льные перемены. Феррагамо был так истощен, что сквозь натянутую, как сухой пергамент, кожу проступали кости. Волосы мага в причудливом свете казались снежно-белыми, почти серебряными. Даже под бесформенной одеждой было заметно, как ссохлось его недавно еще сильное тело. Голова Феррагамо запрокинулась. От изумления Марк пошатнулся. Он мог бы поклясться, что от волос мага посыпались искры. Некоторое время спустя Марк сидел в другом зале и говорил со своими друзьями. Всем хотелось увидеть Феррагамо, но Шалли отказался пускать к нему кого бы то ни было. Он только повторял: "Слишком белый, слишком белый", - и так решительно встал на пороге, что пробраться внутрь не удалось даже Фонтейне. Вследствие этого они потребовали от Марка самого подробного отчета. Принц описал состояние Феррагамо и странные эффекты, которые так поразили его. - Искры? - недоверчиво воскликнули Ансар и Орм. - Так это выглядело, - кивнул Марк. - Крупные искры, но не красные, как от костра, а серебристые. Когда я нагнулся над ним, то заметил, что вся его кожа светится. Должен вам признаться, это меня напугало. - Не удивительно, - содрогнулся Дург. - Я встал перед ним на колени. Он бормотал что-то насчет дыхания во сне, про людей, которые спят месяцами, и про то, как кто-то скрывался в снегу. Я не понял, что это может значить, а меня он, кажется, просто не слышал. - Наверное, он очень болен, раз так похудел, - предположила Фонтейна. - Может быть, это лихорадка и он бредит? - А отшельник ничего не объяснил? - спросил Шилл. - Ясно же, что Феррагамо здесь не первый день. - Когда Феррагамо уснул, я пытался его расспрашивать, Но он как сказал: "Слишком белый", так с тех пор на том и заклинился. Но в той пещере, где лежит сейчас Феррагамо, есть нечто странное, - добавил Марк. - Похоже, в ней все время что-то движется Заметить можно только краем глаза, а посмотришь прямо - ничего нет. У меня мурашки пошли по коже. - Надо бы его перенести оттуда, - предложил Ансар. - Обстановка там не очень здоровая. - И как ты это сделаешь? - спросила его сестра. - Шалли нас на порог не пускает. - Шалли показал мне еще кое-что, - сказал Марк. - Похоже, его очень заинтересовал мой меч. Он не хотел касаться его, но потребовал, чтобы я вытащил его из ножен, и показал на лезвие. Я пригляделся - по клинку бежит светящийся орнамент. Он показался мне смутно знакомым. А отшельник жутко возбудился, когда его увидел. - Можно поглядеть? - спросил Ансар. - Сейчас, наверное, уже не видно, - засомневался Марк. Он вынул меч из ножен и дал осмотреть его. - Может, все дело в освещении в той пещере? Оно там странное и все время меняется. - Да здесь везде свет странный, - проворчал Дург. - Я ничего не вижу на этом клинке, - сказал Орм. - Надеюсь, Шалли не подшутил над тобой? - Ну и что вы скажете? - Марк вложил меч в ножны. - Я задержался там еще ненадолго. Феррагамо снова проснулся и совершенно отчетливо произнес: "Я рад, что ты здесь. Помни об источнике", а потом снопа понес всякую чепуху. Когда я уходил, он уже опять спал, но очень беспокойно, и все время бормотал что-то. - Наверное, кошмары, - предположил Орм. - Но мы, во всяком случае, можем подождать, пока он придет в себя и все расскажет, - сказал Шилл. - У меня нет ни малейшего желания уходить отсюда в такую погоду, - поежился Орм. - Там уже началась гроза. - По-моему, здесь неплохо, - пожал плечами Ломаке. - Мои ребята уже осмотрели некоторые помещения. - Да здесь прямо как в лабиринте, - сказал Дург. - Удивительно, что еще никто не потерялся. - А почему так тепло? - спросил Марк. - Там в глубине есть горячий источник, - ответил Ломаке. - Наверное, вода проходит по трещинам в скалах и согревает пещеру. - Холодная вода здесь тоже есть, - сообщил Дург. - Наверное, талая. - Да эта пещера больше приспособлена для жизни, чем дворец в Стархилле! - воскликнул Орм. - А как быть с едой? - спросил Марк. - Здесь целые кладовые вяленого мяса и овощей, - воскликнул Дург. - Не говоря уж о зерне. Не представляю, откуда он все это добыл. - Здесь можно бы выдержать осаду, - задумчиво проговорил Ломаке. - Кстати, о еде, - заметил Дург. - Большинство запасов находится во второй пещере справа отсюда. Похоже, это кухня. Мы могли бы пойти пообедать. - Ты можешь думать о чем-нибудь, кроме собственного желудка? - раздраженно бросила Фонтейна. - Могу поклясться, ты замучил Джани стряпней. - Он сам вызвался, - огрызнулся Дург. Свод кухонного грота прекрасно поглощал дым и пар. Когда все насытились, Фонтейна, как обычно, раздала по кусочку пирога. В это время вошел Шалли, уселся возле очага и принялся разглядывать гостей. Фонтейна угостила его пирогом. Отшельник осторожно обнюхал его, расцвел, одобрительно покивал и сказал: - Хорошо. Ешьте. - Но сам есть не стал, а учтиво протянул спой кусок Фонтейне и обвел рукой всех собравшихся. Озадаченная принцесса убрала пирог. Заник, оказавшийся ближе всех к отшельнику, начал выспрашивать у него про Феррагамо. - Брат уснул, - был ответ. - Хорошо. Нужно. - И без малейшего перехода Шалли разразился новой речью, весьма похожей на ту, которую недавно произносил с утеса. Теперь они разобрали почти все слова, но смысла от этого не прибавилось. Отдельные фразы казались Марку странно знакомыми, но его, как и всех остальных, настолько захватило представление, что он просто не успевал понимать, о чем речь. Чары разрушились, когда отшельник закончил своей коронной фразой: - Должен ли я теперь умолкнуть? Слушатели с трудом подавили желание расхохотаться 27 В тот самый день, когда Феррагамо снова встретился с Марком и его друзьями, далеко на востоке, в море, произошла еще одна встреча. После обмена сигналами стало ясно, что корабли подошли с Певена. На борту флагмана находились посол Хобан, гонец с Хильда и адмирал флота. Они привели двенадцать полностью вооруженных военных судов. Чтобы обменяться приветствиями и новостями приходилось громко кричать, потому что море уже начинало шуметь перед надвигающейся с запада бурей. Мороскей коротко обрисовал их планы, и Хобан, как официальный представитель Певена, согласился присоединиться к ним. На кораблях имелся запас старого вина, настоянного на лунных ягодах, оно уже много лет лежало в дворцовых погребах. Но на весь экипаж его все равно бы не хватило, поэтому от высадки на Арк пришлось отказаться. Хобан объяснил причины их задержки, и Мороскей приказал объединенному флоту взять курс на запад. Корабли встретили надвигающуюся бурю в лоб. Огромные холодные волны колотили в борта, скорость резко упала. Весь следующий день они плыли, сражаясь с разбушевавшейся стихией. Марка разбудило легкое прикосновение руки. Отшельник поманил его за собой. Едва протерев глаза, принц побрел за проводником в покои Феррагамо и застал мага за трапезой. Он по-прежнему был изможден и бледен, но принц порадовался, глядя как тот уплетает овсянку. Маг жестом пригласил Марка сесть рядом с ним за накрытый козьей шкурой стол. - Я рад, что ты добрался сюда. - А я рад, что мы сумело тебя найти. Если бы не наш новый друг, - Марк кивнул на Шалли, - мы проехали бы мимо. Но он поднялся на утес и произнес речь... - Только не заводи его снова, - попросил Феррагамо, с беспокойством взглянув на отшельника. - У меня и так голова уже гудит. Марк улыбнулся, вспомнив действие речей Шалли. - Тебе уже лучше? - спросил он. - Лучше, чем что? - переспросил Феррагамо. Марк засомневался. - Я рад, что ты можешь есть, - торопливо сказал он. Зеленые глаза мага уставились в миску. - М-м-м, еда хорошая. Я не ел такого с тех пор, как Кория была здесь. Сомнения не улеглись. - Кстати, как она? - спросил Феррагамо. Глаза его увлажнились. - Кория? С ней все в порядке. Я видел ее в последний раз тогда же, когда и ты. - И правда. Что-то я поглупел. Феррагамо снова занялся своим завтраком, а Марк украдкой взглянул на отшельника. Но тот безмятежно улыбался. Маг отставил пустую миску в сторону. - По-моему, нам пора трогаться. Ты что, раздумал идти в Стархилл? - обвиняющим тоном произнес он. - Ну что ты, конечно, нет. Мы ведь все здесь. Сов передал нам твое послание. Но сейчас идти нельзя. Ты слишком слаб. - Я никогда не был сильнее, - отрезал маг. Лицо его стало гневным, но тут же расплылось в улыбке. - А потом, нам там кое-что надо сделать. - Снаружи гроза, - сказал Марк. - Мы даже с горы не спустимся. - Да? - переспросил Феррагамо. - Тогда я по сплю. - Он немедленно улегся и захрапел. Шалли выставил Марка из грота, и принц отправился разыскивать более подходящего собеседника Он был так потрясен, что был бы рад поговорить с кем-нибудь, кто уверил бы его, что Феррагамо не свихнулся. Беспокойство Марка не прошло даже тогда, когда все прочие оптимистично заверили его, что странности в поведении мага вполне можно объяснить болезнью и что со временем он несомненно поправится "Времени-то у нас как раз и нет", - подумал он. Все утро бушевала гроза, и путешественники обследовали лабиринты пещеры, рассказывали друг другу байки и ели. Днем Шалли еще раз привел Марка в грот Феррагамо. Лицо мага слегка порозовело. Он улыбнулся, заметив встревоженный взгляд своего воспитанника. - Наш последний разговор не получился, - извиняющимся тоном сказал Феррагамо. - Не обращай внимания. - Что с тобой произошло? - Это долгая история. - Если не можешь рассказывать... - Ну почему же? Я не прочь поговорить, только не хочется повторять по десять раз. Может, позовешь остальных? Марк бросил взгляд на Шалли, закрывавшего вход. - Брату моему я все объясню сам, - усмехнулся Феррагамо, - а ты зови всех сюда. Слова Феррагамо явно возымели действие, потому что отшельник даже не пытался протестовать, когда Марк вернулся с Фонтейной, Ансаром, Шиллом, Ломаксом и Дургом. - Я бы на вашем месте не стал подходить ко мне слишком близко, - Феррагамо загадочно улыбнулся. Он внимательно выслушал рассказ об их путешествии и об известиях от Мороскея. Потом, явно довольный, согласился рассказать собственную историю. Расставшись с Марком и Заником в Ясеневой Роще, Феррагамо отправился вслед за четырьмя солдатами в таверну, надеясь вызнать что-нибудь из разговоров. Ничего полезного он не услышал и уже собирался уйти, когда вдруг оказался втянутым в спор между солдатом и одной из служанок. Ее обвиняли в том, что она недодала сдачу. Мага схватили за руку. - Эй, старик, будешь свидетелем! Ты видел, сколько монет я ей дал. - Солдат взглянул Феррагамо в лицо, и глаза его сузились. Маг пробормотал, что ничего не видел, и поспешил убраться оттуда. Но не успел он добраться до двери, как из коридора выскочили несколько мужчин и схватили его. Один из них выбил у него из рук посох, а другой зажал рот дурно пахнущей тряпкой. - Вдохни-ка поглубже, - злорадно посоветовал он. - Ты будешь хорошеньким подарком королеве. Феррагамо очнулся в маленькой, похожей на келью, комнате. Здесь было так темно, что он едва различил миску с едой и кружку, которые кто-то торопливо сунул к нему в камеру. Есть маг не мог, а вот в горле саднило так, что он с жадностью накинулся на воду. К сожалению, он слишком поздно различил горьковатый привкус и, проклиная себя за беспечность, провалился в очередной наркотический сон. На следующее утро его вывели на улицу и посадили на коня. Несколько солдат с лицами, лишенными выражения, обращались с ним с большой опаской, хотя маг едва стоял на ногах. Его привязали к седлу и куда-то повезли в сопровождении солидного отряда стражи. Феррагамо то впадал в забытье, то приходил в себя. Однажды он почувствовал, как магия Стархилла пытается проникнуть в его сознание. Попытка не удалась, но пирога при нем не было, как не было и другой защиты против столь мощного воздействия. Утром, очнувшись в очередной раз, маг ощутил, что у него в кармане, в том месте, где руки прижимали к телу веревки, лежит какой-то маленький предмет. Феррагамо все-таки удалось вспомнить, что это такое, и пот тогда в голове у него начал зреть отчаянный план. Вечером его развязали, чтобы не кормить с ложечки. Маг незаметно вытащил из кармана лунную ягоду и сунул ее в рот. Феррагамо старался как можно осторожнее прокусить кожицу и медленно высосать драгоценный сок, но, к несчастью, один из солдат заметил это движение и прыгнул к нему. - Яд! - завопил он. - Он хочет отравить себя! Солдаты, получившие приказ доставить Феррагамо живым во что бы то ни стало, накинулись на него, пытаясь разжать челюсти. Зная, что долго не выдержит, Феррагамо поступил единственно возможным образом и проглотил целую ягоду вместе с косточкой Эффект был ошеломляющий. Сила хлынула в него чудовищным потоком, глаза полыхали, как факелы, волосы встали дыбом, а кожа ярко засветилась. Толстые веревки на ногах лопнули, как гнилые нитки. Испуганные солдаты с истошными воплями кинулись кто куда, а сам маг снова провалился в забытье. Он проснулся только через два дня, буквально потрескивая от распиравшей его магической силы. Вокруг, наполовину скрытые зеленой травой, лежали солдаты. Они были живы, но спали беспробудным сном. В нескольких ярдах от мага, прямо среди неглубокого снега, зацвело несколько деревьев. Феррагамо осознал, что вот-вот погибнет от избытка силы. Он уже и сейчас был на краю безумия. Оставалось только надеяться, что он сумеет дожить до того времени, когда магическая сила уменьшится до разумных пределов, хотя он не представлял, когда это может произойти. С дерева к нему спустилась белка. Мирно помахивая рыжим хвостом, она положила рядом с магом орех, потом достала из защечных мешков еще несколько и тоже разложила в рядок. Справившись с этим непростым делом, зверек выжидающе уставился на него. Феррагамо ощутил ужасную пустоту где-то пониже грудной клетки. Огромным усилием воли он сел и потянулся к ближайшему ореху. Пальцы почему-то стали толстыми и неуклюжими, ему никак не удавалось сломать скорлупу. Он уже подумывал засунуть орех в рот целиком и разгрызть его, когда белка, по-прежнему внимательно наблюдавшая за ним, взяла один из орехов и аккуратно разгрызла. Она положила зерно на землю и потянулась за следующим. Скоро она справилась со всей кучкой. - Спасибо, - прошептал Феррагамо, не узнавая своего голоса. - Не за что, - ответила белка и исчезла. Маг, даже не удивившись, поглядел ей вслед. Он жевал орехи и вдруг обнаружил, что слышит вокруг себя множество слабых голосков. В основном говорили о еде, о том, как улизнуть от врага, вроде вон той совы, устроившейся на ближайшем дереве, но некоторые разговоры касались "этого человека-грозы", сидящего под деревом и грызущего орехи. Впрочем, к страху перед ним примешивалось благоговение и дружелюбие. "Это про меня? - подумал Феррагамо. - А откуда тут сова взялась?" Он поглядел по сторонам и заметил Сова. От голода кружилась голова. Он подумал о Кории и на миг увидел, как она сидит у причала в Доме и глядит на море. Кория подняла глаза и нахмурилась. В ту же секунду видение исчезло. Снова придя в себя, маг подозвал прирученную птицу. Осторожно выделив частичку своей силы, он передал Сову послание для Марка. Птица улетела. Феррагамо оставалось гадать, правильно ли он поступил. Попытка сознательно контролировать такую силу утомила его, и он снова потерял сознание. Потом он помнил, как брел куда-то. Кажется, снова появлялись солдаты, он взмахом посоха погрузил их в сон. Действие было почти бессознательным, но он знал, что не убил их и дней через пять они проснутся живыми и невредимыми. Время текло с большими провалами, и в следующий раз он обнаружил себя в предгорьях, пробирающимся по первому снегу. Тут он начал осознавать постоянный тонкий, высокий звук, казалось, следовавший за ним по пятам. Он остановился, потряс головой, но тут же пожалел об этом, потому что снова почувствовал слабость. Шум не исчезал. Он обернулся и увидел... В этом месте своего повествования Феррагамо разразился хохотом. Остальные с изумлением воззрились на него. - Как бы мне хотелось, чтобы вы могли на это поглядеть, - сказал маг. Сверкающие слезы катились у него по щекам. - Бесценное зрелище. - И, к недоумению своей аудитории, он снова рассмеялся. Шалли начал проявлять беспокойство. - Что ты увидел? - воскликнула Фонтейна, не в силах сдержаться. Феррагамо смахнул слезы с бороды. - Я обернулся, - повторил он, - и сначала не увидел ничего. Потом поглядел вниз. Все эти маленькие снежки... - он снова захохотал, - ...они летали в нескольких дюймах над землей. Их было около дюжины, они кувыркались в воздухе и пели. - Послышались недоверчивые восклицания, но маг продолжил: - И тут я увидел, как один из отпечатков моих следов вроде как свернулся и взлетел. И еще один голосок присоединился к этому писку. - Поющие снежки? - недоуменно переспросил Шилл. - Да, - кивнул Феррагамо. - Я нарочно прошел несколько шагов в обратную сторону, и это повторялось снова и снова. Новые и новые следы поднимались в воздух. А старые постепенно опускались на землю и становились обычным снегом. - Я слышал о том, что можно идти по следу, - съязвил Ломаке, - по мне не приходилось слышать о следах, идущих за кем-то. - Похоже, у этого волшебства тоже есть чувство юмора, - засмеялся Дург. - Я к ним даже привязался, - сказал Феррагамо. Так он и шел в сопровождении собственных следов, по-прежнему не зная, куда направляется. Горы, казалось, смеялись над ним. В какой-то момент маг снова потерял сознание, а когда очнулся, то обнаружил, что за ним ухаживает седой отшельник, наполовину сумасшедший, но полный готовности помочь своему "брату". Несколько дней Феррагамо отлеживался в этой пещере, медленно обретая рассудок и память, но однажды отшельник вдруг помянул каких-то появившихся и вновь исчезнувших пилигримов. Феррагамо воззвал к нему, боясь, что это могут быть солдаты врага, но тот и ухом не повел. Потом маг смутно припоминал, как его хозяин декламирует речь, закончившуюся неизменным: "Должен ли я теперь умолкнуть?" Он как раз размышлял, что бы это могло значить, когда отшельник вернулся вместе с Марком. Повисла недолгая пауза. Молчание нарушила Фонтейна: - Это Сов помог Шалли найти тебя? Ответа не последовало. Маг снова спал. Путешественники переглянулись и один за другим вышли из пещеры, оставив Шалли с его подопечным. Скоро о приключениях Феррагамо узнали и остальные члены отряда. Каждый из рассказчиков приукрашивал историю на свой собственный лад. Марк, сидевший Феррагамо совсем беспомощным, предпочитал отмалчиваться. В нынешнем, внешне почти нормальном, состоянии мага присутствовал какой-то новый оттенок. Марк боялся, что Феррагамо снова начнет бредить и не сможет помочь ему на последнем этапе миссии. Хотя все прочие пребывали в приподнятом настроении, принц углубился в мрачные раздумья, пока в них не вмешался Пушок. "На тебя не угодишь. Сколько тебе еще чудес нужно? Феррагамо вернулся к нам вопреки всему, а ведь мог бы сейчас быть пленником, если не хуже". "Но..." Пушок не допустил, чтобы его прервали. "Мы нашли прекрасное убежище, у нас есть вода и пища, а ведь могли бы пройти мимо и замерзнуть в горах. И если ты, наконец, перестанешь киснуть, мы найдем способ связаться с Мороскеем и рассказать ему об этой задержке. Пирог по-прежнему защищает нас, хотя мы теперь намного ближе к Стархиллу. И если кто и может помочь сейчас Феррагамо, так это именно отшельник, который и сам через все это прошел". Пушок перевел дух. "Должен ли я теперь умолкнуть?" - передразнил он Шалли, и Марк, не выдержав, засмеялся. - Над чем ты смеешься? - спросила Фонтейна. - Да просто так, - ответил он. - Все еще не могу поверить, что нам так везет. - Да, - подтвердил Дург, - как будто кто-то помогает нам. Марк снова заговорил с Пушком: "Насчет весточки Мороскею... Ты имел в виду, что можно послать Сова?" "Я поражен. Неужели ты умеешь шевелить больше чем одной извилиной зараз?" "Но я никогда не видел, чтобы Сов носил записки..." "Нет, этот старый мудрец ничего подобного не вынесет. Он изорвет ее прежде, чем пролетит хоть сотню шагов". "Значит, это должна быть весть вроде той, что передал мне Феррагамо?" "Да. Мороскей ведь тоже маг, значит, в этом нет ничего невозможного". "Если у Феррагамо хватит сил. Ты же слышал, как это измучило его в прошлый раз. Пойдем поищем его". Пушок, мягко ступая, вышел из пещеры, Марк направился следом. Феррагамо уже не спал, и на сей раз принц разглядел в тусклом свете Сова, притулившегося на выступе стены. Шалли нигде не было видно. - Привет, - сказал маг. - Извини, что заснул. Со мной теперь то и дело такое случается. Вот досада! Марк рассказал, зачем пришел. - Я и сам об этом подумывал, - кивнул Феррагамо. - Можно попробовать, но... - Он умолк, советуясь с Совом. Марк терпеливо ждал. - Сов согласен, - сказал, наконец, Феррагамо. - Похоже, он уверен, что сумеет пробиться сквозь шторм. Давайте попробуем. Птица слетела вниз и уселась перед хозяином. Глаза Феррагамо почти закрылись, а желтые глаза Сова, наоборот, округлились. С волос и ногтей мага слетали крошечные искорки, воздух вокруг него слегка потрескивал. Сов медленно моргнул, и Феррагамо произнес: "Готово!" У входа в пещеру испуганный голос Шалли воскликнул: "Нет!", и отшельник бросился к магу. - Будь добр, передай это Кории, - попросил Феррагамо неестественно высоким, ясным голосом. У Марка засосало под ложечкой. Сов вылетел из пещеры и тут же исчез в снежном вихре. А Феррагамо рухнул на козьи шкуры, потеряв сознание. 28 Сову потребовалось два дня, чтобы найти Мороскея. Непогода изрядно потрепала птицу в дороге, и в каюту мага ее принесли на руках. Флот по-прежнему дрейфовал в нескольких лигах от гавани Грейрока. На палубах оставались только вахтенные, все остальные отсиживались по каютам и кубрикам. Корабли с Певена, не рассчитывавшие на долгий поход, оказались в затруднительном положении. Запасы пищи и пресной воды подходили к концу, и матросы собирали снег на расстеленную парусину. Моряк, на плече которого угнездился Сов, с недовольным видом шел по палубе. Сова на корабле обычно считается дурной приметой. Но эта птица так настойчиво требовала внимания к себе, что рулевой, наконец, приказал отнести ее к магу. Мороскей сидел над картами, проклиная погоду и надеясь, что отряд Марка еще не успел подойти к Стархиллу. На помощь флота сейчас рассчитывать не приходилось. Некоторое время маг без интереса наблюдал за шахматной партией Пабалана и Лаурина. Придворный играл намного сильнее короля, но как истинный дипломат позволял своему королю выигрывать, если только очередная волна не переворачивала доску. - Что это? - поморщился Пабалан, глядя на вошедшего моряка. - Это сова Феррагамо! - воскликнул Лаурин. - Что она здесь делает? Мороскей молча рассматривал птицу. Через несколько мгновений он проговорил: - Хорошенькое дельце! - То есть? - переспросил Пабалан. - Феррагамо ухитрился так зачаровать Сова, что он может говорить со мной. Обычно прирученные общаются только со своими магами. Я и не знал, что такое бывает. - Что же сообщает маг? - спросил Лаурин. - Он опять вместе с отрядом Марка, но болен или что-то вроде этого. Они остановились в пещере в горах и не могут двинуться дальше из-за непогоды. Точные слова подобрать трудно, но смысл в том, чтобы мы не спешили. Они еще не готовы. - Хобану это вряд ли понравится, - покачал головой Лаурин. - Да и мне тоже, - буркнул Пабалан. - Подходящей гавани поблизости все равно нет, - вздохнул Лаурин. - Все дело в том, сколько еще корабли смогут пробыть в море. - Я сам поговорю с ними, - решил Мороскей. - Я пошлю Атланту вместе с Совом к Феррагамо. Тогда она сможет сообщить нам, когда выступать. - Летать при таком ветре не больно-то весело, - сказал Лаурин. - Они справятся, - улыбнулся Мороскей. Немного погодя маг сообщил новости Хобану. Они сошлись на том, что корабли с Певена должны немедленно уходить на Хильд. Никто не мог сказать заранее, сколько придется ждать. Если придется высаживаться на Арке, чтобы пополнить запасы продовольствия и пресной воды, то сделать это лучше как можно дальше к югу, и на берег стоит отпускать лишь тех, кто пробовал лунные ягоды. На следующее утро Сов, накормленный и отдохнувший, вместе с Атлантой полетел назад. Экипажи оставшихся кораблей приготовились к очередному дню бесконечной войны с морем и небом. Феррагамо оставался без сознания еще два дня Шалли запретил входить к магу всем, включая Пушка. Любой, кто пытался проникнуть в грот, получал от отшельника все ту же длинную проповедь. Наконец даже Марк, снедаемый чувством вины и беспокойства, сдался и решил ждать. Запасы Шалли, хотя и значительные, все же не были рассчитаны на такое количество гостей. Орм и Дург отправились па охоту, но по такой погоде всю их добычу составили лишь две снежные куропатки. Корма для коней оставалось всего на три-четыре дня. - Хорошо хоть с водой нет проблем, - сказал Кловер. - Тогда что тебе мешает помыться? - сморщила нос Фонтейна. Разбойник вспомнил, чем кончилась его встреча с принцессой у лесного ручья, и удержался от готового сорваться с языка ответа: "С удовольствием. Если ты мне спину потрешь". Он просто пошел и помылся. В одной из пещер было большое озеро с проточной теплой водой, и вскоре купание стало одним из любимых развлечений. Теперь уже Фонтейна жаловалась, что ей никак не удается помыться, потому что вокруг шляется слишком много бездельников. Когда Феррагамо пришел в себя, Шалли стал пускать к нему посетителей по одному и ненадолго. Марк сразу почувствовал, что грот, с тех пор как он был там в последний раз, изменился, но отмел эту нелепую мысль. Потом он снова ощутил почти незримое движение в воздухе и задумался. Маг уже оправился и, хотя был еще очень слаб, быстро входил в прежнюю силу. Поздоровавшись, Марк сразу принялся извиняться, что заставил Феррагамо использовать Сова в качестве почтового голубя. - Не говори ерунды. Мы все должны делать что можем. - Даже если это чуть не угробило тебя? - горько спросил Марк. - Да. Шалли на меня порядком сердился, но это все в прошлом. - Ты нам нужнее, чем весь тот флот. - Там много людей, Марк, и их жизнь зависит от нас. - Об этом я не подумал. - Во всяком случае, сейчас уже все прошло. Я, кажется, научился управлять своей силой. - А почему же тогда ты... - Во мне очень много силы, Марк. И часть ее потихоньку вытекает, как ты видел, - Феррагамо улыбнулся. - Для того чтобы заставить Сова говорить с тобой или Мороскеем, я просто должен оформить часть ее в виде особого приказа или заклятья. Единственная сложность в том, что я пока не привык к подобным вещам, и в тот раз часть энергии попала не по назначению. - Значит, ты не можешь управлять ею всей сразу? - Пока не могу, - согласился Феррагамо. - А когда незнамо какая магия бродит в голове, умным разговорам это не способствует. - Марк заметил блеск в глазах мага и рассмеялся. - Ты порой нес такую чепуху... - А-а, так ты это все же заметил? - Ты все время говорил о Кории так, словно она здесь, с нами, - отважился сказать Марк. Взгляд мага смягчился. - Кория для меня как амулет. В моей жизни это единственный надежный источник рассудительности. Мне очень помогают мысли о пей, вот слова иногда сами и вылетают. Марк ощутил комок в горле. - Вы двое... - начал было он, но внезапно обнаружил, что не может говорить. Мешали подступившие слезы. - Знаю, - сказал Феррагамо. - Знаю. Они помолчали. Феррагамо закрыл глаза, и перед его мысленным взором пронеслись дорогие образы. Вот Кория внимательно наблюдает за ним, пока он завтракает. А вот Кория идет вдоль берега и хохочет, се волосы свободно развеваются по ветру. Вот Кория в его объятьях, нежно смотрит на него. Маг с трудом сглотнул. Марк решил сменить тему разговора: - Шалли мне кое-что показывал, Но так и не объяснил, что это значит. - Ты вряд ли понял бы его, даже если бы он объяснил, - сказал Феррагамо, пока Марк вынимал свой меч. Слабый узор вновь замерцал на клинке. Маг внимательно разглядывал его. - Что ты знаешь об этом мече, Марк? Принц задумался. - Только то, что он очень старый. Он принадлежал сначала моего отцу, потом Эрику, а теперь, наверное, должен принадлежать мне. - Он нахмурился. - Он действительно очень стар. Куда старше, чем я предполагал. - Я знаю, где я раньше видел этот узор! - внезапно воскликнул Марк, и лицо его помертвело. - В том сне? - тихо спросил Феррагамо. - Откуда ты знаешь? - Марк, пришло время поделиться с тобой кое-какими мыслями. Я не мог говорить об этом с твоими братьями, но у тебя, надеюсь, хватит ума понять. "По крайней мере, в той степени, в которой он сможет справиться с этим пониманием", - подумал маг и прокашлялся. - Победитель Миражей был старшим сыном Аркона и звали его... - Тоже Марк? Настал черед Феррагамо удивляться. - Да, - сказал он. - Я, наверное, и раньше знал это, - задумчиво проговорил Марк, - только не хотел признаваться сам себе. - В той истории он не назван по имени, потому что все Служители ставили долг превыше личной славы. Он - один из героев той войны. - А это - тот самый меч? - недоверчиво спросил Марк. - Полагаю, что так. - Мне всегда было легко с ним управляться, даже когда я не знал, с какой стороны браться за него. - Да, Марк, это особый меч, так же как и ты, впрочем. - Я? Я вовсе не герой. - Каждый из нас служит по-своему. - Феррагамо помедлил, наблюдая за мыслями, зримо проносящимися по лицу Марка. - Помнишь тот старый стих, который ты нашел? - Пророчество? Феррагамо кивнул. - "Последний наследник Аркона, что наречен был первым". Это вполне может оказаться про тебя. А "арконский клинок"... Они снова поглядели на меч, поблескивающий в тусклом свете. - Но ты говорил... - начал Марк. - Я не люблю в этом сознаваться, - прервал принца маг, - но даже я иногда ошибаюсь. Они улыбнулись друг другу. - Если... Что тогда значит остальное? - Марк снова посерьезнел. - Полагаю, мы узнаем это только в Стархилле, - сказал Феррагамо. Марк вздрогнул и Закрыл глаза. Оба помолчали Шалли у порога внимательно наблюдал за ними. - А что за узор на мече? - спросил, наконец, Марк. - Это стилизованное изображение дерева с лунными ягодами. - Источник? - Все идет к тому. - Вот почему мы должны прийти в Стархилл!.. - Чем раньше, тем лучше, - подтвердил маг. - Надо бы поскорее поставить тебя на ноги, - вздохнул Марк. - Тебе хоть еды-то хватает? - Да, тут Шалли любой няньке сто очков вперед даст. - А пирога тебе дать? - Вот уж это мне совсем ни к чему, - хохотнул маг. К тому времени, когда вернулись Сов с Атлантой, самочувствие Феррагамо значительно улучшилось Он даже выбрался из своей пещерки и встретился с остальным отрядом. Ходил маг пока неуверенно, зато болтал без умолку, но здорово приуныл, когда заметил, как убавились запасы пирога. Поэтому, едва птицы - вернулись, он немедленно отправил сокола обратно. Буря наконец ушла на восток, и теперь ничто не мешало продолжить поход. К лапке Атланты опять привязали записку. Она извещала Мороскея, что отряд Марка выступает и будет в Стархилле через три дня. Сокол отправился в путь, когда первых лошадей выводили из пещеры. Они моргали и пофыркивали от непривычного света и резкого морозного воздуха. Феррагамо обнял Шалли на прощание. Только они двое знали, что соединило их, и нелегко переживали расставание. Фонтейна тоже обняла отшельника, к крайнему его изумлению, прочие пожимали ему руку или хлопали по плечу. Шалли стоял и смотрел им вслед, пока они не скрылись из виду. - Помни про источник, - пробормотал он и вернулся в пещеру. Она встретила отшельника непривычной тишиной. 29 Шторм - стихия, договориться с которой невозможно, а не считаться нельзя. Хобан убедился в этом на собственном печальном опыте. Корабли с Певена пробивались на юг, стараясь не отходить далеко от берега, во-первых, чтобы в случае необходимости найти укрытие, а во-вторых, чтобы не упускать возможности лишний раз ввести в смущение вражеских наблюдателей. Казалось, сила шторма постепенно идет на убыль, и когда корабли вошли в спокойные воды Железного залива, многие решили, что худшее осталось позади. Вначале пришел небольшой, казалось, совершенно не опасный смерч. Его заметили издали, но кораблям не хватало ветра, чтобы вовремя убраться с его пути. Смерч неожиданно набрал силу и обрушился на певенские суда с такой свирепой силой, что три из них сразу пошли ко дну, несколько получили серьезные повреждения, а на остальных был почти полностью уничтожен и без того небольшой запас воды и продовольствия. Уже через час небо расчистилось, и, словно в насмешку над моряками, появилось солнце. Капитанам уцелевших кораблей ничего не оставалось, как готовиться к высадке на берег. Они постарались только отойти как можно дальше от крепости в Железном заливе и ее гарнизона. Хобан был человеком штатским и теоретически не обладал никакой властью над флотом, но именно он руководил высадкой. На строительстве укреплений были заняты только те моряки, кто успел отведать вина из лунных ягод. - Должно быть, я первый начальник в истории, который отбирает для работы именно тех, кто уже пьян, - шутил Хобан. - Сомневаюсь, - сказал командующий флотом. Как только они высадились, на поиски воды и дичи отправили несколько конных отрядов. Оставшиеся срочно занялись оборонительными сооружениями, и к вечеру на берегу вырос хорошо укрепленный лагерь К ночи на корабли, погрузили запасы воды и продовольствия. Хобан выпил положенную небольшую порцию вина Глаза у него давно слипались, в груди шевелилось непонятное беспокойство, но никаких признаков появления вражеского гарнизона не было, и он начал надеяться, что все обойдется без боя. Но его надеждам не суждено было сбыться. На рассвете с северо-запада появился кавалерийский эскадрон и небольшой отряд пехоты. Хобан собрал военачальников, приказал отозвать все поисковые и охотничьи отряды и приготовиться к обороне Командиры передали жалобы некоторых солдат на апатию и сонливость, но теперь думать об этом было поздно. Солдаты Арка казались странно нерешительными, но в конце концов все же атаковали лагерь. Несколько залпов из арбалетов не причинили певенцам особого вреда. Потом в бой вступила кавалерия, но поскольку пробираться им приходилось либо вверх по крутому склону, либо по глубокому песку, этот натиск удалось отбить без труда. Передышка оказалась недолгой. Хобан и его военачальники наблюдали, как отряды пехоты и конницы окружают лагерь. Становилось ясно, что долго певенцам не продержаться. Донесения о ходе сражения одновременно и смута ли и раздражали Паруккана. - Не понимаю, какой в этом смысл, - говорил он своему начальнику штаба. - Они проплыли вдоль всего побережья, потом разделились, а затем высадились в таком месте, которое не имеет никакого стратегического значения. Что там происходит? Амарина, мысленно руководившая сражением, задавала себе тот же вопрос. Вскоре им предстояло узнать ответ. Хобан начал серьезно беспокоиться. Сражение шло уже второй день, и положение оборонявшихся постепенно ухудшалось. Правда, ремонт на кораблях проходил успешно, но до выхода в море оставалось сделать еще немало. Новая беда не заставила себя ждать. На солдат напала необъяснимая сонливость. Они двигались как сомнамбулы и засыпали в самый неподходящий момент. Хобан предполагал, что здесь не обошлось без магии, ведь в наиболее тяжелом состоянии находились те, кто совсем не пробовал вина из лунных ягод. Их пришлось отправить на корабли. Ряды защитников все убывали. Оставалось надеяться только на чудо. Флоту Хильда, находившемуся примерно в пятнадцати лигах к северу, повезло куда больше. Погода благоприятствовала кораблям, да и подготовлены они были лучше. Тем не менее Мороскей обрадовался, когда наконец появилась Атланта и принесла послание от Марка. Коротко переговорив с соколом, маг пришел к заключению, что отряд принца выйдет к Стархиллу завтра или, в худшем случае, послезавтра. Наконец-то маг смог дать своему беспокойному экипажу хоть какое-то задание. Флот разбился на группы и направился к разным местам побережья Арка. К утру наблюдатели на берегу стали свидетелями пестрой, но приводящей в замешательство пантомимы. Корабли противника перестраивались, активно обменивались сигналами и, по-видимому, выбирали наилучшее место для высадки десанта В соответствии с полученными инструкциями - особенно тщательно наблюдать за кораблями, идущими под флагами королевского дома Азера, наблюдатели сообщали, что заметили на нескольких судах гербы свергнутого короля, но пока корабли эти продолжают перемещаться с места на место. Понять, что происходит на море, было невозможно, но по мере того как угроза нависала то над одной, то над другой гаванью, все больше сухопутных сил оказывались втянутыми в эту странную войну. Феррагамо и Марк ехали рядом. Принц уже некоторое время пребывал в задумчивости, и маг ничуть не удивился, когда тот наконец спросил: - А эта черная магия... Как ты полагаешь ей управляет какой-нибудь маг? - Боюсь, что так. Точнее, какой-нибудь бывший маг. Не хочу думать о нем теперь как о коллеге. - Как же это могло произойти? Почему его не остановили? - И у меня, и у Мороскея было предчувствие что без Брогара здесь не обошлось, но доказательств у нас и сейчас нет. - Значит, может начаться новая Война Магов? - Может. Теперь я вижу, что в старых преданиях такая возможность не исключалась. Ты же и сам видишь, лунные ягоды действуют Значит, мы сражаемся сейчас с тем же самым злом. - С тем, которое использует людей? "Он становится все проницательней", - подумал про себя Феррагамо, а вслух сказал: - Да. И одна мысль об этом повергает меня в ужас. - Как это происходит? - Насколько я могу судить, техника, которую мы легкомысленно сочли навеки утерянной, позволяет напрямую соединяться с другим сознанием. Ты, наверное, помнишь, что каждое сознание располагает собственным запасом магических сил. Тут есть три возможности. С первой мы уже сталкивались. Маг, используя эту технику, может вывести из строя кого угодно, если жертва не сильнее его. Со стороны все выглядит очень невинно. Люди просто засыпают. - Но если солдаты будут просто спать, какой от них прок? - удивился Марк. - Хотя глаза у них действительно чудные. - Это следующий этап. Накопив силу, маг получает возможность влиять на действия людей, особенно близких к нему. Он просто превращает их в неразумных рабов. - И он, наверное, оказывается в состоянии читать их мысли? - Полагаю, что так. - А третья стадия? - В ней-то и заключается главное зло, - мрачно сказал Феррагамо. - Набрав необходимый потенциал, маг начинает забирать силу у других людей. При этом они, превращаясь почти в растения, лишаются всего человеческого. Как ты, наверное, понимаешь, запустить этот процесс хотя и непросто, но можно, а вот остановить... - Маг так и будет становиться все сильнее? - Да, это может продолжаться до тех пор, пока уже никто и ничто не сможет противостоять ему. Какое-то время они ехали в молчании. - Только до этого еще не дошло, - м