роверить. Известно, что в Женеве она была любовницей японца - члена правления Банка международных расчетов. А что, если она завербована японцами? Поручать ей что-либо по линии "Бримстона" рискованно. Я уговорил Кэрфакса не посвящать ее в наше дело. 14 марта Вернулся Эймз. Был у меня. Сообщил, что был в Испании. Там - на этот раз в Сарагосе - состоялась тайная встреча А (гостя из Англии) с Б (гостем из Германии). На этот раз от английской стороны был другой - крупный финансист, друг премьера, а от немцев тот же самый - сутулый, с длинным носом, приезжавший в Эскориал. Мистеру Б снова сообщили, что мы готовимся к высадке в Сицилии, но будем делать вид, что высадимся в других местах. Б говорил о том, что имперское управление безопасности, возглавляемое Кальтенбруннером, приказало своим резидентурам в Швейцарии и Испании подставлять своих агентов англичанам с тем, чтобы эти агенты, будучи завербованы английской разведкой, включались в каналы ее работы. В общем, Кальтенбруннер энергично проводит встречные комбинации против английской и американской разведок. Я спросил Эймза: - Значит, ты ездил только для этого? Устроить встречу? - Нет, у меня было еще одно поручение. Я привез того самого француза, которого мы допрашивали в Касабланке. Марло его перевербовал и пустил по русской линии. Подставлял в Каире к некоторым русским, но ничего не получилось. Кэрфакс хочет использовать его по линии "Бримстона". - Послать его к немцам? - Да. В качестве гамбитной пешки. Я поинтересовался: узнал ли Эймз, кто этот гость из Германии, мистер Б? Эймз пожал плечами и высказал предположение, что Б - очень важная персона, вероятно, один из главарей антигитлеровского заговора. - Хочется все-таки узнать, кто же он? - Это станет известно когда-нибудь... после войны. - Ты давно виделся с Лилиан? Как они там? Я задал этот вопрос без всякой задней мысли. Но Эймз почему-то бросил на меня взгляд и, перед тем как ответить, закурил сигару. Он был смущен и не смог скрыть этого. - Ты делаешь вид, что не расслышал? - Почему ты у меня спрашиваешь? - Он поднял левую бровь, как будто вставлял в глаз монокль. - Я хотел спросить тебя о том же. - Если бы я видел кого-нибудь из них, то сказал бы тебе. Эймз перевел разговор на бой быков, который он видел в Сарагосе. Мне непонятно, почему Эймз так странно реагировал на вопрос о Лилиан? 16 марта Я увидел Мухина у входа в универмаг Сельфриджа. Он медленно пошел в сторону Гайд-парка и дойдя до угла свернул налево, на Парк-лейн - шел к себе в отель. Я нагнал его. - Приятная встреча, - сказал приветливо Мухин, широко улыбаясь. - Как раз вчера мы говорили с Лилиан о вас. Мухин сообщил, что приехал из Москвы шеф Лилиан - мистер Поуэл, шумный, веселый человек, умница, но во многих вопросах блещет полным невежеством. Искренне опасается того, что в конце войны советские танки дойдут до Гибралтара. Мы рассмеялись. Затем Мухин сказал, что учит Лилиан русскому языку, она решила ехать в Москву в середине будущего месяца. - В Москву? - удивился я. - А вы разве не знаете? - удивился в свою очередь Мухин. - Лилиан сказала об этом майору Эймзу. Как раз в тот день, когда он улетал в Испанию. Они были в кино. - Возможно, что и говорил, но я пропустил мимо ушей. Я проводил Мухина до его отеля и пошел на службу. Значит, Эймз встречается с Лилиан и об этом ничего не говорит мне. И виделся с ней в день отъезда в Испанию. А со мной проститься у него не было времени. Я пришел к заключению: Эймз встречается с Лилиан по заданию контрразведки - Эм-Ай 5 и поэтому не говорит мне. 19 марта Виделся с де Шамбли - так зовут того француза. Он бывший чемпион по фехтованию, работал в спортивных журналах. Когда был студентом, попал в историю (убийство богатой вдовы), но был оправдан за недостаточностью улик - сфабриковал хорошее алиби. Кэрфакс уже говорил с ним. Де Шамбли готов выполнять ваши задания. Он был завербован разведкой Канариса в Таллинне еще до войны, затем работал в скандинавских странах, а в конце 1942 года был послан в Испанию в распоряжение Рауша. А тот направил его в Касабланку. - Вы хорошо запомнили сценарий, по которому должны действовать? - спросил я, предложив ему сигарету. - Вызубрили свою новую биографию? Де Шамбли показал мелкие, как у кошки, зубы и сморщил нос. - Полковник Кэрфакс уже подробно объяснил мне все. Все предельно просто, как в детской песенке. В день прибытия в Софию в семь вечера буду ходить около итальянской миссии. Ко мне подойдет человек, который даст мне ключ от номера отеля. А я ему передам книгу с письмом, спрятанным в переплете. - А пароль? - Вторые строчки первого и десятого стихотворений из сборника стихов Гийома Аполлинера "Калиграммы". - А к кому вы посылаетесь? - Не знаю по имени. Но знаю, что он связан с болгарскими подпольщиками. Де Шамбли мы держим в Оксфорде в квартире помощника Шаттлбюри. Эймз сказал мне, что еще не придумали окончательно, каким образом выдать де Шамбли немцам. 23 марта Де Шамбли повезет с собой фальшивый документ, адресованный болгарским подпольщикам. В документе будет сказано, что в начале июля решено высадить войска в Сардинии. После Сардинии имеется в виду взять Корсику. Эта операция называется "план Бримстон". Болгарские подпольщики должны послать связника к французским партизанам - предложить им начать активные действия к моменту начала десантной операции против Сардинии. После ареста де Шамбли немцы начнут искать линии связи английской разведки с болгарскими подпольщиками и последних с французскими партизанами. И не найдут, потому что этих линий связи не существует совсем. Немцы, вероятно, поверят в наличие плана высадки в Сардинии. Но кому именно из немцев выдать де Шамбли? 27 марта От "Администрации особых операций" получили меморандум - о деятельности имперского управления безопасности, то есть разведки Кальтенбруннера. Она вовсю ведет борьбу против разведки Канариса. Кальтенбруннер, так же как и Гиммлер, подозревает адмирала Канариса в тайной связи с нами. Кэрфакс решил выдать де Шамбли именно разведке Кальтенбруннера. Нам удалось недавно подставить агента к резиденту разведки Кальтенбруннера в Женеве. Через этого агента будет сообщено о том, что английская разведка, арестовав агента Канариса, перевербовала его и решила послать в Стамбул, откуда он проберется в Софию для встречи с тамошним резидентом английской разведки. Кальтенбруннер будет очень рад схватить бывшего агента Канариса. Можно будет доложить фюреру о том, что агентура Канариса вообще ненадежна, легко переходит на сторону врага и что вообще не стоит доверять аппарату военной разведки адмирала Канариса. Захватив у де Шамбли документ, Кальтенбруннер, разумеется, признает его подлинным и постарается скорей ликвидировать француза. 28 марта Эймз представил записку, в которой предупреждает: может быть, француз был послан Раушем в Касабланку специально для того, чтобы попасть к нам в руки и быть завербованным нами. Когда мы пошлем его в Софию, он сообщит Канарису о том, что документ данный ему нами, - фальшивка. И тогда "Бримстон" полетит к черту. Лучше сделать так: через женевского агента сообщить Кальтенбруннеру о предстоящей заброске де Шамбли английской разведкой. Но как только он прибудет в Софию, поручить нашей резидентуре убить его, инсценировав автомобильную аварию. Документ, найденный при погибшем, попадет в руки полиции, а она передаст немцам - чинам разведки Кальтенбруннера. Кэрфакс отверг план Эймза - не стоит затруднять софийскую резидентуру таким поручением. Лучше просто выдать де Шамбли немцам, пусть они расправятся с ним. 31 марта Мухин был у меня в отеле "Ритц". Говорили о взятии нами линии Марет. Мухин ругал нас за длительное бездействие в Тунисе. Из-за этого немцы перевезли с юга дивизии и взяли обратно Харьков. Затем Мухин говорил о речи Черчилля по радио от 21 марта о послевоенной Европе: - Ваш премьер предлагает создать объединение европейских стран после войны. Очевидно, имеется в виду повторить Малую Антанту, созданную после первой мировой войны, то есть санитарный кордон против Советского Союза. Мухин сказал, что польские и чешские журналисты в Лондоне открыто говорят о проекте дунайско-балканской федерации, исходящей от англичан. Мухина очень интересует этот вопрос. Наверно, газетчики, вертящиеся вокруг эмигрантских правительств Польши, Чехословакии и Югославии, много болтают. 2 апреля По разным линиям проводим дезинформационные мероприятия. Кэрфакс приказал подбросить Мухину и Лилиан данные о том, что американское и английское командование решило заморозить десантные операции на Тихом океане и направить большую часть десантных средств в Средиземное море - после взятия Туниса будет проведен ряд операций одновременно в разных районах Средиземного моря. Мухин слушал очень внимательно, но потом недоверчиво покачал головой. А Лилиан, не дослушав, перевела разговор на другое. Рассказала, что ходила вместе с Мухиным в Уайтчепел и купила замечательного игрушечного тигра. Я угостил гостей семидесятилетним "хеннеси". Лилиан стала напевать русские песенки, которым научил ее Мухин, и вдруг заснула на полуслове. На нас с Мухиным коньяк тоже подействовал. Мы стали откровенно говорить о том, что будет после войны. - Сделать так, чтобы эта война была последней. - Мухин свирепо нахмурился. - Если захотим этого по-настоящему, сможем добиться. Я ударил Мухина по плечу. - Сейчас идем вместе, будем идти вместе и после войны. Мухин покачал головой. - У вас не все так думают. Кое-кому очень не по душе то, что приходится быть вместе с нами. - После войны вы станете самыми сильными на континенте. Поэтому некоторые боятся за будущее. - Они раздувают эти опасения. Им это выгодно, сволочам. - А кто эти сволочи? Мухин махнул рукой и свалил пустую бутылку на ковер. - Вы отлично знаете. И ваш друг тоже из их компании. Мухин был пьян. Я засмеялся. - Эймз - хороший человек. Только немножко корчит из себя. И не совсем верит, вам. - Такие, как он, никому не верят. - Мухин показал на спящую Лилиан. - А этой дуре он нравится. И что она в нем нашла? Я пожал плечами. - Этот вопрос можно задать большинству женщин. - Я достал из шкафа бутылку брэнди и наполнил рюмки. - Пью за то, чтобы наша дружба не нарушалась после войны. Хочу надеяться, что вы не будете давать повода бояться вас. - Эти поводы будут фабриковаться врагами нашей дружбы. Пью за то, чтобы все их планы провалились! Мы чокнулись. Лилиан повернулась и простонала сквозь зубы. - Пью за вашу помощницу, - произнес я и подмигнул. - Почему за мою? - Он подмигнул. - Пью за вашу помощницу. Мы обменялись многозначительными взглядами и засмеялись. 5 апреля В группе "Минсмит" уже все готово. Они достали труп конторщика, умершего в больнице от воспаления легких. Он в виде майора морской пехоты будет подброшен испанцам у южных берегов. К руке будет прикреплен портфель с фальшивыми документами, в которых будет сказано, что готовится десантная операция против Греции и что Сицилия предназначается только для демонстрации. По настоянию Кэрфакса в одном из документов будет упомянут наш "план Бримстон" - пусть лишний раз немцы услышат о готовящейся операции против Сардинии. Труп подбросят в конце апреля. А мы до этого подбросим живого. 7 апреля Счастливчик Эймз. Ему поручили полететь с де Шамбли в Стамбул и оттуда забросить его в Болгарию. Встретил Лилиан у своего отеля. Она скоро поедет в Москву, занимается русским языком с Мухиным. Мухин ездил в Стратфорд. Робинз с Фланаганом лазили к русскому. Ничего не нашли. У камина кучка пепла - сжигал что-то. Значит, у него имеются секретные бумаги. Под подушкой - тетрадь с наклеенными марками, игрушечный тигр и флейта для заклинания змей, которую уже находили в прошлый раз. Тетрадь обработали, отклеили марки, но никаких записей не нашли. Установлено, что он ходит иногда в лавку в Уайтчепеле. Возможно, что это конспиративная квартира - установили наблюдение. Приехал полковник Марло из Алжира, беседовал с ним. В отеле "Сент Джордж", в комнате 141, вовсю разрабатывают детали "операции Хаски" (высадка в Сицилии). Никто из штабных не знает о "плане Бримстон" и "операции Минсмит". Марло спросил, где Мухин и Лилиан. Я сказал. Марло провел пальцем по подстриженным усам и вкрадчиво произнес: - Лилиан - немецкий агент. - Имеются данные? - Одни могут высказывать предположения, не имея данных, а другие не могут обходиться без данных. В этом и заключается разница между умными и дураками. Я промолчал. - Лилиан - немецкий агент, - продолжал Марло, - и она, кажется, завербовала Мухина. По-моему, надо арестовать их обоих под каким-нибудь предлогом. И навалиться на нее. Может быть, признается. Я думаю, что она - агент разведки Кальтенбруннера. 10 апреля Я спохватился, но, пожалуй, поздно. Все эти дни Эймз ходил к Лилиан. И теперь мне стало ясно: он попал в ее руки. Я узнал, что он приходит в отель к себе поздно ночью. И это почти каждый день. Я прождал его до двух ночи в холле и прошел за ним в номер. Он пошатывался. Губы у него были вымазаны помадой. - Где был? - спросил я. - В чем дело? - Отвечай. У нее был? - А тебе что? Приставили ко мне? - Ты ходишь к ней по заданию? Тебе приказано? - Совсем рехнулся. Разве мы не можем встречаться с женщинами без заданий? - Есть предположение: Лилиан - немецкий агент. - Чепуха. Это Марло выдумал. Он говорил мне. - Он не выдумал. Я тоже думаю, что она немецкий агент. И она окрутила тебя. - Вы оба с Марло окончательно спятили. - Нет, это ты спятил. Помнишь, в "Одиссее"? ...и в напиток подсыпала зелья, чтоб о милой отчизне они совершенно забыли. Им подала она. Выпили те, Цирцея, ударив каждого длинным жезлом... Зазвонил телефон. Эймз бросился к нему, повалил стул, скривился от боли и показал жестом: уходи. Я смерил его презрительным взглядом и вышел, хлопнув изо всех сил дверью. 11 апреля Чем больше я думаю о Лилиан, тем более она мне кажется подозрительной. Марло - старая ищейка, у него наметан глаз. Надо действовать. Получено сообщение: переехала из отеля "Берклей" в "Карлтон" перед Национальной галереей. Завтра поедет к Эймзу в Оксфорд. Используем ее отсутствие. 13 апреля Вместе с Робинзом лазили к Лилиан. Нашли фотокарточку Эймза и его письмо. Содержание письма свидетельствует о том, что она основательно прибрала его к рукам. Всегда сдержанный, насмешливый, надменный, корчивший из себя пресыщенного сноба, оказался самым вульгарным, слюнявым кретином. Марло прав: она - немецкий агент, очевидно по линии Кальтенбруннера. Вертелась около русского, но подвернулся Эймз, и она опутала его. Если она выведает у него что-нибудь, наша операция полетит к черту. Что же делать? Эймз вылетает послезавтра с французом. Сообщить в Эм-Ай 5? Нет, я не могу доносить на Эймза. Не повернется язык. Что же делать? После недолгого, но очень напряженного размышления я принял решение: надо убрать ее. И чем скорей, тем лучше. Столько раз писал об этих делах, придумывал столько способов, теперь надо проделать это в действительности. Только никаких колебаний, никаких раздумий, к черту гамлетизм! Действовать! Если попадусь, оправдают. Суд примет во внимание мои мотивы. В худшем случае меня пошлют на бирманский фронт в пехоту. 14 апреля Узнал, что она опять поехала к нему в Оксфорд, вернется поздно вечером. Я дождался ее возвращения в отель. Было уже около двенадцати. Эймз простился с ней в вестибюле и уехал в машине. Она поднялась к себе. Я решил пойти к ней - ее номер в конце коридора. Потом можно будет выпрыгнуть в окно, выходящее в пустой дворик. Под окнами кучи песка. Соседний дом сгорел. Я ощупал в кармане револьвер с глушителем и вошел в отель, но в тот же момент увидел ее - она спускалась по лестнице. На ней был дождевик с поднятым воротником - закрыла лицо. Повернувшись, я выскочил на улицу. Я пошел за ней. Возможно, что идет на встречу с кем-то. Тот человек после встречи может проводить ее до отеля. На нее нельзя будет напасть. Надо покончить сейчас. Она пошла к Трафальгар-скверу, повернула к станции Чарринг-Кросс, вышла на набережную - направилась в сторону моста Ватерлоо. На набережной никого не было, моросил дождик. Идеальная ситуация. Выстрелить в нее и сбросить тело в воду. Я стал приближаться к ней, она не оглядывалась. Когда я был уже на расстоянии семи-восьми шагов, она вдруг остановилась и повернулась боком. Я быстро вынул револьвер. Но невольно остановился, услышав тихий смех. Она смеется? В этот момент из мглы показалась группка людей - мужчин и женщин. Мужчины в шлемах несли мешки и ящики, женщины были в брюках: очевидно, из отряда противовоздушной обороны. Лилиан заговорила с кем-то из них и пошла с ними к Стрэнду. Я надеялся на то, что она отделится от компании и пойдет одна, но она дошла с ними до отеля. Идти к ней уж было поздно, парадную дверь закрыли, пропускали только постояльцев. Я положил в карман револьвер и поплелся домой, с трудом волоча ноги. Убивать людей труднее, чем я думал. 16 апреля Эймз так и не пришел проститься. Улетел со "Стилетом" (де Шамбли). Что ей удалось выпытать у Эймза? Ведь она затеяла игру с ним только для этого. Удалось ли ей узнать что-либо об операции? А если удалось, то что именно? Марло прав: надо ее арестовать. Боюсь - "план Бримстон" под ударом. 19 апреля Рассказал Марло о том, что хотел убрать Лилиан. Он наклонил голову набок и сказал ласковым голосом: - В живом виде она, пожалуй, принесет больше пользы. Ее надо арестовать и заставить признаться. Она может дать нам ценные сведения и о себе, и о Мухине. - А вам приходилось... это самое? Я пояснил свой вопрос соответствующим жестом. Полковник пожал плечами и ответил: - Такие факты надо вычеркивать из памяти. Когда я шел домой, вдруг у меня в голове мелькнула мысль: а что, если она вовсе не агент? Сейчас же отогнал эту мысль. Из Стамбула получено донесение: "Стилет" направился в Софию с документами о предстоящей высадке в Сардинии. Если Лилиан агент и если Эймз выдал тайну нашей операции, то посылка нами де Шамбли - это ход вхолостую, и немцы теперь начнут контригру: сделают вид, что поверили в документ о высадке в Сардинии. 25 апреля Из Стамбула получено донесение от нашего агента, работающего в румынской миссии в Софии, о том, что чины резидентуры имперского управления безопасности арестовали де Шамбли около итальянской миссии и увезли в Берлин. Он попал в руки людей Кальтенбруннера. Значит, нашли документ. Все выяснится в ближайшие дни - удался ли наш "Бримстон" или нет. Если не удался, значит, Эймз выболтал все Лилиан и она предупредила немцев, что документ, посланный со "Стилетом", фальшивка. 30 апреля Следим неотступно за Лилиан. Она ходит в советское посольство - справляется насчет визы. Ходит в шведское посольство. Может быть, встречается там, с кем-нибудь из шведских дипломатов, работающих на немцев? Не могу сидеть спокойно. Неужели "Бримстон" провалился? Как только это выяснится - убью Лилиан на глазах Эймза. 6 мая Началось наступление в Тунисе. Объединенный комитет начальников штабов одобрил "операцию Хаски". Черчилль полетел в Америку на совещание "Трезубец". Просил известить о результатах "Бримстона" и "Минсмита" - пробудет в Америке до 25 мая. Лилиан выехала в Советский Союз. Марло и я ставили вопрос о ее аресте, но Кэрфакс замахал руками секретарь Поуэла, друга президента. Упустили! 12 мая Вернулся Эймз. Он доложил Кэрфаксу о проделанном. Был очень опечален, узнав об отъезде Лилиан. Кинулся к Мухину. Я с ним подчеркнуто холоден. Ни о чем не спрашиваю. Кэрфакс сказал, что по линии "Минсмита" труп с портфелем подбросили испанцам, а те передали немцам фотокопии документов, найденных в портфеле. Если Лилиан - немецкий агент, то она должна была сообщить немцам об обеих наших операциях. И немцы теперь сделают вид, что поверили в документы, найденные при трупе. И тогда нас ждет в Сицилии ловушка. 22 мая Получено сообщение от американцев: Гитлер встретился с Муссолини. До встречи Гитлер принял Канариса и заслушал его доклад. Гитлер обсуждал с Муссолини положение на фронтах. 24 мая Американцы сообщили: Гитлер заявил Муссолини о том, что надо ждать врага в Сардинии и Греции. Муссолини высказал предположение, что американцы и англичане предпримут высадку в Сицилии, но Гитлер заявил, что, по имеющимся у германского командования сведениям, первый удар будет нанесен по Сардинии, а второй по Греции. Сперва по Сардинии, потом по Греции. Если Гитлер ждет высадки в Сардинии, значит, поверил в "Бримстон", а если ждет высадки в Греции, значит, удался "Минсмит". Сообщили обо всем Черчиллю, находящемуся сейчас в Шангри-ла. 31 мая Томительная неделя. Пока нет никаких сведений. 4 июня Марло говорит, что теперь нам надо ждать ответного хода немцев. Они, возможно, разгадали наши комбинации и начнут контригру. Эймз лежит дома больной. Может быть, узнал что-либо о Лилиан и боится показаться на службе. 6 июня Получено сообщение от американцев (от филиала ОСС в Швейцарии): де Шамбли умер в берлинской тюрьме. Гестаповцы перестарались. Кэрфакс сказал, что по нашей линии тоже получено сообщение: Кальтенбруннер доложил фюреру о том, что им схвачен и уничтожен бывший агент Канариса, который перешел на сторону англичан и был послан ими в Болгарию. Канарису здорово влетело от Гитлера. Таким образом, смерть "Стилета" подтвердилась. 9 июня Из Швейцарии получено сообщение: Кальтенбруннер установил связь с американцами через Хетля - заместителя начальника 6-го отдела гестапо. Дрожу от нетерпения: удался "Бримстон" или нет? 17 июня Утром ко мне ворвался Эймз, выдернул подушку из-под моей головы и стал бить меня подушкой. Оказывается, Гитлер издал приказ: срочно перебросить бронетанковые дивизии и торпедные катера из Сицилии в Сардинию и Грецию. 13 дивизий уходят из Сицилии! Гора с плеч! Я вытер слезы. Мы побежали к Кэрфаксу. Он принял нас в шлафроке, угостил бутылкой "Вдовы Клико". Мы выпили и заорали "ура". Эймз ткнул меня в живот кулаком и прошипел: - Этот идиот считал, что Лилиан - немецкий агент и боялся, что она провалит наш "Бримсток". Кэрфакс мотнул головой. - Она не немецкий агент, а советский. - Неправда! - крикнул Эймз. - Я знаю. Кэрфакс поморщился. - Не спорьте. Это почти установлено. Эймз хотел что-то сказать, но махнул рукой и вышел из комнаты Его радость по случаю успеха "Бримстона" была омрачена. 26 июня В Сицилии остались только немецкие - 15-я гренадерская моторизованная дивизия и дивизия "Геринг", и итальянские - сильно потрепанные четыре пехотные дивизии, и 6 дивизий береговой обороны с легким оружием. В дивизии "Геринг" только два батальона. В составе этих батальонов роты астматиков, хромых и грыжников. Типично немецкая любовь к порядку - объединять сходных инвалидов. Итак, окончательно выяснилось: "Бримстон" и "Минсмит" увенчались успехом. Величайшая победа британской разведки! Хип-хип ура! Я напился и признался Эймзу в том, что боялся, - не окрутила ли его Лилиан, которую я считал немецкой шпионкой. Эймз выругался по-солдатски и чуть не ударил меня. Он заставил меня извиниться, потом мы снова выпили и пошли в клуб Гаргойль, там снова выпили и мне стало нехорошо. - Но почему Лилиан дружит с Мухиным? - спросил я. - Вовсе не дружит, - ответил Эймз. - Просто знакомы. - А Лилиан не американский агент? - Нет. А вот Мухин... Он советский агент. - Мне кажется странным, почему она так часто встречалась с Мухиным. - Она хотела поехать в Россию, поэтому расспрашивала его обо всем. И хочет в дальнейшем изучать язык. Она ведь способная. - А все-таки думаю, что она неспроста вертелась около Мухина. Лучше всего было бы арестовать ее, когда она вернется. - Тебя томит неизвестность. Надо выяснить, кто такой Мухин. Его тень падает на Лилиан. Проверим его как следует. Я ударил ладонью по столу. - Проверим ее до конца. ЛОНДОН (Июль - август, 1943) I Позвонил старший инспектор Особого отдела Скотланд-Ярда некий Брус и попросил полковника Кэрфакса или кого-нибудь из его группы. Пимброк назвал себя и спросил, в чем дело. - Вам известен югославский майор Милан Кривош? - К сожалению, нет. - Поступили сведения о том, что он ссылается на свое знакомство с полковником Кэрфаксом. Причем намекает на сугубо деликатный характер их связи - Я лично не замечал у полковника таких наклонностей... - Вы не поняли меня. Речь идет о доверительном характере их знакомства Значит, вы не знаете Кривоша? - Не имею чести. - Майор Кривош сказал одной... даме, которая, так сказать, поддерживает с ним интимные контакты. - Понятно. Эта дама - ваша подчиненная. - Короче говоря, майор Кривош намеревается выступить с какими-то разоблачениями. Хотелось бы узнать мнение полковника Кэрфакса. - Я спрошу у полковника. Позвоните мне через час и тогда можно будет решить, что делать с этой светлой личностью. Пимброк хотел выйти из комнаты, но снова зазвонил телефон. На этот раз говорила Лилиан. - Здравствуйте, Бомарше. Только что вернулась из Москвы. - Здравствуйте, но при чем тут Бомарше? Лилиан рассмеялась - она, очевидно, знала, что ее смех очень музыкален. - Ну, тогда Даниель Дефо. - Почему? - Потому что эти оба классика - ваши коллеги и по литературе, и по секретной службе. Вы забыли, что говорили о них в Касабланке в день нашего знакомства. Помните, в кафе? - Помню кафе и все остальное, но не помню, чтобы я когда-нибудь имел отношение к секретным делам. Если не считать интрижки с супругой одного адмирала... - Я имею в виду не ваши шашни, а службу. - Я работаю в историческом секторе военного министерства. А насчет секретной службы вам, наверно, наврал Эймз. Он женщинам не говорит ни одного слова правды. Врет с начала до конца. - Я лучшего мнения о вашем ближайшем друге, - сухо заметила Лилиан. - Когда я вас увижу обоих? Как Эймз? - Он пошел в кафе с миловидной машинисткой, племянницей епископа, и, наверно, сейчас врет ей... Лилиан перебила его: - Значит, вы оба здоровы. Жду вас в "Карлтоне". Она повесила трубку. Пимброк пошел к Кэрфаксу. Тот уже знал о звонке из Скотланд-Ярда. - Кривош был представителем Михайловича в Стамбуле, - сказал Кэрфакс, - и через меня поддерживал связь с нашим штабом в Каире. А потом вдруг порвал с Михайловичем и появился в Лондоне. Знает он очень много. - Сделав небольшую паузу, Кэрфакс добавил: - Я сам позвоню Брусу. Надо напомнить Кривошу кое-что, и он сразу же прикусит язык. Вошел Эймз. Пимброк доложил Кэрфаксу о приезде Лилиан. - Эй-Ай 5 очень интересуется Мухиным, - сказал Кэрфакс, - но не соглашается санкционировать арест русского, на чем настаивает Скотланд-Ярд. Мухин - корреспондент, и арест его будет иметь большой резонанс. Требуется специальное разрешение премьер-министра, но никто не хочет идти докладывать ему. - Можно арестовать его не как советского агента, - заметил Эймз. - Впутать в уголовную историю? - спросил Пимброк. - Нет. Можно арестовать его по подозрению в шпионаже в пользу немцев и сразу же взять в оборот. Может быть, признается в чем-нибудь. А если ничего не выжмем, извинимся и выпустим. И взвалим все на немецкую разведку - она, мол, подбросила нам ложные сведения с провокационной целью. Кэрфакс тихо вздохнул. - У нас, к сожалению, только подозрения, ничего конкретного. Теперь им займется Марло, он получил группу в пятом отделе. Он просил передать ему вас обоих, чтобы использовать по части Мухина, но я отказался. Разрешил только брать вас напрокат. Эймз сказал: - А что, если сделать так... Подослать к Мухину человека, который с нашей помощью установит с ним короткие отношения и при случае предложит ему интересные сведения с грифом "секретно". Если русский клюнет на это, можно будет начать игру и накрыть их в момент передачи следующей партии сведений. И тогда можно будет навалиться на Мухина... - Но это же... - Пимброк поморщился, - чистая провокация. Гадость... Это все равно что глотать жабу. Кэрфакс сделал такое движение руками, как будто мыл их. - Пусть решает сам Марло, что ему глотать. Меня это не касается. II Лилиан выглядела отлично: ей очень шел жакет из черно-бурых лисиц - русский сувенир. На диванчике она поставила в ряд маленькие закопченные иконы - подарок Поуэла. - Я думала, что они очень древние, но мистер Мухин разочаровал меня. Сказал, что они написаны в этом веке... - Теперь понятно, почему Поуэл сделал вам такое щедрое подношение, - сказал Пимброк. - Я там ходила в брюках и носила нарукавную повязку с указанием группы крови. Говорила всем, что это лондонская мода. Каждый день ходила на балет или на приемы, было весело, но все-таки скучала по Лондону. Никогда не думала, что буду так скучать. Пимброк бросил взгляд в сторону Эймза, стоявшего у окна. - Вы, очевидно, очень скучали по дворцу Сент-Джемса и храму Святого Павла? - Да. Когда я увидела лондонские старомодные такси с чемоданами наверху, - чуть не прослезилась. И голубей в Москве совсем нет. А вороны там большие, страшные, не такие миниатюрные, как здесь. И там не увидишь мужчин с зонтиками... - А ваш шеф еще долго там будет? - спросил Эймз. - Он там прекрасно устроился. - Лилиан засмеялась. - Обосновался в старой, но уютной гостинице "Савой", к нему прикрепили гида-переводчицу, русскую студентку. Она обучила шефа петь модные песенки, и он блеснул недавно на коктейль-партии в нашем посольстве - исполнил песенку "Темная ночь". Произвел фурор. Лилиан стала рассказывать о знакомстве с корреспондентом "Нью-Кроникл" Уинтертоном. Он сказал ей, что решил стать детективным писателем после войны и уже сочинил сюжет романа, действие которого происходит в Москве, - убийство совершается в гостинице "Метрополь", находящейся на Театральной площади, в самом центре столицы. Между прочим, выяснилось, что Уинтертон знает Мухина, они встречались на пресс-конференциях. - А где Мухин? - спросил Эймз, продолжая смотреть на улицу. - Скоро придет? - Он очень занят, у него какая-то срочная работа. Но обещал прийти. - Лилиан приставила пальчик ко рту и понизила голос. - Могу сообщить вам секретную новость. Удалось достать приказ немецкого командования о том, что на днях начнется генеральное наступление на восточном фронте. Немцы возлагают большие надежды на это наступление. Наверно, пустят в ход новое секретное оружие. - Это вам Мухин сообщил? - спросил Пимброк. - Нет, я узнала в нашем посольстве от одного человека, хорошего знакомого моего шефа. - Русские, наверно, тоже узнали об этом. И в частности, Мухин. - Интересно, какое у немцев секретное оружие? - Она посмотрела сперва на Пимброка, потом на Эймза. - Шеф мне говорил, что немцы построили какой-то очень секретный завод в Норвегии, а потом его уничтожили англичане. - Она взглянула на Эймза. - И вы мне говорили... Эймз быстро сказал: - Не помню. - Я, кажется, спутала. - Лилиан постучала пальчиком по лбу. - Совсем беспамятная стала. Вы говорили мне о рыбной ловле в Норвегии... - О рыбной ловле? - Эймз пожал плечами. - Может быть... Пимброк скривил рот, но промолчал. У Лилиан появилось на лице виноватое выражение. Она предложила гостям кофе и снова затараторила о Москве - о том, как ездила к советской гадалке, живущей на окраине Москвы в собственном деревянном особняке. Гадалка предсказала ей, что у нее будет добрый толстый муж и трое детей. - Очевидно, ваш муж будет похож на Мухина, - сказал Пимброк. - И он будет рассказывать вам по ночам о рыбной ловле в России. Лилиан покраснела и бросила взгляд на Эймза. Тот, держа в руках чашку, внимательно рассматривал икону. - Наверно, его вызвали в посольство, - сказала Лилиан. - Он вам рассказывает о своих делах? - У нас есть много других, более интересных тем. Но он сказал мне, что скоро уедет и на смену ему прибудет другой корреспондент. - Когда приедет? - спросил Эймз. - Недели через две. Пимброк поинтересовался: - Как поживает его флейта для заклинания змей? Помните, вы рассказывали нам... Испробовал ли он ее на живом экземпляре? Лилиан улыбнулась. - До моего отъезда у него не было змеи. Может быть, достал после... Надо попросить его, чтобы показал нам свое искусство. Мухин так и не пришел, хотя его прождали до полуночи. По дороге домой Пимброк спросил у Эймза: - Насчет приказа немецкого командования правда? - Да, об этом говорили в штабе. Через несколько дней немцы начнут на Востоке большое наступление - "операцию Цитадель". Долго готовились. Получится не совсем хорошо... - Русские не выдержат? - Речь идет о другом. Недавно Черчилль послал русским телеграмму о том, что немцы отсрочили свое наступление на восточном фронте, потому что ждут удара со стороны англичан и американцев. Выходит, что Черчилль соврал. Немцы нанесут удар именно на Востоке. - И это не впервые. Уинни уже несколько раз обманывал русских. - Они, конечно, очень недовольны тем, что мы опять отложили открытие второго фронта, - сказал Эймз. - Русские демонстративно вызвали послов из Лондона и Вашингтона. Положение сейчас весьма напряженное. Кэрфакс считает, что не исключена возможность разрыва между нами и русскими. Поэтому надо очень внимательно следить за Мухиным. Он, наверно, в курсе их секретов. У него, вероятно, имеются интересные записи. - А что, если... - Пимброк остановился, - а что, если Мухин никакай не агент. Вбили себе в голову... - Советую эти сомнения держать при себе, - строго сказал Эймз. - Начальство убеждено, что Мухин крупный эмиссар советской разведки И наша обязанность - подтвердить документально эту гипотезу, основанную на гениальной интуиции лучших умов британской контрразведки. Понятно, капитан Пимброк? III Их вызвали ночью в здание "Норд Джи Хауз" на Беккер-стит - были собраны чины 5-го и 11-го отделов военной разведки и Особого отдела Скотланд-Ярда. Между генерал-лейтенантом с черной повязкой на глазу и Кэрфаксом сидел маленький человек в штатском, в больших очках с роговой оправой. Кэрфакс представил его: господин такой-то из Форин-оффиса Фамилии его Кэрфакс пробормотал под нос. Все поняли, что перед ними представитель секретной службы ведомства иностранных дел. Как только он заговорил, Пимброк толкнул локтем Эймза: - Помнишь наш позавчерашний разговор? Человек в очках сказал, что, по имеющимся данным, русских очень возмутило то, что на совещании "Трезубец" было принято решение не проводить операции форсирования Канала в этом году. Выслушав доклады послов в Лондоне и Вашингтоне, Сталин, вероятно, примет важное решение. Сделав многозначительную паузу, представитель Форин-оффиса продолжал. В общем, сейчас складывается такая ситуация, которая отчасти напоминает ситуацию накануне нападения немцев на Польшу. Надо пристально следить за действиями Москвы, чтобы избежать сюрпризов, какие были в 1939 году. Русские очень рассержены тем, что союзники опять нарушили обещание. Сперва русским было обещано провести высадку во Франции до августа этого года, а недавно известили о том, что операция откладывается до следующей весны. Русские больше не верят союзникам. Судя по некоторым признакам, Москва может предпринять решительные шаги. Из шведских источников поступили сведения о том, что Япония собирается выступить в роли посредницы между Россией и Германией. С этой целью японский император хочет послать своего брата в Москву. Надо проверить по всем линиям - правильны ли эти сведения или, может быть, это только пробный шар со стороны японцев. В местном русском посольстве в последние дни происходят какие-то собрания. По имеющимся данным, на эти собрания приглашаются все советские корреспонденты и члены русской военной миссии. Надо непременно узнать, о чем говорят на этих собраниях. Надо приложить максимум усилий, чтобы выяснить намерения русских. После совещания полковник Марло пригласил к себе Эймза, Пимброка и Робинза. Закурив сигару, полковник выпустил вверх струю дыма. - Бог услышал мои молитвы. Мне фактически предоставлена полная свобода действий. Так вот... надо в первую очередь использовать эту американку. Я думаю завербовать ее - пусть спутается с Мухиным, станет его любовницей. Эймз мотнул головой. - Ее нельзя пускать на такие дела. И она сама не пойдет. - Уговорим ее как-нибудь, - мягко сказал Марло. А если будет упираться до конца, можно будет подобрать какие-нибудь компрометирующие данные и заставить ее. - Она может пожаловаться Доуэлу, - сказал Пимброк, - а тот обратится к президенту, и заварится... Марло остановил его движением руки. - Надо скомбинировать так, чтобы она ничего не могла сказать своему шефу. - Мне лично... - Эймз откашлялся, - неудобно принимать участие в этом деле. Не представляю себе. - Понимаю, - вкрадчиво произнес полковник, - она ваша хорошая знакомая, и вам неудобно вдруг менять характер ваших отношений. Но в данном случае надо отвлечься от личных мотивов ради интересов дела. - Можно использовать Лилиан Уэстмор, не прибегая к вербовке, - сказал Пимброк. - Это мы берем на себя. Будем с ее помощью прощупывать Мухина, но она не будет знать обстоятельств дела. Совсем не обязательно посвящать ее в наши секреты. - Во всяком случае, шантаж на нее не подействует, - добавил Эймз. Марло тихо произнес: - Можно так подготовить комбинацию, чтобы объект ее не мог никому пожаловаться. Самое главное - хорошенько прибрать к рукам этого человека Женщины очень боятся компрометации. Секретная статистика гласит, что в тех случаях, когда человеку угрожает гибель его репутации, процент мужчин, кончающих самоубийством, значительно ниже, чем у женщин. Соотношение примерно 12 к 34. Почти втрое. - Это данные по Англии? - спросил Пимброк. - Да. Но надо полагать, что эти цифры действительны и в отношении Америки. - Марло взглянул на Эймза и чуть заметно улыбнулся. - Ну. ладно. Пок