е так. Посетивший Сталина югославский коммунист К. Попович рассказывал: "Сталин привез нас ночью на Ближнюю дачу... Молчаливая женщина, не говоря ни слова, принесла ужин на серебряной посуде. За ужином и тостами прошел целый час. Потом Сталин начал заводить патефон и приплясывать под музыку. При этом Молотов и соратники выкрикивали: "Товарищ Сталин, какой вы крепкий!" Но настроение его вдруг пере-менилось: "Нет, я долго не проживу". "Вы еще долго будете жить, вы нужны нам!" - кричали соратники. Но Сталин покачал головой: "Физиологические законы необратимы, - и он посмотрел на Молотова. - А останется Вячеслав Михайлович". Я представляю, как облился потом от страха Молотов. Говорил он это, видимо, не раз. Старик Молотов рассказывал поэту Чуеву: "После войны Сталин собрался уходить на пенсию и за столом как-то сказал: "Пусть Вячеслав поработает теперь. Он помоложе". Молотов не рассказал о своем ответе, но можно представить, как он протестовал, как перепугался и подумал: скоро! И действительно, вскоре Хозяин начал... УДАР ПО ШТАБАМ Началось с провокации. В Архиве президента я прочел телеграмму Хозяина Молотову: "14. 9. 46. Академики... просят, чтобы ты не возражал против избрания тебя почетным членом Академии наук. Я прошу тебя дать согласие. Дружков". Молотов из Нью-Йорка отправляет церемонную телеграмму в Академию: "Приношу глубокую благодарность... Ваш Молотов". И тотчас последовала гневная шифровка: "Я был поражен твоей телеграммой. Неужели ты в самом деле переживаешь восторг в связи с избранием тебя в почетные члены? Что значит подпись "ваш Молотов"? Мне кажется, что тебе, как государственному деятелю высшего типа, следовало бы больше заботиться о своем достоинстве". Молотов понял: началось. И поспешил покаяться: "Вижу, что сделал глупость... За телеграмму спасибо". Но Молотов знает привычки Хозяина: это только начало, теперь он будет уничтожать его по любому поводу. "21.10.48. Представленные Молотовым... поправки к проекту конституции Германии считать неправильными и ухудшающими конституцию... Сталин". Шатается, шатается стул под "каменной жопой"... Унич-тожая Молотова, Хозяин все активнее выдвигает Вознесенского. Микоян вспоминал: "В 1948 году Сталин на озере Рица сказал, что он стал стар и думает о преемниках. Председателем Совета министров он назвал Вознесенского, Генсеком - Кузнецова". Думаю, узнав об этом, опытный Молотов облегченно вздохнул: сигнал прозвучал для других. Хозяин явно решил начать новую охоту. Молодой член Политбюро Вознесенский, первый заместитель Сталина на посту председателя Совета министров, способный экономист, выдвинулся во время войны. В союзе с ним выступает секретарь ЦК Кузнецов. Он в чем-то повторяет Кирова: молодой, обаятельный, честный работяга. И также бывший вождь коммунистов Ленинграда. Взяв Кузнецова в Москву секретарем ЦК, Хозяин делает его вторым человеком в партии, поручает ему курировать оба ведомства Берии - МГБ и МВД. Кузнецов и Вознесенский, в отличие от остальных соратников - крупные фигуры, умеющие принимать самостоятельные решения. Такие были необходимы во время войны. Но теперь война окончилась. А они так и не смогли этого понять... Берия и Маленков тотчас уловили настроение Хозяина. Берия жаждет броситься на Кузнецова, курирующего его ведомства. Собаки рвутся с поводка. Все чаще соратники Сталина начинают выступать против Вознесенского и Кузнецова. Когда Хозяин назначил Абакумова министром госбезопасности, Кузнецов произнес вдохновенную речь по этому поводу. Но не знал оратор, что курируемое им ведомство уже получило приказ заняться им самим. Впоследствии Абакумов покажет: "Обвинительное заключение по делам Вознесенского и Кузнецова было продиктовано высшей инстанцией". Да, это Хозяин велел начать дело Вознесенского, Кузнецова и ленинградских руководителей. Начиналось все с невинного слова "шефы". Ленинградец Кузнецов считался как бы шефом города, так же называли ленинградские партийцы Вознесенского. Хозяину это слово решительно не понравилось. С 10 по 20 января 1949 года в Ленинграде была проведена Всероссийская оптовая ярмарка. Маленков выдвинул против Кузнецова и ленинградских руководителей обвинение: они провели ярмарку без ведома ЦК и Совета министров СССР. Вспомнили и слово "шефы"... Моментально последовало постановление Политбюро: Кузнецову приписали "демагогиче-ское заигрывание с ленинградской организацией, охаивание ЦК, попытки отдалить город от ЦК". И вчерашний всемогущий функционер в результате этой галиматьи потерял все должности. Вознесенский получил выговор. Но эти смешные обвинения грозно прозвучали для тысяч партийных работников. Ибо на "глубоком языке" это означало: началось! Отчетливо вспомнились времена, когда уничтожали зиновьевскую организацию. Все приготовились - и не обманулись в ожиданиях. Сталин вступил на тропу войны. Пока "стряпают" дело Вознесенского - Кузнецова, Хозяин продолжает уничтожать Молотова. Он - символ прежней внешней политики СССР и союза с Западом, поэтому его конец подчеркнет: дружба с Западом навсегда закончилась. Кроме того, кто-то должен ответить за союз с Гитлером... И наконец, жена Молотова - еврейка. В своей новой шахматной партии Сталин отводил евреям одно из ведущих мест. Началось с Еврейского антифашистского комитета - символа тесных связей с Америкой. Уже в октябре 1946 года МГБ создает секретную записку "О националистических проявлениях некоторых работников ЕАК": "ЕАК, забыв о классовом подходе, осуществляет международные контакты с буржуазными деятелями... преувеличивает вклад евреев в достижения СССР, что есть проявление национализма". Хозяин отдает приказ раскрутить дело. Но мешает фигура знаменитого Михоэлса - слишком велика была его слава после войны. ГИБЕЛЬ МИХОЭЛСА Его гибель долго была окружена легендами. Уже в 1953 году, сразу после смерти Сталина, как бы отмежевываясь от деяний Хозяина, Берия начал раскрывать "нарушения законности". Только спустя 40 лет стали доступны эти документы. Из письма Берии в Президиум ЦК КПСС: "В процессе проверки материалов на Михоэлса выяснилось, что в феврале 1948 года в Минске... по поручению министра госбезопасности В. Абакумова была проведена незаконная операция по физической ликвидации Михоэлса. В связи с этим в МВД СССР был допрошен В. Абакумов... Он показал: "В 1948 году И. В. Сталин дал мне срочное задание быстро организовать ликвидацию Михоэлса, поручив это специальным лицам. Тогда было известно, что Михоэлс, а вместе с ним его друг, фамилию которого я не помню, прибыли в Минск. Когда об этом было доложено Сталину, он дал указание: в Минске и провести ликвидацию. Когда Михоэлс был ликвидирован и об этом было доложено Сталину, он высоко оценил это мероприятие и велел наградить участников орденами, что и было сделано. Было несколько вариантов устранения Михоэлса... Было принято следующее решение: через агентуру пригласить Михоэлса в ночное время в гости, подать ему машину к гостинице, где он проживал, привезти его на территорию загородной дачи министра госбезопасности Белоруссии Л. Ф. Цанава, где и ликвидировать, а потом вывезти на малолюдную глухую улицу города, положить на дороге, ведущей к гостинице, и произвести наезд грузовой машины. Так и было сделано. Во имя тайны убрали и работника МГБ Голубова, который поехал с Михоэлсом в гости". За всем следил Хозяин - и за ликвидацией Михоэлса тоже... Но в январе 1948 года Хозяин решил ограничиться Михоэлсом и отложить расправу над ЕАК, ибо в то время он с большим интересом следил за процессом создания государства Израиль. Множество выходцев из России участвовало в его создании, немало было среди них бывших коминтерновцев. Хозяин, разочарованный в арабском национализме, который служил то фашистам, то Англии, решил сделать новую ставку. Уже в мае 1947 года на сессии Генеральной Ассамблеи ООН представитель СССР Громыко, к восторгу советских евреев, выразил полную поддержку образованию в Палестине еврейского государства. Созданием Израиля, находящегося под влиянием СССР, Хозяин задумал противостоять британцам на Ближнем Востоке и не допустить туда американцев. Израиль должен был стать его форпостом в этом регионе. Так что ЕАК продолжил свое существование, а Михоэлсу устроили пышные похороны. 3 сентября 1948 года в СССР торжественно прибыла первый посол Израиля Голда Меир. МГБ, руководимое Абакумовым, наблюдало за реакцией евреев на ее приезд и копило материал на будущее. "НАША ГОЛДА" Голда Меир появилась в Москве в день похорон верного соратника Хозяина - Андрея Жданова. Ее поразили сотни тысяч людей на улицах Москвы, шедших проститься с умершим. Она еще не знала, что скорбь, как и все в стране, организуется. Голду принимали радушно, но... Илье Эренбургу поручили написать статью о том, что Израиль не имеет никакого отношения к советским евреям, ибо "у нас нет антисемитизма и еврейского вопроса. У нас нет такого понятия "еврейский народ", но есть "советский народ". Израиль нужен для евреев капиталистических стран, где процветает антисемитизм"... Однако евреи не поняли грозного предупреждения. Они знали: великий Сталин поддержал создание Израиля и Молотов принял "нашу Голду". Дух легкомысленной свободы еще не испарился после Победы. Невиданная толпа в полсотни тысяч человек собралась перед синагогой, куда в еврейский Новый год пришла Голда Меир. Тут были солдаты и офицеры, старики, подростки и младенцы, высоко поднятые на руках родителей. "Наша Голда! Шолом, Голделе! Живи и здравствуй! С Новым годом!" - приветствовали ее. "Такой океан любви обрушился на меня, что мне стало трудно дышать, я была на грани обморока", - напишет Голда в своих мемуарах. И она сказала многотысячной толпе: "Спасибо! Спасибо за то, что вы остались евреями", - опаснейшую фразу в его государстве. На приеме в МИДе к Голде подошла жена Молотова Полина и заговорила с ней на идиш. - Вы еврейка? - изумилась Голда. - Я дочь еврейского народа, - ответила Полина. Скорее всего, это было частью обольщения Голды. Как всегда, все распределено Хозяином: статья Эренбурга - для народа, но... нельзя забывать и о дружбе с Израилем. ЕВРЕЙСКАЯ КАРТА Но вскоре он понял: неблагодарный Израиль явно ориентировался на Америку. И тогда Хозяин решил: пришла пора осуществить задуманное. В начале 1949 года он развернул массовую кампанию против "безродных космополитов" - так теперь именовались те, кого обвиняли в "преклонении перед иностранщиной". При сем было объявлено: "под видом восхваления иностранщины космополиты вели тайную безудержную пропаганду буржуазного образа жизни". Активы киноработников, писателей, музыкантов бесконечно заседали - выявляли у себя "низкопоклонство перед Западом". Обнаруженные "космополиты" каялись на открытых собраниях перед сотнями коллег... Подавляющее большинство "космополитов" было евреями. Кампания быстро переросла в безумие. Во всех областях знания его историки должны были обнаруживать приоритет русских ученых, украденный пройдохами-иностранцами. Изобретателем парового котла вместо Уатта оказался сибирский мастер Ползунов, электрическую лампочку изобрел не Эдисон, но Яблочков, радио открыл Попов, а не Маркони, первый аэроплан испытали не братья Райт, но инженер Можайский, учитель Петров открыл вольтову дугу, ну а все остальное изобрел и открыл еще в XVIII веке Михаил Ломоносов. Чтобы не было сомнений в антисемитском акценте кампании, Хозяин соединяет ее с разгромом Еврейского антифа-шистского комитета. Сначала по Москве поползли страшные слухи, что погибший Михоэлс оказался шпионом, агентом еврейских националистов. Вскоре Маленков вызывает к себе нового председателя ЕАК - главу Совинформбюро Лозовского и орет на него площадной бранью. Обвинения просты: приезд Голды выявил, что тысячи евреев - потенциальные шпионы, они сочувствуют враждебному государству. Американские сионистские организации сделали ЕАК своим агентом. Недаром ЕАК при поддержке США готовился создать еврейский форпост в Крыму! Опытный Лозовский знает: попытка оправдаться участием Сталина в этой идее означает пытки, гибель. Его задача - каяться и надеяться на милость. Но милости быть не может, у Хозяина - большие планы. Вскоре Лозовский и члены ЕАК арестованы. Все они будут расстреляны (чудом уцелеет маленькая старая женщина - академик Лина Штерн). Но это случится позже, летом 1952 года. А тогда, в 1949 году, они были надобны живыми для большой охоты - на Молотова. Шахматная партия развивается: благодаря делу ЕАК уже можно сделать следующий ход - арестовать жену Молотова Полину Жемчужину. Молотов рассказывал: "Когда на заседании Политбюро Сталин прочитал материал, который ему чекисты доставили на Полину, у меня коленки задрожали... Ее обвиняли в связях с сионистскими организациями, с послом Израиля Голдой Меир; в том, что хотели сделать Крым еврейской республикой... Были у нее хорошие отношения с Михоэлсом... Конечно, ей надо было быть разборчивее в связях. Ее сняли с работы, но какое-то время не арестовывали... Сталин мне сказал: "Тебе надо разойтись с женой". Впрочем, точнее фраза должна бы звучать так: перед тем как ее арестовать, Сталин сказал: "Тебе надо разойтись с женой". Полина, конечно же, все поняла. Молотов: "Она мне сказала: "Если так нужно для партии, разойдусь". В конце 1948-го мы разошлись, а в 1949-м ее арестовали". И опять Молотов не рассказывает до конца... В Архиве президента я нашел необходимое дополнение к его рассказу. Оказалось, на Политбюро, когда его ни в чем не повинную жену исключали из партии, Молотов героически... воздержался от голосования. Но уже вскоре он покорно написал Хозяину: "20 января 1949 года. Совершенно секретно. Тов. Сталину. При голосовании в ЦК предложения об исключении из партии П. С. Жемчужиной я воздержался, что признаю политически неверным. Заявляю, что, продумав этот вопрос, я голосую за это решение ЦК, которое отвечает интересам партии и государства и учит правильному пониманию коммунистической партийности. Кроме того, я признаю свою тяжелую вину, что вовремя не удержал близкого мне человека от ложных шагов и связей с антисоветскими националистами вроде Михоэлса. Молотов". Чтобы остаться на свободе, он обязан был предать жену. Молотов соблюдал правила. В это время его жену ломали на следствии. Три папки до-просов и очных ставок Жемчужиной до сих пор хранятся в архиве бывшего КГБ. Ее обвиняли в давних связях с еврейскими националистами, и имя Молотова замелькало в "еврейском деле". Но она все отрицала, даже свои посещения синагоги. Из протокола очной ставки между Жемчужиной и Слуцким: "Слуцкий: Я являюсь членом двадцатки московской синагоги, отвечающей за ее деятельность. Следователь: Вами сделано заявление, что 14 марта 1945 года, когда было моление в синагоге, там присутствовала Жемчужина? Слуцкий: Да, такое заявление я сделал и его подтверждаю... У нас в синагоге такой порядок: мужчины находятся внизу в зале, а женщины на втором этаже. Для нее мы решили сделать исключение и посадить ее на особо почетное место в зале. Жемчужина: В синагоге я не была, все это неправда". Отрицала она и показания свидетелей о ее активном участии в идее "Калифорнии в Крыму". Она отрицала все. Почему? Думаю, что была правда, которую она не имела права объяснять следователю. Полина всегда была достойной женой своего мужа. О ее связях с ЕАК, конечно же, знал муж и, следовательно, знал Вождь. Присутствовать в синагоге и быть "дочерью еврейского народа", вероятнее всего, было для нее лишь партийным заданием. Но этого она сказать не смела. Так что ей оставалось одно - все отрицать. Хозяин ограничился ее высылкой. В его шахматной партии Полине еще предстояло вступить в игру - в скором будущем. А пока она жила в далекой Кустанайской области и именовалась "Объект 12". Приставленные к ней стукачи аккуратно передавали в центр ее разговоры. Но ни одного крамольного высказывания стойкая Полина не допустила. В том же 1949 году Молотов теряет пост министра ино-странных дел. Хозяин перестает звать его на дачу. Опытный Молотов начинает ждать своего часа... ПАРТИЙНАЯ ТЮРЬМА Тем временем Хозяин раскручивает дело Вознесенского и Кузнецова. В феврале 1949 года он посылает Маленкова в Ленинград. Тот быстро добивается от арестованных партийных секретарей нужных признаний: в городе существовала тайная антипартийная группировка. Секретарь горкома Капустин сознался, что он английский шпион. 2000 партийных работников было арестовано в Ленинграде. Как показал потом Маленков: "Все время за делом наблюдал сам Сталин". Он повторял свой старый триллер 1937 года - и не от отсутствия воображения. Прежние обвинения тотчас пробуждали и прежний рефлекс: безумный страх. Наступил конец Вознесенского. Вчерашний "выдающийся экономист" был обвинен в том, что "сознательно занижал цифры плана", что его работники "хитрят с правительством". В марте 1949 года он был снят со всех постов. Бывший за-меститель Хозяина в правительстве сидел на даче, работал над книгой "Политическая экономия коммунизма" и ждал конца. Неожиданно его вызвали на Ближнюю дачу. Хозяин обнял его, посадил рядом с прежними друзьями - членами Политбюро, во время застолья даже поднял тост за него. После возвращения с дачи счастливого Вознесенского арестовали. Оказалось, это было прощание. Он любил Вознесенского, но... что делать - он менял прежний аппарат. В последние дни сентября 1950 года в Ленинграде состоялся процесс по делу Вознесенского, Кузнецова и ленинградских партийцев. Они сознались во всех невероятных преступлениях и были приговорены к смерти. Фантастичен был финал судебного заседания: после оглашения приговора охранники набросили на осужденных белые саваны, взвалили на плечи и понесли к выходу через весь зал. В тот же день все были расстреляны. В Москве на улице Матросская Тишина спешно создавалась особая партийная тюрьма (Кузнецов и Вознесенский были ее узниками). Тюрьме было уготовано большое будущее. После отставки Маленкова у его помощника Суханова были изъяты заранее написанные конспекты допросов будущих высокопоставленных узников. Они еще находились на свободе, а их до-просы уже существовали! Элитарная тюрьма была рассчитана на 40-50 человек - на всю избранную верхушку. Там были особые следователи и аппарат правительственной связи с Хозяином. Он готовился лично руководить постановкой будущего грандиозного процесса. Он с самого начала предупредил Маленкова: тюрьма не подчиняется Берии. Что означало: Берии тоже крышка. А пока за всей кремлевской верхушкой шло непрерывное наблюдение. 58 томов подслушанных разговоров - таков результат наблюдения органов за маршалами Буденным, Тимошенко, Жуковым, Ворошиловым и другими предполагавшимися узниками особой тюрьмы. Эти тома были изъяты из личного сейфа Маленкова после его падения. На пленуме ЦК в 1957 году Маленков оправдывался: "Я сам тоже прослушивался - это была общая практика". И возник забавный спор - сцена из театра абсурда: Хрущев: "Товарищ Маленков, ты не прослушивался. Мы жили с тобой в одном доме. Ты на четвертом, я на пятом этаже... Установленная аппаратура была под моей квартирой". Маленков: "Нет, через мою квартиру прослушивались Буденный и твоя квартира. Вспомни, когда мы шли с тобой арестовывать Берию, ты пришел ко мне. Но мы опасались разговаривать, потому что подслушивали всех нас". Маленков все-таки был прав. Прослушивали их всех - кого Хозяин приговорил окончить свои дни в новой тюрьме. Просто Маленкова он назначил исполнять роль Ежова - с тем же финалом... К 1949 году контуры будущего невиданного процесса проглядывали ясно: через "еврейское дело" в него вводится Молотов как американо-сионистский агент. Через его показания наступает очередь остальных членов Политбюро. В конце, как и в прежних чистках, - на закуску - пойдут военные... И переплавленное в огне этой чистки единое общество, вновь сцементированное страхом, он поведет к третьей, последней мировой войне. К Великой мечте - Мировой Советской Республике. ГЛАВА 24 Несостоявшийся апокалипсис "СОЛНЦЕ НАШЕЙ ПЛАНЕТЫ" Как всегда, перед решающим прыжком последовало кажуще-еся ослабление безудержной идеологической кампании, его любимая пауза - затишье перед бурей. На сей раз - перед мировой бурей. В конце года Хозяин переключил страну на празднование своего юбилея. Весь 1949 год, одновременно с идеологическими погромами, страна готовилась к величайшему празднику - 70-летию Вождя (отсчет шел от выдуманного им самим года его рождения). В преддверии юбилея Берия развлек его письмом от другого императора, захваченного его войсками, последнего императора Маньчжурии Пу И. Оно осталось в "Особой папке" - иероглифы, написанные Пу И, и перевод письма: "Для меня высшая честь писать Вам настоящее письмо... Я пользуюсь вниманием и великодушием властей и сотрудников лагеря. Здесь я впервые начал читать советские книги и газеты. Впервые за 40 лет жизни я прочел "Вопросы ленинизма", "Краткий курс истории ВКП(б)". Узнал, что СССР - самая демократическая и прогрессивная страна в мире, путеводная звезда малых и угнетенных народов... Ваше гениальное предвидение в книге об Отечественной войне о неизбежном крахе фашистской Германии... В прошлом я просил об оставлении меня в СССР, но до сего времени нет ответа. У меня одинаковые интересы с советскими людьми, я хочу работать и трудиться так же, как советские люди, дабы тем отблагодарить за Ваше благодеяние". Так обычный император писал ему - Богосталину. В каждой строчке письма видно, как старался заслужить освобождение бедный Пу И. Но у Хозяина были другие планы. Государство Пу И вошло в состав коммунистического Китая, и он переправил поверженного императора своему "китайскому брату" - Мао Цзедуну. Из советского плена несчастный император отправился в китайский - для нового перевоспитания. К 1949 году он создал свою особую "религиозную" литературу, воспевавшую Богосталина. "Вождь и Учитель", "Корифей науки и техники", "Величайший гений всех времен и народов" - теперь его постоянные эпитеты. Но были и любопытные, например: "Солнце нашей планеты". Его придумал Довженко - научился. Но это было не просто сумасшествие. Нет, этот культ имел важнейшую цель. Одним из его признанных писателей был Петр Павленко. Четырежды Хозяин присуждал ему высшую литературную награду - Сталинскую премию 1-й степени. Удачливый Павленко на самом деле был несчастнейшим человеком. В 1920 году он вступил в партию, был связан со многими расстрелянными - и всю жизнь боялся своего прошлого, всю жизнь замаливал его... После войны Павленко написал сценарии двух кинофильмов, официально объявленных Хозяином "шедеврами советского искусства": "Клятва" и "Падение Берлина". Но в этих сценариях у Павленко был соавтор. "Клятва" - фильм о клятве Сталина над гробом Ленина. Рукопись этого сценария Павленко с благоговением показал моему отцу. Сценарий был изукрашен пометками... самого героя! И все пометки касались лишь его одного. Сталин правил образ Сталина! Павленко рассказывал: "Берия, передавший сценарий со сталинскими пометками, объяснил режиссеру Чиаурели: "Клятва" должна стать возвышенным фильмом, где Ленин - как евангельский Иоанн Предтеча, а Сталин - сам Мессия". Лексика семинариста выдавала автора замечаний. "Клятва" стала фильмом о Богочеловеке. В "Падении Берлина" эту тему успешно продолжили. В конце фильма был некий апофеоз: мессия Сталин приезжает в поверженный Берлин. Нет, не на скучном поезде - он прилетает на самолете. Одетый в ослепительно белую форму (белые одежды ангела, спускающегося с неба), он является ожидавшим его людям. И все языки планеты славят мессию. "Возникает мощное "ура". Иностранцы, каждый на своем языке, приветствуют Сталина. Гремит песня: "За Вами к светлым временам идем путем побед" - так записано в сцена-рии. Богочеловек... Константин Симонов, член Комитета по Сталинским премиям, в своих воспоминаниях описывает, как Сталин присутствует на заседании во время обсуждения литературных произведений, выдвинутых на премию его собственного имени. "Неслышно ходит Хозяин за спинами членов Комитета. Это его обычная манера - чтобы не видели лица бога, чтобы в напряжении старались угадать, угодить... Ходит, посасывая трубку... Секретарь объявляет: "Писатель Злобин представлен на Сталинскую премию 1-й степени за роман "Степан Разин". Но тут Маленков выдает неожиданную реплику: "Товарищ Сталин, Злобин был в немецком плену и вел себя нехорошо". Воцаряется изумленная тишина, все знают: кандидатов старательно проверяли. Значит, это испытание для них, членов Комитета? И тогда в тишине раздается тихий голос Сталина: "Простить или не простить?" Все молчат - боятся. А он медленно проходит круг за кругом. И опять: "Простить или не простить?" В ответ та же мертвая тишина: ведь предъявлено страшное обвинение! Какая там премия - голову бы спасти Злобину! Хозяин проходит еще круг. И опять: "Простить или не простить?" И сам себе отвечает: "Простить..." И Злобин вместо лагерей становится лауреатом - вмиг вознесен на вершину славы и богатства!" Да, он один решает человеческие судьбы. Ему, Богочеловеку, дано простить и любое преступление. Так он их учит. И вот наступил юбилей Богосталина. Соратники, уже сходившие с ума от страха, ломали головы, как его отметить. В 1945 году за победу над Германией они уже присвоили Вождю странное звание - генералиссимус. Как вспоминал маршал Конев, Хозяин тогда ворчал: "Зачем это нужно товарищу Сталину? Подумаешь, нашли ему звание! Чан Кайши - генералиссимус, Франко - генералиссимус... Хорошая компания..." Но он стал генералиссимусом, принял высочайшее звание царских полководцев. Теперь он все чаще изображается в маршальской форме с красными лампасами на брюках - одной из главных примет формы царской армии... Он не только переименовал наркоматы в министерства, но и ввел форменные мундиры для чиновников - опять как при царе... Соратники, конечно, понимают устремления Хозяина. К юбилею явно требовалось придумать что-то этакое... титул, вроде царя, но все-таки революционный. Что придумать? Между тем юбилей все ближе и ближе, напряжение нарастало. В архиве я нашел следы их мук: "Секретно. 16.12.1949. Проект указа "Об учреждении ордена Сталина и юбилейной медали", "О медали лауреата международной Сталинской премии"... Ничего нового они так и не придумали. И Хозяин еще раз понял: обленились соратники. От ордена Сталина, который по проекту "размещается за орденом Ленина", он отказался. Они не понимали его. Не в старческой любви к славословию было дело. Приблизилось осуществление Великой мечты, когда он поведет народы на штурм враждебных твердынь. Образ Богосталина должен был вести народ в этот решительный и воистину последний кровавый бой - в этом был смысл культа. Вот для чего ему нужен грандиозный юбилей, вот почему день и ночь газеты и радио должны славить его имя. Гремит, гремит имя... "Сталин туда, Сталин сюда, Сталин тут и там. Нельзя выйти на кухню, сесть на горшок, пообедать, чтобы Сталин не лез следом: он забирался в кишки, в мозг, забивал все дыры, бежал по пятам за человеком, звонил к нему в душу, лез в кровать под одеяло, преследовал память и сон", - писала в дневнике современница. ОДИНОЧЕСТВО В конце жизни, усмехаясь, он говорил о сподвижниках: "Все великие! Все гениальные! А чаю выпить не с кем". На вершине могущества он был совсем один. Соратники - эти будущие мертвецы - его раздражали. Дочь стала чужой... В 1944 году Светлана решила выйти замуж за студента университета Григория Мороза. Она знала его давно - они учились в одной престижной школе. Григорий был красив, из обеспеченной интеллигентной семьи (отец - заместитель директора научно-исследовательского института). Но он был еврей. Светлана поехала на Ближнюю дачу - объявить отцу о замужестве. В своих воспоминаниях она рассказывает: "Был май, все цвело... "Значит, замуж хочешь?" - спросил он. Потом долго молчал, смотрел на деревья. "Да, весна, - вдруг сказал он и добавил: - Черт с тобой, делай что хочешь!" Но не велел приводить Григория в дом". Она родила мальчика, странно похожего на самого Сталина, и назвала его именем. Но уже вскоре развелась. Нет, он ее не подталкивал - развелась сама и потом опять вышла замуж за сына его покойного сподвижника - Жданова. Он был рад этому браку, но они по-прежнему виделись редко. Однажды он заговорил с нею о матери - впервые. Это случилось в день главного праздника страны - годовщины Октябрьской революции. В день гибели Надежды. "Это отравляло ему все праздники, - пишет Светлана, - и он предпочитал их теперь проводить на юге..." Дочь приехала к нему на юг. Они сидели одни. "И ведь такой маленький был пистолет, - вдруг сказал он в сердцах и показал, какой маленький... - Это Павлуша привез ей! Тоже - нашел, что подарить!" И замолчал. Больше они об этом не говорили... Дочь уехала. И опять они подолгу не виделись, хотя на отдыхе он часто думал о ней. Вспоминал, как она была Хозяйкой. Теперь уже много лет рядом с ним Валечка Истомина, горничная на Ближней даче. Она не Хозяйка - покорная служанка. Но главное - преданная. СНОВА "ПРИНЦ ВАСЯ" Он старел и, как положено старику грузину, полюбил сына. Ворчал на него, все знал о его похождениях, но все больше любил. После войны наступает взлет Василия. В 27 лет он - командующий ВВС Московского военного округа. Сын готовит знаменитые воздушные парады, наблюдать которые на летное поле в Тушино приезжает Хозяин вместе с Политбюро. Они смотрят фигуры высшего пилотажа, инсценировки воздушных боев - игры современных гладиаторов. Вся страна сидит у приемников и слушает рассказ о параде. Голос диктора звенит металлом, когда он объявляет о самолете, ведомом Василием. Маршал авиации Савицкий: "Это миф, будто Вася возглавлял воздушные парады над Красной площадью и в Тушино. Летал Василий на правом сиденье бомбардировщика, то есть просто сидел, а за штурвалом находился командир экипажа, который вел самолет". За него боялись - Вася пил все больше и больше. Он развелся с женой, ушел из "Дома на набережной" в особняк на Гоголевском бульваре, забрал туда обоих детей... Мать приходит тайком - ей запрещено видеться с ними. Происходит сцена из "Анны Карениной": няня, не выдержав ее горя, тайно устраивает ей встречи с детьми... А у Василия - очередное приключение: он женится на знаменитой пловчихе Капитолине Васильевой. Это была любовь сына цезаря: ради пловчихи Вася сооружает памятники своей страсти - спортивный комплекс, до сих пор украшающий Ленинградский проспект, и первый в стране крытый бассейн. Но и Капитолина недолго пробыла его женой... В Архиве президента хранится уголовное дело: после смерти Сталина Василий был арестован по обвинению "в систематическом расхищении казенного имущества". В деле - подробности его жизни. Из показаний его адъютанта Полянского: "Пьянствовал Василий почти ежедневно, неделями не появлялся на работе, ни одной женщины не пропускал... Этих связей у него было так много, что если бы у меня спросили, сколько, то я не смог бы ответить. За счет средств ВВС создал охотничье хозяйство в районе Переславль-Залесского в 55 гектаров, где были выстроены 3 дачи, соединенные узкоколейной дорогой. Были приобретены по его приказу и доставлены в хозяйство 20 пятнистых оленей, белые куропатки и так далее..." Показания писателя Б. В-а: "Зимой, в конце 1949 года, приехав на квартиру второй своей жены, актрисы Марии П., за-стал ее в растерзанном виде - сказала, что только что у нее был в гостях Василий и пытался принудить ее к сожительству. Я поехал к нему на квартиру, где он пил в компании летчиков... Василий встал на колени, назвал себя подлецом и негодяем и заявил, что сожительствует с моей женой. В 1951 году мы помирились, у меня были денежные затруднения, и он устроил меня в штаб референтом. Работы я не выполнял никакой, а зарплату получал, как спортсмен ВВС". Из воспоминаний шофера А. Брота: "У него в штабе был свой большой гараж. Для него дорожных правил не существовало. Когда он был выпивши, он, сидя рядом со мной, нажимал ногой на педаль газа, требовал мчаться. Требовал часто, чтобы мы выезжали на встречную полосу". При этом слабый Вася мечтал походить на отца. Как он хотел, чтобы его тоже боялись! Из показаний майора А. Капелькина: "Как-то ночью, перед ноябрьскими праздниками, он позвал меня на квартиру, сказал: "Мы должны допросить террориста". Он был пьян и сообщил, что начальник контрразведки полковник Голованов "арестовал группу террористов, которые имели будто бы намерения совершить теракт против И. В. Сталина". Василий заявил, что будет пытать одного из них - бывшего сотрудника отдела кадров майора Кашина. Он приказал одному из подчиненных разуться и встать коленями на стул. И стал его бить хлыстом по ступням ног, проверяя орудие пытки. Когда привезли Кашина, Василий ударом кулака сбил его с ног. После такого вступления начался допрос Кашина, который не признал себя виновным. Ему велели встать на стул коленями, однако после первого удара по его ступням хлыст сломался. Тогда мы все начали бить Кашина, чтобы сознался. Когда он падал, били ногами. А потом все начали пить". Шофер Брот: "Вскоре Василий женился в третий раз - на дочери героя войны маршала Тимошенко. Она была очень строга и даже жестока. Детей Василия она не любила. Их тайно подкармливали мы с поварихой. Как-то адъютант сказал мне, что придет грузовая машина с вещами - подарками для высшего командования из завоеванной Германии. Действительно, пришел грузовик, адъютант отобрал кое-что для Василия, в основном письменные приборы, а остальное приказал отвезти на дачу жене Екатерине... Это были золотые украшения с бриллиантами и изумрудами, десятки ковров, много дамского белья, мужские костюмы в огромном количестве, пальто, меховые шубы, горжетки, каракуль... Дом у нее после войны и так ломился от золота, немецких ковров и хрусталя. И просила она меня все это продать в комиссионках. Целый месяц я возил это туда, деньги сдавал Екатерине". Отец надеялся: Тимошенки - положительные бережливые люди, может, они образумят Василия... Не образумили. Скандалы продолжались, и ему, отрываясь от Великой мечты, приходилось разбираться. Главной заботой Василия было спортивное общество ВВС. Он истово любил футбол и хоккей и быстро сумел создать знаменитую хоккейную команду ВВС. Игроки команды сына цезаря получали главное богатство - квартиры, не говоря уже о спецпайках и прочем. Все звезды хоккея быстро оказались в команде ВВС. И все они погибли в одночасье. Команда летела в Челябинск на очередную игру. Из-за сильной метели аэропорт назначения не принял, пришлось приземлиться в Казани. Игроки скучали, позвонили в Москву. И тогда Вася Сталин своей властью разрешил продолжать полет. Одиннадцать хоккеистов погибли при аварии во время посадки самолета в пургу. Вместе с игроками разбился спецсамолет, на котором летали только члены Политбюро. На нем Вася возил своих любимцев. Отцу тотчас доложили, и он запретил печатать сообщение о катастрофе - в его стране катастроф не бывало! Просто лучшие хоккеисты куда-то исчезли, и никто не смел ни о чем спросить. Но подлинной страстью Василия (да и всей страны) был футбол. При помощи тех же благ "принц" создал звездную футбольную команду. В начале 50-х годов по составу игроков с ней могло соперничать только "Динамо" - команда МВД, команда Берии. Но хотя Вася собрал блестящих футболистов, команда ВВС по-настоящему не заиграла - не было достойного тренера. И Вася вспомнил о знаменитом тренере "Спартака" Николае Старостине. Он отбывал срок где-то на Дальнем Востоке. Дальнейшее Старостин описал сам. Однажды ночью в 1948 году его разбудили и привели в кабинет начальника лагеря. По телефону секретной правительственной связи он услышал: "Николай, здравствуйте. Это Василий Сталин..." Вскоре на военном аэродроме приземлился личный самолет командующего ВВС Московского округа. Старостина вывезли в Москву. Он оказался в особняке на Гоголевском бульваре. В огромной зале стоял стол, на нем - графин с водкой. Вася выпил за встречу... И уже скоро Старостин сидел в восьмиметровой комнате (все, что оставили его семье от огромной квартиры), рядом - плачущие от счастья жена и дочь. Но начать тренировать команду ВВС он не успел. Через несколько дней главный болельщик "Динамо" Берия ответил: к Старостину явились двое в форме: "Гражданин Старостин, вы хорошо знаете, что приехали незаконно, и вы должны в 24 часа уехать обратно". Вася пришел в бешенство: "Как они посмели?!" И решил: "Будешь жить вместе со мной в моем доме, там уж никто не тронет". Теперь заключенный Хозяина и сын Хозяина стали неразлучны. Вместе ездили в штаб, на тренировки, на дачу, даже спали в одной широченной кровати. Василий ложился спать с револьвером под подушкой. Он запретил Старостину выходить одному из дома. Но Николай тосковал по семье и однажды, когда Василий уснул пьяным сном, вылез в сад через окно и ушел к себе. Утром его разбудили звонки, вошли два полковника... Старостина выслали из Москвы. Но на первой же остановке в поезде появился начальник контрразведки Василия: "Я догнал вас на самолете. Хозяин (Вася обожал, когда его называли, как отца. - Э. Р.) приказал вас доставить любыми средствами в Москву". Когда Старостина привезли, Василий схватился за телефон, позвонил в МВД, вызвал одного из заместителей Берии и заявил: "Два часа назад вы мне сказали, что не знаете, где Старостин... Но сейчас он сидит напротив меня. Это ваши люди его похитили. Запомните: в нашей семье обид не прощают". В конце концов отцу пришлось вмешаться. Порядок должен быть! И Старостина выслали обратно. Все это время Василий спивается. И в 1952 году наступает катастрофа: командующий дальней авиацией С. Руденко и главком ВВС П. Жигарев отстраняют пьяного Василия от командования парадом в Тушино. Парад прошел великолепно. Сталин объявил благодарность всем его участникам. Пьяный Василий, с трудом держась на ногах, явился на традиционный прием после парада: присутствовали отец, соратники, руководители ВВС. - Это что такое? - спросил отец. - Я отдыхаю. - И часто ты так отдыхаешь? Наступила тишина. - Часто, - сказал Жигарев. Василий послал его матом. Тишина стала страшной. - Вон отсюда, - коротко сказал Сталин. У него не было выхода: Василий был снят со всех постов. Он отправил его слушателем в Военную академию. Но Хозяин запомнил, с какой радостью его соратники и военачальники - надутые фанфароны, забравшие волю в войну, - смотрели на унижение сына. Даже не старались скрыть... Он, конечно же, понимал, почему так пьет и безобразничает Вася. Его слабый сын смертельно боялся того, что с ним неминуемо должно случиться, когда не станет старого отца. И старался забыться - заливал страх вином. Его несчастный сын, с детства лишенный женской ласки и жаждавший найти ее в бесконечных любовных похождениях... Конечно, его старые соратники тотчас избавятся от Васи - слишком много он о н