Юноша медленно покачал головой. Слишком много на него навалилось, сразу во всем и не разберешься. Дейз Конгар - Мудрая? Эта корова? Белоплащники защищают Двуречье, а Хари, Эвард и Вит бегают к ним с доносами. Это, может, и не диво - чего ждать от Конгаров и Коплинов, но вот Кенн Буйе... Он ведь как-никак член Совета. И еще - она назвала имя лорда Борнхальда. Стало быть, Джефрам Борнхальд здесь. - По твоему лицу, Бранделвин ал'Вир, - промолвил Гаул, - я вижу, что сказано еще не все. - Это правда, - согласился Бран. - Нет, Марин, - добавил он твердо, когда жена покачала головой, - мальчик заслуживает того, чтобы знать всю правду. Госпожа ал'Вир со вздохом сложила руки на груди: она добивалась своего почти всегда, за исключением тех случаев, когда лицо Брана становилось таким, каким оно было сейчас. - Какую правду? - спросил Перрин. Мама так любила яблоневый цвет. - Во-первых, с Белоплащниками явился не кто иной, как Падан Фейн, - начал Бран. - Теперь он называет себя Ордейтом, а на старое имя не откликается, но это точно он. - Приспешник Темного, - рассеянно пробормотал Перрин. Адора и Диселле по весне всякий раз украшали волосы яблоневыми цветами. - Сам признался. Это он привел троллоков в Ночь Зимы. - Пэт любил забираться на яблони, прятаться в ветвях и бросаться оттуда яблоками. - Может, и сейчас тоже, - мрачно проговорил мэр. - Но вот что интересно - он пользуется немалым влиянием среди Белоплащников. Мы о них узнали после налета на ферму Тэма, а навел их на нее как раз Фейн. Тэм подстрелил четверых, а то и пятерых, а потом сбежал в лес. Он вовремя поспел на ферму Коутонов и предупредил Абелла. Но они схватили Натти, и девочек, и Харала Лухана с Элсбет тоже. Я думаю, Фейн наверняка бы их повесил, но лорд Борнхальд не разрешил. Но и домой их не отпустили, а держат в лагере Белоплащников в Сторожевом Холме. Почему-то Фейн ненавидит тебя. Ранда и Мэта. Он предложил по сто золотых за любого из ваших близких и по двести за Тэма или Абелла. Но похоже, лорд Борнхальд испытывает особый интерес именно к тебе. Когда здесь появляется патруль Белоплащников, лорд Борнхальд обычно приезжает с ними - и все о тебе расспрашивает. - Да, - промолвил Перрин. - Конечно. Так и должно быть. Перрин из Двуречья, который водится с волками. Приспешник Темного. Фейн наверняка им все так расписал... Но что общего у Фейна с Чадами Света? - отдаленно промелькнуло у него в голове. Что об этом думать? Хотя лучше об этом, чем о троллоках. Он скривился и уставился на свои руки, заставив их спокойно лежать на столе. - Так они, стало быть, защищают вас от троллоков... Марин ал'Вир придвинулась к нему поближе: - Перрин, пойми, мы нуждаемся в Белоплащниках. Да, они спалили фермы Тэма и Абелла, захватили Элсбет и Натти, но ведь ничего им не сделали... Да, они разъезжают по всей округе, словно они здесь хозяева. На нескольких дверях был нацарапан Клык Дракона, но на это никто, кроме Конгаров и Коплинов, не обратил внимания - да скорее всего они сами его и нацарапали. Тэм и Абелл могут скрываться, пока Белоплащники не уберутся, а уйти им рано или поздно все равно придется. Однако, пока здесь троллоки, без защитников нам не обойтись. Пожалуйста, пойми. Дело не в том, что мы предпочитаем их тебе, просто сейчас они нам нужны. И мы не хотим, чтобы тебя повесили. - Ты называешь их защитниками, хозяйка крова, - вмешалась в разговор Байн, - но если ты просишь льва защитить тебя от волков, то просто-напросто кончишь жизнь в одном желудке вместо другого. - Разве вы сами не можете постоять за себя? - добавила Чиад. - Я видела, как сражаются Перрин, и Мэт Коутон, и Ранд ал'Тор. Они той же крови, что и вы. - Мы люди простые, деревенские, - тяжело вздохнул Бран. - Лорд Люк предлагал поднять людей на борьбу с троллоками, но его не поддержали. Идти сражаться - значит покинуть свои дома, оставить семьи без защиты. Кому такое понравится? - А это еще кто - лорд Люк? - озадаченно спросил Перрин. - Он явился к нам тогда же, когда и Белоплащники, - пояснила госпожа ал'Вир, - но он не из их компании. Лорд Люк - Охотник за Рогом. Слышал ты ту историю про Великую Охоту за Рогом? Он считает, что Рог Валир где-то в Горах Тумана, но отложил свои поиски, чтобы помочь нам. Вот уж кто настоящий лорд - благовоспитанный и учтивый. Марин пригладила волосы и улыбнулась. Бран искоса посмотрел на жену и что-то проворчал. Охотник за Рогом. Троллоки. Белоплащники. Да, видать, нынче Двуречье уже не то, каким он его покинул. - Фэйли, ты ведь тоже Охотница. Знаешь ты этого лорда Люка? - Более-менее, - заявила она. Девушка встала, обойдя стол, подошла к Перрину и, положив ладонь ему на затылок, прижала его лицо к своей груди. - Твоя матушка мертва, - тихо промолвила она, - твой отец мертв. Твои сестры, твой брат - все умерли. Вся твоя семья. Этого не исправить ничем, а уж твоей смертью и подавно. Не держи горе в себе, Перрин, дай волю своей печали. Намереваясь оттолкнуть девушку, он взял ее за руки, но почему-то не мог их отпустить. А потом неожиданно для себя понял, что плачет, рыдает, уткнувшись в ее платье, словно малое дитя. Что она о нем подумает? Он открыл рот, намереваясь сказать, что с ним все в порядке, но вместо этого у него вырвалось: - Я не мог поспеть раньше... Никак не мог... Я... - Он отчаянно стиснул зубы. - Я знаю, - шептала Фэйли, поглаживая его по волосам, точно ребенка, - я знаю. Он хотел остановиться, но чем нежнее и сочувственнее был ее шепот, тем сильнее он плакал, словно ее ласка заставляла его горе изливаться наружу потоком слез. Глава 30. ЗА ДУБОМ Рыдая на груди Фэйли, Перрин утратил представление о времени. Перед его внутренним взором представали образы родных: отец радостно улыбался, увидев, что он, Перрин, научился правильно держать лук, мать пела, сидя за прялкой, сестренки дразнили его, когда он впервые затеял бриться, Пэт разинул от удивления рот, впервые в жизни завидя менестреля. Перрин плакал, пока не иссякли слезы. Когда он наконец оторвался от Фэйли, то увидел, что они остались вдвоем, если не считать Царапча, умывавшегося, сидя на бочонке с элем. Юноша был рад отсутствию свидетелей. Хватит и того, что Фэйли видела его слезы. Девушка сидела рядом, на соседнем стуле, и держала его ладони в своих. У Перрина защемило сердце - так красиво было ее лицо с темными, чуть раскосыми глазами и высокими скулами. А он в последнее время так ужасно с ней обращался. Но конечно же, Фэйли этого так не оставит. Он еще получит от нее по заслугам. - Ну что, бросил ты дурацкую мысль сдаться Белоплащникам? - спросила девушка. В голосе ее не было и намека на то, что она видела, как он плачет, точно мальчишка. - Похоже, толку от этого никакого. Что бы я ни сделал, они не перестанут охотиться за отцами Ранда и Мэта. Мои родные... - Он поспешно разжал пальцы на запястье девушки, но Фэйли не вздрогнула, не поморщилась, а улыбнулась. - Я должен освободить мастера Лухана с женой. А также матушку и сестер Мэта, я ему обещал о них позаботиться. И надо что-то делать с троллоками. - С троллоками ему особенно не терпелось рассчитаться. Хорошо, что Путевые Врата закрыты и никакая нечисть через них в Двуречье не проберется. Пора действовать. Кстати, может, и этот лорд Люк подскажет что толковое. - Если меня повесят, то я уже ничего не смогу сделать. - Я очень рада, что до тебя это наконец дошло. А глупую затею отослать меня прочь ты, надеюсь, тоже оставил? - Оставил. - Перрин напрягся в ожидании бури, но Фэйли просто кивнула, будто ждала одного этого слова и именно его хотела услышать. - Нас пятеро, Перрин, даже шестеро, если Лойал не будет против. А коли мы найдем Тэма ал'Тора и Абелла Коутона... Они такие же отменные лучники, как и ты? - Лучше, - правдиво ответил Перрин. - Куда мне до них! Фэйли немного недоверчиво кивнула: - С ними нас будет восемь. Для начала неплохо. возможно, потом к нам присоединятся и другие. К тому же здесь этот лорд Люк. Он, наверное, захочет быть главным - на то и лорд, - но если мозги у него в порядке, это не имеет значения. Правда, не все, кто принес Обет Охотника, блещут умом. Встречала я дуралеев, считающих, что им ведомо все на свете, да вдобавок еще и упрямых, как мулы. - Я знаю. - Она взглянула ему в глаза, и он ухитрился не улыбнуться. - Я хочу сказать, знаю, что ты встречала таких. Я и сам видел парочку, помнишь? - О, эти... Но будем надеяться, что Люк не такой надутый пустомеля. - Глаза девушки стали внимательными и серьезными. Она крепко сжала руки Перрина, будто хотела передать ему еще и свою силу. - Ты, наверное, захочешь побывать на своей ферме. Можно я поеду с тобой? - Поедем вместе, но не сейчас, Фэйли. Когда я смогу. - Пока он еще не был готов. Если он сейчас взглянет на те могилы под яблонями... Странно. Он всегда считал себя сильным - это само собой разумелось, а оказалось, что не так он и крепок. Ну да хватит хныкать, пора браться за дело. - Сначала - главное. Найти Тэма и Абелла. Мастер ал'Вир заглянул в зал и, убедившись, что Перрин и Фэйли уже сидят порознь, вошел. - Там на кухне огир, - сказал он Перрину. - Самый настоящий огир! Сидит пьет чай. Я дал ему самую большую чашку, но в его ручищах она кажется не больше наперстка. Хоть Мари и делает вид, будто айильцы ей не в диковинку и чуть ли не каждый день к нам захаживают, но как увидела этого Лойала, едва в обморок не хлопнулась. Я дал ей двойную порцию бренди, так она выдула в один присест, словно воду. Поднеси я ей еще, она и еще бы выпила. - Он замолчал, поджал губы и принялся рассматривать несуществующее пятнышко на своем длинном белоснежном переднике, а потом спросил: - С тобой все в порядке, сынок? - Все нормально, - торопливо ответил Перрин. - Мастер ал'Вир, мы не можем здесь оставаться. Кто-нибудь может донести Белеплащникам, что вы меня приютили. - Ну, на такое мало кто пойдет. Не все у нас Конгары и Коплины. - Однако остаться мэр не предложил. - Вы знаете, где я могу отыскать мастера ал'Тора и мастера Коутона? - Где-нибудь в Западном Лесу, - медленно отозвался Бран. - Это единственное, что я знаю наверняка. Они не сидят на одном месте. - Сомкнув пальцы на толстом животе, он склонил набок окаймленную седым венчиком голову. - Ты ведь пока не уезжаешь, а? Я говорил Марин, что ты не уедешь, но она не поверила. Твердит, что тебе надо уносить ноги, потому что так будет лучше. Как и все женщины, она уверена, что в конце концов поставит на своем, дай ей только без конца талдычить одно и то же. - А вот я, мастер ал'Вир, - вкрадчиво промурлыкала Фэйли, - нахожу, что мужчины очень умны. Достаточно им растолковать, какой путь самый верный, и они тут же его выбирают. Мэр ответил ей задумчивой улыбкой: - Стало быть, ты уговоришь Перрина уехать, да? Марин права, это самое разумное, коли ему неохота в петлю. Правда, иногда мужчина остается потому, что не может, не имеет права бежать. Нет? Что ж, вам виднее. - Мэр проигнорировал насупленный взгляд девушки. - Пойдем-ка, сынок, расскажи Марин добрые вести. Но держись крепко, потому как она попытается тебя переубедить, а спорить с ней непросто. В кухне на полу, скрестив ноги, сидели Гаул, девы и Лойал. Конечно же, в гостинице не было такого большого стула, чтобы на него можно было усадить огир. Он сидел, облокотившись о стол. Приглядевшись к чашке в руке огир, Перрин сообразил, что это не что иное, как покрытая белой глазурью супница. Госпожа ал'Вир по-прежнему делала вид, будто принимать айильцев и огир для нее дело привычное. Она потчевала всех хлебом, сыром и солеными огурчиками, но всякий раз, когда взгляд женщины останавливался на Лойале, глаза ее расширялись, хотя тот всячески старался ее улестить и вовсю расхваливал угощение. Уши с кисточками подрагивали при каждом взгляде Марин на огир, после чего она вздрагивала и качала головой. Еще час-другой, и у этой парочки начнется нервный озноб. При виде Перрина Лойал облегченно вздохнул и поставил на стол свою чашку, но в следующий миг его широкое лицо печально опало. - Перрин, я разделяю твое горе. Госпожа ал'Вир... - его уши боязливо передернулись, хотя на этот раз она на него не смотрела, - говорит, что ты уедешь, раз больше ничто тебя здесь не удерживает. Хочешь, я перед отъездом пропою яблоням? Бран и Марин обменялись беспокойными взглядами, и мэр затеребил мочку уха. - Спасибо, Лойал. Я воспользуюсь твоим предложением, когда придет время. Но прежде чем уеду, я должен кое-что сделать. Госпожа ал'Вир с резким звоном поставила на стол поднос и вперила в него взгляд, но Перрин, не обращая на это внимания, сообщил, что собирается найти Тэма с Абеллом и выручить всех, кого схватили Белоплащники. Он не сказал о троллоках, хотя и на сей счет у него были некоторые еще не вполне оформившиеся соображения. Он не собирался покидать Двуречья, покуда здесь остается хоть один живой троллок или Мурддраал. Перрин заткнул пальцы за пояс, чтобы не поддаться искушению вновь погладить топор. - Это будет нелегко, Лойал, - закончил он. - Останешься со мной - буду рад, но и если уедешь - пойму. Ты не здешний, и это не твоя война. К тому же тебе уже довелось хлебнуть лиха из-за Эмондова Луга. И здесь ты вряд ли допишешь книгу. - Я думаю, война одна - что здесь, что в любом другом месте. Ну а книга может подождать. Возможно, когда-нибудь я напишу отдельную главу о тебе. - Я уже говорил, что пойду с тобой, - вставил Гаул. - Дело предстоит нелегкое, а я перед тобой в долгу. Это долг крови. Байн и Чиад вопросительно посмотрели на Фэйли и, когда та кивнула, заявили, что тоже остаются. - Упрямое дурачье, - проворчала госпожа ал'Вир. - Все до единого упрямое дурачье. Кончите на виселице, если, конечно, до нее доживете. Да вы и сами это знаете, разве нет? Все промолчали. Марин развязала передник, сняла его через голову и неожиданно сказала: - Ну раз уж вы такие болваны, что с вами поделаешь. Пожалуй, я покажу вам, где можно укрыться. Муж ее явно удивился такой уступчивости, но довольно быстро пришел в себя: - Я тут подумал о старой лечебнице, Марин. Туда ведь теперь никто не суется, а крыша почитай что цела. "Новая" лечебница, в которую помещали заразных больных, находилась к востоку от деревни, за мельницей мастера Тэйна. Ее построили, когда Перрин был еще ребенком, но до сих пор по привычке называли новой. Старую лечебницу разрушила буря, и ее забросили. Перрин хорошо ее помнил - стены почти скрыты за вереском и вьюном, на остатках соломенной крыши гнездились птицы, а под ступеньками заднего крыльца поселился барсук. Неплохое местечко - там и вправду можно затаиться. Госпожа ал'Вир бросила на мужа быстрый взгляд, будто его сообразительность ее встревожила, но согласно кивнула: - Думаю, это место подойдет. Во всяком случае переночевать там можно. Туда-то я их и отведу. - Нет надобности тебе туда тащиться. Я и сам могу их проводить, ежели Перрин позабыл дорогу. - Сдается мне, Бран, что временами ты забываешь о своем положении. Ты - мэр. Всякому интересно, куда ты идешь да зачем. Лучше посиди дома. Вдруг кто зайдет, а у нас все как обычно. В котлах есть тушеная баранина и чечевичная похлебка, только и надо что подогреть. И никому не заикайся о лечебнице. Бран. Лучше, если о ней никто и не вспомнит. - Я не дурак, Марин, - недовольно буркнул мэр. - Конечно, дорогой. - Она погладила мужа по щеке, но, когда повернулась к остальным, взгляд ее посуровел. - От вас одни неприятности, - проворчала она и принялась давать наставления. Им предстояло идти маленькими группками, чтобы по возможности не привлекать внимания. Она пойдет прямо через деревню и будет ждать их в лесу. Гаул и Девы заверили хозяйку, что по ее описанию сумеют найти расщепленный молнией дуб. Перрин хорошо помнил это могучее дерево, росшее примерно в миле от деревни. Выглядело оно так, будто его расколол гигантский топор, но тем не менее продолжало расти и зеленеть. Он был уверен, что без труда доберется и до самой лечебницы, но госпожа ал'Вир настояла на том, чтобы встретиться у дуба. Взглянув на Лойала, подпиравшего головой потолочную балку, она вздохнула: - Жаль, мастер Лойал, что вашего роста никак не скроешь. Я знаю, что сейчас жарко, но, может быть, вы согласитесь надеть свой плащ и надвинуть капюшон? Большинство людей сможет убедить себя, что им просто показалось, будто мимо проехал какой-то великан, но уж если кто увидит ваше лицо... Не подумайте, что я нахожу его некрасивым, но за местного, двуреченского, вас никак не примешь. Лойал широко улыбнулся, отчего его лицо словно раскололось надвое: - Сейчас вовсе не так уж жарко, госпожа ал'Вир. Самая подходящая погода для плаща. Прихватив фонарь и вязаную шаль с синей бахромой, она вывела Перрина, Лойала и Фэйли на конюшенный двор, и тут все ее старания сохранить тайну пошли прахом. Кенн Буйе, выглядевший так, будто он сплетен из узловатых корней, таращился глазками-бусинками на привязанных у коновязи лошадей. Особенно на здоровенного коня Лойала, не уступавшего ростом дхурранским тяжеловозам Брана. А увидев, какое на этом коне седло, он почесал затылок. Но когда Кенн увидел самого Лойала, у него челюсть отвисла. - Тр-тр-роллок! - вырвалось у него. - Не будь старым болваном, Кенн Буйе, - решительно заявила Марин, стараясь отвлечь внимание кровельщика на себя. Перрин стоял в сторонке, не поднимая головы, и разглядывал свой лук. - Разве я стала бы стоять на пороге своего дома с троллоком? - Марин возмущенно фыркнула. - Мастер Лойал - огир. Это всякому ясно, кроме такого вздорного простофили, как ты, который несет всякую чепуху и дальше своего носа не видит. Он у нас проездом, и ему некогда разъяснять каждому встречному-поперечному, кто он таков. Так что занимайся своими делами и оставь в покое почтенных гостей. Ты прекрасно знаешь, что Корин Айеллин давно тебя ищет, чтобы задать взбучку за то, как ты настелил ему крышу. - Огир, - беззвучно пролепетал Кенн, ошарашен-но моргая. Казалось, сейчас он опомнится и примется защищать свою работу, но тут взгляд его упал на Перрина. Кровельщик прищурился: - Это же он. Он! Тот самый щенок, что убежал с Айз Седай и сделался Приспешником Темного. Это было, когда к нам впервые заявились троллоки. Нынче они снова нагрянули, и он, гляди-ка, тут как тут. Может, скажешь, что это случайное совпадение? А что у тебя с глазами? Заболел? Небось подцепил чужеземную заразу, чтобы всех нас извести, будто одних троллоков мало. Но ничего. Вот увидишь, Чада Света живо тебя утихомирят. Перрин почувствовал, как напряглась Фэйли, и торопливо положил ладонь на ее руку, поняв, что она вынимает нож. Девушка раздраженно тряхнула головой, но, правда, этим дело и кончилось. - Довольно, Кенн, - резко оборвала кровельщика Марин. - Держи язык за зубами. Или ты тоже стал бегать к Белоплащникам с россказнями, как Хари и его братец Дарл? Есть у меня подозрение насчет того, почему это Белоплащники заявились к Брану и принялись копаться в его книгах. Шесть книг забрали и увезли с собой, а Брана поучали, как мальчишку, в его собственном доме. Твердили о каком-то святотатстве. Святотатство, надо же такое придумать! И все из-за того, что им, видишь ли, не понравилось содержание одной книжонки. Они весь дом вверх дном перевернули, выискивая, нет ли где еще святотатственных писаний, даже белье из шкафов повыкидывали! Надо было заставить тебя приводить все в порядок. Кенн стушевался, и голова его провалилась в костлявые плечи. - Марин, Марин, - запротестовал он, - я им ничего такого не говорил. Ну разве помянул мимоходом, что у Брана есть книжки. - Он прятал глаза, не желая встречаться с женой мэра взглядом, но продолжал гнуть свое: - А вот о нем, - кровельщик указал на Перрина, - я намерен поговорить на Совете. Пока он здесь, всей деревне грозит опасность. Коли Белоплащники прознают, что вы его прячете, не миновать беды. - Это дело Круга Женщин, - заявила Марин, накидывая на плечи шаль и глядя Кенну прямо в глаза. Он что-то протестующе залепетал, но она не дала ему вставить слово: - Это дело Круга Женщин, Кенн Буйе. И если ты думаешь, что я не права, если считаешь - меня! - лгуньей, иди мели языком. Но смотри, как бы не пришлось пожалеть. Дела Круга Женщин не касаются никого, включая и Совет... - Круг не имеет права вмешиваться в дела Совета! - воскликнул Буйе. - ...и смотри, как бы жена не отправила тебя спать в амбар и есть из одной кормушки с коровами. Думаешь, Совет важнее, чем Круг? Ну так я попрошу Дейз Конгар вправить тебе мозги. Кенн вздрогнул. Ему вовсе не хотелось иметь дело с Дейз. Деревенская Мудрая вполне могла заставить его подавиться собственными россказнями. Во всем Эмондовом Лугу сравниться с Дейз дородством могла только Элсбет Лухан, и нрав у новой Мудрой был вспыльчивый и упрямый. Уж не тщедушному Кенну с ней спорить. Перрину трудно было представить себе Дейз в качестве Мудрой. Он подумал, что Найнив станет худо, когда она узнает, кем ее заменили. Сама-то Найнив считала, что умеет улаживать все по-хорошему. - Не серчай, Марин, - примирительным тоном пробормотал Кенн. - Хочешь, чтобы я держал язык за зубами, - и ладно. Но имей в виду - Круга ли это дело, Совета ли, но ты можешь навлечь на всех нас беду. Чада Света никому спуску не дадут. Марин приподняла брови, и Кенн, ворча что-то себе под нос, поплелся прочь со двора. - Здорово, - восхитилась Фэйли. - Хотела бы я хоть вполовину так ловко управляться с Перрином, как вы с мастером ал'Виром и этим малым. - И она улыбнулась Перрину, давая понять, что это шутка. Во всяком случае, ему хотелось так думать. - Надо знать, когда их окоротить, - рассеянно отозвалась Марин, - а когда и дать поблажку. Если дело не очень важное, пусть поступают, как им в голову взбредет, зато будут сговорчивее в серьезных вопросах. - Насупив брови, она бросила взгляд вслед Кенну и, не особо задумываясь о своих словах, добавила: - А кое-кого из них не мешало бы стреножить да поставить в стойло. Перрин дернулся. По его мнению, в такого рода советах Фэйли отнюдь не нуждалась. - Как вы думаете, госпожа ал'Вир, будет он молчать? Поколебавшись, она ответила: - Думаю, да. Конечно, Кенн уродился пустомелей и с годами становится все хуже, но все же он не такой, как Хари Коплин. - Но уверенности в ее голосе не было. - Нам лучше поторопиться, - заявил Перрин. Возражений не последовало. Солнце стояло выше, чем он предполагал. Уже минул полдень, а значит, деревенский люд в большинстве своем сидит дома и обедает. Правда, мальчишки, пасшие овец и коров на придорожных лугах, перекусывали тем, что прихватили с собой, но когда человек занят едой, он не больно-то глазеет по сторонам. И все же Лойал, несмотря на надвинутый капюшон, привлекал внимание. Сидя верхом на Ходоке, Перрин едва достигал макушкой ему до груди. Издалека могло показаться, что взрослого всадника в плаще с капюшоном сопровождают двое детишек верхом на пони. Во всяком случае Перрин надеялся, что именно так о них и подумают. Необходимо по возможности избежать толков и пересудов. Только бы Кенн не проболтался. Он и сам надвинул поглубже капюшон. Конечно, и это может привлечь внимание, но вдруг кто-нибудь заметит его бороду и поймет, что он вовсе не ребенок. Хорошо еще, день выдался не слишком жарким. После Тира здешнее лето казалось ранней весной. Ему не составило труда найти дуб с расщепленным надвое могучим стволом. Поскольку прямо через деревню идти было ближе, чем окольными путями, госпожа ал'Вир уже поджидала их там, нетерпеливо теребя шаль. Здесь же под дубом, на устилавших землю прошлогодних листьях, сидели на корточках Девы и Гаул. Перрин не сомневался, что они пробрались сюда незамеченными. Он жалел, что сам не обладает таким умением. Ему удавалось неплохо прятаться в лесу, но айильцам было все едино - что лес, что поле, что город. Если они того не хотят, заметить их почти невозможно. Госпожа ал'Вир настояла на том, чтобы остаток пути они проделали вместе, утверждая, что тропа слишком заросла, чтобы ехать по ней верхом. Перрин не был с этим согласен, но все же спешился. Не очень-то удобно сидеть в седле, когда остальные бредут на своих двоих. Нужно будет сперва взглянуть на лагерь Белоплащников у Сторожевого Холма, размышлял он на ходу, а потом решать, как выручить госпожу Лухан и прочих. И где, хотелось бы знать, прячутся Тэм с Абеллом? Ни Бран, ни госпожа ал'Вир ничего не сказали, - может, им это и вправду неизвестно? Если Тэм и Абелл не смогли сами освободить пленников, надо полагать, эта задача не из простых. Но ничего, он постарается с ней справиться. А уж потом займется троллоками. Жители деревни давным-давно не хаживали этим путем, и тропа совсем заросла. Разве что подлесок под высокими деревьями был повыше и погуще, чем на ее месте. Лойал что-то одобрительно бормотал при виде исполинских дубов, высоченных елей и пышного болотного мирта. Порой с ветвей доносилось пение малиновки или голосок пересмешника, а раз Перрин учуял охотившуюся в кустах лисицу. Неожиданно он уловил запах человека - мгновение назад его не было - и услышал слабый шорох. Айильцы напряглись и припали к земле с копьями на изготовку. Перрин потянулся к колчану. - Успокойтесь, - настойчивым голосом потребовала госпожа ал'Вир. - Пожалуйста, успокойтесь. Из зарослей появились двое мужчин; один, тот, что слева, - высокий, стройный и смуглый, второй коренастый, с проседью в волосах. Оба держали в руках натянутые луки с наложенными на тетивы стрелами. На бедре у каждого висел меч. Плащи их сливались с окружающей листвой. - Стражи! - воскликнул Перрин. - Почему вы не сказали нам, что здесь Айз Седай, госпожа ал'Вир? И мастер Бран о них не обмолвился. Почему? - Потому что он ничего не знал, - торопливо пояснила она. - Я не лгала, когда говорила, что это дело Круга Женщин. - Марин обернулась к Стражам. Ни один из них не опустил лука. - Томас, Айвон, вы меня знаете. Опустите луки. Разве я могла бы привести сюда врагов? - Огир, - промолвил седовласый Страж, - айильцы и желтоглазый парень - конечно же, тот, за которым охотятся Белоплащники. А с ними еще и сердитая девица с ножом. Перрин покосился на Фэйли - та действительно держала наготове метательный нож. На сей раз он был с ней согласен. Пусть они и Стражи, но луки у них натянуты, а лица словно высечены из камня. Гаул и Девы, кажется, тоже были готовы начать танец копий, даже не закрыв лица. - Странная компания, госпожа ал'Вир, - продолжал старший из Стражей. - Айвон, посмотрим? Смуглый воин кивнул и исчез в густом подлеске. Просто слился с ним, Перрин даже не уловил движения. Стражи умели перемещаться, как сама смерть. - Так вот что вы имели в виду, говоря, что это дело Круга Женщин, - промолвил Перрин. - Я понимаю, что, коли Коплины или Конгары прослышат про Айз Седай, жди беды, и потому от них такое надо держать в секрете. Но зачем скрывать это от мэра? И от нас? - Зачем, зачем! - с нескрываемым раздражением отозвалась госпожа ал'Вир. - Да затем, что так мы уговорились. - Похоже, злилась она в равной мере и на Перрина, и на Стража, все еще державшего их на прицеле, а возможно, отчасти и на Айз Седай. - Они находились в Сторожевом Холме, когда нагрянули Белоплащники. Никто о них не знал и не знает, кроме Круга Женщин, и Круг поручил мне их укрыть. А чем меньше народу знает секрет, тем надежнее он хранится. О Свет, я знаю пару женщин, которые перестали делить ложе со своими мужьями, боясь проговориться во сне. Мы уговорились хранить тайну. - Так почему же ты передумала? - сурово вопросил Страж. - По причинам, которые нахожу вескими и основательными, Томас. - По тому, как нервно она теребила шаль, Перрин понял - ей очень хотелось, чтобы и Круг, и Айз Седай с ней согласились. Он слышал, что по отношению друг к другу члены Круга проявляют большую строгость, чем к остальным жителям деревни. - А где тебя лучше всего укрыть, Перрин, как не у Айз Седай? Ведь ты с одной из них бежал, а стало быть, вовсе их не боишься. И... ладно, скоро сам все узнаешь. А пока просто доверься мне. - Айз Седай бывают разные, - сказал ей Перрин. Впрочем, те из них, кого он считал худшими из всех, не бывали связаны со Стражами. Красные Айя вообще предпочитали не иметь дела с мужчинами. Взгляд темных глаз Томаса был неколебимо тверд. Они могли попытаться броситься на него или, наоборот, уйти восвояси, но Перрин знал: Страж всадит стрелу в первого сделавшего то, что придется ему не по нраву, и стрел у него достаточно. Гаул и Девы, судя по всему, понимали это не хуже его: они готовы были мгновенно ответить на атаку, но держались так, будто намеревались стоять здесь до скончания века. Перрин погладил Фэйли по плечу. - Все будет хорошо, - сказал он. - Само собой, - ответила девушка. Нож она уже спрятала. - Как госпожа ал'Вир говорит, так и будет. Уж на нее-то можно положиться. Перрин искренне надеялся, что она не ошиблась. Он уже не был таким доверчивым, как прежде. Насколько можно полагаться на этих Айз Седай? И даже на Марин ал'Вир. Но, с другой стороны, Айз Седай могут помочь управиться с троллоками. Одного нельзя забывать: Айз Седай, что бы они ни делали, руководствуются лишь собственными соображениями. Для него Двуречье - родной дом, а для них, возможно, всего лишь камушек на игровой доске. Однако Фэйли и Марин ал'Вир, кажется, вполне доверяют друг другу. Гаул и Девы выжидали. Кажется, другого выхода у него нет. Глава 31. ЗАВЕРЕНИЯ Айвон вернулся через несколько минут. - Вы можете идти, госпожа ал'Вир, - коротко сказал он и снова скрылся в кустах. Исчез и Томас - даже листок не шелохнулся. - Хороши, - пробормотал Гаул, с подозрением озираясь по сторонам. - Здесь и ребенок мог бы спрятаться, - пренебрежительно бросила Чиад, похлопав по ветке красницы. За подлеском, однако, она следила не менее внимательно, чем Гаул. Ни Гаул, ни Девы, кажется, совсем не стремились идти дальше. Не то чтобы они выказывали нежелание, и уж конечно же" не боялись - но явно не стремились. Перрин решил, что когда-нибудь непременно выяснит, какие же чувства испытывают айильцы к Айз Седай. Когда-нибудь. Сегодня его и самого не очень-то тянуло вперед. - Ну, пойдем познакомимся с этими вашими Айз Седай, - хрипло сказал он госпоже ал'Вир. Старая лечебница оказалась еще более ветхой, чем ему помнилось: стены скособочены, половины крыши как не бывало, а посреди одной из комнат выросло здоровенное, в добрых сорок футов, дерево сургам. Густая сеть вьюна и дикого винограда оплетала стены и покрывала уцелевшую кровлю. Перрину подумалось, что, пожалуй, только эта растительность и не дает зданию рухнуть. Однако дверь была расчищена, и из-за нее он учуял слабый запах бобов и ветчины, но - странное дело - ничего похожего на дымок костра. Привязав лошадей к нижним ветвям деревьев, они следом за Марин ал'Вир вошли в дом. Заросшие лозой окна пропускали лишь тусклый свет. В просторной передней не было никакой мебели, а по углам сохранились, видимо, не замеченные во время наспех сделанной уборки паутина и пыль. На полу лежали четыре скатанных одеяла, а седла, седельные сумы и аккуратно увязанные тюки были прислонены к стене. Чайник на каменной плите пофыркивал, несмотря на отсутствие каких-либо признаков огня. Две Айз Седай уже дожидались гостей. Марин ал'Вир присела и принялась сбивчиво объяснять, в чем дело. Перрин оперся подбородком о лук. Обеих Айз Седай он знал. Верин Матвин была пухлой женщиной с квадратным лицом. Хотя щеки ее были гладкими, как и у всех Айз Седай, в каштановых волосах пробивалась седина. Она принадлежала к Коричневой Айя и, как все Коричневые сестры, большую часть жизни посвятила поискам знания - как древнего, давно позабытого, так и нового. Однако порой ее темные глаза приобретали какое-то туманное, мечтательное выражение - как сейчас, когда она, глядя мимо Марин, сверлила ими Перрина. Лишь две Айз Седай помимо Морейн знали о Ранде, и Верин была одной из них. Перрин подозревал, что и о нем самом ей известно немало, хотя она и не подает виду. Ее отсутствующий взгляд был обманчив - она все примечала, оценивала, взвешивала и учитывала. С ней надо быть настороже. С другой - смуглой стройной женщиной в темно-зеленом шелковом дорожном наряде, разительно отличавшемся от непритязательного, запачканного чернилами платья Верин, - он не был знаком и видел ее прежде всего один раз. Насколько он помнил, Аланна Мосвани была Из Зеленой Айя. Красивая женщина, с длинными черными волосами и проницательными темными глазами. Она слушала Марин, но ее испытующий взгляд тоже был устремлен на юношу. Перрин вспомнил, что говорила ему Эгвейн: "Кое-кто из Айз Седай, те, кому вовсе не следовало бы знать о Ранде, проявляют к нему слишком большой интерес. Например, Элайда и Аланна Мосвани. По-моему, доверять им не стоит". Он решил, что, пока не узнает больше, будет придерживаться совета Эгвейн. Слушая нерешительные объяснения Марин, юноша насторожился. - Вы спрашивали о нем, Верин Седай, я имею в виду Перрина. Вы говорили обо всех троих, ну и о нем в том числе. Вот я и решила, что лучший способ уберечь парнишку от гибели - это привести его к вам. Спрашивать разрешения было некогда. Надеюсь, я не... - Все в порядке, госпожа ал'Вир, - успокаивающе прервала ее Верин. - Вы поступили совершенно правильно. Теперь Перрин в надежных руках. К тому же я не могу не радоваться редкой возможности узнать побольше об айильцах, ну а беседа с огир - просто праздник для ума. Огирские книги достойны восхищения. Лойал ответил ей довольной улыбкой. Он был польщен, да и всякое упоминание о книгах доставляло ему удовольствие. Гаул, однако, обменялся с Байн и Чиад настороженными взглядами. - Все в порядке, но надеюсь, больше таких неожиданностей не будет, - твердо заявила Аланна. - Если только... Ты один? - спросила она Перрина тоном, требовавшим немедленного ответа. - Те двое, они, случаем, с тобой не вернулись? - А что вы здесь делаете? - столь же требовательно спросил Перрин. - Перрин! - воскликнула госпожа ал'Вир. - Если ты нахватался грубых манер, болтаясь невесть где, то хотя бы дома мог вспомнить о приличиях. - Не беспокойтесь, - промолвила Верин, - мы с Перрином старые друзья. Я его понимаю. - Глаза Айз Седай сверкнули. - Мы о нем позаботимся, - холодно заключила Аланна. Слова ее, особенно в сочетании с тоном, можно было истолковать по-разному. Верин улыбнулась и погладила Марин по плечу. - Лучше бы вам вернуться в деревню. Люди могут удивиться - отчего столь почтенная женщина блуждает по чащобам. Госпожа ал'Вир кивнула. Задержавшись возле Перрина, она положила ладонь ему на руку. - Ты знаешь, что я тебе сочувствую, - ласково промолвила она. - И помни, если позволишь себя убить, никому этим не поможешь. Слушайся во всем Айз Седай. В ответ Перрин пробормотал что-то совершенно невразумительное, но ее это, похоже, удовлетворило. Когда госпожа ал'Вир ушла, Верин сказала: - Мы тоже тебе очень сочувствуем и, если бы могли что-нибудь сделать, непременно сделали бы. Сейчас ему не хотелось говорить о родных. - Вы так и не ответили на мой вопрос. - Перрин! - воскликнула Фэйли, ухитрившись почти в точности скопировать интонацию госпожи ал'Вир. - Почему вы здесь? Больно уж странное совпадение - и троллоки, и Белоплащники, и Айз Седай нагрянули сюда в одно и то же время! - А это вовсе не совпадение, - промолвила Верин. - Вот, кстати, и чайник вскипел. Она принялась заваривать чай, попросив Фэйли достать из прислоненного к стене узла кружки. Аланна, скрестив руки на груди, буравила Перрина взглядом. Ее горящие глаза являли разительный контраст с холодным, невозмутимым лицом. - С каждым годом, - продолжала меж тем Верин, - мы находим все меньше девушек, которых можно обучить направлять Силу. Шириам полагает, что, возможно, последние три тысячи лет мы только тем и занимались, что подавляли в человечестве эту способность, укрощая каждого обладавшего ею мужчину. По ее словам, это подтверждается и тем, что такие мужчины нынче тоже редки. А ведь если верить хроникам, сто лет назад каждый год находили двоих-троих, а пятьсот лет назад... - А что нам оставалось делать? - встряла Аланна. - Позволить им сойти с ума? Или последовать безумному плану Белой Айя? - Я думаю, нет, - спокойно ответила Верин. - Даже если найдутся согласные зачать и выносить детей от укрощенных мужчин, нет уверенности ни в том, что у них родятся девочки, ни в том, что они будут способны направлять Силу. Я предложила другое. Если мы хотим закрепить эту способность в потомстве, иметь детей должны именно Айз Седай. Алвиарин не очень-то обрадовалась. - А с чего ей радоваться? - рассмеялась Аланна. Неожиданное веселье пугало еще больше, чем горящий взгляд. - Но жаль, что я не видела выражения ее лица. - Лицо у нее тогда было... интересное, - подумав, промолвила Коричневая сестра и обратилась к Перрину: - Успокойся, я отвечу на твой вопрос. Чаю? Пытаясь хоть как-то укрыться от пытливых взглядов, Перрин сам не заметил, как оказался сидящим на полу с металлической кружкой крепкого чая в руке. Все уселись в кружок посередине комнаты. Отвечать на вопрос Перрина вызвалась Аланна. В отличие от большинства Айз Седай, она не была склонна распространяться вокруг да около, а говорила кратко и по существу. - Здесь, в Двуречье, куда, я думаю, за последнюю тысячу лет не наведывалась ни одна Айз Седай, Морейн обнаружила сразу двух девушек - да каких! Обладающих прирожденной способностью. И она прослышала еще об одной, которая умерла оттого, что ее вовремя не обучили. - Не говоря уже о сразу трех та'веренах, - пробормотала Верин. - Ты хоть представляешь, - продолжала Аланна, - сколько городов и селений требуется объехать, чтобы найти трех девушек с врожденной способностью? Древняя кровь сильна здесь, в Двуречье. Так вот, мы обосновались в Сторожевом Холме за неделю до того, как сюда заявились Белоплащники. Из осторожности мы не открылись никому, кроме Круга Женщин, что несколько сужало возможности поиска, но даже при этом нам удалось найти четырех девушек, способных к обучению, и одну девочку, у которой, кажется, есть природные способности. - Пока об этом трудно судить, - добавила Верин, - ей всего двенадцать. Возможности у всех найденных далеко не те, что у Эгвейн или Найнив, но то, что мы их нашли, само по себе примечательно. Может быть, в окрестностях Сторожевого Холма обнаружатся и другие. Дальше к югу мы еще не искали - возможности не представилось. Ну а Таренский Перевоз нас разочаровал. Тамошняя кровь не чиста - видать, сказалось смешение с чужаками. С этим Перрин вполне мог согласиться, однако все услышанное еще не было ответом на его вопрос и не устранило всех сомнений. Он вытянул ногу - рана в бедре все еще ныла. - Но все же я не понимаю, почему вы сидите здесь сложа руки. Белоплащники хватают невинных людей. Троллоки зверствуют по всему Двуречью, а вам будто и дела нет. - Перрин расслышал, как Лойал пробормотал себе под нос что-то насчет Айз Седай и осиного гнезда, но не унялся: - Почему вы ничего не предпринимаете? Ведь вы же Айз Седай! Почему, чтоб мне сгореть, вы ничего не делаете?! - Перрин, - прошипела Фэйли и с извиняющейся улыбкой обратилась к Верин и Аланне: - Простите его, пожалуйста. Его испортила Морейн Седай. Кажется, она слишком снисходительна и многое спускала ему с рук. Простите его, он больше не будет. Девушка бросила на него сердитый взгляд, давая понять, что сказанное пред