жечь поцелуем уста.
     Не примерить лежалую ветошь -
     Все раздать.
     Поутру диким воплем ононца
     Табуны не увлечь за собой.
     Пели светлого Ветер и Солнце
     На убой.
     Крылья белые в корень стригутся
     Налегке проводить мертвеца -
     Был на взлете подстрелен Иркутском
     В день Венца.
     И - поделом...

        Веткой писать тебе

     Веткой писать тебе,
     Взглядом светить -
     Может, ты видишь Тибет,
     Слышишь цветы?
     А вдруг!
     Поле разбудишь буйной весной,
     Сердцу - поклон реки.
     Вечер утонешь со мной -
     Стон береги.
     Ночью напьешься дикой травы
     Волосы весело путать.
     Шепот небесный ловить
     Явится Будда.
     Утро цыганами встретим,
     Груди поженим степью;
     Выткать рассветами лето
     Головы теплить.
     Знаешь, я все это видел,
     Только с другой, с другой.
     Смят мой зареванный выдел
     Твердой рукой.






        Пусти в себя

     Пусти в себя.
     Ты опять стал ребенком:
     Чистый, непорочный - светлый...
     Страшно быть ясновидцем.
     Удары сердца - гром небес над Тулой.
     Откройся мокрым глазам -
     Они заставляли петь.
     Увидел прошлое - молчи.
     Сожги за собой мосты -
     Обратной дороги нет.
     Ослепни:
     Твой поводырь - воздух.
     Пустота и ночь где-то здесь,
     Всегда рядом.
     Стоит лишь оступиться -
     Объятья сомкнутся...
     Не слушай голоса - это убийцы.
     Не бойся,
     Жди.
     Пусть тебя ранит желанный -
     Попроси, пропой, прохрипи;
     Он услышит.
     Ударит узким клинком -
     И черная кровь остынет.
     Счастливец, -
     Тебя любят.
     Не пугайся любви,
     Не гони ее прочь...
     Посмотри в зеркало:
     Сухие глаза, резкие скулы.
     Зрачки в окружении пепла -
     Готовы любой удар упредить.
     Время рыдать.
     Стань поздней осенью -
     Пусть холодеют руки,
     Пусть мерзнут.
     Виски томятся неволей...Лети!
     Солнце помнит тебя;
     Ветер поет, ищет глаза, -
     Брата обнять готов;
     Небо тропой дарит.
     Венч!








        Когда Небо срывается вдруг

     Когда Небо срывается вдруг
     Лавиной мятежной,
     Сметая долины,
     Утесы в пыль разбивая, -
     Разуйся.
     Иди босиком по обломкам -
     Беги.
     Пусть пятки кровавят -
     Теплу испугайся.
     Кричи.
     Зови в помощь Любовь,
     Проси силы у Солнца,
     Требуй крылья у Ветра,
     Лети!
     Спасай Небо,
     Спасай!
     А я на коленях:
     Я сломлен.
     Я не знаю, не знаю, что делать;
     Не вижу.
     Запомни - не вижу, не вижу.
     Ненавижу!..
     Не слушай меня - я устал,
     Да к тому же душою болен.
     Я невольно сгорал в своих
     песнях
     Казаком или пьяным певцом.
     Паутины в сырых углах
     Обещают скорую гибель.
     Но я знаю одно:
     Когда Небо лежит под ногами,
     И крошево в лед остывает -
     От тебя все зависит:
     Быть рассвету, иль вечная ночь.

        Кто-то мудрый и вечный

     Кто-то мудрый и вечный
     Могучей рукой
     Одел мое имя медвежьей шкурой.
     Кто-то мудрый и вечный
     Единым глотком
     Выпил детские слезы;
     Рысьи блестки зрачкам доверил.
     Удивил голоса дремучим плачем.
     Опоил русоволосых тягучим звоном.
     Сон или явь...
     Кто видел дальше?
     Кто держал стремя?
     Кто вел слепого?
     Вижу ясно сухого,
     Вижу ясно седого:
     Босиком и в рубахе до пят.
     Крепкий посох измерил глубины,
     Тонкий нос лопнул запахом неба,
     Губы пробуют горькие звезды,
     Борода утопает в траве.
     Я узнаю его,
     Если встречу.

        Когда реки мне были сестры

     Когда реки мне были сестры,
     А Ветер назвался братом -
     Я жестоко изранил душу
     И в рассветах сошел с ума.
     Наконечник стрелы монгола,
     Что нашел я в весенней земле,
     Упирался мне прямо в сердце
     И царапал тугую грудь.
     Капли крови стекали на землю,
     Опускались в густую пыль
     И в березовый час заката
     Зеленели отблеском Солнца.
     Я без жалости вырвал сердце;
     Бросил красное пищей собакам,
     А обломок стрелы ордынца
     Кинул в рану, где гордое билось.
     Боль стянул суровою ниткой
     И ушел берегами рек,
     Что любовно меня призывали
     И пророчили светлой водой.
     Это было в июле, в июле;
     Солнцем дан приказ к искупленью.
     И в дымящий горячий мозг
     Острой бритвой врезались песни -
     Песни излома души,
     Песни обломка стрелы.

        На склоне дня

     На склоне дня,
     Что виделся убогим,
     Уселись боги
     не скучать всю ночь.
     Ловили звезды в смуглые ладони
     И восклицали:
     - Очь! Очь!
     А я гулял в березовой истоме
     И горевал о доме,
     Что придумал в снах.
     Как вдруг увидел их,
     Скорбящих и веселых, -
     Невольно вскрикнул:
     - Ах!
     Хотел спросить о главном -
     И не смог:
     Сковал замок
     горячие уста.
     А после долго проклинал себя,
     Что проморгал узнать:
     Где кнут,
     а где узда.

        Ягода

     Высыхала трава в стогах,
     Ожидала зимнего рта.
     Провода рассказали смерть ездока
     И заставили лето рыдать.
     Осень в этом году
     Начала листопад
     Загодя.
     Плакать невмоготу, -
     Поминаю тебя
     Ягодой.
     Ты казался мне тигром.
     Тигром в монашьей шкуре,
     И голос хлестко гундел;
     А тупые ржавые иглы,
     Что ресницы тешили гулом,
     Видели днями в Унде.
     Мне сказали об этом волны,
     Когда парус сильных колес
     Умчал далеко - в Балей
     Мимо пегих овсяных полей,
     Мимо бывших казачьих станиц.
     Оставались в дорожной пыли
     Вызревать острова конопли,
     Чтобы вскоре в умелых руках
     Почернеть и назваться "манчжуркой".
     Нас сидело по лавкам пять,
     Еще двое смотрели вперед.
     Между нами стояла бадья,
     И безусый черпал нутро кружкой;
     И только один не пил.
     Так неслись мы,
     И солнце светило в затылок...
     По камням, по воде, по ухабам,
     Где ходили одни лесовозы,
     Поднимались к вершине хребта,
     И ольховник лица хлестал.
     Мы вжимали головы в плечи;
     Далече
     Тропа обернулась в ручей,
     А рядом
     Люди зажгли огонь
     И варили в котле барана;
     Нас ждали.
     Задаром
     Допили бадью,
     Обустраивать стали стол.
     Кривобокая вышла луна;
     Рассекая неверный свет,
     Появился отец из разведки.
     Одно только слово: "Есть!"
     Это значит - не зря мы здесь.
     - Эй! Ай!
     Наливай! -
     Веселимся всю ночь!
     Выпивали и грызли кости.
     Торопились до слез захмелеть.
     - Золотой запас Государства!
     Это - мы! -
     Гаркнул лихо надрыв.
     Томим
     Ожиданием крика: "В отрыв!"
     Я прищурил смехом глаза.
     Но случилось иначе:
     Уложили бережно нодью
     И уселись дружно вокруг.
     Говорили: "Неплохо бы спеть."
     Запевали и обрывали
     К середине и в самом начале.
     Оказалось -
     В сумятице бед
     Слово к слову едва ли
     Так просто сложить -
     Одичали.
     И тогда
     Решили найти виноватых:
     Перемыли их вкось и вкривь,
     Приготовили далее веревку.
     А один горластой сноровкой
     Выводил: "Тащи их сюда!
     Вот на этих повесим сучьях.
     Пусть теперь медведей учат -
     Долго ждать мирового суда!"
     А я
     На паях
     С плеском ручья
     Пропел две частушки.
     Подошел кривопалый старик,
     Спросил:
     - Откуда ты, ушлый?
     Отвечал:
     - Я искра из дыма.
     Миг лечу -
     Проводи меня взглядом;
     И это сейчас и здесь.
     А завтра
     Росой замочу твои ноги,
     И высушу солнцем...
     Скрылась луна,
     Кичиги прыгнули выше.
     Разбрелись кто куда, хмельные.
     Я забрался в мешок к отцу,
     К подбородку поджал колени,
     Досчитал до ста и уснул;
     И не помню, что видел.
     А утром
     Полоской простыни
     Затянул на затылке узел
     И по мокрой траве зашагал.
     Солнце грело левое ухо.
     Миновал вековой курум,
     Где ежи низкорослой малины,
     И вокруг горелой листвянки
     Наступил на россыпи бус:
     На зелени мха - рубины.
     Троекратно вздохнул
     И лапой
     Принялся курень царапать.
     Когда солнце уперлось в макушку,
     Тяжело возвращаться в табор.
     Здесь ревниво смотрели добычу;
     Я был пока первым,
     Но недолго.
     Час спустя
     Горбовик на спине,
     Улыбался отец:
     - Мужики,
     Я намерил шаги.
     Всем известно - до ягоды падкий,
     Да еще сверлит хмель виски,
     В общем, этим распадком
     Мимо табора проскочил
     И вокруг поблудил немного.
     Заварили покрепче чай,
     Посмеялись, сверили стрелки
     И расстались опять -
     До захода.
     Я раскрасил щеки брусницей,
     Испугался - а вдруг приснится,
     Кто восточным прищуром отпел,
     Не коснется струны теперь.
     Всю ночь просидел у огня,
     Сон молитвой к другим прогонял:
     С тобой полный порядок -
     Пал полетом стрелы;
     И последней наградой
     Млечный Путь подстелил.
     Как летел без огляда,
     Не касался тропы;
     Воронье было радо
     Череп в брызги дробить...
     Ближе к утру
     Холодную руку
     Храбро бросил в сторону Севера,
     И прозрачные в воздухе пальцы
     Ненадолго украли Ковш.
     Я напился;
     Остатки
     Нитками никли за пояс.
     Так я встретил второй день осени...
     Разогрели ночной завар,
     Откатали ведро за ведром.
     У кого оставались силы -
     Побрели добивать вчерашнее.
     Я упал на колючий войлок
     И очнулся за Ингодой.
     Вот что думаю:
     В выхлопе лет
     Уже много -
     Вымыть росой лицо;
     А песней взгляды согреть,
     Чтобы таяло око -
     Хорошо!
     И еще:
     Умереть бессмертно -
     Как Цой.

        Доля

     А мой язык -
     Зимняя степь в трещинах снега.
     Свистят и хлопают бичи чабанов,
     Русла в кольчугах льда.
     Рыбари ломают сучья,
     Варят в котле барана,
     Считают добычу,
     Малиновку сладкую пьют.
     Ночуют мешками в отаре,
     Добром поминают удачи,
     Жалеют детей и себя ненароком.
     Утро приходит полого
     С черных сопок в долину туманом;
     Туменами Ветра, плетью Солнца.
     О-й-е-о!
     Покоримся началу,
     Рассветом спасемся.
     Все, что было - полет между двух
     Гудящих смолой узлов.
     Нить ночей на плечах
     Висит до земли.
     А волосы зажигают,
     Когда ищут тропу в ладони горячей.
     Позади нас -
     Буйные гривы секутся дождями,
     Блестят ожерелья надежд,
     И тают всплески юных дарований.

        Порыв

     Встречайте всегда меня в сумерках
     Искрами диких трав,
     И запахи раззадорят.
     Забьется хомус москитом,
     Ветки пухом орлиным
     Молочные тронут кожи.
     Сольются брызгами струны
     В бурливый поток,
     А голос гортанный споет
     Повадки волчицы,
     Тревогу оленя,
     О Ветре и Солнце споет...
     Мокрый узел июльским раскатом:
     Седой дровосек
     Рядом с сосной,
     Поваленной силой нездешней.
     В полудень стремится просека,
     Светится небо,
     Виднеются смутно дали.
     Плечо лесоруба держит топор,
     Струйки пота синеют,
     А в них отражаются сопки.
     Меж ними реки целуются.

        Осколки

     Волосы с ветром,
     Глаза на берегу реки,
     Губы в поцелуе огненном
     Поздней весной,
     Снопы цветов и трав
     В руках девичьих.
     Белые листы и узоры бревен.
     Печально-угрюмый голос
     Зовет из сумерек лета.
     Последний грибной дождь
     Течет по щекам,
     Напоминает гон в полдень
     И молитву о Солнце.
     Костер начала осени
     Обещает быть долгим.
     Редкие удачи забираю с собой,
     Веткой орешника падаю в ручей,
     Роняю багрянец жалобный.
     А зимой
     В оттепель
     Засну, спокойный ожиданием.
     Румянец вспыхнет переносицей:
     Не встретил Хранительницу...
     Прощайте, ребята.
     Гордыне умирать в камень;
     Колокольчиком,
     Украденным под утро, дрогнуть.
     Так разбиваются надежды
     В полнолуние.
     Останемся осколками на этой Земле,
     Брызгами зальем Небо, -
     И места не хватит
     В овчине лохматой.

        Дождь вчера обернулся в снег

     Дождь вчера обернулся в снег,
     Листва хранит его слабость.
     Меняем скатерть на столе -
     Новое время года.
     Теперь береги голову, святче.
     Дам минуту молчания тем,
     Кто в России ничего не понял.
     Пусть стынут в морозы щеки -
     Наивно думать о звуке,
     Когда в лед усы замерзают
     И стекают в рубаху дыханьем.
     Оставьте воронкой память.
     Подарок в день алого
     Просили носить на груди.
     Забудьте меня, забудьте!
     Рубите в щепки ворота,
     В которые облаком вышел,
     Темнел над сухой степью
     И лопался в брызги живые.
     Быть может, кого и спас -
     Пусть далее слабеющий стебель...
     А после
     По синему небу
     Светлели рваные хлопья,
     И пар у реки курился.
     Крошились рога коров,
     Тяжелело к вечеру вымя -
     Молоко в сентябре горчило.
     Пора нам прощаться;
     Бежать друг от друга,
     Ловить в рукавицу блестки,
     Нести на плечах добычу,
     Кулак от крови вытирая.
     А кто-то следит прищуром,
     Считает людей муравейник,
     Цепляет на нитку судьбы
     В одно ожерелье тугое
     На крепкую шею века.
     Ах, как бы хотелось
     Увидеть и нас там с тобою.
     А можно ведь лечь корягой
     На рыхлое дно,
     Волны укроют навечно,
     И рыба найдет себе дом...
     -Усмешка кривая,
     Ожогом меняется кожа,
     Редеют брови в рассветах,
     Ресницы устало сохнут -
     И петь мудрецам не хочется.

        Небритый голос мой

     Небритый голос мой
     Летел над заснеженным полем,
     И ветер рвал его в клочья.
     Волки выли в ложбине,
     Пугали путников поздних.
     Не спаслась девчонка в стоге сена,
     Обернуться змеей не успела,
     Не скользнула на шею спасителя.
     А нам повезло больше:
     Когда подвели колеса,
     Несли на себе их.
     Краем зрачка заметили свет,
     И чабан Даурией встретил.
     Пустил к огню греть пятки,
     Бросил овчины на пол.
     Спина к спине засыпали устало.
     Утром
     В колючий мороз
     Ловили подводы.
     Вдоль дороги ходили вприсядку.
     Стрелы раскосых глаз
     Поверили в нас,
     Сплели оперенья волосы -
     К вечеру кров обнимали.
     Отец, читая следы,
     Добежал до Байкала,
     Высматривал сына.
     Долго ругал,
     Не слушал, сердитый, о крепкой дружбе.
     Как друг браво служил,
     Черный уголь грузил
     И зубами нам улыбался:
     - Ну, вы дали, паря!

        Были же строки

     Были же строки,
     Звали в дороги.
     Тугие струи дождя
     Хлестали лицо.
     - А на том берегу теплее, -
     Думали мы
     И спешили броситься в реку -
     Успеть до утра.
     Но в месяц утрат
     Звенели весело струны;
     Косы молвой расплетались,
     И русые волосы прятали
     Блеск серых глаз.
     Кожи шнурок у бровей
     Дымился в затылке узлом;
     Плечи темнели.
     Табак мира
     Памиром
     Видел нас братьями.
     мы улыбались:
     Мирились с ошибками века,
     Обещали любить,
     Оставаться смешными надолго.
     Приходили и уходили.
     Обрывался берег в обрыв,
     И березы светлели в осень -
     Привыкать к беде не хотелось.
     Торопились птицы на юг,
     Роняли перья по сопкам,
     И они замерзали в ручьях,
     Пепел падал на чистый лист -
     Ну, теперь берегись!
     Кто еще по пояс в траве
     В рукава росу собирает
     И глотает запахи смол
     Ореховой трубкой?
     Убедились в ясности звука.
     Заносило тропинки снегом,
     Леденели края берегов,
     И алели капельки крови,
     Впекались в осколки льда.
     Не свиреть в свирель веленьем!
     Умываться цветами поздно -
     Не успели пловцы;
     Проморгали обуздать стрежень,
     И не вынесло их теченьем
     Ухватить песок драгоценный.
     Три семьи схоронили память...
     Обручились ветрами,
     В исток породнились.
     Скоро много всего будет:
     Готовьте ведра,
     Ищите корыта -
     Очередной звездопад грянет.


        Ну, вот

     Ну, вот:
     До восхода, как пить дать, не спать.
     Недолго ждать.
     Скоро в набег -
     Москву осибирить.
     Потомок каторжанина,
     Правнук казака;
     Еще двое:
     Синеет Тибет,
     Татарин аркан метит,
     И просятся слезы замерзнуть
     В берега Скандзы.
     Такая ватага -
     Москва должна пасть!
     Первый набег в Сетуни
     Окончился полным разгромом.
     Тогда повезло бледнолицым.
     Отступали в сторону Солнца
     Затуманить восход лицом.
     Зажимали раны ладонями,
     Забывали вкус поцелуя.
     Целый год искали себя
     В берегах Оби и Онона.
     Теперь дрогнем хищно кистенем
     В руке гуляки -
     И ногу на грудь безродной
     Поставим насечкой медной.
     Никому не будет пощады.
     Добычу делить в блеске костров
     До хриплого крика.
     А после
     В колодец веков презрительно бросить.
     Кого проклянут - возвысят?
     Кого оправдают - казнят?
     Забудем упрямиться струям
     И узде покоримся.
     Запах ремня навечно с нами.
     Возница мудрый и старый,
     Скуластый,
     В широкой рубахе
     Уверенно правит упряжкой.
     Спокойно взвесим пожитки
     И спину кнуту оголим.
     Бывалых совет
     Для раскоса упрямых глаз:
     Судите сны сами,
     Имейте все сразу!
     Бросьте в грозу ладони
     ложкой,
     Рот разиньте птенцом.
     Что удержали ложбины,
     И запомнил язык -
     Это ваше без страха.
     Хочешь больше -
     Прощайся с покоем и верой.

        После подвальной суеты

     После подвальной суеты
     С тяжелым воздухом,
     Где лепили пальцами звук,
     Ошалело пыхтели на улице
     И сутулились молча.
     Не сразу по правую руку
     Упругий месяц заметили
     И звезды вокруг.
     Пронзительно тихо было,
     Последние листья илом
     Серели в корнях.
     Через день охота начнется,
     И туго придется зайцам -
     Окровавится новая шуба.
     В этот год все не так -
     Перекосом,
     И девчонки длинные косы
     Обрезали без разговоров.
     А беженцы у моста
     Все лето смотрели из шалашей
     На Коровий остров:
     Хотели понять язык Оби
     И куда-то исчезли недавно.
     Беда окружает всех нас -
     Не уйти от слепого ожога.
     Долго будут дымиться раны...
     Очищение и опустошение
     Всегда в одной связке,
     Гореть и забывать -
     Удел великих, вечных.
     - Что остается? -
     Спросите вы пугливо, -
     Ответ знает только ребенок,
     Что в грудь материнскую впился.
     Попробуй узнать его лепет
     В твоем окруженье сердитом.
     Попробуй победы лихие
     Мизинцем младенца взвесить.
     Какая ж цена, скажите?
     А я полтора года
     Не принес в семью ни копейки.
     Никто не ругает - привыкли.
     Кормят и одевают,
     Верят в меня,
     А может, жалеют
     И крестят мне спину,
     Когда ухожу.
     Я всем им обязан до нитки,
     До березовых вздохов,
     До кружки холодной воды.
     Им одним посвящаю свой мозг,
     Голос упругий.
     Пусть услышит меня
     Наследник степи,
     Кто сейчас сладко спит
     В Забайкалье,
     Прижимая к мягкой подушке
     Подарок матери.

        Запах ягеля

     Мы решили зимовать в знакомых стенах.
     Кавказская лайка
     Прячется в тень -
     Сторож надежный.
     Месяц заглядывает в окно,
     Смотрит безразлично.
     А мы
     Предлагаем друг другу дым
     Усмехаться и верить.
     Слова забываем.
     Затянули вступление крысы,
     Плечи плясали:
     - Держи!
     Проверяли силки,
     Уходили умирать в тундру.
     Резкий, сухой голос
     Провожал до устья;
     Обещал встречать во вторую Луну.
     Запоминайте лицо охотника
     В сумерках октября.
     А на том берегу Оби
     Удалая тройка гуляет;
     Не знает,
     Что праздник Игары сегодня.
     Он привез запах Солнца в кулак
     И улыбку острую в травах...
     Вести дальше лыжню,
     Смотреть сверху в овчину
     И видеть верхушку тополя
     В излучине рек
     На восходе
     От этой стоянки.

        Любовь обугленным крылом ослепит

     Любовь
     Обугленным крылом ослепит.
     Отступиться легко -
     Позабыть себя и ведомых.
     Впереди - ледяная вьюга;
     За спиной - овраги отчаянья.
     Не нащупать тропу в смятение -
     Изойдешь слезами бессонными.
     Повезет - безымян спасешься.
     Старики не посмеют смеяться -
     Каждый вспомнит свое крещение;
     Только скулы упругие выдадут боль.


        А моя вольная кисть

     А моя вольная кисть
     В икринки браслета поймана:
     Осетры,
     Горбуша,
     Звездная роса.
     Девушка в прибое людском
     Парусом скул
     Вложила в кулак подарок:
     - Он принесет тебе счастье.
     Успел ли ответить?
     Когда-нибудь соберутся
     В мокрый осенний вечер
     Владельцы девичьей тайны.
     Я знаю двоих.
     Теперь волосы их
     Сплелись в косы тугие:
     Одной блестит Ингода,
     Другой
     Молчит о могиле Воителя
     Суровый Онон.




        А в августе

     А в август медный
     К закату
     Слепая снежинка
     Течет по щеке
     Слезинкой.

     Озера в июнь посветлеют,
     Зардеют маки в горах,
     В обрыв приведет тропа -
     И в небо орлом сорвешься.

     Кричите нам вслед:
     - Луноликие!
     С рогами буйволиц по щекам,
     Полоской молнии в переносице;
     Рассветом Тюленя...

     Мы последние голосом верим,
     Собираем осколки в ладонь.
     На изломе, нежданные звери,
     Говорим смуглокожим: "Родной!"
     Пусть зарницы погаснуть готовы,
     Пусть пророчит тьму пепельный гул -
     Пронести славой знамя - остовы
     Гордых северных скул.

        Казалось - так просто

     Казалось - так просто:
     Разрушить мосты
     И прочь торопиться.
     Смотри: алеет в закат полоса -
     Это я метил путь раненой птицей.
     Волю дай слезам - и забудь,
     Не избавиться мне от пут -
     Сам узлы я вязал.
     Даром просится жар в ладонь,
     Шепчут губы: "люблю, родной! " -
     Не займется пожар...
     В этот миг
     Раскололся мир
     На тебя и меня.

        Заморозки нагрянут

     Заморозки нагрянут -
     И прорубят просеки звуки.
     Никому не избегнуть слез,
     В ночь не спрятаться от ожогов.
     Мы стрелой должны пролететь -
     След огня в небесах оставить.
     Кровью готовы платить
     За каждое слово свое.

        Досада

     И все, кто его видел,
     Слушали птичий щебет,
     Купались в его взглядах,
     Сидели рядом с ним,
     Бросали сучья в огонь, теперь уходят.
     Умирают тихо.
     И я ничего не узнаю о нем.
     Никогда.
     А так хотелось,
     Мечталось.
     Договаривался о встрече на берегу реки
     И падала звезда с заката к полуночи,
     Указывала место костра.
     Но обошлось...
     Обманом увезли меня плакать,
     Забывать имена, Искать горький мозг,
     Проклинать всех святых;
     Возвращаться молвой,
     Оставаться криком на сухих губах,
     Последней любовью,
     Запахом лета...

        А последняя любовь

     А последняя любовь
     Испариной земли дымится.
     Что же я не сказал тебе?
     Лесная ягода высохла на солнце,
     Через месяц замерзли деревья.
     А на том берегу правители
     Не знают о моей печали -
     Они давно разучились любить.
     Я их прощаю.
     Вернемся назад.
     Что же я успел?
     Цветы уносит теченьем,
     Венки ложатся к огню:
     Ничего не вернуть,
     Никого.
     Улыбаться в плечо не заставить.
     Не сольются одним дыханьем
     Вздохи, страхи и пересуды.
     Мимо все,
     Все мимо.
     Но забыть твое горькое имя
     Помоги мне сама -
     Ты сумеешь.
     Я пишу это в долгую осень.
     Неделю назад тебя видел
     Другую, совсем другую.
     Одиноко глядели друг в друга,
     Молчали,
     Вспоминали каждый свое.
     Поцелуй холодной щеки -
     Примирились с потерей.

        К родным берегам

     Вы думаете, мы честнее их?
     Ошибаетесь.
     Ничего не достигли:
     Удивлять нечем,
     Некуда звать.
     А все-таки мы живы,
     Несмотря ни на что.
     Возвращаться никогда не поздно
     К родным берегам
     Простуженным,
     Обескровленным...
     Неужели не уйти от рабства?
     Почему великороссы слепы?
     Наступают дни разочарований
     Пятками по стеклу.
     Ручейки крови дымятся,
     Зовут прятаться в тень -
     Не видеть лучей,
     Не слышать щебета.
     Попробуй только оступиться -
     Пощады не будет.
     Охота в зеленой траве
     К добру не приводит.
     Праздник тусклых будней
     Для тебя и меня -
     Жертв собственных сомнений.
     Зовут родные берега, зовут.
     Разливаются реки,
     Темнеют урочища,
     И светится имя.

        Облако

     К нашему огоньку волны вечера вынесли
     Повелительницу степей.
     В помятой кольчуге
     Дышит тяжко,
     Еловые шишки лап каменеют во сне.
     Мы ее разбудили.
     Взглядом столетним окинула,
     Укорила неопытных,
     Доспехом укрылась от света...
     Кошки окружают нас;
     Блестят глазами,
     Лоснятся -
     Плен готовят доверчивым.
     Больше воздуха в легкие!
     Запах смолы щиплет ноздри,
     Виски замерзают.
     Вихрем вздымает плечи,
     И крики погони слабеют.
     Мы - на облаке;
     По грудь утопаем в сугробах.
     Лепет ребенка ясно-невнятный
     Чарует покоем,
     Мудростью полнит.
     А где-то внизу
     Веселятся любимцы судьбы,
     Черпают колодцы ночей
     Поклонники волчьих забав.
     Не знают, что ведаем выбор -
     Путь всадником смуглым указан...
     Ветром прибило к холмам.
     Обитатели рады,
     Приветливо машут руками.
     Звенят топоры, строятся лестницы -
     Избранники неба роднятся.
     Волосы молнией путать,
     Грозе поклониться,
     Выстудить долей рассудок,
     Ливнем умыться седым.

        Сны

     Он завещал
     Услышать, увидеть, потрогать.
     Горячий сон
     Зовет умыться.
     Скуластым лицом
     Робко шагнуть в поток,
     Запомнить радость испуга.
     Кровь заразить вязью.
     Пальцами теребить четки лет -
     Заработать мозоли вечности.
     Степной лодкой,
     Раскосым взглядом
     Заметить след в густой траве.
     Оставить о себе могильный камень,
     Где береза листвой шумит...
     Росчерк упругого пера,
     Черного на конце.
     Острие закалено умельцем надежно.
     Не вернуть прожитых лет
     Овечьей подстилкой.
     Дым клубится,
     Тлеют угли -
     Типи прижались к лесу.
     Зевают сонные скво,
     Дети сопят в одеялах,
     Ничего о беде не помнят...
     Встреча ждет у костра.
     Майский обрыв
     Темнеет в утес.
     Двери настежь в пустых домах -
     Последнее воспоминание стучится виском.
     Небо уносится вдаль простыней,
     Звезды светлеют
     И просятся в ковши рук -
     Лови!
     Другого мига не будет.
     Успеть до рассвета!
     Успеть.
     А после
     Уронить макушку в реку.
     Спасайте меня,
     Будите скорей -
     Еще несколько строк
     Жаловать в лист бересты.

        Скорей

     Суток излет,
     Бег в гололед -
     Влет.
     Огненный рот
     Гонит вперед,
     Вехами манит.
     Через пять лет
     Выдох телег
     Спрячет в пыли трещины намет.
     Бросили одного
     В середину братнин
     После воплей надрывных, тоскливых.
     Быстро мелькнули ногой
     Лихо влачить,
     Ночью волглой беречь загривок.
     Жду звона,
     Зову - скорей!
     Вспомни меня, родная.
     Встреч вознань
     Просил олень,
     Дыры обид латая.
     Хотелось глядеть утро вместе:
     Трогать волокна дней,
     Волосок к волоску прясть осторожно.
     Дурные приносят вести
     Гонцы, не жалея коней,
     И неба лоскут
     Светлеет подложно.
     Скорей же, скорей!
     Тонкий палец дрожит у кольца,
     Холодеет,
     Не может решиться.
     На точеной скуле
     Дымится роса,
     Туманит ситцем.
     Неужели забыть легко?
     Не верю,
     Жду молнии в позднюю осень.
     Как знать...
     Бывают сполохи взглядом,
     И руки стремятся обнять
     Далекие, чужие плечи.

        Неудачи ткутся в ковер

     Неудачи ткутся в ковер -
     По нему и шагать.
     Наши смуглые тела
     Сплетутся в один узел,
     Знакомый со стороны.
     Ведь я всегда о тебе скучаю.
     Любимые строки не вспомнить -
     Они на столе в переплете,
     Закованы в кожу.
     А сверху легко смотреть в реку,
     Провожать волны взглядом
     И не думать о завтра.
     Втрое меньше написано.
     В душе истома,
     Просятся все огоньки
     В мое окно.
     Приходите, влетайте - я жду.
     Алое в острие копья
     Скоро выцветет,
     Станет русым, с прожилками крови;
     Как разбитая скула -
     Это венец России
     На года, на века.
     Пусть смельчаки найдутся
     Сорвать,
     Водрузить над страной
     Игреневый бунч -
     Запах седла и пыли.
     Вот тогда не остановить!
     Опустеют колчаны свистом,
     Кузнецы не успеют ковать
     наконечники.

        Надолго

     Вот и все:
     Завтра увековечу свой голос.
     Глаза стали разные.
     Недобрые, косятся пугливо -
     Подвоха ждут.
     Упал свежий снег, -
     Надолго...
     А совсем недавно
     В блеск волчьих глаз
     Неслись по узким улицам,
     Вспоминали слова песен,
     Писали горькой щепоткой услышанное.
     Еще раньше
     По свежим замерзшим лужам
     Шагали, сутулясь;
     Правой рукой пронзали ночь.
     - Мой мозг - проточная скважина, -
     Думал я, спотыкаясь, -
     С корнями кедра,
     Точеными галькой.
     Золотые крупицы проносятся -
     Я их все пропускаю беспечно.
     А в изломе земли
     Усталый путник наклоняется,
     Долго пьет,
     Вытирает светлые капли,
     Изучает свое отражение
     И уходит...
     Пусть ему повезет
     Однажды еще напиться.

        Я в этом веке умру стариком

     Я в этом веке умру стариком -
     В новый шагну ребенком.
     Прежний путь впечатан в ладонь...
     Прыжок, облака, испуг высоты;
     Потом вниз - серой тенью.
     Успеть запомнить воздуха вкус
     И размах за спиной -
     Это были крылья.
     Зацепиться над обрывом;
     Короткий крик,
     И - грудью на камни.
     Перья в крови;
     Раньше - белые голубиные,
     Обернутся в орлиные с прожилками смоли.
     Не трогайте меня, не надо, -
     Справлюсь сам.
     Перед рассветом очнусь,
     Отряхнусь,
     Умоюсь в реке...
     Волосы в узел схватить,
     Рукава оборвать,
     Петь новый разбег.
     Следом костер дымится -
     Кто-то ночью огонь держал,
     Чтобы я не замерз.
     Подорожником ладил раны, -
     Возвращал меня.

        А если плеснуть в эту ночь

     А если плеснуть в эту ночь
     Искры густых волос,
     Горсть капель
     В сухие губы.
     Почерневшим Солнца бичом
     Оставить выхлоп пыли за плечом...
     Ветра угрюмый свист
     Точит утесы.
     Рыхлый снег под ногами
     Провожает покорно зиму.
     Песчинки ручей уносит в берег.
     Скоро на новую землю
     Придут поселенцы.
     Смоленые лодки ткнутся в косу,
     Но поступь смоет волной.
     Кто же был первый?
     По пояс в воде,
     Вольная шея в брызгах,
     Ладони секут пену.
     Криком лицо мелькнуло -
     И все.
     Пропал навсегда,
     На вечные веки.
     Лихая награда...
     И только дыхание глоток
     Позади.
     Впереди - ничего.
     Страшно, страшно!
     Широко раскрыты глаза,
     Замешательства миг.
     Медленно, оглядываясь,
     Подходишь к былому становищу.
     Ноздри ловят запах дыма.
     Нашел!
     На колени к кострищу бросаешься
     Узором щеки темнеют.
     Сухой валежник задором
     Могучего выдоха ждет.
     Огонь просыпается треском -
     Решайся теперь.
     Узел волос ослаб,
     Русые пряди стекают на лоб:

     - Поджигайте,
     Чего там.

        Запах Улет

     На этой стороне просеки
     Ударил мороз,
     А трава так и не пожелтела -
     Зеленеет и ныне.
     Все тоньше листов поленница.
     Скоро отдать в надежные руки
     Придется лоскут
     Или вернуть к очагу
     Выцветень с оборванными краями.
     Но есть еще время
     Смуглым узором
     Путать полет,
     В сумраке взором
     Запах Улет
     Высвистеть в кремень.
     Тяжелее дается тропа -
     Спотыкается путник,
     И последний кропаль
     Вплету дымкой мутной
     В гриву Севера.
     В ночь отсеяли.
     Безмятежно гуляки спали
     У высоких дверей.
     А гроздья испарин
     Просились в свирель
     Наливаться и лопаться в брызги.
     Невдомек обижаться на близких;
     Полосатых,
     По-монгольски усатых,
     Отощавших к началу зимы.
     Простите меня,
     В кого грозным взглядом
     Метал пучки стрел.
     Колчан опустел,
     Виню себя, каюсь.
     Щербатым оскалом
     Увидел лицо
     И вспомнил:
     Когда высыхал деревцем,
     Оказались вы рядом;
     Спешили со всех сторон,
     Приносили целебные капли,
     Рыхлили стынь у ствола,
     Обрезали сухие ветки,
     Укрывали попоной.
     Чтобы ранней весной
     Опять набухали почки...
     Утро встречать благодарным
     И прямо смотреть в глаза.

        На исходе

     Оленьей упряжкой неслись,
     По черному льду скользили.
     Перехватили посылку терпкого дыма
     С берега далекой Ингоды.
     Пробиралась она на Север
     В беспутные руки,
     Но мы оказались проворнее.
     Удача в каждом вывихе.
     Грядущий день притупил обиду -
     Добыча вся впереди.
     Передохнуть перед решающим броском.
     Предрассветный сон пророчит рубеж;
     За ним - пустота,
     Дремучень.
     Высекать свежие искры струн,
     Не спугнуть глаза при встрече.
     Ладони чернеют травой,
     Костер не гаснет в ночи;
     Путников ждет привал,
     Ужин силы вернет.
     Поленница тает -
     Пора уходить.
     Куда?
     Где еще светятся реки,
     Звериные тропы темнеют,
     Звонкие птицы тревожат,
     Грубеет губа козленка;
     Скоро охотничьи срубы
     Встанут неумолимо.

        Парус

     Китайским парусом запахнут
     Еще недавно был;
     Кривая усмешка, неверный загар
     Тела полнокровных знобил.
     Лукавить непросто:
     Холодом тянет с Невы;
     Овчина не греет,
     Грубеет ладонь ветеранов,
     Съедает дым легкие напрочь,
     И хочется спрятаться.
     Берлога в дремучем лесу,
     В широкой степи нора
     Ждут нас,
     Пустеют пока.
     Иней ложится на шкуры,
     Остывает очаг.
     В дни Белой Луны
     Залечатся раны.
     Морщины разгладятся,
     Глаза посветлеют,
     И смех возвратится в излучины губ.
     Простимся без слез.
     Забудем обиды.
     К середине весны встретимся
     Опять увидеть утро вместе,
     Лохматой вязью Метить каждый день;
     Провожать незваных гостей.
     Не спугнуть надежду,
     Что пугливо стучится в стекло.
     Имена отряхнуть,
     Разбудить ресницы.
     Вонзить голос простуженный
     Молнией в сумерки.

        Подаяния ждать не приходится

     Подаяния ждать не приходится:
     Надейся только на себя,
     На мозолистые руки
     И искристый мозг.
     Оголить локти,
     Освежить голову -
     Вперед!
     На прииски -
     Золотоносные жилы ждут.
     На охоту!
     Темнеет шкура медвежонка -
     Пощади его.
     Оставь за собой сруб
     У горелой листвянки.
     Вниз
     К полуночи
     Падают камни,
     Ручей стекает в колодец,
     Распадком прячется ягода -
     Сюда возвращаться.
     Здесь каждый увядший лист
     В майскую зелень напьется
     Усталым выдохом твоим.
     Столетний ворон гаркнет привет.
     Спокойствие,
     Седое умиротворение
     Наполнит взгляд сызнова.
     Радуйся молча.
     Улыбайся в ладонь,
     Собирай сучья,
     Грей воду -
     Сидеть до утра у костра.
     Смотреть в ясные звезды:
     Искать дыхание той,
     Что в походе виски согревала;
     Чей далекий целебный свет
     Вел увидеть узор в суровой холстине.

        Рысьей тропой

     Во второй день зимы
     Из богатых и толстых,
     Чистых
     Обернулись в бездомных.
     Ветер задувает в прорехи,
     Снегом заносит следы.
     Скулим и сутулимся,
     Но на судьбу не в обиде.
     Последний домашний обед
     Греет покуда.
     Жаловаться некому -
     Одинокие волки в городе,
     Ищем приткнуться нору.
     Платить за удачу приходится.
     Помятые лица,
     Щербатый оскал.
     Встречных
     Взгляд хищный пугает.
     Мимо бегут,
     Не оглядываются.
     Поздний ужин ждет стаю.
     Лакомые куски,
     Заморские напитки
     Успокоят на ночь.
     Не думай о дне грядущем.
     Жаждущий встретиться - наплачется.
     Бегущий найти - умоется.
     Умирающий слышать - вернется.
     Светлыми росами,
     Горячей слезой,
     Рысьей тропой.

        Листы нагрелись на солнце

     Листы нагрелись на солнце,
     И перо скользит по молоку;
     Как березовый сок
     Стекает ложбинкой в ладони,
     Роняя горькие слезы.
     В колени тепло уходит.
     Доносятся звуки,
     Целуются с голосом.
     Мокрый сплетень путает волосы,
     И сверкают глаза -
     Жарко!
     Весело и страшно.
     Холодные пальцы отсекают хвосты.
     Зима нагрянула следом.
     Еле-еле
     Ускользнули из ее цепких лап
     На Восток
     Встречать злую гостью лицом.
     Леденеют ресницы,
     Выдох клубится,
     Трещит под ногами наст.
     Сугробы ворота прячут -
     Не проскочить бы мимо.
     Тогда - поминай, как звали.
     Весной у берез отыщут
     Черные скулы -
     И все...
     Белое облако над впадиной,
     Свежий холм темнеет,
     Чаша с каплями первого дождя,
     Ветка орешника
     На месте последней стоянки.

        Голос оставим

     Выходной издыхает медленно,
     Светлеют ребра под рубахой.
     Дым ест глаза,
     Хрустят голоса.
     Рыдания в холод измерены,
     Слабеют пальцы рубаки.
     Крупа рассыпана по полу -
     Не время делить добычу.
     Ладони торопятся собрать урожай,
     Но дыры в карманах теряют его.
     Умничать поздно, -
     Леденец под язык.
     Что хочешь услышать?
     Похвалу или ругань?
     - Что угодно, себе знаю цену, -
     В потолок недовольно цедишь.
     - Ну-ну, - улыбнется бывалый,
     Шапкой богатой мелькнет -
     Где-то мы встретимся.
     Затянется узел.
     Сборище у костра
     Выцветит лица:
     Узоры смывает росой,
     Зубы блестят улыбкой;
     Поцелуи витают в воздухе,
     Трогают смуглые щеки
     И тают дымком,
     Теряются выдохом дров,
     И некому льстить...
     Давайте сполохом голос оставим
     Зрячим.

        Не надо

     За окном засыпает город,
     Где никто нас не ждет.
     А если и встретит,
     Прячет глаза под ладонь
     И мимо бежит.
     Не оглядывайся на него...
     Шипят черные пластины,
     Мужские руки готовят ужин.
     Хорошо получается -
     Никто не знает, как должно быть.
     Гагаринская улыбка обещает успеть
     Собрать все цветы у ног,
     Выпить росы ковш,
     Стебли кусать до рассвета.
     А после
     Долгий и нудный пост.
     Что же нас мучит?
     Новый год на носу,
     Встречать его друг без друга.
     Три солнечных дня
     Лучились украдкой, дарили тепло.
     Как же без Солнца живут?
     Рыбьи хвосты по стенам
     Не схватить,
     Ногти чешую не сорвут,
     Зубы не вопьются в мякоть.
     Высыхает в иголки лоскут -
     Ну и не надо.
     Запах свежего белья, кожа лежанки
     Ждут.
     Недолго осталось.

        Когда Луна распухнет до краев

     Когда Луна распухнет до краев,
     Молочной пеной в январе умоет -
     Затупятся все бритвы мира.
     Теперь - покой,
     Лишь брызги по щекам.
     Кто собирался уходить - остался,
     Он сохранен.
     Далекий морок
     Увидится родным и милым:
     Лечу себя закованной Агой,
     Как заменила трепет очага и озером,
     Изогнутым подковой Дарза.
     Нам по пятнадцать лет,
     Нас четверо, начало лета.
     Беспечные, на берегу резвимся;
     Костер дымится,
     Рыба на кукане
     Упрямит жабры -
     Ей не жить.
     Через заросшую протоку
     Дорога иногда пылится,
     И клубы медленно в долину опадают.
     Пронизан воздух запахом любви,
     Свободы,
     Света.
     Хватаем весело -
     Кто больше? -
     И в рот смеющийся бросаем -
     Вот так...
     В песок уткнулась лодка,
     Остынут к вечеру ее бока;
     Палатка мелкая пятном в кустах темнеет;
     Ночь пролетает искрами
     Легко и незаметно,
     Лишь кончик языка немеет,
     Да краснеют
     В блеске Солнца усталые глаза.
     Все это было, было -
     Осталось навсегда:
     И горсть юнцов, и мокрая трава
     Под утро.
     О чем мы говорили - я не помню.
     Развеял пепел Ветер.
     Дожди следы размыли,
     Взрослели соком стебли,
     Старела степь.
     Негромко, без надрыва
     Теперь смотрю назад
     И улыбаюсь.
     Мне кажется,
     Узор лица такой же,
     Как тогда,
     Июньским утром в молодой листве.
     И счастлив тот,
     Кто может обернуться и сравниться
     С невинным, с непорочным -
     И мерить дальше путь;
     И крепче затянуть
     Узлы незримых пут
     Себя с собой.

        Запястья

     И теряются выплески
     В светло-зеленой воде,
     Беспомощно тонут испугом,
     И мутит со дна ил.
     Пихта засохнет в июле нарядом
     печальным,
     Иную участь не ждет,
     И мы знаем итог.
     А пока -
     На овечьих шкурах погружаемся в ночь.
     Грубые нити Узорами
     Плечи в кольчуги, схватили.
     Бородатые, усатые
     Испытываем друг друга -
     Мы не видел