле предоставлены самим себе. Найнив зашагала по сходням с суровой решительностью на лице, но Эгвейн сошла с корабля удрученная и в подавленном настроении двинулась по пристани, сквозь висящий над нею запах смолы и дегтя. Сначала разговоры, что нас тут с нетерпением ждут, и вот, пожалуйста, теперь до нас никому дела нет. С пристани широкие ступени вели вверх к большой арке из темного красного камня. Подойдя к ней, Эгвейн и Найнив замерли в изумлении, широко раскрыв глаза. Каждое здание казалось дворцом, хотя большинство близких к арке домов были, скорей всего, судя по вывескам над дверями, гостиницами или лавками. Везде - причудливая каменная кладка, а линии каждого здания будто предназначались для того, чтобы дополнить и украсить следующее, и глаз скользил по домам как по составным частям единого, цельного, громадного рисунка. Отдельные здания и зданиями-то не выглядели, они напоминали гигантские волны прибоя, или громадные раковины, или фантастические, изваянные ветром утесы. Прямо за аркой открывалась широкая площадь, с фонтаном и деревьями, а дальше Эгвейн заметила еще одну. И над всем возвышались башни, изящные и устремленные ввысь, некоторые были соединены высоко в небе крыльями мостов. А над всеми башнями господствовала одна, выше и больше прочих, ослепительно белая, как и Сияющие Стены. - С первого взгляда прямо-таки дух захватывает, - раздался позади двуреченок женский голос. - На десятый взгляд тоже. И на сотый. Эгвейн обернулась. Женщина была Айз Седай; она хоть и не носила шали, но Эгвейн была в этом уверена. Ни у кого больше нет такой лишенной возраста внешности; и она держалась с уверенностью, которая лишь подкрепляла это предположение. Один взгляд на руку - на пальце блеснуло золотое кольцо, змей, пожирающий собственный хвост. Немного полная Айз Седай, с теплой улыбкой на лице, оказалась женщиной с самой необычной наружностью из всех, кого встречала Эгвейн. Ее полнота не скрывала высоких скул, необычного разреза глаза, удлинявшиеся к скулам, были прозрачными, бледно-зелеными, а волосы имели почти огненный цвет. Эгвейн едва удержалась, чтобы не таращиться все время на эти волосы, на эти слегка раскосые глаза. - Возведено огир, разумеется, - продолжала Айз Седай, - и, как утверждают некоторые, их лучшая работа. Один из первых городов, построенных после Разлома. Тогда здесь и полтысячи человек не было - не больше двадцати сестер, - но они построили все, что могло понадобиться в будущем. - Очаровательный город, - сказала Найнив. - Нам положено идти в Белую Башню. Мы приехали сюда для обучения, но, видимо, никому не интересно, уйдем мы или останемся. - Интересно, - сказала, улыбаясь, женщина. - Я пришла встретить вас, но задержалась из-за разговора с Амерлин. Я - Шириам, Наставница Послушниц. - Я не в послушницы, - сказала Найнив твердым голосом, но отчасти чересчур быстро. - Сама Амерлин сказала, что я буду одной из Принятых. - Так было и мне сказано, - с весельем в голосе согласилась Шириам. - Никогда не слышала, чтобы так бывало раньше, но говорят, что ты... незаурядная. Но помни, даже Принятая может быть вызвана в мой кабинет. Потребуется нарушить больше правил, чем для послушницы, но известно, подобное случалось. - Она повернулась к Эгвейн, будто и не заметив, как нахмурилась Найнив. - А ты - наша новая послушница. Всегда радостно встречать приходящих послушниц. В эти дни их слишком мало. С тобой будет сорок. Всего сорок. И не больше восьми или девяти поднимутся до уровня Принятых. Хотя тебе, по-моему, об этом слишком-то волноваться не нужно, если ты будешь усердно работать и с полной отдачей. Учеба трудна, даже для той, у кого такие высокие данные, которыми, как мне говорили, обладаешь ты, обучение все равно не будет простым. Если ты не будешь упорна, как бы тяжело ни приходилось, или если ты сломаешься под этим напряжением, лучше выяснить это сейчас, и отпустить тебя н