риведении частей корпусов в течение двух месяцев после сформирования к военной присяге в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 3 января 1939 года. * Фамилия не указана - Прим. изд. ** Квартирно-эксплуатационныи отдел - Прим. изд. 244 11. Для обеспечения равномерного укомплектования и достижения боевой готовности частей корпусов допустить переброску из одной дивизии в другую младшего командного и рядового состава дефицитных специальностей, проведя это мероприятие после основного укомплектования дивизий и выявления некомплекта специалистов. На весь состав, рядовой и начальствующий, оказавшийся после сформирования стрелковых корпусов, училищ и военных комиссариатов в излишке, и рядовой состав, выслуживший в соответствии с "Законом о всеобщей воинской обязанности" установленный срок, представить в штаб округа сведения к 20 сентября для решения вопроса о его использовании. 12. Боевую и политическую подготовку в стрелковых корпусах, военных училищах и военных комиссариатах организовать по программам Красной Армии, жизнь и быт - по уставам Красной Армии. К регулярным занятиям приступить немедленно. Обратить особое внимание на организацию твердого внутреннего порядка и дисциплины. 13. Части стрелковых корпусов и военные комиссариаты до особого указания состоят на денежном, продфуражном и вещевом довольствиях за счет бюджетных средств 1940 года, предусмотренных на содержание Народных армий в каждой республике. 14. О ходе выполнения этого приказа доносить штабу округа 30 августа, 5, 9 и 15 сентября. Командующий войсками округа Член военного совета округа генерал-полковник ЛОКТИОНОВ корпусный комиссар СУСЛИКОВ Начальник штаба округа генерал-лейтенант КЛЕНОВ Из Архива Военно-Морского Флота РФ. Народный Комиссар Военно-Морского Флота Союза ССР 6 сентября 1940 г. СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО Председателю Совета Народных Комиссаров Союза ССР тов. МОЛОТОВУ В.М. Прошу разрешения: 1. С боевых кораблей Эстонского и Латвийского флотов и из частей береговой обороны на подступах к Риге, весь личный состав (командный и рядовой) заменить нашим командным и краснофлотским составом Краснознаменного Балтийского Флота. 2. На всех гидрографических и крупных портовых вспомогательных судах, производящих выходы в море, как правило, весь командный состав и 50% обслуживающего (рядового) состава заменить нашим личным составом. 3. На плавучих средствах войсковых частей (посыльные суда и катера береговой обороны и авиации) весь эстонский и латвийский состав заменить нашим личным составом. 4. На всех мелких портовых судах, производящих работу в гаванях (гаванские буксиры, краны, баржи, портовые катера), оставить личный состав Эстонской и Латвийской ССР. 5. Предоставить мне право зачисления в кадры Военно-морского Флота отдельных лиц из бывших офицеров эстонского и латвийского флотов, могущих быть полезными для нашего флота. При этом докладываю, что в частях Береговой обороны Эстонии весь эстонский личный состав заменен уже нашим личным составом (командирами и краснофлотцами Краснознаменного Балтийского Флота). Народный Комиссар Военно-морского Флота Союза ССР Адмирал (Кузнецов) 245 Из: "Документы внешней политики...", т. 23, кн. 1., с. 579.} УКАЗ ПРЕЗИДИУМА ВЕРХОВНОГО СОВЕТА СССР 7 сентября 1940 г. 1. В соответствии со статьей 1 Закона "О гражданстве Союза Советских Социалистических Республик" от 19 августа 1938 года установить, что граждане Литовской, Латвийской и Эстонской Советских Социалистических Республик со дня принятия этих республик в состав СССР являются гражданами СССР. 2. Граждане Литовской, Латвийской и Эстонской Советских Социалистических Республик, находящиеся к моменту издания настоящего Указа за пределами СССР, не лишенные гражданства советскими правительствами указанных республик, обязаны не позднее 1 ноября 1940 года зарегистрироваться как советские граждане в полпредствах или консульствах СССР путем личной явки или посылки специального заявления по почте с приложением национального паспорта. Указанные лица, не зарегистрировавшиеся как советские граждане в полпредствах и консульствах СССР до 1 ноября 1940 года, могут быть приняты в гражданство СССР на общих основаниях в соответствии со статьей 3 Закона "О гражданстве Союза Советских Социалистических Республик". 3. Лица без гражданства, принадлежащие к национальным меньшинствам, которые в условиях политических режимов, существовавших в Литве, Латвии и Эстонии до установления в них советской власти, не могли приобрести литовского, латвийского и эстонского гражданства, приобретают гражданство СССР в порядке, предусмотренном статьями 1 и 2 настоящего Указа. Остальные лица без гражданства, постоянно проживающие на территории Литовской, Латвийской и Эстонской Советских Социалистических Республик, могут приобрести гражданство СССР на общих основаниях в соответствии со статьей 3 Закона "О гражданстве Союза Советских Социалистических Республик". 4. Лица, лишенные советского гражданства на основании декрета Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета и Совета Народных Комиссаров РСФСР от 15 декабря 1921 года и находящиеся в настоящее время на территории Литовской, Латвийской и Эстонской Советских Социалистических Республик, приравниваются к лицам без гражданства, указанным во второй части статьи 3 настоящего Указа. Председатель Президиума Верховного Совета СССР М.Калинин Секретарь Президиума Верховного Совета СССР А. А.Горкин Из РЦХИДНИ, ф. 17, о. 22, д. 3857. Протокол заседания секретариата (зачеркнуто слово БЮРО) номер 1 от 9 сентября 1940 года Присутствовали: т.т. Сярэ, Каротамм, Лауристин, Руус, Сепре, Резов Об утверждении структуры аппарата ЦК КП(б) Эстонии т.т. Сярэ, Резов Образовать следующие отделы ЦК КП(б) Э: 1. Отдел кадров, 2. Оргинструкторский отдел, 3 Отдел партийной пропаганды и агитации, 4. Сельскохозяйственный отдел, 5. Военный отдел и сектора 1 Хозяйственно - финансовый сектор, 2 Особый сектор. Секретарь ЦК КП(б) Э подпись (Сярэ) печать 246 Из Архива Военно-Морского Флота РФ. 9 сентября 1940 г. СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО Председателю Совета Народных Комиссаров Союза ССР тов. МОЛОТОВУ В.М. Строительство оборонительных сооружении на островах Эзель (Саарема), Даго (Хиумаа) и Моон (Мухумаа), имеющих большое стратегическое значение в обороне Финского и Рижского заливов, и наличие там войсковых частей несомненно интересует и будет интересовать иностранные разведки. Нужно быть уверенным, что иностранные разведки оставили на островах своих резидентов из числа невыехавших немцев и местного населения, большинство которых являются кулаками, зажиточными хуторянами и торговцами. Реакционность этой части населения подтверждается еще и тем, что во время войны с белофиннами наибольшее количество добровольцев к финнам было завербовано и отправлено с островов. Все вышеизложенное вызывает необходимость быстрейшего очищения вышеуказанных островов от сомнительных элементов и установления строгого пограничного режима, с введением пропусков на въезд и выезд и установления соответствующих документов на право проживания на островах. Проект постановления СНК СССР представляю. Народный Комиссар Военно-морского Флота Союза ССР Адмирал (Кузнецов) ИзРЦХИДНИ, ф. 17, о. 22, д. 3857. Протокол заседания бюро ЦК КП(б) Э номер 2 от 12 сентября 1940 года Присутствовали: т.т. Сярэ, Каротамм, О.Лауристин, Руус, Сепре, Арбон, Веймер, Унт, Кумм, Варес, Резов, Таркпеа Об установлении партийного стажа членам ЭКП(б) в связи с вхождением компартии Эстонии в ВКП(б) т.Сярэ Просить ЦК ВКП(б) считать стаж членов ВКП(б) со времени вступления в ЭКП(б) тех членов ЭКП(б), которые были членами партии со времен пребыания партии в подполье, т.е. до 20-го июня 1940 г. Распространить данный порядок на 150 человек членов партии, которые работали в подполье и продолжительное время находились в тюрьмах. Членам КП(б) Э, которые вступили в КП(б) Э после 21-го июня 1940 года, установить стаж со времени их принятия в партию. Просить ЦК ВКП(б) утвердить настоящее решение. О составе пленума ЦК КП(б) Э т. Сярэ а) Установить персонально следующий состав членов ЦК КП(б) Э: 1. Сярэ Карл - 1 -и секретарь ЦК КП(б) Э 2. Каротамм Николай - 2-й секретарь ЦК КП(б) Э 3. Руус Нээме - Секретарь по пропаганде и агитации 4. Лауристин Йоганес - Председатель СНК ЭССР 5. Варес Йоганес - Председатель Президиума Верховного Совета ЭССР 6. Кумм Борис - Нарком Внутренних дел ЭССР 7. Арбон Херман - Председатель СПС 247 8. Таркпеа Эрих - Секретарь ЦК ЛКСМЭ 9. Сепре Оскар - Председатель плановой комиссии ЭССР Ю.Веймер Арнольд - Наркомлегпром ЭССР 11 .Кердо Пауль - Наркомфин ЭССР 12. Лауристин Ольга - Инструктор ЦК КП(б) Э по культуре и женским организациям Об утверждении проекта состава бюро ЦК КП(б) Э т. Сярэ Ввести в состав бюро ЦК КП(б) Э т.т. Сярэ К., Каротамм И., Руус Н. (вписано чернилами), Лауристин И., Варес И., Кумм Б., Таркпеа Э. Утверждение заведующих отделами ЦК КП(б) Э т.Сярэ Утвердить заведующими отделами следующих т.т.: 1.Резов Александр - зав.инструкторским отделом 2. Рауд Арнольд - зав. отделом школ 3. Абен Александр - зав.сельскохозяйственным отделом Утверждение резолюций, принятых на совещании представителей партийных организаций городов и уездов т. Каротамм Утвердить постановление по следующим вопросам: а) о задачах парторганизаций в связи с проведением земельной реформы; б) об очередных задачах партийной пропаганды и агитации; в) о структуре партийных организаций городов и уездов и структуре обмена партийных билетов. Утверждение секретарей ГК и ЦК КП(б) Э т.Сярэ Утвердить секретарями ГК и ЦК КП(б) Э следующих т.т. Секретарем Нарвского ГК КП(б) Э - т. Паун А. - члена партии с 1923 г. Секретарем Таллиннского ГК КП(б) Э - т. Окк Федора - члена партии с 1920 г. Секретарем Тартуского ГК КП(б) Э - т. Сасси Вальдемара - члена партии с 1922 г. Секретарем Вируского ГК КП(б) Э - т. Штамм Альфреда - члена партии с 1922 г. Секретарем Ярвамаского ГК КП(б) Э - . т. Сяремат Эдуарда - члена партии с 1933 г. Секретарем Валгамааского ГК КП(б) Э - т. Ойнас Йоганнеса - члена партии с 1923 г. Секретарем Вырумааского ГК КП(б) Э - т. Кухлберг Аугуста - члена партии с 1922 г. Секретарем Вильяндиского ГК КП(б) Э - т. Абори Оскара - члена партии с 1938 г. Секретарем Пярнуского ГК КП(б) Э - т. Pea Владимира - члена партии с 1919г. Секретарем Ляянемааского ГК КП(б) Э - т. Шер Оскара - члена партии с 1933 г. Секретарем Петсерского ГК КП(б) Э - т. Овсянникова - члена партии с 1940 г. (вписано чернилами очень неразборчиво, возможна ошибка в написании) Харьюского ГК КП(б) Э - т. Тоомине Карла Просим ЦК КП(б) настоящее решение утвердить Секретарь ЦК КП(б) подпись Сярэ, печать ИзАВПРФ,/ф.06,оп.2,п.15,^Н7^л.1б^7^^^^^^^^^^^^ /^М1Ж^"^ ("Документы внешне ч "(MMW^^.:.", w'i^^.iill.^c.l:^^^ ^^-^ ^[i[][1/:;1:]. .. [ii:]^[] йй;" [:111];';[81] [:1] Из памятной записки наркома иностранных дел СССР В.М.Молотова министерству иностранных дел Германии от 21 сентября: 248 2. Германское правительство в обоснование отсутствия с его стороны консультации с Правительством СССР по венским решениям ссылается на то, что будто бы и Правительство СССР не консультировалось с Германским правительством о своих мероприятиях в Прибалтийских странах, в частности в Литве, а в отношении Бессарабии и Северной Буковины сделало только очень кратковременное уведомление. Советское правительство не может раньше всего не отметить, что за все время действия Договора от 23 августа 1939 года Германское правительство ни разу не заявляло о том, что Советское правительство нарушило свои обязательства, предусмотренные Договором, и не консультировалось с Германским правительством по упомянутым выше вопросам. Советское правительство считает, что лучшим способом установления взаимного понимания и обеспечения наиболее полного и эффективного осуществления предусмотренных Договором обязательств является своевременное заявление о всех возникающих претензиях, если эти претензии действительно имеют место. Советское правительство должно отметить, что в течение всего года действия Договора от 23 августа 1939 года такого рода заявлений и претензий от Германского правительства оно не получало. Переходя к затронутому вопросу по существу, Советское правительство считает нужным сказать, что упомянутое заявление Германского правительства находится в противоречии с действительным положением дела. Советское правительство не только в предварительном порядке информировало Германское правительство о предположенных им мероприятиях в Прибалтийских странах, и в частности в Литве, но даже имело от Германского правительства 17 июня с.г. сообщение, что проводимые Советским правительством в этих государствах мероприятия Германия рассматривает как мероприятия, касающиеся только Советского Союза и указанных государств. Такое заявление со стороны Германского правительства было вполне понятно Советскому правительству, поскольку еще в августе 1939 г. Германия признала особую заинтересованность Советского Союза в отношении Прибалтийских государств, а проведенные в отношении этих государств, и в частности в отношении Литвы, мероприятия Советского Союза ни в чем не выходили за пределы советско-германского Пакта от 23 августа 1939г. Из: "Nazi-Soviet Conspiracy and the Baltic Slates...", p. 47-48. (пер. с англ.) ("Baasidelepingust annektsioonmi...", Ik. 144-145.) ЗАЯВЛЕНИЕ Я, чрезвычайный посланник и полномочный министр Эстонской республики в Москве Август Рей, в руки которого 16 июня текущего года в 14.30 по московскому времени Наркоминдел СССР В.Молотов передал ультиматум для предъявления правительству Эстонской республики, настоящим сообщаю: В письменном тексте вышеупомянутого меморандума его авторы опустили два наиболее существенных пункта, высказанные мне устно господином Молотовым для передачи правительству Эстонской республики. Содержание этих пунктов было следующим: 1. Ответ на ультиматум должен поступить до 23 часов текущего дня, т.е. 16 июня, время московское, или, в течение 8,5 часов, включая время, которое было необходимо мне для установления телефонной связи с моим правительством, а также время, требовавшееся для сообщения мне ответа и передаче его господину Молотову. 2. Прямая угроза о том, что если к назначенному времени не последует ответа, подтверждающего подчинение ультиматуму, части Красной армии, сосредоточенные на границе с Эстонией, получат приказ о вступлении на территорию Эстонии и подавлении военной силой всяческого сопротивления. Текст ультиматума и заявления, высказанные мне устно и приведенные в параграфах 1 и 2, я передал своему правительству, как только установил с ним телефонную связь. 249 Латвийский министр Ф.Коциньш на следующий день говорил мне, что Молотов сделал ему устные заявления, точно такие же по сути, как приведенные в параграфах 1 и 2. Он также без промедления передал их своему правительству вместе с текстом ультиматума. Настоящее заявление сделано мною для того, чтобы вышеупомянутые факты были зафиксированы в письменном документе. Подтверждаю корректность заявления личной подписью и готов подтвердить его под присягой. Стокгольм, 26 сентября 1940 г. А.Рей ИзАВПРФ, ф. 094, on. 24, n. 327, д. 5, л. 765-767. ("Документы внешней политики...", т. 23, кн. 2., ч. 1, с. 88-89.) Из беседы полномочного представителя СССР в Королевстве Иран М.Е.Филимонова с посланником Великобритании в Иране Р.У.Буллердом от 16 ноября: Разослано: т. Молотову, т. Деканозову Сегодня в полпредстве принял английского посланника. По прибытии Буллерд справлялся, какими новостями я располагаю. На вопрос, что он имеет в виду, спрашивая о новостях, Буллерд дал понять, что его интересуют новости, связанные с поездкой т. Молотова в Берлин. Такая смелая и прямая постановка вопроса, естественно, вызвала настороженность с моей стороны. Я ответил, что т. Молотов, вероятно, уже возвратился в Москву. Что касается его пребывания в Берлине, то об этом достаточно хорошо и своевременно информировал ТАСС по радио. В свою очередь я спросил Буллерда, какие он имеет новости. В ответ на это Буллерд достал из кармана ежедневные английские новости, передаваемые по радио. В лондонском сообщении за 16/Х1.40 г. написано на английском языке следующее: "Сегодня в Лондоне было подтверждено, что 22 октября английский посол в Москве сделал Советскому правительству далеко идущие предложения с целью устранения недоразумений и установления временного соглашения (модуса вивенди) между Английским и Советским правительствами. Эти предложения включали, во-первых, готовность признания де-факто присоединения балтийских государств к Советскому Союзу, во-вторых, гарантию в том, что СССР примет участие в работе мирной конференции, которая будет созвана по окончании настоящей войны, в-третьих, торжественное заверение в том, что Англия никогда не присоединится к какой-либо державе или группе держав для нападения на СССР. Это последнее предложение может рассматриваться как предложение заключить постоянный пакт о ненападении. По-видимому, до сих пор еще не получено ответа на эти предложения, которые, несомненно, хорошо были известны Молотову задолго до предложения посетить Берлин". Сообщая об этом, Буллерд интересовался, какова будет политическая ситуация Советского Союза после возвращения т. Молотова в Москву. На вопрос, что он имеет в виду, Буллерд своим ответом старался дать понять, что он интересуется вообще политическими вопросами и будто ничего конкретного не имеет. Напоминая, что он знакомит меня с новостями, Буллерд спрашивал, что нового мне известно о результатах поездки т. Молотова в Берлин и какое мнение по этому вопросу существует в советских кругах. В своем ответе я сослался на сообщения ТАСС, передаваемые по поводу поездки т. Молотова в Берлин, и, кроме того, сказал, что СССР, как это известно всему миру, являясь сторонником мира, проводил и проводит свою мирную политику. СССР строит свое хозяйство под надежной и крепкой охраной своих границ. На это Буллерд заметил, что, говоря о мирной политике Советского Союза, нельзя забывать о событиях в Финляндии, в Польше, Бессарабии и балтийских государствах, связанных с вопросом территорий. Мною было разъяснено Буллерду, что финляндские события произошли исключительно по вине финляндских правителей. Как известно, государства Латвия, Эстония и Литва сами добровольно и по воле их народов обратились в Верховный Совет Союза Советских Социалистических Республик с просьбой о принятии их в состав Советского Союза. <...> 250 Все упомянутые случаи достаточно хорошо и убедительно освещены в советской печати. Советский Союз никогда не проявлял и не проявляет никаких захватнических целей, не в пример некоторым другим странам, поэтому намеки Буллерда о территориальных стремлениях Советского Союза ничего не имеют общего с политикой Советского Союза. Из АВПРФ, ф. 059, on. I, n. 326, д. 2239, л. 159-161. ("Документы внешней политики...", т. 23, кн. 2., ч. 1, с. 221.) Из телеграммы народного комиссара иностранных дел СССР В.М.Молотова полномочному представителю СССР в Великобритании И.М.Майскому от 21 декабря: Между Уманским и Уэллесом произошло 12 бесед. Кроме того, Уманский имел беседы с Хэллом, Моргентау и другими. Одновременно произошли также встречи Штейнгардта с Вышинским и Лозовским. Результат этих длительных разговоров следующий: <...> 2. Никакого соглашения не достигнуто: а) об имущественных претензиях американцев на территориях Западной Украины, Западной Белоруссии, Бессарабии, Латвии, Литвы и Эстонии; б) о латвийском, литовском и эстонском золоте, находящемся в банках США; в) о латвийском и эстонских пароходах, находящихся в портах США; г) о латвийских, литовских и эстонских посольствах и консульствах на территории США; д) о выезде из СССР советских гражданок и граждан, ставших женами и мужьями американских граждан. ИзАВПРФ,ф^оп.2,^ ("Документы внешней я^шп^й,,.",ж^З,* Из беседы народного комиссара иностранных дел СССР В.М.Молотова с послом США в СССР Л.А.Штейнгардтом от 26 декабря: Тов. Молотов, вызвав Штейнгардта, спросил посла, не имеет ли тот какой-либо информации о состоянии вопросов, связанных с прибалтами и находящихся в стадии разрешения между правительствами СССР и США. На вопрос Штейнгардта, имеет ли в виду т. Молотов вопрос о секвестре золота и о кораблях, т. Молотов заявил, что вообще его интересует, нет ли нового в отношениях Соединенных Штатов к вопросам, связанным с вхождением прибалтийских республик в состав СССР. Тов. Молотов заявил, что его, в первую очередь, интересует состояние переговоров, связанных с пароходами, принадлежавшими гражданам Литвы, Латвии и Эстонии и находящимися в настоящий момент в американских портах. По имеющимся сведениям, этот вопрос не получил разрешения. Имеются, например, такие факты, как перемена названия пароходов, перемена флагов, увод пароходов в южноамериканские страны, с которыми у СССР нет дипломатических отношений. Все эти действия предпринимаются самовольно бывшими посланниками и представителями прежних правительств прибалтийских государств, причем все это происходит при покровительстве американских властей. Не касаясь других вопросов, связанных с вхождением прибалтийских республик в состав Советского Союза, заявил далее т. Молотов, не может ли Штейнгардт информировать советское правительство о возможности улучшить положение вещей хотя бы в этом одном конкретном вопросе? Можно ли ожидать каких-либо практических шагов в разрешении этого вопроса? Будут ли продолжаться подобные действия и впредь или можно надеяться на более благоприятные перспективы в разрешении вопроса о судах? Тов. Молотов заявил, что подобные действия не могут не вызвать протеста со стороны советского правительства, и он, т. Молотов, интересуется, будут ли подобные действия продолжаться впредь или можно ожидать каких-либо изменений? 251 Воспоминания, мнения и свидетельства очевидцев Из: "Минувшее. Исторический альманах", Т. 7, Москва, Открытое общество Феникс, 1992, с. 148-149. Памятные заметки об оккупации Эстонской республики О.Тийф* 30 августа 1939 г. Советским Союзом были сосредоточены на границе с Эстонией в районе Нарвы и Ямбурга ("Кингисеппа") 10-я дивизия, 16-я дивизия, 24-я моторизованная дивизия, 110-й артполк, в районе Ирборски (Изборска) и Пскова 56-я дивизия, 30-я дивизия, 161-я дивизия, 2-я и 20-я танковые бригады, 96-й и 133-й артполки, на аэродромах вблизи границ Эстонии - 10-я, 55-я и 78-я авиационные бригады и 15-й, 35-й и 80-й авиационные полки, всего 160000 человек, 700 орудий, 600 танков, 650 боевых самолетов. У нас было в то время под ружьем 14 000 человек, мы имели 100 орудий, 30 танков и 60 устаревших самолетов. Из: A.Rei "The Drama of the Baltic Peoples" ("Драма бакинских народов"), Stockholm, Kirjastus Vaba Eesti, 1970, р. 255-267. (пер. с англ.) Угроза советской агрессии, всегда нависавшая над Балтийскими государствами, теперь неожиданно вышла на первый план. Подходящий повод советскому правительству приступить к выполнению давно разработанных планов предоставило непредвиденное происшествие. 17 сентября 1939 года, как раз в день неожиданного вероломного нападения Советского Союза на Польшу, польская подводная лодка Огге1 зашла в Таллиннскую гавань, ссылаясь на проблемы с мотором, которые вынудили ее сделать остановку в нейтральном порту. Судну было разрешено остаться в гавани при условии, что оно не покинет ее до тех пор, пока эстонские власти не решат его судьбу. Чтобы обеспечить соблюдение этого условия, на борту был поставлен вооруженный караул. Однако экипажу удалось починить мотор и, опасаясь, как бы Эстония не интернировала лодку, он принял решение бежать. Ночью было совершено внезапное нападение на часовых, которых поместили под замок, после чего подводная лодка ускользнула под покровом темноты. Тридцать шесть часов спустя неподалеку от шведского острова Готланд двое эстонских часовых были освобождены и отправлены назад в весельной лодке. До меня еще не дошло никакой информации об этом происшествии, когда во вторник, 19 сентября, утром я узнал о нем из "Правды". Согласно сообщению советского телеграфного агентства ТАСС, опубликованному в то утро в прессе, польские подводные лодки, так же как и подводные лодки других держав, скрывались в гаванях Балтийских государств по тайному соглашению с некоторыми лицами в правительственных кругах. 18 сентября польская подводная лодка, которая якобы была интернирована в Таллиннской гавани, сбежала в неизвестном направлении. Согласно ТАСС, было основание предполагать, что побег совершен с попустительства эстонских властей. Едва я успел прочитать сообщение ТАСС, как мне позвонили из Кремля и сообщили, что г-н Молотов желает немедленно меня видеть. Не имея ни информации, ни инструкций от своего О.Тийф - депутат Государственной думы Эстонии в 1932-1938 гг., заместитель премьер-министра Эстонской республики в сентябре 1944 г. - Прим. сост. 252 правительства, все, что я мог - это хладнокровно настроиться на предстоящую беседу, которая обещала быть какой угодно, только не приятной. Г-н Молотов начал довольно угрожающе, заявив, что польская подводная лодка совершила побег либо с попустительства эстонских властей, либо при поддержке некоторых должностных лиц, "традиционно симпатизирующих полякам и Польше" и действовавших по собственной инициативе. Советскому Красному флоту придется ознакомиться с тем, что происходит в водах у побережья Эстонии. Я ответил, что, поскольку у меня еще нет никакой информации и инструкций по этому вопросу и мне известна только версия, переданная в сообщении ТАСС, я не в состоянии решать, можно ли обвинить эстонские власти в нарушении каких-либо действующих соглашений между Эстонией и Советским Союзом или положений международного законодательства. Я пообещал вернуться к вопросу после того, как получу инструкции от своего правительства. За несколько дней до этого в Москву для переговоров о торговом соглашении на будущий год прибыл представитель министерства иностранных дел Эстонии. Это была обычная процедура - в Советском Союзе из-за государственной монополии во внешней торговле переговоры о таких соглашениях должны были проводиться ежегодно. На этот раз в высшей степени желательным было существенно увеличить как импорт из Советского Союза, так и экспорт туда. Учитывая, что торговля обеих стран была сильно затруднена войной на Западе, то, по-видимому, было в общих интересах, и поначалу казалось, что вероятность достичь благоприятного для обеих сторон соглашения довольно высока. В Народном комиссариате внешней торговли, где я должен был представить заместителю народного комиссара Степанову представителя министерства иностранных дел Эстонии, нас принял сам народный комиссар Анастас Микоян, который весьма доброжелательно заверил нас в искреннем стремлении советского правительства значительно расширить торговлю с Эстонией. Однако, принимая во внимание, насколько внешнеторговая политика Советского Союза руководствовалась политическими мотивами, казалось несомненным, что после инцидента с подводной лодкой Orzel в позиции советского правительства наметится резкая перемена к худшему. Поэтому я был по-настоящему озадачен, услышав, что даже во второй половине того самого дня, когда состоялся мой неприятный разговор о польской подводной лодке с г-ном Молотовым, никакой перемены в позиции советских представителей на переговорах в Комиссариате внешней торговли замечено не было. Вопреки моим ожиданиям, в течение последующих двух дней казалось, что благожелательное отношение советских представителей не только не убывало, а даже заметно росло. Это было настолько необычно, что я начал беспокоиться, так как подозревал, что за этим кроется какая-то неприятность. В четверг, 21 сентября, было достигнуто соглашение по всем вопросам. Экспорт из Эстонии в Советский Союз и импорт оттуда должны были возрасти примерно на 350% по сравнению с предыдущим годом. Среди товаров, включенных в список импорта и экспорта, были такие, которые трудно было импортировать откуда бы то ни было или же экспортировать куда бы то ни было еще. Соглашение казалось исключительно благоприятным, хотя, конечно, было вполне естественно, что две страны, внешняя торговля которых осложнена войной, пытаются облегчить временные общие трудности, увеличив объем торговли друг с другом. Подлинные копии соглашения были подготовлены и проверены в пятницу, 22 сентября, утром, было назначено время, когда я подпишу их от имени Эстонии в Комиссариате иностранных дел. Совершенно неожиданно мне позвонили по телефону из министерства иностранных дел Эстонии и сообщили, что соглашение будет подписывать лично министр иностранных дел К.Сельтер, который получил приглашение с этой целью приехать в Москву и принял его. В этом сообщении я увидел подтверждение своих худших опасений: оно сразу же напомнило мне о том, что случилось с президентом Чехословакии после того, как шесть месяцев тому назад он был приглашен Гитлером в Берлин. Я не мог понять, почему министр иностранных дел не смог найти благовидный предлог, чтобы отклонить приглашение. Поскольку визит был уже намечен, думать о его отмене не приходилось. <...> ' К сожалению, как я узнал впоследствии, г-н Сельтер сам спровоцировал приглашение, намекнув советскому посланнику, что он не прочь поехать в Москву и лично подписать неожиданно выгодное соглашение. Назначенный министром иностранных дел в мае 1938 года, прежде никогда даже не занимавшийся политикой, он не имел опыта в этой области, и его мнение в вопросах внешней политики 253 Г-н Сельтер прибыл в Москву 24 сентября после обеда. Его принимали с обычными почестями: железнодорожный вокзал был украшен национальными флагами двух стран, военный оркестр исполнял национальные гимны. Г-же Сельтер вручили роскошный букет замечательных роз. Вскоре после прибытия г-н Сельтеру сообщили, что г-н Молотов примет его в 9 часов вечера. Но приказу господина Сельтера, сразу же после того, как эстонские представители отправились обратно на родину, я составил отчет о состоявшейся в тот вечер беседе, а также о переговорах, которые последовали три дня спустя и привели к заключению 28 сентября так называемого Пакта о взаимопомощи. Я записал существенные детали переговоров со всей скрупулезной точностью, на которую был способен, и, в то же время, как можно более сжато. Этот документ, подписанный мною 1 октября, содержит (опуская менее важные детали) следующее: "Едва упомянув о торговом соглашении, г-н Молотов сразу затронул вопрос, ради которого г-н Сельтер был приглашен в Москву. То, что он сказал, полностью противоречило заявлению, сделанному Литвиновым 4 апреля 1934 года представителям трех Балтийских государств. "Советское государство никогда не требовало пересмотра существующих договоров и никогда не собирается требовать этого", - заявил по этому поводу Литвинов. Теперь же г-н Молотов начал разговор такими словами: "Нынешняя обстановка на Балтийском море представляет угрозу для безопасности Советского Союза, как это особенно наглядно продемонстрировало бегство польской подводной лодки из Таллиннской гавани. Необходимо изменить status quo балтийского региона таким образом, чтобы Советскому Балтийскому флоту не приходилось чувствовать себя запертым в уязвимой позиции в узком конце Финского залива. Советский Союз превратился в мощную державу с высокоразвитой промышленностью, обладающую крупной военной силой. Status quo, установленный 20 лет назад, когда Советский Союз был ослаблен гражданской войной, не может долее рассматриваться как соответствующий нынешней ситуации и нормальный. Правительство Советского Союза больше не может терпеть это опасное положение и твердо решило изменить его". Нельзя было не удивиться тому, как единственная польская подводная лодка могла представлять столь серьезную угрозу для безопасности такого могущественного государства, каким стал, по собственному заявлению г-на Молотова, Советский Союз. Не останавливаясь на этом вопросе, г-н Молотов продолжал: "Советскому Союзу необходимы базы для авиации и флота на Балтийском море, которые позволили бы ему организовать действенную защиту Ленинграда и прилегающего к нему региона. I la территории Эстонии можно найти подходящие места для таких баз, и Эстония должна уступить их Советскому Союзу". Расставляя все точки над "i", г-н Молотов прибавил: "Если эстонское правительство не сумеет признать необходимости этих изменений. Советский Союз будет вынужден провести их другим путем, применяя более радикальные меры, которые могут оказаться неизбежными. Однако советское правительство желает урегулировать вопрос путем переговоров, и я прошу эстонское правительство не вынуждать Советский Союз избрать упомянутый мною иной образ действий, к которому советское правительство прибегать не хочет и который, без сомнения, был бы еще менее желателен для самой Эстонии". В ходе беседы, особенно вначале, г-н Молотов то и дело упоминал о бегстве польской подводной лодки из Таллиннской гавани, утверждал, что, по-видимому, эстонское оставляло желать лучшего. Несомненно, не его рук делом было то, что во время пребывания его на посту министра иностранных дел в отдельных кругах, немногочисленных, но не лишенных влияния, начали расти антибританские и прогерманские настроения, по поводу которых 11 июля 1939 года В.Х.Гальенн, британский консул в Таллинне, выразил ему свое возмущение. Однако упреки, адресованные ему господином Гальенном, были справедливы постольку, поскольку не было предпринято необходимых мер, чтобы обуздать эти круги, и в этом-то следует винить министра иностранных дел. Очевидно, он уже в то время симпатизировал гитлеровской Германии. Конечно, симптоматично, что почти до последнего дня войны он неизменно сохранял веру в окончательную победу Гитлера. На ту же мысль наводит и его любимое ежедневное чтение, печально известный орган нацистской печати "Volkischcr Beobachtcr". Его балтийские коллеги в Швейцарии, где он обосновался во время войны, будучи в ноябре 1939 г. назначен эстонским представителем в Лигу наций, так и не смогли поколебать его убеждение, что Гитлер окажется победителем. - Прим. авт. 254 правительство не является хозяином в собственном доме, и называл объяснения, предложенные г-ном Сельтером, неудовлетворительными. Время от времени ему вторил г-н Микоян, который, однако, принимал мало участия в обсуждении в целом. Подчеркивая, что вопрос исключительно срочный и не терпит отлагательства, поскольку в любой день могут произойти события с непредсказуемыми последствиями, г-н Молотов попросил г-на Сельтера, если ему это необходимо, посоветоваться с Таллинном и на следующий день, 25 сентября, в 4 часа пополудни, продолжить обсуждение, на что г-н Сельтер дал свое согласие. Однако, вскоре после нашего возвращения в эстонскую дипломатическую миссию, позвонили по телефону из Кремля и попросили г-на Сельтера вернуться в Кремль в полночь, так как г-н Молотов хотел бы вручить письменный проект подлежащего заключению соглашения, который мог бы послужить основой для обсуждения. Согласно этому проекту, обе договаривающиеся стороны обязались предоставлять друг другу всяческую помощь, в том числе и военную, в случае угрозы нападения или прямого нападения на одну из сторон какой-либо третьей европейской державы, и Эстония должна была предоставить Советскому Союзу право иметь базы для военно-морского флота в эстонских гаванях и ряд аэродромов для авиации на эстонской территории. Вручая проект г-ну Сельтеру, г-н Молотов объяснил, что он и г-н Микоян составили его на скорую руку, так как решили, что подобный проект будет полезной основой для обсуждения и поможет скорее достичь соглашения. Г-н Молотов заверил нас, что Советский Союз не желает ни навязывать Эстонии коммунизм и советский строй, ни ограничивать, хотя бы в малейшей степени, ее независимость и суверенитет. Общественный и политический строй, правительство, парламент, дипломатические представительства Эстонии и др. останутся неизменными, так же, как и внутренние дела эстонского государства, в которые Советский Союз не станет вмешиваться, заявил он. Советский Союз интересуют главным образом острова Сааремаа и Хийумаа (Эзель и Даго), поскольку они подходят для военно-морских и военно-воздушных баз. Участки, необходимые для этих баз, могут быть предоставлены в аренду или концессию. В ответ на просьбу г-на Сельтера более детально интерпретировать проект, г-н Молотов сначала упомянул, что гавань Таллинна - подходящее место для военно-морской базы. Когда г-н Сельтер указал на трудности и неудобства, которые могут возникнуть из-за размещения иностранной военно-морской базы в торговом порту столицы другого независимого государства, г-н Молотов заметил, что не обязательно, чтобы в аренду была предоставлена именно Таллиннская гавань, просьба состоит в том, чтобы Балтийский флот Советского Союза мог, если понадобится, немедленно использовать определенные эстонские гавани в качестве военно-морских баз. Подчеркивая, что дело исключительно срочное и не терпит отлагательства, г-н Молотов высказал предположение, что г-н Сельтер мог бы связаться с Таллинном по телефону и телеграфу, чтобы подписать договор не теряя времени. Однако после твердого заявления г-на Сельтера о том, что вопрос ни в коем случае не может быть решен без его устного отчета президенту республики и правительству и что по возвращении домой он сделает все от него зависящее, чтобы правительство дало определенный ответ без промедления, г-н Молотов согласился на возвращение г-на Сельтера в Таллинн". В последовавшие два дня на трагическом совещании в Таллинне президент республики, правительство и специальные комиссии парламента по национальной обороне и по иностранным делам вынуждены были после основательного обсуждения прийти к печальному выводу, что попытка оказать вооруженное сопротивление Советскому Союзу в случае, если он использует для навязывания своих требований военную силу, была бы и безнадежной, и бессмысленной. Хотя казалось несомненным, что вслед за Эстонией Кремль предъявит те же требования и угрозы Латвии, Литве и Финляндии, эти четыре государства е