по бокам двойной двери, провел О'Лири и его сопровождение в зал с куполообразным потолком в стиле рококо из красного и зеленого мрамора, украшенный тяжелыми портьерами из зеленого бархата с золотистой бахромой. Все это напомнило Лафайету зал в оперном театре города Колби. С одной стороны комнаты было расположено возвышение, все пространство которого занимало широкое кресло. Несколько мальчиков с челками, в широких штанах, длинных чулках, остроносых башмаках и матросках подняли длинные горны и вразнобой затрубили фанфары. Из дверей в противоположной стороне комнаты появился король. Теперь он был облачен в пурпурную мантию. За ним следовала все та же свита прихлебателей. Все застыли в низком поклоне, женщины присели в реверансе. Лафайет почувствовал, как кто-то изо всех сил пнул его по голени. - Поклонись, олух, - прошипел незнакомый бородач в панталонах горохового цвета. Наклонившись, Лафайет потер ушибленное место. - Так недолго и по зубам схлопотать! - Заткнись! А то я твоей мордой пол вытру, идиот! - Ты-то чего? У меня и так шесть стражей вокруг! - О'Лири отступил назад. - Тебе прежде никогда не ломали ногу? - Когда прежде? - Ну, прежде, как сломают руку. Я ведь могу сделать так, что и окосеешь сразу. Пока я это могу! - Совсем рехнулся, негодяй! - Ты, может быть, не слышал? Я ведь здесь по обвинению в колдовстве. - Да-а? - незнакомец поспешно ретировался. Король теперь восседал на троне, а вокруг суетились его придворные, занимая места в соответствии со сложной иерархической системой распределения по старшинству, хотя каждый норовил при этом слегка отпихнуть соседа, чтобы на фут-другой быть поближе к трону. Некоторое время еще слышались звуки труб. Затем вперед вышел трясущейся походкой старик в длинной черной мантии и стукнул тяжелым жезлом об пол. - Суд справедливости его величества короля Горубла начинает слушание! - дрожащим голосом объявил он. - Все, кто хочет обратиться с нижайшей просьбой, могут приблизиться! И тут же, без всякой паузы, добавил: - Пусть вперед выведут того, кто нарушил справедливые законы королевства. - Это тебя, парень, - шепнул черноволосый охранник. - Пошли! О'Лири последовал за ним, а тот, прокладывая дорогу сквозь плотную толпу, провел его на площадку в десяти футах от трона, на котором сидел король Горубл, покусывая дольку апельсина. - Ну, что ты можешь сказать в свое оправдание, мой дорогой? - Я не знаю, - ответил О'Лири. - А в чем меня обвиняют? - В колдовстве! Так признаешь себя виновным или нет? - Ах, опять вы за свое! Я надеялся, что вы придумаете что-нибудь пооригинальнее, ну, например, что я слонялся по почте. Из рядов многочисленной свиты, увивавшейся вокруг трона, вышел женоподобного вида придворный, одетый, как попугай, в зеленое, сделал какие-то замысловатые па и взмахнул кружевным платочком - пахнуло дешевыми духами. - Не хотелось бы расстраивать ваше величество, - сказал он, - но нахальство этого парня выдает его с головой. С первого взгляда видно, что он имеет сильного покровителя. Я совершенно уверен, что этот негодяй - платный шпион, нанятый мятежным Лодом. - Лод? - Брови Лафайета удивленно поползли вверх. - Кто это? - Без сомнения, ты знаешь эту личность, именуемую грозным великаном, который беспрестанно домогается руки ее высочества принцессы Адоранны. - И который спит и видит, как бы захватить наш трон, - добавил Горубл, в сердцах стукнув по резному подлокотнику трона. - Ну, так как, парень, ты отрицаешь это? - настойчиво спросил щеголь в зеленом. - Никогда не слышал об этом Лоде, - ответил Лафайет, начиная терять терпение. - Как я вам уже говорил, вся эта черная магия - сплошные глупости. На самом деле никакого колдовства не существует. Горубл, прищурившись, смотрел на О'Лири, обхватив подбородок пальцами, унизанными перстнями. - Так говоришь, ничего такого не существует? - Он махнул рукой. - Пусть Никодеус выйдет сюда! Из толпы выступил седовласый мускулистый человек с небольшим брюшком в желтых панталонах и коротком плаще, красочно расшитом звездами и полумесяцами. Он слегка поклонился в сторону трона, достал из внутреннего кармана очки без оправы, надел их, повернулся к Лафайету и стал пристально его разглядывать. - Так вы отрицаете существование волшебства? - спросил он густым баритоном. - Скептик! Никодеус встряхнул головой, грустно улыбнулся и быстрым движением вынул изо рта яйцо. По толпе пронесся гул удивления. Седовласый медленно прошелся, остановился перед пухленькой фрейлиной и вытащил из ее лифа, плотно облегающего пышные формы, веселенькой расцветки шарф, отбросил его в сторону, потом вытащил еще один и еще. Зрители прыскали со смеху, толстуха, хихикая и повизгивая, попятилась назад. - Хорошо сработано, Никодеус! - пропыхтел какой-то толстяк в бледно-лиловом. - Ну, просто здорово сработано! Никодеус подошел к возвышению и, пробормотав извинение, вынул из кармана короля мышку. Он опустил крошечное животное на пол, и мышка тут же прошмыгнула между ногами, вызывая подобающие ситуации взвизгивания придворных дам. Вторая мышка была извлечена из башмака короля, а третья - прямо из королевского уха. Монарх дернулся, бросил пристальный взгляд на О'Лири и знаком приказал фокуснику отойти. - Ну, что ты скажешь теперь, О'Лири? - требовательно спросил он. - Разумеется, искусство моего преданного Никодеуса - это безвредная белая магия, благословенная в Храме Добра, которую мы используем только на благо нашей короны. Никто не может отрицать, что обычные законы природы здесь не действуют... - Уфф, - вздохнул Лафайет. - Это просто ловкость рук. Да любой второразрядный фокусник на карнавале имеет технику лучше, чем эта. Никодеус внимательно посмотрел на О'Лири, подошел ближе и встал перед ним. - Будьте столь любезны, - спокойно сказал фокусник, - ответьте мне только на один вопрос - откуда вы? - Ну, я, так сказать, путешественник, прибыл из далеких краев, - на ходу стал выдумывать О'Лири. Никодеус повернулся к королю Горублу: - Ваше величество, когда я услышал, что ваша полиция арестовала колдуна, я посмотрел протокол. Арест был произведен в таверне на Пивной улице около восьми часов. Все свидетели подтверждают, что перед задержанием он показал какой-то фокус с бутылкой вина. Затем, когда его уже вели к машине, он, как отмечено в протоколе, пытался исчезнуть, но что-то у него сорвалось. Я также слышал, что он заколдовал женщину, жену одного из полицейских, которые его арестовали, вроде бы изменил ее внешность. - Да, да. Я все это знаю, Никодеус! - Ваше величество, мое мнение таково, что все это бессмысленные сплетни, плод разгоряченного вином воображения. - Что? - Горубл подался вперед. - Ты говоришь, что этот человек невиновен? - Не совсем так, ваше величество! О самом важном моменте мы пока вообще не упомянули. Обвиняемого впервые увидели, как я уже сказал, в таверне... - Он сделал внушительную паузу. - До того никто ни разу его не видел! - Ну и... - Похоже, вы, ваше величество, не совсем понимаете, - терпеливо продолжал Никодеус. - Городские гвардейцы утверждают, что не видели, как он подходил к этой улице. Караульные у городских ворот клянутся, что он не проходил мимо них. Он говорит, что прибыл из дальних краев. Верхом на лошади? Если так, то где же следы долгой езды? И где само животное? Может, он пришел пешком? Посмотрите на его башмаки! По подошвам можно понять, что если он и шел пешком, то самое большее по саду. - Ты что, хочешь сказать, что он прилетел? - Горубл бросил пристальный взгляд на Лафайета. - Прилетел? - Никодеус выглядел обеспокоенным. - Конечно, нет! Я думаю, что он, скорей всего, проник в город тайно. И у него, конечно, есть сообщники, которые его приютили и одели. - Так ты согласен, что он шпион? - В голосе короля слышалось удовлетворение. Лафайет тяжело вздохнул: - Да если бы я хотел тайно проникнуть в город, то зачем бы я ни с того, ни с сего пошел в таверну на глазах у полицейских? - Я думаю, что это объясняет костюм, - сказал, кивнув головой, Никодеус. - Вы специально нарядились как призрак бандита, я думаю, вы намеревались убедить доверчивых посетителей пивнушки в том, что вы и есть тот мифический призрак, а потом заставить их выполнять все свои приказания, угрожая сверхъестественными карами. Лафайет скрестил руки. - Меня начинает утомлять весь этот бред, - громко заявил он. - Или я направлю этот сон в нужное русло, или я немедленно просыпаюсь - и пропади все пропадом. Он указал на Никодеуса: - А теперь об этом шарлатане. Если бы два человека подержали его, а кто-нибудь третий проверил его карманы и потайные местечки в его впечатляющем плаще, то вы бы сразу поняли, откуда взялись эти мышки! И... Фокусник поймал взгляд О'Лири, кивнул ему и, не разжимая губ, шепнул: - Продолжай играть. Лафайет не обратил на него внимания. - Мне уже порядком поднадоела вся эта чепуха насчет колдовства и камер пыток, - продолжал он. Никодеус подошел совсем близко. - Доверься мне. Я вытащу тебя отсюда. - Затем повернулся к королю и мягко поклонился: - Король мудр. - Да вы просто все посходили с ума, - сказал Лафайет. - Это похоже на сон, который я видел пару недель тому назад. Я был в саду, где росла чудесная зеленая трава, протекал небольшой ручей, высились фруктовые деревья. Единственное, чего мне тогда хотелось, - это просто расслабиться и понюхать цветы, но все время появлялись какие-то люди, которые мне мешали. То проехал на велосипеде толстый епископ, то пожарник играл на банджо, потом появились два карлика с ручным скунсом... - Ваше величество! Одну минуту! - вскрикнул Никодеус. Он дружески положил руку на плечо Лафайета и подвел его поближе к трону. - Меня только что осенило! - воскликнул он. - Этот человек не преступник! Каким же я был глупцом, что не додумался до этого раньше! - Что это ты такое несешь, Никодеус? - резко оборвал его Горубл. - То ты шьешь ему неопровержимое дело, то через минуту готов обняться с ним как с братом, которого не видел целую вечность! - Я ошибся, мой господин! - поспешно признался Никодеус. - Это прекрасный молодой человек, честный подданный вашего величества, образцовый молодой человек! - Что ты знаешь о нем? - голос Горубла звучал резко. - Минуту назад ты говорил, что ни разу не видел его. - Да, ну, говоря... Звякнули колокольчики, и между ногами короля появилось лицо, похожее на морду какого-то мифического зверя. - Что тут происходит? - пророкотало оно басом. - Вы своей болтовней мешаете мне спать! - Успокойся, Йокабамп! - резко оборвал его король. - Мы рассматриваем важное дело. Голова высунулась полностью, за ней показалось маленькое тело. Карлик поднялся на кривые ножки, оглядел всех и почесал грудь. - Какие важные лица! - прогудел он. - Рожи кислые, как будто всем стадом залезли по уши в грязь! Он вытащил гармошку, постучал ею по ладошке, неожиданно большой для его габаритов, и заиграл веселенький мотивчик. - Засунули, а не залезли. Ты это хотел сказать? - поправил Горубл. - Теперь уходи, Йокабамп! Мы сказали тебе, что мы заняты! Он снова перевел взгляд на Никодеуса: - Ну, так мы ждем! Что ты знаешь такого, что позволит ему избежать повешения за большие пальцы? Йокабамп перестал играть. - Ты хочешь сказать, - загудел он, указывая на О'Лири, - что не узнаешь этого героя? Горубл уставился на карлика: - Героя? Не узнаю? Нет, мы не узнаем! Йокабамп нагнулся вперед и застыл в этой позе. Когда дракон со стороны, где солнце прячет лик. Пришел в страну - сбежали все, и лучшие средь них. Но на пути у зверя стал с секирою герой - Со шкурой гада на плечах вернулся он домой! Король мрачно нахмурился. - Чепуха! - решительно сказал он и повернулся к карлику. - Так, все! И чтоб нам больше не мешали! Слышишь, ты, чучело. Это дело чрезвычайной важности. И не отвлекай нас своими глупыми историями. - Но он, истинная правда, мой сир, и есть тот победитель дракона из пророчества. - Да, гм... я действительно, - Никодеус сердечно похлопал О'Лири по плечу, - только что собирался это объявить. Йокабамп вразвалку подошел к Лафайету, задрал голову и уставился на него. - Он не похож на героя, - объявил он своим утробным басом. - И все же он герой! Карлик повернул свою тяжелую голову, заговорщически подмигнул фокуснику, а затем снова обратился к О'Лири: - Скажи нам, достопочтенный рыцарь, как ты собираешься встретиться с этим жутким чудовищем? Справиться с его могучими челюстями, ужасными когтями? Горубл, прикусив губу, неотрывно смотрел на О'Лири. - Челюсти и когти, хм... - сказал Лафайет, снисходительно улыбаясь. - Без крыльев? Без огненного дыхания? Без... - Чешуи, так я думаю, - добавил Никодеус. - Сам я его не видел, конечно, но по сообщениям... Тут вперед вышел стройный молодой человек в светло-желтой одежде. В руках у него была табакерка, к которой он то и дело прикладывался. Он щелкнул крышечкой, закрыл ее, засунул в рукав и с любопытством посмотрел на О'Лири. - Так как ты говоришь, парень? Значит, собираешься расправиться с этим диким зверем, который охраняет подступы к крепости Лода? Неожиданно воцарилась тишина. Горубл замигал, глядя на О'Лири, губы его отвисли. - Ну? - потребовал он ответа. - Соглашайся! - шепнул Никодеус прямо в ухо Лафайету. - Конечно! - Лафайет сделал воинственный жест. - Обделать это маленькое дельце - одно удовольствие! Это у меня вроде излюбленного вида спорта. Я частенько перед завтраком убиваю полдюжины драконов. Обещаю уничтожить любое количество этих тварей, если это доставит вам радость. - Очень хорошо, - мрачно отозвался Горубл. - Мы полагаем, что празднование, в честь такого завершения дела, пойдет своим порядком, - язвительно добавил он. - Настоящим мы объявляем вечером праздник в честь нашего нового доблестного друга О'Лири. Он неожиданно смолк и бросил свирепый взгляд на Лафайета: - А ты смотри, позаботься об угощении к празднику, молодой человек, - и, понижая голос, добавил, - а иначе мы из твоей шкуры ремни нарежем! 4 Комната, которую отвели О'Лири, была сорок футов в длину и тридцать в ширину. Богатое убранство апартаментов подчеркивалось роскошными коврами, драпировкой и позолотой, нанесенной где только можно. Широкая кровать поражала своими размерами, как и высокое зеркало в раме, в котором отражались резной шкаф и ночной, веселой расцветки, горшок на подставке из красноватого дерева. Несколько окон с портьерами выходили в сад, освещенный фонарями. В глубине сада виднелись облитые лунным светом статуи нимф и сатиров, играющих среди журчащих фонтанов. Приоткрыв дверцу шкафа, отделанного кедром, О'Лири обнаружил множество изысканных нарядов, висевших на плечиках, обтянутых тканью. Другая дверь вела в крошечную часовенку. Заглянув туда, Лафайет увидел ракию и пучок свежих жертвенных палочек. Была еще одна дверь. Прежде чем ее открыть, он представил себе в деталях уютную, выложенную плиткой ванну с теплым подогреваемым полом, отгороженный стеклом душ и море горячей воды... Повернув ручку, Лафайет широко открыл дверь и шагнул внутрь. Послышался громкий визг. О'Лири в недоумении остановился. В центре маленькой комнаты стояла продолговатая деревянная бадья, наполненная мыльной пеной, а в ней сидела девушка. Ее темные волосы были собраны на макушке. Хлопья пены, как успел подумать Лафайет, совершенно некстати скрывали часть ее прелестей. Она смотрела на него не мигая, а прелестное личико выражало полнейшее изумление. - Что? - начал О'Лири, заикаясь. - Где... но я только... - Он неопределенно махнул рукой в сторону двери. Девушка продолжала смотреть на него широко открытыми глазами. - Вы... вы, должно быть, новый колдун, сэр? Она взяла полотенце с полки, находящейся сбоку у ванны, и встала, пытаясь завернуться в него. - П...прошу прощения! - Лафайет почувствовал, что ему стало трудно дышать, и все его внимание было захвачено белым бедром - полотенца явно не хватало, чтобы прикрыть все. - Я просто... видите ли... - он перевел взгляд на полки, где ровными стопками лежали чистые простыни и полотенца. - Тут что-то не так, - сказал недовольно Лафайет. - По моим расчетам, тут должна быть моя ванная комната! Девушка засмеялась: - Вы можете воспользоваться, сэр, я еще не успела начать мыться! - Да нет! Я это как-то иначе себе представлял. Ну, я думал, это должна быть прелестная, выложенная кафелем ванна, с душем, горячей водой, мылом и кремом для бритья. - Это хорошая вода, сэр, - девушка шагнула из ванны на коврик, сняла с себя полотенце и, скромно придерживая его перед собой, что ей с переменным успехом удавалось, стала вытирать шею. - Я - Дафна, горничная с верхнего этажа. - Тьфу, черт возьми, мисс. Я совсем не хотел вам помешать. Я просто... - Знаете, я никогда раньше не видела волшебников, - сказала Дафна. - Это так здорово! Я была у себя, наверху, и минуту подглядывала за вами через щелочку в стене, а через секунду - фью-ить - и я уже здесь! - Вы, наверно, принимали ванну где-то в другом месте? - Лафайет нахмурился. - Я, пожалуй, ошибся. Наверно, переволновался из-за всего этого и просто толком не сосредоточился. - Я слышала, что будет праздник, - сказала девушка. - Это просто отлично! А то уже столько месяцев во дворце ничего по-настоящему интересного не происходило, с тех пор как это страшилище Лод пришел сюда со своими людьми под белым флагом, чтобы добиться руки принцессы Адоранны. - Послушай-ка, Дафна, мне надо приготовиться. В конце концов, я тут вроде как почетный гость, поэтому... - Ах! - Вид у девушки был расстроенный. - Так вы меня специально не вызывали? - Нет. Понимаешь, хм... мне сейчас надо принять ванну. - Хотите, я потру вам спину? - Нет, спасибо. - О'Лири почувствовал, что краснеет. - Да я как-то привык сам справляться с этим делом. Но все равно, спасибо. Но, хм... может, увидимся на вечере? - Со мной, сэр? Да я ведь всего лишь горничная! Они не разрешат мне посмотреть даже из кухни! - Какая чепуха! Ты ничем не хуже всех остальных! Я тебя приглашаю - приходи! - Я не смею, сэр. А кроме того, мне совершенно нечего надеть. Она, робко улыбаясь, стала застенчиво поправлять полотенце на своей стройной фигурке. Лафайет глубоко вздохнул, успокаивая дыхание, и, пытаясь сосредоточиться, с трудом перевел взгляд на шкаф. Он открыл дверцу, окинул взором пышные наряды и вытащил розовое с позолотой парчовое платье. - Как тебе это? У девушки перехватило дыхание. - О, оно великолепно, сэр! Это правда мне? - Да, тебе. А теперь будь хорошей девочкой и беги. До встречи на вечере. - Я никогда не видела такой прелести! - Она бережно взяла платье в руки. - Если бы вы одолжили мне еще махровый халат, сэр, то я бы мгновенно убралась. Я уже знаю, где мне взять туфли к этому платью и... Лафайет нашел махровый халат, накинул его ей на плечи и проводил к двери. - Еще раз прошу прощения, что помешал принять тебе ванну, - сказал он. - Это вышло непреднамеренно. - Не думайте об этом, сэр, - она улыбнулась ему. - Это было самое замечательное событие в моей жизни. Кто бы мог подумать, что колдуны бывают такие молодые и такие симпатичные? Дафна подошла к нему, приподнялась на цыпочках, быстро поцеловала его в кончик носа и, повернувшись, помчалась по коридору. Когда Лафайет уже застегивал последнюю позолоченную пуговицу на темно-синем пиджаке, который он выбрал из множества висевших в шкафу, послышался легкий стук в дверь. - Войдите! - отозвался О'Лири. Он услышал, как сзади открылась дверь. - Надеюсь, вы не откажетесь переговорить со мной? - произнес вошедший глубоким голосом. Лафайет повернулся. Никодеус, в сером элегантном костюме, закрывал за собой дверь. Достав пачку сигарет, он предложил их О'Лири и дал прикурить от зажигалки. Как успел заметить Лафайет, это была зажигалка фирмы "Ронсон". - Что-то я не видел, чтобы кто-нибудь здесь курил сигареты, вы - первый, - сказал О'Лири. - И эта зажигалка... Никодеус вертел зажигалку в руке, пристально глядя на Лафайета. - Позже у нас будет масса времени для всех этих объяснений, мой юный друг. А пока не началось торжество, я бы хотел несколько минут... э-э... поговорить с тобой. - Да, спасибо, что выручили меня сегодня. Лафайет застегивал пояс, на котором висела шпага, и на секунду остановился, с восхищением разглядывая в зеркале покрой своих бриджей. - На какое-то мгновение мне показалось, что Горубл задался целью отправить меня на виселицу. Что со стариком? - Ну, он вообразил, что если ты что-то можешь по части магии, то должен оказать нам большую помощь в предстоящей войне с мятежным Лодом. И когда ты сказал, что никакой магии вообще не существует, это его страшно расстроило. Ты должен его простить. В некоторых вопросах он весьма наивен. Я рад, что смог выручить тебя, но если честно - мне и самому не все с тобой ясно. Гм... может, ты мне все-таки скажешь, зачем ты здесь? О'Лири наблюдал в зеркале за фокусником, который по-прежнему вертел в руках зажигалку. - Хотел осмотреть здешние достопримечательности. - Ты раньше никогда не бывал в Артезии? - Нет. Я даже не подозревал о ее существовании. Правда, помню, был один сон - какой-то стеклянный дом, телескоп... но вряд ли тут есть какая-нибудь связь. Он резко обернулся. Никодеус, стоящий прямо перед ним, быстро положил зажигалку в карман. - Что это вы ее так быстро спрятали? - запальчиво спросил О'Лири. - И зачем вы все подкрадываетесь поближе ко мне? - Ах, это... - Никодеус заморгал, смущенно улыбаясь. - Ну, это... миниатюрный фотоаппарат. Понимаешь, у меня хобби: я делаю "снимки без лести", естественно, когда человек не знает, что его фотографируют, я только... - Дайте-ка я взгляну. Никодеус заколебался, потом сунул руку в карман и извлек оттуда фотоаппарат. Он был сделан в виде зажигалки, даже мог соответственно действовать - это О'Лири уже видел, но по весу он был тяжелее обычной зажигалки. С тыльной стороны были встроены крошечные объективы. Он вернул фотоаппарат. - По-моему, я стал излишне подозрительным после того, как за неполные два часа мне успели нарисовать несколько вариантов жуткой кончины, которая меня ожидала. - Не думайте об этом, мой дорогой О'Лири. - Никодеус бросил взгляд на его руку. - Ах да, я обратил внимание на твой перстень. Очень интересный рисунок. Позволь мне поближе на него посмотреть? Лафайет покачал головой: - Он не снимается. А что, собственно, интересного в этом кольце? Лицо Никодеуса стало серьезным. - Так случилось, что здесь, в Артезии, секира и дракон имеют особое значение. Это знак старинного королевского дома. Существует древнее пророчество - и люди здесь притворяются, что верят такого рода вещам, - что королевство в его лихую годину спасет... гм... герой, который прискачет верхом на драконе с секирой в руках. В пророчестве сказано, что героя сразу узнают по этому символу. Я думаю, что этот назойливый шут Йокабамп заприметил перстень - у него острый глаз - и тут же сымпровизировал все остальное. И я бы сказал, к счастью для тебя. А ведь он мог завопить, что это дурной знак. Лод ходит с секирой, понимаешь, и повелевает драконом. Лафайет пристально посмотрел на Никодеуса и рассмеялся: - Вы так говорите, как будто сами верите во все это. Никодеус спокойно усмехнулся: - Конечно, это всего лишь басня. И все же я бы на твоем месте повернул перстень рисунком внутрь. - Не могу понять, - сказал О'Лири, - почему вас больше всех заботит мое будущее? Все остальные, похоже, только и ждут, чтобы меня вздернули за уши. - Просто естественное желание помочь чужестранцу в беде, - ответил, улыбаясь, Никодеус. - В конце концов, избавляя тебя от каленого железа, я имел и свой интерес. - В какой-то момент вы почти убедили Горубла в том, что я шпион. - Да это же я специально, чтобы ввести его в заблуждение. Мне надо было как-то отвлечь его внимание от черной магии. Как все артезианцы, он очень суеверен. - В таком случае, я был прав - вы не местный. - Это правда, - подтвердил Никодеус. - Я действительно прибыл... гм... из страны, расположенной к югу. Я... - Я думаю, что ваша страна сильно обогнала Артезию, например, в области технологии. Одна ваша зажигалка чего стоит. Могу поспорить, что электрические лампочки во дворце тоже ваших рук дело. Никодеус кивнул, улыбаясь: - Точно. Я делаю что могу, чтобы украсить дворцовую жизнь. - А каково ваше положение здесь? - Я - советник его величества. - Никодеус мягко улыбнулся. - Он считает меня мастером магии. Разумеется, среди этих недалеких людей достаточно наличия капли здравого смысла, чтобы прослыть мудрецом. - Он снова спокойно улыбнулся. - Послушай, мой юный путешественник, надеюсь, ты больше не сомневаешься в том, что я тебе друг, - так вот, не хочешь ли ты мне довериться и конфиденциально сообщить что-нибудь? Может, я смогу помочь тебе в осуществлении твоих замыслов? - Спасибо, но никаких определенных замыслов, где бы потребовалась ваша помощь, у меня нет. - Я уверен, что мы могли бы договориться к обоюдной пользе, - продолжал Никодеус. - Я - с моим прочным положением здесь, вы, мистер О'Лири, - с вашим... как бы это выразиться... - он остановился на этой вопросительной ноте. - Зовите меня просто Лафайетом. Я вам очень признателен за все, что вы для меня сделали. Но правда, мне не нужна ничья помощь. Слушайте, торжество вот-вот начнется. Пойдемте быстрее вниз. Я не хочу ничего пропустить. - Значит, ты все-таки решил идти в одиночку, - печально сказал Никодеус. - Ну что ж, как хочешь, Лафайет. Не буду отрицать - я разочарован. Честно говоря, все это мне уже немного наскучило. Я думал... Ну да ладно, - он все еще пристально глядел на Лафайета, покусывая нижнюю губу. - А знаешь, я вот думаю, а может, тебе лучше сбежать сегодня вечером, до начала праздника? Если останешься, его величество, по зрелом размышлении, все равно отправит тебя на пытки. А я могу устроить тебе быструю лошадь, которая будет ждать... - Да не хочу я убегать сейчас, до торжества, - сказал О'Лири. - А кроме того, - добавил он, ухмыляясь, - я ведь обещал расправиться с драконом, помнишь? - Лафайет подмигнул Никодеусу. - Думаю, что это нелегкая задача - убить дракона. Я должен по крайней мере попытаться. Да и еще я слышал, что принцесса Адоранна весьма недурна собой. - Будь осторожен, парень! Принцесса - наиболее ревностно охраняемое сокровище Горубла. Ты можешь совершить ошибку, думая... - Думать - это как раз то, к чему я решил не прибегать, пока я здесь, - сказал Лафайет и, давая понять, что разговор окончен, добавил, - ну, давай пойдем, Никодеус. Это первое королевское мероприятие в моей жизни. Я весь в нетерпении! - Ну, пошли. - Никодеус хлопнул О'Лири по спине. - К делу! Сегодня пирушка, а завтра - битва не на жизнь, а на смерть! - Битва? - с тревогой в голосе спросил Лафайет. - Но ты же собирался сразиться с драконом, - напомнил ему Никодеус. - Ах, вот вы о чем, - улыбнулся О'Лири. Никодеус рассмеялся: - Да, именно об этом! У высокого арочного входа в танцевальный зал Лафайет немного задержался и осмотрел огромный зал из белого, отполированного до зеркального блеска мрамора. Размером с футбольное поле, он был заполнен королевскими гостями в кружевах, тканях различных цветов и оттенков, какие только можно себе вообразить. Все переливалось в свете люстр, которые, словно роскошные гроздья сверкающего винограда, свисали со сводчатых позолоченных потолков. Когда дворецкий выкрикнул имя Никодеуса, все разом повернули головы в их сторону и с интересом уставились на О'Лири. - Побольше почтения, Хамфрис, - посоветовал фокусник дворецкому. - Это Лафайет О'Лири, молодой герой, который пришел к нам в страну, чтобы избавить королевство от чудовища Лода. - О, прошу прощения, милорд. Какая честь! Он поклонился и стукнул жезлом об пол. - Рыцарь Лафайет О'Лири! - провозгласил дворецкий. - Королевский герой! - Я не рыцарь, - начал Лафайет. - Ничего. - Никодеус взял его под руку и повел к ближайшей группе гостей. - Мы подумаем о графском титуле для тебя при первой же возможности. По пути он кивал всем, а люди уже окружали их, в предвкушении чего-то необычного. - Дамы и господа! Разрешите мне представить вам моего друга, сэра Лафайета. - Неужели вы правда собираетесь сразиться с этим жутким чудовищем? - выдохнуло манерное создание в бледно-голубом платье с оборками, обмахиваясь веером. Высокий человек с плоским лицом и тонкими белыми волосами поднял вверх костистый палец: - Надо неожиданно напасть на него, сильно врезать ниже пояса, промеж ног, и можно убираться. Вот что я вам советую, сэр Лафайет. Я всегда говорил - смелость города берет! - А вы и голову ему отрубите? - взвизгнула пухленькая блондинка. - Бр-р-р, какой ужас! Наверно, будет море крови? - Я бы отправился с тобой, парень, - запыхтел рядом полный джентльмен с крупным носом и длинными свисающими усами - К сожалению, моя подагра не пускает... Лафайет кивнул, весело прокомментировал сказанное и взял с подноса бокал. Понюхав дешевое пойло, он на секунду сосредоточился, представляя то, чем он хотел бы его наполнить, и, наконец, почувствовал легкий щелчок, свидетельствовавший об успешном завершении манипуляции. Лафайет пригубил бокал - настоящий Реми-Мартин. Осушив его одним глотком, О'Лири тут же подхватил другой. Приятное тепло охватило его. Мимо проносили поднос, и Лафайет взял себе еще один бокал. Неожиданно по толпе пронесся ропот. Негромко протрубили фанфары. - Принцесса, принцесса, - зашептали кругом. Лафайет посмотрел в направлении, куда все вытянули шеи, и увидел группу женщин, входящих в широкую дверь под аркой. - Которая из них Адоранна? - спросил он Никодеуса, слегка толкнув его локтем. - Она появится после них. Наконец показалась высокая стройная девушка с тигренком на поводке. Она была в бледно-голубом платье, сплошь расшитом мельчайшим жемчугом. Ее движения были полны лебединой грации. Волосы цвета весеннего солнечного света - другого определения О'Лири подобрать не смог - были прямые, коротко остриженные, и венчала эту очаровательную головку маленькая корона. У нее были огромные глаза небесного цвета, безукоризненной формы овал лица и линия подбородка, маленький аристократический носик, по-другому Лафайет назвать его не мог, прелестная, стройная, излучающая здоровье фигурка тренированной спортсменки. О'Лири сделал глубокий вдох, губы его непроизвольно сложились, чтобы присвистнуть от восхищения, но вместо этого вырвался какой-то хрип. - В чем дело? - шепотом спросил Никодеус. - Теперь я знаю, что имеют в виду, когда говорят "перехватывает дух", - пробормотал Лафайет. - Ну, я пошел. И он начал пробираться сквозь толпу. - Ты куда? - схватил его за рукав Никодеус. - Хочу познакомиться с принцессой. - Но ты не можешь сам приблизиться к ее королевскому высочеству! Ты должен подождать, пока она сама вызовет тебя. - Ой, давайте не будем разводить все эти церемонии! Я хочу проверить - неужели она и вблизи так же хороша, как и издали. Он протиснулся между двумя сухопарыми великосветскими дамами, которые неуверенно завершали книксен, и улыбнулся девушке, повернувшейся в этот момент в его сторону и с удивлением взиравшей на него. - Привет! - сказал Лафайет, с восхищением оглядывая принцессу. - Я слышал, что вы прекрасны. Но сказать так - это ничего не сказать. Я даже не знал, что способен представить такое совершенство! В этот момент вперед выступил человек высокого роста с темными кудрявыми волосами и лицом, которое обычно изображают на проспектах, рекламирующих сигареты. Он резким движением расправил плечи Геркулеса, так, что, казалось, его туника ярко-синего цвета с позолоченными галунами и петлицами вот-вот лопнет. Молодой человек сделал поклон головой в сторону принцессы, затем повернулся и угрожающе посмотрел на О'Лири. - Прочь, невежа! - тихо сказал он. О'Лири махнул рукой. - Иди, играй в свои карты. Лафайет решил обойти молодого человека, но тот преградил ему дорогу. - Ты что, оглох, чурбан? - рявкнул он. - Нет, я Лафайет О'Лири, и, если не возражаете, я бы хотел... Молодой Геркулес уперся пальцем в грудь Лафайета. - Пошел прочь! - свирепо прошипел он. - Ну, вот те раз! Не надо грубостей в присутствии принцессы, - предостерег О'Лири, отстраняя руку. - Граф Алан! - послышался холодный женский голос. Оба противника повернулись. Принцесса Адоранна дружески улыбнулась графу и обратилась к Лафайету: - Вы, должно быть, и есть тот смельчак, который пришел освободить нас от дракона? - Она потянула за поводок, так как тигренок уже обнюхивал ноги О'Лири. - Добро пожаловать в Артезию. - Благодарю. - Лафайет слегка отодвинул графа локтем. - Собственно говоря, я пришел сюда не для того, чтобы убивать драконов, но уж коль скоро я тут, то я не прочь помочь вам. - И много на вашем счету драконов, сэр Лафайет? - спокойно улыбаясь, спросила она. - Да нет. Если честно признаться, то я даже ни одного не видел. - Он заморгал. - А вы что - видели? От удивления рот принцессы слегка приоткрылся. - Нет. Дракон всего один, и это зверь мятежника Лода. - Я принесу вам его левое ухо - если у драконов вообще есть уши. Принцесса прелестно зарумянилась. - Парень, ты что-то совсем осмелел, - вмешался Алан. - Ну, коль уж я иду сражаться с драконом, то это вполне естественно. Мне ведь надо совершенствоваться. - Лафайет еще ближе подошел к принцессе. - А знаете, Адоранна, мне следовало бы потребовать полцарства и вашу руку. Рука графа Алана рывком развернула О'Лири, другая оказалась у него прямо под носом. - Предупреждаю тебя последний раз! Лафайет высвободил руку. - Искренне надеюсь на это. Между прочим, у вас ведь есть какое-то неотложное дело. - Лафайету пришлось тут же это срочное дело выдумать. Граф Алан встревожился. - Извините, ваше высочество, - произнес он напряженным голосом, потом поспешно повернулся и быстро зашагал к воображаемой двери. О'Лири тепло улыбнулся принцессе. - Приятный молодой человек, - сказал он. - Ваш приятель? - Да, один из самых близких друзей. Мы еще в детстве вместе играли. - Поразительно, - сказал Лафайет. - Неужели вы помните свое детство? - Очень хорошо помню, сэр Лафайет. А вы что, не помните? - Да, конечно, помню. Но лучше оставим эту тему. Не хотите ли потанцевать? Фрейлины принцессы, стоящие в ряд позади нее, громко зафыркали и начали двигаться, как бы готовясь к наступлению. Адоранна задумчиво посмотрела на О'Лири: - Но ведь музыки нет? Лафайет бросил взгляд на пальмы в горшках. Тут же представил себе за ними джаз-банд из пяти человек, одетых в смокинги. У них была пауза, и инструменты лежали в стороне. Руководитель поднял руку и что-то сказал музыкантам. О'Лири услышал негромкое вступление ударника. Это была мелодия блюза "Королевский сад". - Разрешите? - Лафайет поклонился. Адоранна улыбнулась, передала поводок с тигренком стоящей рядом даме и взяла Лафайета под руку. Он притянул ее поближе - такое легкое, как перышко, небесно-голубое видение - и почувствовал слабый запах цветущего в ночи жасмина. - Сэр Лафайет! - удивленно воскликнула принцесса. - У вас очень странная манера обращения с дамами. - Я покажу вам оригинальный танец, который танцуют у меня на родине. Он сделал несколько па Артура Муррея, которые часто разучивал один у себя в комнате, держа учебник в левой руке. Она двигалась без видимых усилий. - Вы великолепно двигаетесь и удивительно тонко чувствуете партнера, - похвалил О'Лири. - Впрочем, я думаю, этого и следовало ожидать. - Конечно, я ведь обучалась бальным танцам. Но скажите мне, почему вы все-таки согласились выйти против этого дракона Лода? - Ох, я не знаю. Ну, может быть, потому, что я не хотел уточнять, что имел в виду ваш папочка, угрожая мне каленым железом. - Шутите, сэр! - Конечно. - Скажите, а вы давали какую-нибудь серьезную клятву, что пойдете на этот великий подвиг? - Ну... - А клятву держать все в тайне - тоже? - Она заметно оживилась. - Скажите, - продолжала Адоранна возбужденным шепотом, - кто вы на самом деле? Имя - сэр Лафайет, - за ним, наверно, скрывается какой-то благородный титул в вашей стране? - Почему вы так решили? - По тому, как вы себя ведете, видно, что вы не привыкли кланяться, - сказала она, с ожиданием глядя на него. - Да, вы правильно заметили. Там, откуда я прибыл, я никому не должен был кланяться. Адоранна от изумления открыла рот: - Я так и знала! Как интересно! Скажите, Лафайет, где находится ваша страна? Не на востоке потому, что там нет ничего, кроме океана. А на западе пустыня, владения Лода. - Не женское это дело - выпытывать мои секреты, - сказал игриво Лафайет. - Да и вообще, будет интереснее, если я останусь загадочным. - Ну ладно, пусть будет так. Только обещайте мне, что я буду первой, кому вы решите раскрыться. - Можете на это рассчитывать, конфетка моя, - заверил ее О'Лири. - Конфетка? - Ну, знаете, это такая сладкая штука. Адоранна засмеялась: - Лафайет, вы очень оригинально выражаетесь! - Для меня это один из самых приятных моментов, - продолжал болтать О'Лири. - Обычно я просто немею, когда дело доходит до светской беседы! - Лафайет, вы просто морочите мне голову! Могу поспорить, вы никогда не лезете за словом в карман. - Если бы так! Моменты бывают разные. Ну, например, когда мушкетеры пришли меня арестовывать. Да и перед этим, когда я успел переброситься парой слов с неким Рыжим Быком... Адоранна удивленно вскинула брови. - Вы имеете в виду этого гнусного карманника и контрабандиста? - Похоже, у него были кое-какие криминальные наклонности. Думаю, что это отражение анархических тенденций во мне самом. - И они вас арестовали! - воскликнула Адоранна. - Лафайет, да вас ведь могли упрятать за решетку! - Ничего, я бывал в местах и похуже. - У вас, наверно, бывали захватывающие приключения? Принц, путешествующий инкогнито... Музыка смолкла, послышались звуки, как будто музыканты складывали свои инструменты в одно место. Все захлопали, требуя продолжения. Граф Алан из-за спины О'Лири, вытянув голову к принцессе, спросил ее: - Могу ли я рассчитывать на честь пригласить ваше высочество на следующий танец? - Извини, Ал, следующий танец занят, - Лафайет взял девушку за руку и повел ее. Алан преградил ему путь. - Я, кажется, просил тебя убраться, остряк несчастный! - зашипел граф. - Предупреждаю тебя, исчезни, пока я совсем не вышел из себя! - Послушай, Ал, мне это начинает надоедать! - сказал Лафайет. - Каждый раз, когда я дохожу до самого интересного в разговоре с Адоранной, ты обязательно тут же влезаешь! - Ах так! Даже самый последний тупица давно бы понял, что его присутствие нежелательно. А теперь - вон! Услышав громкий голос графа, все разом обернулись к ним. - Алан! - Видно было, что Адоранна была шокирована. - Ты не должен так разговаривать с... гостем, - ей наконец удалось закончить фразу. - Гостем? Да судя по всему, это просто искатель приключений, его наняли! Да как он осмеливается прикасаться к персоне ее королевского высочества! - Алан, ну почему бы вам не подружиться? - в голосе принцессы послышалась мольба. - В конце концов, сэр Лафайет поклялся сослужить великую службу на благо нашей короны. - Похоже, он мастак говорить о великих подвигах, - резко выпалил Алан, - но когда придет время действовать... - Я заметил, что сам-то ты не очень рвешься, - поддел его О'Лири. - А на вид ты такой большой и силь