росто неприязнь? Приязни он ко мне никогда не испытывал... Я преисполнилась гордости и одновременно чувства неизъяснимого злорадства по отношению к "впереди идущим". Ну что, видишь, самовлюбленный ты наш, что я пользуюсь среди мужской части населения не меньшей популярностью (пусть это волки, коты и биороботы -- но все равно мужчины!), чем ты среди женской? Но все же, хотя Васенька всегда занимал в моем сердце особое место и я не могу его приравнивать к остальным моим поклонникам, лучше бы в меня влюбился Алекс. Хотя логика подсказывала, что нельзя разбрасываться такими предложениями, но жить с котом -- это что-то сомнительное... Я имею в виду жить в том самом смысле. От меня же все друзья сразу отвернутся, преисполненные отвращения, да и родители не одобрят, наверное. С другой стороны, он ведь умный, добрый, самоотверженный. Сколько раз он вступался за меня при первой опасности, рискуя собственной жизнью. Я очнулась от своих мыслей, увидев, что на кладбище как-то необычно людно сегодня. Сюда стеклось, наверное, не меньше половины деревни... Можно подумать, что мы попали на народное гулянье. Нет, судя во внешним признакам, скорее, все-таки похороны. Мужики стояли, обнажив головы, а женщины в темных платках не переставая голосили что-то вроде: "Да на кого ж вы нас оставили-и-и?!" Эти вопли, как ни странно, заканчивались хихиканьем. Да и лица хоронивших не отличались унылостью выражений. Парни помоложе улыбались и отпускали разные шуточки. Поначалу меня возмутило подобное кощунство, а когда мы подошли ближе, я удивленно округлила глаза. Могилы как таковой не было, да и гроба тоже. Только маленькая ямка, куда при нас торжественно высыпали с маленькой досочки целую кучу дохлых мух и тараканов. Рядом весело приплясывал Лукашка. Кто-то бросил первый ком земли, постаравшись сделать максимально печальное лицо, после чего за полминуты "могила" была засыпана остальными участниками этой странной мистерии. Все стали расходиться, видимо торопясь на поминки, а вынырнувший из толпы Антон подскочил к нам. Шустрый какой, мы оставили его в деревне всего минут десять назад, а парень уже оказался в гуще событий. -- Ну как вам наш Семен-летопродавец? Верно, что веселый праздник?! -- с горящими глазами выпалил он. Меня терзало сильное любопытство, сразу захотелось узнать все об обычае хоронить тараканов, я ведь не слышала о таком ни разу. Поспешно ткнула в бок Алекса, довольно чувствительно, судя по тому, как он согнулся, зато, похоже, намек понял и спросил: -- Точно, очень интересное представление... А утоли-ка ты безграничную любознательность моей таджикской супруги (при этом я улыбнулась как можно милей) и расскажи нам поподробнее об этом деле. -- Дык она же вроде по-русски не разумеет... -- Я ей потом художественно переведу. -- На Руси издавна в день Семена-летопродавца хоронили мух и тараканов, чтобы они ушли из дома, -- объясняю для невежд, -- не выдержал кот. Но, встретившись взглядом с побледневшим Антоном, он тяжело вздохнул и добавил, делая невинные глаза: -- То есть я хотел сказать -- мяу-мяу! -- Ты ничего такого сейчас не слышал? -- взмолился парень, показывая глазами на спокойно умывающегося кота. -- Я сказал, что на Руси издавна в день Семена-лето продавца... -- с нажимом повторил командор. -- А-а, понятно, так это ты сказал... Ну, вы ж и сами, оказывается, знаете все. Да оно так и должно быть, раз вы русские люди, -- при этом он запнулся, взглянув на меня. -- Пора пришла, вот и забавляемся. Уж мне и спешить надобно, встретимся завтра на свадьбе. Я имею в виду, вы ведь не передумали? Ну и ладненько. И паренек побежал за своими, только рыжие вихры по ветру развевались. -- По-моему, этот человек сильно выбивается манерой речи из среды своих односельчан, -- задумчиво отметил Алекс. -- А по-моему, у него очень красивые волосы, -- в том же тоне откликнулась я. "Казак лихой", как всегда, смерил меня взглядом и, ничего не говоря, двинулся вперед по дорожке между могильными крестами. -- Тут чисто, тут тоже, а вот тут... -- бормотал он, но вдруг осекся и остановился возле очередной могилы. Я напряженно всматривалась в неприметный холмик: неужели вампир здесь? -- А тут... надо бы прибраться -- скорлупой яичной насорили. Я с трудом перевела дыхание. Это он снова надо мной издевается, гад! Я тут же обернулась к коту и с самым участливым выражением на лице спросила: -- Милый мой, хочешь, я напеку блинов специально для тебя? Как только вернемся домой, возьму у хозяйки муки, яиц, сметаны, и всего делов-то... Мурзик просто не верил своему счастью. Он поглядел на меня такими лучистыми глазами, что мне стало стыдно, но, увидев, как Алекс покосился на нас, я не могла уже остановиться и, нагнувшись, нежно погладила котика по спине. Васька, похоже, был на седьмом небе, потому что замурлыкал мгновенно. Вот оно значит как... А ведь еще совсем недавно ты шпынял и поучал меня, мерзкий котишка! Нет, я не буду торопиться с ответом на твои неожиданно прорвавшиеся чувства, очень даже возможно, что в тебе дремлет ревнивый и деспотичный муж. -- Значит, это правда? -- совсем растаяв, промурлыкал профессор, прервав мои мысли. -- Что "правда"? -- тут же резко выпрямилась я. -- Что ты уже наполовину монстр, -- как ни в чем не бывало пояснил этот серо-белый нахал. -- Объяснись сейчас же, что ты этим хотел сказать? -- встревоженно потребовала я. -- У тебя зрачки стали вертикальные, -- ничуть не смутившись, ответил агент 013. -- Но мне так даже больше нравится... Ты становишься настоящей кошкой! Я в ужасе обернулась к командору, в надежде, что он опровергнет слова кота, но не тут-то было. Его жалостливый взгляд был красноречивей всяких слов. Я пожалела, что у меня с собой нет зеркальца, осталось в вещмешке. Позже, вечером, я все-таки поглядела в него и тут же принялась хлюпать носом. Как же мне было жалко себя, ведь это оказалось правдой... У меня зрачки стали как у пантеры. Хоть в паранджу заново лезь, темные очки здесь не достанешь. А сейчас кот попытался меня успокоить: -- Ничего, ничего, не надо так огорчаться. Тут есть и свои положительные стороны -- теперь ты наверняка можешь отлично видеть в темноте. -- Это слабо утешает, -- огрызнулась я, оседая на случайно подвернувшийся пенек. -- Но я же всю жизнь с такими глазами живу, и ничего! -- продолжал неуклюже успокаивать меня толстун. -- Но я не кошка и никогда не хотела ею быть!! -- сорвалась я. Тут уж пришло время обижаться агенту 013, он стал ворчливо объяснять, что кошки животные древние, благородные, и в этом смысле они во много раз превосходят некоторых зарвавшихся представителей человеческого рода. Тут несколько слов произнес и Алекс: -- Я понимаю тебя, Алина, но что поделаешь? Ты все знала сама... Для вакцины нам нужно обработать минимум двух монстров. Но ведь ты видишь, мы не отдыхаем, мы стараемся. Может быть, еще неделя, и лекарство будет готово. Лаборанты пашут без выходных, шеф лично контролирует их опыты. Обещаю, мы обязательно тебя вылечим. Говоря это, он коснулся рукой моей щеки, и у меня сразу же ручьем потекли слезы. На мгновение мне показалось, что я смотрю очередную голливудскую мелодраму. Мои напарники выглядели настолько нереально и трогательно, что сработал условный рефлекс -- я заплакала. Алекс вытирал мои слезы, а я боялась шелохнуться, чувствуя на себе нежный взгляд этих любимых серых глаз. Не помню, испытывала ли я когда-нибудь еще что-либо подобное... Вряд ли. Из транса меня вывел голос профессора. -- Эй, тут свежевскопанная земля, а крест старый и трухлявый. Если это не значит -- "вурдалак", то я не агент 013, -- крикнул он нам через плечо, даже не оборачиваясь, потому что уже приступил к интенсивным раскопкам. Кстати сказать, к кресту была прислонена лопата, которой тут же воспользовался командор, применив ее по назначению. Нормальная такая лопата, даже не ржавая. Вряд ли ее потеряли, такой хороший садовый инвентарь никто бы не стал терять, ее намеренно тут оставили. А кто ее мог оставить на кладбище? Сторожей тут близко не было, значит, это наверняка вампир, чтобы руки лишний раз не пачкать и не надрываться особо. Попробуй-ка два раза в день прокапывать голыми руками полтора метра в глубину пусть такую влажно-рыхлую землю. Кто-то раньше, позже, в зависимости от уровня сообразительности, но любой упырь неизменно придет к выводу, что пора бы потратить пару монет и обзавестись лопатой, пусть даже самой завалящей. В общем, ребята, работая на пару, быстренько докопались до гроба. Я, само собой, стояла на стреме, не дай бог, появятся где-нибудь абсолютно ненужные нам свидетели. Алекс с помощью лопаты откинул крышку. Но... гроб оказался пуст. -- Черт-те что! Сейчас же солнце, по идее он должен лежать здесь, -- разозлился командор. -- Да, если не относится к дневному виду, -- возразил кот. Они вдвоем так же дружно засыпали и заровняли яму, постаравшись придать могиле прежний вид. -- Отлично, зато мы теперь знаем, в какое время суток его не бывает дома, -- вставила свое слово и я. -- Значит, вурдалак у нас не из слабых -- разгуливает даже днем. Такому достаточно отдохнуть в могиле хотя бы один день или ночь, и неделю он будет выглядеть как вполне нормальный человек. Значит, его можно поймать только на месте преступления, что крайне сложно сделать -- в деревне больше полусотни жителей. Относительно мало для сельского населения, но достаточно много, когда надо вычислить среди них двух вампиров, -- вслух размышлял профессор, привалившись спиной к покосившемуся кресту.. -- А почему именно двух? С чего ты это взял? -- скептически фыркнула я, сложив на груди руки. Не то чтобы меня это сильно интересовало, на самом деле сейчас я уже не чувствовала вкуса к поискам этого колдуна-вурдалака. На душе была страшная тоска, и в голове только одна мысль: когда наконец все это закончится?! Хочу домой, не на Базу, а именно домой! Конечно, Алекс заботится обо мне как настоящий рыцарь, и только, но опека -- это одно, она не имеет никакого отношения к чувствам. Ничего подобного тому, что я испытываю к нему, у него нет... -- У тебя неплохие дедуктивные способности, раз ты на пустом месте смог подсчитать, сколько здесь работает упырей, -- повторно съязвила я, поскольку первый мой вопрос кот оставил без внимания. Он и сейчас меня не расслышал, по уши углубленный в собственные мысли. Мы осмотрели и остальные могилы. Поскольку это было новое кладбище, захоронений здесь было поменьше, чем на старом. Вообще в этой деревне люди не столько жили, сколько умирали, но это так, к слову. Найдя еще одну подозрительно пустую могилу, я вынужденно признала правоту Пусика, и мы отправились домой. Был уже вечер, по возвращении нас ждал ужин. Щи со сметаной на первое, печеная картошка на второе, липовый чай с калачом на десерт. Просто объедение для тех, кто только завтракал (я ведь гречку свою в обед не стала есть, а отдала собакам). Семен был какой-то хмурый, хотя как всегда предельно услужливый. Сообщил, что собирается завтра на свадьбу, но боится, как бы колдун опять чего не устроил. Алекс поинтересовался, не знает ли он, как поживают молодожены, возомнившие себя младенцами. В ответ Семенова жена сообщила, что они развиваются помаленьку, она у них только вчера была, так они уже ползать начали. После ужина наш хозяин принялся сосредоточенно чистить грязь под ногтями. Мы с котом резались в дурачка, засаленная колода карт имелась в вещмешке. Естественно, я делала вид, что играю сама с собой, а кот делал вид, что просто дремлет рядом со мной на полатях. Потом агенту 013 надоело проигрывать раз за разом. Конечно, он, дурачок, забыл, что это не его любимые шахматы. Беда в том, что честный кот не умел мухлевать, а для меня, наоборот, в картах открывались необозримые просторы для этого дела. При каждом проигрыше у бедного Мурзика топорщились усы, глаза наливались гневом, он недовольно ворчал и совершенно по-детски расстраивался, что вызывало у меря смех. В конце концов, котик не выдержал и отказался играть дальше, с крайней обидой и глубоким пафосом он выпалил: -- Вот значит как, Алиночка, теперь я вижу, что ты только смеешься надо мной! Я чудовищно ошибался, когда думал, что нравлюсь тебе, -- и, спрыгнув на пол, присоединился к Алексу, который разбирал наши вещи. Хозяин куда-то пропал, но вскоре вернулся, неся с собой лопату... ту самую лопату, которой Алекс сегодня копал могилу вампира, я узнала ее по отметинам. Командор, кот и я в шоке уставились на Семена, который, не заметив в наших глазах ничего, кроме любопытства, пояснил: -- Видать, кто-то нонче копал моей лопатой. Щас только заметил, вона затупили как. Поточить бы надо. Усевшись на скамью и взяв в руки точило, он принялся за дело. Меня страшно подмывало спросить, что его лопата делала на кладбище. Еще я хотела крикнуть: "Ага, попался, проклятый упырь!", но опять же пришлось сдержаться. Мысли разные пришли потому что... Если логично предположить, что Семен -- вампир, то почему он не покушался на меня? Ведь, как известно, они в первую очередь пьют кровь невинных девушек. Это даже как-то обидно, что меня так игнорировали... А еще, по поверью, сначала губят всю свою семью, а уж потом принимаются за остальных. Скорей уж в той, полностью умершей, Ивановой семье должен был быть упырь. Я ничего не понимала, но, наученная горьким опытом, уже не спешила делать скоропалительные выводы и предпринимать необдуманные действия. Ребята наверняка тоже все видели... Впрочем, время близилось к полуночи, и я как и все завалилась спать. Обычно ночью, когда я спускалась с полатей -- воды попить или по другим причинам, я наступала на Алекса, а потом на кота. Сами виноваты! А куда мне еще ноги ставить, спускаясь с полатей, как не на печку? Но этой ночью я не нащупала ногой кота и страшно удивилась. Ища его, я раз пять наступила на командора, который, в конце концов, жалобно попросил меня сваливать поскорей, а кота как не бывало. Это меня встревожило. Я добросовестно подождала минуты две, думая, что он вышел на двор, но котик так и не вернулся. В избе ночью полная темень, так что не определишь, кто где спит и кого не хватает. Может, Мурзик от жары под лавку забился или даже спустился в подпол? Посомневавшись еще минуты три, я раззевалась и со спокойной душой заснула. Меня разбудил едва слышный шум, было еще довольно темненько, но за окном пробивался рассвет. Хотя для деревенских жителей это не считалось ранним подъемом, судя по всему, семья уже отправилась на полевые работы, а последним при мне выходил Семен. Я сразу обратила внимание на его невыспавшуюся физиономию. Наверно, вчера у него была такая же рожа, но ведь тогда мы еще ничего не знали... Глаза красные, лицо бледное, ногти длинные -- небось всю ночь охотился, вампир толстовский! На пороге он бросил на нас пристальный взгляд, я притворилась, что сплю. Котик мирно дрых в ногах у Алекса. Едва Семен вышел за порог, как я спрыгнула к ним на печь и принялась тормошить Алекса за плечо, яростно шепча ему в ухо: -- Эй, хватит дрыхнуть, соня! Вставай давай! Пора что-то решать с нашим упырем. Самое время -- ведь сейчас он гораздо слабее, чем ночью. Вчера вечером, когда раскрылась страшная упы-риная тайна, я слишком хотела спать, но мои напарники знали свое дело. Наверняка они по очереди выслеживали упыря на протяжении всей ночи и вот сейчас пытаются отоспаться. Я-то улеглась спокойно, зная, что ко мне на полати можно добраться только через печь, на которой находятся мои соратники, поэтому никакой упырь мне не был страшен. Но раз Семен еще жив, значит, точно сегодня утром кто-то встал больным от недостатка крови. А эти двое дрыхнут без задних ног! Похоже, им абсолютно наплевать на всех, кроме себя. Командор только огрызнулся в ответ: "Дай поспать!", а кот и ухом не повел, когда я душила его, щипала и дергала за хвост. В общем, выказал полнейшее пренебрежение к моим попыткам достучаться до его совести, оставив меня маяться в одиночестве. Я плюнула на этих засонь, схватила кусок оставленного для нас хлеба, намазала сверху творогом и, запив молоком, выскочила во двор. Делать было нечего, пришлось гонять кур, в большом количестве бегающих по двору. Занятия получше, чтобы убить время, попросту не нашлось. Предрассветный холодок бодрил и заставлял двигаться, в четыре утра уже достаточно светло, хотя до настоящего рассвета еще не менее часа. На какое-то время я даже увлеклась и, возможно, поэтому, не сразу заметила незнакомца. Напротив крыльца под деревом на чурбачке посиживал себе какой-то невысокий толстяк несуразной внешности. Я остановилась, поправила съехавшую тюбетейку и невежливо кивнула: мол, чего надо? Радостно заулыбавшись, он вскочил на ноги с неожиданной для его полноты прытью и направился ко мне, выписывая ногами странные кренделя. Нет, вообще-то кренделя как кренделя -- просто для походки это выглядело странно. -- Хозяев нет дома, -- грубоватым тоном заявила я, как всегда позабыв о том, что на время данной операции я не говорю по-русски, и смерила незнакомца как можно более угрюмым взглядом. -- 3-з-здравствуйте, м-м-милая девица, -- поприветствовал меня этот жирный тип, не убирая с лица широкой улыбки. После чего изобразил страшно манерный поклон, сверкнув в воздухе блестящей лысиной. Одеждой он сильно напоминал щедринского одичавшего помещика. Белая рубашка с воланами на груди была мятая, донельзя засаленная и почему-то казалась приросшей к телу. Может, он ее не снимал полгода? Рубашка была заправлена в темные штаны, на коротеньких толстых ногах разболтанные кавалерийские ботфорты. Весь его вид был настолько нелеп, что мое плохое настроение как рукой сняло, я с трудом удерживалась, чтобы не прыснуть со смеху. -- Что вам угодно? Чаю и кофе с какавой предложить не могу, поскольку эти атрибуты роскоши здесь не водятся. Крестьянский быт, знаете ли, -- как можно более серьезным тоном выдала я. Черт его знает, что это за тип приперся... Вроде не опасный, но лучше сохранять дистанцию, может, свалит побыстрее. -- Н-н-ничего, к-к-к... -- От натуги его добродушная физиономия налилась краской. -- Красавица? -- облизнулась я, пытаясь помочь незнакомцу. -- Нет, к-к-к... -- Крошка?! -- уже с холодком поинтересовалась я. -- Нет, к-к-к... -- Киска?! -- праведно возмутилась я от такой фамильярности. -- Нет, к-к-картошку и огурцы, если м-можно, -- наконец-то с облегчением выдохнул он, и улыбка снова вернулась на его сияющее лицо. Я была шокирована такой наглостью: -- Здесь вам не благотворительный фонд. И мы не раздаем бесплатные обеды. Разве что только сиротам или нищим, и то с разрешения начальства, а оно спит. Но вы что-то не похожи на представителя голодающего Поволжья. -- Ну, нет так нет, -- слегка обиженно произнес незнакомец, но тут же заулыбался снова: -- И то, что хозяев нет, т-т-тоже не беда. Вообще-то я хотел пообщаться им-менно с вами, д-д-дорогая Алия. Потому п-п-пришлось немножко схитрить и наслать на ваших д-д-дражайших товарищей к-к-крепкий сон, иначе говоря, н-н-ненадолго усыпить, -- ничуть не смутившись, признался он. -- Что?! -- грозно и слегка шокированно воскликнула я. -- Н-н-ничего страшного, будут спать еще ровно тридцать пять минут и сорок секунд. Я очень н-п-педантичен в таких вопросах. П-п-привычка, вы-v работанная годами, -- добродушно улыбаясь, поклонился толстяк. -- Не присядете ли н-на это время? Все еще находясь в отупелом состоянии, я опустилась на крыльцо, коротышка тут же уселся рядом и, не теряя времени, приступил к рассказу: -- Я, разрешите д-д-доложить, здешний помещик. Б-бывший, конечно... В креп-постное время окрестный люд сплошь принадлежал м-м-мне. Ж-ж-жители этой и еще пяти близлежащих деревень были м-мо-ими к-к-крестьянами. Т-т-теперь они по-прежнему п-п-пашут на моей земле и п-п-платят мне оброк. -- Правда, п-п-последние годы уже не д-д-деньгами и не житом, а своей к-к-кровушкой!!! -- При последнем слове глаза его засверкали, и этот розовощекий маньяк схватил меня за шею и мгновенно оскалил длинные вампирские клыки. -- А-а, А-алекс!!! -- по своей привычке заголосила я, выгибаясь в руках самого настоящего упыря. "Спаситель человечества" конечно же и не думал просыпаться. Вурдалак уже практически притянул мое горло к себе и примеривался укусить, но я, в последний момент собрав всю волю в кулак, резко вывернулась и вцепилась зубами в его руку. -- Аи! Б-больно же! -- завопил этот жирный изв-v ращенец, мгновенно выпустил меня и, урча, принялся, зализывать рану. Так гадко было на это смотреть, аж чуть не вырвало... -- В-в-в самом деле, виноват! Простите, н-не сдержался, -- немного оправившись, покаянным тоном пробормотал жирный помещик-упырь. -- Я не собирался т-т-так сразу... -- Ага, значит, все-таки собирался, скотина! Я плюнула ему в лицо и бросилась к воротам -- они высокие, но ничего, можно и через забор... Но добежать до этого самого забора не успела, потому как толстяк оказался очень прыток, мгновенно догнав, он ухватил меня за талию и поволок обратно к крыльцу. -- Я не б-б-буду вас трогать, г-г-глупышка, -- увещевал он меня, но как-то неубедительно. -- Еще бы, так я тебе и поверила, мерзкий ты упырь! Но мое положение не менялось оттого, что дух мой не был сломлен. Толстяк с силой посадил меня на крыльцо и повернул мою голову к себе. И... едва я встретилась с прямым взглядом его кроличьих глаз, как мгновенно почувствовала, что ноги становятся ватными. Этот тип внаглую гипнотизировал меня. За десять секунд я потеряла всякую способность двигаться. -- Выслушайте м-м-меня, прошу, -- вполне серьезным тоном начал этот поганый кровосос, -- я и н-н-не собирался вас кусать. П-п-просто наваждение временное было, оголодал я -- д-д-два дня не ел и не пил, все в делах, в суете. Н-н-не удивляйтесь, обычную еду я т-тоже употребляю. Еще в жизни к ней был с-с-страшно привязан, разве н-не заметно по моей фигуре? Поэтому н-н-не могу т-т-так сразу от нее от-т-тказаться. Не п-против перейти на "ты"? Б-бла-годарю. Так вот, а т-ты знаешь, почему я тебя не ук-к-кусил? -- поинтересовался он с любопытством в глазах, наклонив голову набок. Я хотела крикнуть: "Нет, не знаю, ходячий бурдюк с тухлой кровью!" и еще добавить пару крепких словечек, но у меня даже язык онемел. -- М-молчишь?! Странно, я бы на твоем м-м-месте имел свое личное м-м-мнение на этот счет. Ведь кто тебя знает лучше, к-как не ты сама? В общем, я п-пришел к тебе, чтобы пригласить н-на бал. С-с-се-годня у н-н-нас б-б-большой Бал Вампиров. Х-х-хо-чешь спросить, почему именно теб-бя? Вот ради этого я и 3-з-здесь, чтобы объявить, что ты официально зач-числена в н-наши ряды. -- Но, встретив мой более чем непонимающий взгляд, он уже слегка раздраженно добавил: -- Т-т-ты одна из нас! -- И, торжественно выпрямившись, произнес: -- Т-теперь уже официально т-ты пополнила р-р-ряды Темных Сил. В-в-вот приказ об этом за п-подписью самого Вия! Последние слова он произнес с особой значимостью в голосе, потрясая желтым листком бумаги и наверняка удивляясь, отчего это у меня глаза не засверкали от радости после такого греющего душу сообщения. Он пожал плечами, но тут в его глазах мелькнула догадка. Щелчок пальцев, и в то же мгновение у меня развязался язык. Ага, руки тоже двигаются... -- А ну дай сюда эту собачью грамотку! -- Я вырвала у опешившего от таких слов упыря листок бумаги, И этот его так называемый приказ, и пробежала глазами: "... Сим удостоверяю, что Алия, она же Алина Сафина, отныне душой и телом принадлежит нашему Великому, Могучему, Непобедимому властителю Ада! Воплощению Нерушимого и Всепоглощающего Зла..." Ну и так далее и тому подобное. Сначала я почему-то подумала на агента 013 -- он любит громкие титулы. Но нет, он все-таки добрый кот, несмотря на некоторые свои заморочки. Да у кого их нет? "... сим документом автоматически становится членом профсоюза "Монстры и Оборотни", получает страховой медицинский полис для бесплатного лечения у знахарей и колдунов, практикующих черную магию, и имеет право на ежегодный двухнедельный отдых в аду. Полис предусматривает одно бесплатное Переливание крови в год". -- А почему не законный месячный отпуск?! Нет, я так не согласна -- это прямая дискриминация! -- возмутилась я. -- Где еще положенные две недели?! Упырь-помещик затрясся, услышав такие слова: -- Что ты, что т-ты! Д-д-думаи, что говоришы М-месяц в аду отдыхает тольк-ко наш преп-подобныи г-господин Вий! -- Ничего не знаю! Забирай свою бумажку и проваливай. Я не настолько низко пала, чтобы соглашаться на такие свинские условия, -- прокричала я, но тут же поняла, что это уже, пожалуй, перебор. Краснощекий заика смотрел на меня невероятно злыми глазами! -- Все р-равно т-ты никуда не ден-нешься, т-ты уже стала одной из н-нас, Алина Ук-к-кушенная Лощеной Спиной! Так вот как звали этого урода-монстра, оцарапавшего меня в начале повествования. Благодаря ему я и сижу сейчас рядышком с поганым вампиром, бросив учебу, родителей, дом, родину! Тут неожиданно скрипнули ворота, и во двор заглянул Семен, но сейчас он выглядел совсем по-другому. Это был уже не обычный деревенский мужик, а ни от кого не скрывающийся вампир с длинными когтями и звериными глазами. Он зловеще ухмыльнулся и, посмотрев на жирного помещика преданными глазами, поинтересовался: -- Все в порядке, хозяин? Если что, я здесь. -- Да-да, злейший мой друг, Гнилой К-клык, вскоре ты см-можешь присоединиться к своей с-семье в поле. У б-бедняги еще не уб-брано сено, -- повернувшись ко мне, пояснил упырь. А Семен, или теперь уже Гнилой Клык, мгновенно исчез, закрыв за собой калитку. Толстый кровосос, похоже, обрел былое спокойствие и с улыбкой обратился ко мне: -- Знаешь, т-ты нам сегодня п-просто н-необхо-дима! М-м-мы остались без королевы б-бала. Об-быч-но ею у нас б-б-была одна престарелая в-в-ведьма, н-н-но недавно эта д-д-дуреха сломала ногу на шаб-баше во время тан-н-ца. Т-такое н-несчастье! -- Подумаешь, великое горе, пусть управляет балом, сидя в инвалидной коляске, -- пожала плечами я. -- Мне-то что до этого? -- Но я за-за-забыл сказать, чт-то вчера она ск-к-ончалась, -- грустно пояснил упырь. -- Из-за сломанной ноги?! -- Я округлила глаза. -- Ни фига себе травматизм... -- Н-нет, от глубокой с-старости, и т-то она прожила на д-д-двести лет д-долыпе, чем в-в-все предполагали. Да и ч-черт с ней! Что эт-то мы о н-ней столько говорим? В об-бщем, т-ты как, согласна б -- "быть королевой? -- М-м-м, -- честно задумалась я. Королева всей адской нечисти, ваше величество Алина Сафина! Звучит неплохо... Обнаженная на парадной лестнице прини-маю гостей, выходящих из камина, скелеты и разлагающиеся мертвецы целуют мне коленку. Ну чем не Маргарита? Тьфу!!! Гадость какая! Буду стоять на сквозняке, голая, как дура, а всякая зараза пялиться будет... Не очень-то приятная перспектива, еще ведь я съесть могут. Но согласиться придется взамен на. Мурзикову и Алексову неприкосновенность. Это и называется -- "предложение, от которого НЕЛЬЗЯ отказаться". -- Допустим, я соглашусь, -- уклончиво предположила я, -- но что станет с моими товарищами? -- М-м-можешь съесть их сам-ма! -- снисходительно бросил упырь и гаденько захихикал. -- Они д-думали, ч-что могут справиться с н-нами, да не тут-то б-было! Наш конгломерат н-н-нерушим! Они д-даже не знают, против ЧЕГО в-выступили! Тут на ворота села летучая мышь. Я вздрогнула: они же не могут летать средь бела дня! -- Не дня, а рассвета, -- возразил моим мыслям Улыбчивый жиртрест. -- А ты что подслушиваешь?! -- рассердилась я. -- Просто на рассвете мы имеем большую активность, а объединившись, можем даже приостановить наступление дня, -- ничуть не обидевшись, горделиво пояснил помещик-вампир. Я внутренне озлобилась, поняв, что похвальба о том, что наша команда против их шайки ничего не может сделать, похоже, имеет под собой серьезные основания. Летучая мышь вспорхнула с забора и приземлилась посреди двора, где ее тут же клюнул петух. Да и было за что -- обнаглевший нетопырь бесстыже опустился на пробегавшую мимо курицу. Естественно, петух сразу же заподозрил ее в сексуальных домогательствах и был предельно решителен. Мышь брякнулась наземь и по всем признакам валялась без чувств, поскольку даже крылышками не дрыгала. Наблюдавший эту картину вместе со мной поганый кровосос вдруг страшно заволновался (в отличие от меня -- я -- то искренне веселилась) и бросился вприпрыжку, истошно вопя: -- Папа, папа, п-п-папа!!! М-милый папа, тебе б-больно? Вставай! Уж я п-покажу сейчас этой г-гад-кой птице! Сердобольный сыночек! Надо же, как переживает за папочку! Упырь попытался поймать петуха, но не тут-то было. Глашатай утра обругал его, как хотел, и взлетел на ворота. Тогда он вернулся к летучей мыши, гра-фично валявшейся в пыли, и я только умилялась, глядя, как пухлый вампир, держа ее за шею, основательно бултыхает в воздухе бесчувственным родителем. -- П-п-папа, папочка, очн-н-ись! Мелодраматическая сцена безбожно затягивалась. Жалко, тухлых помидоров нет под рукой -- спектакль мне надоел. Но в этот момент мышь превратилась в дряхлого, худощавого старика в пыльном камзольчике. С трудом вырвавшись из рук сына, оттолкнув его в сторону, он целенаправленно двинулся ко мне, страшно хромая и тряся головой. В руке у него была деревянная палочка, показавшаяся мне осиновым колом. Странно, я думала, вампиры боятся осины... Проследив за моим недоуменным взглядом, старичок ухмыльнулся и пояснил: -- Этим колом убили моего старого друга, а я оставил его себе на память. Как посох, надо сказать, совсем неплохо. Кхе-кхе-кхе. -- Здорово, дедуля! -- слегка скиснув, поздоровалась я. Чего еще новенького ждать? И этот сейчас будет набиваться в родичи и тянуть за собой -- по глазам вижу. Ох, тяжелое сегодня выдалось утро! -- Пойдем с нами, внученька, -- без лишних предисловий начал дед. -- Мы с сыночком тебе сразу все и покажем. Бал-то на носу, поспешать надобно, -- прокряхтел он, ни разу даже не оглянувшись на родного жиртреста. Я было хотела спросить, не ронял ли он сынка в детстве, уж больно явное отклонение на голову. Но, повнимательнее глянув на отца, я решила, что это все-таки наследственное. Не успела домыслить эту тему, как старичок без предупреждения выбросил вперед руку и вцепился мне в плечо с неожиданной для его возраста силой. -- Пора, внученька, солнце взошло, -- в последний раз прокряхтел он, рассыпаясь на моих глазах туманом в золотистых лучах солнца. -- Урюп сразу з-за тобой, п-папочка! -- крикнул толстяк-упырь, поступая по примеру отца, то есть тоже превращаясь в туман. Так вот кого Лукашка называл Урюпом и чьего гнева так боялся. Я тоже начала подниматься в воздух, как бы дико это ни звучало. В том смысле, что лично я никаких попыток для левитирования не делала, но... -- Алина, ты куда? А ну вернись, я кому сказал? -- донесся голос командора. Но я не могла произнести ни слова. Взлетая ввысь над домом и курятником, я увидела кота, прыгнувшего в воздух в отчаянной попытке поймать меня. Туман, густой и обволакивающий, не дающий глотнуть воздуха, клубился вокруг. Похоже, на нем меня и уносили. Непередаваемые ощущения -- ничего не скажу Это, наверное, как полет на облаке, только сырости больше. Наверняка работа жирного Урюпа с папашей. И дался им этот бал! Неужели он так важен? Немного погодя я тихо уснула (видимо, от недостатка кислорода), а очнувшись и протерев глаза, оказалась сидящей вечером на скамейке в тенистом саду, который вполне можно было назвать запущенным. Передо мной в полусогнутом положении стоял бывший помещик, и, судя по улыбке, мерзкий упырь был в своем обычном умильно-радостном расположении духа. -- Как сп-палось, кр-расавица? -- с крайним участием спросил он. -- Уже д-девять вечера, душенька, т-только это д-д-дало мне право по-потревожить твой с-сон. Пора б-б-браться за свои неп-посредственные об-бязанности, в-ваше величество. -- У королев не бывает обязанностей, -- огрызнулась я в ответ, потягиваясь со сна. Девять часов, неужели я так долго спала? -- Что это за местечко, красавчик? -- Последние слова я произнесла с сарказмом, употребив обращение в его же духе и заодно давая пинка сидящей у моих ног вороне. Птица возмущенно закаркала и захромала по дорожке -- возможно, ворона была инвалидкой и не могла летать. Но меня это сейчас ничуть не трогало, я огладила на себе облегающее черное платье. Значит, переодели, пока спала. Надеюсь, больше ничего не сделали... Урюп поглядел вслед птице и заметил, склонившись к моему уху: -- Н-не надо б-было его трогать. Это старый Игн-нат, весьма м-м-могущественный черн-нокнижник, теп-перь наверняка п-постарается нашк-кодить тебе в самое б-ближайшее время, хи-хи-хи... -- А нечего было под ногами путаться! -- отрезала я. -- Погоди-ка, этот Игнат, случайно, не из той семьи, что недавно вся повымерла? Кажется, у него был еще сын Иван с женой Марьей и дети какие-то... -- Платье на мне сменилось на изумрудно-зеленое Хм, это уже интересно, фасоны тоже будут меняться? -- Истинно, в-в-ваше в-величество, он-ни и есть, -- подтвердил толстяк, вновь гаденько захихикав. -- Б-бедные люди и не подозревали, хи-хи-хи, чт-то у них за д-дедуля, а Игнат в-всех з-за собой потянул. Как по-м-мер, он п-поместил свою душу в воронье т-тело и ходит, вполн-не дов-вольный новой жизнью. Хот-тя не вполн-не. Одного н-никак н-не может забыть. -- Скорбит по умершим родственникам? -- Н-нет, он как их всех п-потравил, т-т-так и позабыл сразу, хи-хи-хи... Но п-просчет один все же д-допустил в своей жизн-ни -- попалась ему не-не-нелетающая ворона. М-может, в детстве к-к-крылья повредила, с тех пор т-т-так и х-ходит. Это б-была единственная н-нелетающая ворона в н-наших краях, и надо же, старикашка п-попал именно н-н-на нее! Хи-хи-хи... Теперь он н-намерен см-менить об-блик, хочет п-побыть ск-келетом! -- Очень смешно, разделяю. А что это за садик и к чьему ведомству он относится? -- поинтересовалась я с истинно царственным величием в голосе. Теперь на мне было шелковое платье вишневого цвета с глубоким декольте. И откуда только они брались? -- Вы п-потрясающе выг-г-глядите, королева, -- поклонился этот подхалим, елейно улыбаясь. -- А с-сад в моем п-поместье. На этот раз я в-выиграл п-почетное право провед-дения Бала В-вампиров, п-потому он п-пройдет здесь. В России л-лучшей п-поляны не сыскать, -- горделиво добавил он, указывая рукой вперед. И действительно, когда мы вышли из парка на открытое прямоугольное пространство, короче, большую поляну с растущими на ней колокольчиками и ромашками, я признала его правоту. По краям поляны какие-то мерзкие с виду существа уже расставляли Деревянные, крашенные в белый цвет столы и стулья. Эти твари, видимо слуги, были маленькие, с синей кожей и красными глазами, передвигались они исключительно враскорячку, при ходьбе выкидывая далеко вперед широкие, как ласты, ступни с длиннющими желтыми когтями. -- Вот умора! -- прыснула я со смеху, понаблюдав за ними с полминуты. Страшно мне не было, я на Базе и не таких насмотрелась, один синелицый чего стоит... Эти же самые отвратительные (но одновременно уморительные) монстрики развешивали по деревьям цветные фонарики со вставленными внутрь свечами из человеческого сала. Я так предполагаю, ну не церковный же воск им использовать?! -- Значит, этот бал проходит в разных местах. А где прошлый, к примеру, был? -- В Рум-мынии, на родине н-наших п-предков. Там ок-казалось столько м-местных вампиров, что нас, п-п-приезжих, даже разм-мещать негде б-было. Т-так и сп-пали в лесу вп-повалку. Ох и з-здорово же все мы т-т-тогда п-повеселились! От радостных воспоминаний мой гид еще больше развеселился, начал приплясывать и похлопывать в маленькие толстые ладошки. Потом вспомнил о том, что надо где-то сажать музыкантов, и вприпрыжку побежал улаживать это дело. А я с удовлетворением обнаружила, что на мне уже не вишневое, а сверкающее серебристое платье с открытой спиной. Оно все время меняло оттенки и производило впечатление струящегося потока воды, который у ног вдруг обрывался. Но меня оставили в покое ненадолго. Не успел Урюп скрыться из глаз, как на полянке появился его батюшка. Вернее, сначала возникли два упыря с лакейскими лицами, одетые в красные ливреи, они бежали бегом в моем направлении, таща маленькие носилки. Добежав, они так резко остановились, что лежавшее в носилках существо подпрыгнуло на полметра вверх и вполне благополучно хлюпнулось обратно. Это и оказался старикашка-вампир, Урюпин папаня. На носилках он выглядел еще более усохшим и древним. -- Как самочувствие, дедушка? -- вежливо поинтересовалась я. Похоже, мой вопрос прозвучал бестактно -- ведь и так было видно, что старичок близок к тому, чтобы отдать душу дьяволу. -- Отлично, внученька! Вот только отлежусь чуток и к полуночи буду на ногах. Дел невпроворот, отдыхать некогда, -- неожиданно бодрым голосом отозвался дедуля. -- Просто сегодня перенапрягся, когда мы с сыночком тебя на своих хребтах несли по воздуху, спина болит, кхе-кхе, -- закряхтел он. -- Больно ты тяжела для своего роста, внучка... -- Вэк... Всего-то сорок шесть килограмм, -- смущенно пробормотала я. Но больше ничего не добавила, а что еще добавлять? Ну не просить же прощения, в самом деле? Вам нужна была королева, так будьте благодарны, что я здесь! А уж если для этого пришлось поднапрячься чуток, что ж? Это ваши проблемы... -- Где мой маленький Урюпка, где мой мальчик? -- спросил старик таким тоскующим голосом, что я несколько опешила поначалу, но потом ответила, что отправился искать музыкантов. -- Спасибо, внучка, удачи тебе. Хотя я бы не советовал особо перетруждаться... Ты пока отдыхай, гуляй, но смотри не ешь ничего! Вообще-то быть королевой бала не так обременительно, просто выполняешь пару ритуальчиков вначале, а там уж развлекаешься всю ночь в свое удовольствие. -- Ритуальчиков -- это вы имеете в виду перерезать ленточку и торжественно объявить об открытии бала? -- наивно уточнила я. -- Э-э... хм-м, -- отчего-то смутился старик. -- Что-то вроде этого, перерезать, да... Но сначала надо встретить гостей. Значитца, увидимся на балу, внученька. В тот же момент его носильщики сорвались с места и рысью поскакали вперед. Вот незадача, а я как раз собиралась порасспросить дедулю поподробнее о ритуалах -- что-то он тут темнит. Надо бы их догнать, но меня отвлек маленький скелетик. Он, скотинка такая, подошел ко мне сзади и подергал за платье, чтобы привлечь внимание. Конечно же я испугалась и вскрикнула, подпрыгнув на месте. Со мной чуть припадок сердечный не случился, а этот коротыш стоит себе спокойно, смотрит на меня добрыми пустыми глазницами и улыбается как ни в чем не бывало. Ну и, ясное дело, я до того разозлилась, что схватила его за худенькое плечо и легко отшвырнула подальше! Если бы я знала, что именно так и совершаются непреднамеренные убийства... я бы убежала подальше и пнула какой-нибудь столик с краю, а не подняла руку на это беззащитное создание. Но что теперь каяться -- дело сделано... Маленький скелетик рассыпался прахом, с размаху врезавшись в случайно подкравшееся дерево. Пусть тебе земля будет пухом, несчастная жертва моего необузданного характера! Наверняка мне всю жизнь придется замаливать свой грех, моя совесть ни за что не оставит меня в покое. Прости меня, дуру нес