Теперь припоминаю. Благодарю вас, госпожа Харфор. Полагаю, у вас хватает и других забот. Вполне поняв намек, главная горничная все же помедлила, хмуро посмотрела на Найнив. Затем взгляд ее, миновав парня с бородавкой, остановился на Лане, и лицо госпожи Харфор разгладилось. Она кивнула себе, будто его присутствие что-то меняло! - Тогда я вас оставлю. Уверена, лорд Лан управится с этим человеком. Найнив, сдерживая возмущение, едва дождалась, пока закроется дверь, а затем развернулась к нескладному парню и его ,бородавке. - Кто ты такой? - накинулась она на него. - Откуда ты знаешь эти имена? Ты же не из Дву... Человек... зарябил. Другого слова и не подберешь. Он зарябил и вытянулся, и вдруг обернулся Рандом. Он кривил лицо, сглатывал; на нем была измятая шерстяная одежда, на тыльной стороне ладоней блестели те жуткие ало-золотистые головы. На плече висела кожаная сума. Откуда он научился такому фокусу? Кто его научил? На миг у Найнив мелькнула мысль самой изменить обличье, чтобы показать ему, что и она так умеет. - Вижу, сам ты своему совету не последовал, - сказал Ранд Лану, как будто Найнив тут и не было. - Но почему ты разрешаешь ей притворяться Айз Седай? Стоит нарваться на настоящую Айз Седай, и ей придется ой как несладко. - Потому что она и есть Айз Седай, овечий пастух, - тихо ответил Лан. И он тоже на нее даже не взглянул! И вид у него все такой же, словно он готов мгновенно выхватить меч. - А что до прочего... Иногда она сильнее тебя. А ты последовал совету? Тогда Ранд посмотрел на нее. Недоверчиво нахмурился. И продолжал хмуриться, хоть она подчеркнутым жестом поправила шаль с желтой бахромой. И, качая головой. Ранд сказал вот что: - Нет. Ты прав. Иногда человек просто слишком слаб, чтобы делать, то нужно. - О чем вы тут двое болтаете? - резко спросила Найнив. - О том, о чем разговаривают мужчины, - отозвался Лан. - Тебе не понять, - сказал Ранд. Найнив громко фыркнула. О чем могут говорить мужчины - слухи и пустая болтовня, в девяти случаях из десяти. В лучшем случае. Она устало отпустила саидар. Неохотно. Ей нет нужды защищаться от Ранда, но ей хотелось удержать Источник подольше, просто прикасаться к нему, сколь бы утомленной она ни была. - Мы знаем о случившемся в Кайриэне, Ранд, - сказала Найнив, опускаясь в кресло. Этот проклятый Морской Народ вымотал все силы! - Поэтому ты тут, этак вырядившись? Если ты хочешь спрятаться от кого-то... - Вид у Ранда был усталый. Он выглядел крепче, чем она помнила, но очень усталым. Тем не менее, он остался стоять. Странно, но он напоминал Лана - тоже как будто готовый выхватить меч, которого у него не было. Возможно, покушение на него вразумило Ранда и заставило что-то понять. - Ранд, тебе может помочь Эгвейн. - Вообще-то я не совсем прячусь, - сказал Ранд. - Во всяком случае, пока не убью нескольких человек, кого нужно убить. О Свет, да он так бездушно об этом говорит, точь-в-точь как Аливия! Почему они с Ланом продолжают друг на друга поглядывать, делая вид, что не смотрят? - А кстати, как Эгвейн может мне помочь? - продолжал Ранд, взгромоздив торбу на стол. Содержимое ее приглушенно, но увесисто стукнуло. - Сдается мне, она тоже Айз Седай? - В голосе его слышалось удивление? - Она тоже тут, да? Вас трое, и две настоящие Айз Седай. Всего две! Нет. На это у меня нет времени. Мне нужно, чтобы ты кое-что сохранила, пока... - Эгвейн занимает Престол Амерлин, понял, ты, болван шерстеголовый, - прорычала Найнив. Для разнообразия так приятно хоть кого-то перебить. - Элайда - узурпаторша. Надеюсь, у тебя хватило ума и на шаг к ней не приближаться! Ты от нее на своих двоих ни за что бы не ушел, уверяю тебя! Здесь пять настоящих Айз Седай, в том числе и я. И три сотни с лишком - с Эгвейн и ее армией, готовой сместить Элайду. Взгляни на себя! Как бы ты ни храбрился, кто-то едва не убил тебя, и ты затаился, вырядившись, как конюх! Разве тебе не безопасней всего рядом с Эгвейн? Даже эти твои Аша'маны не осмелятся выступить против трехсот сестер! О да, как приятно на кого-то наорать. Ранд попытался скрыть замешательство, но вышло у него плохо - вон как уставился. - Ты бы удивилась тому, на что способны замахнуться мои Аша'маны, - промолвил он сухо, спустя минуту. - Мэт, наверное, с армией Эгвейн? - Прижав руку к голове. Ранд пошатнулся. Лишь чуть-чуть, но не успел он выпрямиться, как Найнив уже соскочила с кресла. Обняв с усилием саидар, она привстала на цыпочки и обхватила голову Ранда ладонями, потом не без труда создала вокруг него плетение Искательства. Она пыталась найти лучший способ для определения причины хворей или недомогания, но пока безуспешно. Сейчас и этого довольно. И когда плетение опустилось на Ранда, у нее перехватило дыхание. Найнив знала о полученной им в Фалме ране в боку: так и не исцеленной до конца, противящейся всем известным ей способам Исцеления, похожей на гнойник зла в его плоти. А теперь поверх старой обнаружилась еще одна полузажившая рана, и она тоже пульсировала злом. Каким-то иным злом, точно отражением в зеркале первого, однако не менее опасным. И она ни одной из них не могла коснуться Силой. Ей и не хотелось прикасаться - от одной мысли об этом по коже поползли холодные мурашки! - но она попробовала. И что-то невидимое задержало щуп Найнив. Нечто вроде малого стража. Малого стража, которого она не видит. Малого стража из саидин. Поэтому Найнив прекратила направлять и отступила. Она продолжала цепляться за Источник; неважно, как она устала, но ей нужно заставить себя его отпустить. Ни одна сестра не могла подумать о мужской половине Силы без страха - по меньшей мере. Ранд опустил на Найнив спокойный взор - от которого она задрожала. Он казался совершенно другим человеком и совсем не походил на того Ранда ал'Тора, который рос у нее на глазах. Найнив, как ни тяжело было это признать, порадовалась, что рядом Лан. Внезапно до нее дошло, что он напряжен по-прежнему и ничуть не расслабился. Он болтал с Рандом так непринужденно, как обычно чешут языки мужчины за трубками и элем, но сам думал, что Ранд - опасен. И Ранд посматривал на Лана, точно понимал его мысли и мирился с ними. - Теперь все это неважно, - сказал Ранд, поворачиваясь к столу и торбе. Найнив не поняла, имел он в виду свои раны или местонахождение Мэта. Из сумы он извлек две статуэтки, высотой в фут: бородатый, умудренного вида мужчина и женщина со столь же мудрым и невозмутимым лицом, обе - в свободных развевающихся одеждах, каждая высоко поднимает прозрачную хрустальную сферу. Судя по тому, как Ранд с ними обращался, они были гораздо тяжелее, чем представлялось с виду. - Я хочу, Найнив, чтобы ты спрятала их, пока я не пришлю за ними. - Опустив руку на фигурку, изображавшую женщину, он помедлил. - И за тобой. Ты мне понадобишься, когда я ими воспользуюсь. Когда мы ими воспользуемся После того, как я разберусь с теми людьми. С ними нужно покончить в первую очередь. - Воспользоваться? - с подозрением спросила Найнив Почему в первую очередь нужно кого-то убивать? Впрочем, вряд ли это важный вопрос. - Для чего они? Это что, тер'ангриалы? Ранд кивнул. - С помощью этой статуэтки ты способна дотянуться до величайшего са'ангриала, когда-либо созданного для женщины. Он, как я понимаю, зарыт на Тремалкине, но это не имеет значения. - Рука Ранда переместилась на фигурку мужчины. - Используя этот, я могу дотянуться до парного мужского са'ангриала. Мне когда-то сказали... один человек... что мужчина и женщина, используя вместе эти са'ангриалы, способны бросить вызов Темному. Возможно, наступит день, и ими воспользуются именно для этого. Но я, между тем, надеюсь, что их окажется довольно, чтобы очистить мужскую половину Источника. - Если есть такая возможность, то почему этого не сделали в Эпоху Легенд? - тихо произнес Лан. Очень тихо - так выскальзывает из ножен сталь. - Когда-то ты сказал, что я могу причинить ей боль. - Казалось невозможным, чтобы его голос стал еще тверже и суровей, но так случилось. - Ты же, овечий пастух, можешь убить ее. - По его тону было совершенно ясно, что этого он не допустит. Ледяной взгляд его голубых глаз Ранд встретил не менее холодным взором. - Почему не сделали, не знаю. И мне наплевать, почему. Нужно попробовать. Найнив облизнула нижнюю губу. Она допускала, что Ранд затеет нечто на грани невозможного. Однако ее тревожила прямолинейность Лана. Ну и что - ей ведь нравились искренние мужчины. Так, нужно поразмыслить. Нет, не о своем решении. Сама она уже решила. Надо подумать о том, как сказать о своем решении. Ранду оно навряд ли понравится. А Лану - наверняка не понравится. Что ж, мужчины всегда хотят сделать все по-своему. Иногда им нужно давать урок - не всегда бывает так, как хочется. - Думаю, идея великолепная, - сказала Найнив. Ну, это была не совсем ложь. Идея прекрасная - по сравнению с другими вариантами. - Но не пойму, почему я должна сидеть тут как служанка, ожидая твоего вызова. Я сделаю, что ты просишь, но мы отправимся вместе. Она оказалась права. Ее решение ничуть не понравилось обоим. ГЛАВА 12 Лилия зимой Еще одна служанка, кланяясь, чуть не ткнулась носом в пол, и Илэйн вздохнула. По дворцовым коридорам она шла - или, по крайней мере, пыталась идти - легкой походкой. Ведь она - Дочь-Наследница и должна быть царственна и невозмутима. Хотелось бы припустить со всех ног, но тогда она наверняка запутается в своих темно-синих юбках. Она и так чувствовала на себе взгляд приземистого мужчины, что выпученными глазами смотрел вслед ей и ее спутницам. Какая мелочь, можно и не замечать, все равно что песчинка в туфле. Ранд, проклятый ал'Тор, что он себе думает! Вот ведь чесоточный дуб на мою шею! - думала она. Пусть только попробует на этот раз от нее улизнуть!.. - Запомните одно, - твердо сказала Илэйн. - Он ничего не должен знать ни о шпионах, ни о корне вилочника! Вообще обо всем таком - молчок! Меньше всего ей надо, чтобы он вздумал ее "спасать". Вечно мужчины такие глупости выкидывают; Найнив называет это "думать волосами на груди". О Свет, да он, скорей всего, попытается ввести обратно в город айильцев и салдэйцев! Хорошо, если только в город, а не во дворец! Как ни горько признать, но остановить она его тогда никак не сможет, разве что войну начнет, и даже этого, пожалуй, будет мало. - О том, чего ему знать не надо, я ему и не рассказываю, - сказала Мин, хмуро глядя на худую, большеглазую женщину, которая после реверанса едва не растянулась на красно-коричневом мозаичном полу. Илэйн, бросая искоса взгляды на Мин, припомнила время, когда сама носила штаны, и подумала, почему бы вновь не попробовать. В штанах куда свободнее, чем в юбках, и движений они не стесняют. Только никаких сапожек с каблуками, рассудительно решила она. Из-за каблуков Мин стала почти такого же роста, что и шагавшая с другого боку Илэйн Авиенда, но даже Бергитте ходит на каблуках не слишком-то уверенно, а при таком наряде, как у Мин, - узких, в обтяжку штанах и курточке, едва прикрывавшей бедра, - выглядели эти сапожки прямо-таки возмутительно. - Ты ему врешь? - В тоне Авиенды сгустилась подозрительность. Неодобрение выразилось даже в том, как она поправила лежавшую на плечах темную шаль. Айилка бросила на Мин сердитый взгляд. - Конечно, нет, - отрезала Мин, ответив не менее сердитым взглядом. - Ну, разве что .когда очень нужно. Авиенда хохотнула, потом, как будто изумившись своему смеху, вновь нацепила на лицо каменное выражение. И что прикажете с ними делать? Они же должны понравиться друг другу. Должны - и все тут. Но всякий раз при встрече Мин и Авиенда смотрели друг на друга, как чудные кошки, запертые в тесной комнате. О-о, они обо всем договорились - выбора, вообще-то говоря, и не было, ведь никто не в силах сказать, когда они снова окажутся вместе рядом с Рандом, - но Илэйн надеялась, что им не взбредет в голову показывать, насколько ловко они обращаются с ножами. Причем уже показывали - как бы невзначай, без всякой угрозы, но весьма демонстративно. С другой стороны, на Авиенду произвело впечатление количество ножей, которые носила при себе Мин. Тут Илэйн поклонился долговязый юный слуга. К несчастью, он так пожирал глазами процессию Дочери-Наследницы, что совсем позабыл о своей ноше - подносе, уставленном высокими стеклянными колпаками для светильников, и в коридоре раздался громкий звон стекла, разбившегося о каменные плиты. Илэйн снова вздохнула. Она надеялась, что все скоро привыкнут к новому порядку вещей. Разумеется, пялились не на саму Дочь-Наследницу, ни на Авиенду, даже не на Мин, хотя последняя и притягивала взоры. Нет, таращили глаза и спотыкались из-за Касейлле и Дени, шедших чуть позади. Теперь у Илэйн было восемь телохранителей, и, когда она проснулась, эта пара уже стояла на посту возле ее дверей. Весьма вероятно, кое-кто недоумевал, почему женщины-гвардейцы вообще идут позади нее, и уж почти наверняка всех изумляло то, что ее телохранители - женщины. К этому пока еще не привыкли. Но Бергитте сказала, вид у них будет парадный, как у почетного караула, и сдержала обещание. Должно быть, покинув прошлой ночью покои Илэйн, она засадила за работу всех белошвеек и модисток во дворце. Каждая телохранительница получила ярко-красную широкополую шляпу с длинным белым плюмажем; темно-красный мундир с белым воротом теперь был из шелка, спереди на нем красовался стоящий на задних лапах Белый Лев, грудь пересекал широкий красный шарф, отороченный белоснежными кружевами. Кроме того, покрой мундира немного изменили, подогнав его по фигуре и удлинив полы почти до колена. На алые штаны нашили лампасы - белые полоски по наружному шву. Шея и запястья были в густой пене бледных кружев, а черные сапоги - начищены до зеркального блеска. Вид у обеих был эффектный, и даже Дени, обычно смотревшая вокруг спокойным взором, выглядела щегольски, если не хвастливо. Илэйн подозревала, что еще большую гордость они испытают, когда будут готовы украшенные золотом перевязи и ножны, а также покрытые лаком шлемы и кирасы. Бергитте распорядилась изготовить кирасы, подогнанные под женскую фигуру, и Илэйн подозревала, что у дворцовых оружейников от подобного заказа глаза полезли на лоб! В данный момент Бергитте была весьма занята - беседовала с женщинами, отбирая среди них тех, кто войдет в число двадцати телохранителей. Илэйн чувствовала ее сосредоточенность и отсутствие физических усилий - так бывало, когда Бергитте читала или играла в камни, а у нее редко выдавалось время для себя, она вся отдавалась исполнению своих обязанностей. Илэйн надеялась, что Бергитте ограничится всего двадцатью женщинами. Надеялась, что та слишком занята и не заметит - пока не окажется слишком поздно, - что Илэйн замаскировала узы. Подумать только, она так тревожилась, чтобы Бергитте не чувствовала то, чего Илэйн не хочет, чтобы она чувствовала, а решение-то крылось в простом вопросе. Всего-то и надо было спросить у Вандене! Ответ ее стал для Илэйн печальным напоминанием, сколь мало она на самом деле знает о том, что значит быть Айз Седай, особенно касаемо той части, которую другие сестры считают общеизвестной. По-видимому, всякая сестра, у которой есть Страж, знает, что к чему, даже те, кто не выходит замуж. Порой как-то странно все происходит. Если бы не телохранители, если бы не раздумья, как ей ускользнуть от них и от Бергитте, Илэйн и в голову не пришло бы поинтересоваться, и она так и осталась бы в неведении - в данном случае, например, насчет возможности замаскировать узы. Ну, она не то чтобы намеревалась в ближайшем будущем ускользнуть от своих охранников, но лучше быть готовой заранее. Бергитте уж точно больше не позволит им с Авиендой разгуливать в одиночку по городу, ни днем, ни тем более ночью. Когда Илэйн подошла к двери Найнив, из головы у нее вылетели всякие мысли о Бергитте. За исключением одной - надо было замаскировать узы только в самый последний момент. По другую сторону этой двери находится Ранд. Ранд, который иногда настолько занимал ее мысли, что Илэйн терялась в догадках, не превратилась ли она в одну из тех безмозглых дурех из сказаний, что теряли голову из-за мужчины. Она всегда считала, что эти истории, должно быть, сочиняли мужчины. Только вот из-за Ранда она иногда чувствовала себя совсем глупой. Ладно хоть он этого не понимал, благодарение Свету. - Ждите здесь и никого не впускайте, - велела Илэйн гвардейцам. Сейчас ей не нужно ни вторжения, ни постороннего внимания. Если повезет, никто не сообразит, что означает занятная форма ее охраны, - настолько свежее нововведение эти ее телохранители. - Я вернусь через несколько минут. Гвардейцы энергично отсалютовали, приложив руку к груди, и встали по обе стороны двери. Касейлле застыла с каменным лицом, положив ладонь на рукоять меча, Дени же взяла свою длинную дубинку в обе руки и слегка улыбалась. Илэйн была уверена, что Дени решила, будто Мин привела Дочь- Наследницу на встречу с тайным любовником. И подозревала, что подобная мысль могла возникнуть и у Касейлле. Они приняли все меры предосторожности; имени никто не произнес, но слишком уж много прозвучало всяких "он то", "он с╦". Хорошо хоть, ни одна не стала искать предлога уйти, чтобы доложить Бергитте. Если у Илэйн есть охрана, то это ее телохранители, а не Бергитте. За исключением того, что Бергитте и без них все узнает, если Илэйн замаскировала узы слишком рано. И, как поняла Илэйн, сама она пребывает в крайнем смятении чувств. Мужчина, который снился ей каждую ночь, - по ту сторону двери, а она стоит тут столбом. Она ждала так долго, желала так сильно, а теперь боится. Но она не допустит, чтобы все пошло наперекосяк. Сделав над собой усилие, Илэйн собралась с духом. - Готовы? - Голос прозвучал не столь решительно, как она надеялась, но ладно, хоть не дрожал. В животе словно бабочки порхали - размером с лису. Такого с ней уже давно не бывало. - Конечно, - сказала Авиенда, правда, перед ответом сглотнула комок в горле. - Я готова, - слабо отозвалась Мин. И они вошли без стука, поспешив закрыть за собою дверь. Найнив с округлившимися глазами вскочила на ноги, едва девушки сделали несколько шагов, но Илэйн не видела ни ее, ни Лана, хотя комнату наполнял сладковатый аромат табака - Страж курил трубку. Ранд и вправду был здесь; хотя в это и верилось с трудом. Кошмарной маски, которую описала Мин, не было, разве что эта убогая одежда на нем и перчатки из грубой шерсти, и он был... красив. Увидев ее. Ранд тоже вскочил со стула, но, не успев выпрямиться, пошатнулся и обеими руками вцепился в край столешницы, содрогаясь в приступе сухой рвоты. Илэйн обняла Источник и шагнула к нему, потом замерла и заставила себя отпустить Силу. Ее способности к Исцелению были незначительны, тем более, что Найнив не отстала от нее, - окруженная сиянием саидар, она протянула руки к Ранду. Он отпрянул, отмахиваясь. - Найнив, твое Исцеление тут не поможет, - хрипло сказал Ранд. - Так или иначе, но, похоже, спор ты выиграла. Лицо Ранда застыло скрывающей все чувства маской, но глаза его, казалось, так и втягивали в себя Илэйн. И Авиенду. Илэйн удивилась, что радуется этому. Она надеялась, что так будет, надеялась, что сумеет перебороть себя ради первой сестры, а выяснилось, что и превозмогать ничего не надо. Выпрямился Ранд с видимым трудом и с трудом же отвел взгляд от Илэйн и Авиенды, хотя старался скрыть свои усилия. - Мин, пора уходить, - сказал он. У Илэйн отвалилась челюсть. - Думаешь, можешь просто взять и уйти? Даже не поговорив со мной? С нами? - только и сумела она вымолвить. - Мужчины! - чуть ли не одновременно выдохнули Мин с Авиендой, а потом изумленно переглянулись. И поспешно сложили руки на груди. На миг, несмотря на свое различие во всем, они предстали образчиком истинно женского недовольства, причем оказались едва ли не зеркальным отражением друг друга. - Те, кто хотел убить меня в Кайриэне, превратили бы этот дворец в груду камней, узнай они, что я тут, - тихо произнес Ранд. - И вполне могут это сделать, появись у них хоть тень подозрения. Думаю, Мин рассказала вам, что это были Аша'маны. Не доверяйте никому из них. За исключением, быть может, троих. Дамера Флинна, Джахара Наришмы и Эбена Хопвилла. Им можно доверять. А что до остальных... - Он прижал сжатые кулаки к бокам, по-видимому, не осознавая, что делает. - Иногда меч, бывает, тебя не слушается, но мне по-прежнему нужен меч. Просто держитесь подальше от любого мужчины в черном мундире. Послушайте, на разговоры нет времени. Мне лучше уйти как можно скорее. Она ошиблась. Он совсем не такой, каким представал в ее снах. Тогда в нем была какая-то ребячливость, а теперь ее не стало, словно огнем выжгли. Ей будет о чем горевать. Она не думала, что он так себя поведет, что он сможет так себя повести. - В одном он прав, - тихо промолвил Лан, не вынимая трубки изо рта. Еще один мужчина, который как будто никогда не был мальчишкой. Под пересекавшей лоб плетеной кожаной лентой глаза Лана сверкали голубыми льдинками. - Любому, оказавшемуся рядом с ним, угрожает огромная опасность. Любому. Найнив почему-то фыркнула. Потом положила руку на округлый бок кожаной сумы, что лежала на столе, и улыбнулась. Впрочем, через миг улыбка ее увяла. - Неужели мы с моей первой сестрой боимся опасности? - спросила Авиенда, подбоченясь с самым решительным видом. Шаль, соскользнув с плеч, упала на пол, но айилка, пристально глядя на Лана, не заметила потери. - У этого мужчины тох к нам, Аан аллейн, а у нас - к нему. Нам нужно с ним разобраться. Мин развела руками. - Не знаю, причем тут какие-то охи-тохи, но лично я, Ранд, никуда не пойду, пока ты с ними не поговоришь! - Она притворилась, что не замечает гневного взора Авиенды. Вздохнув, Ранд оперся на угол стола и пробежался пятерней в перчатке по темным, с рыжинкой волосам, что доходили до плеч. Казалось, он о чем-то спорит сам с собою. - Мне жаль, что сул'дам и дамани оказались у вас, - наконец промолвил Ранд. Но вид у него был такой, словно он сожалел всего лишь о холодной погоде. - От Таима требовалось доставить их к сестрам, которые, как я думал, были с вами. Но, наверное, всякий мог ошибиться. Видимо, он решил, что все Мудрые, которых собрала Найнив, и есть Айз Седай. - Улыбка его была сдержанной. И не отразилась в глазах. - Ранд, - предостерегла Мин приглушенным тоном. У него хватило наглости вопросительно посмотреть на нее, словно бы он чего-то не понял. А потом он продолжил, как ни в чем не бывало. - Так или иначе, но народу у вас вроде хватает, с горсточкой этих женщин справитесь. А потом передадите их... другим сестрам, тем, что с Эгвейн. Всегда дела идут не так, как предполагаешь, верно? Кто бы мог подумать, что несколько сестер, сбежавших от Элайды, восстанут против Белой Башни? С Эгвейн в роли Амерлин! И с Отрядом Красной Руки в качестве ее армии. Думаю, Мэт побудет там какое-то время. - Почему-то он вдруг заморгал и потрогал лоб, затем продолжил тем же раздражающе обыденным тоном: - Ладно. Все события принимают какой-то странный оборот. Так что не удивлюсь, если мои друзья в Башне наберутся мужества и выступят в открытую. Выгнув бровь, Илэйн глянула на Найнив. Мудрые? Отряд - армия Эгвейн, и с ним Мэт? Попытка Найнив невинно округлить глаза выдала ее с головой. Илэйн решила, что неважно, кто и в чем виноват. Если Ранда удастся уговорить отправиться к Эгвейн, он очень скоро узнает правду. Во всяком случае, у нее есть к нему дела поважнее. И так понятно, что он лепечет невесть о чем. стараясь казаться непринужденным, надеется отвлечь их, сбить с толку, не дать им самим заговорить. - Не выйдет. Ранд. - Илэйн вцепилась в юбки, чтобы не погрозить ему пальцем. Или кулаком - она не знала точно. Другим сестрам? Настоящим Айз Седай, он собирался сказать. Да как он посмел?! И эти его друзья в Башне! Неужели он до сих пор верит тому странному письму Алвиарин? Голос Илэйн был холоден, ровен и тверд - больше никакой пустой болтовни. - Все это нисколько не важно - сейчас. Нам нужно поговорить - мне, Авиенде, Мин и тебе. И мы поговорим. Мы обязательно поговорим. Ранд ал'Тор, и до тех пор ты дворца не покинешь! Он посмотрел на нее долгим взглядом, не меняя выражения лица. Потом шумно вздохнул, и лицо его обратилось в гранит. - Я люблю тебя, Илэйн. - И, не медля ни секунды, продолжил - слова бежали потоком, словно пробившая запруду вода. И лицо - каменная стена. - Я люблю тебя, Авиенда. Я люблю тебя. Мин. Всех одинаково, никого ни на капельку меньше или больше. Я хочу не одну из вас, я хочу всех трех. Ну вот, получите. Я - развратник. Теперь можете уйти, не оглянувшись. Все равно это безумие. Я не могу позволить себе кого-то любить! - Ранд ал'Тор, - заверещала Найнив, - возмутительней речей я от тебя никогда не слыхала! Как тебе вообще в голову такая мысль пришла - сказать трем женщинам, что ты их любишь! Да ты не развратник, ты - хуже! Немедленно извинись! Лан, вынув трубку изо рта, пристально смотрел на Ранда. - Я люблю тебя. Ранд, - просто сказала Илэйн, - и пусть ты и не спрашивал, я хочу выйти за тебя замуж. - Она слегка покраснела, но, поскольку намеревалась зайти гораздо дальше, решила, что не стоит обращать внимание на такие мелочи. Найнив пошевелила губами, но не издала ни звука. - Мое сердце - в твоих руках. Ранд ал'Тор, - сказала Авиенда, обращаясь с его именем, точно с редкой драгоценностью. - Если ты сплетешь для моей первой сестры и меня свадебный венок, я его приму. И у нее на лице тоже проступил слабый румянец, который она попыталась скрыть, подобрав с пола шаль и пристраивая ее на плечи. По айильским обычаям она никогда не должна была говорить ничего подобного. Наконец Найнив сумела что-то из себя выдавить. Слабый писк. - И коли к этому времени ты не понял, что и я тебя люблю, - сказала Мин, - тогда ты слеп, глух и мертв! - Вот она-то не покраснела; в ее темных глазах сверкали лукавые огоньки, и казалось, она сейчас засмеется. - А что до свадьбы... что ж, мы втроем что-нибудь да придумаем. Вот так! Найнив обеими руками вцепилась в косу и, тяжело дыша, то и дело дергала ее. Лан принялся внимательно разглядывать, что же такое у него в чашечке трубки. Ранд смотрел на всех трех - Илэйн, Авиенду, Мин - так, словно никогда в жизни не видел женщин и гадал, что они такое. - Вы все спятили, - в конце концов вымолвил он. - Я бы женился на любой из вас - на всех, да поможет мне Свет! Но это невозможно, и вы это знаете. Найнив рухнула в кресло, качая головой. Она что-то пробурчала себе под нос, и Илэйн расслышала только, что Круг Женщин языки проглотит. - Нам надо еще кое-что обсудить, - сказала Илэйн. О Свет, Мин с Авиендой посмотрят на нее как на легкомысленную девчонку! Ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы улыбка была не настолько... нетерпеливой. - Полагаю, лучше у меня в покоях. Ни к чему стеснять Найнив и Лана. На самом деле она опасалась, что Найнив, если услышит, попытается их остановить. Если речь зайдет о чем-то, касающемся Айз Седай, эта женщина, не задумываясь, воспользуется своей властью. - Да, - медленно произнес Ранд. А потом, как ни странно, добавил: - Я сказал, Найнив, что ты выиграла. Я не уйду, не повидавшись с тобой. - О-о! - Найнив вздрогнула. - Да. Разумеется. Он вырос у меня на глазах, - залепетала она с болезненной улыбкой, повернувшись к Илэйн. - Я видела его первые шаги. Он не уйдет, пока я с ним как следует не поговорю. Илэйн с подозрением покосилась на нее. О Свет, она говорит, прямо как престарелая нянька. Хотя Лини никогда не болтает попусту. Илэйн надеялась, что Лини жива и с ней все хорошо, но очень боялась, что правда далеко не столь радужна. Почему Найнив вдруг стала себя так вести? У нее что-то на уме, и если она в своих планах не собирается опереться на авторитет своего положения, значит, это нечто такое, что даже она сама считает неправильным. Вдруг Ранд... пошел волнами, словно воздух вокруг него поплыл жарким маревом, и все прочее вылетело из головы Илэйн. Через миг он стал... кем- то другим, ниже ростом и толще, каким-то тупым и грубым. И столь отталкивающего обличья, что она не сразу вспомнила даже о мужской половине Силы, к которой он обратился. Сальные черные волосы свисали на болезненно бледное лицо, где среди прочих поросших волосками бородавок выделялась одна, особенно крупная. Она оседлала мясистый нос картошкой, торчавший над толстыми вялыми губами. Ранд крепко зажмурил глаза и сглотнул, стиснув руками подлокотники кресла, словно стеснялся своего вида и не хотел встречаться ни с кем взглядом. - Ты все равно красив. Ранд, - нежно сказала Илэйн. - Ха! - заметила Мин. - Да от такой рожи козел в обморок хлопнется! Так оно и было, но только зря она это сказала. Авиенда рассмеялась. - У тебя есть чувство юмора. Мин Фаршав. От Такой рожи в обморок попадает целое стадо козлов! О Свет, это точно! Илэйн едва успела проглотить смешок. - Я тот, кто я есть, - сказал Ранд, рывком вставая с кресла. - Вы просто этого не видите. Стоило Дени бросить один взгляд на Ранда в его новом обличье, как улыбка сползла с лица коренастой женщины. Касейлле обалдело раскрыла рот. Вот вам тайный любовник, подумала Илэйн, посмеиваясь про себя. Она была уверена, что на долю Ранда, с угрюмой миной вперевалку тащившегося между ними, достанется не меньше взглядов, чем на долю женщин- гвардейцев. Никому и в голову не придет заподозрить, кто он такой. Слуги в коридорах, пожалуй, сочтут его злоумышленником, схваченным на месте преступления. Вид у него был именно такой. Касейлле и Дени не спускали с него глаз, словно их тоже посетила подобная мысль. Женщины-гвардейцы принялись возражать, когда поняли, что Илэйн хочет, чтобы они остались за порогом, а этот парень вошел в ее покои вместе с нею и двумя ее подругами. Вдруг маскировка Ранда перестала казаться Илэйн смешной. Касейлле поджала губы, на широком лице Дени читалось недовольное упрямство. Илэйн уже вознамерилась сунуть им под нос кольцо Великого Змея, но охранницы, насупясь, все-таки заняли свой пост в коридоре у входа в ее апартаменты. Илэйн мягко притворила за собой створку, избавляясь от их укоризненных взглядов, хотя ей хотелось грохнуть дверью со всей силы. О Свет, ну почему для своей маскировки он не выбрал что-то чуть менее противное. Что до Ранда, то он прошел прямо к инкрустированному столу, оперся о него. Воздух вокруг снова-задрожал, и Ранд опять стал самим собой. Драконовы головы на его руках, алозолотистые, отливали металлическим блеском. - Мне нужно выпить, - хрипло проговорил он, приметив на длинном пристенном столе высокогорлый серебряный кувшин. По-прежнему не глядя ни на Илэйн, ни на Мин, ни на Авиенду, он неуверенной походкой подошел к столу и наполнил вином серебряный кубок, который и ополовинил одним большим глотком. Это сладкое, приправленное пряностями вино осталось от завтрака. Сейчас оно, наверное, совсем ледяное. Илэйн не собиралась так скоро возвращаться к себе, и огонь в очаге едва теплился под слоем пепла. Но Ранд не сделал ничего, насколько она могла судить, чтобы согреть вино с помощью Силы. Парок она бы точно заметила. И почему он сам подошел к кувшину вместо того, чтобы, направив Силу, поднести его к себе? Прежде ему это нравилось - плавающие на потоках воздуха кубки с вином, лампы и все такое прочее. - Что с тобой. Ранд? - спросила Илэйн. - Ты не болен? - В животе у нее что-то сжалось при мысли о том, какая у него может быть болезнь. - Найнив смогла бы... - Я здоров, здоровей не бывает, -'тускло произнес он, по-прежнему стоя к ним спиной. Осушив кубок, он начал вновь наливать вино. - И что это такое, о чем ты не хотела говорить при Найнив? Илэйн вздернула брови, переглядываясь с Авиендой и Мин. Если уж он распознал ее уловку, то Найнив догадалась наверняка. Тогда почему она их отпустила? И как Ранд догадался? Авиенда слегка покачала головой в удивлении. Мин тоже покачала, но с ухмылкой, говорившей, что такое бывает. Илэйн ощутила легкий укол - нет, не ревности; между ними о ревности и речи нет, - укол досады из-за того, что Мин провела с ним столько времени, а она - нет. Что ж, раз ему хочется сюрпризов... - Мы хотим связать тебя узами, как нашего Стража, - сказала Илэйн, усаживаясь на стул и разглаживая юбки. Мин устроилась на краешке стола, болтая ногами, а Авиенда уселась на ковер, скрестив ноги и аккуратно расправив свои тяжелые шерстяные юбки. - Все трое. По обычаю сначала положено спрашивать. Ранд развернулся, вино выплеснулось из кубка, еще больше пролилось из кувшина, прежде чем он успел спохватиться. Приглушенно выругавшись, он торопливо сошел с расплывавшегося на ковре влажного пятна и поставил кувшин обратно на поднос. Куртка его из грубой шерсти тоже украсилась спереди большим мокрым пятном и брызгами темного вина, которые он попытался смахнуть свободной рукой. Замечательно. - Вы и впрямь рехнулись, - прорычал Ранд. - Вы же знаете, что меня ждет. Вам известно, что это означает для любого, с кем я буду связан узами. Даже если я не впаду в безумие, ей придется пережить мою смерть! И как это - все трое? Мин-то направлять не может. Во всяком случае, Аланна Мосвани тебя опередила, и уж она-то не утруждала себя просьбами. Они с Верин отобрали для обучения нескольких двуреченских девушек и сопровождали их в Белую Башню. Я уже несколько месяцев связан с нею узами. - И ты молчал? И мне не сказал, ты, пастух шерстеголовый? - вознегодовала Мин. - Да если б я знала!.. - Она ловко извлекла из рукава узкий нож, затем зло посмотрела на клинок и с мрачным видом спрятала нож обратно. Подобное лекарство оказалось бы жестоким как для Аланны, так и для Ранда. - Это против обычая, - сказала Авиенда с вопросом в голосе. Она поерзала на ковре и потрогала пальцем нож на поясе. - Очень может быть, - удрученно заметила Илэйн. Поступи какая-то сестра так с любым, мужчиной, это было бы отвратительно. Ну, а то, что Аланна проделала это с Рандом.. Илэйн помнила эту смуглую и вспыльчивую Зеленую сестру, отличавшуюся смешливостью и живостью характера. - У Аланны столько тох к нему, что она за целую жизнь не расплатится! И к нам тоже. Ну, попадет она мне в руки - ей захочется, чтобы я ее поскорее убила! - После того, как она нам в руки попадет, - уточнила Авиенда, подчеркнуто кивая. - Ну вот. - Ранд уставился в кубок. - Сами видите, смысла в этом нет. Я... Лучше я к Найнив вернусь. Идешь, Мин? Несмотря на все то, что они ему сказали, в голосе Ранда слышалось сомнение, словно он не до конца им поверил, словно Мин могла теперь бросить его. Он не боялся, даже готов был смириться. - Нет, смысл есть, - настойчиво сказала Илэйн. Она наклонилась к нему, стремясь силой своей воли вынудить его принять то, что она говорит. - Одни узы - не защита против других. Сестры не связывают узами одного и того же мужчину из-за обычая. Ранд, потому что они не хотят делить его, а не потому, что этого нельзя сделать. И это вовсе не противоречит закону Башни. - Разумеется, некоторые обычаи столь же сильны, как и закон, по крайней мере, с точки зрения сестер. Найнив же, похоже, с каждым днем становится все большей поборницей обычаев и величия Айз Седай. Когда она узнает, так взорвется, что башкой крышу прошибет! - Ну а мы хотим тебя делить! И ты будешь наш, если дашь согласие. Как легко оказалось это сказать! А когда-то она была уверена, что язык не повернется такие слова вымолвить. Пока не поняла, что любит Авиенду так же сильно, как и его, только по-другому. И Мин любит - еще одна сестра, хотя они и не прошли ритуал. Подвернись только случай, она спустит с Аланны шкуру, высечет розгами от макушки до пят, за то, что та посмела прикоснуться к нему, но Мин и Авиенда - совсем другое дело. Они - часть самой Илэйн. В каком-то роде они были ею, а она была ими. Илэйн заговорила мягче: - Я прошу. Ранд. Мы просим. Пожалуйста, позволь нам связать тебя узами. - Мин, - пробормотал Ранд почти умоляюще. Он смотрел на Мин глазами, полными отчаяния. - Ты знала, да? Ты знала, если я увижу их хоть краем глаза... - Он покачал головой, не в силах или не желая продолжать. - Об узах я ничего не знала, пока они мне не сказали полчаса назад, - промолвила Мин, встречая его отчаянный взор таким нежным взглядом, которого Илэйн никогда у нее не видала. - Но я знала, надеялась - что-то произойдет, когда ты снова их увидишь. Это не должно было случиться, Ранд. Обязательно. Ранд глядел в кубок, мгновения тянулись как часы, и наконец он поставил кубок на поднос. - Хорошо, - негромко промолвил он. - Не могу сказать, что не хочу этого - потому что хочу. Да испепелит меня Свет за это! Но подумайте о цене. Подумайте о цене, которую заплатите вы. Илэйн незачем было думать о цене. Она знала ее с самого начала, не раз обсуждала это с Авиендой, чтобы убедиться, что и та все понимает. Она объяснила и Мин. Старая пословица гласит - бери что хочешь, но будь готов платить. Никому из них троих не надо думать о цене; они знают ее и готовы платить. И времени терять не стоит. Даже сейчас она не должна позволить ему решить, что цена чересчур высока. Как будто это ему решать! Открыв себя саидар, Илэйн соединилась с Авиендой, обменявшись с нею улыбками. Углубившееся осознание друг друга, более интимное слияние чувств и физических ощущений всегда было удовольствием для нее и ее первой сестры. И во многом походило на то, что они вскоре разделят и с Рандом. Илэйн работала с плетением тщательно, выверяя его и изучая под каждым углом. Огромной подмогой стало то, что она узнала об айильских плетениях во время церемонии породнения с Авиендой. Тогда-то впервые ей и пришла в голову эта идея. Осторожно Илэйн вплела Дух, поток из сотни нитей, каждая нить расположена определенным образом, и возложила плетение на сидевшую на полу Авиенду, а потом то же самое проделала с Мин, расположившуюся на краешке стола. В каком-то роде эти плетения не были двумя отдельными плетениями. Они светились в точном подобии, и казалось, глядя на одно, она видит и другое. Это были не те плетения, которые использовались при ритуале породнения, но в них были применены те же принципы. Главное - они включали других девушек в себя: то, что случалось с одной из тех, кто был объединен этим плетением, случалось и со всеми. Едва только плетения оказались на местах, Илэйн сразу передала Авиенде главенство в созданном ими круге из двух. Уже готовые плетения остались, и Авиенда немедленно создала идентичные плетения вокруг Илэйн, а потом вновь вокруг Мин, смешивая созданные ею с другими, пока они не стали неотличимы от плетений Илэйн, а потом вернула ей контроль. Сейчас, после многих тренировок они проделывали все с большой легкостью. Четыре плетения, или, скорее, сейчас три, казались одним и тем же плетением. Все было готово. Авиенда являла собой непоколебимую уверенность, такую же, какую Илэйн чувствовала в Бергитте. Мин сидела, вцепившись пальцами в край столешницы, скрестив ноги в лодыжках; она не видела потоков, но ободряюще ухмыльнулась, правда, подпортила впечатление, когда облизнула губы. Илэйн глубоко вздохнула. Ее глазам предстало следующее: они трое были окружены и соединены ажурным узором Духа, рядом с которым покажется скучным и самое тонкое кружево. А теперь - только бы это плетение сработало так, как оно, по ее мнению, должно сработать. От каждой из троих Илэйн протянула к Ранду плетения узкими нитями, сворачивая три линии в одну, складывая их в узы Стража. Получившееся плетение она возложила на Ранда так нежно, как кладут одеяло на младенца. Паутина Духа охватила его, проникла вглубь. Он даже не моргнул, но дело было сделано. Она отпустила саидар. Готово. Он уставился на них без всякого выражения и медленно приложил пальцы к вискам. - О Свет, Ранд, какая боль, - измученным голосом пробормотала Мин. - Никогда не думала. Даже не представляла себе. Как ты ее терпишь? Столько болит, а ты словно и не замечаешь... Будто живешь с этой болью так долго, что она стала частью тебя. Те цапли у тебя на ладонях. До сих пор чувствуется ожог. И эти твари на руках болят! И твой бок. О Свет, твой бок! Почему ты не кричишь. Ранд? Почему не плачешь? - Он - Кар'а'карн, - со смехом сказала Авиенда, - сильный, как сама Трехкратная Земля! - На ее лице читалась гордость - о да, гордость, - но даже когда она смеялась, по ее загорелым щекам катились слезы. - Золотые жилы. О-о, золотые жилы. Ты и вправду меня любишь. Ранд. Илэйн просто смотрела на Ранда, чувствуя его в своей голове. Боль ран, о которых он позабыл. Напряжение и недоверие, удивление. Однако его чувства оказались слишком жесткими, неподатливыми, точно наплыв отвердевшей смолы, почти окаменевший. Однако, пронзая их, пульсировали золотистые жилы, эти нити вспыхивали, когда он смотрел на Мин и на Авиенду. И на нее. Он любил ее. Он любил всех трех. И поэтому ей хотелось смеяться от радости. Кто-то может сомневаться, но она всегда будет знать о его любви к не