. Человек вздохнул. "Куплю вот этот, -- решил он. -- Вроде и не очень дорого, и небольшой -- носить удобно. И на вид ничего". Он заплатил в кассу деньги, и продавец вручил ему покупку. -- Вот теперь, -- сказал продавец, -- другое дело. Слушайте сколько угодно. В соседнем отделе продавали кассеты с разными записями. Нетерпение было слишком велико -- песни Аллы Пугачевой Человек решил послушать прямо в магазине. И каково же было его удивление, когда Пугачева запела знаменитый "Айсберг" хриплым голосом Высоцкого! -- Головка воспроизведения барахлит, -- авторитетно заявил продавец. -- Заводской брак. -- Дайте мне другой магнитофон, -- потребовал Человек. -- С какой стати? Брак-то заводской. При чем тут магазин? -- Тогда верните мне деньги. -- А куда мы эту развалину денем? Ее же никто не купит. -- Что же мне делать? -- Так слушайте!-- посоветовал продавец. -- Пугачева и Высоцкий в одном лице -- еще интереснее! Ни у кого такого нет, а у вас есть. Вам все завидовать станут! -- Что же мне делать? -- воскликнул Человек. -- Кто мне поможет? Чуть не плача, он выбрался из магазина и, держа под мышкой магнитофон, побрел домой. "Правильно говорят, -- думал он по дороге, -- не везет -- сиди дома. Приду, поставлю чайник, включу телевизор... А завтра, глядишь, невезение КОНЧИТСЯ..." Испачканный краской, облепленный снегом, с поломанным магнитофоном под мышкой Человек вошел в свою квартиру. В квартире было так же холодно, как на улице. Свет не зажигался. Водопроводный кран со стоном выдавил несколько капель и умолк. "Что вы, уважаемый, кричите? -- ласково сказал по телефону начальник жилконторы. -- Я вас прекрасно слышу. У нашего электрика день рождения. Когда ему чинить ваши пробки?" -- "А вода? А батареи?" -- "А водопроводчик пошел к электрику в гости. И на всякий случай все поотключал. Вдруг, говорит, заливать станет. О вас заботятся, а вы... Когда?.. Ну, не раньше понедельника, конечно... Людям отдыхать надо!" Человек упал в кресло и заплакал. -- Что мне делать? -- в отчаянии повторял он. -- Как дальше жить среди этого кошмара? Кто поможет мне? -- Я! -- раздался уверенный голос. -- Кто это? -- испуганно спросил Человек. -- Я -- Закон! Я могу помочь тебе! -- Ты? -- удивился Человек. -- Но ведь от тебя одни неприятности! -- Не торопись с выводами! -- строго сказал Закон.-- Эй, Время! Хватит. Вернись обратно, и начнем сначала. ...Человек пошел в радиомагазин. Но теперь рядом с ним был Закон. -- Здравствуйте,-- улыбнулся продавец. -- Что желаете купить? - Магнитофон. Да вы не беспокойтесь, -- застеснялся Человек,-- я сам ., -- Зачем же? -- возразил продавец. -- Моя обязанность порекомендовать тот или иной товар. -- Он поставил на прилавок несколько магнитофонов и стал подробно рассказывать о каждом из них. -- А теперь, -- сказал продавец в заключение, -- можете попробовать сами. Включайте; слушайте. А если я что-нибудь сломаю? -- испугался Человек. Сломаете специально, -- например, на пол бросите, -- будете платить. Но вы же не станете этого делать! А если все делаете в пределах правил, -- значит, прибор неисправен, и платить вам не нужно. Купленный Человеком магнитофон работал прекрасно. -- А вдруг он возьмет и испортится? -- спросил Человек вежливого продавца. -- Обменяем, -- заверил его продавец. -- А как же иначе? -- А если брак заводской? -- Ну и что же? -- удивился продавец. -- Если мы продали вещь, то мы отвечаем за ее качество. В случае чего, приходите! -- Ну, спасибо тебе, Закон! -- сказал Человек. -- Оказывается, и ты можешь пригодиться! Сейчас как послушаем! "А ты такой холодный!.. -- завопил магнитофон на всю улицу. -- Как айсберг в океане, и все твои..." -- Выключи! -- потребовал Закон. -- Сию же минуту! -- Опять? -- возмутился Человек. -- Опять ты жить мешаешь? -- Послушай меня внимательно! -- строго сказал Закон. -- И запомни раз и навсегда. Я, Закон, защищаю твои права. Ты только что убедился в этом. Но, кроме прав, существуют и обязанности. И я, Закон, требую от тебя и от других людей их выполнения! -- Зачем они нужны, эти обязанности? -- мрачно спросил Человек. -- Без них спокойнее! Закон некоторое время помолчал, собираясь с мыслями, потом спросил: -- Скажи, кто ты есть? -- Я? -- удивился Человек. -- Я -- Человек! - Ну, это понятно! -- сказал Закон. -- Я другое имею в виду. В каждый момент своей жизни ты вступаешь в самые разные отношения с другими людьми. Исполняешь, как говорят ученые, различные социальные роли. - Какие роли? -- воскликнул Человек. -- Я же не артист. -- А вот послушай! -- сказал Закон. -- Кем ты был только что? Покупателем. И у тебя, и у представителя магазина -- продавца -- возникли и права, и обязанности. Если я, Закон, их четко не урегулирую, то -- ты сам почувствовал -- что из этого может выйти! Поэтому существует так называемое гражданское право, которое регулирует различные имущественные отношения: куплю-продажу, обмен, заказ, хранение, перевозку, наследование... Понял? -- Вроде бы... -- неуверенно сказал Человек. -- Постой! А какие еще роли я могу исполнять? -- Подумай! -- предложил Закон. -- Вспомни, чем тебе приходится в жизни заниматься! -- Я хожу на работу, -- сказал Человек. -- Значит, я трудящийся. Так? -- Верно! -- подтвердил Закон. -- Отношения людей на работе регулирует трудовое право. Прием на работу, увольнение, режим труда и отдыха, трудовая дисциплина, оплата труда -- видишь, сколько всего? -- Кроме того, -- продолжал Человек, -- у меня есть семья. Я муж и отец! -- Тут вступает в силу семейное право, -- пояснил Закон. -- А оно-то зачем? -- удивился Человек. -- Мы с женой сами прекрасно договоримся! Без всякого права! -- Я рад за тебя! -- сказал Закон. -- Но что делать, если муж и жена не могут договориться? Развод, раздел имущества, права и обязанности по воспитанию детей... Ты, кстати, недавно получил квартиру? -- Да,-- заулыбался Человек,-- трехкомнатную... Неужели есть квартирное право? -- поразился он. -- Да, -- улыбнулся Закон, -- только оно называется жилищное. Если ты напишешь книгу или сочинишь песню, то есть станешь автором, у тебя появится авторское право. А если кто-то попытается оскорбить тебя или начнет хулиганить, вступает в действие уголовное право или административное. -- А какая между ними разница? -- Сложный вопрос... -- задумался Закон. -- Ну, чтобы тебе было понятнее... Какой-то человек перешел улицу на красный свет... -- Зачем эти намеки? -- обиделся Человек. -- Я к примеру... Ничего не случилось, никто не пострадал, последствий не было. Однако этот человек нарушил ПОРЯДОК! Это -- административный проступок. Но если он перешел ту же улицу, на тот же красный свет, но какой-то шофер, пытаясь его объехать, врезался в столб, разбил машину, а то и сам покалечился -- со стороны Человека это уже преступление. -- Понял! -- воскликнул Человек. -- Все дело в том, насколько опасно то или иное нарушение! -- Попросту говоря, да, -- согласился Закон. -- Ведь многие плохие дела, -- например, спекуляция, хулиганство, нарушение действующих на транспорте правил -- могут считаться и административным проступком,а могут и преступлением. Наверное, и наказания разные? -- Конечно. Например, за мелкое хулиганство как за проступок -- штраф или административный арест до пятнадцати суток. А за хулиганство как за преступление -- даже до семи лет лишения свободы! И грань между проступком и преступлением очень зыбкая! Человек задумался. - Теперь я понимаю, -- сказал он наконец, -- что происходило, когда ты исчез! Шофер ни с того ни с сего остановил автобус, потому что отсутствовало трудовое право. Отец перестал воспитывать сына, -- конечно, ведь семейного права тоже не стало... Дворник занялся не своим делом -- опять трудовое, в магазине -- гражданское... А почему я в снег упал? -- Тротуар в этом месте, -- пояснил Закон, -- был сделан без учета строительных норм и правил. Это тоже раздел законодательства. -- Много набирается! -- удивленно заметил Человек. -- И это далеко не все! -- сказал Закон. -- Существует также финансовое право, земельное, колхозное, международное и даже космическое... -- И такое есть? -- не поверил Человек. -- В космос летают представители разных стран, и нужны общие для всех нормы... А самая главная отрасль законодательства -- право государственное! Оно определяет, как устроено наше государство, кому принадлежит власть, какие у нас органы власти, кто владеет богатствами страны, каковы обязанности граждан. А основным документом государственного права является КОНСТИТУЦИЯ! -- Пожалуй, -- сказал Человек, -- все это действительно необходимо... Но как это запомнить? -- Запомнить все, конечно, невозможно, -- успокоил Закон Человека, -- но основные положения права знать необходимо. Для того, чтобы в нужную минуту на помощь тебе мог прийти я -- Закон! 5. Наш основной ЗАКОН 10 НОЯБРЯ Разговаривал -- в перерыве между лекциями -- с Ниной Александров вой. Она интересовалась, как идет работа над книгой. Я отделался какими-то общими словами: делать выводы пока рано. Нина грустит: ее Володя, лейтенант Ивченко, до сих пор во Владивостоке. Она заходила в угрозыск, беседовала с капитаном Соколовым. Он сказал, что Ивченко проверяет показания Стриженого, и что выяснились любопытные факты. Оказывается, Стриженый действительно был во Владивостоке, только не тогда, а раньше, и знаком с работниками осетрового отдела. Но важно другое: именно в то время в городе была совершена серия квартирных краж, причем найти преступника не удалось! А в отделе лаборантом работает некий Свистунов, дважды судимый, причем второй раз он сидел со Стриженым в одном лагере. Вот такая ниточка потянулась... Я предложил Нине поехать за город, погулять; и она развеется, и мне надо воздухом подышать, а то сижу, как крот, в четырех стенах. А она говорит, ни в коем случае! Володя выполняет опасное задание, так неужели я в это время... Я разозлился и говорю: "Ты тогда вообще дышать перестань! Вот Володя твой обрадуется, когда вернется!" Ненормальные какие-то эти влюбленные, честное слово! Ну и ладно! Никаких отвлечений! Все свободное время -- работе! 12 НОЯБРЯ Прокурор Кириллов похвалил меня за рассказ "Какие бывают Законы"! Правда, он тут же оговорился, что о литературных достоинствах судить не берется. Но с точки зрения юриста все в порядке. Николай Николаевич высказал, однако, пожелание поподробнее поговорить, с читателем о Конституции СССР -- об Основном Законе. Тема сложная; придется, чувствую, попотеть, но прокурор прав -- в книге о законах без Основного Закона не обойтись! БЕСЕДА АВТОРА С ПРОКУРОРОМ Н. Н. КИРИЛЛОВЫМ (расшифровка магнитофонной записи) Автор. Николай Николаевич! Видимо, в работе над этой темой надо прибегнуть к сравнению? Кириллов Н. Н. То есть? Автор. То есть сравнить какую-нибудь буржуазную конституцию, -- например, американскую -- с нашей, сопоставить два общественных строя... Кириллов Н. Н. И сделать вывод: у нас -- хорошо, у них -- плохо! Автор. Ну, не совсем так, конечно... Кириллов Н. Н. Известная схема! Автор. Значит, не сравнивать? Кириллов Н. Н. Олег! Анализ двух конституций, двух общественных систем -- дело очень сложное, совсем не для детской книги. Лучше, мне кажется, сосредоточиться на наших внутренних проблемах, связанных с пониманием и применением Основного Закона. Поверьте мне, этих проблем немало... 14 НОЯБРЯ Как же написать о Конституции? Ведь заниматься перечислением и толкованием статей бессмысленно. Только для этого понадобится не одна книга. Надо выделить самое существенное, основное, какую-то главную мысль... Но - какую? 20 НОЯБРЯ Сегодня, зайдя в школу после уроков, разговорился с ребятами из 6-го "в". Рассказал, над какой темой сейчас работаю. Интересную мысль высказал Леша Волков. -- Вы, -- говорит, -- вот про что напишите. В нашей стране все равны, да? Так и в Конституции записано, верно? -- Верно, -- говорю. -- А почему же тогда, -- заявляет Леша, -- у нашего Сереги Иванова, ну вот которого мы в милицию-то сдуру привели, так у него и машина своя -- у отца, в смысле, -- и видеомагнитофон, и одет он будьте нате!.. А я своему папе говорю: "Давай и мы машину купим..." А он говорит: "Нет, сынок, не могу, денег таких у нас нет". Что же это за равенство, если одни имеют, ню хотят, а другие -- нет? Разве это справедливо? ...А в самом деле? У нас есть люди, труд которых оплачивается очень высоко. Крупные ученые, знаменитые артисты, известные писатели, директора больших предприятий, летчики- испытатели; у них зарплата значительно больше, чем у рядового инженера, врача или учителя. Видимо, так и должно быть: директор завода тратит больше времени, сил, нервов, чем тот же инженер. То же самое можно сказать и про летчиков, и про ученых, и про артистов, если это настоящие артисты! Поэтому они все много зарабатывают. Все правильно! А с другой стороны, что-то тут не то! Ведь люди-то все разные! Разные у них способности, сообразительность... И у каждого человека есть свой предел, выше которого не поднимешься. Один, отдавая все силы и способности, трудится, предположим, инженером, конструирует скромные -- ну, не знаю! -- мясорубки. А для другого работа по способностям -- это создание сложнейшей космической техники. Но "выкладываются"-то оба одинаково! И тот, и другой отдают своей работе все силы! Силы не равны, вот в чем дело, -- но заслуга ли одного, что природа одарила его талантом? Вина ли другого в том, что ему таланта не досталось? Он, этот другой, наверное, с удовольствием сделался бы киноартистом или Главным конструктором -- не может! Так мало того, что природа с ним несправедливо поступила, еще и общество эту несправедливость усиливает -- меньше денег платят! Выходит, Леша прав, когда говорит, что "это несправедливо"? БЕСЕДА АВТОРА С ПРОКУРОРОМ Н. Н. КИРИЛЛОВЫМ (расшифровка магнитофонной записи) Автор. Вы знаете, Николай Николаевич, я, честно говоря, подзапутался... Кириллов Н. Н. А давайте представим себе, что наступило "равенство" по Леше Волкову! То есть, все получают одинаково. Куда как справедливо, не правда ли? Автор. Да вроде бы... Кириллов Н. Н. Подумайте! От автора. А действительно, подумал я тогда, что будет, если все начнут получать одинаково? Никому не будет обидно, завидно... Каждый трудится в меру своих сил, значит, каждый имеет право на одинаковую с соседом, с товарищем долю дохода. Логично? Вроде бы... Один -- инженер, другой - директор, третий -- летчик-испытатель... Кто на что способен... Интересно, а захочет кто-нибудь быть директором? Кто-нибудь, наверное, захочет. А кто-нибудь и не захочет, подумает -- а зачем? Ответственность, нервотрепка, заботы всякие, а деньги те же! Лучше сидеть спокойно в инженерах, мясорубки конструировать!.. Или тот же летчик вполне может подумать: высоко, опасно, еще разобьешься на незнакомом самолете, лучше летать себе за те же деньги на "кукурузнике"... Есть ведь и вредные профессии, и тяжелые, есть нудные и однообразные работы... Захотят ли люди всем этим заниматься? БЕСЕДА С Н. Н. КИРИЛЛОВЫМ (расшифровка магнитофонной записи) Кириллов Н. Н. ...Верно! Не захотят! Материальный стимул, желание побольше заработать играют еще большую роль, и ничего плохого в этом нет, конечно, если деньги зарабатываются честно. А иначе получится не равенство, а уравниловка! Равенство по Конституции заключается в другом, в том, что любой из нас имеет одинаковые возможности стать, например, тем же директором, независимо от происхождения, пола, цвета кожи и так далее. Но при этом каждый получает столько, сколько он заработал. И по большому, по самому высокому счету, -- это, конечно, несправедливо! Автор. Ничего не понимаю! Кириллов Н. Н. Вы же сами рассуждали о том, что у людей разные возможности, по воле матушки-природы, которая одним дала талант, других обделила... Автор. Но позвольте! Поровну -- плохо, непоровну -- тоже!.. Как же так? Кириллов Н. Н. Олег! Я прошу вас понять одну важнейшую мысль. Каждая Конституция, в том числе и наша, является отражением определенной ступени развития общества! Мы живем при социализме, где действует принцип распределения по труду. А значит, сохраняется имущественное неравенство: есть "богатые" и "бедные". В этом, повторяю, заключается известная несправедливость. Но устранить ее мы сможем только с переходом к коммунизму! Вот там каждый человек, независимо от способностей, будет получать столько, сколько ему нужно по потребностям. Говоря языком Леши Волкова, каждый сможет иметь и автомобиль, и видеомагнитофон, и все, что захочет. А сейчас мы еще не на той стадии развития. Попросту говоря, на всех не хватает тех же автомобилей. Значит, кому давать, в первую очередь? Тому, кто приносит обществу больше пользы! Автор. Видимо, исходя из этого, мы ввели в Конституцию обязанность трудиться. Верно? Кириллов Н. Н. Да. А также право на труд. Автор. Вот это, кстати, мне не совсем понятно. Если человек и так обязан работать, зачем же ему еще и право на получение работы? Кириллов Н. Н. Обратимся к истории! 1530 год. Англия ...Далеко по улицам туманного Лондона разносились истошные крики. На площади стояли мрачные, озлобленные люди и молча смотрели, как взмокший от усердия палач наотмашь хлестал бичом привязанного к тачке человека с обнаженной спиной. -- Я не виноват! -- стонал несчастный. -- Отпусти меня! -- Мерзавец! -- приговаривал палач. -- Молодой, здоровый -- работать не хочешь! Бродяжничаешь! Побираешься! -- Я хочу работать! -- кричал человек. -- Я готов на любую работу! Дай же мне ее! Палач на мгновение остановился, чтобы утереть пот со лба. -- Согласно указу всемилостивейшего нашего короля Генриха Восьмого, -- тотчас вмешался стоящий рядом судейский чиновник, -- бичевать бродяг и нищих полагается до тех пор, пока кровь не заструится по телу. Продолжай! -- Я знаю, ваша честь! -- виновато сказал палач. -- Запыхался малость! Много их нынче!.. Порка возобновилась. Человек уже не кричал: от боли он потерял сознание. -- Бедняга! -- негромко переговаривались в толпе. -- С земли согнали, устроили там пастбище для овец -- а ему куда? Если не работаешь, вон что делают! А пойди-ка найди эту работу! -- А второй раз попадется -- половину уха отрежут. -- Ну да? -- Точно! Я сам слышал, как королевский указ читали. А третий раз поймают -- смертная казнь! Палач отвязал бродягу от тачки и швырнул в пыль. Стоявшие рядом люди подхватили едва стонавшего человека и куда-то унесли. А палач уже привязывал новую жертву -- худенькую, дрожащую от страха девушку. -- Согласно указу всемилостивейшего нашего... - гнусаво забубнил чиновник. Снова засвистел бич. Еще мрачнее стали смотревшие на все это люди. Кириллов Н. Н. Видите, Олег, что бывает, когда обязанность трудиться есть, а права на труд, то есть возможности получить от государства работу, при этом не существует Король Генрих Восьмой пытался избавить страну от бродяг и нищих, требуя, чтобы люди трудились Намерение, казалось бы, похвальное -- а что вышло? Автор. Да уж Кириллов Н. Н. А теперь прочитайте-ка вот это письмо Автор (читает) "Уважаемый товарищ прокурор! Очень прошу вас, помогите мне! Я мать, у меня двое детей, я жду третьего, но он родится еще не скоро -- через пять месяцев Я, пока с двумя сидела, три года не работала, а сейчас решила устроиться, и то мужу тяжело одному всех нас обеспечивать, да и дома скучно -- дети в яслях, а мне чего днем делать? У нас рядом НИИ, на воротах объявление висит -- требуются радиомонтажницы, как раз моя специальность. Четвертый разряд у меня. Пришла в отдел кадров, а меня не берут. Мол, вы три месяца поработаете, а потом в декрет уйдете, потом будете с ребенком сидеть, а мы вам и пособие плати, и место рабочее сохраняй, и еще ваши дети болеть начнут, а мы вам больничный оплачивай, а работать кто будет? И не взяли. Я говорю, жаловаться буду, а начальник только смеется: "Нет у нас мест, и все. Взяли, -- говорит, -- уже рабочего!" Что же это такое делается? С уважением Антипова Мария Андреевна". Да... Но разве предприятие не само решает, кого брать, кого нет? Кириллов Н. Н. Само. В том смысле, что устанавливает, какой специальности требуются работники и в каком количестве. Но если есть свободное место -- принять обязаны! В том же Уголовном кодексе РСФСР есть статья сто тридцать девятая, она так и называется: "Отказ в приеме на работу или увольнение беременной женщины или кормящей матери". За это предусматривается увольнение от должности. Против начальника отдела кадров возбуждено уголовное дело. Думаю, что суд как раз и потребует его увольнения. Вот вам пример того, как действует право на труд! 23 НОЯБРЯ Сегодня я опять ходил к прокурору -- хотел задать несколько вопросов. Николай Николаевич сидел в своем кабинете сердитый, угрюмый и встретил меня хоть и вежливо, но крайне неприветливо, чего с ним раньше никогда не случалось. -- Что произошло, Николай Николаевич? -- поздоровавшись, спросил я. -- Неприятности? -- Да, -- кивнул Кириллов. -- Неприятности. А что у вас? -- Да так, -- я, честно говоря, замялся: отрываю от дела занятого человека. -- Я лучше в другой раз, наверное... -- Знаете что? -- Кириллов, посмотрев на часы, поднялся. -- Меня тут пригласили на одно мероприятие... Поедемте со мной. Я думаю, вам будет полезно. Хотите? В машине Кириллов сидел по-прежнему мрачный и на все мои вопросы отвечал, "сами увидите". Но мне все-таки удалось из него вытянуть, что мероприятие, на которое мы едем, это общее собрание рабочих сборочного цеха одного крупного машиностроительного завода. На этом собрании должны состояться выборы нового начальника цеха, поскольку бывший ушел на пенсию. Причем интересно, что выборы проходили уже дважды, но между рабочими и дирекцией каждый раз возникал конфликт: рабочие выбирали "не того, кого надо". В зале заводского Дома культуры народу было много, но не битком. Люди негромко переговаривались, кто-то листал газету, кто-то жевал бутерброд... Тем удивительнее была суета, которая происходила на сцене, где стоял длинный, покрытый красной скатертью стол президиума. К пожилому, рослому, с красивой сединой мужчине -- директору завода -- все время подбегали какие-то люди; выслушав распоряжение, убегали; некоторые, наоборот, садились за стол, тут же вскакивали; сам директор то нервно смотрел на часы, то с тревогой вглядывался в зал... Когда мы с Кирилловым вошли, среди сидящих пронесся легкий гул (Николай Николаевич был в форме). -- Ого! Прокурора привели! -- хмыкнул кто-то. -- Управу ищут! -- А пускай! -- лениво ответили ему. -- Все равно никуда они не денутся! Николай Николаевич отправился в президиум, а я сел с краю, на свободное место. На сцену вынесли два стула -- для кандидатов на должность. Вышли из-за кулис эти самые кандидаты, сели почти рядом. После первого же взгляда на них я не мог сдержать возгласа удивления: все было ясно бея всяких выборов. Одним из претендентов был высокий, ладный, подтянутый, лет тридцати человек со спокойным, смелым взглядом. В каждом его движении чувствовалась сила и уверенность. При этом мне почему-то показалось, что он еще и хороший человек. Трудно сказать, почему. Глаза, или спокойная, мягкая улыбка, или... не знаю. Но впечатление такое появилось.Второй... Мятый, жеваный костюм и точно такое же лицо. Сильно за пятьдесят. Галстук съехал на сторону. Пыхтя и отдуваясь, он не сел, а стек ни стул, и, сложив руки на животе, начал оглядывать зал маленькими, жуликоватыми глазками. "Все ясно! -- подумал я. -- Конечно, молодой, энергичный начальник цеха дирекции не нужен: он и с критикой может выступить, и коллектив повести за собой -- таким не очень-то покомандуешь. Не то, что этот тюфяк - из такого дирекция может веревки вить! Вот она, дирекция, молодого и проваливает!" Хотя... Этот вот, второй... А может быть, он, несмотря на свой заторможенный вид, на самом деле опытный, знающий, энергичный человек? Дирекция проталкивает молодого карьериста, который ради этой самой карьеры готов на все!.. А рабочие, естественно, против такого! "В любом случае, -- подумал я, -- коллектив должен победить! Не то сейчас время, чтобы всему цеху рот заткнуть. Недаром третий раз выбирают". -- Товарищи! -- поднялся директор завода. -- Начинаем собрание. Зачем собрались -- знаете. Этих людей знаете. Больше ничего говорить не буду. Об одном прошу -- подумайте! -- Зачем прокурора пригласили? -- выкрикнул кто-то из зала. Николай Николаевич встал. -- Дело в том, товарищи, -- сказал он, -- что возникли сомнения в законности всей процедуры. Причем сомнения возникли у обеих сторон. Дирекция недовольна вашим выбором. Вы недовольны тем, что дирекция отклоняет вашего кандидата. Я здесь для того, чтобы следить за соблюдением закона, -- это мой долг. Впрочем, если вы считаете, что я здесь не нужен... -- Да ладно! Оставайтесь! -- зашумели в зале. -- Пускай и впрямь все по закону будет! -- Попрошу каждого из кандидатов, -- сказал директор, -- подробно изложить программу своей работы в случае избрания. -- Слыхали! Хватит! -- выкрикнул тот же голос. -- В темпе давайте! -- Ничего, еще раз послушаем! И товарищ прокурор тоже пусть послушает, -- заявил директор. -- Вы ответственней, товарищи! -- В его голосе неожиданно появились просительные нотки. -- Вникните наконец! Первым выступал более молодой претендент. Говорил он легко, без бумажки, и сказал о том, что собирается провести в цехе реконструкцию, заменить старую технику на новую, поднять производительность труда на... ( он назвал цифру, которую я не запомнил), в общем, перечислил много всяких дел. Слушали его с интересом. -- Давно пора, в общем-то! -- заметил кто-то в зале по ходу доклада. -- Что и говорить! -- поддержали его сразу несколько человек. -- Салю собой, ясно! Проводили этого кандидата уважительными аплодисментами. Похоже, подумал я, что первое впечатление меня не обмануло. Еще больше утвердился я в своем мнении, выслушав вторую речь. Речь эта состояла исключительно из выражений типа "Беречь и приумножать!..", "Усилим и укрепим!..", "Еще выше поднимем!..", "Не пожалеем сил и времени!..". Все это второй претендент, сильно запинаясь, прочитал по бумажке. Никто эту речь не слушал, но тем не менее аплодировали в конце довольно дружно. Выборы были открытыми. Абсолютным большинством голосов на должность начальника цеха был избран второй кандидат. Увидев лес рук, поднятых в поддержку малограмотного увальня, я не поверил своим глазам. Что происходит? Неужели дирекция сумела так запугать рабочих, что они, изменив прежнему решению, дружно голосуют за явно негодного человека? -- Скажите, -- спросил я соседа, молодого парня в джинсовой куртке, -- а первые два раза кого избирали? -- А все его, его, голубчика, -- хмыкнул парень и, увидев на моем лице изумление, пояснил: -- А зачем нам такой молодой да деловой? Начнет шерстить, зажимать, душу мотать... А с этим тюхой... -- Так ведь он производство развалит! -- не удержался я. -- Ничего, -- обернулся ко мне пожилой мужчина, сидящий впереди. -- На наш век хватит... -- Товарищ директор, -- крикнули тем временем из зала. -- Утверждаете наше решение? Или еще раз голосовать будем? -- Пускай прокурор скажет, -- потребовал кто-то, -- законные выборы или нет? -- Правильно, пускай подтвердит! Я увидел, как директор завода, нагнувшись к Николаю Николаевичу, что-то умоляюще зашептал, но прокурор поднялся, не дослушав. -- Товарищи! -- сказал он. -- Как юрист, как прокурор района, заявляю: ваше решение имеет абсолютно законный характер. У администрации нет оснований отклонять выбранного вами кандидата. -- Во! -- спокойно сказал кто-то. -- Так бы и давно!.. А то развели, понимаешь... Демократия так демократия! Все, что ли? Люди в зале начали подниматься с мест. -- Подождите! -- сказал вдруг директор. -- Подождите! Он грузно поднялся, и я увидел, что у него дрожат руки. -- Товарищи! -- Директор взял было в руки микрофон, но тут же отложил его и шагнул к самому краю сцены. -- Товарищи! Братцы... Что же вы делаете? Знаю я, почему вы этого выбрали... Такой начальник... Он, если надо, и наряд липовый подпишет, и прогул не заметит, и брак прикроет... -- Это оскорбление! -- С неожиданной для него живостью новый начальник вдруг подскочил на стуле. -- Товарищ прокурор! Я прошу защиты!.. -- Да ладно! -- Директор отмахнулся от него, как от мухи. -- Христом богом я вас прошу, опомнитесь! Завалим мы план с таким руководителем! Добро бы еще... не знаю... автобаза была, а то ведь сборочный! Неужели вам до такой степени на свою работу наплевать? -- Я попросил бы! -- снова подскочил новоиспеченный руководитель. -- Вы оказываете давление на коллектив! Вы зажимаете демократию и гласность! Вы!.. -- Ты, начальник! -- вдруг резко сказал пожилой мужчина, сидящий впереди меня. -- Не больно ори! Выбрали -- и помалкивай! Новый начальник съежился на своем стуле. -- Вот вам гласность! -- глядя ему в глаза, насмешливо сказал директор и повернулся к залу. -- Эх вы, рабочий класс!.. -- проговорил он тихо и безнадежно, махнул рукой и ушел за кулисы. Люди расходились молча, не глядя друг на друга... БЕСЕДА АВТОРА С ПРОКУРОРОМ Н. Н. КИРИЛЛОВЫМ (расшифровка магнитофонной записи) Автор. Как же так, Николай Николаевич? Почему это произошло? Кириллов Н. Н. Вы, помнится, сейчас работаете над главой о Конституции? Автор. Да. Кириллов Н. Н. И конечно, знаете, что в нашем Основном Законе есть право на труд, на отдых, на бесплатное лечение, на жилище, на пенсию? Автор. Знаю. А какая тут связь? Кириллов Н. Н. Вот какая... Иногда эти прекрасные, гуманные права начинают -- увы! -- работать в другую сторону! Есть еще люди, которые, к сожалению, из всей нашей Конституции хорошо усвоили только одно: что бы они ни делали, они не пропадут! Государство будет учить, лечить, давать жилье, устраивать на работу... Вдумайтесь в то, что произошло на собрании рабочих! Люди из двух руководителей сознательно выбрали заведомо худшего! А почему? А потому, что привыкли к тому, что им все равно начислят зарплату, все равно оплатят больничный лист, дадут отпускные, что у нас нет безработных!.. Автор. Так что же, безработицу устроить? Кириллов Н. Н. Между прочим, некоторые весьма серьезные экономисты считают, что это было бы полезным. Автор. А вы как считаете? Кириллов Н. Н. Я считаю, что бесплатное лечение, образование, право на труд, на жилище -- это наши величайшие завоевания, и отказываться от них нельзя. Это означало бы отказ от социализма. Автор. Да, но что же делать, чтобы не было подобных собраний? Кириллов Н. Н. Соблюдать Конституцию! Автор. То есть? Кириллов Н. Н. Наш главный принцип: "От каждого по способностям -- каждому по труду". Это -- основа Конституции. А на данном предприятии об этом, видимо, забыли! Автор. Поясните, пожалуйста. Кириллов Н. Н. С первого января тысяча девятьсот восемьдесят восьмого года вступил в силу "Закон о государственном предприятии". Там прямо говорится -- предприятие должно само себя содержать! Заработали прибыль, -- пожалуйста, платите премии, стройте санатории и жилые дома, хоть свои театры открывайте! Но если предприятие убыточное, оно будет закрыто! Автор. А рабочих куда? Кириллов Н. Н. Уволят. Автор. А как же право на труд? Кириллов Н. Н. Без работы не останется никто. Но для плохих работников это чревато неприятностями. Кто-то будет получать меньше, чем получал, придется переучиваться, может быть, менять место жительства... Государство не может терпеть нахлебников! Автор. Подождите... Но ведь если предприятие плохо работает, в этом может быть виновато руководство! Директор, главный экономист, главный инженер... При чем тут рабочие? Кириллов Н. Н. Скажите, пожалуйста, если бы рабочие твердо знали, что от руководителя зависит их заработок, их премии, наконец, сам факт существования предприятия, выбрали бы они того "тюфяка"? Или предпочли бы делового, грамотного человека? Автор. Конечно, делового и грамотного! Верно! Кириллов Н. Н. Вот именно! А на предприятии, где мы с вами были, рабочие еще не прочувствовали всего этого! Там продолжают мыслить по старинке -- лишь бы было поспокойнее! Но очень скоро они на собственных заработках ощутят, что значит иметь плохого начальника! Автор. А как вы думаете, Николай Николаевич, можно будет использовать эту историю в главе о Конституции? Кириллов Н. Н. Безусловно! Ведь право на выборы, в том числе и командиров производства, дается нам именно Конституцией. Но видите, как бывает: право-то есть, а пользоваться им не умеем, а то и не хотим! В конце концов плохой начальник цеха -- беда невеликая... А если люди к выборам руководителей государства станут так относиться? Нет, случай этот поучительный... Вы его запомните... 3 ДЕКАБРЯ Встретился в очередной раз с ребятами из 6-го "в". Рассказал, что продолжаю работать над темой "Наш Основной Закон". -- А правда, -- спросил Игорь Бондаренко, -- что там записано про свободу слова? Мол, каждый имеет право свое мнение высказывать, преследовать за критику нельзя, все такое? -- Правда, -- согласился я, чувствуя, однако, подвох. -- Отец мне то же самое говорил... А по-моему, ерунда это все! -- заявил Игорь. -- Такое только в книжках бывает! -- Почему? -- я, признаться, опешил. -- А вот вы с нашей Юлей поговорите! -- вмешался Андрей Киселев. -- Юлька! Иди сюда! Тут товарищ писатель жизнь изучает, так ты ему расскажи про то, что с твоей мамой случилось! Давай, давай, не стесняйся!.. РАССКАЗ УЧЕНИЦЫ 6-ГО "В" КЛАССА ЮЛИ ПЕТРОВОЙ -- Мама у меня инженер, в конструкторском бюро работает... Как-то приходит она домой, веселая-веселая, нас с Валеркой прямо у вешалки завертела-закружила, а потом серьезная сделалась и говорит: -- Вот, дети! Ваша мама -- борец за качество продукции! Гордитесь! Оказалось, что у них было профсоюзное собрание. Естественно, зашел разговор о работе. А они -- мама и раньше рассказывала -- делают один устаревший агрегат. Все знают, что он устаревший, а все равно делают. И все молчат про это. Не хотят с начальником связываться. -- А я, -- говорит мама, -- подумала: "А почему в самом деле не выступить? Каждый день по телевизору, в газетах призывают недостатки вскрывать, правду говорить, а мы? Ведь металлолом выпускаем!" Встала и сказала. Страшно было. Думала, сейчас начальник крик поднимет! А он - ничего. "Спасибо, -- говорит, -- Ирина Семеновна. Вы, -- говорит, - во всем правы. Спасибо за откровенность! Подумаем!" А потом, после собрания, ко мне товарищи подходить стали, молодец, говорят, Ирка, здорово врезала! Так и надо! В духе времени! И весь вечер мама веселая была и даже Валерку не ругала за то, что он в аквариум ботинок опустил, чтобы рыбки в нем жили, как в домике . А через неделю пришла сама не своя. Плачет, ничего не рассказывает, а только все повторяет: "Дура я, дура! Так мне и надо!" А потом, как Валерку спать уложила, успокоилась немного, стали мы с ней чай пить на кухне. Тут и выяснилось, что начальник увольняет ее с работы. Вроде бы за какие-то нарушения, а на самом деле дал ей понять, что за выступление... Сотрудники ей сочувствуют, переживают за нее, говорят: "Не расстраивайся, найдешь другую работу, мы тебе поможем, у всех знакомых будем спрашивать, где место есть". А сами все этот несчастный агрегат делают и делают... С тех пор уже больше месяца прошло, мама пока на работу ходит, но, говорит, три недели до увольнения осталось. Она и новое место ищет, да все не то попадается. Или от дома далеко, или платят мало... БЕСЕДА АВТОРА С НАЧАЛЬНИКОМ КБ ФИЛИМОНОВЫМ СЕРГЕЕМ ПРОКОФЬЕВИЧЕМ (расшифровка магнитофонной записи) Филимонов С. П. Да, товарищ журналист, есть у нас такая Петрова Ирина Семеновна. Прекрасный работник! Жаль, уходит от нас... Автор. То есть как уходит? Филимонов С. П. Да вот так. Решила уволиться. Автор. Насколько я знаю, ее увольняете вы! Филимонов С. П. Я?! С чего вы это взяли? (Автор пересказывает С. П. Филимонову содержание разговора с Юлей.) Филимонов С. П. Ну, дорогой мой! То, что простительно девочке-шестикласснице, недопустимо для взрослого человека... Вы в это верите? Автор. Приходится. Филимонов С. П. И совершенно напрасно. Чтобы уволить человека с работы, нужны основания. Например, ликвидация предприятия. Но наше КБ никто не собирается закрывать. Или сокращение штатов. Но оно у нас не проводится. Прогулов Петрова не совершала... В пьяном виде на работу -- да это просто смешно! Даже если бы я захотел ее уволить -- предположим! -- как бы я это сделал? Автор. Тогда почему она уходит? Филимонов С. П. По собственному желанию. Да вот, извольте, ее заявление. Автор (читает). "Прошу уволить меня по собственному желанию... в установленный законом срок..." Подпись. Филимонов С. П. Убедились? Автор. Ничего не понимаю... Здесь что-то не так!.. Филимонов С. П. Вы правы... Я не хотел говорить, однако вижу, вы искренне заинтересованы в судьбе Ирины Семеновны и не обратите ей во вред то, о чем я сейчас скажу. Но это между нами, идет? Автор. Посмотрим. Филимонов С. П. Впрочем, решайте сами... Дело вот в чем. У Петровой были серьезные нарушения дисциплины. Автор. Неужели? Какие? Филимонов С. П. Ознакомьтесь. Вот ее объяснительная записка. Автор (читает). "Я, Петрова И. С., совершила опоздание на работу после обеденного перерыва..." Число, подпись. Филимонов С. П. Вот еще одна ее объяснительная. Автор (читает). "Я, Петрова И. С., повторно опоздала на работу с обеденного перерыва... уважительной причины для опоздания у меня нет..." Число, подпись. Филимонов С. П. А вам известно, что такое "систематическое неисполнение своих обязанностей"? Два опоздания в течение недели уже система! За это можно уволить. Более того, как руководитель, я обязан был это сделать! Но Ирина Семеновна -- молодая женщина, у нее двое детей... Представляете, каково ей жить с записью в Трудовой книжке: "Уволена по статье тридцать третьей пункт три КЗОТ РСФСР"? В любом отделе кадров сразу поймут, что имеют дело с нарушителем дисциплины, и, конечно, постараются ее на работу не брать! Я пошел Ирине Семеновне навстречу. Мы с ней договорились, что она уволится по собственному желанию и, таким образом, ее трудовая биография останется незапятнанной. Это все, что я мог для нее сделать. Автор. Понятно... РАССКАЗ ИРИНЫ СЕМЕНОВНЫ ПЕТРОВОЙ -- ...Юлька-то, Юлька, доченька моя! ...Переживает она, слезы мои видит. Я уж и так стараюсь при ней сдерживаться, да не всегда удается. Хорошо, что вы меня после работы встретили, а не домой пришли... Еще больше бы Юленька расстроилась... Опоздала я два раза с обеда, верно. Да только кто у нас не опаздывает? Столовая маленькая, вечно очередь, а тут еще недавно буфет открылся, там всякие полуфабрикаты продавать стали: фарш, или суповой набор, или еще что-нибудь... А коллектив женский в основном, и все стоят, из всех отделов... И я стою -- чем после работы-то мотаться! И всегда, уже звонок с обеда прозвенит, а мы еще минут десять стоим. И никогда начальник слова никому не сказал про это, так, пошутит иногда: "Опаздываете? Уволю!" -- и такое грозное лицо нарочно сделает... Вот и первый раз в ту неделю опоздала я минут на десять, не больше. Он и сказал обычное: "Опаздываете, Ирина Семеновна!" Я только удивилась, что громко очень, на все бюро... Похихикали мы, тем и кончилось... А второй раз -- вообще на пять минут, только-только звонок прозвенел... А он уже у дверей и опять: "Опаздываете!" -- да серьезно так... Тут у меня сердце и екнуло. А он позвал меня к себе в кабинет и говорит: "Пишите объяснительные! И за тот раз, и за сегодня!" Я говорю: "Да что вы, да ведь все так!" А он: "Мне надоело это разгильдяйство! Надо с кого-то начинать! А вы, -- говорит, -- не кивайте на других, а отвечайте за себя! Если уж, -- говорит, -- выступаете с критикой, так будьте любезны сами нарушений не совершать!" Пришлось писать объяснения... Ну а потом он в благородство начал играть. По собственному желанию предложил... Подала заявление. Теперь вот десять дней доработаю, а дальше не знаю, что и делать... Нашла место, так час двадцать в один конец ехать... Валерку в восьмом часу из садика забирать придется... И главное -- все по закону, не придерешься... БЕСЕДА АВТОРА С Н. Н. КИРИЛЛОВЫМ (расшифровка магнитофонной записи) Кириллов Н. Н. Олег! То, что вы рассказали, очень серьезно. У нас еще будет время обсудить этот случай. А пока свяжитесь