ы, которая могла быть сильнее. Значит, у нее есть какой-то ангриал. Потрясение длилось лишь мгновение - и это мгновение ушло на то, чтобы рассечь потоки светловолосой. Она не знала, как их выворачивать, как их обращать. Пожалуй, этого небольшого преимущества Синдани хватит. Она должна увидеть, как умрет Льюс Тэрин! Светловолосая женщина пошатнулась, когда ее хлестнуло обрезанными потоками, но, еще переступая после удара с ноги на ногу, она вновь направила Силу. Синдани с рычанием отразила атаку, и земля у них под ногами заходила ходуном. Она должна увидеть, как он умрет! Должна! Высокий холм находился не очень близко от отпирающего ключа, но тот все равно сиял в голове Могидин так ярко, что она изнывала от нестерпимого желания хотя бы прикоснуться к столь безмерному потоку саидар. Какой восторг, наверное, ощущать такую мощь, и даже тысячную его часть. Она изнывала от обуревавшего ее желания, но дальше этой выгодной высотки, поросшей леском, заходить не намеревалась. Только одна угроза - руки Моридина, гладящие ее кор'сорву, - заставила ее вообще Переместиться сюда, и она, как могла, оттягивала этот момент, молилась, чтобы все было кончено раньше, чем ее вынудят отправиться к месту битвы. Могидин всегда действовала из-за угла, под покровом тайны, но, едва она появилась тут, как ей сразу пришлось уклоняться от атаки. А в разных концах раскинувшегося перед Могидин леса под полуденным солнцем сверкали молнии и вспыхивало пламя - сплетенные из саидар и из того, что, по-видимому, было саидин. Над горящими купами деревьев поднимались столбы черного дыма, то и дело раздавался грохот взрывов. Кто сражается, кто жив, кто умер - это было безразлично Могидин. За исключением одного - ей было бы приятно, если бы погибла Синдани или Грендаль. А лучше обе. Могидин же - нет, она не станет бросаться в гущу битвы. Если бы ей показалось мало развернувшегося по всему лесу сражения, ее остановило бы то, что она увидела за сияющим ключом доступа. Колоссальный приплюснутый купол черноты над лесом - как будто ночь обратилась в камень. Могидин вздрогнула, когда по темной поверхности пробежала рябь и купол заметно приподнялся. Что бы это ни было, приближаться к куполу еще хотя бы на шаг - чистое безумие. Моридин никак не сможет узнать, что она тут делает... или не делает. Отступив на противоположный край вершины, подальше от сияющего ключа и странного купола, Могидин села и занялась тем, чем так часто занималась в прошлом. Наблюдать из тени и ждать - чтобы выжить. Мысленно Ранд кричал. Он был уверен, что кричит, что кричит и Льюс Тэрин, но в реве не слышал никаких голосов. Мерзкий океан порчи бешеным потоком несся сквозь него, грохоча от яростного напора. Приливы скверны обрушивались на него громадными волнами. На него набрасывались беснующиеся ураганы грязи. Он понимал, что единственная причина, почему он до сих пор не отпустил Силу, - это порча. Саидин могла изменяться каждый миг, могла ослеплять, могла убить его - и он даже понять этого не успел бы. Гнилостное половодье затопило все прочее, и он цеплялся, как мог, чтобы удержаться, не дать ему унести себя. Порча перемещалась. Сейчас важно только это. Он должен держаться! - Мин, что ты скажешь? - Кадсуане, несмотря на усталость, еще находила в себе силы стоять. Кто угодно устал бы, держа такой щит весь день напролет. Какое-то время атак на холм не было, и вообще казалось, что активно направляют Силу только Найнив и мальчик. Во всяком случае, так подсказывали Кадсуане ее ощущения. Элза расхаживала по гребню холма, описывая круги без счета, она по-прежнему находилась в соединении с Мерисой и Джахаром, но ей сейчас нечего было делать, кроме как внимательно разглядывать окрестные холмы. Джахар сидел на камне, у него под рукой слабо светился Калландор. Мериса сидела на земле рядом с Джахаром, положив голову ему на колено, и он гладил ее по волосам. - Ну, Мин? - настойчиво окликнула девушку Кадсуане. Та подняла на нее сердитый взгляд. Они с Харине сидели в маленькой ложбинке на каменистой вершине - их загнали сюда Томас с Моадом. Хорошо, хоть у мужчин хватило ума понять и принять, что в этой битве им места нет. Харине угрюмо смотрела исподлобья, и мужчинам не раз и не два приходилось удерживать Мин, порывавшуюся кинуться к юному ал'Тору. Они даже были вынуждены отобрать у нее ножи - после того, как она попыталась порезать их своим оружием. - Я знаю, что он жив, - пробурчала девушка, - и думаю, что ему больно. Только если и я уже чувствую, что ему больно, значит, он от боли просто умирает. Пустите меня к нему. - Сейчас ты ему только помешаешь. Пропустив мимо ушей недовольное ворчание Мин, Кадсуане, ступая по кочковатой земле, подошла к Ранду и Найнив, но смотрела она не на них. Даже на расстоянии нескольких миль черный купол, вознесшийся на высоту тысячи футов, выглядел громадным. По куполу пробегали волны. Поверхность его казалась вороненой сталью, но от нее не отражалось ни единого солнечного лучика. Наоборот, возле купола свет как будто тускнел. Ранд сидел точно так же, как и вначале, недвижимой, невидящей статуей, лишь пот градом катился по его лицу. Если он, как сказала Мин, и мучался от боли, с виду страдания никак не проявлялись. Кадсуане, правда, все равно не знала, что она могла бы для него сделать, что осмелилась бы сделать. Потревожишь его сейчас - и последствия могут быть самыми ужасными. Поглядывая на разрастающийся мертвенно-черный купол, Кадсуане хмыкнула. Ну, прежде всего, к ужасным последствиям может привести и то, что ему вообще позволили поступить по-своему. Найнив со стоном соскользнула на землю с камня, на котором сидела. Платье ее было мокрым от пота, к влажному лицу прилипли пряди волос. Веки ее слабо трепетали, грудь поднималась и опускалась - она жадно глотала воздух. - Не могу больше, - проскулила она. - Больше не выдержу. Кадсуане заколебалась - а колебаться она не привыкла. Девочка не выйдет из круга, пока ее не отпустит юный ал'Тор, но если только у этих Чойдан Кэл нет такого же изъяна, какой имеет Ка'аландор, Найнив может зачерпнуть Силы лишь столько, сколько способна выдержать без вреда для себя. Если не считать того, что она служит проводником для такого потока саидар, с каким не совладала бы и вся Белая Башня, использовав все имеющиеся у нее в наличии ангриалы и тер'ангриалы. Через девочку уже несколько часов несется неимоверный поток Силы, и ее может убить обыкновенная физическая усталость. Опустившись возле нее на колени, Кадсуане положила золотую ласточку рядом на землю, обхватила ладонями голову Найнив и уменьшила направляемый в щит поток саидар. В Исцелении ее способности были не более чем средними, но ей было под силу придать девочке немного бодрости и не свалиться самой. Однако она отдавала себе отчет в том, что щит над ними ослабел, и, не теряя зря времени, сразу начала формировать потоки. Выбравшись на гребень холма, Осангар шлепнулся на живот и, улыбнувшись, по-крабьи отполз в сторону, прячась под укрытие дерева. Отсюда, преисполненный саидин, он отчетливо видел вершину соседнего холма и различал людей на ней. Не так много, как он ожидал. Одна женщина медленно ходила кругами по гребню, вглядываясь в деревья, но все остальные оставались на месте. Наришма сидел с мерцавшим у него в руках Калландором, женщина положила голову ему на колено. Чуть в стороне Осан'гар заметил еще двух женщин, одна стояла на коленях возле другой, но их заслоняла спина мужчины. Ему незачем было видеть его лицо, чтобы узнать ал'Тора. На то, кто это, ясно указывал лежавший рядом с ним ключ. Для глаз Осан'гара ключ доступа сиял ярче яркого. Перед мысленным же его взором ключ затмевал своим сиянием солнце, тысячу солнц! Будь у него отпирающий ключ, чего он только ни сделал бы! Жаль, что его нужно уничтожить вместе с ал'Тором. Но он может забрать себе Калландор, после того как ал'Тор умрет. Ни у кого из Избранных не имелось даже завалящего ангриала. И даже сам Моридин станет заискивать перед Осан'гаром, когда в руках у него окажется кристаллический меч. Ни'блис? Что ж, после того, как Осан'гар уничтожит ал'Тора и то, что он тут понаделал, он будет назван Ни'блисом. Тихонько рассмеявшись, Осан'гар сплел погибельный огонь. Кто бы мог помыслить, что именно он станет героем сегодняшнего сражения? Неспешно расхаживая кругами, Элза скользила взором по окрестным лесистым холмам. И вдруг остановилась - уголком глаза она уловила какое- то движение. Элза медленно повернула голову - вон он, холм, где взгляд за что-то зацепился. День сегодня выдался для нее очень трудный. Когда ее держали в плену в айильском лагере в Кайриэне, Элзе пришло в голову, что совершенно необходимо, чтобы Дракон Возрожденный дожил до Последней Битвы. Эта мысль вдруг показалась настолько очевидной, что Элза даже растерялась - как она раньше этого не понимала. Теперь она понимала это так же отчетливо, как отчетливо, благодаря саидар, различала лицо мужчины, пытавшегося затаиться на том холме и выглядывавшего сейчас из-за дерева. Сегодня ее вынудили сражаться с Избранными. Наверняка Великий Повелитель понял бы, если бы ей на самом деле пришлось убить кого-то из них, но Корлан Дашива - всего лишь один из тех Аша'манов. Дашива вытянул руку в сторону холма, где стояла она, и Элза зачерпнула через Калландор в руках Джахара столько, сколько смогла. У нее сложилось впечатление, что саидин - весьма подходящее средство уничтожения. Вершину соседнего холма объял громадный шар слепящего огня, красно-золотистого, с голубыми всполохами. Когда неистовствующее пламя пропало, холм стал футов на пятьдесят ниже, и верхушка его была теперь ровной, как стол, и черной, как пепелище. Могидин не понимала, почему она торчит здесь так долго. До сумерек осталось не больше двух часов, и в лесу царила тишина. Не считая ключа, она не чувствовала, чтобы где-то поблизости направляли саидар. Возможно, кто-то и использовал еще небольшие потоки Силы, но и намека не осталось на неистовую бурю, что бушевала тут раньше. Битва окончена, остальные Избранные мертвы или бежали с поля боя. Сражение, конечно, проиграно, раз отпирающий ключ по-прежнему сияет у нее в голове. Поразительно, как Чойдан Кэл выдержал столь длительное непрерывное использование, причем на таком уровне мощности. Лежа на животе и упираясь подбородком в ладони, Могидин со своей высотки наблюдала за громадным куполом. Его уже нельзя было назвать черным. Не существовало слова, которым можно было бы описать его цвет, но черный по сравнению с ним представлялся слишком бледным. Теперь купол превратился в полушарие, вознесшееся в небо, как гора, больше чем в две мили высотой. Купол окружали плотные тени, как будто он высасывал из воздуха оставшийся свет. Могидин не понимала, почему она не боится. Эта штуковина могла разрастись и поглотить весь мир или развалить весь мир, как сказала Аран'гар. И если подобное случится, не будет безопасного места, не останется тени, где могла бы спрятаться Паучиха. Вдруг что-то взметнулось, извиваясь, с темной гладкой поверхности купола, подобное языку пламени, если бы существовало пламя чернее черного, потом еще раз и еще, пока весь купол не вскипел адским огнем. Раздался грохот, как будто разом ударили десятки тысяч громов. Могидин зажала ладонями уши и завопила, но крик ее не был слышен в этом грохоте. И в единый миг купол сжался, схлопнулся в точку, сгинул. А потом завыл ветер, ринувшийся в сторону исчезнувшего купола, и потащил ее за собой. Могидин отчаянно, но тщетно пыталась за что-нибудь уцепиться - ветер волочил ее по каменистой земле, швырял на деревья, подбрасывал в воздух. Странно, но страха она по-прежнему не испытывала. У Могидин даже мелькнула мысль, что если она переживет сегодняшний день, она уже никогда не будет бояться. Кадсуане разжала руки, и на землю упало то, что прежде было тер'ангриалом. Больше это нельзя было назвать статуэткой, изображающей женщину. Мудрое и строгое лицо уцелело, но фигурка разломилась надвое, и ее сплавившаяся сбоку поверхность стала шершавой и комковатой на ощупь, похожей на растопленный воск. Исчезла рука, державшая хрустальную сферу, а мелкие осколки самой сферы валялись вокруг уничтоженного тер'ангриала. Фигурка мужчины уцелела, и ее уже спрятали в седельную суму. Убрали также и Калландор. Подальше от соблазна. Там, где раньше был Шадар Логот, в лесу теперь зияла громадная прогалина, идеально круглая и такая широкая, что Кадсуане даже при низком, у самого горизонта, солнце видела дальний ее край, уходящий в землю. Лан вел в поводу своего прихрамывающего черного жеребца, но, увидев Найнив, лежавшую на земле и укрытую плащом до подбородка, выронил поводья. Рядом с нею лежал юный ал'Тор, тоже накрытый плащом, рядом с ним клубочком свернулась Мин, положив голову на грудь юноши. Глаза девушки были закрыты, но, судя по слабой улыбке, она не спала. Лан взглянул на них лишь мельком, подбежал к Найнив и, рухнув на колени, нежно приподнял голову жены. Она не шевелилась, как и Ранд. - Они просто без сознания, - сказала Стражу Кадсуане. - Кореле говорит, лучше, чтобы они сами очнулись. Правда, Кореле затруднялась сказать, сколько времени придется ждать, пока они придут в себя. Ничего определенного не мог сказать и Дамер. Раны в боку мальчика остались, как были, хотя Дамер ждал каких-то перемен. И это вызывало тревогу. Чуть выше по холму над стонавшей Белдейн склонился лысый Аша'ман, его пальцы извивались над нею - он сплетал свое чудное Исцеление. Последний час он был очень занят. Аливия то и дело с изумлением и недоверием поглядывала на свою руку, сгибала и разгибала ее - рука только что была сломана и обожжена до кости. Сарен ходила, пошатываясь, но виной тому была только усталость. Она чуть не погибла в лесу, и от пережитого глаза ее были все еще широко раскрыты. Белые к такому не привыкли. Не всем повезло. Верин и женщина из Морского Народа сидели возле накрытой плащом Кумиры и, беззвучно шевеля губами, возносили молитвы о ее душе, а Несан неуклюже пыталась утешить плачущую Дайгиан, которая сжимала в объятиях тело Эбена и баюкала его, как ребенка. Зеленые привыкли к такому, но Кадсуане не понравилось, что она потеряла двух человек из своего отряда, когда враг отделался так легко - несколько подпаленных Отрекшихся и один убитый изменник. - Она чистая, - вновь негромко произнес Джахар. Теперь на камне сидела Мериса, и на ее коленях покоилась его голова. Голубые глаза Мерисы все еще были суровыми, но она ласково гладила его по волосам. - Чистая. Кадсуане переглянулась с Мерисой. Двое - Дамер и Джахар - утверждали одно и то же: порча исчезла. Но могут ли они быть уверены, что не осталось ни капли, ни крупицы? Мериса позволила ей вступить в соединение с мальчиком, и Кадсуане не почувствовала ничего похожего на то, что описывала другая Зеленая, однако можно ли быть абсолютно уверенным? Саидин была настолько чуждой, что в ее безумном хаосе могло скрываться что угодно. - Я хочу уйти отсюда, как только вернутся остальные Стражи, - объявила Кадсуане. Ее многое не устраивало - слишком много оставалось вопросов, на которые у нее не было ответов, но теперь у нее был юный ал'Тор, и она не хотела его потерять. Пала ночь. На вершине холма ветер заметал пылью осколки того, что некогда было тер'ангриалом. Ниже лежала могила Шадар .Логота, сулящая миру надежду. И по далекому Тремалкину начала распространяться весть, что Время Иллюзий подошло к концу. Конец книги девятой цикла "Колесо Времени"