й Дракон. Можете идти. Аудиенция окончена. Некоторое время Айз Седай стояли недвижно, будто давая понять, что и пальцем не шевельнут по его команде. Затем, удостоив его лишь легким кивком, Демира повернулась и направилась к выходу. За ней пристроились Сеонид, Рафела и все прочие по очереди. Плавно скользя по красно-белым плитам, они неторопливо покинули Тронный Зал. Едва Айз Седай скрылись в коридоре. Ранд сошел с помоста. - Кар'а'карн обошелся с ними мягко, - заявила Мелэйн так громко, чтобы было слышно в каждом углу. - Надо бы взять их за шкирку да проучить как следует, чтобы знали свое место. Бэил, услышав такое про Айз Седай, поморщился; видать, ему стало не по себе. - Может быть, так надо обходиться и с Хранительницами Мудрости? - выдавив из себя улыбку, спросил Ранд. - Не будь глупцом. Ранд ал'Тор, - прошипела Мелэйн, понизив голос и одернув шаль. Бэил хихикнул, и жена метнула на него сердитый взгляд. Ранд не понял шутки, и не только из-за того, что пребывал в Пустоте. Сейчас он почти жалел о том, что не разрешил прийти Мин. Слишком многого он не понимал. И прежде всего - чего же они все-таки добивались? Закрыв маленькую дверцу гардеробной. Мин привалилась к резной панели и перевела дух. За Перрином явилась Фэйли, а Лойал не сумел убедить Мин остаться во дворе, потому-то она и оказалась здесь. Догадайся Лойал, что задумала Мин, он бы просто сунул ее себе под мышку, - разумеется, вполне нежно - и, усевшись во дворике, принялся бы ей что-нибудь читать. А так он вынужден был капитулировать перед очевидным фактом: Ранд не имеет никакого права заставлять Мин торчать в этом дворике. Слышала Мин все, но не видела почти ничего, кроме возвышавшихся над помостом Айз Седай. Должно быть, они направляли Силу, ибо это всегда делало ауры и образы расплывчатыми, но, по правде сказать. Мин была настолько потрясена, что все равно вряд ли смогла бы что-нибудь разглядеть. А когда она совладала с собой, они больше не возвышались и голос Демиры уже не звучал раскатами грома со всех сторон одновременно. Закусив губу. Мин размышляла о случившемся. Как она себе представляла, нынче во весь рост встали две серьезные проблемы. Первой являлось требование Ранда оказывать ему подобающее почтение. Если он надеется, что Мерана станет кланяться ему до земли, то напрасно. Долго будет ждать, да так и не дождется. Наверняка есть способ все это сгладить, знать бы только какой. Вторая проблема заключалась в самих Айз Седай и их требованиях. Ранд, похоже, полагал, что все это чепуха, капризы, с которыми можно покончить, топнув ногой, тогда как, по мнению Мин, Айз Седай не предприняли бы ничего подобного без весьма серьезных оснований. Но выяснить что-либо она могла лишь в "Розовом венце". Забрав на конюшенном дворе Дикую Розу, Мин рысью поскакала в гостиницу, где передала гнедую кобылу на попечение лопоухого конюха, велев тому как следует почистить лошадку и задать ей овса. Дикая Роза заслужила награду, ведь благодаря ее резвости Мин сумела опередить Айз Седай и предупредить Ранда. Одному Свету ведомо, что могло бы случиться, узнай он об их появлении слишком поздно, - такая холодная ярость слышалась в его голосе. Обеденный зал "Розового венца" выглядел почти так же, как перед уходом Мин - она удрала из гостиницы через кухню. За столиками сидели Стражи - кто играл в камни, кто в домино. При появлении Мин все подняли глаза, но, узнав ее, тут же вернулись к своим занятиям. Госпожа Синчонин стояла возле дверей винного погреба - в "Розовом венце" бочонки с вином и элем не выстраивались вдоль стен - и вид имела довольно кислый. Стражи отвадили почти всех обычных посетителей, а сами они выпивали редко и помалу. На столах стояли оловянные кружки, но Мин не видела, чтобы хоть кто-нибудь прикладывался к хмельному. Зато она увидела человека, с которым была не прочь поговорить. Махиро Шукоза сидел за столом один и разгадывал головоломки. Два меча, которые он обычно носил за спиной, сейчас висели на стене, докуда, впрочем, он мгновенно мог дотянуться. Седеющие виски и благородный нос придавали его резким чертам особую привлекательность, хотя назвать этого человека красивым могла бы разве что влюбленная женщина. На родине, в Кандоре, он был лордом. Не расставаясь с маленькой библиотекой, он посетил дворы почти всех правителей, выигрывал и проигрывал с одинаковой небрежной улыбкой, читал наизусть стихи, играл на арфе и танцевал так, что не привидится и во сне. Короче, если не считать того, что он являлся Стражем Рафелы, Махиро был именно таким мужчиной, какие нравились Мин до ее знакомства с Рандом. А если отвлечься от мыслей о Ранде, то и сейчас. Однако, как подозревала девушка, Махиро, к счастью или к несчастью, видел в ней лишь младшую сестренку, которая нуждается в собеседнике, а порой, дабы по молодости да неопытности не свернуть себе шею, и в добром совете. Он вслух восхищался ее ножками, но никогда к ней не приставал и проломил бы голову всякому, вздумавшему надоедать Мин своими ухаживаниями. Искусно собрав сложную проволочную конструкцию, он поместил головоломку поверх стопки собранных ранее и взял еще одну из другой стопки - пока еще не решенных. - Итак, капусточка, - с ухмылкой промолвил он, - явилась целая-невредимая. И украсть не украли, и замуж не взяли. Когда-нибудь она непременно спросит, что он имеет в виду, который раз решила для себя Мин. - Махиро, с тех пор как я ушла, ничего интересного не случилось? - Почитай, что и нет. Только вот сестры, воротившись из дворца, рвали и метали, точно буря в горах. Очередная головоломка сложилась в его руках сама собой, словно он направлял Силу. - Что же их рассердило? - Ал'Тор, я так думаю. - Головоломка отправилась в стопку, а в руках Стража появилась другая. - Такие, как эта, я научился собирать много лет назад, - признался Махиро. - Но почему, Махиро? Что случилось? Темные глаза Стража, не будь они так черны, походили бы на глаза леопарда. - Мин, коли годовалый детеныш сунется не в ту берлогу, он запросто может лишиться ушей. Девушка поморщилась. Это была чистая правда, но, увы, влюбленные женщины всегда делают глупости. - Как раз этого мне и хотелось бы избежать. Я здесь вроде бы для того, чтобы передавать сообщения от Мераны во дворец, но ведь мне ничегошеньки не рассказывают, куда мне приходится соваться. Я не знаю, ни почему сестры прекратили свои посещения, ни почему возобновили, ни почему сегодня отправились туда не втроем, а всемером. Эдак, по незнанию, я могу не только ушей лишиться. А Мерана только и говорит: поди туда да сделай то. Махиро, ты только намекни. Ну пожалуйста. Страж молча рассматривал очередную головоломку - она почему-то никак не складывалась. Заслышав шаги, Мин обернулась - и окаменела. По обеденному залу шествовали две Айз Седай, судя по всему, только что принявшие ванну. Последний раз Мин видела эту парочку несколько месяцев назад, перед тем как Шириам отправила их на поиски Ранда. Только вот искать его Бера Харкин и Кируна Начиман должны были вовсе не в Кэймлине, а в Айильской Пустыне. Если не считать лишенного признаков возраста лица, Бера, с ее круглыми щеками и коротко стриженными каштановыми волосами, походила на простую крестьянку, но в данный момент весь ее облик выражал мрачную решимость. Элегантная, как статуэтка, Кируна выглядела именно так, как подобало сестре арафелского короля, которая и сама являлась могущественной леди. Огромные темные глаза мерцали, словно она Намеревалась отдать приказ о казни и насладиться этим зрелищем. Ауры и образы плясали вокруг них, как всегда бывало со Стражами и Айз Седай. Неожиданно желтовато- коричневое и темно-пурпурное свечение охватило обоих сестер одновременно. Сами по себе цвета ничего не означали, но у Мин перехватило дыхание. Столик Мин стоял неподалеку от лестницы, но Айз Седай прошли мимо и стали подниматься наверх, не удостоив ее и взглядом. Они и в Салидаре не баловали Мин вниманием, а сейчас к тому же были поглощены разговором. - Аланне давным-давно следовало заставить его подчиниться. - Кируна говорила тихо, но почти не скрывая гнева. - Я бы сделала это в первую очередь. Как появится, я ей так и скажу. - Его следует посадить на поводок, пока он не наделал в Андоре еще худших бед, - согласилась Бера. Она происходила из Андора, и все творившееся здесь не могло ее не тревожить. Лишь когда Айз Седай поднялись по лестнице, Мин почувствовала на себе пристальный взгляд Махиро. - А они-то как сюда попали? - спросила девушка, подивившись тому, как обыденно зазвучал ее голос. С Кируной и Берой их стало тринадцать. Тринадцать Айз Седай, да еще и эта аура. - Прослышали об ал'Торе, вот и приехали. Они находились на полпути к Кайриэну, когда узнали, что он здесь. Я бы на твоем месте держался от них подальше. Их Гайдины говорили, что настроение и у той, и у другой не самое лучшее. У Кируны было четыре Стража, у Беры - три. Мин выдавила из себя улыбку. Ей хотелось бегом броситься из гостиницы, но это могло вызвать всевозможные подозрения, даже у Махиро. - Это неплохой совет. А как все же насчет того, чтобы намекнуть? Поколебавшись, Махиро положил головоломку на стол. - Ну, точно мне ничего не известно, но... Возможно, ал'Тору в скором времени будет не до веселья. Подумай, не попросить ли передавать послания во дворец кого-нибудь другого? Может, одного из нас? - Он имел в виду Стражей. - Возможно, сестры задумали преподать ал'Тору урок смирения. Вот, пожалуй, и все, капустка. Это на целое слово больше, чем мне следовало говорить. Ну как, подумаешь над моим предложением? Мин не знала, являлось ли случившееся во дворце тем самым "уроком смирения" или же его еще следовало ожидать, но все складывалось одно к одному. А тут еще и эта аура. - Это тоже звучит как добрый совет. Пожалуй, если Мерана будет меня спрашивать - вдруг ей потребуется передать очередное послание, - скажи ей, что я пошла посмотреть Внутренний Город. Думаю, я буду осматривать его несколько дней. - Долгая прогулочка, - рассмеялся Махиро. - Этак ты и мужа украдешь, если не будешь достаточно осторожна. Лопоухий конюх удивленно вытаращился, когда Мин потребовала, чтобы он снова оседлал Дикую Розу. С конюшенного двора она выехала неторопливым шагом, но едва гостиница исчезла за поворотом, пришпорила лошадь и, распугивая прохожих, бешеным галопом понеслась ко дворцу. - Тринадцать, - безучастно промолвил Ранд, и одного этого оказалось достаточно, чтобы Льюс Тэрин потянулся к саидин. Ранд боролся с ним, как со взбесившимся зверем, он едва успел опередить Льюса Тэрина и схватиться за Силу первым, когда Мин выложила свою потрясающую новость. По лицу Ранда ручьями струился пот, на кафтане выступили влажные пятна, всех его сил хватало лишь на то, чтобы не допускать Льюса Тэрина до саидин. Щека его дергалась, правая рука дрожала. Мин перестала мерить шагами ковер и снова повернулась к Ранду. - И это не все, Ранд. Я видела ауру - кровь, смерть. Единая Сила, ты и эти две женщины. Все это вместе! - По щекам ее текли слезы. - Кируна и Бера тебя не любят, совсем не любят! Помнишь, что я тебе говорила? Женщины, способные направлять Силу, могут причинить тебе вред. А тут их тринадцать, да еще эта аура! Одно к одному, Ранд! Мин знала, что ее видения сбываются непременно, хотя и не могла сказать, через день это случится, через год или через десять лет. Однако имелись основания опасаться, что, останься он в Кэймлине, это может произойти и сегодня. При всем сумбуре, творившемся у него в голове, Ранд осознавал, что Льюс Тэрин хочет нанести упреждающий удар, в то время как сам он к этому не стремился. Однако нельзя пренебрегать тем фактом, что по случайности или в результате воздействия таверена в тот самый день, когда Мерана решила бросить ему вызов, число Айз Седай достигло тринадцати. Поднявшись, Ранд зашел в спальню, достал из-за шкафа свой меч и застегнул выполненную в виде дракона пряжку. - Ты отправляешься со мной, Мин, - бросил он, взяв Драконов скипетр и повернувшись к выходу. - Куда? - спросила девушка, вытирая слезы, но Ранд был уже в коридоре, и ей пришлось поспешить следом. Джалани вскочила на ноги чуть быстрее, чем мрачно ухмылявшаяся Берална. Эта худощавая Дева, рыжеволосая и голубоглазая, в отсутствие посторонних частенько поглядывала на Ранда так, словно размышляла, стоит ли делать ему одолжение и выполнять его указания. Но сейчас взгляд Ранда был суров и серьезен, а его голос Пустота делала холодным и отдаленным. Льюс Тэрин почти утих, слышались лишь сдавленные всхлипывания, но Ранд не решался расслабиться. Во всяком случае, в Кэймлине или поблизости от него. - Берална, найди Нандеру и скажи, чтобы она ждала меня в покоях Перрина. Пусть возьмет столько Дев, сколько сочтет нужным. - Оставить Перрина здесь Ранд не мог, и вовсе не из-за всяких там видений: узнав об исчезновении Ранда, какая-нибудь Айз Седай могла связать Перрина узами. Так, как поступила с ним самим Аланна. - Возможно, сюда я уже не вернусь. Если кто- нибудь увидит Перрина, Фэйли или Лойала, пусть скажет, чтобы они тоже ждали меня там. Джалани, найди госпожу Харфор. Скажи ей, что мне нужны перья, чернила и бумага. - До ухода он должен написать много писем. Рука вновь задрожала. - Много бумаги. Ну, что стоите? Бегом! Девы переглянулись и побежали выполнять приказ. Ранд двинулся в противоположную сторону. Мин с трудом поспевала за ним. - Ранд, куда ты собрался? - В Кайриэн. - Пустота сделала это слово похожим на звук пощечины. - Доверься мне. Мин. Я тебя не обижу, скорее руку себе отрублю. Девушка молчала. Ранд пригляделся к ней и отметил странное выражение ее лица. - Приятно это слышать, пастух. - Голос Мин казался таким же странным, как и лицо. Должно быть, испугалась до смерти. - Мин, если дело дойдет до столкновения, я отошлю тебя подальше. Обещаю! Как может мужчина противостоять тринадцати Айз Седай? При этой мысли вновь заверещал Льюс Тэрин. К удивлению Ранда, Мин извлекла из рукавов те самые ножи, открыла рот, спрятала ножи с куда большей ловкостью, нежели в первый раз - не иначе как все время тренировалась, - и только тогда заговорила: - Можешь отвести меня за нос в Кайриэн или куда угодно, пастух, но тебе придется долго тужиться, чтобы отослать меня куда бы то ни было. Ранду почему-то показалось, что хотела она сказать совсем не это. Добравшись до покоев Перрина, Ранд обнаружил там немалое сборище. Перрин и Лойал, оба в одних рубахах, сидели, скрестив ноги, на голубом ковре и покуривали трубки, беседуя с Гаулом, Каменным Псом, которого Ранд помнил с падения Твердыни. В другом конце комнаты, тоже на полу, сидела Фэйли, а с ней Байн и Чиад, также побывавшие в Твердыне. Сквозь открытую дверь спальни Ранд увидел Сулин, менявшую постельное белье. Ни в чем не повинные простыни она встряхивала так, словно намеревалась разорвать в клочья. При появлении Ранда и Мин все подняли глаза, а Сулин подошла к двери. Когда Ранд объяснил, в чем дело - прежде всего насчет тринадцати Айз Седай и подслушанного Мин разговора, - все переполошились. Подробностей, прежде всего насчет видений Мин, он растолковывать не стал - захочет, сама все расскажет. Ну и конечно же, Ранд умолчал о Льюсе Тэрине. Пусть лучше думают, что он просто-напросто испугался тринадцати Айз Седай в городе. В конце концов, это тоже правда. Льюс Тэрин молчал, но Ранд ощущал его присутствие. Гнев и страх, возможно, даже паника, словно огромные пауки, ползали снаружи кокона Пустоты. Перрин и Фэйли, не раздумывая, принялись укладывать вещи. Байн и Чиад быстренько переговорили на языке жестов и объявили о своем намерении сопровождать Фэйли. Гаул, со своей стороны, заявил, что будет сопровождать Перрина. Ранд приметил, что Гаул старается не смотреть на Байн и Чиад, а те - на него. Лойал заявил, что, поскольку его матушка ходит пешком очень быстро, Кайриэн для него предпочтительнее Кэймлина в силу большей удаленности от Двуречья. Отлучившись ненадолго, огир вернулся со здоровенным узлом под мышкой и перекинутыми через плечо седельными сумами - Лойал был готов к отъезду. Сулин тоже исчезла, но вскоре появилась со свертком - не иначе как красно-белых платьев - и с вымученно-смиренным выражением на лице пробурчала, что ей поручено прислуживать Ранду, Перрину и Фэйли и надо быть безмозглой ящерицей, чтобы решить, будто она способна заниматься этим в Кэймлине, тогда как все они будут находиться в Кайриэне. Сулин даже добавила "милорд Дракон", что в ее устах прозвучало одновременно и как выражение почтения, и как бранное слово. Нандера появилась одновременно с госпожой Харфор, которая несла письменный прибор с металлическими перьями, чернилами, бумагой и воском для печатей - по меньшей мере писем на пятьдесят. Что и к лучшему, ибо писать пришлось много. Перрин решил послать весточку Даниилу Левину - велел тому сниматься с места и вести людей в Кайриэн. Оставлять двуреченцев на милость Айз Седай Перрин не собирался. Была у него мысль велеть Левину забрать Боде и других двуреченских девушек из "Кулэйнова пса", но Фэйли с Рандом отговорили, пояснив, что, во-первых, Айз Седай так просто их не отпустят, а во-вторых, сами они по доброй воле никуда не поедут. И Перрин, и Фэйли не раз навещали девушек в гостинице, а потому даже Перрин вынужден был скрепя сердце признать, что всем им очень хочется стать Айз Седай. Фэйли торопливо набросала два письма - отдельно матери и отцу, - чтобы они не беспокоились. Ранд не знал, какое из них кому адресовано, но, судя по всему, они сильно различались по тону и содержанию. Одно Фэйли начинала несколько раз, все зачеркивала, рвала написанное и принималась писать снова, а другое настрочила мигом и чуть ли не над каждым словом прыскала со смеху. Мин написала в "Розовый венец" своему приятелю по имени Махиро. При этом она невесть почему стала уверять Ранда в том, что этот Махиро уже не молод, да вдобавок еще и густо покраснела. Даже Лойал после некоторого размышления взял в руку перо. Собственное, ибо человеческое утонуло бы в его ладони. Запечатав свою записку, он вручил ее госпоже Харфор и с весьма застенчивым видом попросил, если представится случай, передать в собственные руки... Толстенный палец огир частично скрывал имя адресата, однако с помощью Единой Силы Ранду удалось разглядеть надпись. Эрит. Так или иначе, Лойал не выказал желания остаться и вручить письмо, при личной встрече. Ранду письма дались с не меньшим трудом, нежели Фэйли, но по иной причине. Пот капал с лица на бумагу, рука дрожала, а в результате из-за клякс не раз приходилось начинать заново. Правда, что он хочет сказать, Ранд знал точно. Таиму он направил предупреждение насчет тринадцати Айз Седай вкупе с подтверждением прежнего приказа держаться от них подальше. Мерана должна была получить предупреждение совсем иного рода, в известном смысле даже приглашение. Ранд не собирался скрываться, Аланна все равно могла установить его местонахождение. Но встреча, если она состоится, должна произойти на его условиях. Запечатав письма - нефритовая печать с изображением Дракона вызвала пристальный взгляд госпожи Харфор, на что Ранд ответил обезоруживающей улыбкой, - он обернулся к Нандере: - Ты собрала своих двадцать Дев? Та подняла брови: - Двадцать? Ты велел собрать, сколько я сочту нужным, и предупредил, что, возможно, не вернешься сюда. Со мной пять сотен, и было бы больше, но я подвела черту. Ранд кивнул. Сейчас в его голове не было ничего, кроме собственных мыслей, но он ощущал присутствие Льюса Тэрина. Тот затаился и ждал, напряженно, как сжатая пружина. Лишь когда Ранд пропустил всех сквозь проход в палату Солнечного Дворца, закрыл эти врата и когда присутствие Аланны стало едва ощутимым, исчез и Льюс Тэрин. Словно изнемог от борьбы с Рандом и отправился спать. Только тогда Ранд отпустил саидин и, только отпустив ее, понял, насколько вымотался сам. В дворцовую спальню Лойал отнес его на руках. Сидя у окна гостиной спиной к улице, Мерана держала на коленях письмо ал'Тора.' Содержание его она помнила наизусть. Мерана - так начиналось оно. Не Мерана Айз Седай, даже не Мерана Седай! "Мерана. Один мой приятель, большой мастер играть в кости, говаривал, что завзятые игроки не любят, когда выпадает число тринадцать, считая его почти столь же дурным знаком, как Око Темного. Мне это число тоже не нравится. Я отправляюсь в Кайриэн. Ты можешь последовать за мной, но не более чем с пятью сестрами. Таким образом, вы будете в равном положении с посланницами Белой Башни. И не пытайся взять с собой больше - я буду весьма недоволен. Доверия к вам у меня осталось мало. Ранд ал'Тор, Возрожденный Дракон". В конце письма он так налегал на перо, что едва не порвал бумагу, а последние строчки и вовсе были будто выведены другой рукой. Мерана сидела тихо, но она была не одна. Остальные посланницы, если теперь их можно было назвать таковыми, сидели в креслах у стен, однако столь же тихо вела себя лишь Беренисия. Сложив на коленях пухленькие ручки и слегка склонив голову, она помалкивала и открывала рот, лишь когда к ней обращались. Фаэлдрин, Масури и Рафела говорили наперебой, да и Сеонид, сидевшая на краешке кресла и то и дело улыбавшаяся, почти им не уступала. Валинде и прочие были настроены чуть ли не благодушно. Верин и Аланна отсутствовали, на их поиски отправили Стражей. А в центре комнаты стояли Кируна и Вера. - Возмутительно! Как кто бы то ни было посмел отправить такое письмо Айз Седай! - Кируна не кричала; она говорила хоть и весьма решительно, но спокойно, однако ее темные глаза метали молнии. - Демира, твой лазутчик может подтвердить, что ал'Тор действительно отправился в Кайриэн? - Перемещение, - недоверчиво пробормотала Вера. - Подумать только, он освоил Перемещение. Фаэлдрин кивнула, так что звякнули вплетенные в ее косы яркие бусинки. - И тем не менее это не может быть ничем Другим. Наверное, он гораздо могущественнее и Логайна, и Мазрима Таима. Мы не должны об этом забывать. - Неужели нельзя ничего поделать с Таимом? - Круглое личико Рафелы, обычно доброжелательное и веселое, сейчас выглядело суровым, сурово звучал и ее голос. - Не менее сотни мужчин, способных направлять Силу, - сотни! - находятся всего в двадцати милях от нас! Кайрин решительно кивнула, но ничего не произнесла. - С ними придется повременить, - твердо заявила Кируна. - Свет и честь, я даже не знаю, сколько сестер может потребоваться, чтобы управиться со всеми ими. Самая важная проблема - ал'Тор, и мы в состоянии ее решить. Демира? Подождав, пока все умолкнут, Демира склонила голову и сказала: - Я знаю, что он покинул дворец, забрав с собой большое количество айильцев и, по всей вероятности, Перрина Айбару... Как раз когда Демира начала говорить, в комнату скользнула Верин и с ходу добавила: - Перрин с ним, тут сомнений нет. Я послала Томаса взглянуть на лагерь двуреченцев. Так вот, они отправили двоих во дворец за лошадьми Перрина и его жены, а сами спешно свернули лагерь и, оставив позади фургоны да слуг, спешно выступили на восток. Под Перриновой волчьей головой и Красным Орлом Манетерена. Верин слегка улыбнулась, как будто последнее ее забавляло. Кайрин, похоже, придерживалась на сей счет иного мнения. Она охнула, а потом в ниточку сжала губы.Мерана тоже не видела в этом ничего забавного, но считала какие-то там гербы и знамена мелочью в сравнении со всем остальным. Стоит ли обращать внимание на рычащую собаку, если в твою юбку вцепились волки? Коли уж вляпалась в навозную кучу. одной лепешкой меньше, одной больше - не имеет значения. Она, Мерана, так переживала из-за Верин, и, как выяснилось, совершенно напрасно. Верин, почитай, и не вмешивалась в ее замыслы, разве что подтолкнула Демиру к сегодняшнему злосчастному противостоянию, но сделала это чрезвычайно тонко. Мерана полагала, что только Серая могла это заметить. К тому же она сама согласилась с предложением Верин. Они ведь хотели осадить Ранда и ничего больше. И вот, пока она беспокоилась насчет Верин, ей как снег на голову свалились Кируна и Бера. В посольство они не входили, Меране не подчинялись и были столь же сильны, как Масури, Фаэлдрин или Рафела. - Еще одна гнилая репа в жарком, - угрюмо пробормотала Бера. Кайрин и некоторые другие закивали, выражая согласие. - Не столь уж большая, - сухо заметила Кируна. Кивнули все, кроме Мераны и Верин. Мерана лишь тихо вздохнула, Верин же просто наблюдала за Кайрин, по-птичьи склонив голову набок. - Где же Аланна? - спросила Кируна, не обращаясь ни к кому в отдельности. - Я не хочу потом повторять все снова. Мерана еще числилась главой посольства, даже Масури, Рафела и Фаэлдрин выполняли ее распоряжения, однако и они, и она сама понимали, что все пошло прахом. Пока трудно было сказать, кто возьмет на себя руководство - Бера или Кируна. То, что одна родилась на ферме, а другая во дворце, в данном случае значения не имело, но одно для Мераны было ясно: посольство перестало существовать. Виной тому был раскол в Белой Башне - такого не могло случиться, будь полномочия главы посольства подкреплены авторитетом и властью Престола Амерлин. Сейчас же они представляли собой просто сборище Айз Седай, не объединенных никем и ничем. Бера открыла рот, и тут - легка на помине - появилась Аланна. Кируна и Бера насели на нее разом. - Ал'Тор заявил, что отправился в Кайриэн, - без предисловий начала Бера. - Можешь ты что-нибудь добавить? Аланна горделиво подняла голову, в темных глазах появился опасный блеск. Как бы то ни было, речь шла о ее Страже. - Все, что я знаю, - он где-то к востоку. Может быть, и в Кайриэне. - Раз уж тебе приспичило связывать узами Стража мужчину, не спросив его, - властно заявила Кируна, - то почему, во имя святости Света, ты не использовала эти узы, чтобы подчинить его своей воле? Аланна все еще не могла полностью контролировать свои чувства. Щеки ее залились краской. Судя по блеску в глазах, покраснела она отчасти от гнева, отчасти же несомненно от стыда. - А вам никто не сказал? - спросила она с деланным удивлением. - Видимо, никому об этом и вспоминать не хочется. А уж мне-то точно. Фаэлдрин с Сеонид, да и не они одни, уставились в пол. - Я пыталась сделать это сразу же после того, как связала его узами, - продолжала Аланна, будто ничего не замечая. - Ты когда-нибудь пробовала вырвать дуб голыми руками, Кируна? Так вот, это примерно то же самое. Кируна широко раскрыла глаза и медленно, глубоко вздохнула. - Невозможно, - пробормотала Бера. - Быть такого не может Аланна откинула назад голову и расхохоталась. Бера сердито поджала губы, а в глазах Кируны появился холодный блеск. Верин поглядывала на них, склонив голову, чем напоминала высматривавшую червяка малиновку. Верин умела со всеми ладить, ничем не поступаясь, - как ей это удавалось, Мерана понять не могла. - Никто прежде не связывал узами мужчину, способного направлять Силу, - промолвила, отсмеявшись, Аланна. - Возможно, все дело в этом. - Пусть так, - твердо сказала Бера; столь же тверд был и ее взгляд. - Во всяком случае ты можешь установить, где он.Да, - подтвердила Кируна. - Ты поедешь с нами, Аланна. Аланна заморгала, будто придя в себя, и слегка склонила голову в знак согласия. Пора, решила Морена, понимая, что, если упустит эту последнюю возможность, посольство рассыплется окончательно. Она встала, сворачивая письмо ал'Тора, чтобы чем- нибудь занять руки. - Когда я привела посольство в Кэймлин, - начала она, напоминая тем самым, кому по праву принадлежит первенство, и радуясь, что у нее не дрожит голос, - мне были даны широкие полномочия. Однако, что следует делать, тогда представлялось очевидным, и все мы, - этими словами она пыталась напомнить своим спутницам, что они прибыли сюда как единая делегация, - имели основания рассчитывать на успех. Ал'Тора надлежало выманить из Кэймлина, чтобы возвести на Львиный Трон Илэйн и тем самым превратить Андор в наш прочный тыл. Осторожностью и терпением мы должны были войти ал'Тору в доверие и добиться от него должного уважения к нам. Тогда две или три тщательно отобранные сестры смогли бы занять при нем место Морейн и руководить его поступками. Включая Аланну, разумеется. - Откуда ты знаешь, - прервала ее Бера, - что он не убил Морейн, так же как - об этом все говорят - Моргейз? - До нас доходили всякие слухи насчет ее смерти, - добавила Кируна. - Кое-кто утверждает, будто она погибла в схватке с Ланфир, но многие сходятся на том, что в момент ее гибели рядом находился только ал'Тор. Меране потребовалось усилие, чтобы удержаться от ответа и не дать сбить себя с того, что она собиралась сказать. - Все это было осуществимо, - продолжала она, - но тут неожиданно объявились вы. Конечно, вы искали Ранда и прибыли сюда, следуя полученным указаниям, но с вашим появлением число Айз Седай в городе - пусть даже случайно - достигло тринадцати. Какой мужчина, окажись он на месте ал'Тора, не пустился бы наутек, прослышав о тринадцати Айз Седай? Так что по существу за провал наших замыслов следует благодарить тебя, Кируна, и тебя, Бера. Теперь ей оставалось только ждать. Если она смогла добиться хотя бы морального превосходства... - У тебя все? - спокойно спросила Бера. Кируна повела себя еще более бесцеремонно. - Фаэлдрин, - промолвила она, повернувшись к остальным, - если хочешь, поедем с нами в Кайриэн. Масури, Рафела. и вы тоже. - Неужто вы ничего не понимаете? - вскричала Мерана, скомкав в кулаке письмо Ранда. - Говорите так, словно все осталось по-прежнему! В Кайриэне посольство Элайды! Посольство Белой Башни! Нам ал'Тор нужен больше, чем мы ему, и боюсь, ему это известно! Верин задумчиво кивнула, но все остальные выглядели потрясенными. Уже в следующее мгновение Айз Седай совладали с собой, но слова Мераны продолжали звучать в их ушах. Нам ал'Тор нужен больше, чем мы ему. И, не вспоминая о Трех Обетах, все они поняли, что это чистая правда. Но тут вмешалась Бера. - Сядь, Мерана, - решительно заявила она, и Мерана, даже не успев понять, что делает, села. - Посиди и успокойся. Мерана вздрагивала, ей хотелось кричать, а пальцы судорожно стискивали послание ал'Тора. Кируна нарочито повернулась к Меране спиной. - Сеонид, ты, конечно, тоже поедешь. Лишняя пара Гайдинов никогда не повредит. Верин, ты, я думаю, тоже. - Верин кивнула, будто это была просьба. - Демира, - продолжала Кируна, - я понимаю, что ты на него обижена, но сама посуди: разве мы можем допустить, чтобы он снова ударился в панику? К тому же кто-то должен переправить в Салидар эту расчудесную компанию девушек из Двуречья. Ты вместе с Валинде, Кайрин и Беренисией поможешь в этом Меране. Названные сестры что-то пролепетали, обозначив свое согласие, но у Мераны похолодело внутри. Посольство не просто распалось, оно рассыпалось в пыль. - Я... - Она запнулась под строгими взглядами Кируны и Беры. А также Масури, Фаэлдрин и Рафелы. Вместе с посольством рассыпалась в пыль и ее власть. - Вам может потребоваться Серая, - еле слышно пролепетала она. - Наверняка придется вести переговоры, и... - Мерана не находила слов. Такого не случилось бы, будь Башня единой. - Хорошо, - произнесла наконец Бера таким тоном, что всего самообладания Мераны едва хватило, чтобы не покраснеть от стыда. - Демира, - распорядилась Кируна, - девушек в Салидар отвезешь ты. Мерана тихо сидела на своем месте и молилась об одном - чтобы Совет поскорее выбрал Амерлин. Могущественную в отношении Единой Силы и обладающую столь же могучей волей. Для того чтобы Айз Седай стали теми, кем они были прежде, потребуется новая Диане, новая Рашима. А еще Мерана молилась о том, чтобы Аланна привела их к ал'Тору до того, как он примет решение признать Элайду. Ибо в таком случае их не спасет и Рашима. ГЛАВА 50. Колючки Почти весь остаток дня Ранд провел в своей спальне в Солнечном Дворце, валяясь на огромной кровати, сработанной из инкрустированного костью черного дерева, столбики которой были толще его голени. Словно для контраста с золоченым убранством передней и гостиной обстановка спальни, хотя и сохраняла свойственные Кайриэну угловатые очертания, была, однако, из черного дерева и драгоценной кости. Сулин сновала туда-сюда, взбивала подушки, без конца поправляла простыню, которой он укрывался, и твердила, что толку от этих кроватей никакого и куда удобнее просто расстелить на полу одеяло. Она предлагала Ранду то мятный чай, то пунш, пока он не потерял терпение и не велел оставить его в покое. - Как угодно милорду Дракону, - буркнула Сулин, одновременно изобразив подобострастную улыбку, присела в безукоризненном реверансе и вышла, основательно хлопнув дверью. Мин осталась с Рандом. Сидя на постели, она держала его за руку и смотрела на него, словно он собирался испустить дух. Наконец Ранду удалось выставить и ее - ненадолго, лишь для того, чтобы натянуть висевший в шкафу темно-серый шелковый кафтан. Роясь в шкафу, он неожиданно наткнулся на простой деревянный футляр с флейтой. Подарок Тома Меррилина, оставшийся от той, другой жизни. Усевшись возле окна, Ранд попробовал играть, но поначалу, после столь долгого перерыва, не мог извлечь из флейты ничего, кроме мычания и писка. Эти странные звуки привлекли Мин. - Поиграй мне, - смеясь то ли от восторга, то ли от удивления, попросила она, усаживаясь ему на колено. Ранд попытался наиграть хоть одну знакомую мелодию - за этим занятием его и застали Эмис, Бэйр, Сорилея и еще добрая дюжина Хранительниц Мудрости. Мин мигом соскочила с его колена, смущенно одергивая кафтанчик, а Сорилея и Бэйр подступили к Ранду вплотную. - Посмотри налево, - командовала Сорилея, приподняв пальцем его веко и пристально глядя ему в лицо. - Так... Теперь направо. - Пульс у тебя частит, - пробормотала Бэйр, нащупав костлявым пальцем жилку на шее. Надо полагать, Нандера мигом известила Хранительниц о том, что Кар'а'карна пришлось отнести в спальню. Удивительно, как еще после этого во дворец не нагрянула целая армия Хранительниц Мудрости, - видать, Сорилея подвергла их строгому отбору. Но все прошедшие этот отбор считали своим долгом внести посильный вклад в излечение Кар'а'карна, а потому щупали его, тормошили, заглядывали куда нужно и не нужно, да еще и обозвали упрямцем, когда он попробовал отказаться подпрыгивать на месте. Хранительницы осматривали Ранда по очереди, а не занятые с ним наседали на Мин, расспрашивая о ее видениях. Бедняжке приходилось чуть ли не всякий раз растолковывать все сначала, ибо, подобно Айз Седай, Хранительницы Мудрости были въедливы, дотошны и ни одна из них не хотела ничего упустить. В конечном итоге Сорилея, а за ней и остальные с неохотой признали, что Кар'а'карн нуждается только в отдыхе. Они удалились, и Мин мигом устроилась у него на коленях. - Они разговаривают друг с другом во снах? - промолвила она, покачивая головой. - Надо же, я и не думала, что такое бывает. Это похоже на истории из преданий. - Мин наморщила лоб. - Как ты думаешь, сколько лет Сорилее? И эта Колинда... Нет, к тебе это отношения не имеет. И вообще, наверное, на меня жара действует. Если я знаю, - значит, знаю. Должно быть, все дело в жаре. - В глазах девушки вспыхнул озорной огонек, и она склонилась к нему ближе, сложив губы словно для поцелуя. - Если сделаешь вот так, - тихонечко промолвила Мин, едва не касаясь губами Ранда, - то, может, получится. Напоследок было немножко похоже на "Петуха на дереве". Ранд не сразу понял, что к чему, он видел лишь ее огромные глаза, - но потом сообразил, и похоже, на лице его что-то да отразилось, потому что Мин со смехом упала ему на грудь. Вскоре доставили записку от Койрен; та справлялась о его здоровье, желала, чтобы он не заболел, и испрашивала разрешения нанести визит в сопровождении двух сестер. Предлагала она и Исцеление, разумеется, если он пожелает. Пока Ранд читал, Льюс Тэрин вроде бы подал голос, но умолк сразу же, как только записка была отложена в сторону. Учтивость Койрен заставила Ранда снова вспомнить о выходке Мераны. Но также и о том, что все произошедшее в Солнечном Дворце в середине дня к закату, а то и раньше, становится известным Койрен. В ответном письме он поблагодарил за добрые пожелания, но просьбу о встрече вежливо отклонил. Он еще чувствовал себя усталым, а для встреч с Айз Седай нужна ясная голова. В той же ответной записке Ранд пригласил во дворец Гавина. С братом Илэйн он встречался всего лишь раз, но тот ему нравился. Правда, Гавин не только не явился, но и не ответил на приглашение. Не иначе как поверил россказням об убийстве его матери. Думая об этом, Ранд всегда огорчался, и настроение его портилось. Даже Мин отчаивалась приободрить его, а Перрин с Лойалом в такие часы предпочитали и вовсе держаться подальше. Три дня спустя прибыло второе послание от Койрен, столь же любезное, затем, еще через три дня, - третье, однако Ранд отвечал учтивым отказом. Отчасти из-за Аланны. Он по-прежнему ощущал ее лишь смутно и отдаленно, но она приближалась. Что и неудивительно - Мерана наверняка взяла ее с собой. Ранд не собирался подпускать Аланну к себе ближе чем на милю, но он обещал Салидарским сестрам равные условия с Койрен и намеревался сдержать слово. Койрен придется проявить терпение и чуток подождать. К тому же у него были и другие дела. Визит в школу в бывшем дворце Бартанеса затянулся куда дольше, чем предполагалось. Идриен Тарсин, как всегда, познакомила его со множеством открытий и изобретений, по большей части непонятных, а Фил, опять же как обычно, постоянно отвлекался, забывая и о чем шла речь, и о присутствии Мин. Спохватившись, он извинялся, но через некоторое время забывал снова. Как ни странно, Мин он понравился - перед уходом она даже чмокнула его в макушку, чем повергла в немалую растерянность. Все это, однако, не слишком помогло узнать, что же выяснил Фил насчет печатей на узилище Темного и Последней Битвы. На следующий день Ранду доставили записку, нацарапанную на оторванном уголке пергамента. "Вера и порядок, дают силу. Не начинай строить, не расчистив площадку. Придешь в следующий раз - все объясню. Девчонку не приводи, уж больно хорошенькая. Фил". Писулька показалась Ранду лишенной всякого смысла, но когда он все же попытался связаться с Филом, выяснилось, что тот отправился на рыбалку. Во всяком случае, так он сказал Идриен, заявив вдобавок, что вновь ощутил себя молодым. Уже не спятил ли старик окончательно, гадал Ранд. Какая рыбалка в такую засуху? Зато Мин нашла записку забавной. Она выпросила ее у Ранда, несколько раз перечитывала и довольно ухмылялась. Так или иначе, Ранд не собирался снова брать ее к Филу, тем паче что в последнее время она дневала и ночевала у Хранительниц Мудрости. Невесть почему это вызывало у него досаду, хотя, казалось бы, надо только радоваться. Здесь, в Кайриэне, даже челядь пытается вести Игру Домов, и чем больше времени Мин станет проводить с ним, тем больше людей начнет задумываться, важная ли она особа. А это опасно. Мин была нужна ему, чтобы присмотреться к вельможам. Слухи о нездоровье Лорда Дракона распространилась быстро, благородные господа толпами потекли во дворец. Все они справлялись о здоровье Лорда Дракона, долго ли он намерен пробыть на сей раз в Кайриэне, каковы, если им позволено знать, его ближайшие планы, и беспрерывно улыбались. Не улыбался лишь Добрэйн, угрюмый, неразговорчивый