дения, чтобы быстро преодолеть внутрипартийную оппозицию. В сентябре партийное руководство в Петрограде игнорировало, посчитав несвоевременным, призыв скрывавшегося Ленина к немедленному вооруженному восстанию и захвату власти, а когда он в октябре вновь стал на этом настаивать, против него выступила группа членов Центрального Комитета, включая Зиновьева и Каменева. В первые дни победившей революции эти два видных большевика объединились с другими, так называемыми колеблющимися, отстаивая, вопреки Ленину, идею преобразования правительства большевиков в широкую социалистическую коалицию. И наконец, в начале 1918 г. настойчивое требование, касавшееся принятия жестких условий Германии в Брест-Литовске, Ленину пришлось подкрепить угрозой собственной отставки и только таким путем обеспечить поддержку Центрального Комитета, который затем принял предложение большинством в семь голосов против четырех при четырех воздержавшихся. Однако и после подписания договора Бухарин вместе с левыми коммунистами продолжал агитацию в партии против его ратификации46. События революционного периода так часто подтверждали правильность ленинских политических оценок, что в руководящих партийных кругах стала привычной поговорка: "Голосуй с Ильичем - не ошибешься "47. Между тем традиция дискуссий по спорным вопросам в большевистском руководстве продолжалась и после консолидации власти, и в высших партийных инстанциях взглядам Ленина не гарантировалось автоматическое одобрение. По этому вопросу мы располагаем его собственным свидетельством, нашедшим отражение в переписке с А. А. Иоффе. в марте 1921 г. Жалуясь в личном письме на частую переброску его Центральным Комитетом с одной работы на другую, Иоффе несколько раз повторил (имея в виду Ленина), выражение: "Центральный Комитет - это Вы". В ответ Ленин самым энергичным образом протестовал против этой фразы, говоря, что Иоффе мог так писать только в состоянии большого нервного раздражения и переутомления. Ленин заметил: "Старый Цека (1919 - 1920) побил меня по одному из гигантски важных вопросов, что Вы знаете из дискуссии. По вопросам организационным и персональным несть числа случаям, когда я бывал в меньшинстве. Вы сами видели примеры тому много раз, когда были членом ЦК"48. Как видно, здесь шла речь о поражении при голосовании 7 декабря 1920 г. по поддержанному Лениным предложению Зиновьева о ликвидации Центрального комитета союза транспортных рабочих (Цектран). Эта организация, где председателем был Троцкий, стала предметом острых дискуссий в ходе развернувшейся в то время в партии полемики вокруг задач профессиональных союзов. Предложение Зиновьева - Ленина было отвергнуто восемью голосами против семи49. Хотя Ленин был прав относительно фактов, упомянутых в письме, замечание Иоффе затронуло скрытые рычаги большевистской структуры власти. В известном смысле Ленин мог бы (хотя этого никогда бы не сделал) сказать: "Центральный Комитет - это я". Он был настолько влиятельным большевистским лидером, его авторитет в правящей группировке и в партии был так велик, что, ему, как правило, удавалось формировать и определять партийную линию по всем важным политическим вопросам. Что же касается голосования по предложению, касавшемуся Цектрана, то здесь следует иметь в виду, что это был единственный за весь период 1919 - 1920 гг. связанный с серьезным политическим вопросом случай поражения, который Ленин мог назвать. Кроме того, на это можно было бы возразить тем, во-первых, что результаты голосования были довольно неожиданными, во-вторых, что ленинская позиция в отношении профессиональных союзов вскоре возобладала на Х съезде партии. Подлинные масштабы доминирующего влияния Ленина проявились во время дебатов по военному вопросу на XIII съезде партии в марте 1919 г. На закрытом заседании значительные силы из большевистского руководства предприняли решительную атаку на военную политику Троцкого, который еще до дебатов выехал из Москвы, чтобы руководить операциями против войск адмирала Колчака на Восточном фронте. Тем не менее поражение этой военной оппозиции оказалось предрешенным, после того как Ленин выступил в защиту Троцкого; причем он даже не счел нужным остаться на съезде, чтобы дождаться результатов голосования50. Более того, его авторитет руководителя в партии не поколебало даже принятое в июле 1920 г. злополучное решение направить Красную Армию против Польши - решение, за которое в значительной степени нес ответственность сам Ленин и результаты которого оказались катастрофическими. Как заметил Зиновьев через несколько месяцев после смерти Ленина на XIII съезде партии, никто, кроме Ленина, не смог бы признать свою ответственность за подобную ошибку перед партийным съездом (он это сделал в марте 1921 г.) без всяких политических последствий для себя51. Наконец, следовало бы, пожалуй, отметить, что Ленин, не занимая официального поста в Коминтерне, лично влиял на его решения через русских представителей, из которых выбиралось руководство данной организации. Они спорили между собой, вспоминал бывший немецкий коммунист, участвовавший в заседании Исполкома Коминтерна в 1921 г., но, "когда высказывал свое мнение Ленин, вопрос считался решенным. Его авторитет воспринимался товарищами как что-то само собой разумеющееся. Я не имею в виду, что они механически повиновались или ощущали какую-то угрозу. Я признаю и теперь, что эта позиция являлась результатом его несомненного превосходства"52. Каким образом Ленину удавалось подчинять своей воле партию, не будучи всемогущим главой исполнительной власти, имеющим право отдавать распоряжения руководящим органам? Возможно, это объясняется авторитетом, который он завоевал, основав партию большевиков, и совершил замечательный подвиг, приведя ее к власти в 1917 г.? В какой-то мере это объяснение справедливо, хотя его вряд ли можно признать исчерпывающим. Ибо остается открытым вопрос о том, как Ленин приобрел авторитет еще в самом начале своей деятельности и каким образом он сумел сохранить его. Здесь полезно вспомнить, что престиж многих исторических вождей, достигнув вершины, затем быстро падал. Источником же феноменального авторитета Ленина в партии явились в конечном счете его необыкновенные качества как революционного вождя и политического деятеля. Если употребить упоминавшиеся ранее понятия, то можно сказать, что Ленин отвечал веберовской концепции харизматического лидера, когда лидер завоевывает авторитет не в силу занимаемой по закону должности или передаваемого по наследству титула, а благодаря своим дарованиям (харизматическим качествам), "согласно которым его выделяют из среды обыкновенных людей и обращаются с ним, как с человеком, наделенным сверхъестественными, сверхчеловеческими или по крайней мере исключительными способностями или талантом" (в последнем случае "сверхъестественное" и "сверхчеловеческое" исключается)53. С другой стороны, можно вспомнить слова Ленина из "Письма к товарищу о наших организационных задачах" (1902). Описав характер революционной организации, которую предусматривает его план, Ленин заявил, что ее задача - действовать, "сохраняя руководство всем движением, сохраняя, разумеется, не силой власти, а силой авторитета, силой энергии, большей опытности, большей разносторонности, большей талантливости"54. Это положение о путях сохранения партией руководства массовым движением можно рассматривать как достаточно точное описание тех качеств, посредством которых сам Ленин удерживал руководство партией в течение двух последующих десятилетий. В те пять лет активной жизни, которые ему еще оставались после взятия большевиками власти, Ленин был истинным центром большевистского руководства. Авторитет, энергия и такт руководителя позволяли ему управлять многими волевыми личностями из числа большевиков и оберегать работу от слишком серьезных сбоев из-за личных конфликтов и вражды, которые имели место, например, между Сталиным и Троцким в период гражданской войны. Ленин осуществлял верховное руководство в большевистской политике и в гражданской войне, на международной арене, в экономике и в организации новой государственной системы. В марте 1921 г., когда революция переживала глубокий кризис, он явился инициатором одного из тех крутых и далеко идущих изменений курса, которые были характерны для его политического стиля. К тому времени белые армии оказались разбитыми, однако в уставшей и истерзанной войной России крестьяне громко выражали недовольство, а местами и бунтовали против насильственных поборов зерна, к которым правительство осажденной со всех сторон страны постоянно прибегало при "военном коммунизме". В тот момент, когда в Москве работал Х съезд партии, матросы и рабочие Кронштадтского военно-морского гарнизона подняли вооруженный мятеж под такими подстрекательскими лозунгами, как "Советы без большевиков!". Красная Армия подавила восстание, но правительство Ленина учло его политическую подоплеку. Под руководством Ленина Х съезд принял новую экономическую политику (нэп), заменив принудительное изъятие хлеба прогрессивным продналогом, которым облагались примерно 25 млн. существовавших тогда в России мелких индивидуальных крестьянских хозяйств. Съезд ознаменовал собой переход не только от войны к миру, но и от "военно-пролетарской диктатуры"55 первых лет к гражданскому миру в условиях новой экономической политики, которая длилась в течение почти всех 20-х годов. Советская внешнеполитическая стратегия, в соответствии с которой Коминтерн и Наркоминдел действовали как два инструмента двойственной политики (с помощью одного стремились свергнуть капиталистические правительства, а с помощью другого пытались устанавливать с ними деловые отношения), были, по сути, творением Ленина в такой же мере, как и курс советской дипломатии, имевший целью укрепить безопасность революционного государства путем усугубления трений между врагами. Более того, Ленин постоянно следил за внешнеполитическими делами и даже временами диктовал народному комиссару иностранных дел Георгию Чичерину тексты дипломатических нот иностранным правительствам56. Наряду со всей этой деятельностью по прямому политическому руководству Ленин много выступал с речами, писал статьи для советской печати и создал такие важные политические труды, как "Очередные задачи Советской власти", "Пролетарская революция и ренегат Каутский", "Детская болезнь "левизны" в коммунизме". В конце жизни, когда болезнь сделала Ленина частично неработоспособным, он в серии коротких писем, которые Бухарин позднее назвал "политическим завещанием" Ленина, продолжал давать руководящие указания относительно будущей советской политики. В них в основном речь шла о главной проблеме преобразования отсталой России нэпа в страну, которую можно было бы с полным правом назвать социалистической. Стоит ли удивляться, что в свете сказанного фигура Ленина в глазах большевиков выросла до гигантских размеров. Он олицетворял собой чудо удержания власти и последующих надежд на коммунистическую революцию на родине и за рубежом. Не только близкие соратники, но и великое множество членов партии не просто обожали, а буквально боготворили Ленина. Лучшим свидетельством тому являются рассказы очевидцев, наблюдавших за партийной аудиторией во время публичных выступлений Ленина. В своем репортаже Уолтер Дюранти писал: "Я видел Ленина, когда он говорил со своими сторонниками. Небольшого роста, энергичный, плотный человек под ослепительным светом, встреченный бурными аплодисментами. Я обернулся, их лица сияли, как у людей, взирающих на божество. И Ленин был таковым, независимо от того, считали ли вы его заслуживающим проклятия антихристом или рождающимся раз в тысячелетие пророком. По этому вопросу можно спорить, но, если пять тысяч лиц способны засветиться и засиять при виде его (а я это наблюдал), тогда я заявляю, что он был необыкновенной личностью"57. Мемуарная литература изобилует подобными фактами. Один коммунист, который слышал Ленина на каком-то послереволюционном собрании, рассказывал о реакции присутствующих: "Лица их просветлели. Это было поистине интеллектуальное пиршество"58. Игнацио Силоне, впервые увидевший Ленина на конгрессе Коминтерна в 1921 г., вспоминает, что "всякий раз, когда он входил в зал, атмосфера менялась, делалась наэлектризованной. Это был почти физически ощутимый феномен. Он заражал энтузиазмом так же, как верующий среди сгрудившихся подле алтаря в соборе св. Петра излучает священное горение, которое волнами расходится по храму"59. Преклонение перед Лениным проявлялось в склонности последователей делать его центральной фигурой культа его личности. Об этом, например, свидетельствовала реакция общественности на ранение Ленина 30 августа 1918 г., когда какое-то время он находится между жизнью и смертью. В тот период в советские газеты приходили тысячи писем с выражением преданности и горячих пожеланий скорейшего выздоровления. Троцкий, впоследствии осудивший культ Ленина, в речи 2 сентября 1918 г. заявил: "Никогда собственная жизнь каждого из нас не казалась нам такой второстепенной и третьестепенной вещью, как в тот момент, когда жизнь самого большого человека нашего времени подвергается смертельной опасности. Каждый дурак может прострелить череп Ленина, но воссоздать этот череп - это трудная задача даже для самой природы". По словам Луначарского, Троцкий, по-видимому где-то в это же самое время, хотя и не публично, заметил: "Когда подумаешь, что Ленин может умереть, то кажется, все наши жизни бесполезны, и перестает хотеться жить"60. А через несколько дней Зиновьев, выступая в Петроградском Совете (о чем шла речь выше), заявил, что Советское государство нашло в Ленине "не только своего главного политического вождя, практика, организатора, пламенного пропагандиста, певца и поэта, но и своего главного теоретика, своего Карла Маркса", и далее характеризовал Ленина следующим образом: "...возьмите фанатическую преданность народу, какая отличала Марата, возьмите маратовскую неподкупность, возьмите его простоту и интимное знание народной души, возьмите его стихийную веру в неиссякаемую силу "низов"; возьмите все это от Марата, прибавьте к этому первоклассное образование марксиста, железную волю, глубокий аналитический ум - и вы получите фигуру Ленина такой, какой мы ее знаем сейчас". Ничто не могло для самого Ленина, которому было так чуждо всякое стремление к личной славе, быть более неприятным, чем этот неиссякаемый поток публичных эмоций и восхвалений. И поэтому, когда состояние его здоровья улучшилось до такой степени, что он смог вернуться к работе, Ленин ужаснулся, читая напечатанное в советской прессе после покушения. Его помощник в Совете Народных Комиссаров В. Д. Бонч-Бруевич вспоминает, как его срочно вызвали к Ленину, который воскликнул: "Это что такое? Как же Вы могли допустить?.. Смотрите, что пишут в газетах?.. Читать стыдно. Пишут обо мне, что я такой, сякой, все преувеличивают, называют меня гением, каким-то особым человеком, а вот здесь какая-то мистика... Коллективно хотят, требуют, желают, чтобы я был здоров... Так, чего доброго, доберутся до молебнов за мое здоровье... Ведь это ужасно!.. И откуда это? Всю жизнь мы идейно боролись против возвеличивания личности отдельного человека, давно порешили с вопросом героев, а тут вдруг опять возвеличивание личности! Это никуда не годится"61. Не довольствуясь высказанной в частном порядке тревогой, Ленин поручил Бонч-Бруевичу и еще двум помощникам посетить (начав с "Правды" и "Известий") все редакции советских газет и разъяснить, что восхваление его личности следует немедленно прекратить. "На другой же день газеты были все в другом тоне, - говорится далее в воспоминаниях, - и Владимир Ильич более не поднимал этого вопроса..." Однако прошло немногим более года, и последователи Ленина опять проявили склонность вознести его на пьедестал. В речах на одном из партийных собраний, состоявшемся в апреле 1920 г. в честь пятидесятилетия Ленина, и в опубликованных советской печатью по этому случаю статьях они провозгласили Ленина вождем62 русской и мировой революции. Максим Горький сравнил его с такими историческими фигурами, как Христофор Колумб и Петр Великий. Евгений Преображенский назвал его "душой и мозгом Октябрьской революции". А. Сольц изобразил Ленина историческим героем нового склада, вождем сознательно действующих масс, которые нуждались не в герое для поклонения, а в вожде, который, как Ленин, был бы "плотью от плоти их, их мыслью и словом". По выражению Троцкого, Ленин сочетал в себе марксиста-интернационалиста и русского революционного деятеля, чем-то "похожего на крепкого, умного мужика". Россия, заявил Троцкий, никогда не переживала ни своей буржуазной великой революции, ни реформаций, ее национальная революция вращалась вокруг рабочего класса, руководимого Лениным. "Наша история, - продолжал он, - не дала в прошлом ни Лютера, ни Фомы Мюнстера, ни Мирабо, ни Дантона, ни Робеспьера. Именно поэтому русский пролетариат имеет своего Ленина". Бухарин отдал дань Ленину как учителю, создавшему новую теоретическую школу марксизма, и в этой связи отозвался об остальных большевистских лидерах как о его "учениках". Сталин, выступивший одним из последних, заметив, что ему осталось мало что сказать, посвятил свое выступление скромности Ленина. Сталин напомнил о двух случаях, когда Ленин ошибался (в одном из них Ленин не желал затягивать с началом восстания до созыва съезда Советов в октябре 1917 г.), а позднее мужественно признал свои ошибки. Затем в статье, опубликованной в "Правде" к пятидесятилетнему юбилею, Сталин назвал Ленина "организатором и вождем" Российской коммунистической партии. Статья заканчивалась сравнением Ленина с пролетарскими вождями двух типов, известных истории, - с такими выдающимися вождями-практиками, самоотверженными в бурное время, но слабыми в теории, как Лассаль и Бланки, с вождями мирного времени, сильными в теории, но слабыми в делах организации и практической работы, каковыми являлись, например, Плеханов и Каутский. Величие Ленина как вождя в том, что он, по словам Сталина, соединял в себе оба таланта63. Ленин вновь выразил, на этот раз публично, свое нежелание быть объектом преклонения, когда вознамерились отпраздновать его день рождения. Он отсутствовал на юбилейном собрании до тех пор, пока не прекратились восхвалявшие его речи. Появившись после перерыва и встреченный бурными аплодисментами, он сдержанно поблагодарил присутствовавших, во-первых, за приветствия, а во-вторых, за то, что его избавили от выслушивания их. Затем Ленин выразил надежду, что со временем будут созданы более "подходящие способы" отмечать юбилейные даты, и закончил свою речь обсуждением будничных партийных проблем. В этом же коротком выступлении он предупреждал партию об опасности головокружения от успехов и превращения в "зазнавшуюся партию"64. Таким образом, большевистская партия, несмотря на значительный рост своих рядов после революции, продолжала, уже пребывая у власти, по существу, оставаться тем, чем она была в самом начале, на заре века, то есть сосредоточенным вокруг вождя движением. Но как относились к политическому лидерству Ленина беспартийные массы России? Нам известно, что встречавшиеся с ним русские рабочие и крестьяне ощущали притягательную силу его личности. Например, М. А. Ландау-Алданов, русский социалист и политический оппонент Ленина, рассказывает об одном рабочем, с которым имел короткую встречу: "Я видел этого рабочего в тот момент, когда он вернулся после беседы с Лениным. Рабочий был сильно возбужден, просто сам не свой. Обычно спокойный и рассудительный, он вдруг заговорил, будто в экстазе. "Вот это человек, - повторял он вновь и вновь, - это человек, за которого я отдал бы жизнь! С ним для меня начинается новая жизнь! Эх, если бы у нас был такой царь!""65. Можно привести и другие примеры. Нужно, однако, быть осторожными, обобщая эти свидетельства. С уверенностью можно лишь сказать, что, несмотря на недостаточное развитие средств информации в России того времени, Ленин как личность произвел в народных массах чрезвычайно глубокое впечатление и возбудил сильные чувства, как позитивные, так и негативные. Двойственный характер отношений обусловливался тем фактом, что простые русские люди, издавна привыкшие отождествлять политическую власть с царем, были склонны видеть в Ленине олицетворение большевизма, к которому в революционный период население испытывало довольно противоречивые чувства. Те, для кого большевистская революция представляла угрозу их религиозным и иным ценностям, принимали Ленина за воплощение сатаны; те же, для кого революция означала надежду избавиться от нищеты, видели в нем избавителя. В результате Ленин еще при жизни стал в буквальном смысле легендарной фигурой и героем фольклора. В Средней Азии, например, имели хождение легенды, которые изображали его освободителем, ниспосланным аллахом для того, чтобы сделать людей счастливыми66. В глухих деревнях Урала писательница Сейфуллина слышала похожие сказки. В одной из них, созданной в духе древних русских былин о богатырях, говорилось о том, как человек "чину-звания неизвестного, без пашпорту, а по прозванию Ленин" поделил народ с "Миколашкой-царем", забрав себе простых людей и оставив царю всю знать, и как Ленин одерживал в борьбе верх, поскольку бояре ничего не могли делать без простого народа, а у генералов не было солдат, которые бы за них воевали. Сейфуллина обнаружила, что в сельских районах у Ленина были и обвинители и защитники. Причем и те и другие выражали свои чувства с необычайной горячностью. Она слышала глубоко религиозных крестьян, фанатичных приверженцев русской православной веры, изображавших Ленина ужасным злодеем. Вдохновенно читавшие наизусть целые страницы Библии старообрядцы и сектанты утверждали за Лениным число зверя, число шестьсот шестьдесят шесть, число антихристово. Другие сектанты, также с множеством ссылок на Священное писание, выступали за него, заявляя, что Ленин - это носитель справедливого священного гнева праведности, что он пришел, чтобы исполнить предсказание пророка Исайи, что поступает он по Библии, отбирая "жирные пажити богатых". В старообрядческом поселке сухощавый, огненно-рыжий кержак, утверждая веру в Ленина, записался в партию. И на каждом сходе, грозно размахивая ружьем, выкрикивал священные тексты, доказывая справедливость политических деяний Ленина67. Таким путем число сторонников Ленина увеличилось за счет простых русских людей, хотя для них марксизм оставался таким же загадочным, как и любая богословская система. Не всегда эти люди вступали в партию. Как уже указывалось, на отношение крестьян к новому строю оказывала сильное влияние проводившаяся правительством аграрная политика. В период "военного коммунизма" (1918 - 1921) советское руководство было как бы о двух головах: поощряя раздел оставшихся земельных угодий и гарантируя владение ими, оно в то же время национализировало землю, начало организовывать коммуны и силой отбирать хлеб в деревне, чтобы накормить городское население. В результате позиция крестьянина по отношению к новому руководству была также двойственной, что хорошо иллюстрирует популярный в то время лозунг: "Да здравствуют большевики, долой коммунистов!" Крестьянину казалось, что внутри руководства существует раскол между теми, кто хотел бы, чтобы крестьяне имели землю ("большевики"), и теми, кто желал бы эту землю у них отобрать ("коммунисты"). Примечательно, что крестьянин имел склонность отождествлять Ленина с первыми. Валентинов, вернувшийся в Россию во время революции и работавший в редакции "Торгово-промышленной газеты", зафиксировал следующее типичное выражение подобного мышления: "Ленин русский человек, крестьян он уважает и не позволяет их грабить, загонять в колхоз, а вот другой правитель - Троцкий, - тот еврей, тому на крестьян наплевать, труд и жизнь он их не знает, не ценит и знать не желает"68. Одним из источников позитивного образа Ленина как прокрестьянского "русского человека" являлось его отождествление в народных умах с нэпом, при котором отношения между городом и деревней были поставлены на прочную основу торгового обмена и деревня начала вновь в какой-то мере преуспевать. Ленин умер 21 января 1924 г., после долгих месяцев нетрудоспособности из-за третьего инсульта. С момента оповещения о его болезни у народа было время заранее психологически подготовиться к подобному исходу. Тем не менее среди населения и в партии наблюдалось стихийно возникшее и широко распространившееся чувство скорби. На траурных митингах в городах и селах присутствовала масса народу. В Москве десятки и сотни тысяч людей стойко переносили самый жестокий на памяти данного поколения русских мороз, ожидая своей очереди, чтобы пройти в Колонный зал, где был установлен гроб с телом покойного, и побывать на Красной площади в день похорон. Елена Истмен, сестра видного большевика, получила пропуск, позволивший ей два часа находиться в Колонном зале. В письме мужу, которого тогда не было в Москве, она так описывала увиденное: "Матери высоко поднимают своих детей, чтобы взглянуть на него, женщины с криком "товарищ Ленин" в истерике падают на пол, здесь же находятся трое сильных мужчин в белых халатах, которые их поднимают и выносят, а женщины рыдают так ужасно, что кровь стынет в жилах". А город, по ее описанию, выглядел следующим образом: "Красные флаги с черной каймой, на правой руке множества людей красно-черные повязки, многие продают небольшие значки с портретом Ленина, его небольшие белые бюсты и статуэтки. Белый яркий снег, густой холодный воздух, покрытые инеем волосы и меховые воротники, белый пар от дыхания и красное пламя костров на ночных улицах. Такова Москва в эти дни"69. Примечания 1 Крупская Н. К. Воспоминание о Ленине. М., 1957, с. 9. 2 Их брак был бездетным. 3 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 1, с. 125 - 346. 4 Там же, т. 1, с. 656 - 657 . 5 Там же, т. 2, с. 532 - 533. 6 Там же, т. 3, с. 597 - 598. Эта книга была в достаточной степени исторической и статистической, чтобы миновать цензуру, и была легально издана в Петербурге в 1899 году. Ленин, который все еще находился в Сибири, подписался псевдонимом Владимир Ильин. 7 "От какого наследства мы отказываемся?" (Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 2, с. 533). Написанная в Сибири в 1897 году статья была опубликована легально в Петербурге в следующем году. Чтобы получить разрешение цензора, Ленин широко использовал эзопов язык. Так, представителем людей 60-х годов он избрал малоизвестного писателя либеральных убеждений Скалдина. В 1899 году в письме Потресову он признал, что фамилию Скалдина он выбрал в качестве псевдонима для Чернышевского и что в вопросе о наследстве, возможно, несколько перехватил (там же, т. 4, с. 544), Хотя Чернышевский умер в 1882 году, после двадцатилетнего заключения и ссылки, его имя, с точки зрения цензуры, все еще было запрещено. 8 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 2, с. 455 - 456, 459 - 460, 462. 9 Dan Theodor. The Origins of Bolshevism New York, 1964, p. 143. Будучи видной фигурой русских меньшевиков. Дан участвовал в русской революции, в 1922 году депортирован и жил за границей до конца своих дней. Первоначально книга была опубликована на русском языке в 1946 году в Нью-Йорке. 10 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 4, с. 376. 11 Формулировка Ленина требовала, чтобы член партии наряду с признанием ее программы и материальной поддержкой "лично участвовал в одной из партийных организаций", в то время как в соответствующем абзаце мартовской редакции говорилось лишь о том, что член партии должен оказывать ей "регулярное личное содействие под руководством одной из партийных организаций". 12 Плеханов Г. В. Соч., т. 13, М. - Л., 1926, с. 116 - 133, 134. Статья, озаглавленная "Рабочий класс и социально-демократическая интеллигенция", появилась в "Искре" в июле-августе 1904 г. 13 Троцкий Л. Д. О партии в 1904 г. М. - Л., 1928, с. 127. Еще один цитированный Дэнелсом критик осудил Ленина на страницах "Искры" за его культ профессиональных революционеров. 14 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 6, с. 1 - 192. Андрей Желябов (1850 - 1881) - один из организаторов и руководителей "Народной воли". Август Бебель ( 1840-1913) - один из основателей немецкой социал-демократической партии. 15 Лавров П. Л. Избр. произв., М., 1965, т. 2, с. 112, 119, 126 - 128. Следует отметить, что суть своей философии Лавров изложил в "Очерках вопросов практической философии" (там же, т. 1, с. 459 - 460). Взгляды Лаврова наиболее полно отразились в книге Чернышевского "Что делать?". 16 Плеханов Г. В. Соч. М. - Л., 1923, т. 8, с. 304. 17 Плеханов Г. В. Соч. М. - Л., 1926, т. 13, с. 133 - 134, 139. Реплику о "катехизисе" упоминает Н. Валентинов в книге "Встречи с Лениным" (Нью-Йорк, 1953, с. 55). См. также примечание в"-- 18 (с. 1 4 - 15). 18 Левицкий В. О. За четверть века. М. - Л., 1926, ч. 2, с. 122. Настоящая фамилия Мартова и Левицкого была Цедербаум. Относительно доклада организации "Искра" на II съезде см.: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 6, с. 456. 19 Валентинов Н. Встречи с Лениным. Нью-Йорк, 1953, с. 103, 108. 20 Сталин И. В. Соч., т. 1, с. 56-58. 21 Weber M. The Theory of Social and Economic Organization. N. Y., 1947, p. 359 - 362; Weber M. The Three Types of Legitimative Rule. - "Berkley Publications in Society and Institutions". IV, I, Summer 1958, р. I - II; Weber M. Essays in Sociology. ed. Jerth N. Y. and Mills C. W. N. Y., 1958, p. 52. Относительно концепции харизмы см.: Tucker R. C. The Theory of Charismatic Leadership - "Daedalus", Summer 1968, p. 731 - 756. 22 Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 467. 23 Michels R. Political Parties. N. Y., 1959, p. 64 - 67. 24 Луначарский А. В. Революционные силуэты. М., 1923, с. 12 - 13. 25 Валентинов Н. Встречи с Лениным. Нью-Йорк, 1953, с. 72 - 73, 75, 26 Keep J. The Rice of Social Democracy i n Russia. L., 1963, p. 29 - 31, 36 - 37. 27 Потресов А. Н. Посмертный сборник произведений. Париж, 1937, с. 301. 28 Крутиков Н. И. Живой Ленин. Воспоминания писателей о В. И. Ленине. М., 1965, с. 48; Жук Г. (ред.). Таким был Ленин. Воспоминания современников. М., 1965, с. 104, 118, 499, 500. Л. Фишер пишет, что глаза Ленина обладали "свойством рентгеновских лучей". 29 Сталин И. В. Соч., т. 6, с. 55. 30 Eastmen M. Love and Revolution. My Journey Through an Epoch. N. Y., 1964, p. 334 - 335. Истмен приехал в Москву в начале 20-х годов, будучи революционным энтузиастом; женился на дочери видного большевика и был в дружеских отношениях с Троцким. 31 Крутиков Н. И. (ред.). ЖивойЛенин., с. 238. 32 Сталин И. В. Соч., т. 6, с. 56. 33 Зиновьев Г. Е. Ленин. Речь в Петроградском Совете в связи с выздоровлением Ленина после ранения 30 августа 1918 г. Харьков, 1920, с. 25. 34 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 10, с. 14. 35 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 31, с. 11. Об этих "тезисах" см. там же, 1 с. 1 - 6. 36 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 33, с. 120. 37 Рид Джон. 10 дней, которые потрясли мир. М., 1958, с. 117. 38 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 34, с. 313. 39 Там же. с. 435 - 436. 40 Trotsky's Diary in Exile, 1935. N. Y., 1963, p. 46. Это заявление соответствует той картине, которую рисует Троцкий в своей книге "History of the Russian Revolution". Ann Arbor, 1957. Исаак Дейчер следующим образом суммирует нашедшую выражение в "History" точку зрения Троцкого: "Его (т. е. Ленина) проницательность, реализм и концентрированная воля выступают в изложении как решающие элементы исторического процесса, по крайней мере равные, по своему значению, стихийному выступлению миллионов рабочих и солдат. Если их энергия была "паром", а большевистская партия - "поршневым цилиндром" революции, то Ленин был ее машинистом" (The Prophet Outcast: Trotsky, 1929 - 1940, London, 1963, р. 240 - 241). Оспаривая мнение Троцкого, что присутствие Ленина было непременным условием Октябрьской революции, Дейчер указывает на несоответствие данной точки зрения марксистскому мировозрению Троцкого и добавляет, что если бы это было так, то ".. .тогда культ вождя вообще не представлялся бы абсурдным. И его отрицание сторонниками исторического материализма (от Маркса до Троцкого) и всеми прогрессивными умами было бы лишено всякого основания" (ibid, p. 244). Тот факт, что данная точка зрения не соответствует мировозрению Троцкого, скорее говорит против мировоззрения, чем против точки зрения. Не опровергает ее и довод, что с ее принятием культ Ленина перестал бы казаться "абсурдным", о решающем значении присутствия Ленина для исхода революции см.: Hook S. The Hero in History. Boston, 1955, ch. X. 41 Зиновьев Г. Е. Ленин. Харьков. 1920, с. 38. 42 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 45, с. 398 - 399. 43 Liberman S. Building Lenin's Russia. Chicago, 1945, p. 13. Либерман, в прошлом меньшевик, в первые годы после революции работал в Советском правительстве как беспартийный специалист и в этом качестве присутствовал на заседаниях Совнаркома. Он подтверждает, исходя из собственного опыта, привычку Ленина передавать спорные вопросы для решения в Политбюро (р. 180 - 181). Когда Либерман прямо обратился к Ленину за содействием в получении разрешения сыну сопровождать его во время деловой поездки за границу, против чего возражала Чека, Ленин вместо того, чтобы своей властью премьера отменить решение этой организации, передал вопрос в Политбюро, где вопрос о выдаче паспорта был решен положительно тремя голосами против двух. 44 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 43, с. 417. 45 Троцкий Л. Д. Уроки Октября. - В кн.: Ленинизм или троцкизм. М., 1925, с. 266. 46 Подробности об этом и более ранних внутрипартийных оппозициях по отношению к Ленину см.: Schapiro L. Communi st Party, chs. 3 - 12, passim. 47 "Правда", 23 апреля 1920 г. (статья Преображенского). 48 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 52, с. 100. 49 Schapiro L. The Origin of the Communist Autocracy. Cambr., Mass., 1955, p. 280. Изложение предыстории инцидента у Шапиро в главе 14. Высказывания Ленина по этому вопросу в его статье "Кризис партии" (Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 42, с. 234 - 244:). 50 Deutscher I. The Prophet Armed. Trotsky, 1879 - 1921, L., 1954, p. 431. 51 Тринадцатый съезд ВКП(б). Май 1924 года. Стенографический отчет. М., 1963, с. 256. 52 Reichenbach B. Moscow 1921. Meetings in Kremlin. - "Survey", в"-- 53 (October 1964), р. 17. Рейхенбах являлся одним из основателей Германской коммунистической партии. 53 Weber M. Theory of Social and Economic Organization, p. 358. 54 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 7, с. 14, Письмо вначале распространялось среди членов партии в России через существовавший тогда "самиздат". В июне 1903 г. сибирский социал-демократический союз отпечатал письмо на гектографе, а в следующем году его издали отдельной брошюрой в Женеве. 55 Десятый съезд РКП(б). Март 1921 года. Стенографический отчет. М., 1963, с. 560. 56 "Известия", 30 января 1924 г. (статья Чичерина). 57 Duranty W. Duranty Reports Russia. N. Y., 1934, p. 170. В 20-е годы Дюранти был корреспондентом "Нью-Йорк таймс" в Москве. 58 Крутиков Н. И. (ред.). Живой Ленин, с. 283. 59 Dissent, September - October 1970, р. 429. Статья была опубликована 22 апреля 1970 г. в "Corriere della sera". 60 Луначарский А. В. Революционные силуэты. М., 1923, с. 15. Текст выступления Троцкого 2 сентября 1918 г. в: "Известия", 4 сентября 1918 г., с. 7. 61 Бонч-Бруевич В. Д. Избр. соч. М., 1963, т. 3, с. 296 - 298. Заявление свидетельствует о любопытной забывчивости Ленина относительно прежних собственных взглядов на решающую роль революционных героев. Как вспоминал Луначарский, поручив Бонч-Бруевичу и двум другим помощникам обойти все газетные редакции, Ленин добавил: "Мне самому было бы неудобно воспретить такого рода явления. В этом тоже было бы что-то смешное, претенциозное. Но вам следует исподволь наложить тормоз на всю эту историю" ("Известия", 14 февраля 1960 г.). 62 Для сильного русского слова "вождь" в английском нет точного эквивалента. Его можно было бы перевести как "верховный руководитель" или "Лидер" (с большой буквы). Здесь я буду часто использовать русское слово в английской транскрипции. 63 Сталин И. В. Соч., т. 4, с. 314 - 315, 316 - 318 - "Правда", 23 апреля 1920 г. Луи Огюст Бланки (1805-1881) - французский коммунист-утопист, связывавший успех социальной революции с хорошо подготовленным заговором тайной организации революционеров. Подобная тактика стала называться бланкизмом. 64 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 40, с. 325 - 327. 65 "Весь успех Ленина, - добавляет Фюлеп-Миллер, - следует отнести за счет притягательной силы его личности, которая захватывала всех, кто вступал с ним в контакт, и затем проникала в крестьянские избы самых далеких деревень". 66 Car r E. H. Socialism in One Country 1924 - 1926, II. N. Y., 1960, p. 3. 67 Сейфуллина Л. Н. Собр. соч., М. - Л., 1928, т. 2, с. 271 - 277. 68 Валентинов Н. Новая экономическая политика и кризис партии после смерти Ленина. Стэнфорд, 1971, с. 88. 69 Eastman M. Love and Revolution, р. 399. Коба. Годы становления Грузинский пролог Прекрасен родной край Иосифа Джугашвили. Земля с древней культурой помнит героическое прошлое независимой грузинской монархии, достигшей в XI и XII веках своего расцвета. Православие пришло в Грузию из Византии в 330 году, или на шесть столетий раньше крещения Руси. Грузия богата литературными традициями, достижениями в области архитектуры и изящных искусств. Согласно источнику XVIII века, ее люди "храбры, оружелюбивы, горды, отважно смелы, славолюбивы так, что ради своего имени не остановились бы причинить досаду родине и природному своему царю. Гостеприимны, любят чужеземцев, жизнерадостны. Если их бывает вместе два или три, лишения им нипочем, щедры, не щадят ни своего, ни чужого, сокровищ не копят; благоразумны, быстро сообразительны, усваивающи, любят учение. Они уступчивы, помнят добро и за добро воздают добром, стыдливы, к добру и злу легко склоняются, опрометчивы, славолюбивы, вкрадчивы и обидчивы..."1 Небольшие размеры, уязвимость границ и привлекательность для более сильных соседей были причинами того, что после героической эпохи царя Давида и царицы Тамары (XI и XII столетия) историю Грузин можно представить как череду сменяющих друг друга порабощений. В XIII веке ее покорили татаро-монголы. Долгий период монгольского гнета сменился в XVI и XVII веках турецким, а затем персидским господством, которые сопровождались опустошительными грабежами. В конце XVIII века маленькое разоренное княжество с населением в каких-то полмиллиона человек стало вассалом раздвигающей границы Российской империи, что явилось прелюдией к его захвату. В 1801 г. царь Александр I издал манифест, в котором объявил о присоединении Восточной Грузии. Грузинскую царскую семью отстранили от власти. Позже верховную политическую власть осуществляли наместники России на Кавказе, чья резиденция находилась в Тифлисе. В 1811 г. русские и