Майкл Уильямс. Колесо фортуны --------------------------------------------------------------- Жанр: Фэнтэзи с приколом Перевод с английского: Лит. обработка: Виктор Андреев ---------------------------------------------------------------  * ЧАСТЬ 1. ИЗ ОТЦОВСКОГО ЗАМКА -- В ВЕРДЕНСКОЕ БОЛОТО *  Символ ласки -- туннель за туннелем, волжба за волжбой. В себя самого загляни -- открывай свои дороги в Ничто. Истина там, во тьме, и во тьме ты иди, мыслящий бродит во тьме. Калантина, IX:IX. Глава 1 Свой рассказ я начинаю с того вечера, когда у нас в замке был гость, хотя тогда я не понимал, что это -- начало долгой истории... В то время, как другие пировали, я убирал комнату моего старшего брата Алфрика; повсюду валялись дынные корки, кости, грязная одежда. Комната была похожа на свалку мусора или логово великана-людоеда. Конечно, у Алфрика были слуги, но в тот вечер они все как сквозь землю провалились. Разумеется, было бы неверно, -- хоть сейчас, хоть в дальнейшем, -- сравнивать Алфрика с людоедом. Людоед и больше, и опаснее, а, возможно, и смышленее, чем мой брат. Но вместе с тем, Алфрик был достаточно смышлен для того, чтобы заставить меня убирать его комнату, мыть окна. Я буду работать, а вся наша семья, значит, будет ужинать вместе с гостем! Уже добрых восемь лет брат наказывает меня за малейшую оплошность; и в то время, как юные сыновья других соламнийских рыцарей обучались искусству верховой езды и соколиной охоты, я должен был убирать в его комнате; и все это время я жил в постоянном страхе -- по причинам... Впрочем, о причинах я скажу позже. Сейчас я скажу другое: в свои семнадцать лет я чувствовал себя слишком взрослым для того, чтобы быть слугой своего брата. И вот, значит, пока я подметал в его комнате, Алфрик сидел в трапезной за столом вместе с отцом и сэром Баярдом. Сэр Баярд Брайтблэд, знаменитый рыцарь Соламнии, прискакал к нам из столицы в своих прославленных доспехах, да, да, именно в тех доспехах, о которых уже слагались легенды и пелись песни. А кроме того, сэр Баярд был несомненно лучшим рыцарем во всей Северной Соламнии. Но впрочем, до самого сэра Баярда мне не было никакого дела. И я сэру Баярду был тоже не нужен, -- ему был нужен Алфрик. Сэр Баярд собирался состязаться на рыцарском турнире за честь стать мужем одной знатной леди. И решил взять моего брата Алфрика к себе оруженосцем. А потом сделал бы из него настоящего рыцаря. Узнав об этом, Алфрик решил повеселиться на славу утром мы -- это было нашим обычным ритуалом -- прирезали в конюшне еще одну лошадь, а наш учитель Гилеандос снова чуть не сгорел заживо. Поджигать что-нибудь -- это было нашей с Алфриком любимой шалостью, но, как всегда, только я был за нее наказан -- оставлен без ужина. Когда я прибирал кровать, на которой красовалась недавно вырезанная надпись: "Здесь был Алфрик", -- снизу послышались смех и звон бокалов. Они там, внизу, пьют вино, едят оленину и болтают обо всем, что только взбредет им в голову -- наверное, и обо мне тоже, о том, кем я стану, когда вырасту... Бригельм -- мой второй брат -- отказался от ужина: он был человеком набожным и строго соблюдал пост; и Алфрик, без сомнения, сидит сейчас по правую руку от отца, поддакивает ему, а сэр Баярд ласково поглядывает на них. Я сметал в одну кучу золу, кости, перья, а сам все больше и больше думал об ужине, но мои печали -- не говоря уж обо всей истории -- еще только-только начинались... * * * Когда я заполз под кровать, чтобы вымести из-под нее пыль и грязь, то услышал, что в комнату кто-то вошел. Сначала я подумал, что это Алфрик -- ему, видимо, захотелось еще разок отлупить меня: для брата праздник, если он как следует меня не отдубасит. По разбитой глиняной посуде, пустым винным бутылкам, старым керосиновым лампам я пополз под кроватью к самой стене. Но это был не Алфрик; от двери послышался незнакомый, вкрадчивый, тихий голос: -- Маленький мой, зачем же ты забрался под кровать? Ты думал, что я тебя не найду? Но ведь я умею видеть сквозь тьму, сквозь время, сквозь камни и сквозь сталь. Ну, вылезай же! У меня к тебе есть дельце. Голос был ласковым -- так поют в церковном хоре, так звучит виолончель, -- но мне чувствовались в нем металл и угроза. Я даже подумал: так говорит убийца, когда достает кинжал или подливает яд в вино. Готов поклясться: когда в комнате появился этот незнакомец, свет вокруг померк и поплыл туман. Стало холодно -- так, что туман наполнился хрупкими льдинками. Испугался я этого пришельца намного сильнее, чем брата -- ладно, пусть бы побил, мне не привыкать, -- и постарался ответить как можно более любезно: -- Я не знаю, кто Вы, но не причиняйте мне зла. Я -- не наследник, поэтому Вам незачем меня похищать. А если Вы ищете моего отца, то он -- внизу, в трапезной. Он, между прочим, полгода назад поранил на охоте ногу и до сих пор еще хромает -- так, что он от Вас далеко убежать не сможет. Я заплакал, но говорил и говорил без передышки. -- А если Вы пришли за моим братом Бригельмом, то он сейчас, скорее всего, молится у себя в комнате. Этажом ниже, третья дверь налево. Бригельм очень религиозный и очень добрый, никого не обижает. Я на мгновение замолчал, а потом добавил: -- Рядом -- комната нашего воспитателя Гилеандоса. Ему сейчас ни до кого и ни до чего. Он приходит в себя от ожогов и, наверное, уже принял хорошую порцию брэнди. Тут я замолчал, но из-под кровати вылезти не решился; я видел только ноги незваного гостя. Сначала он стоял у двери, потом сел на стул у окна. Ноги его казались мне огромными, обут он был в черные ботинки с серебряными пряжками в виде скорпионов -- правда, сами по себе ботинки зловещими не выглядели. Я отполз как можно ближе к стене, сгреб вокруг себя в одну кучу кости и черепки -- сделал что-то вроде крепости. -- Конечно, Вы знаете, что у меня есть еще старший брат Алфрик. Может быть, Вы хотите знать его любимые блюда, чтобы... -- Нет, малыш, -- прервал меня незнакомец, голос его звучал ласково, завораживал, убаюкивал, -- я не собираюсь причинить зла ни тебе, ни твоей семье. Мне нужен... -- О, Вы, конечно, имеете в виду сэра Баярда Брайтблэда?! Если Вы пришли за его жизнью, то Вам надо было бы прийти попозже, когда мы все, и слуги, и сам сэр Баярд, заснем. Тогда Вам не придется никого убивать, кроме сэра Баярда. -- О чем ты говоришь, дитя? -- тихий голос незнакомца перешел почти в шопот, в комнате стало еще холоднее. Соловьи за окном умолкли; казалось: и наш замок, и все вокруг замерло, чтобы расслышать, о чем говорит странный пришелец. Подняв облачко пыли под кроватью, я приподнялся на локте. Незнакомец в черных ботинках заговорил снова, и пока он говорил, пламя в очаге постепенно угасало. -- Почему ты решил, что я собираюсь кого-то убивать? О, нет! Во всяком случае, не этой ночью. Просто мне нужны доспехи сэра Баярда Брайтблэда, славного Соламнийского Рыцаря Меча. А сейчас он как раз здесь, в вашем доме. Да, да, мне нужны только доспехи. Это ведь совсем небольшая плата за спокойствие тех, кого ты столь сильно любишь, не правда ли? Честно признаюсь: тот, кого я всего сильней любил, был в эту минуту под кроватью. Еще совсем недавно я плакал от страха, а теперь -- среди черепков и костей -- я плакал от радости. Он хочет просто украсть доспехи. Воровство для моего посетителя было не более, чем забавой. Родственная душа! Я снова приподнялся на локте под кроватью, мне хотелось благоговейно поцеловать серебряных скорпионов на черных ботинках. Но я не сделал этого, испугался, что покажусь смешным. Я снова улегся в своей крепости и подумал: а для чего ему доспехи сэра Баярда? Но прежде, чем я подумал об этом, он уже знал, о чем я подумаю. В комнате стало еще холоднее. -- Мне нужны только доспехи, мой маленький Гален, и уверяю тебя: зла я тебе не причиню. Перед моим мысленным взором предстали латы, наколенники и шлем сэра Баярда -- тщательно начищенные недавно Алфриком они сверкали, как солнце. Сейчас они находились в огромном шкафу из красного дерева в комнате, которую отец предоставил гостю. Может быть, незнакомец уже заходил туда? Но сейчас меня удивило другое. -- Откуда Вы знаете, как меня зовут? -- А почему бы мне не знать твоего имени? Мне показалось: по лестнице кто-то поднимается; я прислушался -- нет, все было тихо. -- Если Вам нужны только доспехи, то они -- в большом шкафу в комнате, которую отец отвел гостю. Так что и идите прямо туда. Комната, правда, закрыта на ключ, а ключ -- у моего брата Алфрика. Вам придется или ломать дверь, или подбирать отмычку. Подобрать отмычку будет нелегко, а если начнете ломать дверь, то переполошите весь дом. -- Мой маленький друг, я хочу тебе кое-что предложить... Он замолчал, откинулся к спинке стула, и я увидел, что каблуки его ботинков стоптаны. Я явственно ощущал запах дыма, пота и крови. -- Думаю, мы поступим по-другому. О, нет, это был не обычный вор-взломщик. Но кто он? -- понять я никак не мог. Из-под кровати я увидел его руку. Неуловимое движение, -- так бросается на свою жертву гадюка, и около меня, просвистев в воздухе, упал маленький кожаный мешочек. Я протянул руку. дернул шнурок. На пол упало с полдюжины мерцающих в тусклом свете камешков. Ониксы... может быть, черные опалы... В полутьме под кроватью трудно было понять... Я поднял камешки, они были холодные, гладкие. Так соблазнительно они ударялись друг о друга и о мой фамильный перстень! -- Это тебе за твои переживания, малыш, -- сказал ласково незнакомец. Но что-то в его тихих словах заставило меня содрогнуться. А незнакомец продолжал: -- Я вернусь в замок в полночь. Когда, как я надеюсь, можно будет пройти в комнату вашего гостя незаметно. И где, как я полагаю, меня будут ждать доспехи. Ведь ты поможешь мне, верно? Но запомни: если ты обманешь меня или ты проговоришься кому-нибудь о нашей тайне, -- в тот же миг... У меня не будет выбора -- я буду ПЛЯСАТЬ В ТВОЕЙ ШКУРЕ, маленький негодяй! Запомни это! А я, я пропустил мимо ушей его угрозу. Я просто глаз не сводил с мерцающих на моей ладони камешков и подсчитывал в уме: сколько я смогу получить за них у деревенских торговцев. М вот я наконец решился и высунул из-под кровати руку так, чтобы можно было получше разглядеть на свету камешки. Они были зеленые и желтые, с красными пятнышками. О, жадность, жадность! Рука незнакомца в черной перчатке тотчас схватила меня за запястье. Сильнейшая боль пронзила мне руку -- словно в кровь влили яд. Комната закружилась перед глазами в стремительном танце. Наконец, незнакомец отпустил мое запястье, и я перевел дух. Рука моя мелко дрожала. Я разжал кулак -- На моей ладони лежал живой скорпион. Черный -- иссиня-черный среди сверкающих драгоценных камней -- хвост его был свернут кольцом. Я едва-едва не упал в обморок, но сладкий голос незнакомца вернул меня к действительности. -- Мне почему-то кажется, что ты не искренен со мной, Гален Пасварден. Так вот, малыш. Я хотел бы, чтобы с самого начала между нами шла честная игра. Даже скорпионы играют по правилам, хотя, конечно, эти правила устанавливают они сами. Скорпион на моей ладони лежал все еще неподвижно -- словно брошь из черного дерева, словно брошь с ядовитой булавкой. Казалось вся жизнь моя, весь мир лежит сейчас на моей ладони. -- А правила нашей сделки очень просты. Ты подчиняешься мне, как раб. Безмолвный раб. Ты будешь приходить ко мне по первому же моему зову. И ни о чем не будешь спрашивать. А за это ты получаешь бесценный подарок -- свою жизнь. И учти: мне легко узнать, играешь ли ты по-честному или нет. А если нет -- то... Смерть тоже входит в правила нашей игры, малыш. Скорпион с моей ладони внезапно исчез. Я быстро сжал ее в кулак, драгоценные камни посыпались на пол. Один из камешков закатился под стул, на котором сидел незнакомец, и я тотчас снова увидел его черные, поблескивающие ботинки. -- Запомни, Гален Пасварден: скорпион возвращается так же быстро и неожиданно, как и исчезает. Я появлюсь в замке в полночь. И в полночь доспехи вашего гостя будут моими. Или же -- ты сам. Незнакомец поднялся со стула. Потом -- я понял это сам не знаю почему -- встал на стул, залез на подоконник и прыгнул с окна в густую тьму. Прыгнул с третьего этажа! Только закачались, заскрипели ставни Я не спешил вылезать из-под кровати -- здесь все-таки было безопаснее. Я услышал, как скрипят ступени колокольни под ногами звонаря, а затем услышал колокольный звон: десять ударов. После этого все вокруг стихло. В комнате заметно потеплело. Я, наконец, перестал дрожать, вылез из-под кровати и растянулся на полу среди рассыпавшихся черных опалов. Это была мне плата -- за мой страх и молчание. Я собрал драгоценные камни, осмотрел их -- они были без какого-либо изъяна. Скорпион -- так я решил называть своего гостя -- был, очевидно, человеком слова. Видимо, верность данному слову он ценил и в других. Я выбежал из комнаты Алфрика -- она осталась неубранной, с камином, полным золы, с открытыми окнами. Кубарем я скатился по узкой каменной лестнице вниз, отдышался, затем решительно направился к дверям комнаты сэра Баярда. Они были закрыты на тройной замок. Ключи от комнаты были у Алфрика, Алфрик был в трапезной. А я... Я вынул нож и начал выдалбливать замок. * * * Я возился с замком уже битый час, и все без толку. Но Алфрик недаром прозвал меня Лаской -- прозвал за то, что мне в конце концов всегда удается выпутаться из любой передряги. Хотя, впрочем, мое имя "Гален" в переводе со старосоламнийского и означает "ласка"... Я услышал: кто-то поднимается по лестнице. Алфрик! Он ступал тяжело, пыхтел, что-то бормотал -- не иначе, как преизрядно набрался. Вот он остановился на втором этаже. Сощурившись, посмотрел на меня. Удивился: -- Это снова ты, Ласка?! Я же только что видел тебя внизу!.. -- Тебе померещилось, брат... А как наш гость? Доволен ли он оказанным ему приемом? -- Я изо всех сил старался, чтобы голос мой звучал ласково и подобострастно. Но Алфрику не понравилось, что я торчу возле комнаты сэра Баярда; по его мнению, мне не следовало быть здесь. И он, сжав кулаки, тяжело пошел на меня. -- Что ты здесь делаешь? Уж не хочешь ли ты что-нибудь украсть у сэра Баярда, а, маленький воришка?! -- Э, Алфрик, меня здесь и в помине нет. Ты ведь только что видел меня внизу, не правда ли? Так что я в действительности там и есть. А то, что ты видишь меня сейчас, -- это просто обман зрения. Надо было пить меньше! Алфрик остановился на полпути и стал соображать, что же такое я ему сказал? А я тем временем попятился от него задом и добавил: -- Дорогой мой брат, ты и сам знаешь: в нашем замке постоянно происходит что-либо таинственное. А сейчас, мне кажется, нам всем грозит опасность. Хорошо я сказал! Прозвучало убедительно. -- И больше, чем другим, опасность грозит тебе! Именно тебе! Ведь ты -- оруженосец великого, всеми уважаемого рыцаря. А его, может быть, уже обокрали. Обокрали в нашем доме! Икая, тараща на меня полубессмысленные глаза, Алфрик застыл на месте. Если бы он вернулся чуть раньше, то, конечно, отнял бы у меня черные опалы. И наверное, бил бы меня до тех пор, пока я не рассказал бы ему всю правду. Тогда бы мой незнакомец, вернувшись в полночь, не получил бы доспехов сэра Баярда и стал бы ПЛЯСАТЬ В МОЕЙ ШКУРЕ! Я должен был наврать брату с три короба, но наврать как можно правдоподобнее и выгоднее для себя. И я затараторил: -- Брат, слушай: когда я мыл окно в твоей комнате, я увидел -- какая-то тень впорхнула в окно комнаты сэра Баярда... а потом выпорхнула оттуда... -- Слуга? Алфрик прислонился к стене коридора. Его нечесаные рыжие волосы прилипли к вспотевшему лбу. О, это было так прекрасно, когда -- только что -- сэр Баярд пообещал сделать из него рыцаря, которым будет восхищаться вся Соламния! И вот надо же: кто-то залез в комнату сэра Баярда! -- Слуги не порхают и не вылетают таинственными тенями, Алфрик. А воры -- да. -- Воры? -- Да, воры. -- Но как воры могли попасть к нам? Ведь замок окружен рвом, а ров наполнен водой! -- Алфрик смотрел на меня с недоумением. -- И что им здесь нужно? -- Доспехи! Доспехи сэра Баярда! -- выпалил я на одном дыхании. Затем, испугавшись, что меня могут услышать в трапезной, заговорил шепотом: -- Конечно, это мне, может быть, просто померещилось, но мне все-таки надо убедиться, что доспехи на месте. Ведь за них отвечает мой любимый старший брат. И если... Да, тогда ему... тогда тебе уже не быть оруженосцем сэра Баярда. -- И я никогда не стану... -- Алфрик запнулся и заскользил спиной по стене коридора на пол. -- Да, и ты никогда не станешь рыцарем. Это уж точно! Я был безжалостен. Я не стал говорить ему о том, что стать в двадцать один год оруженосцем столь же смешно, сколь смешно, к примеру, то, что наш старый наставник Гилеандос посылает цветы и посвящает сонеты нашей молоденькой молочнице. Алфрик немного пришел в себя. -- Но как, как вор мог незаметно проскользнуть в замок?! А слуги? А собаки? -- Да вспомни наших слуг, Алфрик! Вспомни наших собак! Да в наш замок может войти любой, кто только пожелает! Разве не так? А слуги... слуги у нас -- сами первые воры! -- А ты, Гален, ты сам разве не воруешь?! -- А ты, Алфрик?! Так что давай лучше не будем об этом. Тебе, я думаю, не надо напоминать о твоих проделках?! Лицо Алфрика вытянулось. -- Ну, а этот вор, он что?.. -- Он выпорхнул из окна сэра Баярда, как тень. И тотчас колокол пробил десять. -- Как тень... Темная тень? -- Впорхнул в окно и вскоре выпорхнул. По-моему, вор был только один. Алфрик скрючился на полу коридора. -- Мой милый, мой дорогой младший брат, что же мне теперь делать? Вот так-то лучше! Я посмотрел на Алфрика, потом в окно. Услышал: кукует кукушка. Она, наверное, сидит в каком-нибудь чужом гнезде. Оставит яйцо малиновке или соловью -- самым лучшим певцам наших мест -- и те будут выкармливать кукующего подкидыша, как свое родное дитя. Оставит -- и улетит, пока ее никто не видел в ночи... -- Рано еще отчаиваться, Алфрик. Ведь может быть, доспехи никто и не украл. Он посмотрел на меня, как на своего спасителя, пьяно ухмыльнулся. Спасибо вам, боги, что вы обделили моего брата умом! -- Нам надо убедиться: на месте доспехи или нет. Согласен? Я оглянулся на дверь. И тут Алфрик вдруг бросился на меня. Прижав меня к стене, он сильно сдавил мне горло. Второй рукой вцепился в волосы. -- О, лучше бы тебе совсем не родиться, Гален! Я всхлипнул. -- Пожалуйста, ну пожалуйста, брат, не бей меня! Я ведь слабее тебя. И я знаю: ты очень хороший. И ты будешь прекрасным оруженосцем! И самым лучшим во всей Соламнии рыцарем! Вспомни: младшие братья нашего отца тоже стали рыцарями. А я... разве я такой уж плохой?! Алфрик, наконец-то, разжал руки. -- Ну, а если доспехов в комнате все-таки нет? Мой брат уже стоял у двери с ножом в руке. -- Алфрик! -- Заткнись! Нож заскрежетал по замку. Я огляделся. В коридоре никого не было. -- Алфрик, но ведь у тебя есть ключи от комнаты сэра Баярда. Брат решительно открыл дверь ключом и мы вошли в комнату, отведенную отцом нашему гостю -- славному рыцарю Соламнии. Эта комната была в замке лучшей; отец наш всегда отличался гостеприимством. На каждой стене -- гобелен, большая кровать покрыта одеялом на гусином пуху, тепло, уютно. Ничто не говорило о том, что в комнате побывал вор. Алфрик вошел первым и тотчас бросился к платяному шкафу. Я, войдя, лихорадочно думал, что я скажу сэру Баярду, если он внезапно вернется к себе в комнату и увидит нас, роющихся в его вещах? Думал я и о том, что же мне вообще делать дальше? Не протрезвевший до конца Алфрик, вдруг споткнулся, ухватился за дверь шкафа и потянул ее на себя. Конечно же, и ключ от шкафа висел у него на поясе. Но брат мой отнюдь не сразу вспомнил о ключе. Он с силой стал трясти дверцу шкафа -- доспехи внутри стучали, словно кости скелета в какой-нибудь страшной сказке. Наконец, брат вспомнил о ключе. Но прошла еще одна долгая минута, пока он смог открыть шкаф... Дверь распахнулась, и с верхне полки шкафа на голову брата обрушился тяжеленный шлем сэра Баярда. Обрушился он с таким звоном и лязгом, что, казалось, сейчас переполошится весь дом. Сейчас вот-вот придут снизу сэр Баярд и отец, а сверху спустится прервавший свои молитвы брат Бригельм. Но вместо топота спешащих людей послышались тяжелые удары колокола -- !! часов. Никто в комнату не вошел. И ничего страшного не случилось -- за исключением того, что на полу с разбитой головой лежал Алфрик. -- В следующий раз будь осторожнее, Алфрик, -- только и сказал я со вздохом. * * * Незнакомец должен был прийти за доспехами в полночь. Целый час я томился в ожидании, в чужой комнате. За окном вовсю заливался соловей -- ему до меня не было никакого дела, а я целый час продрожал, боясь: вдруг в комнату войдет сэр Баярд?.. А что, если незнакомец вовсе не придет за доспехами?! Я решил испытать судьбу и бросил кости -- я их всегда носил с собой. Выпали две девятки: тоннель за тоннелем. Для знака Ласки это -- большая удача! Впрочем, если бы я вспомнил вторую строку из стихов "Калантины" -- восторга моего явно бы поубавилось... Итак, я ждал полночи... Вот колокол начал бить: один... два... три... семь... -- и я тотчас услышал за окном какой-то звук. Кто-то, без сомнения, хотел проникнуть в дом через окно. Кто-то ловкий -- как цирковой акробат. Да, Скорпион был человеком слова. Мне стало страшно, я готов был уже спрятаться под кроватью... и тут услышал чей-то стон... О, я совсем забыл об Алфрике. Он лежал возле шкафа без сознания. Рядом с ним на полу валялся шлем сэра Баярда. Шлем был украшен замысловатыми узорами, инкрустирован медью, серебром, бронзой. В доме послышались шаги -- кто-то явно шел к комнате сэра Баярда. Брат, приходя в себя, пошевелился. Да он же погубит меня! Я схватил шлем и, помянув недобрым словом забрало, султан, железо, медь, серебро, обрушил его на голову брата. Алфрик тотчас опять свалился на пол. Я наклонился над братом: не убил ли я его? К счастью, нет У самой двери послышался шорох. Я бросился к кровати, но тотчас сильная рука схватила меня за лодыжку и потащила на середину комнаты. Я лежал беспомощный, дрожа и поскуливая. Услышал: Скорпион быстро поднял с пола доспехи -- кажется, совсем без усилия, словно пушинку. Затем прозвучал уже знакомый мне голос -- тихий и ядовитый: -- Ты хорошо справился с порученным тебе делом, малыш. Но, правда, ты не очень вежливо обошелся со своим родным братом. Я приподнялся. Закутанная в плащ, черная фигура шла уже к двери. Доспехи Скорпион небрежно повесил через плечо, словно попону. Вот он остановился, оглянулся. Посмотрел на меня -- красный блеск его глаз пронзил меня насквозь. -- Кольцо! -- П-п-простите, о чем вы? Он протянул ко мне руку в черной перчатке. -- Отдай мне свой фамильный перстень, малыш! Ты, надеюсь, и сам понимаешь, что мы с тобой связаны отнюдь не джентельменским соглашением... -- Но... но... Все что угодно, но только не мой фамильный перстень! Сэр, вы можете забрать себе все свои камни! Они намного ценнее, чем мое медное колечко! Незнакомец стоял молча, неподвижно, все так же протягивая ко мне руку. О, с какой неохотой я снял с пальца свое кольцо! Оно, действительно, было медным, но было украшено замысловатой резьбой. Мне торжественно преподнесли его четыре года назад, в день моего тринадцатилетия -- в день, когда я стал взрослым... Если соламнийский юноша чем-либо и дорожил, так это именно своим фамильным перстнем!.. Я швырнул кольцо Скорпиону. Блеснув, оно упало ему на ладонь. -- Между прочим, -- пробормотал он сквозь зубы, -- никому обо мне ни слова. Но кажется, сегодня же ночью ты проболтаешься... Знай: я услышу твой самый тихий шепот -- где бы я ни был... Ну, что же, возможно уже этой ночью я буду ПЛЯСАТЬ В ТВОЕЙ ШКУРЕ! Конечно, может быть, и не этой... Но, думается мне, все равно скоро... Переступив через Алфрика -- тот уже снова начал приходить в себя, -- незнакомец быстро вышел. * * * В доме уже поднялась суматоха. Я стоял, не в силах и шага сделать с места. О да, мой отец или сэр Баярд, конечно же, смогли бы легко разделаться с незваным гостем! Они бы не позволили ему унести доспехи... Послышались тяжелые шаги -- мой отец и сэр Баярд поднимались по лестнице. Глава 2 С этой ночи в нашей округе стало постоянно что-то случаться. Незнакомец появлялся в окрестных деревнях, как в своем собственном поместье. Он отбирал продукты, скот, деньги, похищал крестьянских девушек. Для чего он все это делал? -- мне было совсем непонятно. Уже на следующий как были украдены доспехи сэра Баярда, день, в замок к отцу пришли с жалобами крестьяне. Через несколько дней жаловаться стали беспрестанно. Каждый кидался отцу в ноги и начинал смиренно: -- Ваша милость, снизойдите до нас, сирых и обиженных. Найдите управу на бесстыдного вора, изловите наглеца и примерно накажите... А затем следовало: -- Жители нашей деревни мечтают увидеть его голову на серебряном блюде! Или:- Отрубить ему руки и выставить их для всеобщего обозрения на главной площади! Или: -- О, его сердце будет валяться у меня на заднем дворе на медном подносе! И так далее -- все в этом же духе. Раньше мне никогда не приходилось слышать от крестьян подобного. А теперь казалось, они дни и ночи напролет только и думают о том, как пострашнее наказать вора, какой мучительной смерти его предать. Отец пропускал их речи мимо ушей. Он, соламнийский рыцарь, неукоснительно соблюдал закон и кодекс рыцарской чести. То, что в ЕГО доме обворовали ЕГО гостя, было для отца позором. Он был вне себя от стыда и гнева. Алфрик "до окончательного выяснения обстоятельств кражи" содержался под домашним арестом. Меня наказали заодно с Алфриком. Наш отец метал бы громы и молнии, случись даже пустяковая кража. А тут -- обокрали сэра Баярда Брайтблэда! Одного из самых знаменитых в Северном Ансалоне рыцарей; слава о его подвигах была столь велика, что докатилась даже и до нашего захолустья, затерянного среди болот Кастлунда. Сам сэр Баярд, казалось, был совершенно спокоен, с невозмутимостью истинного рыцаря он ждал, когда будут отысканы его доспехи, но без сомнения не был рад тому, что вынужден торчать в нашем северном краю в то время, как он должен был быть уже на юге и готовиться к турниру. Подчас мне казалось: с ночи кражи прошли годы и годы. А ведь на самом деле это было совсем недавно... В который раз я, словно въявь, слышу: отец и сэр Баярд поднимаются по лестнице. Алфрик валяется на полу возле шкафа. А я мечусь по комнате: что же сделать, как выкрутиться? Разбежавшись, я с силой ударился головой о входную дверь -- дверь была крепкая, дубовая. Ну и конечно, отец и сэр Баярд нашли меня лежащим около двери без сознания. И разумеется, когда меня привели в чувство, я толком ничего не мог сказать -- только стонал. Потом отец бросился к Алфрику, стал и его приводить в чувство. Сэра Баярда я видел впервые. Он был великолепен! С первого взгляда на него было ясно: это человек, знающий себе цену -- отец рядом с ним проигрывал. Был он худощав, темноволос, с висячими усами и с волосами до плеч -- так в то время было принято у рыцарей Соламнии. Шел ему, без сомнения, четвертый десяток. Когда сэр Баярд узнал о случившемся, на его лице не дрогнул ни один мускул -- словно не лицо, а маска какого-то божества, вырезанная в давние-давние времена, обожженная солнцем и источенная ветрами. Отец, когда я пришел в сознание, стал бранить меня на все лады, а сэр Баярд только молча взглянул на него, потом посмотрел на меня и сказал: -- Ну, Гален, расскажи-ка нам, что ты тут делал, как очутился здесь? в комнате? Алфрик все еще лежал на полу. Он стонал, отец склонился над ним с тревогой. Я принялся быстро-быстро рассказывать. Конечно же, я пересказал все то, что незадолго перед этим говорил брату: о какой-то темной фигуре за окном, о том, что я решил: в комнату сэра Баярда забрался вор. Как я пытался открыть дверь и тут появился Алфрик. -- Сэр Баярд, наши с братом намерения были самыми лучшими. Поверьте мне. Иначе бы мы ни за что не вошли к вам в комнату. Наверное, вор прятался в каком-нибудь темном углу или же... -- я на минутку замолчал, переводя дух, и многозначительно посмотрел на брата. -- В общем, я ничего не могу точно сказать... -- Алфрик сразу же подбежал к шкафу, а я подошел к двери: мне показалось, что по коридору кто-то идет. Когда я обернулся, то увидел: брат мой лежит на полу, а над ним стоит кто-то в черном плаще с капюшоном. Этот кто-то мгновенно исчез -- я не успел ни задержать его, ни разглядеть хорошенько... Ну а затем, вы привели меня в чувство... Ах, отец, что-то у меня кружится голова, -- и я, притворившись обессиленным, снова лег на пол. Алфрик лежал рядом. -- О! -- сказал я, стараясь не переиграть, -- как жаль, что все так случилось! Но надеюсь, что Алфрик скоро поправится и сможет стать вашим оруженосцем, сэр Баярд! * * * С той ночи в наших краях внезапно резко похолодало. Птиц не было не видно и не слышно. Замолчали соловьи, перестали ворковать голуби. Еще стояло лето, а уже казалось: птицы улетели на юг. Когда мы на следующее утро проснулись, то увидели: землю сковал мороз, деревья стоят голые. Теперь мы постоянно топили камины, но в замке теплее не становилось; постоянно жгли свечи, но не становилось и светлее. Наш наставник Гилеандос любил пофилософствовать и почти всегда делал неверные выводы. Когда он заметил, что птицы исчезли, а повсюду в округе сильно похолодало, то приписал это воздействию солнечных пятен на болотные испарения. Ему было лет шестьдесят, не меньше, а он еще тщательно следил за своей внешностью! Волосок к волоску расчесывал бороду, помадил лицо -- но следы своего пристрастия к можжевеловке скрыть ему не удавалось. Гилеандос преподавал нам поэзию, историю и математику. Преподавал до тех пор, пока Алфрик однажды на уроке не почувствовал себя плохо. Кроме того он учил нас основам геральдики, риторики, соламнийского законодательства, торгового ремесла. Во всех дисциплинах он был весьма слабоват. В те дни, как и обычно на уроках, я не слушал его объяснений по поводу солнечных пятен и холода. Пытаясь узнать свою судьбу, я бросил кости -- четырежды выпадало по 5 и 10 очков. В библиотеке Гилеандоса я отыскал книги по предсказаниям, прочел их, но судьба моя яснее для меня не стала. * * * Сэр Баярд готов был тотчас отправиться на поиски вора, но разве можно найти призрака?! Будучи по природе человеком снисходительным, он не отказался от намерения сделать Алфрика своим оруженосцем. Наш отец снисходительным не был; ему не давала покоя мысль о том, что Алфрик замешан в краже. Сейчас, сидя у камина в большом зале, он грустно говорил: -- Долгие годы я прожил здесь, в замке, почти в полном одиночестве... Скажите мне, сэр Баярд, законы рыцарства за это время изменились? Изо всех сил стараясь не кашлять, я задыхался от дыма и золы. Наверное, вы уже поняли: в нашем замке были тайные ходы. Отец о них либо никогда не знал, либо напрочь забыл. Брат Бригельм был занят только божественным. А брат Алфрик был не настолько умен, чтобы обнаружить эти ходы. Отыскать их мог, конечно, лишь мальчишка, любящий приключения, постоянно наказываемый и всячески старающийся избежать наказаний. Надо ли теперь пояснять, что я нашел тайный ход, ведущий к камину в большой зале?! Сейчас, из дымохода над этим камином, я и подслушивал разговор отца с сэром Баярдом. -- Нет, сэр Эндрю, рыцарские законы не изменились. Но разве оруженосцы или юноши, желающие стать таковыми, не могут делать каких-либо ошибок? -- Я услышал, как заскрипело под ним кресло -- сэр Баярд, вероятно, подался вперед. Помолчал, потом заговорил снова: -- Рыцарские законы неизменны во веки веков. Но сейчас рыцари стали относиться к провинившимся более терпимо, чем прежде. В дороге на рыцарей то и дело нападают разбойники или кентавры. Да и крестьяне отнюдь не всегда дружелюбно настроены по отношению к ним. В общем, как говорит ваш Гилеандос, постоянно происходят катаклизмы. Я знал: "катаклизмы" между крестьянами и рыцарями велись уже добрых две сотни лет. Со времени настоящего катаклизма. Во всяком случае парни из окрестных деревень не пропускали удобного случая, чтобы не устроить какую-нибудь пакость проезжему соламнийскому рыцарю. По крайней мере, у нас в замке об этом говорили всегда. -- Он же у вас еще мальчик, -- продолжал сэр Баярд, -- и в том, что случилось, я не вижу ничего, кроме мальчишеской выходки. Сэр Баярд говорил и, видимо, почесывал ухо одной из наших собак. Вот он замолчал; наверное, отнял руку и собака заскулила. -- Но, сэр Баярд, не забывайте, что "мальчику" уже двадцать один год, -- проворчал отец. -- И должен честно признаться: Алфрик -- отнюдь не самый смышленый из тех молодых людей, кого мне довелось видеть в своей жизни. Сэр Баярд, наверное, вежливо улыбнулся, а отец продолжал гнуть свое: -- Да что тут скрывать, сэр Баярд. Алфрик придурковат. Манеры его оставляют желать лучшего. Ему двадцать один год, а у него до сих пор нет чувства ответственности за свои поступки. Будь он умен и хорошо воспитан, он бы уже сейчас мог бы стать рыцарем. Будь он крестьянином, у него бы уже была семья и, возможно, жена и дети уважали бы его. А будь он собакой или лошадью -- ох, не позавидовал бы я его хозяину... Сидеть в тесном дымоходе мне было неудобно. Я пошевелился, из мешочка на поясе выпал камешек и упал с таким грохотом, что мне подумалось: слышно в Палантасе или даже в Пакс Таркасе! Я в страхе замер. Но отец все ворчал -- словно ничего не слышал: -- Нет, дорогой сэр Баярд, в двадцать один год Алфрик не должен бы уже совершать "мальчишеских шалостей"! Я в его возрасте был рыцарем ордена Меча, командовал отрядом во время Чактамирского похода. Мы шли по колено в крови... -- Но, сэр Эндрю, это был героические времена, и тогда все были героями, -- в голосе сэра Баярда не звучало никакой иронии. -- Я не единожды слышал рассказы о вашей храбрости. Я всегда восхищался вами. И именно поэтому я приехал к вам -- я полагал, что ваш сын достоин вас. Ведь в его жилах течет ваша кровь, а ведь это что-то да значит! Отец, наверное, покраснел -- он не любил комплиментов -- и вскричал с горячностью: -- Черт побери, сэр Баярд! Я надеялся, что здесь, в северном Кастлунде, на краю света, сумею воспитать из своих мальчиков настоящих рыцарей! Я думал: они вырастут, уедут в соламнийскую столицу, станут рыцарями и будут восстанавливать на земле справедливость -- как и подобает рыцарям! Но я, видимо, ошибся. Мой средний сын помышляет скорее о небесном, чем о земном. А младший... у младшего -- все задатки отпетого негодяя! -- Вы судите своих сыновей слишком строго, сэр Эндрю! Но отец словно и не слышал реплики сэра Баярда. -- Ну а старший -- просто паршивая овца в моем стаде. Скажу откровенно: сэр Баярд, я без преувеличения в отчаянии! -- Как бы там ни было, сэр Эндрю, -- сэр Баярд говорил уже с некоторым раздражением, -- мое предложение остается в силе. Я готов взять в оруженосцы любого из ваших сыновей. И поверьте: во мне он найдет неплохого учителя. Сэр Баярд забарабанил пальцами по ручке кресла. Я подался назад. И вдруг -- по моей ноге пробежала крыса. Я завизжал от испуга и ударился головой о каменную кладку. Почуяв что-то живое, к камину кинулась собака. Я схватил крысу и швырнул ее в оскаленную собачью пасть. А сам быстро полез наверх. Вслед мне слышались рычание, визг, крики... Через минуту я был уже в своей комнате, быстренько сменил измазанную сажей одежду на чистую ночную рубашку и скользнул в постель под одеяло. Спустя секунду я, притворяясь крепко спящим, уже вовсю "храпел". * * * Как я позже узнал, беседа отца и сэра Баярда продолжалась еще долго. Они говорили о краже доспехов. Отец полагал, что вор прятался в комнате и Алфрик должен был внимательно осмотреть все -- тогда бы незнакомец не смог бы напасть на нас так внезапно! А сэр Баярд старался всячески оправдать моего брата. Наказанный отцом Алфрик не имел права выходить из замка. Будучи все время дома, мой брат издевался надо мной как хотел -- он считал, что во всем случившимся виноват только я один. Я уж и не говорю о том, что всегда со страхом прислушивался к шагам брата... Что и как все произошло в ту ночь? -- Алфрик помнил плохо. Но злость свою он мог хорошо вымещать на мне -- и делал он это постоянно. Из всех обитателей замка мне было хуже всего; поэтому-то я и прятался в тайных ходах или в каком-нибудь укромном уголке. Если я встречался с кем-нибудь в замке, тотчас же придавал своему лицу выражение невинно пострадавшего. Руки, чтобы никто не увидел, что у меня нет фамильного перстня, я всегда засовывал в карманы. Старался как можно реже видеться с отцом и братьями и как можно меньше говорить при встречах с ними. Однажды во дворе замка я нос к носу столкнулся с братом Бригельмом -- тот кормил птиц. на его лице блуждала задумчивая улыбка, грива рыжих волос спускалась на плечи, одет он был в латаную-перелатаную рясу. -- Гален, -- спросил он меня, -- ты когда-нибудь интересовался пророчествами и предсказаниями? -- Но, Бригельм, почему ты меня спросил об этом? Брат задумчиво ходил по двору и все сыпал и сыпал зерна птицам. -- Ты понимаешь, мне кажется: предсказание -- это некий зал с зеркалами. Отраженное в одном зеркале тотчас отражается в другом, в третьем... А все вместе отражается в глазах того, кто находится в зале. -- Наверное, ты прав, Бригельм. Но осторожней! Не наступи на собаку! Брат помолчал, перешагивая через спящего в тени терьера -- лапы собаки подрагивали: наверное, во сне она гналась за добычей. -- Вот, например, птицы... В Век Света священники предсказали катастрофу, после которой должны будут появиться птицы с крыльями. И они появились! Как раз в то время возникло огромное Верденское болото. Кипарис вырастал не за несколько столетий, а за несколько недель. В воздухе было столько насекомых, что появились даже и рыбы с крыльями! Бригельм остановился, взглянул на меня. Я осторожно взял его за руку. -- А что такое человеческое болото, мой маленький брат? -- Бригельм тихо засмеялся и бросил последнюю горсть зерен стайке голубей. -- Разве оно создано для жизни людей?.. Но впрочем, мы говорили о птицах. Некоторых из них можно кормить с руки. Когда птица ест с ладони -- это добрый знак. Но есть и мрачные предсказания. Птицы, птицы... А вот еще: ты смотришь в зеркальную гладь воды и вдруг откуда-то начинают падать листья... Этот разговор с Бригельмом мне почему-то запомнился. За обедом я постоянно ловил на себе хмурые взгляды отца, -- Алфрик ему уже все уши прожужжал о том, какой я подлый. А сам брат, прищурившись, смотрел на ме