их, милях в тридцати к западу. - Ранд приказал разведчикам не Перемещаться пока дальше чем на тридцать миль: какой прок, если один обнаружит Шончан, а остальные продолжат двигаться на запад? - Их примерно вполовину меньше, чем было здесь, и... - Его темные глаза вновь обратились к Нерит, которую наконец-то связали и пытались закинуть на лошадь. Даже при этом она ухитрилась вцепиться зубами в запястье одному из салдэйцев. - ...И я не приметил среди них никаких женщин, милорд Дракон. Башир покосился на небо. Темные облака окутывали горные пики, но солнце все еще стояло высоко. - Надо накормить людей, пока не вернулись остальные разведчики, - сказал салдэйский полководец. - Тогда накорми да побыстрее, - бросил Ранд, раздраженно гадая, будет ли пленение каждой су л'дам сопряжено с такими же трудностями. Скорее всего. Свет, а что будет, если попадется дамани? - Я не намерен всю зиму торчать в этих горах. - Жилль, дамани. Теперь это имя навсегда занесено в список, его уже не вычеркнуть. Мертвые никогда не молчат, прошептал Льюс Тэрин. И никогда не спят. Ранд направил коня вниз, к кострам. Есть ему не хотелось. С самого края выдававшегося вперед каменного отрога Фурик Карид обозревал вздымавшиеся вокруг горы с лесистыми склонами и остроконечными, похожими на клыки пиками. Его рослый крапчатый мерин прянул ушами, словно уловив звук, не услышанный седоком, но тут же успокоился. То и дело Кариду приходилось протирать стекла подзорной трубы: с серого утреннего неба лил дождь. Намокший черный плюмаж его шлема поник, вода стекала на спину. Впрочем, этот дождь со вчерашним не сравнить. А возможно, и с завтрашним тоже. Или с тем ливнем, что разразится после полудня, - на юге зловеще прогрохотал гром. Но в любом случае тревога Карида не имела никакого отношения к погоде. Под отрогом, по извилистым тропам, змеилась колонна из двадцати трех сотен человек, собранных с четырех передовых постов, все на добрых конях, накормленные и неплохо снаряженные, но среди них насчитывалось едва ли две сотни Шончан. А облаченных в красное и зеленое воинов Стражи Последнего Часа, кроме него самого, было лишь двое. Большую часть отряда составляли тарабонцы, которые показали себя храбрыми бойцами, но треть - выходцы из Амадиции и Алтары" присягнувшие лишь недавно, отчего их надежность в бою внушала сильные сомнения. Некоторые из их соотечественников давали клятву верности двум-трем правителям; во всяком случае, пытались это сделать. Люди, живущие по эту сторону Океана Арит, совершенно лишены стыда. Дюжина сул'дам ехала в голове колонны, но к сожалению, лишь две из них вели на поводках своих дамани. Еще дальше, шагах в пятидесяти впереди, разъезд из десятка всадников тоже наблюдал за склонами, хотя не -так внимательно, как следовало бы. Они полагали, что об опасности их предупредят разведчики, что есть непростительная беспечность. Карид отметил для себя, что нужно будет переговорить с этими солдатами лично. А не поможет, так им придется отрабатывать небрежение службой в поте лица. Впереди, на востоке, появился ракен. Он легко и плавно скользил над вершинами деревьев, следуя изгибам местности, словно мужчина, проводящий ладонью по спине женщины. Что казалось не совсем обычным. Моратракены, летуны, предпочитают всегда парить на большой высоте, разве что только не в грозу. Карид вновь поднес к глазам подзорную трубу. - Может, мы все-таки получим донесение разведки, - сказал Джадранка, обратившись не Кариду, а к другим офицерам, державшимся позади него. Трое из десятерых имели тот же ранг, что и Карид, однако мало кому кроме Высокородных пришло бы в голову обеспокоить облаченного в кроваво- красное и темно-зеленое офицера Стражи Последнего Часа. Да и немногим из Высокородных. Согласно семейным преданиям, которые Карид слышал ребенком, предком его был знатный человек, отправившийся за Океан Арит с Лютейром Пейндрагом по повелению Артура Ястребиное Крыло. Но двести лет спустя другой предок поднял на севере мятеж, попытавшись выкроить себе королевство. И вместо того оказался проданным на городской площади. Возможно, в рассказах и была доля правды: многие да'ковале любили потолковать о благородных предках, правда, лишь среди своих: Высокородным подобные разговоры не нравились. Так или иначе, Карид считал, что ему повезло, когда его, крепкого, но еще слишком юного, чтобы получить какое-то назначение. Ведущие Отбор определили для службы в Страже. И он до сих пор гордился воронами, вытатуированными на плечах. Многие из Стражи Последнего Часа при любой возможности ходили полуобнаженными, чтобы покрасоваться этими метками, что по- человечески понятно. Садовники-огир никаких меток не носили и собственностью не являлись, но таково было соглашение между ними и Императрицей. Будучи да'ковале, Карид носил свое звание с гордостью, ибо душой и телом принадлежал не кому-нибудь, а Хрустальному Трону. Как и всякий из Стражи, он сражался там, где указывала Императрица, и не помедлил бы и мгновения, прикажи она умереть. Стражи Последнего Часа держали ответ только перед ней, и где они появлялись, туда простиралась ее десница. Они являли собой зримое воплощение ее власти, и не стоит удивляться, если при виде их отрядов беспокойство испытывали даже Высокородные. Такая жизнь куда достойнее, чем выгребать навоз в конюшне какого-нибудь лорда или подносить каф леди. Да, до сих пор Карид считал свою судьбу счастливой. Но кажется, удача изменила ему, когда он отправился проверять аванпосты в этих горах. Ракен устремился на запад, унося скорчившихся в седлах летунов. И не доставив никаких донесений. Понимая, что это лишь игра воображения, Фурик никак не мог отделаться от мысли, что сам изгиб длинной шеи крылатой твари каким-то образом говорил о... тревоге. Будь он кем другим, пожалуй, и позволил бы себе подобное чувство. С тех пор как ему пришлось принять командование и двинуться на восток, сообщений от разведчиков почти не поступало. А немногие дошедшие не столько развеивали туман, сколько сгущали. Похоже, вся Алтара ополчилась против Шончан и весь местный люд двинулся в горы, но как такое могло случиться? Все дороги вдоль северной оконечности кряжа, чуть ли не до самой границы Иллиана, находились под непрестанным наблюдением летунов, мораттормов и конных разъездов. Да и с чего вдруг здешним жителям вздумалось показывать зубы? Он знал их: некоторые готовы драться на поединке из-за косого взгляда, хотя быстро усвоили, что поединок с воином Стражи Последнего Часа - всего лишь способ самоубийства, - но в большинстве своем так называемые лорды и леди этой страны готовы продать и друг друга, и свою королеву за обещание неприкосновенности собственных земель, не -говоря уж о возможности поживиться за счет земель соседей. Надок, крупный мужчина с обманчиво мягким лицом, повернулся в седле, провожая взглядом ракена. - Не. люблю двигаться вслепую - пробормотал он, - Особенно когда где- то впереди сорок тысяч вражеских солдат. Самое меньшее сорок тысяч. Джадранка фыркнул так громко, что его рослый белый мерин переступил ногами. Низенький, худощавый, с крючковатым носом офицер держался надменно, словно принадлежал к Высокородным. Его коня и то можно было заметить за милю. - Сорок их тысяч или сто, Надок, но они разделены на отряды, разбросанные по горам. Слишком далеко друг от друга, чтобы оказать помощь, лопни мои глаза, да половину из них уже наверняка перебили. Должно быть, они повсюду натыкаются на наши передовые посты, поэтому мы и не получаем донесений. Нам только и останется, что смести остатки. Карид подавил вздох. Хотелось надеяться, что хвастливый Джадранка все же не такой дурак, каким кажется. Вести о победах, больших и малых, одержанных целой армией или половиной Знамени, разносятся быстро, а редкие поражения предпочитают замалчивать. Сейчас молчание было всеобщим а потому... зловещим. - Судя по последнему донесению, это никакие не остатки, - упорствовал Надок, точно к дуракам не относившийся. - Впереди нас пять тысяч человек, и их так запросто не сметешь. Метлами тут не управиться. - Метлами или мечами, но мы их сокрушим, - снова фыркнул Джадранка, - Да выжжет Свет мои глаза, я уже давно жду не дождусь настоящей схватки. Поэтому и разведчикам приказал не возвращаться, а идти дальше, пока они их не обнаружат. Не хочу, чтобы они от нас ускользнули. - Что ты приказал ? - тихим голосом переспросил Карид. Почти все взгляды тут же обратились на него, хотя Надоку и некоторым другим приходилось прилагать усилия, чтобы не таращиться на Джадранку. Выходит, повинуясь приказу, разведчики ушли далеко вперед. И до сих пор никого не обнаружили. Что же происходит? Чего же они не заметили? Вопрос вертелся у каждого на языке, но ни один из офицеров не успел раскрыть рта: все потонуло в истошных криках и конском ржании. Карид взглянул в подзорную трубу и увидел, что люди в лощине гибнут под градом стрел. Арбалетных стрел, судя по тому, с какой легкостью они пробивали кирасы и кольчуги. Убитые и раненые валились из седел прямо на глазах, их было много, уже сотни. Раненые, кто еще мог стоять на ногах, старались укрыться. Испуганные, лишившиеся седоков кони беспорядочно метались из стороны в сторону. Оставшиеся верхом солдаты пытались развернуть коней, что было непросто на узкой дороге между склонами. Где же, во имя Света, су л'дам? Карид не видел ни одной. Ему приходилось сталкиваться с мятежниками, имевшими своих сул'дам и дамани: женщин всегда старались убивать первыми. Возможно, до этого додумались и местные. Неожиданно тропа под копытами всадников задрожала и начала взрываться, взметая фонтаны земли и подкидывая в воздух и коней, и их седоков. С неба, вспарывая почву и разрывая людей на куски, били бело- голубые молнии. А некоторые солдаты просто разлетались в кровавые ошметки, разорванные изнутри чем-то ему невидимым. Неужто враг тоже использует дамани?! Нет, наверное, на его стороне сражаются эти проклятые Айз Седай. - Что делать? - пробормотал Надок упавшим голосом, видимо, отражавшим состояние его духа. - Драться, что же еще! - рявкнул Джадранка. - Уж не надумал ли ты бросить своих людей? Мы соберем всех в кулак и - в атаку, ты!.. Договорить он не успел, захлебнувшись собственной кровью: острие меча Карида вонзилось точно ему в горло. Иногда дураков приходится терпеть, но всякому терпению приходит конец. Когда убитый упал с седла, Карид ловким движением вытер клинок о белую гриву его мерина, прежде чем животное сорвалось с места и умчалось прочь. Порой полезно устроить небольшое представление. - Собираем всех, кого еще можно собрать, Надок, - промолвил Карид с таким видом, будто ничего не случилось. - Спасаем, что еще можно спасти, и отступаем. Повернув коня в лощину, где дыбилась земля и полыхали молнии, Карид приказал Ангэру, невозмутимому с виду юноше на быстром коне, скакать на восток и доложить о случившемся. Летуны летунами, но они могли и не увидеть всего. Карид начал понимать, почему они стали летать так низко. И у него возникли подозрения, что Верховная Леди Сюрот и генералы в Эбу Дар догадываются о происходящем в горах. Неужто настал его час умереть за Императрицу, подумал он и с этой мыслью пришпорил коня. С ровной площадки на вершине поросшего редким леском гребня Ранд смотрел на запад, поверх покрывавших холмы деревьев. В нем сейчас бурлила Сила - во всей своей сладости, смешанной с мерзостью порчи, и он различал даже отдельные листочки, но этого было мало. Тай'дайшар ударил копытом. Зубчатые пики позади высоко вздымались над гребнем, но сам гребень возвышался над холмистой, покрытой темным лесом долиной, имевшей добрую лигу в длину и почти столько же в ширину. Внизу все казалось спокойным, почти столь же спокойным, как окружавшее Ничто. Лишь кое-где еще дымились огрызками факелов сгоревшие деревья: из-за долгих дождей тут стало очень сыро, иначе давно бы уже бушевал лесной пожар. Из всех Аша'манов при Ранде оставались только Флинн и Дашива: остальные находились внизу, в долине. Эти двое стояли неподалеку, у опушки рощицы, держа коней под уздцы, и тоже всматривались в расстилавшийся внизу лес. Точнее сказать, Флинн всматривался столь же пристально, как и сам Ранд, тогда как Дашива морщился, кривился и бормотал что-то под нос, порой заставляя и Флинна бросать на него косые взгляды. Сила переполняла обоих, почти сверх их возможностей, но Льюс Тэрин, не иначе как ради разнообразия, помалкивал. В последние несколько дней он вообще давал о себе знать реже обычного. На небе светило солнце, которое лишь изредка затеняли серые облака. Минуло пять дней с того часа, как Ранд привел свою маленькую армию в Алтару и увидел первых мертвых Шончан. С тех пор он повидал их немало. По поверхности кокона Пустоты скользнула отдаленная мысль. Цапля, выжженная на его ладони, вжималась сквозь перчатку в древко Драконова Скипетра. Вокруг - тишина. И. никаких летающих тварей: после того как трех таких сбили молниями, те, кто ими управляет, кажется, научились прятаться. Башира эти твари прямо-таки приводили в восторг. Тишина. - Вероятно, дело сделано, милорд Дракон. - Голос Айлил звучал невозмутимо, однако она поглаживала шею своей кобылы, хотя в том не было никакой нужды. И искоса поглядывала на Флинна с Дашивой, хотя никогда не позволила бы себе выказать в их присутствии и намек на беспокойство. Ранд поймал себя на том, что тихонько мурлыкает, и резко оборвал себя. Так вел себя в обществе хорошеньких женщин Льюс Тэрин, а вовсе не он. Не он! Свет, не хватает только перенимать манеры этого типа... которого, может, даже не существует!.. Неожиданно над долиной прогремел раскат грома. В двух милях от него над деревьями взметнулось пламя. Снова и снова к небу из леса взмывали рваные языки огня, били бело-голубые копья зубчатых молний. Пламя и молнии бушевали несколько мгновений, а потом все стихло. На сей раз ни одно дерево не загорелось. В случившемся там Ранд чувствовал саидин. И не только саидин. Из другой части долины донеслись крики, чересчур отдаленные даже для обостренного Силой слуха. И кажется, крики сопровождались лязгом стали. Несмотря ни на что, эту войну вели не только Аша'маны, Посвященные и солдаты в черном. Анайелла вздохнула, чего ей, должно быть не удавалось с того момента, как ударило порожденное Силой пламя. Битва на мечах не вызывала у нее ни малейшего беспокойства. Потом она снова потрепала лошадь по шее. Та лишь повела ушами. Ранд давно заприметил, коли женщина взволнована, ее тянет успокаивать других, хоть им того и не нужно. Наверное, и лошадь сойдет. Но куда подевался Льюс Тэрин? Ранд раздраженно подался вперед, снова вглядываясь В лесной покров. Несмотря на предшествовавшую дождям засуху, деревья, по большей части вечнозеленые, сохранили хвою или листву, их кроны представляли собой надежную защиту даже от взора, обостренного Силой. Невольно коснувшись свертка под стремянным ремнем, Ранд подумал, что удар, конечно, можно нанести и вслепую. Или спуститься в лес, где видимость не более десятка шагов, и где толку от Возрожденного Дракона будет почти столько же, как и от любого Аша'мана-солдата. На дальнем краю гребня серебристая щель развернулась во врата, за которыми виднелся другой лес, с густым бурым зимним подлеском. Меднокожий Аша'ман с тонкими усиками и жемчужиной в ухе вышел оттуда из проема без коня, толкая перед собой сул'дам со связанными за спиной руками - женщину красивую, несмотря на угрюмый взгляд, измятое, с налипшими листьями, платье и вздувшуюся на голове здоровенную шишку. На Аша'мана она посматривала через плечо с презрением, а когда ее подвели к Ранду, он удостоился такого же взгляда. - Солдат Арлен Налаам, милорд Дракон, - представился Аша'ман, браво отсалютовав. - Милорд Дракон приказал доставлять к нему всех захваченных в плен женщин. Ранд кивнул. Такой приказ действительно был отдан - чтобы все думали, будто он как-то проверяет пленниц, хотя что проверять, когда с ними все ясно каждому идиоту. - Отведи ее к повозкам и возвращайся в бой, солдат Налаам, - распорядился Ранд, едва не заскрежетав зубами. Возвращайся в бой! И это когда Ранд ал'Тор, Возрожденный Дракон, король Иллиана торчит на горе и любуется макушками деревьев! Налаам снова отсалютовал и, вновь толкая перед собой женщину, почему-то двинулся к тому месту, откуда появился, хотя ему достаточно было отойти на несколько шагов в сторону, чтобы не поранить случайно лошадей. Су л'дам опять оглянулась через плечо, и смотрела она теперь только на Ранда. Глаза ее округлились от неподдельного изумления. - Почему ты вернулся туда? - спросил Ранд, когда Сила уже наполнила Налаама. Тот обернулся, помедлил, потом ответил: - Кажется, милорд, там, где уже открывались врата, создавать новые легче. Саидин... Здесь саидин... какая-то... странная... Теперь женщина уставилась на Налаама. Ранд жестом отпустил его. Флинн сделал вид, будто проверяет подпругу, но улыбнулся, чуточку самодовольно. Дашива хмыкнул. Флинн первым упомянул о странном ощущении от саидин в этой долине, причем слышали его и Наришма, и Хопвил. Да и Морр подлил масла в огонь слухами о необычном поведении саидар возле Эбу Дар. Теперь уже всем казалось, будто они что-то чувствуют, хотя никто толком не мог объяснить, что же именно. Необычное ощущение, вот и весь сказ. Будто саидин хоть когда-нибудь ощущалась как нечто обычное, тем паче с тошнотворным привкусом порчи. Ранду оставалось надеяться, что его новообретенный недуг не перекинется на всех остальных. Когда проход за Налаамом и его пленницей закрылся, Ранд позволил себе прислушаться к собственным ощущениям. Полнота жизни мешалась в нем с отвращающей мерзостью, леденящее пламя - с обжигающей стужей, смерть жаждала дождаться малейшей оплошности - но так было всегда. Кажется, так. Он хмуро посмотрел вслед исчезнувшему Налааму. Налааму и той женщине, четвертой захваченной за сегодняшний день су л'дам. Сейчас в обозе их набралось уже двадцать три. И две дамани в серебристых ошейниках, их везли на отдельных подводах. В своих ошейниках они не могли пройти самостоятельно и трех шагов, не испытав приступа болезни, похожей на ту, что поражала Ранда, когда он хватался за Источник. Только приступа гораздо более яростного. Со временем у Ранда появились сомнения в том, так ли уж обрадуются ехавшие с Мэтом Айз Седай, заполучив пленниц в свое распоряжение. Первую попавшую в его руки дамани, стройную женщину с соломенными волосами и большими голубыми глазами, он считал не своей пленницей, а рабыней Шончан, которую нужно освободить. Но попытка такого "освобождения" закончилась плачевно. Едва он принудил су л'дам снять с женщины ошейник, та закричала, принялась молить су л'дам о помощи - сама подставляла шею, чтобы надеть вновь ошейник! - и ударила по "освободителям" Силой. Прежде чем ее удалось отсечь щитом от Источника, погибло девять Защитников и один солдат в черном. Не вмешайся Ранд. Гедвин убил бы дамани на месте. А Защитники, чувствующие себя неуютно рядом со способной направлять Силу женщиной точно так же, как другие остерегались наделенных Силой мужчин, до сих пор желали ее смерти. В схватках последних дней они понесли немалые потери, но, похоже, больше всего их оскорбляла гибель товарищей, убитых пленницей. Общие потери оказались выше, чем ожидал Ранд. Погиб тридцать один Защитник, сорок шесть Спутников, более двухсот легионеров и дружинников знати, а из Аша'манов - семь солдат и один Посвященный. Последних Ранд не знал: не встречал ни разу до того, как они явились по его вызову в Иллиан. Слишком много убитых: и это при том, что большую часть ран, кроме самых тяжелых, удавалось Исцелять. Но, несмотря ни на что, он безостановочно гнал Шончан на запад. Внизу, в долине, вновь раздались крики. Милях в трех к западу вспыхнуло пламя, молния ударила в землю, разбросав вокруг деревья. Взрывы, охватившие дальний склон, взметали фонтаны земли и камней. В грохоте этих взрывов потонули людские крики. Шончан отступали. - Спускайтесь вниз, - приказал Ранд Флинну и Дашиве. - Оба! Найдите Гедвина и передайте: пусть поднажмет. Пусть поднажмет! Дашива скривился, глядя на лес, и повел коня под уздцы вниз по склону. Причем ухитрился запнуться о собственный меч - что верховой, что пеший этот человек просто поражал неловкостью. - Вы хотите остаться здесь один, милорд Дракон? - с беспокойством спросил Флинн. - Едва ли я здесь один, - сухо отозвался Ранд, бросив взгляд вслед Айлил и Анайелле, присоединившимся к своим людям. Почти две сотни копейщиков занимали позицию на восточном склоне. Теперь отрядами обеих высокородных дам командовал Денхарад, Возможно, его больше волнует их безопасность, чем безопасность Ранда, но склон так или иначе был прикрыт, С севера стоял отряд Вейрамона, уверявшего, что мимо него и муха не пролетит. А южнее находились позиции Башира, который ни в чем не заверял, поскольку этого и не требовалось. К тому же Шончан отступали. - Я не один и не беспомощен, Флинн. Похоже, Флинна его слова не убедили. Во всяком случае, старик покряхтел и почесал окаймлявший лысину венчик седых волос, прежде чем отсалютовать. Потом он, прихрамывая, повел коня туда, где уже угасало плетение врат Дашивы. При этом Флинн еще и ворчал что-то насчет этого самого Дашивы. Ранд едва не выругался. Ему нельзя сходить с ума, и им тоже! Созданный Флинном проход исчез, и Ранд снова принялся рассматривать древесные кроны, под которыми опять воцарилась тишина. Время тянулось, ничего не происходило. Теперь, поразмыслив, он признавал, что мысль ударить по шончанским передовым постам в горах была не слишком удачной. В такой местности можно проглядеть вражеское войско, находящееся всего в полумиле. Хуже того - не заметить противника в десяти шагах! Ему стоило навязать Шончан битву в более подходящих условиях. Нужно было... Неожиданно яростный всплеск саидин едва не разорвал его череп. Пустота исчезла, истаяв под бурным натиском. Ранд судорожно отпустил Источник, пока ставшая неуправляемой Сила не уничтожила его. Тошнота скрутила желудок, в глазах двоилось, и он видел две Короны Мечей, валявшихся перед его глазами на опавшей листве. И сам он тоже лежал на земле! Ему не удавалось вздохнуть. Один из крохотных золотых мечей на короне обломился, кончики других окрасились капельками крови. Незаживающие раны в боку обжигали болью. Ранд попытался подняться, закричал от неожиданной боли в правой руке, и только тогда заметил темное оперение пронзившей руку стрелы. И со стоном рухнул. По лицу что-то текло. Капнуло с брови. Кровь. До угасающего слуха донеслись крики и улюлюканье. С севера из-за деревьев вылетел галопом конный отряд: одни всадники склоняли копья, готовясь к сшибке, другие на всем скаку натягивали короткие луки. Всадники в доспехах из перекрывающих одна другую желтых и голубых пластин и в шлемах, походивших на головы гигантских насекомых. Шончан, причем не меньше нескольких сотен. Нагрянули с севера. Мимо Вейрамона пролетела не муха, а целый осиный рой. Ранд силился дотянуться до Источника, но в его состоянии это было все равно что пытаться нашарить в темноте иголку онемевшими пальцами. Пришло время умереть, прошептал Льюс Тэрин. Ранд всегда знал: в последний час голос из прошлого окажется с ним. Всего в полусотне шагов от Ранда тайренцы и кайриэнцы с оглушительными криками сшиблись с Шончан. - Бейте их, псы! - воскликнула Анайелла, соскальзывая с седла рядом с Рандом. - Бейте! А потом стройная, разряженная в шелка и кружева леди разразилась такой бранью, что покраснел бы, пожалуй, и фургонный возчик. Пока Анайелла, держа коня под уздцы, переводила взгляд с Ранда на сражающихся и обратно, подоспевшая Айлил перевернула Ранда на спину и, опустившись рядом на колени, присмотрелась к его лицу. В ее больших темных глазах не угадывалось никаких чувств. А сам Ранд не мог даже пошевелиться, даже моргнуть. В ушах звенела сталь, отдавались крики. - Если он умрет у нас на руках, Башир повесит нас обеих. - На сей раз тон Анайеллы не содержал и намека на жеманство. - А если до нас доберутся эти обряженные в черное чудовища... -Анайелла содрогнулась, подалась к Айлил, и Ранд неожиданно заметил в ее руках нож. На рукоятке поблескивал кроваво-красный рубин. Мгновение назад никакого ножа не было. - Твой Капитан Копий мог бы собрать достаточно людей, чтобы мы вырвались отсюда, - продолжала Анайелла. - Пока они хватятся, мы уже исчезнем, а потом вернемся в свои владения, и... - Похоже, он нас слышит, - спокойно прервала ее Айлил, руки которой, затянутые в красные перчатки, нашаривали что-то у пояса. Тоже кинжал? Убирала она его в ножны или, наоборот, вытаскивала? - Если он умрет здесь... Она осеклась. Обе женщины вскинули головы. Прогрохотали копыта: два конных потока, обтекая лежащего Ранда, галопом неслись навстречу Шончан. Мчавшийся с мечом в руках Башир соскочил на полном скаку с коня. Грегорин Панар спешился с несколько меньшей ловкостью и, тоже размахивая мечом, закричал своим людям: - За короля и Иллиан! Разите без промаха! За Повелителя Утра! Лязг стали стал еще громче. Так же, как крики. - Так и должно было быть... - проворчал Башир, глядя на обеих женщин с нескрываемым подозрением, но тут же, не теряя драгоценных мгновений, возвысил свой голос над шумом битвы: - Морр! Чтоб тебе сгореть вместе со всеми Аша'манами! А ну, живо сюда! Разумеется, у него хватило ума не кричать, что сражен Лорд Дракон. Неимоверным усилием Ранду удалось приподнять голову, и он увидел спины иллианцев и салдэйцев, скакавших на север. Должно быть, Шончан удалось принудить к отступлению. - Морр! - выкрикнул еще раз Башир, и молодой человек соскочил с коня чуть ли не на Анайеллу. Та надулась, выказывая неудовольствие подобной неучтивостью. Но когда Морр опустился над Рандом на колени и откинул с лица темные волосы, женщина поняла, что сейчас он будет направлять Силу и попросту отскочила в сторону. Айлил отступила подальше, с не столь явной поспешностью, и ее кинжал с серебряной рукоятью вернулся в ножны на поясе. Исцеление не представляло особой сложности, хотя и было делом не слишком приятным. Для Исцеляемого. Прежде всего пришлось обломить оперение и резким рывком вытащить из раны стрелу. Ранд ахнул, но без этого было не обойтись, затем Морр прикусил кончик языка - иначе у него ничего не получалось - и свил поток для Исцеления. Простой и грубый - в искусстве Целительства он далеко уступал Флинну. Как, впрочем, и все остальные Аша'маны. Но и самое простое Исцеление остается Исцелением. Ранд содрогнулся, его пробрало жаром, изо всех пор хлынул пот. Когда жар отхлынул, уступив место слабости, Ранд тут же услышал голос Льюса Тэрина: Убей его! Убей его! Убей! Заставив голос стихнуть до неразборчивого жужжания, Ранд поблагодарил Морра - чему юноша, кажется, удивился, - подхватил с земли Драконов Скипетр и, опираясь на него, поднялся на ноги. Башир хотел предложить руку, но отступил, повинуясь едва заметному жесту. Все видели - Лорд Дракон стоит без посторонней помощи. И никто не знал, чего это ему стоило. Рубаха пропиталась кровью, хотя полуисцеленные раны в боку - старая и новая поверх нее - казались мягкими на ощупь. Их Морр не Исцелил, но это не удавалось и никому другому. Несколько мгновений Ранд молча взирал на женщин: Анайелла пробормотала нечто вроде поздравления и вымучила такую улыбочку, что он испугался - не взбрело ли ей в голову лизнуть ему руку. Айлил стояла очень прямо и очень спокойно, словно ни в чем не бывало. Неужели они собирались бросить его умирать? Или даже помочь ему умереть? Но если так, зачем они погнали в бой своих дружинников, которые первыми ударили по Шончан, и не подпустили врага к лежавшему Ранду? С другой стороны, Айлил вытащила кинжал, едва зашла речь о его возможной смерти. Большая часть салдэйцев и иллианцев скакала вниз по северному склону, преследуя последних Шончан. И тут с севера появился Вейрамон, ехавший неспешным галопом на лоснящемся вороном мерине. Завидя Ранда, он ускорил аллюр; следом двойной колонной скакали его люди. - Милорд Дракон! - едва спешившись, заговорил Благородный Лорд. Его наряд оставался безупречно чистым, как в Иллиане, тогда как одежда Башира была помята, а пышный кафтан Грегорина мало того что был заляпан грязью, так еще и лишился рукава. - Простите меня, милорд Дракон, - продолжал Вейрамон с церемонным поклоном, посрамившим бы любой королевский двор. - Мне показалось, что Шончан наступают, и я ударил им навстречу, не подозревая о существовании еще одного отряда. Вы представить не можете, как был бы я огорчен, окажись вы ранены. - Думаю, что могу, - сухо отозвался Ранд, Вейрамон заморгал. Шончан наступали? Ну конечно, этот хвастун ни за что не упустил бы возможности покрасоваться в бою. - Что ты имел в виду, Башир? - спросил Ранд. -Когда сказал: "Так и должно было быть"? - То, что они отступают. - отвечал салдэйец, и, словно в опровержение его слов в дальнем конце долины снова вспыхнула молния. - Эти... разведчики... они докладывают об отступлении противника, - подтвердил Грегорин, пощипывая бороду и хмуро поглядывая на Морра. В ответ Морр ухмыльнулся, оскалив зубы. Ранд видел иллианца в гуще сражения, он дрался как лев, но от усмешки Морра его передернуло. Гедвин, приблизившийся размашистым шагом, небрежно ведя коня в поводу, усмехнулся при виде Башира и Грегорина, взглянув на Вейрамона, сдвинул брови, будто уже прослышал о его оплошности, а на Айлил и Анайеллу посмотрел так, словно собирался их ущипнуть. Обе женщины отшатнулись. Впрочем, так же поступили и все мужчины, кроме Башира. Даже Морр. Ранда Гедвин приветствовал быстрым движением кулака к груди, лишь отдаленно напоминавшим салют. - Едва стало ясно, что с этим отрядом покончено, я снова выслал разведчиков, - сообщил он. - Не далее чем в десяти милях от нас - еще три вражеских колонны на марше. - Они направляются на запад, - промолвил Башир. Тихо, но глядя на Гедвина так, словно хотел просверлить его насквозь. - С ними все кончено, - сказал он Ранду. - Они уходят. Удирают. Да так, что, думаю, не остановятся до самого Эбу Дар. Ты добился своего. Не все походы обязательно заканчиваются торжественным вступлением в город. Этот поход завершен. Как ни странно - хотя, возможно, ничего странного в том не было, - Вейрамон высказался за продолжение похода, чтобы "захватить Эбу Дар во славу Повелителя Утра. Гедвин предложил нанести еще несколько мощных ударов, заявив, что и сам не прочь взглянуть на Эбу Дар. Даже Айлил и Анайелла присоединили свои голоса к хору требовавших "покончить с этими Шончан раз и навсегда". Причем Айлил сочла необходимым добавить, что предпочла бы сделать это сейчас, а не возвращаться к тому же самому снова. Тоном, холодным и сухим, как ночь в Айильской Пустыне. Кажется, она не сомневалась: сколько бы таких походов ни затевал Лорд Дракон, он потащит ее за собой в каждый. лишь Башир и Грегорин твердо стояли за возвращение. Ранд молчал, неотрывно глядя на запад. В сторону Эбу Дар. - Мы сделали все, что намеревались, - горячился Грегорин. - Во имя милости Света, уж не собираетесь ли вы захватить сам город? Захватить Эбу Дар? - подумал Ранд. Почему бы и нет? Такого удара уж точно никто не ждет. Можно захватить врасплох и Шончан, и всех прочих. - Временами бывает разумным развивать наступление, - проворчал Башир. - А временами - вернуться домой и спокойно пользоваться плодами победы. Сейчас как раз такой случай. Я за возвращение. Я бы не возражал против твоего присутствия в моей голове, произнес Льюс Тэрин так, что его голос звучал почти здраво. Не будь ты столь явным безумцем. Эбу Дар. Рука Ранда сжала Драконов Скипетр, и Льюс Тэрин рассмеялся. ГЛАВА 24. Время железа Примерно в дюжине лиг к востоку от Эбу Дар вынырнувший из скрывавших восходящее солнце облаков ракен пошел на снижение. За прошедшие дни пастбище, отмеченное яркими вымпелами на высоких шестах как поле летунов, оказалось истоптанным и перепаханным. Едва когти летающих ящеров касались земли, вся их грация пропадала бесследно: они неуклюже ковыляли по бурой траве, раскинув широкие, до тридцати шагов в размахе кожистые крылья, словно им не терпелось снова взмыть в небо. Ракены, ковыляющие по полю, равно как и скорчившиеся в их седлах летуны, являли собой не слишком приглядное зрелище, совсем не то, что представало взору, когда они парили под облаками. Приземлившиеся летуны не вылезали из седел: один из них передавал донесение старшему из наземных служителей, а другой, в то же самое время, принимал очередной приказ от командира летунов, слишком важного, чтобы самому браться за поводья без особой на то надобности. Еще один человек из наземной службы кормил ракена из корзины, тот разом проглатывал по две горсти сморщенных фруктов. Почти сразу же ящер разворачивался и вразвалку направлялся в хвост очереди из четырех или пяти ему подобных, дожидавшихся на краю луга возможности для разбега и взлета. Гонцы, с трудом, пробиравшиеся между частями пехоты и кавалерии, доставляли донесения в огромный, осененный красным знаменем шатер командующего. Большая часть войска состояла из хвастливых тарабонских копейщиков и выстроившихся ровными квадратами пикинеров из Амадиции, чьи кирасы были раскрашены горизонтальными полосами, по цветам полков. Легкие конники из Алтары, сбившись в беспорядочные кучки, гарцевали на своих скакунах, гордясь отличавшими их от прочих перекрещивающимися на груди алыми лентами, не зная, что таковые обозначают принадлежность к иррегулярным, а стало быть, не слишком надежным формированиям. Но здесь присутствовали и носящие прославленные имена полки подлинных Шончан. выходцев из всех уголков Империи, светлоглазых из Алквама, медово-коричневых уроженцев Н'Кона и черных, как уголь, людей с Ховила и Даленшара. Были и мораттормы, на своих покрытых бронзовой чешуей животных, при виде которых лошади начинали испуганно вздрагивать. Были даже несколько морат'гролмов, ездивших на приземистых, клюворылых чудовищах. Но с одной из постоянных составляющих армии Шончан дело обстояло хуже. Все су л'дам и дамани оставались в своих палатках. Что не могло не беспокоить Капитан- Генерала Кеннара Мираджа. Со своего сидения на высоком помосте он ясно видел стол, устланный картами, на которых стояли флажки, обозначающие воинские формирования Вокруг суетились подлейтенанты с донесениями. Раздобыть в этой стране точные карты не представлялось возможным, но из всех вроде удалось составить более или менее удовлетворительную, развернутую сейчас в центре стола. Удовлетворитеьную, но тревожную, ибо она указывала на беззащитность растянутых вдоль границы аванпостов. Слишком много черных кружков было разбросано по восточному побережью и у подножья хребта Венир. Красные клинья, обращенные острым концом от Эбу Дар, обозначали части на марше, но они все сосредотачивались на западе. И среди черных кружков вразбивку красовалось семнадцать белых - вражеские отряды. На глазах генерала молодой офицер в коричнево-черном мундире моратторма осторожно поместил на карту восемнадцатый. Конечно, нельзя не учитывать того, что один и тот же отряд был замечен разными разведчиками дважды, но, с другой стороны, расстояние между частями противника было слишком велико для подобной ошибки. Вдоль стен шатра писцы в простых коричневых мундирах, различавшиеся лишь знаками ранга на широких воротниках, с перьями в руках дожидались приказов, чтобы немедля их размножить и разослать. Но все необходимые приказы Мирадж уже отдал. На него надвигались около девяноста тысяч вражеских солдат, примерно вдвое больше, чем мог выставить он, даже с учетом местных ополченцев. Слишком много - в такое трудно поверить, но Мирадж знал, что разведчики не лгут. Лгунам перерезают глотки собственные товарищи. Бесчисленные враги выскакивали будто из-под земли, словно черви-охотники из Сен Т'джоре. По крайней мере, они не могли угрожать Эбу Дар - для того им пришлось бы одолеть сотню миль, причем через горы. А отрядам, обозначенным белыми кружками на самом востоке, и целых две сотни. И, разумеется, вражеский военачальник вряд ли собирался вводить в бой разрозненные части одну за другой. А для того, чтобы собрать их в кулак, требовалось время; значит, сейчас время работает на Мираджа. Внезапно полог шатра раздвинулся, и внутрь величественно ступила Верховная Леди Сюрот. Горделивый гребень ее черных волос ниспадал на спину; несмотря на размокшую землю, ни одно пятнышко не коснулось белого, собранного в складки платья и богато расшитой накидки. Мирадж полагал, что Сюрот находится в Эбу Дар; должно быть, она прилетела на торакене. Двое воинов из Стражи Последнего Часа держали полог, снаружи виднелись и другие. Эти облаченные в красное и зеленое солдаты с каменными лицами являли собой воплощение власти Императрицы, да живет она вечно, и не замечать их не позволяли себе даже Высокородные. Однако Сюрот проплыла мимо, словно они были такими же слугами, как и великолепно сложенная да'ковале в почти прозрачном одеянии, с заплетенными во множество косичек волосами медового цвета. Она, почтительно поотстав на пару шагов, несла золоченый письменный прибор. Сразу же за Сюрот шла Алвин, облаченная в зеленое платье. Левая половина головы Глашатая Высокородной была обрита, светло-каштановые волосы справа заплетены в косу. Уже сходя с помоста, Мирадж с удивлением отметил, что вторая да'ковале, низкорослая, стройная темноволосая женщина в просвечивающей тунике - дамани. Обращение дамани в собственность могло удивить и само по себе, но здесь имела место еще большая странность: на аидаме ее вела не кто иная, как Алвин. Не позволяя себе выказать удивления, Мирадж преклонил колено и произнес: - Да осияет Свет Верховную Леди Сюрот! Все присутствующие распростерлись ниц, обратя очи долу. Мирадж являлся Высокородным, хоть и не столь значительного ранга, как Сюрот. Он мог позволить себе покрыть лаком ногти лишь на мизинцах, но никак не выбрить волосы на голове. И ему не пристало проявлять недоумение, коль скоро Верховная Леди сочла возможным разрешить женщине, возвышенной до сана соджин, оставаться су л'дам. Странные времена и странная земля. Земля, где Возродился Дракон и марат'дамани разгуливают на свободе, имея возможность сеять смерть и разрушение. Сюрот едва удостоила его взглядом, полностью сосредоточившись на карте. Ее высокомерие было оправдано. Под предводительством Сюрот Возвращение осуществлялось с большим успехом, чем можно было мечтать. Предвестников послали лишь для разведки, причем после катастрофы на Фалме даже это казалось едва ли осуществимым. Продлись успехи дольше, и она, пожалуй, удостоится чести полностью обрить голову и окрасить еще по одному пальцу, уже третьему, на каждой руке. За столь выдающиеся успехи Сюрот могли причислить к императорской фамилии. Правда, подобное отличие было сопряжено с некоторыми сложностями: случись оплошность, и ей, пожалуй, пришлось бы надеть прозрачное платье, став служанкой кого-нибудь из Высокородных, а то и оказаться проданной фермеру, чтобы до конца дней своих работать на поле. Мираджу, в самом худшем случае, пришлось бы всего лишь вскрыть себе вены. Сейчас он взирал на Сюрот, отмечая каждое ее движение: прежде