тить США и Англии той же монетой за затяжку "второго фронта", за то, что многие годы предоставляли нам сражаться один на один с Германией и ее сателлитами. Своими химерическими .расчетами Гитлер заразил верховное командование вермахта Даже 9 января 1945 года он заверял высших генералов: "Русские не переходят в наступление по политическим причинам". Гудериан поторопился подтвердить: "Конечно, они имеют в виду англичан". Произошло прямо противоположное. Советский Союз был верен союзническому долгу. Хотя США и Англия на Западном фронте были куда сильнее, чем Германия. Наступление в Арденнах посеяло панику в штабе Эйзенхауэра. Американские войска, впервые испытавшие, что такое война, бежали. Эйзенхауэр, командовавший американо-английскими армиями в Европе, в страшной тревоге докладывал в Вашингтон о "немецком неистовстве", о том, что "немцы предпринимают максимальное и решительное усилие для достижения победы на Западе в кратчайший срок". Черчилль и Рузвельт обратились с просьбами к Сталину о помощи. Их посланец - английский главный маршал авиации Теддер - срочно прилетел в Москву и описал Сталину бедственное положение на Западном фронте. Ставка планировала начать наступление 20 января. Учитывая кризис на Западе, Сталин приказал передвинуть его сроки. По плану на разгром Германии отводилось 45 дней - наступлением на глубину 600 - 700 километров. На участках прорывов 1-го Украинского и 1-го Белорусского фронтов на километр приходилось по 230 - 250 орудий и минометов, 80 - 155 танков и самоходных орудий. В обращении Военного совета 1-го Белорусского фронта к войскам в канун наступления говорилось: "Мы сильнее врага. Наши пушки, самолеты и танки лучше немецких, и их у нас больше, чем у врага. Эту первоклассную технику дал нам наш народ, который своим героическим трудом обеспечивает наши победы. Мы сильнее врага, так как бьемся за правое дело против рабства и угнетения... Ключи победы в наших руках". Громадный подъем в войсках. Впереди Берлин! Последние приготовления. Операция многократно "проиграна" в штабах армий, корпусов и дивизий. Жуков в последний день объехал плацдармы, проверяя все и вся. Он охотно отвечал на вопросы генералов и офицеров. Кто-то из командиров, пораженный масштабами подготовки, спросил: - Зачем нужно, товарищ маршал, накапливать так много боеприпасов? - Чтоб успех наступления, - ответил Жуков, - был обеспечен не на сто, а на двести процентов! Фраза Жукова, отвечавшая характеру момента, разнеслась по войскам и стада крылатой. Воины преисполнились решимости выполнять боевую задачу на "двести процентов". Перед рассветом 14 января Жуков приехал на командный пункт 5-й ударной армии на Магнушевском плацдарме, что южнее Варшавы. В 8.30 утра серое зимнее небо разорвали десятки тысяч ракет "катюш", все залил багровый свет. Началась артиллерийская подготовка. Через каких-нибудь двадцать пять минут передовые батальоны, проводившие разведку боем, пошли в атаку. Гитлеровцев, ожидавших многочасового обстрела, захватили врасплох. Без больших потерь наши войска овладели первой траншеей. Отлично дейсвовавшие танки-тральщики и отряды саперов проделывали проходы в сплошных минных полях. Удачное начало позволила ввести в действие уже через несколько часов главные силы, опрокинувшие начавшего отход врага. "Мы сэкономили, - писал Жуков, - многие тысячи снарядов, которые очень пригодились позднее". Хотя уже 12 января 1-й Украинский фронт успешно перешел в наступление с Сандомирского плацдарма, а 13 января 2-й и 3-й Белорусские фронты обрушились на Восточную Пруссию, только 14 января, когда выступили войска Жукова, в станке Гитлера осознали смертельную опасность. Выяснилось, что помимо ударов на северном и южном крыле совег-ско-германского фронта, который в ставке Гитлера не исключали, пришел в движение и центр. И здесь сам Жуков! Гитлеровское руководство отлично понимало,что именно войскам под его руководством ставятся важнейшие задачи. В книге "Последние дни Гитлера" (1972) известный английский историк X. Трейвор-Ропер писал: "Немцы, воевавшие против Жукова, признавали - он самый талантливый во всем русском генералитете". Где Жуков, там поражение вермахта неизбежно! К вечеру 14 января Гудериан потребовал остановить операции на Западе и "бросить все на Восточный фронт". 15 января Гитлер покинул свою штаб-квартиру на Западном фронте и поездом отправился в Берлин спасать рейх от лавины с Востока. В этот день в Кремле Сталин принял англо-американскую делегацию во главе с Теддером. В книге американского профессора Б. Смита "Воители в сумерках" (1983) о закулисной истории той войны приведены слова, сказанные с величайшим достоинством Сталиным просителям с Запада: "Между нами нет договора, по мы товарищи. Для нас разумно и в здравых собственных интересах помогать друг другу в тяжкие времена. Я поступил бы глупо, если бы стоял в стороне, позволяя немцам избивать вас, это привело бы только к тому, что они, расправившись с вами, навалились бы на меня Равным образом в ваших собственных интересах сделать все возможное, чтобы не дать немцам избивать меня". На второй день операции Жуков ввел в действие 1-ю и 2-ю гвардейские танковые армии, которые с невиданной скоростью пошли на запад, перекатываясь через немецкие войска, нарушая не только коммуникации, но и связь. Немецкий генштаб не мог доложить ставке фюрера о том, что точно происходит на фронте. 17 января в боевом, донесений Верховному Главнокомандующему командование 1-го Белорусского фронта сообщало: "В результате глубокого обходного маневра варшавской группировки противника подвижными войсками, охвата общевойсковых армий с севера и с юга и одной (..схемою удара 1-й армии Войска Польского при ноддержке массированных ударов авиации войска 1-го Белорусского фронта 17.1.45 г овладели столицей Польской республики городом Варшава" Войско Польское получило возможность вступить в город 21 января штаб 1-го Белорусского фронта докладывает И. В. Сталину: "В течение 19 января проводилось разминирование улиц и площадей города для обеспечения прохождения парада польского войска Подрывов людей и боевой техники, участвовавших в параде, не было". Через несколько дней командование фронта доложило И В. Сталину: "Немцы превратили столицу Польши в руины Крупнейшие промышленные предприятия стерты с лица земли. Жилые дома взорваны или сожжены. Городское хозяйство разрушено. Десятки тысяч жителей уничтожены, остальные были изгнаны. Город мертв". Тем временем 1-й Белорусский фронт много западнее Варшавы вышел на одну линию с 1-м Украинским фронтом и продолжал стремительный марш е боями на запад. Так как же это произошло, что танкисты 1-го Белорусского фронта на пути от Вислы до Одера достигли высших темпов продвижения за всю Отечественную воину - иной раз до 100 километров в сутки? Возвращаясь к этому сражению, Г. К. Жуков говорил в конце 1945 года: "Танковые армии вводились в прорыв по плану на третий день операции, при этом учитывалось, что мы должны обеспечить их ввод с наименьшими потерями, т. е. обработать полосу ввода в прорыв наиболее чисто. Для этой цели привлекались артиллерийские средства, более 1000 танков непосредственной поддержки пехоты. Разрыв в действии общевойсковых армий н танковых армий - два дня... Мы готовились к серьезному сопротивлению, и мы планировали этот бой из расчета тесной увязки взаимодействия, особенно тактического взаимодействия с тем, что если противник окажет серьезное сопротивление и сумеет подтянуть к месту прорыва дополнительные силы, то мы не должны рисковать танковыми армиями, вводить их очертя голову, а должны перемолоть противника под нашим артиллерийским молотом. Для этого мы имели достаточно артиллерийских сил и запасы снарядов, и мы предполагали в начальный этап методически развивать операцию. Оказалось, нервы противника, его физические и моральные силы не выдержали удара. Он быстрей поддался нашему удару, чем мы предполагали. При этих условиях мы не могли придерживаться плана, яко слепой стены. Основная ставка после прорыва ставилась иа подвижные войска. Мы имели около 4000 танков и СУ - это очень крупная сила. Этот бронетанковый таран, двигающийся вперед после разгрома непосредственно тактической обороны, расчистил путь общевойсковым армиям. Мы исходили в организации действий не из шаблона, в первую очередь мы не хотели быть обманутыми. Мы сами провели серьезный план мероприятий по обману противника, но все же у нас не было уверенности, что противник сам не противопоставит нам своего плана и не попытается обмануть нас. В расчете скрыть от противника такую крупную группировку, как 4000 танков, более 10000 стволов артиллерии, кавалерийские корпуса и многочисленные соединения общевойсковых армий, проводились все эти мероприятия обмана противника. У меня не было полной гарантии, что нам удастся оперативно-тактическая внезапность, а поэтому я шел на худшее и расчет строил также на худшее. Противник мог определить не только направление нашего удара, но он мог догадаться и о силе этого удара, а это главное. Не так страшно направление, как важно разгадать силу удара, чтобы своевременно подготовить соответствующие силы для противодействия. Мы не могли рассчитывать иа то, что противник окажется настолько лопоухим, что не будет знать ничего о готовящейся операции. Такой гарантии не мог дать ни один командующий, ни один штаб". Раннее утро 16 января. Магнушевский плацдарм уже в тылу наших войск, ушедших на запад. Раздался глухой гул - прогревают моторы машины 2-й гвардейской танковой армии. Более 850 танков и самоходных орудий! Жуков лично инструктирует командиров передовых отрядов армии - вперед и только вперед* Пусть тапки оторвутся от основной массы войск даже на 100 километров, все равно не останавливаться! Не допустить, говорит маршал, чтобы противник успел занять подготовленные рубежи! Поземка, резкий вечер. Проходят колонны громадных машин, уходящих на запад. Земля дрожит, идет боевая техника 1945 года - тяжелые танки "ИС", 152-миллиметровые самоходные орудия. Грохот такой, что приходится кричать на ужо рядом стоящим. Легко сказать - ввести в сражение! Это значит пройти около двадцати километров за ушедшей вперед пехотой через поле боя, усеянное воронками. По расчищенным и разминированным путям, подготовленным беззаветными тружениками войны - саперами. Стальную лавину приветствуют войска, которые она обгоняет. Танковая армия вводится в сражение через боевые порядки наступающей общевойсковой армии, а это означает, что в полосе шириной немногим более десятка километров находится свыше 100 тысяч человек, более 2,5 тысячи орудий, многие тысячи машин, повозок. К исходу 16 января 2-я гвардейская армия с боями прошла до 90 километров. Вечером штаб армии настигает приказ Жукова, ускорить продвижение, выйти на намеченный рубеж не к 18 января, а к 17-му. Значит, до 100 километров в полдня! Жуков подчеркнул, "".при наличии благоприятных условий" К сожалению, это не удалось: немцы успели взорвать мосты через Бзуру. Но задержка не оказалась значительной, переправы навели, и "чем дальше вперед, тем ближе победа", как говорили танкисты. Еще сто километров за два дня! Люди работают без устали, но машины отказывают, надо горючее, техническое обслуживание. Ночью 20 января приказ: к исходу 22 января пройти еще 150 километров. "Только там, - гласит предписание Жукова, - можно предоставить время для технического осмотра машин и пополнения запасов. До этого времени обстановка требует стремительного движения вперед". Сбивая с позиций и разгоняя гитлеровцев, армия выполнила и этот приказ. С трудом подвозится горючее из отставшего тыла. Колонны автомашин со снабжением нередко пробивались с боем: по пути они натыкались на разбитые, но недобитые вражеские части. Озлобленные, с мрачной решимостью спешившие к границе рейха, эти части нередко набрасывались на легкую добычу, какой им представлялись транспортные машины. Но тщетно. Гитлеровцев отбивали, а наши колонны шли своим путем. В ходе стремительного наступления авиация умело взаимодействовала с подвижными частями "В боевые порядки танковых армий, - вспоминает маршал авиации С. И. Руденко, - мы включили облегченные инженерные батальоны и подразделения БАО, располагающие силами и средствами для захвата аэродромов, их охраны, устройства новых площадок, обеспечения посадки самолетов до подхода пехоты. По моему докладу командующий фронтом приказал командирам соединений, с которыми взаимодействует авиация, оказать нам срочную помощь в подготовке летных полей. Даже двое-трое суток были для нас слишком большим сроком: нас1упающие уйдут вперед, авиация отстанет не только от подвижных войск, но и от пехоты". Каждая оперативная директива Жукова, отдававшаяся в январе 1945 года танковым армиям или корпусам, заканчивалась аналогичным во всех этих документах указанием: "Учитывая необходимость непрерывного преследования с целью не дать возможности противнику организоваться для обороны на новых рубежах, принять решительные меры к подтягиванию артиллерии, тылов и своевременному пополнению запасов". После войны, говоря об этой операции, Г. К. Жуков подчеркнул: "Может быть, у некоторых создалось такое впечатление, что сил у нас было так много - артиллерийских, танковых и прочих, что можно было вообще без пехоты провести прорыв, что было настолько чисто все обработано, что сила вообще не играла роли и не играло даже роли построение первого эшелона, второго, третьего и глубокого эшелонирования боевых порядков вообще Я должен сказать, что товарищи, так думающие, находятся в заблуждении. Сопротивление было очень серьезное, мы имели большие потери в этой операции, из них 43 проц. пулевых ранений и 0,1 проц. ранений холодным оружием. Разве можно при слабом сопротивлении или маршируя с шапкой набекрень иметь такие потери. Драка была очень сложная, она велась не только с перевернутым фронтом направо, налево, назад, ню мы имеем и немало случаев, когда наши части сами попадали и дрались в окружении. Вы сами понимаете, что о условиях, когда фронт быстро преследовал противника, громя подходящие резервы и отступающие его части, некоторые наши части сами попадали в окружение отходящих частей противника, его подходящих резервов". В подробном донесении Сталину Жуков 21 января докладывал: "Задачей фронта до 30 января !945 г. ставлю вяйти на фронт Вальдау... Рунау, Грец. Танковыми армиями к этому времени овладеть районами- 2 гв- та (танковая армия. - Н. Я.) Берлинхен, Ландсберг. 1 гв. та Мезерец, Швибус. На этом рубеже развернуть войска (особенно артиллерию), подтянуть тылы, привести в порядок материальную часть боевых машин, развернуть 3-ю ударную и 1-го польскую армии, с утра 1 - 2 февраля 45 г. продолжать наступление всеми силами фронта с ближайшей задачей с ходу форсировать Одер, а в дальнейшем развивать стремительный удар на Берлин, направляя главные усилия в обход Берлина с северо-востока, севера и северо-запада". К вечеру 22 января танкисты, продвинувшись за семь дней на 350 километров, дрались в 120 километрах впереди главных сил фронта. В ночь на-23 января Жуков ориентирует командование танковой армии- по северному берегу реки Негде и западному берегу Одера враг имеет сильные укрепленные полосы! "Упреждение противника в занятии этих позиции, - диктует Жуков, - обеспечит успешное и быстрое проведение Берлинской операции. Если резервы противника успеют занять указанные мною позиции, Берлинская операция может затянуться". У 2-й гвардейской танковой армии не хватало горючего. Собрали все, что было можно, заполнили баки одного корпуса - и вперед! Корпус стремится обогнать врага, не дать ему засесть в укреплениях. Позади уже немало укрепленных рубежей, захваченных при минимальном сопротивлении или вообще без него. Танки проскакивали мимо чудовищных дотов, из амбразур которых могла смотреть смерть. Не выглянула! Гитлеровцы не успели занять их. Вышли к реке Нетце. Где переправляться, какое направление? Из штаба фронта Жуков: - Где угодно форсировать Нетце и Прорваться через укреплешшй район. Разведка донесла, гитлеровцы кое-где уже засели в укреплениях- Все же наши танки отыскали слабые места, перегруппировались и утром 26 января сделали бросок через Нетце. Мы в Германии! Разыгралась метель, видимость - несколько десятков метров. Под прикрытием метели танки устремились к Одеру, Для удара собралась вся танковая армия. Померанский вал преодолен! Не удержали порыва стальных громад противотанковые рвы, минные поля врага. 29 января 1945 года за подписями Жукова и Телегина пошло донесение И. В. Сталину: "Ваш /приказ - мощным ударом разгромить противостоящую войскам группировку противника и стремительно выйти к линии польско-германской границы (1939 года. - Н. Я.) - выполнен За 17 днем наступательных боев войсками фронта пройдено до 400 км. Вся западная часть Польши в полосе 1-го Белорусского фронта очищена от противника, а польское население, пять с половиной лет угнетавшееся фашистами, - освобождено. Стремительное продвижение войск воспрепятствовало гитлеровцам разрушить города и промышленные предприятия, железные и шоссейные дороги, не дало им возможности ужать и истребить польское население... В сельском хозяйстве сохранен конский состав, инвентарь, посевной материал и запасы продовольствия. На железных и шоссейных дорогах повреждения незначительные. Захвачен большой паровозо-вагонный парк, обеспечивающий обслуживание военных и народнохозяйственных нужд польского государства... Польский народ, освободившись с помощью Советского Союза от немецкого ига и получив из рук Красной Армии в свое распоряжение все сохранившиеся после изгнания немцев богатства, "активно борется за восстановление Польши". А тем временем наступление продолжалось. В 10 часов утра 31 января танкисты форсировали Одер, положив начало созданию знаменитого Кюстринского плацдарма. Начальник штаба 2-й гвардейской танковой армии генерал А. И. Радзиевский подытожил итоги беспримерной операции армии- "Позади был путь от Вислы до Одера, пройденный нашей армией за 16 дней. Если приложить к карте линейку и измерить расстояние между польским местечком Магнушев на Висле, откуда начали мы этот путь, и немецким .населенным пунктом Кинитц на Одере, то получим расстояние, несколько превышающее 500 километров. Но фактически мы прошли гораздо больше" спидометры боевых машин показывали 1200 - 1400 километров. До Берлина осталось менее 100 километров". Маршал Жуков не упускал из виду ни на час передовых отрядов, шедших далеко впереди основной массы войск фронта. Особенно запали ему в память подвиги передового отряда 5-й ударной армии: 90 танков, 12 самоходных орудий, 42 орудия и миномета, 12 "катюш" и стрелковый полк на 300 автомашинах. Командир отряда полковник X. Ф. Есипенко мудро построил свою "маленькую армию на колесах", замыкали колонну тяжелые танки. Он рассудил, что враг не поспеет остановить отряд, но попытается наверстать упущенное - догнать и ударить с тыла. 19 января Есипенко выступил. За пять суток отряд прошел почти четыреста километров. 400 огненных километров! Почти на всем протяжении марша - схватки с гитлеровцами, - и вот пересечена граница Германии. Сопротивление врага резко усилилось, а в городе Фридеберг отряду устроили ловушку. Стоило танкам втянуться в предательски тихий город, как притаившиеся гитлеровцы бросились со всех сторон на мужественных воинов. Они рассчитывали, что Есипенко отойдет назад, навстречу подходившим главным силам- Но случилось то, что гитлеровцы и представить себе не могли. - Ссипенко вырвался на запад и пошел к Одеру! "Хотя потери были не очень большими, - писал об отряде Есипенко член Военного совета 5-й ударной армии генерал Ф. Е. Боков, - люди устали. Бессонные ночи, постоянное напряжение давали о себе знать, и бойцы засыпали при первой возможности. Однако у них хватило выдержки, чтобы выполнить еще один приказ командира отряда: сберегая силы, миновать Ландсберг, обойти его с севера и, совершив семидесятикилометровый бросок", выйти 31 января к Одеру. Установив взаимодействие со 2-й гвардейской танковой армией, воины Есипенко в пешем строю по тонкому льду перешли Одер. Вскоре наладили переправу тяжелой техники и захватили небольшой плацдарм. Появление наших танков в каких-нибудь 68 километрах от Берлина оказалось для немцев громом среди ясного неба. Ошалевший начальник железнодорожной станции обратился к Есипенко с просьбой отправить поезд на Берлин, на что с подчеркнутой вежливостью полковник ответил: "Сожалею, господин начальник станции, но сделать это невозможно Придется пассажирское сообщение с Берлином на незначительное время прервать, ну хотя бы до окончания войны". Немая сцена, конец которой положил гомерический хохот бойцов и командиров, столпившихся вокруг. В замасленных комбинезонах, полушубках, измученные, с покрасневшими, ввалившимися глазами, они были безмерно счастливы. А рядом стояли танки и самоходки, на которых они были готовы продолжить марш на Берлин. В ночь на 2 февраля ца Одер вышли части 1-й гвардейской танковой армии. К 1500 2 февраля передовые танковые бригады армии форсировали Одер. 3 февраля реку в районе Геритц форсировали части 8-й гвардейской армии. Форсирование нашей армией Одера - последней крупной водной преграды перед Берлином - взбесило гитлеровское руководство. Враг судорожно собирал резервы, стремясь сбросить с плацдарма наши войска. Завязались исключительно тяжелые бои. Фашисты лезли с фанатичным упорством, не думая о, потерях. Кого только там не было среди атаковавших - солдаты вермахта и эсэсовские убийцы, юнцы и старики из "гренадерских дивизий", курсанты столичных училищ и полицейские! Сброд. Но их еще было много, как и танков и штурмовых орудий, а в воздухе бесчисленное количество вражеских самолетов. Так на исходе пятисоткилометрового наступления наши войска с ходу вступили в жуткий бой. Жуков, как обычно, реалистически оценил обстановку. Пусть впереди Берлин, а пока, в ночь на 4 февраля, он приказывает: "На 5-ю ударную армию возложена особо ответственная задача - удержать захваченный плацдарм на западном берегу р. Одер и расширить его хотя бы до 20 км по фронту и 10 - 12 км в глубину. Я всех прошу понять историческую ответственность за выполнение порученной вам задачи и, рассказав своим людям об этом, потребовать от войск исключительной стойкости и доблести. К сожалению, мы вам не можем помочь авиацией, так как аэродромы раскисли и взлетать в воздух самолеты не могут. Противник летает с берлинских аэродромов, имеющих бетонные полосы. Рекомендую; 1) зарываться глубоко в землю; 2) организовать массовый зенитный огонь; 3) перейти к ночным действиям, каждый раз атакуя с ограниченной целью; 4) днем отбивать атаки врага. Пройдет 2 - 3 дня - противник выдохнется. Желаю вам и руководимым вами войскам исторически важного успеха, который вы не только можете, но обязаны обеспечить" 8 февраля Жуков докладывает Сталину "С выходом войск фронта на р. Одер резко повысилась активность авиации противника. В летные дни массированные полеты его авиации для прикрытия города Берлина достигли 2800 - 3000 самолето-вылетов в сутки", Жуков просит выделить для его фронта две зенитные дивизий за счет 2-го и 3-го Белорусских фронтов, на которых "активность авиации противника незначительна". Сталин отдает нужное распоряжение. Наши бойцы и командиры на плацдарме, презирая смерть, не только не отдали ни метра земли, но оттеснили врага Жуков ожидал, что плацдарм будет расширен по фронту "хотя бы" на 20 километров. Бешеные атаки врага имели только один результат - плацдарм был расширен до 44 километров! Статья "Жуков" заняла основное место в номере от 12 февраля 1945 года тогда самого массового американскою журнала "Лайф" Рассказав, разумеется, не всевда точно о длинном пути полководца начиная с Халхин Гола, журнал обратился к событиям, приковавшим внимание и потрясшим весь мир, - наступлению наших войск от Вислы до Одера. Общий тон статьи - безмерное удивление по поводу мощи Советского Союза на исходе войны: "Обходя узлы сопротивления и предоставляя их ликвидацию тыловым частям, Жуков промчал свои танковые авангарды и моторизованную пехоту за первые 18 дней кампании по болотистой и лесистой местности более чем за 300 миль - рекордная быстрота наступления, значительно превосходящая темпы наступления немцев в 1941 году." Быстрота ею наступления заставляла лондонцев в шутку говорить, что Жуков торопится, чтобы освободить острова, занятые немцами в Ла-Манше... Лорд Бивербрук как-то заметил, что коммунизм дал лучших генералов этой войны Жуков - коммунист. Он не верит в бога, но ,он верит в историю, в прогресс, в благопристойность. Ради этого, ради своей семьи, своей жены, детей и России он ведет эту победоносную войну... Что бы ни произошло в течение ближайших недель, Георгий Константинович Жуков войдет в историю как один из крупнейших полководцев второй мировой войны. Занимая в настоящее время пост командующего отборными войсками Красной Армии в ценральном секторе Восточного фронта, он явно предназначен Сталиным для роли завоевателя Берлина... Его успехи на поле боя не имеют себе равных в нынешней войне ни среди союзных армий, ни в германской армии нельзя найти ни одного генерала, равного Жукову" Таково мнение, во всяком случае высказанное публично, в США - тогда нашего союзника. В Берлине Геббельс, оставшийся верным Гитлеру до конца, злобно записывает в своем дневнике примерно в это время. "Ни одна из наших военных операций, как бы она ни была хорошо подготовлена, не привела в последнее время к успеху. Сталин имеет все основания чествовать советских маршалов, которые проявили выдающиеся военные способности". Советские войска, вставшие на западном берегу Одера, предвещали скорый конец фашистской ночи. Добьем фашистского зверя в его берлоге!" Такие щиты-плакаты встречали наши войска на границе Германии. Наши передовые части устанавливали их, как только нога советского воина переступала границу Германии с Польшей. Плакаты звали "Бойцы и командиры! Мы вступили на территорию Германии Вперед - на Берлин!" 26 января Военный совет 1-го Белорусского фронта вошел в Ставку с предложением: после форсирования Одера подтянуть отставшие войска, пополнить запасы боеприпасов, горючего и "стремительным броском 15 - 16 февраля взять Берлин" 27 января Ставка утвердила это предложение. Тогда Жуков не сомневался в его реальности Берлин был относительно слабо прикрыт, и едва ли разношерстные соединения, поспешно подброшенные против 1-го Белорусского фронта, удержали бы лобовой удар в направлении города. Эта операция, однако, не была проведена. На военно-научной конференции в конце 1945 года Г. К Жуков исчерпывающим образом объяснил, почему от нее отказались. - Я хочу ответить на выступление тов. Енюкова (представитель Генштаба Красной Армии, генерал-майор - Н Я). Видимо, некоторые товарищи недостаточно поняли целесообразность тех или иных мероприятий командования в ходе операции Он сказал, что со средствами, которые имел фронт, можно было дойти до Берлина. Конечно, Берлин не имел в этот период сильного прикрытия. На западном берегу р Одер у противника были только отдельные роты, батальоны, отдельные танки, следовательно, настоящей обороны по Одеру еще не было. Это было известно Можно было пустить танковые армии Богданова и Катукова (2-ю и 1-ю гвардейские танковые армии - Н Я) напрямик в Берлин, они могли бы выйти к Берлину. Вопрос, конечно, смогли бы они его взять, это трудно сказать. Но надо было суметь устоять против соблазна - это дело нелегкое. Командир не должен терять голову, даже при успехе. Вы думаете, тов Чуйков не хотел бы выскочить на Берлин или Жуков не хотел взять Берлин? Можно было пойти на Берлин, можно было бросить подвижные войска и подойти к Берлину. Но, товарищ Енюков, назад вернуться было бы нельзя, так как противник легко мог закрыть пути отхода. Противник легко, ударом с севера прорвал бы нашу пехоту, вышел на переправы р. Одер и поставил бы войска фронта в тяжелое положение. Еще раз подчеркиваю, нужно уметь держать себя в руках и не идти на соблазн, ни в коем случае не идти на авантюру Командир в своих решениях никогда не должен терять здравого смысла". Именно в эти же дни пост у пили сведения о серьезной концентрации войск противника севернее, в Померании. Эта группировка угрожающе нависла над обнаженным правым флангом фронта Еще 23 января немецкие войска в Померании и у Берлина объединились в группу армий "Висла". Командовать ею Гитлер поставил шефа СС, всех карательных органов рейха Гиммлера. Не расставшийся даже в это время с бредовыми иллюзиями насчет "силы" национал-социалистской идеологии, Гитлер верил, что назначение командующим архипалача единственный выход, суливший успех. Обращаясь к этим действиям фюрера, вероятно, самый влиятельный на Западе на сегодняшний день исследователь жизни Гитлера Дж Толанд писал в 1976 году: "Эта чрезвычайная группа армий предназначалась для того, чтобы остановить главный удар, наносившийся маршалом Г. К. Жуковым. Гудериан считал назначение Гиммлера идиотизмом, но Гитлер указал - рейхсфюрер единственный человек, способный быстро организовать армию, одно его имя воодушевит на борьбу до конца". Но давно уже иссякло время, когда фашистские лозунги и их живые носители вдохновляли вермахт... Итак, в сгущающихся сумерках фашистского рейха Гитлер бросал против Жукова свой последний козырь - Гиммлера, который-де поведет войну воистину по-нацистски. Как именно? Гиммлер сразу поставил часовых по левому берегу Одера - стрелять в каждого, пытающеюся уйти за реку под натиском Красной Армии. "Но даже эти меры не могли заставить толпы истощенных, потерявших оружие солдат остановить громадные танки Жукова", - сказано в книге Ю. Торвальда "Разгром на Востоке" (1980). Тогда Гиммлер со сворой эсэсовских генералов, которых он привез с собой в штаб в Померанию, и задумал план, разгаданный Жуковым: ударить с севера во фланг 1-го Белорусского фронта. Первоначально Жуков предполагал, что парировать угрозу удастся совместными действиями с сопредельным 2-м Белорусским фронтом. 31 января Жуков шлет донесение в Ставку: "I. В связи с резким отставанием левого крыла 2-го Белорусского фронта от правого фланга 1-го Белорусского фронта ширина фронта к исходу 31 января достигла 500 км. Если левый фланг К. К. Рокоссовского будет продолжать стоять на месте, противник, безусловно, предпримет активные действия против растянувшегося правого фланга 1-го Белорусского фронта. Я прошу приказать К К. Рокоссовскому немедленно наступать 70-и армией в западном направлении, хотя бы на уступе за правым флангом 1-го Белорусского фронта. 2. Тов. И. С. Конева прошу обязать быстрее выйти на р. Одер". В своих мемуарах Жуков лаконично напишет: "На это донесение мы не получили от Верховного быстрого ответа и конкретной помощи". 2-й Белорусский фронт, основные силы которого были задействованы в Восточной , Пруссии, начал просимое Жуковым наступление 10 февраля Однако продвигался медленно, покрыв за десять дней всего 50 - 70 километров Гитлеровцы дрались насмерть. Что касается 1 го Украинского фронта, его войска сумели сломить вражеское сопротивление и выйти па реку Нейсе, то есть на уровень продвижения 1-го Белорусского фронта, только к концу марта. Так случилось, что намерение Г. К. Жукова овладеть Берлином в середине февраля не осуществилось и война затянулась еще на несколько месяцев Так что? Г. К. Жуков неверно рассчитал? Нет, с военной точки зрения, как представлялось ему дело на конец января, он был абсолютно прав. В штабе 1-го Белорусского фронта в то время оценивали перспективы завершения вооруженной борьбы в Европе исходя из военной логики - Германия зажата между двумя фронтами. Как бы вяло ни велись там боевые действия, гитлеровцы вынуждены держать определенные силы на Западе Но вмешалась политика как действия Гитлера, так и наших западных союзников внесли крутые изменения в положении на Восточном фронте. Ставка не так быстро ответила на донесение Жукова 01 31 января, ибо как раз в что время Сталин готовился к исторической конференции 1лав правительств СССР, США и Англии, которая проходила в Ялте с 4 по 11 февраля. На ней советская делегация указала, что в результате перебросок немецких войск с запада "на нашем фронте может дополнительно появиться 35 - 40 дивизий". Следовательно, необходимо "ускорить переход союзных войск в наступление на Западном фронте". Желательно сделать это "в первой половине февраля". Руководители США и Англии заверили, что так и будет. Они высоко оценивают подвиги Красной Армии в начале 1945 года, лестные слова прозвучали и ча столом конференции, а вскоре после нее в связи с Днем Красной Армии 23 февраля 1945 года Черчилль публично, на весь мир заявил. "Красная Армия празднует свою двадцать седьмую годовщину с триумфом, который вызвал безграничное восхищение ее союзников и который решил участь германского милитаризма. Будущие поколения признают свой долг перед Красной Армией так же безоговорочно, как это делаем мы, дожившие до того, чтобы быть свидетелями этих великих побед". В несколько менее цветистых словах выразил такое же мнение Рузвельт. Гитлеровцы знали о Ялтинской конференции, которая провозгласила решимость покончить с фашизмом. В Берлине, однако, судили о позиции Запада по делам. Там помнили о прошлом - затягивании "второго фронта" - и видели настоящее" американо-английские армии явно не торопились. Германская разведка перехватила директиву объединенного комитета начальников штабов США и Англии, отданную 24 января 1945 года американским и английским командующим в Европе- "Советский Союз на Востоке достиг успехов, которых не ожидало англо-американское командование. В случае дальнейшего быстрого продвижения на запад может возникнуть обстановка, в высшей степени нежелательная для правительств США и Англии... Наши военные меры должны быть таковы, чтобы дать возможность немцам укрепить их восточный фронт, что может быть достигнуто главным образом за счет ослабления их Западного фронта". В директиве подчеркивалась необходимость ввести "русских" в заблуждение Бомбардировочная авиация США и Англии получила приказ разбить с воздуха железнодорожные узлы в Центральной и Восточной Германии якобы для оказания содействия советским войскам, а на деле чтобы затруднить их продвижение на запад Обсуждая в конце января перспективы войны, Гитлер и его приближенные сошлись во мнении перед лицом наступления Красной Армии США и Англия вот вот протянут руку Германии. На западе гитлеровцы, оставив части, эквивалентные всего 26 дивизиям, бросили все на Восточный фронт Па южном крыле они даже затеяли контрнаступление у озера Балатон. Па северном - в середине февраля последовал ожидавшийся Жуковым контрудар в Померании Бои на советско-германском фронте вспыхнули с новой силой. Германским солдатам внушалось надо держаться до появления мифического "чуда-оружия", а офицерскому корпусу еще разъяснялось, что чем упорнее вермахт держится против СССР, тем скорее США и Англия придут на помощь рейху и начнется совместная борьба против большевизма. Замыслы эти носили химерический характер, от них отдавало безумием, но резко возросшее сопротивление фашистского воинства было фактом Операции 1-го и 2-го Белорусских фронтов в Померании заняли почти два месяца - до конца марта! Жуков осмотрительно руководил своим фронтом, памятуя, что в любой момент враг может попытаться броситься на Кюстринский плацдарм на Одере. Несмотря на отчаянное сопротив пение, сильнейшая группировка в Померании была разгромлена Гитлер сместил Гиммлера с командования группой армий "Висла" и выгнал начальника генеральною штаба Гудериана. В этих сражениях к ранней весне была полностью освобождена Польша В боях за со свободу и независимость пало свыше 600 тысяч советских воинов. Героически сражаясь в основном в Померании, Войско Польское потеряло 26 тысяч убитыми и пропавшими без вести. Вспоминая о нашей армии, которая в 1945 году несла свободу народам Европы, маршал И С Конев писал "Великое депо - опыт войны Те солдаты, что начали воевать в сорок первом - сорок втором годах под Москвой, в степях Украины, под Сталин! радом, теперь подходили к Берлину. Они были достойны славы чудо богатырей Суворова и даже, пожалуй, превосходили. С такими солдатами можно было не только брать Берлин - с ними можно было штурмовать небо" Если в 1941 году коммунистом был каждый девятый воин, то теперь, на исходе войны, - каждый четвертый. Штурм Берлина К середине апреля войска 2-го Белорусского фронта вышли на восточный берег Одера до Балтийского моря и обеспечили северный фланг 1-го Белорусского фронта. На южном крыле советско-германского фронта от гитлеровцев была очищена Венгрия, значительная часть Чехословакии, в ходе боев в Австрии освобождена Вена. Главной и завершающей задачей Красной Армии оставалось взятие Берлина. Жуков не прерывал работы над планом овладения столицей Германии с конца ноября 1944 года. В марте 1945 года его дважды вызывали в Ставку для уточнения деталей грандиозной операции. Сталин ввел маршала в курс решений Ялтинской конференции, на которой были утверждены границы зон оккупации Германии, Берлин после войны должен был находиться в пределах советской зоны. Сталин ознакомил Жукова с согласованной линией в Германии, где предстояло встретиться советским и союзным войскам. Во время Ялтинской конференции советские войска находились примерно в 70 километрах ог Берлина, англо-американские - в 500 километрах Западные союзники, несмотря на обещания, не торопились с наступлением Положение изменилось только в самом конце марта форсировав Рейн, наши союзники начали довольно быстрое продвижение Генерал Эйзенхауэр сообщил в Москву, что намерен идти на севере восток и юго-восток Германии, а на Берлинском направлении остановиться на со1ласованной линии, проходившей по Эльбе. Когда в Ставке было получено это сообщение, вспоминал Жуков, "И. В Сталин отозвался об Эйзенхауэре как о человеке, верном своим обязательствам Мнение это оказалось преждевременным". Быстро прояснялось, командование западных союзников вело войска и на Берлин, надеясь овладеть столицей Германии, если позволят обстоятельства. Это имело давнюю историю. -Еще при подготовке вторжения в Европу в высших штабах США и Англии был составлен план захвата Берлина силами авиадесантных войск, последовательно именовавшийся то операцией "Рэнкин", то дело "С", то операцией "Талисман" и, наконец, с ноября 1944 года получивший название операция "Эклипс". Выброска трех воздушно десантных дивизий первоначально намечалась в случае внезапного военного краха Германии. План постепенно корректировался в зависимости от изменения военной обстановки. В 1945 году имелось в виду десантировать эти дивизии, составлявшие "первую союзную воздушно-десантную армию", в момент, когда сухопутные войска США и Англии подойдут на "разумное" расстояние к Берлину. К этой операции в глубокой тайне готовили 20 тысяч воздушных десантников, которые должны были быть переброшены в Б