, самое время! -- Так, -- решительно сказал я, -- Кофа, ваши трактиры могут подождать. Идемте, немного поболтаем. Мне пришло в голову, что... -- Ладно, пошли поболтаем. -- Сэр Кофа Йох покосился на меня с заметным любопытством. -- Пока оно не ушло из твоей головы! -- Слушайте, -- начал я уже на ходу, -- нам не же обязательно их уничтожать, да? Главное, чтобы эти шустрые покойнички не разбрелись по городу, правильно? -- Правильно, -- равнодушно пожал плечами сэр Кофа, -- я думал, что ты и без меня это знаешь... -- Знаю, знаю! -- Я нетерпеливо махнул рукой. -- Мне пришло в голову, что мы можем превратить их в скульптуры. Залить расплавленным металлом, или еще какой-нибудь дрянью... Люди, которые занимаются изготовлением скульптур, наверное, сами знают, что лучше выбрать... И пусть себе лежат, ждут Шурфа, который их благополучно испепелит. -- Гениально! -- Расхохотался Мелифаро. -- Но зачем же испепелять такую очаровательную скульптурную композицию? Она станет прекрасным украшением Левобережья! А еще лучше продать их с аукциона! -- Подожди ржать, Девятый Том, -- попросил я, -- дай мне пообщаться с рассудительным человеком! Кофа, как вы думаете, это возможно? -- Во всяком случае, надо попробовать. -- Удивленно пожал плечами сэр Кофа. -- Довольно дикая идея, но... Дырку над тобой в небе, Макс, почему бы и нет?! Как я понимаю, нам понадобится помощь специалистов... Следующие несколько часов я ощущал себя настоящим начальником: мои коллеги носились по мастерским Ехо, собирая добровольцев, я припахал даже сэра Луукфи, деятельность которого обычно ограничивалась сводчатыми стенами Большого Архива. А я сам бездельничал, задрав ноги на стол: сэр Кофа решил, что моя Мантия Смерти не будет способствовать установлению теплых доверительных отношений с нашими будущими помощниками. Впрочем, одно дело для меня все-таки нашлось: Меламори оставила на мое попечение своего хуба: нам показалось, что его внешний вид тоже может отпугнуть добровольцев. Первые часа два Лелео грустил и отказывался от крошек, потом природа взяла свое: мохнатое паукообразное создание съело мое угощение и благодарно мурлыкнуло. Это маленькое достижение доставило мне ни с чем не сравнимое удовольствие. Я слушал сладкоголосое бормотание хуба и предвкушал сокрушительную победу своего могучего интеллекта. Но дурацкие мысли о святой воде по-прежнему бродили по темным закоулкам моей бедной головы. Проблема состояла в том, что в Соединенном Королевстве попросту не было святой воды, поскольку здесь нет ни церквей, ни священнослужителей, ни религиозных суеверий... "Если не сработает эта идея насчет скульптур, можно просто порыться в Щели между Мирами, вдруг добуду какое-нибудь дурацкое распятие, чем черт не шутит... -- Лениво думал я. -- А то и домой смотаться, уж там-то этого добра больше, чем требуется... Зря я, что ли, учился шляться между Мирами, целый год угробил на эту запредельную науку! Должна же быть хоть какая-то общественная польза от моих грандиозных достижений на поприще Истинной магии..." -- Эти мысли казались мне безобидными фантазиями, легкомысленными планами, которые никогда не осуществятся, но строить их на досуге бывает довольно занимательно... -- Макс, я уже вернулась. -- В дверях показалось встревоженное лицо Меламори. -- Как тут мой Лелео? Не затосковал? -- Рядом со мной? Обижаешь! -- Улыбнулся я. -- Он еще и поел, между прочим! -- Предатель! -- Рассмеялась Меламори. -- Я-то думала, он ест только из моих рук... -- Он сам сначала тоже так думал. А потом понял, что хубам свойственно заблуждаться, равно как и людям. -- Объяснил я. -- Ну что, тебе удалось кого-нибудь уговорить? -- Разумеется! Я привела тебе всех подмастерьев господина Юхры Юккори, в полном составе. Сам Юхра тоже обещал подойти, когда закончит свою работу, но могу тебя уверить: это случится не раньше чем через дюжину лет! Сэр Юхра -- самый неторопливый человек во Вселенной. Однажды он выполнял заказ моего отца. Полгода он пытался объяснить Корве, что у него ничего не получится, Юхра всегда так начинает. Потом он работал года два и сделал нечто невероятное, но совершенно не то, что от него требовалось. Но отцу так понравилось, что он согласился оставить скульптуру себе. После чего Юхра Юккори заявил, что эта работа очень дорога ему самому, и он не хочет с ней расставаться, ни за какие деньги... Дело кончилось тем, что мой бедный папа заплатил раза в три больше, чем они сначала договаривались, чтобы стать счастливым владельцем скульптуры, которая все равно не поместилась в нашем доме: этот гений даже не счел нужным придерживаться заданных размеров! -- Настоящий художник! -- Восхитился я. -- Это же классика, так и надо!... Знаешь, Меламори, это даже хорошо, что сэр Юхра Юккори скорее всего не придет: у нас и без него проблем куча. Надеюсь, его подмастерья более вменяемы? -- Еще бы, он же держит бедняг в черном теле! -- Расхохоталась Меламори. -- Знаешь, Макс, именно из всяких там гениев обычно получаются самые безжалостные тираны! -- Есть такое дело. -- Улыбнулся я. -- Забирай своего хуба и иди домой. С ног, небось, валишься? -- Вообще-то не очень валюсь. Но дома хорошо, там можно полежать, почитать что-нибудь. -- Кивнула Меламори. -- А если вы уедете на это грешное кладбище, кто останется в Доме у Моста? Куруш? -- Не знаю пока. -- Вздохнул я. -- Может быть, Куруш, а может быть, и Мелифаро. Там видно будет... -- Хорошо, что мне не приходится таскаться на это кладбище! -- Вздохнула Меламори. -- Уж чего я терпеть не могу, так это мертвецов. Те, из Магахонского леса, хоть на людей были похожи! -- Были. -- Согласился я. -- Думаю, эта неприязнь к покойникам у тебя наследственная. Сэр Кофа мне говорил, что твоя родня из Семилистника видеть их не может. -- Что правда, то правда. -- Меламори бережно усадила Лелео на свое плечо, и они ушли домой. Я чувствовал себя настоящим добрым дядюшкой. А еще через полчаса вернулись сэр Кофа и Мелифаро, в сопровождении наших будущих помощников. Луукфи прислал мне зов, сообщил что ему удалось отправить в Дом у Моста несколько "настоящих мастеров" -- можно подумать, что я собирался заказывать им отливку собственного бронзового бюста! -- и робко поинтересовался, может ли он поехать домой. Разумеется я его отпустил, бедняга и так здорово задержался на службе, чего с ним, по словам сэра Кофы, уже лет семьдесят не случалось! А людей у нас теперь хватало: многочисленным скульпторам даже стало тесно в просторной комнате для посетителей. Мне нравилось, что их собралось так много, по мне -- чем больше, тем лучше! -- Пожалуй придется угостить их ужином за счет Управления! -- Задумчиво протянул я. -- Что скажет сэр Донди Мелихаис?! Я же опустошаю казну Управления с невероятной скоростью! Одна только оплата труда наших умельцев чего стоит... -- Донди Мелихаис скажет тебе спасибо, мальчик! -- Усмехнулся сэр Кофа. -- Между прочим, он живет на Левом Берегу, в нескольких минутах ходьбы от Зеленого Кладбища Петтов, так что, можно сказать, что в первую очередь мы охраняем покой нашего Донди! -- Да? Ну тогда другое дело, конечно. -- Понимающе кивнул я. Поужинать наши многочисленные волонтеры, увы, так и не успели. Лейтенант Апурра Блакки прислал мне зов: все началось сначала! -- Казна временно спасена, да? -- Озабоченно спросил Мелифаро. -- Спасена, -- вздохнул я, -- этого следовало ожидать! Все чаще и чаще, кошмар какой-то! Мы снова отправились на Зеленое Кладбище Петтов, мне уже чертовски надоел этот маршрут! За нами следовал целый караван служебных амобилеров Управления Полного Порядка, их еле-еле хватило, чтобы рассадить всех скульпторов, да еще и распихать тюки с необходимыми материалами. -- Останься с ними, -- попросил я Мелифаро, -- нечего ребятам соваться за ограду, пока эти покойнички не утихомирились! Когда мы закончим, я вас позову... Подними им настроение, ты это умеешь. -- Умел когда-то. -- Вздохнул Мелифаро. -- Что-то я не в форме в последнее время! -- Не верю!- Решительно сказал я, и мы с сэром Кофой пошли на все то же проклятое место. Все начиналось сначала. Мы с Кофой взялись за дело, лица у нас при этом были не только брезгливые, но и самые скучающие, я полагаю. Через несколько минут все было закончено, и я послал зов Мелифаро. Он тут же явился во главе толпы скульпторов. Ребята выглядели скорее заинтересованными, чем перепуганными, к моему величайшему удовольствию. -- Кажется мы все-таки будем забивать гвозди микроскопами! -- Виновато вздохнул я. -- И как я дошел до жизни такой? Приступайте, господа, и да помогут вам Темные Магистры! -- Без них здесь не обойдешься, это уж точно. -- Тоном знатока подтвердил сэр Кофа, устало усаживаясь рядом со мной на заросшую травой могильную плиту. -- Дались тебе эти микроскопы, Ночной Кошмар! -- Весело изумился Мелифаро. -- Все время о них твердишь. Мне уже стало интересно, как они все-таки выглядят... -- О, это страшная тайна! -- Мечтательно протянул я. -- Я вот все думаю, если мы пошлем зов в "Обжору Бунбу" и попросим мадам Жижинду прислать наш ужин прямо на кладбище, это будет уже чересчур, или как? -- Гениальные идеи из тебя сегодня так и сыплются! -- Одобрительно заметил сэр Кофа Йох. -- Сейчас проверим... Оказалось, что мадам Жижинда -- женщина мужественная и возможность хорошо заработать ценит превыше всего: через полчаса мы уже ужинали. Это был самый странный пикник в моей нескучной жизни: мы втроем уютно устроились на могильных плитах, через несколько минут к нам присоединился улыбчивый лейтенант Апурра Блакки, за ним робко подтянулись остальные полицейские. Наши героические скульпторы то и дело отрывались от работы и подходили к нам, чтобы съесть пирожок, или выпить стаканчик Джубатыкской пьяни: ребята не только быстро освоились со своим кошмарным занятием, но и изрядно развеселились. -- Смотрите, какой красавчик получился! -- Время от времени кто-то из них с гордостью показывал нам свое очередное чудовищное произведение. Облитые быстро застывающим жидким камнем, зомби так и просились на какое-нибудь адское биеннале. -- А этот жидкий камень -- прочная штука? -- Нерешительно спросил я у одного из скульпторов. -- Крепче, чем настоящий природный камень, сэр Макс! -- Успокоил меня мастер. -- Останетесь довольны! -- Там видно будет. -- Вздохнул я. Почему-то мне было неспокойно -- чем дальше, тем неспокойнее. -- Что, тебе разонравилась собственная идея? -- Сочувственно спросил сэр Кофа. -- Так часто бывает, не переживай... Но я почти уверен, что это выход. -- В том-то и дело, что "почти"! -- Задумчиво сказал я. -- Ладно, поживем -- увидим... К утру работа была закончена, наши помощники разъехались по домам. -- Пошли? -- Весело спросил Мелифаро. -- Все хорошо, что хорошо кончается! Кажется, мы сделали отличный подарок любимому городу, господа, сюда же туристы валом повалят! Похоже на сувениры Эпохи Орденов, теперь так не умеют! -- Выходит что умеют! -- Усмехнулся сэр Кофа. -- Если обстоятельства сложатся соответствующим образом... Нашим глазам действительно открывалось потрясающее зрелище: причудливые каменные тела неугомонных покойников составляли самую фантасмагорическую скульптурную композицию. Мне она здорово не нравилась: я все время ждал, что эти красавчики начнут шевелиться. -- Вы действительно идите, а я пожалуй еще немного тут посижу. -- Вздохнул я. -- Что-то у меня сердце не на месте. Даже оба... В конце концов, это была моя идиотская идея, мне и расхлебывать! -- Что это с тобой, Макс? -- Удивился сэр Кофа. -- Идея была просто отличная. Кстати, по моим подсчетам, им уже давно пора оживать, а они... -- Он подошел поближе к лежащим на земле причудливым фигурам и очень внимательно на них уставился. Через несколько бесконечных минут Кофа удивленно повернулся ко мне: -- Грешные Магистры, а ведь ты прав! -- Что, шевелятся? -- С ужасом спросил я. -- Опять все сначала?! Дырку в небе над всем этим Миром, я сейчас умру от скуки! -- С неожиданной злостью сказал Мелифаро. И куда только девалась его довольная улыбочка?! -- Одно из двух: или мне показалось, или... Да нет, они действительно начали шевелиться! Не пялься ты на них так старательно, мальчик, это почти незаметно человеческому глазу. А этот жидкий камень действительно ничего! -- А вы не слишком-то огорчились, Кофа! -- Удивился я. -- А чего мне огорчаться? Мы ведь и не рассчитывали, что нам удастся с ними покончить. Конечно, бедняги опять ожили, но они почти не могут пошевелиться, и это прекрасно! -- Вообще-то, вы правы. -- С облегчением кивнул я. Мелифаро немедленно заулыбался, его плохое настроение, хвала Магистрам, -- самая недолговечная вещь на свете! Я еще раз все взвесил и решительно сообщил: -- Все-таки я тут пока посижу. Не бросать же ни в чем не повинных ребят из полиции наедине с этими сомнительным результатами нашего творчества! Мало ли, что может случиться... А вы имеете полное право отдохнуть. В Управлении пока посидит Меламори, а вы к ней присоединитесь, когда почувствуете, что это в ваших силах. -- Мне вполне достаточно поспать часа два, ты же знаешь. -- Кивнул сэр Кофа. -- А потом я ей помогу. -- А мне двух часов сна недостаточно! -- Тут же встрял Мелифаро. -- Поэтому я ухожу в отпуск, с меня хватит! -- В отпуск, так в отпуск. -- Миролюбиво согласился я. -- Но только до полудня! -- Экий ты тиран и деспот! -- Усмехнулся Мелифаро. -- Бедные твои подданные! -- Вот-вот, когда эти сумасшедшие кочевники приедут в столицу, будь другом, не сочти за труд прочитать им краткую лекцию о моей чудовищной жестокости. Пусть поймут, как им повезло, что моя голова слишком велика для их короны! -- Фыркнул я. -- Хорошего утра, ребята! Мои коллеги ушли, а я остался клевать носом на могильной плите. Полицейских как раз сменили их коллеги во главе с лейтенантом Чектой Жахом. Теперь новая смена с ужасом таращилась на скульптурную композицию, автором которой я в глубине души считал себя. Тут меня в очередной раз осенило. -- Чекта, -- сказал я, -- пошлите кого-нибудь из своих ребят в город. Нам понадобится веревка, очень много веревки... или какая-нибудь металлическая проволока, это еще лучше! После этого гениального распоряжения я все-таки задремал. Никогда не предполагал, что буду спать на кладбище, тем не менее, и это со мной случилось. Я спал, и мне снились странные сны о том, как я еду обратно, в тот Мир, где когда-то родился, на том самом запредельном трамвае, который привез меня сюда, вот только на этот раз меня просят заплатить за проезд, а я понятия не имею, куда делись все эти "кругляшки", как выражается мой приятель Андэ Пу... Меня разбудил шум: господа полицейские приволокли мотки веревки и проволоки. Мне понадобилось несколько минут, чтобы вспомнить, зачем я их об этом просил: в тот момент мне было совершенно ясно, что от живых мертвецов есть только одно действенное средство: святая вода, о чем гласит какой-то малобюджетный фильм ужасов -- в свое время он мне настолько не понравился, что я даже забыл его название... Наверное, я здорово перегрелся на солнце. Впрочем, дело обстояло еще серьезнее: моя навязчивая идея становилась многообещающим началом настоящего сумасшествия... Но в то утро я все-таки благополучно пришел в себя и все вспомнил. -- А теперь связывайте эти скульптуры. -- Решительно сказал я. -- По рукам и ногам, как настоящих живых преступников... И учтите: я собираюсь оставить вас наедине с этими произведениями искусства, так что в ваших же интересах сделать свою работу как можно лучше! Полицейские вяло приступили к работе. Лейтенант Чекта Жах разгуливал среди них с недовольным лицом, время от времени отпускал какие-то идиотские замечания. Я хотел было вмешаться, а потом передумал: какое мне дело до лейтенанта Чекты и его взаимоотношений с подчиненными?! Все равно парня не переделаешь! Это была довольно здравая мысль, но она здорово не походила на обычные мысли того сэра Макса, которым мне так нравилось быть... Я немного помаялся самоанализом, а потом махнул рукой и на него, все и так было ясно: я просто устал, так устал, что уже ни на что не годился... -- Она шевельнулась! -- Испугано взвизгнул какой-то молоденький паренек. -- Эта статуя... -- Заткнись, -- рявкнул на него Чекта, -- делай свое дело, и не мели всякую чушь! -- Это не чушь, -- тихо сказал я, -- скульптуры действительно иногда шевелятся. Именно поэтому вы их и связываете, а вовсе не для того, чтобы доставить мне извращенное удовольствие. -- После этого заявления я снова улегся на траву. Лейтенант Чекта Жах покосился на меня довольно недоверчиво, но промолчал. Как бы там ни было, через час работа была закончена. Окаменевшие тела живых мертвецов, связанные по рукам и ногам, лежали на густой кладбищенской траве, я мог спокойно отправляться домой, что и сделал, с огромным удовольствием. По дороге я нашел в себе силы заехать в Дом у Моста. К моей величайшей радости, сэр Кофа Йох уже был на месте. -- Я велел их связать! -- С порога сообщил я. -- Пусть теперь себе шевелятся, сколько влезет... А через неделю вернутся Джуффин и Шурф, они им покажут!... -- "Неделя"?! А что это такое? -- С интересом спросил сэр Кофа. -- Это просто семь дней. -- Вздохнул я. -- Есть одно странное место, где люди считают время именно таким образом... -- Только не говори мне, что так принято в Пустых Землях! -- Улыбнулся Кофа. -- Мне нет дела до чужих тайн, но я так устал притворяться идиотом! -- Ладно, тогда я, пожалуй, действительно не стану говорить вам, что так принято в Пустых Землях! -- Согласился я. -- Вот и славно... Иди спать, Макс. На тебе лица нет. Думаю, что теперь, после того, как господа полицейские любезно связали наших жизнелюбивых друзей, ты действительно можешь попробовать расслабиться. -- Но если что-то случится... -- Если что-то случится, я пришлю тебе зов, честное слово! А теперь брысь под одеяло, сэр Макс! И я поехал домой, на улицу Желтых камней. Мне показалось, что Теххи вряд ли имеет отношение к таинственному происхождению загадочных неистребимых покойников, а посему будет довольно несправедливо заставлять ее страдать от созерцания моей угрюмой рожи, в данный момент не слишком обаятельной. К своему бесконечному изумлению, уснуть я так и не смог, хотя с ног валился. А я-то надеялся, что с бессонницей покончено раз и навсегда! Я ворочался с боку на бок и думал о своей маленькой спальне в доме на улице Старых Монеток: уж там-то я бы уснул, как миленький, стоит только лечь и закрыть глаза, и моя Дверь между Мирами откроется для меня, и я... Горячечный туман с лихвой заменял мне дальнейшие размышления, меня начало лихорадить, если разобраться, мои дела были довольно плохи... Проворочавшись так часа три, я отправился вниз и принял ванную, а потом выпил целую рюмку бальзама Кахара -- явная передозировка -- но я чувствовал себя слишком хреново, я уже успел забыть, что человеку может быть настолько плохо, и с этим нужно было как-то бороться. Бодрость, на которую я не смел и надеяться, вернулась, как миленькая. Я с удовольствием закурил и послал зов сэру Кофе. "Не смог уснуть. -- Пожаловался я. -- Совершенно на меня не похоже! Как обстоят дела на кладбище?" "Можно сказать, что хорошо. -- Успокоил меня Кофа. -- Наши окаменевшие покойники время от времени пытаются пошевелиться, но совершенно безуспешно. Так что ты вполне можешь расслабиться." "И рад бы, да не получается! Лучше уж поеду в Дом у Моста, хоть какая-то польза..." -- И я начал одеваться. В Доме у Моста было тихо и спокойно. Мелифаро, болтая ногами, сидел на рабочем столе сэра Джуффина, но даже эта идиллия не способствовала моей релаксации, я как на иголках сидел. -- Ты бы все-таки иногда вынимал шило из своей задницы, Макс. Надо же его проветривать! -- Насмешливо заметил Мелифаро. -- Надо. -- Рассеянно согласился я. -- Съезжу на кладбище, посмотрю, как там дела... Я даже не расслышал, что ответил Мелифаро, а это уже не в какие ворота не лезло! Все мои мысли куда-то ушли, в пустой голове крутилась одна-единственная навязчивая идея: проклятая святая вода, привезти которую можно было только с моей "исторической родины"... Далась мне эта "родина", я же ее и в страшном сне видеть не желал! На Зеленом Кладбище Петтов действительно было спокойно: каменные скульптуры, связанные по рукам и ногам, лежали на том же месте, где мы их оставили. Я с ужасом подумал о том, что должны испытывать эти несчастные существа. Вообще-то, мое воображение могло бы быть и посдержаннее! Мне опять пришло в голову, что я просто обязан провести этот безумный эксперимент со святой водой, и чем скорее -- тем лучше, хотя бы просто для того, чтобы прекратить их страдания! Я сам не замечал, как становился одержимым... Зеленое Кладбище Петтов я покидал с твердым решением: я должен отправиться домой, в уже полузабытый и не слишком-то уютный мир. Несколько литров святой воды я смогу раздобыть в ближайшей церкви, это не проблема! "Избитые сюжеты любят развиваться по собственным классическим законам, -- упрямо думал я, -- а я -- единственный человек в Соединенном Королевстве, которому хорошо известны эти законы, так уж получилось, поэтому я должен собственноручно поставить пошлейшую точку в конце затянувшейся мистической истории... Заодно порадую ребят хорошим подарком: я уже давно мечтал показать им парочку классных фильмов, единственное, чего не хватает этому почти совершенному Миру, так это -- хорошего кино!" К этому моменту я настолько утратил контроль над собственными действиями, что не стал посылать зов ни мудрой леди Сотофе, ни тому же сэру Мабе Калоху. Думаю, что я и Джуффина не стал бы спрашивать, даже если бы имел такую возможность. Мне не нужны были мудрые советы, больше всего на свете я боялся, что кто-то сможет отговорить меня от этого безумного путешествия... Тогда я искренне верил, что идиотская идея кратковременного визита домой принадлежала мне самому, мне и в голову не пришло, что меня-то, как раз, никто не спрашивал... -- Что с тобой, Ночной Кошмар? Что, на кладбище дело плохо? -- Встревоженно спросил Мелифаро. Я с изумлением понял, что уже как-то умудрился доехать до Управления и зайти в свой кабинет. -- Да нет, во всяком случае, не хуже, чем утром. -- Рассеянно ответил я. -- Но пока я ездил, мне в голову пришла одна идея... В общем, я кажется знаю, как избавиться от этих несчастных дохлых бедняг, раз и навсегда. -- Здорово! -- Одобрительно кивнул Мелифаро. -- И как же? -- Да ничего особенного, просто для этого понадобится одно специфическое зелье, так что мне придется за ним отправиться. Думаю, что такое дело лучше не откладывать... -- И далеко ты собрался? -- Подозрительно спросил Мелифаро. -- Далеко, -- кивнул я, -- но я скоро вернусь. Думаю, не позже, чем завтра утром, а может быть и раньше... Хотя, конечно, тут никогда не знаешь наверняка! -- Ты уверен, что это так уж необходимо? -- Осторожно спросил Мелифаро. -- Все-таки, ситуация не критическая! -- Она критическая. -- Упрямо возразил я. -- Просто мы к ней уже привыкли... Так что, хорошего дня, парень! -- Макс, но ты действительно скоро вернешься? -- Мелифаро выглядел совершенно ошеломленным. -- Что, думал, от меня так легко избавиться? И не надейся! Ты и соскучиться не успеешь! -- И я решительно вышел из Управления. Мой амобилер остался стоять у служебного входа: до маленького домика на улице Старых Монеток было рукой подать, всего-то десять минут быстрым шагом, а я летел, как угорелый, словно за мной гнались орды каких-нибудь мятежных Магистров, или еще чего похуже... Моя первая квартира, успевшая превратиться в довольно странное место, абсолютно не казалась нежилой, хотя за последние полтора года я был здесь всего один раз, да и то очень недолго. Но ни затхлого воздуха, ни гнетущей атмосферы -- даже пыли там почти не было. Я бегом поднялся на второй этаж, в свою маленькую уютную спальню и решительно разделся. Если я в свое время правильно понял лаконичные объяснения сэра Джуффина Халли, эта спальня стала моим входом в абсолютно непостижимое место, которое Джуффин называл "Коридором между Мирами", а уж оттуда я мог попасть куда угодно, в том числе и в тот Мир, где меня угораздило родиться, и откуда я не так давно улизнул, педантично следуя мудрым инструкциям того же сэра Джуффина, правда тогда мне пришлось воспользоваться обыкновенным трамваем... Я здорово надеялся, что год блужданий по невероятному лабиринту незнакомых Миров, о которых я почти ничего не мог вспомнить, не прошел для меня бесследно. И я почему-то был совершенно уверен, что смогу разыскать дорогу туда, куда мне требуется попасть, а главное -- обратную дорогу... Так что я сунулся в этот капкан совершенно добровольно: улегся в постель, закрыл глаза и наконец-то расслабился. Грешные Магистры, где была моя голова?! А потом случилось то, что случилось: я свернулся калачиком под пушистым одеялом и сладко заснул, в полной уверенности, что сейчас мне приснится таинственный Коридор между Мирами, место, где нет абсолютно ничего, где не будет даже меня, хотя я буду именно там, где же еще! И среди бесконечных входов в бесчисленные Миры я найду Дверь в тот Мир, который мне нужен, а потом войду в нее... Действительность оказалась проще и грубее: я проснулся на своем диване, под тонким клетчатым пледом, мне было чертовски холодно, потому что осень уже заканчивалась, а отопление, как всегда, барахлило. Я натянул плед на голову, чтобы согреться и попытался вспомнить свой сон: мне снилось что-то хорошее, что-то невероятное и головокружительное, но я забыл, что именно... Теперь я понимаю, что это внезапное пробуждение под стареньким клетчатым пледом могло бы стать глупейшим концом моей странной биографии: я действительно забыл абсолютно все, что успело со мной случиться. Мне казалось, что я недавно заснул в этой самой постели, уже под утро, как обычно, так что я здорово не выспался, правда мне что-то снилось... Но я не любил забывать свои сны: эта часть жизни всегда казалась мне такой же важной, как бодрствование, и у меня с детства был свой собственный способ вспомнить ускользающий сон, так что я просто расслабился и позволил себе задремать, не заснуть, а именно задремать, оказаться на хрупком неосязаемом пороге между сном и явью... И это сработало, черт, еще как сработало! Память о моей жизни в Ехо обрушилась на меня, это было похоже на купание в водопаде: все воспоминания нахлынули на меня одновременно, в них можно было захлебнуться по-настоящему: их было слишком много для моей бедной головы, и они были такими реальными, такими сладкими... Но я не только вспомнил свою жизнь в Ехо. Хуже другое: я осознал, что она была сном, всего лишь замечательным и невероятно длинным сном, который уже закончился... Я никогда не бродил по мозаичным мостовым Ехо и не сидел в "Обжоре Бунбе" с сэром Джуффином Халли, которого попросту никогда не было, впрочем, не было и остальных ребят, только мое бесконечное одиночество и моя бесконечная нежность к этим несуществующим персонажам, именно "персонажам": не зря же сэр Шурф Лонли-Локли, Мастер Пресекающий ненужные жизни, бывший Безумный Рыбник, мой невозмутимый товарищ по самым невероятным и опасным приключениям, был похож на знаменитого Чарли Уотса, а сэр Кофа Йох -- на комиссара Мегрэ, даже трубка у него имелась... А в каком старом голливудском фильме я видел красивую боксерскую физиономию Мелифаро? Даже леди Меламори -- мой бредовый, несбывшийся, но головокружительный роман -- кажется она немного походила на английскую актрису Диану Ригг... Все правильно, Макс, как ты любишь хорошее кино, и какой ты тривиальный парень, смотреть на тебя противно! А Теххи... Что ж, если разобраться, она была здорово похожа на меня самого, не знаю уж, из какого ассоциативного погреба я извлек ее черные глаза и серебристые кудряшки, но манера выражаться у нее была моя собственная, даже интонации... А остальные, откуда я взял остальных? Да какая разница, пути воспаленного воображения неисповедимы, особенного моего воспаленного воображения! Что только не снится людям, но людям свойственно просыпаться, рано, или поздно! Моя правая рука судорожно вцепилась в жесткую поверхность дивана, я сломал несколько ногтей, но тогда мне показалось, что болят не мои пальцы, а грубая кожа несчастной, ни в чем не повинной мебели... Что касается меня, я скорчился, как умирающий зародыш, но совсем от другой боли. Что испытывает человек, когда рушится его Мир? Или еще хуже -- что испытывает какой-нибудь горемычный демиург, когда по созданному им Миру угрюмо галопирует великолепная четверка вестников Апокалипсиса? Кажется, для меня настало время получить подробную информацию по этому вопросу, даже слишком подробную, на мой вкус... До сих пор не понимаю, как мне удалось справиться с безумной грызущей болью в груди, я вспомнил боль в сердце, от которой я умер где-то ближе к концу своего длинного чудесного сна, было со мной и такое, когда милая девушка со странным именем Теххи напоила меня приворотным зельем, но даже с той болью, кажется, было легче справиться, во всяком случае, от нее можно было просто умереть... Я тихо завыл, и сам испугался диких звуков собственного голоса. А потом я внезапно успокоился. Тогда я так и не понял, как мне это удалось, теперь-то я знаю, что мое мудрое тело, не дожидаясь команды пошедших вразнос мозгов, само занялось знаменитой дыхательной гимнастикой Лонли-Локли, -- грешные Магистры, сколько шуточек я отпустил в свое время по ее поводу! -- Давай договоримся, дорогуша, -- сказал я вслух, -- сначала ты пойдешь и умоешься, потом сваришь себе кофе, выпьешь чашечку-другую, покуришь, соберешься с мыслями, а потом можешь продолжать выть, если тебе так уж приспичило, ладно? -- На этот раз звук собственного голоса оказал на меня самое успокаивающее воздействие. Более того, я решил, что этот странный парень дело говорит... Я попытался встать. Ноги были ватными, меня шатало из стороны в сторону -- лучше, чем агония, но гораздо хуже, чем тяжелое похмелье -- но я добрался до ванной и даже залез под душ. Только через несколько минут до меня дошло, что я открыл холодную воду. Я взвыл и изо всех сил крутанул горячий кран... В конечном итоге выходило, что все к лучшему: добровольно я бы ни за что не согласился принимать контрастный душ, а так само собой получилось! Потом я закутался все в тот же клетчатый плед -- никаких там банных халатов у меня в жизни не водилось -- и дисциплинированно пошел на кухню, чтобы выполнить оставшиеся пункты собственной инструкции по выживанию. Некоторое время я тупо глядел на электрическую кофеварку, пытаясь сообразить, что это такое. Потом я вспомнил и это, даже понял, как ей нужно пользоваться... Когда невозмутимая машина начала пофыркивать, я вспомнил, что людям свойственно чистить зубы. Немного подумал и пошел назад в ванную: надо, так надо! Я чистил зубы, внимательно разглядывая свое отражение в зеркале. Что-то с ним было не так, вот только я не мог сообразить, что именно... Я поставил зубную щетку обратно в стаканчик, с отвращением покосился на небритый подбородок своего отражения: кошмар какой-то, недельная щетина, патлы чуть ли не до плеч, осталось только сунуть в зубы берцовую кость мамонта, и я наконец-то буду выглядеть, как настоящий мужчина! И тут до меня дошло, что именно "не так" с моим отражением: волосы! Они действительно отросли почти до плеч, а этого не могло быть, никак не могло, потому что неделю назад я заходил к Виктору, а у него недавно появилась эта замечательная машинка, так что я и подстригся заодно. У меня был аккуратный коротенький "ежик", и за неделю он не мог так отрасти, это уж точно! "Вообще-то, людям иногда свойственно стричься", -- кажется именно так говорил сэр Джуффин Халли в самом конце моего удивительного длинного сна, и еще была очаровательная старушка, могущественнная ведьма, леди Сотофа Ханемер, она советовала мне "поберечь свою собственную лохматую голову", именно "лохматую", какую же еще?! -- Марш на кухню! -- Строго сказал я себе. -- Мы же договорились: сначала ты пьешь кофе, а уже потом сходишь с ума, если это действительно так уж необходимо. И я пошел на кухню. По дороге мне пришло в голову, что я вполне мог побывать у Вика не неделю, а целый год назад, просто потом у меня был провал в памяти, как у главного героя приснившегося мне анекдота. Идея показалась мне не такой уж невероятной на фоне всего, что со мной творилось этим утром. Я машинально взял со стола газету с программой телевидения. Нет, смотри-ка, даты были именно те, какие и должны были быть, а вчера показывали последнюю серию "Твин Пикс" -- все правильно -- после фильма я как раз собирался прогуляться на Зеленую улицу, потому что сэр Джуффин, этот великолепный сэр Джуффин из моих снов, говорил, что... Я упал на кухонный табурет, обливаясь холодным потом. Все правильно: вчера ночью я действительно отправился на Зеленую улицу, а потом туда приехал этот сумасшедший трамвай, хотя по Зеленой улице никогда в жизни не ходили трамваи, и я уехал на этом трамвае, уехал в другой Мир, где мне было так хорошо, впрочем дело не в том, что мне было там хорошо, там мне было ПРАВИЛЬНО, я был там на своем месте, и без меня там просто невозможно обойтись -- кому сказать, не поверят! Обычно обойтись без меня легче легкого, все только это и делают, если разобраться... -- Пей кофе! -- Грозно рявкнул я сам на себя. Встал, взял чашку, налил кофе, сделал глоток и чуть не выплюнул: кажется, я действительно успел отвыкнуть, даже забыл, что обычно кладу в кофе сахар, то-то мне так не понравилось! Потом я все-таки нашел сахарницу, бросил в чашку несколько смешных маленьких белых кубиков, теперь кофе действительно стал божественно вкусным, у меня голова кругом шла от его позабытого аромата! Я закурил и уставился на свое лохматое отражение в тусклом экране старенького теливизора. Оно дарило мне смутную надежду. "Надежда -- глупое чувство", -- кто-то говорил мне эти слова, да не кто-то, а сэр Махи Аинти, старый шериф Кеттари, еще одного полюбившегося мне города, которого никогда не было на самом деле... Первая чашка кофе подошла к концу, я налил себе еще и решил, что пришло время начать расследование. Если уж все равно приходится мыслить, лучше делать это, придерживаясь хоть какой-то логики! В конце концов, разобраться с отросшими патлами я мог прямо сейчас: телефон стоял приблизительно в одном метре от меня, впрочем, в этой крошечной квартирке все находилось приблизительно в одном метре от меня, в какой бы угол я не забился... Я немного посомневался, предвкушая предстоящий диалог, а потом махнул на все рукой: Вик и сам -- тот еще персонаж, да и моими эксцентричными выходками никого особенно не удивишь, если разобраться! Я снова подлил себе кофе и решительно снял телефонную трубку: чем раньше я покончу с этим бредовым делом, тем лучше. На мое счастье, Вик был дома, он снял трубку сразу же, словно вот уже полчаса ни на шаг не отходил от телефона, дожидаясь моего звонка. -- Алло, кто это? -- Удивленно спросил он, выслушав мое машинальное бормотание насчет "доброго утра". -- Это Макс. -- Сообщил я. -- Ничего себе, тебя не узнать! Что у тебя с голосом? -- Не знаю, наверное какой-нибудь злой микроб укусил. -- Вяло отшутился я. -- Знаешь, я хотел спросить... -- Хотел? А сейчас что, больше не хочешь? -- Невозмутимо поинтересовался он. Я не сдержал улыбку, хотя мне было здорово не до того... -- Вик, ты ведь стриг меня неделю назад своей чудовищной газонокосилкой? -- Что, тебя совесть замучила, и ты решил оплатить мой труд? По каким расценкам, хотел бы я знать? -- Как за стрижку газонов, разумеется. Так что ты не очень-то разбогатеешь, если учесть ничтожную площадь поверхности моей головы. -- Машинально огрызнулся я. -- Так было дело? -- Было, было... Но я не согласен с твоим мнением о расценках... Я перевел дыхание и вытер вспотевший лоб. Вик что-то там бубнил, по ту сторону трубки, понятия не имею, что именно... -- Макс, что с тобой случилось? -- Голос моего приятеля показался мне не в меру озабоченным. -- Я говорю, а ты молчишь. Обычно все происходит наоборот... Этот твой "злой микроб", он что, действительно имеет место? -- Не думаю! -- Искренне сказал я, сам удивляясь странному смешению счастливых и истерических ноток в собственном голосе. -- Спасибо, Вик. Я тебе позвоню попозже, ладно? -- Ладно, -- невозмутимо отозвался он, -- звони на здоровье, кто я такой, чтобы лишать тебя этого невинного удовольствия? Я положил трубку на рычаг. Один из хрупких постулатов моей несформулированной теоремы был доказан, что правда, то правда! Мой удивительный сон начинал все больше смахивать на реальность, хотя все это не укладывалось в моей голове, да и ни в одной человеческой голове такое не может уложиться... -- Прекрати ныть, дорогуша! -- Строго сказал я собственному растрепанному отражению в пыльном сером экране. -- Кроме твоей несравненной прически есть еще кое-что, правда? Сколько сердец колотилось о твои несчастные ребра, когда ты набирал номер Вика? Одно, или два? Лично я настаиваю на последнем варианте... Разговаривать вслух с самим собой -- это уже готовый диагноз, во всяком случае, так принято считать. Но мне это здорово помогает взять себя в руки. Наверное, я просто настолько болтлив, что необходимость молчать дольше нескольких минут кряду выбивает меня из колеи быстрее, чем самые невероятные события. А стоит открыть рот -- и все становится на свои места. Я допил остывший кофе и угрюмо уставился на потемневший от времени линолиум. А потом я плюнул себе под ноги и некоторое время с нездоровым интересом разглядывал уродливую черную дыру на сероватой поверхности: свежий след от моего плевка. Мой знаменитый яд, из-за которого мне даже пришлось напялить на себя Мантию Смерти, по-прежнему оставался при мне! "Надо бы выйти на улицу и провести испытания на ком-нибудь из прохожих! -- С нервным смешком подумал я. -- Если подопытный умрет мгновенно -- значит все правда, а если просто даст мне по морде..." За неимением потенциальной жертвы, я снова плюнул на пол. Еще один маленький черный ожог появился на многострадальном линолиуме. Потом я прищелкнул пальцами левой руки, почти машинально: а как там поживают мои Смертные Шары? Крошечный шарик ослепительного зеленого света тут же разбился о стену, все правильно: убивать на моей кухне ему было некого, разве что тараканов, но они благоразумно попрятались... Все мои опасные талантики оставались при мне, можно было не продолжать испытания: нормальные люди не разбрасывают по кухне шаровые молнии и не прожигают линолиум своими плевками! И тогда я с облегчением и ужасом смог честно признаться себе: никакого "меня" давным-давно не было, на моей крошечной кухне сидел сэр Макс из Ехо, самый настоящий "грозный сэр Макс", вот только его Мантия Смерти осталась валяться на полу спальни на Улице Старых Монеток, и вообще парень здорово влип, но в отличие от моего старого знакомого Макса, того самого, который неделю назад обкорнал свою сумасшедшую голову в ванной у хорошего человека по имени Виктор, сэр Макс из Малого Тайного Сыскного Войска города Ехо был вполне способен справиться с чем угодно, во всяком случае, я здорово на это надеялся... Мое потр