ый день Космический шприц В венах Земли Это небо, Этот ветер, Эти нервы, Эти тысячи метров границ, Все эти Дороги, ведущие к сердцу - Опасная зона, мама, И это судьба, И мне нет иного пути, Я должен прорвать оборону, Ведь я не распял свою веру На километровых столбах, На километровых столбах, На километровых столбах... - Метафизические опыты Если б я знал, Что в этих снах Я попаду сюда, на родину тех, По чьим следам Снова пойду Изо дня в тень В вечернюю тень В вечно черную темень К неизвестной черте И уже навсегда Странно мне Я один Коридор искаженных пространств Это мой дом В стороне От того, с чем был прежде един Я растратил все, Что мной взято в долг И теперь мое сердце Бьет в двери небыли В безрассудном решении выйти За болевой порог В рок, И идти по дороге До родины родом иных Кто мишень, Когда небо спускает курок? Рок, как роль... Столько зим и лет За моей спиной И это больше, чем миф Только рок-н-ролл На твоей земле Уже встал стеной Разделив твой мир Но ни своим, ни чужим Не постичь и не сделать шаг Несвоим, нечужим Не пройти в этажи, Где начинаются корни, Которыми Кормится наша душа, Верой в которую жив Я жив, И ты, Если ты жив Лунное пламя расплавит меня В своих странных снах Я поплыву в солнечных ветрах К песням, небесам Я бы раньше не поверил В эти голоса Но слышал сам Клянусь, Я слышал сам Я принял правду вибраций, И лунное братство Хранило меня Но наступает пора, И мне пора Но мне не выбраться, Мне не добраться, Мне не хватает огня Ах, если б я знал Что в этих снах Я попаду сюда, на родину тех, По чьим следам Я так долго иду К заветной мечте Я иду Погасшей свечкою В муть порочную, В тьму по-черному Ну давай, давай, давай Наверчивай Вечер перечит дню, Ночи противореча, И вновь зовет к огню, Зовет меня к огню Время мертвеет, Вычертив вечность В черных зрачках Полуночного зверя Время уже недоверчиво к вере Так опрометчиво, Так переменчиво Все перемешано Но я иду к огню Все ближе и ближе и ближе Я иду к огню Ты видишь - он лижет И вылижет Вылущит Вытащит Вычинит Вычернит Вычеркнет Вышвырнет В вышину На вершину ночной пустоты Слепящей ночной немоты Туда, где не был ты Туда, где небыль и дым Где твердыня дыр Где мне не быть молодым Никогда Никогда Никогда... Я прошел Сквозь осенний шок Сквозь природу теней Сквозь черный прозрачный свет Я пришел Я насовсем пришел Я принес в себе родину Тем, у кого ее нет Так войди в ее поле, Подними свое сердце с колен Набери в свои легкие Боль ее, соль ее, суть Искры в ночи - Это чиркают спичками Тени великих ничьих Освещая нам путь Во мгле Вечный путь Во мгле - Сарабанда Разбуди Я разбил свой будильник Иди По дорогам идиллий Гляди Видишь, время Невидимым ремнем Пристегнуло мой город к земле, Задушив его голос На колени павший город Не в могиле - во мгле Эй, В этом городе я не жилец Где мой пулезащитный жилет? Я шил его Так много дней Но ты умнее, Ты стреляешь в горло Я покинул этот город В день закрытых дверей Я на бегу Губы в последнем смешке Жил средь иголок в стогу Вырос, как шило в мешке Чтобы уйти в чего нет И войти налегке В души тех, кто в этот день Не в силах спуститься к реке Виски со льдом Бьет мне виски Я с трудом Пытаюсь забыть, Где мой дом Я пил эту дикую смесь Я не робкий Бутылка шампанского с кровью Я вылетел пробкой Чтоб сорваться в эту пропасть Вот законный итог - Мне нечем прикрыть наготу Иглы покинули стог, Выросли в гвозди И пригвоздили к кресту, Чтобы было видать за версту Весь мой путь от холста До креста, Не минуя хлыста Но пусть под ступнями пусто, И все же покой я нарушу, Выводя толоконную воду Из ступы наружу Чтобы душем пролиться На души В этот душный Безветренный день Этот день спекся кровью На пересохших губах Слышишь, Как в небо органными трубами Врезался Бах, Сквозь небесные складки Так сладко Маня меня к Богу При раскладе двенадцать апостолов сбоку - Ваших нет Черт с ним Я мальчик, разбивший часы Я твой мертворожденный сын Время, Взрастив меня, Прости меня И отпусти На время Дай сорваться в эту пропасть, Чтоб вонзиться в это небо Навсегда Слушай музыку Это все, что я в силах отдать Навсегда Слушай музыку Я - мальчик, разбивший часы Сарабанда Слушай музыку Я - твой мертворожденный сын Сарабанда Слушай музыку В мире, который - война Навсегда Слушай музыку Я ангел, поднявшийся с дна Сарабанда Слушай музыку Это все, что я в силах отдать Сарабанда Навсегда Слушай музыку Сарабанда Навсегда Слушай музыку Сарабанда Навсегда Навсегда Слушай музыку - это все, Что я в силах отдать навсегда Сарабанда... - Катафалк От потолка до стен в охрипшем здании Всем нам одна постель - зал ожидания Во сне я вижу цель сквозь толщу призм ночных, Что с неба движется к нам точкой призрачной Идет сквозь облака, шурша раскатами Неведомой пока, хотя предсказанной И не прибрать к рукам, когда неистовым Подкатит валом к нам девятым, истинным Катафалк не остановить Я знаю, мама, Этот катафалк не остановить Однажды ночью что-то случится Со всеми нами Однажды ночью... С ослом поспорили но, пятясь сызнова, Идет история с распятья сына к вам Песком засыпавших, искрою тлеющих, Тепла не помнящих, но свет лелеющих, Последний свет Катафалк не остановить Сожгите знамя Этот катафалк не остановить Однажды ночью что-то случится Со всеми нами Однажды ночью... Пригвожденный к мертвой звезде, Навсегда забыв, где мой дом После и до, Здесь и везде Черным лучом Я обрушусь на белый день Крик пробуждения в молчащем здании Новорождение в знак оправдания Новораспятие в знак искупления Мы не запятнаны, забвенья пленники Навеки Но катафалк не остановить Свободны - аминь! Этот катафалк не остановить Однажды ночью что-то случится Со всеми нами Однажды ночью... - Спутник Луны Я возникаю из небытия - Спутник Луны, я проницаю сквозь стекла Стук в памяти: открой, это я Истекший во времени, но не истертый И в тьме чужих немых имен единственное имя Снова вспыхнет огнем Оно - мое, хотя на нем Печать иных времен И вновь Мы в этом мире одни За тысячу зим до святого рассвета Так что ж ты? Зажигая огни, ты вне закона, И потому ты в ответе А я иду ночной порой обратно в никуда Но ты, содрав всю кожу с душ, Вновь позовешь меня, И я тогда найду тебя По собственным следам Я вознесусь до самого верха Мольбой о судьбе, Одинокой судьбе Ты обретешь дыхание веры Ее огонь, как ощущение в себе Я не смогу вмешаться в твой день Помочь тебе принять этот бой Я не способен отбрасывать тень, но Моя любовь - с тобой Моя любовь... - Всемирный закон торможения Начало скольженья Похоже, что я отменяю закон торможенья Мое движенье - Уход на топливе самосожженья Мир, где все наоборот, но без перемен Прибавь обороты, Лови момент Я, кажется, знаю, что меня ждет Но, эй! Что мне остается взамен? Сомкнется полночь в зеркальных глазах Соединенных Штатов И где-то в России Откликнется эхом мой сумасшедший хохот Я уже не смогу не сказать тебе "нет" Хоть знаю ответ и сдержу его в тысячный раз Быть может, по нашим следам кто-то выйдет на свет? Но, эй! Разве он вспомнит о нас? Эй! Разве кто-набудь вспомнит о нас? И я был прав, когда не вспомнил дом, Но был неправ, когда забыл То, как я нашел без облегчения То, что столько лет терял с таким трудом То, чем когда-то был Но разве это имеет значенье? Начало распада Молекулы рая на атомы ада, мама... Причина паденья - Ты помнишь, я вывихнул крылья Во время рожденья, мама Так чем увенчалась пролитая мною любовь? Родные(?) лица, Чужие сердца Петербург был концом всех начал, Нью-Йорк стал началом конца Но, эй! Кто удалит мою боль? Эй! Кто ?????????? И кто споет об одинокой судьбе, Которую сломала Вечность, что, однажды став беременной, Породила ощущенье времени, Безумного времени Его бы хватило на многих И все-таки как его мало! Конец скольженья Хруст в небе, И в теле сработал закон торможенья Включился всемирный закон торможенья  * БЛЮЗ В 1000 ДНЕЙ. *  (p)1986 Известен так же под названием: группа "Проходной Двор". Записан в 1986 году в Москве при помощи 4-х канального магнитофона Sony и ритм-компьютера Yamaha RX-15, в составе: Юрий Наумов - электро-гитара, акустическая гитара, бас, вокал. Солдаты рок-н-ролла ++- Что я могу еще сказать +/- Битые яйца ++- Кошка на расскаленной крыше (инстр) Я обманул тебя мама +-- Рожден, чтоб играть ++- Карл ++. Я просто пел +++ Еще одной весной стало меньше - 1.Солдаты рок-н-ролла Отдавшим сердце рок-н-роллу, я посвящаю песню эту. Простым солдатам рок-н-ролла, Которых тысячи разбросаны по свету. Солдатам рока, тем что не сидят в своем гнезде, Наперевес с гитарами скитаясь. Солдатам рок-н-ролла, тем что есть везде, За исключением разве что Китая. Солдатам рок-н-ролла, Отдавшим сердце рок-н-роллу. Солдатам рок-н-ролла, Живущим в мире рок-н-ролла. В мире рок-н-ролла очень жесткие законы - Кто платит, тот заказывает музыку. И тот, кто не выдерживает многолетних гонок В итоге отправляется на мусорку. Бездарность пробивается, таланты пропиваются, Забыв свое призвание и старые амбиции. Вторые номера, что дышат лидерам в затылок, Как правило уходят в оппозицию. И пресловутым первым позавидуешь едва ли, Пробившись к мыслям сердцем и гитарой, Они свою свободу, пусть в подвале, променяли На красочный, но все же серпентарий. Бедные ребята. Я не умру от скромности, но все ж я честный рокер, Хотя ошибочно считали, что я - панк. Я весь в игре, игра здесь посложней чем покер, Вдобавок ко всему игра идет ва-банк. Мои партнеры по игре - зубастые акулы, Но до того, как они меня скушают, Я все же эту песню допою, Отдавшим сердце рок-н-роллу, но не продавшим душу. - 2. Когда не остается слов ? Что я могу еще сказать, когда не остается слов ? Что я могу еще сказать, чем я могу себе помочь ? Мне остается только превозмочь себя, о да... Когда не остается слов, я исполняю этот блюз, Чуть-чуть похожий на мою судьбу, Напоминающую мне порою чем-то сумасшедший рок-н-ролл. Рок-н-ролл, ну что же я могу еще сказать ? - 3. Пессимистический блюз (Битые яйца) Битые яйца учат кур. Битые яйца учат кур, Но млеет омлет на сковороде. С кем это было, когда и где, Кто отворяет ворота пришедшей беде ? Нас несколько сот, что у самого рва, Но у нас был насос и мы качали права. Ниппель был плох, Я чуть не оглох От грохота взорванных шин, И воя сирен патрульных машин. Собаки уже взяли мой след. Собаки уже взяли мой след. Зачем я с надеждой приобретаю календари будущих лет, Если собаки уже взяли мой след ? Я не был подготовлен к столкновенью со средой. Не был подготовлен к столкновенью с окружающей средой. Но после дождя нас окружит четверг, И рыбные дни один, за одним, Навяжут мне пищу, которую я когда-то отверг. Но я не хочу устраниться - я есть. И я буду давиться, но я буду есть. И тем кто увидит меня в слезах, Я буду врать о том, Что это мне просто соринка попала в глаза. В зыбких песках темных времен Новые списки светлых имен. Художники будущих дней, в обломитесь так же как мы, В доме со съехавшей крышей посредине зимы. Сплавленный лес расплавленных лет. На сковородке тлеет омлет. Если ты спросишь с кем это было, Где и когда, то знай мой ответ Это со мной, здесь, сейчас и всегда. - 4. Кошка на расскаленной крыше (инстр) - 5. Я собрался не туда Я обманул тебя, мама. Я обманул тебя, мама, о да. Когда-то ты меня спросила: "Сынок, куда ты собираешься ?" Я дал тебе ответ, но собирался не туда, Я собрался не туда. Я подался не туда. Я обманул тебя, мама. Прости меня, отец. Я не оправдал твои надежды. Прости меня, отец. Я растоптал твои надежды. Я ушел за истиной, папа, А истина страшно проста : Из бездомных щенков Растут собаки Павлова. И у меня теперь все шансы ей стать. Я был слепой пулей, врывавшейся в души тех, Кого я любил. Был рад, когда ранил, но видит Бог, Что я не мог, я не хотел убивать. Мне не по силам милая, служить твоей мечте. Ты мне вложила в руки меч и ожидала со щитом, Молилась, чтоб не на щите. Но я вернулся изувеченный, смотри, в руках И не меча, и не щита, Чтоб спеть тебе Вот этот блюз Простой и вечный, Как наша боль и нищета. Я был слепой пулей, отравленной теми, Кто выстрелил мной. Но верил: моя траектория - круг, Я верил в то, что я, я возвращаюсь домой. Я обманул себя, мама. Я обманул себя, мама, о да. Когда-то ты меня спросила: "Сынок, когда же ты вернешься ?" Я дал тебе ответ, но я вернулся не тогда, И я вернулся не туда. Но в этом лишь моя вина. Не правда ли, мама ? - 6. Рожден, чтоб играть Мама, нет гарантий от ран Мама, заступившим за грань Мама, я о тех, кто рожден, Чтоб играть Мама, я искал свой причал Мама, я отчалил от тех, кто молчал Если я сжег мосты, то прости, Это я сгоряча, Мама... Мама, поколенью душевных калек Мама, по колено моря сонных лет Мама, я о тех, кто сидит на игле Столько лет... Мама, правота неимущих права Они голые, мама, Но у них на плечах голова Мама, я от тех, кто не верит в слова Мама, жизнь сквозь проходные дворы Мы бежим, позабыв, Что под нами обрыв Я рожден, чтоб играть, Кто поставил меня вне игры, мама? Мама, для меня свет не свят Моя жизнь - это звук, что на тысячи ватт Мама, разве я виноват? Почему там тепло, а у нас холода? Почему там Клондайк, а у нас - Кулунда? О, мама, почему меня тянет туда? Против нас нынче вся королевская рать Мама, чтобы выжить, я вынужден врать Что поделаешь, мама, ведь я не хочу умирать, Мама... У меня нет теперь никаких гарантий от ран Слишком поздно, мама, Я уже - заступивший за грань Но, мама, Я рожден для того, чтоб играть!.. - 7. Сказка о Карле - короле рок-н-ролла Карл был добрым парнем, и сердцем чист. Карл был музыкант, Карл был кларнетист. Вдохом воздуха, выдохом звука Жил и шел с нараспашку душой. Если в племени мало пламени, Карл был из немногих, кто пламенный. Он любил свое дело и делал, веря В то, что от этого всем хорошо. Карл любил Клару, а Клара - краля. Глаза как алмазы, губки - кораллы. Сама так естественна, так натуральна, Что с нею мораль забываешь на нет. Но не страдала моралью Клара, Стерильной душою Карла играла. И как-то под утро паскудная девка Украла у Карла кларнет. Сонный Карл спросонок глядел в свой лорнет, Тщась отыскать то, чего уже нет. Осознав значенье утраты Карл вскричал: "Караул!"- Но на нет суда нет. И заплаканный Карл шастал в ватерклозет, Не читал от несчастья вечерних газет, Все курил и корил, сам с собой говорил, И чуть было не оказался в crazy'е Если душно душе, если тошно - то что ж, На руках есть вены, под руками нож, Но это выход на случай, если выхода нет, А что выхода нет - это ложь. Если небом дан дар, хватит сил и на то, Чтоб и этот удар, и еще черт-те что Пережить, и воду святую, которой ты полон, Донести, тем кто жаждет, кто ею пустой. Карл рискнул пойти на эксперимент, Карл нашел в себе силы сменить инструмент. Влез в долги и купил "Стратокастер" - гитару, о которой, пожалуй, мечтает любой. Он терзал свои пальцы, душу и мозг Дни и ночи, но он иначе не мог, И в итоге родил звук, в котором он выместил Всю свою боль и любовь. Он трясину потряс, Тем что грязь втоптал в грязь. Он угрюмых смешил, а погрязшим мешал. Взбаламутив тьму мути, он на свет Божий Из-под ветоши вытащил свет. Рок-н-ролльная каста расступилась пред ним, И фанатики клялись, что видели нимб Над его головой, но дело не в нимбе. Он был просто несущим насущный ответ. Сквозь сплетение сплетен, сквозь стены и тень, День за днем, каждый день, за ступенью ступень, Карл всходил на престол не ценой преступлений, Не ради богатства, дарящего лень. И хотя Карл вне сцены был скромен как кроль, В кулуарах его прозвали "Король", Что с того, сто он не коронован, Коль король рок-н-ролла - коронная роль. Но жил скрытный, корыстный проныра Кастрат, Музыкант не удавшийся, он во сто крат Заколачивал больше, чем мастера, Чему был разумеется рад. Он служил тем, кто лжив, он следил тут и там, Он ходил по пятам, он сидел по кустам, Он жил стуком ритмичным и сколотил Состояние на костях. "Стратокастера" звуков услышав раскат, К Карлу завистью черной проникся Кастрат И под старость Кастрату втемяшилась страсть: Он решил "Стратокастер" украсть. Но чужими руками он жар загребал, От чего и ломились его погреба. Он решил нанять бьющих и грабящих, Тех у кого только брага да брань на губах. И Кастрат недолго бродил по дну, Чтоб найти подонков и сказать им: "Ну !" В тот же вечер окрыленного Карла Поджидала у дома урла. Его долго пинали ногами в живот, И если он чудом остался живой, То виной тому Бог, Карл поверил в него. Вот такие дела. А Кастрат "Стратокастер"-то спер неспрста, Он пытался мелодии стричь как с куста. Думал, дело пустяк, но он локти кусал, Ведь душа у Кастрата пуста. Сбившись с сил и сбесившись, он струны сменил, Но гитара просто трунила над ним. И запал вдруг пропал, он запил и, вспылив, Он решил "Стратокастер" спалить. И когда "Стратокастер" несли на костер, Карл на костылях тащился в костел, Его приняли там, усадили за стол, Предложили постель. И, уставший от мира принял новый устав, Что заставил его стать тем, кем он стал. И теперь тонких струн звенящая сталь Уже пальцы не жалит, а жаль. Все на нуль одним махом - теперь он монах, Он махнул на все и всех послал на х... Он не ходит теперь в полинявших штанах, Пребывая в священных стенах. Вот только хор поет мессы а-ля до-ля-фа-соль, Сыпля в Карловы раны карло-варскую соль. Карл чувствует боль, Вот вся сказка о том, как стал карликом бывший король. А я был странник в израненной странной стране, Где продажное "да" и на нет сводят "нет", Где на тысячу спящих один, что распят И пятьсот, что плетутся вдоль стен. Если ты не эстет в ожиданьи гонца, Лей кастет из свинца и налей-ка винца, И мы выпьем с тобою За тех, кто прибит на кресте. 8. Я просто пел Am ^ag#gf# D Я не знаю, C ^ag#gf# D что я могу еще сказать, F ^ag#gf# D Dm7 Am что я могу еще отдать, Am помимо песен, E7 которые пою, Am я пою. Хотя никто не дал мне прав, но я уверен, что я прав - одно из свойств, благодаря которым мне не быть в раю. Но я пою, хотя порой не вижу смысл, ведь человеческая мысль веками тычется о то, что так и до сих пор непобедимо. И я, пожалуй, кандидат на то, чтоб стать одним из тех солдат, что гибнут на войне за свет, который так необходим. Am Мне кажется, E7 жизнь моя будет недолгой, C D Dm7 но я постараюсь успеть. И я не скажу, что движим чувством долга, но я попытаюсь допеть Am свой монотонный звук, и свой не слишком гладкий стих. Мне не хотелось что б он стих, по крайней мере до тех пор, пока не стихну я. И злоязыкий кто мне будет долго помнить то, что я не пел о небесах, и что не верил в чудеса. Но пусть я не спел ни одной доброй песни, я верил, что делал добро. Я знал, что молчание - золото, но я предпочел серебро, затем чтоб петь. Я знаю, конечно же кто-то осудит, и многого мне не простит, Но просто я видел немало изломанных судеб, и боль их по капле постиг. Но я не претендую быть выразителем идей. Я иногда любил людей и просто пел для них и вряд ли я смогу отдать им что-нибудь еще.  * 3 *  - Глоток воздуха Он слишком долго был остриженным, Но пришла пора растить волосы. Он долго молчал, пока ему Не приснился собственный голос. Он знал то, что и все, И не знал чего и никто. Но при этом он чувствовал что-то не то. Он был явно не лучшим из твоих сыновей, Но не худшим на этой земле. Он не мог без боли смотреть на свет, Но от этого он не ослеп. Он видел лишь то, что видел, Но его резанул странный вывод, Что во всем этом есть что-то не то. Мама, ты вряд ли поймешь эту боль, Ведь тебе не видать как внутри расходятся швы. Твой мальчик - он должен идти в этот бой. Он не помнит имен И не видит цвета знамен, Но он знает на память звуки, которые могут Помочь на какое-то время остаться живым. Ты ему предрекала другую судьбу, Все списав на молодость лет. Ты стояла за счастье таскать на горбу Прутья его позолоченной клетки. Но ему было душно, и он Просто понял что так жить нельзя. Он ушел за глотком воздуха. И ты можешь увидеть как он идет, По наклонной скользя. Мама, прости, если что-то не так. Твои чаянья стали отчаяньем, но ты не права. У него все в порядке и только порой Сердце колотит не в такт. Он идет по этой земле И почти не глядит себе под ноги, И есть риск, что он не успеет заметить провал. Но даже в случае этого ты не права, мама. Мама, ты вряд ли поймешь эту боль, Ведь тебе не видать, Как внутри расходятся швы. Твой мальчик, Он должен идти в этот бой... - Куда течет твоя кровь ? Я проснулся от холода в промозглый день При отсутствии денег и наличьи идей, Из которых самой главной была мысль: "Беги!" И я вышел за порог и ноги понес, И меня с тех пор беспокоит вопрос: А собственно встал ли я тогда с той ноги ? Куда теперь течет твоя кровь, С тех пор как ты покинул свой кров ? У тебя был талант отдачи тепла, И если кого-то пробирал озноб, То чаще всего это был дурак или сноб. Но теперь знобит тебя самого, И это довольно тревожный симптом, И вся беда в том, Что мало кто знает, что будет потом. А ведь потом - суп с котом, Который гулял сам по себе В рамках кастрюли - так, видно, угодно судьбе Но когда я бежал, покинув свой кров, Я верил в то, что найду приют В больших городах, среди стен. Но время идет, и я уж не тот, И теперь я знаю несмешной анекдот О том, как уютны холодные стены больших городов. Так встал ли ты с той ноги в то самое утро, когда ты решил подчинить свою жизнь приказу "Беги !" Но город жизни моей я любил как мог, Он был чем-то похож на воспаленный мозг. Я плутал на каблуках по извилинам, ища свой мост. И, оглядываясь нет ли за мной хвоста, Я доплелся наконец до своего моста, И подумал : "Ну вот теперь-то моя совесть чиста." Но когда я собрался бросаться вниз, Мне пришла в голову забавная мысль: "Не вернуться ли мне обратно в родные места ?" Я вернулся туда, где был мой кров, И увидел там только огромный ров, И по самому краю носилось стадо Запуганных, злых и голодных коров. И их погонял слепой пастушок, И от этого пейзажа стало мне нехорошо. Я ушел бы в шок, Но успел проглотить порошок. И я понял, что когда я решил подчинить свою жизнь приказу "Беги!", я поднялся отнюдь не с наихудшей ноги. Но твои поступки толкутся в ступке Теми, кто на посту без уступки Заваривал кашу, заваривал кашу, Заваривал кашу, заваривал кашу. Когда же эту кашу подадут на стол: Сытым по горло - позорный столб, А тех, кто скажет: "Стоп!"- Ожидает потоп. Куда теперь потечет твоя кровь, С тех пор, как ты покинул свой кров, Вернулся и снова ушел, Но теперь навсегда? Кто теперь сосет твою кровь ? - Мое время Оставляя друзей в неразбуженных городах, Я бежал, унося свое время с собой. Унося на руках, находя себе путь По возможности лучше укрытый от пуль. Я не смог избежать того, От чего я бежал. Не заметил стволов, Мое время принявших в штыки. Час пробил, И потом битый час на бегу Я пытался зализывать раны. Недобитому времени, Для которого я собрал урожай в тысячу жал. Я не смог избежать того, От чего я бежал. Незванный гость на чинном обеде, Явившийся причиной обид. Приглушенно пой о придушенных душах, Пока не задушат тебя самого. Я чувствую - меня хотят убить. Выходя по утрам из подъездов домов, Оставляя в капканах клочья надежд, Я бежал по дорогам, усыпанным битым стеклом. Где я прятался ночью от холода ветра и смерти. Истекавшее кровью мое недобитое время, Мне тебя было мало, Чтобы видеть как ты истекало, И увидеть, что ты истекло. Ты влез в дурную игру, Где побеждающий бит. Ори во всю глотку о задушенных душах, Пока не прикончат тебя самого. Я чувствую - меня хотят убить. И вот, однажды, в ясный и солнечный день Я упал на дорогу, и выпустил ношу из рук. Я успел увидать только тени тех, Кто добил мое время, Тем самым докончил мой круг. Мое милое, мертвое время, я не терял тебя. Я пытался тебя донести, и бессилен что-либо вместить. Если можешь - прости. Оставляя в капканах клочья надежд, Я бежал по дорогам, усыпанным битым стеклом. - Я знаю Я знаю ветер, что порой в пустынях сеет смерть, И его зовут за это смерч. Знаю дождь - небо плачет, небо льет свой душ, Чтоб отмыть слезами кровь и грязь С едва спасенных душ. Я знаю, есть моря, где тепло и только синий цвет, Там, наверно, ветер носит для меня ответ. Но пока я не выпитый глоток воды, Где заря клеймит каленым свет. Миру - миф, миф слезами упадет с ресниц, Значит миру снова падать ниц. Знаю: тот, кто курит фимиам - тот смел, Ну а кто марихуану - тих. Нам остается никотин, Но дым Спасет только тем, что всем нам съест глаза. Нас несет на скалу и нет пути назад. Это все я оставил и от всех остыл. Я иду в великой из пустынь. Ты прости нас, златоглавых куполов зола, Веру в то, что это не со зла. Да, я слаб. Однобокий я под Богом был. Платим плотью за свои умы. Я лишь нитка из узла. Бес сильней - в этом ложь и в этом правда зла. Сколько дней я в бессильи сдавлен весом лат. Да, я слаб. Я надел их много лет назад, И теперь мне не поднять весла. И мне не плыть в моря, Где тепло и только синий цвет, И где ветер как ответ на все. Зря заря раскалила добела весь свет, Подожгла весь этот белый свет. Я знаю, я знаю то, что Я один посредине чернокнижных дней, Я один посредине белоснежных льдин. Слушай плач в лед замерзшего глотка воды, Что не будет больше молодым. - Перекати-поле Сын империи, Слишком рано открывший, что это уже приговор. Пух и перья - След раненых крыльев, Слышишь, как щелкнул затвор. Время меряя по мгновениям прожитым в песне как по годам, Во что верю я по дороге во тьму, в никуда. Страстная весна. Может чудится мне быть беде. Но никто из нас Не пройдет босиком по воде. Значит вновь война Между всеми пустынями мира и первым дождем. Мне пора. Мне дорога одна и туда, Где пока еще кто-нибудь ждет. Мама, кто я на этой земле ? Мама, кто я на этой земле ? Из нагаданной, из просторной, Неторной да в сторону, в поле, в овраг. Тьма атакою, Тьма раскатами, Перекати-горе, перекати-страх, Перекати-боль, перекати-мрак. И в бреду уже не различая пути, По земле на которой рожден. Я иду, И я буду идти, До тех пор, пока кто-нибудь ждет. Как могу, посредине земли, на которой рожден, Я иду, и я буду идти, до тех пор, пока кто-нибудь ждет. На земле, пока еще кто-нибудь ждет. На этой земле. - Путь наверх В дорогу, за стены за верой, За теми, кто вырвался вверх. Не пойман - не вор, Не продан - не раб, А раз так, то вперед, Там наверху, твой корабль. И только там Ты капитан. Твой мозг освещен, и сердце колотит Свободный и бешенный ритм. Душа налегке На взведенном курке, И там вдалеке Твоя цель. И если наемным убийцей не взят на прицел, Даст Бог, будешь цел. Но ни шагу назад. Ведь там, позади, На тебя расставлены прочные сети, Прочные сети. Но что это, плиты, по дороге наверх ? Надгробные серые плиты. И вечный огонь пожирает пропан, Не плачет о тех, кто под ними пропал. Пропив и продав все, чем было бы можно Причислиться к лику элиты. Твой мозг как подмоченный порох, И сердце - мешок с кровавым желе. Душа Как навьюченный грузом ишак, И тем тяжелей, что тебе нельзя назад ни на шаг, Только вверх, Там твоя верфь, Там твой корабль. Но пока ты не там, Ты не капитан. Последние метры сквозь муки И все-таки не наступившую смерть. За выступ цепляются руки, А все-таки стоило сметь Вырваться вверх. Здесь твоя верфь, Здесь твой корабль, Которому ты капитан. Как ты устал. Стиснуты зубы, роса на глазах, Но только вперед, и ни шагу. А там, позади, грязной тряпкой висят Обветшавшие сети. - Скажи мне что ты видишь ? - Я вижу горизонт.  * 4 *  Музыка С Am Среди одиноких недель Dm Мне дорог тот день, G C Когда полюбила меня лишь одна. C Am Dm Только она меня может понять, G C Нести со мной крест мой до судного дня. C Am Dm Она лишь способна меня окрылить, G C И плакать заставить мою черствую душу. C Am Dm И жажду способна она утолить. F G C Ее лишь готов бесконечно я слушать. Am Dm G C Музыка - друг мой единственный. Только лишь ты способна целить, Когда все лекарства уже бесполезны. Только лишь ты способна ценить И в душу врезаться острее чем лезвие. Когда ты со мной - я просто святой, Я чувствую нимб над своей головою. Гитару взяв в руки, играю тебя, А ты мной играешь, царя надо мною. Музыка - друг мой единственный. В тот день, когда предадут меня все друзья, Я все же, я все же не буду один. Ты не оставишь меня, верю я, И потому я пою этот гимн. Только ты можешь душе дать приют, И ты самый верный мой спутник на свете. Жаль, что так часто тебя предают, Но никогда я не сделаю это. Музыка - друг мой единственный. - Переведи на нейтраль Ветер хлещет в лицо. Ветер бьет тебя плетью наотмашь в лицо. Ты был молодцом, Но настала пора развернуться по ветру, И дело с концом. Переведи на нейтраль Свой автомобиль. И, до боли и пота Вытирая с капота, Слушай странную сказку, Похожую чем-то на быль. О, ты был непрост, Ты был вовсе не прост, Но, увы, ты проехал свой мост. Нам пора идти врозь, С этих пор нам пора идти врозь. Ты все понял и нынче всех видишь насквозь. Только это ты брось, Тебе бросили кость, И за нею теперь ты не видишь ни зги. Стараяся быть беспристрастным, Но отныне, при входе в общественный транспорт, Не забудь передать на компостер мозги. Переведи на нейтраль Свой автомобиль. И, до боли и пота Вытирая слой пыли с капота, Слушай странную сказку, Похожую чем-то на быль. А я глотаю таблетки, Я гублю свои нервные клетки. Ты ведь тоже был с этим когда-то знаком. Но теперь в знак протеста Булки ешь из печеного теста, Не забыв их при этом запить молоком. Я в борьбе с аморальным Оставался порою нейтральным. Ведь не редкость Но тобою, престижным, Я был как-то пристыжен, Ты сказал мне, что, дескать, тебе меня жаль. Переведи на нейтраль Свой автомобиль. И, до боли и пота Комья грязи смывая с капота, Слушай странную сказку, Похожую чем-то на быль. Те, кто понял абстрактно, Пусть во время антракта Сунут где-нибудь два пальца в рот, чтоб излить свою желчь. А понявшим конкретно Этот момент, Совершенно секретно Сей документ. Я советую рукопись сжечь. Тем же кто недопонял, Я могу лишь дополнить, Пару строк под завязку напеть по слогам. В этой всей ахинее есть смысл - Это главная мысль, И как раз за нее мне опять надают по мозгам. Переведи на нейтраль Свой автомобиль. И, до боли и пота Вытирая с капота, Кровь всех тех, что ты сбил по дороге в свой рай Вытирай, вытирай, вытирай. Слушай странную сказку, Похожую чем-то на быль. - 666-й блюз Когда он входит в паспортный стол, Его все гонят взашей. Он столько лет ходит в паспортный стол, Его все гонят взашей. Шестьсот шестьдесят шестой, Я сжалился над ним и постоянно прописал в своей душе. Шестьсот шестьдесят шестой блюз - То, чего я так боюсь. Но шестьсот шестьдесят шестой блюз - Это все, что я могу. Быть может я когда-нибудь влюблюсь, Ну а пока что я пою, И все еще на этом берегу. Я знаю - город будет, Но саду здесь не цвесть. Я просто помню то, что будет, Не забывая то, что есть. Шестьсот шестьдесят шесть - Отныне все, что я могу, И больше мне не съесть. Я прихожу в забеге первым, Поскольку я не пью и не курю. Они мне действуют на нервы, Поскольку я на этом берегу. " Откуда,- говорят,- ты взял резервы, Блюз, Шестьсот шестьдесят шестой номер По инвентарю. Ты, говорят, орешек крепкий, Но мы не привыкли отступать. Вот как дадим тебе по репке, Так сразу перестанешь выступать. Запомни, парень, ты под колпаком у нас давно. Нам расколоть тебя поможет Киножурнал 'Хочу все знать'." А я тусуюсь по-над пропастью, Поскольку я на этом берегу. И не рисуюсь этой пропастью, Но только вы об этом ни гу-гу. Вся наша стремная, потраханная юность, И это все о ней, и это все, что я могу. Так вдоль того света поперек этой тьмы Шестью шестью шесть. Левее сумы, но правее тюрьмы Идет андерграунда черная шерсть. Его тотальное нашествие на замочные скважины ваших ушей Будет до тех пора, пока Не найдется сумасшедший, Который приютит его в своей душе. Шестьсот шестьдесят шестой, Не поддающийся проверке, И первый по инвентарю - Это мой блюз, Мама. - Ты и я В Ленинграде дождливое лето, И я так устал от официоза. Но мы не поедем в Палермо с тобой, Да, там тепло, но, ох уж эти мне мафиозо, Что вечно не в духе. Давай-ка останемся дома, мой бог. И ты будешь сетовать на непогоду, Ф я буду в праведном гневе на то, Что мы не вольны, Жанна, Внедриться в Китай партизанкой подпольной луны. И мир содрогнется от звуков Музыки желтой волны. Ах, героин в Амстердаме, М-м, снегопады в Тбилиси, О, переворот в Иордании, Боже, как трудно быть реалистом Мира, в котором малюют на стенах Нитроэмалевой краской, И повсюду снуют пацифисты в мундирах. Я обещаю быть откровенным, Дай мне напялить еще одну маску. Я докажу тебе, что я крутой, Я все поставлю на карту. Я скажу тебе, что Я сочиняю не хуже Маккартни. Ты, ошалев от этакой наглости, Вымолвишь, что у меня не все дома, Я не сумею тебе возразить - Я так давно не был дома. Лучше послушай, как я играю. Разве тебе не по кайфу ? Ах, в Калифорнии - СПИД, Токсикомания в Наро-Фоминске. Спи, любовь моя, спи. Господи, как тяжело быть нонконформистом. Особенно если Это выходит из моды. Но по бокам как всегда два оптимиста В штатском. Я обещаю быть бескомпромиссным, Дай мне примерить новый намордник. Я обернусь к тебе ликом Полным смиренья и счастья. Ты с перепугу и вправду подумаешь, Что я великий, Но, расколов меня в одночасье, Набросишься с криком, Что я сумасшедший маньяк. И мы всегда будем вместе - Ты и я. - Возвращение Между стен, Между этих стен слышен стон. И бетон, Лишь один бетон весом в тысячу тонн. В этот каменный праздник Я теряю свой разум. Я забыл где мой дом. Эти серые стены похожи на кастет. На бетонный кастет весом в тысячу тонн. Будто не был ни разу, Я теряю свой разум. Я забыл где мой дом, Где мой дом. Я ушел чтоб уйти, Но пришел, чтобы найти. Я вернулся сюда не за тем, Чтобы уйти. Но похоже напрасно, Я теряю свой разум. Я забыл где мой дом, Где мой дом. - Не закрывай глаза В кровоточащем небе, в немом хороводе Невидимый смог заключил нас в обьятья. И я задыхаюсь, и будто уходит Земля из под ног, где вы сестры и братья? В лицах столиц, вдоль растерянных улиц Перемещаясь потрепаным войском, Мое поколение впервые столкнулось С тем, что стальная стена Растекается воском. Но не закрывай глаза, на исправных тормозах Не уйти за пределы... Похоже мы ожили, вроде все в жилу. Мы громко орем от разболтанных нервов. И я удивлялся, что нам разрешили - Я был уверен, что это маневр. Но недавно я понял - это более круто - Здесь не тысяча роз, а гораздо серьезней. Они нас раскрутят, чтоб забраться к нам внутрь, А когда мы опомнимся, будет уже слишком поздно. Но не закрывай глаза, в неисправных тормозах Шанс отведать свободы. Только нет пути назад. Круговая порука - это нынешний день Сделал вид, что собрался открыть двери клеток. Чьи-то ловкие руки расправляют нам крылья, Но всего лишь затем, чтоб снять гипсовый слепок. И толкнуть по дешевке. Но хорошо, Что первый шок отпустил нас так рано. А на посошок - рок-н-рольное шоу Перед стадом баранов - с демонстрацией незаживающих ран. Но не закрывай глаза, в отказавших тормозах Шанс приблизиться к небу. Только нет пути назад. Вчерашний палач, будто праведный друг, Призывает идти на великую битву. Я поначалу чуть не пожал ему руку, Но в последний момент я заметил - Там спрятана бритва. Не закрывай глаза, в отказавших тормозах все шансы погибнуть. Только нет пути назад. Мы те, которым нет пути назад. - Театр Станиславского Первый акт - занавес во всю ширь. Не трогать ружье на стене - Оно пригодится попозже. Маленький, всеми проклятый гений, Капля всемирной души, Идет в этот мир из глуши, Кинуть в него свои дрожжи. Залы веселых столиц Примут не сразу, но наверняка. Вот путь от дурацких "зачем?" До страшных "почем?", Как только войдешь в эти двери. Театр начинается с виселиц, Не потеряй номерка. Здесь так трудно выжить, не став самому палачом, Но в это не хочется верить. Да сохрани тебя небо, Хотя бы в единственный раз. Странная небыль, В которую дай Бог поверить Кому-нибудь из нас. Я прошел мимо умных и правильных книг - Неприметный солдат рок-н-ролла, Не помышляющий стать офицером. Сексуальные революционеры, Куда мне до них, Героически павших на баррикадах Вендиспансеров. Но я тоже не свят, я жаждал любви Да и прочих безумных вещей, Зашвырнув в дальний угол талмуд С главой про тычинку и пестик. Через несколько лет вы услышите крик И хруст поврежденных хрящей - Это я в первый раз наступлю На горло собственной песне. Храни меня, небо, Пока я в терновых венках. Корка черного хлеба И целая вечность до третьего звонка. Акт второй - пора становиться большим. Время разбрасывать камни в огороды собратьев, Голосу времени вторя. Я занялся всерьез Покореньем каких-то вершин, Не заметив, что уровень неба, Постепенно спускается Ниже уровня моря. Я стал в доску своим Среди в стельку чужих, Разменяв идеалы, Что в юности вынес со стрита. И столкнувшись с язвой желудка, Как с одним из путей спасенья души. Я решил отсидеться в тиши И отделаться легким гастритом. Хорони меня, небо, Я в лавровых венках. Что за чертова небыль. Еще двести грамм коньяка До третьего звонка. Третий акт - надвигается эра реформ. Сними же ружье со стены, Передерни затвор, ну и так далее. Смерть - совершенна среди готовых лекарственных форм. Что же там лечит горбы, Не говоря о воспаленьи миндалин. Напиши на рецепте "Прием раз в жизни, перед сном, натощак", И она не замедлит прийти Бескомпромиссная, словно очковая кобра. Жизнь, о Боже, как трудно вымолвить слово "прощай" Соленое море в глазах навеки размоет твой Всепобеждающий образ. Возьми меня небо Из похоронных венков. Окуни меня в небыль вечно звучащей симфонии Третьих звонков.  * МОСКОВСКИЙ БУГИ *  (p)1994 Бутлег, выпущен FeeLee records с записи концерта в ДК Горбунова в 1994. Московский буги Поролоновый город Никак не похоже на блюз (Бери легче...) Возвращение блудного сына Пинг-понг блюз Звездная ночь Я собрался не туда Дорога назад Нью-Йорк, 5-я авеню Сказка о Карле Тетр Станиславского Альбом "Депрессия" записан в 1983 году в Новосибирске на двух магнитофонах Комета-212. Распространялся как попало под названием (и тогда ещё с надеждой на создание группы) ПРОХОДНОЙ ДВОР. В записи принимали участие Юрий НАУМОВ (акустическая гитара, бас, вокал), Владимир ЗОТОВ (ударные) и Олег КУРОХТИН (эл. гитара) Блюз в тысячу дней 1.Отдавшим сердце рок-н-роллу 2.Когда не остается слов ... 3.Пессимистический блюз 4.Кошка на раскаленной крыше (инстр.) 5.Я собрался не туда 6.Рожден, чтоб играть 7.Сказка о Карле, короле рок-н-ролла 8.И я пою Альбом "Блюз в тысячу дней" известен большинству под названием: группа "Проходной Двор". Однако он записан в 1986 году в Москве при помощи 4-х канального магнитофона Sony и ритм-компьютера Yamaha RX-15, в составе: Юрий Наумов - электро-гитара, акустическая гитара, бас, вокал. Отдавшим сердце рок-н-роллу Отдавшим сердце рок-н-роллу, я посвящаю песню эту. Простым солдатам рок-н-ролла, Которых тысячи разбросаны по свету. Солдатам рока, тем что не сидят в своем гнезде, Наперевес с гитарами скитаясь. Солдатам рок-н-ролла, тем что есть везде, За исключением разве что Китая. Солдатам рок-н-ролла, Отдавшим сердце рок-н-роллу. Солдатам рок-н-ролла, Живущим в мире рок-н-ролла. А в мире рок-н-ролла очень жесткие законы - Кто платит, тот заказывает музыку. И тот, кто не выдерживает многолетних гонок В итоге отправляется на мусорку. Бездарность пробивается, таланты пропиваются, Забыв свое призвание и старые амбиции. Вторые номера, что дышат лидерам в затылок, Как правило уходят в оппозицию. И пресловутым первым позавидуешь едва ли, Пробившись мыслью, сердцем и гитарой, Они свою свободу, пусть в подвале, променяли На красочный, но все же серпентарий. Бедные ребятки. Я не умру от скромности, но все ж я честный рокер, Хотя ошибочно считали, что я - панк. Я весь в игре, игра здесь посложней чем покер, Вдобавок ко всему игра идет ва-банк. Мои партнеры по игре - зубастые акулы, Но до того, как они меня скушают, Я все же эту песню допою, Отдавшим сердце рок-н-роллу, но не продавшим душу. Когда не остается слов ... Что я могу еще сказать, когда не остаетс