е шаги по нашему причудливому пути, нужно вывернуть наизнанку всю свою жизнь... А он ожидал, что мы просто дадим ему волшебное снадобье или, на худой конец, научим каким-нибудь тайным заклинаниям. Я честно сказал ему с самого начала, что заклинания, которое делает человека бессмертным, не существует... а если и существует, то это заклинание длиной в целую жизнь. Он слушал, кивал, не слишком старательно делал вид, будто верит мне, -- сколько раз я твердил ему, что мы просто физически не способны говорить неправду, но он только недоверчиво улыбался! -- приводил нам следующую жертву и терпеливо ждал, когда я все-таки решусь открыть ему "настоящую тайну"... Думаю, он строил планы, как заставить меня разговориться, -- наверное, собирался в один прекрасный день пригрозить нам строгой диетой! Меня это очень забавляло... -- Вот сволочь! -- искренне сказал я.- Бессмертие -- отличная штука, очень соблазнительная, сам бы не отказался... Но платить за него трупами людей, которые оказались в твоей власти, -- есть в этом что-то гадкое! -- Мы с тобой получили очень разное воспитание, -- вздохнул Магистр Нанка.- Мне-то как раз кажется, что чужие жизни -- это очень хорошая плата за бессмертие! -- Это плохая плата, -- сердито сказал я.- Нельзя расплачиваться тем, что тебе не принадлежит. А жизнь каждого человека принадлежит... не знаю уж кому, но только не другим людям! А где он сейчас, этот шустрый господин комендант? -- Вернулся в Нунду, я полагаю, -- равнодушно ответил Нанка. -- Он рассказал мне о вашем приезде, а я не стал говорить ему, что ты -- это худшее, что могло его ожидать. В конце концов, у меня свои проблемы, а у него.свои. Я честно пытался выполнить взятые на себя обязательства, но не приносил этому человеку клятву Высокой Верности... -. Значит, мы разминулись, -- вздохнул я.- Ладно, с ним будем разбираться отдельно... А вот что мне с вами делать? Не тащить же вас в Холоми! -- Ты можешь просто оставить все как есть, -- с надеждой в голосе сказал Магистр Нанка. -- Не могу, -- возразил я. -- Делайте все, что угодно, только не на моей территории... Извините, Нанка, но я почему-то склонен считать этот прекрасный Мир "своей территорией". Понимаю, что глупо, но это не мнение, а ощущение, и оно сильнее меня. Я поднялся с пола и с удовольствием потянулся -- до хруста в суставах. У меня неожиданно появилась идея: простая, дурацкая идея, достаточно сумасшедшая, чтобы сойти за смешную, -- одним словом, совершенно в моем вкусе. -- Позовите сюда ваших ребят, Нанка, -- твердо сказал я. -- Всех. -- Ты принял решение? -- осторожно спросил он. -- Ага, -- весело сообщил я, -- Думаю, оно вам понравится. А даже если и нет... Во всяком случае, оно ужасно нравится мне самому! И я не забыл, что обещал не причинять вам никакого вреда, так что массовых репрессий не намечается. -- Я знаю, что ты не собираешься нас убивать, -- спокойно сказал Нанка. -- От тебя не исходит никакой угрозы. Вот когда ты приехал, она была. Поэтому я потратил кучу сил, чтобы парализовать твою опасную руку, хотя это казалось мне не очень хорошим началом. Впрочем, все оказалось к лучшему... А что ты собираешься делать? -- Хочу устроить вам небольшую экскурсию в одно милое местечко, -- усмехнулся я. -- В глубине души я надеюсь, что оно вам понравится. Новые места и много хорошей еды: там ошивается целая куча людей, которые даже не верят в существование таких, как вы, -- настоящие охотничьи угодья! -- Ты хочешь увести нас в другой Мир? -- понимающе спросил Магистр Нанка.- Заманчивое предложение. А ты уверен, что у тебя получится? Знаешь, с того дня, как мы снова стали живыми, мы не раз пытались открыть Двери между Мирами. Но ни одному из нас так и не удалось проскользнуть через Хумгат -- ни разу! Кажется, на Тропах Мертвецов мы утратили нечто очень важное... -- Ничего, -- легкомысленно заявил я. -- Обычно у меня все получается. -- Это опасно, -- мягко заметил Нанка. -- Да, -- кивнул я, -- и довольно противно. Но иногда это очень удобно... Я так и не заметил, когда они появились в комнате. Вообще-то я патологически рассеянный парень, но проглядеть появление нескольких дюжин человек -- даже если они бесшумны, как тени, -- это уже слишком! -- Все собрались.- Нанка ╗к вопросительно посмотрел на меня. -- Что теперь? -- Не знаю, -- улыбнулся я.- Вполне может оказаться, что ничего. Соберитесь все вместе - как тогда, в гостиной. И постарайтесь взять меня в вашу компанию. А там посмотрим.,. Я еще не успел захлопнуть рот, а уже знакомая холодная волна невыносимо чужих ощущений снова накрыла меня с головой. Не осталось никакого Макса -- ни "грозного сэра Макса из Ехо", ни просто моего хорошего знакомого Макса, который как-то ухитрился отсидеться в одном из потаенных уголков моего сознания, чтобы время от времени высовывать наружу свой любопытный нос... Наверное, в то пасмурное утро я действительно умер, но ничего не закончилось. Где-то далеко все еще существовала боль -- знакомая, тупая ноющая боль в груди, где навсегда засел меч Короля Менина, -- не слишком высокая плата за неуязвимость... Она не так уж и мешала, особенно сейчас, когда казалась мне чьей-то чужой болью. Я очень смутно помню, что потом вытворял: кажется, это мистическое оружие все-таки оказалось в моих руках и я дико орал что-то несусветное на неизвестном мне самому, а возможно, и вовсе никогда не существовавшем языке, вычерчивая какие-то загадочные знаки в сгущающемся воздухе, невыносимо горячем от моего дыхания. Вообще, мои жалкие попытки привести в порядок собственные впечатления от этой эксцентричной выходки здорово похожи на беспомощную ревизию воспоминаний о затянувшейся на неделю вечеринке, в тех особо тяжелых случаях, когда тебе всего семнадцать лет и у тебя первое в жизни серьезное похмелье, -- а ведь случалось со мной и такое когда-то, совсем в другой жизни, кто бы мог подумать... Даже джентльменский набор эмоций примерно тот же: мне до сих пор немного стыдно и немного любопытно -- что же я все-таки натворил? -- а в общем-то, все равно... Помню только, что в какой-то момент оконное стекло разлетелось на куски под ударом невероятно сильного порыва ветра. Он подхватил -- меня? нас? -- и унес куда-то далеко, где уже не было очаровательного унылого пейзажа гугландских окраин и вообще ничего не было... Следующий эпизод: я смотрю себе под ноги и вижу крошечные, неровные камешки мостовой, темные и мокрые, словно недавно здесь прошел дождь. И пахло именно так, как пахнет после дождя: свежестью, мокрой травой и еще чем-то головокружительно сладким. Я поднял голову и увидел, что низкое серое небо причудливо расчерчено тонкими ветками цветущих лип -- их запах вполне мог бы заставить меня заплакать от нежности и одиночества, но меня здесь по-прежнему не было.... "Господи, и куда нас занесло?" Одинокая мысль лениво пошевелилась в моей опустевшей голове, потом поняла, что на нее никто не обращает внимания, и послушно затихла. Я наконец отвел глаза от серых кусочков неба, видневшихся в просветах между прозрачно-зелеными листьями, и огляделся по сторонам. Мои странные спутники были со мной, они обступили меня, как начинающие туристы своего инструктора, им только рюкзаков не хватало! -- Где мы, сэр Макс? -- Вопрос задал не кто-то один, это, был их общий голос. Кажется, я снова стал самостоятельной человеческой единицей, а ребята из Ордена Долгого Пути все еще оставались каким-то непостижимым единым целым. -- Мы здесь, -- глупо брякнул я. Огляделся и рассмеялся от неожиданности и удовольствия. Я отлично знал эту тихую безлюдную улицу на окраине Восточного Берлина -- и как нас сюда занесло?! -- В этом Мире я родился, ребята, -- сообщил я. -- Правда, совсем в другом городе, но это уже не важно... Это Рейн-Штейн-штрассе -- улица Рейнских камней, и эти камушки действительно когда-то лежали на дне глубокой реки... Это хорошее место, словно специально созданное для вас, -- возможно, лучшее, что можно найти. Здесь много заколоченных домов и заброшенных садов, среди которых есть совершенно великолепные.., Правда, я не думаю, что так будет всегда: эти дома все-таки купят и заселят -- может быть, очень скоро. Но вам же не составит труда отгородиться от остальных людей, я правильно понимаю? -- Более того, нам ничего не стоит сделать так, что люди вообще не смогут отыскать эту улицу, -- мягко сказал кто-то -- то ли Магистр Нанка, то ли по-прежнему все сразу, я еще не мог разобраться. -- Тогда ладно, -- равнодушно кивнул я. -- Прощайте, ребята. Я повернулся и пошел прочь, с удовольствием ощущая неровную поверхность крошечных рейнских камней под тонкими подошвами своих сапог. Мною овладела странная печаль -- ни капли не похожая на обыкновенную грусть или плохое настроение. Я был совсем один в бесконечном чужом пространстве -- и сейчас я понимал, что всегда был совершенно один! -- вокруг меня было пусто, и внутри меня было пусто, и каждая клеточка моего тела знала, без тени сомнения: я уже умер, и все умерли, а может быть, нас и вовсе никогда не было, так что все бессмысленно -- абсолютно! Это чувство пришло откуда-то извне и поглотило меня -- нечто похожее я уже испытывал, когда становился на след мертвеца, но тогда я мог просто сойти со следа, а теперь оставалось только ждать... -- Подожди, сэр Макс! -- Магистр Нанка догнав меня и требовательно опустил легкую холодную руку на мое плечо. Я удивленно посмотрел на его юное лицо, растрепанные рыжеватые волосы, удивительно яркие синие глаза, честно пытаясь припомнить, кто он, собственно говоря, такой? Через несколько секунд я вспомнил, но не испытал того мимолетного, но чертовски приятного чувства, которое обычно приходит в момент узнавания. -- Мы когда-нибудь сможем вернуться обратно? -- спросил он. -- Я имею в виду, не сейчас и не завтра... Просто -- когда-нибудь? -- Откуда я знаю? -- равнодушно ответил я. -- Мы в одной лодке. Нанка. Я -- не тот, кто совершает чудеса, а тот, с кем они случаются, когда им самим заблагорассудится, так что я никогда не знаю, что будет на следующей странице... -- На какой странице? -- ошеломленно переспросил он. -- Это метафора, -- вздохнул я. -- А может быть, и не метафора... В любом случае я -- не тот, кто заказывает музыку. А что касается твоего вопроса... У меня был приятель, такой смешной толстенький поэт. Он очень долго ныл, что хочет уехать в Ташер, и дело кончилось тем, что я проникся и похлопотал перед судьбой о его отъезде. А за несколько часов до отплытия он пришел ко мне, вполне счастливый, но ужасно перепуганный -- так часто бывает с везунчиками, чье заветное желание наконец-то грозит исполниться... И тогда я сказал ему, что он, дескать, зря так переживает: если ему не понравится в Ташере, всегда можно будет вернуться. И тут этот смешной парень ответил мне таким страшненьким каламбурчиком: "Все всегда уезжают навсегда", а потом добавил, что вместо нас всегда возвращается кто-то другой. Наверное, он действительно был очень хорошим поэтом, этот господин Андэ Пу... Так что вы никогда не вернетесь. Нанка. И я никогда не вернусь. Но тем, кто остался дома, вполне может показаться, будто мы вернулись, -- откуда им знать, что это уже будем не мы! -- Ладно, будем считать, что я понял, -- кивнул он. -- Жаль, мне не довелось встретить тебя раньше, сэр Макс! Или, наоборот, -- хорошо, что так получилось... Во всяком случае, после всего, что ты мне сказал, я, пожалуй, не решился бы отправиться в путешествие по Тропам Мертвых, -- признаться, перед уходом я здорово рассчитывал вернуться! -- А ведь из этого страшного путешествия тоже вернулся не ты, а кто-то другой, правда? -- мрачно спросил я. Магистр задумчиво кивнул. -- Куда ты теперь? -- довольно равнодушно спросил он. -- Или опять скажешь, что сам не знаешь? -- Разумеется, скажу, потому что действительно не знаю, -- флегматично ответил я, затем осторожно снял его руку со своего плеча и медленно зашагал по неровным мокрым камням. Сэр Нанка ╗к задумчиво смотрел мне вслед -- его взгляд помогал мне чувствовать себя чем-то реальным; сейчас мне казалось, что, пока меня кто-то видит, я есть и неизвестно, что будет, когда мой силуэт исчезнет за ближайшим поворотом... Впрочем, мне было наплевать. -- Макс, извини, что я тебя отвлекаю, но я хотел спросить: мне уже можно снять плащ? -- раздался знакомый голос где-то за моей спиной. Я остановился как вкопанный и ошеломленно уставился туда, откуда доносился голос Нумминориха. -- Как тебя сюда занесло, парень? -- восхищенно спросил я, с удовольствием ощущая, что мир вокруг меня снова становится вполне обычным местом, пригодным для простой человеческой жизни: цвета потускнели, куда-то ушли незнакомые тревожные запахи, померкло сияние, очерчивавшее контуры предметов, но и пронзительно холодная пустота, переполнившая мое сердце, тоже отступила. Я знал, что никуда она не исчезла, а просто спряталась в дальнем уголке меня самого -- до поры до времени, -- но это была восхитительная передышка, я и мечтать о таком не смел! -- А это плохо, что меня сюда занесло? -- виновато спросил Нумминорих. -- Это замечательно! -- рассмеялся я, усаживаясь на краешек тротуара. Машинально достал из кармана Мантии Смерти сигарету, рассеянно покрутил ее в руках, пытаясь понять, что это такое. Потом сообразил и равнодушно спрятал обратно в карман -- до лучших времен. Пока что мне ничего не хотелось, вернее, я никак не мог вспомнить, что именно чувствует человек, когда ему чего-нибудь хочется... -- Снимай свое чудесное рубище и садись рядом. -- Я с улыбкой уставился на Нумминориха, который уже шел ко мне, небрежно перекинув через руку укумбийский плащ. -- И все-таки я не понимаю, как тебе удалось за нами увязаться. -- Я просто вылез за вами в окно, -- растерянно объяснил он. -- В окно?! -- Ну да. Ты велел мне ходить за тобой, слушать, смотреть и не высовываться -- вот я и ходил. Честно говоря, все эти ваши разговоры совершенно выбили меня из колеи, но мне было интересно -- так интересно, как никогда в жизни! -- Могу себе представить! -- вздохнул я. -- Ну вот, -- спокойно продолжил он. -- Когда все эти люди... существа -- не знаю, как их называть! -- собрались вместе, с тобой что-то случилось. Ты стал почти прозрачным, и этот кошмарный меч торчал из твоей груди, а ты его оттуда вынул, и из раны текла какая-то светящаяся жидкость... Ты разбрызгивал ее по сторонам и что-то кричал -- таким жутким голосом! -- Он жалобно посмотрел на меня. -- Я знал, что ты могущественный колдун, тысячу раз об этом слышал, но я даже представить себе не мог... -- Можешь мне поверить, я тоже не мог себе представить! -- хмуро сказал я. -- И до сих пор не могу. Не бери в голову, ладно? -- Так это же здорово, что ты так можешь! -- оптимистически сказал Нумминорих. -- Может быть и здорово, не знаю.- Я пожал плечами. -- Ладно, а что было потом? -- Потом мне стало по-настоящему страшно, потому что на улице поднялся сильный ветер... Вернее, не так: ветер не "поднялся", он пришел, и он показался мне живым и очень сердитым -- как человек! Он стучался в окно, как пьяный фермер, которого не пускают домой... А потом ветер поступил так, как непременно поступил бы пьяный фермер: он разбил окно и ворвался в комнату. В тот момент мне показалось, что нам всем конец, но ты начал кричать на каком-то непонятном языке, и ветер почему-то тебя послушался: немного утих и стал дуть нам всем в спину, подталкивая к окну. Ты выскочил в окно первым, потом ветер вытолкнул всех этих ребят... ну, и меня тоже. Вообще-то он не очень сильно меня толкал -- мне показалось, что я могу выбирать: идти с вами или остаться. Разумеется, я решил идти с вами, залез на подоконник, спрыгнул и оказался здесь. Вы стояли, оглядывались по сторонам, я тоже огляделся и увидел, что никакого дома поблизости нет -- только где-то далеко, за забором, -- так что я так и не понял, куда подевалось окно, из которого мы все вылезли... А мы действительно в другом Мире, Макс? -- Посмотри по сторонам, -- улыбнулся я. -- Ты видел у нас такие деревья? И такие дома, и такое небо, если уж на то пошло? -- Да, небо здесь совсем чужое, -- задумчиво согласился Нумминорих. -- Деревья и дома -- Магистры с ними, я же не знаю, как они выглядят где-нибудь в Тулане или в Суммони... Но небо над нашим Миром другое, это правда. А люди здесь есть? -- Этого добра тут хватает, -- кивнул я. -- Между прочим, я сам родился под этим небом, парень! Несколько лет я даже жил здесь, неподалеку, -- тогда я был совсем маленьким, но я очень хорошо помню эту улицу. Видишь этот дом через дорогу? Там в палисаднике был крошечный бассейн, в нем жили серебристые рыбки с красными плавниками и хвостиками. А ранней весной вокруг бассейна цвели крокусы -- это такие смешные цветы, немного похожие на кремовые пирожные мадам Жижинды... Я мог часами стоять у этого дома, уткнувшись носом в щель между прутьями ограды: смотрел на рыбок и крокусы. В то время мне казалось, что они -- мои самые лучшие друзья... -- Так это правда? -- восхищенно спросил Нумминорих.- Ты действительно родился в другом Мире? Я слышал всякие смутные сплетни насчет твоего происхождения, но думал, что это -- метафора, просто такой способ пошутить по поводу твоей загадочной силы. Пишут же в древней Книге Безумий, что "Вершители рождаются, когда мертвые занимаются любовью, а звезды гаснут, глядя на это бесчинство...". Понятно, что неправда, зато красиво сказано! -- Очень может быть, что это правда, -- криво ухмыльнулся я. -- Чем дольше я живу, тем больше убеждаюсь, что истина просто обожает скрываться среди самых нелепых утверждений... И потом. Магистр Нанка сказал мне, что в дни его молодости люди вообще не умели говорить неправду -- даже просто так, ради красного словца. -- Ну, ты загнул... -- с сомнением в голосе протянул Нумминорих. -- Мертвецы занимаются любовью -- по-моему, это уж слишком! -- А то, что ты сидишь здесь, это не слишком? -- вздохнул я. -- Не знаю, -- обезоруживающе улыбнулся он. -- До меня как-то не доходит, что все это действительно случилось... Как будто просто сон, а ведь во сне может произойти все, что угодно, правда? -- Все всегда как во сне, -- меланхолично заметил я.- Ладно, теперь мне надо понять, как отсюда можно выбраться... -- Прямо сейчас? -- разочарованно спросил Нумминорих. -- А может быть, немного здесь погуляем, раз уж мы сюда попали? -- Потом, -- решительно сказал я.- Уж если ты один раз проскользнул между Мирами, значит, сможешь делать это и в дальнейшем, не сомневайся. А сейчас нам лучше вернуться. Я не очень надежный спутник. Меня может занести куда угодно, или, еще хуже, -- я могу забыть, кто я такой и куда мне нужно вернуться. Не хотелось бы, чтобы ты влип, парень. Так что лучше я попробую просто доставить тебя домой -- чем раньше, тем лучше. -- Ладно, -- тут же согласился он. Немного подумал и оптимистически добавил: -- Не переживай, Макс. Если ты вдруг забудешь, кто ты и откуда, я тебе все расскажу. -- Договорились, Только не очень завирайся, когда будешь излагать свою версию моей славной биографии, ладно? -- рассмеялся я, пытаясь привести в чувство затекшие от долгого сидения на тротуаре ноги. -- А теперь пойдем поищем дверь. -- Какую дверь? -- оживился Нумминорих. -- Любую, -- туманно объяснил я.- Вообще-то я предпочел бы дверь в темноте, но поскольку здесь, кажется, только-только наступило утро... Ничего, мы просто закроем глаза -- это уже не раз действовало, сработает и сейчас! Мы пошли по узкой и совершенно пустой улочке. Мне оставалось только радоваться, что нас не занесло в какой-нибудь оживленный квартал: вид у нас был тот еще -- все-таки у жителей прекрасной столицы Соединенного Королевства довольно экзотические представления о хорошей одежде! Думаю, даже демократичные берлинцы не смогли бы равнодушно созерцать развевающиеся полы наших лоохи и сногсшибательные очертания тюрбанов, а уж мои сапоги с драконьими мордами на носках вполне могли довести до инфаркта какую-нибудь впечатлительную старушку... В какой-то момент я с удивлением понял, что мне хочется, чтобы наша прогулка была долгой: я успел здорово отвыкнуть от Мира, в котором родился, так что посещение какой-нибудь задрипанной забегаловки -- вряд ли в этом заброшенном районе могла найтись иная -- показалось бы настоящим приключением не только Нумминориху, но и мне самому! И все же я отогнал эту соблазнительную мыслишку: еще слишком свежи были воспоминания о моем прошлом визите на "историческую родину". Если бы я был один, то, пожалуй, все-таки раздобыл бы какие-нибудь нормальные шмутки и прогулялся по Берлину: я всегда любил этот восхитительный, немного уродливый, совершенно сумасшедший город! Но со мной был Нумминорих, и я решил, что если он по моей вине навсегда застрянет в чужом -- и не таком уж уютном! -- Мире, это будет попахивать каким-то совершенно неземным свинством... Я внимательно посмотрел по сторонам. Мне хотелось найти дом, в котором наверняка никого нет. Таких здесь было немало, но двери были не просто заперты или заколочены: изобретательный немецкий ум местных жителей подсказал им, что двери пустого дома следует закрывать металлическими ставнями, а я здорово сомневался, что смогу справиться с этими конструкциями. -- Тебе не нравятся все эти двери? -- понимающе спросил Нумминорих. -- Мне не нравится, что до них так трудно добраться. -- А вон там? -- Он показал на большой двухэтажный дом немного в стороне от дороги. Я одобрительно кивнул: двери этого дома были заколочены Уремя листами обыкновенной фанеры. -- Раньше тут был магазин. Родители иногда посылали меня сюда за хлебом, -- тоном экскурсовода сообщил я, небрежно стукнув кончиками пальцев по листу фанеры. Он тут же вспыхнул каким-то диким синеватым огнем. Через несколько секунд от фанеры не осталось и следа, а наши лица были перепачканы серебристым пеплом. -- А когда я вел себя хорошо, мама давала мне одну марку, чтобы я купил себе шоколадного зайца, -- флегматично закончил я. Честно говоря, я сам не очень-то верил в реальность собственных воспоминаний: как-то уж слишком нелепо получалось! Стоит на пороге заколоченного дома какой-то жуткий, черт знает во что одетый тип из другого Мира, который только что прибыл сюда, размахивая тяжеленным куском металла, извлеченным из собственного тела, во главе нескольких дюжин бессмертных вампиров-вегетарианцев, и доверительно рассказывает еще одному -- тоже вполне жуткому! -- пришельцу какую-то сентиментальную ерунду насчет шоколадных зайцев, доставшихся, дескать, ему в награду за хорошее поведение, -- чушь собачья, да и только! Нумминорих тоже это почувствовал. Во всяком случае, он недоверчиво уставился на меня, потом тихонько рассмеялся -- наверное, представил себе, как я с озверевшим лицом отгрызаю ухо у огромного шоколадного чудовища, которое отчаянно пытается сопротивляться. -- Мы чего-то ждем, Макс? -- наконец спросил он. -- Можно сказать, что мы ждем моего звездного часа -- того чудесного момента, когда я наконец пойму, что делать с этим грешным замком! -- сварливо сказал я.- Вообще-то мне ничего не стоит превратить эту дверь в горстку пепла -- но что мы в таком случае будем открывать?.. -- Что же ты сразу не сказал! -- обрадовался он. -- Я умею открывать замки -- любые! У меня был хороший учитель: в юности моя мама была Мастером, Открывающим Двери, в Ордене Часов Попятного Времени. Она действительно открывала для них все двери, когда это было нужно, -- и обыкновенные, и Тайные, даже двери, расположенные на Темных Путях. В то смутное время это было очень полезное искусство... А потом Магистр Маба распустил Орден, и ей пришлось зажить вполне обыкновенной жизнью... Ты ведь знаешь, что их Орден упразднили еще до начала войны за Кодекс? -- Знаю. Я и самого Мабу знаю, -- улыбнулся я. -- Самое интересное существо в нашем нескучном Мире... не удивлюсь, если в этот момент он за нами подсматривает... и сейчас даст мне по морде, за то что я слишком много болтаю! "Делать мне нечего -- с тобой драться! Хотя твой язык действительно мог бы быть немного короче... И потом, я не подсматриваю, а наблюдаю -- это разные вещи". Безмолвная речь сэра Мабы Калоха чуть не сбила меня с ног. "Маба, вы действительно здесь?" -- Я тут же послал ему зов. "Разумеется, нет, -- насмешливо ответил он. -- Я в Ехо, чего и тебе желаю... И не отвлекайся на разговоры со мной, ладно? Будем считать, что тебе померещилось". Продолжения не последовало: Маба умолк. Насколько я успел его изучить, можно было не сомневаться, что больше я не дождусь от него ни слова... -- Что-то случилось? -- озабоченно спросил Нумминорих. -- Ничего.- Я тряхнул головой, разгоняя в стороны разные чепуховые мысли. -- Давай открывай этот грешный замок, если уж такой умелец. -- Легко! -- гордо сказал Нумминорих. Положил правую руку на замок, озабоченно нахмурился и накрыл ее левой рукой. Я заметил, что его лицо раскраснелось, а на лбу появились капельки пота. -- Готово, -- сообщил он через несколько секунд. -- Еле справился. Совсем простой замок, но оказывается, в другом Мире очень трудно колдовать... -- Да, наверное, -- рассеянно согласился я, берясь за ручку двери. -- А теперь дай мне руку и закрой глаза. И не открывай, пока я не скажу, что можно. Попробуем вернуться домой. Я и сам закрыл глаза, решительно распахнул дверь и перешагнул порог. Земля ушла из-под моих ног, потом исчезли и сами ноги, и вообще все исчезло, даже я сам -- остались только влажные от напряжения пальцы Нумминориха, испуганно стиснувшие мою несчастную лапу. "Это и есть Хумгат, парень. Ничего страшного, просто здесь нет ничего, в том числе и нас, -- есть только Двери между Мирами, и одна из них приведет нас домой", -- подумал я. Я даже не пытался сказать об этом Нумминориху, поскольку мне еще никогда не удавалось толком воспользоваться речью в этом неописуемом месте. Но он каким-то образом меня услышал: мое чуткое сердце стало биться спокойнее, и я понял, что Нумминорих уже в полном порядке... А потом мои ступни снова ощутили под собой твердую опору. Я открыл глаза и обнаружил, что мы стоим на импровизированной "станции метро", а смешной паровозик и два крошечных вагончика уже услужливо ждут, когда мы соизволим прокатиться. Не долго думая, я запрыгнул в вагончик, волоча за собой Нумминориха. Я немного не рассчитал свои силы, так что дело кончилось тем, что мы оба оказались на полу. Двери вагончика закрылись, и беленые стены подземелья медленно поплыли мимо окон. Я сердито потер ушибленное колено, Нумминорих держался за локоть. -- А теперь можно открыть глаза? -- жалобно спросил он. -- Ох, уже давно можно! -- виновато вздохнул я. -- Я забыл тебе сказать, за что и поплатился... -- Мы оба поплатились, -- улыбнулся он, демонстративно поглаживая свой ушибленный локоть. Потом открыл глаза и растерянно заморгал. -- Мы что, уже едем в Нунду? Или еще куда-то? -- Надеюсь, в Нунду. -- Я пожал плечами. -- Там разберемся. Главное, что мы вернулись. -- А могли и не вернуться? -- запоздало испугался Нумминорих. -- Разумеется, могли, -- зевнул я.- Я же честно сказал тебе, что я-не самый надежный попутчик! Тем не менее мы вернулись, так что и говорить не о чем... Слушай, я посплю чуть-чуть, пока мы едем, ладно? Я устал, как... даже не знаю, как кто, если честно! А в Нунде мне придется как следует порезвиться. -- Порезвиться? -- Ну да. Нам же еще нужно разобраться с господином комендантом, возжаждавшим дармового бессмертия. -- А я о нем уже забыл, -- смущенно сказал Нумминорих. -- Спи, Макс. Я тебя разбужу, когда мы приедем... -- Боюсь, что на такое чудо твоего могущества не хватит! -- ответил я, сворачиваясь калачиком на коротком, но мягком сиденье. -- Меня даже сам сэр Джуффин иногда не может разбудить, представляешь? Тем не менее оказалось, что у Нумминориха имеются таланты и в такой уникальной области человеческой деятельности, как безжалостное тормошение спящих: ему все-таки удалось растолкать меня, так что я проснулся как миленький и неохотно оторвал зад от мягкого сиденья. Ватные ноги кое-как вынесли меня из вагона, крошечный уютный поезд медленно пополз куда-то в темноту. -- Такой могущественный дядя, а просыпаться легко и с удовольствием до сих пор не умею, в отличие от тебя, -- мрачно сказал я Нумминориху.- Научил бы, что ли... -- Я бы научил, -- растерянно сказал он, -- только сам не знаю, как этому можно научить... -- Ладно, тогда обойдемся бальзамом Кахара, -- вздохнул я, роясь в карманах Мантии Смерти. Нашел, сделал хороший глоток и удовлетворенно кивнул: жизнь снова стала прекрасной и удивительной, да и спать мне больше не хотелось. -- Всего-то восьмая ступень Черной магии, а какая сильная штука! -- меланхолично заметил я. -- И что бы я без него делал все эти годы... Ладно уж, пошли-наверх. По дороге я тупо считал ступеньки. Выяснилось, что их было сто девяносто две -- не больше и не меньше. Эта бесценная информация не показалась мне слишком полезной, тем не менее она прочно засела в моей голове... -- А теперь будем дружно кутаться в укумбий-ский плащ. Думаю, утро уже давным-давно наступило, так что здесь, наверное, сшивается куча народу, -- вздохнул я, когда мы остановились у двери, ведущей в кухню, через которую уже проходили несколько часов назад.- Пойдем поищем господина коменданта. Учти: вся надежда на твой нос! -- А я все время чувствую его запах, -- кивнул Нумминорих. -- По-моему, он прошел здесь совсем недавно. Может быть, утро еще и не думало наступать... -- Ну, может быть, -- рассеянно согласился я. -- Все равно, давай замаскируемся. Мы "замаскировались", зашли в кухню и огляделись. Здесь пока действительно никого не было. Мы вышли в коридор, такой же пустой, как и прежде. Нумминорих тут же куда-то свернул и уверенно устремился в неизвестном направлении, так что мне оставалось только следить за тем, чтобы шагать с ним в ногу: когда два человека надевают один плащ, жизнь сразу же становится похожа на какой-то дурацкий спортивный аттракцион. Мы бродили по коридорам минут десять. Дважды нам навстречу попадались небольшие группы молодых людей в коротких форменных лоохи, но они не обращали на нас ровным счетом никакого внимания. -- Вот здесь он и сидит, -- шепнул Нумминорих, останавливаясь перед массивной дверью темного дерева. Ее поверхность была украшена искусной резьбой. На нас сердито уставились странные морды каких-то экзотических зверюг. Зеленоватые камни, заменяющие им глаза, казались мне живыми: они смотрели на нас настороженным взглядом внезапно разбуженных хищников. -- Это Стражи дверей, -- уважительно сказал Нумминорих.- Редкая штука, сорок первая ступень Черной магии. Наверное, остались с прежних времен -- сейчас таких не делают... -- Они не дадут нам войти? -- понимающе спросил я. -- Вообще-то для того они и существуют, чтобы никого не пускать, -- кивнул он. -- Но я знаю, как с ними договориться. -- Правда? -- удивление спросил я. -- Ну да. Я же говорил тебе, что моя мама раньше была Мастером, Открывающим Двери... Она многому меня научила. Мы с ней часто играли во взломщиков -- это была моя любимая игра. Жили мы в очень старом доме, который достался нам по наследству от ее деда, и на дверях маминого кабинета тоже были такие Стражи. Мне было всего пятнадцать лет, когда я научился сам заходить в эту комнату! -- Здорово! -- искрение сказал я. Я быстро подсчитал в уме и понял, что в пятнадцать лет жители этого неторопливого Мира еще совсем малыши -- что-то вроде наших четырехлетних карапузов, так что Нумминорих, наверное, был вундеркиндом... Бывший "вундеркинд" тем временем ласково поглаживал тонкие контуры резьбы. В конце концов он выскользнул из-под полы плаща, присел на корточки и доверительно прижался лбом к одному из Стражей. Он что-то говорил этим надверным тварям, так тихо, что я ничего не мог разобрать. -- Вот и все, -- улыбнулся он, оборачиваясь ко мне. -- Мы договорились. Они нас пропустят. -- И какую сумму ты теперь должен перевести на их счет в Швейцарском банке? -- прыснул я. -- Что? -- ошарашенно переспросил он. -- Какая банка? -- Ничего, просто моя очередная идиотская шутка, годная исключительно для личного пользования, не обращай внимания, -- устало ответил я. -- Все-таки ты действительно гений, парень! Он еще несколько секунд повозился с замком, и дверь бесшумно открылась. Мы вошли в полутемный холл и снова остановились: теперь нужно было выбрать, за какой из четырех одинаковых белых дверей скрывается наш клиент. -- Он там! -- Нумминорих уверенно ткнул указательным пальцем в направлении одной из них. -- Хорошо, -- кивнул я. -- Оставайся здесь. Думаю, я быстро управлюсь. Пусть плащ остается у тебя... -- А может, лучше пойти туда вместе? -- робко возразил Нумминорих. -- Мало ли что... -- Вот именно! -- грустно усмехнулся я. -- Я буду метать Смертные Шары и вообще творить Магистры знают что. Не нужны мне всякие там несчастные случаи на производстве... -- Где? -- переспросил он. -- Где, где... Потом! -- Я набросил на него свою половину плаща и решительно распахнул дверь. Сэр Капук Андагума сидел в массивном кресле у окна и задумчиво перебирал в руках маленькие самопишущие таблички. Мое появление оказалось для него настоящим сюрпризом: я еще никогда в жизни не видел столь стремительной смены чувств на человеческом лице. Изумление сменилось пониманием, а потом в его глазах появилось такое отчаяние, что моя рука, приготовившаяся метать Смертный Шар, начала безвольно опускаться вдоль тела, -- думаю, его чары тут были ни при чем, я угодил в сети обыкновенной жалости, самой древней из ловушек, в которую то и дело попадаются отборные экземпляры хороших, в сущности, охотников... Это была бесконечно долгая секунда: я успел задохнуться от его ужаса и гнева, подумать, что мы с ним очень похожи, -- я и сам бы, наверное, на его месте испытывал нечто подобное! -- взять себя в руки и напомнить себе, что я пришел сюда не для очередных экспериментов со своими сверхъестественными способностями к сопереживанию, а для того, чтобы наказать человека, которому взбрело в голову, будто он может распоряжаться чужими жизнями как собственным банковским счетом. Так что в конце этой "безразмерной" секунды моя левая рука снова поднялась к лицу, пальцы привычно сложились в щепоть, и крошечная ядовито-зеленая шаровая молния с противным чавкающим звуком впилась в лоб коменданта Нунды. Уже потом я понял, что чудом успел его опередить: красивые ухоженные руки коменданта как раз начали подниматься вверх, а губы разомкнулись -- наверное, для того, чтобы сотворить какое-нибудь смертоносное древнее заклинание... Но мне так и не удалось узнать, какой именно сюрприз он для меня приготовил, -- передать не могу, как меня это радует! -- Я с тобой, хозяин. -- Его голос звучал так тихо, словно сэр Капук Андагума сопротивлялся и прилагал чудовищные усилия, чтобы вовсе не произносить этих слов. -- Пошли, -- лаконично сказал я. Комендант Нунды послушно поднялся из кресла и зашагал к двери. На нем была только тонкая домашняя скаба, но он не стал оглядываться в поисках лоохи. "Все правильно, приказа одеваться от меня не поступало, а собственных соображений у дяди больше нет -- ни на одну тему!" -- с отвращением подумал я. Честно говоря, мне было глубоко наплевать, что сэр Капук Андагума может подцепить насморк. Но я вовремя понял, что его легкомысленный костюм способен вызвать некоторые подозрения у окружающих -- мало ли кто встретится нам по дороге! -- и решил перестраховаться. -- Сначала оденьтесь. -- Я остановился у двери и машинально потерся затылком о прохладное дерево. Это оказалось чертовски приятно -- можно было подумать, что я всю жизнь мечтал именно о таком удовольствии, и вот сбылось наконец-то! Комендант тем временем поспешно закутался в темно-красное лоохи, которое извлек из почти невидимого, встроенного в стену платяного шкафа. -- Я готов, хозяин, -- вяло сообщил он. -- Вот и славно. Теперь пошли. -- И я, не оборачиваясь, вышел в холл. Нумминорих с облегчением перевел дыхание, увидев меня, целого и невредимого, и понуро шагающего за мной коменданта. Он поспешно снял укумбийский плащ -- наверное, для того, чтобы мы не наступили на его невидимую ногу. -- Ну что, теперь мы отвезем его в Ехо? -- счастливым голосом спросил он. Я покачал головой, потом подумал: а не лучше ли сделать так, как предлагает Нумминорих? Отвезти эту сволочь, Андагуму, в Ехо, отдать ребятам Багуды Малдахана, пусть запирают его в одной из комфортабельных камер Холоми на пару столетий, в соответствии с гуманными законами Соединенного Королевства... Да, так было бы проще, и потом, я бы дорого дал, чтобы прямо сейчас отправиться домой. Но я совершенно точно знал, что меня не устраивает такой конец этой паршивой истории. Орден Долгого Пути во главе с самим Магистром Нанкой уже в бессрочной ссылке, навсегда исчез из этого Мира -- в этом у меня не было сомнений, что бы там я ни наговорил Нанке на прощание! А ведь в глубине души я был совершенно уверен, что ответственность за все случившееся лежала отнюдь не на них. Оставалось надеяться, что им придется по душе сладкий запах цветущих лип на восточной окраине Берлина и пивной привкус крови их новых соседей заодно... А для господина коменданта у меня уже был готов совсем другой сценарий. "За чужие жизни можно заплатить только своей собственной", -- упрямо думал я. Не знаю уж, с чего мне взбрело в голову, что я и есть тот самый единственный и неповторимый парень, который уполномочен решать вопросы такого рода... -- Мы не повезем его в Ехо, -- сухо сказал я Нумминориху. -- Вместо этого мы с сэром Андагумой совершим небольшую загородную прогулку. Он покажет мне окрестности, мы будем нюхать какие-нибудь орхидеи, пугать болотных птиц и все такое... А ты забирай Друппи, садись в амббилер и дуй отсюда со скоростью ветра. Мы с сэром Андагумой проводим вас до ворот, чтобы обошлось без лишних расспросов. Жди меня в Авалати -- в том самом трактирчике на центральной улице, мимо которого мы проезжали. Думаю, я быстро вас догоню. -- На чем это ты собрался нас догонять? -- хмуро спросил Нумминорих.- Если я уеду на нашем амобилере... Правда, у меня в пригоршне есть еще один, но не думаю, что он сможет проехать хотя бы дюжину миль по этим грешным болотам. -- Да, проблема, -- согласился я.- Но сейчас мы с ней разберемся.- И повернулся к коменданту: -- Скажите мне, на чем вы ездите по окрестностям? -- Для таких поездок у нас есть амобилеры со специальными колесами, хозяин, -- вяло откликнулся он. -- Они вполне могут проехать по любой дороге, даже в это время года. -- Ну вот видишь, -- улыбнулся я Нумминориху, -- не только мы с тобой такие умные! -- Макс, мне не нравится, что ты собираешься где-то бродить с этим человеком, -- упрямо сказал он. -- Ты ведь хочешь его убить, да? -- Я не хочу, -- мягко поправил я.- Просто так надо. -- Тогда пойдем вместе. Мне будет спокойнее... Мало ли что может случиться! -- Может, -- кивнул я.- Но пока оно будет думать, случаться ему или нет, ты будешь просто ждать меня в Авалати, парень. И не нужно тратить время на дискуссию, ладно? Все равно я уже все решил. -- Хорошо, не будем терять время, -- согласился Нумминорих. -- Просто скажи почему? Если уж я смог прой