Оцените этот текст:


---------------------------------------------------------------
     OCR: Wesha the Leopard
---------------------------------------------------------------


       Летопись  Великой  Отечественной войны. Сегодня мы предлагаем вам,
ребята, два свидетельства современников грандиозной  сталинградской,  битвы,
сорокалетие которой отмечает наша родина. Лев никулин -. известный советский
писатель. Евгений Кригер - журналист,  очеркист  газеты  "Известия".  Оба  в
грозные годы войны были военными корреспондентами.



   Через  всю  страну,  от  Волги  к  Уралу,   движутся   бесчисленные
железнодорожные грузовые составы,
   Бывалые,  видавшие  виды   вагоны,   цистерны,   платформы,   следы
пулеметного обстрела, пробитые осколками крыши... Они  везли  снаряды,
оружие с востока на запад и  теперь  возвращаются  в  тыл  порожняком,
чтобы снова вернуться на  фронт.  На  одной  из  платформ  возвышается
закоптелый, почти черный корпус танка. Огромный, с пробоиной на башне,
с вмятинами от  разрывов  снарядов,  он  все  еще  грозен  и  страшен.
Изуродованное дуло орудия, казалось, все еще готово открыть огонь.  Но
внутри машины пусто и черно. Снаряды ударили  с  близкого  расстояния,
орудия били почти в упор, и потому не выдержала броневая сталь.
   Пересекая страну, танк движется с запада на восток.  Проходят  дни.
Мощный трактор приводит танк на  буксире  в  цех  большого  завода  на
Урале. Бригадир Кудрявцев поднимается на  танк  и  долго  разглядывает
пробоину.
   - Так, - говорит он тихо, - боевая  была  машина.  И  ребята  тоже,
видать, были боевые.
   От этого слова "были" у людей, стоявших вокруг, защемило сердце.
   - Ну что ж... Давайте лечить.
   На закоптелой стали написали мелом номер, многотонный кран пополз и
выжидательно остановился над корпусом подбитого танка.
   Прошел месяц. В цех, наполненный лязгом и грохотом  моторов,  вошел
старший сержант в комбинезоне и шлеме танкиста.  Он  шел  по  широкому
проходу между двух рядов боевых машин. То, что он видел, радовало его.
Он широко улыбался, как добрым знакомым, рабочим и танкистам,  которых
было немало в этом цехе.
   Четвертая с краю машина чуть выдвинулась  вперед.  Мотор  затих,  и
водитель, высунув голову в люк, закричал:
   - Ну, скоро ли там?
   - Сейчас, оформляем, -  сказал  бригадир.  Он  ждал  разрешения  на
выпуск танка из цеха.
   Сержант-танкист остановился. Несколько  мгновений  он  рассматривал
едва заметные вмятины на броневой стали.
   - А ну, разрешите взглянуть?  -  сказал  он  бригадиру  и,  получив
разрешение, поднялся по лесенке  на  машину.  Несколько  мгновений  он
стоял в раздумье, внимательно оглядывая башню танка.
   - Вижу, что машина из ремонта, бывалая боевая машина. И похоже, что
моя.
   - Почему похоже? - спросил бригадир.
   - Есть одна знакомая отметина... Нет, наверное, не моя,  -  наконец
решил танкист. - От моей одна коробка осталась.
   - Да и от этой одна коробка осталась, - улыбаясь, сказал мастер,  -
вы бы на нее поглядели, когда мы ее на лечение приняли.
   - Подбили мою машину в августе на  Дону,  -  вспоминал  танкист,  -
наделали мы немцам хлопот, три танка разбили, пять орудий в кашу смяли
и разогнались прямо на блиндаж. А тут он с близкой дистанции термитным
снарядом как даст... Угодил прямо в мотор.  Левин,  водитель,  так  на
месте и остался. Хороший парень был, студент ленинградский... А второй
снаряд убил  командира  танка  Федотова.  И  загорелась  наша  машина.
Видишь?
   Он снял шлем и показал на затылок. На бритой  голове  танкиста  был
красноватый след большого ожога.
   - Кончилась наша машина. Вышли мы с радистом из танка, фашисты  нас
из автоматов  поливают,  однако  у  нас  гранаты  были  -  отбились...
Поблизости овраг был, мы прямо под откос  и  сползли.  А  на  рассвете
пришла подмога - вытащили нашу машину и  отвели  в  тыл.  А  Левина  и
Федотова похоронили мы в станционном саду, под тополем...
   - А вы что же здесь, в отпуску?
   - Да нет же... За новыми машинами прибыли. Завтра в ночь уходим.
   Они спустились вниз, уступая  место  экипажу  танка,  и,  отойдя  в
сторону, смотрели, как пришли в движение гусеницы, как боевой  бывалый
танк легко сдвинулся с места и, сделав искусный  поворот,  двинулся  к
широко открытым воротам цеха.
   В неудержимом порыве сержант вдруг протянул руку и  сказал,  сжимая
зубы:
   - Покажи им, дай им за Левина, за Федотова, дай им жару, милый!
   ...На танке, упираясь ногами в сталь, стоял бригадир.  Он  думал  о
том, что четверо суток его бригада не выходила из  цеха,  чтобы  иметь
право  написать  на  броне  вновь  рожденного  танка   слова:   "Слава
сталинградцам!" Он вспомнил день, когда перед ним  стоял  искалеченный
остов той самой машины, которая сейчас пойдет в бой и  будет  громить,
жечь, испепелять врага, и сердце его наполнилось счастливой гордостью.

                                                   2 октября 1942 года




Last-modified: Sun, 19 Nov 2000 12:10:23 GMT
Оцените этот текст: