и крови, которая разбрызгивается на несколько сантиметров вокруг. Правда Томек уверял, что это ничем не грозит человеку, но Салли все же не была уверена, что "яд" этот совершенно безопасный. Она же слышала от дяди Аллана, что у саламандр и жаб возле головы есть железы, выделяющие ядовитые вещества. Динго тоже с большим интересом наблюдал за необычным существом, но Салли крепко держала его за ошейник. Вдруг Динго поднял голову, зашевелил ушами и замер, прислушиваясь. Поведение собаки не ушло от внимания Салли, но только спустя какое-то время она услышала далекий, еще глухой топот лошадей. Не раздумывая, она побежала на самую вершину холма; Динго помчался за нею. С вершины Салли заметила облако пыли, несущееся по дороге с севера. - Вот и Томек с боцманом возвращаются! - воскликнула Салли и побежала навстречу. По мере того, как приближалось облако пыли, Салли стала замедлять свой бег. Почему это ее друзья возвращаются из резервации с таким отрядом? Все отчетливее из облака стали вырисовываться лошадиные головы и темные лица индейских всадников. Салли знала, что Томек намерен взять с собой в Европу группу индейцев. Наверное, ему уже удалось уладить это дело, и он ведет их с собой. И Салли остановилась у дороги. Увидев одиноко стоявшую девушку, всадники осадили лошадей. Через минуту ее уже окружал отряд индейцев. Только теперь Салли поняла свою ошибку. Среди краснокожих не было ни Томека, ни боцмана, а сами индейцы были совсем не похожи на индейцев из соседней резервации. Низкорослые, тщедушные, кожа не медно-красная, а какая-то буровато-серая. Только жесткие, как проволочные, иссиня-черные волосы, квадратные лица и маленькие глаза напоминали жителей северо-американских прерий. И одеты иначе - в рубашки и широкие штаны из хлопчатобумажной ткани. На некоторых были пестрые пончо - шерстяные одеяла ручной работы с отверстиями для головы, украшенные геометрическим рисунком, напоминающие навахские. На головах у них были широкополые соломенные шляпы. Все были вооружены. У одних старинные ружья, у других - современные винтовки. Только у немногих пояса с револьверами. Зато у каждого длинный нож и лассо. Странные индейцы заговорили с Салли на незнакомом ей языке. Она испуганно молчала. И вдруг со стороны ранчо послышались выстрелы и громкие крики. Салли испугалась уже не на шутку. Что все это значит? Услышав выстрелы, всадники пронзительно завопили. Один из них нагнулся и быстрым, ловким движением вскинул Салли на коня. Динго тут же бросился на него, но остальные всадники принялись хлестать собаку толстыми бичами. Ослепленный и оглушенный Динго впивался острыми зубами в людей и лошадей, но храбрость его оказалась напрасной. Удар прикладом винтовки по голове свалил бедного Динго на землю. Испуганная и все же возмущенная Салли била кулаками, царапала и кусала державшего ее индейца. Вида это, другой индеец стянул с себя пончо и набросил его на вырывающуюся девочку. Завернутая в толстое, вонючее одеяло, Салли уже не могла звать на помощь. Сильные, жилистые руки индейца крепко прижимали ее к лошадиной холке. Кони пошли галопом. Наверное были около ранчо, потому что выстрелы слышались совсем близко. У Салли мелькнула надежда, что сейчас дядя Аллан отобьет ее. Но надежда оказалась напрасной. Выстрелы прекратились, а индейцы все везли ее в неизвестность. Слышались только щелкание хлыстов, ржание и фырканье понукаемых лошадей. Салли уже не сознавала, как долго длилась эта сумасшедшая скачка. Пончо заглушало ее крики и плач, крепко держало руки. Наконец, наполовину задохнувшись она смолкла, бесчувственная ко всему. x x x Но вот сознание вернулось к ней. Салли передернулась, почувствовав во рту противный вкус жидкости, отдающей тухлыми яйцами. Подняла голову. С отвращением выплюнула обжигающий напиток. Только теперь она заметила, что уже не сидит на лошади, а лежит под деревом на расстеленном пончо. Несколько низкорослых фигур склонились над ней, кто-то из них как раз вливал ей в рот вонючую, жгучую жидкость. Салли отвернула голову и шепнула: - Дайте хоть немножко воды. Темные фигуры посовещались, после чего кто-то подал ей кружку воды. Салли жадно осушила ее. "Значит, этот ужасный день уже прошел, теперь ночь" - подумала она. На темно-синем небе мерцала звездная россыпь. Находились они в каком-то глубоком ущелье. Огромные, растущие тут кактусы приобрели в ночном сумраке необычайные очертания. Где-то рядом слышалось легкое журчание ручейка. Индейцы говорили уже свободно и громко. На серых лицах уже не было прежнего бесстрастно-жестокого выражения. Салли уселась, и ей дали поесть. - Сеньорита, тортилла! - произнес один из индейцев, кладя перед нею кусок лепешки и полоску вяленого мяса. Жестами он стал уговаривать ее есть, но Салли не была уверена, можно ли брать еду от врагов. Теперь у нее уже не было никаких сомнений, что ее похитили мексиканские индейцы, напавшие на ранчо дяди Аллана. Очень уж они отличаются чертами лица, одеждой и языком. За те недели, что Салли провела на мексиканской границе, она успела узнать кое-какие испанские слова и знала, что мексиканцы говорят преимущественно по-испански. Возможно, другие ее ровесницы на месте Салли немедленно упали бы в обморок, но не надо забывать, что маленькая австралийка была дочерью поселенцев, воспитывалась в дикой и суровой стране, и пережила на родине немало приключений, так что она сумела быстро преодолеть страх и стала рассуждать, как человек свыкшийся с опасностями. Больше всего ее мучила неизвестность судьбы матери и дяди Аллана. Во время нападения мама находилась в дальнем конце сада. Индейцы прокатились через ранчо, как буря. Есть надежда, что пока мама, услышав стрельбу и крики, добежала до дома, все уже было кончено. Дядя Аллан никогда не расставался со своими револьверами; такой хладнокровный и рассудительный человек, как дядя, не стал бы, конечно, ввязываться в безнадежную борьбу с превосходящим противником. Так что, может быть, ему удалось избежать опасности, если индейцы поспешно отступили от ранчо, наткнувшись на решительное сопротивление. Если это так, то шериф немедленно позовет на помощь Томека и боцмана, а может быть, и солдат, чтобы вместе с ними кинуться в погоню. Ободренная этими размышлениями, Салли тревожилась только о судьбе верного Динго. Ведь она же собственными глазами видела, как безжалостные мексиканцы оставили собаку бездыханной на дороге. И вот один из этих жестоких людей подсовывает ей чуть не под нос кусок лепешки. - Сеньорита, тортилла! - и еще причмокивает. Салли взглянула на него, как будто очнулась от глубокого сна. Индеец кривил свое квадратное лицо в улыбке, чтобы заставить ее есть. Тортилла пахла приятно. Салли была голодна и, кроме того, она решила, что если уж хочет дождаться помощи, то не должна отказываться от еды. Поэтому она взяла у индейца эту расхваливаемую тортиллу и откусила кусочек. Тортилла оказалась самой обыкновенной кукурузной лепешкой, испеченной на углях. И даже довольно вкусной, когда Салли стряхнула с нее красный, жгучий перец, которым она была обильно посыпана. Съев лепешку, Салли принялась за тонкий, длинный "ремешок" вяленого мяса. После этого скромного ужина Салли улеглась на пончо, решив поспать. Все кости болели, глаза слипались от усталости. Из беспокойной дремы ее вырвал стонущий вой койота. Салли вспомнила бедного Динго и тихо заплакала, уткнувшись лицом в толстое пончо. Едва успела она заснуть, как ее подергали за плечо. Салли открыла глаза. На небе все еще блестели звезды. Мексиканцы уже готовы были продолжать путь. Низкорослый индеец опять посадил Салли на лошадь перед собой, но уже не лишил ее свободы двигаться. Ночь была холодна и Салли сама закуталась в теплое пончо, просунув голову в отверстие в середине его. Индейцы то и дело подгоняли лошадей. Салли догадалась, что они хотят как можно скорее удалиться от ранчо, чтобы уйти от погони. Но несмотря на это, не отдохнувшие как следует лошади шли довольно медленно. Звезды стали блекнуть. Ночной мрак уступал место солнечному дню. Крутые стены длинного, извилистого каньона стали понижаться и наконец перешли в широкую равнину. Только теперь Салли узнала, какова численность банды - двадцать два человека. Вчера, когда индейцы стремительно отступали от ранчо, Салли ясно слышала свист хлыстов, которыми ковбои подгоняют скот или коней. Но ни скота, ни табунов нигде не было. Размышления ее прервал голос индейца, едущего во главе банды. Всадники немедленно остановились. Вытянув шеи, тревожно вглядывались они в северном направлении. Салли с трудом подавила радостный возглас. Прерию пересекал большой отряд всадников, направлявшийся к ним! Неуверенность на лицах индейцев говорила о том, что это могла быть и погоня. Сердце в груди Салли неспокойно колотилось. Индейцы готовили оружие, но больше по их лицам ничего нельзя было прочесть. "Ну и всыплют же дядя и Томек этим заморышам!" - лихорадочно думала Салли. Но предводитель вдруг опустил руку, которой прикрывал глаза от солнца, спокойно повесил винтовку на луку седла, что-то крикнул своим спутникам, и все двинулись дальше. Салли чуть не заплакала, увидев приближающуюся кавалькаду. Это тоже были мексиканские индейцы. Они вели на лассо лучших лошадей дяди Аллана. Впереди шла великолепная кобылица Ниль'хи. Салли с ужасом вглядывалась, нет ли среди всадников пленных, а среди них - ее близких. К счастью, новая банда состояла только из краснокожих. Теперь, когда обе группы соединились, в отряде было уже около пятидесяти человек. Салли начала понимать их тактику. Напали они на ранчо одновременно с двух сторон - с севера и с юга. Салли схватили всадники из северного отряда, а южный разграбил ранчо. Этим маневром они решили сбить с толку американских поселенцев. Кто же станет подозревать в нападении мексиканцев, если разбойники явились из глубины территории Соединенных Штатов? И после налета возвращались в Мексику двумя группами, чтобы затруднить погоню. Да, пожалуй, все так и есть. Тем временем, отряд достиг гористой местности. Копыта глухо цокали на каменистой тропе. Индейцы торопливо продолжали петлять по ущельям и каньонам, но было видно, что они все меньше опасаются погони: на каменистой почве следов не оставалось. Поздним вечером отряд остановился в мрачном каньоне. Салли никак не могла заснуть. Сумеют ли друзья найти и освободить ее? Кто же может найти следы в этих скалистых горах? Задолго до рассвета мексиканцы двинулись дальше. К полудню добрались до подножия горной цепи. К западу уходила прерия, усеянная кактусами. Несколько индейцев отделились от банды и помчались к видневшимся на горизонте струйкам дыма. Салли догадалась, что там какое-то жилье. Но почему эти люди прихватили с собой только Ниль'хи и еще пять лошадей? Остальные индейцы, расположившись на бивак, покуривали глиняные трубки, пили "пульке" - свою любимую водку из сока агавы, с противным вкусом которой познакомилась Салли на первой стоянке, и наслаждались отдыхом. Девочка с трудом проглотила кусок тортиллы, раздумывая о своем горестном положении. Индейцы вели себя совершенно свободно, не обращая на нее внимания. Через несколько часов всадники вернулись из таинственной поездки, приведя с собой тяжело навьюченных лошадей, но Ниль'хи с ними не было. Все индейцы сбились в кучу и стали о чем-то совещаться. Потом свернули бивак и двинулись прямо на юг. Единственной растительностью здесь были в тысячах разновидностей кактусы, агавы, бурьян и метелки юкки. В небе кружили сипы, жадно высматривающие добычу. Среди насекомых этого бесплодного края царили цикады. Они удивительно напоминали сухие веточки кустарника, похожего на мирт, листьями которого питались. И еще было много большой, зеленой саранчи с пестрыми крылышками, необычных жуков, разных муравьев и крупных, желтых бабочек. На этой сухой равнине и расположились на ночь. Салли охватила ужасная тоска по матери и близким. И она тихонько плакала до тех пор, пока хор цикад не убаюкал ее. Прошло несколько часов. Неожиданно Салли проснулась и села на своей постели. Костры почти погасли, а индейцы, не обращая внимания на ночной холод громко храпели. Салли завернулась в пончо и, подтянув колени к подбородку, попыталась снова заснуть. Где-то поблизости заржала лошадь. Салли подумала, - а может, воспользоваться случаем и попытаться бежать? И тут же поняла всю бессмысленность этой попытки. Куда бежать? Она же не знает местности и не может рассчитывать ни на чью помощь. Если побег удастся, то индейцы все равно поймают. А уж тогда будут стеречь, может быть даже свяжут. Нет, нет, этого нельзя допустить. Со временем она, конечно, узнает, в каком направлении ранчо дяди Аллана и, воспользовавшись случаем, бежит. Тяжело вздохнув, Салли закрыла глаза. Как было хорошо на ранчо дяди Аллана! Что-то он теперь делает? Мама, наверное, в отчаянии. Почему же Томек и боцман не спешат на помощь? Сумеют ли они найти следы похитителей в этих скалистых каньонах? Утешительного было мало, и Салли стала вспоминать подвиги уже совершенные ее друзьями. Ведь они умели выслеживать в джунглях следы диких животных и ловить их, так что они не остановятся перед этими трудностями. Ах, если бы был жив Динго, верный и милый друг! Уж он, конечно, провел бы ее друзей даже через скалистые каньоны! В этот момент где-то раздался вой койотов, а потом... Салли насторожилась. Ей показалось, что она услышала хриплый лай Динго. Неужели ослышалась? Но вот опять донесся удивительно знакомый лай. Низкий, сначала рычащий, все повышающийся и переходящий в пронзительное завывание. Нет, это не койот! Салли хорошо знала замогильный, протяжный вой койота. Это был лай австралийской собаки. Взволнованная Салли вскочила. Индейцы спали непробудным сном. Минуты тянулись нескончаемо. Салли уже решила, что все это ей почудилось, как вдруг тихий, рычащий лай повторился уже в ближних кустах. Салли огляделась. Вокруг стоял мерный храп индейцев. Салли выскользнула из пончо и, осторожно ступая, подошла к кустам. И только вошла в них, как к ней прильнула косматая тень. Девушка упала на колени и дрожащими руками обняла шею своего любимца, и даже заплакала, когда тот шершавым языком лизнул ее по лицу. - Мой милый, мой дорогой Динго! Как я рада, что ты жив... - шептала она, обнимая пса. Было слишком темно, чтобы разглядеть Динго, так что она стала шарить, отыскивая раны. Пальцы то и дело натыкались на засохшие от крови пучки шерсти. Ночная темнота пощадила Салли, а выглядел Динго страшно. Исполосованное хлыстами туловище, все заскорузлое от крови. От левого глаза до самой шеи зияла широкая рана. Светло-желтые бока глубоко впали - наверняка с той поры еще ничего не ел. Банда уходила быстро, и Динго некогда было искать добычу. Разве что успевал полакать воды из подвернувшегося ручья. И вот теперь он изнеможденно свалился возле Салли. Салли прокралась к кострам. Возле них валялись остатки обильного ужина. Салли нашла несколько кусков тортиллы и вяленого мяса. Все это она скормила четвероногому другу. Но что сделают индейцы, увидев пса? Нет, нет, этого нельзя допустить. Ведь если Динго сумел найти ее, то и погоня может быть близко. Увидев Динго, индейцы насторожатся, а то и убьют его, чтобы он не вывел к ним преследователей. И поэтому Салли стала шепотом приказывать Динго вернуться в прерию, чтобы его не обнаружили индейцы. А Динго то склонял голову, то норовил лизнуть Салли в лицо. Вдруг один из индейцев заворочался. Салли как можно скорее вернулась на свое место. Каково же было ее удивление и радость, когда Динго, сделав за ней несколько шагов, не вышел из кустов, только высунул из-за кактуса голову, настороженно но смотрел на спящих индейцев и опять исчез в кустах. Салли облегченно вздохнула. XII ПОГОНЯ И СОВЕТ Всего лишь два часа назад в резервацию апачей мескалеро прискакал на вспененном коне негр - работник Аллана с сообщением, что неизвестные индейцы напали на ранчо. Ошеломленные этой ужасной вестью, Томек и боцман не смогли ничего узнать от перепуганного гонца. Шериф, по его словам, - убит, Салли - исчезла, и только чудом уцелела ее мать. Негр говорил еще об ужасной стрельбе и битве. Как только бандиты ускакали, миссис Аллан приказала ему немедленно уведомить о случившемся Томека и боцмана, а потом попросить помощи у капитана Мортона. Друзья не стали терять времени. Вместе с Красным Орлом они тут же вскочили на коней и, не щадя их, сломя голову помчались к ранчо - месту трагических событий. Через четыре часа они влетели на двор ранчо и остановились у веранды, где уже стояло несколько оседланных лошадей. Соскочив с коней, Томек и боцман вбежали на веранду. За круглым столом сидела миссис Аллан в обществе соседних ранчеро. При виде друзей, она вскочила с кресла и протянула к ним руки. - Индейцы похитили Салли! - воскликнула она. - Когда это случилось? - спросил боцман, - Негр не смог рассказать нам много. Правда ли, что шериф?.. - Нет, нет, провидение благосклонно к нему, - ответила миссис Аллан. - Ранен двумя пулями, но, к счастью, врач ручается за его жизнь. Сейчас ему делают перевязку. - Фу, камень с сердца свалился! - облегченно вздохнул боцман. - А негр сказал, что шериф убит. - Так казалось. Но после того, как негр уехал, шурин пришел в себя. - Расскажите же все - и нам надо немедленно в погоню, - торопливо бросил боцман. - Потому мы и ждали вас, чтобы посоветоваться. Сейчас расскажу. Так вот, рано утром мы с Салли собирали фрукты в саду. Бедняжка никак не могла вас дождаться. Два дня бегала на соседний холм, высматривая вас. Вот и сегодня не могла усидеть на месте. Сказала, что пойдет на холм, и больше я ее не видела. Боцман громко высморкался в носовой платок, что-то долго крутил им около глаз. Миссис Аллан заметила его волнение и замолчала, чтобы минуту спустя продолжить дрогнувшим голосом рассказ: - Я осталась в саду одна. Видимо очень задумалась, потому что даже не слышала топота лошадей. И вдруг возле дома выстрелы и адский вой краснокожих! Разумеется, я прежде всего подумала о Салли и побежала к холму, как вдруг почти рядом проскакала орава. Они мчались к ранчо, а я на холм, где надеялась найти дочь. Вместо нее я нашла на дороге мертвого Динго. По-видимому, бандиты похитили Салли и убили верного пса, защищавшего ее. Я хотела бежать за похитителями, но сообразила, что это мне ничего не даст. - А где был в это время шериф? - перебил ее боцман. - Шурин лежал у веранды с двумя еще дымящимися револьверами в руках. Я припала к нему. Мне показалось, что он уже мертв. Из окон дома сыпались выстрелы - это наши слуги били по разбойникам. Яростное сопротивление, видимо, заставило бандитов отступить, и это спасло дом от разграбления. Угнали только лучших коней из корраля, а среди них Ниль'хи, и умчались. Два наших ковбоя бросились по их следам, но, убедившись, что индейцы разделились на две группы, вернулись, чтобы организовать погоню. Я не медля вызвала врача и послала негра за вами, и за капитаном Мортоном. А эти наши соседи ждут, чтобы посоветоваться. - Бодритесь, сударыня, за Салли мы поскачем хоть в пекло! - горячо заверил ее боцман. - Мы с ними рассчитаемся. У меня даже сердце защемило, когда я услышал, что Салли похитили, а Динго убит. Да, да, расплатимся с процентами, будьте покойны. - Кто из вас готов вместе с нами отправиться в погоню? - кратко спросил Томек. Ранчеро с уважением взглянули на молодого человека, не теряющего головы, и в один голос выразили готовность участвовать в погоне, каждый со своими людьми. День уже был на исходе, так что решили дождаться рассвета и только тогда двинуться по следам разбойников. Томек рвался в дело, но понимал, что опрометчивая спешка может больше повредить, чем принести пользы. По словам ковбоев, индейцы направились к мексиканской границе. Если придется углубиться на чужую территорию, то лучше бы отправиться вместе с капитаном Мортоном. Ранчеро надеялись, что энергичный офицер появится еще до рассвета. С наступлением вечера в ранчо стали съезжаться вооруженные люди. К самому утру прискакал капитан Мортон с двадцатью кавалеристами. Устроили еще одно совещание. Капитан, выслушав всех, решительно заявил: - Нет сомнения, что это проделка негодяя Черной Молнии. Этой подлостью он мстит шерифу за то, что тот схватил его тогда. - Откуда вы знаете? - усомнился боцман. - Будь это обыкновенная разбойничья банда, она бы прежде всего разграбила дом, - уверенно ответил капитан Мортон. - Попытайтесь еще раз вникнуть в ход событий и правда сразу же всплывет наверх. Банда индейцев нападает на ранчо, расположенное не меньше, чем в пятнадцати километрах от границы, и минует другие ранчо на пути. Нападение удалось. Индейцы тяжело ранят владельца ранчо, похищают племянницу и... берут всего лишь нескольких лошадей. Одним словом, наносят не столько материальный, сколько моральный ущерб, ведь взяли они только то, что дорого лично самому шерифу. Несколько человек не смогли бы отбиться от крупной банды. Ручаюсь, что если бы это было обыкновенное нападение, они перебили бы всех защитников ранчо и разграбили дом. Стало быть, они явились, чтобы только отомстить шерифу. А кто, кроме Черной Молнии, питает ненависть к повсеместно уважаемому шерифу Аллану? - Сто дохлых китов в зубы! Опровергнуть вас трудно, - признал боцман. - Но чем же провинилась моя бедная Салли? - воскликнула миссис Аллан, подавляя отчаяние. - Этим бунтовщик мстит шерифу, - мрачно ответил капитан Мортон. - Краснокожие не знают жалости. - И все же в вашем предположении есть один изъян, - произнес вдруг Томек. - Угнанные лошади представляют ценность не только для шерифа. За одну лишь кобылицу Ниль'хи дон Педро готов был заплатить втридорога. - И верно, браток! - оживился боцман. - А может, индейцы хотят получить выкуп за Салли? Что вы на это, капитан? - Замечание молодого человека делает честь его уму, - серьезно ответил капитан. - Коней действительно можно хорошо продать в Мексике, но уж похищение племянницы шерифа исключает предположение о выкупе. Если бы бандитам нужна была только добыча, то они, как я уже говорил, прежде всего разграбили бы богатый дом шерифа. Зачем еще торговаться из-за выкупа, если можно сразу разжиться? Черная Молния знал, что шериф души не чает в маленькой Салли и очень привязан к своим лошадям. - Боже мой, это ужасно! - воскликнула миссис Аллан. - Не дайте этим жестоким индейцам истязать невинного ребенка! - Не будем терять времени, берите командование, капитан! - порывисто воскликнул боцман. Ранчеро единогласно подчинились энергичному кавалеристу. Едва забрезжил рассвет, пятьдесят хорошо вооруженных всадников пустились в погоню. Следы банды были хорошо видны. Благодаря этому преследователи быстро достигли места, где банда разбилась на два отряда. Разделил своих людей и Мортон, и каждый отряд тут же двинулся в своем направлении. Через несколько часов оба отряда достигли каменистого плоскогорья, где следы потерялись. Вечером, после бесплодных поисков, отряды вновь соединились в одном каньоне. Люди угрюмо расселись вокруг костров. - Совсем запутались, уважаемые господа, - пробурчал боцман. - Проклятые индейцы нарочно забрались в горы, чтобы со следа сбить. - По всем сведениям, которые мы успели собрать о Черной Молнии, он скрывается в пограничных горах - сказал капитан Мортон. - Если бы нам удалось прочесать все горные цепи, мы наверняка обнаружили бы его укрытие. Услышав это, Томек помрачнел. Это сколько же надо иметь людей и времени, чтобы обшарить многочисленные, недоступные и обширные горные цепи! А так только случай может навести на следы разбойников. - Если бы был жив наш умница Динго, он бы уж нашел след Салли, - сказал Томек. - А у нас даже не было времени похоронить его, - поддакнул боцман. Они начали вспоминать, как Томек с помощью Динго нашел заблудившуюся в буше Салли и разные другие приключения, окончившиеся благополучно благодаря уму Динго. Никто не ложился спать этой ночью. С рассветом поиски продолжались. Небольшие группы обшаривали извилистые каньоны и ущелья, наблюдатели изучали окрестность с возвышенностей, но никто нигде не обнаружил даже малейшего следа похитителей. В бесплодных поисках прошло несколько дней. Наконец Мортон и ранчеро пришли к выводу, что дальше преследовать банду напрасно. Так невесело и вернулись домой. В тот же день вечером, Томек, боцман и миссис Аллан собрались у постели раненого шерифа. Врач сказал, что быстрому выздоровлению его мешает тревога за Салли. Поэтому разговаривали при нем не много, что веселого можно сказать в таком невеселом положении? Томек сидел, глубоко задумавшись. Итак, капитан Мортон счел дальнейшие поиски бессмысленными. Томек никак не мог с этим согласиться. Будь здесь отец и Смуга они, конечно, так скоро не признали бы себя побежденными. Похоже, что Мортон и ранчеро относились к поискам Салли формально, заранее считая их бесполезными, а согласились участвовать в погоне только для того, чтобы успокоить убитую горем мать. Слишком уж много говорили они об уведенных индейцами, о том, что если и удавалось их найти, то только случайно. Неужели они бросят Салли на произвол судьбы? Капитан Мортон обвиняет в этом гнусном поступке Черную Молнию. Но Томек инстинктивно чувствовал, что запальчивый и неприязненно настроенный к индейцам кавалерист идет по пути наименьшего сопротивления. Трудно поверить, что храбрый индейский воин так подло отплатил Салли за помощь, оказанную ему в тяжелую минуту. Ведь это Черная Молния назвал ее "Белой Розой" и заявил, что скорее поступится своей свободой, чем повредит ей. Вдруг Томек спохватился. Он вспомнил слова, сказанные вождем Зоркий Глаз во время его первого появления в резервации: "Если моему белому брату когда-нибудь понадобится помощь друзей, пусть он пойдет на Гору Знаков и подаст сигнал. И тогда к нему явится человек, на которого белый брат может положиться в любом деле". Томека охватило необычайное волнение. А сейчас разве ему не нужна помощь друзей? Вождь Зоркий Глаз, как будто, слов на ветер не бросает! Ведь это же он предупредил Томека во время родео о коварстве дона Педро. Томек решил, что нужно немедленно найти Красного Орла, чтобы тот показал ему дорогу к Горе Знаков. Да, а где же Красный Орел? Кинувшись в эту погоню, Томек совсем забыл о нем. Боцман искоса наблюдал за своим молодым другом. Слишком хорошо знал он Томека, чтобы не заметить, что с ним что-то происходит. - Скажите, миссис Аллан, а вы, когда индейцы бежали, еще раз видели убитого Динго? - спросил Томек, прервав молчание. - Ах, милый, я совсем забыла сказать, что, оказав первую помощь шурину, я тут же вернулась к дороге у холма, чтобы похоронить верного пса. Даже взяла Боба, негра. Но Динго так и не нашла. Наверно, койоты уволокли его в прерию. - Днем койоты не показываются возле селений, что бы это могло быть? Как вы думаете, боцман? - Индейцы напали на ранчо ранним утром. А когда вы, сударыня, второй раз вернулись к холму? - спросил моряк. - Ну, где-то около полудня, самое большое спустя часа четыре после нападения. Не найдя Динго на дороге, мы с Бобом обошли довольно большой участок прерии; мне пришло в голову, что в последний момент, пес мог отползти в сторону. К сожалению, не нашли его нигде. Томек возбужденно вскочил, несколько раз прошелся по комнате и остановился перед боцманом. - Вы помните, что говорили мне о Динго, когда в Уганде я очнулся после столкновения с носорогом? - спросил он. - Будь у меня куриная память, я бы палубу драил, а не боцманом был, - несколько уязвленно ответил боцман, но заинтересованный этим вопросом, добавил: - Ты и в самом деле хочешь знать, что я тогда говорил о Динго? - Вот именно. - Сначала мы думали, что собачонка уже дух испустила... Стоп, стоп, браток, понимаю к чему ты клонишь! Динго лежал тогда как труп, а потом потряс маковкой и потащился за нами на своих ногах. Ты думаешь, что и сейчас так было? - Миссис Аллан видела Динго лежащим на дороге, - продолжал Томек. - Спустя несколько часов его там уже не было. Даже если бы какой-нибудь койот и крутился где-то около ранчо, то все равно убежал бы, услышав крики индейцев и выстрелы. Но, если это не койоты, то что же случилось с мертвой собакой? Миссис Аллан и шериф насторожились. Боцман возбужденно покраснел, быстро осушил стакан ямайского рома и выпалил - Ха, а сколько раз я вам говорил, что у Томека голова на плечах не для одной красоты. Ты мне, браток, напомнил историю точь-в-точь такую же. Несколько лет назад наш корабль должен был идти из Гамбурга в Рио-де-Жанейро за кофе. И перед самым отплытием у одного дружка, из немцев он был, умерла жена. Бедняга на похоронах не мог быть, потому как все случилось аккурат за час до отчаливания. Попрощался матрос с прахом законной супруги, наказал родне похоронить, как положено, а сам от горя еле-еле погрузился на корабль. Всю дорогу убивался и по этой самой причине бутылку из рук не выпускал. Дошли мы наконец до Рио, капитан и говорит: "Клин клином вышибают, парень! Женись еще раз, может на этот раз повезет". Немчик был послушный, сошел на берег и через три дня женился на одной бразилийке. Хорошо капитан посоветовал - всю скорбь как рукой сняло. Через несколько недель опять швартуемся в Гамбурге, а тут покойница моего дружка встречает. Оказалось, что вовсе она не умерла, а в летаргию впала, то есть во "мнимую смерть". - Ну, боцман, ведь эта история не имеет никакого отношения к Динго, - возразил Томек. - Имеет, браток, потому что отсюда мораль: пока на похоронах не был, никого не оплакивай, - нравоучительно заявил боцман. - Вот и я повторю вопрос, что Томек задал: что же случилось с мертвой собакой? - Вы думаете, что если Динго остался жив, то побежал за Салли? - воскликнула миссис Аллан. - Это уж как пить дать, сударыня, - заверил ее боцман. - А в таком случае все дело по-новому оборачивается - Динго, пес вышколенный. - Но что из того, если Динго и впрямь пошел по следам Салли? - спросила миссис Аллан с робкой надеждой в голосе. - А то, что если Динго жив, то очень даже возможно, что появится здесь и приведет нас куда надо, - пояснил Томек. - Динго - очень умная собака. - О боже, если бы так было! А вдруг индейцы убьют его, увидев, что он следует за ними? - встревожилась миссис Аллан. - Если Черная Молния решился на такую подлую месть, то, не задумываясь, застрелит собаку. - А мы не уверены, что Салли похитили люди Черной Молнии, - твердо заявил Томек. - Это капитан Мортон так думает, а я в этом весьма сомневаюсь. В этот момент шериф Аллан пошевелил рукой. Миссис Аллан, боцман и Томек нагнулись к нему, а он тихо произнес: - Сколько вы драгоценного времени потеряли из-за горячности этого Мортона. Теперь, слушая рассуждения Томека, я вспомнил, что напавшие индейцы принадлежали к мексиканскому племени пуэбло. А ведь банда Черной Молнии - это уж точно - состоит из американских индейцев, бежавших в Мексику. Томек напряженно, вслушивался в слова шерифа. Сомнений уже не было. Если Черная Молния не замешан в нападение на ранчо, то надо как можно скорее отправиться к Горе Знаков и звать на помощь. Зоркий Глаз уверен, что тогда у Томека появится мощный союзник. Вот и случай узнать, чего стоит обещание индейца. - Ну и пусть все это только наши предположения, так ведь и капитан Мортон считает, что найти Салли можно только случайно, - сказал Томек. - Не имеем мы права сидеть спокойно, пока не освободим ее. Я кое-что придумал, но не могу, по разным причинам, пока рассказывать. На рассвете я съезжу кое-куда и... увидим, что из этого получится. - Я с тобой, браток, - вызвался боцман. - Вместе мы не можем, - возразил Томек. - Во-первых, ваше присутствие может помешать моему плану, во-вторых, один из нас должен оставаться в ранчо - вдруг появится Динго. - Ха, значит я должен сидеть за печкой, а ты головой рисковать?! Не выйдет, браток! - Я бы и сам сомневался, правильно ли поступаю, если бы не Салли, - серьезно ответил Томек. - Не скрою, моя завтрашняя поездка связана с риском, но разве вы стали бы колебаться, когда от этого зависит жизнь Салли? - Ты меня сразил, но что мы будем делать, если и ты пропадешь? - Дорогой мой друг, на вашем месте я сказал бы тоже самое. Знаю, что мне нельзя поступать легкомысленно, и потому приму меры предосторожности. Я оставлю шерифу запечатанный конверт, который вы вскроете, если я не вернусь в течение семи дней. В письме я укажу, куда и с кем поехал. Это вас должно успокоить? - Томми, неужели ты не можешь сказать это сразу? Может быть, мы посоветуем что-нибудь, - тихо произнес шериф. - Нет. Я связан честным словом, и не могу выдать тайну. Думаю, что и вы, и боцман так же не обманули бы чужого доверия. - Что вы скажете на это, шериф? - неуверенно спросил боцман. - Я Томеку доверяю. - Я семь дней не буду знать покоя, но ведь я и сам охотно сунул бы голову в пасть акулы, лишь бы освободить Салли. Строчи письмо, браток! А что делать, если прибежит Динго? - Я уже думал об этом, - ответил Томек. - Если Динго вернется в ранчо, вы пойдете за ним по следам банды. Выясните, где находится Салли, и вернетесь сюда, а уж тогда вместе отправимся. Согласны? - Пусть будет по-твоему, - с тяжким вздохом ответил боцман. - Как тут возражать, раз дело идет о нашей синичке? Ха, даже высказать не могу, как мне ее жаль. - Как я смогу вас отблагодарить? - воскликнула миссис Аллан. - Какая тут благодарность, если мы еще ничего не сделали, - скромно ответил боцман. - Полюбил я эту малую синичку, как родную дочь, а уж что касается Томека, то гм... - Я, сударыня, не уеду отсюда, пока не найду Салли, - горячо заверил ее Томек. - Сейчас я напишу письмо, а потом соберусь в дорогу. На рассвете выезжаю... XIII ГОРА ЗНАКОВ На следующий день Томек покинул ранчо еще до рассвета. Кроме верховой лошади, он вел вьючного коня с дорожным снаряжением и небольшим запасом провианта. Через несколько часов он отыскал на одном из пастбищ Красного Орла. Подъехав к нему, Томек спешился. - Я как раз ищу тебя, Красный Орел, - сказал Томек, протягивая индейцу руку. - Нам надо сейчас поговорить наедине. - Мы можем говорить здесь, нам никто не помешает, - сдержанно ответил навах. Так оно и было. Три ковбоя, стерегущие стадо вместе с ним, спокойно завтракали у палатки, стоявшей в некотором отдалении. Томек быстро привязал лошадей к кусту. - В последний раз мне даже не удалось попрощаться с Красным Орлом. Все мы после похищения молодой скво потеряли голову, - объяснил Томек. - Почему же мой краснокожий брат сторонится ранчо? Мне сказали, что с того злополучного дня ты там ни разу не был. Индеец исподлобья наблюдал за выражением лица белого юноши. Но так и не заметил в его лице того недоверия, которое думал увидеть после того, что он услышал от ковбоев, рассказывавших о похищении племянницы шерифа. - Красный Орел не хотел ходить в ранчо, потому что бледнолицые сердились на индейцев за похищение молодой скво, - ответил он после некоторого колебания. - А мой брат тоже думает, что это Черная Молния сделал? - Капитан Мортон убедил всех в этом, но я не верю. Мне кажется, что после услуги, оказанной мной и моими друзьями Черной Молнии, он не мог причинить нам такое зло. - Мой белый брат не ошибается, и я тоже в этом уверен. Но я слышал, что ранчеро обвиняют в этом только Черную Молнию. - А мой брат уже знает, что погоня была напрасной? Навах утвердительно кивнул, и Томек продолжал: - Я решил вновь отправиться на поиски. На этот раз уже сам по себе. Когда я впервые был в резервации, вождь Зоркий Глаз сказал мне кое-что на прощанье... Томек умолк, пытливо вглядываясь в молодого наваха, но тот не нарушил молчания. - Скажи мне, Красный Орел, всегда ли индейские вожди держат слово? - Обещание, данное другу после трубки мира, навсегда остается в ушах воина, - уверил его Красный Орел. - Вождь Зоркий Глаз сказал, что если я когда-нибудь попаду в беду, то могу пойти на Гору Знаков и вызвать на помощь могущественных друзей. Может Красный Орел отвести меня к этой горе и научить подать зов? - Красный Орел выполняет все приказы вождя Зоркий Глаз. Когда мой брат намерен поехать к Горе Знаков? - Сейчас! - Угх! Пусть будет так, но ты должен предупредить о моей отлучке старшего ковбоя. - Я это сделаю, а ты сейчас же собирайся в дорогу, - ответил Томек и направился к палатке. Старший ковбой хорошо знал молодого гостя шерифа и не стал чинить никаких препятствий. Спустя несколько минут юноши направились на юг. Томек следовал за навахом, ведя на аркане вьючного коня. Отъехав от пастбища, Томек пришпорил мустанга и поравнялся с навахом. - Может ли Красный Орел сказать, когда мы будем на месте? - спросил Томек. - Раньше чем солнце сядет за прерию, мы будем на Горе Знаков, - ответил индеец. - А как мы дадим сигнал, что нам нужна помощь? Не помешает ли темнота? - Мы это сделаем с помощью огня, а днем давали бы дымовые знаки, - объяснил Красный Орел. - А долго придется ждать "друга" после этого знака? Красный Орел замешкался с ответом. Томек сразу понял, что его смутило. Он был уверен, что, говоря о друге, Зоркий Глаз имел в виду Черную Молнию. А если Красный Орел скажет сколько времени Черной Молнии надо, чтобы явиться на Гору Знаков, то сообразить, на каком расстоянии оттуда находится укрытие Черной Молнии, не составит большого труда. Но молодой навах отлично сумел доказать свою сообразительность: - Если этот друг не придет после огненного знака, мы повторим призыв днем, - дымом. Все зависит от того, где он будет в то время, когда заметит призыв. - Не знаю, надежный ли это способ сообщаться. Ведь огненные и дымовые знаки видны издалека. Нельзя же помешать нежелательному глазу увидеть их. - Пусть Нах'тах ни йез'зи не боится. Даже если кто-нибудь и увидит эти знаки, он не поймет их смысла, - успокоил Томека индеец. Сдержанность наваха в ответах только подхлестнула любопытство Томека. Он вспомнил про африканские тамтамы, звуковой телеграф на Черном Континенте. При помощи тамтамов негры ухитрялись с необыкновенной быстротой передавать известия в самые отдаленные и недоступные уголки джунглей. Сколько раз Томек во время охоты с тревогой вслушивался в таинственные голоса этих тамтамов! А теперь вот представился случай познакомиться с еще одним способом связи на расстоянии, применяемым коренным населением американского континента. Томек почувствовал всю тяжесть ответственности, лежащей на его юных плечах. А правильно ли он делает, вызывая на помощь Черную Молнию? Ведь невозможно предусмотреть к чему это приведет. Таинственность и необычность положения вызывала тревогу. И тем больше затосковал он по отцу и дяде Смуге. Отец возглавлял любую экспедицию умело и обдуманно. А Смуга обладал огромными знаниями о мире и его обитателях. Он, пожалуй, побывал почти на всех континентах, познакомился с жизнью многих необычных народов; даже самые невероятные переделки не производили на него особого впечатления. В эту тяжелую минуту Томеку очень не хватало доброго совета. И Томек стал думать, как поступил бы этот опытный путешественник на его месте. Вспомнил все, чему учил опытный друг. "Только примитивный и морально слабый человек сразу прибегает к силе, - говаривал Смуга. - Самая положительная черта мужчины - трезвость мысли. Подумай хорошенько - и найдешь правильное решение в