е Жуковым в эти несколько решающих дней. "Ведь тогда сложилась критическая ситуация и катастрофа едва была предотвращена. 18 марта немцы взяли Белгород и натолкнулись на возросшее сопротивление. Уже через три дня русские зарылись в землю непосредственно у Белгорода. Севернее сдан иого немцам города возникали новые оборонительные рубежи Жуков выдвинул 1-ю танковую армию южнее Обояни, где ее можно было использовать либо для обороны, либо, если позволит обстановка, для наступления. На время неустойчивое затишье воцарилось на фронте. Никто не мог игнорировать присутствия здесь Жукова. В прошлом он уже многократно тупил германскую сталь одной стороной меча, а другой уничтожал немецкие армии. Время. Оно теперь было на стороне русских, поджидающих, нового немецкого натиска" Жестокий отпор воспрянувшим было духом гитлеровцам в конце марта 1943 года на промерзлом шоссе от Белгорода к Обоянйд подчеркивает Кайден, был типичным для Жукова "Невероятные достижения Жукова против самого лучшего, что могли бросить нацисты против русских, представляются потрясающими, стоит обратиться к изучению битв, проведенных под его командованием. Жуков редко имел превосходство в силах в данной операции. Он поистине был "пожарным" русского фронта когда все остальные терпели неудачи, когда других генералов били, когда обороняющихся вот вот должна была по глотить катастрофа, тогда Сталин обращался к Жукову. Он появлялся на сцене - военный гений, человек, наделенный стальным характером, решимостью, не допускавшей ничего, кроме его воли, и превращал катастрофу в ничью, а избавление - в блистательную победу" К началу апреля 1943 года севернее Белгорода действительно сложилась "ничья". Жуков не считал ее приемлемым исходом, размышляя над путями разгрома врага. Тут случилось новое осложнение. Н Ф Ватутин, вступив в командование Воронежским фронтом, пишет Жуков, "с присущей ему энергией взялся за укрепление войск фронта и создание глубокоэшелонированной обороны" Это было прекрасно. Но одно временно вместе с членом Военного совета фронта Хрущевым он с не меньшей энергией принялся соблазнять Ставку - немцы непременно возобновят наступление и поэтому лучше нанести упреждающий удар на белгородско-харьковском направлении. СОКРУШЕНИЕ "ЦИТАДЕЛИ" Где ударит враг? Что же, дело до боли знакомое. В который раз в паузу между сражениями как грибы в штабах прорастали планы, представлявшиеся их составителям самыми многообещающими. О чем они торопились доложить Верховному Главнокомандованию. К предложениям с фронта И В Сталин относился более чем серьезно по причине, описанной А. М Василевским: "Проскальзывала у И В Сталина, как я уже отмечал, некоторая недооценка работы аппарата Генерального штаба. Многих руководящих работников Генштаба он стремился отослать в войска. На мое возражение против посылки очередного работника из аппарата Генштаба на фронт он неизменно отвечал: - Там он более нужен, а с этой канцелярией мы управимся. А когда я обратился к Сталину с просьбой вернуть из войск Н Ф Ватутина, ибо мы, что называется, задыхались без квалифицированных штабных работников, он серьезно спросил: "А что, он не годится на фронте?" 8 апреля 1943 года Маршал Советского Союза Г К Жуков послал И В Сталину доклад также с фронта. Воронежского Доклад отражал мнение Генштаба, с руководством которого Жуков обговорил, как содержание, так и выводы поистине исторического документа. Доклад был обсужден с командующими Воронежского и Центрального фронтов. Жуков писал: "Докладываю свое мнение о возможных действиях противника весной и летом 1943 юда и соображения о наших оборонительных боях на ближайший период. 1. Понеся большие потери в зимней кампании 42/43 года, видимо.. ввиду ограниченности крупных резервов противник вынужден будет весной и в первой половине лета 1943 года развернуть свои наступательные действия на более узком фронте. Исходя из наличия в данный момент группировок против ваших Центрального, Воронежского и Юго-Западиого фронтов, я считаю, что главные наступательные действия противник развернет против этих трех фронтов... 2. Нанесет удар своей орловско-кромской группировкой в обход Курска с северо-востока и белгородско-харьковской группировкой в обход Курска с юго-востока . 5. Следует ожидать, что противник в этом году основную ставку при наступательных действиях будет делать/ на свои танковые дивизии и авиацию, так как его пехота сейчас значительно слабее подготовлена к наступательным действиям, чем в прошлом году. В настоящее время перед Центральным и Воронежским фронтами противник имеет до 12 танковых дивизий и, подтянув с других участков 3 - 4 танковые дивизии, может бросить против нашей курской группировки до 15 - 16 танковых дивизий общей численностью до 2500 танков. 6. Для того чтобы противник разбился о нашу оборону, кроме мер по усилению ПТО Центрального и Воронежского фронтов, нам необходимо как можно быстрее собрать с пассивных участков и перебросить в резерв Ставки на угрожаемые направления 30 полков ИПТАП, все полки самоходной артиллерии сосредоточить на участке Ливны - Касторное - Ст. Оскол. Часть полков желательно сейчас же дать на усиление Рокоссовскому и Ватутину и сосредоточить как можно больше авиации в резерве Ставки, чтобы массированными ударами авиации во взаимодействии с танками и стрелковыми соединениями разбить ударные группировки и сорвать план наступления противника. Я не знаком с окончательным расположением наших оперативных резервов, потому счтаю целесообразным предложить расположить их в районе Ефремов - Ливны - Касторное - Новый Оскол - Валуйки - Россошь - Лиски - Воронеж - Елец. При этом главную массу резервов расположить в районе Елец - Воронеж Более глубокие резервы расположить в районе Ряжска, Раненбурга, Мичуринска, Тамбова В районе Тула - Сталиногорск необходимо иметь одну резервную армию. Переход наших войск в наступление в ближайшие дни с целью упреждения противника считаю нецелесообразным. Лучше будет, если мы измотаем противника в нашей обороне, выбьем его танки, а затем, введя свежие резервы, переходом в общее наступление окончательно добьем основную группировку противника Константинов (Жуков)". Когда Сталин получил доклад Жукова, у него был Василевский, тогда уже начальник Генштаба. Внимательно прочитав документ, Верховный какое то время молча прохаживался по кабинету, попыхивая трубкой и разглядывая портреты Александра Суворова и Михаила Кутузова (вскоре после начала войны он распорядился повесить эти портреты в кабинете). Наконец сказал: - Надо посоветоваться с командующими фронтами. Верховный велел собрать совещание для обсуждения летней кампании 1943 года. Вечером 11 апреля Жуков вернулся в Москву и весь следующий день согласовывал с Василевским и его заместителем Антоновым доклад Верховному. Они трое сошлись во мнении: гитлеровцы пытаются ликвидировать далеко вдававшийся в их расположение Курский выступ, или Курскую дугу. Если они преуспеют и разгромят наши войска внутри Курского выступа, может претерпеть изменения общая стратегическая обстановка в пользу врага. Конечно, соотношение сил на фронте отнюдь нс благоприятствовало гитлеровцам. Путем тотальной мобилизации Германии удалось довести численность войск на советско-германском фронте к лету 1943 го-да до 4,8 миллиона человек (плюс 525 тысяч войск ее сателлитов), имевших более 54 тысяч орудий и минометов, 5,8 тысячи танков и штурмовых орудий, до трех тысяч самолетов. Но Германии не удалось восполнить потери и вернуться к уровню максимальной численности своих армий на Восточном фронте^ достигавшей осенью 1942 года 6,2 миллиона человек. Наша действующая армия выросла к лету 1943 года до 6,6 миллиона человек при 105 тысячах орудии и минометов, 2200 реактивных установок, 10 199 танков и самоходных орудий, почти 10252 самолетов. В армии на 1 июня 1943 года было 1 818385 коммунистов и 2 493 396 комсомольцев. С начала 1943 года армия и флот с гордостью носили погоны - символ почетного воинского долга перед Родиной. Перечень наград отличившимся пополнили введенные новые боевые ордена - Суворова, Кутузова, Александра Невского, Нахимова. Новыми подвигами советские воины умножали вековечные ратные традиции России. Немало политработников были переведены на командирские должносги, а 160 из них получали генеральские звания. В руках нашего Верховного Главнокомандования на исходе второго года Великой Отечественной войны сосредоточилась исполинская вооруженная мощь. Но и враг все еще был силен- Хотя у вас были союзники - США и Англия, к этому времени отчетливо прояснилось: основное бремя боевых действий придется нести Советскому Союзу. Нужно было заранее думать о том, какой выйдет наша Родина из величайшей в истории человечества войны. Следовательно, громить врага необходимо по возможности меньшей кровью. Вечером 12 апреля 1943 года Жуков и Василевский докладывали в Ставке: если гитлеровцы возобновят активные действия весной и летом 1943 года, надо встретить их на заранее и тщательно оборудованных позициях, обескровить и только потом переходить в наступление. "Верховный, пожалуй, как никогда, - пиеал Жуков, - внимательно выслушал наши соображения. Он согласился с тем, что главные усилия сосредоточить в районе Курска . Таким образом, оборона наших войск была, безусловно, не вынужденной, а сугубо преднамеренной, а выбор момента для перехода в наступление Ставка поставила в зависимость от обстановки. Имелось в виду не торопиться с ним, но и не затягивать его". Было принято решение всячески укреплять позиции по Курскому выступу, северный фас которого держал Центральный фронт Рокоссовского, а южный - Воронежский фронт Ватутина. Генеральный штаб и командование этих фронтов занялись подробной разработкой плана сосредоточения в этом районе наших сил. Итак, 8 апреля Жуков определил место предстоящею сражения и предложил способ разгрома вермахта, 12 апреля Ставка согласилась с ним. Что же происходило в ставке другой стороны, Гитлера? В директиве No 6, отданной Гитлером 15 апреля 1943 года, вермахту ставились задачи, продсказанйые Г. К Жуковым. Советский маршал точно предвидел и силы, которые сумеет собрать вермахт - 2500 танков В бигве под Курском немцы использовали 2700 танков. Их количество точно определил Г. К. Жуков почти за три месяца, как они поползли на наши позиции Ход мысли в директиве Гитлера был разобран Жуковым в докладе Сталину 8 апреля, т. е. за неделю до ее издания. Единственное различие - Гитлер верил, удар по Курской дуге принесег Германии гигантскую победу. Жуков считал: последует ее катастрофическое поражение Итак, заглянем в директиву Гитлера. "Я решил, как только позволят ^ условия,погоды, провести наступление "Цитадель" - первое наступление в этом году. Этому наступлению придается решающее значение. Оно должно завершиться быстрым и решающим успехом Наступление должно дать в наши руки инициативу на весну и лето текущего года. В связи с этим все подготовительные мероприятия необходимо провести с величайшей тщательностью и энергией. На направлении главных ударов должны быть использованы лучшие соединения, наилучшее оружие, лучшие командиры и большое количество боеприпасов. Каждый командир, каждый рядовой солдат обязан проникнуться сознанием решающего значения этого наступления. Победа под Курском должна явиться факелом для всего мира. Приказываю: 1 Целью наступления является сосредоточенным ударом, проведенным решительно и быстро силами одной ударной армии из района Белгорода и другой - из района южнее Орла, путем концентрического наступления окружить находящиеся в районе Курска войска противника и уничтожить их.. 5 ...Следует принять все меры по маскировке, сохранению тайны и введению противника в заблуждение. Самым ранним сроком наступления является 3 5. Выдвижение на исходные позиций для наступления должно осуществляться только ночью при соблюдении всех правил маскировки... 7. В целях соблюдения тайны в замысел операции должны быть посвящены только те лица, привлечение которых абсолютно необходимо. Новые лица должны знакомиться с замыслом постепенно и по возможности позже. На этот раз необходимо непременно избежать того, чтобы вследствие неосторожности или небрежности противнику стало что-либо известно о наших замыслах. Путем усиления контрразведки обеспечить постоянную борьбу с вражеским шпионажем". Длинная была директива, изобиловавшая самоуверенными указаниями, что и как делать после разгрома советских войск, например, "о немедленном и полном учете всех захваченных пленных, местных жителей и трофеев" Упорядочение бандитской бухгалтерии имело свою историю. При подготовке операции "Цитадель" Гитлер сначала постановил - пленных не брать, а расстреливать на месте Узнав об этом от. своих приятелей - профессиональных убийц генералов СС, министр вооружений А Шпеер обомлел - на военных заводах Германии не хватает рабов, а тут заранее собираются уничтожить "сотни тысяч" здоровых мужчин. Он уговорил фюрера отказаться от своего намерения. Посему директива еще была до полнена рекомендациями "о ведении пропаганды по разложению противника". Ах, споры эти по поводу будущих пленных "оказались беспредметными", сокрушался позднее Шпеер, ввиду известных результатов операции "Цитадель" - очередного разгрома вермахта. Только политические кретины, какими изобиловало высшее руководство рейха, могли вообразить, чго на исходе второго года войны кому-нибудь могло прийти в голову поднять руки перед фашистами На Курской дуге стояли наши солдаты, уже прошедшие сотни километров на запад, освобождая родную землю На каждом шагу они видели, что пес фашизм нашему народу. Командующий 65 и армией, державшей "вершину" Курского выступа, генерал П И. Батов рассказывает типичный случай в ходе зимнего наступления. Он осведомляется по телефону у подчиненного командира, как идут дела Ответ: "Имеем трофеи - шестьдесят автомашин и сорок пять орудий разных калибров.. Вы спрашиваете про пленных? Немного, десятка три. Но мы сегодня освободили сто шестнадцать красноармейцев из фашистского плена. Глядеть страшно, товарищ командующий! Одни скелеты. Раны гниют. Тряпье на них гниет. Будь она проклята, эта "западная цивилизация"! Доложить, каково настроение? Я их кормлю, товарищ командующий, у самого небогато, но откормлю. Это будут самые неистовые бойцы - таково настроение..." Наши войска захватили инструкцию "Двенадцать заповедей на Востоке и обхождения с русскими", скрепленную подписью Гитлера. Там значилось "Вы должны осознать, что являетесь на столетия представителями великой Германии и знаменосцами новой Европы. Вы должны поэтому с достоинством проводить наитвердейшие и наибеспощаднейшие меры..." Вот и "решили" гитлеровские пропагандисты давнюю проблему - Запад и Россия "Политработники 65-й армии использовали "заповеди" в беседах с бойцами", - заканчивает П. И. Батов. Курская битва Наступление на Курскую дугу, первоначально намеченное на начало мая, немцы в последующие два месяца откладывали несколько раз. Гитлер замахнулся, но боялся действовать. Что таится за зловещим спокойствием на Восточном фронте? Разведка не могла доложить ничего определенного, меры предосторожности, введенные советским командованием, дали свои плоды: над нашими армиями сгустилась непроницаемая завеса. Гитлер запросил мнение генерала Моделя - ему предстояло наступать с севера от Орла, - сколько времени потребуется для достижения Курска Три дня, гласил ответ. Через год Гитлер плакался. "У меня похолодели ноги", немецкие войска за трехдневный бой будут истреблены. Гитлеровское руководство полагалось на то, что новая техника - танки "ти"р", "пантера", штурмовые орудия "фердинанд" - принесет победу. Эти тяжеловесные машины немецких конструкторов имели очень толстую броню, были малоподвижны. На "фердинандах" и части "тигров" не были установлены пулеметы, и эти машины были уязвимы в ближнем бою Но тевтонская гигантомания сделала свое дело: Гитлер и высший генералитет уверовали, что в их руках чудо-оружие. Они пригнали и свезли под Курск все, что считалось лучшим в вермахте. К началу июля на Курском направлении гитлеровцы имели свыше 900 тысяч личного состава, около 10 тысяч орудий и минометов, до 2700 танков и штурмовых орудий, примерно две тысячи самолетов. Противостоящие им фронты - Центральный и Воронежский - имели более 1300 тысяч человек личного состава, 19 тысяч орудий и минометов, около 3500 танков, более двух тысяч самолетов. Непосредственно в их тылу раэвернулся еще Степной фронт под командованием И. С. Конева - до 600 тысяч человек личного состава, 8400 орудий и минометов, более 1500 танков. Как видим, мы существенно превосходили врага в силах и средствах. В районе Курского выступа у нас было восемь оборонительных полос общей глубиной до 300 километров. Объем быстро проведенных работ поражает: только окопов и траншей отрыли почти 10 тысяч километров! На всех танкоопасных направлениях - минные поля, противотанковые районы" рвы. Везде широкие полосы проволочных заграждений, некоторые из них под током. Наши саперы сумели замаскировать огромные оборонительные сооружения. Противнику даже при разведке с воздуха не удалось установить, что таится в глубине нашей обороны. "Трудно перечислить весь круг мероприятий, которые были проведены Государственным Комитетом Обороны, Ставкой и Генеральным штабом в интересах подготовки и решающей битвы на Курской дуге, - писал А. М. Василевский в своих мемуарах. - Это была огромная, поистине титаническая работа". Американец М- Кайден в книге "Тигры горят", посвященной Курской битве, пишет. "При изучении подготовки русских к битве под Курском ясно одно - немцы давно имели репутацию готовившихся к сражению методически, эффективно, не упуская ничего. Теперь русские превзошли врага в детальной и основательной подготовке... Под твердым руководством Ж)кова русские трудились круглосуточно, наполняя людскими и материальными ресурсами Курский выступ. Основной замысел, предложенный Жуковым в предстоящей операции, был развитием мер, которые он применял в яростных боях под Москвой и планировал в битве под Сталинградом. Сначала оборона. Затем, в классическом стиле жуковских операций, по мере того как немецкий натиск утрачивал свою силу, а вражеские войска уничтожались превосходящей русской огневой мощью, ход сражения изменится. Жуков, тщательно следящий за всеми перипетиями боя, определяет момент - немецкое наступление выдохлось. Именно в этот момент Жуков и бросит свои армии на ордьг вермахта". Два месяца - май и июнь - Жуков безотлучно провел в войсках Воронежского и Центрального фронтов. Он вникал в самые мельчайшие детали подготовки к сражению. Ничто не проходило мимо его внимания. Вот как в это время была построена здесь система принятия решений. Например, донесение командования Центрального фронта в Генштаб от 26 мая 1943 года по вопросу отнюдь не решающему, с учетом масштабов предстоявшего сражения: "С разрешения маршала Жукова и товарища Сталина, Романенко усиливается всего двумя дивизиями - 202 и 170 сд (стрелковые дивизии. - Н. Я.) из резерва фронта. Рокоссовский, Телегин". Жуков ежедневно, а иногда и несколько раз в день направляет телеграммы Верховному Главнокомандующему, оповещая о принятии тех или иных мер, с просьбой одобрить их Предложения представителей Ставки - Жукова, Василевского, командования фронтов самым внимательным образом рассматривались в Ставке и Генштабе и отправлялись фронтам в виде директив Верховного Главнокомандования. Подготовка к сражению под Курском - выдающийся пример коллективной работы Ставки, Генерального штаба и военных советов фронтов. Безупречной советской разведке удалось не только установить, где и какие силы сосредоточили немцы, но и своевременно выяснить даты перехода в наступление, которые Гитлер переносил. Каждый раз Ставка немедленно предупреждала командование фронтов на Курской дуге об очередном сроке ожидавшегося вражеского удара. Эти предупреждения молниеносно спускались вниз - в цпабы армий, корпусов, дивизий, полков. Доходили до каждого взвода на передовой. Все - от генералов до солдат - настораживались Но опять ничего не происходило... В штабе Воронежского фронта сложилось впечатление - Ставка не колеблется Воинственный И Ф Ватутин взволнованно внушал руководству Генштаба во второй половине июня. - Проспим мы, упустим момент. Противник не наступает, скоро осень, и все наши планы сорвутся. Давайте бросим окапываться и начнем первыми. Сил для этого у нас достаточно. Ватутин обратился к Сталину, который было заколебался. Объединив свои усилия с Василевским, Жуков убедил Сталина не торопиться. Что было не очень легко, почти на 100 дней затянулось предгрозовое затишье на советско-германском фронте - с момента, когда Жуков остановил Манштейна севернее Белгорода и до начала операции "Цитадель". Нервы у всех наших командующих были напряжены до продела. 30 июня Жуков получает приказ. быть на орловском направлении для координации действий Центрального, Брянского и Западного фронтов. Уже была разработана операция "Кутузов" по отражению вражеского наступления, удар на Орел. На Воронежский фронт отправился Василевский. Там силами Воронежского и сопредельного Юго-Западного фронтов планировалась операция "Румянцев" вслед за оборонительной фазой сражения нанесги удар на белгородско-харьковском направлении. Все звенья нашей разведки работали с точностью часового механизма - в ночь с 4 на 5 июля удалось установить, немецкое наступление начнется в 3 часа утра. Жуков тут же позвонил Сталину и доложил о принятом решении немедленно провести артиллерийскую контрподготовку. Верховный Главнокомандующий одобрил и просил информировать его почаще о происходившем. "Я почувствовал, - вспоминал Жуков, - что Верховный находится в напряженном состоянии Да и все мы, несмотря на то что удалось построить глубоко эшелонированную оборону и что в наших руках теперь находились мощные средства удара по немецким войскам, сильно волновались и были крайне возбуждены. Была глубокая ночь, но сон как рукой сняло". В 2:20 утра там, где ожидались удары врага, зарокотала наша артиллерия. Впоследствии выяснилось, что на Центральном фронте оставалось всего 10 миг нут до начала вражеской артподготовки. С нашей стороны рев тысяч орудий, с той стороны огдельные выстрелы, которые скоро прекратились. Командир дивизии П. Гудзь записал: "Гул все нарастал. Запад выглядел мрачно. Сплошная сизо-черная туча пыли и дыма, пересекаемая молниями разрывов, зловещей стеной поднималась к небу Едва ли бессмертному Данте с ею изумительным воображением так рисовался ад в его "Божественной комедии". Подошел к одной батарее, расположенной в 100 метрах от НП. Люди объясняются жестами: голоса никто бы не услышал. Рты все открыты, иначе лопнут барабанные перепонки Мускулистые загорелые тела (гимнастерки и рубашки сняты) блестят от пота. Скорость стрельбы предельная". Потерпев серьезный, урон, враг смог начать наступление против Центрального фронта с запозданием на 2,5 часа, против Воронежского на 3 часа. Фашисты пошли в атаку не только ослабленные, но терзаемые тяжкими предчувствиями. Ливень снарядов, обрушившихся на них, а наступали опытные солдаты, открыл глаза: русские знают, русские готовы! Жуков же повышал требовательность. На его взгляд, артиллерийская контрподготовка Должна дать больше, огонь нередко велся по площадям, а не по конкретным целям. В борьбе с полчищами танков исход каждой схватки решался стойкостью и умением бойцов и командиров. Они оказались на высоте и сделали все. что было в человеческих силах, и даже больше. Об этом образно написал генерал И. М. Чистяков, командующий 6-й гвардейской (бывшей 21-й) армией, дравшейся на южном фасе Курского выступа: "На наиболее важных участках плотность танков доходила до 100 и более боевых машин на километр фронта. Сам танк занимает три метра в ширину, и, поэтому можно сказать, что да нас шла стена танков". Гитлеровские командующие действовали, однако, по шаблону, их тактика была нашим войскам знакома. в острие клина шли тяжелые танки, на этот раз новейшие "тигры", за ними валила масса танков полегче, пехота на бронетранспортерах. Они ломились напролом, до точки выполняя приказ: "Танки ни при каких обстоятельствах не должны останавливаться, чтобы оказать помощь экипажам выведенных из строя машин. Командиры должны идти к своим целям, пока танки сохраняют подвижность. Если же танк подбит, а орудие действует, он должен поддерживать атаку огнем с места". Но только на отдельных участках врагу удалось вклиниться в наши позиции, в подавляющем большинстве случаев его отбивали. Иногда атакующие не могли пройти и нашего переднего края. Если же они проникали в глубину обороны, то встречали все новые рубежи, прикрытые минными полями, массированный и точный огонь противотанковой артиллерии. Самые оголтелые немецкие танкисты рвались вперед и оказывались в ловушках: стоило их танкам кое-как перевалить через наши окопы, как их поражали с тыла, а бойцы, оставшиеся на местах, отсекали пехоту. На угрожаемых направлениях Жуков и Рокоссовский вводили в дело танки, контратаковавшие слабевшего врага. Генерал-полковник В. С. Архипов, тонкий знаток танкового боя, так описывает, что происходило с вражескими танкистами,атаковавшими сильную оборону. Вот немецкие танки почти подошли к очередному рубежу обороны. "Это уже близко к перелому в ходе боя, но еще не перелом. Ведь что такое 100 - 200 мет< ров для атакующего танка? Считанные секунды хода - и он ворвется на наши позиции, В оптический прибор танкист даже ясно различает двуручную пилу и- прочий шанцевый инструмент, притороченный к броне ведущего по нему огонь танка, красные, напряженные лица артиллеристов, мелькающие над щитом противотанковой пушки Еще рывок и... Но рывка нет Нет в эфире голоса командира - убит, ранен или выскочил из подожженной машины. А рядом, свесив пушку, застыл танк Вилли, и сам Вилли тоже повис вниз головой из башенного люка Нет, нет, нет! Закон самосохранения берет верх над холодной логикой, механик водитель уже рванул рычаг, танк пятится и выходит из боя Или уже не выходит Потому что огонь наших орудий одинаково поражает наступающие и отступающие танки". Повинуясь приказу Гитлера наступать изо всех сил, немецкие генералы посылали в начале Курской битвы свою пехоту в бой на бронетранспортерах "Мы вообще не понимали замыслов вражеского командования в такого рода атаках на сильную оборону", - замечает Архипов. Если "пехота сопровождала свои танки не в пешем строю, а в машинах", то, по его словам, результат один наши "пушки выводили немецкий бронетранспортер из строя не только прямым попаданием снаряда, но и близким разрывом. Пехотинцы либо все погибали под тонкой броней, либо, выскакивая один за другим из поврежденной машины, падали под прицельным пулеметным, артиллерийским и минометным огнем". Жуков подробно докладывал Сталину обо всем происходившем На исходе первого дня немецкого наступления 5 июля он шлет донесение на четырех страницах, которое заключает словами "Наша пехота и артиллерия" несмотря на понесенные потери, дрались хорошо и организованно встретили массовую танковую атаку противника". Так продолжалось и дальше. Перегруппировывая силы, меняя направление ударов, вражеские танковые дивизии все бросались на Центральный фронт. То они атаковали у Понырей, то у Ольховатки. Везде встречали прочную оборону. Отлично действовала наша авиация, штурмовики Ил 2 впервые применили противотанковые бомбы кумулятивного действия Каждый самолет брал по 144 та кие бомбы, которые прожигали броню немецких танков Постепенно в воздушных боях с участием сотен самолетов наша авиация завоевала господство в воздухе, а это было, по словам командующего 16-й воздушной армией генерала С И Руденко" "главное, к чему мы стремились". Хотя враг иной раз наступал силами 300 - 500 танков, примерно за неделю боев его максимальное про движение на Центральном фронте не превысило 6 - 12 километров. Жуков и Рокоссовский умело руководили сражением, фронт отбил наступление собственными силами, не обратившись за помощью к стоявшему в тылу Степному фронту. С глубоким удовлетворением Жуков докладывал Верховному Главнокомандующему о первых итогах сражения. 9 июля Сталин спросил: - Не пора ли вводить в дело Брянский фронт и левое крыло Западного фронта, как это было предусмотрено планом? Жуков придерживался того же мнения и вылетел в штаб Брянского фронта проводить операцию "Кутузов" 11 июля Юрьев (Жуков) докладывает Иванову (Сталину) "Подготовка по "Кутузову" полностью закончена Сегодня проводили силовую разведку с целью уточнения переднего края обороны противника По докладам командармов и командиров соединений на всех этих направлениях считают, что наши части находятся перед передним краем. На самом деле сегодняшние действия усиленных батальонов показали, что первые траншеи противником занимались небольшими подразделениями. Все действовавшие батальоны сегодня первую траншею захватили. В соответствии с уточненным передним краем противника сейчас вносятся поправки для артиллерии и авиации на период артподготовки". 12 июля были нанесены сокрушительные удары в направлении Орла. При первых известиях о том, что севернее началось советское наступление, гитлеровцы прекратили атаки против Центральною фронта и бросились затыкать дыры войсками, уже избитыми на Курской дуге. Штаб Центрального фронта доложил в Ставку "Встретив противника стеной разящего металла, русской стойкостью и упорством, войска Центрального фронта измотали в непрерывных восьмидневных боях врага и остановили его натиск. Первый этап сражения закончился". 15 июля и Центральный фронт перешел в наступление. Жукова уже здесь не было, он пробыл на Брянском фронте менее трех дней во второй половине 12 июля Сталин приказал ему выехать на южный фас Курского выступа и взять на себя координацию действий Воронежского и Степного фронтов. Чем это было вызвано? Хотя войска Ватутина приняли бой с не меньшим мужеством, чем их боевые товарищи, дравшиеся под руководством Рокосовского, немцы, имевшие здесь более сильную группировку, чем на северном фасе выступа, все же вогнали клин до 35 километров в нашу оборону. На участки прорыва были срочно переброшены соединения танковых и стрелковых войск Степного фронта. 12 июля в районе Прохоровки разыгралось крупнейшее во второй мировой войне встречное танковое сражение - около 800 фашистских танков и штурмовых орудий столкнулись с примерно таким же количест вом танков и самоходных артиллерийских установок с нашей стороны. Немецкие тапки "тигр" превосходили наши Т 34 по дальносчи прямого выстрела, но уступали в маневренности. Наши танки смело ворвались в боевые порядки малоповоротливых "тигров" и учинили страшный погром. Вражеский план введения в бой тяжелых танков был опрокинут. Напрасно гитлеровцы пытались оторваться, перегруппировать силы и начать все сначала. Стремительные Т-34 продолжали свое дело, в крайних случаях шли на таран, гибли сами, но несли смерть врагу. Один немецкий танкист с ужасом вспоминал об этой битве: "На нас обрушилась неисчислимая масса вражеских танков, я никогда не получал такого впечатления о подавляющей русской мощи, как в тот день. Клубы пыли и дыма не дали возможности авиации оказать нам помощь, и скоро множество Т 34 прорвало наши порядки и бешено носилось но всему полю боя". Примерно половина вражеских танков, вступивших в бой под Прохоровкой, была выведена из строя. Наши потери были также велики, но меньше, чем у немцев. Наисходе этого исторического сражения утром 13 июля Жуков приехал на командный пункт Воронежского фронта, где тоже оказался командующий Степным фронтом Конев. "Шли ожесточенные кровавые бои, - писал впоследствии Жуков, - горели сотни танков и самоходных орудий. Над полем боя стояли тучи пыли и дыма Это был переломный момент в сражении на белгородском направлении". 14 июля Василевский доложил Сталину: "Угроза прорыва танков противника... продолжает оставаться реальной... Не исключена здесь и завтра возможность встречного танкового сражения". Вслед за этим Василевский отбыл по приказу Сталина координировать действия Юго-Западного и Южною фронтов. В своих мемуарах Жуков писал: "Обескровленные и потерявшие веру в победу, гитлеровские войска переходили к оборонительным действиям". Изучив штабные документы, опросив пленных, Жуков увидел, что кризис в сражении миновал 16 июля гитлеровцы окончательно прекратили атаки и постепенно начали отступать на исходные позиции. Теперь нельзя было упустить момент! Надо достичь этих рубежей раньше отступающего врага, не допустить, чтобы гитлеровцы уползли в свои обжитые траншеи и восстановили систему огня. К сожалению, к 23 июля случилось именно это враг снова встал на позиции, откуда он 5 июля полез в бесславное наступление. Это не было неожиданностью для Жукова Он прибыл на Воронежский фронт в самый разгар сражения, когда уже были приняты основные решения - ввести в действие все наличные силы. Как представитель Ставки Жуков, естественно, выполнял свои повседневные задачи. Но одновременно он шлет Сталину несколько довольно пространных документов, в какой-то мере военно-теоретического характера. Их суть - как нужно проводить наступление. Так, 16 июля Юрьев (Жуков) докладывает Иванову (Сталину). "Опыт наступательных операций, проведенных нами на различных фронтах показал следующие недостатки в проведении артиллерийской подготовки. 1. Вследствие, плохого изучения оборонительной системы зачастую его Ложный передний край, занятый усиленным боевым охранением, нашими командирами принимался за истинный и основная масса артиллерийского огня планировалась по этому ложному переднему краю... 2. Артиллерийская подготовка проводилась по методу, который противником был уже изучен Немцы знали, что последний огневой налет заканчивается ударом РС, залп которых являлся одновременно сигналом для перехода в атаку нашей пехоты. С переносом огня в глубину темп -его был слабее последнего огневого налета, и немцы, ожидая нашу атаку, вылезали из укрытий и встречали атакующих огнем". Нет, так действовать нельзя. А как? Жуков приводил в пример наступление войск Западного и Брянскою фронтов 12 июля. Усиленные батальоны нащупывали истинный передний край, по нему и велась артиллерийская подготовка. "Движение, танков, а затем пехоты с исходного рубежа началось за 20 минут до конца артподготовки. Это движение не задерживалось до самого броска в атаку. Артиллерия, следя за движением пехоты, по мере ее приближения к траншеям противника усиливала темп огня, сопровождая ее огнем по типу огневого вала. Такой метод артподготовки не дал возможности противнику определить конец артподготовки, вылезти из укрытий для встречи нашей пехоты и тем самым позволил ей. внезапно ворваться в траншеи врага". Предложения Жукова: "I) Использовать опыт Западного и Брянского фронтов. 2) Ознакомить комсостав до командиров стрелковых и артиллерийских полков". Но почему маршал, до предела загруженный фронтовыми делами, не терпевшими и часа отсрочки, выкроил из донельзя перегруженных дней и ночей время на составление этих документов? Он сумел проникнуть в только что оформившийся замысел гитлеровского руководства. Разгром под Курском похоронил в ставке Гитлера последние проблески надежд на то, что удастся нанести нам поражение наступательными операциями. Последовавшие указания Гитлера были однозначны: жестокой обороной наносить максимальные потери нашим войскам. Анализируя наступательные действия Западного и Брянского фронтов, Жуков доказывал Ставке, почему нельзя спешить с Наступлением на Воронежском фронте. Весь его опыт и сердце солдата восставали-против того, чтобы бушевавшее жесточайшее сражение еще превратилось и в самое кровопролитное. Жукову и Василевскому потребовалось употребить немало сил, чтобы отговорить Сталина от решения немедленно идти вперед. Да, Центральный фронт пошел на Орел сразу после отражения немецкого наступления, хорошо дебютировал, но бьет немцев в лоб. В результате - очень медленное продвижение. Зачем заранее обрекать себя на то же самое на Харьковском направлении? "Скрепя сердце после многократных переговоров Верховный утвердил наше решение, так как иного выхода тогда не было", - заметил Жуков Около 10 дней войска набирались сил, сосредоточили до 230 орудий и минометов, 70 танков на каждый километр в районе прорыва. "После смерти И. В. Сталина появилась версия о том, что он единолично принимал военно-политические решения С этим согласиться нельзя. Выше я уже говорил, что, если Верховному докладывали вопросы со знанием дела, он принимал их во внимание. И я знаю случаи, когда он отказывался от своего собственного мнения и ранее принятых решений. Так было, в частности, с началом сроков многих операций", - записал в своих мемуарах Жуков. Освобождение Харькова В войсках - почти миллион человек, свыше 12 тысяч орудий и минометов, 2400 танков и самоходных орудий, 1300 самолетов - таковы силы Воронежского и Степного фронтов. Они много сильнее врага, но... На белгородско-харьковском направлении у врага семь оборонительных рубежей. Населенные пункты превращены в мощные .узлы сопротивления Глубина обороны - 90 километров. А войсками управляет тот, кто считается в вермахте самым разумным, - поворотливый и инициативный фельдмаршал Манштейн. 3 августа грянула операция "Румянцев". Законное чувство удовлетворения и нескрываемой гордости за войска, проделанную работу пронизывает строки подробного донесения маршала Жукова Сталину "Сегодня, 38.43 войска Чистякова, Жадова, Манагарова, Крюченкина в 5:00 начали контрнаступление, которое- проводилось с полным учетом опыта Западного и Брянского фронтов и было построено так: 5 минут огневой налет артиллерии, минометов, "катюш" и огня пехоты по переднему краю и всей глубине обороны противника 35 минут контроль прицела и пристрелки орудий тяжелого калибра. 1 час 20 минут методическое подавление, разрушение целей и залпы "катюш". 20 минут нарастающий до предельного режима артиллерийский и минометный огонь. 45 минут заранее спланированный артогонь по узлам сопротивления в глубине обороны противника Пехота с танками прорыва и орудиями самоходной артиллерии в атаку была поднята в 7 55, то есть в момент открытия артиллерией нарастающего до предельного режима огня, и, прижимаясь к огневому валу, пехота с танками и орудиями самоходной артиллерии через 20 минут прорвалась на передний ,край обороны противника. Авиация в течение дня действовала по следующему плану. Первый бомбовый удар был произведен по штабам, узлам и линиям связи для нарушения управления Второй, третий и четвертый бомбардировочные удары последовательно производились по артиллерийским позициям в глубине обороны, по скоплениям противника и резервам противника. Первый удар штурмовиков произведен в 7.55, то есть в момент подъема пехоты в атаку, и продолжался беспрерывно в течение двух с половиной часов с огневой задачей подавления артиллерии, минометов противника и огневых точек на обратных скатах... Танковые армии Катукова и Ротмистрова, построенные в