берт Олбени... Прощай навсегда, человек с каменным сердцем и кровавой рукой! Наслаждайся той долей власти, какую уступят тебе Дугласы... Но впредь не смен показываться мне на глаза, а пуще того - не пытайся приблизиться к моему меньшому сыну! Потому что в час, когда ты совершишь такую попытку, мои телохранители получат приказ заколоть тебя своими протазанами!... Мак-Луис, распорядись об этом. Герцог Олбени удалился, не пытаясь ни оправдываться, ни возражать. Что последовало далее, о том повествует история. На ближайшей сессии парламента герцог Олбени настоял, чтобы высокое собрание объявило его невиновным в смерти Ротсея, - хотя, исключив вопрос о пене за оскорбление или о прощении обиды, он тем самым показал, что признает за собой вину. Несчастный престарелый король затворился в замке Ротсея в Бьюте, чтобы там оплакивать погибшего первенца и в лихорадочной тревоге оберегать жизнь своего второго сына. Не видя более верного способа уберечь малолетнего Джеймса, отец отправил его во Францию, где мальчику предстояло воспитываться при дворе французского короля. Но судно, на котором отправили принца Шотландского, захватил английский корсар, и хотя в ту пору между двумя королевствами было заключено перемирие, Генрих IV Английский не постеснялся удержать принца в плену. Это нанесло несчастному Роберту III последний, сокрушительный удар. Возмездие, хотя и запоздалое, все же постигло его вероломного и жестокого брата. Правда, сам Роберт Олбени мирно сошел в могилу, дожив до седин и передав регентство, которого достиг такими гнусными путями, в наследство своему сыну Мардоку. Но через девятнадцать лет после смерти престарелого короля вернулся в- Шотландию Джеймс - король Иаков I Шотландский, а герцог Мардок Олбени вместе со своими сыновьями взошел на эшафот во искупление вины своего отца и собственной вины. Глава ***VI Тому, кто честен искони, Кто не носил личины, Как мяч Фортуна ни гони, Терзаться нет причины. Бернc Пора нам вернуться к пертской красавице, которую по приказу Дугласа удалили от ужасов Фолклендского замка, чтоб отдать под покровительство его дочери, вдовствующей герцогини Ротсей. Эта леди временно стояла двором в Кемпсийской обители - небольшом монастыре, развалины которого по сей день на редкость живописно расположены над Тэем. Он взобрался на вершину кручи, высящейся над величавой рекой, которая здесь особенно примечательна водопадом Кэмпси Линн, в этом месте воды реки бурно перекатываются по ряду базальтовых скал, преграждающих ее течение наподобие естественной плотины. Прельщенные романтической красотою местности, монахи Купарского аббатства построили здесь обитель, посвятив ее малоизвестному святому Гуннанду, и сюда они нередко удалялись для приятного препровождения времени и молитв. Обитель охотно открыла свои ворота перед именитой гостьей, так как этот край был подвластен могущественному лорду Драммонду, союзнику Дугласа. Здесь глава отряда телохранителей, доставившего в Кэмпси Кэтрин и француженку, вручил герцогине письма ее отца. Если и были у Марджори Дуглас основания жаловаться на Ротсея, его страшный, нежданный конец глубоко потряс высокородную леди, и она далеко за полночь не ложилась спать, предаваясь скорби и молясь. На другое утро - утро памятного вербного воскресенья - она приказала привести к ней Кэтрин Гловер и певицу. Обе девушки были потрясены и угнетены теми ужасами, на которые нагляделись в последние дни, а Марджори Дуглас, как и ее отец, своим внешним видом не столько располагала к доверию, сколько внушала почтение и страх. Все же она говорила ласково, хоть и казалась подавленной горем, и вызнала у девушек все, что могли они ей рассказать о судьбе ее заблудшего и легковерного супруга. Она, по-видимому, была благодарна Кэтрин и музыкантше за их попытку с опасностью для собственной жизни спасти Давида Ротсея от его страшной судьбы. Герцогиня предложила им помолиться вместе с нею, а в час обеда протянула им руку для поцелуя и отпустила подкрепиться едой, заверив обеих, особенно же Кэтрин, что окажет им действенное покровительство, означавшее, как дала она понять, и покровительство со стороны ее отца, всемогущего Арчибалда Дугласа, пока она жива, сказала герцогиня, они будут обе как за каменной стеной. Девушки расстались со вдовствующей принцессой и были приглашены отобедать с ее дуэньями и придворными дамами, погруженными в глубокую печаль, но умевшими выказать при том необычайную чопорность, которая обдавала холодом веселое сердце француженки и тяготила даже сдержанную Кэтрин Гло-вер. Так что подруги (теперь вполне уместно так назвать их) были рады избавиться от общества этих важных дам, сплошь потомственных дворянок, когда те, полагая неудобным для себя сидеть за одним столом с дочерью какого-то горожанина и бродяжкой-потешницей, с тем большей охотой отпустили их погулять вокруг монастыря. Слева к нему примыкал густой - с высокими кустами и деревьями - плодовый сад. Он доходил до самого края обрыва, отделенный от него только легкой оградой, такой невысокой, что глаз легко мог измерить глубину пропасти и любоваться бурливыми водами, которые пенились, спорили и клокотали внизу, перекатываясь через каменный порог. Красавица Кэтрин и ее приятельница тихо брели по тропе вдоль этой ограды, любовались романтической картиной местности и гадали, какой она примет вид, когда лето, уже недалекое, оденет рощу в листву. Они довольно долго шли молча. Наконец веселая, смелая духом француженка сумела одолеть печальную думу, навеянную всем недавно пережитым, да и нынешними их обстоятельствами. - Неужели ужасы Фолкленда, дорогая Мэй, все еще тяготеют над твоей душой? Старайся позабыть о них, как забываю я. Нелегко нам будет идти дорогой жизни, если мы не станем после дождя отряхивать влагу с наших намокших плащей. - Эти ужасы не позабудешь, - ответила Кэтрин. - Однако сейчас меня больше тяготит тревога за отца. И не могу я не думать о том, сколько храбрецов в этот час расстаются с жизнью в каких-нибудь шести милях отсюда. - Ты думаешь о битве шестидесяти горцев, про которую нам вчера рассказывали конники Дугласа? О, на такое зрелище стоило бы поглядеть менестрелю! Но увы! Мои женские глаза... Блеск скрестившихся мечей всегда слепит их!... Ах, что это - погляди туда, Мэй Кэтрин, погляди туда! Наверно, крылатый гонец несет весть с поля битвы! - Кажется, я узнаю человека, который бежит так отчаянно, - сказала Кэтрин. - Но если это в самом деле он, его гонит какая-то шалая мысль... Так она говорила, а тот между тем направил свой бег прямо к саду. Собачонка бросилась ему навстречу с неистовым лаем, но быстро вернулась, жалобно скуля, п стала, прижимаясь к земле, прятаться за свою хозяйку, потому что, когда человек одержим рьяным порывом какого-либо неодолимого чувства, даже бессловесные твари умеют это понять и боятся в такую минуту столкнуться с ним или пересечь ему путь. Беглец так же бешено ворвался в сад. Голова его была обнажена, волосы растрепались, его богатый кафтан и вся прочая одежда имели такой вид, точно недавно вымокли в воде. Кожаные его башмаки были изрезаны и разодраны, ноги в ссадинах и крови. Лицо дикое, глаза навыкате, сам до крайности возбужден или, как говорят шотландцы, "на взводе". - Конахар! - закричала Кэтрин, когда он приблизился к ней, должно быть ничего перед собой не видя, как зайцы будто бы не видят ничего, когда их настигают борзые. Но, окликнутый по имени, он сразу остановился. - Конахар, - сказала Кэтрин, - или, вернее, Эхин Мак-Иан! Что же это значит!... Клан Кухил потерпел поражение? - Да, я носил те имена, которые дает мне эта девушка, - сказал беглец после минутного раздумья. - Да, меня именовали Конахаром, когда я был счастлив, и Эхином - когда был у власти. Но больше нет у меня имени, и нет такого клана, который ты сейчас назвала. И ты безумна, девушка, когда говоришь о том, чего нет, тому, кого нет на свете... - Несчастный! - Почему несчастный, ответь? - закричал юноша. - Если я трус и подлец, разве подлость и трусость не управляют стихиями?... Разве не бросил я вызов воде? Но она меня не захлестнула! И разве я не попирал земную твердь? Но она не разверзлась, чтобы меня поглотить! Так смертному ли стать мне поперек пути! - Боже, он бредит! - сказала Кэтрин. - Беги, зови на помощь! Он не сделает мне зла, но, боюсь, он сотворит худое над самим собой. Гляди, как он смотрит на ревущий водопад! Француженка кинулась исполнять приказание, и, когда она скрылась с глаз, обезумевшему Конахару словно легче стало на душе. - Кэтрин, - начал он, - она ушла, и я скажу тебе все... Я знаю, как ты любишь мир, как ненавидишь войну. Слушай же... Вместо того чтобы разить врага, я предпочел отказаться от всего, что дорого человеку!... Я потерял честь, славу, друзей - и каких друзей!... (Он закрыл лицо руками.) О, их любовь была сильней, чем любовь женщины! К чему я прячу слезы?... Все знают мой позор, пусть видят все мою скорбь. Да, все ее увидят, но в ком она пробудит сострадание?... Кэтрин, когда я бежал как сумасшедший берегом Тэя, меня поносили и мужчины и женщины!... Нищий, которому я кинул милостыню, чтоб купить хоть одно благословение, брезгливо отшвырнул ее прочь, проклиная труса! Каждый колокол вызванивал: "Позор презренному подлецу! " Скотина мычанием и блеянием, лютые ветры шумом и воем, бурные воды плеском и рокотом вопили: "Долой отступника!... " Девять верных гонятся за мною по пятам, слабым голосом призывают: "Нанеси хоть один удар, чтоб отомстить за нас, - мы все умерли за тебя! " Несчастный юноша еще продолжал свои безумные речи, когда в кустах зашелестело. - Остался один только путь! - прокричал он, вскочив на парапет, но пугливо оглянулся на чащу, сквозь которую подкрадывались двое служителей, чтобы схватить его. Однако, увидев поднявшуюся из-за кустов человеческую фигуру, он отчаянно взмахнул руками над головой и с возгласом: "Bas air Еа-chin! " - бросился с обрыва в бушующий водопад. Нужно ли добавлять, что только пушинка не разбилась бы в прах при падении с такой высоты? Но вода в реке стояла высоко, и останки несчастного юноши не были найдены. Предание дополнило его историю разноречивыми легендами. По одной из них юный вождь клана Кухил благополучно выплыл на берег много ниже Кэмпсийских порогов, безутешный, блуждая в дебрях Ранноха, он встретился там с отцом Климентом, который поселился отшельником в пустыне и жил по уставу древних кулдеев. Он обратил сокрушенного духом и кающегося Конахара, говорит предание, и принял его в свою келыо, где они вместе проводили дни в посте и молитве, пока смерть не унесла их, каждого в свой час. По другой, более причудливой легенде Эхин Мак-Иан был похищен у смерти народом эльфов - Дуун-Ши, как зовут их горцы, и с той поры он бродит неприкаянный по лесам и полям в оружии древних кельтов, но держа меч в левой руке. Призрак его всегда является погруженным в глубокую скорбь. Иногда кажется, что он вот-вот набросится на путника, но, встретив смелое сопротивление, всегда обращается в бегство. Эти сказания основаны на двух особенностях его истории: он проявил малодушие и покончил жизнь самоубийством. То и другое почти беспримерно в истории горца-вождя. Когда Саймон Гловер, устроив Генри в своем доме на Кэрфью-стрит, где его другу был обеспечен необходимый уход, прибыл к вечеру того же дня в Кэмп-сийскую обитель, он застал свою дочь в жестокой лихорадке - так была она потрясена всем, чему стала свидетельницей в последние дни, и в особенности гибелью товарища детских лет. Бродяжка певица ухаживала за нею, как самая заботливая и усердная сиделка, и старый Гловер, тронутый ее привязанностью к Кэтрин, дал слово, что не его будет вина, если когда-нибудь она возьмет в руки лютню иначе, как ради своей же забавы. Прошло немало времени, прежде чем Саймон отважился рассказать дочери о последних подвигах Генри и его тяжелых ранах, и в своем рассказе он постарался подчеркнуть одно искупающее обстоятельство: что верный ее возлюбленный отклонил почет и богатство, не пожелав пойти на службу к Дугласу и сделаться профессиональным воином. Кэтрин тяжко вздыхала и качала головой, слушая повесть о кровавом вербном воскресенье на Северном Лугу. Но она, как видно, рассудила, что люди по культуре и утонченности не часто поднимаются над понятиями своего времени и что в те жестокие дни, когда выпало им жить на земле, безрассудная и безмерная отвага - такая, как у Генри Смита, - все же предпочтительней, чем малодушие, приведшее Конахара к гибели. Если оставались у нее на этот счет сомнения, Генри их рассеял убедительными доводами, как только здоровье позволило ему заговорить самому в свою защиту: - С краской в лице признаюсь тебе, Кэтрин: мне даже и подумать тошно о том, чтобы ввязаться в битву. На том поле такая была резня, что и тигр был бы сыт по горло. Я решил повесить свой палаш и не обнажать его иначе, как только против врагов Шотландии. - Если призовет Шотландия, - сказала Кэтрин, - я сама препояшу тебя мечом. - II вот что, Кэтрин, - сказал обрадованный Гловер, - мы закажем много месс за упокой души всех, кто пал от меча Генри, и оплатим их щедрой рукой, это и совесть нашу успокоит и примирит с нами церковь. - На это дело, отец, - сказала Кэтрин, - мы употребим сокровища злополучного Двайнинга. Он завещал их мне, но, наверно, ты не захочешь смешать его гнусное, пахнущее кровью золото с тем, что ты сам заработал честным трудом. - Я лучше принес бы чуму в свой дом! - сказал, не колеблясь, Гловер. Итак, сокровища злодея аптекаря были розданы четырем монастырям, с тех пор никто ни разу не усомнился в правоверии старого Саймона и его дочери. Генри обвенчался с Кэтрин через четыре месяца после битвы на Северном Лугу, и никогда корпорации перчаточников и молотобойцев не отплясывали танец меча так весело, как на свадьбе храбрейшего горожанина и красивейшей девушки Перта. Десять месяцев спустя прелестный младенец лежал в богато устланной колыбельке, и его укачивала Луиза под песенку: О, храбрый мой, О, верный мой, Он ходит в шапке голбон Как значится в церковной записи, восприемниками мальчика явились "высокий и могущественный лорд Арчибалд, граф Дуглас, почитаемый и добрый рыцарь сэр Патрик Чартерис из Кинфонса и светлейшая принцесса Марджори, вдова его высочества принца Давида, покойного герцога Ротсея". Под таким покровительством какая семья не возвысилась бы в скором времени? И многие весьма почтенные дома в Шотландии и особенно в Пертшире, как и многие именитые личности, отличавшиеся в искусствах или на войне, с гордостью указывают, что ведут свой род от Гоу Хрома и пертской красавицы. КОММЕНТАРИИ "ПЕРТСКАЯ КРАСАВИЦА" "Пертская красавица" относится к "шотландскому" циклу исторических романов, которым начинается творчество Вальтера Скотта-прозаика ("Уэверли", "Пуритане", "Легенда о Монтрозе"). Написанная за четыре года до смерти (1828), "Пертская красавица", пожалуй, наиболее полно характеризует своеобразие созданной им формы исторического романа. Романтический пейзаж вводит нас в пеструю жизнь средневекового города Перта, его улиц и площадей, в общественный и домашний быт (сходки горожан, ночные стычки, "божий суд" и т. п.) - "национально-исторический колорит", пленивший современников Скотта. За сценами народной жизни раскрывается более значительное содержание истории. "Пертская красавица" рисует шотландскую жизнь конца XIV века, но ее черты - остатки родового быта, междоусобицы, соперничество феодалов, слабость королевской власти, начало возвышения городов, - в общем, достаточно характерны и для других европейских стран, составляя социально-политический "колорит" позднего средневековья. В обрисовке действующих лиц последовательно выдержан социальный метод характеристики. Высокомерный граф Дуглас, честолюбивый герцог Олбени, распутный Ротсей, двуличный Рэморни - как бы вариации единого образа придворно-феодального мира, характер и поведение каждого из них вытекает из своеобразия его положения. От феодалов резко отличаются горожане, причем особый характер каждого из ремесленников во многом объясняется профессией - например, мирный перчаточник Саймон Гловер и воинственный кузнец-оружейник Гарри Гоу. Демоническая фигура Двайнинга, его холодный ум, изобретательность, презрение к окружающим связаны с профессией аптекаря, а значит, по тому времени, естествоиспытателя (он учился медицине в Кордове у арабов), одного из пионеров "свободомыслящих", в условиях своего века одиночки, ставшего на путь преступления; социально-исторический колорит, реализм этого образа резко отличают его от "злодеев" в романах XVIII века. Юмор и комизм характеров и положений также имеют источником социальную жизнь определенной эпохи: эпизод, где перчаточник отстаивает перед сыном сапожника честь своего цеха, доказывая, что ремесло, которое "обслуживает" руку, выше того, которое "работает" на ноги; или комический образ Праудфьюта ("хвастливого воина" города Перта), шапочника по профессии, который во всем подражает смелому кузнецу Гарри Гоу и за это платится жизнью. Но и трагические ситуации непосредственно коренятся в социально-историческом. Такова сцена, где Конахар, юный вождь племени, накануне роковой для его клана битвы признается своему воспитателю в том, что он трус, - коллизия, которую Белинский сравнивал с гамлетовской. Автор уже с первых страниц романа подготавливает читателя к пониманию оснований этой коллизии. Душа Конахара принадлежит двум разным мирам; родившись в лесу и взращенный горцем, он затем воспитывается в семье горожанина, любит его дочь и под их влиянием теряет первобытную, "дикую" цельность; семена будущего, культуры, одерживают верх в его душе над варварским прошлым - недаром последнего своего наставника он под конец находит в отце Клименте, провозвестнике новых, более гуманных взглядов на жизнь. Тем самым мы подходим к концепции исторического романа у Скотта. В "Пертской красавице" не только дана картина определенного общества, его настоящее, но и намечено историческое движение народной жизни - от глубокого прошлого, через изображаемый исторический момент к еще далекому будущему. В этой динамике - жизненность художественной картины и существо высокого историзма Скотта. Три четко очерченные в романе группы действующих лиц - горцы, феодальная знать и горожане - три социальных уклада, три ступени, "формации" в развитии шотландского (и всего европейского) общества. С глубокой симпатией изображен в романе шотландский клан - горцы, потомки вольнолюбивых гэлов, кельтского племени, отстоявшего свою независимость еще в первые века нашей эры в борьбе с римлянами, которым после завоевания Англии так и не удалось проникнуть в Шотландию. Вплоть до XVIII века горцы сохраняли патриархально-родовые отношения, изображенные в романе во всей их поэтичности. Кровными узами горцы спаяны не на жизнь, а на смерть (см. , например, сцену, где отец и восемь его сыновей гибнут в бою один за другим, защищая жизнь вождя клана). Глубокое чувство справедливости, гостеприимство, человечность и теплота этого мира контрастируют с "цивилизованной" жизнью Перта, где царит вражда не только между различными сословиями, но и среди рыцарей и даже в королевской семье. Но Скотт показывает и всю ограниченность этого мира, объясняющую его судьбу. Кругозор горца не выходит за пределы клана. Там он охотится, как зверь в лесу, для него нет различия между зверем и "чужим", не членом клана, разве только "чужой" постучится в его ворота, прося убежища. Беззастенчивый грабеж - обычное занятие для мужчин клана, а кровавые схватки между племенами - нормальное состояние этого мира, в природе которого заложены семена его гибели. Бой на Северном Лугу между кланами Кухил и Хаттан, заканчивающийся гибелью первого, символичен для судьбы всех шотландских кланов. Историческое "настоящее" для XIV века составляет в "Пертской красавице" более высокий в культурном отношении феодальный мир, где рамки жизни уже не племенные, а государственные. Государственный закон в какой-то мере ограничивает произвол и столкновения, но на протяжении повествования видна и вся слабость органов феодального закона как органов общественного порядка ("слабость" шотландского короля Роберта III в этом смысле не столько личная, сколько историческая черта, характерная для средневековой монархии не только в Шотландии), Средневековый закон часто основан на "привилегии", то есть на изъятии из всеобщего закона, и сам гарантирует пресловутые "вольности". Произвол феодала (например, в гл. XI, где Дуглас велит высечь безвинную девушку-менестреля, или поведение графа Марча, который, не добившись справедливости при дворе, объявляет своему сопернику войну), основан на феодальных привилегиях и приводит к непрестанным междоусобицам, возвещающим неизбежный упадок феодального строя. Насильственная смерть герцога Ротсея исторически знаменательна не менее, чем гибель клана Кухил, - оба эти события, кстати, являются реальным зерном сюжета "Пертской красавицы" и заимствованы у летописца XIV века Фордуна. Третий круг действующих лиц (перчаточник Гловер, оружейник Гоу и другие) еще связан с феодальным строем, Скотт изображает средневековый город как пока еще слабое (наиболее крупные города Шотландии - Глазго и Перт - насчитывали в XIV веке около 2000 жителей), но все более самостоятельное звено феодальною общества. Горожанам приходится держаться сообща, сплоченность отличает их от враждующих рыцарей. Мы видим, как крепнет у горожан вера в себя и чувство собственного достоинства. Действие в "Пертской красавице" не выходит за пределы стычек горожан с дворянами, но эти схватки уже вызывают тревогу у членов королевского совета в связи с недавними событиями в Англии (народное восстание Уота Тайлера 1381 г.). И когда в конце романа Дуглас выражает удивление, что "мужик отклоняет рыцарское звание, а горожанин - награду из рук графа", становится ясно, что в этом обществе складывается новая сила. Духовная жизнь средневековья - и прежде всего религиозная - также показана в движении. Еще живучи в Шотландии остатки верований дохристианского прошлого (празднование Валентинова дня у горожан и особенно верования горцев, связанные с магическими представлениями древнего рода). Основную силу в религиозной жизни теперь, однако, составляет средневековое католичество, изображенное во всем могуществе как в верхах общества (сцена исповеди короля), так и в низах (богатого горожанина принуждают дать согласие на пострижение единственной дочери, дабы его состояние перешло к монастырю). Но рядом с недавно возникшим для борьбы с ересями орденом доминиканцев мы уже слышим голоса проповедников начинающейся Реформации (отца Климента, подозреваемого в связях с лоллардами и с Джоном Боллом, вдохновителем восстания Уота Тайлера). Ученицей отца Климента является главная героиня романа. Впрочем, именно этот "безупречный" положительный образ, как часто у Вальтера Скотта, наиболее бледен и как бы перенесен из другой эпохи. Но бесцветность главного героя - своеобразный художественный прием на фоне этой "безупречности" резче выделяется исторический "колорит" в характерах остальных образов. В любовной фабуле романа столкновение трех Миров подчеркнуто тем, что любви героини добиваются три претендента: вождь клана, наследник феодального престола и простой кузнец. С самого начала завязывается узел всей интриги, которая, начиная с домашней ссоры между Конахаром и Гоу и попытки Ротсея проникнуть ночью в дом героини, постепенно разрастаясь, вливаясь в борьбу кланов и междоусобицы феодалов, выходит на политическую арену в двух событиях шотландской истории, заимствованных из летописи. При этом обнажаются обреченность патриархального рода и слабость королевской власти, и символически выглядит победа горожанина Гоу над его могущественным соперником. Скотт обнаруживает замечательное искусство в подобном "разрастании" вымышленного сюжета частной жизни, в его перерастании в историческое событие. Политическая история при этом лишь венчает сюжет романа, а не составляет его основу. "Роман отказывается от изложения исторических фактов и берет их только в связи с частным событием, но через это он разоблачает... изнанку исторических фактов" (Белинский). В основе исторического романа, созданного Скоттом, лежит картина жизни эпохи, сведенная к одному моменту в истории нации, освещающему и ее прошлое и ее будущее. Отсюда и "драматизм" действия, в отличие от биографической формы романа XVIII века, обычно - повествования о всей жизни гeроя, начиная с его рождения и детства. Как и в драме, действие в романе сжато во времени и охватывает события не десятилетий, а нескольких недель В "Пертской красавице" большая часть фабулы связана с Валентиновым днем, а заключительная часть - после нескольких недель перерыва - с вербным воскресеньем, когда происходит бой на Северном Лугу. Почти непрерывное действие с последовательным нарастанием - завязкой, кульминацией и развязкой - приближается к драматургическому построению. В основе романа лежит не ряд более или менее самостоятельных событий - приключений героев, но один социальный конфликт, в котором обнаруживаются основные борющиеся в обществе силы. Герои исторического романа вступают друг с другом в борьбу, участвуют в сражении, вызванном ходом истории, как "действующие лица" исторической "драмы". Л. Пинский Стр. 7. Кристел Крофтэнгри - вымышленный издатель произведений, образующих "Хронику Кэнонгейта", куда входит и "Пертская красавица". Кэнонгейт - улица в Эдинбурге. ... разных работ о шотландских гэлах... - Гэлы - кельтский народ, населявший в древности горную часть Шотландии. Гэльский язык и до сих пор сохраняется в некоторых районах страны. ... высокомерный дом Дугласов... - Дугласы - один из могущественных и древних шотландских родов. В феодальные времена Дугласы были почти независимы от королевской власти. ... чтобы в битве разрешить свой давний спор пред лицом короля Роберта III, его брата герцога Олбени... - Роберт III - Джон Стюарт (1340? - 1406), король Шотландии, принявший имя Роберта при вступлении на престол (1390). Обладая слабым здоровьем, почти устранился от государственных дел, передав управление своему брату Роберту (1340? - 1420), носившему титул герцога Олбени и оставшемуся регентом государства также и после смерти короля. Описанная в романе битва между двумя шотландскими кланами действительно произошла в 1396 г. на Северном Лугу города Перта (Перт был окаймлен двумя лугами, с севера и с юга). Стр. 8. Мисс Бейли - шотландская поэтесса и драматург Джоанна Бейли (1762 - 1851), друг Скотта. Скотт говорит об Эдуарде, персонаже ее трагедии "Эсуолд". Казалось возможным представить себе и такой случай... - Как признавал сам Скотт, в Конахаре он хотел представить некоторые черты характера своего брата Дэниела, также проявившего малодушие в критический момент своей жизни. Дэниел был весьма легкомыслен и, когда оказалась серьезно затронутой его честь, бежал в Америку, испугавшись возможной дуэли. Стр. 9. ... привел от своего клана четыре тысячи человек в помощь королю против Властителя Островов. - Так назывались владетели Гебридских островов (архипелага у северо-западных берегов Шотландии), населенных гэлами. В XIV - XV вв. этот титул принадлежал Макдоналдам, часто оказывавшим неповиновение королевской власти. В данном случае Скотт, видимо, имеет в виду события, фактически происшедшие после пертской битвы кланов. Доналд Макдоналд (ум. в 1420 г. ?) решил овладеть графством Росс и высадился в Шотландии. Его пробовал задержать отряд Ангюса Маккея, но островитяне прорвались в глубь страны. Решающая битва произошла 24 июля 1411 г. при Харло, где Доналд потерпел поражение. ... Уинтоун называет Камеронов... - Эндрю Уинтоун (1350? - 1420?) - настоятель монастыря в Лохливене, историк Шотландии, автор стихотворной хроники, излагающей события шотландской истории от "начала мира" и до 1407 г. Камероны - старинный шотландский род. ... Дуглас в своей "Книге баронов"... - Речь идет о книге шотландского историка Роберта Дугласа (1694 - 1770) "Бароны Шотландии" (издана посмертно в 1798 г.). ... по сю сторону Инвернесса... - то есть в низинной части страны, с англосаксонским, а не кельтским населением. Инвернесс - обширное графство в северной горной части страны. "Скоти-Хроникон" ("Хроника скоттов") - историческое сочинение, составленное шотландским хронистом, аббатом Уолтером Бауером (ок. 1385 - 1449) в последние годы его жизни, Гектор Боэций (1465? - 1536) - шотландский историк, автор "Истории Шотландии", доведенной до воцарения Иакова III (1527) и написанной на латинском языке. Лесли Джон (1527 - 1596) - епископ, автор "Истории Шотландии", изданной на латинском языке в Риме в 1578 г. Бьюкенен Джордж (1506 - 1582) - историк, приверженец Реформации, автор памфлетов, направленных против Марии Стюарт и ее сторонников, а также "Истории Шотландского королевства", вышедшей в 1582 г. на латинском языке. ... по ту сторону Грэмпианских гор... - Грэмпианские горы - горная цепь в центральной Шотландии. Районы к северу от Грэмпианских гор населены были преимущественно кельтами. ... может ли какой-то сассенах надеяться... - Сассенахами кельты называли пришедших сюда англосаксов. Иаков VI (1566 - 1625) - сын Марии Стюарт, король Шотландии (с 1567 г.), позднее, под именем Иакова I, король Англии (1603 - 1625). Стр. 10. Под монастырскою стеной Санкт-Джонстона... - Санкт-Джонстон, или Сент-Джонстон (то есть "Город святого Иоанна"), - старинное название Перта в честь святого, по преданию обратившего в христианство древнее шотландское племя пиктов. ... настоятель Лохливена... - Эндрю Уинтоун (см. прим. к стр. 9). ... продолжателем Фордуна... - Джон Фордун (ум. ок. 1384) - капеллан собора в Эбердине, автор исторического сочинения "Хроника шотландских родов", написанного на латинском языке и оставшегося незавершенным. Продолжателем Фордуна стал Уолтер Бауер (см. прим. к стр. 9), чье сочинение называют "Скоти-Хроникон". Иногда под этим названием объединяют хроники Фордуна и Бауера. ... двумя очумелыми катеранами... - Катеран - гэльское слово, обозначающее разбойничью шайку. В Шотландии катеранами называли разбойников-горцев и, как презрительное обозначение, горцев вообще. Стр. 11. Давид Линдсейский и Крофордский вместе с лордом Томасом, графом Морей... - Речь идет о Давиде Линдсее, первом графе Крофорде (1365? - 1407), который в 1384 г. женился на дочери шотландского короля Роберта II. Титул графов Морей принадлежал роду Рэндолфов, однако трудно сказать, о котором из них идет речь. .. празднику святого Михаила... - День святого Михаила - 29 сентября. Стр. 12. ... по самым признанным образцам из Ливия. - Тит Ливий (59 до н. э. - 17 н. э.) - римский историк, автор "Римской истории от основания города". ... в битве под Инверкийтингом между роялистами и войсками Оливера Кромвеля... - Роялисты - сторонники низложенного в результате английской буржуазной революции короля Карла I, казненного в 1649 г. Оливер Кромвель (1599 - 1658) - деятель английской буржуазной революции, установивший впоследствии режим личной власти. Битва под Инверкийтингом в Шотландии (1651) - один из эпизодов революционной борьбы. В этом сражении шотландские роялисты потерпели поражение от войск Кромвеля. ... генерал Стюарт из Гарта... - Дэвид Стюарт из Гарта (1772 - 1829), генерал-майор, автор книги "Очерки о характере, нравах и нынешнем состоянии шотландских горцев с добавлениями касательно военной службы в горских частях" (1822). Сражение при Килликрэнки (1689) - эпизод восстания шотландских горцев, сторонников свергнутого в 1688 году короля Иакова II Стюарта, выступивших против войск нового короля Вильгельма III. В этом сражении горцы под командованием Джона Грэма Клеверхауза (1649? - 1689) нанесли поражение войскам Вильгельма, но сам Клеверхауз был смертельно ранен. Лохиель - сэр Ивен Камерон из Лохиеля (1629 - 1719), сражавшийся в армии Грэма Клеверхауза. Стр. 13. ... из армии генерала Маккея... - Хью Маккей (1640 - 1692) - шотландский генерал, состоявший на службе у Вильгельма Оранского и потерпевший поражение при Килликрэнки. Стр. 14. Тщеславный римлянин, увидев Тэй... - Эпиграф Скотта. ... всякого другого округа Каледонии... - Каледонией римляне называли Шотландию. ... леди Мэри Уортли Монтегю... - Мэри Уортли Монтегю (1689 - 1762) - английская писательница. Стр. 15. ... Грей или кто-то другой из поэтов... - Томас Грей (1716 - 1771) - английский поэт. ... кровавые побоища между саксами Нижней Шотландии и гэльскими кланами... - Англосаксонские завоеватели (V - VI вв.) оттеснили древних обитателей Шотландии в горы, но постоянная борьба между саксами и кельтами длилась несколько столетий. Отряды горцев нередко совершали массовые набеги на города и селения Нижней Шотландии, и шотландским баронам приходилось организовывать настоящие походы для усмирения горских кланов. Лишь в середине XVIII в. , после подавления крупных восстаний горцев, последние были окончательно усмирены. ... старинное предание гласит, что он основан римлянами. - Речь идет о городе Виктории, основанном в 320 г. римлянами на месте нынешнего Перта. ... цистерцианский монастырь... - Цистерциане - ответвление монашеского ордена бенедиктинцев, одного из наиболее распространенных в Западной Европе. Однако в данном случае речь идет о доминиканском монастыре, основанном в Перте в 1231 г. Во время действия романа в Перте существовал еще кармелитский монастырь, основанный в 1260 г. Позднее возникли еще два монастыря: картезианский в 1425 г. и францисканский в 1460 г. Таким образом, упоминание в конце романа четырех монастырей - анахронизм. Стр. 15 - 16. Иаков /... пал жертвой зависти озлобленной аристократии. - Иаков I (1394 - 1437) - шотландский король (с 1424 г.), был убит заговорщиками-феодалами, убийство это было совершено в доминиканском монастыре в Перте. Иаков был также и поэтом, автором лирических и сатирических стихов. Стр. 16. ... загадочный заговор Гаури... - Так Скотт называет события, связанные с убийством Джона Рутвена, графа Гаури (1578? - 1600), и его брата Александра в их собственном замке во время пребывания там короля Иакова VI. По официальной версии, существовал заговор, возглавленный Джоном Рутвеном, и Рутвены, пользуясь приездом короля, пытались напасть на него, но были убиты сами. Возможно, что заговор действительно имел место, а может быть, дело это было спровоцировано самим Иаковом VI, решившим таким способом расправиться с опасными для него лицами. ... покинув Кинросс... - Кинросс - графство в Шотландии, граничащее с Пертширом. Стр. 18. Пастушки губы - бархата нежней... - Цитата из стихотворения Джона Драйдена (1631 - 1700) "Эпилог, произнесенный при открытии нового здания 26 марта 1674 года". Речь идет о новом здании королевского театра, впоследствии известного под именем "Друри-Лейн". Стр. 19. ... проезжая по Кэрфью-стрит .. - Кэрфью-стрит - "улица церковного звона". Кэрфью - испорченное французское выражение "couvre feu" ("туши огонь"), которое связано с установлением Вильгельма I Завоевателя (1066 - 1087), обязавшего жителей покоренной им Англии из опасения ночных сходок гасить огни в определенный час, по звону церковного колокола. Улица в Перте получила такое название по расположенной на ней колокольне. На этой улице и до сего времени сохраняется дом, в котором якобы жила Кэтрин Гловер. Стр. 20. Завтра день святого Валентина... - С этим днем (14 февраля) связан обычай, идущий еще от язычества и заключающийся в том, что юноша и девушка выбирали себе по жребию подругу (или друга) на следующий год. Их и называли Валентинами. ... по заказу леди Драммонд... - Драммонды - один из наиболее знатных шотландских родов. Стр. 21. ... в одежде йомена.. - В средневековой Англии йомен - свободный крестьянин, владевший небольшим земельным наделом Стр. 30. ... веселый пляс вокруг майского дерева? - Игры и пляски вокруг майского дерева (или шеста) - пережиток ста-ринных обрядов, связанных с культом растительности. Они были весьма распространены в средневековой Европе. Стр. 31. Поблагодарим святого Дунстана - он и сам занимался нашим ремеслом. - Святой Дунстан (925 - 988) - архиепископ Кентерберийский. Хроники рассказывают, что Дунстан любил заниматься кузнечным делом, и, когда однажды к нему явился дьявол, Дунстан зажал ему нос раскаленными кузнечными щипцами. Стр. 32. ... на утесах святого Ленарда... - Так называлась окраина Эдинбурга. Жги-ветер грянул, словно гром... - Цитата из стихотворения Роберта Бернса (1759 - 1796) "Шотландский напиток". Стр. 37. ... был родичем светлой памяти короля Роберта. - Роберт Брюс (1274 - 1329) - национальный герой Шотландии, провозгласивший себя королем под именем Роберта I. Джон Барбор (1316? - 1395) - шотландский поэт, автор исторической хроники в стихах "Брюс". Стр. 42. Верстиган - Ричард Роуленс (1565? - 1620), историк Шотландии и поэт, принявший имя своего деда, Верстигана. За опубликование в Париже сочинения, направленного против Елизаветы и Реформации, был посажен в тюрьму. Стр. 46. ... накинулся на отару лэрда... - Лэрд - в Шотландии землевладелец. Стр. 49. ... Старого Ника... - то есть дьявола. Стр. 52. ... господина Шантеклера... - Шантеклер - название петуха из средневекового сатирического эпоса "Роман о Лисе". А что нам в этой буре?.. - Эпиграф взят из написанного Джоном Драйденом эпилога к пьесе Чарлза Соундерса "Тамерлан Великий", поставленной на сцене Королевского театра в 1681 г. Стр. 58. ... мой старый двуручный Троян... - Здесь Троян - имя меча. В английском языке слово "Trojan" (дословно "троянец") употребляется также в смысле удальца и, в переносном смысле, верного друга. Стр. 59. Броги - грубая обувь шотландских горцев. Стр. 60. Скорее Тэй потечет вспять к Данкилду... - Данкилд - небольшой городок вблизи Перта, вверх по Тэю. Бэйли - в Шотландии выборный бургомистр. Стр. 62. Встань, дева! Косы расчеши... - Эпиграф взят из драмы Джоанны Бейли "Маяк" (акт I, сц. 1). Стр. 68. ... худородному оруженосцу, которого... дарила улыбками некая венгерская королевна. - Имеется в виду английская народная баллада о незнатном оруженосце, полюбившем дочь венгерского короля и добившемся в конце концов ее руки. Баллада эта, упоминаемая также в романе Скотта "Квентин Дорвард", была опубликована в вышедшем в 1802 г. сборнике Джозефа Ритсона "Стихотворные рыцарские романы". Стр. 70. ... кольца Гига... - По античному мифу, пастух Гиг нашел волшебное кольцо, обладавшее свойством делать его владельца невидимым. С помощью этого кольца Гиг стал царем малоазиатского государства Лидии. Стр. 74. Во веки Катарина мужчине руку не отдаст. - В комедии Шекспира "Укрощение строптивой" этих слов нет. Не думаю, чтобы чтение Сенеки... вернуть ей присутствие духа. - Луций Анней Сенека (4 до н. э. - 65 н. э.) - древнеримский философ-моралист и автор трагедий. В его учении, близком к стоицизму, важное место отводилось воспитанию абсолютной невозмутимости. Стр.