стал рассказывать о золотом перстне, привезенном сегодня утром Птицыным, и о своем разговоре с капитаном Семеновым. Когда он замолчал, подполковник посмотрел на эксперта: - Действительно был такой купец? - Не только купец, но и Якуня-Ваня действительно был, - вдруг ответил Семенов и вроде бы смутился под уставившимися на него взглядами. - Во всяком случае, когда я работал участковым милиции в Томске, мне доводилось встречаться со старичком, носившим такое прозвище. Было в то время ему... лет под шестьдесят. Сравнительно невысокий, седенький. Вместо трости ходил всегда с тоненькой деревянной рейкой. Большей частью прогуливался в районе пассажирской пристани, хотя жил где-то в противоположной стороне города. Был он вроде бы как не совсем психически здоров. Помню, при встрече с сотрудником милиции всегда отдавал честь и начинал рассказывать, как в октябре тысяча девятьсот девятнадцатого года близ станции Тайга колчаковцы заставили его ночью зарыть двадцать шесть ящиков с золотом. Всех, принимавших участие в захоронении клада, расстреляли, а он отделался раной, вылез из могилы и остался жив. Интересно, что рассказ этот он повторял буквально слово в слово и с одинаковой интонацией голоса, - И куда же этот... Якуня-Ваня делся? - спросил подполковник. - Затрудняюсь сказать. Исчез как-то совершенно незаметно. - Слушайте! Дорогие товарищи... - Борис Медников торопливо взял из коробки на столе подполковника папиросу и впопыхах сунул ее в рот обратным концом. Выплюнув табак, поморщился и, не прикуривая, заговорил: - О колчаковском золоте я совсем недавно читал в каком-то журнале. Подробностей не помню, но смысл... Словом, один гражданин из Эстонии утверждает, что его родственник видел, как были зарыты в землю где-то неподалеку от сибирской железнодорожной станции Тайга двадцать шесть ящиков с золотом. Однако найти их пока не удалось. Интересно то... - Ты лучше вспомни о золоте Наполеона, якобы затопленном на дне Симлевского озера, или сокровищах гробницы Тутанхамона. О них тоже писали в журналах, - съязвил следователь Лимакин. - Не перебивай, - незлобно огрызнулся Медников. - Я говорю, интересно то, что совпадают и количество ящиков, и место захоронения, и время... - А я слышал, будто колчаковское золото зарыто в нашем районе, где-то у поселка Горный, - сказал Слава Голубев. - Слышать - одно, прочитать - другое. Журналы, как правило, непроверенных слухов не печатают... Все оживленно включились в разговор о кладах. Лишь Антон Бирюков сидел с отсутствующим выражением лица, как будто обсуждаемое его совершенно не интересовало. Что явилось импульсом к неожиданно возникшей у Антона догадке, после он и сам объяснить не мог. Может быть, совпадение отчества и фамилии Калагановых, может, ассоциация "Якуни-Вани" с "Яковом Иванычем" - полицейским следователем, подарившим деду Матвею фарфоровые чашки с жар-птицами, может, кухтеринский золотой перстень с вензелем "АК", оказавшийся у врача-стоматолога Крохина, может, что-то другое... Но, что бы там ни было, а вот именно сейчас, в кабинете подполковника, когда все увлеклись разговором о кладоискательстве, Антону показалось, что он уловил взаимосвязь между давним ограблением купца и происшествиями, случившимися в районе за последние дни. Догадка поначалу показалась невероятной, почти абсурдной, однако, чем напряженнее Антон развивал ее, тем больше его охватывало волнение. Выстраивая цепочку взаимосвязанных поступков людей, он вдруг понял, что может объяснить и логически обосновать эти поступки. Если бы его спросили, он без всяких сомнений объяснил бы: причину бесплодности обыска полицейскими дома Гайдамаковых; отчего молодая вдова трактирщика, дожив до глубокой старости в одиночестве, не покинула Березовку; почему поселился в райцентре и увлекся подводной охотой в Потеряевом озере выпускник Томского мединститута Станислав Крохин и почему, ни раньше, ни позже, а именно теперь появились в районе однофамильцы Калагановы, жизнь одного из которых загадочно оборвалась у костра возле небольшого железнодорожного полустанка... Больше того, Антону показалось, что он знает, какие бумаги хранились в тайнике Крохина и кому они понадобились. Не поддавалась пока убедительному объяснению лишь связь самоубийства Крохиной с кухтеринскими драгоценностями. Из сосредоточенной задумчивости Антона вывел вопрос подполковника Гладышева: - А что по этому поводу скажет дорабатывающий у нас последние дни старший инспектор Бирюков?.. Антон растерянным взглядом обвел присутствующих, затем виновато посмотрел на Гладышева и ни с того ни с сего быстро проговорил: - Товарищ подполковник, мне нужно срочно ехать в Березовку. Брови подполковника удивленно вздрогнули. - Бирюков мысленно давно в областном угрозыске, - пошутил Борис Медников, раздавливая в пепельнице окурок папиросы. - Мне очень срочно надо быть в Березовке, - повторил Антон. - Боюсь, что завтра будет поздно. Подполковник, как и Медников, похоже, хотел отпустить какую-то шутку, но вместо этого еще раз шевельнул бровями и лаконично спросил: - Причина?.. - Очень уважительная, сейчас постараюсь вам объяснить. Пусть только Голубев с нами останется... - заторопился Антон. 20. Остров сокровищ Антон проверил прочность весла, принесенного откуда-то из кустов Димкой, внимательно оглядел лодку, покачал ее с борта на борт, пробуя, не опрокинется ли ветхая посудина, и заставил мальчишек вычерпать из лодки скопившуюся воду, усыпанную блестками рыбьей чешуи. Сергей прислонил к березе свою неизменную берданку и по очереди с Димкой они принялись за работу. Воды скопилось совсем немного. Минут через десять лодка была готова к отплытию. Антон сел на корму. Сергей согнал с переднего сиденья усевшегося было Димку и, укладывая на коленях ружье, храбро заявил: - В случае перестрелки отсюда удобней будет палить. - Я тебе запалю! - строго предупредил Антон. - И вообще, зачем ты взял эту кочергу? Мальчишка обиделся: - Мы ведь тебе говорили, что на острове кто-то стрелял, да и может, рябчик попадется. Отправлять брата домой, чтобы унести ружье, было некогда, и Антон оттолкнулся веслом от берега. Лодка заметно осела, но плыть на ней было вполне безопасно. Спину слегка пригревало неяркое сентябрьское солнце. От воды несло прохладой и едва уловимым запахом озерной тишины. Тишину нарушали отдаленное гудение трактора, редкие крики кружащихся над озером голодных чибисов да бульканье воды под веслом. Остров приближался податливо, и минут через двадцать лодка уткнулась в него носом. Вслед за Антоном мальчишки, озираясь по сторонам, поднялись на обрыв и подошли к тому месту, где прошлый раз жгли костер. - Вы разбросали? - спросил Антон, показывая на валяющиеся по сторонам от пепелища черные головешки. Мальчишки, стараясь не проронить ни звука, отрицательно закрутили головами. Антон наклонился и внимательно стал разглядывать землю. Сергей с Димкой, словно ищейки, тоже припали к земле, но, кроме вмятин, оставленных прошлый раз их ногами, ничего не увидели. Ветерок едва слышно шелестел в тальниковых кустах, тоненько попискивала как будто заблудившаяся синица. Оглядев кострище, Антон, глядя под ноги, неторопливо пошел вдоль берега. Димка локтем толкнул Сергея, прошептал: - Видишь, как у Антона карман пиджака распух? Я нарочно до него дотрагивался - пистолет там. - По-твоему, он голыми руками стрелявшего должен брать? - тоже шепотом спросил Сергей. - Да, нет... Я к тому говорю, что дело серьезное. - По пустякам бы Антон не приехал... Увидев, как Антон направился в тальники, мальчишки потянулись за ним, стараясь глядеть под ноги, чтобы не пропустить след. За тальниковыми зарослями открылся широкий луг с небольшими березовыми колками. К одному из них тянулась полоска примятой травы, словно туда прошел человек. Трава доходила чуть ли не до пояса, поэтому след в ней сохранялся долго. - Подождите здесь, - повернувшись к мальчишкам, сказал Антон и, приглядываясь к колку, тихо пошел по примятой полосе. Сергей тут же сорвал с плеча ружье, торопливо полез в карман за патроном. Второпях чуть было не сунул в патронник пустую гильзу, сердито сплюнув, заменил ее заряженным патроном и передернул затвор. Димка, как завороженный, смотрел в спину удаляющегося Антона. Неожиданно, словно гром с ясного неба, совсем рядом гулко ударил выстрел. Ничего не успев сообразить, Димка, как подкошенный, ткнулся носом в землю. Слабо откликнулось эхо, несколько раз испуганно чивикнула синица, и наступила страшная тишина. Нарушил ее сердитый голос Антона: - Разряди кочергу!.. - Она сама разрядилась, - ответил виноватым голосом Сергей. Димка, втянув голову в плечи, осторожно высунулся из травы - Сергей сокрушенно разглядывал берданку. - Вот техника... - оправдывался он, - чуть забудешь поставить на предохранитель, она уже палит. Антон стоял рядом с ним. Погрозив пальцем, строго приказал: - Чтобы больше не заряжал! Из березового колка, к которому тянулся след, не доносилось ни звука. Антон махнул мальчишкам рукой, чтобы следовали за ним, и решительно зашагал через луг. Колок выделялся среди других, пожалуй, только тем, что на его опушке топорщила голые сучья поваленная и обожженная грозой береза. За толстым ее комлем серело небольшое круглое пятно золы от костра. Зола была размыта дождем и засохла. Сергей, взяв ружье наизготовку, подошел к молоденькой березке, за которой громоздилась куча догнивающего бурелома. Вдруг он подозвал Антона с Димкой, ткнул стволом ружья в папоротник и тихо проговорил: - Смотрите, вроде вход в избушку... Под буреломом действительно виднелась перекошенная старая дверь с массивными ржавыми петлями, крепящими ее к трухлявому косяку. Судя по затоптанному папоротнику, дверь пытались открыть, но, не добившись успеха, сделали проще - выломали гнилые доски. Антон долго приглядывался к двери, раздвигал руками папоротник, видимо, стараясь найти следы, но следов не было. Тогда он осторожно пролез в пролом. Это была давно заброшенная охотничья избушка, наполовину врытая в землю и от времени почти сравнявшаяся с нею. Те несколько рядов бревен, из которых были срублены стены, заметно взялись гнилью, поросли древесным грибком. В нескольких местах потолок обвалился. Сквозь единственное, в высоту толщины бревна, продолговатое оконце, густо заросшее снаружи папоротником, слабо пробивался дневной свет. У одной из стен - развалившийся стол из толстых горбыльных плах, у другой - разбросанные гнилушки, оставшиеся от широких нар. Возле двери - вросшая в землю печка-голландка с проржавевшим боком и поваленной набок трубой. Пригнувшись, Антон подошел к столу, неосторожно задел торчащую с потолка жердь. Она слабо хрустнула, и сверху, чуть не придавив, обвалился большой, поросший травою ком земли. В образовавшуюся дыру брызнул холодноватый луч света. В избушке стало светлее, и у самой стены, на месте нар, Антон увидел отрытый из-под земли большой сундук, окованный узкими, вконец проржавевшими полосками жести. Вокруг сундука валялось полусгнившее тряпье, остатки, похоже, соболиной шубы, старомодных женских ботинок, клочья горностаевых шкурок, огромный тюк гнилого сукна. На разрытой земле виднелись отчетливые отпечатки крупных сапог с подошвой рисунком "в елочку". В избушке над сундуком держался стойкий запах гнили. Антон поднял одну из тряпок - это оказались остатки черного женского платья, расшитого на груди мелким разноцветным бисером. Судя по не успевшей слежаться земле, тайник был разрыт совсем недавно. И разрывали его ночью - в яме валялся фонарь "Летучая мышь" и лопата со сломанным черенком. Антон буквально на четвереньках оглядел место раскопа, но, кроме уже перечисленного гнилья, ничего не обнаружил. - Что тут, а?.. - словно сговорившись, враз спросили заглядывающие в избушку мальчишки. - Гнилье одно, - хмуро ответил Антон, и мальчишкам показалось, что он сегодня не в духе, как будто недоволен собою. - Бриллианты здесь? - прошептал Сергей. - Держи карман шире, - совсем уже грубо буркнул Антон. Возвращались к берегу молча. Лишь один раз мальчишки перебросились между собою фразами. Непоседливый Сергей, оглянувшись на березовый колок, многозначительно проговорил: - Как на острове сокровищ... - Только сокровищ нет - одно гнилье, - холодно добавил Димка. Когда вышли из тальника на берег, Антон спросил Сергея: - Где кости под водою видел? Сергей показал на поросшую кувшинками заводь за песчаной косой, и все сразу свернули туда. Шагая по отлогому спуску, Антон наступил на что-то твердое. Нагнувшись, поднял с песка ржавую подкову. Разглядывая ее, подумал, что в старину, когда ямщицкие обозы ездили между Березовкой и Ярским через озеро по льду, лучший въезд на остров трудно было подыскать. Зимняя дорога наверняка проходила по косе, и найденная подкова оказалась здесь, на прибрежном песке, вовсе не случайно. Внимательно разглядев следы ластов, показанные мальчишками, Антон задумчиво посмотрел на заводь. Крупные, почти с человеческий кулак, кувшинки желтели среди широких листьев. У березовского берега они были значительно меньше. "Грунт здесь питательнее, что ли?.." - подумал Антон и решительно стал раздеваться. Оставшись в одних плавках, осторожно пошел в воду. У берега вода резанула холодом, но чем больше увеличивалась глубина, тем становилось теплее. Зайдя в воду по грудь, Антон оттолкнулся ногами от дна и нырнул. Хотя с непривычки смотреть под водою было трудно, но усыпанное мелким ракушечником песчаное дно просматривалось хорошо. Песчаный ракушечник кончился обрывистым уступом, и Антон неподалеку разглядел длинные стебли кувшинок, тянущиеся кверху из травянистого ила. Чуть подальше расплывчато белели какие-то пятна. Антон почти у самого дна подплыл к одному из них и почти вплотную увидел оскаленные зубы лошадиного черепа, наполовину затянутого илом. Вынырнув на поверхность, отдышался, набрал полные легкие свежего воздуха и нырнул снова. На этот раз удалось разглядеть торчащие из ила крупные лошадиные ребра и опрокинутые, почерневшие от долгого пребывания в воде, сани-розвальни, из-под которых наполовину высунулся человеческий скелет с отвалившимся черепом. Возле саней дно было усыпано осколками фарфоровой посуды. Осторожно, чтобы не взмутить ил, Антон поднял один из осколков, поднес его к самым глазам и отчетливо разглядел яркую китайскую жар-птицу... Он нырял еще много раз. Почти в самой глубине заводи отыскал еще одни затопленные сани и скелеты лошадей вперемешку с человеческими костями. Отыскал взломанный пустой ящик из-под посуды, несколько пустых, неизвестно из-под чего, жестянок и даже совершенно неожиданно возле одной из них подобрал старинный серебряный рубль, но больше ничего в заводи не было. Возле саней во многих местах в иле остались широкие расплывшиеся вмятины. Антон догадался, что это следы человека, обутого в ласты, и с отчаянием понял, что искать здесь нечего. Одевался он торопливо, лязгая от холода зубами. Подбежавшие к нему мальчишки наперебой стали рассказывать, что нашли за косой глинистый берег, на котором остался причальный след лодки и следы человека в сапогах. Антон прошел за мальчишками к этому месту и убедился, что отпечаток подошвы "в елочку" тот самый, что и в охотничьей избушке. Сергей начал было рассказывать, как они с Димкой в то туманное утро, когда поймали щуку с серебряным рублем, догадались, что мужчина плавал на остров, но Антон не стал его слушать. Заставив мальчишек вычерпывать из лодки воду, он поднялся на обрыв, к пепелищу костра. Занявшись делом, мальчишки вполголоса стали обсуждать, кто, кроме них, побывал на острове и чей они слышали выстрел, когда их встретила Гайдамачиха. - Сергей!.. - неожиданно крикнул с берега Антон. - Пересчитай-ка патроны от своего самопала... - Я уже считал! - быстро ответил тот. - Вроде, одного не хватает. Антон спустился с обрыва к лодке. Бросив Сергею раздутую ружейную гильзу, спросил: - Твой калибр? Мальчишки удивленно уставились на гильзу. - Мой... Как он сюда попал? - Обронили в прошлый раз у костра, порох в патроне вспыхнул... Вот он и пальнул. - Это все ты! - набросился Сергей на Димку. - Когда щуку пристреливал. Помнишь? - Сам не мог сообразить, сколько осталось заряженных патронов, - огрызнулся Димка. - Я вместо заряженного пустой посчитал. - Надо было смотреть. Тоже, как паровоз, соображаешь... - Хватит! - оборвал мальчишек Антон. Всю обратную дорогу мальчишки оживленно перешептывались, изредка поглядывая на Антона, который, сильно загребая веслом, сидел насупившись, как будто переживал какую-то свою крупную ошибку и неизвестно за что злился на мальчишек. В эту ночь Антон дома не ночевал. Заявился он лишь на рассвете промерзший, усталый и злой. Повесив у порога мокрый плащ, долго стаскивал такие же мокрые сапоги. Разувшись, прошел на кухню, где уже суетилась мать, ни слова не говоря, сел за стол, уперся в него локтями и опустил на сжатые кулаки голову. - Где ты был, сынок? - с упреком спросила Полина Владимировна. - Где был, там уже меня нет, - отчужденно проговорил он, сильно потер ладонями ввалившиеся от бессонной ночи щеки и тут же, словно извиняясь, попросил: - Ты, мам, разбуди меня через пару часиков. Обещал Гале Терехиной зайти в школу, встретиться с ее учениками. 21. Встреча со следопытами Появление Антона Бирюкова в Березовской школе вызвало настоящий переполох. Преподаватели буквально засыпали вопросами своего бывшего ученика, а мальчишки и девчонки из кружка следопытов смотрели на него такими глазами, как будто перед ними был взаправдашний Шерлок Холмс из прославленных конандойлевских книжек. Поначалу, когда исторический кабинет до отказа набился следопытами, Антон чуточку смутился от пристально нацеленных на него глаз, но быстро взял себя в руки. Поначалу рассказал о том, насколько богата событиями история Березовки, как мужественно сражались березовцы за установление Советской власти, как погибали, порою, безвестные герои, и насколько полезна и ответственна задача юных следопытов, чтобы воскресить в памяти людской их незаслуженно забытые имена. Разговорившись, Антон почти не заметил, как пролетел урок. Увлеченные его рассказом следопыты тоже оживились лишь тогда, когда Галина Васильевна Терехина объявила: - А сейчас вместе с Антоном Игнатьевичем мы всем классом сходим на кладбище, чтобы у братской могилы почтить память погибших в борьбе с колчаковцами. Сергей и Димка, будто преданные ординарцы, мигом подлетели к Антону и почти в один голос спросили: - Цветов надо?.. - Конечно, - ответил Антон. Шумно стали обсуждать, какие цветы лучше всего подходят для такого дела. Большинством голосов решили набрать букеты красных гвоздик, выращенных юннатами в школьной оранжерее. Узнав, куда направляются следопыты, и юннаты решили идти с ними. Набралось почти два класса, и Антон с тревогой подумал, как бы эта многочисленная любознательная ватага детворы не погубила его план. Мягко светило сентябрьское солнце. Поредевшие молодые березки золоченым кольцом охватили деревню. В этом широком кольце, словно островок в Потеряевом озере, темнела роща старых кладбищенских берез. Насколько помнил Антон, эти березы всегда сохраняли зеленую листву дольше подрастающего молодняка, отчего кладбище почти до глубокой осени пряталось в таинственном полумраке. У кладбищенской ограды, завидев раскинутые деревянные руки крестов и разноцветные могильные оградки, разговорчивая детвора притихла. Лишь Сергей и Димка вышагивали рядом с Антоном как ни в чем не бывало. - Сейчас покажем тебе могилу Гайдамакова, - шепнул Антону Сергей. - Она рядом с братской могилой. - Без вас знаю, - сухо сказал Антон и строго предупредил: - От меня не отходите ни на шаг. - Да чего такого?.. Подумаешь, кладбище... Мы с Димкой можем даже ночью... - начал Сергей, но Антон еще раз строго поглядел на него. Теперь он уже опасался не за всех школьников, а за своего непоседливого братца и его друга. Тихо и по-осеннему грустно было в кладбищенской роще. Выстроив детей в два ряда, учительница повела их между могильными холмиками к возвышающемуся памятнику с поблескивающей бронзовой звездочкой на вершине. Путь этот Антон предложил Гале умышленно, чтобы пройти по как можно большей части кладбища. Мельтешил в глазах частокол кладбищенских оградок, на крестах и скромных пирамидальных памятниках то и дело попадались знакомые фамилии. У одной из осевших могилок с маленькой, будто игрушечной, часовенкой на столбике вместо креста Антон остановился и сказал Сергею: - Здесь наша бабушка Василиса похоронена. - Знаю, - быстро ответил Сергей. - Дед Матвей каждую весну, как только березки распустятся, сюда приходит и целый день у могилки сидит... Ты ее помнишь? - Помню. В первом классе учился, когда она умерла. - Правда, что красивая была? - Ей уж за семьдесят лет тогда перевалило. - Ну и что?.. Возьми деда Матвея... Девяносто стукнуло, а какой представительный!.. - Сергей повернулся к молчаливо стоявшему рядом Димке, затем опять посмотрел на Антона. - Или вон возьми Димкину сеструху, Галину Васильевну. Сколько ее знаю, она с годами все лучше и лучше становится. - Нравится тебе Галина Васильевна? - Она всей школе нравится. Самая мировецкая учительница - даже шестиклассников за людей считает. - Другие учителя что ж, не считают? - Считать можно по-разному, - Сергей задумался и вдруг спросил: - Почему бы тебе, как говорила мама, не жениться на Галине Васильевне? Хочешь, мы с Димкой намекнем ей? - Я вам намекну... - Антон шугливо взял брата за ухо и заторопился к памятнику. Школьники, соблюдая очередность, робко проходили через узенькую калитку в просторный металлический четырехугольник оградки и полукольцом окружали памятник. Дожидаясь, пока войдут все, Антон разглядывал гранитную плиту на заросшей травою могиле Гайдамакова. Изголовье ее почти упиралось в толстую, склонившуюся над могилой, березу. Сергей потянул Антона за рукав и нетерпеливо зашептал: - Пойдем ближе к могиле Гайдамака, я тебе что-то покажу... Но Антону не за чем было подходить ближе. Он и отсюда увидел то, что рассчитывал увидеть, но никак не мог понять, почему прошедшая ночь прошла впустую. Молча взяв брата за плечи, Антон провел его следом за Димкой через открытую калитку к памятнику. Церемония возложения цветов заняла немного времени. Букеты гвоздик, словно пятна загустевшей крови, легли среди увядающих к осени живых цветов, высаженных все теми же школьными юннатами на братской могиле. Несколько минут постояли в молчании, и Антон, хотя был занят своими мыслями, заметил, как серьезны стали в это время детские лица. Даже Сергей с Димкой присмирели. В просвете между березами прямо над памятником, высоко в небе, как будто символизируя вечное безмолвие, неслышно проплывало одинокое облако. Возвращаясь с кладбища, Антон шел рядом с Терехиной. Шли молча, поотстав от разговорчивой детворы. Галя задумчиво прикусывала длинную сухую былинку. Стараясь отвлечься от бесплодных размышлений по поводу неудачи в прошлую ночь, Антон решился было заговорить, но девушка опередила его. - Ты бы хоть раз в гости зашел, - сказала она. - Зайду, - пообещал Антон. Галя помолчала, перекусила былинку надвое и вдруг заговорила о том, чего Антон совершенно не ожидал: - Я разговаривала с матерью об отце... Помнишь, в прошлый раз, когда мы сидели в Гайдамачихиной лодке, ты спрашивал у меня?.. Знаешь, он сейчас не то на Сахалине, не то на Курильских островах... - Кто? - машинально спросил Антон, отрываясь от своих мыслей. - Мой отец. - Почему же он уехал от вас? - Это человек, как говорит мама, неуемной энергии. Он не может сидеть на одном месте, не может больше года работать с одним и тем же начальством, страшно несобранный... Но, между тем, человек порядочный. У него болезненный интерес к новизне, и я не удивлюсь, если вместо Сахалина или там, как говорит мама, Курильских островов, он вдруг сейчас окажется на строительстве БАМа... "А если в Березовке?" - почему-то захотелось спросить Антону, но он тут же отогнал уже который раз мелькавшую у него нелепую мысль и спросил: - Галя, ну, а почему вы все-таки сменили отцовскую фамилию? Терехина вздохнула, как будто ей очень не хотелось об этом говорить, но ответила: - Насколько а поняла маму, в этом замешана другая женщина, точнее, мамина ревность. Ну, а это такая штука, которая зачастую не знает границ. - У вас в доме фотографии отца есть? - Есть. Приходи, покажу, - Галя недолго помолчала и вдруг спросила: - Скажи, Антон, а как ты относишься ко всей этой истории с бабкой Гайдамачихой? Ну, понимаешь... Ее разговор с каким-то загадочным мужчиной, неожиданный отъезд из Березовки, прощание с озером, выстрел на острове, кости какие-то там... Словом, все такое, о чем рассказывали мальчишки... - У мальчишек завидная фантазия, - уклонился от ответа Антон. Галя недоверчиво посмотрела на него: - Ты знаешь, всякой фантазии надо от чего-то оттолкнуться... - И улыбнулась. - Понимаю, производственный секрет? Антон шутливо подмигнул: - Секрет фирмы, как говорится. Поравнялись со школой. Галя остановилась. - У меня сегодня еще два урока, - словно извиняясь, сказала она и попрощалась: - Если надумаешь, заходи вечером. И тотчас рядом с Антоном, как из-под земли, выросли Сергей с Димкой. - Какие будут дальнейшие инструкции? - протараторил Сергей. - Идти домой и делать уроки. На лице Сергея появилось разочарование. - А ты куда? - недовольно спросил он. - В колхозную контору. Позвонить надо. - Куда позвонить? - На кудыкину гору, - строго сказал Антон, но, зная, что таким ответом не удовлетворишь любопытного братца, добавил: - Хочу одного друга пригласить на рыбалку. - Славу Голубева, да? - Ох, братан, не сносить тебе головы... - Антон перед Сергеевым носом погрозил пальцем. - О кладбище - никому ни слова. Сергей заговорщицки подмигнул: - Железно. Не маленькие, соображаем. 22. Последняя ночь К вечеру все небо над Березовкой затянули серо-свинцовые облака. Медленно выплыв из-за Потеряева озера, они словно зацепились над деревней и никак не могли сдвинуться с места. Однотонно забарабанил по оконным стеклам дождь, холодный и по-осеннему нудный. Сумерки сгустились так быстро, что уже к восьми часам вечера казалось, будто наступила ночь. Сергей и Димка сидели на кухне у Бирюковых и перечитывали "Судьбу барабанщика". Прочитав последнюю страницу, Сергей захлопнул книжку и мечтательно проговорил: - Мировецкий парень был этот барабанщик. Из пистолета запросто трах-бабах шпиона! - Может, он и сейчас живой, барабанщик, - сказал Димка. - Сейчас ему уже лет много. Это знаешь, про какие времена книжка написана?.. Когда еще шпионов навалом было. - Будто их сейчас нет. - Где-то, конечно, и есть - только не в Березовке, - с сожалением проговорил Сергей. Помолчали. Поразглядывали в книжке картинки. - Надо было все-таки нам Гайдамачиху задержать, - заговорил Димка. - Почему ее Антон раньше не арестовал? - Очень ему надо всякое старье арестовывать, - тоном знатока ответил Сергей. - Помрет в тюрьме, хорони ее тогда за счет государства. - Антон сегодня у нас был, вот, - похвастался Димка. - С сеструхой фотокарточки в альбоме разглядывали. Сергей вздохнул: - Зря я ему посоветовал жениться на ней. - Почему зря? Сеструха у меня ничего... - Он же ее в Новосибирск увезет, если женятся. Его туда работать переводят. Где мы еще такую учителку возьмем? - Если она хорошая учительница, так и замуж ей ни разу не выйти? - обидчиво спросил Димка. - Еще навыходится... - Сергей задумчиво уставился взглядом в мокрое окно. - Зря Слава Голубев сегодня приедет, в такую погоду разве рыбалка?.. В доме хлопнула дверь. Мальчишки притихли, прислушиваясь, кто пришел. По голосам поняли, что появились легкие на помин Антон и Голубев. Сняли шуршащие плащи, похоже, разулись в коридорчике и прошли в горницу. Включили свет. - Ты вроде как встречал меня, - проговорил Слава. - Рассчитал по времени и вышел на улицу, - ответил Антон. - Крохин из больницы сбежал, - сообщил Голубев. - Как сбежал? Когда? Его же хотели в областную лечебницу направить. - Хотели, да передумали. Ничего серьезного у него, оказывается, нет. Просто нервное потрясение. Предложили успокоиться, подлечиться, а он сегодня после обеда прямо в больничной пижаме утопал домой, переоделся, сел в "Жигули" и укатил бог знает куда. - Наши ищут? - Конечно, но задерживать, сам понимаешь, пока никаких оснований нет. - Ну, а на полустанке что? - Все в порядке, как учили... - Взяли? - Вместе с курицей. - Что? - Вареную курочку жевала, когда мы заявились. Культурно, как говорит Торчков, поздоровкались, объяснили, в чем дело... Завернула в тряпицу курочку, перекрестилась и не пикнула... - Что показывает? - Круглый ноль, вроде как язык отнялся. - Голубев помолчал. - Кстати, лошадь с телегой тоже у племянника находилась. А в телеге среди скарба знаешь, что нашли?.. Содержимое крохинского тайника. - Что там?! - очень быстро спросил Антон. - Никогда не догадаешься... - Слава Голубев что-то долго рассказывал полушепотом, затем засмеялся и уже громко проговорил: - Вот как наши чашки точат на заводе "Карболит". - Действительно, в жизни не догадаешься, - Антон вздохнул. - Значит, и торчковские деньги там?.. - Четыреста пятьдесят целковых. Полсотни, наверное, прокутили. - Ну, а племянник что?.. - Похоже, был "не в курсе". Дядя попросил и лошадку и бабусю приютить. В горнице послышались шаги, разговор стал невнятным, так что мальчишки не смогли ничего разобрать, потом Голубев спросил: - У тебя как? - Вчера на острове долго задержался, вернулся в темноте... Ни черта не разглядишь, ночь впустую пролежал. - Не появился? - Нет. - Может, уже вырыл? - Сам поначалу так подумал, сегодня со школьниками сходил, убедился: нет, не закончил... - Неужели Крохин?.. - Посмотрим... Не нравится мне его побег... Разговор опять перешел на шепот. Притихшие на кухне мальчишки насторожили уши, однако ничего уловить не успели. Стукнула входная дверь. Оставив в коридоре мокрые сапоги, в кухню вошла Полина Владимировна и попросила Сергея: - Опять Красуля, будь она неладна, со стадом не пришла. Сходил бы, сынок, пугнул ее хворостиной до дому. - Дождь, мам, на улице... - Сергей поморщился. - И темнота... - С каких это пор ты темноты стал бояться? - Полина Владимировна загремела в буфете тарелками. В кухню заглянул Антон: - Куда ты, мам, мужиков посылаешь? - Да опять корова не пришла, - направляясь с тарелками в горницу, ответила Полина Владимировна. - Может, инструкцию какую попутно дашь? - шепотом спросил брата Сергей, когда мать вышла из кухни. - Инструкция одна: найти корову и сразу - домой, - необычно строго сказал Антон. - Не вздумай, как прошлый раз, за кем-нибудь следить. Понятно?.. - Ладно, - нехотя отмахнулся Сергей. Проводив мальчишек, Антон вернулся в горницу. Мать уже собирала на стол ужин и обиженно выговаривала Славе Голубеву: - Как это не будете?.. Где это вы насытиться успели? Без ужина никуда не отпущу! - Из уважения к вам, Полина Владимировна, придется согласиться, - улыбнулся Слава. Из своей комнаты вышел дед Матвей, погладил поясницу и громко заговорил: - За три дня, едри-е-корень, предчувствовал седняшний дождь. Зацепил, зануда, считай, на всю ночь. Наделает хлопот в хлебоуборке. - Было бы что убирать - уберут, - сказал Антон. - С такой техникой, какая счас в колхозе, чего не убрать! Раньше серпами до колоска убирались. - Раньше и сеяли гектар с четвертью, а теперь за день на машине колхозные поля не объехать. Начался обычный в семье Бирюковых разговор "о старом и новом". Дед Матвей не терпел бесхозяйственности и при каждом случае сурово шерстил колхозников, если они, полагаясь на технику, проявляли в работе беспечность. Поговорив с внуком на излюбленную тему и выпив перед сном стакан чаю с вареньем, дед Матвей поднялся из-за стола. Поднялись и Антон с Голубевым. Вышли в коридор, надели плащи. Обувшись, Антон заглянул в кухню, где Полина Владимировна мыла посуду, сказал: - Если задержимся до утра, ты, мам, не беспокойся. А Сергея, как пригонит корову, из дому не выпускай. - Вернулся бы только, пострел. Конечно, никуда не выпущу, - Полина Владимировна обеспокоенно посмотрела на сына. - Вы-то со Славой куда в такую непогодь подались? - По делам надо. - Неспокойно что-то у меня на душе, Антоша. Худа бы какого с вами не случилось... - Мы сами смотрим, кому бы худо сделать, - Антон попытался улыбнуться. - Берегите себя, сынки. - Не беспокойся, мам, все нормально будет. На улице, звонко отдаваясь в ушах, по капюшонам плащей сразу забубнил дождь. Стараясь, чтобы глаза привыкли к темноте, Антон и Голубев постояли возле крыльца. - Погодку господь-бог выдал как по заказу, - глухо проговорил Антон. - Не передумал бы этот... в такую слякоть... - Наоборот... решит - добрый хозяин в такую погоду собаку из дому не выгонит... - сказал в ответ Голубев и, помолчав, опросил: - Может, я на него выйду, а ты на подстраховке станешь?.. - Не надо, Слава, менять план. Все обговорили... - Значит с обратной захожу? - С обратной... В мою сторону деваться некуда. Здесь оградки - впритирку друг к другу. Сильно не разбежится, если надумает тягу дать. - Двигаем?.. - Пошли. Огородом, возле самого плетня, вышли за околицу и направились к кладбищу. Не дойдя до него, Слава тронул Антона за рукав, словно хотел успокоить, и свернул влево, обходя кладбищенскую ограду с противоположной от деревни стороны. Антон, скрываясь в мелком березняке, вышел прямо к кладбищенским воротам. Они были чуть приоткрыты, хотя Антон сам их плотно прикрывал, когда днем уходил отсюда со школьниками. Склонившись, с трудом различил примятую траву. Судя по ней, на кладбище совсем недавно прошел кто-то тяжелый. Жалея, что нельзя посветить фонариком, который лежал в кармане плаща, Антон боком протиснулся в приоткрытую створку ворот и, пригнувшись, неслышно двинулся между могильными оградками к березе, укрывающей густыми ветвями могилу Гайдамакова. Шел, будто по краю обрыва, опасаясь взглянуть под ноги. Чтобы дождь не бубнил в ушах, осторожно снял с головы капюшон плаща. Вода противными струйками потекла за ворот, но от напряжения почти не чувствовалось ее холода. Добравшись до березы, осторожно огляделся и затаил дыхание - у противоположного конца надгробной плиты чернела дыра подкопа. Прикрывавшие ее днем, пласты дерна и мелкого хвороста горбились рядом с бугром нарытой земли. А бугор этот постоянно рос, кто-то размеренно выбрасывал из могилы землю. Тишину на кладбище нарушал монотонный шум утихающего дождя, тревожно лопотали листья березы. Прижавшись к ее корявому стволу, Антон напряженно повернулся к возвышающемуся справа памятнику - показалось, как будто за ним что-то шевельнулось. "Неужели Слава изменил намеченный план?.. Почему?.." - тревожно застучало в мыслях. Антон влился взглядом в ночную морось, но ничего возле памятника разглядеть не смог. Дождь прекратился неожиданно. Облака вроде бы поредели, и на какое-то время в их клочьях высветилась луна. Первоначальное напряжение у Антона прошло, но чувство, что за памятником кто-то прячется, не проходило. Антон сосредоточенно прислушался. Минуло не меньше минуты, прежде чем слух уловил глухую возню, доносящуюся из могилы Гайдамакова. Ошметки земли перестали оттуда вылетать... В могиле что-то хрустнуло, словно там ломали трухлявое дерево. От возникшего опять напряжения заныло в висках и пересохло во рту. Стали затекать ноги. Стараясь быть не замеченным со стороны памятника, Антон чуть-чуть сменил положение. Безуспешно долго ломал голову: один или несколько сообщников занимаются раскопкой могилы. Время тянулось медленно... Неожиданно в могиле хрустнуло так громко, что Антону показалось, будто там ломают кости. Возня утихла. Не отрывая взгляда от подкопа и чувствуя противную дрожь, Антон мысленно стал отсчитывать секунды. Где-то на третьей сотне в разрытой дыре шевельнулось что-то громоздкое. Оттуда вытолкнули сверток, и тотчас на поверхность стал выбираться грузный мужчина. Раскисшая от дождя земля скользила у него под руками, но он, словно испуганный медведь, подминал ее под себя, поднимаясь из могилы все выше и выше. Расстояние от подкопа до березы, за которой находился Антон, было не больше двух метров, и Антону показалось, что он даже расслышал усталое сопение, перемежающееся загнанным храпом. По спине неприятно пробежали мурашки. Антон нащупал в кармане плаща пистолет и передвинул рубчатую головку предохранителя. Вылезший из подкопа устало присел на корточки, воровски огляделся и машинально стал стряхивать прилипшую к одежде землю. Его облик показался Антону знакомым, но плотные облака опять спрятали луну, и толком что-либо разглядеть было невозможно. На какое-то мгновение показалось, что это бородатый старик, но по широким плечам и цепкой настороженности рослой фигуры Антон решил, что даже если это и так, то задержать его все равно будет не просто. Антон пригляделся внимательнее и действительно разглядел бороду... Кое-как отряхнувшись, старик сунул отрытый из могилы сверток в мешок, опять затравленно огляделся, явно намереваясь уходить с кладбища. Ждать больше было нечего. Интуитивно прикрываясь стволом березы, Антон шагнул влево, направил на старика пистолет и требовательно произнес: - Руки вверх! Будто от внезапного раската грома, старик присел, резко качнулся назад. - Руки!!! - теперь уже громко крикнул Антон. - Ни с места!.. Старик испуганно сжался, насколько это позволяла его рослая фигура, и вдруг, как будто решив, что терять нечего, прикрывая мешком грудь, ринулся на пистолет. Антон успел отдернуть руку и качнуться в сторону. Мешок, гулко стукнув об землю, отлетел к березе. Завязалась борьба. Старик, напружинившись, тянулся к руке с пистолетом. Стараясь не уступить ему, Антон сделал рывок вправо, запнулся за надгробную плиту и, падая, почувствовал на себе тяжесть грузного тела. От перенапряжения палец нажал на спусковой крючок пистолета. Резко ударил выстрел. Пуля, выбив искры, цокнула о гранит надгробной плиты и рикошетом заныла над памятником. Тотчас возле памятника затрещало, словно кто-то с разбегу натолкнулся на подгнивший крест. Послышался топот. Антон изловчился, заломил левой рукой правую руку старика и ударом колена из-под низу перевернул его на спину. За памятником послышался вроде бы детский крик, затем еще... На помощь к Антону подлетел Слава Голубев. - Управлюсь!.. Беги... Там, кажется, мальчишки... - несвязно выкрикнул ему Ан