, и если мы будем его преследовать, попадемся в ловушку. Пусть Сыма И уходит, а я пройду через долину Сегу и врасплох нападу на Цишань. -- Разве нет иной дороги на Чанань, кроме как через Цишань? -- спросили военачальники. -- Цишань -- голова Чананя! -- ответил Чжугэ Лян. -- Все дороги из Лунси сходятся в Цишане. Кроме того, от самой долины Сегу и до реки Вэйшуй местность очень удобна для засад и неожиданных нападений. Я и хочу использовать все эти преимущества. Военачальники не посмели возражать. Чжугэ Лян приказал Вэй Яню, Чжан Ни, Ду Цюну и Чэнь Ши занять долину Цигу, а Ма Даю, Ван Пину и Чжан И пройти через долину Сегу и соединиться с ним у Цишаня. Сделав все необходимые распоряжения, Чжугэ Лян выступил вслед за военачальниками. Во главе передового отряда шли Гуань Син и Ляо Хуа. Сыма И и Цао Чжэнь оставили отряд войск, чтобы держать под наблюдением старую Чэньцанскую дорогу, а сами начали отходить. Через несколько дней к ним присоединилось войско, которое было в засаде; воины рассказали, что Чжугэ Лян не собирается их преследовать. -- Из-за дождей они даже не знают, что мы отступили! -- сказал Цао Чжэнь. -- Нет, они выступили следом за нами! -- поправил его Сыма И. -- Откуда вам это известно? -- удивился Цао Чжэнь. -- Уже несколько дней, как дожди кончились, но Чжугэ Лян не преследовал нас, потому что опасался засад. Сейчас они берут Цишань. Цао Чжэнь усомнился в этом. -- Не верите? -- спросил Сыма И. -- А я точно знаю, что они пойдут долинами Цигу и Сегу. Давайте подождем десять дней у выходов из этих долин! Если враг не придет -- значит я проиграл! Готов тогда напудриться и нарумяниться, словно женщина, и просить у вас прощения! -- Идет! -- согласился Цао Чжэнь. -- Если я неправ, отдаю вам коня и яшмовый пояс, подаренный мне Сыном неба! Они разделили между собой войска. Цао Чжэнь расположился у долины Сегу западнее Цишаня, а Сыма И -- у долины Цигу восточнее Цишаня. Сыма И прежде всего позаботился о том, чтобы устроить засаду в горах; остальное войско расположилось в лагере на дороге. Сам он переоделся в одежду простого воина и пошел в лагерь. Там Сыма И услышал, как один из военачальников, подняв голову к небу, говорил: -- Шли дожди -- мы сидели в грязи, теперь наступила ясная погода, а нас держат здесь! Вздумали в игры играть, не берегут войско! Сыма И вернулся к себе в шатер, созвал военачальников и приказал привести к нему недовольного. -- Государь кормит войско тысячу дней, -- закричал он, -- чтобы оно сражалось один день! Как ты смеешь выражать недовольство и подрывать боевой дух воинов? Военачальник утверждал, что ничего не говорил. Тогда Сыма И приказал вывести тех, кто слышал его слова. Те подтвердили, что он вслух выражал недовольство. Отпираться было бесполезно. -- Я в игрушки не играю! -- вскричал Сыма И. -- Я должен победить шускую армию, чтобы каждый из нас мог вернуться к государю с заслугами. Ты сам виноват, что не умеешь молчать! Сыма И велел страже вывести и обезглавить провинившегося. Вскоре голову его принесли в шатер на устрашение остальным военачальникам. -- Несите вашу службу старательно, будьте осторожны -- не пропустите врага! -- напутствовал их Сыма И. -- Как только услышите сигнал хлопушек, значит враг пришел -- нападайте на него! Выслушав приказ, военачальники удалились. Вэй Янь, Чжан Ни, Чэнь Ши и Ду Цюн с десятитысячным войском продвигались по долине Цигу. Здесь их догнал Дэн Чжи и сказал: -- Чэн-сян приказал вам соблюдать осторожность при выходе из долины. Там противник может поджидать вас в засаде. -- Как подозрителен чэн-сян на войне! -- воскликнул Чэнь Ши. -- Где уж вэйцам устраивать засады! У них и латы от дождя испортились, они домой спешат! Незачем нам останавливаться. Мой отряд будет продвигаться двойными переходами и одержит победу! -- Чэн-сян все предвидит, -- возразил Дэн Чжи, -- и потому его замыслы завершаются успехом! Как ты смеешь нарушать приказ? -- Будь чэн-сян так необычайно мудр, он не потерпел бы поражения в Цзетине! -- засмеялся Чэнь Ши. Вэй Янь вспомнил, как под Цзетином Чжугэ Лян не послушался его совета, и тоже усмехнулся: -- Если бы тогда чэн-сян послушался меня и пошел в долину Цзы-у, сейчас не только Чанань, но и Лоян был бы в наших руках! Какая польза от того, чтобы еще раз захватить Цишань? Где ясность в приказах чэн-сяна? Он приказывает то наступать, то отступать! -- Во главе своего отряда я первый выйду из долины Цигу и стану лагерем у Цишаня! -- заявил Чэнь Ши. -- Посмотрим, может быть тогда чэн-сян устыдится своей чрезмерной осторожности! Дэн Чжи пытался возражать, но Чэнь Ши не хотел его слушать и повел свой отряд к выходу из долины Цигу. Дэн Чжи ничего не оставалось, как поспешить к Чжугэ Ляну. Не успел Чэнь Ши пройти и нескольких ли, как послышался треск сигнальных хлопушек и из засады выскочили вэйские воины. Чэнь Ши хотел отступить, но враг отрезал обратный путь. Попав в окружение, Чэнь Ши метался вправо и влево, но вырваться ему не удавалось. Внезапно раздались воинственные крики -- это отряд Вэй Яня пришел на помощь Чэнь Ши и спас его, но от отряда, в котором было пять тысяч воинов, едва ли осталось сотни четыре или пять, и те почти все были ранены. К счастью, тут подоспели отряды Ду Цюна и Чжан Ни и вынудили вэйские войска отступить. Только теперь Чэнь Ши и Вэй Янь оценили дальновидность Чжугэ Ляна и горько раскаивались в своей опрометчивости. Между тем Дэн Чжи вернулся к Чжугэ Ляну и рассказал ему о неповиновении Чэнь Ши и Вэй Яня. -- Вэй Янь всегда был строптив! -- усмехнулся Чжугэ Лян. -- Я это знал, но держал его потому, что он храбр. Не миновать нам беды с ним! В это время прискакал гонец с вестью, что Чэнь Ши потерял почти всех своих воинов и стоит в долине. Чжугэ Лян приказал Дэн Чжи снова ехать в долину Цигу и успокоить Чэнь Ши, чтобы он спокойно выполнял приказ. Затем он вызвал Ма Дая и Ван Пина и сказал им: -- Если в долине Сегу есть вэйские войска, не попадайтесь им на глаза. Перейдите горный хребет и продвигайтесь дальше только ночью, скрываясь днем; выходите врагу в тыл левее Цишаня. Как только доберетесь туда, дайте мне сигнал огнем. Затем Чжугэ Лян вызвал Ма Чжуна и Чжан И и отдал им приказ: -- Проберитесь глухими тропами и выходите правее Цишаня. Как только придете туда, зажгите сигнальный огонь. Потом соедините свои войска с отрядами Ма Дая и Ван Пина и возьмите лагерь Цао Чжэня. Я поддержу вас своим наступлением из долины, и мы разгромим вэйские войска! Вызвав Гуань Сина и Ляо Хуа, чэн-сян объяснил им, что они обязаны выполнить. Сам Чжугэ Лян с отборными воинами шел двойными переходами. В дороге, подозвав к себе У Баня и У И, он тоже дал им указания. Военачальники, выслушав приказ, поспешно двинулись вперед. А Цао Чжэню все еще не верилось, что войско Чжугэ Ляна может на него напасть. Он вел себя беспечно и даже разрешил воинам отдыхать. С нетерпением ждал он, когда пройдет десять дней, чтобы пристыдить Сыма И. Прошло семь дней. И вдруг ему доложили, что из долины вышел небольшой отряд шуских войск. Цао Чжэнь приказал своему помощнику Цинь Ляну преградить им путь. Цинь Лян повел войско к долине, но враг при его появлении отступил, Цинь Лян продвинулся еще на пять-шесть ли, но никого не увидел и остановился в нерешительности. Едва велел он своим воинам спешиться и отдохнуть, как примчались дозорные с донесением, что шуские войска устроили засаду. Цинь Лян поскакал вперед, на ходу приказывая воинам приготовиться к бою. В долине стояла пыль, со всех сторон неслись крики. В лоб вэйцам ударили У Бань и У И, а с тыла напали Гуань Син и Ляо Хуа. Справа и слева подымались горные кручи, убежать было невозможно. Шуские воины, стоявшие в горах, кричали вэйцам, чтоб они сдавались, если хотят остаться в живых. Более половины вэйских воинов сложили оружие. Цинь Лян пытался сопротивляться, но Ляо Хуа ударом меча зарубил его насмерть. Чжугэ Лян распорядился отправить всех пленных в свой тыловой отряд, предварительно отобрав у них латы, оружие и одежду. Все это требовалось ему для того, чтобы переодеть и перевооружить пять тысяч воинов. Затем он приказал Гуань Сину, Ляо Хуа, У И и У Баню под видом вэйцев пробраться в лагерь Цао Чжэня и захватить его. Перед этим Чжугэ Лян послал туда переодетого гонца сообщить, якобы от имени Цинь Ляна, что шуское войско, которое повстречалось ему на пути, уже разбито. Цао Чжэнь возликовал, но недолго длилась его радость: от Сыма И прибыл доверенный и сообщил, что враг перебил четыре тысячи вэйских воинов. Поэтому Сыма И просит прекратить ненужный спор и тщательно подготовиться к возможному нападению со стороны противника. -- Вблизи моего лагеря нет ни одного шуского воина! -- возразил Цао Чжэнь и отпустил гонца, не придав его словам большого значения. Вдруг Цао Чжэню доложили, что в лагерь возвращается Цинь Лян с войском. Цао Чжэнь вышел из шатра и направился к воротам лагеря, где его предупредили, что впереди вспыхнули два огня. Цао Чжэнь бросился к своему шатру, но, оглянувшись, увидел, как Гуань Син, Ляо Хуа, У Бань и У И со знаменами шуских войск подошли к лагерю. С тыла на лагерь напали отряды Ма Дая и Ван Пина, за ними подоспели Чжан И и Ма Чжун. Вэйские воины бросились врассыпную, думая лишь о своем спасении. Преследуемый шускими воинами, Цао Чжэнь под охраной своих военачальников бежал в восточном направлении. Во время бегства он неожиданно натолкнулся на чей-то отряд. Цао Чжэнь задрожал от страха, но он напрасно испугался -- это были войска Сыма И. Завязав ожесточенную битву с врагом, Сыма И удалось заставить шускую армию отойти. Цао Чжэнь остался жив, но не находил себе места от стыда. -- Чжугэ Лян занял Цишань, -- сказал ему Сыма И. -- Нам здесь долго не продержаться, отойдем на северный берег реки Вэйшуй и расположимся там лагерем. -- Вы предвидели, что я понесу поражение? -- спросил Цао Чжэнь. -- Да, -- сказал Сыма И. -- Когда мой доверенный возвратился от вас и передал, что вблизи вашего лагеря нет ни одного шуского воина, я понял, что Чжугэ Лян решил хитростью взять ваш лагерь. Так и случилось. Но не будем больше говорить о нашем споре, давайте подумаем, как лучше послужить государству! От пережитых страхов Цао Чжэнь заболел и лежал, не вставая с ложа. Войска расположились в Вэйбине. Боясь вызвать недовольство среди воинов, Сыма И не решался советовать Цао Чжэню продолжать войну. Несмотря на усталость воинов, Чжугэ Лян торопил их на пути к Цишаню. Когда войска достигли места назначения, в шатер Чжугэ Ляна вошли Вэй Янь, Чэнь Ши, Ду Цюн и Чжан И. Низко поклонившись, они попросили простить им поражение. -- Кто погубил войско? -- спросил Чжугэ Лян. -- Чэнь Ши, -- отвечал Вэй Янь. -- Он нарушил ваш приказ и вышел из долины. -- Вэй Янь сам подучил меня это сделать! -- оправдывался Чэнь Ши. -- Он тебя спас, а ты на него клевещешь! -- возмутился Чжугэ Лян. -- Приказ нарушил ты! Нечего увертываться. По приказу Чжугэ Ляна, стража обезглавила Чэнь Ши. Голову внесли в шатер чэн-сяна. А Вэй Янь остался в живых только потому, что Чжугэ Лян рассчитывал использовать его в будущем. Предав смерти виновника поражения, Чжугэ Лян решил продолжать наступление. Шпионы донесли ему, что Цао Чжэнь заболел и лежит в лагере. Не скрывая своей радости, Чжугэ Лян сказал военачальникам: -- Если бы Цао Чжэнь был болен легко, его увезли бы в Чанань, но раз он остался в лагере, значит болезнь его серьезна. Он хочет скрыть это от своих воинов. Я напишу, и пусть кто-нибудь из пленных вэйских воинов отвезет письмо Цао Чжэню. При одном взгляде на мое письмо Цао Чжэнь отправится на тот свет! Вызвав к шатру пленных воинов, Чжугэ Лян сказал: -- Все вы жители Чжунъюани, там ваши родители, жены и дети. В землях Шу вам делать нечего, я решил отпустить вас по домам. Воины со слезами благодарности поклонились Чжугэ Ляну. -- Цао Чжэнь со мной кое о чем договаривался, -- продолжал Чжугэ Лян. -- Вы отвезете ему письмо и за это получите щедрую награду. Возвратившись к своим, вэйские воины передали Цао Чжэню письмо. Приподнявшись на ложе, он прочитал: "Ханьский чэн-сян, Усянский хоу Чжугэ Лян -- вэйскому да-сы-ма Цао Чжэню. Меня называют полководцем, все походы которого всегда оканчиваются победой. Обо мне говорят, что я могу быть мягким и вместе с тем твердым, слабым и сильным, что я могу наступать и отступать, быть неподвижным, как гора, и непознаваемым, как силы "инь" и "ян", неистощимым, как небо и земля, полным, как житницы, беспредельным, как четыре моря, светлым, как три светила(*1). По небесным знамениям я умею предсказывать и засухи и наводнения; по законам природы я предсказываю урожаи и неурожаи. При встречах с врагом я с первого взгляда проникаю в тайны его расположения и знаю, в чем силы и слабость противника. Эх ты, неуч, выродок, невежественное отродье, вздумал идти против воли неба. Ты помогал узурпатору, который незаконно присвоил императорский титул в Лояне. Неужели тебе мало того, что ты погубил свое войско в долине Сегу и вымок под проливными дождями в Чэньцане? Неужели тебе мало, что воины твои обезумели от страха и лишений? Они бросают у стен городов пики и латы, усеивают поля копьями и мечами. Сердце твое разрывается, и печень лопается от страха! Твои военачальники бегут от меня, словно крысы или затравленные волки! Ну не совестно ли тебе смотреть в глаза почтенным людям Гуаньчжуна? С каким лицом войдешь ты в императорский дворец? Ведь летописцы будут записывать в историю твои "подвиги", и в народе из уст в уста будет восхваляться твоя "доблесть"! При одном воспоминании о сражении со мной Сыма И трепещет от страха, а ты, когда тебе напоминают обо мне, как безумный мечешься от ужаса! Знай же! Воины мои могучи, военачальники храбры, как тигры и драконы! Они способны превратить в пустыню и покрыть могильными курганами все царство Вэй". У Цао Чжэня от гнева сперло дыхание в груди, и к вечеру он умер. Сыма И положил его тело в боевую колесницу и отправил в Лоян для погребения. Вэйский государь, узнав о смерти Цао Чжэня, повелел Сыма И немедленно выйти в бой с врагом. Повинуясь приказу, Сыма И поднял войско и послал Чжугэ Ляну вызов на решительное сражение. -- Итак, Цао Чжэнь умер! -- воскликнул Чжугэ Лян, как только ему принесли вызов Сыма И. Чжугэ Лян передал свой ответ с гонцом Сыма И и назначил бой на следующий день. Гонец уехал, и Чжугэ Лян, вызвав к себе прежде Цзян Вэя, а затем Гуань Сина, дал каждому секретные указания. Подняв все войско, которое было у него в Цишане, Чжугэ Лян подступил к Вэйбиню. Место это было ровное и очень удобное для боя, справа были горы, слева -- река. Противники выстроились друг против друга; началась перестрелка из луков. На стороне Сыма И в третий раз ударили в походный барабан. Знамена раздвинулись, и в сопровождении военачальников выехал Сыма И. Он сразу увидел Чжугэ Ляна, который, выпрямившись, сидел в коляске и обмахивался веером из перьев. Обращаясь к нему, Сыма И громко произнес: -- Мой государь вступил на трон точно так же, как некогда император Яо, в пользу которого отрекся от престола император Шунь. Государь царства Вэй -- прямой наследник двух императоров! Ему подвластна вся Срединная равнина, и вы должны благодарить его за то, что он до времени допускает существование царства Шу. Сын неба по гуманности своей и добродетели оставляет вас в покое, не желая новыми войнами причинять страдания народу. Ты -- простой землепашец из Наньяна, не понимающий предначертаний неба, и потому вторгся в наши владения! По закону, тебя следовало бы уничтожить. Одумайся и исправь свою ошибку! Уходи и не затевай войны, чтобы не погибло все живое. Я обещаю тебе полную безопасность! В ответ на эти слова Чжугэ Лян лишь усмехнулся. -- Покойный император Сянь-чжу возложил на меня попечение над его наследником, и я все свои силы положу на то, чтобы покарать злодеев! Ханьская династия уничтожит род Цао. Зачем ты помогаешь узурпатору? Ведь ты принадлежишь к роду, который из поколения в поколение удостаивался милостей Ханьской династии! И не стыдно тебе? Кровь прилила к лицу Сыма И. -- Что ж, давай решим, кто из нас сильнее! -- закричал он. -- Если победишь ты, клянусь, что сложу с себя обязанности полководца! Но если тебя постигнет неудача, ты вернешься в свое селение -- я не причиню тебе никакого вреда! -- Как ты предпочитаешь сражаться: сразу начнем бой или будем отгадывать построение войск? -- спросил Чжугэ Лян. -- Начнем с построения войск, -- ответил Сыма И. -- Хорошо! Строй свое войско, -- сказал Чжугэ Лян. Сыма И скрылся среди своих воинов и взмахнул желтым знаменем. Войско пришло в движение, и Сыма И снова выехал из строя. -- Ты знаешь такое построение? -- спросил он. -- У меня это знает каждый, даже самый незначительный военачальник! -- засмеялся в ответ Чжугэ Лян. -- Так строят войско для молниеносной схватки. -- А теперь я посмотрю, как ты построишь свое войско! -- сказал Сыма И. Коляска с Чжугэ Ляном скрылась, он взмахнул веером и опять появился впереди. -- Знаешь, как я построил войско? -- Как не знать? Построение восьми триграмм! -- отвечал Сыма И. -- Верно! -- признал Чжугэ Лян. -- А посмеешь ли ты сразиться со мной? -- Посмею, раз я уже разгадал твое построение! -- Так иди, отдай приказ! -- крикнул Чжугэ Лян. Сыма И повернул коня и подозвал к себе Дай Лина, Чжан Ху и Ио Линя. -- Чжугэ Лян, -- сказал он, -- расположил свое войско по способу восьми проходов: "Остановка, Рождение, Ранение, Обстоятельства, Преграда, Смерть, Испуг и Открытие". Вы ворветесь в расположение его войск через вход "Рождение", повернете на юго-запад и вырветесь через вход "Остановка", затем снова ворветесь прямо с севера и снова выйдете через вход "Открытие". Вражеский строй распадется. Только будьте внимательны и осторожны! Дай Лин, Чжан Ху и Ио Линь вклинились в строй противника путем, указанным Сыма И. Но шуские войска стояли непоколебимо, как стена, и вырваться из их рядов оказалось невозможно. Вскоре темные облака затянули небо, все вокруг окутал густой туман. Вэйцы перестали соображать, где восток или запад, где юг и север. Всех их связали и доставили Чжугэ Ляну в шатер. Когда привели военачальников Чжан Ху, Дай Лина и Ио Линя, чэн-сян с улыбкой сказал им: -- Не удивительно, что вы попали в плен, но я отпускаю вас и девяносто воинов, которых вы привели с собой. Передайте Сыма И, пусть он еще раз перечтет все книги по военному искусству, прежде чем пойдет драться со мной! Берите свое оружие и уходите! Однако Чжугэ Лян велел вымазать лица пленных грязью и отобрать у них одежду и коней. Когда Сыма И увидел своих воинов, он в сильном гневе воскликнул: -- Как мы будем смотреть в глаза людям после такого позорного поражения? -- И тут же приказал войску идти в бой. Сам Сыма И на коне с обнаженным мечом скакал впереди. Но едва лишь разгорелась схватка, как позади вэйских войск послышались громкие возгласы и барабанный бой: это с юго-запада напал на них отряд Гуань Сина. Сыма И успел повернуть против него часть войск, а остальные продолжали вести начатый бой. Вдруг вэйские воины дрогнули под новым ударом: к месту сражения подоспел Цзян Вэй. Сыма И хотел отступить, но было поздно -- он был окружен с трех сторон, и лишь отчаянным усилием ему удалось, наконец, прорваться на юг. На каждый десяток его воинов было ранено шесть-семь. Отступив на южный берег реки Вэйшуй, Сыма И занял оборону и больше в бой не вступал. Чжугэ Лян собрал свое победоносное войско и вернулся в Цишань. В это время из города Юнаня военачальник Ли Янь послал войску обоз с провиантом, за которым приехал Гоу Ань. Он очень любил выпить и привел обоз с опозданием на десять дней. Чжугэ Лян разгневался на Гоу Аня и закричал: -- Своевременная доставка провианта для армии -- важнейшее дело! Тебя следовало бы казнить даже за опоздание на три дня, не то что на десять! Нечего с тобой разговаривать! И он приказал обезглавить Гоу Аня. -- Гоу Ань служил у Ли Яня, -- поспешил вмешаться чжан-ши Ян И. -- Боюсь, как бы Ли Янь не перестал поставлять вам провиант, если вы так строго накажете Гоу Аня. Чжугэ Лян отменил свой приказ и распорядился отпустить виновного, но прежде дать ему восемьдесят ударов палкой. Гоу Ань глубоко затаил обиду и перебежал с десятком воинов на сторону вэйцев. Сыма И позвал его к себе, и Гоу Ань рассказал ему свою историю. -- Мне не верится, -- произнес Сыма И, -- что ты говоришь правду. Но все равно, окажи мне услугу, и я доложу о тебе Сыну неба. Ты получишь звание полководца! -- Готов приложить силы! -- отвечал Гоу Ань. -- Приказывайте! -- Так вот, ты поедешь в Чэнду, -- продолжал Сыма И, -- и там будешь распространять слух, что Чжугэ Лян недоволен государем и хочет сам занять престол. Твоя цель добиться, чтобы государь отозвал Чжугэ Ляна из похода. В этом и будет заключаться твоя заслуга. Гоу Ань согласился выполнить это поручение и поехал в Чэнду. Встретившись там с главным дворцовым евнухом, он наговорил ему, что Чжугэ Лян, пользуясь исключительной властью в армии, собирается провозгласить себя императором. Евнух тотчас же побежал к императору предупредить его об опасности. -- Что же нам делать? -- растерянно спросил Хоу-чжу. -- Прикажите Чжугэ Ляну немедленно вернуться в Чэнду, -- посоветовал евнух, -- и лишите его военной власти, чтобы он не мог поднять мятеж. Хоу-чжу решил принять этот совет. Но когда он объявил об этом, советник Цзян Вань вышел вперед и сказал: -- Чэн-сян совершил великий подвиг. Почему вы отзываете его? -- Мы желаем спросить у него совета по одному важному секретному делу, -- отвечал Хоу-чжу. Гонец помчался к Чжугэ Ляну с указом, повелевающим немедленно возвратиться в столицу. Получив указ, Чжугэ Лян обратился лицом к небу и со вздохом произнес: -- Государь наш молод, и около него есть мои недоброжелатели! Не время сейчас возвращаться домой -- думал я совершить подвиг, но, видно, придется разочаровать государя! Жаль! В будущем едва ли представится столь удобный случай. -- Господин чэн-сян! -- воскликнул Цзян Вэй. -- Если мы начнем отступать, Сыма И на нас нападет! -- Не страшно! -- сказал Чжугэ Лян. -- Я разделю войско на пять отрядов, и сегодня же воины снимутся с лагеря. Мы зажжем здесь две тысячи очагов, а завтра их будет четыре тысячи! И так каждый день будет загораться все больше и больше очагов! -- В старину Сунь Бинь(*2) применил обратный прием, -- сказал Ян И, -- увеличивая число войск, он уменьшал количество очагов и так победил Пан Цзюаня. А зачем вам увеличивать количество очагов, если вы собираетесь отступать? -- Сыма И умело командует войсками, -- промолвил Чжугэ Лян. -- Надо помешать ему преследовать нас. Вот я и решил оставить в лагере побольше очагов, чтобы ввести Сыма И в заблуждение. Разведка донесет ему, что мы отступаем, но при этом в лагере горят очаги. Количество их увеличивается. Сыма И непременно подумает, что я устроил засаду, и не осмелится преследовать нас. А нам только это и нужно, чтобы отступить без потерь. Затем был отдан приказ сниматься с лагерей. Между тем Сыма И, рассчитывая, что Гоу Ань уже должен был сделать свое дело, с минуты на минуту ожидал донесения об отступлении шуских войск. Наконец ему доложили, что враг ушел из лагеря. Но Сыма И, зная хитрость Чжугэ Ляна, не осмелился сразу послать погоню и решил сначала сам все проверить. Приказав воинам сосчитать очаги в покинутом лагере, он вернулся к себе. На следующий день ему вновь доложили, что количество очагов увеличилось. -- Я ведь говорил, что Чжугэ Лян невероятно хитер! -- воскликнул Сыма И. -- Теперь он подбрасывает сюда войска, иначе зачем им были бы нужны очаги? Хорошо, что мы их не преследовали! Обязательно попались бы в ловушку! Так Чжугэ Лян ушел в Чэнду, не потеряв ни одного человека. Вскоре жители пограничных селений Сычуани рассказали Сыма И, что перед отступлением Чжугэ Лян оставил в лагере много очагов, но все войско увел, и никто больше в лагерь не приходил. Сыма И обратился лицом к небу и тяжко вздохнул: -- Чжугэ Лян обманул меня, применив способ Юй Сюя(*3). Да, с таким великим стратегом мне не справиться. Затем он собрал свое войско и ушел в Лоян. Вот уж поистине: Играя с соперником сильным, внимателен будь, не зевай, При встрече с врагом одаренным надменности не проявляй. О том, как Чжугэ Лян возвратился в Чэнду, рассказывает следующая глава. ГЛАВА СТО ПЕРВАЯ в которой рассказывается о том, как Чжугэ Лян в Луншане изображал духа, и о том, как Чжан Го при бегстве в Цзяньгэ попал в ловушку Возвратившись в столицу, Чжугэ Лян предстал перед Хоу-чжу и сказал: -- И вышел к Цишаню с тем, чтобы взять Чанань, и вдруг получил ваш указ, повелевающий прекратить войну! Не понимаю, что могло здесь случиться? После долгого молчания Хоу-чжу, наконец, произнес: -- Ничего не случилось. Просто мы давно не видались, и у нас появилось желание побеседовать с вами. -- Скажите, государь, ведь вы не по собственному желанию решили меня отозвать? -- спросил Чжугэ Лян. -- Должно быть, меня оклеветал какой-нибудь предатель! Хоу-чжу смущенно молчал. -- Покойный государь оказывал мне великие милости, -- продолжал Чжугэ Лян. -- Я поклялся служить ему до конца моей жизни. Но у вас при дворе завелись клеветники и завистники. Смогу ли я теперь завершить великое дело? -- Мы поверили старшему евнуху и необдуманно вызвали вас в столицу, -- сознался Хоу-чжу. -- Теперь нам все стало ясно, и мы очень раскаиваемся в совершенной ошибке. После этого Чжугэ Лян собрал всех евнухов и учинил им допрос. Ему удалось узнать, что его оклеветал Гоу Ань. Чжугэ Лян приказал схватить Гоу Аня, но тот успел сбежать в царство Вэй. Главного евнуха казнили, а остальных выгнали из дворца. Чжугэ Лян с горечью упрекал Цзян Ваня и Фэй Вэя в том, что они не смогли разоблачить клеветника и образумить Сына неба. Цзян Вань и Фэй Вэй слезно молили о прощении. Простившись с императором, Чжугэ Лян вернулся в Ханьчжун и стал готовиться к новому походу. Вскоре он отправил приказ Ли Яню усилить поставки провианта войску. Чжан-ши Ян И обратился к Чжугэ Ляну с такими словами: -- Мы подорвали свои силы в прежних походах, и провианта сейчас у нас мало. Было бы разумно из двухсот тысяч нашего войска сто тысяч послать в Цишань, а остальных держать в тылу и через определенный срок произвести замену. Так нам удалось бы сохранить свои силы и в скором будущем предпринять поход на Срединную равнину. Вы с этим согласны? -- Согласен, -- отвечал Чжугэ Лян. -- Нападение на Срединную равнину за один день не осуществишь, на это уйдет много времени. Чжугэ Лян отдал приказ разделить войско на два отряда и установить срок их смены через сто дней. Военачальники получили строжайшее предупреждение, что за нарушение этого приказа они будут привлекаться к ответу по военным законам. Весной, во втором месяце девятого года периода Цзянь-син [231 г.], Чжугэ Лян выступил в новый поход против царства Вэй. По вэйскому летоисчислению это произошло в пятом году периода Тай-хэ. Цао Жуй поспешил вызвать на совет Сыма И, и тот сказал: -- Цао Чжэнь умер, теперь мне одному придется служить вам, государь. Но я уничтожу злодеев! Цао Жуй устроил в честь Сыма И большой пир. На следующий же день пришло известие о стремительном вторжении шуских войск в пределы царства Вэй. Цао Жуй в своей императорской колеснице выехал за черту города провожать Сыма И, спешившего в Чанань, куда со всех концов царства сходились войска. На совете военачальников Чжан Го обратился к Сыма И с просьбой: -- Разрешите мне оборонять города Юнчэн и Мэйчэн. -- Если мы станем делить наше войско на части, нам не сдержать натиска полчищ Чжугэ Ляна, -- возразил Сыма И. -- Один отряд мы оставим в Шангуе, а остальные пойдут к Цишаню. Желаете вести передовой отряд? -- Я жажду доказать свою преданность и послужить государству! -- радостно воскликнул Чжан Го. -- Я счастлив, что для этого представился случай, и оправдаю ваше доверие, если б даже пришлось мне десять тысяч раз умереть! Го Хуай остался охранять земли Лунси. Все остальные военачальники, получив указания, выступили в поход. Дозорные передового отряда Чжан Го донесли, что сам Чжугэ Лян с большой армией направляется к Цишаню, а его военачальники Ван Пин и Чжан Ни с передовым войском прошли через Чэньцан, миновали Цзяньгэ и вступили в долину Сегу у заставы Саньгуань. -- Видимо, Чжугэ Лян готовится захватить урожай пшеницы в Лунси, -- сказал Сыма И, обращаясь к Чжан Го. -- Вы будете оборонять Цишань, а мы с Го Хуаем пойдем в Тяньшуй, чтобы помешать врагу жать пшеницу. Армия Чжугэ Ляна подошла к Цишаню и расположилась лагерем. Увидев, что вэйцы успели возвести укрепления на берегу реки Вэйшуй, Чжугэ Лян сказал военачальникам: -- Сыма И уже здесь. Придется нам идти за пшеницей в Луншан. Там она уже созрела, и мы соберем урожай. Провианта у нас не хватает, а Ли Янь до сих пор ничего нам не прислал. Оставив Ван Пина, Чжан Ни, У Баня и У И в цишаньском лагере, Чжугэ Лян с Цзян Вэем и Вэй Янем отправился в Луншан и по пути остановился в Лучэне. Лучэнский правитель, хорошо знавший Чжугэ Ляна, не замедлил принести ему покорность. Успокоив население и водворив порядок, Чжугэ Лян спросил: -- Где сейчас созревает пшеница? -- В Луншане созрела, -- ответил лучэнский правитель. Тогда Чжугэ Лян оставил в Лучэне Чжан И и Ма Чжуна, а сам двинулся в Луншан. Но из передового отряда неожиданно донесли, что в Луншане находится сам Сыма И с войском. Чжугэ Лян тревожно воскликнул: -- Значит, Сыма И догадался, что мы придем сюда! Спустя некоторое время Чжугэ Лян совершил омовение, переоделся в свою даосскую одежду и приказал подать три четырехколесные колесницы, которые были сделаны по его указанию и взяты в поход. На всех колесницах были одинаковые украшения. Чжугэ Лян велел Цзян Вэю посадить пятьсот воинов в засаду возле Шангуя, а самому с тысячей воинов следовать за одной из трех колесниц. Две другие колесницы должны были сопровождать Ма Дай и Вэй Янь, ведя за собой по тысяче воинов. Кроме того, Чжугэ Лян приказал, чтобы каждую колесницу везли двадцать четыре воина с распущенными волосами, босые, в черных одеждах, при мечах, и чтобы у всех в руках были черные флаги с семью звездами. Затем Чжугэ Лян приказал отправить на поля жать пшеницу тридцать тысяч воинов. После этого Чжугэ Лян отобрал двадцать четыре самых рослых воина и, нарядив их в черные одежды, велел разуться и распустить волосы. При мечах и луках с колчанами они должны были везти его колесницу, ничем не отличающуюся от трех других. Военачальник Гуань Син изображал звезду Тяньпын; он шел впереди с черным знаменем, на котором также было нарисовано семь звезд. Так Чжугэ Лян отправился к лагерю вэйцев. Его заметили, но не поняли, человек это или злой дух. Доложили Сыма И. Он тотчас же выехал из лагеря и увидел колесницу, в которой сидел Чжугэ Лян в одеянии из пуха аиста, с веером из перьев в руках. Колесницу везли двадцать четыре воина с распущенными волосами при мечах и луках с колчанами, а впереди них величественно выступал с черным знаменем в руке высокий воин, видом своим напоминающий небесного духа. -- Чжугэ Лян опять творит чудеса! -- закричал Сыма И. -- Эй, воины, схватите мне этих людей! Две тысячи всадников рванулись вперед. Тогда Чжугэ Лян приказал повернуть колесницу и, не торопясь, стал уходить к своему видневшемуся вдали лагерю. Вэйские воины мчались за колесницей во весь дух, но догнать ее не могли. Тут подул прохладный ветерок, и пополз сырой туман. Вэйцы, выбиваясь из сил, продолжали гнаться за колесницей. -- Чудеса! -- в страхе воскликнули всадники, сдерживая разгоряченных коней. -- Мы мчимся за ними уже тридцать ли, а настичь их не можем! Как нам быть? Обернувшись, Чжугэ Лян заметил, что преследователи отстают, и приказал снова повернуть им навстречу. После недолгого колебания вэйские воины бросились вперед, но Чжугэ Лян опять повернул колесницу и стал медленно удаляться. Двадцать ли гнались за ним всадники, но догнать коляску Чжугэ Ляна было невозможно. Вэйцы растерялись и остановились, а Чжугэ Лян опять стал приближаться. Воины хотели было броситься к нему, но в это время подоспел Сыма И и закричал: -- Стойте! Чжугэ Ляна нельзя преследовать! Он умеет передвигать живые и неживые предметы и сокращать пространство, как написано в "Книге неба". Вэйские воины стали отходить, но слева внезапно загремели барабаны и на дорогу вышел вражеский отряд. Сыма И приказал приготовиться к бою, но тут же увидел, как отряд расступился и впереди появилась вторая колесница с Чжугэ Ляном. И везли его двадцать четыре воина в черных одеждах при мечах и луках, босые, с распущенными волосами. Чжугэ Лян был в одежде из пуха аиста и веером из перьев в руках. -- Пятьдесят ли гнались мы за Чжугэ Ляном, а он оказался здесь! -- воскликнул пораженный Сыма И. -- Это какое-то колдовство! Не успел он умолкнуть, как на этот раз справа загремели барабаны и появился большой отряд войск, впереди которого катилась колесница и в ней тоже сидел Чжугэ Лян! И везли его двадцать четыре воина в черных одеждах, босые, с распущенными волосами, при мечах и луках с колчанами. -- Это духи! -- закричал Сыма И, не зная, что ему делать. Воины его оробели и бежали без оглядки. Но на пути их снова загремели барабаны и опять показался большой отряд шуских войск, впереди которого в колеснице сидел Чжугэ Лян, и везли его все те же двадцать четыре воина. Ничего не понимавший Сыма И сильно струсил и бежал с войском в Шангуй, где укрылся за городскими стенами. Тем временем тридцать тысяч воинов Чжугэ Ляна успели сжать всю пшеницу в Луншане и перевезти ее в Лучэн. Три дня не осмеливался Сыма И выйти из Шангуя, и только дождавшись донесения об уходе шуских войск, он рискнул выслать разведку. На дороге разведчики поймали шуского воина и доставили его к Сыма И. На допросе пленный сказал: -- Наши уже сняли урожай и ушли, а я отстал потому, что мой конь убежал. -- Что это за войско духов было у Чжугэ Ляна? -- спросил Сыма И. -- Нет, это не духи, а воины Цзян Вэя, Ма Дая и Вэй Яня. Они здесь сидели в засаде, -- отвечал пленный. -- Чжугэ Ляна там вовсе и не было. Только в той колеснице, которая заманивала вас, сидел сам Чжугэ Лян. Обратившись лицом к небу, Сыма И со вздохом промолвил: -- Чжугэ Лян непобедим! Колдовством своим он может вызывать духов и изгонять демонов! В этот момент доложили о приезде Го Хуая. Сыма И тотчас же принял его. После приветственных церемоний Го Хуай обратился к Сыма И с такими словами: -- Господин да-ду-ду, давайте нападем на шуские войска, которые сейчас молотят пшеницу в Лучэне. Говорят, там их немного. Сыма И рассказал Го Хуаю о случае с колесницами. -- Обманул один раз, в другой не проведет! -- улыбнулся Го Хуай. -- Вы ударите им в лоб, а я нападу на них с тыла; мы возьмем Лучэн и схватим самого Чжугэ Ляна. Сыма И, следуя совету Го Хуая, разделил войско на два отряда и двинулся к Лучэну. А там шуские воины сушили и молотили пшеницу. Вдруг Чжугэ Лян спешно созвал военачальников и предупредил их: -- Сегодня противник нападет на город. Надо сейчас же устроить засады на полях восточнее и западнее Лучэна. Кто поведет войско? Почти одновременно вызвались военачальники Цзян Вэй, Вэй Янь, Ма Чжун и Ма Дай. Чжугэ Лян приказал Цзян Вэю и Вэй Яню с двумя тысячами воинов расположиться в засаде юго-восточнее и северо-западнее Лучэна, а Ма Даю и Ма Чжуну тоже с двумя тысячами воинов -- юго-западнее и северо-восточнее города. Они должны были выступить по сигналу Чжугэ Ляна, а он сам с сотней воинов и запасом хлопушек укрылся в пшеничном поле недалеко от города. Вечером, когда войско приближалось к Лучэну, Сыма И сказал военачальникам: -- Нападем на город под покровом темноты. Ров там мелкий, и мы легко его преодолеем. Вскоре отряд Го Хуая присоединился к Сыма И. Вэйские войска словно железным кольцом окружили Лучэн. С городской стены на них густо посыпались стрелы и камни, а где-то в стороне затрещали хлопушки. Вэйские воины растерялись, не зная, откуда еще ожидать нападения противника. Го Хуай дал приказ обыскать пшеничные поля, но в этот момент огни факелов озарили небо и со всех сторон к Лучэну стали подступать шуские войска. Широко распахнулись городские ворота, и оттуда тоже вышел отряд. Завязался жестокий бой. Вэйские войска потерпели поражение и отступили. Сыма И засел на вершине ближайшей горы, а Го Хуай бежал за горы, где и расположился лагерем. Чжугэ Лян вошел в город и приказал военачальникам поставить войско у четырех углов городской стены. Спустя некоторое время Го Хуай пробрался к Сыма И и сказал: -- Давно мы воюем с Чжугэ Ляном, но толку от этого никакого! Только еще потеряли около трех тысяч воинов. Если мы ничего не придумаем, не уйти нам подобру-поздорову. -- Что же делать? -- спросил Сыма И. -- Призвать на помощь войска из Юнчэна и Силяна, -- ответил Го Хуай. -- Я нападу на Цзяньгэ и отрежу дорогу; тогда противник не сможет ни отступить, ни подвезти провиант. А когда подойдет подмога из Юнчэна и Силяна, мы общими силами нападем на врага и уничтожим его! Сыма И немедля отправил в Юнчэн и Силян воззвание, призывая на помощь местные войска. Через несколько дней из Юнчэна пришел военачальник Сунь Ли с отрядом, а потом прибыли и войска из Силяна. Сыма И приказал Сунь Ли и Го Хуаю наступать на Цзяньгэ. Между тем войско Чжугэ Ляна уже давно стояло в Лучэне, но в открытый бой противник больше не выходил. Вызвав в город Ма Дая и Цзян Вэя, Чжугэ Лян сказал им: -- Вэйские войска крепко засели в горах. Они ждут, пока у нас кончится весь провиант, и перережут дорогу, чтобы не дать нам уйти. Сыма И рассчитывает перебить нас на месте. Займите сейчас же важнейшие горные проходы -- враг узнает, что мы разгадали его замыслы, и отступит без боя. Оба военачальника поспешно ушли с войском в горы. В шатер к Чжугэ Ляну вошел чжан-ши Ян И и сказал: -- Вы приказали сменить войско в Цишане через сто дней. Срок подходит к концу, и мы уже получили донесение, что из Ханьчжуна вышла смена. Я полагаю, что половину старого войска следует задержать здесь. -- Раз есть приказ, надо его выполнять! -- произнес Чжугэ Лян. Воины стали собираться в дорогу. Как раз в это время на помощь Сыма И пришел Сунь Ли из Юнчэна, а за ним войска из Силяна. Всего прибыло двести тысяч всадников. Лазутчики донесли об этом Чжугэ Ляну и вскоре сообщили, что противник собирается напасть на Цзяньгэ, а сам Сыма И хочет захватить Лучэн. -- Вэйские войска наступают очень быстро. Придется сменные войска задержать до подхода подкреплений, -- настаивал Ян И. -- Нет! -- возразил Чжугэ Лян. -- Для полководца главное -- непоколебимое доверие со стороны воинов и военачальников. Я отдал приказ сменить войско через сто дней, значит так и должно быть! Воины собрались домой, и держать их здесь бесполезно. Все равно они не будут драться как следует. Ведь дома их ждут родные! Нет, пусть даже положение наше будет очень опасным, я их не задержу ни на один день! Однако, узнав об этом решении Чжугэ Ляна, воины дружно закричали: -- Наш чэн-сян милостив к народу! Мы не уйдем! Жизнь свою положим в бою за чэн-сяна! -- Пришло ваше время возвратиться домой, к своим семьям! -- уговаривал их Чжугэ Лян. -- Вам незачем здесь оставаться! Но воины, горя желанием поскорее схватиться с врагом, решили не уходить из Лучэна. -- Ну что ж, хорошо! -- согласился Чжугэ Лян. -- Если вы хотите сражаться, выходите из города и располагайтесь лагерем. Как только вэйские войска подойдут, так и нападайте на них, не давайте им передышки! Воодушевленные словами Чжугэ Ляна, воины вышли из города, раскинули лагерь и стали поджидать противника. Войско Сыма И двигалось двойными переходами. Наконец оно подошло к Лучэну и сразу же принялось строить лагерь, собираясь отдохнуть перед боем. Но в это время на него внезапно напали шуские воины, и разгорелся жестокий бой. Вэйские войска отступили с большими потерями. Победители вернулись в Лучэн, и Чжугэ Лян выдал награды всем воинам. Тут ему доложили, что из Юнаня прибыл гонец с письмом от Ли Яня. Чжугэ Лян вскрыл письмо. "Недавно мне стало известно, что посол Восточного У прибыл в Лоян с намерением заключить союз между царствами У и Вэй, -- писал Ли Янь. -- Вэйские правител