делась? Она ведь унесла мои доспехи! Только он произнес последнее словно -- что тут началось! Доселе молчавшее болото буквально взорвалось шумом и криками. Со всех сторон оглушительно закричали птицы. И кричали они так, словно были они не птицами, а людьми. Мне даже показалось: я слышу свое имя. И я опять вспомнил о Скорпионе. Сэр Баярд быстро огляделся, затем молча указал Эджину на заросли камыша слева от тропинки. Кентавр кивнул своей огромной головой и бросился в камыш. Мне сэр Баярд велел, чтобы я шел вправо. -- Но, сэр... -- прошептал я испуганно. -- Гален, я приказываю, и ты должен исполнять мои приказания. Ты будешь охранять наш правый фланг. -- Охранять? Я не ослышался, сэр Баярд? Вы сказали "охранять"? Но ведь все уже кончилось, не так ли? Сэр Баярд готов был испепелить меня взглядом. -- За что мне такое наказание?! Ступай! если заметишь что-нибудь подозрительное -- кричи! Медленно-медленно пошел я вправо от тропинки. Густые ветки хлестали меня по лицу. Пару раз я споткнулся и даже упал. Я шел и все время оборачивался: сэр Баярд был похож на пантеру, приготовившуюся к прыжку. * * * Отойдя от тропинки шагов на десять, я увидел маленькую полянку. Посередине сгнившее бревно. Неожиданно птичьи крики смолкли. В лесу снова стало совершенно тихо, только комары зудели у самого уха. И вдруг наступившую тишину нарушило карканье ворона. Я выхватил свой меч. Опять -- тишина. Внезапно, совсем близко от себя, я услышал шелест травы и листьев. О, куда бы спрятаться? Хоть в землю зарыться, что ли?! Я быстро-быстро стал раскапывать мечом болотистую землю. Но вырытая яма тотчас наполнилась водой. Да ведь я просто-напросто утопну в этом болоте! И кентаврам не придется судить меня за шпионаж и топить -- сам утону... Шелест травы все ближе. Вот сейчас, сейчас... На поляну вышел сэр Баярд. В правой руке он сжимал меч, левой подавал знаки: молчи. -- Это вы, вы?! А где?.. -- Тихо, Гален, тихо! -- рыцарь подошел ко мне вплотную. -- Ты цел, невредим? -- Да, да, -- прошептал я. А потом подумал и зашептал: -- То есть нет. Моя нога, сэр... Кажется, она сомана. Но если вы поможете мне, я, наверное, смогу идти. Нам надо поскорее убираться отсюда. Со сломанной ногой я вам -- не помощник. Нам надо вернуться назад, к кентаврам. Сэр Баярд ощупал мои ноги. Укоризненно покачал головой: -- Да никакие ноги у тебя не сломаны. Что ты выдумываешь, Гален?! -- О, сэр, здесь так страшно! В самом деле, давайте уйдем отсюда поскорее! Из зарослей на другой стороне дороги раздался свист. Я вздрогнул. -- Не бойся, это Эджин, -- сказал мой хозяин. -- Сэр, сатиры где-то совсем близко, -- зашептал я. -- Нам надо поскорее уносить ноги. послушайтесь меня! -- Ох, Гален, Гален! -- рыцарь покачал головой. -- Они здесь повсюду. Нам от них не скрыться. Их много, очень много. И они отлично знают эти места. И к тому же, похоже, они -- весьма опытные воины. -- Это меня так радует, сэр!.. Я думаю, самое лучшее, что мы можем сделать, это исчезнуть отсюда. Я сяду на Эджина, вы -- на Вэлороуса. И... -- То есть: ты предлагаешь отступить? Чтобы соламнийский рыцарь и отступил?1 -- мой хозяин отрицательно покачал головой. -- Никогда! -- Но что же, что же нам делать?! -- в отчаянии закричал я. -- Ведь мы просто погибнем здесь. Без всякой славы. Сэр Баярд вскочил на ноги. С той стороны дороги кто-то снова свистнул, на этот раз более громко и настойчиво. -- Они там! -- воскликнул рыцарь. -- Эджин, без сомнения, наткнулся на них. Мой хозяин пошел прочь с поляны, я последовал за ним, но сэр Баярд обернулся и сказал: -- Оставайся здесь. -- Он с усмешкой взглянул на мой "детский" меч. -- Со своим оружием ты вряд ли чем-нибудь сможешь нам помочь. Но если что-либо неожиданное случится, ты сможешь нам крикнуть и предупредить об опасности. Так что, будь здесь и гляди в оба! И он исчез в зарослях. А я остался -- смотреть и ждать. * * * Ожидание оказалось долгим. Солнце стояло еще в зените. Заросли приглушали все звуки -- понять, что происходит на дороге, было почти невозможно. Какие-то обрывки фраз, блеяние сатиров, свист... Напряженно вслушиваясь, я просидел, наверное, с час, а может быть, и больше. Над ухом непрестанно зудели комары, вилась мошкара. Шум на дороге то усиливался, то почти затихал. И вот -- в лесу снова стало совсем тихо. На болоте вновь воцарилось безмолвие. Но где же сэр Баярд? Где Эджин? Я хотел было пойти их искать, да передумал. Эх, был бы я черепахой, спрятал бы голову под панцирь -- ничего не вижу, никого не боюсь... Вдруг -- где-то далеко, справа от меня -- раздался пронзительный, просто душераздирающий крик. Мне стало невыносимо страшно. Как если бы крылья ворона коснулись сейчас моего лица. Черные крылья, несущие ночь и смерть. Стемнело. Я совсем извелся -- от страха, от ожидания, от одиночества. Я встал и пошел к тропинке. И долго, однако же, пришлось мне блуждать в зарослях, прежде чем я вышел на дорогу! Наверное, это были самые долгие в моей жизни минуты! Когда я все-таки отыскал тропинку, я буквально упал на колени и целовал землю. куда мне идти?.. Я пошел туда, куда, как мне дуалось, мог уйти сэр Баярд. Позади меня заквакали лягушки; проснувшись, захлопала крыльями сова. Лес наполнился звуками справа от дороги. Я повернул голову вправо. И тотчас лес справа затих и наполнился звуками слева от дороги. Вглядываясь в камыши, я выхватил меч. Мне казалось, что вот-вот камыши зашуршат и... Но в зарослях камыша было тихо. Эджин говорил: у самого замка на дороге они видели кого-то третьего. Я снова вспомнил о Скорпионе. Наверняка, он сейчас где-то здесь, в этом лесу, на этом болоте. А Арчела, конечно, уже решил: раз мы не вернулись на поляну к кентаврам, что мы, без сомнения, -- шпионы... Я чувствовал: кто-то здесь есть. Кто? Друг или враг? Скорее всего, враг. И был несказанно удивлен, когда в воздухе надо мной появился... мой брат Бригельм! Глаза его были закрыты, на ладони сидел и поскульвал щенок. Вот он открыл глаза. Лицо его просияло: -- Гален! Но до чего же громко он крикнул! Его крик, наверное, услышали даже в нашем замке. А уж сатиры-то услышали его наверняка! Ведь они где-то здесь, рядом. Они ищут меня. И сейчас сюда явится целая толпа этих мерзких тварей! А Бригельм пошел ко мне, как ни в чем не бывало, -- не опасаясь никаких сатиров, не боясь никакого нападения. И тут откуда-то раздался голос сэра Баярда: -- Остановись! Услышав голос соламнийского рыцаря, Бригельм так и расплылся в улыбке: -- Мой младший брат, как я рад видеть тебя! И вы, сэр Баярд, как я рад вас слышать! Гален, позволь я сначала пойду поздороваюсь с благородным рыцарем, а потом вернусь к тебе и мы обо всем потолкуем не спеша. И Бригельм, широко шагая, прошел мимо меня. Сэр Баярд и Эджин отчаянно, но напрасно кричали ему: "Остановись!" И я тоже закричал. Но брат словно бы и не слышал нас. И тут я услышал шорох в ближайших кустах. Я стремительно юркнул с тропинки в густую траву. Из кустов, вооруженные топориками, выскочили два сатира и побежали к Бригельму. Я боялся пошевелиться -- я был словно загипнотизирован. Как кролик от взгляда кобры. Я не мог двигаться, но мог все видеть. Я увидел, как сэр Баярд выскочил из укрытия на дорогу, но тотчас высунулась огромная рука Эджина, и кентавр потащил рыцаря назад. Я увидел: сатиры преградили путь моему брату, но он спокойно прошел мимо них, и они в ужасе отпрыгнули и исчезли -- словно их и не было. Бригельм, казалось, ничего не заметил. Он раздвинул камыши, где прятались рыцарь и кентавр, и с нескрываемой радостью пожал руку сэру Баярду. Потом он пожал руку и Эджину. Сэр Баярд вышел из камышей на дорогу. Через несколько секунд вышел и кентавр. Они смотрели на Бригельма с изумлением. Вскоре вышел на дорогу и я. Мы окружили Бригельма, а он улыбался и переводил взгляд с одного на другого. Несколько минут все молчали. Чувствуя, что молчание затянулось, я повернулся к своему хозяину: -- Видите, сэр, какие чудеса может творить мой брат! Рыцарь ответил едва ли не шепотом: -- А сейчас, несмотря на все чудеса, нам надо бы уйти с тропинки. Сатиры вот-вот могут вернуться. -- ну что же, -- ответил я беспечно, -- если они придут, мы просто-напросто спрячемся за Бригельма. Сэр Баярд смерил мея презрительным взглядом и повел нас в камыши. Кентавр расчистил нам место. Камыш здесь был такой высокий, что с дороги не было видно даже огромного Эджина. Присутствие Бригельма меня успокаивало. Брат стал расказывать: -- представляешь, Гален, когда утром я очнулся, тебя в комнате уже не было. Но знаешь, я получил послание, которого никогда раньше и не получал. Необычайно материальное послание. Бригельм протянул мне на ладони скулящего щенка. -- Вот оно, это послание! -- О, Бригельм! Хочешь, я расскажу тебе, как щенок оказался у тебя на ладони? Поверь мне, я знаю. -- Как знать, мой маленький брат, как знать, -- с улыбкой товетил Бригельм. -- Может быть, ты знаешь одно. А я знаю другое... Это -- послание от рыцаря Хумы. И Хума повелел мне прийти сюда. Сэр Баярд слушал с недоумением и только головой качал. -- Ты помнишь, брат: несколько дней назад меня искусали пчелы и я все эти дни неустанно молился. Да, я помнил об этом. А кентавр, услышав о пчелах, вспомнил, как они искусали его и тетушку Мегаэру, и спросил Бригельма с сочувствием: -- Ты, значит, учился спать стоя? Брат, соглашаясь, кивнул кентавру, -- хотя он ведь не мог знать, почему Эджин так спросил? -- Да, этот щенок -- послание, -- повторил Бригельм. -- Он -- знак. Свидетельство небесных сил. Теперь я могу пзвать собак, всех животных, какие созданы Природой, и они придут ко мне. И помогут, если будет надо. И я смогу понять их язык. Разве же это не прекрасно?! Неожиданно из глубины болота послышался какой-то шум. Он медленно стал приближаться к нам. И вдруг я догадался: прежде за нами по болоту все время шел мой брат Бригельм. Дорогу ему указывал щенок. И это щенок подавал зверям и птицам в лесу сигналы: молчите! Не сбивайте человека с пути! Вот почму все время в лесу было так тихо! Но долго размышлять обо все об этом времени у меня не было. Всем сейчас было ясно: вот-вот сюда явятся сатиры. Сэр Баярд дал знак: молчите! Да, времени на раздумья и разговоры не было. И бригельм не узнал, что щенок -- это мой шутливый подарок ему, а вовсе не послание души рыцаря Хумы, парящей где-то над землей, в немыслимой дали. Впрочем, мой брат все равно бы не поверил ни одному моему слову... * * * Итак, мы ждали сатиров. И они не замедлили появиться. Сатиров было четверо. У каждого в руках -- огромная кривая сабля. На такую саблю и смотреть-то было страшно. Во всяком случае, мне. Мерзкие твари шли по тропинке, пристально вглядываясь в заросли камыша. Эджин присел и шепнул сэру Баярду -- однако, шепот его мне показался громче грома: -- Думаю, мы легко справимся с этими четырьмя, сэр. Даже если нам придется сражаться только двоим. А сэр Баярд -- неожиданно для меня ответил так: -- Мы не будем сражаться. -- Он помолчал и добавил: -- Во всяком случае, мы сначала должны попытаться договориться с ними, не пуская в ход оружия. Я ведь обещал Арчеле, что добьюсь перемирия. Но получилось, что, едва увидев меня и вас, Эджин, они тотчас напали на нас. Мы должны доказать им, что не хотим им зла. А затем, затем начать переговоры о мире. Я тронул своего хозяина за рукав и прошептал: -- Сэр, может быть, вам стоит сказать, что вы -- соламнийский рыцарь. И вы едете на турнир в замок ди Каэла. Ну, а в том, что вы -- рыцарь, они убедятся, когда увидят ваши доспехи. И, может быть, они из врагов сразу же превратятся в ваших союзников. А может быть, лучше сказать, что вы -- вовсе не соламнийский рыцарь? -- Ох, Гален, прекрасные же советы дал ты мне! Но, во-первых, где они, мои доспехи? Куда делась наша вьючная кобыла? Да, я совсем забыл, сто кобыла вместе с доспехами сэра Баярда пропала. -- Ну, а во-вторых, я не хочу лгать, что я -- не рыцарь Соламнии. Я не хочу опозорить себя ложью, а любая ложь рыцаря позорит весь рыцарский орден. -- Но, сэр... -- начал я. И тут вмешался Бригельм. Он воскликнул радостно: -- Конечно, сражаться мы не будем. И лгать тоже не будем. Если вы считаете, что сатиры -- злы и недружелюбны, то вы глубоко заблуждаетесь. Это совершенно безвредные и добрые создания. Он выпрямился во весь рост и, широко расставив руки, пошел навстречу сатирам. Поначалу рыцарь и кентавр растерялись. Но быстро пришли в себя и, сжимая на всякий случай мечи, поспешили за Бригельмом. Я, обнажив свой меч, тоже хотел пойти за ними. Но... Я почувствовал: мое плечо цепко схватила когтистая лапа ворона. Моего лица коснулись крылья. Запах, который я ощутил, был запахом смерти. Кровь заледенела в жилах. Я был не в силах и шагу ступить вслед за братом и сэром Баярдом. Словно ноги мои попали в трясину, и она неудержимо засасывает меня. И я услышал тихий голос: -- Следуй за мной, мой мальчик. Пора тебе уже отдать мне свой долг. Крылья хлопали возле самой моей головы. Я растерялся, сделал шаг в сторону и очутился по колено в воде. Я не мог никуда деться -- я мог только послушно следовать за вороном. * * * Наступила ночь. Птицы смолкли, в лесу стало тихо. Я был один. Я не знал, как далеко зашел в лес. Когда я смог что-либо соображать, то увидел, что стою на большой поляне. Посредине поляны рос кипарис. Усталый, я сел под дерево, прислонившись спиной к стволу. Найти бы какую-нибудь подходящую палку -- с палкой идти легче. Надо найти брата и сэра Баярда. Но где их искать? В какой они стороне? А если я их все-таки найду, что я им скажу? Опять стану лгать? Мол, ходил на разведку, смотрел: нет ли где засады? Бригельм, конечно, мне охотно поверит. Эджина, пожалуй, можно будет убедить в том, что я говорю чистую правду. Но вот сэр Баярд... Он едва ли поверит хоть одному моему слову... Может быть, мне себя слегка поранить? Расскажу, что я рисковал жизнью. Что сражался с сатиром... нет, с двумя сатирами... А чтобы сэр Баярд точно поверил, скажу: это были маленькие сатиры, ребятишки... Да, так и надо будет сказать. Но сперва надо найти и Бригельма, и Эджина, и сэра Баярда. Где же мне их искать? А что если сатиры схватили их? Тогда получается, что и я попаду в плен к сатирам. Значит, мне все равно придется врать. Что же мне придумать на этот случай? А ворон? Смогу ли я где-либо укрыться от Скорпиона? На болоте закричали какие-то птицы и звери. Мне стало страшно. В лесу было темно, лунный свет с трудом пробивался сквозь густую листву. Я сделал несколько шагов от поляны, но почти тотчас провалился в трясину и повернул назад. Снова сел под кипарис. Я пытался успокоиться, но внутренний голос все шептал и шептал мне: "Ну что, заблудился?! Пропал. Теперь тебя сожрут крокодилы. Искусают змеи". Неожиданно слева от меня вспохнуло несколько перепелов. Я проследил за ними взглядом -- но они быстро исчезли в ночной темноте. Тогда я оглядел поляну. И -- похолодел. Кроме меня, на ней был кто-то еще. Он был совсем рядом, всего в нескольких шагах от меня. И этот "кто-то" уже навалился на меня, повалил на землю и стал душить. Эти руки... эти руки были мне хорошо знакомы. -- Алфрик! -- вскрикнул я. Глава 7 Да, меня душил мой родной брат Алфрик. Сильными, цепкими руками он схватил меня за горло. Я упал на землю лицом вверх и видел его искаженное злобой лицо, налитые кровью глаза. Я пытался вывернуться из-под него, но тщетно. Брат коленями наступил мне на руки. Все сильнее вдавливал меня в болотную грязь. О, да, ему явно доставляло удовольствие топить меня в грязи. Почти все дела и помыслы брата были грязными. Всегда. Всю его жизнь. И он, он еще мечтал стать рыцарем! Да, хорош рыцарь, ничего не скажешь! А брат, межде тем, все сильнее и сильнее вдавливал меня в болотную жижу. Я чувствовал: на Алфрике что-то металлическое. Ба! Да ведь он надел отцовские доспехи. Я вновь попытался вывернуться из-под него. -- Не выйдет! -- прошипел брат. -- Ты всегда был хитрым и изворотливым, как ласка. Потому тебя и прозвали Лаской. Но теперь тебе не удастся ускользнуть от меня. Ты за все получишь от меня по заслугам! Брат говорил с ненавистью. Он был много сильнее меня и был уверен в своей правоте. А я вовсе не был уверен, что заслужил смерть. И умирать не хотел. -- Алфрик, послушай меня... -- Хватит болтовни! Ты перехитрил меня там, в замке. Ты, ты стал оруженосцем у сэра Баярда, а не я. Но теперь тебе уже не удастся обмануть меня. Сейчас ты у меня за все получишь! Брат вытащил что-то из-за пояса. Я похолодел от ужаса. Нож! -- Алфрик, одумайся! Что ты хочешь делать?! -- Заткнись! У меня нет никакого желания тратить время на пустую болтовню. Я все уже решил раньше. Острие ножа коснулось моего горла. Я сделал еще одну попытку вывернуться из-под брата. Не удалось. Тогда я все-таки попытался схитрить: -- А ты знаешь, брат, здесь такое удивительное болото. Вот пока мы с тобой боролись... Алфрик усмехнулся: -- Что-то я не заметил, чтобы мы боролись! Я одолел тебя в два счета. Ведь ты же -- слабак! И топерь минуты твоей жизни сочтены! -- Но все же послушай меня, Алфрик. Это любопытно. Ты, может быть не заметил, но здесь на болоте все оастет со сказочной бысторотой... -- Ты, мой милый брат, если понял это только сейчас, оказывается, тугодум. Я это понял с первой же минуты, как оказался здесь, на болоте. Трава растет невероятно быстро. И это просто замечательно. -- Алфрик усмехнулся. -- Так что никто и костей твоих не найдет! Ну а если найдет, то уж и не поймет, что это -- твои кости. Ну, а если и поймет, то уж никак не узнает, что убил тебя -- я!.. А я, наверное, скоро стану рыцарем и главой рода Пасварден. Я буду владельцем и замка, и всех наших земель. И наверное, буду очень сильно горевать о своем младшем брате, который уехал вместе с сэром Баярдом и сгинул где-то без следа! Да, я буду долго-долго лить горькие слезы!.. Ну, как тебе мой рассказ, Гален? По душе? Да, я, видимо, здорово разозлил своего братца! Он убьет меня. Конечно, убьет. И смерть моя вовсе не будет легкой -- я-то Алфрика хорошо знаю! Но умирать мне не хотелось. Я молчал, лихорадочно соображая: как же мне теперь перехитрить брата? Но неужели Алфрик в самом деле пойдет на братоубийство?! Я снова ощутил у самого горла лезвие ножа. -- Алфрик!.. Брат ответил раздраженно и зло: -- Я уже сказал тебе: заткнись! Я не хочу тебя слушать. И учти: я сделаю то, что я хочу сделать. А помимо этого я хочу стать оруженосцем сэра Баярда Брайтблэда, рыцаря Соламнии. И я стану его оруженосцем! -- Конечно станешь, брат. И очень даже запросто! Я говорил и все время прислушивался: не идет ли сюда сэр Баярд или Эджин? Но ни человеческих шагов, ни цокота копыт не было слышно. -- Пожалуйста, сделайся его оруженосцем! Я бубу только рад этому! Ты будешь чистить ему доспехи, натирать их до блеска, ухаживать за его лошадьми, выполнять все его поручения. А он, он будет побеждать своих соперников на турнире!.. -- На турнире?! -- брат отвел руку с ножом от моего лица. -- На каком турнире? -- А ты что, забыл? На рыцарском турнире в замке ди Каэла. Рыцари со всего континента будут сражаться за то, чтобы иметь право попросить руку леди Энид ди Каэлы, а значит -- наследовать все владения ее отца. Пожалуйста, мне не жалко, будь оруженосцем сэра Баярда, славного рыцаря Соламнии. Я буду только рад за тебя. И готов во всем помогать тебе... -- Я в твоей помощи, Гален, не нуждаюсь, -- процедил сквозь зубы брат. -- Сэру Баярду и так не останется ничего другого, как взять в оруженосцы меня. А ты останешься здесь, в болоте. И сгниешь здесь, в этой грязи! -- Алфрик злобно усмехнулся. -- Я не нуждаюсь в твоих рекомендательных письмах. Ты понял?! -- Потом он мечтательно вздохнул. -- Да, я стану оруженосцем сэра Баярда. Я буду ему хорошим оруженосцем! И кто знает, может быть, я тоже приму участие в турнире?! И может быть, именно я стану победителем?! Ничего невероятного в этом нет! Ведь я -- сильный, ловкий. Я -- отличный наездник. Я умело владею и копьем, и мечом! Я... А я решился еще раз вставить словечко: -- Но, мой дорогой брат, подумай: вот ты придешь к сэру Баярду и скажешь ему... Так и так, скажешь ты ему, я, мол, хочу стать вашим оруженосцем... Но ведь сэр Баярд ответит тебе: Алфрик, у меня уже есть оруженосец -- твой брат Гален. А ты скажешь... Что же ты скажешь? Что меня уже нет в живых? Значит, как бы там ни было, у сэра Баярда возникнет подозрение: ты убил меня... А это значит: он не захочет, чтобы ты стал его оруженосцем. Ведь верно? Брат сокрушенно вздохнул и спрятал нож. -- Наверное, ты, Ласка, прав. Однако, ты действительно хитрый... -- он помолчал. -- Ну что же, я поступлю так... Я вздохнул с облегчением: опасность миновала, смерть меня сейчас уже не ждет. Алфрик снова замолчал, придумывая, как ему лучше всего поступить, чтобы наверняка стать оруженосцем. -- Ну вот, -- начал он медленно, -- я, значит, скажу сэру Баярду, что отец наш узнал: ты, Гален, -- врунишка и воришка. Ему стало известно... -- И что же ему стало известно? Что -- конкретно? Брат опять задумался. И надолго. Ох, однако же и тяжел мой братец! Особенно, если он в доспехах. Неужели он не понимает, что мне даже двшать тредно?! -- Ну? Ну что же ты скажешь сэру Баярду? -- А ну-ка заткнись, кому сказано! Не мешай думать! -- Он снова замолчал, теперь не очень надолго. -- Ну, я скажу... скажу о твоем фамильном кольце... -- И что же ты скажешь о кольце? Брат снова -- теперь надолго -- замолчал. Видимо, он решил, что ему трудно: одновременно прижимать меня к земле и думать, и наконец-то разжал руки. Он даже помог мне подняться, но правда не преминул сильно меня встряхнуть -- так, словно я не человек, а мешок с картошкой. -- Я... ну... э... я скажу... Гален, а как ты думаешь, что я скажу? Ну что же, прекрасно! Я уже нужен брату. Хотя бы как советчик. -- Да, пожалуй, нет ничего проще, чем выдумывать, -- заметил я небрежно. -- Тем более выдумать что-нибудь такое, чтобы все в это поверили. Ну, брат, ты, нпример, говоришь сэру Баярду: отец, мол, еще раз осмотрел кольцо, которое он забрал у того человека в черном, и пришел к выводу, что все-таки именно это кольцо -- настоящее. А значит, то, которое сэр Баярд нашел в своей комнате, -- подделка. А значит, я -- просто трусишка и врунишка. И ты, Алфрик, ни в чем не виноват. И оруженосцем у сэра Баярда должен быть именно ты, а не я... Так рассудил наш отец. И он послал тебя отыскать сэра Баярда и сказать ему все это... Вот это все ты и скажешь сэру Баярду. Брат радостно закивал головой. Он уже сам поверил: то, что я ему сейчас сказал, было истинной правдой. Ну что же, а ведь действительно: все, что я ему рассказал, было очень близко к правде. -- Ну, Гален, ты и мастак придумывать! Мне кажется, сэр Баярд легко поверит этому. -- Будем надеяться, -- ответил я скромно. -- Да, Гален, -- спохватился брат. -- Ты вот упомянул о человеке в черном. А ты знаешь, что он умер? -- Умер? -- искренне удивился я. И почувсвовал: словно холодом обдало меня с ног до головы. -- Ты знаешь, очень странная смерть. Очень... Вскоре, как вы с сэром Баярдом уехали, отец велел слуге отнести пленнику в темницу завтрак. Дверь была заперта на все запоры. Проникнуть к нему никто не мог, да стражники и не видели никого в коридоре. А он лежал, завернутый в свой черный плащ, мертвый. И как сказал слуга, запах в камере был ужасный. И страннее всего было вот что: казалось, что наш пленник умер уже год назад. Представляешь? Я содрогнулся; снова словно холодом смерти повеяло на меня. -- Но Алфрик, что это должно было значить? Брат пожал плечами. Скорпион?! Это дело его рук... вернее, его магии. мне хотелось со всех ног бежать прочь с этой поляны, из этого леса. Я сделал только шаг, как Алфрик тотчас же преградил мне дорогу. -- Куда это ты отправился, мой дорогой брат? -- выхватывая из-за пояса нож, спросил он. -- Искать сэра Баярда, -- как только мог спокойнее ответил я. -- А где его искать, ты знаешь? -- Знаю, -- с легким сердцем соврал я. Своей сильной рукой Алфрик больно сдавил мне плечо и сказал с угрозой: -- Только не пытайся обмануть меня и сбежать. Ты понял, Гален? Я кивнул, и мы отправились на поиски соламнийского рыцаря. Но в самом деле: куда идти, где его искать? Алфрик сунул нож за пояс, но правую руку -- на всякий случай -- держал на рукоятке ножа, левой он крепко вцепился в мое плечо. Сбежать от него я не мог. Да и куда мне бежать?! Шли мы медленно. И я молился всем богам: только бы мы не отыскали сейчас сэра Баярда! На болоте зудело комарье, квакали лягушки. Над нами, широко расставив крылья, пролетали совы. Никаких чудищ болотных нигде не было видно. В общем, все было спокойно. Довольно долгое время мы с Алфриком шли, не произнося ни одного слова. Наконец я спросил брата шепотом: -- А как это тебе удалось? -- Что удалось? -- недоумевая, спросил он громко. Какой-то зверек испуганно выскочил прямо из-под наших ног и помчался прочь. -- Как тебе удалось убежать из замка, Алфрик? Ведь отец велел слугам не выпускать тебя никуда. Алфрик засмеялся. Даже не засмеялся -- захохотал во все горло. Потом начал рассказывать: -- О, очень просто! Вышел во двор, со двора -- за ворота, и был таков! Я ведь понял, что ты бестыдно обманул меня. И мне надо было тобой поквитаться. А разве я смог бы это сделать, если бы остался в замке?! Брат опять засмеялся. Ну до чего же неприятный у него сех! Левой рукой он все так же крепко держал меня за плечо. В лесу было темно. Я шел медленно, осторожно ощупавая ногой землю впереди себя. Алфрик наконец-то перестал смеяться. И какое-то время молчал. Слышалось только тихое стрекотание сверчков. Было сыро и холодно. Брат стал рвссказывать дальше: -- Ну вот, вы с сэром Баярдом отправились в путь, невыспавшиеся слуги задремали, и мне легко удалось уйти из замка незамеченным. Я знал, по какой дороге вы поехали. Я шел по вашим следам -- по следам ваших лошадей... Но я ведь знал, что у вас всего три лошади, а вскоре увидел: вся дорога просто изрыта копытами... -- Кентавры, -- вставил я. И тотчас получил увесистую оплеуху: -- Это я знаю и без тебя, мой умненький братец. Твой Моласес едва тащился. Я легко мог напасть на тебя еще в самом начале вашего пути. Но я тогда еще не придумал: что же я потом скажу славному соламнийскому рыцарю, как оправдаюсь перед ним? Поэтому я выжидал какого-нибудь удобного момента и неотступно следовал за вами. Я был рядом с вами и тогда, когда на вас напали крестьяне и сдох Моласес. И тогда, когда вас судили кентавры. И когда вы дрались с сатирами, Бригельм пришел вам на помощь... Я всегда был рядом с вами, а вы меня ни разу и не заметили! Ха-ха-ха! Внезапно я остановился. Брат подтолкнул меня сзади: -- Давай, давай топай! Но я, несмотря на его толчки, не двинулся с места. -- Алфрик, впереди какая-то опасность. -- Пустяки! -- беспечно отозвался брат. -- Давай шагай! Он наконец-то отпустил мое плечо. Но только для того, чтобы со всей силой двинуть меня по затылку. В ужах у меня зазвенело, в глазах потемнело. -- Ну, кому сказано: вперед! -- Алфрик, там что-тошевелится... -- Ты еще хочешь получить? Тебе мало? Ну что же, я могу и добавить... -- Но, Алфрик... -- Ты, значит, не понял, что я тебе сказал?! -- и он снова ударил меня по голове. Я шагнул вперед, но тотчас отступил назад. Брат снова толкнул меня в спину. Он был уверен, что я обманываю его, хитрю. Или что я -- просто трусишка. Он усмехнулся: -- Шагай, не бойся! Ты ведь знаешь: я тебя всегда защищу! И никуда не сбегу от тебя, не сомневайся! Но я стоял как вкопанный. Я чувствовал: впереди -- трясина. Поняв, что побоями он ничего не добьется, Алфрик вытащил нож и приставил его мне сзади к горлу: -- Ну а теперь, мой милый братец, ты пойдешь? Без всякого страха... -- Алфрик, я тебя предупреждаю: нас ждет какая-то опасность. Может быть, даже смерть... Брат снова усмехнулся: -- Ладно, ладно, Гален. От смерти еще никто не спасался. Давай топай! * * * Было темно -- хоть глаза выколи. Я действительно ощущал: впереди какая-то опасность. Хлюпала под ногами вода. Я только уповал: может быть, это все-таки не трясина, а просто большая лужа? Ведь подобные лужи нам в этом лесу встречались постоянно. Конечно, брести в темноте по луже -- приятного мало: того и гляди, поскользнешься и искупаешься. Но все-таки... А если -- трясина?! Мне казалось: земля под ноги прогибается. Или это мои ноги подгибались? Может быть, это все-таки лужа?.. Я сделал несколько шагов. И почувствовал: меня засасывает. Что делать? Я вспомнил советы бывалых людей: если попал в трясину -- постарайся не двигаться. Будешь барахтаться -- только быстрее засосет. Замри и жди помощи! Но от кого мог я ждать помощи? От своего любезного братца, который и толкнул меня сюда? А к тому же, на Алфрике -- тяжеленные доспехи. Так что, если он даже и захочет вытащить меня, то скорее всего сам первым и провалится с головой и меня заодно утопит. Что же мне делать? Попытался вытащить ноги -- и не смог. Попытался, раскинув ноги, удержаться на плаву -- трясина все равно засасывала. Алфрик звал меня, ругался. Но я позвать его на помощь так и не решился, я чувствовал, что помочь он мне -- ничем не поможет, а вот навредить еще больше -- сможет запросто. А меня засасывало все сильнее и сильнее. Я взмолился в душе всем богам, каких только знал и помнил. Молил и самого Паладайна! Кажется, меня никто из богов не услышал и не пожалел. И тогда я заорал. Я стал звать на помощь -- сэра Баярда, Эджина, Бригельма, сатиров, Скорпиона... Помогите! Да помогите же мне! А меня все засасывало и засасывало... И вот, когда я уже совсем отчался и распрощался с жизнью, ноги мои коснулись твердого дна. Я сделал вперед один, другой шаг... И наконец -- перебрался на другой берег этой проклятой лужи. Я увидел: Я увидел: над лужей свисает длинная виноградная лоза. Ухватился за нее, стал подтягиваться. Смеясь и плача, я сумел выбраться на сухой, твердый берег. Ловя ртом воздух, я лежал на земле. Наверное, я был похож на какую-нибудь рыбу, вытащенную на берег, но только сил биться о землю у меня не было... Сначала вокруг все было тихо. Но вот из лужи послышался плеск воды. А затем... затем послышался крик о помощи. Отчаянный крик! Но звучал он для меня сладкой музыкой. Это орал Алфрик. -- Гален! Гален! Где ты? Помоги мне! Помоги мне, ради всего святого! Я приподнялся с земли, сел. -- Гален! О, мой дорогой брат! Помоги мне! Проклятые доспехи! И зачем только я надел их! Гален! Гален! Помоги мне! Я стал сматывать с руки виноградную лозу -- решил сделать из нее лассо. -- О, Гален! Ради всего святого! Во имя Паладайна и Мойры, Мишакаль и Бранчалы!.. Тот брат осекся -- по всей видимости, он уже перечислил всех богов, каких знал... С минуту я молчал. Затем крикнул: -- Как я смогу тебе помочь?! Я сам едва-едва не утонул! -- Гален, милый мой брат! Кинь мне что-нибудь... какую-нибудь палку протяни, а?! Сжалься надо мной! -- Но, Алфрик... -- медленно начал я. -- Что, что ты хочешь сказать, Гален?! Говори, говори же скорее! -- Алфрик, а если я смогу помочь тебе, если я вытащу тебя, что мне с этого будет?! Ответом мне было молчание. Я стал неторопливо, негромко рассуждать -- как бы про себя: -- Конечно, это мой долг: помочь брату. Но с другой стороны: я сам только что чуть не утонул... И разве Алфрик пришел мне на помощь... И вот теперь... Алфрик заорал во всю глотку: -- Черт бы тебя побрал, Гален! Кинь мне что-нибудь!.. Поскорее! -- повежливее, повежливее, Алфрик, -- не торопясь, назидательно ответил я ему. -- Хоть ты и мой старший брат, но все равно ты не имеешь права кричать на меня. Алфрик только зубами заскрипел от злости. -- Ну хорошо, Алфрик, хорошо. Успокойся! Я брошу тебе лассо -- я сделал его из виноградной лозы... -- Так бросай же скорей! -- в отчаянии крикнул Алфрик. Я метнул лассо на голос. Лоза плюхнулась в воду -- она не долетела до Алфрика. Намного ли? -- я не знал, но явно не долетела. Да я, честно сказать, и не очень-то хотел, чтобы она долетела... -- Алфрик! -- крикнул я брату. -- На этом болоте все растет очень быстро, ты это мне и сам говорил! Подожди немного, и -- я уверен -- лоза дорастет до тебя. Таким образом, ты сможешь выбраться из этой проклятой лужи. Я повернулся и спокойно пошел прочь... * * * Не стану повторять слова, какие кричал Алфрик мне вслед. К чему? Если рассудить здраво, я сделал все, что тоьлко и мог сделать. Ну, как бы я мог еще помочь ему? Может быть, он все-таки дотянется до лозы и сможет выбраться на сухое место... Ну, а если... В общем, все зависит от воли богов и от самого Алфрика... Я брел по темному лесу наугад. Крики брата сзади утихли. Теперь слышались другие звуки: смех какой-то болотной птицы, плеск воды. Угрозы в этих звуках не было слышно. Мне было одиноко и хорошо. Набрел на тропинку и, наверное, целый час шел по ней. В никуда. И вот тропинка оборвалась. Вокруг только трава, камыши, деревья. куда идти? Где север, где юг? Я вспомнил, как учил меня ориентироваться в лесу отец. Подошел к ближайшему кипарису, ощупал его ствол со всех сторон. Мох... мох рос со всех сторон ствола... Выходит, здесь всюду -- север?! Неожиданно послышалось лошадиное фырканье. Вытащив меч, я прижался спиной к кипарису -- в случае чего, спрячусь за ним... Фырканье послышалось снова. На этот раз громче. Казалось, оно доносится откуда-то слева и снизу. Кто там? Кентавры? сатиры? Какие-нибудь неведомые болотные звери? А может быть, самая обыкновенная лошадь? Но откуда она здесь? И снова послышалось фырканье. Я повернул влево и, пригибаясь, медленно пошел на этот странный звук. Не прошел я и десяти шагов, как почувствовал: земля под ногами прогибается. Опять трясина?! Какая-то огромная, неясная тень приближалась ко мне. Я повалился ничком в грязь. Рядом что-то огромное плескало водой и фыркало. Я замер. И как нельзя вовремя вспомнил: если лежать неподвижно, зверь не тронет тебя, он подумает, что ты мертв. О, я и так помертвел от страха! мне показалось: я пролежал в грязи целую вечность. Фырканье слышалось все ближе и все громче. Затем я почувствовал теплое дыхание какого-то животного, мокрый язык слегка коснулся моей шеи. Да это какой-то добрый зверь. Собака? Лошадь? Я приподнял голову. Что за чудеса! На меня пристально смотрела наша вьючная кобыла. * * * Теперь мы отправились в путь вдвоем. Вернее: кобыла повезла меня на себе. Не могу сказать, что она сделала это с большим удовольствием. Ведь она и так тащила на себе тяжеленные доспехи соламнийского рыцаря. Она постоянно пыталась сбросить на землю то меня, то доспехи, но ни то, ни другое сбросить ей так и не удалось. Как бы там кобыла ни брыкалась, но верхом ехать -- это все-таки не пешком идти! Я снова радовался жизни. Постепенно в лесу становилось все светлее. Наступило утро. Я уже привык к тому, что солнечный свет в здешнем лесу -- зеленый. Но сейчас свет почему-то зеленым не был. И хотя он был яркий, но вместе с тем был какой-то нездоровый, что ли. Он отдавал какой-то болезненной желтизной, напоминал цвет змеиного брюха. Это был свет болотных огней. Эльфы называли их "полночными огнями". Со дна болота поднимаются наверх горючие газы и вспыхивают... В пробирках Гилеандоса был горючий порошок -- мы с Алфриком неоднократно крали его и устраивали различные пожары. С порошком надо было обращаться очень осторожно -- сколько раз обжигались мы сами. Но, как я слышал, "полночные огни" не обжигали, они только давали свет. Я направил кобылу к источнику света. Почему-то мне думалось: свет струится из безопасного места. С какого-нибудь холма. А может быть, это костер, который развел сэр Баярд?! Огонь, казалось, отодвигался от меня. Да, да, он уводил меня все дальше и дальше в болото! Когда я понял это, то спешился и спрятал кобылу в зарослях каких-то кустов. А сам стал оглядываться. Неподалеку возвышался холмик. На нем были видны черные проплешины от костров. Несколько костров еще горело. На вершине -- убогая хижина на сваях. В ее стене, которая мне была видна, зияла огромная дыра. Крыша -- с прорехами; сквозь эти прорехи валил дым. Сначала я даже подумал: дом горит. Но потом сообразил, что, видимо, просто дымоход давно не чищен. Кто живет в этой ветхой халупе? Возле хибарки паслась добрая дюжина коз с козлятами. Шерсть у них была длинная, как у высокогорных козлов. Но здесь, на болоте, зачем им такая шерсть? Она была вся в грязи. С бород и рогов свисали ветки, какой-то мусор. Но как бы там ни было -- передо мной стоял дом. И раз над крышей поднимается дым, значит, в доме разведен огонь. Значит, там тепло. Я был насквозь мокрым. Мне было жутко как холодно. А вдобавок ко всему, донимала мошкара -- она тучей вилась надо мной. Кто живет в этой жалкой лачуге? Друг или враг? Но в конце концов, не все ли равно. От судьбы своей все равно не уйдешь. А я все же смогу обогреться и обсохнуть. Я вывел кобылу из зарослей и повел ее к холму, к дому. Козы смотрели на меня равнодушно и, не переставая, жевали траву и листья. От дома тянуло теплом, уютом. Кобыла вдруг уперлась, испуганно захрапела и потянула меня назад. Но мне удалось ее успокоить. И вот мы ступили на холм. Но едва ступили -- проплешины от костров задвигались. Я повернулся, думая сбежать с холма... но не тут-то было. Лежавшие на земле бревна вдруг встали вертикально... и за какие-то дали секунды меня окружил высокий частокол. Длинная шерсть на козах тотчас стала короткой. Вот они поднялись на задние ноги... да, это были ноги, почти человеческие ноги... Мгновение -- и передо мной оказались вовсе не козы, а сатиры. мотрели они на меня тупа и сонно -- словно только что пробудились и сами не понимали, что происходит вокруг. Сатиры подошли к кострам. Зажгли от них ветки, которые они держали в руках -- получились факелы. Затем медленно окружили меня со всех сторон. О, и зачем я только ступил на этот заколдованный холм?! Выпустить из рук поводья, оставить кобылу одну в окружении сатиров, а самому броситься в дом?! Этот домик казался мне таким уютным, таким безопасным! Я взглянул на него. Дом... дом исчезал на глазах. Вместо него струился призрачный зеленый свет... А потом... потом на вершине холма возник -- из ничего! -- огромный трон. Что за чудеса! На троне восседал Скорпион! Я остолбенел, широко раскрыв рот. Трон был неприятного белого цвета -- такой цвет бывает у костей... У скелетов! По трону, полнимая хвосты с ядовитым жалом, бегали сотни скорпионов -- на белом фоне они казались совершенно черными. Голова Скорпион