я слов ? Что я могу еще сказать, чем я могу себе помочь ? Мне остается только превозмочь себя, о да... Я не достиг больших вершин, наверно потому что мерил все на свой аршин, Но я об этом нисколько не жалею. Я постоянно занимался отсебятиной Я не могу себе позволить роскошь заниматься чем-нибудь другим Ведь жизнь слишком коротка Ну а пока-что я угрюм, но не обрюзг, я гол и все-таки по прежнему Я сам себе король Когда не остается слов, я исполняю этот блюз, Чуть-чуть похожий на мою судьбу, Напоминающую мне порою чем-то сумасшедший рок-н-ролл. Рок-н-ролл, ну что же я могу еще сказать ? Пессимистический блюз Битые яйца учат кур. Битые яйца учат кур, Но млеет омлет на сковороде. С кем это было, когда и где, Кто отворяет ворота пришедшей беде ? Нас несколько сот, что у самого рва, Но у нас был насос и мы качали права. Ниппель был плох, Я чуть не оглох От грохота взорванных шин, И воя сирен патрульных машин. Собаки уже взяли мой след. Собаки уже взяли мой след. Зачем я с надеждой приобретаю календари будущих лет, Если собаки уже взяли мой след ? Я не был подготовлен к столкновенью со средой. Не был подготовлен к столкновенью с окружающей средой. Но после дождя нас окружит четверг, И рыбные дни один, за одним, Навяжут мне пищу, которую я когда-то отверг. Но я не хочу устраниться - я есть. И я буду давиться, но я буду есть. И тем кто увидит меня в слезах, Я буду врать о том, Что это мне просто соринка попала в глаза. В зыбких песках темных времен Новые списки светлых имен. Художники будущих дней, вы обломитесь так же как мы, В доме со съехавшей крышей посредине зимы. Сплавленный лес расплавленных лет. На сковородке тлеет омлет. Если ты спросишь с кем это было, Где и когда, то знай мой ответ Это со мной, здесь, сейчас и всегда ... Я собрался не туда Я обманул тебя, мама. Я обманул тебя, мама, о да. Когда-то ты меня спросила: "Сынок, куда ты собираешься ?" Я дал тебе ответ, но собирался не туда, Я собрался не туда. Я подался не туда. Я обманул тебя, мама. Прости меня, отец. Я не оправдал твои надежды. Прости меня, отец. Я растоптал твои надежды. И я ушел за истиной, папа, А истина страшно проста : Из бездомных щенков Растут собаки Павлова. И у меня теперь все шансы ей стать. Я был слепой пулей, врывавшейся в души тех, Кого я любил. Был рад, когда ранил, но видит Бог, Что я не мог, я не хотел убивать. Мне не по силам милая, служить твоей мечте. Ты мне вложила в руки меч и ожидала со щитом, Молилась, чтоб не на щите. Но я вернулся изувеченный, смотри, в руках И не меча, и не щита, Чтоб спеть тебе Вот этот блюз Простой и вечный, Как наша боль и нищета. Я был слепой пулей, отравленной теми, Кто выстрелил мной. Но верил: моя траектория - круг, Я верил в то, что я, я возвращаюсь домой. Я обманул себя, мама. Я обманул себя, мама, о да. Когда-то ты меня спросила: "Сынок, когда же ты вернешься ?" Я дал тебе ответ, но я вернулся не тогда, И я вернулся не туда. Но в этом лишь моя вина. Не правда ли, мама ? Рожден, чтоб играть Мама, нет гарантий от ран Мама, заступившим за грань Мама, я о тех, кто рожден, Чтоб играть Мама, я искал свой причал Мама, я отчалил от тех, кто молчал Если я сжег мосты, то прости, Это я сгоряча, Мама... Мама, поколенью душевных калек Мама, по колено моря сонных лет Мама, я о тех, кто сидит на игле Столько лет... Мама, правота неимущих права Они голые, мама, Но у них на плечах голова Мама, я от тех, кто не верит в слова Мама, жизнь сквозь проходные дворы Мы бежим, позабыв, Что под нами обрыв Я рожден, чтоб играть, Кто поставил меня вне игры, мама? Мама, для меня свет не свят Моя жизнь - это звук, что на тысячи ватт Мама, разве я виноват? Почему там тепло, а у нас холода? Почему там Клондайк, а у нас - Кулунда? О, мама, почему меня тянет туда? Против нас нынче вся королевская рать Мама, чтобы выжить, я вынужден врать Что поделаешь, мама, ведь я не хочу умирать, Мама... У меня нет теперь никаких гарантий от ран Слишком поздно, мама, Я уже - заступивший за грань Но, мама, Я рожден для того, чтоб играть!.. Сказка о Карле, короле рок-н-ролла Карл был добрым парнем, и сердцем чист. Карл был музыкант, Карл был кларнетист. Вдохом воздуха, выдохом звука Жил и шел с нараспашку душой. И если в племени мало пламени, Карл был из немногих, кто пламенный. Он любил свое дело и делал, веря В то, что от этого всем хорошо. Карл любил Клару, а Клара - краля. Глаза как алмазы, губки - кораллы. Сама так естественна, так натуральна, Что с нею мораль забываешь на нет. Но не страдала моралью Клара, Стерильной душою Карла играла. И как-то под утро паскудная девка Украла у Карла кларнет. Сонный Карл спросонок глядел в свой лорнет, Тщась отыскать то, чего уже нет. Осознав значенье утраты Карл вскричал: "Караул!"- Но на нет суда нет. И заплаканный Карл шастал в ватерклозет, Не читал от несчастья вечерних газет, Все курил и корил, сам с собой говорил, И чуть было не оказался в крейзе Если душно душе, если тошно - то что ж, На руках есть вены, под руками нож, Но это выход на случай, если выхода нет, А что выхода нет - это ложь. Если небом дан дар, хватит сил и на то, Чтоб и этот удар, и еще черт-те что Пережить, и воду святую, которой ты полон, Донести, тем кто жаждет, кто ею пустой. Карл рискнул пойти на эксперимент, Карл нашел в себе силы сменить инструмент. Влез в долги и купил "Стратокастер" - гитару, о которой, пожалуй, мечтает любой. Он терзал свои пальцы, душу и мозг Дни и ночи, но он иначе не мог, И в итоге родил звук, в котором он выместил Всю свою боль и любовь. Он трясину потряс, Тем что грязь втоптал в грязь. Он угрюмых смешил, а погрязшим мешал. Взбаламутив тьму мути, он на свет Божий Из-под ветоши вытащил свет. Рок-н-ролльная каста расступилась пред ним, И фанатики клялись, что видели нимб Над его головой, но дело не в нимбе. Он был просто несущим насущный ответ. Сквозь сплетение сплетен, сквозь тину и тень, День за днем, каждый день, за ступенью ступень, Карл всходил на престол не ценой преступлений, И не ради богатства, дарящего лень. И хотя Карл вне сцены был скромен как кролик, В кулуарах его прозвали "Король", Что с того, сто он не коронован, Коль король рок-н-ролла - коронная роль ? Но жил скрытный, корыстный проныра Кастрат, Музыкант не удавшийся, он во сто крат Заколачивал больше, чем мастера, Чему был разумеется рад. Он служил тем, кто лжив, он следил тут и там, Он ходил по пятам, он сидел по кустам, Он жил стуком ритмичным и сколотил Состояние на костях. "Стратокастера" звуков услышав раскат, К Карлу завистью черной проникся Кастрат И под старость Кастрату втемяшилась страсть: Он решил "Стратокастер" украсть. Но чужими руками он жар загребал, От чего и ломились его погреба. Он решил нанять бьющих и грабящих, Тех у кого только брага да брань на губах. И Кастрат недолго бродил по дну, Чтоб найти подонков и сказать им: "Ну !" В тот же вечер окрыленного Карла Поджидала у дома урла. Его долго пинали ногами в живот, И если он чудом остался живой, То виной тому Бог, Карл поверил в него. Вот такие дела. А Кастрат "Стратокастер"-то спер неспроста, Он пытался мелодии стричь как с куста. Думал, дело пустяк, но он локти кусал, Ведь душа у Кастрата пуста. Сбившись с сил и сбесившись, он струны сменил, Но гитара просто трунила над ним. И запал вдруг пропал, он запил и, вспылив, Он решил "Стратокастер" спалить. И когда "Стратокастер" несли на костер, Карл на костылях тащился в костел, Его приняли там, усадили за стол, Предложили постель. И, уставший от мира принял новый устав, Что заставил его стать тем, кем он стал. И теперь тонких струн звенящая сталь Уже пальцы не жалит, а жаль. Все на нуль одним махом - теперь он монах, Он махнул на все и всех послал на х... Он не ходит теперь в полинявших штанах, Пребывая в священных стенах. Вот только хор поет мессы а-ля до-ля-фа-соль, Сыпля в Карловы раны карловарскую соль. Карл чувствует боль, Вот вся сказка о том, как стал карликом бывший король. А я был странник в израненной странной стране, Где продажное "да" и на нет сводят "нет", Где на тысячу спящих один, что распят И пятьсот, что плетутся вдоль стен. И если ты не эстет в ожиданьи конца, Лей кастет из свинца и налей-ка винца, И мы выпьем с тобою За тех, кто прибит на кресте. И я пою И я не знаю, что я могу еще сказать, что я могу еще отдать, помимо песен, которые пою, И я пою. Хотя никто не дал мне прав, но я уверен, что я прав - одно из свойств, благодаря которым мне не быть в раю. Но я пою, хотя порой не вижу смысл, ведь человеческая мысль веками тычется о то, что так и до сих пор непобедимо. И я, пожалуй, кандидат на то, чтоб стать одним из тех солдат, что гибнут на войне за свет, который так необходим. Мне кажется, жизнь моя будет недолгой, но я постараюсь успеть. И я не скажу, что движим чувством долга, но я попытаюсь допеть свой монотонный звук, и свой не слишком гладкий стих. Мне не хотелось что б он стих, по крайней мере до тех пор, пока не стихну я. И злоязыкий кто мне будет долго помнить то, что я не пел о небесах, и что не верил в чудеса. Но пусть я не спел ни одной доброй песни, я верю, что делал добро. Я знал, что молчание - золото, но я предпочел серебро, затем чтоб петь. Я знаю, конечно же кто-то осудит, и многого мне не простит, Но просто я видел немало изломанных судеб, и боль их по капле постиг. Но я не претендую быть выразителем идей. Я иногда любил людей и просто пел для них и вряд ли я смогу отдать им что-нибудь еще. Авторские права сохранены. ╘ 1997, pH "Не поддающийся проверке" 1.Музыка 2.Переведи на нейтраль 3.Блюз N 666 4.Ты и я 5.Я забыл, где мой дом 6.Не закрывай глаза 7.Звездная ночь 8.Не поддающийся проверке 9.Музыка 'реприза' (instr.) 10.Театр Станиславского Юрий Наумов текст, музыка, гитара, вокал, ритм-компьютер /Yamaha RX 11/ Михаил Секей клавишные 6 Владимир Елисеев ритм-компьютер звукорежиссеры В. Радзиминский 135678 А. Шиховцев 24910 Дизайн обложки Илья Герасименко Музыка Среди одиноких недель Мне дорог тот день, Когда полюбила меня лишь одна. Только она меня может понять, Нести со мной крест мой до судного дня. Она лишь способна меня окрылить, И плакать заставить мою черствую душу. И жажду способна она утолить. Ее лишь готов бесконечно я слушать. Музыка - друг мой единственный. Только лишь ты способна целить, Когда все лекарства уже бесполезны. Только лишь ты способна ценить И в душу врезаться острее чем лезвие. Когда ты со мной - я просто святой, Я чувствую нимб над своей головою. Гитару взяв в руки, играю тебя, А ты мной играешь, царя надо мною. Музыка - друг мой единственный. В тот день, когда предадут меня все друзья, Я все же, я все же не буду один. Ты не оставишь меня, верю я, И потому я пою этот гимн. Только ты можешь душе дать приют, И ты самый верный мой спутник на свете. Жаль, что так часто тебя предают, Но никогда я не сделаю это. Музыка - друг мой единственный. Переведи на нейтраль Ветер хлещет в лицо. Ветер бьет тебя плетью наотмашь в лицо. Ты был молодцом, Но настала пора развернуться по ветру, И дело с концом. Переведи на нейтраль Свой автомобиль. И, до боли и пота Вытирая пылинки с капота, Слушай странную сказку, Похожую чем-то на быль. О, ты был непрост, Ты был вовсе не прост, Но, увы, ты проехал свой мост. Нам пора идти врозь, С этих пор нам пора идти врозь. Ты все понял и нынче всех видишь насквозь. Только это ты брось, Тебе бросили кость, И за нею теперь ты не видишь ни зги. Стараяся быть беспристрастным, Но отныне, при входе в общественный транспорт, Не забудь передать на компостер мозги. Переведи на нейтраль Свой автомобиль. И, до боли и пота Вытирая слой пыли с капота, Слушай странную сказку, Похожую чем-то на быль. А я глотаю таблетки, а я гублю свои нервные клетки. Ты ведь тоже был с этим когда-то знаком. Но теперь в знак протеста булки ешь из печеного теста, Не забыв их при этом запить молоком. И я в борьбе с аморальным оставался порою нейтральным. Ведь не редко с дефектом бывала мораль. Но тобою, престижным, я был как-то пристыжен, Ты сказал мне, что, дескать, тебе меня жаль. Переведи на нейтраль Свой автомобиль. И, до боли и пота Комья грязи смывая с капота, Слушай странную сказку, Похожую чем-то на быль. Те, кто понял абстрактно, Пусть во время антракта Сунут где-нибудь два пальца в рот, чтоб излить свою желчь. А понявшим конкретно Этот момент, Совершенно секретно Сей документ. Я советую рукопись сжечь. Тем же кто недопонял, Я могу лишь дополнить, Пару строк под завязку напеть по слогам. В этой всей ахинее есть смысл - Это главная мысль, И как раз за нее мне опять надают по мозгам. Переведи на нейтраль Свой автомобиль. И, до боли и пота Вытирая с капота, Кровь всех тех, что ты сбил по дороге в свой рай Вытирай, вытирай, вытирай. Слушай странную сказку, Похожую чем-то на быль. 666-й блюз Когда он входит в паспортный стол, Его все гонят взашей. Он столько лет ходит в паспортный стол, Его все гонят взашей. Шестьсот шестьдесят шестой, Я сжалился над ним и постоянно прописал в своей душе. Шестьсот шестьдесят шестой блюз - То, чего я так боюсь. Но шестьсот шестьдесят шестой блюз - Это все, что я могу. Быть может я когда-нибудь влюблюсь, Ну а пока что я пою, И все еще на этом берегу. Я знаю - город будет, Но саду здесь не цвесть. Я просто помню то, что будет, Не забывая то, что есть. Шестьсот шестьдесят шесть - Отныне все, что я могу, И больше мне не съесть. Я прихожу в забеге первым, Поскольку я не пью и не курю. Они мне действуют на нервы, Поскольку я на этом берегу. " Откуда,- говорят,- ты взял резервы, Блюз, Шестьсот шестьдесят шестой номер По инвентарю. Ты, говорят, орешек крепкий, Но мы не привыкли отступать. Вот как дадим тебе по репке, Так сразу перестанешь выступать . Запомни, парень, ты под колпаком у нас давно. Нам расколоть тебя поможет Киножурнал 'Хочу все знать'." А я тусуюсь по-над пропастью, Поскольку я на этом берегу. И не рисуюсь этой пропастью, Но только вы об этом ни гу-гу. Вся наша стремная, потраханная юность, И это все о ней, и это все, что я могу. Так вдоль того света поперек этой тьмы Шестью шестью шесть. Левее сумы, но правее тюрьмы Идет андерграунда черная шерсть. Его тотальное нашествие на замочные скважины ваших ушей Будет до тех пора, пока Не найдется сумасшедший, Который приютит его в своей душе. Шестьсот шестьдесят шестой, Не поддающийся проверке, И первый по инвентарю - Это мой блюз, Мама. Ты и я В Ленинграде дождливое лето, И я так устал от официоза. Но мы не поедем в Палермо с тобой, Да, там тепло, но, ох уж эти мне мафиозо, Что вечно не в духе. Давай-ка останемся дома, мой бог. И ты будешь сетовать на непогоду, Ф я буду в праведном гневе на то, Что мы не вольны, Жанна, Внедриться в Китай партизанкой подпольной луны. И мир содрогнется от звуков Музыки желтой волны. Ах, героин в Амстердаме, М-м, снегопады в Тбилиси, О, переворот в Иордании, Боже, как трудно быть реалистом Мира, в котором малюют на стенах Нитроэмалевой краской, И повсюду снуют пацифисты в мундирах. Я обещаю быть откровенным, Дай мне напялить еще одну маску. Я докажу тебе, что я крутой, Я все поставлю на карту. Я скажу тебе, что Я сочиняю не хуже Маккартни. Ты, ошалев от этакой наглости, Вымолвишь, что у меня не все дома, Я не сумею тебе возразить - Я так давно не был дома. Лучше послушай, как я играю. Разве тебе не по кайфу ? Ах, в Калифорнии - СПИД, Токсикомания в Наро-Фоминске. Спи, любовь моя, спи. Господи, как тяжело быть нонконформистом. Особенно если Это выходит из моды. Но по бокам как всегда два оптимиста В штатском. Я обещаю быть бескомпромиссным, Дай мне примерить новый намордник. Я обернусь к тебе ликом Полным смиренья и счастья. Ты с перепугу и вправду подумаешь, Что я великий, Но, расколов меня в одночасье, Набросишься с криком, Что я сумасшедший маньяк. И мы всегда будем вместе - Ты и я. Я забыл где мой дом Между стен, Между этих стен слышен стон. И бетон, Лишь один бетон весом в тысячу тонн. В этот каменный праздник Я теряю свой разум. Я забыл где мой дом. Эти серые стены похожи на кастет. На бетонный кастет весом в тысячу тонн. Будто не был ни разу, Я теряю свой разум. Я забыл где мой дом, Где мой дом. Я ушел чтоб уйти, Но пришел, чтобы найти. Я вернулся сюда не за тем, Чтобы уйти. Но похоже напрасно, Я теряю свой разум. Я забыл где мой дом, Где мой дом. Не закрывай глаза В кровоточащем небе, В немом хороводе, Невидимый смог заключил нас в объятья. И я задыхаюсь, И будто уходит Земля из-под ног. Где вы, сестры и братья ? В лицах столиц, Вдоль растерянных улиц, Перемещаясь потрепанным войском, Мое поколенье Впервые столкнулось С тем, что стальная стена Растекается воском. Но не закрывай глаза - На исправных тормозах Не уйти за пределы. Похоже мы ожили, Вроде все в жилу, Мы громко орем от разболтанных нервов. И я удивлялся, Как нам разрешили Я был уверен, что это маневр. Но недавно я понял Это более круто, Здесь не тысяча роз, а гораздо серьезней. Они нас раскрутят, Чтоб забраться к нам внутрь, А когда мы опомнимся - Будет уже слишком поздно. Но не закрывай глаза - В неисправных тормозах Шанс отведать свободы, Только нет пути назад. Круговая порука - Это нынешний день сделал вид, Что собрался открыть двери клеток. Чьи-то ловкие руки Расправляют нам крылья, Но всего лишь за тем, Чтоб снять гипсовый слепок. И продать по дешевке, Но хорошо, Что первый шок отпустил нас так рано. А на посошок - Рок-н-ролльное шоу Перед стадом баранов С демонстрацией незаживающих ран. Но не закрывай глаза - В отказавших тормозах Шанс приблизится к небу, Только нет пути назад. Вчерашний палач Будто праведный друг Призывает идти на великую битву. Я поначалу чуть не пожал ему руку, Но в последний момент Я заметил - там спрятана бритва. Не закрывай глаза - В отказавших тормозах Все шансы погибнуть, Только нет пути назад. Мы те, которым нет пути назад. Звездная ночь В звездное небо плачь, Маленький плут, Мальчик бежавший от матери В темную ночь. Плачь от того, что теперь ты Свободен от пут, Плачь от того, что Вряд ли кто сможет помочь. Был на цепи, Но зато ты был ими любим. Веря в себя Сильнее, чем эта любовь. Ты не растоптан, Но ты остался один, Выход наверх - всегда через боль. Звездная ночь, Это мать твоих снов, Примет она лишь одна, Пусть холодна. День - недостойный отец, От неправды бегущих сынов В жизни, стоящей вверх дном ... Попытайся добраться до дна. Театр Станиславского Первый акт - занавес во всю ширь. Не трогать ружье на стене - Оно пригодится попозже. Маленький, всеми проклятый гений, Капля всемирной души, Идет в этот мир из глуши, Кинуть в него свои дрожжи. Залы веселых столиц Примут не сразу, но наверняка. Вот путь от дурацких "зачем?" До страшных "почем?", Как только войдешь в эти двери. Театр начинается с виселиц, Не потеряй номерка. Здесь так трудно выжить, не став самому палачом, Но в это не хочется верить. Да сохрани тебя небо, Хотя бы в единственный раз. Странная небыль, В которую дай Бог поверить Кому-нибудь из нас. Я прошел мимо умных и правильных книг - Неприметный солдат рок-н-ролла, Не помышляющий стать офицером. Сексуальные революционеры, Куда мне до них, Героически павших на баррикадах Вендиспансеров. Но я тоже не свят, я жаждал любви Да и прочих безумных вещей, Зашвырнув в дальний угол талмуд С главой про тычинку и пестик. Через несколько лет вы услышите крик И хруст поврежденных хрящей - Это я в первый раз наступлю На горло собственной песне. Храни меня, небо, Пока я в терновых венках. Корка черного хлеба И целая вечность до третьего звонка. Акт второй - пора становиться большим. Время разбрасывать камни в огороды собратьев, Голосу времени вторя. Я занялся всерьез Покореньем каких-то вершин, Не заметив, что уровень неба, Постепенно спускается Ниже уровня моря. Я стал в доску своим Среди в стельку чужих, Разменяв идеалы, Что в юности вынес со стрита. И столкнувшись с язвой желудка, Как с одним из путей спасенья души. Я решил отсидеться в тиши И отделаться легким гастритом. Хорони меня, небо, Я в лавровых венках. Что за чертова небыль. Еще двести грамм коньяка До третьего звонка. Третий акт - надвигается эра реформ. Сними же ружье со стены, Передерни затвор, ну и так далее. Смерть - совершенна среди готовых лекарственных форм. Что же там лечит горбы, Не говоря о воспаленьи миндалин. Напиши на рецепте "Прием раз в жизни, перед сном, натощак", И она не замедлит прийти Бескомпромиссная, словно очковая кобра. Жизнь, о Боже, как трудно вымолвить слово "прощай" Соленое море в глазах навеки размоет твой Всепобеждающий образ. Возьми меня небо Из похоронных венков. Окуни меня в небыль вечно звучащей симфонии Третьих звонков. 1.Сумерки 2.Ты не права, мама 3.Куда течет кровь 4.Был ли ты ... 5.Блюз о недобитом времени 6.Я знаю 7.Кто-нибудь ждет 8.Возвращение 9.Путь наверх Юрий Наумов музыка, стихи, арранжировка, ак. гитара, вокал, бас, эл. гитара 1, стринг 7 Игорь ЧУМИЧКИН эл. гитара 123579 Михаил Секей эл. пиано Владимир Елисеев ритм-компьютер 4 звукооператоры В. Радзиминский 6 Марк Маргулис 1234579 Дизайн обложки Илья Герасименко Юpий Hаумов "Челябинский альбом" Стоpона 1 1. Отдавшим сеpдце pок-н-pоллу 2. Блюз #666 3. Катафалак 4. Кошка на pаскаленной кpыше (инстp.) 5. Я собpался не туда 6. Возвpащение блудного сына 7. Этой ночью Стоpона 2 8. Рожден, чтоб игpать 9. Колыбельная для самоубийцы 10. Кто бы мог знать 11. Поpолоновый гоpод 12. Сказка о Каpле, коpоле pок-н-pолла 13. Театp Станиславского 14. И я пою Пpодолжительность: ~90 минут... Запись пpоизведена на концеpтах в зале ЧелябГИПРОМЕЗа 16-17 апpеля 1989 г. Оpигинальный носитель: катушки 525 м. Офоpмление: ч/б фотомонтаж. Юpий Hаумов "Доpога назад" (1990) Стоpона 1 1. Тpивиальная истоpия 2. Еще один электpический блюз 3. Пепел на ветpу 4. Доpога назад Стоpона 2 5. Катафалк 6. Возвpащение блудного сына * 7. Я пpишел дать вам воздух Пpодолжительность: ~60 минут Запись пpоизведена на концеpтах в Челябинском театpе кукол 2-4 маpта 1990 года (кpоме * - 1 ноябpя 1988 года) Оpигинальный носитель: катушки 375 м., кассеты 60 мин. Офоpмление: ч/б фотомонтаж Юрий Наумов Violet 1.Песня последнего неба 2.Та, с которой шел 3.Ночной полет (1) 4.Ночной полет (2) 5.Поролоновый Город 6.Сюрреалист 7.Еще один несчастный день Хотите купить CD YN01 В записи участвовали: Ray Giel acoustic & electronic drums, percussion Igor Abuladze bass, el. guitars, keyboards, percussion Yuri Naumov 9-string acoustic guitar, vocals 1995 Yuri Naumov Logo ╘ 1996 Art. Lebedev ╘ 1997 pH