рокусы. В городке было много магазинов. В этот погожий весенний день нашлось много охотников делать покупки, люди сновали туда-сюда, и дверные колокольчики позвякивали непрерывно. Хозяйки с корзинками захо- дили в лавочки купить кофе и сахар, мыло и масло. Некоторые ребятишки из маленького городка тоже покупали кое-что: кто кока-колу, кто жевательные резинки. Но у большинства детей денег не было. Бедняги, стоя на улице, глазели сквозь стекла витрин на выставленные там напоказ лакомства и прочие замечательные вещи. Как раз когда солнце светило ярче всего, на улице Стургатан показа- лись три маленькие фигурки. Это были Томми, Анника и Пиппи, до того мок- рая, что она оставляла после себя узкую мокрую дорожку. - Здорово нам везет, - сказала Анника, - поглядите, сколько здесь ма- газинов, а у нас в переднике целый карман золотых монет. Ее слова так обрадовали Томми, что он подпрыгнул высоко-высоко. - Тогда пошли покупать! - сказала Пиппи. - Сначала я хочу купить пиа- нино. - Да что ты, Пиппи, ведь ты же не умеешь на нем играть, - удивился Томми. - Откуда мне это знать, ведь я еще ни разу не пробовала, - ответила Пиппи. - У меня никогда не было пианина, как же я могла пробовать? А ведь ты знаешь, Томми, научиться играть на пианине без пианина ужас как трудно, нужно долго-долго тренироваться, пока не научишься. Но магазина, где продают пианино, нигде не было видно. Вместо этого они подошли к парфюмерному магазину, где на витрине стояла баночка с кремом от веснушек, а рядом - картонная вывеска, на которой было написа- но: "Вы страдаете от веснушек? " - Что там написано? - спросила Пиппи. Она читала не очень-то хорошо, потому что не ходила в школу, как все дети. - Там написано: "Вы страдаете от веснушек?" - прочитала Анника. - Еще чего! - задумчиво сказала Пиппи. - Ну, ясно, вежливый вопрос требует вежливого ответа. Пошли! Она толкнула дверь и вошла в магазин, а за ней по пятам - Томми и Ан- ника. За прилавком стояла пожилая дама. Пиппи подошла прямо к ней. - Нет! - решительно сказала она. - Что тебе нужно? - спросила дама. - Нет, - повторила Пиппи. - Не понимаю, что ты хочешь сказать. - Нет, я не страдаю от веснушек, - объяснила Пиппи. Теперь дама поняла ее. Но, бросив взгляд на Пиппи, она воскликнула: - Но, милое дитя, у тебя все лицо в веснушках! - Ясное дело, - согласилась Пиппи, - но я вовсе не страдаю от них. Мне они даже нравятся! До свидания! И пошла прочь. В дверях она оглянулась и крикнула: - А если у вас появится мазь, от которой веснушек будет еще больше, пришлите мне домой восемь банок! Рядом с парфюмерной лавкой был магазин дамского платья. - Мы еще до сих пор ничего не купили, - сказала Пиппи. - Пора за- няться покупками всерьез. И они потопали в магазин: впереди Пиппи, за ней Томми, а за ним Анни- ка. Первое, что они увидели, была витринная кукла в голубом шелковом платье. Пиппи подошла к ней и ласково пожала ей руку. - Здрасьте, здрасьте! - сказала она. - Я вижу, это вы здесь хозяйка. Очень приятно познакомиться, - добавила она и еще сильнее потрясла руку куклы-манекена. Но тут случилось ужасное несчастье: рука куклы оторвалась, выс- кользнула из шелкового рукава, и Пиппи осталась стоять, держа в руках эту длинную белую руку. Томми ахнул от ужаса, а Анника начала уже пла- кать. Продавец подбежал к Пиппи и стал отчаянно ругать ее. Пиппи послу- шала его немножко, а потом сказала: - Успокойся грамм на двести, я думала, что у вас самообслуживание, и хотела купить эту руку. Продавец рассердился еще сильнее и заявил, что кукла не продается. Мол, во всяком случае, одну руку купить нельзя. Но Пиппи решила запла- тить за всю куклу, раз она ее сломала. - Очень странно, - сказала она. - Хорошо еще, что не все такие чокну- тые в магазинах. Подумать только, значит, если я в другой раз захочу ку- пить свиную голяшку, продавец захочет мне сбагрить целую свинью? С этими словами она широким жестом вынула из кармана передника нес- колько золотых монет и швырнула их на прилавок. Продавец просто онемел от изумления. - А что, может, эта кукла стоит дороже? - спросила Пиппи. - Нет, нет, она стоит гораздо дешевле, - ответил продавец и вежливо поклонился. - Оставь себе сдачу и купи чего-нибудь вкусненького домой своим ребя- тишкам, - сказала Пиппи и пошла к двери. Продавец, продолжая кланяться, побежал за ней и спросил, куда ему прислать витринную куклу. - Да мне нужна только эта рука, я заберу ее с собой, - ответила Пип- пи. - Остальное можешь раздать бедным. Пока! - А на что тебе эта рука? - с удивлением спросил Томми, когда они вышли на улицу. - Вот эта? На что мне она? Знаешь, у когото есть вставные зубы или фальшивые волосы, ведь правда? И даже иногда фальшивые носы. Почему же мне не купить фальшивую руку? Между прочим, если хочешь знать, три руки иметь очень полезно. Помню, когда мы с папой плавали по морю, то один раз приплыли в город, где у всех людей было по три руки. Вот здорово, правда? Подумай только, сидят они себе и держат вилку в одной руке, нож в другой, и вдруг кому-то захотелось поковырять в носу или почесать за ухом. Тут как раз и пригодится третья рука. Знаешь, сколько они так вре- мени сэкономили? Вдруг Пиппи слегка нахмурилась. - Ух, вот это уже враки, - призналась она. - Сама не знаю, как это получается. Вдруг ни с того ни с сего из меня вылезает столько врак, что я просто ничего с этим не могу поделать. По правде говоря, в этом городе у людей было вовсе не по три руки, а по две. Она помолчала с минутку, а потом сказала: - Между прочим, у многих там было по одной руке, а у некоторых и вов- се ни одной. И когда надо было есть, они ложились на тарелку и хватали еду ртом. А почесать себя за ухом они сами вовсе не могли, им приходи- лось просить маму. Пиппи огорченно покачала головой. - Сказать по правде, я нигде не видела так мало рук, как в том горо- де. Но такая уж я есть. Вечно я задаюсь и выдумываю что-нибудь. Надо же было придумать, будто у людей больше рук, чем есть на самом деле! Лихо закинув руку куклы на плечо, Пиппи отправилась дальше. У конди- терского магазина она остановилась. Возле него, уставившись на стеклян- ную витрину, стояла целая толпа ребятишек. А на витрине были расставлены большие банки, полные красных, голубых и зеленых карамелек, длинные ряды шоколадных плиток, целые горы жевательной резинки и - самое соблазни- тельное - тянучки. Неудивительно, что малыши, стоявшие там, то и дело тяжело вздыхали. Ведь у них вовсе не было денег, ни даже самой мелкой пятиэровой монетки. - Пиппи, зайдем в этот магазин, - с жаром сказал Томми и дернул Пиппи за платье. - В этот магазин мы точно зайдем, - заявила Пиппи. - Пошли смелее, за мной! Так они и сделали. - Дайте, пожалуйста, восемнадцать кило карамелек, - попросила Пиппи и помахала золотой монеткой. Продавщица раскрыла рот от удивления. Никто и никогда не покупал в этом магазине столько карамелек зараз. - Может, ты хочешь купить восемнадцать карамелек? - спросила она. - Я хочу купить восемнадцать кило, - повторила Пиппи. Она положила золотую монету на прилавок, и продавщица стала торопливо насыпать карамельки в большие мешки. Томми и Анника стояли рядом и пока- зывали, какие сорта самые лучшие. Там были очень вкусные красные. Посо- сешь немного такую конфетку, и во рту вдруг получится замечательная каш- ка. Кисленькие зеленые леденцы были тоже неплохие, "Малиновое желе" и "Лакричные кораблики" были вообще что надо. - Возьмем по три кило каждого сорта, - предложила Анника. Так они и сделали. - А теперь дайте нам шестьдесят тянучек и семьдесят два пакета ко- ка-колы, и это будет, пожалуй, не больше, чем сто три шоколадных сигаре- ты, которых мне хватает на день, - подсчитала Пиппи. - Это все я могла бы увезти в маленькой колясочке. Продавщица сказала, что колясочку можно купить рядом в игрушечном от- деле. Возле кондитерского магазина собралась целая куча детей. Они смотрели в окно и чуть не попадали в обморок от волнения, глядя на то, как Пиппи делает покупки. Пиппи быстренько сбегала в отдел игрушек, купила коляску и сложила в нее все пакеты. Выйдя из магазина, она поглядела вокруг и крикнула: - Ребята, кто из вас не ест конфет, выйдите, пожалуйста, вперед! Но никто не вышел. - Вот чудеса! - сказала Пиппи. - А есть из вас кто-нибудь, кто ест конфеты? Вперед вышли двадцать три человека, и среди них, ясное дело, были Томми и Анника. - Томми, открой мешочки! - велела Пиппи. Томми открыл. И тут началось такое поедание конфет, какого в этом го- роде еще никогда не видели. Все дети набивали рот конфетами: красными с начинкой, похожей на вкусную кашицу, кисленькими зелеными леденцами, "Лакричными корабликами" и малиновым мармеладом вперемежку. А шоколадную сигарету так здорово прикусить уголком рта, чтобы вкус шоколада смешался со вкусом малинового мармелада! Отовсюду к ним стали сбегаться другие дети, и Пиппи раздавала им конфеты целыми пригоршнями. - Я думаю, надо купить еще восемнадцать кило, - сказала она. - А не то на завтра ничего не останется. Пиппи купила еще восемнадцать кило, но на завтра конфет осталось сов- сем мало. - А теперь пошли в другой магазин, - скомандовала Пиппи и вошла в ма- газин игрушек. Все ребята пошли за ней. Чего только здесь не было: поезда и заводные автомобили, маленькие хорошенькие куколки в красивых платьях, кукольные сервизы и пистолеты-хлопушки, оловянные солдатики, собачки, тряпочные слоны, книжные наклейки и куклы-марионетки. - Что вам угодно? - спросила продавщица. - Всякого понемногу, - ответила Пиппи и окинула полки строгим взгля- дом. - У нас плоховато с марионетками, - продолжала она, - и с пистоле- тами-хлопушками. Но я надеюсь, это можно поправить. И Пиппи вынула целую пригоршню золотых монет. Дети стали показывать на то, что, как они считали, им было нужнее всего. Анника выбрала заме- чательную светловолосую кудрявую куклу в ярко-розовом платье. Она умела говорить "мама", если нажать ей на живот. Томми больше всего понравилось воздушное ружье и паровая машина. И он получил и то, и другое. Остальные дети показывали на то, что им нравилось, и когда Пиппи кончила делать покупки, в магазине почти ничего не осталось, только немного книжных наклеек и кубиков. Для себя Пиппи не купила ничего, только зеркальце для господина Нильссона. Перед самым уходом Пиппи купила каждому из ребят по глиняной кукуш- ке-свистульке, и, выйдя на улицу, они дружно засвистели, а Пиппи стала отбивать такт рукой витринной куклы. Они подняли на Стургатан такой шум, что под конец явился полицейский узнать, в чем дело. - Что здесь за шум-гам? - крикнул он. - Это парадный марш Крунубергского полка, - ответила Пиппи. - Только, может быть, не все дети это знают. Кое-кто из них, наверное, думает, что мы играем "Грянем, братья, громче грома". - Прекратите немедленно! - прорычал полицейский и заткнул уши. Пиппи похлопала его по спине рукой куклы. - Радуйся, что мы не купили тромбоны! - сказала она. Понемногу глиняные кукушки смолкли одна за другой. Под конец только кукушка Томми продолжала попискивать. Полицейский строго-настрого ска- зал, что толпой на Стургатан собираться нельзя и что детям нужно расхо- диться по домам. И дети, собственно говоря, были совсем не против. Им хотелось поиграть с игрушечным поездом, с автомобилями и уложить спать новых кукол. И они разошлись по домам веселые и довольные. В этот день обедать им вовсе не хотелось. Пиппи, Томми и Анника тоже отправились домой. Пиппи тянула за собой тележку. Она смотрела на все вывески, мимо которых они проходили, и ста- рательно читала их по складам: - Ап-те-ка. А... а... так это здесь покупают рекалства, - сказала она. - Да, лекарства покупают здесь, - ответила Анника. - Ой, надо поскорее зайти туда и купить чегонибудь. - Так ведь ты не больна, - удивился Томми. - Не больна, но ведь могу заболеть. Каждый год целая куча людей боле- ет и умирает только потому, что они вовремя не купили рекалства. А вот я куплю и не заболею. В аптеке стоял аптекарь и сортировал какие-то пилюли. Он собирался отсортировать еще всего несколько штук, потому что было уже поздно - время закрывать аптеку. И тут у прилавка выросли Пиппи, Томми и Анника. - Дай мне четыре литра рекалства, - попросила она. - А какого лекарства? - нетерпеливо спросил аптекарь. - Лучше всего такого, которое хорошо помогает от болезни. - А от какой болезни? - спросил аптекарь еще нетерпеливее. - Ну, которое помогает от коклюша, водяных мозолей, от боли в животе, кори, и если нечаянно далеко засунешь в нос горошину, и от других болез- ней. И еще хорошо бы, чтобы им можно было бы полировать мебель. Хороше- го, настоящего рекалства! Аптекарь ответил, что такого замечательного лекарства у него нет, что от каждой болезни есть свое лекарство. Но раз Пиппи назвала целый деся- ток болезней, он выставил на прилавок целый ряд бутылочек. На некоторых он написал "наружное", это значит, что этим лекарством можно только ма- заться. Пиппи заплатила, взяла бутылочки, сказала "спасибо" и направи- лась к двери. Томми и Анника пошли за ней. Аптекарь взглянул на часы и понял, что пора закрывать аптеку. Он за- пер за детьми дверь и подумал: как хорошо, что уже можно идти домой ужи- нать. Пиппи поставила бутылочки возле дверей аптеки. - Ой-ой-ой! Я забыла почти что самое главное! - воскликнула она. Но дверь была заперта, и Пиппи изо всех сил нажала указательным пальцем на дверной звонок. Томми и Анника слышали, как громко он звенел в аптеке. Немного погодя приоткрылось специальное окошечко в дверях, че- рез которое можно купить лекарство, если кто-нибудь сильно заболеет ночью. Аптекарь высунул голову в окошечко. Лицо у него слегка покрасне- ло. - Что тебе еще надо? - спросил он сердито. - Извини, милый аптекарь, - сказала Пиппи, - но я вспомнила кое-что. Вот ты так хорошо знаешь все болезни, скажи, что лучше делать, когда бо- лит живот: съесть горячий пальт или положить на весь живот мокрую тряп- ку? Лицо у аптекаря покраснело еще сильнее. - Исчезни! - закричал он. - Сию же минуту, иначе!.. Он захлопнул окошко. - Господи, до чего же он злой! - удивилась Пиппи. - Можно подумать, будто я сделала ему что-то плохое. Она снова позвонила, и аптекарь ну просто через несколько секунд опять показался в окошке. Теперь лицо его было ужасно красным. - Может, горячий пальт тяжеловат для желудка? - спросила она, глядя на аптекаря добрыми глазами. Аптекарь ничего не ответил, а просто с шумом захлопнул окошко. - Ну ладно, - сказала Пиппи, пожав плечами, - тогда я попробую съесть горячий пальт. Если не поможет, он будет виноват. Она уселась на ступеньки лестницы перед дверью аптеки и поставила в ряд бутылочки с лекарствами. - Подумать только, до чего взрослые бывают неэкономными, - сказала она. - Вот здесь, дайте-ка мне сосчитать, восемь бутылочек, а ведь все эти рекалства прекрасно уместились бы в одной бутылке! Хорошо, что у ме- ня самой есть хоть капля деревенской смекалки! С этими словами она вынула пробки из всех бутылочек и слила все ле- карства в одну. Потом она как следует встряхнула эту бутылку, поднесла ее ко рту и сделала несколько больших глотков. Анника, зная, что ле- карства в некоторых бутылочках можно употреблять только как мази, немно- го испугалась. - Ты что, Пиппи, откуда ты знаешь, что это лекарство не ядовитое? - Это я узнаю, - весело ответила Пиппи. - Узнаю самое позднее завтра утром. Если я тогда останусь жива, значит, рекалство не ядовитое, зна- чит, его можно пить даже самому маленькому ребенку. Томми и Анника призадумались. Немного погодя Томми неуверенно и огор- ченно спросил: - Ну, а если оно в самом деле ядовитое, что тогда будет? - Тогда вы возьмете то, что осталось в бутылке, и будете этим полиро- вать мебель в гостиной, - ответила Пиппи. - Ядовитое оно или нет, не зря же мы его покупали! Она взяла бутылку и поставила ее в коляску. Там уже лежала куклина рука, паровая машина и воздушное ружье Томми и мешочек с красными конфе- тами - все, что осталось от вторых восемнадцати кило. А еще в коляске сидел господин Нильссон. Он устал и захотел, чтобы его везли. - Между прочим, скажу я вам, что рекалство это очень хорошее. Я уже сейчас чувствую себя куда бодрее. А лучше всего чувствует себя мой хвост, - сказала Пиппи и завиляла своей маленькой попкой. Потом она пошагала со своей тележкой на Виллу Вверхтормашками. Томми и Анника шли рядом с ней. У них чуть-чуть болели животы. ПИППИ ПИШЕТ ПИСЬМО И ХОДИТ В ШКОЛУ, ХОТЯ И СОВСЕМ НЕДОЛГО - Сегодня, - сказал Томми, - мы с Анникой написали письмо своей ба- бушке. - Вот как, - откликнулась Пиппи, продолжая мешать в кастрюле ручкой зонтика. - Обед у меня сегодня будет - объедение! - Она сунула нос в кастрюлю - понюхать, хорошо ли пахнет. - Варить один час, сильно помеши- вая, подавать сразу без имбиря. Что ты сказал? Написали бабушке письмо? - Да, - сказал Томми, он сел на дровяной ларь и стал болтать ногами. - И скоро мы обязательно получим от нее ответ. - А мне никто никогда не пишет, - сказала Пиппи с досадой. - Так ведь ты и сама никому не пишешь, - возразила Анника. - Нельзя получать письма, если не пишешь сама. - И все это потому, что ты не ходишь в школу. А если не ходишь в шко- лу, то и не научишься писать. - А вот и нет, я умею писать. Я знаю целую кучу букв. Фридольф, мат- рос с папиного корабля, научил меня писать много букв. А когда не хвата- ет букв, можно писать цифры. Честно, я умею писать! Только я не знаю про что. О чем пишут в письмах? - Да ну, - ответил Томми. - Я всегда сначала спрашиваю бабушку, здо- рова ли она, и пишу, что я здоров. После пишу немножко про погоду и все там такое. Сегодня я еще написал, что убил в нашем подвале большую кры- су. Пиппи задумчиво мешала в кастрюле. - Жаль, что мне никто не пишет. Все другие дети получают письма. Так дело не пойдет. Раз у меня нет бабушки, которая написала бы мне письмо, я могу писать сама себе. Вот возьму и начну сейчас же. Она открыла печную заслонку и заглянула в печь. - Если не ошибаюсь, здесь должна лежать ручка. Ручка там лежала. И Пиппи взяла ее. Потом она разорвала пополам большой бумажный пакет и села за кухонный стол. Она сильно нахмурила лоб и выглядела очень серьезно. - Не мешайте мне, я думаю, - сказала она. Томми и Анника решили пока поиграть немножко с господином Нильссоном. Они по очереди снимали с него и надевали снова его маленький костюмчик. Анника попыталась уложить его в зеленую кукольную кроватку, где он обыч- но спал. Ей хотелось быть понарошку медсестрой. Томми будет доктор, а господин Нильссон - больной ребенок. Но господин Нильссон не слушался и вылезал из кровати, подпрыгивал до потолка и цеплялся за лампу хвостом. Пиппи глянула на него одним глазом. - Глупый господин Нильссон, - сказала она. - Разве больные дети цеп- ляются хвостом за лампу? Во всяком случае, в нашей стране они этого не делают. Я слыхала, что в Южной Африке такое случается. Если у ребенка жар, его тут же подвешивают на лампу и он висит там, пока не поправится. Но ведь здесь не Южная Африка, ясно тебе? Под конец Томми и Анника оставили господина Нильссона в покое и стали чистить лошадь скребницей. Когда они вышли на веранду, лошадь ужасно об- радовалась. Она обнюхала их руки, чтобы проверить, не принесли ли они ей сахара. Они не принесли ей ничего, но Анника тут же побежала и принесла несколько кусочков. А Пиппи все писала и писала. Наконец письмо было готово. Конверта у нее не было, но Томми сбегал домой и принес ей конверт. Он дал ей также марку. Она старательно написала на конверте свое имя и адрес: "Фрекен Пиппилотте Длинныйчулок. Вилла Вверхтормашками". - А что ты написала в письме? - спросила Анника. - Откуда мне знать? - ответила Пиппи. - Ведь я его еще не получила. Как раз в эту минуту мимо Виллы Вверхтормашками проходил почтальон. - Везет же мне иногда, - сказала Пиппи, - мне до зарезу нужен поч- тальон, а он тут как тут. Она выбежала на дорогу. - Будьте добры, отнесите это письмо сейчас же девочке Пиппи Длинный- чулок, - попросила она. - Это очень срочно. Почтальон взглянул сначала на письмо, потом на Пиппи. - А разве не ты Пиппи Длинныйчулок? - удивился почтальон. - Конечно, я, а кто же еще? Что я, по-вашему, королева Абиссинии? - Тогда почему ты сама не берешь это письмо? - спросил он. - Почему я не беру это письмо? Что же, я сама должна его брать? Нет, это уж слишком! Что же, теперь люди должны сами себе носить письма? Для чего тогда почтальоны? Тогда их всех нужно отвезти на свалку. Ничего глупее я еще не слышала. Нет уж, мой мальчик, если ты будешь так рабо- тать, то никогда не станешь начальником почты, уж поверь мне! Почтальон решил сделать как она хочет. Он опустил письмо в почтовый ящик Виллы Вверхтормашками. Не успело письмо упасть на дно ящика, как Пиппи радостно вытащила его. - Ах, как интересно, - сказала она Томми и Аннике. - Это первое письмо в моей жизни. Все трое уселись на лестнице веранды, и Пиппи разорвала конверт. Том- ми и Анника стали читать через ее плечо. И вот что в нем было написано: "Милая Пиппи ты не бальна, эта было бы сав7 плохо. Сама я сав7 сдоро- ва Пагода нормальная вчера Томи убил большую крису да это он сам зделал Привет от Пиппи" - Вот здорово! - с восторгом сказала Пиппи. - Здесь написано то же самое, что ты написал своей бабушке, Томми. Значит, это настоящее письмо. Я буду беречь его всю-всю жизнь. Она положила письмо в конверт, а конверт положила в маленький ящик бюро, стоявшего в гостиной, - для Томми и Анники было, пожалуй, самое приятное рассматривать всякие красивые вещи в бюро у Пиппи. Она то и де- ло давала им какой-нибудь маленький подарочек, но вещей в ящиках бюро меньше не становилось. - И все-таки я тебе скажу, - сказал Томми, когда Пиппи спрятала письмо, - что ошибок ты наделала в письме целую кучу. - Да, тебе нужно ходить в школу и научиться писать получше, - добави- ла Анника. - Спасибо! - ответила Пиппи. - Я уже один раз училась в школе целый день и набралась такой учености, что она до сих пор бурлит у меня в го- лове. - А у нас будет экскурсия за город на целый день, - сказала Анника. - Мы пойдем всем классом. - Вот досада! - воскликнула Пиппи и закусила косичку. - Вот досада! Мне, конечно, не позволят идти с вами, потому что я не учусь в школе! Они, видно, думают, что можно поступать с человеком как угодно только потому, что он не ходит в школу и не учит помножение. - Умножение, - громко и раздельно сказала Анника. - Я так и говорю: "помножение". - Мы пройдем целую милю. Далеко в лес. И там будем играть, - сообщил Томми. - Вот досада! - еще раз повторила Пиппи. На следующий день погода стояла теплая и солнечная, и всем школьникам в этом маленьком городке было нелегко спокойно сидеть за партами. Учи- тельница растворила все окна и пустила солнце в класс. Возле школы росла береза, и на самой ее верхушке сидел маленький скворец. Он свистел так весело, что Томми, Аннике и всем их одноклассникам было совершенно без- различно то, что 9 х 9 = 81. Вдруг Томми подпрыгнул от удивления. - Посмотри, фрекен! - крикнул он и показал пальцем на окно. - Там Пиппи! Глаза всех детей уставились на окно. И в самом деле, за окном, на ветке березы, которая дотягивалась до самого подоконника, сидела Пиппи. - Привет, фрекен! - крикнула она. - Привет, ребята! - Здравствуй, милая Пиппи, - сказала фрекен. Однажды Пиппи училась в школе целый день, и фрекен хорошо знала ее. Пиппи с фрекен договорились, что когда Пиппи немного подрастет и станет серьезнее, она может вернуться в школу. - Что ты хочешь, девочка? - спросила фрекен. - Я хочу попросить тебя бросить мне в окно немножко помножения, - попросила Пиппи, - ровно столько, сколько нужно для того, чтобы вы взяли меня с собой на прогулку. А если у вас есть еще новые буквы, брось мне их заодно. - А ты не хочешь посидеть у нас немного? - Не очень, - честно призналась Пиппи и уселась поудобнее на ветке. - У меня от этого голова закружится. Ваша школа просто битком набита уче- ностью, хоть ножом ее режь. А нельзя ли, фрекен, - с надеждой продолжала она, - сделать так, чтобы немножко учености вылетело в окно и пристало ко мне? Ровно столько, чтобы мне можно было идти с вами на прогулку? - Пожалуй, можно! - ответила фрекен и продолжала вести урок арифмети- ки. Школьники были рады, что у них за окном на дереве сидела Пиппи. Ведь она им всем раздавала конфеты и игрушки в тот день, когда ходила по ма- газинам. Ясное дело, Пиппи прихватила с собой господина Нильссона, кото- рый так забавно перекидывался с одной ветки на другую. Иногда он прыгал и на окно, а один раз сделал огромный прыжок, уселся Томми на голову и стал ее чесать. Но тут фрекен велела Пиппи позвать господина Нильссона, потому что Томми как раз в эту минуту должен был сосчитать, сколько бу- дет 315:7, а это никак не получится, если у тебя на голове сидит обезьяна. Урок, можно сказать, был сорван. Весеннее солнце, скворец, Пиппи и господин Нильссон - это было уж слишком для ребят. - Что на вас нашло, дети? - спросила учительница. - Знаешь что, фрекен? - сказала Пиппи, сидя на дереве. - Честно гово- ря, сегодняшний день вовсе не годится для помножения. - Мы занимаемся делением, - поправила ее фрекен. - В такой день ни к чему заниматься никаким "ением", - заявила Пиппи, - разве что только веселением. Фрекен сдалась: - Может, ты научишь нас веселению? - Нет, я не очень-то успеваю по веселению, - ответила Пиппи, она уце- пилась за ветку ногами и повисла вниз головой так, что ее рыжие косички чуть ли не доставали до земли. - Но я знаю одну школу, где не учат ниче- му, кроме веселения. "Весь день веселение" - написано в расписании уро- ков. - Вот как? А где находится эта школа? - спросила фрекен. - В Австралии. В поселке возле станции. На юге. - Она села на ветке, и глаза ее засияли. - И что они делают на уроке веселения? - поинтересовалась фрекен. - Разное. Чаще всего они начинают с прыганья гуськом из окна. А потом они с громким воем бегут назад в класс и прыгают по партам, пока не ус- танут. - А что говорит их учительница? - полюбопытствовала фрекен. - Она... Она прыгает вместе с ними. Даже выше остальных. А после они с полчаса дерутся или еще что-нибудь делают. А фрекен стоит рядом и кри- чит: "Молодцы!" А в дождливую погоду все ребята раздеваются и бегают под дождем, танцуют и прыгают. А фрекен играет на органе, чтобы они не сби- вались с такта. Некоторые ребята встают под водосточную трубу, чтобы их хорошенько окатило. - Даже так? - удивилась фрекен. - Да-да-да! Это просто мировая школа! Одна из самых лучших во всей Австралии. Только она находится далеко на юге. - Представляю себе! Но так весело, думается мне, в нашей школе не бу- дет. - Как жалко! - сказала Пиппи. - Если только надо прыгать по партам, то я, пожалуй, могу зайти к вам на минутку. - Нет уж, с прыганьем ты подожди до прогулки. - В самом деле, мне можно будет идти с вами? - закричала Пиппи и от радости сделала на ветке сальто назад. - Уж я обязательно напишу об этом в Австралию. Пускай они там занимаются веселением сколько хотят. Все равно прогулка - это гораздо лучше. ПИППИ ИДЕТ С КЛАССОМ НА ПРОГУЛКУ На дороге послышался топот ног, веселая болтовня и смех. Это шли Том- ми с рюкзаком за спиной, Анника в новеньком, с иголочки, ситцевом платье, их фрекен и все одноклассники, кроме одного бедняги, у которого как раз в день прогулки заболело горло. А впереди всех ехала Пиппи на своей лошади. За ее спиной сидел господин Нильссон с карманным зер- кальцем в лапке. Он пускал солнечных зайчиков и ужасно радовался, когда ему удавалось пустить зайчика Томми на ухо. Анника думала, что в этот день обязательно будет дождь. Она была в этом настолько уверена, что заранее сердилась. Но подумать только, как может иногда повезти! Солнце в этот самый день прогулки светило все ярче и ярче, и сердце Анники, топавшей по дороге в новом, с иголочки, ситце- вом платье, так и прыгало от радости. Между прочим, и все остальные дети выглядели веселыми и довольными. Вдоль дороги густо росли молодые ивы, а в одном месте было целое поле первоцвета. Дети решили на обратном пути нарвать пучки вербы и большой букет первоцвета. - Какой замечательный-презамечательный день! - вздохнула Анника и посмотрела на Пиппи, которая сидела на лошади выпрямившись, ну прямо ге- нерал! - Так весело мне не было с тех самых пор, когда я дралась с боксера- ми-тяжеловесами в СанФранциско, - заявила Пиппи. - Хочешь прокатиться немного? Прокатиться Аннике, ясное дело, очень хотелось. Пиппи подняла ее и посадила на лошадь впереди себя. Когда другие ребята это увидели, им то- же захотелось покататься. И они покатались. По очереди. Хотя Томми и Ан- ника покатались немножко дольше всех. И еще одна девочка, которая натер- ла ногу. Пиппи посадила ее позади себя и разрешила ехать все время. Но господин Нильссон все время старался дернуть ее за косичку. Целью их прогулки был лес, который называли Лес чудес, потому что он был чудо как красив. Когда они вошли в него, Пиппи спрыгнула с седла, похлопала свою лошадь и сказала: - Ты везла нас очень долго и, наверно, устала. Вовсе ни к чему тебе надрываться всю дорогу. Тут она подняла лошадь сильными руками и понесла ее, и несла до тех пор, пока они не пришли на небольшую полянку в лесу, где фрекен велела им остановиться. Тут Пиппи поглядела по сторонам и закричала: - А ну идите сюда разом все чудища-юдища, посмотрим, кто из нас сильнее! Но фрекен объяснила ей, что в этом лесу нет никаких чудищ. Пиппи была сильно разочарована. - Лес чудес без чудес! И чего только люди не выдумают! Скоро они при- думают пожар без огня и раздевание рождественской елки без рождественс- кой елки. Это они из жадности. Но если они сделают конфетные магазины без конфет, я им скажу всю правду. Ну что же, ничего не поделаешь, при- дется самой стать чудищем. Она зарычала таким страшным голосом, что фрекен пришлось зажать уши, а многие из детей до смерти перепугались. - Мы играем, Пиппи будет чудищем, ясно? - крикнул радостно Томми и захлопал в ладоши. Всем детям эта затея понравилась. Чудище забралось в лощину, где у него было жилище. Ребята бегали вокруг и кричали: - Глупое, глупое чудище, глупое, глупое чудоюдо! И тут разъяренное чудище выбегало, а дети с громким визгом бросались врассыпную. Тех, кого чудище успевало схватить, оно тащило в пещеру и обещало сварить себе на ужин. Но когда чудо-юдо выбегало, чтобы схватить новых детей, тем, что оставались в пещере, иногда удавалось убежать. Хо- тя для этого им приходилось карабкаться по склону оврага, а это было не- легко. Там росла только одна маленькая сосенка, за которую можно было ухватиться, и потом нужно было ловко ставить ноги, поднимаясь по крутиз- не. Но детям это очень нравилось, они говорили, что это самая интересная игра на свете. А фрекен лежала на траве и читала книгу, время от времени поглядывая на ребят. - Да уж, это самое дикое чудище из всех, кого я видела, - говорила она себе. Так оно в самом деле и было. Чудище скакало и выло, бросало разом по три или четыре мальчика на плечо и тащило их в пещеру. Иногда оно с бе- шеной быстротой карабкалось на дерево и прыгало, как обезьяна, с ветки на ветку или вскакивало на лошадь и гонялось за детьми, пытавшимися убе- жать от него, петляя между деревьями. А когда лошадь галопом настигала их, чудище наклонялось, сидя в седле, хватало детей на полном скаку и, подгоняя лошадь, мчалось в пещеру с криком: - Теперь-то я сварю вас себе на ужин! Это была ужасно веселая игра, и детям хотелось играть еще и еще. Но вдруг стало совсем-совсем тихо, и когда Томми и Анника прибежали, чтобы узнать, в чем дело, то увидели, что чудище сидит на камне со странным видом и держит чтото в руке. - Он умер, поглядите, он совсем мертвый, - сказало чудище. Это был маленький птенец. Он упал из гнезда и разбился насмерть. - Ой, как жалко! - сказала Анника. Чудище кивнуло. - Ты плачешь, Пиппи! - вдруг сказал Томми. - Я плачу? Вовсе нет. - Да у тебя глаза совсем красные, - настаивал Томми. - Красные? - спросила Пиппи и одолжила у господина Нильссона зер- кальце, чтобы проверить. - И по-твоему, это красные? Что бы ты сказал тогда, если бы побывал с моим папой в Батавии! Там был один старик с такими красными глазами, что полицейский запретил ему показываться на улице. - А почему? - Потому что люди думали, будто это красный светофор, ясно тебе? Ког- да он шел по улице, все движение останавливалось. А ты говоришь, у меня красные! Вот еще! Стану я плакать из-за какой-то маленькой пичужки! - Глупое, глупое чудище! Глупое, глупое чудище! Тут отовсюду сбежались ребята посмотреть, где прячется чудо-юдо. А чудище взяло маленькую пичужку и положило ее осторожно в кроватку из мягкого мха. - Ах, если бы я могла оживить ее! - сказало чудище, глубоко вздыхая. Потом оно издало страшное рычание: - Сейчас я сварю вас на ужин! И дети с веселым воем побежали прятаться в кусты. Одна девочка из этого класса, ее звали Улла, жила недалеко от Леса чудес. Ее мама обещала ей пригласить фрекен, весь класс и, конечно, Пип- пи на угощение в саду. И после того как дети наигрались вволю с чудищем, полазали по горам, повозились с лодочками из коры, пуская их по большой луже, и насмотрелись на смельчаков, отважившихся прыгать с высокого кам- ня, Улла решила, что пришло время позвать детей к себе домой пить сок. И фрекен, успевшая прочитать книгу от корки до корки, согласилась с ней. Она собрала детей в кучу, и они ушли из Леса чудес. По дороге на телеге, груженной мешками, ехал человек. Мешков было много, и все они были тяжелые. А лошадь была старая и усталая. Вдруг од- но колесо съехало с колеи и застряло в канаве. Человек, которого звали Блумстерлунд, разозлился до ужаса. Решив, что виновата лошадь, он достал кнут и стал нещадно хлестать ее по спине. Лошадь надрывалась, изо всех сил пытаясь вытянуть телегу на дорогу, но ничего не получалось. Блумс- терлунд разозлился еще больше и стал еще сильней хлестать лошадь. Увидев это, фрекен ужасно расстроилась, ей было очень жаль бедную лошадь. - Как вы можете так жестоко обращаться с животным? - спросила она Блумстерлунда. Блумстерлунд на минуту отложил хлыст, сплюнул и ответил: - Не лезьте туда, где вас не спрашивают, - сказал он, - а не то может статься, что я и вас угощу кнутом. Он сплюнул еще раз и снова взялся за кнут. Бедная скотина дрожала всем телом. И вдруг ктото молнией пролетел сквозь толпу ребят. Это была Пиппи. Нос у нее сильно побелел. А Томми с Анникой знали, что если нос у Пиппи побелел, она точно сильно разозлилась. Она бросилась на Блумстер- лунда, схватила его поперек туловища и швырнула в воздух. Когда он па- дал, она поймала его и снова подбросила. И так он взлетал в воздух пять или шесть раз. Блумстерлунд не мог понять, что с ним стряслось. - Помогите! Помогите! - кричал он, ошалев от страха. Под конец он с шумом плюхнулся на дорогу. Кнут он потерял. Пиппи встала напротив него, подбоченясь. - Ты не смеешь больше хлестать лошадь! - решительно сказала она. - Не смеешь, ясно тебе? Один раз я встретила в Капстадене человека, который тоже избивал свою лошадь. На нем была такая нарядная и красивая форма. А я сказала ему, что если он еще посмеет бить свою лошадь, то я обдеру его так, что от его парадной формы не останется ни одной ниточки! И подумать только, через неделю он опять отхлестал свою лошадь! Не правда ли, жаль его красивую форму? Блумстерлунд продолжал сидеть на дороге, ничего не понимая. - Куда ты везешь воз? - спросила его Пиппи. Блумстерлунд испуганно показал на дом, стоявший неподалеку. - Туда, домой, - сказал он. Тогда Пиппи распрягла лошадь, все еще дрожавшую от усталости и стра- ха. - Не бойся, лошадка, - успокоила она ее. - Сейчас ты увидишь что-то новенькое. Она подняла лошадь сильными руками и отнесла ее в конюшню. Лошадь бы- ла удивлена не меньше Блумстерлунда. Дети и фрекен стояли на дороге и ждали Пиппи. А Блумстерлунд, стоя возле своей телеги с поклажей, почесывал затылок. Он не знал, как довез- ти ее домой. Но тут вернулась Пиппи. Она взяла один из больших тяжелых мешков и взвалила его Блумстерлунду на спину. - Вот так-то будет лучше, - сказала она. - Хлестать лошадь ты умеешь здорово, а теперь поглядим, умеешь ли ты таскать мешки. Она взяла хлыст. - Вообще-то надо бы хлестнуть тебя разок, раз ты сам так любишь хлес- тать. Но кнут твой, я вижу, совсем хилый, - сказала она и отломила кусок кнутовища. - Вовсе никуда не годится, вот жалость-то. И она поломала кнутовище на маленькие кусочки. Блумстерлунд поплелся по дороге, не говоря ни слова. Он только пых- тел. А Пиппи взялась за оглобли и потащила телегу к дому Блумстерлунда. - Вот тебе, пожалуйста, платить не надо, - сказала она, поставив те- легу возле конюшни Блумстерлунда. - Рада стараться. Полеты в воздух тоже обошлись тебе бесплатно. И она ушла. Блумстерлунд долго стоял и смотрел ей вслед. - Да здравствует Пиппи! - закричали дети, когда она вернулась. Фрекен тоже была довольна и похвалила Пиппи. - Ты правильно поступила, - сказала она. - Нужно быть доброй к живот- ным. И к людям, конечно, тоже. Довольная Пиппи уселась на лошадь. - Да уж, с Блумстерлундом я была куда как добра! Еще бы, полетать столько раз и совсем бесплатно! - Для того мы и появились на свет, - продолжала фрекен, - чтобы быть добрыми и приветливыми к другим людям. Пиппи, стоя на голове на спине лошади, болтала ногами. - Ха-ха! - воскликнула она. - А для чего тогда появились на свет дру- гие люди? В саду у Уллы накрыли большой стол. На нем было столько бутылочек и печенья, что у всех ребят потекли слюнки, и они поскорее расселись вок- руг стола. Во главе стола уселась Пиппи. Она разом запихала в рот две булочки и стала похожа на церковного ангела с круглыми, как два шара, щеками. - Пиппи, нужно подождать, пока не начнут угощать, - с упреком замети- ла фрекен. - Не бешпокойтесь обо мне, - промямлила Пиппи с набитым ртом, - я привыкла вешти себя прошто, беж фашонов. И как раз в этот момент к ней подошла мама Уллы. В одной руке у нее был кувшин с соком, в другой термос с шоколадом. - Тебе сок или шоколад? - спросила она. - Шок и шоколад, - ответила Пиппи. - Шоком буду запивать одну булоч- ку, а шоколадом другую. Она безо всякого стеснения взяла у мамы Уллы кувшин с соком и термос с шоколадом и отпила несколько глотков того и другого. - Она всю свою жизнь провела на море, - шепнула фрекен удивленной ма- ме Уллы. - Понимаю, - кивнула мама Уллы. Она решила не обращать внимания на плохое поведение Пиппи. - Хочешь печенья? - спросила она и протянула Пиппи блюдо. - Кажется, хочу, - ответила Пиппи и весело засмеялась своей шутке. - Оно у вас получилось не очень-то красивое, но, надеюсь, все же вкусное, - сказала она и набрала целую пригоршню. Потом она увидела на противоположном конце стола блюдо с красивым ро- зовым печеньем. Она дернула господина Нильссона за хвост и попросила его: - Послушай-ка, господин Нильссон, сбегай-ка да принеси мне вон тех розовых завитушек. Возьми лучше штуки три. Господин Нильссон поскакал по столу с такой прытью, что сок в стака- нах расплескался. - Надеюсь, ты теперь сыта? - спросила мама Уллы, когда Пиппи подошла к ней, чтобы сказать "спасибо". - Ну, наесться я не наелась, но пить хочу, - ответила Пиппи и почеса- ла у себя за ухом. - Да, угощения у нас было не очень много, - сказала мама Уллы. - Даже меньше того, - любезно ответила Пиппи. Тут фрекен решила поговорить с Пиппи о том, как надо себя вести. - Послушай, милая Пиппи, - ласково сказала она, - ведь ты хочешь стать настоящей дамой, когда вырастешь? - Ты хочешь сказать, с такой вуалью на носу и тремя подбородками? - Я хочу сказать, дамой, умеющей себя вести, всегда вежливой. Настоя- щей дамой. Хочешь быть такой? - Я об этом еще успею подумать. Знаешь, фрекен, я вообще-то собираюсь стать морской разбойницей, когда вырасту. Она подумала немного. - А что, фрекен, нельзя быть и морской разбойницей и настоящей дамой вместе? А то я бы... Фрекен считала, что нельзя. - Ой-ой-ой! - огорчилась Пиппи. - Что же мне тогда выбрать? Фрекен объяснила ей, что