Советским Союзом, то навлечем на себя тяжелые подозрения со стороны других стран и нарушим состояние нормального равновесия в районе Балтийского моря настолько, что рискуем быть втянутыми тем самым в раздоры между государствами. От этих ссор, которые неизбежно возникнут раньше или позже, пострадали бы как Эстония, так и другие страны, расположенные на побережье Балтийского моря. Мы в этом твердо уверены. Строго придерживаясь в нашей внешней политике мирного курса, о чем я говорил выше. мы, например, заключили пакт о ненападении с Германией и, по нашему мнению, никакая опасность не угрожает ни Эстонии, ни Советскому Союзу через Эстонию. Верим, что тем самым мы оказали выдающуюся услугу делу безопасности на побережье Балтики. Однако Ваше предложение находится в известном противоречии с эстонско-германским договором о ненападении, т. е. стремлениями к умиротворению, которые этот договор выражает. Молотов: Против этого нам возразить нечего. С Германией у нас дружеские отношения и для устранения возможностей большого конфликта и стабилизации мира в Восточной Европе Советский Союз заключил с Германией договор о ненападении. Если Вы опасаетесь противоречий между эстонско-германским договором о ненападении и требованиями Советского Союза, то могу Вас заверить, что Германия даст свое согласие на заключение договора о взаимной помощи между Эстонией и Советским Союзом. Если желаете, возьму на себя получение этого согласия. Однако заключение такого пакта о взаимной помощи Советский Союз считает безусловно необходимым. Сельтер: Я высказываю общие соображения о внешней политике Эстонии, а не затрагиваю в данном случае вопросы, касающиеся той или иной страны. Эти общие принципы действуют и в отношении других государств, не названных мною. Эстонско-германский пакт о ненападении я упомянул здесь как пример использования тех средств, с помощью которых мы до сих пор успешно вносили свой вклад в укрепление мира на побережье Балтики. Реп: Однако, в том случае, если взаимоотношения Советского Союза и Германии основываются на договоре о ненападении, то и на Балтийском море отсутствует угроза, против которой Советский Союз должен был бы себя обезопасить договором о взаимной помощи и базами. Молотов: Договор с Германией имеет определенный срок действия. Так что ни мы, ни Германия не сложили оружия. На Балтийском море могуч появиться и угрожать Советскому Союзу силы других великих держав. Польско-i ерманская война показала, что великая держава не может передоверить свою безопасность другим. События также показали, что безопасность флота Советского Союза недостаточна и поэтому естественно, что Советский Союз возьмет в свои руки обеспечение этой безопасности. Pen: Какую "другую великую державу" Вы имеете в виду? Микоян: Например, Англию. Сельтер: Разъяснив, по нашему мнению, с достаточной ясностью позиции Эстонии, хотелось бы все же, учитывая важность вопроса, доложить своему правительству содержание сегодняшнего разговора. Молотов: Дело нельзя откладывать. Предоставлю Вам прямую связь с Таллинном и сразу продолжим переговоры так, как мы это сделали с министром иностранных дел Германии. 25 Сельтер: Как парламентский министр я обязан проинформировать, кроме президента и правительства, также и парламент, а этого нельзя сделать по телефону, причем так быстро. Для этого завтра же возвращусь в Таллинн. Молотов: Подчеркиваю еще раз - это дело срочное. Обстановка требует безотлагательного решения. Мы не можем ждать долго. Советую Вам пойти навстречу пожеланиям Советского Союза, чтобы избежать худшего. Не принуждайте Советский Союз применять силу для того, чтобы достичь своих целей. Рассматривая наши предложения, не возлагайте надежд на Англию и Германию. Англия не в состоянии что-либо предпринять на Балтийском море, а Германия связана войной на Западе. Сейчас все надежды на внешнюю помощь были бы иллюзиями. Так что Вы можете быть уверены, что Советский Союз так или иначе обеспечит свою безопасность. Если бы Вы не согласились с нашим предложением, то Советский Союз осуществил бы меры по своей безопасности другим способом, по своему желанию и без согласия Эстонии. Беседа закончилась в 22.15. Покинув Кремль, министр иностранных дел и посланник А. Рей направились в миссию и начали готовиться к отправлению первым самолетом, который должен был вылететь на следующий день утром. Приблизительно через 30 минут позвонили из Кремля и сообщили, что господин Молотов просит министра Сельтера вернуться к 24 часам. III В тот же вечер, в 24 часа, министр иностранных дел в сопровождении посланника А.Рея вторично был в Кремле. От Советского Союза присутствовали Молотов и Микоян. Молотов сообщил, что он подготовил письменный проект договора вместе с дополнительным протоколом, которые Советский Союз предлагал Эстонии для подписания. Взяв за основу переговоров проект, переговоры можно было бы провести быстрее. Одновременно он дал некоторые общие разъяснения по проекту, а именно: 1) Редакция проекта предварительная и может быть исправлена в ходе переговоров; 2) Советский Союз стремится только к тем стратегическим целям, которые необходимы для укрепления его безопасности; однако поскольку суверенитет, государственное устройство, а также экономическая система Эстонского государства останутся нетронутыми - то эти положения желательно зафиксировать в дополнительном протоколе, находящемся при проекте. Министр иностранных дел Сельтер заявляет, что хотя он в принципе должен возражать против этого предложения и не уполномочен вести переговоры о нем, все же он задаст несколько вопросов, чтобы ближе познакомиться с содержанием предложений. Иначе ему было бы трудно докладывать в Таллинне, что правительство Советского Союза подразумевало в той или иной статье. Молотов просит задавать вопросы. Сельтер спрашивает: Параграф I проекта говорит о взаимной помощи в случае нападения или угрозы одной из участниц договора со стороны третьего европейского государства. Как бы мыслилась помощь Эстонии Советскому Союзу в случае, если, например, этим третьим государством Европы была бы Румыния? Молотов: Подразумевается нападение или угроза только на Балтике. Проект можно соответственно уточнить. Сельтер: Может ли упомянутая в первом параграфе "угроза безопасности" быть чем-либо иным, кроме нападения извне? Если может, то каким образом уточнить понятие "угроза безопасности", которое очень неопределенно? Существующие правовые нормы содержат в отношении понятия "нападение" известные принципы, в то время как понятие "угроза безопасности" представляется крайне неясным. Молотов: Нападение извне понимается как положение, при котором третье государство угрожает безопасности Советского Союза или Эстонии. Сельтер: Чем бы могло угрожать безопасности это третье государство? Содержание безопасности настолько широко, что затрагивает также экономические, культурные и внутриполитические вопросы. На столь широкой основе констатировать "casus foederis" может оказаться очень трудным или же слишком легким. Посторонняя военная помощь может оказаться нужной лишь в случае военного нападения, в остальных же случаях каждое государство само справится с "угрозой безопасности". Молотов: Положение может быть и такое, что агрессии еще нет, но есть угроза. 26 Сельтер спрашивает: Будет ли помощь оказываться автоматически или по просьбе другой стороны. В первом случае могло бы возникнуть положение, когда Эстония по своей инициативе поспешила бы на помощь Советскому Союзу, например, в случае, если бы Эстония посчитала, что Советскому Союзу угрожает какое-нибудь балканское государство. Эта помощь могла бы быть крайне нежелательна по времени или форме. Возможна и обратная ситуация: Советский Союз мог бы посчитать, что Эстонии угрожает опасность, когда Эстония сама этого не только не считает, но и полагает помощь даже вредной. Молотов отвечает: Помощь оказывалась бы по просьбе другой стороны. Из текста проекта следует, что оказание помощи было бы обязательством, а не правом. Правительство Советского Союза считает, что в этой области расхождений не будет. Конечно, обе стороны стремятся защитить себя от нападений и для этого нуждаются в помощи. Сельтер считает, что этот вопрос не решен в проекте с достаточной ясностью. Одновременно он спрашивает, не представляется ли предусматриваемая в параграфе 2 "Экономическая и дипломатическая помощь" Эстонии неуместной? Недавно состоялась договоренность о торговом обмене, и она не предусматривает никакой помощи, а экономические обмены осуществляются на основе равновесия платежного баланса. Дипломатическая помощь в обычных условиях не нужна, а в условиях "нападения" подобная помощь обязательна на основе параграфа 1-го. Рей: Вероятно, нежелательно включать в проект положение, содержание и объем которого неясны, что может вызвать лишь недоразумения и споры. С этих позиций вторая часть 2-го параграфа представляется неуместной. Молотов и Микоян отвечают: Ту часть второго параграфа, в которой говорится об экономической и прочей помощи, можно опустить, если правительство Эстонии считает ее излишней. Сельтер спрашивает: Почему проект не называет, в каких портах Эстонии предполагается построить базы Советского флота? В этом виде остается неясным, какой порт пойдет под базу и какой останется свободным. Молотов отвечает: Базы флота могут быть на островах, в Таллинне, Пярну и возможно еще где-нибудь. Сельтер спорит: О Таллинне как базе флота, ни в коем случае не может быть и речи, т, к. Таллинн - столица Эстонии. Пярну не подходит по той причине, что гавань зимой в течение 4-х месяцев закрыта льдом. Реи: Кроме того, Таллинн - это торговый порт, где размещение военно-морской базы крайне неудобно, если вообще возможно. Находясь в одном пункте, не смогли бы исправно работать и развиваться ни военная, ни торговая гавань. Молотов спрашивает: Какие у Вас еще гавани? Может быть, можно обойтись без Таллинна и Пярну? Сельтер: По моему личному мнению, на Сааремаа есть места для гаваней. Молотов: Этого мало. Одного пункта было бы недостаточно. Сельтер: Я не могу сказать, но может быть, на Хийумаа нашлось бы подходящее место. Молотов: Сааремаа и Хийумаа интересуют Советский Союз преимущественно как военно-воздушные базы. На материке непременно должна быть по меньшей мере одна морская база. Какая гавань есть еще у Вас на материке? Микоян: Территории под военно-воздушные базы можно было выделить на основе аренды или концессии. Эта земля осталась бы частью территории Эстонии. Сельтер: Поскольку о Таллинне и Пярну речи быть не может, то в этом случае у Эстонии есть еще порт Палдиски. Реи: Показывает положение Палдиски на карте и дает разъяснение. Молотов: Возможно, Палдиски и окажется подходящим, но все же одного пункта недостаточно. Таллинн необязательно нужен. О каком пункте на островах еще могла бы идти речь? Сельтер отвечает, что подходящим местом мог бы быть Тагалахт на Сааремаа. При этом он спрашивает, чем вызван десятилетний срок действия договора? Молотов отвечает: Срок действия договора приведен в соответствие со сроком действия договора о ненападении между Советским Союзом и Германией. 27 Перейдя к дополнительному протоколу. Молотов по собственной инициативе поясняет, что этим документом мы хотим подтвердить, что у Советского Союза нет намерений навязать Эстонии ни коммунизм, ни советскую власть, ни вообще хотя бы в самой незначительной степени затронуть суверенитет Эстонии и ее самостоятельность. Вся общественная жизнь и государственное устройство со своим правительством и парламентом, зарубежными представительствами и т. д. - останутся без изменений, как внутренние дела эстонского государства. Сельтер: Приняв к сведению эти предложения и разъяснения правительства Советского Союза проинформирую о них Президента Эстонской республики, правительство и парламент. Молотов с сомнением: Значит, Вы намерены затягивать. Сельтер: Это не означает затягивания, это время, необходимое для обсуждения вопроса. Молотов: Когда можно ждать Вашего возвращения? Сельтер: Приблизительно в четверг. Сегодня воскресенье. Молотов: Дело имеет в высшей степени срочный и безотлагательный характер, так что дорог каждый день, каждый час. Было бы лучше всего, если бы можно было бы продолжить сразу. Сельтер: Еще раз поясняет, что у него как министра парламентского правительства нет возможности приступить к обсуждению вопроса до того, как будут проинформированы парламентские органы, и поэтому его пребывание в Таллинне необходимо. Молотов соглашается с этим. На вопрос Сельтера Молотов отвечает, что он распорядится, чтобы на завтрашний самолет, который отправляется из Москвы в 8 часов были бы зарезервированы места Сельтеру, госпоже Сельтер и трем сопровождающим лицам. Сельтер: Поскольку я ехал в Москву для подписания торгового соглашения, то и оно заслуживало бы известного упоминания. Микоян: Соглашение было готово для подписания. Потребовались внеочередные решения после возникновения политических обстоятельств. Молотов Сельтеру: Когда вернетесь в Москву, тогда подпишем торговое соглашение. Совещание закончилось в 1.10. <...> Из Государственного архива Эстонии, ф. 957, on, '"17, ед. хр. 10, л. 48-48. ("От пактаМолотова'Риббентропа...",с. 133-134.) ПИСЬМО НАЧАЛЬНИКА ТАЛЛИННСКОГО ОТДЕЛЕНИЯ СЛУЖБЫ ПОГРАНИЧНОЙ ОХРАНЫ НАЧАЛЬНИКУ ПОГРАНИЧНОЙ ОХРАНЫ 25 сентября 1939 г.. 24.09.39 года приблизительно около 13.20 с кордона Пяриспеа Локсаского района были замечены двигавшиеся курсом с северо-востока на запад два советских миноносца, на бортах которых были надписи - русские буквы "Л. Г." и "С. М.". Оба корабля на расстоянии в три мили от Пяриспеа повернули назад, причем корабль со знаком "С. М." стал крейсировать у края полуострова Пяриспеа, в то время как второй миноносец, со знаком "Л. Г.", вошел в залив между Мохни и Пяриспеа. Он уменьшил ход и произвел в 13.30 3-4 выстрела из носовых орудий в направлении залива Эру. Опрошенные - начальник пограничного кордона Пяриспеа мл. фельдфебель Таур и дежурный того же кордона капрал Канди - подтверждают четыре выстрела, произведенных миноносцем, лейтенанты запаса Хуусман и Раннус слышали будто бы три выстрела и видели два столба воды от разрывов снарядов около острова Суур-Лоо; гражданин Тамсалу видел у острова Лоо четыре водяных столба, но слышал разрывы двух гранат, начальник пограничного кордона Эру мл. сержант Кюютс и дежурный капрал Лутс точно не знают количество выстрелов, но видели один водяной столб у острова Суур-Лоо и по слуху могут подтвердить разрыв одной гранаты в лесу к западу от кордона Эру. Ни воронки от разрыва гранаты, ни осколков до сих пор не найдено, несмотря на организованный осмотр окрестностей. 28 После стрельбы указанный миноносец повернул курсом на северо-запад и сделал две очереди из пулемета в неизвестном направлении. Пулеметная очередь была определена на слух, т. к. самого пулемета из-за дальности расстояния видно не было. Сразу после этого оба корабля ушли из наших вод на запад. А.Лююс подполковник, начальник Таллиннского отделения Jliaretgn Relations of the United States. Diplomatic Papers. The Soviet Union 1933-1939, Wigtoti, 1952, p. 940. (пер. с англ.) Информация посла США в Москве Л.А.Штейнгардта государственному секретарю США от 25 сентября: Министр иностранных дел Эстонии, прибывший сюда вчера, в тот же вечер прямо с балетного спектакля был вызван в Кремль. Он вернулся в отель, где остановился, забрал свой багаж и оставшуюся часть ночи провел в эстонской миссии. Сегодня в 8 утра он самолетом вылетел в Ригу, чтобы оттуда вернуться в Таллинн. Здешний посланник Эстонии завтра также вылетит самолетом в Таллинн. Я не могу пока еще сделать достоверных выводов о причине неожиданного отъезда министра, но наверняка в Кремле ему были предъявлены либо уже известные требования по тем вопросам, которые я излагал в телеграмме от 23 сентября, либо еще более радикальные. Ю;: s'pttKii-Sov^ Conspiracy and the Baltic States. Diplomatic Documents and the Evidence" %Лм^^^ государства. Дипломатические документы и Телеграмма посла Германии в Москве Ф.Шуленбурга в МИД Германии от 25 сентября: Сталин и Молотов попросили меня прийти в Кремль сегодня в 20.00. Сталин заявил следующее: "В окончательном урегулировании польского вопроса необходимо избегать всего того, что может в будущем вызвать трения между Германией и Советским Союзом". С этой точки зрения он посчитал неправильным сохранять аппендикс польского государства. Он предложил Германии территории к востоку от демаркационной линии, целиком провинцию Люблина и часть Варшавской провинции, простирающейся до Буга. В обмен мы должны будем отказаться от нашего права на Литву. Сталин передал это предложение для обсуждения на предстоящих переговорах с министром иностранных дел Рейха в Москве и добавил, что, если мы согласны. Советский Союз в соответствии с протоколом от 23 августа немедленно займется решением прибалтийских проблем, причем Сталин ожидает широкой поддержки правительства Германии по этому вопросу. Сталин четко указал на Эстонию, Латвию и Литву, но не упомянул Финляндию. Я ответил, что доведу все до сведения своего правительства. Из: Foreign Relations of the Vnhed States. Diplomatic Papers. The Soviet Union ;I933-1939, Washington, 1952\ p. 941.ftiep. <зангл.) Телеграмма посла США в Москве Л.А.Штейнгардта в Вашингтон от 26 сентября: В условиях строжайшей конфиденциальности мне удалось узнать, что предложение, сделанное министру иностранных дел Эстонии в воскресенье вечером (24 сентября) Молотовым, предусматривало в еще больших масштабах расширить условия провоза жизненно 29 важных советских товаров в Германию через Эстонию, уже включенные в договор, для подписания которого министр иностранных дел приехал в Москву. Кроме того намекали, хотя детали и не известны, что Молотов устно представил дополнительные требования, которые будут касаться укрепленных островов Эстонии. Из АВП СССР, ф. 059, on. t, n. 305, д. 2111, л 11S-119. ("Полпреды сообщают...", с. 57.) Телеграмма полпреда СССР в Эстонии К.Н.Никитина в НКИД СССР от 26 сентября: Сельтер только что сообщил мне, что в 6 часов вечера у них будет заседание правительства, после которого он сможет выехать в Москву. Сельтер заявил, что Эстонское правительство понимает жизненную необходимость СССР, заявленную при беседе с главой Советского правительства Молотовым, и готово идти на дальнейшее углубление дружественных отношений. Эстонский посол в Москве Рей сегодня прилетает в Таллинн с какими-то особыми дополнительными сведениями, но Сельтер считает, что его сведения вряд ли что могут изменить в уже намеченном эстонцами решении. Если ничего не изменится, то завтра в 12 часов дня мы вылетаем самолетом из Риги. Полетят Сельтер, Рей и я. Я сегодня вечером выезжаю поездом в Ригу. Одновременно Сельтер заявил мне протест на то, что 25 сентября три советских бомбовоза пролетели над Таллинном, а 24 сентября советская миноноска выстрелила по мнимой подводной лодке, а снаряд упал на эстонскую территорию. Сельтер стремился дать понять, что если они идут нам навстречу, то, мол, не следует злоупотреблять этой дружбой. Я ему сказал, что Советское правительство оценит должным образом ваше желание идти на углубление дружественных отношений и примет все меры к тому, чтобы ничто не затрагивало суверенные права Эстонского государства. Добавляю: вместе с Сельтером, мной и Реем прилетят из Риги самолетом профессор юридического права Пийп и председатель Государственной думы профессор Улуотс. Из Государственного архива Эстонии, ф. 84, on. 1, ед. хр, 1047, л. 32-39, ("От пакта Молотова'Риббеитропа...", с. 151-160.) ОБСУЖДЕНИЕ ПРЕДЛОЖЕНИЯ СОВЕТСКОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА О ДОГОВОРЕ О БАЗАХ НА ЗАСЕДАНИИ ГОСУДАРСТВЕННОГО СОВЕТА 26 сентября 1939 г. ПРОТОКОЛ No 29 Совместное заседание комиссий по иностранным и военным делам Государственной думы и Государственного совета 26-го сентября 1939 года в 17.30 в помещении Государственного собрания, комната No11. Присутствуют: члены Государственной думы М.Хансен, А.Юрима, В.Кадарик, А.Каринсэль, И.Нюман, А.Пийп, О.Пукк, Р.Рийвес, Л.Вахтер; члены Государственного совета: Ф.Акел, Я.Соотс, Й.Лайдонер, В.Пяте, И.Пухк. В заседании принимают участие: председатель Государственной думы Ю.Улуотс, председатель Государственного совета М.Пунг, премьер-министр К.Ээнпалу, министр иностранных дел К.Сельтер, военный министр П.Лилль, министр социального обеспечения О.Каск, первый помощник председателя Государственной думы А.Андеркопп, второй помощник председателя Государственной думы А.Маурер, посланник Эстонии в Москве А.Рей, начальник штаба вооруженных сил Н.Реэк, помощник министра иностранных дел О.Эпик и член Государственного собрания Я.Тыниссон. Председательствует А.Юрима. Протоколирует Секретарь Государственной думы П.Малвет, Повестка дня: Информация министра иностранных дел. 30 I. Председательствующий А.Юрима открывает совещание и по его предложению принимается повестка дня. По предложению премьер-министра совещание проводится как закрытое. II. Вопрос об участии в совещании члена Государственной думы Я.Тыниссона и членов руководства Государственного совета и Государственной думы. По предложению председателя Государственной думы принимается решение пригласить на совещание комиссии члена Государственной думы Я.Тыниссона и разрешить принять участие в заседании первому помощнику председателя Государственной думы А.Адеркоппу и второму помощнику председателя Государственного совета А.Мауреру. III. Информация министра иностранных дел. Министр иностранных дел К.Сельтер: В Москве уже некоторое время проходили торговые переговоры о заключении нового эстонско-русского торгового договора, которые завершились на сравнительно благоприятных для нас условиях. В результате торговый обмен увеличился приблизительно в 4,5 раза по сравнению с нынешним обменом. При этом мы ввозили бы из России преимущественно сырье. Мы могли бы использовать при этом некоторые порты России, а также дали бы транзит России через таллиннский порт. Вообще, можно сказать, что торговое соглашение благоприятно для нас. В связи с заключением торгового договора народный комиссар иностранных дел Советской России заметил, что если с торговым договором все в порядке, то в остальном отношения неопределенны. Последнее требует своего решения. Для этого следовало бы заключить новый договор - о взаимной помощи. Я отказался от переговоров по этому вопросу, пояснив, что являюсь парламентским министром и должен получить для этого соответствующие полномочия из Таллинна, куда и нахожу необходимым немедленно выехать. Отправился в эстонскую миссию, но через полтора часа меня вновь пригласили в Кремль и вручили проект текста договора, предлагаемого для подписания. Просмотрев проект, попросил разъяснений по отдельным пунктам. (Министр иностранных дел делает сообщение по проекту договора). Первый пункт настоящего проекта приемлем. Второй пункт было обещано опустить, если он нам не подойдет. В отношении третьего пункта, затрагивающего базы, попросил более подробных разъяснений, а когда был упомянут Таллинн, возразил, разъяснив, что это столица. Затем меня спросили, какие у нас еще есть гавани, на что я сказал, что речь может идти о Палдиски и Тагалахте на Сааремаа. По четвертому пункту больших обсуждений не было. Молотов упомянул эстонско-латвийский союзный договор, сказав, что если вы можете быть союзниками, то это не должно препятствовать подобному же союзу с нами. Молотов заметил, что заключение договора - спешное дело, однако сроков не назвал. Сказал еще, что надеемся на согласие вашего правительства, т. к. иначе были бы вынуждены принимать иные меры. Выехал в Таллинн. Правительство совещалось по этому вопросу, посланник Латвии был также проинформирован. Если бы это был договор с буржуазным государством, то этот вопрос решить было бы нетрудно. Сейчас же непременно нужно все более серьезно взвесить. Ясно одно, что если мы пойдем с готовностью на подписание договора, то он останется навечно. Правительство считает, что если иностранные комиссии не дадут отрицательного ответа, то следует приступить к переговорам. Главнокомандующий вооруженными силами Й.Лайдонер: Этот вопрос следует решить в принципе. Поэтому разъясню обстановку с точки зрения главнокомандующего вооруженными силами. Нельзя сомневаться, что если мы с Россией не достигнем соглашения, то будет война. Этот проект договора не ультиматум. До сих пор с нами обходились вежливо. Теперь представлю обзор, каковы были бы наши возможности к сопротивлению в случае войны. Известное время определенно можем сопротивляться. Как долго может продолжаться -сказать трудно, может быть несколько месяцев или дольше. Однако конец ясен. Хотя Россия, возможно, и не очень сильна в военном отношении, она все же в состоянии выставить против нас достаточное количество войск. С сухопутными силами мы могли бы еще кое-как справиться. Что же касается военной авиации, то Россия имеет что против нас послать. Наши 31 военно-воздушные силы очень малочисленны, заказы, сделанные за границей, еще не все выполнены. Только Германия выполнила часть поставок. Есть ли у нас надежда на помощь? Скажу определенно, что мы ее сейчас ниоткуда не получим, потому что никто не может нам ее предоставить в достаточной степени. Кроме того, сейчас никто не захочет помогать нам, т. к. это втянуло бы его в конфликт, в то время как общим стремлением является - остаться в стороне. Сейчас - все эгоисты. Несомненно очень удручающе подействовал распад одного 35-миллионного государства за такое короткое время. Кроме всего прочего, трудно начинать войну, когда тебе предлагают договор о помощи. Это было бы таким пропагандистским козырем для России, воздействие которого нетрудно представить. Радио говорило на чистом эстонском языке, что народ толкают в войну, в то время как мы предлагали свою помощь. Мы в таком положении, что нам очень трудно оказать сопротивление. Нас ставят в такое положение, что мы должны сделать первый выстрел. Считаю крайне необходимым включение в договор отдельных условий о суверенитете. Было бы очень легкомысленно ввергнуть нашу страну в военный конфликт. Мы должны сделать все, чтобы спокойно выйти из этого положения. Даже Германия не надеялась на такую скорую катастрофу в Польше. Правительство решило, что мы должны вступить в переговоры. Р.Ринвес: Пропаганда действует, и уже проводится сбор подписей за то, чтобы Россия послала свои войска через границу. А.Пипп: Есть ли что-нибудь добавить нашему посланнику к этому разъяснению? А.Рей: В Москве более ничего не прояснилось, было сказано лишь, что времени очень мало. Я.Тыниссон (к порядку ведения): Было бы желательно, чтобы правительство высказало свою позицию, в каком объеме и как далеко предполагается идти при заключении договора. Тогда комиссии было бы проще обсуждать этот вопрос. Министр иностранных дел К.Сельтер: Правительство еще не решило этот вопрос окончательно. А.Юрима: Нам предстоит обсудить - война или мир. Понятно, что если заключим договор, то и в дальнейшем положение не изменится к лучшему. Может быть, нам сейчас было бы легче защищать себя, даже зная, что поражение в войне неизбежно. Вопрос стоит так: или бороться, или погибнуть совсем - возможности победить нет. Если примем предложение, тогда останется надежда, что сохраним народ Эстонии. Это, конечно, лишь надежда, осуществление которой зависит от доброй воли России. Кажется, у нас выбора нет. С нашим нынешним вооружением мы не можем вступить в войну, столь тяжелую и разрушительную. Поэтому будем добиваться того, чтобы договор был настолько приемлемым для нас, насколько это нам удастся. Договор окажет очень тяжелое впечатление на народ. Большая часть народа решительно не желает усиления влияния России, но в данном случае выбора нет. Главнокомандующий генерал Й-Лаидонер: (в порядке справки). Повторяю еще раз, что мы можем защищать себя известное время. Годами сопротивляться мы не в силах. Для обороны государства сделано много, все, что возможно. Заказы размещены нами 2,5 года тому назад. Хотя все сроки уже прошли, поставщики наших заявок еще не выполнили, от некоторых не получено даже и половины. Причины - аннулирование заказов. Деньги сейчас ничем помочь не могут. Министр иностранных дел К.Сельтер: Наша защита находится в зависимости от известной системы государств Восточной Европы. Мы пытались разъяснить Польше, что она не в состоянии сопротивляться Германии. Нас посчитали предателями. Мы не можем вести войну против России в одиночку. Сейчас существуют четыре государства, которые зависят от России и Германии. Германии, видимо, нам бояться не следует. Между Германией и Россией существует равновесие и, вероятно, поэтому нам предложили договор. Если бы Россия чувствовала себя сильнее, то она просто захватила бы нас полностью. В.Пятс: Кажется, мы можем избрать лишь один путь. Надежды на помощь нет. Если начнется война, то погибнет все наше государство и вся наша интеллигенция. Мы погубим много народного богатства и множество людей. С другой стороны, мы освободимся от нейтралитета. Заключение договора вызовет подъем коммунистического движения, против которого тяжело бороться. Но выбора нет. Будем надеяться, что и в будущем Германия не 32 пожелает того, чтобы мы были уничтожены. В нынешних условиях Германии самой пришлось пойти на уступки, иначе бы ей пришлось тяжело. Если мы выступим категорически против, то у нас может возникнуть то же положение, что и в Польше. А.Пийп: Это все-таки ультиматум. Мысль о том, что русские интересуются происходящим у нас - не нова. Роль Жданова во внешней политике России велика, и когда он этот вопрос затронул, то мне сразу стало ясно, что нам придется его решать. Надежды на помощь со стороны нет. Хотя Англия и не желает, чтобы малые государства исчезли, сейчас она нам помочь не может. Заключение германо-советского договора усилило не Гитлера, а Сталина. В русско-германском договоре военные вопросы затрагиваются мало. Германия в настоящее время не в состоянии диктовать России, которая играет более значительную роль. Латвия тоже слаба и не может помочь нам. Героическая борьба возможна, но сейчас у народа не такое настроение. Смысл предлагаемого договора состоит в том, что мы всячески должны помогать России. Как это произойдет - выяснится тогда, когда начнутся военные переговоры. Вопрос о базах самый существенный. Нельзя оставлять открытым вопрос о портах, не называя их. База в Таллинне для нас абсолютно неприемлема. Предложим Палдиски на той же основе, на какой Китай договорился с Россией - вот это ваш залив и делайте с ним, что хотите. Положение было бы иным, если бы за спиной у нас была армия. Военно-воздушные базы будут созданы, разумеется, на островах. Хотя по Брест-Литовскому договору они должны были отойти, разумеется, к Германии. В случае конфликта придется выступать на стороне России. Сейчас положение именно таково, хотя соглашений с Россией у нас еще нет. Этот договор - скрытый протекторат. Это должно быть ясно для нас. Нам тоже должно быть ясно, какими могут быть наши максимальные услуги. Посланник А.Рей: Не следует этот вопрос воспринимать столь трагично. Ведь у нас нет возможности выбора другого пути. Иначе нас постигла бы участь Польши. Я очень сомневаюсь в том, что Польше вернут ее прежние границы. Россия наверняка ничего не вернет. Вероятно, Польша когда-нибудь поднимется снова, но мы, пожалуй, не поднимемся никогда. Реальным противовесом России могли бы быть Польша и Германия, и никто другой. Британская мощь сюда не дойдет - у нее много дел в других местах. Также не в состоянии сделать это и Франция. Теперь и Германия нейтрализована пактом с Россией. Как представляется, Россия еще разрешает торговаться с собой, и это указывает на то, что Германия не хочет усиления России на берегах Балтики. То, как ведет себя Россия, показывает, что в соглашениях с Германией есть неопределенность. Германия хочет "status quo". Ничуть не следует полагать, однако, что Германия слаба по отношению к России, хотя Россия и получила большую часть Полыни. С первого взгляда, базы - это очень плохо для нас, но, если Россия этого захочет, то захватит их сейчас же. Россия могла бы потребовать от нас большего, и мы считали, что так и будет сделано. Молотов пояснил с величайшим миролюбием, что мы вам ничего не навязываем, ни коммунизма, ничего, все сохранится - ваша внешняя политика, правительство. парламент и т. д. Если вы не желаете выполнить эти минимальные требования, тогда мы будем вынуждены использовать другие пути. Молотов сказал, что он гарантирует согласие Германии. Останется ли все это так - трудно сказать. Если Германия не будет слишком разорена, то равновесие сохранится. Мы - оптимисты и надеемся, что какой-то противовес найдется. И.Пухк: Мирный договор с Россией в значительной степени потерял свое значение. Если не будут определены точные границы баз, то можно предполагать, что они распространятся на всю территорию. Мы попытаемся сохранить свой народ, т. к. если Россия явится сюда, то всех нас вывезут на ее территорию. Договор России с нами сейчас лишь начало - он может быть распространен на Финляндию и другие страны. По крайней мере, можно ожидать этого. Попытаемся заключить только хороший договор, насколько эти возможно. Премьер-министр К.Ээнпалу: Само собой разумеется, что комиссии по иностранным делам палат должны принять решение. Правительство не нашло других путей, кроме того, что придется вступить в переговоры и принять в принципе предложение России. Оно, пожалуй, сейчас пока еще благоприятно, т. к. категорических требований нам не предъявлялось. Правительство не может сейчас представить окончательный проект. Правительство учло все представленные мнения. В состав делегации войдут министр иностранных дел К.Сельтер, Председатель Государственной думы Ю.Улуотс, член Государственной думы А.Пийп и посланник А.Рей. Военные эксперты не направляются. Если потребуется, они будут 33 направлены. Справедливо - договор легче подписать, чем выполнять. Делегация отправляется завтра в 12 часов из Риги самолетом. Промедление принесет вред. Главнокомандующий вооруженными силами Й.Лайдонер: Военных экспертов не будем посылать, чтобы и со стороны России их тоже не было. Самая большая наша слабость в том, что у нас за спиной нет опоры. Если бы соседи и хотели помочь - они не смогут этого сделать. Ясно, что при наличии другого выхода воевать нельзя. Если бы была надежда на какую-то помощь в назначенное время, то можно было бы вступать в борьбу. Если Россия слаба по отношению к великой державе, то против нас она достаточно сильна. Большая война еще придет. Чем она кончится, мы не знаем. Будем надеяться, что быстрое решение вопросов в наших условиях будет для нас самым благоприятным. Нам должно было ясно, что России Балтийское море необходимо. Наш исторический долг -не подвергать народ уничтожению, а попытаться провести его через трудности настолько успешно, насколько мы способны. На мир между великими державами сейчас надежды нет. Премьер-министр К.Ээнпалу: У нас нет права давать информацию на сторону по своей инициативе. Дело касается двух государств, и в одностороннем порядке этого делать нельзя. М.Пунг: Мне ясно, что к переговорам надо приступать. Иначе Москва может изменить свое решение, и нам будет еще тяжелее. Возможно, это еще и не максимальные условия. Пожелаем делегации, чтобы все было проведено наиболее деликатно. Время терять нельзя. Народ опасается худшего. Я.Тыниссон: Все присутствующие ответили на этот вопрос положительно. Я также поддерживаю. Надеемся, что Россия проявит благородство и допустит нашу делегацию к переговорам в полном составе. Я не могу примириться с тем, что иностранные комиссии, давая полномочия на заключение договора, не определили границ оказания взаимной помощи. Полагаю, что сообщу такую информацию, которая еще не известна присутствующим. Я располагаю сведениями, полученными частично из-за границы, согласно которым заключение этого пакта не является неожиданностью. В советских кругах циркулировали различные мнения об урегулировании финского и эстонского вопросов. Поездка Холсти в Москву значительно помогла укреплению взаимного доверия. Когда финская экономическая делегация ездила в Россию, то ей было обещано все, что ей надо, взамен того, что она захочет продать. Россия предполагала при этом, что Финляндия урегулирует также свои политические взаимоотношения, и ожидание этого вызвало даже нервозность. Россия не возражала против строительства укреплений на Аландских островах при том условии, чтобы они были настолько мощными, чтобы не попасть в руки Германии. Финляндия, однако, не смогла дать подобные заверения. В связи с этим у Советской России возникло недоверие и опасение, что Аланды отойдут Германии. Россию это положение не устраивает, т.к. она предпочла бы, чтобы эти острова отошли к ней, а не к Германии. Это проблема становилась тем острее, чем дружественнее Эстония относилась к Германии. Россия боялась - если Германия вступит в Финляндию, то последняя не окажет сопротивления, и возникнет новое дружественное Германии государство. По мнению России, положение в Финляндии таково, что Маннергейм не проявил дружественных чувств к Германии. Из Франции еще весной поступила информация, что Германия и Россия ведут переговоры, и в связи с этим в Париже испытывали беспокойство о нас и Финляндии. Нашего главнокомандующего германофилом не сочли. Мы свою линию сможем определить правильно, когда будем знать все. Мы не должны поддаваться паническому страху и из-за этого заключать договор. Акция Советского Союза гораздо глубже. Если это так, то мы не должны соглашаться со всем тем, что от нас требуют. Советская Россия добивается сейчас того, что ей необходимо для собственной безопасности. Постараемся пойти навстречу настолько, насколько это возможно. У России нет захватнических намерений, но мы должны быть настороже, чтобы коммунистическая революция не распространялась дальше. При заключении мирного договора мы могли бы требовать большего - тогда были деликатны, теперь это идет на пользу. Это послужило основой договора. Дружественные отношения с Германией, однако, стоили нам дорого. При переговорах необходимо создать атмосферу доверительности, чтобы не был