ловечек Рядом с конем, отвратительный, грязный горбун, земляного 80 Цвета лицо, и нос огромный такой, что, казалось, Был он длиною со все остальное тело урода. Он хохотал, оскаливал зубы, шаркал ногами, Гнулся в дугу. Я его оттолкнул и, коня повернувши, Был готов пуститься в обратный путь (уж склонилось Солнце, покуда я мчался, далеко за полдень); но карлик, Прянув как кошка, дорогу коню заслонил. "Берегися, - Я закричал, - раздавлю". Но урод, исковеркавшись, снова Начал визжать: "Сперва заплати за работу; ты в пропасть Вместе с конем бы слетел, когда бы не я подвернулся". - 90 "Лжешь ты, кривляка, - сказал я, - не ты, а этот источник Нас сохранил от паденья. Но вот тебе деньги; оставь нас, Дай дорогу". И бросив одну золотую монету В шапку уроду, поехал я шибче; но снова явился Рядом со мной он; я шпорю коня; конь скачет, но сбоку Скачет и карлик, кривляясь, коверкаясь, с хохотом, с визгом, Высунув красный с локоть длиною язык. Чтоб скорее С ним развязаться, бросаю опять золотую монету В шапку ему; но, с хохотом диким оскаливши зубы, Начал кричать он: "Поддельное золото! золота много 100 Есть у меня! погляди! полюбуйся!" И в эту минуту Мне показалось, что вдруг просветлела земная утроба; Дерн изумрудом прозрачным сделался; взор мой свободно Мог сквозь него проницать в глубину; и тогда мне открылась Область подземная гномов: они гомозились, роились, Комкались в клубы, вились, развивались, сгребали металлы, Сыпали в кучи рубин, и сапфир, и смарагд и пускали Вихра песка золотого друг другу в глаза. Мой сопутник Быстро метался то вниз, то вверх; и ему подавали Слитки огромные золота; мне показав их со смехом, 110 Каждый он в бездну бросал, и, из пропасти в пропасть со звоном Падая, все в глубине исчезали. Тогда он монету, Данную мною, швырнул с пронзительным хохотом в бездну; Хохотом, шиканьем, свистом ему отвечали из бездны, Вдруг взгомозилися все и, толпяся, толкаясь, полезли Кверху, когтистые, пылью металлов покрытые пальцы Все на меня растопорщив; вся пропасть, казалось, кипела; Куча за кучей, гуще и гуще, ближе и ближе... Ужас меня одолел; дав шпоры коню, без оглядки Я поскакал... и не знаю, долго ль скакал; но очнувшись, 120 Вижу, что нет никого; привиденья исчезли; прохладно Было в лесу, и вечер уже наступил. Сквозь деревья Бледно мелькала тропинка, ведущая из лесу в город. Взъехать спешу я на эту тропинку; но что-то седое, Зыбкое, дым не дым, туман не туман, поминутно Вид свой меняя, стало меж ветвей и мне заслонило Путь; я пытаюсь объехать его, но куда ни поеду - Там и оно; рассердившись, скачу напролом; но навстречу Прыщет мне пена, и ливнем холодным я обдан, и рвется Конь мой назад; ослеплен, промочен до костей, я бросаюсь 130 Вправо и влево, но все не могу попасть на тропинку, Белый никак на нее не пускает меня. Попытаюсь Ехать обратно - за мной по пятам он, но смирен и волю Путь продолжать мне дает; но лишь только опять на тропинку Взъеду - он тут, и опять заслоняет ее, и холодной Пеной меня обдает. Наконец поневоле я выбрал Ту дорогу, к которой меня он теснил так упорно; Он унялся, но все от меня не отстал и за мною Бледно-туманным столбом подвигался; когда же случалось Мне оглянуться, то чудилось мне, что этот огромный 140 Столб с головой, что в меня упирались тускло и зорко С чудным каким-то миганьем глаза и кивала Всякий раз голова, как будто меня понукая Ехать вперед. Но порою мне просто казалось, что этот Странный гонитель мой был лесной водопад. Наконец я, Выехав из лесу, здесь очутился и встретился с вами, Добрые люди. Тогда пропал и упрямый мой спутник". Рыцарь кончил рассказ свой. "Мы рады тебе, благородный Гость наш, - сказал рыбак, - но пора о том нам подумать, Как бы тебе возвратиться в город". Ундина, услышав 150 Эти слова, начала про себя тихомолком смеяться С видом довольным. То рыцарь заметив, сказал ей: "Ундина, Разве ты рада разлуке со мною? Чему ты смеешься?" - "Я уж знаю чему, - отвечала Ундина. - Отведай Этот сердитый поток переплыть - верхом иль на лодке, Как угодно - ан нет, не удастся! а морем... давно я Знаю, что этого сделать нельзя; и отец недалеко В море уходит с лодкой своего. Итак, оставайся С нами, рад ли, не рад ли. Вот чему я смеюся". Рыцарь с улыбкою встал, чтоб видеть, так ли то было, 160 Что говорила Ундина; встал и рыбак; а за ними Вслед и она. И подлинно, все опрокинуто было Бурей в лесу; поток разлился, и стал полуостров Островом. Рыцарь не мог о возврате и думать, и должен Был поневоле он ждать, пока в берега не вольется Снова поток. Возвращаяся в хижину рядом с Ундиной, Он ей шепнул: "Что скажешь, Ундиночка? Рада ль, что с вами Я остаюся?" - "Полно, полно, - она проворчала, Бровки нахмурив, - не вздумай тебя укусить я за палец, Ты бы не то рассказал нам об этой несносной Бертальде". Глава V О ТОМ, КАК РЫЦАРЬ ЖИЛ У РЫБАКА В ХИЖИНЕ 1 Может быть, добрый читатель, тебе случалося в жизни, Долго скитавшись туда и сюда, попадать на такое Место, где было тебе хорошо, где живущая в каждом Сердце любовь к домашнему быту, к семейному миру С новою силой в тебе пробуждалось; и снова ты видел Край родимый; и все обаяния младости, блага Первой, чистой любви на могилах минувшего снова В прежней красе расцветали, и ты говорил, отдыхая: Здесь живется сладко, здесь сердцу будет приютно. 10 Вспомнив такую минуту, когда очарованной думой Ты обнимал безыменное, тайное счастье земное, Ты, читатель, поймешь, что должен был чувствовать рыцарь, Вдруг поселившися в этом пределе, далеко от света. Часто он с радостью тайной смотрел, как поток, свирепея, День ото дня расширялся, и остров все дале и дале В море входил, разлучался с твердой землею; казалось, Мир кончался за ним. На сердце рыцаря стало Тихо, светло и легко. Рыбак был мудрец простодушный {6}; Зная людей, изведав тревоги житейские, бывши 20 Ратником сам в молодых летах, на досуге он много Мог рассказать про войну и про счастье, несчастье земное; Словом, он был живая летопись; время без скуки Шло в разговорах меж старцем отжившим и юношей, полным Пламенной жизни: мудрость смиренная, прямо из жизни Взятая здравым рассудком и верою в бога, вливалась В душу Гульбранда и в ней поселяла блаженную ясность. Бодрый старик промышлял по-прежнему рыбною ловлей; Был не без дела и рыцарь: в хижине, к счастью, нашелся Старый доспех рыбака, самострел; его починивши, 30 С ним ежедневно рыцарь ходил на охоту; а вечер Вместе все перед ярким огнем проводили, и полный Кубок тогда частенько постукивал в кубок: в запасе Было вино, и нередко с ним длилась беседа до поздней Ночи. Но мирной сей жизни была душою Ундина. В этом жилище, куда суеты не входили, каким-то Райским виденьем сияла она: чистота херувима, Резвость младенца, застенчивость девы, причудливость Никсы, Свежесть цветка, порхливость Сильфиды, изменчивость струйки... Словом, Ундина была несравненным, мучительно милым, 40 Чудным созданьем; и прелесть ее проницала, томила Душу Гульбранда, как прелесть весны, как волшебство Звуков, когда мы так полны болезненно сладкою думой. Но вертлявый, проказливый нрав и смешные причуды Ундины Были подчас и докучливой мукой; зато и журили Крепко ее старики; и тогда шалунья так мило Дулась на них, так забавно ворчала; потом так сердечно С ними, раскаясь, мирилась; потом проказила снова, и снова Ей доставалось; и все то было волшебною тайной Сетью, которою мало-помалу опуталось сердце 50 Рыцаря. С нею он стал неразлучен; с каждою мыслью, С каждым чувством слилась Ундина. Но, им обладая, Той же силе она и сама покорялась; хотя в ней Все осталось по-прежнему - резвость, причуды, упрямство, Вздорные выдумки, детские шалости, взбалмошный хохот, Но Ундина любила - любила беспечно, как любит Птичка, летая средь чистого неба {6}. Старик и старушка, Видя Ундину и рыцаря вместе, невольно привыкли Их почитать женихом и невестой. И рыцарю также Часто на мысль приходило, что в мир для него невозвратно 60 Вход загражден, что с людьми никогда уж ему не встречаться. Если ж случалось, что рыцарев конь, на свободе бродивший По лугу, ржаньем своим его пробуждал и как будто Спрашивал: скоро ли в битву? иль если ему попадался Брошенный щит на глаза, иль праздно на стенке висевший Меч, ненароком сорвавшись с гвоздя, из ножон выдвигался В звонком паденьи, - дума о славе и подвигах бранных Душу его шевелила. Но в этой тревоге себя он Тем утешал, что возврат для него невозможен; к тому же Мнилось ему, что Ундина была рождена не для низкой 70 Доли; и, словом, он верил, что все то не случай, а божий Промысел было. И так один за другим неприметно Дни уходили, ясные, тихие. Но и в спокойном Этом быту напоследок случилось расстройство: привыкли Каждый вечер рыбак и рыцарь, отужинав, с полным Кубком час-другой проводить в разговоре радушном; Вдруг недостало вина: запас рыбака небогатый Вышел; а нового взять было негде. Наморщив Лбы, сидели Гульбранд и рыбак за столом; а Ундина, Глядя на них, умирала со смеху. Скучен и долог 80 Был тот вечер, и рано все разошлись. На другой день Около ужина вышла Ундина из хижины. "Вы мне. Оба несносны, - сказала она, - не хочу я на ваши Длинные лица смотреть и слушать вашу зевоту", С этим словом захлопнула двери и скрылась. А вечер Был ненастен, ветер шумел, и море сердилось. В страхе рыбак и рыцарь вскочили, вспомнив, как в первый Раз они перепуганы были Ундиной. Но только В двери за нею они собрались побежать, как Ундина Им навстречу явилась сама. "За мною! за мною 90 Все! - закричала она, - гостинец прислало нам море; Бочка, и, верно, с вином, лежит на песке". За Ундиной Все пошли, и подлинно бочка нашлася; поспешно Рыцарь, старик и с ними Ундина ее покатили К хижине; буря сбиралась; сквозь сумерки было Видно, как на море волны свои подымали седые Головы, дождь вызывая из туч; и тучи бежали Шибко и шумно, как будто грозяся напасть на идущих; Вот уж начали сыпаться первые капли. Ундина Вдруг повернула головку и, пальчик поднявши, сердито 100 Им погрозила туче и ей закричала: "Смотри ты, Туча, не смей замочить нас; еще нам далеко до дома". С сердцем рыбак ей сказал: "Уймися, Ундина, грех!" И, умолкнув, Стала она про себя потихоньку смеяться. Однако Засухо все добралися до места; но только успели Бочку под кровлю поставить и вскрыть и отведать, какое Было вино в ней, как дождь проливной зашумел, зашатались С скрыпом деревья, и море дико завыло. Но бурю В хижине скоро забыли; за полными кружками снова Ум разогрелся, и ожили шутки; и этой беседе 110 Прелесть двойную давал огонек, всегда столь приятный В теплом приюте, при шуме ветра и моря, во время Ночи ненастной. Но вдруг старик, как будто что вспомнив, Стал задумчив; потом, помолчавши минуту, сказал он: "Царь небесный, помилуй нас грешных! Мы здесь на досуге Шутим и этим прекрасным вином веселимся; а бедный Прежний хозяин его, быть может, погиб и, волнами Брошенный бог весть куда, лишен погребенья". При этом Слове Ундина с лукавой усмешкой подвинула кружку К рыцарю. "Пей, не бойся", - она прошептала. Но рыцарь 120 За руку взял старика и воскликнул: "Я честью клянуся, Если б могли мы его отыскать и спасти, то ночная Буря помехою мне не была бы; с опасностью жизни Я бы на помощь к нему побежал; зато обещаюсь, Если когда возвращуся в край обитаемый, вдвое, Втрое ему иль детям его заплатить за прекрасный Этот напиток, который без воли его нам достался". Добрый старик кивнул головою в знак одобренья; В нем успокоилась совесть, и с большим вкусом он допил Кружку. Но тут Ундина сказала Гульбранду: "Ты денег 130 Сколько угодно можешь за это вино рассорить; но бросаться В воду и жизни своей не жалеть... вот это уж глупо Сказано было; а что же будет со мною, когда ты, Милый, погибнешь? Не правда ль, не правда ль, ты лучше с Ундиной Здесь останешься?" - "Правда, Ундиночка", - рыцарь с улыбкой Ей отвечал: "Признайся ж, что глупо сказал ты; ведь каждый Сам себе ближе; и что до других нам?.." Старушка, услышав Это, тяжко вздохнула; а добрый рыбак, не стерпевши, Начал кричать на Ундину: "У турков, у нехристей, что ли, Выросла ты, прости мне, господи? Что за горячку 140 Снова ты нам говоришь, греховодница?" Вдруг замолчавши, Робко Ундина прижалась к Гульбранду; потом прошептала: "Что же такое сказала я им? Уж и ты не сердит ли, Милый мой рыцарь?" Но рыцарь, пожавши ей руку, расправил Кудри, упавшие кольцами ей на глаза, и ни слова Ей не ответствовал: брань рыбака его оскорбила. Так сидели все четверо, молча, нахмуривши брови; Добрую четверть часа продолжалося это молчанье. Глава VI О ТОМ, КАК РЫЦАРЬ ЖЕНИЛСЯ 1 Вдруг, шатнувшись, тихохонько стукнула дверь; и невольно Вздрогнули все, как будто недоброе что-то почуя: Страшный лес был близко, а к хижине доступ разливом Был загражден человеку живому; кому же в такую Позднюю пору зайти к ним? Они с беспокойством смотрели Друг на друга. Снева послышался стук; и поспешно Рыцарь схватился за меч. "Не поможет твой меч, - сотворивши Крест, рыбак прошептал, - когда здесь случается с нами То, о чем и подумать боюсь я". Но в эту минуту 10 Прыгнула с места Ундина и в дверь закричала сердито: "Кто там? Если то ваши проказы, духи земные, Будет беда вам; мой дядя Струй вас порядком проучит". Пуще прежнего все оробели, слова те услышав. Друг на друга взглянули старик и старушка; а рыцарь Встал и хотел уж Ундину спросить, но тут из-за двери Голос сказал: "Я не дух, человек, христианин; впустите Ради господа бога меня". При этом поспешно Ундина Дверь отперла и, поднявши ночник, во внутренность темной Ночи стала светить: престарелый священник стоял там. 20 Он при виде Ундины назад отступил, приведенный В робость ее поразительной прелестью; в бедной лачужке Встречу такой красоты он волшебством иль делом бесовским Счел и воскликнул: "С нами господь и пречистая дева!" - "Я не бес, - засмеявшись, сказала Ундина, - не бойся; Милости просим, отец; войди, здесь добрые люди". Патер вошел и ласково всем поклонился; приятен Был он лицом; веселая кротость сияла во взорах. Но по складкам длинного платья его, с распущенных Белых волос и седой бороды катилися градом 20 Капли: его промочило дождем. В боковую каморку Тотчас его отвели, чтоб раздеть; а старушка с Ундиной Начали мокрое платье сушить на огне. С благодарным Чувством услуги старик принимал; он, надев рыбаково Верхнее платье, довольно потертое, вышел, и снова Все за столом перед светлым камином уселись; старушка Гостю сама уступила почетный стул, а Ундина В ноги ему свою скамейку подвинула. Рыцарь, То увидя, шепнул ей шутливое слово; но с важным Видом она отвечала: "Он божий служитель; не должно 40 Этим шутить". Поужинав, добрым вином подкрепивши Силы свои, священник рассказывать начал, каким он Образом свой монастырь, лежащий близ моря, вчерашним Утром покинул. "Я был к епископу нашему в город Послан, - сказал он, - Хотя и есть но изгибу залива Путь, но морем ближе; и я с гребцами надежными лодку Нанял; с богом мы съездили; нынче ж поутру в обратный Поплыли путь; по сделался ветер противный; а к ночи Буря - и буря, какой мне ни разу видать не случалось; Ветром вырвало весла из рук у гребцов; беспомощно 50 Были мы преданы морю, которого волны, как щепку, Наш челнок подымали с хребта на хребет; и несло нас Прямо сюда; сквозь туман и сквозь пену чернел в отдаленьи Этот берег: уж были мы близко; по бедную лодку Нашу так и кружило; вдруг поднялась и на нас повалилась С страшным шумом большая волна; и сам я не знаю, Лодку ль она опрокинула, я ли выпал из лодки, Только я вдруг очутился в воде. Господь не дозволил Мне погибнуть... я был принесен невредимо на этот Остров". - "Да, остров, - сказал со вздохом рыбак, - но давно ли 60 Был он твердой землею? Как же не скажешь, что море С нашим потоком бурлит заодно?" - "И сам я подумал Что-то подобнее, - патер сказал, - когда я тащился Берегом вашим впотьмах, предо мною мелькнула тропинка; Я по ней и пошел; но эта тропинка исчезла Вдруг перед лесом; ее перерезал поток. Тут сверкнул мне В вашей хижине свет, и тотчас сюда повернул я. Слава господу богу! меня он спас, да и к добрым Людям еще мне путь указал; но зато уж отныне, Кроме вас, никого на земле не встречать мне; отныне 70 В этом углу весь мир для меня заключен". - "Почему же?" - Рыцарь спросил. "Да кто ж, - ответствовал патер, - узнает, Скоро ли кончится эта война беспорядочных стихий? Я же стар, и силы мои, конечно, иссякнут Прежде, чем этот разлившийся бурный поток; да случиться Может и то, что день ото дня все шире и шире, Глубже и глубже он делаться будет, и вы напоследок Так далеко от земли отодвинетесь в море, что в людях Даже и память об вас совсем пропадет; и тем легче Может это случиться, что вас от земли заслоняет 80 Лес дремучий; поток же, я видел, так дик и порывист, Так широк, что и крепкому судну не будет возможно Силы его одолеть". - "Сохрани нас господь и помилуй", - Крест сотворивши, сказала старушка. "Чего же, хозяйка, Так испугалась? - рыбак возразил. - Не то же ли будет С нами, что было? Чудное дело желанья людские! Разве не все одни мы здесь жили? Ни разу во столько Лет не ходила ты дале опушки нашего леса. Кроме меня, старика, и Ундины, кого ты видала? Ныне же стало у нас и людно: господь бог послал нам 80 Добрых гостей на житье. Пускай совсем разлучится Остров наш с твердой землею и люди о нас позабудут, Нам же прибыль". - "Что правда, то правда, - сказала старушка, - Только, признаться, мне как-то страшно подумать, что вечно Нам уж с людьми не сойтись, что земле навсегда мы чужие". То услыша, Ундина прижалась к рыцарю, жаркой Ручкой стиснула руку ему и, уставивши глазки, Полные острых лучей, на него, нараспев прошептала: "Ты останешься с нами, ты останешься с нами". Рыцарь молчал; он был очарован каким-то виденьем; 100 Был глубоко в себя погружен и, Ундиной, желанным, Найденным счастием жизни полный в душе, не расслушал Слов Ундины, проказницы резвой, сидевшей с ним рядом; Миг настал роковой: священник своими словами Все сомненья решил; все дале и дале за темный Лес убегал обитаемый свет; а остров цветущий, Где так сладко жилось, все свежей, зеленей, все приютней Сердцу его становился: невеста, как чистая роза, Там расцветала; и к ним как будто бы свыше был послан Божий священник: то явно было не случай. К тому же 110 Рыцарь заметил, как строго старик поглядел на Ундину В ту минуту, когда, позабыв о служителе церкви, Так беззаботно она к нему приласкалась. Ундину Сильной рукой обхвативши, рыцарь встал и воскликнул: "Честный отец, мы жених и невеста; во имя господне Благослови нас, если дадут позволение эти Добрые люди". Рыбак и старушка весьма изумились, Правда, им часто входило на мысль, что такая развязка Рано иль поздно случиться должна; но об этом молчали Даже друг с другом они; и в это мгновение было 120 Вовсе нежданным для них предложение рыцаря. Долго Слова ему отвечать они не умели. Ундина ж Вдруг присмирела, задумалась, глазки потупила в землю. Тою порою священник, спросясь с стариком и старушкой, Начал готовить венчальный обряд; старушка, очистив Наскоро горницу ту, где жила с рыбаком, отыскала Две восковые свечи, которые были во время Оно на свадьбе ее зажжены; а рыцарь из звеньев {7} Цепи своей золотой отделил два кольца, чтоб с невестой Было чем обручиться. Все устроив, священник 130 Брачные свечи зажег и сказал жениху и невесте: "Дайте руку друг другу". Ундина, как будто проснувшись, Робко взглянула на рыцаря, вся покраснела и, руку Давши ему, стыдливо и трепетно стала с ним рядом. Кончив венчальный обряд, новобрачных отец их духовный Перекрестил; старики ж молодую жену и Гульбранда Обняли с чувством родительским, громко рыдая. Но в этот Миг священник сказал: "Вы странные люди! не сами ль Вы говорили, что этот остров безлюден, что, кроме Вас четверых, не живет никого здесь? А я в продолженье 140 Службы все видел, что кто то в это окошко, в широком Белом платье, седой и длинный, глядел; за дверями, Верно, стоит и теперь он и ждет, чтоб впустили". - "Спаси нас Дева пречистая, божия матерь", - сказала старушка; Молча рыбак покачал головою; а рыцарь к окошку Бросился: не было там никого; но что-то в потемках, Видел он, белой струею мелькнуло и скрылось. "Отец мой, Ты ошибся", - сказал он священнику. Все беззаботно С этим словом кругом огонька по-прежнему сели. Глава VII О ТОМ, ЧТО СЛУЧИЛОСЬ В СВАДЕБНЫЙ ВЕЧЕР 1 Смирно стояла Ундина во все продолженье обряда; Но лишь только он кончился, вдруг, как будто волшебной Силой какой, что ни было в ней и причуд и беспутных Выдумок, все забродило и вспенилось; вдруг принялася Всех тормошить, старика, старушку и рыцаря, не был Даже и сам священник оставлен в покое. Суровым Словом хотела хозяйка шалунью унять, как бывало; но рыцарь С значащим взглядом назвал ее своею женою; Та замолчала. И сам он, однако, таким поведеньем 10 Не был доволен; но тут ни его увещанья, ни ласки, Ниже упреки - ничто помочь не могло. Унималась, Правда, она на минуту, когда замечала досаду Рыцаря; нежно тогда к нему прижимаясь, ручонкой Милой своею трепала его по щеке и шептала На ухо слово любви с небесной улыбкой; но снова С первою взбалмошной мыслию то ж начиналось, и пуще, Нежели прежде. Священник сказал напоследок: "Ундина, Резвость такая забавна, но в эту минуту приличней Было бы вам, новобрачной, подумать о том, как с душою 20 Данного богом супруга свою сочетать христиански Душу". - "Душу? - смеясь, закричала Ундина. - Такое Слово приятно звучит; но много ли в этом приятном Звуке смысла? А если кому души не досталось, Что тому делать? Еще сама я не знаю, была ли, Есть ли душа у меня?" Оскорбленный глубоко, священник Строго взглянув на нее, замолчал; испугавшись, Ундина С детским смиреньем к нему подошла и шепнула: "Послушай, Добрый отец, не сердися, мне это так грустно, так грустно, Что и сказать не могу я; не будь же со мною, незлобным, Робким созданьем, так строг; напротив того, с снисхожденьем Выслушай то, что хочу исповедать искренним сердцем". Видно было, что тяжкая тайна лежала на сердце Ундины; Что-то хотела сказать, но вдруг побледнела и горько, Горько заплакала. Все на нее с любопытством смотрели; Что творилося с нею, не ведал никто. Напоследок Слезы обтерла она и священнику, в сильном волненьи Сжавши руки, сказала: "Отец мой, не правда ль, ужасно Душу живую иметь? И не