ревались далеко отходить. Эксельсия испуганно жалась к нему справа, а эльф - слева. При всем своем бодрячестве коротышка едва не вис на штанине Нортона. Случись необходимость быстро воспользоваться мечом, Нортон мог запросто зарубить или покалечить своих друзей! Однако было приятно ощущать совсем рядом со своим плечом жаркое тело красивой девы - и это в романтическом мраке, при свете факелов... Но романтика тут же обернулась своей малоприятной стороной. Вдалеке послышалось грозное "топ, топ, топ". Судя по звуку, шел кто-то роста исполинского. Вышибала-великан. Для незваных гостей. - Ты уверен, что нам следует остаться? - тихонько спросил Нортон у кольца. Жим. - Смотри, Жимчик, не ошибись. Шажищи приближались. Топ, топ. Топ, топ... И вот великан уже в соседнем коридоре, вот он поворачивает сюда. Сейчас войдет! Вошел. Только не сам великан. Вошли его гигантские башмаки - каждый размером с пивную бочку. Если великан и был в них, то благодаря волшебству оставался невидимым. Эксельсия тихо взвизгнула от страха. В нескольких шагах от них башмаки остановились. Теперь они выглядели невинно и напоминали экспонат из музея Гиннесса: "самые большие в мире башмаки". Нортон размахнулся мечом и полоснул по месту, где должны были находиться щиколотки великана. Меч просто рассек воздух - и ничего. Тишина. Похоже, башмаки существовали сами по себе. Никакого невидимки в них не было. Нортон осторожно приблизился к правому башмаку и тронул его - готовый в ту же секунду отскочить. Ничего не произошло. Тогда он попробовал сдвинуть башмак с места. Слишком тяжелый. И все равно у него осталось ощущение, что в этих башмаках находятся чьи-то невидимые ноги. - По-моему... - начал Нортон, оборачиваясь к Эксельсии. И в этот момент ощутил движение за своей спиной. Прежде чем он успел среагировать, что-то с силой ударило его пониже спины, и он кувырком отлетел к стене, попутно выронив меч. Правый башмак дал ему пинка под зад! Ругаясь на чем свет, Нортон вскочил, проворно поднял меч и встал в оборонительную позицию. Но никто на него не нападал. Башмаки стояли с невиннейшим видом, прикидываясь обыкновенной обувью. Эльф хихикнул. Даже Эксельсия не удержалась от улыбки, хотя тут же кинулась к Нортону с вопросом, не ушибся ли он. Сам Нортон ничего смешного в происшедшем не находил. К тому же синяк был в таком месте, которое даже и потереть неприлично в присутствии девушки. Однако было бы глупо обижаться на веселье друзей - пусть себе тешатся за его счет! - Давайте просто обойдем эту взбесившуюся обувку, - сказал Нортон. - Не век же нам здесь торчать! Как только они сделали первый шаг в сторону башмаков, те грозно приподнялись над полом, словно намеревались пнуть кого-нибудь из них в живот. Эльф проворно спрятался за Нортоном. А Нортон сам инстинктивно прикрыл собой Эксельсию. - Давайте с разбегу перепрыгнем их, - предложил он. - Хорошая мысль, - согласился эльф. - Прыгайте первым. Или пропустим вперед даму? Эльф опять хихикнул. Нортон отошел подальше, чтобы получше разбежаться. Приготовился... и в последний момент передумал. Если башмак изловчится и наподдаст ему носком прямо во время прыжка, то можно так шмякнуться о каменный пол или о стену, что мало не покажется! Эксельсия предложила другое: вместо лобовой атаки - фланговый маневр. Башмаки и впрямь продолжали смирно стоять, когда друзья стали обходить их по широкой дуге. Но тут перед их лицами внезапно возникла пара гигантских перчаток, причем одна сперва погрозила им пальцем, а затем сжалась во внушительный кулак. Друзья попятились. Эксельсия так испугалась, что даже не взвизгнула. Нортон ободрил всех и велел прорываться поодиночке и сразу в трех местах. Но не тут-то было. Противник превосходил их как в проворстве, так и в "живой силе". Их было трое, а башмаков и перчаток - два плюс два. Волшебная четверка распределилась поперек залы и без труда держала фронт. Теперь стало ясно, почему Жимчик растерялся при вопросе о предстоящей опасности. Башмаки и перчатки не нападали. Но и пройти мимо них не было никакой возможности. Ситуация тупиковая. Если просто уйти восвояси, то неприятностей не будет. Если ломиться вперед - одними синяками дело не ограничится... Однако Нортон уже так завелся, что об отступлении и речи не могло быть. - Ладно! - вскричал он. - Раз вы так, то пеняйте на себя! Он выхватил меч и двинулся вперед. Правый башмак грозно приподнялся для удара. Нортон сделал еще шаг. Башмачище рванулся на него - и был мгновенно рассечен пополам в воздухе. Эльф зааплодировал. Эксельсия в ужасе ахнула и воскликнула: - Вы убили его! - Сам напросился, - сказал Нортон. - Я его предупреждал! После этого он с тем же хладнокровием разделался со вторым башмаком и с левой перчаткой. Но правая перчатка извернулась и сшибла его с ног лихим апперкотом. И пришлось бы ему совсем солоно, если бы перчатка при новом ударе не напоролась случайно на его меч. Битва завершилась. Нортон встал, ошалело потряхивая головой и потирая подбородок. Подлое, подлое гнездо Зла! Хватит церемониться! Пощады никому и ничему не будет! - Ах, вам больно? Бедняжка! - ласково запричитала Эксельсия, доставая надушенный платочек и прикладывая его к подбородку Нортона. Боль не утихла, но нежная обеспокоенность красавицы согрела ему душу. Наконец друзья двинулись дальше, пересекли залу и вошли в хорошо освещенную настенными факелами длинную галерею. Перед первым же факелом Жимчик подал сигнал тревоги. Нортон остановился как вкопанный. Эльф и Эксельсия налетели на него сзади. - Похоже, здесь таится какая-то опасность. Мое кольцо обеспокоено. Эльф и Эксельсия принялись озираться. - Ничего особенного не вижу, - сказала девушка. - Ваше кольцо попусту малодушничает. Нортон пожал плечами: - Жимчик никогда не ошибается. - Послушайте, сколько мы будем тут торчать? - возмутился эльф. - Вперед! - Ишь какой! - язвительно заметил Нортон. - Как сто лет в грязи пузыри пускать - так ничего. А как пять минут подождать - так целый скандал! - Вы бы посидели с мое в грязи - тоже стали бы нетерпеливым! Как хотите, а я иду! Эльф сделал шаг вперед. Факел на стене зашипел. Затем последовала ослепительная вспышка - словно взрыв. Нортон отшатнулся и прикрыл глаза, но было поздно. Прошло не меньше минуты, прежде чем он проморгался и стал различать окружающее. В галерее он остался один. Эльф и Эксельсия исчезли. - Жимчик, я на том же месте, что и раньше? - спросил Нортон. Жим-жим. - Пока я был слепым, я ухитрился забрести в другую галерею? Жим. Жим. Жим. - Значит, меня перенесло в другое место? Жим. - Это проделки Злой Волшебницы? Жим. - Есть поблизости новая опасность? Жим. Жим. Жим. Ох уж эти неопределенные ответы! - Безопасность моих друзей зависит от моих будущих действий? Жим. - Могу я найти своих друзей? Жим. Жим. Жим. - Лишь тогда, когда я лично встречусь и разделаюсь со злой каргой? Жим. Именно это он и подозревал. Злая Волшебница поняла, что он главный в группе, и отделила его от остальных, чтобы помериться с ним силами один на один. Как говорится, разделяй и побеждай. Если победит он - его друзья будут спасены, а если нет... - Ладно, действовать следует немедленно! Жим. Нортон зашагал вперед. Перед каждым факелом он из осторожности прикрывал глаза. Но эти факелы вели себя смирно. Зато в обширном зале, куда его вывела галерея, он увидел сразу дюжину зубастых гоблинов - уродливых большеголовых карликов с волчьими челюстями. Они толпой накинулись на Нортона, алчно щелкая зубами. Мерзкие твари оказались проворными - ловко ускользали от его меча, которым приходилось орудовать с максимальной скоростью. Не будь гоблины такими нетерпеливыми и бестолковыми, Нортону пришел бы конец. К счастью, гоблины ссорились между собой, отталкивали друг друга и каждый норовил первым вырвать кусок мяса из ноги человека. Поэтому в результате долгого боя Нортон изрубил всю дюжину. После этого он прислонился к стене и долго не мог отдышаться. Еще одного сражения он явно не выдержит! В следующем зале Нортон увидел сияющую сферу, состоящую из плотного тумана. - Безопасней обойти? - спросил он у Жимчика. Жим-жим. - Будет рискованно прикоснуться? Жим. Жим. Жим. Нортон вздохнул и решил-таки потрогать шар из тумана - делать что-то все равно необходимо! Стоило ему коснуться сияющего тумана, как тот рассеялся. Перед Нортоном была роскошная огромная кровать с пологом - такие он видел только в бывших королевских дворцах. На ложе возлежала, опираясь спиной на взбитые подушки, молодая женщина ослепительной и порочной красоты. На ней был наряд турчанки из гарема: в меру откровенный и без меры дразнящий. В этой красавице не чувствовалось и капли нежности и невинности Эксельсии. И тем не менее Нортон был очарован. Быть может, он, сам того не сознавая, немного устал от недоступности девы... Глядя на Нортона недвусмысленным, зовущим взглядом, обольстительная женщина хрипловатым чувственным голосом сказала: - Здравствуй, доблестный герой! - Э-э... я так понимаю, вы и есть Злая Волшебница? - Да, мой восхитительный! - Вы... вы не так страшны, как вас малюют... Не мог же он прямо сказать, что ожидал увидеть старую уродливую каргу! - Люди преувеличивают. Сказки обо мне рассказывают. - Но я ведь должен убить вас - иначе вы превратите меня в ком грязи! Красавица кивнула. А Жимчик подтвердил его правоту решительным сжатием. - Да, убей меня - я подлая! - сказала Злая Волшебница. - Я отвратительная! Я мерзкая! Убей же меня, убей! - Это произносилось с таким придыханием, что реальный смысл ее слов воспринимался не иначе как приглашение к чувственной оргии, а не к убийству. Затем она игриво добавила, уже другим тоном: - Только с этим не обязательно спешить. Но тут вдруг красавица оголила грудь и воскликнула трагическим голосом: - А впрочем, если ты пришел убить меня - делай свое черное дело. Ударь меня мечом сюда! И она указала на пространство между ее восхитительными грудями. Нортон еще пару минут назад был так обозлен, что с ходу перерубил бы пополам старуху-колдунью. Но полоснуть мечом юное существо, пышущее жизнью и страстью!.. Меч выпал из его безвольной руки. Как только сталь звякнула о камень пола, красавица расхохоталась. - Не можешь? - спросила она. - Не могу, - жалобно ответил Нортон. - Так я и думала. Слабо тебе, геройчик! Доброе сердечко до добра не доводит! Дурак ты - и больше никто. Ты грязь - вот и превращайся в грязь. Она воздела правую руку и направила указательный палец на Нортона. Величавая медлительность этого жеста оказалась для нее роковой. Жимчик вдруг сорвался с руки хозяина, просвистел по воздуху - и впился зубами точно в указательный палец Злой Волшебницы. Направленная в Нортона молния, которая в следующее мгновение вылетела из этого пальца, ударила в факел на стене - и тот превратился в фонтанчик жидкой грязи. - О-о, мерзкая тварь! - возопила Злая Волшебница, стряхивая с себя зеленую змейку. - Я уничтожу тебя! Но вместо этого она запрокинула голову и забилась в конвульсиях. Яд Жимчика начинал действовать. Похоже, этот яд, способный только парализовать человека, на истинно злое существо действовал смертельно. Покуда Жимчик не спеша возвращался на руку хозяина, красавица на ложе, извиваясь от боли, на глазах старела. Через несколько мгновений она превратилась в уродливую старуху. Нортон в ужасе наблюдал за ее медленной агонией. Для доброго сердца вроде бы нет разницы, чью смерть переживать - жалко и старуху, и молодуху... А все-таки Нортон ощущал некоторое успокоение от того, что по его вине погибает старая и мерзкая старуха, а не молодая и прекрасная женщина. И вот тело на ложе дернулось в последний раз и застыло. В тот же миг стены замка закачались, помещение наполнилось гулом и стоном. Нортон понял, что со смертью хозяйки ее жилье обречено - оно должно разрушиться. Надо уносить ноги - и поскорее! В сумасшедшей спешке он принялся бегать по галереям, заглядывая в каждую дверь. Ведь нужно было выручить друзей! К счастью, за десятой дверью он их нашел. Они забились в угол большой комнаты и отражали нападение зубастого гоблина. Эльф лягал врага своими тяжелыми башмаками, а Эксельсия отпугивала кинжалом. - На помощь! - закричала девушка, увидев Нортона. Тот мигом зарубил гоблина и сказал: - Удираем. Я убил Злую Волшебницу, и замок сейчас разрушится. Молча они выбежали вон и помчались по коридорам. Жимчик подсказывал направление. Не обращая внимания на падающие камни и ходящий ходуном пол, они бежали, бежали, бежали... Оказавшись на просторе перед замком, друзья просто упали и долго-долго приходили в себя. Замок за их спиной превратился в руины. Деревья-исполины превратились в горстки пепла. Нортон огляделся - и только затылок почесал. Было диковато сознавать, что виновник всего этого разрушения - он один. Вторым в себя пришел лежащий рядом эльф. - Ну, чего рассиживаемся? Пойдем животину брать. - Да, самое время, - поддержала его Эксельсия, которая печально терла виски - от всего этого шума и гама и миллиона опасностей у нее голова разболелась. - Аликорн спрятан за замком, в горном ущелье. Жимчик снова превратился в огромного змея и перенес их через развалины в горное ущелье. - Вы настоящий герой, - сказала Эксельсия, покуда они летели. - Вы убили Злую Волшебницу! Это великий подвиг. - Увы, не я убил ее, а Жимчик. Он укусил ее - и она скончалась от его яда. - Фи-и, - разочарованно протянула Эксельсия, - а я-то думала... - Герой не герой, - сказал эльф, - но что он честный человек - это точно. А честный человек - уже половина героя. Загон Аликорна оказался огромной железной клеткой, под которой мог бы уместиться целый цирк-шапито. Нортон мельком увидел там что-то четырехногое, светлокрылое, с огненно-рыжим крупом и с белой штуковиной на лбу. Подробнее рассматривать было некогда, ибо перед клетищей возлежал дракон, и все внимание Нортона переключилось на нового противника. Издалека дракон походил на сороконожку. При ближайшем рассмотрении оказалось, что у него только семь пар ног. Налитые кровью глазищи. Могучий хвост. Из пасти валит черный дым - как из трубы паровоза. Да и размером он с паровоз. Волшебный меч вдруг показался Нортону игрушечным, а себя он ощутил оловянным солдатиком, который бесстрашно кидается со своим крохотным штыком на упитанную злую крысу. Впрочем, насчет бесстрашно - это преувеличение. У Нортона поджилки затряслись при виде паровоза на четырнадцати лапах! - Так, друзья, отойдите в сторонку, - солидно сказал Нортон, скрывая свой страх за деловитым тоном. - Мне предстоит немножко поработать мечом. Как назло вспоминалось лишь одно наставление Гавейна - "никогда не поворачивайся к дракону задом: одно дело доблестно лишиться в схватке жизни - и совсем другое провести остаток жизни без мяса на ягодицах!" Жимчик уже сидел на пальце у хозяина, и у Нортона в голове мелькнула шальная идея: а не отправить ли Жимчика против дракона? В виде гигантского змея добрый демон, кажется, весьма могуч... Однако он тут же отогнал трусливую мысль. Как представишь, что этот паровоз возьмет и растопчет любимого Жимчика!.. Но сейчас драконище готов был растоптать самого Нортона. Не прибегая к хитрой тактике, дракон понесся пришельцу навстречу, попыхивая огнем из пасти. Нортон ждал его с поднятым мечом. Удар должен прийтись по тонкой шее дракона. Пусть она и прикрыта толстой чешуей - волшебный меч ее разрубит. Гигант все ближе, ближе - и вдруг от него пахнуло нестерпимым жаром, да и сам он вблизи показался таким большим и быстрым... Нортон невольно отскочил в сторону - и только после этого рубанул мечом по близкой шее. Меч скользнул по плечу дракона. Брызнул фонтан крови. Однако было ясно, что зверь лишь ранен, и ранен несмертельно. Дракон пробежал по инерции еще ярдов сто, затем с удивительной прытью развернулся на своих четырнадцати ногах и кинулся в новую атаку. На месте его разворота осталась глубокая яма. Теперь дракон был донельзя разъярен. Гавейн не зря много раз подчеркивал, что дракон-подранок - самое опасное на свете существо! На сей раз Нортон отрубил ему одну из левых ног. Дракон взревел, закружился на месте, а затем вдруг притих и стал с мрачной решительностью медленно наступать на врага. От такого изменения тактики кровь застыла в жилах Нортона. До сих пор его спасала бестолковость стремительных наскоков глупого ящера. В неспешном бою друг против друга у Нортона не было шансов: дракон на своих тринадцати ногах был шустрее, чем Нортон на своих двоих. Плюс к этому пламя из пасти! Может ли меч защитить от огнемета? Прикинув все это в уме, Нортон издал боевой клич индейца и стремглав кинулся на дракона. Тот не ожидал такого поворота событий. Продолжая кричать не своим голосом, Нортон подбежал к ошалевшему дракону, который так и не решился сдвинуться с места, и всадил ему меч прямо в огромный глаз. Меч неощутимо вошел в голову дракона едва ли не по рукоять. Нортон тут же выдернул его. Дракон взревел и заметался. Меч пронзил его мозг. Нортон проворно отпятился от умирающего гиганта на полсотни шагов. Через минуту зверь перестал кружиться и рухнул на землю. Все было кончено. - Все-таки вы герой! Вы настоящий герой, сэр Нортон! - защебетала подбежавшая Эксельсия. Эльф тоже говорил какие-то похвальные слова. Однако Нортон, в ушах которого еще раздавался многоногий топот и страшный близкий рев, плохо различал отдельные слова. Когда его слух восстановился, он поймал кончик последней фразы прекрасной девы: - ...и все же мне показалось, что вы могли бы убить его... ну как бы это выразиться... более изящно... Вы как-то слишком долго возились с ним... Теперь оставался последний подвиг: приручить дикого единорога. Эксельсия первой подбежала к клетке и засюсюкала: - Единорожек мой, светик мой крылатый! "Единорожек" разогнался и кинулся на девушку, выставив вперед длинный и острый рог. Эксельсия с визгом отскочила. Рог прошел между прутьями клетки. При этом Аликорн получил такой удар по голове, от которого обычный конь никогда бы не оправился. Но волшебному единорогу это было нипочем. Могучим рывком он выдернул рог, застрявший между прутьями, и отбежал в центр-клетки - готовясь к новой яростной атаке. - Как же нам усмирить этого мустанга? - удрученно спросил Нортон. Во взоре Аликорна он видел не меньше дикого слепого бешенства, чем во взгляде злобного дракона. Правда, у единорога глаза были малость поинтеллигентнее. - Надо произнести волшебное слово! - сказала Эксельсия. - Вот и хорошо, - кивнул эльф. - Давайте, милашка, произносите поскорее свое волшебное слово - и закругляемся! Не век же нам тут топтаться! - Если бы я знала, что это за слово! - печально отозвалась Эксельсия. - Тогда нужно по-быстрому отгадать его, - заявил эльф. - Будь это так просто. Злая Волшебница давно бы его произнесла, - сказал Нортон. - Попробуем наобум, - предложила Эксельсия. - Меч! - Шляпа! - крикнул эльф. - Небо! - сказал Нортон, чтобы не отстать от других. Следующие пять минут они выкрикивали первые попавшиеся слова - без малейшего результата. - Погодите, - сказал наконец Нортон, - нельзя кричать всем вместе. Если случайно выскочит правильное слово, мы даже не будем знать, на что среагировал Аликорн! Надо по очереди - и следить за его поведением. - А сколько слов в языке? - осведомился эльф. - Тысяч сто, - сказал Нортон. - Если считать термины, а также редкие и устаревшие слова, то наберется хороших полмиллиона. Даже просто зачитать их по словарю - замучаешься. А если вспоминать... Эльф схватился за сердце. - Вы меня убиваете, - сказал он. - Я не могу торчать здесь целую вечность! Я не хочу попусту рассиживаться, расстаиваться или разлеживаться! - По-моему, - заметила Эксельсия, - Злая Волшебница перепробовала все слова. И не нашла нужного. Она очень хотела приручить Аликорна, поэтому вряд ли стала бы жалеть время и силы. У нее попросту ничего не получилось - и у нас ничего не получится. Эксельсия расплакалась. - Сомневаюсь, чтоб у Злой Волшебницы мог случиться такой облом, - пробормотал Нортон, которого всегда угнетали женские слезы. - Она должна была найти волшебное слово, на то она и колдунья... - Девушка, - сказал эльф, нетерпеливо постукивая носком башмака по земле, - прекратите реветь, вы мешаете молодому человеку думать! Нортон, думай быстрее! Не век же нам тут торчать! - Отойдите оба! Вы меня нервируете! Эксельсия отправилась поближе к клетке и стала громким шепотом перебирать слова: - Смелость! Скромность! Красота! Эльф зашагал вокруг клетки, время от времени истерично воздевая руки и приговаривая: "Нет, этого никакое терпение не выдержит!" - Честь! Достоинство! - продолжала перебирать Эксельсия. - Вечность! Маленький нетерпеливый зануда! Крик! Шум! Гул! Нежность! Ласка! - Стоп! - вскричал Нортон. - Я, кажется, догадался. Злая Волшебница не могла не знать волшебное слово! Она его знала. Только не могла выговорить. Это было настолько чуждое ей понятие, что у нее язык не поворачивался его произнести! Она была сплошная ненависть, поэтому и волшебное слово ей было ненавистно самой своей сутью. Это слово... ну же, Эксельсия, его должна произнести именно ты - чтобы Аликорн стал твоим покорным слугой! Эксельсия наморщила лобик - и вдруг вся просветлела. - ЛЮБОВЬ! - вскричала она. - Ну и дела! - протянул эльф. - Вы только поглядите на эту рогатую скотину! Аликорн подошел к железной ограде и большими умными ласковыми глазами смотрел на Эксельсию. Она подбежала к нему и робко-робко погладила сперва его рог, а потом и голову. Аликорн тихонько заржал. - Рубите ограду! - приказала Эксельсия. Несколькими взмахами меча Нортон прорубил выход из клетки. Аликорн не спеша вышел на волю и остановился рядом с Эксельсией. Девушка погладила чудо-единорога и легким движением запрыгнула на него. Вскочить на такого высокого коня, не прибегая к помощи стремени, - да, Эксельсия тоже была немного волшебницей! - О, благородное животное! - ворковала она, поглаживая гриву Аликорна. - Сколько лет я мечтала дружить с тобой! Я так счастлива! Так счастлива! Вперед, Аликорн! Вперед и ввысь! Крылатый единорог покорно заржал - и взмыл в воздух. Через мгновение-другое он скрылся за горизонтом - вместе с прекрасной всадницей. - О-хо-хо, - сказал эльф. - Ну вот, и моя работа завершена. Приключение подошло к концу, пора по домам. - Он протянул руку к волшебному мечу. - Верните реквизит. Меч вам больше не пригодится. Нортон, с грустью смотревший в ту сторону, куда улетела Эксельсия, машинально отдал эльфу его имущество. Эльф отошел шагов на десять и остановился. Земля вокруг него вдруг стала превращаться в жидкую грязь. Через полминуты он уже стоял по колено в небольшой луже, которая продолжала расширяться и углубляться. - Погодите! - удивленно воскликнул Нортон. - Куда это вы? Обратно в лужу? Я был уверен, что вы терпеть не можете грязь! - Да, я ее ненавижу, - уныло согласился эльф. - Таковы сказки: счастливой Деве полагается улететь, а эльф должен вернуться в первобытное состояние, то есть сидеть по уши в грязи и ожидать следующего героя. Тут внимание Нортона отвлекло другое: лежавший поодаль мертвый дракон вдруг зашевелился и стал дрыгать ногами! - Эй, эльф! - переполошился Нортон. - Меч мне еще очень даже пригодится! Эльф стоял уже по пояс в тине. - На кой тебе меч? Твои приключения благополучно закончились. - Но дракон-то оживает! Видать, я его не добил! - Ишь, какой! Хотел убить бессмертного дракона! Ты его просто на часок вывел из строя. Конечно, он здорово обалдеет, когда увидит, что клетка пуста, а Аликорна уже и след простыл. Но здесь ничего не поделаешь... А тебе советую побыстрее уносить ноги. Скоро оживет и Злая Волшебница, а ее замок мало-помалу восстанет из руин. Если задержишься - тебе не поздоровится. Ты, конечно, герой, но и у героев бывают плохие дни. - Значит, все произведенные мной разрушения и смерти - только временные? Однако эльф уже с головой погрузился в тину и ничего не ответил. Еще какое-то время на поверхности воды плавал помпон его длинной вязаной шапочки, а потом и тот пропал... Нортону стало одиноко и неуютно. - Стало быть, уносить отсюда ноги? - задумчиво произнес он. Жим. - Ах, Жимчик, дружочек мой, ты всегда при мне! С тобой не так грустно. Но как же мне вернуться домой? Прежде чем он успел закончить свой вопрос, неведомая сила уже несла его сквозь космос на родную планету. Второе развлекательное путешествие закончилось - и очень вовремя. 10. ГЕЯ В Чистилище его снова поджидал Сатана. - Ну как, понравилось? - вежливо осведомился Князь Тьмы. - Хорошо развлеклись? Нортон взглянул на него с пытливым прищуром: - Будто не знаете! - Дражайший коллега, откуда же мне знать? - Раз вы меня туда послали - значит, вы были заранее в курсе всего, что произойдет. В противном случае следует предположить, что вы поступили в высшей степени легкомысленно - отправили меня наобум навстречу гибели или увечью! - Инкарнация инкарнации вреда причинить не может. - Я на путешествие согласился и тем самым снял с вас ответственность. Если турист добровольно приехал в страну людоедов и был съеден - туристический агент ни по какому закону не виноват. - Да бросьте вы! Какой там вред! - замахал руками Сатана. - Это же просто разыгранный специально для вас спектакль - и ничего больше. Чистый Диснейленд! - Я так и думал. Не могло оба раза случиться так, что я ненароком попадал в лихо закрученный переплет. Все развивалось по некоему сценарию. - Мои клиенты не должны скучать во время путешествия, - сказал Сатана с самодовольной улыбкой. - Я беру на себя труд развлекать их по первому классу. Рай, знаете ли, нуднейшее место. А то, что я предлагаю, всегда будоражит чувства, всегда предполагает испытания и победы. - Так, значит, я не первый, кто воевал вместе с Батом Дарстеном против бемов и добывал Эксельсии крылатого единорога? Столь прямой вопрос несколько смутил Сатану. - Как вам сказать... - протянул он, и глаза у него забегали. - Есть стандартный сценарий, однако он привязывается к каждому конкретному посетителю. Главное, что вы нервишки себе пощекотали. Ведь, согласитесь, вам было весьма и весьма интересно! - Да-а, - со вздохом сказал Нортон, - никогда нельзя забывать, что вы Отец всякой лжи! - И горжусь этим. Фантазия - та же ложь, только безвредная и любезная сердцу. Напрасно люди так настроены против лжи. Бывает ложь симпатичная, ложь-лапочка, ложь-милашка... Впрочем, я способен часами говорить на эту тему! Так вот, в следующий раз я могу отправить вас в другие фантазии. Хотите - на ковбойский Дикий Запад. Хотите - в мир Розового Романа или Крутого Детектива. - Похоже, галактики из антивещества отличаются великим разнообразием! - Иуда! И сценариев - бесчисленное множество. К тому же можно перебрасывать героев из одной серии приключений в другую и даже делать их сквозными. Скажем, та же Эксельсия - она может постоянно сопровождать вас! - Это излишне, - быстро сказал Нортон, хотя идея ему очень понравилась. Просто он не хотел признаться в том, что Сатана чем-то подцепил его на крючок. - Я вот о чем подумал: если вы способны так разнообразно ублажать своих любимчиков, почему бы вам не отправить в Туманность Волшебного Фонаря юношу, который выбрал не тот камень и застрелился? Это было бы солидной наградой. И не пришлось бы впутывать меня. - Увы, - возразил Сатана, - я обещал ему не увлекательное путешествие в мир фантазии после смерти, а счастье на земле - любовь, богатство и долгую жизнь. И я должен сдержать свое слово... Так как вы насчет моего предложения? Нортон по-прежнему колебался. В общем и целом он ни на грош не верил Отцу Лжи... и тем не менее в данном конкретном случае придраться вроде бы не к чему! В итоге Нортон ограничился вежливой и осторожной формулой: - Позвольте мне еще поразмышлять над вашим предложением. Сатана бросил добродушное "как вам будет угодно, милейший Хронос" - и встал. Затем начал поворачиваться к хозяину апартаментов спиной и прямо в процессе поворота исчез, оставив по себе облачко сернистого дыма. Нортон поел и поспал. Он понятия не имел, какое сейчас время суток и как долго он пробыл вне объективного мира. Спрашивать дворецкого он постеснялся: как-то неловко Повелителю Времени осведомляться у слуги, который нынче день и час! Наконец доложили о приходе Клото. Она первым делом обняла его и страстно поцеловала. Но тут же смущенно отпрянула: - Извини, я не знаю, что происходит в твоем континууме. Мы с тобой уже любовники? Или я обгоняю события? Нортон улыбнулся: - Сперва объясни мне, что такое континуум. - В применении к нашей ситуации - это череда неразрывно связанных событий. В твоем континууме время идет назад, в моем - вперед. Поэтому можно сказать, что мы живем в разных временных континуумах. То, что в моем уже произошло, в твоем лишь грядет. - По-моему, я дозрел до того, что произошло в твоем континууме. - Как здорово! Я так рада! - воскликнула Клото, бросаясь ему на шею. Нортон продолжал любить Орлин. Однако теперь он не только умом, но и сердцем понял, что та история завершилась раз и навсегда. Отныне он был внутренне готов к появлению новой женщины в его жизни. Эксельсия ему понравилась, но Нортон поостерегся бы вступать в близкие отношения с существом, которое занято на главных ролях в спектаклях под режиссурой самого Сатаны. А Клото подходила ему во всех отношениях. Хорошенькая и смекалистая. Его любит. К тому же товарищ по работе. Правда, несколько действует на нервы то, что где-то в ней таится "подруга" Лахесис и "нянька" Атропос... А впрочем, в какой молодой женщине не таятся две эти ипостаси? Больше того: если в девушке не сокрыты эти две ипостаси, стоит ли завязывать с ней долгие и прочные взаимоотношения? Всю эту философию Нортон разводил потом, когда они уже встали с диванчика и оделись. А до того Клото заставила его забыть обо всем на свете. Какой темперамент! Какой опыт! И какое умение казаться невинной, будучи прожженной! Да, с такой женщиной он был не против испытать в будущем все то, о чем она вспоминала с томной поволокой на глазах и любострастной улыбкой. Разрыв с прошлым стал фактом. Клото оказалась хорошим лекарством от тоски. Любовь к Орлин никуда не исчезла, она только ушла в тайное тайных его души. Ничем не поступившись в своем прошлом, Нортон прекратил топтаться в кругу мучительных воспоминаний и получил возможность строить свое будущее, наслаждаться жизнью и двигаться вперед... После внеплановой сцены между учительницей и учеником Нортон и Клото приступили к занятиям. Для этого вертушка Клото превратилась в солидную Лахесис. Нортон был несколько смущен лукавыми взглядами, которые срединная ипостась время от времени бросала на него. Она не могла не знать о том, чем занималась ее сестрица всего лишь несколько минут назад. Однако довольного Нортона это лишь забавляло. Если он и краснел, то не без гордости. Они занялись инспекцией человеческих судеб. Глядя на распяленные между ее руками нити, Лахесис нахмурилась и сказала: - Странное дело! Вот здесь спутался в один узел десяток жизней. Еще вчера ничего подобного не было! Это надо поправить. - Кстати, о путанице и о поправках! - воскликнул Нортон. - Сатана просил меня о небольшой услуге. С моей помощью он хочет осчастливить одного неудачника. Я проверил факты и не нашел в его просьбе никакого второго дна. По-моему, все чисто. Однако я хотел бы посоветоваться с вами. Подобное действие не слишком спутает ваши нити? - Это хорошо, что вы решили посоветоваться, - сказала Лахесис. - Я вам скажу одно: Сатане никогда - никогда - нельзя доверять. Он громоздит перед вами ложь на ложь до тех пор, пока реальность совсем не скроется с глаз. - Да где тут взяться лжи? - горячо возразил Нортон. - Дело проще простого. Двадцать лет назад - в вашем континууме - один молодой человек мог встретить и полюбить прелестную и богатую девушку. Однако вышло так, что они разминулись: в какой-то момент он сделал неверный выбор, жизнь стала ему немила - и он застрелился. Сатана хочет уберечь молодого человека от роковой ошибки в выборе и подарить ему долгую и счастливую жизнь. - Самоубийство? Секундочку, - сказала Лахесис и мгновенно превратилась в Атропос, которая заявила скрипучим голосом: - Самоубийство - это по моей части. И по части Танатоса. Я контролирую срок, а он - исполнение. Атропос расставила руки, и между ними протянулись жизненные нити. - Назовите имя и время, Хронос. Он подчинился. Через некоторое время Атропос воскликнула: - Ага, нашла! Обрубленная нить. Этот юноша... о Великий Боже! - Что такое? - Да ведь это же Танатос! - Ну да, вы говорили, что Танатос забирает души... - Не то! Ваш самоубийца - тот самый смертный, который ныне работает в должности Танатоса! Только на самом деле он не покончил жизнь самоубийством. Он сам убил. Он убил своего предшественника на посту Танатоса. Эта должность переходит из рук в руки именно так: всякий следующий убивает своего предшественника. - Убивает? - в ужасе переспросил Нортон. - Вы шутите! - Пусть вас это не шокирует: Танатос трудится в области смерти, - мрачно пояснила Атропос. - И все же нынешний Танатос - очень положительный, не побоюсь сказать: едва ли не лучший с начала мира! Он сочувствует своим клиентам - в отличие от большинства своих предшественников. И в критических ситуациях самым решительным образом противостоит Сатане, не потакая ему даже в мелочах. Благодаря такой твердой позиции нынешнего Танатоса мироздание остается прежним и кончаются ничем все попытки Сатаны навязать Вселенной свои законы. Если Князю Тьмы удастся каким-либо хитрым способом сместить - грядет великая мировая катастрофа. В данную эпоху обстоятельства складываются так, что при менее волевом и принципиальном Танатосе у Сатаны есть немалый шанс добиться своего! - Но я полагал, что все инкарнации неуязвимы для козней Сатаны! Оставив нити, Атропос ласково потрепала руку Нортона своей морщинистой рукой. - Ах, молодой человек, - сказала она, - оно вроде и так... да не так! Сатана подчиняется вселенским законам - до тех пор, пока не найдет возможность их обойти. А он только тем и занят, что ищет способы обходить вселенские законы! Он мастер кривых тропок. Циники говорят, что законы для того и созданы, чтобы их обходить. А кто в этом мире циничней Сатаны? - Но как в данном случае?.. - Если вы приведете помощника Сатаны к этому молодому человеку, которого зовут Зейн, и тот убедит Зейна купить любовный камень и завоевать сердце прелестной девушки... Тут в глазах элегантной старухи вдруг запрыгали чертики. - А вам, молодым людям, - почти кокетливо и как бы между прочим заметила она, - вам нравятся юные прелестницы! Право, даже не знаю за что. Нортон счел за благо промолчать. - Разумеется, Зейн при таком повороте обретет земное счастье, - продолжила Атропос прежним серьезным тоном. - Но не станет Танатосом. А другой, более равнодушный Танатос не спасет от происков Сатаны Луну, дочь волшебника. Она не окажется в нужном месте и в нужный час для того, чтобы противостоять Дьяволу в предстоящем сложнейшем, судьбоносном политическом кризисе. - Что-то я не припомню такого кризиса... - Вы его не застали. Он произойдет после того, как вы примете Песочные Часы Хроноса и начнете жить вспять. Сатане ваше незнание очень и очень кстати - он ловок таскать каштаны из огня чужими руками! Поскольку вы лично Танатоса никогда не встречали... - Нет, я виделся с ним - до того, как стал Хроносом. Но у Танатоса вместо лица был череп. Поэтому я действительно не смог бы его узнать при новой встрече. Атропос на пару секунд задумалась, а затем воскликнула: - Я полагаю, вам пора формально познакомиться с ним - а также и с Луной. В результате Сатана не сможет больше водить вас за нос и пользоваться тем, что вы их никогда не видели. От разговора с Атропос у Нортона голова пошла кругом. Какого великого несчастья для Вселенной он чуть было не стал виновником! Что значит личное земное счастье Зейна против его грядущей миссии успешного дьяволоборца! Нортон-Хронос едва не оказал медвежью услугу тому, кто с таким трогательным и неожиданным сочувствием отнесся к нему в момент кончины ребенка Орлин. Сколько жестокой иронии было бы в этом! Атропос занялась разбором ниточек, распяленных между ее руками. - Ага, вот сюда, - наконец сказала она. И через мгновение они уже неслись, оседлав гигантские Песочные Часы, вдоль протянутых сквозь ничто разноцветных канатов - бездна снизу и бездна сверху. Из ниоткуда вдруг возник конечный пункт их путешествия. Они стояли у ограды, за которой в глубине обширного сада виднелся роскошный особняк. - Он у нее в гостях, - пояснила спутница Нортона. - Неловко прерывать свидание, однако дело не терпит отлагательства. Атропос постучала в ворота, и в то же мгновение откуда-то из-за кустов, словно два сторожевых пса, метнулись к ним два разъяренных грифона. Нортон невольно попятился, даром что толстая металлическая решетка надежно защищала его от страшных тварей. А впрочем, надежно ли? От крылатого существа с головой орла и могучим телом льва можно ожидать всяческих сюрпризов! Однако грифоны враз присмирели, когда увидели Атропос. Похоже, они встречали ее не в первый раз. - Успокойтесь, это друг, - сказала она, показывая на Нортона. - Впустите нас. Грифоны грозно уставились на Нортона. Он по наитию выставил далеко перед собой Песочные Часы. Этот жест окончательно усмирил страшилищ: без сомнения, сей магический предмет был им хорошо знаком. Атропос открыла ворота, и Нортон бесстрашно проследовал за ней, косясь в сторону грифонов, которые спокойно потрусили за ними как бы в качестве почетного эскорта. - Строго говоря, эти милые зверюшки нисколько не опасны - ни для вас, ни для меня, - сказала Атропос. - Я представила вас другом для того, чтобы оградить грифонов от вас. - Оградить их? - Ну да. Плащ Хроноса уничтожает любое магическое существо, которое вздумает напасть на его владельца. Существо мгновенно стареет и умирает. Атаковать вас равносильно самоубийству для грифонов. Когда они подошли к двери особняка, на пороге возник молодой мужчина приятной внешности. Нортон сразу же узнал в нем посетителя лавки "Чечевичная похлебка". Тот нисколько не состарился за двадцать лет - лишнее доказательство того, что инкарнации не стареют, подобно обычным смертным. Это совпадает с личным наблюдением Нортона: его предшественник на посту Хроноса не был младенцем, приближаясь к секунде своего рождения. Он был зрелым мужчиной, когда передавал Нортону Песочные Часы. Следовательно, и Нортон застынет в своем нынешнем физическом состоянии - и останется тридцатидевятилетним до конца срока пребывания в должности Хроноса. Что ж, это утешительно. Нортону не хотелось бы снова марать пеленки. Вслед за Танатосом из дома вышла холеная красивая женщина лет сорока. - Приветствую вас, инкарнации! - весело сказал Танатос. - Приглядитесь получше, - сказала Атропос, - у нас новый Хронос. Похоже, вы этого не заметили. Танатос внимательней посмотрел на Нортона и воскликнул: - Вы шутите, уважаемая нитеобрывательница! Этого Повелителя Времени я знаю добрых двадцать лет. Именно он помог мне правильно оценить многие аспекты моей работы в должности Танатоса! - Вы имеете в виду, - деликатно заметил Нортон, п