рыжий сказал правду! Мне очень не хочется сюда заходить... -- Ну ты даешь! -- Рассмеялся я. -- Там же не темно, там свеча горит. -- А в углах темно. -- Упрямо заявил Мелифаро. -- Макс, а ты можешь немного у меня посидеть? -- С удовольствием! -- Улыбнулся я. -- Только я буду курить, так и знай... А ты меня не разыгрываешь? -- Макс, я тебя не разыгрываю. -- Растерянно прошептал Мелифаро. -- Мне действительно страшно... Дырку в небе над этим жирным шутником и его отравленным пойлом: я никогда в жизни не боялся темноты, даже в раннем детстве! -- В раннем детстве ее по-моему никто не боится. -- Вздохнул я, удобно усаживаясь на один из мягких табуретов у окна. -- Страх приходит потом, когда появляется дура-мамаша со своей сказкой про "буку", которая обожает питаться мальчиками, которые не хотят ложиться спать... -- Какой кошмар! -- Искренне ужаснулся Мелифаро. -- В твоем Мире действительно происходят такие страшные вещи? Эта "бука", она же хуже любого бешеного вурдалака... Макс, а она сюда не придет? -- Да нет никакой "буки". -- Расхохотался я. -- Я же говорю, что это выдумка, как и многие другие глупые страшные сказки. -- Что за страшные сказки? -- Нерешительно спросил Мелифаро. Ему было ужасно интересно, но кажется он здорово сомневался, что действительно готов продолжать этот интригующий разговор. Я окончательно развеселился. Мне показалось, что судьба подарила мне единственный и неповторимый шанс: напугать сэра Мелифаро глупой страшной сказкой своего детства. И еще мне показалось, что я буду последним дураком, если упущу эту дивную возможность. Но все-таки я не был таким уж законченным злодеем, поэтому из всех известных мне страшных историй, среди которых порой попадались по-настоящему жуткие, я выбрал самую идиотскую. -- Например, есть сказка про Черную Руку. -- Вкрадчивым голосом начал я. -- Черная Рука? Что, просто рука, без тела? -- Ужас какой! -- Сдавленно прошептал Мелифаро. К моей неописуемой радости, он поспешно вылез из-под одеяла и уселся на пол рядом со мной. -- Ну да... -- Я с трудом сдерживал смех. -- Это история о маленькой девочке, которая остается ночью одна дома, потому что ее родители ушли в гости. И тут включается радиоприемник, совершенно самостоятельно... ты знаешь, что такое радиоприемник? -- Да, я несколько раз видел его в кино. -- Деревянным голосом сказал Мелифаро. -- Обычно он сам не включается, да? Это должен сделать его владелец, если ему хочется... -- Он подполз еще ближе и прижался к моему табурету, как к самому близкому существу во Вселенной. Я был готов взвыть от восторга, но решил растянуть удовольствие. -- Правильно. Но тут радио включается само и говорит: "Девочка, девочка, Черная Рука уже на твоей улице! Девочка, девочка, Черная Рука зашла в твой дом. Девочка, девочка, Черная Рука поднимается по лестнице..." -- Я говорил с теми самыми завывающими интонациями, которые потрясли меня самого до глубины души, когда мой двоюродный братец рассказывал мне эту самую бредовую историю, заперевшись в нашей кладовке. В то время мне было лет пять, и я был совершенно шокирован. Что касается Мелифаро, он тихо скрипнул зубами и мертвой хваткой вцепился в мою руку. -- Девочка, девочка, Черная Рука стучит в твою дверь! -- Зловеще прошептал я. Мелифаро сдавленно охнул. И тут я услышал, что в нашу дверь кто-то тихо постучал. Теперь пришла моя очередь охнуть и подскочить на месте -- от неожиданности. -- Макс, это она! -- Хрипло сказал Мелифаро. -- Кто -- "она"? -- Изумленно спросил я. -- Эта твоя Черная Рука. Она и до нас добралась. -- Совершенно серьезно объяснил Мелифаро. Стук повторился, на этот раз он показался мне довольно настойчивым. -- Не говори ерунду. -- Вздохнул я. -- Ну какая "Черная Рука", сам подумай! Я рассказал тебе самую глупую историю из всех, какие я когда-либо слышал. Наверное это хозяин, принес тебе дополнительную подушку, или еще что-то в этом роде... -- Я сердито посмотрел на дверь и рявкнул: -- Заходите! -- Надо было покончить с этим незапланированным приступом вечерней паранойи, и чем скорее -- тем лучше. -- Не надо, Макс! -- Взвыл Мелифаро. Но он опоздал: дверь открылась с противным скрипом, как и положено открываться дверям в страшных сказках, и я с ужасом понял, что на пороге стоит огромная темная рука, без туловища. Зрелище было то еще, честно говоря, я до сих пор не знаю, как не грохнулся в обморок! Вместо этого я почти машинально прищелкнул пальцами левой руки, выпустил свой Смертный шар, и только потом сообразил, что сделал именно то, что нужно. Маленький шарик пронзительно-зеленого света устремился навстречу нашей сюрреалистической гостье. Но вместо того, чтобы уничтожить наше дурацкое видение, он просочился сквозь эту чудовищную конечность, потом ударился о дверь, стал большим и прозрачным и исчез. Сначала я подумал, что все, допрыгались: у нас случилась пошлейшая галлюцинация, да еще и одна на двоих! Рука тем временем медленно, но угрожающе приближалась. Черт, в глубине души я был совершенно уверен, что никакая это не галлюцинация, а самое настоящее чудовище, а если уж я в чем-то уверен в глубине души, значит так оно и есть... И тут меня осенило. -- Я не могу ее убить, парень, потому что это порождение твоего страха. -- Я даже рассмеялся от облегчения. -- Но ты можешь. Для тебя это -- проще простого! Только не нужно бояться... Да ты ее и так не боишься! Ты же вообще не умеешь бояться, ты -- самый героический парень в Соединенном Королевстве, это не ты боишься, а дурацкая настойка в твоем желудке! Но у тебя есть кое-что кроме желудка, душа моя, так что... И вообще, она же ужасно смешная, эта Черная Рука! Только представь себе, что такая штука забрела в кабинет генерала Бубуты! -- Действительно смешно... -- Нерешительно сказал Мелифаро. И вдруг нервно хихикнул. Через секунду он уже истерически ржал, а еще через мгновение отпустил мою многострадальную лапу, легко вскочил на ноги, и вдруг вытянул в сторону угрожающе покачивающейся черной массы руки, сложенные таким образом, словно парень был вооружен невидимой рогаткой бабум. -- Бах! -- Восторженно сказал он, сделав изящный жест правой рукой, так реалистично копирующий выстрел из рогатки, что я почти был готов увидеть траекторию полета крошечного взрывного шарика. Видение послушно растаяло -- миг, и его не стало, словно и не было никогда. -- Гениально! -- Искренне сказал я. -- Вот это я понимаю -- чудо! -- Спасибо, чудовище. -- Улыбнулся Мелифаро, устало падая на свою кровать. -- Ты такой молодец! Стоило тебе вспомнить генерала Бубуту, и наваждение тут же рассеялось, как не было... Ты был абсолютно прав: эксперименты с незнакомыми напитками не способствуют приятному времяпровождению! Кстати, если ты хочешь спать... Одним словом, я уже совершенно здоров. Так что сидеть со мной необязательно. Даже нежелательно, поскольку я уже отрубаюсь! -- Зато теперь нужно сидеть со мной. -- Ехидно усмехнулся я. -- После всего, что тут было... В отличие от тебя я -- не самый героический парень в Соединенном Королевстве, мне даже настойка на траве -- как ее там: кус-кус, что ли? -- не требуется! Теперь я боюсь темноты, и это надолго. -- Так тебе и надо! Нечего было пугать меня до полусмерти! -- Усмехнулся Мелифаро. -- Я не раз слышал про "ужас магов", но никогда не думал, что сам способен отмочить что-то подобное! -- "Ужас магов"? А что это такое? -- С любопытством спросил я. -- То, чему ты только что был свидетелем. Когда какой-нибудь могущественный бездельник начинает по-настоящему бояться чего-то несуществующего, это самое "несуществующее" становится очень даже существующим -- таким, что дальше некуда! Опаснейшая штука, между прочим! Что-то вроде этих самых Одиноких Теней, на которые тебе предстоит охотиться... Возможно даже еще хуже, поскольку убить эту дрянь может только ее создатель, а пока он боится, это невозможно. Так что если бы ты не напомнил мне о существовании генерала Бубуты, наши дела были бы сейчас очень плохи... Да, между прочим, я представил себе, что эта самая "Черная Рука" навестила Бубуту отнюдь не в кабинете, а в его знаменитом сортире! -- И мирно уселась на соседний унитаз. -- Подхватил я. -- Конечно ты прав: так гораздо лучше! -- И мы оба снова расхохотались -- самое милое дело после такого-то приключения! -- Слушай, но теперь мне действительно стало страшно. -- Отсмеявшись вздохнул я. Мелифаро недоверчиво на меня покосился. -- Что, хочешь, чтобы я проводил тебя в твою спальню? Издеваешься небось, чует мое сердце! -- Вообще-то я говорю чистую правду, но провожать меня никуда не надо. -- Улыбнулся я. -- Я боюсь не темноты, и не Черной Руки, а самого себя... так что ты мне, пожалуй, ничем не поможешь! Хорошей ночи, герой. Завтра я расскажу тебе сказку про гроб на колесиках... Мелифаро с облегчением рассмеялся, я тоже. Оказалось, что смех освещает темную лестницу гораздо лучше, чем фонарь: ничего зловещего в этой темноте я так и не обнаружил. Поднялся наверх, с горем пополам зашел в свою комнату, чуть не стукнувшись головой о низкую притолоку, уселся на большой мягкий сверток, который считался моей постелью, и задумчиво уставился в окно на аккуратный ломтик зеленоватой луны. Она была чудо как хороша, да и все остальные составляющие моей жизни были чудо как хороши... И все-таки мне было немного не по себе. Этот "ужас магов"... Джуффин все правильно говорил: я действительно "великий мастер рассказывать сказки самому себе", в том числе и страшные сказки. И я здорово подозревал, что с какого-нибудь из моих глупых страхов однажды станется материализоваться -- и что я тогда буду делать, интересно?! Все-таки в отличие от того же Мелифаро, я действительно никогда не был "великим героем" -- ни с кавычками, ни без оных -- что бы там не думали по этому поводу мои коллеги! -- Ложись спать, дорогуша. -- Сказал я вслух сам себе. -- Тебе же хочется... Если уж даешь себе совет, лучше всего тут же его выполнить. Поэтому я послушно развернул стопку меховых одеял, улегся на самое толстое, укрылся всеми остальными. Раздеваться я пока не стал -- не та обстановка, на мой вкус! Больше всего мне хотелось послать зов Джуффину и обсудить с ним это дурацкое происшествие с Черной Рукой, а потом попытаться получить он него клятвенные заверения, что кому-кому, а уж мне никогда в жизни не хватит могущества оживить собственные страхи, так что, дескать, можно спать спокойно: такие чудеса не про меня, хвала аллаху! Но я не решался беспокоить Джуффина. А вдруг он еще сидит в этой своей засаде, а я отвлеку его в самый неподходящий момент... Кроме того я здорово сомневался, что мой непостижимый шеф действительно захочет меня успокаивать. Скорее уж удивленно заметит, что никак не может понять, почему это со мной до сих пор не случилось ничего в таком роде -- с него как раз станется! Я закрыл глаза и вдруг подумал, что у меня есть еще один могущественный приятель, с которым можно поболтать о чем угодно, в том числе и на эту щекотливую тему. Сэр Лойсо Пондохва был готов встретиться со мной в любой момент, стоило мне только захотеть... Кажется у него все равно не было никаких других дел. А я уже довольно долго не решался снова увидеть этот странный сон: говорил себе, что хочу "отдохнуть от чудес", а на самом деле... На самом деле мне просто было страшно. Не настолько, чтобы судорожно цепляться за чью-нибудь руку, оставляя на ней синяки, каковые я непременно обнаружу утром на своей собственной лапе, побывавшей в тисках бедняги Мелифаро, но вполне достаточно, чтобы каждый день говорить себе, "не сегодня". "Завтра, завтра, не сегодня -- так лентяи говорят", -- где же я слышал этот дурацкий стишок? В любом случае, так говорят не только лентяи, так говорят еще и перепуганные маленькие мальчики, когда им панически не хочется лезть на темный чердак, на который им, тем не менее, позарез требуется залезть... -- Я хочу повидаться с Лойсо! -- Решительно сказал я вслух. Сам сэр Лойсо клятвенно меня заверял, что этого вполне достаточно: свидание назначено, отменить его невозможно... Тем лучше! Мне тут же стало легче: отступать уже было некуда, сомневаться и беспокоиться -- бессмысленно, теперь мне оставалось только одно: как-то жить дальше, что бы не случилось. Ничего неожиданного, собственно говоря, не случилось: я просто заснул -- подозрительно быстро, если учесть, что я был здорово на взводе! -- и мне снова приснился пологий холм, густо заросший белесыми жесткими стеблями выгоревшей травы: место, где всегда назначал мне свидания сэр Лойсо Пондохва, бывший Великий Магистр Ордена Водяной Вороны. На этот раз я сразу вспомнил, что мне следует подняться на вершину холма, и я побрел наверх по едва заметной узенькой тропинке. Очень может быть, что ее протоптал я сам во время своих предыдущих визитов: кажется, это местечко не относилось к числу модных курортов. Я был совершенно уверен, что кроме нас с Лойсо здесь вообще нет никого, кто мог бы претендовать на почетное звание "живого существа". Через несколько минут я вскарабкался на вершину холма, потный и запыхавшийся. Все-таки здесь было слишком жарко, чуть ли не жарче, чем на верхней полке сауны -- а еще считается, что люди ложатся спать, чтобы отдохнуть! К моему колоссальному удивлению, на холме никого не было. Желтый прозрачный камень, на котором во время наших предыдущих встреч сидел Лойсо, на этот раз пустовал. Я растерянно огляделся. Мне стало ужасно обидно: я совершил такое чудовищное усилие над собой, заставил себя отправиться в это странное, жутковатое, жаркое место, а сэра Лойсо просто-напросто нет дома! -- Да есть я, есть. -- Насмешливо сказал он из-за моей спины. -- Неужели ты думал, что в довершение ко всем прочим бедам, я еще и приклеен к этому грешному камню?! Я обернулся. Лойсо был здесь, он только что поднялся по противоположной стороне холма, но его дыхание было ровным, как у спящего младенца -- это только я пыхтел как паровоз после всей этой физкультуры! У меня создалось впечатление, что неблагоприятные особенности местного климата были сэру Лойсо до лампочки: его лицо, все еще пугающе похожее на мое собственное, оставалось бледным, лоб -- совершенно сухим, даже горячий ветер, пригибающий к земле сухую траву, не смог растрепать его волосы. Белоснежный костюм Лойсо казался совершенно безукоризненным, словно в его полном распоряжении были все автоматические прачечные Вселенной! -- Разумеется я не думал, что вы приклеены. -- С облегчением рассмеялся я. -- Встали же вы в прошлый раз, причем только для того, чтобы дать мне под зад коленкой! -- Ничего подобного. -- Обиженно сказал Лойсо. -- "Под зад коленкой" -- фу! Никогда в жизни не занимался подобными глупостями, даже в детстве... Я действительно толкнул тебя -- рукой, а не коленкой, и в бок, а не под зад! -- чтобы ты поскорее вернулся домой: к тому моменту ты уже окончательно испекся, оставалось только сбрызнуть тебя лимонным соком, и можно подавать на стол... А ты оказывается злопамятный! Ты поэтому так долго не появлялся? -- Да что вы, Лойсо! Я об этом только что вспомнил. -- Я снова рассмеялся, скорее от неожиданности. -- Ох, а я-то думал, что вы не можете ошибаться! -- Если бы я не мог ошибаться, я бы сейчас здесь не сидел, сам подумай! -- Усмехнулся Лойсо, устраиваясь на своем любимом камне. -- А почему ты не приходил, в таком случае? Жара надоела? -- И это тоже. -- Вздохнул я. -- Знаете, я как бы решил отдохнуть от чудес... а на самом деле я просто боялся. Глупо, да? -- Ничего глупого. Нормальное человеческое чувство... Возможно, самое нормальное, и самое человеческое. -- Спокойно возразил Лойсо. -- Могу тебя понять. -- Правда? -- Улыбнулся я. -- Знаете, я ведь приперся к вам именно потому, что понял, что не могу позволить себе такую роскошь: чего-нибудь бояться. Один веселый парень случайно принял на грудь хорошую порцию какой-то отравы, и устроил мне показательный сеанс "ужаса магов", или как там это называется... -- Я знаю, о чем ты говоришь. -- Кивнул Лойсо. -- Когда-то эта штука чуть не погубила меня самого. До сих пор поражаюсь, сколько раз мне удавалось выбраться из ловушек, порожденных моими собственными глупыми страхами! -- А вам тоже знакомы эти "глупые страхи", которые приходят неизвестно откуда? -- Удивленно спросил я. -- Представь себе, еще как знакомы! Мне даже известно, откуда они приходят: в сердце каждого человека есть такое специальное милое местечко... Сейчас-то я уже почти забыл это малоприятное чувство, а поначалу мне было страшно, и еще как страшно! Почти все время, даже без перерыва на обед. Я долго балансировал на краю: с одной стороны от меня были все чудеса Вселенной, а с другой... С другой стороны был я сам и все, что я старался любить -- тогда мне казалось, что это поможет заполнить пугающую пустоту в моем сердце. А на границе между тем и другим была полоса страха. Там-то я и болтался, слишком долго, на мой вкус! Я мучительно искал выход, любую дорогу, лишь бы она увела меня в сторону от этой ужасной пограничной зоны... Мне пришлось научиться ненавидеть себя самого, и все, что меня окружало, потому что ненависть оказалась сильнее страха, и мне стало легко... Вот тебе и разгадка, откуда взялся "великий злодей" Лойсо Пондохва: самые злые колдуны как раз и получаются из самых перепуганных мальчиков! Тебе знакомо то, о чем я говорю, Макс? Впрочем, сомневаюсь: тебе живется гораздо проще, что бы ты сам не думал по этому поводу... Кстати, насчет Ужаса Магов -- вряд ли тебе грозит что-то подобное. Ты же совершенно не способен как следует сосредоточиться на чем бы то ни было, в том числе и на собственных страхах! Вообще-то это -- твое худшее качество, но в данной ситуации оно тебе только на пользу... Впрочем тебе все идет на пользу, ты везучий. Если разобраться, это я должен удивляться, что тебе знакомо чувство страха, а не наоборот! Тебя же неустанно опекает целая куча народу, неугомонные старые умники, которые не в силах устоять перед твоей обаятельной удачливостью, а посему готовы прикрыть тебя своей грудью, когда ветер с Темной Стороны крепчает -- на мой взгляд, они даже слишком стараются... А я с самого начала был один на один с неизвестным, как ребенок, потерявшийся на кладбище, о котором слышал множество страшных старинных легенд от дуры-няньки... Сколько себя помню, я всегда был один, так уж сложилось. Сейчас-то я понимаю, что одиночество мне подходит куда больше, чем хорошая компания, но я не всегда был такой мудрый, можешь мне поверить! -- Могу. -- Согласился я. -- Считайте, что мне стало стыдно: пришел тут к вам, бормочу о каких-то своих страхах... А страхи-то так себе, самые завалящие... И чего я, спрашивается, ною?! -- Да ничего, ной на здоровье, это даже забавно... Кстати, ты совершенно зря боялся сюда приходить. Ты же не боишься находиться в обществе своего драгоценного Кеттарийца? -- Скорее уж наоборот. -- Улыбнулся я. -- Сэр Джуффин Халли -- самое сильнодействующее лекарство от страха, по крайней мере, для меня. -- Ну вот. А жизнь показала, что из нас двоих он все-таки гораздо опаснее. Я же не посылаю тебя на Темную Сторону... И вообще никуда не посылаю! Просто рассказываю тебе сказки, которые ты так любишь, вот и все. -- Ваша правда. -- Вздохнул я. -- Наверное дело в том, что раньше мне никогда не приходилось просыпаться с исцарапанной рожей, и все такое... Эти сны с вашим участием получаются не в меру реалистичными, на мой вкус. -- Сны, в которых ты познакомился с Джуффином, были точно такого же свойства. -- Пожал плечами Лойсо. -- Просто вышло так, что тогда тебе не довелось исцарапать рожу, и вообще у тебя не было ни бросающихся в глаза доказательств реальности происходящего, ни желания их собирать... О твоих путешествиях через Хумгат я уже вообще молчу! Не станешь же ты утверждать, что они были просто интересными снами? Извини, Макс, но сейчас ты похож на пожилую леди, которая пытается убедить своего пятого по счету супруга, что именно он лишил ее невинности! Я рассмеялся и тут же понял, что это удовольствие -- не из тех, которые я могу себе позволить в данных обстоятельствах: перед глазами тут же замелькали какие-то тошнотворные цветные круги. Проклятая жара совсем меня доконала! -- Все, сварился! -- Вздохнул Лойсо. -- Тебе пора домой, Макс. Что будет с моей репутацией законченного злодея, если мне вдобавок ко всему придется оказывать тебе медицинскую помощь? -- И я опять не успею спросить, почему у вашего грозного Ордена было такое дурацкое название... -- Пробормотал я, обхватив руками внезапно потяжелевшую голову. -- Ну хоть кто-то наконец понял, что оно было именно дурацкое! -- Неожиданно рассмеялся Лойсо. -- Это долгая история, Макс. В следующий раз непременно расскажу. Заодно у тебя будет лишний повод меня навестить... Здесь конечно отвратительная жара, но кроме нее тебе совершенно нечего бояться. Возможно, для тебя это вообще самое безопасное место во Вселенной -- в каком-то смысле! -- Почему? -- Машинально удивился я, делая первый шаг вниз по выжженному склону холма. -- Потому что в моих интересах охранять тебя от всех возможных неприятностей, даже пылинки с тебя сдувать: я по-прежнему не сомневаюсь, что рано или поздно ты захочешь сделать меня свободным. -- Весело ответил Лойсо. -- Я же тебе уже говорил! -- Вы бы все-таки завели у себя кондиционер, если мое живое тело действительно нравится вам больше, чем пережаренный кусок мяса! -- Буркнул я, с трудом делая следующий шаг. Мне было очень худо, но я изо всех сил старался сохранять равновесие и спускаться медленно и осторожно. Мои предыдущие визиты сюда непременно заканчивались тем, что я падал и катился вниз, судорожно цепляясь за колючие стебли белесой травы, а потом просыпался в собственной постели, грязный и исцарапанный. На этот раз мне ужасно хотелось изменить эту прискорбную традицию. Мне показалось, что я спускался целую вечность, каждый шаг давался мне с невероятным трудом, в глазах окончательно потемнело... И тут я с изумлением понял, что потемнело не только у меня в глазах -- вокруг меня было по-настоящему темно, а я все еще продолжал спускаться, только не по склону холма, а по скрипучей деревянной лестнице. Я уже успел благополучно добраться до второго этажа, где дрых великий победитель Черной Руки -- грозный сэр Мелифаро. Так что пришлось подниматься обратно. "Ну и шуточки у вас, сэр Лойсо! -- Сердито подумал я. -- В следующий раз я наверняка обнаружу себя бредущим по карнизу, с вас станется!" Почему-то я был уверен, что мое лунатическое блуждание по лесной гостинице было проделкой Лойсо... и еще я ни на минуту не сомневался, что этот замечательный тип в данный момент нахально подслушивает мои сумбурные мысли, и ему чертовски приятно, что я его раскусил! Вернувшись к себе, я снял мокрую от пота одежду, рухнул на постель и исчез отовсюду, поскольку устал неописуемо. Я спал не только крепко, но и очень-очень долго: когда я наконец-то проснулся, полдень уже миновал. Мне было хорошо и спокойно, словно я всю жизнь прожил в этом лесном домике, и мое сегодняшнее пробуждение ничем не отличается от тысяч и тысяч таких же... Я быстро оделся, немного повздыхал, вспомнив о расстоянии, пролегающем между мной и туалетом, и вышел из комнаты. Ничего не поделаешь: пришлось отправляться в поход! Дело кончилось тем, что у меня даже хватило мужества умыться холодной водой. Я здорово подозревал, что существует некий запредельный фокус, какая-нибудь сороковая или сто сороковая ступень Черной магии, с помощью которого вода в корыте могла бы стать горячей, но мне сии чудеса были совершенно недоступны, по крайней мере пока! Мелифаро я обнаружил в обеденном зале. Он сидел за стойкой и трепетно внимал речам рыжего трактирщика. Уж не знаю, о чем ему рассказывал этот симпатичный толстяк, но у Мелифаро было лицо человека, которому наконец-то удалось услышать продолжение своей любимой книжки. -- Все-таки ты -- величайший засоня всех Миров! -- Одобрительно сказал он, оборачиваясь ко мне. -- Есть такое дело. -- Миролюбиво согласился я. -- Чего мне теперь хочется, так это стать еще и величайшим обжорой, заодно! -- Приготовить вам все пять моих блюд? -- С энтузиазмом спросил трактирщик. -- Или вы уже предпочитаете какое-то одно? -- Лучше просто приготовьте мне камру. -- Вздохнул я. -- Обжираться мясом с утра пораньше -- это уж как-то слишком... А у вас есть какие-нибудь печенья, или пироги? -- Бембони их постоянно готовит, но гости никогда этим не интересуются. Я принесу. -- Удивленно сказал толстяк. Он поспешно исчез за дверью и вскоре вернулся с кувшином камры и огромным блюдом, на котором лежала целая горка каких-то уродливых серых коржиков. Я брезгливо поморщился, но все-таки осторожно попробовал один из них. Оказалось, что я морщился совершенно напрасно: возможно это была вкуснейшая вещь в Мире, во всяком случае у серого коржика были хорошие шансы выиграть какой-нибудь кулинарный конкурс, даже в этом щедром на всяческую вкуснятину Мире! Мелифаро косился на меня с заметным сочувствием -- думаю, жадно пожирая эту невзрачную серую снедь, я был похож на несчастного, голодного "сиротинушку" из какой-нибудь жалостливой сказки. -- Ты попробуй. -- С набитым ртом посоветовал я. -- И поторопись: скоро на этой тарелке ничего не останется! Мое мычание оказалось отличной рекламой: Мелифаро рискнул попробовать серый коржик и расцвел от удовольствия. -- Ничего, если я пойду? -- Нерешительно спросил хозяин. -- В это время мы обедаем, а у нас принято, чтобы за стол садились все вместе. -- Иди, Кекула. -- Кивнул Мелифаро. -- Семейный обед -- это серьезно! Как только трактирщик вышел, мой коллега подпрыгнул на табурете и победоносно уставился на меня. -- Я тут такого наслушался, ты не поверишь! -- Я поверю. -- Пообещал я. -- В последнее время я вообще всему верю: так проще... И чего же ты наслушался? -- Эти люди уверены, что их лес -- это весь Мир! -- Выпалил Мелифаро. -- Как это? -- А вот так. Есть лес. А в центре леса есть их дом, вот и все. -- Что, ты хочешь сказать, что они не подозревают о существовании Ехо? -- Какое там Ехо! Они даже не подозревают о существовании Соединенного Королевства, и вообще чего бы то ни было! Более того, они думают, что их дом -- единственное строение во Вселенной, а все остальные люди просто живут в лесу, в том числе и мы с тобой... Знаешь, с чего начался наш разговор? Этот толстяк спросил у меня, как это нам, лесным жителям, удается спать в лесу и оставаться такими чистыми. Сказал, что он сам несколько раз попробовал ночевать в лесу, и всякий раз возвращался домой грязный, как болотная кочка. Представляешь? -- И что ты ему ответил? -- Я ужасно растерялся и на всякий случай сказал, что мы вьем гнезда, на деревьях. Он чуть не умер от облегчения: одной тайной меньше! Я рассмеялся, представив себе огромное гнездо, из которого свешиваются ярко-желтые сапожищи сэра Мелифаро. А потом спросил: -- Ну хорошо, эти ребята считают, что кроме их дома и леса нет ничего... А откуда они берут продукты, и все остальное? -- Почти все они делают сами. У них же огромное хозяйство! И еще несколько раз в год сюда приезжает один парень с полной телегой продуктов. Думаю, какой-нибудь фермер из Чинфаро. Забирает у них все деньги, которые им удается собрать, оставляет товар и уезжает. Этот тип, трактирщик, совершенно уверен, что телега с продуктами тоже приезжает из леса, а потом возвращается в лес. -- Ну хорошо, а приезжие вроде нас? -- Мне уже стало по-настоящему интересно. -- Они же им что-нибудь рассказывают об окружающем мире... Или нет? -- Рассказывают, наверное. Но многие люди устроены таким странным образом, что слушают только то, что заранее готовы услышать. А все остальное пропускают мимо ушей. Помнишь нашего изамонского приятеля Рулена Багдасыса, который почти всегда был глухим, кроме тех редких случаев, когда ему позарез требовалось получить какую-то важную информацию? Ну так это -- такой же случай... А вообще-то случайно разбогатевшие лесные оборотни навещают их гораздо чаще, чем какие-нибудь столичные бездельники, вроде нас с тобой. -- Ладно, -- вздохнул я, -- но как это могло случиться? Откуда они вообще взялись, эти двое? -- А их не двое, их гораздо больше. Наш друг Кекула, потом эта симпатичная Бембони... кстати, она -- его сестра, а не жена. Они старшие в семье. Кроме них имеется еще три брата и две сестрички. Они живут в соседнем строении и ведут общее хозяйство: мастерят посуду, возятся с огородом, ходят в лес за ягодами, и так далее. Все они родились в этом доме. Их покойные родители сказали им, что кроме дома и леса ничего нет -- не знаю уж почему: то ли они сами в это верили, то ли у них были какие-то причины обидеться на остальной Мир, да так, что ребята начали упорно отрицать его существование... Одним словом, я не знаю. И никто не знает, а самих стариков уже давно нет на свете, так что расспросить их не удастся, разве что ты решишь разрыть их уютные могилки и поговорить по душам с этими несвежими покойничками. -- Ага, сейчас все брошу и побегу! -- Усмехнулся я. Потом покачал головой. -- Ну и история... -- История как история, самая обычная! -- Неожиданно печально сказал Мелифаро. -- Большинство людей всю жизнь находятся в плену подобных иллюзий, просто их заблуждения не кажутся такими смешными. Наши приятели трактирщики думают, что весь Мир -- это лес, какой-нибудь малограмотный уриуландский фермер думает, что Мир -- это Соединенное Королевство и еще дюжина каких-то маленьких государств по соседству, образованные люди думают, что Мир -- это очень много воды, а в воде плавают островки суши, по которым деловито бегают маленькие серьезные человечки... Кстати, всего лет двадцать назад я сам был совершенно уверен, что так оно и есть... А теперь мы с тобой думаем, что Мир -- это Мир, и еще Темная Сторона, и еще другие Миры, и таинственный Коридор между ними... Но даже у нас с тобой нет никаких гарантий, что мы намного умнее этих смешных лесных ребят. Просто нам довелось получить чуть-чуть больше информации -- но наверняка далеко не всю! Вполне может статься, что мы с ними -- товарищи по несчастью... -- Твоя правда. -- Удивленно сказал я. -- Конечно. -- Мелифаро цапнул с опустевшего блюда последний коржик, с видом победителя помахал им в воздухе и отправил в рот. Печальный мудрец куда-то благополучно исчез, вместо него на табурете вертелось хорошо знакомое мне стихийное бедствие. Оно и к лучшему: мне еще предстояло провести в его обществе как минимум сутки, а я совершенно неспособен сохранять умное выражение лица дольше нескольких минут кряду! Сэр Кофа появился только вечером следующего дня, важный, загадочный и ужасно довольный. -- Глядя на вас можно подумать, что вам удалось соблазнить всех фермерш в этой части Ландаланда! -- Прыснул Мелифаро. -- Оно и понятно: вы же стали таким стройным красавчиком, стоило только удрать из Ехо! Может быть вам стоит постоянно пользоваться этим обликом? Видела бы вас леди Кекки! -- Кекки -- умная девочка, так что ей абсолютно все равно, как я выгляжу. -- Усмехнулся Кофа. -- Если бы ей было так уж необходимо время от времени видеть в своей спальне нечто красивое, она могла бы просто повесить там зеркало... Поехали, мальчики. Мы и так задержались. -- "Мы", видите ли, задержались! -- Возмущенно прокомментировал Мелифаро. -- И куда мы теперь попремся, на ночь глядя? -- А чем тебе ночь не угодила? -- Удивился Кофа. -- Какая разница? -- Между прочим, по ночам я как правило сплю. -- Проворчал Мелифаро. -- Да? Какая странная привычка... Ну и спи себе на здоровье, в амобилере. Это же элементарно! -- Ладно уж, поехали. -- Вздохнул я. -- Чем скорее, тем лучше... Далеко еще? -- Не очень. Если бы амобилером управлял нормальный возница, мы были бы во владениях Гленке завтра ночью. А ты доедешь гораздо быстрее, даже по этой паршивой дороге... Кстати, вы придумали очень удачную замену колесам, надо отдать вам должное. -- Ну да, вы же провели полевые испытания! -- Улыбнулся я. -- Вот именно. -- Кивнул он. -- Можно сказать, только этим и занимался. Мы попрощались с чудаковатыми обитателями "Середины леса". Рыжий хозяин нам здорово сочувствовал: он был уверен, что нам предстоит навсегда вернуться в свои неуютные гнезда, которые мы якобы вьем на верхушках деревьев. Думаю, этот смешной парень считал, что у нас просто нет денег, чтобы и дальше пользоваться его гостеприимством. Я чувствовал, что он разрывается между альтруистическим желанием предложить нам остаться еще на пару дней и здоровым прагматизмом, в соответствии с которым такое удовольствие должно было быть оплачено. Победил прагматизм: господин Кекула только сентиментально вздохнул и сказал, что в следующий раз пустит нас "поспать на кровати" даже за одну "маленькую деньгу" -- уж больно мы ему понравились! Я так растрогался, что потихоньку оставил для него еще несколько корон: одну на крыльце, одну на пороге уборной, еще одну -- у ворот. Мне было приятно думать, что эти забавные ребята будут время от времени находить мои монетки и бурно удивляться своему нечеловеческому везению. Сэр Кофа заинтересованно наблюдал за моими манипулициями. -- Ворожишь ты, что ли? -- Наконец спросил он. -- Да нет, просто глупости делаю! -- Честно признался я. -- А, ну тогда ладно. -- Кофа тут же потерял интерес к моим странным занятиям и требовательно спросил: -- Мы когда-нибудь отсюда уедем, Макс? -- Когда-нибудь уедем. -- Машинально согласился я, усаживаясь за рычаг амобилера. На этот раз Мелифаро решительно занял заднее сидение, заявив, что ему надо выспаться. -- Надо, так надо! -- Сэра Кофу даже уговаривать не пришлось. Он уселся рядом со мной и тут же водрузил на колени свою "полевую кухню". К счастью дело как-то обошлось без кошмарной шарманки. Видимо сегодня кофины нервы не нуждались в успокоении, а мыслительный процесс -- в стимуляции... С тех пор, как мой амобилер превратился в довольно злую пародию на вездеход, езда по лесу представляла собой не настолько сомнительное удовольствие, как раньше. Я конечно не мог позволить себе роскошь развить настоящую скорость, тем не менее наши темпы можно было назвать вполне приличными. Мелифаро сладко сопел на заднем сидении, видимо сказывалась наследственность: сыну великого путешественника не пристало обращать внимание на такие пустяки, как отсутствие кровати и одеяла. -- Если хочешь, можешь тоже подремать. -- Великодушно предложил Кофа. -- Я вполне способен еще несколько часов посидеть за рычагом, ничего страшного! -- Спасибо, но все равно ничего не получится. Во-первых, я пока не хочу спать. А если бы даже и хотел... Я же консерватор, Кофа! Мне подавай настоящую постель... И потом, я не уверен, что мне удалось бы сейчас заснуть даже в настоящей постели. -- Почему? -- Удивился он. И тут же понимающе кивнул. -- Ты нервничаешь, да? Совершенно напрасно. Ничего особенного тебе не предстоит. Ну, погуляешь по этой вашей "Темной Стороне", выпустишь несколько своих знаменитых Смертных шаров -- было бы из-за чего переживать! Тебе не кажется, что это просто одна из твоих многочисленных глупых привычек: нервничать накануне любого события, которое кажется тебе чем-то из ряда вон выходящим? Только не подумай что это -- всего лишь моя манера выражаться, в данном случая я только называю вещи своими именами... -- Может быть. -- Печально кивнул я. -- Предположим, что предстоящее нам приключение действительно не выходит вон ни из какого ряда... Ну, не выходит, так не выходит! Но это же довольно опасное занятие -- сражаться с Одинокими Тенями и их великолепным сюзереном, разве не так? -- Ну, опасное, ну и что? -- Пожал плечами Кофа. -- Каждому из нас ежедневно угрожает целая куча опасностей... Одна твоя бешеная езда на амобилере по ночному лесу чего стоит, но я же не падаю в обморок! Я невольно улыбнулся. -- Лучше дайте мне кусочек вашего мистического ужина. Это единственный веский аргумент в пользу моего душевного спокойствия... Я конечно понимаю, что вам ужасно нравится ваш новый образ, и все такое, но я никогда не поверю, что вы способны взаправду превратиться в примитивного жадину! Не ваш стиль! -- А я не жадный, я вредный. -- Спокойно объяснил сэр Кофа, протягивая мне маленький кусочек какого-то ароматного месива. -- Не дави на меня, Макс. Ты представить себе не можешь, как я устаю быть благодушным толстяком, с которым ты был знаком все это время! -- Но на самом-то деле вы всегда -- один и тот же, да? -- Меня внезапно осенило. -- Мелифаро мне рассказал, что давным-давно ваш собственный отец наложил на вас какое-то заклятие, которое превратило вас в такого симпатичного, добродушного, респектабельного джентльмена... Но вы же не изменились, верно? В свое время леди Сотофа Ханемер напоила меня "Дивной половиной" -- перед поездкой в Кеттари, когда вы превратили меня в симпатичную барышню, но так и не смогли обучить эту юную леди хорошим манерам. Вы знаете про это средство? -- Разумеется. -- Кивнул сэр Кофа. -- А почему ты о нем вспомнил? -- Она тогда сказала мне, что человек, выпивший "Дивную половину", остается самим собой, но окружающим он кажется таким, каким хочет казаться. С вами произошло что-то в этом роде, верно? -- Немного похоже, но не совсем. -- Неожиданно улыбнулся Кофа. -- Я кажусь людям не таким, каким сам хотел бы казаться, а таким, каким должен был стать по мнению моего сумасшедшего папочки -- это опять-таки не манера выражаться: перед смертью Хумха действительно сошел с ума, хотя в это мало кто поверит... Впрочем, я думаю, что он сошел с ума гораздо раньше: когда решил покинуть Орден и стать обыкновенным обывателем -- чистой воды безумие! Что касается меня, ты почти угадал. Даже такой хороший колдун, как мой отец, не смог бы взять и полностью изменить человека, какие бы там заклятия он не бормотал. Разумеется, я всегда один и тот же! Я говорю, что ты "почти угадал", потому что на самом деле я не похож ни на одного из этих типов: ни на худого, ни на толстого. Но мне постоянно приходится сидеть в шкуре одного из них... и хорошо, что есть такой простой способ время от времени менять одну наскучившую личность на другую! Так что Хумха оказал мне хорошую услугу, хотя вряд ли это входило в его планы... -- А вы с ним не слишком-то дружили, да? -- Сочувственно спросил я, без особого удовольствия вспоминая своего собственного отца. Думаю, он тоже с радостью заколдовал бы меня, если бы мог... Впрочем, процесс воспитания тоже здорово похож на какую-нибудь зловещую магию: день за днем тебя превращают в кого-то, кем тебе совершенно не хочется быть -- в подавляющем большинстве случаев это срабатывает, к сожалению. -- "Не слишком дружили" -- это еще слабо сказано! -- Весело рассмеялся Кофа. -- Да Магистры с ним, с Хумхой! На мой вкус, о нем лучше не говорить вообще, а уж ночью... Хочешь еще кусочек? -- Спрашиваете! -- Благодарно улыбнулся я, принимая крошечный ломтик отлично приготовленного мяса. -- Но если вам очень противно быть таким добрым, я могу потерпеть, пока не вернемся в Ехо. -- Хочешь узнать страшную тайну? Мне абсолютно все равно, каким быть: добрым, или злым. -- Зловещим шепотом признался Кофа. -- Ты сам мог бы сказать: "по фигу". От неожиданности я чуть не подавился его угощением, но взял себя в руки: грех это -- давиться такой вкуснятиной! Под утро я начал было клевать носом, но оказалось, что свой единственный