человеческими головами, люди с головами зверей... - Невозможно! Люди могут спариваться только с людьми. Я подразумеваю, только с женщинами. Это было бы неестественно... - Ксант - необычная страна. Магия делает возможным многое. Бинк увидел, что логика побеждает эмоции. - Но даже если так, - с трудом выдавил он, - все равно это не оправдывает твое завоевание Ксанта. Что было, то прошло, смена правительства не... - Я считаю, что сказанное оправдывает взятие власти мной, Бинк. Потому что ускоренная эволюция и мутации, вызываемые магией и инцестом между видами изменяют Ксант. Если мы останемся отрезанными от Мандении, в Ксанте вскоре не останется ни одного человека - лишь гибриды. Только постоянный приток людей позволил человеку в Ксанте сохранять свой вид за последнее тысячелетие. Теперь же здесь не так много людей. Когда человек спаривается с гарпией, результатом будет никак не человеческое дитя. - Нет! - ужаснулся Бинк. - Никто не будет... с грязной гарпией! - С грязной гарпией, возможно, и нет. Ну, а как насчет чистенькой, хорошенькой гарпии? - Трент вопросительно приподнял бровь. - Они же не все одинаковые, знаешь ли. Мы видим лишь их отщепенцев, а не молодых, свежих... - Нет! - Предположим, человек попьет водички из Источника Любви случайно, конечно... а рядом с ним напьется гарпия? - Нет... Он... - Но Бинк знал, что Трент попал в точку. Любовное заклинание вызывало неудержимое желание. Он вспомнил то, что видел во время путешествия, когда оказался рядом с Источником Любви, перейдя по мосту Провал. Он тогда чуть не выпил воды из него, не заметив поначалу грифона и единорога в любовных объятиях. Там присутствовала и гарпия. При этих воспоминаниях Бинк содрогнулся. - Тебя никогда не привлекала хорошенькая русалка? Или леди-кентавр? - настаивал Трент. - Нет, коварная картина элегантных грудей русалки возникла в его мозгу. И Чери-кентавр, что подвезла его во время путешествия к Волшебнику Хамфри. Когда он дотрагивался до нее, было ли это на самом деле случайно? Она пригрозила сбросить его в овраг, но говорила это не всерьез. Она была очень приятной красоткой. Скорее, личность. Честность вынудила его неохотно признать. - Может быть. - И наверняка были другие, менее щепетильные, чем ты, - Трент был неумолим. - В определенных обстоятельствах они могли уступить, не так ли? Разве мальчишки из твоей деревни не бегают украдкой подсматривать за кентаврами, как это делали в мои дни? Парни вроде Зинка, Джамы и Потифера, негодяи и хулиганы, вызывали раздражение в обиталище кентавров. Бинк хорошо помнил их. Он не задумывался прежде над их поступками. Конечно, они ходили, чтобы полюбоваться гологрудыми красотками, а если они подловили одну отдельно... Бинк понял, что лицо его залила краска. - К чему ты клонишь? - вопросом он постарался скрыть свое смущение. - Только к одному - Ксант должен иметь связь... прости, плохое слово!... должен был иметь контакт с Манденией задолго до самых ранних записей. До Волн Нашествий. Потому что только в Мандении существует человеческая раса в чистом виде. С момента, как человек ступил ногой в Ксант, он начал изменяться. У него появляется магия, у его детей ее еще больше, пока некоторые из них не становятся Волшебниками. И если они стараются жить в Ксанте, они неизбежно сами становятся магией. Или их потомки. Или разрушая барьеры между видами, или перерождаясь в чертей, эльфов, гоблинов, великанов, троллей - ты хорошо разглядел Хамфри? - Он гном, - не думая, ответил Бинк. Потом: - Нет! - Он человек и хороший при этом, но он уже далеко на пути к чему-то еще. Он находится сейчас на вершине своей магической власти, но его дети, если он когда-нибудь ими обзаведется, будут уже настоящими гномами. Я думаю, он это знает и потому не женится. А посмотри на Хамелеона - у нее нет прямой магии, потому что она сама магия. Таким путем все человеческое население Ксанта меняется неизбежно, если только нет притока свежей крови из Мандении. Щит нужно убрать! Магическим существам Ксанта нужно позволить мигрировать за его пределы свободно, там они постепенно вернуться к своим прежним формам. Сюда должны приходить новые животные. - Но... - Бинк обнаружил, что справляется с ужасом новых концепций. - Если всегда был... прежде всегда был обмен, что случилось с людьми, что пришли сюда тысячи лет назад? - Вероятно, какое-то время возникали препятствия, отрезавшие миграцию. Вероятно, Ксант около тысячи лет был настоящим островом, что изолировало доисторических поселенцев, поэтому они совершенно слились с существовавшими формами и дали начало кентаврам и другим видам. Это происходит вновь из-за Щита. Люди должны... - Достаточно, - прошептал Бинк, окончательно потрясенный. - Я не могу больше слушать. - Ты уберешь ягодные бомбы? Понимание вернулось подобно вспышке молнии. - Нет! Я забираю Хамелеона и ухожу... сейчас. - Но ты должен понять... - Нет! Злой Волшебник начал убеждать его. Если Бинк еще немного послушает его, он перейдет на его сторону и Ксант будет потерян. - То, что ты предлагаешь, ужасно. Это не может быть правдой. Я не могу принять ее. Трент вздохнул с видимым подлинным сожалением. - Что ж, попытку сделать стоило, хотя я и боялся, что ты отвергнешь мою теорию. Я все равно не могу позволить тебе разрушить замок. Бинк напрягся, изготовившись бежать, чтобы не оказаться трансформированным. Шесть футов... - Нужды убегать нет, Бинк, - покачал головой Трент. - Перемирие я не нарушу. Когда я показывал картинки тебе, я мог это сделать, но я ценю данное мною слово. Поэтому придется пойти на компромисс. Если ты не присоединяешься ко мне, я вынужден присоединиться к тебе. - Что? - Бинк, чьи уши закрылись для коварной логики Злого Волшебника, был пойман врасплох. - Пощади Замок Ругна. Убери бомбы. Я помогу тебе безопасно покинуть пределы замка. Это оказалось так легко. - Твое слово? - Мое слово, - торжественно произнес Трент. - Ты можешь заставить замок отпустить нас? - Да. Это еще одно, что я узнал в этой библиотеке. Я должен лишь произнести определенные слова и замок даже будет помогать нам в пути. - Твое слово, - повторил с подозрением Бинк. До сих пор Трент не нарушал данного им слова... хотя какая гарантия в дальнейшем? - Никаких трюков, никаких внезапных перемен в намерениях? - Мое слово чести, Бинк. Что он мог сделать? Если бы Волшебник хотел нарушить перемирие, ничто не мешало ему трансформировать Бинка сейчас же в жабу, затем подкрасться к Хамелеону и трансформировать ее... Бинку хотелось доверять ему. - Хорошо. - Иди убери бомбы. Я договорюсь с Ругна. Бинк пошел. Хамелеон встретила его радостными криками и на этот раз он с большим удовольствием принял ее в свои объятия. - Трент согласился помочь нам выбраться отсюда, - сообщил он ей. - О, Бинк, я так рада, - воскликнула она, целуя его. Ему пришлось схватить ее за руку, иначе она от радости выронила бы бомбу, которую все еще держала. С каждым часом Хамелеон становилась все красивее. Ее индивидуальность почти не изменилась, исключая то, что ее слабеющий ум делался все менее подозрительным и более простым. Бинку нравились эти качества и сейчас, он должен был признаться, что ее красота ему тоже нравилась. Она принадлежала Ксанту, она была магией, она не пыталась манипулировать им в своих личных целях. Она была тем типом девушки, что ему нравился. Но он знал, что ее глупость оттолкнет его так же, как ее уродство во время другой фазы. Он не сможет жить ни с красивой идиоткой, ни с уродливым гением. Сейчас, пока в нем еще жило воспоминание о ее уме, она была привлекательна, а красота ее услаждала его взор. Надеяться на что-то другое было бы верхом глупости уже с его стороны. Бинк отодвинулся от Хамелеона. - Нам нужно убрать эти бомбы, - сказал он. - Осторожно. Но что делать с эмоциональной бомбой внутри него? 14. ВИХЛЯКИ Без всяких препятствий трое вышли из замка Ругна. Решетка была поднята. Трент нашел подъемную лебедку, смазал ее и стал вращать при помощи магии, скрытой в механизме. Призраки пришли пожелать всем счастливого пути. При расставании Хамелеон даже всплакнула, да и Бинк ощутил печаль. Он знал, насколько одиноко будет призракам несколько дней после общества живых людей. И он даже стал уважать сам несокрушимый замок. Он делал то, что должен был делать. Так же, как и Бинк. Они несли с собой мешки с фруктами из сада и были одеты в более удобную одежду из кладовых замка, которая хранилась там и не портилась с помощью древних заклинаний. Они выглядели как члены королевского семейства, да и ощущали себя таковыми. Замок Ругна неплохо о них позаботился. На этот раз им не угрожала никакая буря. Ни одно дерево ни делало угрожающих жестов, вместо этого они двигали своими ветвями, словно в жестах дружеского прощания. Не появлялось никаких злобных животных. И никаких зомби. В удивительно короткой время замок исчез из виду. - Теперь мы за пределами территории Ругна, - объявил Трент. - Пора возобновить бдительность, так как начинается подлинная дикая местность. - Нам? - переспросил Бинк. - Ты не собираешься возвращаться? - В этот раз нет, - ответил Волшебник. Подозрения Бинка вернулись. - Но что ты сказал замку? - Я сказал: я вернусь Королем. Ругна будет править Ксантом снова. - И он поверил? Взгляд Трента остался спокойным. - Почему он должен сомневаться в правде? Я вряд ли смогу завоевать корону, оставаясь в замке. Бинк помолчал. Злой Волшебник никогда не обещал оставить свой замысел завоевания Ксанта. Он просто согласился помочь Бинку и Хамелеону безопасно покинуть замок. Он это сделал. Итак, они теперь находились в тех же отношениях, что и раньше - действовали под знаком перемирия, которое заключили, чтобы выбраться из дикой местности. После этого... в голове Бинка было пусто. Неукрощенный лес не заставил долго себя ждать. Они ощутили его присутствие. Трое вступили на небольшую полянку, поросшую маленькими хорошенькими желтенькими цветами, и поднялся рой пчел. Они сердито зажужжали над ними, не касаясь и не жаля их, но внезапно отворачивая на близком расстоянии. Хамелеон чихнула. И снова чихнула, очень сильно чихнула. Потом чихнул Бинк, за ним Трент. - Чихающие пчелы! - между приступами чихания крикнул Трент. - Трансформируй их! - крикнул ему Бинк. - НЕ могу!.. чхи... и!.. сфокусироваться на них, глаза слезятся. Ап-чхи! В любом случае, он невинные создания, а-а-ап-ап-ап-чхи! - Бегите, вы, болваны! - закричала Хамелеон. Они последовали ее совету и, как только покинули поляну, пчелы оставили их. Чихание прекратилось. - Хорошо, что это оказались не удушающие пчелы! - воскликнул Волшебник, протирая слезящиеся глаза. Бинк согласился с ним. Чих-другой - ничего страшного, но дюжина-другая, следующая друг за другом без перерыва, было делом серьезным. Вряд ли осталось бы время дышать. Шум, поднятый ими, растревожил других обитателей джунглей. Раздалось рычание и топот громадных лап, шагающих по земле. Вскоре показался огромный огнедышащий дракон. Он бросился через поляну с пчелами, но они благоразумно оставили его в покое. Они знали, что лучше не провоцировать дракона на чихание, потому что огонь, который он при этом извергал бы, уничтожил бы их. - Измени его! Измени его! - когда дракон сориентировался на Хамелеона, в панике закричала она. Драконы обычно проявляли странное пристрастие к красивым девушкам. - Не могу, - пробормотал Трент. - Когда он окажется в пределах необходимых шести футов, его огонь уже всех нас поджарит. У него двадцатифутовый факел. - От тебя мало помощи, - пожаловалась она. - Трансформируй меня! - предложил Бинк с неожиданным вдохновением. - Хорошая идея, - и Бинк вдруг стал сфинксом. Он сохранил собственную голову. но у него было тело быка, крылья орла и ноги льва. Он был огромен, много выше дракона. - Я не имел понятия, что сфинксы бывают такими громадными, - удивился Бинк. - Прости... я снова забыл, - ответил Трент. - Я думал о легендарном сфинксе из Мандении. - Но в Мандении нет магии. - Тот сфинкс, должно быть, давным-давно забрел из Ксанта. Он стоит окаменевшим уже тысячи лет. - Окаменевшим? Что могло испугать сфинкса такого размера? - удивилась Хамелеон, всматриваясь в чудовищное лицо Бинка. Но пора было приступать к делу. - Проваливай, зверюга! - загремел Бинк. Дракон медленно адаптировался к новой ситуации. Он выпустил в Бинка струю оранжевого огня, опалившего тому перья. Огонь лишь вызвал у Бинка раздражение. Он поднял львиную лапу и шлепнул дракона. Усилие было небрежное, но оно отбросило дракона прямо на дерево. С сердитого дерева посыпался град каменных орехов. Дракон издал вопль боли, проглотил свое пламя и сбежал. Бинк осторожно развернулся, надеясь, что ни на кого не наступил. - Почему мы раньше не подумали об этом? - проревел он. - Я могу довезти вас прямо до края джунглей. Никто нас не узнает и ни одно существо нас не побеспокоит. Он пригнулся как можно ниже, и Хамелеон с Трентом взобрались по его хвосту на спину. Бинк медленным шагом тронулся вперед. Шаг этот, оказался быстрее, чем бег любого человека. Он уверенно продвигался вперед. Но недолго. Хамелеон, попрыгав на жесткой спине сфинкса, решила, что ей нужно в туалет. Ничего не оставалось делать, как предоставить ей такую возможность. Бинк сгорбился, чтобы она безопасно могла соскользнуть на землю. Трент тоже воспользовался перерывом, чтобы размять ноги. Он подошел к огромному лицу Бинка. - Я бы трансформировал тебя обратно, но все-таки лучше придерживаться одной формы, пока она станет не нужна, - сказал он. - У меня нет данных, что частая трансформация вредна для человека, но лучше не рисковать. Так как сфинкс - форма разумная, интеллектуально ты не пострадаешь. - Нет, я - о'кей, - согласился Бинк. - А физически лучше, чем когда-либо. Можешь ты отгадать загадку? Кто ходит утром на четырех ногах, на двух ногах в полдень и на трех вечером? - Не смогу, - ответил явно озадаченный Трент. - Во всех легендах, что я слышал, сфинксы кончали самоубийством, получив правильный ответ на свои загадки. Это были сфинксы меньшего размера, другого вида... но я не совсем разбираюсь в деталях и рисковать не буду. - Э, ладно, - произнес огорченный Бинк. - Я догадываюсь, что загадка идет из мозга сфинкса, а не из моего. Я уверен, что все сфинксы имеют общего предка, хотя тоже не знаю различия между видами. - Странно. Я имею в виду не твое незнание манденийских легенд, а твою память на загадки. Ты - сфинкс. Я вложил твой мозг в существующее тело, так как эти существа все мертвы или окаменели тысячелетия назад. Я трансформировал тебя в похожее чудовище, Бинка-сфинкса. Но если у тебя действительно сохранилась память сфинкса, настоящие воспоминания сфинкса... - Должно быть, существуют сложности магии, которых мы не понимаем, - сказал Бинк. - Мне бы хотелось понимать истинную природу магии, причем любой магии. - Да, это загадка. Магия существует в Ксанте и нигде больше. Почему? Каков ее механизм? Почему Ксант кажется соседним любой области Мандении, совпадает в географии, языке и культуре? Как эта магия во всем ее многообразии передается от географического района к его обитателям? - Я размышлял над этим. И думал, что возможна какая-то радиация от земли или питательные свойства почвы... - Когда я стану Королем, прикажу начать изучение природы уникального Ксанта. Когда Трент станет Королем... Проект, определенно, был привлекателен, можно сказать, зачаровывающим, но не такой ценой. Мгновение Бинк колебался. Простым движением своей мощной лапы он мог раздавить Злого Волшебника, навсегда покончив с угрозой. Нет. Даже если Трент и не был его другом, Бинк не мог нарушить перемирие подобным образом. Кроме того, ему совсем не улыбалось остаться чудовищем на всю жизнь, физически или морально. - Леди слишком задержалась, - заметил Трент. Бинк повернул свою внушительную голову, ища взглядом Хамелеона. - Она обычно быстра в вещах такого рода. Она не любит оставаться одна, - потом он подумал еще кое о чем. - Если только ей не взбрело в голову отправиться искать свое заклинание, ну, чтобы стать нормальной девушкой. Она покинула Ксант в попытке избавиться от магии и теперь, когда она снова оказалась в Ксанте, она старается найти контрмагию такого вида. Сейчас она не очень умна и... Трент почесал подбородок. - Это джунгли. Мне не хотелось бы нарушать ее уединение, но... - Может быть, нам стоит поискать ее? - М-мм. Хорошо. Я считаю, что ты выдержишь еще одну трансформацию, - решил Трент. - Я сделаю из тебя ищейку. Это манденийское животное, вид собаки, очень подходящее для вынюхивания следов. Если ты наткнешься на нее, занятую чем-либо личным - что ж ты только животное, а не мужчина, который за ней подглядывает. Внезапно Бинк превратился в остроносое существо с висячими ушами. Он мог различить любой запах, в этом он был уверен. Он никогда раньше не понимал, насколько важен запах. Странно, что когда-то он полагался на другие, менее острые чувства. Трент припрятал их запасы в ложном опутывающем дереве и огляделся вокруг. - Очень хорошо, Бинк, давай нюхай, ищи, где она, - Бинк хорошо понимал слова Трента, но ответить не мог, так как был формой неговорящего животного. След Хамелеона был настолько очевиден, что было просто поразительно, как это Трент не мог учуять его сам. Бинк опустил свой нос к самой земле - как естественно, что голова помещена так близко к основному источнику информации вместо того, чтобы торчать так высоко, как у Трента - и уверено двинулся вперед. След вел к кустам дальше в джунгли. Что-то заманило ее туда. Во время понижения умственных способностей что угодно могло обмануть Хамелеона. Все же Бинк не мог уловить постоянного запаха животного или растения, за которым она могла бы последовать. Это предполагало магию. Обеспокоенный Бинк фыркнул и рванулся вперед. Волшебник последовал за ним. Магическая ловушка почти определенно указывала на опасность. Но ее след не вел ни к опутывающему дереву, ни к проглатывающему болоту, ни к логову крылатого дракона. Он вился меж очевидных опасностей, направляясь к югу в самые глубокие джунгли. Что-то явно вело ее, безопасно проводя мимо всех угроз, но что, куда... и зачем? Бинк понимал сущность, если не детали: какой-то манящий огонек околдовал ее, маня все время вперед и оставаясь постоянно чуть-чуть недосягаемым. Может быть, он предлагал какой-то эликсир, какое-то заклинание, чтобы сделать ее нормальной, и она пошла за ним. Огонек заедет ее в непроходимые джунгли, где она потеряется, и там бросит ее. Долго она не выживет. Бинк поколебался. След он не потерял, такого случиться не могло. Это было что-то другое. - В чем дело, Бинк? - спросил Трент. - Я знаю, что ее заманила какая-то магия, но поскольку мы нашли ее следы, мы можем... - он замолчал, тоже ощутив нечто другое. Это было содрогание земли, словно какой-то массивный предмет ударял в нее. Предмет, весящий много тонн. Трент поглядел вокруг. - Я не могу это видеть, Бинк, ты что-то чуешь? Бинк молчал. Ветер дул не в ту сторону. Он не мог уловить запах того, что производило такой звук. - Не хочешь, чтобы я трансформировал тебя во что-нибудь более мощное? - спросил Трент. - Мне что-то не по нраву эта ситуация. Сперва дракон, теперь эта странная погоня. Если Бинк изменится, он больше не сможет учуять след Хамелеона. Он продолжал молчать. - Ладно, Бинк, оставайся рядом со мной. Я успею трансформировать тебя в любое существо, если понадобится, чтобы противостоять любой опасности, но ты должен держаться на нужном расстоянии. Я думаю, мы приближаемся к большой опасности или она приближается к нам, - он коснулся своего меча. Они двинулись было дальше, но содрогание земли становилось все сильней, превратившись в размеренный шаг какого-то внушительного животного. И все-таки они ничего не видели. Теперь звук раздавался прямо у них за спиной и неотвратимо приближался. - Думаю, нам лучше спрятаться, - мрачно сказал Трент. - Как говорится, осторожность - лучшая часть доблести. Хорошая мысль. Они зашли за безвредное пивобочковое дерево и стали молча наблюдать. Топот становился все громче. Очень громким. Дерево целиком сотрясалось от сильной мерной вибрации. Бум! Бум! Бум! Маленькие ветки посыпались с дерева, а в стволе появилась трещина. Образовалась тонкая струя пива, расплескиваясь перед чувствительным собачьим носом Бинка. Он отпрянул: даже в человеческом облике он никогда не испытывал пристрастия к этому напитку. Бинк выглянул из-за ствола. Там все равно никого не было видно. Затем что-то, наконец, стало видимым. От игольчатого дерева отломилась ветка, кусты с силой разошлись в стороны. Часть земли опустилась. Из множества трещин в стволе полилось еще больше пива, наполняя воздух хмельным ароматом. И все-таки ничего существенного разглядеть не удавалось. - Оно невидимо, - прошептал Трент, вытирая с одной руки пиво. - Невидимый великан. Невидимый. Это означало, что его трансформировать Трент не мог. Он должен видеть то, что собирался трансформировать. Они молча, окутанные сгущающимися парами пива, наблюдали за проходом гиганта. Появились чудовищные отпечатки человеческих ступней, каждая длиной - футов десять, утопающие дюймов на несколько в лесную почву. Бум! - и исчез кремовый куст. Бум! - и опутывающее дерево поджало свои щупальца, испугавшись. Бум! - и упавший ствол грохнулся поперек пятифутового следа гиганта. Нахлынула вонь, удушающая, словно от гриба-вонючки или от выгребной ямы в летнюю жару. Чувствительный нос Бинка запротестовал. - Я - человек не трусливый, - проговорил Трент, - но я начинаю ощущать страх. Когда ни заклинание, ни меч не могут повредить противнику... - нос его сморщился. - Один запашок его тела смертелен. Он, должно быть, пировал на помойке. Бинк осознал, что шерсть у него на загривке стала дыбом. Он слышал о подобном чудовище, но принимал эти разговоры за шутку. Невидимый вонючий великан! - Если он пропорционален, - заметил Трент, - то в нем около шестидесяти футов высоты. В Мандении такое было бы невозможно по чисто физическим причинам, квадратичная зависимость и все такое прочее. Но здесь кто может сказать, что нет магии. Он видит свою дорогу над лесом, а не через него, - Трент замолчал, размышляя. - Я думаю, он не преследует нас. Куда он идет? Туда же, куда ушла Хамелеон, подумал Бинк и зарычал. - Правильно, Бинк. Лучше мы двинемся по ее следу быстрее и найдем ее, прежде чем на нее наступят. Они двинулись дальше, следуя по протоптанному пути. Там, где отпечатки гиганта накладывались на следы Хамелеона, преобладал запах великана, настолько сильный, что страдал нюх Бинка. Он огибал отпечатки ног великана и находил более приятный для него запах Хамелеона. Вдруг послышался свист крыльев, приближающийся под прямым углом к тропе, по которой следовали Бинк с Трентом. Бинк тревожно поднял морду... и увидел грифона, осторожно лавирующего между деревьями. Трент выхватил меч и отступил к черному стволу маслобочкового дерева, встав лицом к чудовищу. Бинк, не имея возможности сражаться, оскалил зубы и отступил на безопасное расстояние. он был доволен, что это не дракон. Один, по-настоящему мощный факел огня взорвал бы дерево и уничтожил бы их. В данном же случае нависающие ветви дерева будут мешать крыльям чудовища, вынуждая его сражаться на земле. Хотя и рискованное дело, но зона битвы сужалась до двух измерений, что было преимуществом для Бинка и Трента. Может быть, если Бинк отвлечет на себя чудовище, Трент сможет подобраться на нужное расстояние и трансформировать его. Грифон опустился на землю, сложив широкие блестящие крылья. Его львиный хвост свился кольцами, а передние лапы с огромными львиными когтями прочертили в грязи борозды. Орлиная голова повернулась к Тренту. - Куда? - спросил он. Бинк почти физически ощутил, как его смертоносный клюв разрывает его плоть. Большой грифон мог одолеть дракона средних размеров, а этот был просто громаден. Бинк пододвинулся к Тренту на расстояние, нужное для трансформации. - Слушай, следуй за отпечатками гиганта, - сказал Трент чудовищу. - Угу, - ответил грифон. Он повернулся, ориентируясь на отпечатки следов великана, напряг мышцы льва, развернул крылья и подпрыгнул в воздух. Он полетел, держась низко над землей, вдоль просеки, проделанной великаном. Трент и Бинк обменялись удивленными взглядами. Они почти не рассчитывали уцелеть: грифоны славились подвижностью в схватке и магия Трента не подействовала бы вовремя. - Он хотел узнать направление, задумчиво произнес Трент. - Должно быть, впереди происходит нечто странное. Нам лучше поторопиться. Будет нехорошо, если мы опоздаем на ритуальное жертвоприношение какого-нибудь человеческого культа. Ритуальное жертвоприношение? Бинк в растерянности зарычал. - Ты знаешь, - мрачно ответил Трент. - Кровавый алтарь, красивая девственница... - Ррр-ррр! - Бинк бросился по следу. Вскоре впереди они услышали шум. До них донесся топот, рев, писк, звуки ударов. - Звуки такие, будто там в разгаре сражение, - заметил Трент. - Я действительно не могу представить... Наконец они добрались до места и замерли, озадаченные. Это было удивительное сборище существ, расположившихся ликами внутрь круга: драконы, змеи, грифоны, мантикоры, гарпии, тролли, гоблины, феи и многие другие, которых сразу было не различить. Там были даже люди. Это было не увеселительное сборище: все занимались индивидуальными упражнениями - топали ногами, кусали воздух, хлопали вместе копытами, стучали камнями. Внутри круга валялись мертвые и умирающие, на которых никто не обращал внимания. Бинк мог видеть и обонять запах крови и слышать их стоны в агонии. Определенно, это была битва, но где враг? Невидимый великан явно не мог быть этим врагом, его следы сосредоточились в одном месте круга, не забираясь на соседскую территорию. - Я думал, что кое-что знаю о магии, - покачал головой Трент, - но это выше моего понимания. Эти существа - естественные враги, и все же они не обращают друг на друга внимания и не бросаются на добычу. Может, они все наелись одурманивающих ягод? - Уф! - воскликнул Бинк, заметив Хамелеона. Она держала в руках два больших плоских камня на небольшом расстоянии друг от друга, пристально вглядываясь между ними. Вдруг она хлопнула ими друг о друга с такой силой, что они выпали у нее из рук. Хамелеон осмотрела воздух вокруг них, загадочно улыбаясь, снова подняла камни и повторила то же самое. Трент проследил за взглядом Бинка. - Дурман! - повторил он. Но Бинк не чувствовал запаха одурманивающих ягод. - Хамелеон, должно быть, находится под влиянием какого-то местного заклинания. Лучше нам отступить, пока мы не стали чьей-нибудь добычей. Трент начал пятиться, хотя Бинку совсем не хотелось покидать Хамелеона. Старый кентавр с седой гривой окликнул их. - Не слоняйтесь без дела! Идите в резервную половину, - он показал направление. - Там мы понесли тяжелые потери и большая нога не может справиться один. Он даже не видит врага. Они могут прорваться в любую минуту. Найдите какие-нибудь камни. Брось свой меч, идиот! - Бросить меч? - переспросил Трент с понятным раздражением. - Это же вихляки. Разрежь его пополам и все, что ты получишь - два вихляка. Ты... - Вихляки! - выдохнул Трент, а Бинк прорычал свое гневное слово. Кентавр принюхался. - Ты пьян? - Большая нога продырявил пивобочковое дерево, за которым мы прятались, - объяснил Трент. - Я считал, что вихляков искоренили. - Мы тоже все так думали, - ответил кентавр. - Но здесь вывелась большая колония. Ты должен или раздавить вихляка, или сжечь, или утопить. Ни одному нельзя позволить удрать. Теперь принимайся за дело. Трент огляделся. - Где камни? - Здесь, - показал кентавр. - Я собрал целую кучу. Я знал, что не смогу справиться один и послал манящие огоньки за помощью. Внезапно Бинк узнал кентавра - Герман-отшельник. Изгнанный из общины кентавров за что-то нехорошее почти десять лет назад. Удивительно, что он смог выжить здесь, в таких глубоких джунглях. Но кентавры - народ крепкий. Трент этого не знал. Все это случилось уже после его собственного изгнания. Но он хорошо знал, что представляют собой вихляки, какой ужас. Он взял из запасов Германа два подходящих камня и прошел к северному участку. Бинк последовал за ним. Он тоже должен помочь. Даже если один вихляк уйдет прочь, в один прекрасный день появится целый рой, который, вполне возможно, не удаться остановить. Он догнал волшебника. - Гав! Гав! - настойчиво пролаял он. Трент смотрел прямо перед собой. - Бинк, если я трансформирую тебя здесь и сейчас, другие увидят это и узнают меня. Они могут напасть на меня и борьба против вихляков пойдет насмарку. Я считаю, что мы можем справиться наличным составом. Кентавр хорошо все организовал. Твоя естественная форма вряд ли лучше приспособлена для такой войны, чем та, в которой ты находишься. Подожди, пока все закончится. Аргументы Бинка не совсем удовлетворяли, но выбора, похоже, у него не было. Поэтому он решил стать полезным настолько, насколько мог. Может, он сумеет выслеживать вихляков по запаху. Когда они прибыли на определенный им участок, грифон издал громкий крик и опрокинулся на спину. Он напоминал того грифона, что спрашивал у них дорогу: он тогда, вероятно, потерял из виду манящий огонек. Но для Бинка все грифоны выглядели и пахли одинаково. Не то, чтобы объективно это имело значение. Все существа, что собрались здесь, имели одну общую цель. И все же он чувствовал определенную идентификацию. Бинк подбежал к грифону, надеясь, что ранение несерьезное. Грифон истекал кровью от смертельной раны. Вихляк просверлил ему дыру сквозь сердце. Вихляки продвигались неожиданными рывками вдоль магического туннеля, создаваемого ими. Затем они останавливались, чтобы восстановить энергию или, может быть, просто поразмышлять над философскими вопросами. Никто не знал, разумны ли вихляки. Следовательно, вихляк-убийца, поразивший грифона, должен быть где-то рядом. Бинк потянул носом и уловил слабый гнилостный запах. Он сориентировался на него и увидел первого в своей жизни вихляка. Это был спиралеобразный червяк длиной в два дюйма, абсолютно висящий в воздухе. Он совершенно не выглядел той угрозой, которой являлся. Бинк залаял, указывая носом на вихляка. Трент услышал лай. Он шагнул к Бинку с двумя камнями. - Отличная работа, Бинк! - крикнул он и прихлопнул вихляка между камнями. Когда он разнял камни, мертвый вихляк упал на землю. Одним меньше! Зз-з! - Еще один! - закричал Трент. - Они дырявят все, даже воздух, поэтому мы слышим хлопок вакуума вслед за ним. Этот должен быть прямо здесь. Вот! - Он вновь хлопнул камнями, раздавив еще одного вихляка. Потом все смешалось. Вихляки упорно прорывались наружу, каждый своим способом. Нельзя было предсказать, сколько провисит вихляк в воздухе, секунду или минуту, или насколько далеко продвинется - на дюйм или футы. Каждый вихляк продвигался в строго определенном направлении, не отклоняясь ни на йоту, потому можно было проследить эту линию и засечь вихляка довольно быстро. Если кто-то оказывался перед вихляком в неподходящий момент, он оказывался просверленным, а если дыра проходила через жизненно важный орган, он умирал. Но встать позади вихляка тоже было невозможно, так как, чем ближе подходишь к источнику, из которого вылупился рой, тем больше вихляков встречаешь. Их было так много, что, уничтожая одного, можно было оказаться жертвой другого. Правильной была тактика нахождения на краю распространяющейся массы и уничтожение лидеров первыми. Казалось, вихляки разумом не обладали или, по крайней мере, были безразличны к окружающему. Их магические туннели на своем пути протыкали все, что угодно. Если быстро не обнаружить вихляка, то было слишком поздно искать его, так как тварь передвигалась дальше. И все-таки, найти спокойно висящего вихляка было нелегко, так как со стороны он выглядел похожим на скрученную веточку. Чтобы привлечь внимание, он должен был переместиться, а потом могло оказаться слишком поздно. - Словно стоишь на огненном рубеже и пытаешься поймать пролетающие пули, - пробормотал Трент. Слова его прозвучали как еще один намек на Мандению: вероятно, манденийские вихляки назывались пулями. Невидимый великан действовал справа от Бинка, о чем отчетливо сообщил ему его нос. Бум! - и еще один вихляк перестал существовать. Может быть, даже сто. Но также и все, что попадало под эту ножку. Для Большой Ноги Бинк искать вихляков не смел, для него это был бы смертный приговор. Насколько он понимал, великан топтался, рассчитывая лишь на удачу, что было таким же хорошим методом, как и любой другой. Слева сражался с вихляком единорог. Когда он обнаруживал вихляка, то поступал двумя способами: или давил его между рогом и копытом, или смыкал вокруг него пасть и размалывал на клочки своими лошадиными зубами. Это казалось Бинку опасным и мерзким способом, потому что если ты взял его в рот в неправильный момент... З-зз! В челюсти единорога появилась дыра. Закапала кровь. Единорог издал жалобное ржание, затем затопал вдоль направления туннеля. Он нашел вихляка и все равно разжевал его, но на другой стороне челюсти. Мужество единорога привело Бинка в восхищение. Но он должен был заниматься своим делом. Возле него как раз очутились два вихляка. Он указал на ближайшего Тренту, затем подбежал ко второму, боясь, что Трент вовремя не успеет. Собачьи зубы приспособлены кусать и рвать, но может, они справятся с задачей. Он прикусил вихляка. Тот отвратительно хлюпнул. Тело его было не очень твердым и потекла жидкость. Вкус был совершенно ужасный. Что-то вроде кислоты... кусок будет продолжать сверлить туннель, как крошечный вихляк, столь же опасный, как и целый. Он выплюнул то, что осталось. Рот наверняка никогда не очистить. З-зз! З-зз! Еще пара поблизости. Трент одного услышал и начал искать, Бинк обнаружил второго. Но только они сосредоточились на уничтожении этих двух, как между ними раздался третий з-зз! Временные промежутки между появлением вихляков сокращались по мере того, как огромная внутренняя масса вихляков достигала периметра. Их было слишком много, чтобы справится со всеми! Весь рой должен был достигать миллионов. Сверху раздался оглушительный рев. - О-а-уф! Мимо проскакал кентавр Герман. Со скользящей раны у него на боку стекала струйка крови. - В сторону! - кричал он. - Большая Нога ранен! Отойдите в сторону! - Но вихляки прорвутся, - возразил Трент. - Знаю! Мы несем большие потери по всему периметру. Это гораздо больший рой, чем я считал, очень плотный посередине. Мы все равно не сможем удержать их. Надо образовать новый круг и надеяться, что со временем подойдет помощь. Спасайтесь, пока великан не упал. Хороший совет. Огромный отпечаток ноги появился неподалеку от Бинка, когда Большая Нога пошатнулся. Надо убираться. - А-о-оо-ах! - ревел великан. Появился еще один отпечаток, на этот раз в центре круга. До Бинка донесся порыв воздуха, насыщенный ароматами великана. - Уу-ааоо-ах! Звук доносился с высоты футов в пятьдесят по направлению к центру роя вихляков. Раздался грохот падения, словно рухнуло поваленное магией дерево. Герман, нашедший убежище за тем же маслобочковым деревом, что и Бинк с Трентом, вытер со лба брызги меда и печально покачал головой. - Погиб большой человек. Теперь мало надежды сдержать угрозу. Мы дезорганизованы и нас слишком мало, а вражья сила все рвется наружу. Уничтожить их все мог бы только ураган или засуха, - потом он снова поглядел на Трента. - Ты кажешься мне знакомым. Ты не... да. Двадцать лет назад. Трент поднял руку. - Сожалею, но необходимость... - начал он. - Нет, подожди, Волшебник, - прервал его Герман. - Не трансформируй меня. Я не продам твоей тайны. Я мог бы прямо сейчас разбить тебе голову копытом, но я не питаю к тебе зла. Ты знаешь, почему меня прогнали сородичи? - Не знаю, так как не знаю тебя, - помедлив, ответил Трент. - Я - Герман-отшельник, наказанный за то, что практиковался в магии. Я научился вызывать манящие огоньки. Ни один кентавр, считается, не... - Ты имеешь в виду, что кентавры могут владеть магией? - Могут... если захотят. Мы, кентавры, так давно живем в Ксанте, что стали естественным видом. Но магия считалась... - Неприличной, - закончил Трент, выражая вслух мысли Бинка. Итак, магические существа могли делать магию, их неспособность коренилась в культуре, а не в генах. - Поэтому ты стал отшельником в джунглях. - Верно. Я разделяю с тобой унижение изгнания. Но сейчас перед нами задача более важная, чем сохранить себя. Используй свой талант для уничтожения вихляков. - Я не могу трансформировать всех вихляков. Мне нужно делать это, сосредоточившись на каждом из них, но их слишком много... - Не так. Мы должны сжечь их. Я надеялся, что мои огоньки приведут сюда саламандру... - Саламандра! - воскликнул Трент. - Конечно. Но даже так огонь не распространится достаточно быстро, чтобы успеть сжечь всех вихляков, и даже если он это сделает, невозможно будет остановить его, а это будет еще большей угрозой, чем вихляки. Мы просто сменим одну разрушающую силу на другую. - Не совсем. Для саламандр существуют определенные ограничения и их можно контролировать. Я думал о... З-зз! В стволе дерева появилась дырка. Мед потек, словно кровь дерева. Бинк бросился, чтобы раздавить вихляка, который к счастью, прошел между ними, никого не задев. Фу! Что за вкус! - Они внутри дерева, - сказал Трент. - Некоторые должны оказаться внутри вещей. Таких поймать невозможно. Герман подскакал к неприметному кусту. Сорвал с него несколько лиан. - Саламандрова трава, - пояснил он. - За годы изгнания я стал настоящим натуралистом. Это траву саламандра сжечь не может. Она представляет для огня естественный барьер. В конце концов, пламя будет остановлено размножающимися плодовитыми растениями. Если из этой травы сделать корзинку, я могу обнести быстренько саламандру по большому кругу, как раз за пределами зараженного вихляками участка... - Но как остановить огонь, прежде чем он уничтожит большую часть Ксанта? - спросил Трент. - полагаться на траву мы не можем. Половина джунглей сгорит, прежде чем иссякнет пламя. Мы не сможем вовремя остановить его, - он сделал паузу. - Ты знаешь, вот поэтому твои огоньки, наверное, и не вызвали саламандру. Этот густой лес обладает, естественно, заклинанием, которое отталкивает саламандр, чтобы держать их на расстоянии, потому что, иначе, огонь нанесет лесу непоправимый ущерб. Все же, если мы начнем пожар... Герман поднял свою сильную руку останавливающим жестом. Он был старый кентавр, но все еще сильный, его рука поражала чудной мускулатурой. - Ты знаешь, что огонь саламандры может распространяться лишь в том направлении, откуда он начался. Если мы образуем круг вокруг направленного внутрь магического огня... - Понял, - перебил его Трент, - он погаснет сам собой в центре. - Трент оглянулся. - Бинк? Кто еще? Бинку