стное сравнение для женщин. Серж. Для нас, испанцев, на первом месте стоит лошадь. Для меня как тореро на втором месте -- бык, а уж на третьем -- женщина... Но все это связано и не может существовать раздельно... Тореро без женщины лишь убийца! Трубецкой. У вас есть жена? Серж. Нет, но у меня много возлюбленных! Трубецкой. Так вы Дон Жуан? Серж. Я не покоритель. Женщины покоряют меня... (Смотрит на Мерилин.) Я покорный... Одной, которая меня покорила, я должен позвонить. (Встает.) Извините... Трубецкой. Вы еще вернетесь? Серж. Обязательно... Я не теряю надежды услышать голос вашей жены... (Уходит.) Пауза. Трубецкой (к Мерилин). Ну что ты все молчишь? Может, ты плохо себя чувствуешь? Так что же? Просто так не бывает... Как только мы с кем-нибудь знакомимся, ты умолкаешь... Ведь это же просто неприлично... Я не сержусь, а просто пытаюсь понять тебя... Ну, хорошо, хорошо... Пауза. Я думал, что хоть когда в Испанию приедем, что-то изменится... Не хотите ли в Арктику? Нет? Странно... Ваша холодность больше подходит вечным льдам, чем солнцу Испании... Нет, я не хочу ссориться. Но ты... Хорошо... Прости меня... Ну... ты... Хорошо... Я не буду... Но обещай мне, что повеселеешь сейчас же! А то этот испанский тореадор Хулио подумает о нас невесть что... Что мы, русские, унылый народ... А он приятный малый... Постарайся понравиться ему. Пауза. Ты меня любишь?.. (Прикуривает сигарету.) И я тебя... Появляется Серж. Садится за стол. Дозвонились? Серж (улыбаясь). Моя возлюбленная вышла замуж за мясника Родриго... Ну, наконец-то вы заговорили... Я не бедный... У вас очень приятный голос... Очень мил ваш акцент... Родриго убивает быков профессионально, для меня же это -- искусство. Не думал, что она выйдет за Родриго... Он сам похож на быка, и я с удовольствием отшиб бы ему рога. Но я сам лишь рогоносец... Она чем-то была похожа на вас... Такие же миндалевидные глаза, за печалью которых -- большое чувство. Вы различны тем, что у нее страсть выплескивается мгновенно, у вас же, по-моему, страсть распределена на всю жизнь... Трубецкой. У вас принято обсуждать достоинства и недостатки чужих жен в присутствии их мужей? Серж. Вы обиделись? Трубецкой. Я -- нет, но моя жена... Видите, и она не обиделась... Но лучше обходить эту щекотливую тему. Физиономистика не принадлежит к разряду точных наук. Рискуете ошибиться. Серж. Пока не ошибался. Трубецкой. Тем серьезнее могут быть последствия вашей первой ошибки! Серж. О! Русский запустил в меня первую ракету... Вы эмигранты? Трубецкой, Нет, просто мы путешествуем. Серж. Разве у вас есть свобода передвижения? Трубецкой. Мой отец, князь Трубецкой, эмигрировал в Испанию в шестнадцатом году, и я унаследовал его состояние. Серж. Политика? Трубецкой. Вы имеете в виду, эмигрировал ли мой отец по политическим соображениям? Серж кивает. Нет, хотя не знаю, как трактовать... Он полюбил женщину, мою мать, женщину простую и вдобавок со скандальной репутацией... Стрелялся из-за нее и убил противника... Царь был разгневан и лично взялся расследовать это дело. Моему отцу пришлось бежать за пределы России... Серж. У русских холодная кровь, но иногда она вскипает, как вулканическая лава, и сжигает все на своем пути... Не хотел бы быть в числе солдат, сражающихся против русских. Значит, вы князь? Трубецкой. В десятом колене. Серж. А до меня пятнадцать поколений моих предков выращивали и продавали овощи... А ваша жена? (к Мерилин.) Я так и думал, что вы не русская... Вы американка? Видите, как я сразу догадался... (Трубецкому.) А вы говорите, что физиономистика не точная наука! (к Мерилин.) Как давно вы замужем? Трубецкой. Похоже, что вы допрашиваете. Серж. Что вы! Это языковый барьер... Я просто поддерживаю беседу. Два года?.. Это совсем недолго. А чем вы занимались до замужества? Интересно... Трубецкой (к Мерилин). Совсем не обязательно было говорить, что ты работала стриптизершей! Серж. А вы случаем не были заняты в секс-шоу Шекельбаера?.. Господи, а я мучаюсь, где я вас видел!.. У вас потрясающая грудь... Я ходил смотреть на вас два раза, пошел бы и третий, но нужно было уезжать, да и на третий билет вряд ли хватило бы денег! Трубецкой. Закрываем тему! Серж. Разве вашей жене это неприятно? Трубецкой. Достаточно того, что это неприятно мне! Серж. Хорошо... (К Мерилин.) Жаль, что больше не увижу вас в Америке... Я любовался вами как ценитель! Трубецкой. Кровь моего отца может вскипеть, и испанский король объявит на меня гонения!.. Серж. Вы отменный шутник!.. Трубецкой. Я не шучу... (В лицо Сержа смотрит дуло пистолета.) Серж бледнеет. Я не шучу... (Испуганно смотрит на Мерилин.) Что с тобой? Тебе плохо? Господи!.. (Сержу.) Она на седьмом месяце... Мы ждем ребенка. Это единственная наша надежда! Что вы сидите!.. Вызывайте "скорую помощь"! (Берет Мерилин на руки.) Серж бросается вызывать врача. Потерпи немного... Все будет в порядке. Не бойся! Где же этот чертов испанец!.. (Кладет Мерилин на кровать.) Гаснет свет. Слышатся крики рожающей женщины. Господи, сделай так, чтобы все было в порядке!.. Я люблю своего ребенка!.. Я люблю плоть, от которой он почерпнет жизнь!.. Пусть она мало мучается!.. Господи, сделай так, чтобы женщины и мужчины размножались вегетативно!.. Уходит свет. Женщина больше не кричит, лишь плачет младенец. Пауза. За столом сидит Трубецкой в косоворотке и курит трубку. Рядом Мерилин. В ее волосах седина. Рядом с ней сидит маленькое чучело с таким же японским лицом, как и у матери. На ногах его теплые валенки, толстый свитер связан под самый подбородок. На столе стоят тарелки с нехитрой едой. Трубецкой. Не понимаю, что происходит... Я же тебя люблю? Ведь правда? Как же ты не знаешь... Ведь я делаю для вас все... Вон Алешке врачи сказали, что нужен чистый воздух, я же купил этот дом. Мы же каждую зиму едем - за тысячу километров в черт знает какой глухой лес, где кроме нас никого нет... Зачем я это говорю? Не знаю... Сам себя, что ли, пытаюсь успокоить... Вроде тебя люблю, я в этом уверен. В Алешке души не чаю, а что-то такого... Не знаю, как сказать... Ну, не хватает чего-то... Я не выдрючиваюсь. Почему это я тебя мучаю все время?.. Я же пытаюсь разобраться... Как я могу один!.. Как это -- не твои проблемы? Жена ты мне или нет! Я не скандалю... Это я нервирую ребенка?! Я, который все для вас... А ты не задумываешься, почему твой муж, от которого у тебя ребенок, мучается, что ему не хватает для счастья? Простого, обыкновенного человеческого счастья! Нет... Ты не виновата... Наверное, не виновата, но ты же как жена должна помочь мне разобраться, почему я мучаюсь... Пускай три года... Пускай я мучаюсь пять, десять лет, но если ты любишь меня, если ты жена моя... Или ты не любишь уже меня? (Алеше.) Успокойся, чего ты расхныкался... Не обижаю я твою маму. Хочешь, мы сегодня построим большого снеговика? Сделаем из морковки нос, а из печки возьмем угольки и нарисуем глазки! Надевай шубку... Почему это он никуда не пойдет? (Алеше.) Разве ты заболел? (к Мерилин.) Зачем ты врешь? Просто хочешь насолить мне... Не понимаю, какой тебе от этого прок. Злить ближнего -- это достойное занятие для матери. Для женщины! А если я не буду сдерживаться? Знаешь ли, у меня вот здесь тоже достаточно накопилось... Тоже нервы не выдерживают. Могу и заорать, могу и плюнуть на все... И плюну... И плюну, я тебе говорю... Дождешься в конце концов... Когда это я тебя бил? Ах, ты просто считаешь, что я могу избить тебя... Понятно... Интересно, из чего ты это заключила? Это у меня глаза злые?! А твои глаза вообще не понять! Что в них скрывается? То ли любовь, то ли ненависть. (Алеше.) Перестань орать! (к Мерилин.) Ты вообще меня никогда не любила! А ты вспомни, откуда я тебя вытащил! Вспомни, вспомни... Есть ли в тебе хоть толика благодарности! (Алеше.) Да прекрати ты, в конце концов! Где бы ты сейчас находилась, если бы не я... Смогла бы ты вообще родить ребенка! Я не жесток... Я тебе никогда не напоминал об этом, но ты вынуждаешь меня... Ты делаешь из моей жизни каторгу! Женщинам свойственно из благодарности делать зло! И ты, к сожалению, ты, моя жена,-- не исключение! От такой жизни с ума можно сойти! И почему я терплю весь этот ад! Каждый день все одно и то же, одно и то же... Перестаньте орать, вы, оба! Перестаньте лить слезы! Слезы -- это защита хитрых! Слышится стук в дверь. (К Мерилин.) Вытри лицо! (Достает из кармана носовой платок, вытирает Алеше лицо.) Стук повторяется. Да, да... Кто там? Серж (из-за двери). Это охотник... Не пустите ли обогреться? Трубецкой. Входите же... Конечно, входите. Дверь открывается и входит Серж. Он в овчинном тулупе, с рюкзаком и двустволкой за спиной. В руках у него короткие лыжи. Серж. Вы меня извините... Трубецкой. Да за что? Серж. Понял, что дотемна к себе не поспею, а ночевать в тайге... Сегодня тридцать четыре обещали. Трубецкой. Не надо ничего объяснять! Раздевайтесь и проходите к столу, будьте как дома! Серж. Еще раз извините... (Скидывает с себя тулуп. Лыжи и ружье ставит к стене. Открывает рюкзак. (Алеше.) А это тебе! (Достает из рюкзака за уши зайца.) Вот тебе косого! Трубецкой (улыбаясь). Как это вы его, живого? Серж. Сам не понимаю... Еду на лыжах, смотрю -- косоглазый сидит, смотрит на меня... Ну, думаю, какой смелый! Насколько же ты меня подпустишь?.. Качусь, а он ни с места, все глазеет и глазеет... Подкатил вплотную -- опять не боится, нюхает лыжи мои... Ну, я его за уши -- и в рюкзак... Трубецкой. Невероятно... Ты слышишь, Мерилин? Да, это моя жена... Мерилин. Серж. А как по отчеству? Без отчества как-то неудобно... Ну, хорошо... Тогда и меня зовите просто Иваном... Ваней... Трубецкой. (протягивая руку). Виктор... Трубецкой... Серж. Очень приятно... (Пожимает руку.) А это сын ваш? Трубецкой. Алеша... (Алеше.) Ты чего не здороваешься? (Сержу.) Зайцем увлекся... Серж. А чего у тебя личико заплаканное? Трубецкой. Приболел он немного, вот и капризничает... Ну что же вы, проходите к столу, сейчас чаю... Серж. Спасибо. (Проходит, садится, достает из рюкзака банки консервов, буханку хлеба.) Трубецкой. Спрячьте!.. Спрячьте немедленно, у нас все есть! Серж. Не помешает. (Выуживает из рюкзака бутылку водки.) Энзе. Трубецкой. Бутылка-то у вас пустая! Серж. Как?! Трубецкой. Крышечку, видно, сорвало, вот она и вытекла... Серж. В самом деле... Какая обида. Трубецкой. Ничего страшного... Жене все равно нельзя... Я практически не пью. Только вы вот... Серж. А я что! Она в тайгу предназначалась... Чтобы не замерзнуть... Трубецкой наливает гостю чаю. Открывает банки. (к Мерилин.) Вы эстонка? А то я слышу, акцент у вас?.. Трубецкой. Нет, она родом из Испании... Серж. А как вы в тайге оказались? Уж больно климат разный... Трубецкой. Дело в том, что я хоть и русский, но тоже родился в Испании и там рос. А потом познакомился с Мерилин и женился на ней... Но вдруг кровь заговорила -- захотелось вернуться на родину, на которой никогда не был... А Алешка у нас здесь родился. Вот такая история... Серж. Я тут недавно книгу прочел, там рассказывается про одного князя, который полюбил проститутку, из-за нее стрелялся и бежал от царя в Испанию... Трубецой. А как фамилия того князя? Серж. Как и у вас. Трубецкой... Трубецкой. Странно... Серж. Я думал, вы его родственник. Трубецкой. Простое совпадение. Серж. Там дальше рассказывается про сына того первого князя... Трубецкой. Интересно... Серж. Он тоже вырос в Испании, там женился на звезде стриптиза, и у них родился сын, который вырос и тоже женился, и родил сына, но потом по неизвестным причинам убил свою жену... Его казнили, а ребенка отдали на воспитание, фамилию сменили. Так и закончился род Трубецких... Трубецкой. Ужасная история... Правда, Мерилин?.. Расскажите про себя что-нибудь.. Серж. А что я... У меня все просто. Здесь родился, здесь же и вырос. Вот профессиональным охотником стал... А мальчишкой был -- мечтал на тореадора выучиться. С быком сражаться. Таскал у матери кумач и молодых бычков дразнил... (К Мерилин.) Вы еще долго здесь проживете? Хотите, я вам медведя подарю? Зачем же живого... Шкуру медвежью... Знаете, медвежатина какая вкусная? Наверное, и не пробовали никогда... Медвежьи котлеты... Я здесь берлогу одну выследил... Судя по всему медведь там здоровый. Хотите? Трубецкой. Возьмите меня с собой! Серж. Куда? Трубецкой. Медведя убить. Серж. Зачем вам это? Трубецкой (пожимая плечами). Интересно... Серж. У вас ружье есть? Трубецкой. Нету. Серж. Это сложнее. Трубецкой. Я в стороне постою, подстрахую... Какую-нибудь рогатину срежу. Серж. А как ваша жена на это посмотрит? Трубецкой (К Мерилин). Как ты на это посмотришь?.. Ей все равно. Чем скорее я сгину, тем для нее лучше! Серж. Я, кажется, не ко двору пришелся... Трубецкой. Да что вы!.. Мы никогда и не перед кем не скрываем своего отношения друг к другу! Она меня терпеть не может! Серж. По вашей жене не скажешь, что она может кого-нибудь ненавидеть. Трубецкой. О, знаете, как бывает обманчива внешность! С виду ангел, а внутри черт! Классический расклад! Серж. Я все-таки думаю, что вы преувеличиваете... Трубецкой. А вы у нее спросите! Мерилин, расскажи Ивану, как ты меня ненавидишь... Расскажи, как я тебя каждый вечер из чужих грязных постелей вытаскивал! Расскажи, благодаря кому ты стала честной женщиной... Благодаря кому у тебя ребенок!.. Еще немного-- и ты уже никогда бы не родила, а подыхала бы в лепрозории! Ты еще меня называешь подонком! (Сержу.) Вот видите, вместо благодарности-- глухая ненависть... Серж. Знаете, мне кажется, вы сами в этом виноваты. Трубецкой. Это с какой стати, интересно узнать? Серж. Если все время напоминать женщине, что вы для нее сделали и что бы было с ней, если бы не вы -- девяносто девять процентов, что она вас возненавидит! Трубецкой. Вы психолог? Серж. Нет, я же говорил, что охотник. Трубецкой. Вы психолог, но доморощенный! Всякое животное, спасенное от смерти, благодарно своему хозяину, как бы он к нему впоследствии ни относился! Серж. Чушь! Кошки! Попробуйте ущемлять достоинство сиамской -- и она через неделю, когда вы будете спать, разорвет вам горло... А у некоторых женщин все-таки достоинства не меньше, чем у сиамской кошки! Трубецкой. Может быть... Но это не относится к моей жене. Иначе она давно бы отхлестала меня по щекам. (к Мерилин.) Дай мне пощечину, и я поверю, что и у тебя есть достоинство! Ну, что же ты!.. Что ты опять молчишь?! Встань и дай мне по морде!.. Серж. Если женщина не может постоять за себя, то это должен сделать мужчина!.. (Встает и дает пощечину Трубецкому.) Пауза. Пойдете со мной на медведя? Трубецкой. Нет. Серж. Отчего же? Трубецкой. В моем доме есть собственный медведь. Серж. У вас ребенок плачет... От него заяц упрыгал. Трубецкой. Вам действительно негде ночевать? Серж (вставая). Я уйду, не беспокойтесь... (Одевается, берет лыжи и ружье.) Трубецкой. Извините, если что не так... Серж. Бывает. Трубецкой. У вас хорошее ружье... Я в оружии знаток. Серж. Всего хорошего... (Уходит.) Пауза. Трубецкой. Что со мной происходит?.. Я ничего не могу понять... Я чувствую, что становлюсь обыкновенным подонком, но сделать ничего не могу. Чем больше я тебя люблю, тем больше становлюсь подонком. Почему так? Прости меня, если можешь... Ведь если человек просит прощения, он еще не совсем потерянный... Да, да, ты тысячу раз права, что я веду себя, как слюнтяй. Когда я влюбился в тебя, то надел маску мужественности, но сумел проносить ее недолго... На самом деле я слабый... Ты видишь! Я, мужчина, признаюсь тебе в собственной слабости... Я обвиняю тебя в том, что в тебе нет достоинства, а на самом деле... Послушай меня... Прошу тебя, ничего не говори. Ты знаешь, я не князь... И никогда им не был... Так, не был... Я тебе все время врал... Я не знал ни своего отца, ни своего деда... Я их не помню... Я вырос в детдоме... Там мне дали фамилию самую обыкновенную -- Гаврилов... В шестнадцать лет я ее сменил на Трубецкого. И это еще не все... Я несчастлив в жизни... Мне никогда не везло... У меня нет даже собственной квартиры... Я живу в спортивном зале школы с театральным уклоном. В зале, который я должен отремонтировать к новому учебному году... У меня маленькая зарплата и больное самолюбие... У меня нет друзей... Хотя здесь я вру! У меня есть друг, его зовут Серж... Но тебя я всегда любил и надеялся, что когда-нибудь стану счастливым. Теперь я, по-моему, сказал тебе все... Входит Серж. Он в своем обычном костюме, с сильно выдающимися из рукавов пиджака манжетами, с лихо закрученными буденовскими усами. Серж. О! Вы оба дома! Трубецкой. Да вот сидим, беседуем... Садись и ты. Чай наливай себе. Серж садится, наливает чай. Серж. Чегой-то вы такие смурные? Трубецкой. Так... Вот винюсь перед женой. Жизнь ей порчу. Мучаю... Серж. А зачем ты ее мучаешь? Трубецкой. Не знаю... Серж. А может быть, хватит ее мучить? Трубецкой. Хватит... Пауза. Серж (смотрит сначала на Мерилин, потом на Трубецкого). Мы любим друг друга... Трубецкой (рассеянно) Что? Серж. Пойми, мы любим друг друга... Трубецкой (не понимая). Кто? Серж. Мы с Мерилин. Пауза. Трубецкой. И давно? Серж. Какая разница... Давно. Трубецкой (К Мерилин). Он правду говорит? (Закрывает глаза рукой.) Простите... Я не был к этому готов. Пауза. Теперь она будет жить у тебя? Серж. Нет, мы снимем квартиру. Свою я оставляю жене... Трубецкой. А как же наш ребенок? Пауза. Я спрашиваю, как же мой ребенок?! Почему вы молчите?! Серж. Это не твой ребенок. Трубецкой. Как это не мой? Серж. Не от тебя... Трубецкой. Что?!! Серж. Алеша будет жить с нами. Трубецкой. От кого?! Серж. От меня... Пауза. Серж спокойно закуривает сигарету. Пауза. Серж тушит сигарету. Трубецкой тяжело поднимается, шарит по столу рукой... Неожиданно размахивается и всаживает в горло Мерилин нож. Трубецкой. На!.. Получай! (Бьет ее ножом.) За все!.. За все!.. За все!.. Серж (закрывая лицо руками). Господи... Трубецкой, остановившись, смотрит на Мерилин. Берет ее на руки. Из горла Мерилин струйкой текут на пол опилки, Трубецкой подставляет под них руку. Трубецкой. Кровь... Я ее убил?.. Господи, что я наделал!.. (Кладет Мерилин на пол, щупает ей пульс.) Вроде жива... (Смотрит на Сержа.) Что ты сидишь! А ну, встань! Серж. А что? Трубецкой. Она дышит! Серж. И что? Трубецкой. Готовь операционную, придурок! Серж (сообразив). А-а... (Бежит в глубь зала.) Трубецкой одним движением скидывает со стола посуду. Перекладывает с пола на стол Мерилин. Появляется Серж. Он катит стеклянный столик с медицинскими инструментами. Трубецкой. Наркоз!!! Серж прикладывает к лицу Мерилин кислородную маску. Адреналин в сердечную мышцу!.. Серж наполняет шприц. Быстрее, черт возьми!.. Пульс! Серж. Пять ударов... Трубецкой. Скальпель! Серж подает скальпель. И смотрите за наркозом, черт вас возьми! Серж. Давление падает... Трубецкой. Тампоны! Еще... Еще... Серж. Пульс пропал... Трубецкой. Электрошок! Серж сдирает с Мерилин платье, потом лифчик и трусы. Все это летит на пол. Делает Мерилин электрошок. Тело Мерилин подпрыгивает. Пульс! Серж. Сердце остановилось... Трубецкой. Делайте же что-нибудь! Серж. Она умерла... Трубецкой. Сделайте ей укол! Серж. Она умерла... Трубецкой. Как -- умерла? Серж. Так и умерла. Трубецкой берет Мерилин на руки. Несет ее по залу. Трубецкой. Мерилин... Что ты? Ну-ка, вставай скорее... Ты чего это... Ты не можешь умереть, оставив меня одного... Ну-ка, вставай! Я тебе приказываю! (Кладет Мерилин на пол.) Мерилин... Наверное, счастья не может быть в настоящем... Оно либо в будущем, либо в прошлом... Ведь, правда, Мерилин? (Собирает в руки опилки.) Кровь... К Трубецкому подходит Серж. Серж. Это опилки... Трубецкой. Это кровь... Серж. Она ненастоящая... Это чучело... Трубецкой. Мерилин... Серж. Ведь это мы с тобой ее сделали... Трубецкой. Я ее убил... Я убийца! Вызывай милицию! Серж. Бред, Витенька! Трубецкой встает, подходит к телефону, набирает 02. Трубецкой. Приезжайте... Я убил человека... Семьсот пятидесятая школа... Физкультурный зал... Спасибо... (Кладет трубку.) Серж. Ты можешь понять, что она не живая! И телефон бутафорский. Ты сам говорил... И зачем чучело испортил... Придется тебе за него платить... Можно подумать, ты миллионер... Трубецкой. Заткнись!.. Серж. А чего ты мне рот затыкаешь! Трубецкой. Потому что ты плебей, а я князь! Серж. Все, Витенька... Какой ты, к чертовой матери, князь! Ты без роду и племени. Ты еще хуже, чем я. Трубецкой. Повтори! Серж. А ты что, не слышал? Трубецкой. Ну, Сережа, сейчас я тебе ноги вырву! Серж. Ты чего?.. Трубецкой. Падла! (Приближается к Сержу.) Серж. Ты чего, Витя?.. Раздается стук в дверь. Трубецкой. Кто там еще? Молчание. Повезло тебе... (Идет, открывает дверь.) На пороге два чучела, одетые в милицейскую форму. Что надо? Никто вас не вызывал... Видимо, кто-то пошутил... Ничего. До свидания... (Закрывает дверь.) Серж. Неужто ты, Витенька, меня бить будешь? Трубецкой. Еще не хватало руки о тебя марать! Серж. Вот и хорошо... Трубецкой подходит к столу, на котором сидит Алеша. Поднимает его. Трубецкой (кидает Алешу Сержу). Этого шизенка можешь взять себе! Серж. Да ты не обижайся, Вить. Все будет хорошо... (Кладет чучело на пол.) Трубецкой. Не ной... Серж (поднимает с пола лифчик и трусы, кладет их в сумку). Жене, на всякий случай... Жаль, календарь испортил... Пауза. Трубецкой. Ну что, Обломов, красить будем? Серж. Давай, давай... Трубецкой. Надо в неделю уложиться... В конце августа -- самый клев. Серж. С чего начнем? Трубецкой. С той стены... Серж открывает банку с краской. Трубецкой берет кисть. Серж (прикладывает ладонь ко рту). А-а-а (Вслушивается в эхо.) Конец. Все права принадлежат Дмитрию Липскерову Страница автора http://www.lipskerov.ru Адрес электронной почты dmitri@lipskerov.ru Для некоммерческого использования.