имечательность покажу. Они снова углубились в заросли и пошли к противоположному концу крыши. - Это что-ли ты мне показать собирался? - Спросил Фурценбокен, указывая пальцем на скелета в шляпе, стоявшего посреди клумбы. В руке скелет держал ветряной пропеллер. - Нет,- махнул рукой Зигмунд, - Это так... Птиц отпугивает. Вроде чучела. Павлины-то его не боятся. Культурная птица. А воробьи скелета боятся... Домой, Генрих, поедешь - я тебе с той клумбы флоксов надергаю в дорогу. Своей подаришь. А завтра на зорьке охоту устроим. Кроликов в дорогу настреляем. Они вышли на аллею. - Смотри! - Торжественно произнес Зигмунд Философ. Впереди на подстриженном газоне стояло десятка два ульев. - Пчел развожу. - Гордо сказал он. - Понял? Тут у меня в кустах сетки приготовлены. Сейчас наденем - я тебе мед покажу, какой он у меня янтарный. - Может, лучше не надо? - Вяло возразил Фурценбокен.- Давай как-нибудь в следующий раз. - Нет, ты непременно должен посмотреть, какой у меня мед. Ты такого меда никогда в жизни не видел. Надевай сетку и пошли, а то я обижусь. - Может, я лучше тут подожду. Ты принеси сюда. - Отставить! Пошли и все. Родственники надели защитные сетки и пошли к улью. Зигмунд взял стоявший возле улья факел: - Сейчас мы пчел из улья выкуривм.- Он поджег факел.- Смотри, какой дым едкий. - Философ подставил факел под нос Генриху. Фурценбокен закашлялся.- Что, кузен, не сахар? А вот мы пчелам-то дадим прикурить! - Он открыл улей и сунул в него факел. Из улья вылетел рой недовольных пчел.Что, не нравится? - Засмеялся Зигмунд.- И Фурценбокену вон тоже не понравилось. - Зигмунд, Зигмунд! Мне пчела за шиворот залетела! - Заорал Фурценбокен. - По спине ползает! - Держись, брат! Сейчас помогу. Зигмунд Философ оставил факел в улье и стал колотить ладонями Генриха Фурценбокена по спине. - Ниже, ниже бей! Она вниз поползла! - Сейчас мы ее пристукнем! Король Зигмунд размахнулся и ударил Фурценбокена по пояснице. - Ой! О-о-ой! Укусила! - Фурценбокен забегал по газону. - Снимай рубаху, Генрих. Я тебе подорожник приложу. В этот момент вспыхнул и запылал улей. - Ах ты, е-мое! - Зигмунд хлопнул себя по коленям. Проглядел! Ну да ладно.Одним больше, одним меньше. Сгорит и хрен с ним! Главное дело, чтоб на другие огонь не перекинулся. Через несколько минут улей догорел. Зигмунд Философ разворошил шпагой головешки: - Меда не осталось,- заключил он.- Сгорел мед. Ладно, пошли еще один улей разорим. Хорош, Фурценбокен, бегать. Иди сюда. - Нет уж, все! Благодарю! Никаких пчел! Иначе, я сейчас же уезжаю! - Да? - Озадаченно спросил Зигмунд.- Ну, тогда пошли в беседку. Обмоем это дело. Они прошли в беседку и уселись за стол. - Давай, Генрих, вина выпьем, и я у тебя спину погляжу. Жало вытащу. - Давай.- Устало согласился Фурценбокен. - Что тут в блюде? - Зигмунд поднял крышку.- Опять кролик. Я сегодня на охоте пятерых подстрелил. Сразу и не съешь. - Он вытащил изо рта у кролика морковку. - Хочешь, Генрих, морковку? - Не хочу. - Вот и я их не ем.- Зигмунд выбросил морковку. - Закусывай ногой, небось проголодался... Ну, теперь давай твою спину посмотрим. Фурценбокен задрал рубаху. -Фью-ус! - Присвистнул Зигмунд.- Разнесло-то как! У тебя, Генрих, вот такая здоровая шишка вздулась. Никакого жала в ней не видать... Точно, нету нигде жала. Посиди пока я за подорожником схожу. Зигмунд Философ вышел из беседки и помочился в кусты. Потом он сорвал большой лист подорожника и вернулся к столу. - Смотри, какой я лист сочный принес. Это то, что надо.- Зигмунд плюнул на подорожник и прилепил его на спину кузену.- Все, опускай рубаху. До свадьбы заживет... Доедай свою ногу и пойдем на олеандровую лужайку, я тебе там кое-что покажу. Тебе понравится. - Да в меня эта нога уже не лезет. - А ты вином запей. Фурценбокен застонал. - Что с тобой, Генрих? Спина что-ли разболелась? Фурценбокен сплюнул на стол монету с изображением Зигмунда Четвертого Философа. - Ты, наверное, кузен, в рубашке родился! - Восхищенно произнес Зигмунд Четвертый. - Я впервые вижу, чтобы человеку так везло. - Ну, все! - Фурценбокен пьяно ударил кулаком по столу.- Больше я у тебя кушать ничего не буду! - Да ты не горячись. Ты просто не поймешь никак. Это ж на счастье монеты в еду подкладывают. Кому досталась - тому счастье. Тебе досталась - тебе счастье. Давай вином запей и пошли на лужайку. - Пошли вниз лучше. Я устал. Домой поеду. - Да ты что?! Чтобы я родного кузена домой отпустил и лужайку ему не показал?! За кого ты меня принимаешь?! Шалишь, брат! - Зигмунд погрозил пальцем. - За мной! Выходя из беседки Генрих Фурценбокен потерял равновесие и упал со ступенек. - Эка ты, брат, вином надрался. - Зигмунд укоризненно покачал головой. - Говорил я тебе - закусывай кроликом. - Он приподнял принца за подмышки.- Ну как, стоишь? Пошли на лужайку. Тут недалеко. По пути Зигмунд Философ выдернул перо из сидевшего на ветке павлина и вставил его Генриху за ухо. - А тут у меня картошка растет,- показал он.- Для гарнира. Смотри - кролик, сволочь, ботву грызет. Сейчас я его. Зигмунд побежал на кролика. Грызун припустился от короля и, достигнув края крыши, не удержался и свалился вниз. Зигмунд подскочил к краю. - Эй, внизу! - Закричал он. - Не трогай кролика! Это мой королевский кролик! Кто кролика тронет - повешу!.. Генрих, - попросил он к подошедшего Фурценбокена, - ты давай за меня вниз кричи - чтобы кролика не трогали, а я сейчас... Генрих улегся на живот и, свесив вниз голову, заорал пьяным голосом: - Э-эй! Кто там есть! Не трожь кролика! Там кролик должен быть! Это мой! Он ботву ел! По-о- овешу! - Фурценбокена стошнило вниз. Подбежал запыхавшийся Зигмунд Философ. В руке он держал картофельный куст. - Молодец, Генрих! Так им! Сейчас я их картофелем обстреляю.- Зигмунд покидал вниз картошкой.- Смотри, Генрих! Вон из кареты какая-то баба вылезла. Давай ее припечатаем! - Зигмунд кинул вниз последнюю картофелину. - Промазал! Смотри - как забегала! Эй! Эй! Мы тут! Ха-ха-ха!.. Ладно, поднимайся, кузен, на лужайку пойдем. Генрих поднялся и, шатаясь, пошел за Зигмундом Философом. - А вот как раз под нами, между прочим, - сообщил Зигмунд,окна спальни моей жены. Давай ее напугаем. Я недавно у Шокенмогена гостил. Такой, я тебе скажу, выдумщик. Мы с ним выпили и за портьерой в коридоре спрятались. Как кто мимо проходит, мы оттуда всех пугаем. Неплохо время провели... Ты, Генрих, держи меня за ноги, а я вниз свешусь и ей в окошко постучу. То-то она обалдеет! Генрих Фурценбокен ухватил короля Зигмунда за ноги. Зигмунд свесился вниз головой и заглянул в окно. - На месте.- Сообщил он.- Сидит, дура, на пяльцах вышивает.- Он вытащил шпагу и постучал ею по стеклу.- У-у! Я Муслим Рррыжий! У-у-у! Окно открылось, из него показалась королева. - Знаешь что, Зигмунд,- раздраженно сказала она, - ты мне со своим Муслимом уже - вот где! - Окно захлопнулось. - Тяни назад, Генрих! Нас с тобой тут не понимают. Фурценбокен с трудом втянул короля обратно на крышу. - Вот дура баба! - Сказал Зигмунд Философ, отряхивая со штанов землю. - Пошли в беседку, выпьем.- Предложил Фурценбокен. - Пошли.- Согласился Зигмунд.- И кроликом закусим! Не дойдя до беседки, Генрих Фурценбокен упал в кусты жимолости и уснул. Зигмунд Четвертый безуспешно пытался его растолкать. Он дергал принца за нос, растирал ему уши, но тот не просыпался. " Вот везунчик,- подумал Зигмунд,- упал и уснул. А я лежу вечно - ворочаюсь по полночи. - Он пошел в беседку и допил вино. - Пойду на олеандровую лужайку, мне там чего-то надо было." Не дойдя до лужайки, Зигмунд Философ позабыл куда он шел и что у него в Висячем Саду Семирамиды лежит пьяный кузен высокородный принц Генрих Фурценбокен Большой. Зигмунд спустился во дворец и принялся вершить государственные дела. Ночью пошел дождь. Проведя много часов на голой земле, Генрих Фурценбокен заработал воспаление легких, и, когда на утро его обнаружил королевский егерь, принц был еле живой. Его перенесли в лучшие покои. Сам король Зигмунд Четвертый лично ухаживал за ним. ЭПИЛОГ Спустя месяц, принц начал поправляться. Как-то утром, когда он доедал королевский завтрак, в замок прискакал гонец с радостной вестью. Как оказалось, пока Генрих болел, умер его престарелый папа Вильгельм Фурценбокен Милосердный. Таким образом Генрих Фурценбокен становился полновластным монархом своего государства. И выходит не зря ему три монеты в кушаньях доставались. Во-первых, выздоровел. Во-вторых, королем стал. И на третью монету ему наверняка еще как-нибудь повезе. Ну и везет же этому Генриху Фурценбокену! ГЛАВА 12 ИСТОРИЯ ЛЮБВИ АЛЬПУХАРА СЕДЬМОГО ДЛИННОБОРОДОГО Горюнову Олегу влюбленному в Галю В понедельник после завтрака король Альпухар Седьмой Длиннобородый выкурил, как обычно, трубку и отправился к себе в кабинет разбирать почту. Он уселся за стол и взял с подноса конверт. "Эка. Опять от дяди Анабабса". Альпухар распечатал письмо: " Здравствуй, дорогой племянник Альпухар Седьмой Длиннобородый! Пишет тебе твой дядя Анабабс. Вот уже третье письмо тебе пишу, а ты мне до сих пор не ответил. Что же ты, охламон такой, не отвечаешь дяде Анабабсу?! Я тебя помню еще карапузом, когда ты ходил под стол, а ты мне теперь не отвечаешь. Ты вырос, и думаешь, что слишком умный - можешь не слушать старших. Был бы жив мой брат, а твой отец Альпухар Шестой, я бы с тобой вообще не разговаривал, я бы с ним, с моим братом разговаривал. Я бы сказал ему, чтобы он тебя ремнем выдрал. Ты уж не обижайся, но папа-то твой поумнее тебя был и меня всегда слушал, как старшего своего брата. Но он скончался, и вот теперь, значит, ты стал королем, хоть у тебя молоко на губах не обсохло. И дядю своего не слушаешь, чего он советует. А дядя плохого не посоветует никому. Твоего дядю Анабабса Длинного все знают и боятся. А то вот дядя-то приедет и уши-то тебе, молокососу, оборвет. Ты дождешься! Ну, да Бог тебе судья. А пишу я вот зачем. Задумал я, сынок, собрать все, что ни на есть, силы и напасть, как следует на моего западного соседа Иогафона Сильного. Во-первых, он меня окончательно зае..., а, во-вторых, я имею намерение расширить свои владения и укрепить западные границы. Дело, я думаю, верное - потому что, во-первых, этот Иогафон всех соседей тоже, вероятно, зае..., а, во- вторых, мне нужны новые территории. Поэтому ты, племяш, снаряжай скорее войско и подтягивай сюда. Как подъедешь, мы Иогафону въе... неожиданно по первое число. Если и на это письмо не ответишь, то я тебе, паршивцу..." Альпухар скомкал бумагу и выбросил в корзину. Второй пакет был от принца Фурьяна Корнакеса. В конверте лежала красочная открытка. На открытке изображался величественный замок на фоне бирюзового океана. Альпухар перевернул открытку и прочитал: " Привет тебе, Альпухар, с солнечного берега Замбрии! Вот уже вторую неделю я здесь наслаждаюсь. Пью красное молодое вино, ем баранину и не избегаю общества прекрасных дам. Здесь отдыхают такие симпатичные курочки, ты себе представить не можешь! С некоторыми из них я купаюсь по ночам в голом виде! Зря ты со мной отказался ехать, многое потерял. Ну и ладно, мне, как говорится, больше достанется. А теперь я вынужден попрощаться, так как под дверью уже поджидает одна пухленькая красотка. Догадайся, чем мы будем заниматься? С приветом! Твой друг Высокородный Принц Фурьян Корнакес." Альпухар Седьмой вздохнул и поставил открытку перед собой на стол, прислонив ее к чернильнице. Прежде чем взять следующее письмо, он некоторое время посидел, задумчиво глядя на открытку и барабаня пальцами по столу. Открыв наконец письмо, Альпухар прочитал: " Здравствуй, дорогой племянник Альпухар Седьмой Длиннобородый! Пишет тебе твой дядя Анабабс..." Альпухар скомкал листок и выбросил в корзину. На подносе осталось одно единственное письмо в розовом конверте. Альпухар вскрыл конверт. По комнате распространился сильный запах духов. Он извлек из конверта чистый лист гербовой бумаги. " Ага,- обрадовался король,- это наверняка от Элеоноры Блюмерляндской!" Он поспешно зажег свечу и подержал лист над огнем. Постепенно начали проступать слова, написанные секретными чернилами. Король нетерпеливо поднес листок поближе к пламени. Бумага вспыхнула. " Ах ты, незадача! - Он бросил письмо на пол и затоптал пламя ногой.- Слава Богу, не все сгорело." Альпухар поднял с пола уцелевший клочок и прочитал: " Здравствуй, мой храбрый Альпухар! Я ужас как соскучилась. Ведь с нашей прошлой встречи прошло столько времени! Мой Кришнахан совершенно меня замучил! Мало, что он извел меня своей ревностью, так эта грязная свинья еще вдобавок вечно пачкает свою одежду и хватает меня жирными лапами. Сегодня он наконец-то уезжает в... (Далее половина страницы сильно обгорела и можно было разобрать только отдельные слова)....................я думаю дней на........... ..............успели бы....................................... ........если ты воврем........................................ .......................на белом коне.............шея.......... .......онец...........................как я считаю насладимся. ...............тюльпан увы........................ак в прошлый раз...........когда.....................вся пылая............. ..........это воздушное платье с меня.............бикус в столе...................ты мой рыца.............................. ............быстрее чем....................................... ..........твоя на вс...........ора Блю............" " Половина письма, блядь, сгорела.- Альпухар почесал затылок.- В целом понятно, что надо ехать. Непонятно когда. Соскучился я по моей возлюбленной Норе.- Он закрыл глаза и откинулся на спинку стула, представляя себе Элеонору Блюмерляндскую в соблазнительном муаровом платье. Воображаемая Элеонора загадочно подмигивала и сладострастно виляла бедрами.- Пропади все пропадом! Еду! Еду прямо сейчас! Альпухар вскочил со стула.- На месте разберемся." Он спустился вниз и отдал распоряжение слугам - седлать лошадей. - Лошадей седлайте живо! Я отъезжаю. За старшего - герцог Феликс остается. Маркиз Германус - со мной. Уже через час Альпухар Седьмой и маркиз Германус скакали по пыльной дороге. - Как, Ваше Величество, поедем? - Поинтересовался Германус. - Поедем через Зурабский лес. У Зураба Меченосца и заночуем. - Ваше Величество?! У Зураба небезопасно. Про него недоброе рассказывают. Рассказывают, что он всю родню перетравил, теперь гостей травит. - Пустое! Не посмеет. Нам ли его бояться?! Я ему недавно услугу оказал. С ним мой дядя Анабабс Длинный войну хотел развязать. А я дядю успокоил. Так что не посмеет, я думаю. Тем более мы у него ничего кушать не будем. Провизии хватит на три дня. Они доехали до перекрестка и свернули к лесу. В лесу было прохладно. Пахло подопревшей листвой и грибами. - Грибами пахнет.- Потянул носом Альпухар.- Ты, маркиз, грибы любишь? - Люблю, только опасаюсь ядовитый гриб съесть. Я не знаю - чем они отличаются. - Ерунда. Я про грибы все знаю. По дороге грибов наберем и на палочках пожарим. Вон смотри - гриб торчит. Давай, Германус, рви его и - в сумку. Маркиз соскочил с лошади, сорвал оранжевый гриб и сунул в сумку. - Если не ошибаюсь, подосиновик. А вон, Германус, смотри, там под кустами еще один примостился... В сумку его... Ты тогда вот что, на лошадь пока не залезай, раз грибные места пошли, беги рядом, я тебе буду грибы показывать, а ты рвать. Набрав целую сумку грибов, путники решили перекусить. Маркиз Германус развел огромный костер. - Смотри, сколько грибов набрали! - Альпухар вытряхнул на траву содержимое сумки.- Столько нам с тобой не съесть. На палочках жарить будем. А что останется - Зурабу подарим, Меченосцу. Он, я думаю, будет рад. Маркиз настругал прутиков и насадил на них грибов. Пока Германус возился, Альпухар отошел за кусты. - Маркиз! - Закричал он оттуда.- Иди сюда! Чего я нашел! Германус бросил грибы и пошел к Альпухару. - Муравейник нашел.- Похвалился король, показывая пальцем на огромную кучу.- Дай мне два прутика. - Альпухар воткнул прутики в муравейник и, немного обождав, вытащил их.- На, попробуй.- Он протянул Германусу один. Германус взял палочку и послушно от нее откусил.- Ты не так. Смотри, как надо.- Альпухар облизал прутик.- Лизать надо, а ты кусаешь... Кисленько. - Правда, кисло.- Германус сморщился. - То-то. Я лес как свои пять пальцев знаю. Что в нем кислое, что сладкое, а что ядовитое... Ладно, пошли грибы жарить... Пока маркиз обжаривал грибы, Альпухар сидел на пне и курил трубку. - ... Я говорю,- король затянулся,- любовь играет человеком, как еврей на скрипке. Если бы не любовь - сидел бы дома, трубку возле камина курил. Так нет - не успела она письмо прислать, как я сорвался и вот сижу тут с тобой. О-хо-хо... Ты грибочки-то подальше от огня держи. Подгорят... Вот я говорю - любовь - это, маркиз, сильная отрава. Сильная, но приятная отрава. Вот меня, знаешь, все боятся, и правильно делают - я никому спуску не даю. А вот пришло письмо от нее и я это... ну как его... - Альпухар пощелкал пальцами,дыхание, короче, на хер, перехватило и все - по коням! Сижу в лесу.- Он шлепнул себя по шее. - Комары, сволочи... Ты грибы-то попробуй, может хватит их жарить... Кинь сюда головешку, маркиз, у меня трубка погасла... Ты сам-то, Германус, когда-нибудь любил по- настоящему? - Один раз, Ваше Величество. Но это было давно. Я еще тогда совсем мальчишкой был. - Ну? - Оживился король.- Расскажи. - Готовы грибы, Ваше Величество. - Тогда накрывай. Маркиз вытащил из сумки ветчину, флягу с вином и разложил закуски на походной скатерти. - Присаживайтесь, Ваше Величество. Король откусил от гриба и запил вином.- Вкусно получилось. А ты, Германус, боялся! Я в грибах толк знаю. Ну, рассказывай теперь свою историю. Германус откусил от гриба, вздохнул и начал: - Мальчишкой я тогда совсем был. И вот как раз это произошло в то самое время, когда маменька моя выписали мне преподавательницу, гамзейскому языку меня учить. А преподавательница, я вам скажу, Ваше Величество, красоты была дивной. Роста она была, как все гамзейцы, большого, а лицом белая и талией тонкая. И стал я замечать, что когда маменька куда-нибудь погостить уезжали, то папа мой той тете купидона устраивали. А папа мой мастером были на такие сюрпризы. И маменька на них за это очень сердились. Все они ему, бывало, говорят: " Вы, маркиз, кобель бесстыжий. Бога бы постыдились! Но папа обычно только смеялись и усы сильнее подкручивали. - Молодец папа! - Похвалил Альпухар.- Не унывает!- Вот как-то раз уезжают маменька к своей сестре погостить. Только они за ворота - папа тут же к своей гамзейке в спальню. И не слышно их и не видно. И остался я, так сказать, без присмотра. А была у этой папиной учительницы дочка. Она с дочкой к нам приехала. Как раз моего роста дочка. Я ей говорю: "Пошли, говорю, на лодке кататься". Сели мы в лодку и поплыли... - Тут ты ее в лодке, конечно, обесчестил! - Догадался Альпухар. - Нет, Ваше Величество, по-другому вышло. - По-дру-го-му?! - ... Гребу, короче, я, а она ноги в воде мочит. Кувшинки собирает. Сама невинность...Выплываем мы на середину озера. "Жарко что-то,- она мне говорит,- не искупаться ли?" И сама платье скидывает... - И тут ты ее конечно обесчестил! - Снова не удержался король. - Нет, Ваше Величество. - Ну ты даешь! - Ну вот... Она платье сняла и в воду ныряет. А я вокруг нее на лодке плаваю. Как вдруг - гляжу - приближается к нам еще одна лодка. А в лодке той сидит сын герцога Феликса Рихтер с высокой девушкой. На голове у нее венок из кувшинок, в руке - веер из перьев. Подплывают они к нам поближе. Рихтер как увидел купающуюся гамзейку, так глаз оторвать от нее не может. "Это кто за такая?" - на ухо мне шепчет. "Это,-говорю,- одна моя знакомая купается". "Слушай, Германус, - он мне,- давай подругами меняться. Я тебе свою уступлю, а ты мне свою на время." Я ему отвечаю,- "Мне все равно с кем в лодке плавать." "Ну вот и отлично." Пошептал он что-то девице своей, она ко мне в лодку и перелезла. Рихтер нашу лодку ногой оттолкнул, и мы дальше поплыли. Плывем мы, значит, дальше, молчим. Доплыли до острова, высадились. Там я ее в первый раз и обесчестил. Потом до берега отвез, высадил, а сам назад домой поплыл. Плыву и думаю: "Какая ,-думаю,- восхитительная девушка! А я у нее даже не узнал - кто она и откуда." Вижу - навстречу Рихтер плывет с гамзейкой. "Забирай,- кричит,- свою подругу! Все нормально." "Ладно.- говорю.- А скажи мне, Рихтер, что это за девушку ты ко мне подсадил?" "А я - отвечает,- почем знаю? Она ко мне в лодку сама прыгнула." "Не лги, Рихтер! Она не такая!" "Какая такая нетакая?! Точно такая же, как и твоя гамзейка! Все они такие!" "Подлец! - кричу,Защищайся!" И обнажаю шпагу. А у Рихтера своей шпаги не было, он весло схватил и меня веслом по голове ударил. Я после три месяца болел. - Вот так да-а-а...Комары сожрали совсем... А с девушкой-то тою что? - Не знаю. Я ее с тех пор больше не встречал. А только и остался от любви вот этот шрам на голове.- Германус наклонил голову. - Любовь, маркиз, это такая штука. Она, брат, не только на голове, но и на сердце шрамы оставляет.- Король похлопал Германуса по плечу.- Поехали, маркиз. Пока не стемнело, до Зураба добраться надо. Вскоре лес остался позади и всадники поскакали по полям. - Что это, маркиз, тебя шатает из стороны в сторону? -Поинтересовался Альпухар. - Да что-то, Ваше Величество, голова кружится. - Может, вина хлебнешь, чтобы голова не кружилась? - Не могу, меня тошнит. - Ну потерпи тогда, до Зураба рукой подать. Всадники пришпорили лошадей и понеслись еще быстрее. Маркиз Германус вдруг застонал, взмахнул руками и упал с лошади. - Тпр-р-ру! - Закричал Альпухар. Он спешился и подошел к лежавшему на земле бледному, как снег, маркизу. Маркиз корчился, на губах у него выступила пена. - Что с тобой? - Ваше Величество,..- еле слышно ответил Германус,- что-то мне плохо совсем...тошнит... - Да ты, наверное, маркиз, грибами отравился. Выходит, ты и впрямь в грибах ни черта не смыслишь - какие грибы можно есть, какие нельзя. Вот и съел ядовитый. Ладно, Германус, не бойся, я тебя не брошу. Я сейчас до Зураба доскачу и пришлю его людей с каким-нибудь противоядием. У него наверняка какое-нибудь противоядие есть. Он это уважает - яды всякие. Король вскочил на лошадь и поскакал. Доскакав до замка, Альпухар стал изо всех сил колотить кнутом в ворота. Ворота открыл угрюмый стражник. - Я - Альпухар Седьмой Длиннобородый! Веди меня к королю! Зураб Меченосец сидел с закрытыми глазами в угловой зале и слушал старинную музыку. Напротив него стояли музыканты. Музыканты старались изо всех сил. Зураб приоткрыл глаза: - Скрипка фальшивит. Двадцать пять ударов плетью. Флейта за мелодией не успевает - двадцать пять ударов плетью. Репетировать надо больше, господа. Вы, вероятно, ночью все спите. А ночью-то спать не следует. Ночью следует бояться, как бы днем не выпороли. Репетировать и еще раз репетировать, господа хорошие. А завтра если кто сфальшивит - по двадцать пять ударов всем. Дверь открылась и вошедший слуга объявил: - Ваше Величество, к вам король Альпухар Седьмой Длиннобородый! Зураб Меченосец привстал с трона и скомандовал музыкантам: - Марш в честь короля Альпухара! Музыканты старательно грянули марш. Вбежал Альпухар Седьмой. Короли обнялись. - Здравствуй, дорогой Альпухар. Рад видеть тебя живым и здоровым. - Здравствуй, Зураб. Узнаю нестареющего любителя музыки. - Какими судьбами в наших краях? - Проездом к дяде Анабабсу,- соврал Альпухар.- Решил навестить дядю. - Похвально, похвально. - Зураб поправил на голове корону. - Родственников забывать нельзя. А иначе - последние негодяи мы будем, если родственников навещать перестанем. Это святая обязанность - родственников принять и навестить. Я всегда навещал, покуда они живы были. Теперь-то уж некого навещать.- Король печально вздохнул.- Один я остался, как перст. Теперь вот все дома сижу - музыку слушаю. Только и радости в жизни - музыка... А ты, значит, к Анабабсу собрался? - Ага. - К дяде, значит, Анабабсу? Так-так... Ты уж меня, Альпухар, извини... ты знаешь как я к тебе отношусь, и чем я тебе обязан. Но дядя твой, извини меня, свинья. Напасть на меня хотел. Он, видишь ли, границы свои хотел за счет меня укрепить. - Да я помню. Я ж его тогда и отговорил. Говорю ему: "Ты, дядя, успокойся. Не петушись." - Ну да, ну да... Я ко мне твою доброту не забываю. - Слушай, Зураб, прикажи своим музыкантам не шуметь - в ушах звенит. Зураб махнул музыкантам: - Всем спасибо... Свободны... - Фуф! Тишина сразу какая. Как в лесу. - А у меня, Альпухар, между прочим, принц Шульцвиндрейк гостит. Он как раз в лес поохотиться поехал. Птиц пострелять. - Ну? Давненько я его не видел. Как он сам-то? Не женился? - Да нет. Охотится все. - Понятно. А я тебе грибов привез. В твоем лесу набрали с маркизом... Ой, забыл! - Альпухар всплеснул руками.- Маркиз-то Германус грибами отравился! В лесу твоем лежит помирает. Прикажи людей за ним послать. - Это он поганками отравился. У меня от поганок отличное противоядие имеется, на основе молока. Мы его быстро поставим на ноги. Вечером все собрались у Зураба за столом. - Вы почему ничего не едите? - Обратился Зураб к Альпухару Седьмому и маркизу Германусу. - Прошу нас извинить,- Альпухар поднял руки,- но у нас, Зураб, строгий режим. Мы рано ужинаем. Уже поели. Да к тому же маркиз еще не совсем оправился после грибов. - Ну хоть вина выпейте. - Спасибо. Мы и вино уже пили. Мы тут так посидим, за компанию. - Ну и зря. А мы с принцем, с вашего позволения, покушаем. Правда, Гельмунд? - Угу... - подтвердил с набитым ртом Шульцвиндрейк. Он с трудом проглотил кусок и добавил, - Я на охоте ужас как проголодался. Целый день на свежем воздухе. - Надо тебе было, принц, в лесу грибов на палочке пожарить, когда проголодался. - Сказал Альпухар.- Покушал бы грибов и снова охоться. Ты, Гельмунд, грибы любишь? - Я люблю все. - Точно.- Подтвердил Зураб.- Завидую я его аппетиту. Ест, как лев. Только подкладывай. Моя покойная тетя Зибельда така же была.. - Да уж,- согласился Альпухар,- было на что посмотреть. Я твою тетю Зибельду хорошо помню. Я когда ребенком был, набью, бывало, полный рот за столом. А мама мне - "Как ты себя ведешь? Набил рот как Зибельда!" - Уважаемая была женщина. Но отъела...отъела свое...А вот жена-то моя столько не ела. Скромница. Поклюет как птичка, и уходит из-за стола. - Зураб вздохнул. Любил я ее... Когда померла - не поверите - я неделю ничего не кушал - еда в глотку не лезла. Потом стал понемногу бульончик куриный принимать, потом - пюре, потом паровые котлетки, а потом уже все остальное. - Выкарабкался, короче.- заключил Шульцвиндрейк.- Я от одного лекаря слышал, что так и надо. Если долго голодаешь - из голодовки следует постепенно выходить. А то можно очень просто сдохнуть. - Жена у тебя красавица была. - Сказал Альпухар. - Я помню. На Зибельду совсем непохожая. Ни капельки. - Любил я ее пуще жизни. А вот не уберег. Сгорела, как свеча. - Любовь - это такая отрава. - Альпухар поглядел на стол.- Сильная, но приятная отрава. - При чем тут отрава? - Насторожился Зураб. - Я это изречение в одной книге прочитал. - Ааа...- Успокоился он.- А то я чего-то не понял. - Очень интересная книга. Называется "Печальная история о невозмутимом (кажется) герцоге, благородном Эмбебесидо Желанном и его роковой (кажется) встрече с загадочной смуглянкой из Асталахского леса". - Какое длинное название! - Удивился принц Шульцвиндрейк. - Да и книга не маленькая. Во-о-от такая толстая! Альпухар показал на пальцах.- Я ее читал, читал, так до конца и не дочитал. - Он махнул рукой. - Но, в общем, интересная книга. Могу вкратце изложить, если вам, господа, угодно. - Расскажи, Альпухар. Ты все равно ничего не ешь. Сказал Зураб. - А мы с тобой Гельмунд, тем временем вина выпьем. - Я тогда, господа, не буду рассказывать, как этот благородный герцог Эмбебесидо родился и вырос, это малоинтересно, и я, честно говоря, вообще не понял, для чего там все это написано. Я, честно говоря, это все пропустил, а начал читать с места, где герцог сидит на дереве, а за ним на дерево лезет медведь. Ну это мы тоже пропускаем, так как это малоинтересно. - Погодите, погодите,- прервал его принц,- как же это неинтересно? Мне, например, очень даже интересно. Я про охоту люблю слушать. Чего ваш герцог на дерево-то полез? - А хер его знает! Я же говорю,что я до этого не читал. Я как раз с этого места начал. - Нет, я не понимаю тогда - зачем он на дерево полез? Я бы на его месте взял ружье и в медведя выстрелил. Картечью...Я вот в прошлом году на охоту ходил - смотрю, в кустах что-то шевелится. Я по кустам выстрелил и ранил кабана. Подошел и добил. И ни на какое дерево не стал лазить. - Я, пардон, в охоте не разбираюсь. - Махнул рукой Альпухар. - И не очень это дело люблю. Я рыбу ловить люблю. - Неее... - сказал принц Шульцвиндрейк, - я рыбу ловить не люблю. Мне это скучно. Закинул крючок и жди - когда она там клюнет. Тут от твоей ловкости ничего не зависит. Другое дело охота. Есть где себя показать. - Как это ничего не зависит?! Ну не скажи, принц! Во-первых,- Альпухар загнул палец, - место надо выбрать правильно. Во-вторых, наживку подобрать подходящую. Рыба, она ведь какая? Она ведь умная рыба! Лещ, например, на червяка клюет. А щука - на живца. А все почему? Потому что щука хищник. А еще глубину нужно правильно установить и лесу выбрать. Да и подсечь правильно - на это ведь не всякий способен. Вот смотри, - Альпухар вытащил из-за пояса кнут и размотал. - Вот смотри, как будто это удочка. Вот смотри - я ее закидываю. Он раскрутил кнут над головой и закинул на стол. - Как будто рыба начинает играть с наживкой. А мы ее должны подразнить.Альпухар легонько подергал за рукоятку. - Но характер выдержать и раньше времени не вытаскивать. А вот она наживку-то заглотила, и тут мы вот так вот подсекаем и - опа! - Он резко рванул кнут. Кнут просвистел и сбил с лавки маркиза Германуса. - Ой! Извини, маркиз. Давай руку. Что-то не везет тебе сегодня. - Нет, все равно, не люблю я рыбалку. - Сказал принц Шульцвиндрейк. - Ты, Альпухар, историю-то расскажешь? - Зураб вытерся салфеткой. -Ты историю обещал рассказать. Про герцога, который по деревьям лазил. - А я что рассказываю? Про то, как он на дереве сидел я тоже пропускаю. А начнем сразу с того места, где ему исполнилось 20 лет, и он пошел в лес подышать свежим воздухом. Идет он по лесу, птиц слушает. Зашел довольно далеко. Решил маленько отдохнуть. Сел под дерево и уснул. Просыпается стемнело уже. Он - туда-сюда! Короче, заблудился... Ну, думает, что делать? Решил до утра подождать. Залез опять этот герцог Эмбебесидо на дерево, чтобы хищные звери его ночью не загрызли. Сидит на дереве - холодно, мать честная, и неудобно. Спать охота, а уснуть боится - думает, усну сейчас и с дерева сорвусь. Смотрит - внизу медведь идет... - Постой, - прервал Зураб,- ты это уже один раз рассказывал. - Да нет. Ты слушаешь невнимательно. В тот раз медведь за ним на дерево лез, а в этот - он внизу шел. Он шел с подветренной стороны и герцога не унюхал. Ну вот. Потом герцог догадался ремнем к дереву привязаться и пару часиков до утра кое-как подремал. Утром с дерева слез, малины дикой поел, потом грибы на палочке пожарил. Идет, в общем, по лесу - выходит к ручью. Смотрит - у ручья сидит черноволосая девушка как-то спиной к нему. Эмбебесидо думает -отлично, сейчас я у нее дорогу спрошу - как из леса выйти. Подходит он к ней сзади и говорит: "О, таинственная незнакомка, не будете ли вы так любезны указать дорогу одинокому путнику, заблудившемуся в здешних дремучих лесах". Девушка оборачивается. И видит Эмбебесидо, что красоты она первостатейной. "Кто вы,- говорит,- прекрасная незнакомка?" "Я -баронесса Сара Сигваридор. И сижу я тут по тому же недоразумению, что и вы. Третьего дня я пошла в лес, чтобы подышать свежим воздухом и сплести венок из лесных колокольчиков. И так увлеклась, что не заметила, как заблудилась." Ну, в общем, господа, начали они блуждать по лесу вдвоем, и пока блуждали, полюбили друг друга и поклялись - если выйдут, то поженятся. Герцог Эмбебесидо разломил свой медальон на две части - одну часть себе оставил, другую баронессе Сигваридор отдал. Это, говорит, на случай, если мы потеряемся, то узнаем друг друга по этому медальону. Ночью они заснули счастливые. А утром герцог просыпается - баронессы нету. Нету нигде. Он кинулся ее искать, но не нашел. На третий день герцог из леса все-таки вышел, а тут как раз война началась. Между его королевством и соседним королевством, где эта жила баронесса. Тут я опять пропустил, потому что я про войну читать не люблю. Я про любовь люблю и про природу... Потом я с того места начал читать, как герцог кому-то в трактире рассказывал свою историю про несчастную любовь. И как раз говорил эту самую сентенцию: любовь - это сильная, но приятная отрава... Дальше я опять пропустил. Потом прошло двадцать лет. И этот герцог сражается в бою с одним молодым дворянином на шпагах. Герцог старается воткнуть ему шпагу в грудь. И вдруг у него клинок ломается обо что-то твердое. Из-под рубахи у молодого человека выскакивает половинка медальона. Герцог Эмбебесидо прикладывает свою половинку к его половинке и спрашивает: "Сынок, где твоя мать?" "Она умерла при родах." Герцог заплакал, обнял молодого человека и сказал: "Знай же, юноша, я - твой отец. Я всю жизнь искал твою мать, а нашел тебя." Вот такая вот примерно история. Дальше я читать не стал, там еще страниц 150 оставалось. А и так уже все понятно. - Бывает же такое! - Цокнул языком Зураб.- Чуть родного сына не убил. - Да ну! Я не верю. - Махнул рукой Шульцвиндрейк. Писатели всегда врут. Вот у меня история была - вот это история! Тоже про бабу. А только я бабам после того случая не верю больше. - Ну, это уж ты, Шульцвиндрейк, хватил. - Вставил Альпухар, - Женщинам надо верить. Не всем, но надо. А если уж не веришь женщине, (если какая-нибудь подозрительная вдруг), то вырви ее из своего сердца и рану факелом прижги. Факелом, естественно, в переносном смысле, в поэтическом, так сказать. - Ну да! - Громко возразил Шульцвиндрейк.- Стану я из-за всякой бабы себя жечь факелом! Тем более после того, что со мной случилось. Вот, послушайте. Пошел я как-то раз на охоту. Иду по лесу, гляжу - в кустах что-то шевелится. Я выстрелил. Слышу - из кустов: "Иииии! Пресвятая дева гамзейская!" и тишина. Я думаю: "Черт подери! Никак человека убил. Надо убираться отсюда поскорей, пока меня никто не видел." Разворачиваюсь я, но не успел нескольких шагов сделать, как из кустов жалким голосом: "Принц Шульцвиндрейк, помогите! Я истекаю кровью!" "Вот, блядь, - думаю,- узнали! Придется идти." Захожу в кусты, смотрю - баба какая-то в кустах разлеглась, одной рукой за бок держится. "Ах! Принц, я умираю!" " Вы кто, дама, будете,- спрашиваю,- и чего вы тут в кустах делали?" "Я,- отвечает она противным слабым голосом,- графиня Элеонора де Борс. Вы, принц, меня убили." "Ну? - говорю, - Может обойдется? У меня дробь мелкая, для птиц." "Ах! - Она отвечает,- не знаю, не знаю, а только чувствую - конец мне приходит." И вдруг хватает меня цепко за сапог и говорит: "Я все равно скоро умру, но чтоб мне полегче умирать назовите меня своей женой. По крайней мере я умру принцессой. Мне это будет не так тягостно. "Ладно,- думаю,- все одно умрет, можно в таком случае временно жениться." "Хорошо, - говорю ей,- раз уж так вышло, что вы в кустах невовремя пошевелились, даю слово принца на вас жениться, чтобы вам не так обидно было." "Вы это, принц, серьезно? - она спрашивает,Не шутите?" "Какие могут быть шутки?! - отвечаю.- Слово принца Шульцвиндрейка крепкое, как камень. Если я что сказал - так тому и быть." "Кажется,- она говорит,- мне легче стало. Кажется я после ваших теплых слов начинаю выздоравливать. Поднимается она, представляете, с земли и весело так заявляет,- Мне уже намного легче. Пойдемте, принц, быстрее в церковь и обвенчаемся, пока я не умерла." Тут вижу я - что-то не так. Начинаю соображать, что меня за нос водят. Посмотрел я на ее бок - дырок никаких нет. "Ага",- понял. "Что- то ты,- говорю,- невеста, быстро поправилась. Что-то раны на тебе слишком быстро затянулись. Ну- ка, поворачивайся ко мне спиной, я тебе в жопу выстрелю, а потом, ладно, венчаться пойдем, как договаривались. Поворачивайся, поворачивайся, а то не женюсь." "А как же слово?- она мне,- вы же слово дали." "Вот тебе еще слово - если через минуту отсюда не убежишь,- говорю ей,- я тебе в жопу дробью выстрелю." И мушкет перезаряжаю. Как она припустилась, только пятки сверкают. А я все-таки не удержался и выстрелил поверх головы. С тех пор веры у меня бабам нету. - Девица-то хоть симпатичная была? - Спросил Альпухар. - Уродина. Я ее на всю жизнь запомнил. Я теперь как в городе эту невесту вижу - сразу за ружье. А она от меня драпать. - Тебе бы, вообще-то, жениться уже пора.- Сказал Зураб Меченосец.- Человеку без семьи плохо. У меня вот все померли, знаешь как мне плохо? Одно утешение - музыка. - Это уж точно,- Шульцвиндрейк отпил вина.- К тебе приедешь, так спасу нет! Целыми днями твоя музыка в ушах звенит! - Тебе еще рано музыку слушать - кровь у тебя пока слишком горячая. А я через музыку, можно сказать, со своей дорогой супругой познакомился. Помню как сейчас, лет мне тридцать. Приехали ко мне родственники на именины. Пировали до утра. Под утро один мой кузен не выдержал и умер прямо за столом. Желудок у него, по-моему, слабый был. И кузина опять же, тоже чуть не померла, но осталась жива. А умерла она только через два года, представляете себе, снова у мня на именинах. Вот совпадение! Ну так вот, а кузен, значит, в первый же раз умер. Пошли мы его на следующий день хоронить. Идем - впереди оркестр, похоронный марш играет. По обочине народ собрался похороны п