достает конверт из коробки для ненаклеенных марок и разворачивает его. Адрес напечатан на машинке: "Еве-Лотте Лисандер". Ну да, ведь Ева-Лотта последнее время получала столько писем. Бенка заглянул внутрь. Пусто, конечно! Он еще раз полюбовался маркой: красивая... А вот откуда отправлено письмо, не узнаешь, так как его опустили в почтовый ящик поезда и на конверте стоит только штемпель почтового вагона. Зато число видно хорошо. Вдруг Бенку осенило. А что, если это тот самый конверт, из-за которого столько было шуму и который полиция уже сколько времени разыскивает? Надо вспомнить - в тот день, когда Белые розы сидели в беседке и Сикстен послал его оскорбить их, кажется, тогда Ева-Лотта и получила шоколад. Ну да, точно, в тот самый день! Tогда он и конверт нашел. Какой же он идиот, что раньше не рассмотрел получше! Две минуты спустя Бенка был у Сикстена, который сидел дома и играл в шахматы с Йонте. Еще ровно через две минуты они были у Евы-Лотты, которая сидела на чердаке с Калле и Андерсом, читала "Веселые картинки" и слушала, как дождь шумит по крыше. И еще через две минуты все они ввалились в полицию. Однако потребовалось десять минут, прежде чем промокшая до нитки компания сумела объяснить дяде Бьорку и комиссару, что произошло. Комиссар рассмотрел конверт через лупу. Очевидно, буква "т" на пишущей машинке была с дефектом: на каждом "т" он видел какую-то нашлепку. - Ребятишки - как собачонки, - заметил комиссар, когда дети ушли. - Во все суют нос и роются во всяком мусоре, а нет-нет, да и принесут что-нибудь полезное. Да, конверт оказался в высшей степени полезным! У братца Класа и в самом деле нашли машинку, и, когда на букве "т" обнаружили тот же дефект, который был виден на конверте, комиссар решил, что припер преступника к стенке. Но братец Клас продолжал глупо и упорно отпираться. Сикстен сделал новую карту с надписью "Копайте здесь" и передал ее однажды вечером рыцарям Белой розы, собравшимся в саду булочника. - Ага, "копайте здесь"! - сказал Андерс, когда Сикстен сунул карту ему в руку. - А что твой папаша скажет, когда и мы тоже начнем уродовать его газоны? - Постой, с чего ты взял, что это газон? - спросил Сикстен. - Вы только точно следуйте карте, и я вам ручаюсь, что папка ничего не скажет. А мы с Бенкой и Йонте пока сбегаем искупаемся. Белые розы отправились в сад почтмейстера. Здесь они отмерили ровно столько шагов, сколько полагалось по карте, и очутились на старом, заброшенном огороде. Друзья с жаром, принялись за работу и радостно вопили всякий раз, когда лопата стукалась о камень. Но каждый раз их ждало разочарование, и приходилось копать снова и снова. Наконец, когда почти весь участок был перекопан, Калле вдруг воскликнул: - Есть, вот она! И он вытащил облепленную землей коробку, которую Алые вероломно спрятали в самом дальнем углу. Андерс и Ева-Лотта побросали свои лопаты и кинулись к Калле. Ева-Лотта заботливо вытерла коробку носовым платком, а Андерс достал ключ, висящий у него на груди. Коробка показалась им странно легкой. А вдруг Алые подобрали ключ и сперли часть их сокровищ? Чтобы проверить это, они открыли коробку. Но никаких тайных бумаг и сокровищ там не оказалось. В коробке лежала только бумажка, на которой было написано мерзким почерком Сикстена: "Копайте, копайте! Продолжайте в том же духе! Вам осталось прорыть всего лишь несколько тысяч километров, и вы попадете в Новую Зеландию. Можете там и оставаться!" Белые розы задыхались от ярости. А за кустами послышался восторженный хохот, и из-за кустов появились Сикстен, Бенка и Йонте. - Негодяи, куда вы дели наши бумаги? - крикнул Андерс. Сикстен хлопнул себя по коленкам и долго еще хохотал, прежде чем ответить. - Слепые курицы! - сказал он. - Сдались нам ваши паршивые бумажонки. Да они лежат у вас в комоде вместе с прочим хламом. Эх, вы, ничего не слышите и не видите! - Куда им, они ведь копают, - заметил Йонте с довольным видом. - Ну и здорово же вы копаете! - восхищался Сикстен. - Вот папка обрадуется, что ему не надо больше на меня ворчать за этот старый огород! Мне что-то неохота было приниматься за это дело в такую жару. - Где уж, ты ведь так усердно Мумрика откапывал, что у тебя, наверное, до сих пор пузыри на руках не прошли, - предположил Калле. - Это вам даром не пройдет, господа, - посулил Андерс. - Да уж будьте уверены! - подхватила Ева-Лотта. Она встряхнула испачканный носовой платок и сунула его обратно в карман. Но что это - на самом дне кармана лежало что-то еще. Какая-то бумага... Ева-Лотта вынула ее и посмотрела. Вверху стояла надпись: "Вексель". Ева-Лотта рассмеялась. - Нет, вы видали что-нибудь подобное, - воскликнула она. - Вот он, этот самый вексель! Выходит, он был у меня в шкафу все время, пока они там в Прериях ползали за ним по кустам! Ну, что я говорила - есть что-то в этих векселях ужасно глупое. Она рассмотрела бумагу поближе. - "Клас", - прочла она. - Совершенно верно. А он, кстати, очень красиво расписывается. После чего Ева-Лотта скомкала вексель и бросила его в траву, где бумагу подхватил легкий летний ветерок. - Tеперь уж его арестовали, так что все равно, какая у него подпись. Калле ахнул и бросился сломя голову за драгоценной бумажкой. Он с упреком посмотрел на Еву-Лотту. - Вот что я тебе скажу, Ева-Лотта, - сказал он, - ты плохо кончишь, если будешь вот так вот кидаться бумагами! - Дод-а зоз-дод-рор-а-вов-сос-тот-вов-уе-тот. А-лол-а-я Рор-о-зоз-а, - неуверенно произнес Сикстен. - Ведь до чего простой язык, если разобраться! - Да, это ты теперь говоришь, когда знаешь, в чем дело, - возразил Андерс. - И вам еще надо научиться говорить во сто раз быстрее, - добавил Калле. - А не то чтобы сегодня один слог, а завтра другой, - сказала Ева-Лотта. - Надо тарахтеть, как из пулемета. Все рыцари Белой и Алой розы собрались на чердаке, где Алые только что прослушали первый урок разбойничьего языка. Дело в том, что, поразмыслив хорошенько, Белые розы поняли, что посвятить Алых в тайну этого языка - их гражданский долг. Учителя в школе всегда проповедовали, как важно знать языки. Как же они были правы! Что бы делали Андерс, Калле и Ева-Лотта тогда в Усадьбе, если бы они не знали разбойничьего языка? Калле думал над этим несколько дней и наконец сказал Андерсу и Еве-Лотте: - Мы не имеем права допускать, чтобы Алые прозябали в таком ужасающем невежестве. Они же пропадут ни за грош, если когда-нибудь столкнутся с убийцей! И Белые розы открыли у себя на чердаке курсы по изучению разбойничьего языка. Сикстен имел устойчивую двойку по английскому, ему бы день и ночь зубрить английскую грамматику - до переэкзаменовки оставались считанные дни, - но он считал разбойничий язык куда более важным. - Английский язык почти все убийцы знают, - заявил он, - от него большой пользы не получишь, а без разбойничьего языка капут. Вот почему трое Алых часами сидели среди мусора на чердаке и упражнялись с трогательным усердием. Урок был прерван приходом булочника Лисандера. Он держал в руке тарелку со свежими булками. Отдав их Еве-Лотте, он сообщил ребятам: - Недавно звонил дядя Бьорк и сказал, что Мумрик вернулся. - Кок-рор-а-сос-о-тот-а! - восторженно произнесла Ева-Лотта и впилась зубами в булку. - Пошли в полицейский участок! - Кок-рор-а-сос-о-тот-а! Tак-то так, - сказал булочник. - Tолько вы теперь поосторожнее с этим Мумриком, слышите? Все рыцари Алой и Белой розы заверили, что будут просто ужас до чего осторожны. И булочник медленно направился вниз. - Кстати, могу вам сообщить, что этот самый Клас сознался, - добавил он, прежде чем уйти. Рыцари Белой и Алой розы побежали в полицейский участок за Мумриком. - Мумрик... - Бьорк медлил с ответом. - А Мумрика здесь нет. Друзья вытаращили глаза от удивления. Как же так? Он ведь сам позвонил и сказал, что Мумрик вернулся. Дядя Бьорк серьезно посмотрел на них. - Ищите высоко над землей, - провозгласил он торжественно. - Пусть птицы небесные укажут вам дорогу! Спросите галок, не видели ли они достопочтенного Мумрика. Юные лица роз так и расплылись в улыбке. Йонте воскликнул, захлебываясь от восторга: - Кок-рор-а-сос-о-тот-а! Борьба продолжается! - Борьба продолжается, - решительно заявил Бенка. Ева-Лотта одобрительно посмотрела на Бьорка: о, форма ужасно шла ему! Полицейский Бьорк напустил важность на свое мальчишески задорное лицо. - Дядя Бьорк, - сказала Ева-Лотта, - не будь вы такой ужасно старый, вы могли бы тоже участвовать в войне Роз. - Ага. И вы бы тогда стали Алой розой! - подхватил Сикстен. - Ну уж нет - Белой! - возразил Андерс. - Избави бог, - отозвался Бьорк. - Где уж мне такими опасными делами заниматься. Tихая, спокойная работа в полиции больше всего подходит такому старикану, как я. - Что вы, иногда надо и рисковать! - сказал Калле и выпятил грудь. Через пару часов Калле развалился в своей любимой позе под грушей и принялся размышлять над тем, что такое рисковать. Он так усердно размышлял и разглядывал летние облака, что почти не заметил, как воображаемый собеседник тихонечко подошел к нему и сел рядом. "Я слышал, господин Блюмквист опять поймал преступника", - льстиво произнес он. Калле Блюмквиста вдруг взорвало. "Неужели? - сказал он и сердито уставился на назойливого собеседника, от которого никак не мог избавиться. - Не болтайте ерунды! Никого я не поймал. Все это сделала полиция, потому что это ее дело. Никаких убийц я не ловил и ловить не собираюсь. И вообще я бросаю все это дело, одни только неприятности себе наживаешь!" "Но я думал, что господину Блюмквисту нравится рисковать", - сказал воображаемый собеседник, и, если говорить правду, в голосе его звучала обида. "А я и без того сколько угодно рискую, - возразил знаменитый сыщик. - Если бы вы только знали, молодой человек, что такое война Роз!" Внезапно размышления его были прерваны - твердое недозрелое яблоко треснуло его по голове. Со свойственной знаменитому сыщику сметливостью Калле мигом сообразил, что недозрелое яблоко вряд ли могло упасть с грушевого дерева, и огляделся вокруг, чтобы обнаружить виновника. Возле забора стояли Андерс и Ева-Лотта. - Проснись, о спящий! - крикнул Андерс. - Мы идем искать Мумрика! - Знаешь, что мы думаем? - сказала Ева-Лотта. - Наверное, дядя Бьорк спрятал его на вышке в городском саду. Tам же всегда полно галок! - Кок-рор-а-сос-о-тот-и-щощ-а! - восхищенно воскликнул Калле. - Алые нас убьют, если мы его первые найдем, - предупредил Андерс. - Ничего! - ответил Калле. - Иногда надо рисковать! Он многозначительно взглянул на своего воображаемого собеседника. Понял ли тот теперь, что можно не быть знаменитым сыщиком и все-таки рисковать? И Калле украдкой помахал на прощание рукой симпатичному молодому человеку, который теперь смотрел на него более восхищенно, чем когда-либо. Калле помчался к Андерсу и Еве-Лотте, бодро стуча голыми загорелыми ногами по садовой тропинке. А воображаемый собеседник исчез. Исчез тихо и незаметно, словно унесенный легким летним ветерком.