неный может просто взять -- и сдаться в плен. Ну, не выпало нам родиться в то идиллическое время -- что ж тут поделаешь, только пусть-ка кто-нибудь из тогдашних оранжерейных персонажей посмеет кинуть в нас камень... -- Красиво излагаете, господин военлекарь, только вот осуществление укола вы бы ведь наверняка постарались перепихнуть на сержанта. Или нет?.. Ладно, тогда еще вопрос -- все о той же целесообразности. Вам не приходило в голову, что один из ведущих физиологов, сидя в Барад-Дуре и профессионально изучая противоядия, спасет неизмеримо больше людей, чем полковой врач с квалификацией фельдшера? -- Разумеется, приходило. Но просто бывают ситуации, когда человек, чтобы не утратить уважения к самому себе, обязан совершить очевидную глупость. -- Даже если это самое "уважение к себе" покупается в конечном счете ценою чужих жизней? -- ...Н-не знаю... В конце концов у Единого могут быть свои соображения на этот счет... -- Значит, решение принимаете вы, а отвечает за него вроде как Единый? Ловко придумано!.. Да вы ж ведь сами все это излагали Кумаю почти в тех же выражениях, что и я, -- помните? Там, конечно, все ваши доводы пропали втуне: если уж троллю что-нибудь втемяшилось в башку -- полный привет. "Мы не имеем права оставаться в стороне, когда решается судьба Отечества" -- и вот великолепный механик превращается в инженера второго ранга; поистине бесценное приобретение для Южной армии! А вам между тем начинает мерещиться, будто Соня смотрит на вас как-то не так: как же, брат сражается на фронте -- а жених тем временем как ни в чем не бывало режет кроликов у себя в Университете. И тогда вы не находите ничего умнее, как последовать примеру Кумая (верно говорят -- глупость заразна), так что девушка остается и без брата, и без жениха. Я прав? Халаддин некоторое время безотрывно глядел на язычки пламени, пляшущие над углями (странно: костер горит себе и горит, а назгул вроде бы ничего в него не подбрасывает). У него было явственное чувство, будто Шарья-Рана и вправду уличил его в чем-то недостойном. Какого черта!.. -- Одним словом, доктор, в голове у вас, извините, полная каша. Решения принимать умеете -- этого у вас не отнимешь, -- а вот ни одну логическую конструкцию довести до конца не можете, съезжаете на эмоции. Впрочем, в нашем с вами случае это в известном смысле даже неплохо... -- Что именно -- неплохо? -- Видете ли, решившись принять мое предложение, вы вступите в схватку с противником, который неизмеримо сильнее вас. Однако ваши действия зачастую совершенно иррациональны, так что предугадать их ему будет чертовски трудно. Вот в этом, возможно, и состоит наша единственная надежда. ГЛАВА 16 -- Любопытно, -- обронил Халаддин после краткого раздумья. -- Валяйте -- что за предложение, я заинтригован. -- Обождите, не так вот сразу. Прежде всего имейте в виду: ваша Соня жива и здорова. И даже в относительной безопасности... Одним словом, вы можете уехать с нею -- в Умбар или в Кханд. Продолжайте там свои исследования. В конце концов именно накопление и сохранение знаний... -- Слушайте, будет вам!.. -- скривился он. -- Никуда я отсюда не уеду... вы ведь это хотели услыхать, верно? -- Верно, -- кивнул Шарья-Рана. -- Но у человека должен быть выбор -- а для людей вроде вас это важно втройне. -- Вот-вот! Чтоб вам потом можно было развести руками и заявить на голубом глазу: "Ты ведь сам влез в это дерьмо, парень, -- никто тебя древком алебарды в спину не подпихивал!" А ну, как я сейчас и в самом деле пошлю вас на хрен со всеми вашими делами и свалю в Умбар -- что тогда? -- Так ведь не свалите же!.. Вы только не подумайте, Халаддин, что я ловлю вас "на слабо": здесь сейчас будет бездна работы, тяжелой и смертельно опасной, так что нам понадобятся все: солдаты, механики, поэты... -- А эти-то зачем? -- "Эти" понадобятся как бы не более всех остальных. Нам ведь предстоит спасать все, что еще можно спасти на этой земле, но прежде всего -- память о том, кто мы есть и кем были. Мы должны сохранить ее, как угли под пеплом -- в катакомбах ли, в диаспоре, -- а тут без поэтов никак не обойдешься... -- Так я буду участвовать в этих ваших "спасательных операциях"?.. -- Вы -- нет. Я должен открыть вам печальную тайну: вся наша нынешняя деятельность в Мордоре, по сути дела, ничего уже не в силах изменить. Мы проиграли самую главную битву в истории Арды -- магия Белого Совета и эльфов одолела магию назгулов, -- и теперь ростки разума и прогресса, лишенные нашей защиты, будут беспощадно выполоты по всему Средиземью. Магические силы перестроят этот Мир по своему вкусу, и отныне в нем не будет места технологическим цивилизациям, подобным мордорской. Трехмерная спираль Истории утеряет вертикальную составляющую и опадет в замкнутый цикл: минуют века и тысячелетия, но меняться будут лишь имена королей да названия выигранных ими битв. А люди... люди навсегда останутся жалкими, ущербными существами, не смеющими поднять глаза на владык Мира -- эльфов: это ведь только в меняющемся мире смертный способен обратить свое проклятие в благословение и, совершенствуясь в череде поколений, превзойти бессмертных... Пройдут два-три десятилетия, и эльфы обратят Средиземье в подстриженный и ухоженный газон, а людей -- в забавных ручных зверушек; они отнимут у человека сущий пустяк -- право на Акт творения, а взамен даруют ему бездну простых и незатейливых радостей... Впрочем, уверяю вас, Халаддин, -- огромное большинство совершит этот обмен безо всякого сожаления. -- Это большинство меня не волнует -- пускай оно позаботится о себе само. Так выходит, что наш главный враг -- не гондорцы, а эльфы? -- Гондорцы -- такие же жертвы, как и вы, и о них вообще речи нет. Собственно, и эльфы -- не враги в обычном смысле; можно ли назвать человека врагом оленя? Ну, охотится на него -- экая важность, так ведь и охраняет в королевских лесах: опять же -- воспевает грациозную мощь старого рогача, млеет от бархатных глаз оленухи, кормит с ладони осиротевшего олененка... Так что нынешняя жестокость эльфов -- штука временная, в некотором смысле -- вынужденная. Когда Мир придет к неизменному состоянию, они наверняка станут действовать мягче; в конце концов, способность к Акту творения -- это бесспорное отклонение от нормы, и таких людей можно будет лечить, а не убивать -- как нынче. Да и незачем будет бессмертным мараться самим -- найдутся свои, местные... Уже сейчас находятся... И, кстати сказать, тот, эльфийский, Мир будет по-своему неплох: застойный пруд, конечно же, эстетически проигрывает ручью, но ведь цветущие на его поверхности кувшинки поистине восхитительны... -- Ясно. А как помешать им превратить все наше Средиземье в это самое... болото с восхитительными кувшинками? -- Сейчас объясню, только вот начать придется издалека. Жаль, вы не математик -- так было бы проще... Если что будет непонятно -- сразу спрашивайте, ладно? Так вот, любой из обитаемых Миров включает в себя две составляющих; фактически речь идет о двух различных мирах -- они имеют свои собственные законы, но сосуществуют в единой оболочке. Их принято называть "физическим" и "магическим" миром, хотя названия эти довольно условны: магический мир вполне объективен (и в этом смысле физичен), а физический имеет ряд свойств, несводимых к физике, -- их можно числить за магические. В случае Арды это будут, соответственно, Средиземье и Заокраинный Запад с населяющими их разумными расами -- людьми и эльфами. Миры эти параллельны, а граница между ними воспринимается их обитателями не как пространственная, а как временная: любой человек прекрасно знает, что сейчас-то волшебников, драконов и гоблинов уже не существует, но вот его прадеды всех их, несомненно, застали -- ну, и так из поколения в поколение. И это не вымысел, как полагают многие, а вполне объективное следствие двухкомпонентной структуры обитаемых Миров; можно продемонстрировать вам соответствующие математические модели, но вы ведь в них все равно не разберетесь. Пока доступно? -- Вполне. -- Идем дальше. По неведомой причине (хотите -- считайте это странным капризом Единого) в нашей с вами Арде -- и только в ней! -- возник прямой контакт между физическим и магическим мирами, который позволяет их обитателям взаимодействовать между собой в реальном пространстве-времени... ну, попросту говоря -- стрелять друг в дружку из луков. Существование этого межпространственного "коридора" обеспечивается так называемым Зеркалом. Оно некогда возникло в магическом мире (именно возникло, а не было там изготовлено!) вместе с семеркой "Видящих камней" -- палантиров -- и не может существовать отдельно от них: дело в том, что и Зеркало, и палантиры есть продукты разделения единой субстанции -- Вековечного Огня... -- Постойте, палантир -- это, кажется, система сверхдальней связи, нет? -- Ну, можно его использовать и так. А еще можно, к примеру, заколачивать им гвозди... хотя нет, неудобно -- круглый, скользкий... Но вот уж в качестве грузила он точно бы сгодился! Понимаете, каждый из этих магических предметов имеет бездну свойств и применений, но для подавляющего большинства из них в здешнем мире нет даже названий. Вот и используют их черт знает для чего: палантиры для дальней связи. Зеркало -- для примитивного предсказывания будущего... -- Ничего себе -- "примитивного"! -- Уверяю вас, это сущая чепуха по сравнению с иными его возможностями... Да и потом. Зеркало ведь рисует не объективную картину будущего Арды, а варианты -- именно варианты! -- индивидуальной судьбы того, кто в него заглянул. Вам ли, ученому-экспериментатору, не знать, что измерительный прибор прямо влияет на результаты измерения -- а здесь-то прибором служит не что-нибудь, а человек, существо со свободой воли... -- Нет, что бы вы там ни говорили, а предсказание будущего -- это впечатляет... -- Далось вам это "предсказание будущего", -- досадливо отмахнулся Шарья-Рана. -- А нарушение закона причинности (2), к примеру, вас как, не впечатляет? -- Че-его?! -- Того самого... Ладно, до закона причинности мы еще доберемся. Пока вам достаточно запомнить, что палантиры -- в общем и целом -- обеспечивают контроль над пространством, а Зеркало -- над временем. Теперь идем дальше. Дело в том, что два мира Арды асимметричны по любому из параметров, так что "канал" между ними работает весьма избирательно. К примеру, множество магических существ чувствуют себя здесь как дома, а вот побывать на Заокраинном Западе -- да и то ненадолго -- удалось лишь считанному числу людей. Именно их и называют в Средиземье магами. -- А назгулы -- тоже маги? -- Разумеется. Так вот, эту асимметрию уравновешивало одно важное обстоятельство. Сколь ни ничтожны возможности магов в том, соседнем, мире, но случилось так, что именно они сумели заполучить в свои руки Зеркало с палантирами и перетащили все это добро сюда, в Средиземье. В итоге: эльфы могут заселить Средиземье, тогда как люди не могут заселить Заокраинный Запад, но при этом контроль над межмировым "каналом" остается в руках магов -- представителей здешнего мира. Контакты возможны, а вот чья-либо экспансия -- нет. Как видите, Единый создал исключительно продуманную систему... -- Ну да, принцип "двойного ключа"... -- Совершенно верно. Он не предусмотрел лишь одного: часть магов была настолько очарована Заокраинным Западом, что решила любой ценою перекроить Средиземье по тамошнему образу и подобию; они объединились в Белый Совет. Другие -- сформировавшие впоследствии орден назгулов -- были категорически против; ну можно ли, находясь в здравом уме и твердой памяти, разрушать свой собственный мир ради того, чтобы построить на его руинах ухудшенную копию чужого? У каждой из сторон были свои резоны, обе искренне желали сделать людей Средиземья счастливее... -- Все ясно... -- Вот-вот. Когда между Белым Советом и назгулами началась борьба за будущее Средиземья, и те, и другие быстро нашли естественных союзников. Мы стали помогать динамичным цивилизациям центрального Средиземья -- прежде всего Мордору, в какой-то степени Умбару и Кханду, оплотом же Белого Совета стали традиционные социумы Севера и Заката, ну и, разумеется, Зачарованные леса. Поначалу белые ничуть не сомневались в победе. Ведь случилось так, что, когда разгорелась война, и Зеркало, и почти все палантиры находились в их руках; они фактически открыли Средиземье для эльфийской экспансии -- с тем, чтобы мобилизовать против Мордора все магические силы, и местные, и пришлые. Белые маги не предвидели одного: наш путь, путь Свободы и Знания, оказался настолько привлекательным, что множество людей -- самых лучших людей Средиземья -- пришли, чтобы стать магическим щитом для Мордорской цивилизации. Один за другим развоплощались они под ударами магии Заката, но на смену им приходили новые. Одним словом, ваше спокойствие покупалось дорогою ценой, Халаддин, -- дороже не бывает... -- Почему же мы сами ничего об этом не знали? -- А вас это и не должно касаться. Я и сейчас говорю об этом лишь за одним: вступая в борьбу, помните, пожалуйста, что вы сражаетесь и за них тоже... Впрочем, это все так, лирика... Короче говоря, расклад был крайне скверный, но мы таки сумели, ценою всех этих жертв, защитить Мордорскую цивилизацию, и та уже вышла из младенчества. Еще буквально лет пятьдесят--семьдесят -- и вы завершили бы промышленную революцию, а после этого вам был бы уже сам черт не брат. С того времени эльфы, никому не мешая, сидели бы по своим Зачарованным лесам, а прочее Средиземье потихонечку отправилось бы по вашему пути. И тогда, поняв, что они проигрывают соревнование, маги Белого Совета решились на совершенно чудовищный шаг: начали против Мордора войну на уничтожение, впрямую вовлекли в нее эльфов, а в качестве платы за союз передали тем Зеркало. -- Передали Зеркало эльфам?! -- Да. Это было полнейшим безумием; сам глава Белого Совета Саруман (он достаточно дальновидный и проницательный человек) бился против этого плана до последней возможности, а когда тот все же был принят, покинул ряды белых магов. Совет возглавил Гэндальф -- инициатор "Окончательного решения мордорского вопроса"... -- Постойте, это какой Саруман? Не король Изенгарда? -- Он самый. Этот вступил во временный союз с нами, поскольку сразу понял, чем кончатся для Средиземья игры с обитателями Зачарованных лесов: он ведь еще давным-давно остерегал Белый Совет: "Использовать эльфов в нашей борьбе против Мордора -- все равно что поджечь дом ради того, чтобы вывести тараканов..." Так оно и вышло. Мордор лежит в руинах, а Зеркало теперь в Лориене, у эльфийской владычицы Галадриэль; немного погодя эльфы смахнут Белый Совет, как крошки со скатерти, и будут править Средиземьем по своему разумению. Помните, я вам говорил про закон причинности? Так вот, главное, что отличает магический мир от нашего, -- там этот закон не действует (точнее, его действие крайне ограничено). Как только эльфы разберутся в свойствах Зеркала (это не так просто даже для них -- они ведь никогда раньше с ним не сталкивались) и поймут, что оно дает власть и над законом причинности, они немедленно -- и навсегда -- превратят наш мир в заплеванную обочину Заокраинного Запада. -- Так, значит, никакого выхода на самом деле нет? -- тихо спросил Халаддин. -- Один есть. Пока еще есть. Средиземье можно спасти, лишь полностью изолировав его от магического мира. А для этого нужно уничтожить Зеркало Галадриэль. -- И мы можем это сделать? -- в сомнении покачал головой доктор. -- Мы -- если речь о назгулах -- нет. Уже нет. А вот вы -- военлекарь второго ранга Халаддин -- можете. Именно вы, и никто другой, -- от указующей на него руки Шарья-Раны повеяло вдруг каким-то нездешним холодом, -- способны сокрушить самую основу магической силы эльфов и сохранить этот Мир таким, каков он есть. ГЛАВА 17 Наступило молчание. Халаддин ошарашенно воззрился на назгула, ожидая разъяснений. -- Да, вы не ослышались, доктор. Понимаете, по всему Мордору сейчас множество прекрасных людей, и ваша Соня в их числе, делают наше общее дело. Сражаются в партизанах, уводят в безопасные места детей, создают на будущее тайные хранилища знания... Ежечасно рискуют головой в развалинах Барад-Дура, хлебают дерьмо в оккупационной администрации, умирают под пытками. Они делают все, что в человеческих силах, -- не думая о себе и не ожидая ничьей благодарности. Но от вас -- понимаете, Халаддин, от вас одного -- зависит, чем в итоге окажутся все эти жертвы -- платой за грядущую победу или просто продлением агонии. Я и рад бы избавить вас от такого ужасного груза, но не могу. Это -- ваше. Так уж выпало... -- Да нет же, это просто какая-то ошибка! -- Он протестующе замотал головою. -- Вы там что-то напутали... Вот вы говорите -- "сокрушить магию эльфов", а я ведь ничего не смыслю в магии, совсем ничего! У меня никогда не было магических способностей... даже такую чепуху -- спрятанный предмет найти при помощи рамки -- и то не могу... -- Вы даже не подозреваете, насколько близки к истине! Такое полное отсутствие магических способностей, как в вашем случае, -- штука немыслимо редкая, почти невозможная. Понимаете, природа начисто лишила вас стрел и меча, но снабдила взамен замечательным щитом: человек, абсолютно не способный к магии, и сам должен быть абсолютно невосприимчив к чужим магическим воздействиям. Эльфы теперь вошли в такую силу что без проблем сотрут в порошок любого чародея, но с вами им придется играть по правилам рационального мира -- и тут козыри несколько уравниваются. Ну и плюс к тому -- эта ваша склонность к непрогнозируемым эмоциональным решениям; тоже, между прочим, не подарок... Честно сказать, шансы на победу все равно невелики, но во всех иных вариантах их нет вовсе. -- Но поймите, я же не могу взяться за работу, в которой ни черта не смыслю. -- Он был просто в отчаянии. -- Сам-то погибну -- это ладно, но я ведь угроблю усилия стольких людей... Нет, не могу А потом -- Соня! Вы ведь, помнится, говорили -- она в безопасности, берите ее и езжайте себе в Умбар, а теперь выходит, что она тоже работает на вас. Как так? -- Насчет Сони не беспокойтесь -- она у вас молодец. Я ведь видел ее тогда, в Барад-Дуре... Город горел несколько дней кряду -- так что закатные и сами не могли в него войти, в подвалах было полно народу -- дети, раненые... А она как раз занималась поиском людей по развалинам и проделывала иной раз совершенно невозможные вещи. Да вы ведь и сами должны знать за ней этот дар -- абсолютное бесстрашие: можно бояться за других, но только не за себя... Кстати, вы замечали, что женщины вообще бывают наделены этим даром несравненно чаще мужчин? Поймите, с человеком, который не боится, ничего случиться не может -- недаром в том санитарном отряде ее почитали за живой талисман; это -- настоящая древняя магия, а не какие-нибудь дешевые заклинания, уж поверьте слову профессионала. Сейчас она в одном из наших укрытий в Пепельных горах -- тридцать шесть ребятишек из Барад-Дура и "мама Соня": там-то уж и вправду безопасно... -- Спасибо. -- Не за что; она просто на своем месте... Послушайте, Халаддин, я, кажется, совсем вас застращал всей этой патетикой. Не сидите вы с таким похоронным видом! Призовите на помощь свой здоровый цинизм и посмотрите на эту историю как на чисто научную теоретическую задачу. Эдакое, знаете ли, умственное упражнение -- собирание головоломки. -- Вам, между прочим, -- хмуро отвечал Халаддин, -- должно быть известно, что ученый и пальцем не шевельнет, не будучи уверен, что у него в руках находятся все фрагменты головоломки и что она в принципе собираема. Искать в темной комнате черную кошку, которой там отродясь не было, -- такими делами наука не занимается, с этим, пожалуйста, -- к философам... -- Ну, на сей счет могу вас успокоить: в нашей с вами темной комнате черная кошка есть, это с гарантией, -- вопрос в том, чтобы ее поймать. Итак, задача. Дано: крупноразмерный магический кристалл, условно называемый Зеркалом, пребывающий в самой середке Зачарованного леса, в Лориене, у эльфийской владычицы Галадриэль. Требуется: разрушить упомянутый кристалл. Попробуем? -- Параметры кристалла? -- без особой охоты включился в игру Халаддин. -- Так спрашивайте! -- Н-ну... Для начала -- форма там, размеры, вес... -- Форма -- чечевицеобразная. Размеры -- полтора ярда в диаметре, фут в толщину. Вес -- около десяти центнеров, в одиночку не поднимешь. Кроме того, он наверняка будет вставлен в какую-нибудь металлическую оправу. -- Та-ак... Ладно. Механическая прочность? -- Абсолютная. Так же, как и у палантиров. -- Как это понимать -- абсолютная? -- Так вот прямо и понимать -- хрен расколешь. -- Дык... А как же, простите-с?.. -- А вот этой информацией, -- голос назгула внезапно стал металлическим, офицерским. -- вы уже обладаете. Так что извольте-ка напрячь свою память. "Ч-черт, тоже мне выискался на мою голову... А не пошел бы ты в баню, а?.. Постой-ка, постой... Что он тогда говорил -- насчет Зеркала и палантиров?.." -- Зеркало и палантиры, они ведь возникли как продукты разделения Вековечного Огня... Тогда, наверное он же их и разрушает, нет? -- Браво, Халаддин! Именно так, и никак иначе. -- Нет, постойте, а где ж его взять-то, этот самый Вековечный Огонь? -- Полный Ородруин в вашем распоряжении. -- Шутить изволите? Где Ородруин и где Лориен? -- Так ведь, -- развел руками Шарья-Рана, -- в том-то и состоит ваша задача. -- М-да, -- покрутил головою Халаддин, -- неслабо.. Значит, так: пробраться в эльфийскую столицу -- раз, -- он загнул палец, -- охмурить тамошнюю Королеву -- два спереть у нее медальончик весом в десять центнеров -- три, доволочь его до Ородруина -- четыре... ну, на то чтобы спихнуть его в кратер, отдельного пункта заводить не станем... И на все про все времени мне дается -- э-э-э?. -- Три месяца, -- сухо обронил назгул. -- Точнее, сто дней. Если не управитесь к первому августа -- можете сворачивать операцию: все это уже никому не понадобится. Для очистки совести он и вправду минуты три по-раскладывал в мозгах этот сумасшедший пасьянс -- да нет, куда там, -- после чего с явным облегчением сказал: -- Ладно, Шарья-Рана, сдаюсь. Давайте вашу отгадку -- А я ее не знаю, -- спокойно отвечал тот и, обратив к звездам то, что когда-то было лицом, пробормотал с какою-то странной тоскою: -- Время как летит... Меньше часа уже... -- К-как это не знаете? -- наконец выдавил из себя Халаддин. -- Вы же сказали, решение все-таки есть!.. -- Все верно. Решение действительно есть, но я лично его не знаю. А если б и знал, то открыть его вам все равно не имел бы права -- иначе это махом похоронит всю затею. По условиям игры вы должны проделать весь ваш путь самостоятельно. Это не значит, что вам обязательно идти в одиночку -- тут все на ваше собственное усмотрение; можете принимать техническую помощь от других людей, но все решения должны быть только вашими собственными. Я, со своей стороны, готов сообщить вам любую информацию, которая может пригодиться в вашей миссии, -- но никаких конкретных подсказок; считайте, что перед вами не я, а том некой "Энциклопедии Арды". Но имейте в виду: в вашем распоряжении -- меньше часа. -- Любую информацию? -- Любопытство взяло в нем верх над всеми прочими чувствами. -- Любую немагическую информацию, -- поправил назгул. -- Все, что вашей душе угодно: о технологии производства мифрила, об эльфийских династиях, о Кольце Всевластья, о законсервированной мордорской агентуре в Минас-Тирите и Умбаре... Спрашивайте, Халаддин. -- Постойте, постойте!.. Вы сказали -- только "немагическую", а сами помянули Кольцо Всевластья. Как это так?.. -- Послушайте, -- несколько раздраженно заметил Шарья-Рана, -- у вас осталось, -- он опять зачем-то поглядел на небо, -- минут пятьдесят. Честное слово, та дурацкая история -- а никакой магией в ней действительно не пахло -- не может иметь никакого отношения к вашей миссии! -- А это утверждение, между прочим, прямая подсказка! -- Туше! Ладно, слушайте -- коли не жаль времени. Теперь вам решать, что важно, а что нет. Он и сам пожалел о своем любопытстве, ибо понял -- воспоминания эти не слишком приятны для Шарья-Раны. Тот, однако, уже начал свое повествование, и Халаддину опять померещилось, будто во мраке под капюшоном блуждает бесплотная саркастическая усмешка. -- Это была одна из многих наших попыток вбить клин между Закатными союзниками, из коей, к сожалению, ничего путного не вышло. Изготовили роскошное кольцо (металлурги порезвились от души), распустили слух, будто бы оно дарует власть над всем Средиземьем, и перекинули его за Андуин. Надеялись, что рохирримы и гондорцы вцепятся друг дружке в глотку за этот подарочек... Эти-то и впрямь проглотили наживку вместе с леской и поплавком, но Гэндальф -- тот, конечно, сразу почуял, откуда дует ветер. Он, чтобы спасти Закатную коалицию от развала, обвел их всех вокруг пальца: первым добрался до Кольца, но у себя хранить его не стал, а сделал так, чтобы оно как в воду кануло. Спрятал его он на совесть: нашей разведслужбе понадобилось два года, чтобы нащупать след. Оказалось, что Кольцо в Шире; есть такая дыра на крайнем Северо-Закате -- резные наличники, мальвы по палисадникам и свинья в луже посреди главной улицы... Ну и что прикажете делать? Ни гондорцы, ни рохирримы в тот Шир отродясь не заглядывали. Выкрасть Кольцо и опять перебросить его к Андуину -- так наши уши будут торчать из этой истории на добрую сажень. Вот тогда и родилась неплохая идея -- сделать вид, будто бы мы тоже охотимся за Кольцом, и спугнуть с места его широкого хозяина. И решили -- от большого ума, -- что сподручнее это проделать самим назгулам: чего там, ребята, -- одна нога здесь, другая там... Вот мы сдуру и ввязались в это дело напрямую -- что нам, мягко сказать, не по чину. А ведь дилетант -- он и есть дилетант, будь он хоть семи пядей во лбу. От пары настоящих разведчиков проку тогда было бы в сто раз больше, чем от всего нашего Ордена... Вообще-то назгул может принимать любой облик, но в тот раз мы были в своем настоящем виде, как сейчас. Вот вы -- образованный человек, и то давеча с лица сбледнули, а тамошним-то много ли надо? Деревня ведь... Короче говоря, нарядились мы пострашнее, проехались по тамошним местечкам при полном параде и только что не орали в рупор на всех перекрестках: "А где тут живет такой-сякой хозяин Кольца Всевластья? А подать его сюда!" Хорошо хоть у них там не то что контрразведки -- полиции, и той нет: эти бы сразу смекнули: э, нет, ребята, -- если человека и вправду ловят, это делают не так, совсем не так!.. Ну, те-то деревенские увальни -- хозяин Кольца с его приятелями -- ни в чем, понятное дело, не засомневались. Так что мы спокойно и не торопясь погнали их на Восход -- слегка попугивая, чтоб не больно-то по трактирам засиживались. А тем временем наши люди аккуратненько навели на этих ребят гондорского принца Боромира. Ради него, собственно говоря, весь огород и городили: этот за Кольцо Всевластья готов был из костей родного отца клей сварить. А как принц присоединился к отряду (там и еще кой-какой народ поприлепился) -- все, думаем, дело в шляпе; не надо нам больше рядом отсвечивать и публику эту нервировать. Теперь колечко наше само до Минас-Тирита доплывет в лучшем виде... Перепоручили дальнее сопровождение Кольца отряду орокуэнов и думать забыли об этом деле. За что и поплатились. Выходят наши на Андуин; глядь -- погребальная ладья. Боромир. Привет горячий... Видать, приключилась там у них там какая-то разборка, и отыскались в той компании ребята покруче, чем он. Кольца с той поры и след простыл; да его, собственно, и не искал никто -- "до грибов ли нынче"? В общем, маху мы тогда дали капитально, чего там говорить; по сию пору стыдно вспомнить... Ну как, доктор, развлекла ли вас сия назидательная новелла? Впрочем, вы, похоже, и не слушаете вовсе... -- Простите великодушно, Шарья-Рана! -- Халаддин оторвал наконец свой остановившийся взор от прозрачно-оранжевых угольев и вдруг улыбнулся. -- Ваша история странным образом натолкнула меня на одну идею. И я, похоже, нашел решение своей головоломки... ну, во всяком случае, некий подход к решению. Скажите, имею я право, по условиям нашей игры, сообщить его вам? Или это будет считаться подсказкой? ГЛАВА 18 -- Нет. -- чуть подумав, ответил Шарья-Рана. -- В смысле -- не будет. Давайте ваше решение. -- Только вы мне сначала расскажете про палантиры, ладно? -- Сколько угодно. Это тоже магические кристаллы; вас, с вашими ограничениями по части магии, они могут заинтересовать только в качестве системы связи. Все, что окружает один кристалл, может быть передано другому -- изображения, звуки, запахи: подчеркиваю -- передается не информация об этом окружении, а оно самое. Как это происходит -- понять довольно сложно, да вам и ни к чему. Мысли и чувства, понятное дело, никуда не передаются -- это все басни. Палантир может работать на прием, на передачу и на двустороннюю связь; в принципе возможен одновременный контакт и между несколькими кристаллами, но это очень сложно. -- А выглядит-то он как? -- Шар из дымчатого хрусталя размером с голову ребенка. -- Ага, по крайней мере компактен -- уже плюс... Тогда, значит, так. Семерка палантиров и Зеркало составляют комплементарную пару и порознь не существуют, верно? Поэтому можно вместо самого Зеркала скинуть в Ородруин палантиры -- и результат будет тот же самый! А вы мне сейчас дадите информацию -- где их искать. Это законно? -- Хм... Остроумно! Только вот, к сожалению, технически невыполнимо... во всяком случае, по моему разумению. Вам ведь нужна вся семерка, без изъятия, -- иначе ничего не выйдет, а некоторые из палантиров практически недосягаемы. У нас в Мордоре один-единственный, и с ним проблем нет. Палантир Денетора, надо думать, прибрал к рукам Арагорн, Саруманов -- достался Гэндальфу... Ну, до этих, пусть теоретически, добраться можно. Итого -- три. Но есть еще палантир закатных эльфов: тамошний владыка Кирдэн хранит его в башне Эмин-Бераида -- чем это для вас лучше Лориена? Только что путь длинее... Ну, и наконец -- палантир Осгилиата, сброшенный некогда в воды Андуина (где его теперь искать?), и еще два арнорских, из Аннуминаса и из башни Амон-Сул, -- эти пребывают на затонувшем корабле, на дне Льдистого залива. Если хотите, могу сообщить вам точные координаты, но решительно не вижу, чем бы это могло вам помочь... Халаддин почувствовал, как у него зарделись кончики ушей. Нахальный щенок! Вознамерился в три минуты решить задачу, которую величайший математик всех времен обмозговывает уже небось не первый год... Так что он несказанно удивился, услыхав слова Шарья-Раны: -- А вы молодец, Халаддин... Право слово, я сейчас только по-настоящему успокоился: значит, вы все-таки взялись за складывание этой головоломки -- и теперь вас ничто уже не остановит. -- Да, ловко вы меня в это дело втравили, -- пробурчал он, -- ничего не скажешь. А кстати, где спрятан наш, мордорский палантир? Это я так, на всякий случай... -- А вы попробуйте догадаться сами. Цэрлэг вас за этот месяц небось чему-то научил, нет? -- Ну, вы и задачки ставите!.. Хоть скажите, когда его прятали? -- Сразу после Кормалленской битвы, когда стало ясно, что Мордор падет. -- Ага... -- Он на пару минут погрузился в размышления. -- Значит, так. Сначала -- где его заведомо быть не может: во всех ваших убежищах, партизанских базах, и прочая, и прочая. Объяснять надо? -- Мне -- нет. Давайте дальше. -- В самом Барад-Дуре, со всеми его замечательными тайниками, прятать нельзя -- впереди штурм и пожары... -- Логично. -- Переправлять за границу стремно. Во-первых, именно в это время -- сразу после Кормаллена -- тысячу раз попадешься по дороге, во-вторых, кто его знает, как поведут себя после поражения тамошние агенты... Хотя спрятать его, к примеру, в Минас-Тирите было бы весьма соблазнительно! -- Н-н-ну... Ладно, принимается. -- Пещеры, заброшенные шахты, старые колодцы исключаем: вокруг таких мест отирается куда больше случайного народу, чем обычно думают. По той же причине нельзя его утопить, привязавши к буйку, в каком-нибудь симпатичном заливчике Нурнона: рыбаки -- люди любознательные. -- Опять верно. -- Короче говоря, я, пожалуй, закопал бы его в глухом, безлюдном и совершенно неприметном месте, в горах или в пустыне, хорошенько запомнив ориентиры. Хотя, конечно, тут есть свой риск: придешь за ним лет через пять -- а валун, под которым он лежал, вместе со всем склоном снесло в речку оползнем... Или нет, стойте, -- вот еще замечательный вариант! Заброшенные руины с настоящими тайниками, вдали от всякого жилья, куда нормальный человек в жизни не полезет, -- ну, вроде Минас-Моргула или Дол-Гулдура. -- Да-а-а... -- протянул назгул. -- Вам палец в рот не клади... Все точно -- Дол-Гулдур. Я сам его тогда и отвез. Туда -- на планере, обратно -- пешком: один ведь, планерную катапульту запустить некому... Палантир переведен в режим "прием" и невидим для остальных кристаллов: лежит он в тайнике за шестиугольным камнем в задней стенке камина в Большом зале; обшит рогожей с серебряной оплеткой -- в руки можно брать безбоязненно. Пазы тайника появляются при одновременном нажатии на соседний, ромбический, камень и на левый нижний в каминном своде -- до него можно дотянуться только ногой. Вы запоминайте, повторять не буду. -- А я мог бы воспользоваться этим палантиром? -- А почему нет? -- Ну, кристалл-то магический, а вы вроде говорили, что я ни к какой магии не должен иметь касательства. -- Кристалл -- магический, -- терпеливо объяснил Шарья-Рана, -- а связь -- нет. Если вы, к примеру, будете использовать палантир в качестве грузила для сети, то пойманные ею рыбки не станут от этого волшебными, исполняющими три желания. -- Тогда уж, одно к одному, расскажите, как им пользоваться. -- Ну и с кем вы собрались через него общаться? С Гэндальфом? Впрочем, это ваше дело... В принципе ничего сложного тут нет. В оптике разбираетесь? -- В пределах университетского курса. -- Все ясно... Тогда лучше "на пальцах". Внутри палантира есть две постоянно горящие оранжевые искорки. Соединяющая их линия соответствует главной оптической оси кристалла... Халаддин молча слушал объяснения назгула, удивляясь тому, с какой четкостью тот рассовывает всю эту сложную и весьма объемную информацию по полочкам его памяти. Дальше начались вещи совсем уж диковинные. Темп объяснений Шарья-Раны стремительно нарастал (а может, это время замедлялось? -- он теперь и этому бы не удивился), и хотя мозг Халаддина в каждый отдельный миг воспринимал лишь одну-единственную фразу -- смысловой иероглиф, не имеющий связи с контекстом, -- он был абсолютно уверен: в нужную минуту все эти сведения -- о партизанских отрядах Хмурых гор и о дворцовых интригах в Минас-Тирите, о топографии Лориена и о паролях для связи с мордорскими резидентами во всех столицах Средиземья -- незамедлительно всплывут в его памяти. И когда это внезапно окончилось и стоянку затопила вязкая, будто бы загустевшая от холода предутренняя тишина, первой его мыслью было: немедленно разыскать в аптечке Элоара яд и дальше уже никогда с ним не расставаться. В жизни случается всякое, а он теперь осведомлен о таких вещах, что ни при каких обстоятельствах не должен попасть в руки врага живым. -- Халаддин!.. -- окликнул его Шарья-Рана; голос был непривычно тих и прерывист -- казалось, будто назгул задыхается от долгого подъема. -- Подойди ко мне... "Да ему ведь совсем скверно, запоздало сообразил он, как же я сам не заметил, полено бесувственное... что с ним? -- похоже, сердце..." Мысль эта -- "сердце призрака" -- отчего-то не показалась ему нелепой ни в то мгновение, ни в следующее, когда он отчетливо понял: Все! -- благо уж чего-чего, а умирающих он за эти годы нагляделся досыта. Голова сидящего назгула бессильно качнулась, и он прикоснулся к плечу опустившегося перед ним на колени человека. -- Ты все понял? Все, что я тебе сказал? Халаддин лишь кивнул -- в горле застряло что-то Шершавое. -- Больше мне дать тебе нечего. Прости... Только еще кольцо... -- Это -- из-за меня? Из-за того, что вы... мне?.. -- Даром ничто не дается, Халаддин. Погоди... Дай-ка я об тебя обопрусь... Вот так... Время уже кончалось, но я успел. Все-таки успел... Остальное теперь не важно. Дальше пойдешь ты... Шарья-Рана некоторое время молчал, собираясь с силами; потом заговорил, и речь его почти что обрела прежнюю плавность: -- Сейчас я сниму заклятия со своего кольца, и... Словом, меня не станет... А ты возьмешь его и получишь право в случае нужды действовать именем Ордена. Кольцо назгула отливают из иноцерамия: редчайший благородный металл, на треть тяжелее золота -- ни с чем не спутаешь. Люди боятся этих колец и правильно делают: твое же будет чистым -- никакой магии, но знать об этом будешь только ты. Не испугаешься? -- Нет. Я ведь хорошо запомнил: с человеком, который не боится, ничего случиться не может. Это и вправду древняя магия? -- Древнее не бывает... Он внезапно понял, что Шарья-Рана пытается ему улыбнуться -- и не может: темнота под его капюшоном, недавно еще переменчивая и живая, как ночной ручей, стала похожа на брикет угольной пыли. -- Прощай, Халаддин. И помни: у тебя в руках есть все, что нужно для победы. Повторяй это как заклинание и ничего не бойся. А теперь держи... и -- отвернись. -- Прощайте, Шарья-Рана. Все будет как надо, не беспокойтесь. Бережно приняв из рук назгула тусклое тяжелое кольцо, он послушно отошел в сторону и не видел уже, как тот медленно откидывает капюшон. И лишь услыхав за спиною стон, исполненный такой муки, что сердце его едва не остановилось (вот что означает -- "вся боль Мира, весь страх Мира, все отчаяние Мира"!), он обернулся -- но на том месте, где только что сидел Шарья-Рана, уже не было ничего, кроме тающих на глазах лохмотьев черного плаща. -- Это ты кричал? Халаддин обернулся. Молниеносно повскакавшие на ноги товарищи (барон еще продолжал по инерции вращать вокруг себя зловеще поблескивающее Снотворное) хмуро глядели на него, ожидая объяснений. ГЛАВА 19 Наверное, специалист по части тайных операций действовал бы иначе, но он таковым не был и потому просто рассказал им все как есть -- понятное дело, не отягощая мозгов орокуэна всяческими "параллельными мирами". Итак, к нему явился назгул (вот смотрите -- кольцо) и поведал, будто бы он, Халаддин, -- единственный человек, способный помешать эльфам превратить все Средиземье в свое поместье, а людей -- в крепостных. Для этого он должен уничтожить Зеркало Галадриэль. Сроку -- сто дней. Он решил принять на себя эту миссию -- раз уж так сложилось, что больше некому. Как именно приступать к делу, у него пока нет ни малейшего представления, но авось что-нибудь да и придумается. Цэрлэг кольцо оглядел с опаской и в руки его брать, понятное дело, не с