урбахш, прикрыв глаза, что-то вполголоса бормотал... Три Лепестка Черной Розы легла на дно лодки и, свесив свои красные тонкие ножки за борт, болтала ими, глядя в ясное утреннее небо. Приключение, о котором мы мечтали в поезде, началось. Совсем немного мы отъехали от берега, и не знаю как другим, но мне вдруг смертельно захотелось спать. Я подумал, что ничего дурного не случится, если с минутку подремлю. Сонно посмотрел на ребят. Их, по-моему, тоже сморило всех... ... Очнулся я от крика. Три Лепестка Черной Розы в страхе показывала на небо: "А это кто? Неужели бывает такая туча, как дракон, смотрите скорее!.. " Все подняли головы, и я конечно тоже. Раскрыв огромную пасть, подсвеченную красным утренним солнцем, над нами действительно летел Дракон. Вот это да! Ребята тесно прижались друг к другу в лодке, а я вскочив на мостик и разрывая задними ногами воображаемую землю, приводил себя в полную боевую готовность. - Что это? - спросила Лайце. - Они здесь у вас водятся, да? На такой вопрос мой хозяин ответить точно не мог. - Вроде бы нет, - только сказал он, - а туча действительно необычная... Ребята, очнувшись ото сна, смотрели на небо, а у меня голова так высоко не поднималась, но зато шерсть на том месте, где начинается хвост, поднялась дыбом. - А зачем? - спросила Три Лепестка Черной Розы, нарушив молчание, но никто не знал, что ей ответить, и потому никто не ответил. - Смотрите, у него что-то в лапах! - закричал вдруг Витя. Ребята стали вглядываться в облака. Я тоже кое-как приспособился. В лапах Дракон держал переливающуюся всеми цветами радугу. А приглядевшись мы увидели, что не радугу он несет, а какое-то деревце, ветви которого излучали сияние. Красиво, черт побери! Я радугу видел прошлым летом на даче, поэтому сразу узнал. А вот чтобы драконы носили по небу деревья, видеть не приходилось. - Что это у него? - спросила Три Лепестка Черной Розы, которая тоже, наверное, такого нигде не видела. Вопрос ее снова повис в воздухе. Дракон пролетал как раз над нами, и волна, поднятая ветром от его крыльев, окаменела. И лодка уже не могла двигаться, как не могла бы она двигаться на песке. Недоумевая, мы все выбрались прямо на море. Вот тебе и выкупались! Не вода, а каток какой-то! - Как лед, - сказала Хайди, забыв про вопрос подруги. - Да, - подтвердил Витя. - Что это "лед"? - спросила Три Лепестка Черной Розы. - Это такая твердая вода, - ответил Ате, который видел лед в стакане содовой воды. - Так это и есть твердая вода, значит это лед, - заключила Три Лепестка Черной Роды. - А почему тут лед, - спросила Лайце, - ведь была вода? - Может быть, этот дракон летит из Антарктиды, - предположил Витя, - он холодный и заморозил воду. Настала моя очередь высказаться. Я предостерегающе и озабоченно тявкнул: пока мы отвлекались на замерзшую воду, Дракон с неба исчез. И тут с берега, из-за камня, за которым мы все только что прятались, разглядывая девочек, раздался страшный визг. Прекрасная половина нашей экспедиции вздрогнула, а я - сторожевая охрана, обмирая от страха, помчался на этот визг. Что же я увидел, выскочив на берег и обежав камень вокруг?.. Огромную нору, которой только что, когда мы вчетвером стояли у камня, не было. И в эту пору - о, ужас! - прижав к бокам кожаные крылья, втискивался только что виденный нами в виде облака на небе Дракон. А около норы, куда он лез, сидела большущая толстенная Крыса и издавала так напугавший меня сперва визг. - Помогите же! - кричала Крыса, увидев меня. - Кому? - удивился я, потому что был все-таки фоксом-крысоловом, а не драконоловом. - Ну не ему же, - презрительно зашипела Крыса, показывая толстой лапой на невиданное пресмыкающееся. - А чем я могу быть полезен вам? - стараясь быть галантным, спросил я. Крыса ответила не сразу, насмешливо оглядев меня с головы до ног. - Уже ничем, - с сарказмом сказала Крыса, глядя как Дракон провалился под землю, а нора словно задернулась красной занавесью. - Это что, Дракон подземного базирования? Вроде бомбардировщика? - спросил я нелюбезную Крысу. - Это Дракон войны, - спокойно сказала Крыса. - Вы что, драконов не знаете? Между прочим вы глупость сделали, милый песик, что разрешили ему исчезнуть. Он приносит людям несчастье, а ведь я вам говорила, - укоризненно и назидательно добавила она. - Но вы мне ровно ничего не сказали, - пытался я восстановить истину. - Ну так я скажу вам сейчас: Дракон похитил у жителей Земли Мир. И теперь, чтобы не разразилась Большая война, его надо найти, отнять у него Мир и вернуть его Земле. - Вот тебе на! А где ж его теперь искать? - Сами вы ничего не сделаете, любезный мсье... - Пират, - подсказал я печально. - Пират, - согласилась Крыса. - Все вы собаки - пираты... Сама я, к сожалению, слишком толста и ленива, чтобы помочь вам, но совет дам. У вас есть друзья? - Странный вопрос. Конечно! - Так бегите за ними. И отправляйтесь на поиски Мира. И я уже без лая и восторгов, настороженно оглядываясь и принюхиваясь к земле, где прятался Дракон, побежал к берегу, где стояли ребята в ожидании моего появления. Они были печальны и меня даже не окликали. "Но ведь все это сказка, - вдруг воскликнул я сам себе, - такого на самом деле не бывает". Это придало мне сил, но я не стал раздумывать и расслабляться - сказка это или не сказка - а вдруг Мир действительно в опасности? Г л а в а 3 Мы отправляемся в путь - Пират что-то знает, - услышал я голос своего хозяина Вити. "Ха, знал бы он, что я знаю! " Всем своим видом я призывал к действию и давал понять, что время не терпит. Наконец ребята меня поняли, выбрались на песок, и я потянул их к большому камню. Вы не думайте, дар речи у меня не потерялся. Я хотя и не сказочная собака, а реальный, избалованный городской жизнью пес (к тому же еще и дисквалифицировавшийся в ловле крыс), но я не был до конца уверен, что могу в этой тревожной ситуации заговорить. Это было бы уж слишком. А вдруг мы не в сказке, а все-таки наяву? Говорящая собака - это еще хуже, чем Дракон. Все перепугаются... Впрочем, и без слов мы отлично понимали друг друга. По всему прибрежному песку, как камешки из сережек, были разбросаны большие брызги твердой воды. Я еще хотел их собрать, чтобы подарить маме Маше, но вовремя вспомнил, что у нас всех сегодня есть более серьезное дело. - Так куда и зачем он летел? - спросила Три Лепестка Черной Розы, еле поспевая за нами. - Под землю. Наверное, он там живет, - сказал Гурбахш. Я залился подтверждающим лаем, что должно было означать: "Ты прав, Гурбахш". - Ну, во-первых, под землю не летают, - снова подал голос мой хозяин Витя, - а, во-вторых, как же мы смогли увидеть сказочного Дракона в реальном мире? Может быть, это все-таки была туча? Удивительно непонятливы эти люди, даже мой хозяин. Какая разница, сказка это или нет, важно, что началось приключение. - Я полагаю, Драконы всегда прикидываются тучкой, когда летят по нашему небу, не сказочному, - сообразил Гурбахш. - А зачем он здесь летел? - спросила Три Лепестка Черной Розы. Ответ на этот вопрос я уже знал, для того и вел ребят к большому камню, за которым была огненная нора, затянутая словно красной кисеей. Возле нее все еще сидела толстая неинтеллигентная Крыса. Мы подошли, и я раскланялся с этой толстой Крысой как со старой знакомой. - А, - сказала она, поглядывая на моих друзей рубиновыми бусинками-глазками, - представители человечества... Говорила она это, конечно, по-своему, по крысиному, и ребята ее не понимали, но общее настроение передалось всем, и когда крыса заговорила, мои друзья активно включились в дискуссию. Кстати, я давно замечал, что со всеми существами - зверями, даже предметами - можно разговаривать, было бы настроение. - Что же утащил Дракон? - с недоумением проговорила Хайди. - Наверняка это было что-то очень дорогое... Может, самое дорогое на свете? - Самое дорогое у меня - мама, - сказала Три Лепестка Черной Розы. - А у меня деревня, где я живу: горы, река... Еще друзья... - сказала Лайце, подумав. - А у меня - время, - вдруг сказал негритенок и заплакал. - Ну, плакса, что случилось? - по-матерински спросила Три Лепестка Черной Розы, доставая платок и вытирая Ате слезы. - Мой папа поднял восстание против колонизаторов и поработителей, - сквозь слезы, по-взрослому проговорил Ате, - и сказал, что если выиграет время, то ему на помощь придет вся Африка. Но он не успел. Его убили. - И Ате снова заплакал. Хайди стала вытирать его глаза своим платком. Ате успокоился. - Ате нужна свобода для родины и Мир, - сказал Гурбахш. - И мне. Я ведь хочу стать философом, а на это тоже нужен Мир. - Послушай, Гурбахш, - сказала Хайди, - ты хочешь быть философом? Ты мудрый, может бытьты нам объяснишь, что произошло? - А сколько сейчас времени? Уже, наверное, давно был подъем? - спросил Витя, - горна что-то не слышно... Хайди не ответила. Она трясла часами и возмущалась. - Лучшая фирма, лучшая фирма, а часы стоят... Часы Хайди действительно стояли. И не только ее. Витины тоже. Не двигались тени деревьев. Судя по всему, вместе с часами стояло время. - Я думаю, - сказал Гурбахш, - что Дракон похитил у нас дерево Мира, и поскольку мы были этому свидетелями, значит сама судьба дает нам шанс найти этот Мир и вернуть людям. Надо отправиться немедленно, пока Дракон не распорядился им по-своему. Не уничтожил его. Мне страшно захотелось завыть от слов Гурбахша, но я чувствовал ответственность момента. Где наша не пропадала: будем искать Мир. Вместе мы, конечно, это сумеем. Для порядка я обнюхал всех ребят, чтобы помнить их в случае чего, огляделся вокруг, приметив кусочек самшита, и смело потянул их к норе, подернутой красной кисеей. Витя взял да и не думая прыгнул прямо в нору. И, конечно, тотчас исчез под землей. Занавес на мгновение открылся, впустил его и тут же закрылся снова. Я почувствовал себя очень гадко, оставшись без хозяина, и тут только вспомнил напутственные слова мамы Маши, в тот момент мне польстившие: "Без тебя, Пиратка, я бы Витю ни за что не отпустила. Береги его! " И вот тебе на, как я выполнил ее поручение!.. С остервенением, словно на самого Дракона, бросился я на красный занавес. Не задумываясь, ребята взялись за руки и последовали моему примеру, тоже прыгнули вниз, и мы все с визгом и лаем исчезли с поверхности земли. Конечно, мы были уверены, что идем по верному пути. У нас была великая цель, мы шли за Деревом Мира. Мы еще не знали, как возвращаться, но это нас пока заботило меньше всего. Г л а в а 4 Возвращаемся. Но куда?.. Вы просто представить себе не можете, в какой интересный и удивительный мы попали колодец! Совсем не такой, какой был у нас прошлым летом на даче. В том был вкусно пахнущий сруб, а этот был скорее похож на лифт. Пол у него стал опускаться под ногами, потом задергался, потом в просвете шахты замелькали какие-то разноцветные рисунки. - Ой, мы, наверное, попали в калейдоскоп! - восторженно воскликнула Три Лепестка Черной Розы и тут же с удивлением остановилась на полуслове. Это были не разноцветные камушки, слагающиеся в мозаику, а циферблаты всевозможных часов. Гурбахш, который, как вы заметили, склонен был все объяснять, тотчас же предположил, что эти часы - похищенное у людей время, то самое время, которое было потрачено на подготовку к войне вместо того, чтобы созидать мир. И, что найдя Дерево Мира, мы вернем людям время. Может быть, Гурбахш и прав. Вдруг мы почувствовали, что пол волшебного лифта стал совсем уходить из-под ног, и это свидетельствовало о том, что мы явно опускались. Но судя по стремительно бегущим вниз стенам шахты, лифт поднимал нас все выше и выше, и через несколько мгновений мы оказались у основания большого камня. Увидели яркий, явно дневной свет и кусок самшита, примеченный мною, когда мы прыгнули в красную нору. Шестым чувством я уловил, что мир вокруг был не тот, из которого мы прибыли, хотя он и очень похож на наш. - Ничего не понимаю, - сказала Хайди. - Впрочем нет, понимаю. Мы вернулись... Я протестующе залаял. - Как же мы вернулись, - поддержал меня Ате, - когда мы прыгали в красный колодец, а этот колодец... зеленый? И действительно, тут только мы увидели, что шахта этого колодца зеленая и похожа на поросший изумрудной травой овраг. И задернулась она, едва только мы из нее вылезли, зеленой кисеей. - Если мы вернулись, - сказала Лайце, - то где же тогда наш Витя? Почему он не с нами, его нигде не видно, а всем известно, что провалился он сюда раньше. Ребята стали звать своего друга. А уж как я звал его, как выл! Хотя понимал, что тут его мы не увидим. - Мы здесь не найдем его, - серьезно сказал Гурбахш, гладя меня по шерсти. - Мы не найдем его здесь, потому что здесь его нет. Мы попали совсем не в тот мир, куда попал он, и не в тот, откуда мы прибыли. Но если вы не против, то давайте все же осмотрим окрестность. Не прыгать же снова в зеленый колодец? - А вдруг мы не найдем дорогу назад? - резонно сказала Три Лепестка Черной Розы. И я обиженно гавкнул. Напомнил о себе. - У нас, во-первых, есть Пират, - сказала Хайди. - А во-вторых, у меня есть прочная шелковая нитка. Мы привяжем ее за этот вот кустик, и таким образом всегда сможем вернуться. Так мы и сделали. Только вдруг не нашли кустика. Тот что был, рассыпался на наших глазах, а привязали нитку за какую-то корягу. И чем больше мы удалялись от нее, тем яснее становилось, что идем мы по направлению к нашему палаточному городку. Но что это? За то время, что мы покинули пансионат, в нем произошла какая-то удивительная и необъяснимая перемена. Ате первым заметил, что на деревьях не стало листьев и они теперь выглядели словно нарисованные, а трава, которой положено быть зеленой, стала голубой. Мы все невольно задрали головы туда, где несколько минут назад, когда мы уходили, светило солнце, и с ужасом увидели, что источник света надо искать не в небе, а на земле, и даже не на земле, а в море. Море, застывшее как лед, светилось холодным зеленоватым светом, а в небе, касаясь своими отвратительными щупальцами облаков, замерло зеленое солнце, и даже красного флажка на мачте городка не было... Пожирая синие просветы неба разрасталось колоссальных размеров плотное и кажущееся липким марево. - Что это? - воскликнул Ате. - Что это? - вскричала Три Лепестка Черной Розы. - В-р-р, - сказал я, и это можно было понять как угодно, потому что я и сам толком не знал, что оно означает. Хайди, Гурбахш и Лайце в ужасе смотрели на страшную картину. В эту секунду пошел зеленый дождь. Он сбивал с дымящихся палаток крыши, и вихри - крутящиеся ураганчики - разметывали по территории гордка бесчисленные мелкие вещи: шортики, блузки. Мы все оцепенели. Новым своим порывом уже не ветер, а смерч закрутил все, что мы видели вокруг. А тут еще молнии ударили в лодочную станцию, и тысячи щепок, горящих щепок, покрыли все вокруг. Начинался большой пожар, запахло гарью, и напуганные и присмиревшие ребята, и я вместе с ними не сразу поняли, что мы, и только мы в безопасности. На крохотном островке, на котором мы стояли, в преломленных лучах, как в капле чистого кристального и мирного дождя, отражалось солнце, настоящее солнце. Мы словно находились на дне гигантской стеклянной пробирки, потому что прямо над нами было голубое и естественное небо. А под нами росла нормальная зеленая трава. Когда мы двигались, двигалась с нами и жизнь. И только осознав это, мы направились к ближайшей палатке, где еще утром жили мальчики - африканец Ате, индеец Гурбахш и мой хозяин Витя. Скуля и плача, мы вошли в палатку, прорванную смерчем и захлестнутую зеленым дождем, сквозь рваную крышу которой были видны скомканные вещи ребят. Я узнал куртку своего хозяина. И едва только мы вошли в палатку, как увидели их всех троих, мирно спавших на своих раскладушках. Часы моего хозяина, как и утром, лежали здесь же. Только они замерли. И как только тень Гурбахша упала на эти часы, они ожили. Гурбахш взял их в руки, показав Ате. Без четверти семь, - сказал Ате. - Через пятнадцать минут подъем. Куда же мы попали? Может быть, в другое измерение? Во всяком случае, не в сказку. Все мы видели, что Витя, Гурбахш и Ате спали на раскладушках, и вместе с тем каким-то образом настоящие Ате и Гурбахш стояли здесь же, рядом со мной. А под Витиной раскладушкой спал я сам, вроде бы вполне счастливый... И одновременно стоял и грустно смотрел на себя спящего. От всего этого у меня зачесался хвост, и я стал чихать. А потом мы вышли из палатки и на нее снова хлынул смерч с зеленым дождем, и часы вновь оказались на том же самом месте, где лежали раньше. Три Лепестка Черной Розы испуганно вскрикнула и показала на море. Там из-за горизонта поднималась серебряная стая невиданных птиц, которая с жутким, раздирающим душу гулом, медленно двигалась к нам. Хайди обнялаТри Лепестка Черной Розы. И мы пошли обратно по пути, проложенному натянутой ниткой Хайди, - мой нюх впервые отказался мне служить. Через несколько мгновений мы были уже у зеленого колодца, но едва только вступили на него, как колодец снова стал красным, но на этот раз он не провалился под нами, а в мгновение ока дорога к палаточному городку затянулась кисеей, и в противоположной стороне вспыхнула другая огненная дорога. Судя по всему, именно она нам и была нужна. - Я думаю, - сказал спокойно ребятам Гурбахш, - это был не наш пансионат. Наш пансионат в другом временном измерении. Нам просто предоставлена возможность увидеть, что с нами может быть, если мы не найдем Мир. Мы должны это сделать, должны выручить Витю, чтобы это временное измерение ни для кого и никогда не стало бы реальностью. Поэтому и стоят наши часы и часы всего человечества. Все человечество смотрит на нас и ждет. От нас, от детей планеты Земля зависит, что будет дальше с Миром. А когда мы найдем Мир, вот увидите, все часы пойдут себе дальше, спокойные и уверенные в завтрашнем дне. Я тявкнул, полностью согласившись с ним. Умный вообще парень, этот Гурбахш. Вот бы они подружились с Витей, и мы поехали бы к нам на дачу, где полаяли бы, побегали, я познакомил бы его со своими друзьями, мамой Машей, папой Пал Палычем, Витиным братом Костей, коровой Фросей и, конечно, со своим тезкой Пиратом. Я чуть не заплакал, вспоминая всех моих старых друзей, стоя посреди страшного пейзажа на зеленом островке. Три Лепестка Черной Розы погладила меня, и мне заметно полегчало. Г л а в а 5 Мы знакомимся с Саламандром, находим дворец Аштар-и-Калона и встречаем Витю Хайди, Три Лепестка Черной Розы и Лайце, Гурбахш и Ате, а также ваш покорный слуга стояли на красной поверхности колодца, как вдруг раздался чей-то тоненький голосок. - Помогите, помогите, замерзаю! На голос Крысы вроде не похоже, да и чего ей замерзать посреди такого пожара? Ребята стали оглядываться, Гурбахш и Хайди побежали на голос, а Три Лепестка Черной Розы, продолжая чесать мне шерсть, удивлялась: - Как это можно замерзать, когда вокруг такая жара и все горит? Как видно, непростое существо это кричит. Я хотел было залаять, но почему-то не решился. К тому же все вокруг было похоже на сказку, и я уже подумывал, не начать ли мне всерьез разговаривать. В сказке я мог это себе позволить. Хайди и Гурбахш обнаружили действительно странное существо. У него было шесть лап, хвост. Дракон? Нет. Но все оно было какое-то прозрачное, хотя на вид и прочное. И язык длинный, как у одной Витиной знакомой, и по стеклянным артериям бежала фиолетовая кровь. И видно было, как раздуваются у этого существа бока. Мы все по очереди представились этому созданию. Хайди, Лайце, Три Лепестка Черной Розы, Гурбахш, Ате и Пират. - Вы иностранный корреспондент? - переспросило меня существо с нотками беспокойства в голосе. Я не успел ответить, как вопросы стал задавать Гурбахш, и правильно, а то я еще в этой чужой стране наговорю не того чего-нибудь. Какой я корреспондент - просто умею писать... - Ты кто? - спросил существо Гурбахш. - Это ты звало на помощь? - Я Саламандр. Вы свою путевую ниточку накинули мне на хвост. Я вас терпеливо ждал, пока вы уходили. Ждал, чтобы познакомиться. А вы пришли и, не отвязав нитку, бросили меня, и я теперь не могу пойти по своим делам... - А ты мальчик или девочка? - спросила Три Лепестка Черной Розы. Саламандр надолго задумался. Поворачивая треугольную голову направо и налево, он молчал. - А почему тебе холодно? - спросила Хайди. - Вот мы, например, задыхаемся от жары и огня. - Потому что я чувствую себя хорошо только тогда, когда забираюсь по уши в огонь. - Огня тут предостаточно, - сказал Гурбахш. Он отвязал нить, опутавшую Саламандра, ту самую нить, которую достала из своего кармана Хайди, когда ребята пошли в пансионат, чтобы не заблудиться. И Саламандр прыгнул в костер. - Самое приятное для меня, - улыбаясь, сказал он, - это напалмовая лужица. Гурбахш и Хайди ничего не сказали. Да и что было говорить. Существо, для которого естественное состояние и радость - пожар и всепожирающий огонь, не может быть им другом. Но все же стоило спросить о Вите, и Гурбахш наблюдая, как жмурится, умываясь в огне, Саламандр, спросил его: - А ты не видел здесь нашего товарища, такого же мальчика? Саламандр снова задумался. - Я знаю, где он. Знаю, потому что он спрашивал меня, как пройти к моему начальнику, хозяину горного огня, большому Дракону войны Аштар-и-Калону. - Как же туда пройти? - спросил Гурбахш. - Вот я еще немного погреюсь и отведу вас туда. Через некоторое время, когда мы отчаялись дождаться, пока оБогреется огненное существо, и я уже собирался гавкнуть, снова раздался писклявый голос. - Ну что же вы, я жду вас. Давайте скорее пойдем. И пятеро друзей со мною на руках (я умудрился обжечь лапы) отправились за невиданным существом. Долго ли, коротко ли шли мы, стемнело. А я глядя на Саламандра, покоясь на шоколадных руках Ате, думал: отчего Саламандр с нами столь любезен? Ведь он помощник Дракона, он должен стоять на страже его интересов. А что, если Саламандр заманивает нас в ловушку, чтобы убить? Но время шло, и ничего плохого с нами не происходило. Зонтики костров переливались всеми оттенками красного и оранжевого цвета. Звезды в небе были какие угодно, только не белые. Саламандр как будто нарочно вел нас прямо через огонь, и мы едва успевали перепрыгивать через горящие головешки. То здесь, то там слышались вскрикивания девочек и Ате. Только Гурбахш и Три Лепестка Черной Розы не вскрикивали, наступая на горячие угли. Три Лепестка Черной Розы - потому, что ее научили ходить по горящим углям ее далекие предки, а Гурбахш - потому, что был силен духом и умел не показывать боли. Трижды купол неба из фиолетового становился черным, пока наконец волшебное сияние, струящееся у подошвы горы, не разбилось на множество языков белого пламени. Языки белого пламени вылизывали роскошные ворота в огненно-красной стене, окружающей, как объяснил Саламандр, владения Аштар-и-Калона. Саламандр представил нас белому огню и сказал, что среди прибывших - иностранный корреспондент мистер фокс Крысолов Пират. Языки белого пламени с удивлением уставились на нас, помигали в раздумье... А я подумал о том, как примитивно в этой стране делается дезинформация. Вот я уже и "корреспондент... ". - А вам назначал прибыть Большой Дракон? - спросил нас один из языков белого пламени, и, получив нестройное "нет", спросил: - Что же тогда привело вас в резиденцию Большого Дракона? - Мы ищем нашего товарища, - ответили мы хором. - Саламандр сказал, что он пошел сюда, ко Дворцу. Саламандр молчал, спрятавшись. Побоялся поддержать! Пернатый огонь ничего не ответил, подул ветер, и он закачался вместе с другими огнями. Потом огни посовещались и расступились, а мы вошли во владения Аштар-и-Калона. Я дрожал на руках Ате. Почему-то вскрикнула Лайце. Мы приближались к цели. Саламандр между тем исчез, а мы даже не успели его поблагодарить. Я решил сделать это на обратном пути. И только я задумался, как на нас с грозным фырканьем бросилось какое-то животное, похожее на нашу соседку по лестничной площадке, только с крыльями... "Дракон", - решил я. И тут увидел: на нем верхом сидит мой хозяин Витя! А мне больше уже ничего на свете не надо было! Я спрыгнул с рук Ате и побежал, скуля и пригибаясь к земле, на обожженных лапах целовать моего хозяина Витю. После объятий Витя рассказал нам о своих приключениях. Г л а в а 6 Витя помогает крылатому Гиппопотаму Опередив всех нас и провалившись в красный колодец первым, Витя, как впоследствии оказалось, действительно повстречал Саламандра и спросил у него, как ему пройти ко Дворцу Аштар-и-Калона. Саламандр только проснулся, был в плохом настроении и не изъявил желания его проводить. Тогда мой хозяин пошел один. Сперва он тоже посетил странно-зеленый оздоровительный пансионат, а потом увидел огненную дорогу и пошел по ней. Он обходил костры и напалмовые лужицы так, чтобы не обжечь ног, и примечал все увиденное им по пути. Вите не хотелось идти к Аштар-и-Калону вместе с нами. Слишком опасным казалось это предприятие, и он, мой любимый хозяин, решил выполнить его один, первым кинувшись в лапы опасности. Таким его, как сказал бы завуч школы, где он учится, воспитали родители, школа и судьбоносная эпоха. Дважды на его пути, как впрочем и на нашем, небосвод из фиолетового становился черным, и уже блеснуло впереди радужное сияние красно-огненной стены с бело-огненными воротами - резиденция Большого Огненного Дракона (так он назывался полностью). Неожиданно до Вити донесся чей-то жалобный стон. Мой хозяин прислушался, и любопытство школьника победило в нем страх путешественника. Выбирая тропинку между горящими лужицами, он пошел на стон и приблизился к небольшой горной гряде, где оглядевшись, заметил, что на одном уступе ее что-то сереется. И это "что-то" вновь застонало и заурчало от боли. - Кто ты? - спросил Витя. Серая тень не ответила. Витя решил подождать. - Странные вопросы вы задаете, молодой человек, - вдруг сказало серое пятно. - Разве дело врача спрашивать у больного - кто ты? Его дело лечить. - Я не врач, - сказал Витя. - Я мальчик. - Помоги мне. Витя осторожно стал взбираться на отвесную скалу. И, взобравшись на самый верх, он увидел, что на острой скале, как жук на булавку, наколот Крылатый Гиппопотам. На голове у него сияла алмазная корона. Витя, понятное дело, немедленно сообразил, что перед ним не простой Гиппопотам, а, вероятно, какой-то особенный. Вообще мой хозяин отличается сообразительностью. Конечно, не простой: простые не имеют ни крыльев, ни короны. - Помоги, - попросил невиданный зверь. Витя по доброте душевной тотчас же попытался приподнять его, чтобы снять со скалы, и с удивлением увидел, что у него это легко получается, как будто Гиппопотам был не настоящим, а воздушным. Он взял сначала его за шкирку, как кота, но подумав, решил, что это непочтительно. Поэтому снял его со скалы за хвост, спустился к подножию, положил его передние ноги на свои плечи, достал носовой платок и заткнул рану, которая тут же зажила. Гиппопотам замурлыкал. Витя не удивился. С сегодняшнего утра вообще чему-то удивляться было бы глупо. Потом они вместе сидели, ждали, пока Гиппопотам придет в себя, разговаривали, и Гиппопотам рассказал Вите про Дракона и про себя. Гиппопотам, оказывается, был советником Дракона. Не по душе советником, а по должности. Вынужден был пойти на такую службы, чтобы кормить маленьких своих детей. Но, поступая на службу, дал обет не приносить никому зла. Дракон долго терпел такого советника, но в конце концов всему наступает предел. Однажды он спросил Гиппопотама, чем, по его мнению, люди дорожат больше всего на свете. Гиппопотам, зная вероломство Дракона, дал своему хозяину уклончивый ответ, за что и был наказан. За разговорами Витя понял, что приобрел хорошего товарища и настоящего союзника. И в свою очередь рассказал Крылатому Гиппопотаму, куда он держит путь и зачем ему нужно логово Аштар-и-Калона. - Неужели ему все-таки удалось похитить Мир? - огорчился Крылатый Гиппопотам. - Но не печалься, я помогу тебе, хотя и нелегкое дело ты затеял, мой мальчик. И они пошли рядом к Аштар-и-Калону. Пошли за Миром. Потому что Мир нужен не только людям, но и зверям. И через некоторое время, когда впереди уже явственно вырисовывался белый огонь ворот на красно-огненной стене, Крылатый Гиппопотам вдруг сказал: - Я знаю, кто еще нам может помочь. Это Большая Белая Река. Жди меня тут. И с этими словами Крылатый Гиппопотам, взмахнув крыльями, улетел. Витя сидел на холме, ждал своего нового друга и вдруг увидел пять черных теней, которые пробирались через костры к логову Дракона. Если бы Витя в то время знал, что это мы разыскиваем его, он бы бросился нам навстречу, но среди моря огня он не узнал нас. А вскоре вернулся Крылатый Гиппопотам. На голове его была намотана чалма. - А где же Река? - спросил Витя. - Это и есть Река, - ответил зверь, показывая на чалму, - она просто замерзла и затвердела, ей холодно. Ее заморозил и закинул на гору Дракон - в отместку за то, что она отказалась показать ему дорогу к людям. Она тоже советник Дракона. Но советы Драконам надо давать осторожно... Гиппопотам развязал чалму и положил ее рядом с огнем. Чалма стала таять и вскоре превратилась в реку. Витя и Гиппопотам попили воды. - Спасибо вам, - сказала Река, и вода ее потеплела. - Вы вернули мне жизнь. Никогда бы не подумала, что ты, Гиппопотам, способен на это. - Я всю жизнь мечтал служить справедливости, а это Виктор - человек-победитель и мой спаситель. Мы идем к Дракону для того, чтобы отобрать у него похищенный им Мир. Река долго думала. - Что ж, - сказала она, - смерть бежит от стремящихся в бой, я буду помогать вам. С этими словами она разлилась. Часть костров погасла, и на равнине стало прохладнее. Витя и Крылатый Гиппопотам тронулись в путь. Река потекла рядом. - А как мы узнаем, где Аштар-и-Калона прячет Мир? - спросил Витя. - Надо еще сперва дойти до его Дворца, - резонно ответил Гиппопотам. - Это не так-то и просто. И только потом уже задавать вопросы... Долго ли, коротко ли они шли, третий раз фиолетовое небо стало черным, пока его словно мечом не рассекло огненное сияние Дворца Аштар-и-Калона. Витя, Гиппопотам и Белая Река подошли к воротам и оглянулись на пройденный путь. Все кругом горело, кроме тропинки, по которой они шли вдоль реки. Перед ними высился дворец. Они остановились. - Скажите пожалуйста, мадам... гражданка Большая Белая Река, - спросил Витя, не зная точно как называть реку, - а за что вас Дракон так... - Витя покрутил над головой руками, изображая чалму. - Естественно за то, что я случайно узнала правду про него, - прожурчала Река. - А что это за правда? Может быть, она поможет нам найти Мир? - Правда всегда помогает. Я вам могу сказать, почему был похищен Мир. Дело в том, смелый мальчик, что Дракон давно уже стал стар и немощен. А умирают в любом мире, даже в сказочном, и никакое Богатство не может обеспечить бессмертия. Но вот конкретно у нашего Дракона возникла идея со своей смертью унести в небытие всех. И этой идее он подчиняет все. Теперь, когда Мир похищен, он может быть спокоен: как только он умрет, на Земле разразится небывалая война, которая уничтожит все человечество. Останутся, может быть, машины и дома... Десятки ученых работали на него и создали механизм: как только умирает Дракон, начинается война. Его так и называют теперь Драконом войны. Я случайно узнала об этом, и за это Дракон заморозил меня, закинул на гору, где всегда холодно. И если бы не вы... - Надо спешить, - сказал Витя. В это время пять теней метнулось от ворот Дворца. Вдруг язык Белого пламени охватил одну тень, и тотчас Витя услышал крик Лайце. Что кричала девочка, разобрать было невозможно, но это была без сомнения она. Витя с Гиппопотамом подошли ближе, зверь испустил фырк, и четыре тени шарахнулись от Белого огня. - Стой, - закричал Витя. - Это же мои друзья, а вон и Пиратка на руках у Ате. - Вот как, - удивился Гиппопотам. - Ты пришел сюда не один? - Один, но мои друзья, как видно, не захотели оставить меня. - Хорошо, - улыбнулся Гиппопотам, - мы будем дружить. - Ребята, не бойтесь его, - сказал нам всем Витя. - Это мой друг - Крылатый Гиппопотам, советник Дракона. Он нам поможет найти то, что мы ищем. И эта Река поможет. Знакомьтесь: Большая Белая Река. Ну что вы испугались? Подойдите. Вон Пиратка же не боится... - Мы не испугались, - сказала Хайди, к которой первой вернулся дар речи. - Просто один из языков Белого пламени похитил Лайце... Никто не заметил, как Белая Река вдруг раздвоилась. Один ее приток остался защищать нас от жары, а другой ринулся на золотой холм, где гремела музыка. Похоже, там был праздник... Г л а в а7 Мы встречаемся с Драконом и узнаем, где Лайце - Смотрите, - вдруг закричал Витя, показывая на долину, по которой мы только что шли, - это же географическая карта! Действительно, долина, в которой стоял Дворец Дракона, была теперь похожа на географическую карту, по которой Витя изучает моря и континенты в школе, только колоссальных размеров. То здесь, то там горели костры, дымились пороховые озера, текли огненные реки. Кое-где прямо на земле были норы, похожие на ту, через которую мы попали сюда. Они были задернуты цветными занавесями: синими, желтыми, красными и даже серебряными. Ребята остановились и конечно же подумали о том, что какой-то из этих кругов-колодцев приведет их домой. Но о возвращении пока рано было думать. И я так понял, что за каждым колодцем был свой мир, и больше чем уверен - в каждом из этих миров нуждались в Мире... Я стал обнюхивать колодцы, чтобы найти тот, что приведет нас домой. Но вдруг откуда ни возьмись послышался оглушительный гул, налетел вихрь и погасил огонь пожарищ. На секунду погасли и разом вновь вспыхнули все звезды в небе. Над поляной словно стрела гигантского подъемного крана показалась остромордая и горбоносая голова Дракона. Дракон разинул огненную пасть, из нее немедленно выскочил пылающий жираф и помчался навстречу ребятам. Да, да, пылающий жираф! Он фосфоресцировал и горел. - Не бойтесь, ребята, - проговорил мой хозяин Витя, заслонив собою девочек. Даже в такую страшную минуту мой хозяин не утратил галантности, а я - способности оценить ее. Уроки Пал Палыча не прошли даром - Витя растет джентльменом. А жираф вдруг исчез. Раздался громогласный хохот Дракона. Видимо, другие советники ему доложили, что идут враги, а он увидел всего лишь детей и собаку. Он смеялся и брызгал огненной слюной, попадая ею на географическую карту. И на карте, где еще не горело, вспыхивали новые костры на месте гор, равнин, городов, лесов. На мне поднялась шерсть от возмущения. Вот так от старческого брызганья слюной начинаются кое-где войны. - А ну-ка, теперь посмотрим, доберусь я сегодня до вас, сожгу или нет, - и с этими словами Аштар-и-Калона взял из-за спины гигантскую ромашку и стал обрывать на ней лепестки: сожгу, не сожгу, сожгу, не сожгу, - произносил он громовым голосом и вдруг расхохотался. - Шучу, чужестранцы. - Да, - придя в себя и посерьезнев, заговорил он снова, но уже тоном любезного собеседника, - будьте моими гостями, посмотрите, сколь Богата моя земля и как счастлив мой народ. Могу вам сообщить, что ваша приятельница Лайце выходит сегодня замуж за моего сына Дракошу, она не желает возвращаться в ту страну, откуда вы прибыли. Она изъявила желание стать невозвращенкой и сегодня намерена сама заявить об этом за свадебным столом. Вы тоже можете быть свидетелями этого. - Пир по протоколу начнется через... - тут Дракон посмотрел на часы, висевшие на его левом крыле. - ... Впрочем, он уже начался. милости просим и вас к столу, сочтем за честь, - Дракон огненным крылом, не тем, на котором висели часы, а другим, сделал пригласительный жест, но при этом опалил ресницы и брови Вити, хотя и не очень сильно. Витя решил проверить: почему Дракон не сжигает их, может быть, у него не хватает сил? Достал из кармана гвоздь и бросил в ту часть карты, где пылали костры. В ту же секунду гвоздь расплавился и кусочки металла, брызнувшие как шрапнель, попали Вите на рукав и прожгли его. Витя встряхнул рукой. Девочки взвизгнули. Приток Белой Реки тотчас же побрызгал нас холодной водой. Дракон захохотал: - Оставайтесь у меня во владениях, чужестранцы, и я научу вас этим нехитрым фокусам. Будьте благоразумны, как ваша подруга. Она ведь наконец обрела свободу, ведь скоро того мира, откуда вы прибыли, не будет, я сожгу его, и вы тоже превратитесь в ничто, превратитесь в пустоту. И весь мир превратится в ничто, все живое... - А что вы тогда будете делать? - наивно спросила Три Лепестка Черной Розы. - О, я буду владыкой мира, - немедленно ответил Дракон. - Пустынного мира? - уточнил Витя. - Мир не может быть пустынным, - заявил Дракон, - он может быть потусторонним. - А вы всерьез надеетесь уцелеть? - спросил Витя, и по его виду было видно, что он не знает, на "ты" говорить с Драконом или на "вы". Дракон задумался: - Поэтому я и не делаю этого сейчас, - снова захохотал Дракон. - Сейчас я просто репетирую. - А вас заколдовали? - тихо спросила Три Лепестка Черной Розы. - Почему вы так противоречивы? - Никто меня не заколдовал, - проревел Дракон, - я не люблю об этом рассказывать. - Расскажите, - попросила изящная Хайди, и в ее тоне было столько нетерпения, что Дракон вынужден был сдаться. - Много лет назад нас было два брата, - начал он свой рассказ. - И любили мы одну женщину. И эта женщина была красива, как все женщины, и она не отвечала "да" ни одному, ни другому. И тогда один брат собрал войско и пошел войной на другого брата, так и воюем до сих пор. - Из-за женщины? - спросила Три Лепестка Черной Розы. Все рассмеялись, а Дракон обиделся. - Тогда горный дух тоже смеялся и превратил нас двоих в одного Дракона, вот мы теперь и боремся между собой. - Что ж, это мудрое решение со стороны горного духа, - сказала Хайди, - а расколдовать вас нельзя? - А зачем? Мне приятно быть двуединым, я чувствую, как иногда во мне рождается что-то доброе. Вот, например, я мог бы вас давно уничтожить, а я щажу вас. В это время по полю снова пронесся пылающий жираф. - Почему у вас жираф горит? - спросила Три Лепестка Черной Розы. - Он символизирует мое могущество, - самодовольно заявил Дракон. Вдали послышался барабанный бой, звуки литавр и кларнета. Мы обернулись. - Там свадьба моего сына, - объявил Дракон, - пойдемте, вы уже приглашены и можете воочию убедиться, что ваша приятельница осталась здесь добровольно. Я появлюсь там позже, чтобы не распугать гостей, - добавил он самодовольно. - Отдайте нам Лайце, - тихо, но решительно потребовал Витя. Дракон его не слышал, он был слишком занят собой и своими мыслями. - А кроме Лайце вы отдадите нам украденный вами Мир, - это снова твердо и властно сказал мой хозяин. - Так вот вы для чего здесь! - усмехнулся Дракон и подбросил что-то в воздух. И это что-