мои! Упал дед на колени, заплакал: "Кормилец ты мой родимый!" А лес стоном стонет, как человек... Перекрестился дед - и в село. Ну, набежали люди с баграми, с лопатами, давай канавы рыть, водой заливать. Ведерками воду из речки носили - о пожарных тогда и не слыхивали в селах. Ну и выгорел лес - одни пни торчали... А теперь я вот на свою родину ездил - на этом месте высокая рожь колосится. Зайдешь - не головой окунешься в хлеба. Не узнать того места, где пожар был и где мой дед плакал. Теперь новые леса посадили, хорошие леса, строевые... - А отчего же пожар был? - спросил кто-то из ребят. - Известно отчего: пастухи сожгли. Народ тогда несознательный был. Разложили костер да заснули - вот тебе и пожар!.. - Дедушка Мироныч поглядел на высокие, стройные сосны у дороги. - Вот, Леонид Тимофеевич, эти сосны мачтовые. Вишь, они, как стрела, ровные! - Он подошел к дереву, постучал по стволу топорищем. - Хороши сосны!.. А вот до войны я отдыхал в одном санатории на Черном море, так там я видел сосновую рощу. Особые деревья! Иглы длинные, хоть косы плети, а шишки с кулак у той сосны... Кто-то из ребят вспомнил, что видел в Артеке пробковые деревья. Мироныч снова стал что-то рассказывать. Елена Александровна подошла к Ваську: - Расскажи мне о своих делах, Трубачев. Как у вас там с учебой? Васек опешил. - Мы занимаемся с матерью Пети Русакова. Мы будем учиться в шестом классе! - удивленно ответил он. - Чтобы учиться в шестом, надо пройти всю программу пятого класса, - серьезно сказала Елена Александровна. - Леонид Тимофеевич просил меня проверить ваши знания. Предупреди, пожалуйста, Екатерину Алексеевну, что завтра я приду к ней на урок. - Хорошо, - ответил Васек, чувствуя тревогу и растерянность. Ребята сразу заметили по его лицу, что случилось что-то важное. - О чем она с тобой говорила? - спросил Одинцов. - Потом скажу, - отмахнулся Васек. Ему не хотелось в этот день портить настроение ребятам. - Потом, потом!.. - пообещал он подошедшим товарищам. Алеша Кудрявцев тоже несколько раз оглянулся. - Трубачев с печником разговаривал, а сам все смотрел в нашу сторону - наверно, жаловался на тебя, - успел шепнуть ему Тишин. - Пусть жалуется! Ему же будет хуже, - озлился Алеша. Делянка была в шести километрах от города. Когда вошли в лес, Леонид Тимофеевич предложил всем отдохнуть и позавтракать. Ребята вытащили из вещевых мешков хлеб и, закусывая на ходу, разбрелись кто куда. Лес был густой, разросшийся, тенистый. Сквозь зелень осин и берез виднелись коричневые стволы сосен. Елена Александровна, крикнув ребятам, чтобы далеко не уходили, побежала с девочками к орешнику. - Идите сюда! - кричала она, ловко нагибая ветки. - Посмотрите, как орехов много! По пять штук в одной кучке. На голос ее прибежали ребята. Ветки гнулись, трещали. Орехи были еще зеленые, внутри них, словно в вате, лежали маленькие ядрышки. Ребята попробовали орехи и побежали искать ягоды. Леонид Тимофеевич с двумя Миронычами пошел к леснику. Пока он ходил, мальчики вырезали себе палки, лазили на деревья, гонялись за белками. Витя Матрос притащил Елене Александровне птичье гнездо, в нем лежала скорлупа от хорошеньких голубых яичек. - А где птички? - спросила стриженая черненькая девочка из пятого класса. - Птички уже летают, - засмеялась Елена Александровна и серьезно добавила: - Но трогать гнезда все равно никогда не надо. Мазин залез в орешник, вырезал дудку и пронзительно свистел, собирая около себя целую очередь желающих свистнуть. , - Ну, ну, работнички! Угомонитесь-ка! - раздался веселый голос Леонида Тимофеевича. Он привел лесника. Лесник показал делянку и ушел. Оба Мироныча сбросили пиджаки и начали осматривать деревья. Некоторые из них они пометили мелом. - Вот эти, ровные, пойдут на столбы, - говорили они ребятам, - а кривые только на дрова можно использовать. Леонид Тимофеевич и Толя Соколов облюбовали себе одно дерево и, присев на корточки, начали пилить. Поблескивая на солнце отточенными зубцами, в лесу зажужжали пилы. У Мазина от охоты попилить загорелись глаза. Он подбежал к дедушке Миронычу: - Дедушка, давайте я с вами попилю! Я на этом деле собаку съел! - Собаку съел? - усмехнулся плотник и кивнул головой на младшего Мироныча: - Вот сейчас мы с Федором Миронычем это дерево повалим, потом он будет его очищать, а мы с тобой попилим. Когда дерево повалили, дедушка Мироныч шагнул к старой сосне. - Становись, коль собаку съел, - поплевывая на ладони и опускаясь на одно колено, пригласил он Мазина. Мазин тоже поплевал на ладони, опустился на колено и, не рассчитав силы, рывком подал от себя пилу. Пила вильнула, издала жалобный звук и острыми зубцами проехала по стволу. Плотник с ухмылкой посмотрел на Мазина: - Кошку ты съел, а не собаку! Не толкай пилу, а тащи к себе. Тоже мастер! Вокруг все засмеялись. - А вы разойдитесь, ребятки, - сказал Мироныч. - Упадет дерево на вас - беда будет! Вот как повалим, тогда ветки обрубать станете. Подпиленные стволы кренились набок и падали с шумом, цепляясь ветками за соседние деревья. - Отойди! Отойди! Падает! - кричали ребята. Васек вместе со своей бригадой пятиклассников обрубал сучья и ветки. - Вот они где, столбы-то! - жарко блестя черными глазами, восхищался Витька Матрос и, размахивая топором, первый мчался к упавшему дереву. - Почище обрубайте, ребята! Ведь это нам столбы для забора! - кричал он пятиклассникам. Тишин поворачивал в его сторону голову и насмешливо глядел исподлобья. Заметив этот взгляд, Витька встряхивал головой и еще с большим жаром командовал: - Поднимай! Поднимай! Тащи к Федору Миронычу! Федор Мироныч, пристроившись около большого пня, аккуратно обтесывал каждое бревно и с помощью ребят откладывал в сторону сыроватые желтые гладкие столбы. Он чувствовал себя в лесу хозяином и, вдыхая смолистый запах срезанных сосен, вдруг становился разговорчивым: - Вот, например, береза: красивое дерево и полезное. А некоторые озорники этого не сознают: обдерут с нее кору вокруг ствола, словно кожу с живого существа снимут! И наплевать им! А дерево гибнет... Алеша Кудрявцев помогал Миронычу. Складывая готовые столбы, он хмурил темные брови и озабоченно спрашивал: - А что, Федор Мироныч, которые из них для забора хороши? Если один больше, другой меньше - это ничего? Можно зарыть поглубже или отпилить, а? - Можно и зарыть, можно и отпилить, это все в наших руках, - благодушно отвечал Мироныч. - Только и зарыть не просто. Конец нужно обсмолить либо обжечь, не то он будет в земле гнить, а это никому не интересно тоже. Забор ставят не на один год и не на два... Алеша внимательно слушал и сильными, ловкими руками откатывал в сторону наиболее гладкие и прямые стволы. Тишин помогал ему и украдкой метил эти столбы красным карандашом. Неподалеку от них Елена Александровна вместе с девочками складывала в кучу обрубленные ветки и сучья. - Это на топку печей пойдет. Ничего не надо бросать, - по-хозяйски распоряжалась она. Работали бойко до обеда. В обед жена лесника принесла чугун горячей картошки и соленых огурцов. Оба Мироныча уселись на бревна, вытащили из мешков хлеб и соль. Леонид Тимофеевич, прикрыв носовым платком голову, присел вместе с ними. Ребята тоже расположились вокруг с горячими картофелинами в руках. Разговор шел о стройке. - Своими-то руками все быстрей делается. Вот мы сейчас заготовки сделаем на месте, сколько успеем, а потом еще разок-другой приедем сюда с Миронычем и закончим. А тогда готовенькое и перевезем. Досок, конечно, мы тут не напилим - с этим уж придется лесопилке поклониться, а все прочее пожалуйста... Тут и сосна, тут и береза, и кое-где дуб есть... С делянкой нас не обидели, - рассуждал дедушка Мироныч. Младший Мироныч при своем словоохотливом товарище, как всегда, помалкивал, перебивая его лишь изредка короткими фразами: - Что есть, об том и говорить нечего, а чего нет, то доставать нужно. - А чего тебе не хватает? - подмигивая веселым глазом, спрашивал дед. - Известно чего - машины. Машины для перевозки. А то дождь пойдет и дорогу нарушит, - бросив взгляд на директора, объяснил Мироныч-младший. - Машину я достану на днях, - кивал головой директор. - Машину, товарищ директор, надобно, - это верно. Машину для перевозки требуйте. Докладывайте начальству, что деревья повалены, лежат в лесу... А время не ждет, пора школу к занятиям готовить, - поучал Леонида Тимофеевича старший Мироныч. Перекусив, снова принялись за работу. К вечеру на вырубленной просеке зажелтели чистые, свежие столбы, выросли горы сваленных в кучу веток. Длинные, прямые сосны, годные для распилки, были приготовлены к перевозке. У ребят ныли плечи и руки, но они старались не показать и виду, что устали. - Много мы сделали, Леонид Тимофеевич? Сколько из одной сосны выйдет досок? Хватит на починку полов?.. - одолевали они вопросами директора. - У кого есть веревка? Берите все по охапке нарубленных сучьев! - скомандовала Елена Александровна. - Да не стоит, пожалуй. Они устали, пусть пробегутся, - остановил ее Леонид Тимофеевич. - Да зачем же с пустыми руками идти! Ведь нас много, сразу сколько дров принесем! - возражала Елена Александровна, связывая для себя охапку дров. - Конечно! Конечно! Мы не устали! Мы все понемножку возьмем! Нагрузившись, двинулись в обратный путь. Васек шел со своей бригадой и весело говорил: - Вот теперь мы опять примемся за свой участок. Столбы уже есть. Как только их привезут, так и возьмемся за работу! - Нам нужно догнать и перегнать Кудрявцева! Мы - трубачевцы! - с гордостью говорил Витя Матрос и, поглядывая в сторону Алеши, шептал: - А то они хитрые... - Не шепчи! - строго остановил его Васек. - Что знаешь, говори громко, только старухи шепчутся. Витя не смутился. - А они все время шепчутся, - сказал он. - Сейчас пойду узнаю о чем. И, отделившись от Трубачева, незаметно пошел за Кудрявцевым. - Шесть человек нам надо, понятно? Остальные пусть после обеда выходят, - говорил вполголоса Алеша. Тишин понятливо кивал головой. - Завтра в семь часов утра будьте на месте! - расслышал еще Витя. Потом приятели заговорили шепотом. К ним присоединился Петрусин. Витя бросился к Трубачеву. - Они что-то затевают! - сказал он, тараща черные глаза. Трубачев засмеялся, любовно обхватил его стриженую голову и потрепал жесткие, торчащие волосы: - Вот горячий парень! Следопыт! - Весь в меня! - подмигнул Мазин. Витя зарделся от удовольствия и, щелкнув пальцами, сказал: - Я их выведу на чистую воду, Трубачев! Все завтра разведаю. - И тут же решил про себя: "Сам в семь часов приду на стройку". А Васек вовсе не думал о кознях Кудрявцева. Он шел среди своих товарищей и передавал им разговор с Еленой Александровной. - Завтра она к нам на урок придет. Сказала, что Леонид Тимофеевич поручил ей проверить наши знания. Завтра держись крепче, ребята! - Эх, жизнь! - вспомнил свою любимую поговорку Мазин и, почесав затылок, сказал: - Я так и знал, что от этого печника можно всего ожидать. Глава 50. АЛЕША КУДРЯВЦЕВ Тишин провожал Алешу до самого дома. Попрощавшись с приятелем, Кудрявцев прошел через двор к маленькому флигелю. Около дощатого гаража, крытого толем, возился с машиной шофер Егор Иванович. Алеша для чего-то обошел кругом машину, потрогал запасное колесо и задний буфер, заглянул внутрь, измерил на глазок ширину дверцы и спросил: - Папа дома? Шофер повернул к нему добродушное лицо с черными точками около носа и кивнул головой на флигель: - Генерал у себя. Алеша прошел в дом и через минуту вернулся с двумя щетками, снял куртку и начал старательно чистить. - Где ж это ты столько пыли набрал? - спросил шофер, глядя, как вокруг Алешиной куртки разлетается облако пыли. - На работе, - ответил Алеша и принялся смахивать пыль с башмаков. Почистившись и пригладив волосы, он вошел в большую переднюю и, потянув носом воздух, заглянул в кухню. Матери дома не было. У плиты возилась старушка - родственница Анна Петровна. - Где же ты пропадал столько времени? Уже давно отобедали и убрали все, - сказала она. - Я в кухне поем, не беспокойтесь, - вежливо ответил Алеша, доставая из шкафа тарелку и придвигая табуретку к кухонному столу. Анна Петровна поставила перед ним обед. - Папа спрашивал... - тихо шепнула она. - Я же сказал маме, что пойду на делянку. Мы всей школой ходили в лес валить деревья. Анна Петровна сразу разволновалась: - То-то я вижу, что ты за один день на себя не похож стал. Осунулся, и нос на лице, как пуговка, торчит. Алеша скорчил смешливую гримасу, надул щеки и весело сказал: - А вот сейчас съем обед и потолстею! Наскоро проглотив все, что дала ему Анна Петровна, он встал, чмокнул старушку в щеку и направился к отцу. Подойдя к кабинету, одернул курточку, поправил галстук и постучал. Из-за двери послышался тихий голос: - Прошу. Алеша остановился на пороге: - Это я, папа. Можно к тебе? - А, Алексей! Генерал повернул к сыну голову. Седые волосы, бронзовый цвет лица и ярко-голубые глаза делали лицо генерала красивым и, несмотря на седину, молодым. При ходьбе он опирался на палку, но высокие, прямые плечи и осанка почти скрадывали его хромоту. Между отцом и сыном было какое-то неуловимое сходство. Генерал широким жестом указал сыну на диван: - Извини, пожалуйста! Я сейчас закончу свои дела. Садись! Алеша присел на кончик дивана. Генерал проверял какие-то счета, подписывал бумаги и неторопливо складывал их в портфель. Потом, убрав портфель со стола в ящик, он повернулся к сыну: - Ну, как твои дела? Я беспокоился, что тебя долго нет. Что вы там делали на делянке? Директор тоже с вами ходил? - Все ходили: и директор, и еще одна комсомолка-печник... - начал Алеша. - А, это молоденькая учительница! Елена Александровна, кажется? - Учительница? - удивился Алеша. - Да она просто печник! И откуда ты знаешь, что ее зовут Елена Александровна? - А я познакомился с вашим директором, - улыбнулся отец и как бы вскользь добавил: - Елена Александровна будет у вас руководителем класса. Алеша вскочил: - Папа, ты ошибаешься, она же просто печник! Я сам видел, как она клала печи! - Он даже засмеялся: - Ты все перепутал, папа! - Это ты, я вижу, в чем-то запутался. Тебя смущает, что учительница клала печи. Но одна профессия никогда не мешает другой. Наоборот, каждая профессия обогащает человека новыми знаниями. - Но с какой стати она будет у нас руководителем класса? - пробормотал Алеша. Генерал повернулся к сыну и внимательно поглядел ему в глаза. - Мне кажется, что ты как-то неуважительно говоришь о Елене Александровне! - резко сказал он. - Если бы даже она была только печником, это не дает тебе права говорить о ней в таком пренебрежительном тоне. Алеша молчал. Перед его глазами встало обиженное и гневное лицо Елены Александровны. "Вы - какой-то печник!" - крикнул он ей тогда... - Между прочим, - сказал отец, - директор очень хвалил вас. Говорил, что вы все там много работаете. Молодцы! Школу свою восстанавливаете. Приглашал меня заехать, посмотреть. - Генерал осторожно переложил больную ногу и продолжал: - Я очень рад, что ты попал в такой крепкий коллектив... Кстати, там есть пионерский отряд, который в первые дни войны застрял на Украине. Эти пионеры, кажется, вели себя там очень стойко и мужественно, помогали взрослым в борьбе против оккупантов. Позволь, позволь... Директор даже называл мне фамилию пионера, который был командиром в этом отряде... - Генерал потер лоб. - Ах да, вспомнил: Трубачев! Есть у тебя такой товарищ? Он, кажется, из твоего же класса? - Трубачев у нас есть, но он не в моем классе. Он второгодник, и я с ним не дружу! - резко ответил Алеша вставая и, боясь дальнейших расспросов, поспешно переменил разговор: - Папа, я хотел просить у тебя завтра утром машину. Если, конечно, ты никуда не поедешь. Генерал задумчиво глядел на сына. - Я обязательно заеду к вам в школу, - медленно сказал он, как бы отвечая на свои мысли. Потом, заметив, что сын стоит, быстро переспросил: - Машину? А зачем тебе понадобилась машина? - Мы с ребятами хотим кое-что перевезти. Ты же сам говорил, что я хорошо умею управлять, - заторопился Алеша. - Управлять машиной ты умеешь, но, для того чтобы ездить по улицам, надо иметь права. И вообще, Алексей... - Генерал снова указал на диван: - Да ты сядь! Мы еще не кончили нашего разговора. Алеша сел. - Мне кажется, Алексей, что ты любишь, говоря на вашем языке, хвалиться перед ребятами... И своей, вернее - отцовской, машиной и, может быть, тем, что ты - сын генерала... Алеша сильно покраснел: - Папа... - Подожди. Ты не отрицай сразу. Если мне это только кажется, я охотно возьму свои слова обратно. Во-первых, я вижу, что ты неуважительно относишься к Елене Александровне только потому, что она печник. Во-вторых, все ребята в школе уже знают, что ты - сын генерала. А теперь ты для чего-то просишь машину... Кстати, ты уже брал ее однажды без моего разрешения. Алеша обиженно молчал. - Мне кажется твое поведение нескромным, Алексей. Подумай об этом. Если это не так, то я буду очень рад. И если машина нужна для дела, то я попрошу Егора Ивановича уделить тебе время завтра до обеда. - Машина нужна мне для дела, - не глядя на отца, сказал Алеша. - Хорошо. Попроси ко мне шофера. Алеша торопливо вскочил и вышел. Отец постучал пальцами по столу и задумчиво посмотрел в окно. - Там сын просит что-то такое перевезти для школы, - сказал он вошедшему шоферу. - Вы уж, пожалуйста, помогите ему. - Есть, товарищ генерал! - недоумевая, ответил Егор Иванович. "Что можно перевозить на легковой машине? - подумал он про себя. - Книги, что ли, какие-нибудь?" Вечером Алеше долго не спалось. Чтобы не беспокоить мать и Анну Петровну, он вышел в кухню, присел на подоконник и глубоко задумался. Разговор с отцом вызвал в нем протест и обиду. Но что-то в этом разговоре вынуждало его подумать наедине с самим собой обо всем, что происходило в его жизни в последнее время, Конечно, относительно пренебрежительного отношения к Елене Александровне отец был прав. И, хотя Алеша был уверен, что отец ошибся, считая Елену Александровну учительницей, он все-таки чувствовал свою вину. "Наверно, директор ему про кого-нибудь другого сказал..." Самым неприятным для Алеши было то, что отец упрекнул его в хвастовстве. Кто мог пожаловаться отцу? Директор? А директору кто? Трубачев? Или Елена Александровна? Алеша вдруг вспомнил Трубачева и вскипел от злости. Конечно, это он! Тишин давно предупреждал, что Трубачев при каждом удобном случае называет его, Алешу, хвастуном. Правда, Тишину не во всем можно верить, он и Петрусин никогда не будут его настоящими товарищами: они привыкли действовать исподтишка, а Алеша любит прямых и смелых людей. Перед мальчиком, помимо воли, встало лицо Трубачева с откинутым назад чубом и открытым, смелым взглядом. Сколько раз Алеша украдкой глядел на Трубачева и, забывая об их вражде, чувствовал к нему непобедимую симпатию! Еще тогда, в первую встречу у лесопильного завода, он почувствовал эту симпатию к незнакомому пионеру и даже сразу решил, что пойдет учиться в ту школу, где будет Трубачев. И чем сильнее было это необъяснимое чувство, тем глубже становилась обида. Алеша вспомнил, как в школе Трубачев прошел мимо, заложив руки в карманы, и, снисходительно улыбаясь, сказал: "Мы здесь хозяева, а Кудрявцев - наш гость!" Алеша вскочил и сердито зашагал по кухне. В тишине шаги его гулко разнеслись по дому. Генерал прислушался, отворил дверь в коридор и заглянул в кухню. Потом вернулся к себе и не тушил свет, пока не затихли шаги сына. Глава 51. РАЗВЕДКА Витя Матрос плохо спал эту ночь: сговор Кудрявцева с Тишиным не давал ему покоя. Слова "шесть человек", брошенные вскользь Кудрявцевым, не выходили из головы мальчика. "Зачем ему нужны были шесть человек? И почему только шесть, а не вся бригада?" Это казалось Вите подозрительным, а ранний час, назначенный для свидания, окончательно убеждал его в том, что тут дело нечисто. Витя любил все необычное и даже дома самые простые вещи облекал таинственностью. Если мать просила его выбросить в мусорный ящик битую посуду, то Витя выходил в палисадник вечером, рыл в кустах яму и, складывая туда черепки, представлял себя морским пиратом, зарывающим на пустынном острове драгоценный клад. Иногда его выдумки кончались плохо. В прошлую весну Витя едва не утонул, прыгая по льдинам на Москве-реке. Сейчас Вите предстояло настоящее дело -разоблачить вероломный заговор Тишина и Кудрявцева. Без четверти шесть, когда в доме еще все слали, Витя Матрос вышел на улицу. Бескозырка, сильно сдвинутая набок, лихо торчала у него на голове, обнаруживая кончик красного приплюснутого уха. Полосатая тельняшка брата, перешитая заботливыми руками матери, ловко обтягивала мальчишескую грудь, а пояс с надраенной до блеска пряжкой снял на животе золотым якорем. Пройдя несколько улиц, мальчик приблизился к школе и осторожно заглянул во двор. Там было пусто. Дом с закрытыми дверями и окнами казался безлюдным, ко второму этажу была приставлена лестница, на одной из ступенек болталось привязанное ведро с краской, которое, очевидно, забыли убрать на ночь. Вдоль участка чернели ямы, выкопанные для столбов, возле них белели сложенные штабелями штакеты. Нигде не было ни одного человека. Витя пригнулся к земле и побежал на участок Кудрявцева. Он обошел все ямки, приподнял брезент, под которым прятали на ночь лопаты и ящики с инструментами. Взгляд его остановился на старой, рассохшейся бочке, перевернутой вверх дном. На этой бочке обычно лежали гвозди и молоток, а во время работы складывалась в кучу лишняя одежда. Витя потрогал ржавые обручи, раздвинул пошире щели между досками. Потом оглянулся, прислушался и полез под бочку. "Разведка так разведка!" - сказал он себе, устраиваясь в своем тесном помещении и подбирая повыше острые коленки. Вокруг стояла тишина. Витя прищурил один глаз и, выбрав щель пошире, вместе с бочкой повернулся к улице. По мостовой и тротуару торопливо шагали люди. Изредка с грохотом проезжал грузовик. Время шло... У Вити затекли ноги. Приподняв бочку, он высовывал ноги наружу и, пошевелив ими в траве, втягивал обратно. Наконец на улице послышались знакомые голоса. Витя насторожил уши и прильнул к щели. Во двор вошли несколько ребят. О чем-то советуясь, они остановились неподалеку от бочки, В то же время дверь дома хлопнула, и оттуда послышался голос Грозного: - Что это вы, работнички, раненько поднялись нынче? - Дело есть, - негромко ответил один из ребят. Витя узнал голос Тишина и напряг внимание. Во двор вошли еще ребята. - Сколько всех? - спросил Тишин. Петрусин пересчитал: - С нами пять. Кудрявцев будет шестой. Витя от удовольствия щелкнул языком. - А что будем делать? - спросил один из ребят, облокачиваясь на бочку. - Сейчас узнаешь, - таинственно ответил Тишин. На улице зашумела машина и, круто осадив у двора, остановилась. Из нее выскочил Алеша: - Все здесь?.. Ну, поехали! У Вити заныло сердце. Теперь уж было ясно, что в этот ранний утренний час задумано какое-то злодейское дело. "Куда они едут? Вернутся ли сюда?" И, словно отвечая на его мысли, Алеша громко сказал: - К началу работы мы должны вернуться. Ребята полезли в машину. Витя Матрос видел в щель озабоченное рябое лицо шофера, выглядывавшего из кабинки, и слышал голос Кудрявцева: - Да ничего, поместимся как-нибудь. Три человека после шлагбаума слезут. Не беспокойтесь, Егор Иванович! Едва машина тронулась, как Витя, опрокинув бочку, стрелой вылетел на улицу. - Влево взяла... - пробормотал он, стоя на мостовой. - Сказали - вернутся. Ладно, подожду. Витя походил по улице, разминая ноги, потом снова залез в бочку. Он сидел долго, прижавшись лбом к щели и сладко зевая. Двор понемногу оживлялся. Прошли на работу два Мироныча, глубокомысленно о чем-то беседуя. Торопливо пробежали старшие школьники. Поздоровавшись с ними на ходу, ушел по делам директор Леонид Тимофеевич. Хлопотливо прибирая что-то с дорожки, заспешила к дому Федосья Григорьевна. Двор наполнился школьниками. В доме началась работа - застучали молотки, загремели ведра. В бочке становилось душно. Витя свесил голову в колени и заснул. Глава 52. ТАИНСТВЕННАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ Алеша сел рядом с шофером, остальные как попало набились в машину. Егор Иванович недовольно покачал головой и на каждом углу, косо поглядывая на ребят, хмуро спрашивал: - Сворачивать или прямо? - Нам за город нужно, Егор Иванович! По шоссе! Алеша делал знаки ребятам, чтобы молчали и ни о чем не спрашивали. - Не знаю, куда вам нужно, а только если бы генерал видел, что вас тут набилось как сельдей в бочке, он бы никак не разрешил такое катанье, - ворчал шофер. - Так ребята слезут! Как только мы выедем за город, так и слезут! - уверял его Алеша. - Допустим, слезут, а потом обратно влезут - куда им на шоссе деваться! - соображал вслух шофер. Таинственность поездки увлекла ребят - они сидели тихо, изредка перешептываясь между собой. Молчание за спиной и вовсе удручало шофера. - Хоть бы песни пели! Не в крематорий едете, а за город. Где это ты таких молчальников набрал? - спрашивал он Алешу. - Почему - молчальников? Они развеселятся скоро. Ребята, давайте споем что-нибудь! - подмигивал товарищам Алеша. Ребята запели "Катюшу". Шофер оживился, начал подтягивать. У переезда шлагбаум гостеприимно поднялся, машина перескочила через железнодорожные пути. - А что, Егор Иванович, здесь, на шоссе, я думаю, милиции нет? - выглянув в окошко, спросил Алеша. - Новое дело... - подозрительно протянул шофер. - Что это ты милиции испугался? - Да нет. я не испугался... Я только спрашиваю, что милиция - дежурит на шоссе или нет? Ребята перестали петь и прислушались. - Милиция озорников везде видит! - многозначительно сказал шофер и, довольный своим ответом, закурил папироску. Но Алеша неожиданно подскочил и крикнул над самым его ухом: - Стоп! Егор Иванович от неожиданности круто затормозил и окончательно рассердился: - Ну чего ты кричишь! Я ж думал, по крайней мере, человека переехали! - Да нет, просто ребятам тут слезть надо, - выскакивая из кабинки, оправдывался Алеша. - И чего вы такой нервный, Егор Иванович? А еще на фронте были! - Фронт - одно, а тыл - другое! - бросил Егор Иванович, поглядывая, как ребята вываливаются один за другим из машины. - Выходи два человека. Петрусин, третий, тоже выходи, и ждите нас здесь! - командовал Алеша и, вдруг обратясь к шоферу, вежливо сказал: - И вы выходите, Егор Иванович! - А я куда? - уставился на него шофер. - Ну, вот здесь посидите на травке, перекурите немножко, - хитрил Алеша. - Ишь ты, какой заботливый! - ухмыльнулся Егор Иванович, вылезая из машины и усаживаясь на траве. - Перекурить это, конечно, можно. А что дальше будем делать? Алеша, не отвечая, вскочил на его место и тронул машину. - Мы сейчас вернемся, не беспокойтесь! - крикнул он, давая полный ход. - Ну, достанется тебе дома! - засмеялся Тишин, глядя из машины на остолбеневшего шофера. Машина мчалась напрямик к лесу. Рядом с Тишиным сидел мальчик из бригады Кудрявцева, бывший одноклассник Трубачева. - Что это вы задумали? - спрашивал он, не понимая, куда и зачем они едут. Тишин стал ему объяснять. - Столбы перевозить на легковой машине? Да вы с ума сошли! - Не только столбы - и слеги перевезем! - кричал Алеша. - Да в городе нас милиция остановит! - Чудак! Что ж, мы зря около шлагбаума ребят оставили? Мы в городе без машины обойдемся - сами на веревках понесем. Тишин вытащил спрятанные под сиденьем веревки. - Да зачем нам на себе столбы тащить? - удивлялся шестиклассник. - "Зачем, зачем"! - передразнил его Тишин. - Чтобы соревнование выиграть, вот зачем! Пока-то еще Леонид Тимофеевич все столбы перевезет, а у нас уже часть забора будет сделана. Понял? - Постой! Это нечестно. Я против Трубачева не пойду! - возмутился бывший одноклассник Васька. - Как это - не пойду? Ты же в нашей бригаде и соревнуешься с бригадой Трубачева. Значит, все равно идешь против. Мальчик рассердился: - Соревноваться надо честно. У Кудрявцева есть машина, а у Трубачева нет. На чем он себе привезет? Тишин прищурился и, похлопав товарища по плечу, сказал: - Да ладно, поделимся как-нибудь. В крайнем случае, можно будет уступить им на денек машину. В чем дело! - Если поделимся, то я согласен. Подъехать к самой делянке не удалось. Оставив Тишина сторожить машину, Кудрявцев с товарищами пошел в лес. Отложенные столбы с красными пометками за ночь отсырели и казались очень тяжелыми. Ребята отобрали четыре столба и четыре слеги. Ловкие и сильные, они обвязали столбы веревками и волоком потащили их к шоссе. Раскрыв обе дверцы, с помощью Тишина втащили столбы в машину. Длинные концы бревен торчали в обе стороны. - Придется держать дверцы, - сказал Алеша, - чтобы они на ходу не ободрались об эти бревна. Слеги привязали к заднему буферу так, что они волочились по земле. Когда ребята уселись, Алеша вскочил в кабинку и тронул машину. - Эх, ты, разлюли-люли ягода-малина! - лихо крикнул он, давая полный ход. Слеги, привязанные сзади, заскакали по мостовой. Егор Иванович в полном расстройстве чувств бежал по дороге навстречу скачущему чудовищу. Он не узнавал своей машины. Она как будто разбухла, лопнула, и во все стороны из нее торчали какие-то бревна; даже сзади, поднимая невероятный шум, волочились за ней толстые палки. - Да вы что, чудаки или сумасшедшие! - заикаясь, сказал он, когда машина остановилась. Глава 53. "ЧЕЛОВЕК В БОЧКЕ!" - Федосья Григорьевна! Мальчики бревна привезли! - взвизгнула Нютка. Около бочки что-то с грохотом упало на землю. Витя Матрос подскочил и, больно ударившись головой о крепкое дно, проснулся. На Алешином участке собралась уже вся бригада. Ребята шумно удивлялись, ощупывали столбы и слеги, о чем-то спорили. Из дому вышел младший Мироныч, оглядел материал и, одобрительно крякнув, послал за смолой. Вслед за ним появилась Федосья Григорьевна с младшими школьниками: - Дети, сейчас у нас будет работа... Мальчики, что вы будете делать? Мы вам поможем. - Да никакой тут работы для них нет, - нелюбезно откликнулся Петрусин. - Ну, так мы будем смотреть, как смолят столбы, - заявила Нютка. - Федосья Григорьевна, посмотрим, как смолят столбы. При виде столбов у Вити зашлось сердце: "Опередить нашу бригаду хотят! Так вот куда они ездили! А у нас ни одного столбика нет. Надо бежать к Трубачеву!" Он уже хотел потихоньку выбраться на волю, как вдруг Тишин уселся на бочку и, постукивая по ней ногами, громко сказал: - Вот выиграем соревнование и посмотрим тогда, кто хвастун, а кто работник! Алеша вплотную подошел к бочке. - А разве Трубачев что-нибудь говорил? - настороженно спросил он. - Конечно! Он вообще считает тебя лодырем. - Врешь! - подпрыгнул Витя, опрокидывая бочку и вскакивая на ноги. - Трубачев никогда этого не говорил! Тишин, свалившись в траву, с испугом смотрел на Матроса. Алеша окинул взглядом обоих и залился звонким смехом. - Человек в бочке! - не своим голосом заорала Нютка. - Федосья Григорьевна, человек в бочке! Витя, перепрыгивая через штакеты, выскочил на улицу и, не разбирая дороги, помчался к Трубачеву. Но квартира Трубачева оказалась запертой. Около двери стоял белобрысый паренек. Он держал в руках записку и озабоченно оглядывался по сторонам. - Трубачева Васька знаешь? - спросил он Витю. - Знаю. - Окажи услугу, передай ему вот это. Скажи - Андрей Иваныч приходил. Только обязательно передай. Он сунул Вите сложенную вдвое бумажку и ушел. Витя, на всякий случай, крепко постучал пятками в дверь и подождал на крыльце. Потом, что-то сообразив, снова бросился бежать. Глава 54. ПЕРВАЯ ПРОВЕРКА Неожиданный приход Елены Александровны взволновал и обрадовал Русакову. Это была помощь, которую она давно ждала. Елена Александровна пришла до урока и, пока собрались ребята, успела уже расспросить Екатерину Алексеевну о том, как шли занятия, сколько осталось пройти по программе и какой предмет наиболее труден ребятам. До прихода своих учеников обе учительницы успели познакомиться и сблизиться. - Я давно собиралась к Леониду Тимофеевичу, - сказала Екатерина Алексеевна, - да все хотелось побольше пройти с ними. Проверку начали с арифметики. Петя, как всегда, отвечал хорошо. Мазин, стоя у доски и путаясь в ответах, в конце концов все же решил задачу с простыми дробями. Остальные помогали ему с места. Знания у всех были неровные. Васек, решивший пример с десятичными дробями, не знал признаков делимости на двадцать пять. Елена Александровна была смущена и встревожена. - Если Екатерина Алексеевна ничего не имеет против, я возьму на себя арифметику, - сказала она, - но мы будем заниматься ежедневно по два часа. Екатерина Алексеевна обрадовалась, но, когда стали выяснять часы для занятий, оказалось, что у ребят мало остается времени на приготовление заданных уроков. Васек показал расписание. Елена Александровна внимательно прочитала его, потом, хмурясь, решительно подчеркнула красным карандашом дежурства в госпитале и работу на стройке. - В госпиталь мы пошлем сейчас других ребят - пусть они вас сменят, и с работы по ремонту тоже снимем. Ребята заволновались. - В госпиталь послать можно других, но ремонт - это наше кровное дело! - заявил Одинцов. - У нас соревнование с бригадой шестых! - сказал Васек. - Скоро привезут материал, и мы должны довести дело до конца. Мы взяли на себя обязательство поставить забор, мы не можем отказаться! - Но когда же вы будете успевать и учиться и работать? У вас мало времени, - убеждала их Елена Александровна. - Мы все должны успевать. Мы вообще решили, что в нашей жизни не должно быть этих слов: не можем, не успеваем! - твердо сказал Васек, глядя на Екатерину Алексеевну. - Мы лучше меньше будем спать, а успеть должны все, что наметили себе. - У вас сейчас должна быть одна цель - выдержать экзамен в шестой класс. И это - главная цель. У вас остается один месяц - август. Как быть с вашей работой, я подумаю, - сказала, прощаясь, Елена Александровна. Ребята были озадачены ее решительным тоном и спорить больше не стали. - Ого, как она берется! - покрутил головой Мазин. - Вот тебе и печник! - восхищенно сказал Саша. - Интересно вышло. - засмеялся Петя, - она пришла как печник, потом вдруг вожатой стала, а теперь учительницей обернулась! - Нечего ей обертываться! - торжествующе заявила Лида. - Она арифметику как свои пять пальцев знает. Чуть кто ошибется - сразу видит. Настоящая учительница! - А что это она насчет экзаменов сказала? Разве мы будем держать экзамены? По-моему, нас просто переведут в шестой класс, если мы пройдем программу, - предположил Петя. - Я знаю одно: раз Леонид Тимофеевич просил Елену Александровну нам помочь, надо ее во всем слушаться, - сказал Саша. - А если она не разрешит нам работать на стройке? - забеспокоились ребята. - Не разрешит так не разрешит, - вмешалась Екатерина Алексеевна. - О чем тут разговаривать! Спасибо Леониду Тимофеевичу, что он направил ее к нам! Когда ребята вышли на улицу, Мазин заметил на другой стороне Витю и толкнул Трубачева: - Смотри, Матрос на всех парусах летит! - Может, что-нибудь случилось? - встревожился Саша. - Да у Витьки всегда такой взъерошенный вид, будто что-нибудь случилось! - засмеялась Нюра Синицына. - Эй, Витя! - окликнул Васек. Матрос оглянулся и, перепрыгнув через канаву, бросился на его голос. - Трубачев... - сказал он, тяжело дыша, - они привезли столбы! - Кто - они? - Кудрявцев с ребятами. По шоссе на генеральской машине везли, а по городу на себе тащили. Они хотят перегнать нас! - Глаза Вити нестерпимо блестели, как будто из них сыпались искры. - Трубачев, пошли нас в лес! -умоляюще добавил он. Ребята молчали, сраженные неожиданной новостью. - Если бы мы пошли в лес, - медленно сказал Трубачев, - то принесли бы материал для всех, а не только для своей бригады, потому что стройка - дело общее. Кудрявцев мне не указ! - Он с раздражением закончил: - Я не намерен с него брать пример! Витя тяжело вздохнул и опустил голову. Никто из ребят не говорил ни слова. Молча дошли до школы. Во дворе, на Алешином участке, лежали приготовленные столбы. Концы их были густо обмазаны смолой. Неподалеку валялись новенькие слеги. Алеша, окруженный кучкой ребят, о чем-то горячо спорил. - Нечестные люди! - мрачно сказал Мазин. - Да-а-а... - тихо откликнулись ребята, отводя глаза от злополучных столбов. - Генерал не пожалел легковую, - язвительно сказал Саша. - Интересно, как они везли? На кузове, что ли? - полюбопытствовал Петя. Но ему никто не ответил. От бригады шестого класса неожиданно отделился Тишин и, подойдя к Трубачеву, вежливо сказал: - Кудрявцев привез столбы и слеги. Он предлагает поделиться с тобой, Трубачев! Можете взять один столб и две слеги! Тишин нагнул голову набок, стараясь скрыть торжествующую улыбку. Трубачев смерил его с головы до ног презрительным взглядом. - Убирайся вон!.. - тихо и гневно сказал он, проходя мимо. - Они дают нам то, с чем нельзя начать работу, - один столб! - пояснил он, обернувшись к товарищам. Когда Тишин вернулся к Кудрявцеву, его окружили ребята, бывшие одноклассники Трубачева. - Ну как? Что он сказал? Возьмет? - посыпались оживленные вопросы. Алеша нетерпеливо ждал ответа. - Отказался, - вытирая ладонью вспотевший лоб, ответил Тишин. Ребята поглядели на Кудрявцева: - Что? Мы говорили тебе? На то он и Трубачев, чтобы отказаться! Леня Белкин, Медведев и Надя Глушкова подошли к Алеше: - Мы не будем работать! - Мы тоже! - подхватили другие ребята. - Мы отказываемся работать, пока не привезут материал для всех! - закричали вокруг. - Мы не пойдем против Трубачева! Алеша вскипел: - Мы честно привезли! Мы через весь город тащили на себе. Они тоже могут себе принести! - Неправда! Вы везли на машине, вы только по городу несли. - Ребята, пойдем к Трубачеву! Пусть он сам скажет, работать нам или нет! - кричала Надя Глушкова. Ребята бросились за Трубачевым. Васек и его товарищи разводили в жестянках краску. Взволнованные шестиклассники подошли к Ваську. - Вот Белкин и Медведев отказываются работать, девочки - тоже, мы - тоже, - перебивая друг друга, объясняли они. - Здорово! - не утерпел Мазин. Но Васек взглянул на товарища и нахмурил брови: - Черт с ним! Поднимать из-за этого тарарам мы не будем. Все-таки он ваш бригадир, и вы обязаны его слушаться! - Да, но мы считаем, что он сделал неправильно, - смутилась Надя Глушкова. - Он предлагал тебе один столб и две слеги. Без двух столбов ничего нельзя сделать! - сердито крикнул Леня Белкин. - Конечно, нельзя! Он себе три столба оставил! Он хитрый!.. Это все Тишин вертит! - зашумели вокруг. - Я все понимаю, - мягко сказал Васек, - но нарушать дисциплину мы не должны. Идите работать! Белкин, восстанови дисциплину! Ребята медленно отошли. Васек повернулся к своим товарищам. - Если теперь Елена Александровна скажет нам - бросить работу, то Ку- дрявцев подумает, что мы струсили, - по-мальчишески обидчиво сказал он. - Ну, на это никто из нас не согласится. Ни за что! Из кожи вылезем, а не уступим! - прорычал Мазин. - Теперь во что бы то ни стало нам нужно выиграть соревнование, - упрямо сказал Саша. - А если Елена Александровна скажет? Ей что, разве она наши дела понимает! - с горечью бросил Одинцов. - Она со своей стороны судит! - Тогда надо честно объяснить ей, и она все по