устало замирать, да я и сам несколько утомился прислушиваться к собственным ощущениям. По всему выходило, что на сей раз суп Отдохновения вообще никак на меня не подействовал. Я-то рассчитывал, что маленькая доза приведет к ослабленному эффекту, а она не сработала вовсе. Даже моя мнительность оказалась бессильна перед этим обстоятельством. Проклиная все на свете, я отправился к Чемпаркароке за добавкой. Выслушав меня, трактирщик подивился (до сих пор ему не доводилось проверять на живых людях действие особо малых доз своего зелья) и без лишних разговоров выдал мне еще полнаперстка супа. Ну ладно, не полнаперстка, а три столовых ложки. Но точно не больше. Я сграбастал порцию и отправился обратно в кабинет - ждать, бояться и надеяться. На что благополучно угрохал еще час своей единственной и неповторимой жизни. Тщательно спланированный подвиг понемногу превращался в дешевую комедию. Это было чертовски обидно, и я с ужасом подумал, что у "Старой колючки" есть все шансы сгореть нынче же ночью. Или когда я там доберусь до постели. Когда я пришел за очередной добавкой, Чемпаркароке мягко, но настойчиво посоветовал мне не валять дурака и съесть хотя бы половину детской порции - если уж мне действительно приспичило пострадать. Поразмыслив, я решил, что в таком деле лучше и правда довериться специалисту. Потому что перспектива провести в этом трактире ближайшие несколько лет, раз в полчаса принимая по столовой ложке супа Отдохновения, показалась мне не слишком привлекательной. Кругосветное путешествие в сто раз интересней, если уж выбирать. Вооружившись очередной миской с луговыми котятами и ложкой, я вернулся в кабинет. Не давая себе времени на сомнения, мигом умял адское зелье, жадно, как перед казнью, закурил, повалился на лиловые подушки и принялся ждать. Примерно с этого момента мне нелегко восстановить хронологию событий. Хорошо помню внезапно охватившее меня колоссальное облегчение. Вдруг стало ясно, что суп Отдохновения - полная ерунда, на мой колдовской организм эта дрянь больше не действует, хоть лоханями ее жри. Одновременно мне открылось еще великое множество простых и прекрасных истин. В частности, я понял, что легендарный неуловимый Магистр Хабба Хэн - вздорный дурак, мне он и даром не нужен. Что такого может сделать какой-то никому не известный древний дед, чего я и сам бы не мог? Это еще поглядим, кто из нас кого исцелит! Пожалуй, скорее я его вылечу от аутизма. А что, зафигачу в лоб Смертным шаром, и сэр Хабба Хэн сразу поймет, как нехорошо прятаться от людей, которые ищут с ним встречи. Будет сам бегать по городу, останавливать прохожих, говорить просительно: "Я - Хабба Хэн, чем могу вам помочь?" Вот так-то лучше! Потом я подумал, что сэр Джуффин Халли здорово перегнул палку, угрожая мне ссылкой. Ясно же, что он ничего не сможет со мной поделать. Куда ему. Пусть лучше мелких уголовников ловит и будет счастлив, что на старости лет при деле. А со мной ему лучше не ссориться. Надо бы ему при случае это объяснить, а то возомнил о себе невесть что. Впрочем, обижать его, пожалуй, не следует. Все же бывший учитель. Такого прекрасного меня воспитал, великий человек! Надо, что ли, как-то его порадовать. Подарок сделать или, к примеру, станцевать для него твист на рабочем столе. То-то удивится! Примерно на этом месте я почувствовал прилив бодрости и вскочил на ноги. Оставаться в притоне Чемпаркароке было совершенно бессмысленно. Меня ждали великие дела. Я смутно представлял, какие именно, но не сомневался, что великие. Поэтому требовалось поспешить. Танцующей походкой, репетируя грядущее выступление перед Джуффином, я прошел по коридору и, вместо того чтобы воспользоваться запасным выходом, вломился в общий зал. Посетителей в этот сравнительно ранний час было немного, но мне показалось, что здесь собралось полгорода. Я ни на миг не сомневался, что все эти достойные люди пришли сюда специально для того, чтобы увидеть меня. Наверняка, они надеялись на мою помощь, рассчитывали на немедленное исцеление от всех хворей, телесных и душевных. Потому что Магистр Хабба Хэн, дырку над ним в небе, неуловим, а я - вот он, преисполненный могущества и милосердия. Дальше вспоминать не столько трудно, сколько стыдно. До сих пор стыдно, несмотря на то что все это я проделывал не только в измененном состоянии сознания, но и, строго говоря, в той жизни, которая давным-давно благополучно закончилась. Поэтому буду краток. Я не плясал на столах и песен не пел, зато ораторствовал, утешал, поучал и, страшно сказать, исцелял наложением рук всех, кто под эти самые руки подворачивался. Посетители "Старой колючки", как я понимаю, получили море удовольствия. По счастью, они меня не узнали. Когда годами ходишь по городу в Мантии Смерти, потом обнаруживается, что тебе уже не нужно менять внешность, достаточно просто переодеться. Ну и потом, они явно не могли вообразить, что "грозный сэр Макс" может среди бела дня оказаться в таком месте и в столь плачевном состоянии. Думали, дурачок приезжий чудит, радовались бесплатному развлечению, подыгрывали мне по мере сил, добрые люди. Чемпаркароке, как я теперь понимаю, не разделял энтузиазма своих клиентов. Но не стал со мной связываться. Решил, видимо, что если я не буяню, людей не обижаю, посуду не бью, то и ладно. Вскоре стены "Старой колючки" стали мне тесны. Страждущие как-то очень быстро закончились, и я рванул на улицу в полной уверенности, что все население столицы нуждается в немедленном исцелении и на меня одна надежда. Потому что всемогущий Магистр Хабба Хэн, мать его, абсолютно неуловим. Сволочь такая. Некоторые прохожие благоразумно спасались от меня бегством, иные же с удовольствием потешались, выслушивая мои поучения, и даже лбы для благословений подставляли, забавы ради. Я был зверски серьезен и необычайно милосерден; скольких праздных зевак я "исцелил" и заодно вразумил - вспомнить страшно. Надо отдать должное миролюбию столичных жителей: меня даже не побили. Ближе к вечеру вдохновение мое начало иссякать. Надвигалось похмелье, хорошо знакомое мне по прошлому приключению, истинный кошмар, ради которого я, собственно, все и затеял. Но извлечь из него хоть какую-то пользу я так и не сумел. Первая свинцовая волна тоски, тошноты и боли накрыла меня с головой столь внезапно, что я охнул, уселся на тротуар, да там и остался. Опустил голову на колени, спрятал лицо, ждал, когда мне будет позволено умереть. Что дело идет именно к тому, я не сомневался ни на миг. И, честно говоря, не имел ни малейших возражений. Думал только об одном: поскорее бы. Сколько можно-то? В таком состоянии меня и нашел сэр Шурф Лонли-Локли. Я до сих пор благодарен судьбе, что ему не посчастливилось обнаружить меня часом раньше, на пике вдохновения. Такой позор я бы вряд ли перенес. Но обошлось. К моменту нашей встречи я был тих и малоподвижен, а уличные зеваки давным-давно поняли, что представление закончилось, и разошлись. Несмотря на плачевное состояние, я заметил, оценил и на всю жизнь запомнил выражение неподдельного изумления на обычно невозмутимом лице своего друга. Потом его физиономия исчезла, и вместе с нею исчез весь мир - наконец-то. Правда, увы, ненадолго. Сэр Шурф попросту уменьшил меня, спрятал в пригоршню и унес домой, как поступил бы со старым шкафом или любым другим тяжелым предметом, который необходимо переместить на изрядное расстояние. В Мохнатом Доме он аккуратно вытряхнул меня на постель и укоризненно сказал: - Когда ты в следующий раз захочешь меня удивить, пожалуйста, выбирай менее опасные для здоровья способы. Договорились? Я кивнул, потому что говорить у меня не было сил, и постарался отвернуться к стене. Хотя лучше бы, конечно, вовсе исчезнуть, но на это рассчитывать особо не приходилось. Я уже вполне пришел в себя, вспомнил, что со мной происходит, и более-менее представлял, что мне предстоит. Теперь-то, задним числом, я оценил весь идиотизм своей затеи. В таком состоянии уборную в незнакомом доме искать не станешь, не то что какого-то там Магистра Хаббу Хэна, будь он неладен. Но пока неладен был я сам. Меня тошнило, в глазах было не то чтобы темно, но как-то мутно, каждая клеточка тела осознала себя как отдельную мыслящую монаду, и теперь сводный хор этих самых монад настойчиво твердил о тщете органической жизни, а я почему-то был обязан их слушать. - Нет, так не пойдет. Сэр Шурф легко, одной левой вернул меня в прежнее положение. Я был потрясен такой жестокостью, но протестовать не было сил. - Лучше тебе не отворачиваться, - пояснил он. - И не молчать. Так будет только хуже, хотя тебе, конечно, сейчас кажется, что хуже просто некуда. Я тупо разглядывал его руки и лениво думал: какая жалость, что он снял свои смертоносные перчатки. Сейчас они могли бы здорово облегчить мою участь. - Поэтому рассказывай, - велел сэр Шурф. - Зачем ты ел суп Отдохновения? Ты же его однажды пробовал и заранее знал, к чему это приведет. Даже если бы ты был склонен к самоубийству, смею заметить, это не лучший способ. Мучительный и ненадежный. Но ты, насколько я успел тебя изучить, очень любишь жизнь. Так что с тобой произошло? Объясни. Тебе сейчас очень полезно поговорить, а мне действительно интересно. Я предпринял последнюю неуклюжую попытку уклониться от беседы. Натянул на голову одеяло, еще и руками сверху прикрыл бедную свою башку. Нечего и говорить, что Лонли-Локли легко устранил это препятствие. - Если я говорю, что сейчас тебе не следует молчать, поверь мне, это не каприз, а совет знахаря, - терпеливо объяснил он. - Кстати, лежать пластом тоже не лучший вариант. Давай-ка помогу тебе сесть. Я немного обучался целительскому искусству, когда состоял в Ордене Дырявой Чаши. Поверь, моих скромных познаний достаточно, чтобы помочь тебе прийти в себя не через три дня, а, скажем, к завтрашнему утру. Но для этого нужно слушаться. Потом можешь снова поступать по своему разумению, хотя не сказал бы, что это идет тебе на пользу. В общем, я крепко влип. Переспорить сэра Шурфа Лонли-Локли - непростая задача, тут даже мое врожденное ослиное упрямство не работает. Правда, он не слишком часто вмешивается в мои дела, за что ему большое человеческое спасибо. Но если уж этот тип поставил перед собой благородную цель свить из меня пару-тройку веревок, будьте покойны, совьет, еще и узлом завяжет, чтобы мало не показалось. Поэтому мне пришлось не только кое-как усесться, опираясь на подушки, но и рот открыть. Во рту, как оказалось, обитали звуки, поначалу не слишком членораздельные, но мой друг и мучитель был чертовски терпелив и настойчив. Поэтому пришлось эти самые члены как-то разделить. - Я нажрался супа, чтобы найти Магистра Хаббу Хэна, - наконец выговорил я. И умолк в надежде, что теперь меня оставят в покое. Не тут-то было. Сэр Шурф озадаченно покачал головой: - Ничего не понимаю. Объясни по-человечески, кто такой Хабба Хэн, зачем он тебе понадобился и при чем тут суп Отдохновения? Я окончательно уразумел, что мучения никогда не закончатся, смирился с этой мыслью и принялся рассказывать все с самого начала. Поскольку объяснения мои были сбивчивыми и путаными, пришлось повторить рассказ раз пять. За окном тем временем стемнело, а я с изумлением обнаружил, что дела мои, конечно, все еще плохи, но уже не так далеко безнадежны, как пару часов назад. Тошнота, по крайней мере, почти прошла. И тело ныло уже не с таким энтузиазмом. Появились шансы, что когда-нибудь ему это надоест. - Это какая-то изумительная глупость, - резюмировал мой друг. - Из ряда вон выходящая. Тем не менее безумием от тебя не пахнет, что само по себе неплохо, но исключает самое простое и разумное объяснение ситуации. Если бы я знал тебя немного хуже, я бы решил, что ты меня обманываешь. Или что тебя околдовали. Но нет, пожалуй, ты действительно ел суп Отдохновения совершенно добровольно, в полной уверенности, будто это поможет делу. Поразительно. Не знаю, что и сказать. - Конечно глупость, - вяло подтвердил я. - Но других идей у меня не было. - А зачем какие-то идеи? - строго спросил Шурф. - Насколько я понял, ты ведь даже не пробовал найти этого загадочного Хаббу Хэна, так? Я имею в виду, просто ходить по городу и искать, как с самого начала советовал тебе сэр Джуффин. - Не пробовал, - печально подтвердил я. - Но почему? - Так ведь заранее ясно, что ничего не выйдет. Искать и не хотеть найти - я так не умею. Вот ты, думаю, смог бы. Но я - не ты, к сожалению. Как будто сам не понимаешь, некоторые вещи попросту невозможны. И у каждого свой индивидуальный набор этих самых некоторых вещей. - Я понимаю одно: нет ничего невозможного, - отрезал он. - Ни для меня, ни для тебя, вообще ни для кого. Трудно многое, да что там, почти все в жизни трудно. Но "невозможно" - это бессмысленное слово. Опасная, ложная идея. Зря ты в нее так вцепился. Я вздохнул. В любом случае сил на спор у меня не было, да и смысла я в том не видел. Невозможное не перестанет быть невозможным оттого, что я прекращу называть его этим словом, - так мне тогда казалось. - Скоро сюда придет сэр Джуффин, - сказал Шурф. - Он только что прислал мне зов. Не сомневаюсь, его знахарских познаний с лихвой хватит, чтобы завершить то, что я начал. А я поеду домой. Но прежде хочу попросить тебя об одном одолжении. Я уж насколько был плох, а встрепенулся. Сэр Шурф Лонли-Локли, мягко говоря, не каждый день обращается к окружающим с просьбами. То есть практически никогда. Зачем ему чьи-то одолжения? Такой, в случае чего, сам возьмет все что причитается - если еще соблаговолит снизойти. - Когда ты чего-то не понимаешь или не знаешь, как поступить, ты обращаешься за советом к сэру Джуффину, - сказал Шурф. - И это, конечно, правильно. Но я очень прошу, когда тебе в очередной раз покажется, будто ты все очень хорошо понимаешь и совершенно точно знаешь, что следует делать, не поленись обсудить свои достижения со мной. Например, сегодня утром пять минут беседы могли бы сэкономить тебе как минимум сутки времени; о здоровье и прочих вещах уже не говорю. - Ладно, - неохотно согласился я, - Но учти, это будет довольно утомительно. В последнее время мне почти все время кажется, будто я лучше всех знаю, что мне следует делать. - Это заметно, - сухо согласился мой друг. - Ничего, я как-нибудь справлюсь. Все лучше, чем каждый вечер рыскать по городу в поисках твоего почти бездыханного тела. - Так, выходит, ты меня искал? Не случайно мимо шел? Что, кто-то из прохожих меня узнал и побежал в Дом у Моста за подмогой? - Узнал ли тебя кто-то из прохожих - это вопрос к сэру Кофе. Думаю, сейчас он как раз собирает сплетни о твоих выходках. Но в Дом у Моста никаких жалоб не поступало, так что можешь считать, я действительно случайно шел мимо. В любом случае это к делу не относится. - Но... - начал было я. - Не относится, - мягко повторил он. - И пожалуйста, не забывай о дыхательных упражнениях. Сейчас они нужнее, чем любое лекарство. Хорошей ночи. С этими словами сэр Шурф стремительно удалился, уступив место Джуффину. В отличие от моего спасителя, шеф выглядел чрезвычайно довольным, как будто моя выходка оказалась лучшим подарком ко Дню Середины года. - Что хорошо, - с порога начал он, - зная сэра Шурфа, я ни на миг не сомневаюсь, что ты свое уже получил сполна. Так что я могу не трудиться тебя ругать, правильно? Я промычал нечто невразумительное. Дескать, так и быть, можно не трудиться. Тем более я все равно не оценю. - Идея насчет супа Отдохновения, конечно, совершенно идиотская, - говорил Джуффин, одновременно выстукивая костяшками пальцев по моему темечку какой-то причудливый марш. - Но остроумная, ничего не скажешь. Я бы ни за что до такого не додумался. Я имею в виду, не додумался бы, что ты додумаешься. Не ожидал, честное слово! А ведь, казалось бы, все должен предвидеть. Мне от его манипуляций слегка полегчало. Так что появилась возможность окончательно осознать, что я натворил, и тихонько заскулить от стыда. Джуффин сделал вид, будто его это не касается. - Знаешь, что самое восхитительное? - спросил он. - Кофа рассказывает... На этом месте я практически взвыл в голос, но шеф как ни в чем не бывало продолжил: - Так вот, Кофа рассказывает, что в трактирах уже вовсю судачат о безумце, который носился по городу, пугал прохожих проповедями о пользе путешествий между Мирами и исцелял желающих от всех напастей... Да успокойся ты, никто тебя, кажется, не узнал. А если и узнал, то благоразумно помалкивает. Во всяком случае, твое имя в сегодняшних городских новостях пока не фигурирует. - Правда, что ли? - изумился я. - Правда, правда. Вспомни, сколько раз я тебя обманывал, и признай, я никогда не делал этого ради утешения. И сейчас не стал бы. Ты лучше слушай меня внимательно, не пожалеешь. За предложением внимательно слушать последовала драматическая пауза, секунды на три. Думаю, шеф намеревался растянуть ее на целых полминуты, да вовремя понял, что сейчас меня этим не проймешь. Я уже расслабился, чего доброго, еще и уснуть могу в процессе интригующего молчания. И принялся рассказывать дальше. - Так вот, некоторые городские сплетники утверждают, будто счастливчики, подвернувшиеся под руку неизвестному дурачку, каким-то чудом избавились от самых разных проблем. Один близорукий бедняк, который никак не мог накопить денег на визит к хорошему знахарю, теперь чешуйки на крыльях бабочки сосчитать может. А один горемычный пьянчужка от твоего чудесного прикосновения вмиг протрезвел. И все бы ничего, только теперь бедняга остается трезвым, сколько бы ни выпил. До сих пор небось сидит в восстановленном на твои денежки "Джубатыкском фонтане", пытается распроститься с ясностью рассудка - безуспешно. Уж этот тебя теперь клянет последними словами, не сомневайся! Зато некая уродливая дама будет благодарить неизвестного дурачка до смертного часа. Говорят, бедняжка похорошела, да так, что чуть ума не лишилась, в зеркало поглядев. Но теперь пришла в себя и совершенно счастлива, бегает по знакомым, красоту свою показывает. И еще много интересных происшествий случилось в Ехо, пока ты тут пластом валялся. Как тебе такие новости? - Ну хоть не зашиб никого, и то хлеб, - буркнул я. - Но вообще все это как-то слишком. А они не привирают, часом, эти ваши городские сплетники? - Наверняка привирают, и еще как, - согласился Джуффин. - Людям свойственно преувеличивать, как сказал бы наш Куруш. Но этих троих Кофа видел собственными глазами. Причем специально зашел в "Джубатыкский фонтан" на пьяницу поглядеть, не поленился. Ну и все остальные сведения проверяет сейчас по мере сил. Я его лично попросил. Думаю, в конце концов Кофа доберется до Чемпаркароке и поймет, в чем было дело. Я ему рассказывать не стал, так интереснее. - Но как у меня вышло? - недоверчиво спросил я. - Я же все-таки не этот ваш Хабба Хэн. Или?.. Джуффин, не молчите, пожалуйста! Я - не он? - С какой стати ты должен быть Хаббой Хэном? - искренне изумился шеф. - Конечно ты не он. Ишь, размечтался. - Но почему я действовал на людей точь-в-точь, как вы мне описали? - Ну как - почему? Ты очень впечатлительный. И очень могущественный и неуклюжий, как я тебе уже тысячу раз говорил. Размышления о неординарных способностях моего приятеля тебя вдохновили, суп из "Старой колючки" окончательно отключил тормоза и развязал руки. Горожанам повезло, что накануне я рассказал тебе именно про Хаббу Хэна. Если бы мы подробно беседовали, скажем, о юности Лойсо Пондохвы или обсуждали некоторые детали моей биографии, всем пришлось бы очень плохо. А так - пронесло. Даже какая-то польза вышла. Пьянчужку жалко, но, надеюсь, он как-нибудь привыкнет к трезвой жизни и найдет чем заняться. А за женщину и близорукого господина я искренне рад. - Может, я все-таки просто сошел с ума? - с надеждой спросил я. - Мало ли, что запаха безумия нет... А вдруг этот знаменитый Королевский знахарь, сэр Абилат Парас, о котором я столько слышал, соберет для меня букет каких-нибудь Кристаллов Смирения, и все? - Конечно, ты просто сошел с ума, - совершенно серьезно подтвердил шеф. - Мы с тобой это уже не раз обсуждали. Твое могущество вышло из-под контроля. Ты сейчас гораздо сильней самого себя - типичное безумие юного мага, нормальный этап становления. Но Абилата мы беспокоить не будем. Есть только два знахаря, к которым имеет смысл обращаться. Одного, как я тебе уже говорил, зовут Хабба Хэн. - А второй? - с надеждой спросил я. - Время, - усмехнулся Джуффин. - Но от услуг этого знахаря ты недавно отказался наотрез. Я застонал и стиснул руками голову, которая раскалывалась не то от похмелья, не то от очередного разочарования. Шеф укоризненно покачал головой и поднялся. - Ладно, не буду тянуть из тебя жилы. Пойду посмотрю на что-нибудь более привлекательное, чем твое полумертвое тело. А ты попробуй поспать. Надеюсь, в таком состоянии ты ничего не натворишь. - Джуффин! - позвал я, когда шеф уже развернулся, чтобы уходить. Он обернулся, уставился на меня сочувственно и насмешливо. - Чего тебе, горе мое? - А этот ваш Магистр Хабба Хэн - он точно существует? - жалобно спросил я. - Вы меня не разыграли? А то о нем вообще никто не знает, даже Шурф, который умных книжек прочитал в два раза больше, чем успели написать за всю историю человечества. - Ну, положим, о самом интересном из книжек не узнаешь, - мягко сказал Джуффин. - Сэр Шурф тоже когда-нибудь это наконец поймет. Во всяком случае, я очень рассчитываю на такой исход... А что касается Хаббы, я его не выдумал, не беспокойся. Но существует ли он для тебя лично - это вопрос, на который у меня пока нет ответа. Сам разберешься. И кстати, языком все-таки поменьше болтай. Хабба Хэн никогда не стремился к популярности. Уважь старика. Я молча кивнул, поскольку рычать не было сил, а стонать мне уже изрядно поднадоело. Но только поэтому. Надеюсь, никто из присутствующих не станет требовать, чтобы я подробно рассказал, как провел ночь и большую часть следующего дня. Повествование вышло бы поучительное, но интересное разве что для начинающего знахаря. И жалостливое, как свадебная песня портового нищего, а я недолюбливаю этот жанр. Важно, что ближе к вечеру я оклемался настолько, что мне удалось пинками поднять себя с постели и выгнать на улицу - в надежде, что остатки похмельной слабости и паскудного настроения помогут мне остаться совершенно равнодушным к возможной встрече с Магистром Хаббой Хэном. Во всяком случае, думая о нем, я действительно не испытывал ни малейшего энтузиазма. Единственное, чего мне по-настоящему хотелось, так это вернуться домой и забраться под одеяло. Это желание меня, собственно, и подвело. Магистр Хабба Хэн и все его чудеса были мне в тот вечер вполне безразличны, зато я отлично понимал, что, встретив его, смогу с чистой совестью вернуться домой. Совсем простенькая ловушка, но мне понадобилось часа три, чтобы наконец почувствовать себя одураченным болваном. Ясно было, что никакого Хаббу Хэна я в таком настроении не найду. С тем же успехом можно было с самого начала искать его в собственной спальне, под всеми одеялами поочередно. Но поскольку к этому времени я уже довольно далеко зашел - не в переносном, а в самом что ни на есть прямом смысле, я решил сперва перевести дух и обрушил свое полуживое тело на табурет трактира "Синяя звезда", мимо которого как раз проходил. Прежде я сюда ни разу не заглядывал, поэтому вовсе не был уверен, что получу здесь пристойную камру, но к тому моменту я был готов довольствоваться чем угодно, при условии, что мне дадут полчаса спокойно посидеть. Камра, вопреки ожиданиям, оказалась вкусной, а табурет - удобным, зато спокойно посидеть не получилось. Боковым зрением я почти сразу заметил немолодую даму в зеленом тюрбане и нарядном узорчатом лоохи, которая читала свежий выпуск "Суеты Ехо" в дальнем углу обеденного зала. На меня незнакомка не обращала решительного никакого внимания; более того, она зашла в "Синюю звезду" не после меня, а раньше. Когда я стоял на пороге, прикидывая, стоит ли здесь задерживаться, дама уже устраивалась за своим столиком, шуршала газетой. Но это лишь превратило мои смутные подозрения в уверенность. Я отставил в сторону кружку, поднялся, пересек обеденный зал, уселся напротив нарядной леди, подпер кулаком подбородок, вздохнул: - Не стоит тратить на меня время. Честное слово, сегодня я буду вести себя прилично. И завтра тоже. Дальше - как пойдет, но два спокойных дня я вам гарантирую. - Как ты все-таки меня узнаешь? - проворчал сэр Кофа Йох, откладывая в сторону газету. - Оплошал я, конечно. Надо было не облик менять, а в укумбийский плащ кутаться. - Ну и толку? В плаще я бы вас, конечно, не заметил и не смог бы подойти, поговорить. Но ваше присутствие все равно чувствуется... Вы действительно зря беспокоитесь. В "Старую колючку" я больше не ходок. Как жив вчера остался, сам не понимаю. - С чего ты взял, что я беспокоюсь? - удивился Кофа. - Мне просто любопытно. В частности, с какой стати ты вообще налопался супа Отдохновения? Ты ведь уже пробовал однажды и зарекся, раз и навсегда. На твоем месте кто угодно зарекся бы. Я хотел было все ему объяснить, но вспомнил, что Джуффин просил поберечь Кофу от информации про неуловимого Магистра Хаббу Хэна. Прикусил язык и неопределенно пожал плечами: - Стал бы я добровольно над собой издеваться, как же! Джуффин велел. Зачем-то ему это было нужно. Может, он как раз и хотел узнать, на что я способен в таком состоянии? По крайней мере, вчера вечером он выглядел очень довольным. - Похоже на него, - проворчал Кофа. - Очень похоже... Что ж, ладно. Займусь другими делами, если так. Я решил воспользоваться случаем и задал Кофе один из немногих вопросов, которые меня сейчас действительно волновали. - А в городе уже знают, что это я был, а не таинственный "заезжий дурачок"? Услышать правдивый ответ я, чего греха таить, боялся, но решил, что лучше уж не тянуть. Правда не перестанет быть правдой только оттого, что я не желаю ее знать. К сожалению, конечно. Пожилая леди вложила в свою ухмылку все запасы Кофиного ехидства. - Кому положено, все знают, конечно. Повисла тяжелая пауза. Я, впрочем, прекрасно понимал, что Кофа просто обязан немедленно расквитаться со мной за то, что я так легко его опознал. Оно и правильно, это гораздо практичней, чем еще несколько дней вспоминать свой досадный провал и планировать грядущее отмщение. Поэтому я изобразил на лице адскую смесь смятения и смирения, доставил ему удовольствие. И был вознагражден. Мастер Слышащий заулыбался еще шире, удовлетворенно кивнул и наконец продолжил: - Твое счастье, что знать такие вещи почти никому не положено. Можешь быть спокоен, Чемпаркароке нем, как холодный пирог. Парень и без того не слишком болтлив, а тут еще Джуффин сам с ним поговорил, объяснил, что твоя выходка - чуть ли не самая страшная государственная тайна со времен смерти старого Короля. А мне пришлось самолично проинструктировать и выпустить в город команду отлично обученных сплетников. К сегодняшнему утру все желающие уже знали имя дурачка-чудотворца. Тебе небось тоже интересно? Я кивнул. - Можешь считать, что чудил вовсе не ты, а некий Хохлатта Чан, молодой лесничий с Муримаха, впервые в жизни приехавший в столицу. Парень перебрал впечатлений и джубатыкской пьяни, купил на Сумеречном рынке пару контрабандных Кристаллов Радости, а потом еще и тройную порцию супа Отдохновения навернул - от такой смеси немудрено умом повредиться. Однако все к лучшему: его выдающимися способностями заинтересовались в Ордене Семилистника, поэтому теперь парня лет тридцать никто не увидит, пока он там в послушниках киснуть будет. Сентиментальная история с хорошим концом, именно то, что требуется нашим горожанам. - Ну и хвала Магистрам, - с неописуемым облегчением вздохнул я. - Вы гений, Кофа. - Вечно ты всяким пустякам удивляешься, мальчик, - улыбнулась пожилая леди. - А настоящие чудеса для тебя в порядке вещей. То есть тот факт, что ты в полубессознательном состоянии нечаянно осчастливил несколько дюжин человек, тебя вовсе не трогает - при условии, что не будет сплетен, я правильно понимаю? - Ну, в общем, да, - честно признал я. - Ладно уж, если тебе нужен дельный совет, то вот он: ступай домой и постарайся отдохнуть. На тебе не то что лица, на тебе уже даже рожи нет. Одна физиономия осталась. Вытянутая и унылая, глядеть больно. Дурак бы я был, если бы не послушался старого, мудрого человека. На следующее утро я чувствовал себя много лучше. И настроение у меня было просто превосходное. А как же, проспал всю ночь как убитый, снов не видел и, соответственно, никого не укокошил, слава мне! Я счел это добрым знаком и, окрыленный надеждой, полетел к Джуффину. Без предупреждения ворвался в его кабинет, чтобы у шефа не было ни единого шанса отсрочить столь важную для меня беседу. Заранее улыбался до ушей и размахивал руками, предвкушая грядущие переговоры и общее ликование в финале. - Что с тобой? - заботливо спросил Джуффин. - Снова супчику навернул? И теперь целых полчаса будешь веселым и беззаботным? - Да ну вас к Темным Магистрам! - меня аж передернуло. - Ужасы какие рассказываете... Просто у меня хорошие новости. Спал всю ночь, как нормальный человек, никого не обижал, ни единого притона не разрушил. Может быть, все уже само утряслось? От супа Отдохновения или просто так? Все прошло и можно жить дальше? - Жить дальше можно в любом случае, - улыбнулся Джуффин. - Тем более что здоровье у тебя крепкое, а смертная казнь в Соединенном Королевстве уже давным-давно запрещена. Но на этом, боюсь, хорошие новости заканчиваются, мой бедный сэр Макс. - Но почему? - взвился я. - Говорю же... - Да слышу я, что ты говоришь, - вздохнул шеф. - Предлагаю честный обмен: я выделю тебе кружку камры и четверть часа времени, которого сегодня, по правде сказать, ни на что не хватает. А ты за это постараешься слушать меня очень внимательно. И, если такое возможно, верить каждому моему слову. Чтобы мне не пришлось повторять одно и то же еще дюжину дней кряду. И без того жизнь моя сейчас не сахар. - А что так? - угрюмо спросил я. Как всякому человеку, с головой погруженному в собственные проблемы, мне казалось, что все остальные не имеют морального права сетовать на жизнь. Вот мне - да, действительно трудно. А они - так, с жиру бесятся. Счастья своего не понимают и не ценят. - Тебя тут все-таки здорово не хватает, - Джуффин обезоруживающе улыбнулся. - Во-первых, куда более хлопотно, чем я привык. Во-вторых, не так весело, как обычно. Ну и, в-третьих, некому допивать мою остывшую камру, - добавил он, протягивая мне кружку, содержимое которой, вопреки сказанному, было горячим и свежим. Я, впрочем, и без того уже растаял. Открыто признать тот факт, что без меня гораздо хуже, чем со мной, - самый простой способ заполучить связку ключей от моего сердца. Возможно, и вовсе единственный. Такой подход мне и сейчас, как ни стыдно признаться, близок, а уж в те времена я даже не понимал, что надо бы как-то иначе. - Тогда рассказывайте, почему мои хорошие новости вас не впечатлили? - потребовал я, принимая кружку. - Я-то, дурак, обрадовался... Думаете, я случайно не натворил никаких бед? И это ничего не значит? - Разумеется, не случайно, - Джуффин ослепительно улыбнулся. - Но это действительно ничего не значит. Ты ничего не натворил этой ночью, и еще пара-тройка спокойных ночей нам, пожалуй, гарантирована. Но вовсе не потому, что ты наконец обрел контроль над своим могуществом. Просто ты изрядно ослаб, вот и все. А это быстро пройдет, насколько я успел тебя изучить. Я угрюмо уставился в окно. Крыть было нечем, я и сам понимал, что шеф абсолютно прав. Скажу больше, я понимал это с самого начала, просто старательно игнорировал единственное разумное объяснение. Оно мешало мне быть счастливым. - Милосердие слабого человека ничего не стоит, - Джуффин говорил строго, но глядел на меня с явным сочувствием. - То есть это правильная стратегия поведения, конечно. Если уж слаб, будь хотя бы безвреден, а еще лучше - спокоен и добр. И выжить так больше шансов, и силу накопить. Но никакой победой над собой тут и не пахнет. Обуздывать надо бурю, а не жалкий сквозняк. Ясно тебе, горе мое? Я молча кивнул. - Эй, Макс, кто научил тебя сдаваться раньше времени? - весело спросил шеф. - Неужто покойный Нуфлин позаботился? Прежде за тобой такого не водилось, я точно помню. Я пожал плечами. - Прежде проблемы всегда были снаружи. А теперь, получается, внутри. То есть я сам, со всеми своими распрекрасными потрохами и есть моя главная проблема. Какой кусок себя отрезать и выбросить на свалку - так, выходит, стоит вопрос. А что ж, разрушаю все, что под руку попадется, именно я, а не какой-нибудь посторонний злодей. И найти этого вашего Хаббу Хэна хочу - и, следовательно, не могу - тоже я. Более неподходящего человека для его поисков, боюсь, вы бы и выдумать не смогли. Джуффин все взвесил и кивнул, соглашаясь. Дескать, да, ты прав, действительно не смог бы выдумать. - Совершенно непонятно, с какого конца за это дело браться, - мрачно резюмировал я. - А браться надо. Причем срочно, а не когда-нибудь через два года. И никаких вариантов, кроме как биться головой об эту стенку, пока они обе не разлетятся на мелкие кусочки, я не вижу. - Просто тебе придется сделать так, чтобы стенка рухнула, а твоя башка уцелела, - подмигнул мне Джуффин. - Что же тут непонятного? - Все. Я был честен как никогда, но это меня не спасло. Шеф выразительно поглядел на висящие в углу часы и сказал: - Ничего, разберешься. Я, конечно, мог сделать вид, будто не понимаю, что пришло время выметаться из его кабинета. Но не стал растягивать это сомнительное удовольствие, а встал и пошел к выходу. Обрубленные крылья, на которых я сюда влетел, теперь волочились за мной по полу. Хорош бы я был, если бы грохнулся, споткнувшись о собственное невидимое крыло... - Попробуй взять себя измором, - сказал мне вслед Джуффин. - Ищи Хаббу Хэна, пока сам себе не надоешь с этими поисками. И потом еще какое-то время. А когда поймешь, что больше и шагу сделать не можешь, скажи себе, что это только начало, и принимайся искать снова. На худой конец, тебе просто так надоест шляться по городу, что ты обрадуешься возможности отсюда уехать. Утешил, нечего сказать. В Зале Общей Работы меня уже ждал сэр Мелифаро, прекрасный, как дешевая погремушка, - в оранжевом лоохи, голубой скабе, лиловом тюрбане и малиновых сапожках. Я уж на что был не в духе, а улыбку не сдержал. Мелифаро, понятно, истолковал мою радость по-своему. - Ликуешь, чудовище? Догадываюсь почему. Вы с шефом договорились, что теперь ты будешь получать жалованье за то, что не ходишь на службу, верно? И правильно, на его месте я бы тоже платил тебе, сколько попросишь, лишь бы под ногами не крутился. - Какой ты проницательный, с ума сойти можно, - ухмыльнулся я. - Все так и есть, на службу я теперь не ходок. Будешь за двоих отдуваться, днем и ночью, пока я выполняю ответственное задание. - Могу себе представить это задание, - проворчал мой друг. - По трактирам шляться с утра до ночи, а в конце года положить на стол шефа рапорт со списком лучших столичных кабаков. - Опять угадал, - флегматично согласился я. - Только мне даже рапорт писать не придется. Джуффин разрешил устно отчитаться, прикинь. Какое-то время Мелифаро внимательно меня разглядывал. Потом неуверенно спросил: - Погоди, ты что, не шутишь? - Почти нет. Если серьезно, от меня даже устного отчета не потребуют. А все остальное - чистая правда. - Кошмар! - восхитился Мелифаро. - То есть пока мы, как куманские рабы, будем тут исполнять твои обязанности... - Я буду шляться по трактирам, совершенно верно. А все потому, что я - злодей каких мало, людоед, супостат, карьерист и еще предатель сотрапезников. Это закон природы, дружище: хорошим людям тяжело живется, а у нас, негодяев, не жизнь, а просто праздник какой-то. Непрерывный карнавал. Улыбка окончательно покинула лицо бедняги Мелифаро. - Что-то случилось, Макс? - спросил он. - Я имею в виду, что-то серьезное? - Боюсь, это самое "серьезное" мне еще только предстоит, - вздохнул я. - Впрочем, поживем - увидим. Составишь мне компанию за обедом? - При одном условии. Если научишь меня, как стать супостатом и предателем сотрапезников, - проворчал Мелифаро. - Мне тоже хочется легкой и красивой жизни. - Для начала, - важно сказал я, - тебе придется заплатить за обед. Мы, злодеи, не даем добрым людям бесплатных уроков. На том и порешили. Стараниями сэра Мелифаро и нового повара мадам Жижинды настроение мое, изрядно испорченное утренней беседой с Джуффином и последовавшим за ней марш-броском через Старый Город, после обеда худо-бедно выправилось, так что я мужественно продолжил бессмысленные поиски Магистра Хаббы Хэна. Исключительно по милости сэра Шурфа Лонли-Локли вечером я не бросился в Хурон с ближайшего моста, а просто постоял там рядом с ним, уставившись на воду, сделал несколько глубоких вдохов и выдохов да и отправился дальше - спасибо леди Меламори за то, что мне было куда идти на ночь глядя. Я имею в виду, кроме этих грешных трактиров. То есть эти трое натурально спасли мне жизнь. А на следующий день я уже худо-бедно свыкся со своей новой участью. Я вообще довольно быстро ко всему привыкаю, а бесконечные прогулки по Старому Городу, честно говоря, не худшее, что может случиться с человеком. Скорее наоборот. Я, можно сказать, вошел во вкус. Одно плохо: я по-прежнему очень хотел встретить Хаббу Хэна. Никак не мог отделаться от мысли что это - самое главное дело, недостижимая цель практически мечта всей жизни. Требовательно вглядывался в лица прохожих и трактирных сидельцев. Всякий раз разочаровывался, не обнаружив под их тюрбанами ни единой огненной искры. С каждой неудачей желание мое лишь крепло. Я уже только об этом и мечтал, представлял себе: вот я захожу, скажем, в "Мед Кумона", такой весь из себя спокойный и равнодушный, а там в дальнем углу сидит неприметный господин в сером лоохи, и никто, кроме меня, не видит, как пылает его огненный лик. Или нет, даже не так. Еще круче. Я выхожу из дома на улицу, в кои-то веки решив никого не искать, а просто по-человечески позавтракать, и тут мне навстречу... О-о-о! Тем горше было каждое новое разочарование. Мой личный рекорд составлял тысячу разочарований в сутки, и я не собирался на этом останавливаться. Друзья мои вели себя в эти дни как настоящие ангелы, но предпочитали держаться от меня на безопасном расстоянии. Всем вдруг стало совершенно ясно, что я - то самое лихо, которое лучше не будить. То ли Джуффин проинструктировал, то ли сами догадались. Леди Меламори, впрочем, доставало мужества ночевать под моим кровом. Сказывалась, надо думать, хваленая арварохская закалка. По вечерам мы валялись на ковре в гостиной, листали очередной том Энциклопедии Мира Манга Мелифаро, составляли маршрут предстоящего путешествия и старательно делали вид, что нам нравится такой вариант развития событий. Впрочем, допускаю, что она-то как раз искренне радовалась поводу надолго улизнуть из Ехо, а вот я точно притворялся. И боюсь, не слишком талантливо. Словом, на шестой день поисков я был настолько далек от своей невнятной цели, насколько это вообще возможно. И, увы, сам