л ты по ихней красной дате.
И начал вкручивать болты про то, что я - предатель.
Я сел, белее, чем снега. Я сразу онемел как мел.
Мне было стыдно, что я пел. За то, что он так понял.
Что смог дорисовать рога, что смог дорисовать рога
Он на моей иконе.
- Как трудно нам - тебе и мне - шептал он,
Жить в такой стране и при социализме.
Он истину топил в говне.
За клизмой ставил клизму.
Тяжелым запахом дыша,
Меня кусала злая вша.
Чужая тыловая вша.
Стучало в сердце. Звон в ушах.
- Да что там у тебя звенит?
И я сказал: - Душа звенит. Обычная душа.

- Ну ты даешь... Ну ты даешь!
Чем ей звенеть? Ну ты даешь -
Ведь там одна утроба.
С тобой тут сам звенеть начнешь.
И я сказал: - Попробуй!
Ты не стесняйся. Оглянись. Такое наше дело.
Проснись. Да хорошо встряхнись. Да так, чтоб зазвенело.
Зачем живешь? Не сладко жить. И колбаса плохая.
Да разве можно не любить?
Вот эту бабу не любить, когда она такая!
Да разве ж можно не любить?
Да разве ж можно хаять?
Не говорил ему за строй. Ведь сам я - не в строю.
Да строй - не строй. Ты только строй. А не умеешь строить - пой.
А не поешь - тогда не плюй.
Я - не герой. Ты - не слепой.
Возьми страну свою.
Я первый раз сказал о том, мне было нелегко.
Но я ловил открытым ртом родное молоко.
И я припал к ее груди, я рвал зубами кольца.
Была дорожка впереди. Звенели колокольца.
Пока пою, пока дышу, дышу и душу не душу,
В себе я многое глушу. Чего б не смыть плевка?!
Но этого не выношу. И не стираю. И ношу.
И у любви своей прошу хоть каплю молока.



        ВЕРКА, НАДЬКА И ЛЮБКА

Когда дважды два было только четыре,
Я жил в небольшой коммунальной квартире.
Работал с горшком, и ночник мне светил
Но я был дураком и за свет не платил.

Я грыз те же книжки с чайком вместо сушки,
Мечтал застрелиться при всех из Царь-пушки,
Ломал свою голову в виде подушки.
Эх, вершки-корешки! От горшка до макушки
Обычный крестовый дурак.
- Твой ход, - из болот зазывали лягушки.
Я пятился задом, как рак.

Я пил проявитель, я пил закрепитель,
Квартиру с утра превращал в вытрезвитель,
Но не утонул ни в стакане, ни в кубке.
Как шило в мешке - два смешка, три насмешки -
Набитый дурак, я смешал в своей трубке
И разом в орла превратился из решки.
И душу с душком, словно тело в тележке,
Катал я и золотом правил орешки,
Но чем-то понравился Любке.

Муку через муку поэты рифмуют.
Она показала, где раки зимуют.
Хоть дело порой доходило до драки -
Я Любку люблю! А подробности - враки.
Она даже верила в это сама.
Мы жили в то время в холерном бараке
Холерой считалась зима.

И Верка-портниха сняла с Любки мерку -
Хотел я ей на зиму шубу пошить.
Но вдруг оказалось, что шуба - на Верку.
Я ей предложил вместе с нами пожить.

И в картах она разбиралась не в меру -
Ходила с ума эта самая Вера.
Очнулась зима и прогнала холеру.
Короче стал список ночей.
Да Вера была и простой и понятной,
И снегом засыпала белые пятна,
Взяла агитацией в корне наглядной
И воском от тысяч свечей.

И шило в мешке мы пустили на мыло.
Святою водой наш барак затопило.
Уж намылились мы, но святая вода
На метр из святого и твердого льда.

И Вера из шубы скроила одеяло.
В нем дырка была - прям так и сияла.
Закутавшись в дырку, легли на кровать
И стали, как раки, втроем зимовать.

Но воду почуяв - да сном или духом -
В матросской тельняшке явилась Надюха.
Я с нею давно грешным делом матросил,
Два раза матрасил, да струсил и бросил.
Не так молода, но совсем не старуха,
Разбила паркеты из синего льда.
Зашла навсегда попрощаться Надюха,
Да так и осталась у нас навсегда.

Мы прожили зиму активно и дружно.
И главное дело - оно нам было не скучно.
И кто чем богат, тому все были рады.
Но все-таки просто визжали они,
Когда рядом с ритмами светской эстрады
Я сам, наконец, взял гитару в клешни.

Не твистом свистел мой овраг на горе.
Я все отдавал из того, что дано.
И мозг головной вырезал на коре:
Надежда плюс Вера плюс Саша плюс Люба
Плюс тетя Сережа плюс дядя Наташа...
Короче, не все ли равно.

Я пел это в темном холодном бараке
И он превращался в обычный дворец.
Так вот что весною поделывают раки!
И тут оказалось, что я - рак-отец.

Сижу в своем теле, как будто в вулкане.
Налейте мне свету из дырки окна!
Три грации, словно три грани в стакане.
Три грани в стакане, три разных мамани,
три разных мамани, а дочка одна.

Но следствия нет без особых причин.
Тем более, вроде не дочка, а сын.
А может - не сын, а может быть - брат,
Сестра или мать или сам я - отец,
А может быть весь первомайский парад!
А может быть город весь наш - Ленинград!..

Светает. Гадаю и наоборот.
А может быть - весь наш советский народ.
А может быть, в люльке вся наша страна!
Давайте придумывать ей имена.

   Слыша В.С.Высоцкого / триптих /
   -------------------------------

1.Хорошо, коли так. Коли все неспроста.
  Коли ветру все дуть, а деревьям - качаться.
  Коли весело жить, если жить не до ста.
  А потом уходить - кто куда - а потом все равно
                   возвращаться.

  Возвращаются все. И друзья и враги
  Через самых любимых и преданных женщин.
  Возвращаются все. И идут на круги.
  И опять же не верят судьбе. Кто больше,
                   кто меньше.

  Хорошо, коли так. Значит, ищут судьбу.
  А находят себя, если все же находят.
  Если дырку во лбу вы видали в гробу
  Приказав долго жить, вечным сном, дуба дав
           или как там еще в обиходе?

  Только вечный огонь все равно прогорит.
  Пусть хорош этот сон. Только тоже не вечен.
  На Молочном пути вход с востока открыт
  И опять молоко по груди, по губам...
           И нельзя изменить место встречи.

2.Если баба трезва, если баба скушна,
  Да может, ей нелегко, тяжело да не весело с нами?
  А налей-ка вина
  А достань-ка до дна
  Ох, отсыплет зерна и отдаст тебе все,
  Чем поднять в печке пламя.

  И опять каравай собираешь по крохам.
  И по каплям опять в кипяток свою кровь.
  Жизнь... Она не простит только тем,
            кто думал о ней слишком плохо.
  Баба мстит лишь за то, что не взял,
           что не принял любовь.

  Так слови свое Слово, чтобы разом начать все дела.
  Как положено, все еще раз положить на лопатки.
  Чтобы девочка  - Время из сказок косу заплела.
  Чтобы Время - мальчишка пугал и стрелял из рогатки.

  Чтоб они не прощали, когда ты игру не поймешь,
  Когда мячик не ловишь и даже не плачешь в подушку.
  Погремушка гремит, да внутри вся пуста.
  Скушно слушать сто раз. Надоест даже сказка.
  Так не ждал бы, пока досчитают до ста.
  Лучше семь раз услышать - один раз сказать
  Или спеть,
  Да не сдвоить, а строить, сварить, доказать,
  Но для этого в сказке ты должен учуять подсказку.
  Чтобы туже вязать, нужно чувствовать близость развязки.

3.Колея по воде... Но в страну всех чудес
  Не проехать по ней, да еще налегке, да с пустым разговором.
  Так не спрашивай в укор :
  - Ты зачем в воду лез?
  Я, конечно, спою. Я, конечно, спою.
  Но хотелось бы хором.
  Хорошо, если хор в верхней ноте подтянет,
  подтянется вместе с тобою.
  Кто во что, но душевно и в корень,
    и корни поладят с душой.
  Разве что-то не так?
  Вроде все, как всегда, то же небо опять голубое.
  Видно, что-то не так,
  Если стало вдруг так хорошо.

  Только что тут гадать? Высоко до небес.
  Да рукою подать до земли, чтоб месить тили-тесто.
  Если ты ставишь крест на стране всех чудес,
  Значит, ты для креста выбрал самое верное место.

  А наши мертвые нас не оставят в беде.
  Наши павшие, как на часах часовые.
  Но отражается небо во мне и в тебе
  И во имя имен пусть живых не оставят живые.

  В общем, места в землянке хватает на всех.
  А что просим? Да мира и милости к нашему дому!
  И несется сквозь тучи забористый смех:
  - Быть - не быть? В чем вопрос, если быть
                           не могло
                                по-другому!



        НОВЫЙ ГОД

Мы у ворот. Эй, отворяй, охрана!
Ровно в двенадцать нам разрешают вход.
Мокрый от пены, и, безусловно, пьяный,
Я удираю в новый грядущий год.

С треском разбив елочные игрушки
Жмется к столу общество-ассорти.
Хочется стать взрывчатою хлопушкой
И расстрелять вас залпами конфети.

   Но нужно включиться,
   И - раз-два-три! - веселиться.
   А лучше всего напиться. Вдрызг.
   Чтоб рухнуть под стол - пластом.
   Кто-то из женщин в маске лисицы
   Приветливо машет мне своим
                   пушистым хвостом.

Там, наверху, счетчик стучит все чаще.
Там, наверху, скоро составят счет.
Кто-то открытку бросил в почтовый ящик.
Может быть, ангел, может быть - пьяный черт?

В этом году я выбираю черта.
Я с ним охотно чокнусь левой рукой.
Я объявляю восемьдесят четвертый
Годом серьезных мер по борьбе с тоской.

   Но в комнате пусто,
   Смазаны краски.
   Слышен могучий храп за стеной.
   Кто-то из женщин сбрасывает маску
   И остается рядом со мной.

Как хорошо, когда некуда торопиться.
Славно проспать первый январский день.
Надо бы встать, чтобы опохмелиться,
Надо бы встать, но подниматься лень.

В куче кассет местный рок-клуб - по росту.
Маршевый шаг вперед, два шага назад.
Ровно в двенадцать - Всеволод Новгородцев
И модная группа "Фрэнки гоуз ту Ленинград".

   Мы засыпаем.
   Что нам приснится?
   Лес и дорога. Конь вороной.
   Кто-то из женщин в маске лисицы
   Утром проснется рядом со мной.

Кто-то из женщин быстро с постели встанет,
Выгладит платье и подойдет к столу.
Кто-то из женщин все по местам расставит.
Где-то в углу на кухне найдет метлу.

Кто-то из женщин быстро сметет осколки.
Вымоет чашки с мылом и кипятком.
Снимет игрушки. Выбросит наши елки.
И, не прощаясь, щелкнет дверным замком.

   А солнце все выше! Скоро растает.
   Деды Морозы получат расчет.
   Сидя на крыше, скорбно глотает
   Водку и слезы
         мой маленький черт.


        ПРЯМАЯ ДОРОГА


   Все на мази. Все в кайф, в струю и в жилу.
   Эта дорога пряма, как школьный коридор.
   В брюхе машины легко быть
                   первым пассажиром,
   Имея вместо сердца единый пламенный мотор.

   Мы аккуратно пристегнуты ремнями.
   Мы не спешим. Но если кто догонит нас -
   То мы пригрозим им габаритными огнями.
   Затянем пояса. Дадут приказ - нажмем на газ.

   А впрочем, если хошь - давай,
                        пролезай к шоферу.
   Если чешутся руки - что ж, пугай ворон,
                                   дави клаксон.
   А ежели спеть - так это лучше сделать хором.
   Пусть не слышно тебя, но ты не Элтон Джон
                                   и не Кобзон.

   Есть правила движения, в которых все молчком.
   И спектр состоит из одного предупредительного цвета.
   Дорожные знаки заменим нагрудным значком,
   И автоматически снижается цена билета.

   Трудно в пути. То там, то тут подлец заноет.
   Мол, пыль да туман. Сплошной бурьян и нет конца.
   Но все впереди. На белом свете есть такое,
   Что никогда не снилось нашим подлецам.

   Стирается краска на левой стороне руля.
   На левых колесах горит лохматая резина
   Но есть где-то сказка - прекрасная земля,
   Куда мы дотянем, лишь кончится запас бензина.

   Судя по карте, дорога здесь одна.
   Трясет на ухабах - мы переносим с одобреньем.
   Ведь это не мешает нам принять стакан вина
   И думать о бабах с глубоким удовлетвореньем.

   Мы понимаем, что в золоте есть медь.
   Но мы научились смотреть, не отводя глаза.
   Дорога прямая. И, в общем, рано петь:
   - Кондуктор, нажми на тормоза...

   РАШИД + ОЛЯ

Ветер нам поет и зовет нас в горы.
Вечер сладким вином смешит.
Если небо стало для нас забором,
Напишу на нем "Оля + Рашид".

А в книге регистрации мог бы расписаться
Таракан с чернилами на усах.
Стопроцентный брак допускают в ЗАГСах,
Но любовь вершится на небесах.

   Дырочки прожгу - пусть в них звезды светятся
   Да не в огороде, а во саду.
   У любви - двенадцать братушек-месяцев,
   А луна сестренкою на меду.

Лезут космонавты в созвездие Девы,
Ищут теплых лет да долгих котлет.
Но чтобы жить на свете одним припевом,
Каждый должен выдумать свой куплет.

Дай нам, Боже, хлеба и дай нам соли!
Дай нам, Сатана, табаку-вина.
Напишу куда надо "Рашид + Оля".
Будет эта пара любви равна.

   Пусть они идут босиком по лестнице,
   Муж идет с невестой, с женой - жених.
   У любви - двенадцать рогатых месяцев,
   Да луна-пастушка всегда при них.

Вот тебе кино! Погляди на рублики!
Съемка урожая - себе в убыток.
Ведь любой народный артист
Это кинокамера скучных пыток.

Первый класс не спорит с чужими школами.
А любитель сладкого пусть поймет -
Только тот, кто честно искусан пчелами,
Знает, что такое хороший мед.

   Пусть на этой ленте рубли повесятся,
   Каждому усилию - по плоду.
   У любви - по кадру - двенадцать месяцев
   И луна, как лампа, на всем году.

        ГАЛАКТИЧЕСКАЯ КОМЕДИЯ

Я твердо уверен, что где-то в Галактике дальней,
На пыльных тропинках, вдали от космических трасс,
Найдется планета, похожая с нашей детально.
И люди на ней совершенно похожи на нас.

Мой город, и дом, и квартира отыщутся где-то.
Согласно прописке, там занял пять метров жилья
Мужчина, который курит мои сигареты
И пьет жигулевское пиво не реже, чем я.

   У нас с ним одни и те же заботы.
   Он носит мой галстук,
   Он спорит с моей женой.
   И так же, как я,
   По утрам он спешит на работу,
   А вечером тем же автобусом едет домой.

Ему точно так же бывает и грустно и скучно.
Бывает порою, что некому руку подать.
Поэтому нам поскорее с ним встретиться нужно,
Уж мы бы отлично сумели друг друга понять.

Итак, решено! Отправляюсь на эту планету!
Я продал часы, свою бритву и новый утюг.
Дождался субботы. В субботу построил ракету.
Встречай меня, парень! Встречай меня, преданный друг!

   Ведь у нас с тобой одни и те же заботы.
   Ты носишь мой галстук,
   Ты спишь с моею женой.
   И так же, как я,
   По утрам ты спешишь на работу,
   А вечером тем же автобусом едешь домой.

Три дня я плутал переулками звездного мира,
И к этой планете пришел на крутом вираже.
Все точно совпало - и город, и номер квартиры,
И те же соседи живут на одном этаже.

Соседи сказали - случилось большое несчастье!
Соседи мне сразу сказали, что в эти три дня
Он бритву, часы и утюг променял на запчасти
И тоже решил полететь, поглядеть на меня.

   Теперь его заботы - мои заботы.
   Ношу его галстук,
   Скандалю с его женой.
   И так же, как он,
   По утрам я спешу на работу,
   А вечером тем же автобусом еду домой.

Я еду домой.

        МУЗЫКАНТ

С восемнадцати лет
Он играл что попало
Для крашеных женщин и пьяных мужчин.
Он съедал в перерывах по паре холодных котлет.
Музыкант полысел.
Он утратил талант.
Появилось немало морщин.
Он любил тот момент,
Когда выключат свет,
И пора убирать инструмент.

А после игры,
Намотав на кулак электрические шнуры,
Он вставал у окна.
И знакомой халдей приносил ему рюмку вина.
Он видел снег на траве.
И безумный оркестр собирался в его голове.
Возникал дирижер,
Приносил лед-минор и горячее пламя-мажор.

Он уходил через черный ход,
Завернув килограмм колбасы
В бумагу для нот.
Он прощался со мной,
Он садился в трамвай,
Он, как водится, ехал домой.
И из всех новостей
Самой доброй была
Только весть об отъезде детей.

Он ложился к стене.
Как всегда,
Повернувшись спиной к бесполезной жене.
    И ночью он снова слышал
    Эту музыку ...

И наутро жена начинала пилить его
Ржавым скрипучим смычком.
Называла его паучком
И ловила дырявым семейным сачком.
Он вставал у окна.
Видел снег. Он мечтал о стакане вина.
Было много причин
Чтобы вечером снова удрать
И играть
Для накрашенных женщин
И их безобразных мужчин.

Он был дрянной музыкант.
   Но по ночам он слышал музыку...
Он спивался у всех на глазах.
   Но по ночам он слышал музыку...
Он мечтал отравить керосином жену.
   Но по ночам он слышал музыку...

        КОРОЛЕВА БУТЕРБРОДОВ

Резво кипит черный кофе.
Дремлет коньяк, рассыпав звездочки в штофе.
В бокалах - кубики льда.
Все на столе - хлеб и масло.
Все на столе. Ну что ж, совсем не напрасно
Мы заглянули сюда.

   Ветчина, орехи и колбаса,
   Нереально сладкие чудеса...
   Хорошо в плохую погоду
   Заглянуть к королеве бутербродов,
   Забежать, заскочить, заглянуть к ней на полчаса.

Не сняв пальто и калоши,
Мы сядем за стол.
И все, что сможем положим
На свой широкий кусок.
Здесь мы ничем не рискуем -
Яблочный крем пополам с поцелуем,
И апельсиновый сок.

   Ветчина, конфеты и пастила.
   Как пчела летает вокруг стола
   Королева бутербродов.
   Королева бутербродов
   Удивительно предупредительна и мила.

Тепло, уютно и чисто.
Мы скоро уходим, скрипя золотой зубочисткой
В слоновых зубах.
- Ах, исключительно доброе сердце,
Но знаете, в ней не хватает перца.
И откуда эта соль на ее губах?

   Подметая пепел от папирос,
   Заплетая в нитку алмазы слез,
   Каждый день королева бутербродов.
   Королева бутербродов
   Каждый день ставит в воду
   Букеты бумажных роз.

Но в колокольчик над дверьми снова
Кто-то звонит.
И королева готова
Принять незванных гостей.
И во дворце коммунальном
Вечный сквозняк.
Он выдувает из спальни
Сухие крошки страстей.

   Так проходят зимние вечера.
   Так проходят летние вечера.
   Но никто с королевой бутербродов,
   С королевой бутербродов
   Вот беда, никогда не останется до утра.

        ТРАГИКОМИЧЕСКИЙ РОМАН

Часы остановились в час.
Как скучно нам лежать в постели.
Как жаль, что наше "Ркацители"
Нас не спасает в этот раз.

Скрипит пружинами диван.
В углу опять скребутся мыши.
Давай очнемся и вдвоем напишем
Трагикомический роман.

Давай придумаем сюжет,
В котором нам найдется место,
В котором можно будет интересно
Прожить хотя бы пару лет.

Я буду к зависти толпы
Тебя любить любовью страстной,
Когда исчезнет мой проклятый насморк,
А также скука и клопы.

На океанских берегах
Для нас пристанище найдется.
И нам с тобой больше не придется
Все время думать о деньгах.

Не будем думать о вине.
Не будем печь топить дровами.
А будем там дружить с медведями и львами,
Забыв о будущей войне.

Ведь нет границ у странных стран.
И наши перья мы не сложим.
Тьмы низких истин,как всегда, дороже
Нас возвышающий роман.

Итак, мы пишем наш роман.
Творим немыслимое чудо...
А на немытую посуду
Ползет усатый таракан.


        x x x

О, как ты эффектна при этих свечах!
Смотреть на тебя смешно...
Ты слушаешь песни о странных вещах,
А я пью твое вино.

    Я пил слишком быстро. Выпил до дна.
    Ты решила,что это обман.
    Но пойми- для новой бутылки вина
    Нужен новый стакан.

Минуты взрывались, как майский салют.
Я прыгнул в его кольцо.
Разбились часы, и осколки минут
Порезали мне лицо.

    Сегодня ты безупречно нежна,
    Но в постели спрятан стальной капкан.
    Пойми- для новой бутылки вина
    Нужен новый стакан.

И я оборвал свой последний аккорд.
Мне нечего делать здесь.
Ты очень похожа на вафельный торт,
Но я не хочу тебя есть.

    Сегодня ты чересчур пьяна.
    Ну что ж, я тоже бываю пьян.
    Когда для новой бутылки вина
    Находится новый стакан.

На улице люди смешались в колоду
Помятых таинственных карт.
Но падает снег, и в такую погоду
В игре пропадает азарт.

    Наверное, скоро придет весна
    В одну из северных стран,
    Где для каждой новой бутылки вина
    Нужен новый стакан.


        x x x

Сегодняшний день ничего не меняет.
Мы быстро лысеем. Медленно пьем.
Сегодня на улице жутко воняет.
Откуда-то здорово тащит гнильем.

Мы снимем штаны, но останемся в шляпах.
Выключим свет, но раздуем огонь.
На улице - резкий удушливый запах.
Скажите, откуда взялась эта вонь?

Мне кажется, где-то протухло
               большое яйцо...

Нелепо все то, что нам может присниться,
Но мы разрешали друг другу мечтать.
Мы ждали появления невиданной птицы,
Способной красиво и быстро летать.

Казалось, что сказка становится былью,
А все остальное - смешно и старо,
Что птица расправит могучие крылья,
И, может быть, сверху уронит перо.

Весь мир удивится пернатому чуду.
Весь мир изумленно поднимет лицо...
   Теперь этот запах буквально повсюду.
   Теперь этот запах решительно всюду.
   Похоже, что где-то протухло
                       большое яйцо.

        МИНУТА МОЛЧАНИЯ

Легче, чем пух, камень плиты.
Брось на нее цветы.
Твой player гоняет отличный рок,
Но зря ты вошел с ним за эту ограду.
Зря ты спросил, кто сюда лег.
Здесь похоронен ты.
Это случилось в период мечты
Стать первой звездой своего хитпарада.

     Я жил радостью встреч
     И болью прощания.
     Смотри на меня.
     Ведь мы говорим, значит, можем
                                петь песни
     Постой! Нас может сжечь
     Минута молчания.
     Не бойся огня.
     Ведь если сгорим, значит,
     Снова воскреснем.

Твой Телекастер красив, как кастет.
Но твой микрофон, как кляп.
И кто сосчитал, сколько монет
Брошено мимо протянутых шляп.

Несколько лет, несколько зим...
Ну, как ты теперь, звезда?
Несколько Лен, несколько Зин
И фото в позавчерашней газете...

      Но чем пахнет вода
      В твоем роскошном клозете?
      Ты спекулируешь сказкой
      О лучших мирах,
      Нуждаясь в повышенной
                    дозе наркоза.

   И вновь прячешь свой прах
      В стандартной кассете.
      Я вижу, как ложь
              превращается в страх,
      И это логичная метаморфоза.


Ты продаешь радужный грим.
Ты покупаешь дым.
Скучно дразнить мертвого льва
И пить с тобой спирт
        из высоких фужеров.

Ты не поймешь меня.
Ты не шагнешь
Через себя к себе.
Так не лги о борьбе -
Велики все слова
Тебе - лилипуту в стране Гулливеров.

      Забудь боль наших встреч
      И радость прощания.
      Я вижу, огню больше нечего сжечь.
      Тебе, как обычно, пора на конвейер.
      И все же попробуй сберечь
      Минуту молчания.
      Но ты бросишь цветы
      На край могильной плиты.
      Потом улыбнешься и включишь свой player.


        ДЫМ КОРОМЫСЛОМ

   Голоден стыд. Сыт азарт.
   Динамит да фитиль вам в зад!
   Сырые спички рядятся в черный дым.
   Через час - бардак. Через два - бедлам.
   На рассвете храм разлетится в хлам.
   Но мы не носим часы.
   Мы не хотим умирать
   И поэтому даже не спим.

   А когда не хватает сил,
   Воруем сахар с чужих могил.
   И в кровь с кипятком
   Выжимаем лимон греха.
   И дырявые ведра
   Заводят песни
   О святой воде и своих болезнях.
   Но - слава Богу! - все это исчезнет
   С первым криком петуха.

        Дым. Дым коромыслом!
   Дым над нами повис.
   Лампада погасла.
   И в лужице масла
           плавает птичий пух.
   Дым. Дым коромыслом!
   Дым. Дым коромыслом!
   Дай Бог нам понять
           все, что споет петух.

   В новостройках - ящиках стеклотары
   Задыхаемся от угара
   Под вой патрульных сирен в трубе,
   В танце синих углей.
   Кто там - ангелы или призраки?
   Мы берем еду из любой руки.
   Мы не можем идти,
   Потому что дерьмо
   После этой еды, как клей.

   Дым. Дым коромыслом!
   Дым. Дым коромыслом!
   Музыкант по-прежнему слеп,
   снайпер все так же глух.
   Дым. Дым коромыслом!
   Дым. Дым коромыслом!
   Дай Бог нам понять
           все, что споет петух.

   Ох, безрыбье в речушке, которую кот наплакал!
   Сегодня любая лягушка становится раком
   И, сунув два пальца в рот,
   Свистит на Лысой горе.
   Сорви паутину ! Здесь что-то нечисто!
   Но штыками в спину - колючие числа.
   И рев моторов в буксующем календаре.
   И дым. Дым коромыслом.
   Дым коромыслом.
   Дым.



        ЧЕРНЫЕ ДЫРЫ


   Хочется пить,
   Но в колодцах замерзла вода.
   Черные-черные дыры ...
   Из них не напиться.
   Мы вязли в песке,
   Потом соскользнули по лезвию льда.
   Потом потеряли сознание и рукавицы.

   Мы строили замок, а выстроили сортир.
   Ошибка в проекте, но нам, как всегда, видней.
   Пускай эта ночь сошьет мне
                      лиловый мундир.
   Я стану
  Хранителем Времени Сбора Камней.

   Я вижу черные дыры .
   Холодный свет.
   Черные дыры ...
   Смотри, от нас остались черные дыры ...
   Нас больше нет.
   Есть только черные дыры.

   Хорошие парни, но с ними не по пути.
   Нет смысла идти, если главное - не упасть.
   Я знаю, что я никогда не смогу найти
   Все то, что, наверное, можно легко украсть.

   Но я с малых лет не умею стоять в строю.
   Меня слепит солнце, когда я смотрю на флаг.
   И мне надоело протягивать вам свою
                            открытую руку,
   Чтоб снова пожать кулак.

   Я вижу черные дыры.
   Холодный свет.
   Черные дыры...
   Смотри, от нас остались черные дыры...
   Нас больше нет.
   Есть только черные дыры.

   Я снова смотрю, как сгорает дуга моста.
   Последние волки бегут от меня в Тамбов.
   Я новые краски хотел сберечь для холста,
   А выкрасил ими ряды пограничных столбов.
   Чужие шаги, стук копыт или скрип колес -
   Ничто не смутит территорию тишины.
   Отныне любой обращенный ко мне вопрос
   Я буду расценивать, как объявленье войны.

   Я вижу черные дыры.
   Холодный свет.
   Черные дыры...
   Смотри, от нас остались черные дыры...
   Нас больше нет.
   Есть только черные дыры.

        x x x

Мы льем свое больное семя
На лезвие того ножа,
Которым нас срезает время,
Когда снимает урожай.

   Демократичней всех растений
   Величие простой травы.
   И две мозоли на коленях
   Иным полезней головы.

Я приглашаю вас к барьеру -
Моих испытанных врагов -
За убеждения и веру
Плеваться с десяти шагов.

   Сегодня всем раздали крести -
   И умному и дураку.
   Погиб поэт - невольник чести,
   Сварился в собственном соку.

Давай жевательной резинкой
Залепим дыры наших ран.
Разбив любимые пластинки,
Уткнемся в голубой экран.

   Шуты, фигляры и пророки
   Сегодня носят Фендера,
   Чтобы воспеть в тяжелом роке
   Интриги скотного двора.

И каждый вечер в ресторанах
Мы все встречаемся и пьем.
И ищем истину в стаканах,
И этой истиной блюем.

   Мы льем свое больное семя
   На лезвие того ножа,
   Которым нас срезает время,
   Когда снимает урожай.

Мы запряжем свинью в карету,
А я усядусь ямщиком.
И двадцать два квадратных метра
Объедем за ночь с ветерком.

   Мы вскроем вены торопливо
   Надежной бритвою "Жилет".
   Но вместо крови льется пиво
   И только пачкает паркет.

Под тусклым солнцем трудно зреют
Любви святые семена.
Любовь подобна гонорее,
Поскольку лечится она.

   Мы льем свое больное семя
   На лезвие того ножа,
   Которым нас срезает время,
   Когда снимает урожай.

        РЫБНЫЙ ДЕНЬ

Посмотри
   Сырая вата затяжной зари.
   Нас атакуют тучи-пузыри.
   Тугие мочевые пузыри.
Похоже, наступает
   рыбный день
По всем приметам
   это рыбный день
Всемирный праздник голубых соплей
Налей в бокалы канцелярский клей!
Давайте праздновать рыбный день.
Один из миллиона рыбных дней.

Рыбный день
Шестьдесят минут молчанья в час.
Мой растворимый мир открыт для вас.
И в паутину заводных сетей
Попалась пара заливных гостей.
Сегодня тает лед зеркальных глаз
Я применил слезоточивый газ.
Смотри, сейчас начнется рыбный день
Похоже, это будет рыбный день
Веселый праздник голубых соплей
День рожденья голых королей.
Я приглашаю вас на рыбный день
Международный рыбный день.
   Рыбный день.
Не торопясь глотаю рыбий жир.
Я наблюдаю растворимый мир.
   Рыбный день.
Налегке мы резво плавали в ночном горшке.
И каждый думал о червячке
На персональном золотом крючке.
   Но вот сейчас начнется рыбный день.
   По всем приметам будет рыбный день.
   Сегодня все идет наоборот.
   Вот-вот нам перекроют кислород.
   Для тех, кто вовремя купил билет
   Сейчас начнется рыбный год,
   Один из миллиона рыбных лет.

        НЕ ПОЗВОЛЯЙ ДУШЕ ЛЕНИТЬСЯ

Не позволяй душе лениться,
Лупи чертовку сгоряча.
Душа обязана трудиться
На производстве кирпича.

Ликует люд в трамвае тесном.
Танцует трудовой народ.
Мороз и солнце - день чудесный
Для фрезеровочных работ.

В огне тревог и в дни ненастья
Гори, гори, моя звезда!
Звезда пленительного счастья -
Звезда Героя соцтруда!

Решил партком единогласно
Воспламениться и гореть.
В саду горит костер рябины красной,
Но никого не может он согреть.

Не мореплаватель, не плотник,
Не академик, не герой, -
Иван Кузьмич - ответственный работник.
Он заслужил почетный геморрой.

Его пример - другим наука.
Век при дворе. И сам немного царь.
Так, черт возьми, всегда к твоим услугам
Аптека, улица, фонарь.

Он был глашатый поколений.
Куда бы он не убегал,
За ним по всюду бедный Ленин
С тяжелой кепкою шагал.

Как славно выйти в чисто поле
И крикнуть там: - Е..на мать!
Мы кузнецы. Чего же боле?
Что можем мы еще сказать?

Когда душа мокра от пота
Ей некогда ни думать, ни страдать.
Но у народа нет плохой работы,
И каждая работа - благодать.

Не позволяй душе лениться
В республике свободного труда.
Твоя душа всегда обязана трудиться,
А паразиты - никогда!

        П А Л А Т А   N 6

Хотел в Алма-Ату - приехал в Воркуту.
Строгал себе лапту, а записали в хор.
Хотелось "Беломор" - в продаже только "ТУ".
Хотелось телескоп - а выдали топор.

Хотелось закурить - но здесь запрещено.
Хотелось закирять - но высохло вино.
Хотелось объяснить - сломали два ребра.
Пытался возразить, но били мастера.

Хотелось одному - приходится втроем.
Надеялся уснуть - командуют "Подъем!"
Плюю в лицо слуге по имени народ.           (*)
Мне нравится БГ, а не наоборот.

Хотелось полететь - приходится ползти.
Старался доползти - застрял на полпути.
Ворочаюсь в грязи. А если встать, пойти?
За это мне грозит от года до пяти.

Хотелось закричать - приказано молчать.
Попробовал ворчать - но могут настучать.
Хотелось озвереть, кусаться и рычать.
Пытался умереть - успели откачать.

Могли и не успеть. Спасибо главврачу
За то, что ничего теперь хотеть я не хочу.
Психически здоров. Отвык и пить, и есть.
Спасибо, Башлачев. Палата номер шесть.



------------------------------
(*) Хотел перекусить - закрыли магазин.
    С трудом поймал такси, но кончился бензин.

        ЧАС ПРИЛИВА

Час прилива пробил.
Разбежались и нырнули.
Кто сумел - тот уплыл.
Остальные утонули.

   А мы с тобой отползли
   И легли на мели.
   Мы в почетном карауле.

Мы никому не нужны,
И не ищет никто нас.
Плеск вчерашней волны
Повышает общий тонус.

   У нас есть время поплевать в облака.
   У нас есть время повалять дурака
   Под пластинку "Роллинг стоунз".

Безнадежно глупа
Затея плыть и выплыть первым.
А мы свои черепа
Открываем, как консервы.

   На песке расползлись
   И червями сплелись
   Мысли, волосы и нервы.

Это - мертвый сезон.
Это все, что нам осталось.
Летаргический сон
Унизителен, как старость.

   Пять копеек за цент.
   Я уже импотент.
   А это больше, чем усталость.

Девяносто заплат.
Блю-джинс добела истерты.
А наших скромных зарплат
Хватит только на аборты.

   Но как прежде звенят
   И, как прежде, пьянят
   Примитивные аккорды.

Час прилива пробил.
Разбежались и нырнули.
Кто умел - тот уплыл.
Остальные утонули.

   А мы с тобой отползли
   И легли на мели.
   Мы в почетном карауле.

        ВЛАЖНЫЙ БЛЕСК НАШИХ ГЛАЗ

Влажный блеск наших глаз...
Все соседи просто ненавидят нас.
А нам на них наплевать,
У тебя есть я, а у меня - диван-трава.

Платина платья, штанов свинец
Душат только тех, кто не рискует дышать.
А нам так легко. Mы наконец
Сбросили все то, что нам могло мешать.

   Остаемся одни,
   Поспешно гасим огни
   И никогда не скучаем.
   И пусть сосед извинит
   За то, что всю ночь звенит
   Ложечка в чашке чая.

Ты говоришь, я так хорош...
Это от того, что ты так хороша со мной.
Посмотри - мой бедный еж
Сбросил все иголки. Он совсем ручной.

Но если ты почувствуешь случайный укол,
Выдерни занозу, обломай ее края
Это от того, что мой ледокол
Не привык к воде весеннего ручья.

   Ты никогда не спишь.
   Я тоже никогда не сплю.
   Наверное я тебя люблю.
   Но я об этом промолчу,
   Я скажу тебе лишь
   То, что я тебя хочу.

За окном - снег и тишь...
Мы можем заняться любовью на одной из белых крыш.
А если встать в полный рост,
То можно это сделать на одной из звезд.

Наверное, зря мы забываем вкус слез.
Но небо пахнет запахом твоих волос.
И мне никак не удается успокоить ртуть,
Но если ты хочешь, я спою что-нибудь.

   Ты говоришь, что я неплохо пою.
   И, в общем, это то, что надо.
   Так это очень легко.
   Я в этих песнях не лгу,
   Видимо, не могу.

Мои законы просты -
Мы так легки и чисты.
Нам так приятно дышать.
Не нужно спать в эту ночь,
А нужно выбросить прочь
Все, что могло мешать.


        ПЕСЕНКА НА ЛЕСЕНКЕ

Хочешь, я спою тебе песенку
Как мы вчетвером шли на лесенку?
Митенька с Сереженькой шли в краях,
А в середке Настенька шла да я.

Впереди себя бежал
   вверх по лесенке
И такие пел песни-песенки.
И такие пел
   песни-песенки.

- Не ворчи, Сереженька, не ворчи!
Ухаешь, как филин в глухой ночи.
Да не ной, Сереженька, ох, не ной -
Холодно зимой - хорошо весной!

- Да я не ною, Сашенька, не ворчу.
Да может быть я, Сашенька, спеть хочу.
Силушку в руках нелегко согнуть,
А вот песенку пока что не вытянуть.

Да помнится ты, Саша, ох, как сам скрипел,
Прежде, чем запел, прежде, чем запел.

Я бегу с тобой по лесенке,
Даже может, фору в ноге даю!
Только, может быть, твоя песенка
Помешает мне услыхать свою.

Так бежали мы, бежали
           вверх по лесенке
И ловили мы песни-песенки.
И ловили мы
       песни-песенки.

- Ой, не спи ты, Митенька, не зевай. -
Делай шире шаг да не отставай.
Не боись ты Митенька, не боись!
Покажи нам, Митенька, чем ты любишь жизнь.

- Да не сплю я, Сашенька, не боюсь!
Да только как прольюсь, сей же час споткнусь.
Я ж наоборот - хорошо пою,
Да ногами вот еле топаю.

Да помнится, ты, Саша, когда сам вставал,
На карачках полз да слабину давал.
А теперь с тобою куда дойдешь?
Жмешь себе вперед, никого не ждешь.

Так бежали мы, бежали
           вверх по лесенке,
На плечах несли песни-песенки.
На плечах несли
   песни-песенки.

- Ой, не плачь ты, Настенька, не грусти -
В девках все равно себя не спасти.
Вяжет грудь веревкою грусть-тоска.
А ты люби хорошего мужика!

Все как трижды два, значит - глупости.
А в девках все равно себя не спасти.
Все вокруг груди, как вокруг стола.
Да какие ж, Настя, важней дела?

- Да я не плачу, Сашенька, не грущу,
Да тоску-занозу не вытащу.
А мне от тоски хоть рядись в петлю.
Что мне мужики? Я тебя люблю.

Да я б вокруг стола танцевать пошла,
Да без тебя никак не идут дела.
Сколько ж лет мне куковать одной?
Душу мне до дыр ты пропел, родной.

Так бежали мы, бежали
           вверх по лесенке.
Да только как теперь допеть эту песенку?

А зачем допеть? Пел бы без конца.
Без меня ж тебе не спрыгнуть, не выбраться.
Ты же, брат, ко мне на всю жизнь зашел.
Знаешь сам, что все
       будет хорошо.

Как по лезвию
   лезем лесенкой
За неспетою песней-песенкой.

Да как по лезвию
   лезем лесенкой
За неспетою
       песней-песенкой.

        ОСЕНЬ

   Ночь плюет на стекло
               черным.
   Лето прошло.
       Черт с ним.
   Сны из сукна.
   Под суровой шинелью спит Северная страна.
   Но где ты, весна?
   Чем ты сейчас больна?

   Осень. Ягоды губ
              с ядом.
   Осень. Твой похотливый труп
                        рядом.
   Все мои песни июня и августа
   Осенью сожжены.
   Она так ревнива в роли моей жены.

   Мокрый табак. Кашель.
   Небо как эмалированный бак
                   с манной кашей.
   И по утрам прям надо мной
   Капает ржавый гной.
   Видно, Господь тоже шалил весной.

   Время бросать гнезда.
   Время менять звезды.
   Но листья, мечтая лететь рядом с птицами,
   Падают только вниз.
   В каждом дворе осень дает стриптиз.

   Кони мечтают о быстрых санях.
   Надоела телега.
   Поле - о чистых, простых простынях снега.
   Кто смажет нам раны
   И перебинтует нас?
   Кто нам наложит швы?
   Я знаю - зима в роли моей вдовы.

        РЖАВАЯ ВОДА

Красной жар-птицею,
салютуя маузером лающим
Время жгло страницы,
едва касаясь их пером пылающим .
Но годы вывернут карманы -
дни, как семечки,
валятся вкривь да врозь.
А над городом - туман.
Худое времечко
с корочкой запеклось.

Черными датами
а ну, еще плесни на крышу раскаленную !
Лили ушатами
ржавую, кровавую, соленую .
Годы весело гремят пустыми фляжками,
выворачивают кисет.
Сырые дни дымят короткими затяжками
в самокрутках газет.

Под водопадом спасались, как могли,
срубили дерево.
Ну, плот был что надо,
да только не держало на воде его.
Да только кольцами года
завиваются
в водоворотах пустых площадей.
Да только ржавая вода
разливается
на портретах Великих Дождей.

Но ветки колючие
обернутся острыми рогатками.
Да корни могучие
заплетутся грозными загадками.
А пока вода-вода
кап-кап-каплею
лупит дробью
в мое стекло.
Улететь бы куда белой цаплею !
Обожжено крыло.

Но этот город с кровоточащими жабрами
надо бы переплыть ...
А время ловит нас в воде губами жадными.
Время нас учит пить.

        ПОЕЗД

   Нет времени, чтобы себя обмануть,
   И нет ничего, чтобы просто уснуть,
   И нет никого, кто способен нажать на курок.

   Моя голова - перекресток железных дорог.

   Есть целое небо, но нечем дышать.
   Здесь тесно, но я не пытаюсь бежать.
   Я прочно запутался в сетке ошибочных строк.

   Моя голова - перекресток железных дорог.

   Нарушены правила в нашей игре,
   И я повис на телефонном шнуре. -
   Смотрите, сегодня петля на плечах палача.

   Скажи мне - прощай, помолись и скорее кончай.

   Минута считалась за несколько лет,
   Но ты мне купила обратный билет.
   И вот уже ты мне приносишь заваренный чай.

   С него начинается мертвый сезон.
   Шесть твоих цифр помнит мой телефон,
   Хотя он давно помешался на длинных гудках.

   Нам нужно молчать, стиснув зубы до боли в висках.

   Фильтр сигареты испачкан в крови.
   Я еду по минному полю любви.
   Хочу каждый день умирать у тебя на руках.

   Мне нужно хоть раз умереть у тебя на руках.

   Любовь - это слово похоже на ложь.
   Пришитая к коже дешевая брошь.
   Прицепленный к жестким вагонам
                           вагон-ресторан.

   И даже любовь не поможет сорвать стоп-кран.

   Любовь - режиссер с удивленным лицом,
   Снимающий фильмы с печальным концом,
   А нам все равно так хотелось смотреть на экран.

   Любовь - это мой заколдованный дом,
   И двое, что все еще спят там вдвоем.
   На улице Сакко-Ванцетти мой дом 22.

   Они еще спят, но они еще помнят слова.

   Их ловит безумный ночной телеграф.
   Любовь - это то, в чем я прав и неправ,
   И только любовь дает мне на это права.

   Любовь - как куранты отставших часов,
   И стойкая боязнь чужих адресов.
   Любовь - это солнце, которое видит закат.

   Любовь - это я, это твой неизвестный солдат.

   Любовь - это снег и глухая стена.
   Любовь - это несколько капель вина.
   Любовь - это поезд "Свердловск-Ленинград"
                           и назад.

   Любовь - это поезд сюда и назад.

   Нет времени, чтобы себя обмануть.
   И нет ничего, чтобы просто уснуть.
   И нет никого, кто способен нажать на курок.

   Моя голова - перекресток железных дорог.

        ПОХОРОНЫ ШУТА

Смотрите - еловые лапы грызут мои руки.
Горячей смолой заливает рубаху свеча.
Средь шумного бала шуты умирают от скуки
Под хохот придворных лакеев и вздох палача.

Лошадка лениво плетется по краю сугроба.
Сегодня молчат бубенцы моего колпака.
Мне тесно в уютной коробке отдельного гроба.
Хочется курить, но никто не дает табака.

   Хмурый дьячок с подбитой щекой
   Тянет-выводит за упокой.
   Плотник Демьян, сколотивший крест,
   Как всегда пьян. Да нет, гляди-ка ты, трезв...

   Снял свою маску бродячий актер.
   Снял свою каску стрелецкий майор.
   Дама в вуали опухла от слез.
   Воет в печали ободранный пес.

Эй, дьякон, молись за спасение божьего храма!
Эй, дама, ну что там из вас непрерывно течет?
На ваших глазах эта старая скушная драма
Легко обращается в новый смешной анекдот!

Возьму и воскресну! То-то вам будет потеха.
Вот так, не хочу умирать, да и дело с концом.
Подать сюда бочку отборного крепкого смеха!
Хлебнем и закусим хрустящим соленым словцом.

   Пенная брага в лампаде дьячка.
   Враз излечилась больная щека.
   Водит с крестом хороводы Демьян.
   Эй, плотник, налито!
           - Да я уже пьян.

   Спирт в банке грима мешает актер.
   Хлещет стрелецкую бравый майор.
   Дама в вуали и радостный пес
   Поцеловали друг друга взасос.


Еловые лапы готовы лизать мои руки.
Но я их - в костер, что растет из огарка свечи.
Да кто вам сказал, что шуты умирают от скуки?
Звени, мой бубенчик! Работай, подлец, не молчи!

Я красным вином написал заявление смерти.
Причина прогула - мол, запил. Куда ж во хмелю?
Два раза за мной приходили дежурные черти.
На третий сломались и скинулись по рублю.

А ночью сама притащилась слепая старуха.
Сверкнула серпом и сухо сказала: - Пора!
Но я подошел и такое ей крикнул на ухо,
Что кости от смеха гремели у ней до утра.

   Спит и во сне напевает дьячок:
   - Крутится, крутится старый волчок!
   Плотник позорит Христа -
   Спит на заблеванных досках креста.

   Дружно храпят актер и майор.
   Дама с собачкой ушли в темный бор.
   Долго старуха тряслась у костра,
   Но встал я и сухо сказал ей:
                        - Пора.

        ЕГОРКИНА БЫЛИНА

Как горят костры у Шексны - реки
Как стоят шатры бойкой ярмарки

Дуга цыганская
ничего не жаль
Отдаю свою расписную шаль
А цены ей нет - четвертной билет
Жалко четвертак - ну давай пятак
Пожалел пятак -забирай за так
расписную шаль

Все, как есть, на ней гладко вышито
гладко вышито мелким крестиком
Как сидит Егор в светлом тереме
В светлом тереме с занавесками
С яркой люстрою электрической
На скамеечке, крытой серебром,
шитой войлоком
рядом с печкою белой, каменной
важно жмурится
ловит жар рукой.

На печи его рвань-фуфаечка
Приспособилась
Да приладилась дрань-ушаночка
Да пристроились вонь-портяночки
в светлом тереме
с занавесками да с достоинством
ждет гос