Стэнли пристально взглянул на полковника. - Неужели вы всерьез допускаете, что... - Не знаю. Единственное, в чем я убежден, это в том, что я зря впутался в эту историю. Хотя, что от меня зависело? Казалось, физик его не слышит. - Вы полагаете - Хейлигер прав? - А почему бы и нет? - И что ЦПП взорвали пришельцы? - А почему бы и нет? - повторил Плэйтон. - Хейлигер, правда, этого не утверждал, но за последнее время я здесь такого насмотрелся и наслышался, что меня уже ничем не удивишь. Было официальное сообщение о неопознанном объекте в космосе? - Да, но... - Было или нет? - Ну, было. - И что он рухнул где-то в этих краях? - Да. - А тогда почему не предположить, что это была диверсия? - Ну, знаете! На это даже наши ультра не решились. - И почему он шлепнулся именно здесь, а не у русских? И прямехонько на секретный ЦПП? - Да не было никакого космического объекта! - взорвался физик. - Я же вам человеческим языком объяснил. - Не бы-ло! Вранье все это! Но полковника не так-то легко было остановить. - И где гарантия, что не пришельцы или не красные подсунули мне в качестве дежурного офицера своего агента? Стэнли восхищенно присвистнул. - А вы, я смотрю, не промах, Плэйтон! Выходит, Хейлигер решил переплюнуть этих болванов из правительства? Пропади он пропадом этот секретный центр, пусть горят голубым огнем те, кто скрывал его от МАГАТЭ. Он, Хейлигер, в одиночку раскрыл заговор против нации! Разгадал и сорвал агрессивные планы красных и их космических единомышленников! Молодчина Хейлигер! Кандидат в национальные герои! - Поговорим серьезно, Стэнли. Вы действительно не находите ничего странного во всей этой истории? - А тут и искать не надо. Странного во всей этой истории столько, что голова кругом идет. Начать хотя бы с того, что в результате взрыва всегда, - я подчеркиваю, - всегда образуется грибовидное облако. В этот раз его практически не было. Дальше: уровень радиации. Вначале он был таким, как и следовало ожидать. Но только вначале. И сразу же резко пошел на убыль. Уже через несколько часов радиация в зоне катастрофы снизилась до нормы. Ну и еще целый ворох загадок, не укладывающихся ни в какие рамки. Вы это имели в виду, Плэйтон? - И это тоже. - Полковник вдруг понял, что теряет интерес к разговору. - Пойдемте, Стэнли. Я что-то продрог. И вообще, утро вечера мудренее. Некоторое время они шли молча. В кронах деревьев по-осеннему шумел ветер. Где-то далеко-далеко сонно прокукарекал петух-полуночник. - Знаете, что меня больше всего бесит, полковник? Плэйтон покосился на физика. Тот шел, опустив голову, сосредоточенно думая о чем-то своем. - Что? - Наша идиотская система секретности, когда правая рука не ведает, что творит левая. - Стэнли угодил ногой в лужицу, чертыхнулся вполголоса. - Ну, сказочки о пляшущих вокруг жертвенной коровы эльфах и шестерке бравых молодцов, которые вышли из лесу, шиты белыми нитками. Но ведь парни с восемьдесят седьмого поста действительно исчезли! - Откуда вам это известно? - спросил Плэйтон. - Вы в самом деле побывали на посту? - Нет, конечно. И О Брайена в глаза не видел. Я ведь вам говорил, что Хейлигер - экстрасенс. Так вот он может по голосу определить, врет человек или говорит правду. - И он считает, что О'Брайен... - Да, полковник. И очень этим встревожен. Они поравнялись с штаб-квартирой. В приемной горел свет, и желтый квадрат окна казался нарисованным на черном фоне ночи. - Стэнли, - физик и располагал к себе, и настораживал чем-то, - что понадобилось Хейлигеру в вашей комнате минувшей ночью? - Хейлигеру? - Физик удивленно взглянул на Плэйтона. - Ночью? - На рассвете, - уточнил Плэйтон. - Так бы и говорили. Это было уже сегодня утром. Джон приходил взять у меня сигарету. - Хейлигер курит? - Изредка. Он бросил курить, но иногда... А откуда вам это известно, полковник? - Не имеет значения, Эдвард. Считайте, что я вас ни о чем не спрашивал. Стэнли отвел взгляд от лица полковника и покачал головой. - Ладно. - Он помолчал. - И все-таки, что вы намерены делать, Плэйтон? - Выполнять приказ. - Плэйтон зябко передернул плечами. - Прикажу вывести людей из зоны и обстрелять ЦПП ракетами с Пайнвуда. А теперь спокойной ночи, Эд. - Полковник протянул руку и с удовольствием ощутил крепкое мужское пожатие. - И выкиньте из головы все постороннее. В этой сумасшедшей ситуации главное для всех нас - голову сохранить трезвой. Капитан спал за своим столом, устало откинув голову на спинку стула. Слегка приоткрытый рот придавал его лицу что-то детское; доверчивое и беззащитное одновременно. Несколько секунд Плэйтон всматривался в лицо Крейна, стараясь понять, что необычного нашел в нем Хейлигер. Лицо как лицо. Самое что ни на есть заурядное. Такой пороха не выдумает. И по службе вряд ли пойдет дальше полковника. "Можно подумать, я пошел дальше", - горько усмехнулся Плэйтон и тронул капитана за плечо. Больно было наблюдать, как мучительно расстается с миром грез Генри Крейн. Дрогнули ресницы, по лицу пробежала судорога, капитан медленно открыл глаза. Вначале взгляд их оставался пустым и бессмысленным, но мгновенье спустя Крейн вскочил со стула и виновато заморгал. - Прошу прощения, господин полковник! - Оставьте, Генри. Звонил кто-нибудь в мое отсутствие? - Генерал Розенблюм. Я доложил ему обстановку. - Какие-то указания? - Нет, сэр. Сказал, что позвонит через два часа. - Что еще? - Звонила дама. - Дама? - Да. Себя не назвала. - И чего же она хочет? Крейн замялся. - Ну, что же вы молчите? - Не имею привычки соваться в чужие дела, господин полковник. Предупредил, что включаю магнитофон и отсоединил динамик. - Ясно. - Крейн все больше и больше нравился Плэйтону. - Что-нибудь еще? - Все, господин полковник. - Вы свободны, Генри. Отправляйтесь спать. - Благодарю, господин полковник. Пожалуй, я пройдусь перед сном. - Дело ваше. Спокойной ночи. Генри. - Спокойной ночи, господин полковник. Плэйтону было уже не до Крейна. Он прошел в кабинет, прикрыл за собой дверь и, не зажигая света, опустился в кресло. В душе боролись противоречивые чувства. Он потянулся было к магнитофону, но, почувствовав, как дрожит рука, опустил ее на стол и сжал пальцы в кулак. Теперь он уже почти не сомневался, что знает, кто была звонившая ему женщина. Полковник мысленно взглянул на себя со стороны: пожилой, начинающий грузнеть мужчина с глубокими залысинами на посеребренных сединой висках и рублеными чертами лица. Когда-то лицо это нравилось женщинам, они находили его мужественным. Но с той поры минуло много лет, и теперь, пожалуй, даже самая отчаянная из оптимисток прекрасного пола вряд ли взяла бы на себя смелость повторить этот эпитет пусть даже в качестве комплимента. Впрочем, изрядная доля преувеличения наверняка имела место и прежде. Плэйтон усмехнулся и вытянул из пачки сигарету, хотя курить не хотелось. С куда большим удовольствием он выпил бы сейчас неразведенного виски, но для этого надо было вставать, идти в соседнюю комнату, лезть в холодильник... Полковник на ощупь отыскал пепельницу, положил на нее сигарету и включил запись. Предчувствие не обмануло - это была Элен. "Ричард! - голос был до обидного будничный, но, как ни странно, у Плэйтона сразу же отлегло от сердца. - Может быть, и к лучшему, что я не застала тебя на месте. Монологи всегда давались мне легче диалогов. Наберись терпения и выслушай меня до конца. Для того чтобы говорить о любви спустя двадцать пять лет после расставанья, надо, наверное, обладать огромным чувством юмора или не иметь его вовсе. Так что на этот счет можешь быть абсолютно спокоен. Просто я узнала от Джека, что там у вас стряслось, и вдруг поняла, что, наверное, никогда тебя больше не увижу. Я решила приехать к тебе, Ричард. Не спрашивай, зачем и надолго ли. Вообще, не надо вопросов, все равно я не смогу на них ответить. Будь я двадцатилетней дурехой, я назвала бы это самопожертвованием. Но мне, увы, сорок шесть, я трезво смотрю на вещи, и уж если я решила быть с тобой в эту трудную для тебя пору, значит так надо. Завтра я прилечу к тебе. Оркестр ни к чему. Цветы тоже. И не вздумай напялить свой парадный мундир. Просто поцелуй меня, когда встретимся. С меня этого вполне достаточно. А теперь - до свиданья". Плэйтон еще некоторое время слушал, как шуршит и пощелкивает в динамике чистая лента, потом спохватился и выключил аппарат. Только Элен не хватало в сумасшедшей кутерьме, которая здесь творится и в которую он вот-вот должен вмешаться самым решительным образом! Полковник взглянул на часы и сорвал трубку с аппарата секретной связи. Генерал был у себя. - В чем дело, Плэйтон? Я, кажется, предупреждал, что позвоню сам! - Вы один в кабинете, Джек? - Что?! - Я спрашиваю, один вы в кабинете или нет? - Один, - недовольно буркнул Розенблюм. - Где Элен? - Элен?! - изумился генерал. - Дома, наверное. А вам-то какое дело? - Насколько мне известно, Джек, она настроилась лететь сюда. - Что-что?! - Остановите ее, Джек. - Ничего не понимаю... Элен... к вам... Зачем? - Ну вот что, Розенблюм, - оборвал его Плэйтон, - я счел своим долгом предупредить вас. И я это сделал. Все, генерал. Дальше решайте сами. Плэйтон бросил трубку на место, решительными шагами направился в приемную. Позади отчаянно заверещал телефон секретной связи. Не обращая на него внимания, Плэйтон сел за стол дежурного офицера и принялся неумело манипулировать кнопками селектора. - Пайнвуд? Полковник Плэйтон. Кто на связи? Доложите готовность, майор Янг. Контейнеры на месте? Отлично. Действуйте по инструкции. Что? Да, все до единого. Как? Ориентировочно в девять утра. Пуск по моей команде. Все, Янг. Он отключил Пайнвуд и нажал другую кнопку. - Полковник Плэйтон. Кто на связи? Соедините с подполковником Линдоном. Ну так разыщите его! Жду у аппарата. Плэйтон машинально поискал на столе сигарету, вспомнил, что она осталась в кабинете, и сердито хмыкнул. - Линдон? Доложите обстановку. Понятно. Слушайте меня внимательно, подполковник. Немедленно приступайте к эвакуации войсковых подразделений с территории зоны. Наблюдателей, технический и медицинский персонал. До единого человека. К девяти часам утра в зоне не должно оставаться ни души. С девяти утра зона закрыта для всех видов авиации. Судам береговой охраны отойти от полуострова на сто миль. Как поняли? Все верно. Слушайте дальше. Распорядитесь немедленно закрыть военный и гражданский аэродромы в Гринтауне. Пусть известят все наземные службы до самой столицы. У меня все, Линдон. Есть вопросы? Прекрасно. Действуйте, подполковник. Он откинулся на спинку стула, вытер платком взмокший лоб и только потом выключил продолжавшую мигать контрольную лампочку селектора. В кабинете по-прежнему надрывался телефон секретной связи. Плэйтон коротко вздохнул и, тяжело ступая, пошел к себе. Снял трубку. - Плэйтон! - казалось, генерал вот-вот лопнет от негодования. - Где вас носит? Битые полчаса... - Плэйтон на связи. Докладываю обстановку. В соответствии с вашими... - Плэйтон! - дурным голосом взвыл Розенблюм. - Ради всего святого! Где Элен?! Что вы о ней знаете? - Только то, что она звонила сюда и сообщила, что приедет. - Зачем?! - истерически взвизгнул генерал. - Полчаса назад вы уже задавали мне этот вопрос, Розенблюм. Я не желаю на него отвечать. - Где она может быть?! - казалось, Розенблюма с минуты на минуту хватит удар. - Успокойтесь, Джек. Элен объявится. - У вас?! - Если это случится, я немедленно отправлю ее обратно. - Это невозможно! - простонал Розенблюм. - Что невозможно! - не понял Плэйтон. - Ей нельзя у вас появляться! - Знаю, Джек. Только что я приказал закрыть аэродромы в Гринтауне. - Ничего-то вы не знаете, - не то вздохнул, не то всхлипнул генерал, не обращая внимания на вторую часть фразы. - Ладно, рассказывайте, что у вас там. Впервые за многие годы Плэйтон представил себе Розенблюма в его огромном мрачном кабинете, одинокого и растерянного, и испытал нечто похожее на сочувствие. - Все идет, как вы хотели, Джек. Пайнвуд приведен в готовность номер один. Из зоны срочно эвакуируются люди. Если не произойдет ничего непредвиденного, в девять утра ракеты выйдут на цель. - Плэйтон умолк, ожидая, что скажет генерал. "Сейчас спросит о пришельцах", - Плэйтон ждал этого вопроса и боялся его услышать. Вопроса не последовало. Розенблюм молчал. - Джек! - Опять, как тогда, в лесу, удушливой волной накатилась усталость. - Вы меня слышите? - Да, - хрипло откликнулся Розенблюм. - Для чего вам понадобилось делать из меня дурака? - Дурака? - насторожился генерал. - Из вас? - Не прикидывайтесь, Розенблюм. - Плэйтон сам уже пожалел, что затевает этот разговор. Сейчас Розенблюм начнет изворачиваться и лгать и никакими силами правды из него не вытянуть. - Членам комиссии известно, что в действительности произошло на полуострове. - Естественно. - Генерал был обезоруживающе спокоен. - Они прошли инструктаж и дали подписку о неразглашении. - Для чего же, если не на посмешище, вы поручили мне руководить этой комиссией? Чтобы унизить в глазах Элен? Это не по-мужски, Джек. - При чем тут Элен? - повысил голос Розенблюм. - Оставьте ее в покое! - Я сделал это много лет назад, Джек. Раз и навсегда. И уж кому-кому, а вам это известно. - Плэйтон помолчал. - Ну и все-таки, почему вы не просветили меня насчет аварии на ЦПП? - Перестаньте морочить мне голову! - возмущенно пробасил генерал. - Вас, что - надо было вызывать сюда и инструктировать персонально? - Для таких случаев существует кабель секретной связи. - Вот именно. Вы пьяны, Плэйтон, или у вас память отшибло? - Вы хотите сказать... - Довольно. - Розенблюм говорил спокойно, но спокойствие это дышало угрозой. - Я давно ожидал от вас подвоха. Рано или поздно вы должны были попытаться свести со мной счеты. Но вы промахнулись, Плэйтон. Как видите, я не настолько глуп. Разговор, который вы пытаетесь отрицать, записан на пленку. Весь. От начала и до конца. Хотите услышать? - Да. - Плэйтон облизнул внезапно пересохшие губы. - Если это вас не затруднит. - Нисколько. Не отнимая телефонной трубки от уха, Плэйтон вытряхнул из пачки последнюю сигарету. В трубке раздавалось еле уловимое гудение, шорохи далеких разрядов. Потом что-то щелкнуло и голос Розенблюма произнес: "Плэйтон?" - "Да, господин генерал", - ответил полковник. Плэйтон замер с недонесенной до губ сигаретой. "О нашем разговоре не должна знать ни одна живая душа. Вы меня поняли?" - "Да, господин генерал". Сомнений не оставалось: голос принадлежал ему, Ричарду Плэйтону. Ему и никому больше. "Завтра к вам прибудут трое ученых - члены правительственной комиссии. Вы - четвертый член этой комиссии и ее председатель. Решение правительственного кабинета о создании комиссии и ее задачах вам передаст Эдвард Стэнли. Завтра оно будет опубликовано в газетах. Думаю, вам незачем читать его, Плэйтон. Разве что интереса ради". - "Почему, господин генерал?" - "Потому, что это блеф чистейшей воды. Отвлекающий маневр. На самом деле в центре полуострова произошла авария на секретном центре по производству плутония. Секретном, вы меня поняли, Плэйтон?" - "Да, господин генерал". - "Так вот, вам надлежит забросать его жидким бетоном. Послезавтра на ракетную базу Пайнвуд доставят боеголовки, начиненные этим самым бетоном. Майор Янг проинструктирован и ждет только вашей команды. Замуруйте проклятый ЦПП в бетон, Ричард. Воздвигните над его останками пирамиду Хеопса-Плэйтона". - "Хеопса-Розенблюма, господин генерал". - "Не возражаю, - генерал хохотнул. - А пока ведите себя так, будто в самом деле охотитесь за пришельцами. И ничему не удивляйтесь. Понятно?" - "Понятно, господин генерал". - "Надеюсь, не надо напоминать, что полагается за разглашение государственной тайны?" - "Я не первый год в армии, господин генерал". - "Вот и отлично. Действуйте, Ричард. До свидания". - Ну что? - торжествующе осведомился Розенблюм. - Убедились? - Да, Джек. - Полковник с шумом выпустил струю дыма из ноздрей. - Вы меня убедили, старина. Наставили на путь истинный. Видно, у меня в самом деле с памятью непорядок. Иронический тон, которым были произнесены эти слова, насторожил Розенблюма. - Чему вы так радуетесь? - А вы бы на моем месте рвали на себе волосы? Я тут теряюсь в догадках, а все оказывается проще простого. Нет никаких пришельцев, меня об этом предупредили, а я просто-напросто запамятовал. По гроб жизни вам благодарен, Джеки. Слово "гроб" неприятно резануло Розенблюму слух. - Ну и юмор у вас, Плэйтон! - Юмор висельника, хотели вы сказать? - Типун вам на язык! - суеверно пробормотал генерал. - За него вас когда-нибудь и повесят. - Возможно, господин генерал, возможно. Не забудьте напомнить об этом палачу, когда меня поволокут на виселицу. - Идите вы знаете куда, Плэйтон! - Не уточняйте, Розенблюм, я догадаюсь. До свидания, господин генерал, - вежливо произнес Плэйтон и опустил трубку. Недоуменно взглянул на сигарету, положил ее в пепельницу и сосредоточенно уставился в темноту за окном. Трюк с записью только в самом начале ввел Плэйтона в заблуждение. Где-то в середине разговора он усомнился в ее подлинности, а в конце - уже точно знал, что его пытаются обмануть. Голос, манера говорить - все было его, плэйтонское, но вот содержание... Тут генерал Розенблюм сел в калошу. Эти угодливые "да, господин генерал", "понял, господин генерал" на протяжении всего разговора с головой выдавали Розенблюма. Генералу _хотелось_, чтобы полковник Плэйтон разговаривал с ним в таком подобострастном тоне. Хотелось потому, что Плэйтон никогда с ним в таком тоне не говорил. И еще: не далее как утром Розенблюм сообщил, что ракетная база Пайнвуд с сегодняшнего дня подчинена Плэйтону. А по записи получалось, что майор Янг ждет его, Плэйтона, команды с позавчерашнего дня. Итак, генерал Розенблюм сознательно не хотел сообщать полковнику Плэйтону об аварии на секретном ЦПП, но на всякий случай подстраховал себя липовой записью. Зачем? Скрип входной двери прервал размышления Плэйтона. - Это вы, Крейн? - Я, господин полковник. - Капитан заглянул в кабинет. - Надышались свежим воздухом? - Еще как! Теперь можно до утра глаз не смыкать. Плэйтон посмотрел на часы. - А я, пожалуй, вздремну. Не будите меня, Генри, даже если наступит конец света. - Хорошо, - улыбнулся Крейн. - Приятных вам сновидений. - Райских, - уточнил Плэйтон, вставая из-за стола. - Наяву мне туда все равно не попасть. В смежной с кабинетом комнате он разделся, с аккуратностью старого холостяка повесил одежду на плечики и убрал в шкаф. Затем принял душ, проглотил таблетку снотворного, выключил свет, лег на застеленный свежими простынями диван, досчитал до ста тридцати девяти и уснул. Шел четвертый час утра. - Джон! Стэнли постучал костяшками пальцев по филенке и, не дожидаясь ответа, распахнул дверь. Комната тонула в зеленоватом сумраке. Торшер под зеленым абажуром неярко высвечивал лицо лежавшего на диване Хейлигера. - Что с вами, Джон? - Стэнли наклонился над биологом, тронул за руку. Рука была влажная и пугающе холодная. - Вам плохо? Хейлигер не отвечал. Физик попытался нащупать пульс, понял, что это бесполезно, и выбежал из комнаты. - Маклейн! Вы у себя? - В чем дело? - сонно откликнулся медик. - Хейлигер умирает! - Не отдавая себе отчета, Стэнли изо всех сил забарабанил кулаком в дверь. - Скорее! Да скорее же! Реакция была мгновенной: дверь распахнулась, едва не сбив с ног физика, и Маклейн в пижаме стремглав промчался через холл в комнату Хейлигера. Стэнли сорвал трубку с телефонного аппарата и дрожащими пальцами принялся вертеть диск. - Бросьте, Эд! - донеслось из комнаты биолога. - Лучше помогите сделать укол... Прошло несколько минут, прежде чем Хейлигер открыл глаза и слабо поморщился. Стэнли выпрямился и с облегченным вздохом швырнул на пол комок смоченной спиртом ваты. - Как вы себя чувствуете, Джон? - Лучше. - Биолог попытался улыбнуться. - Спасибо, док. - Не дергайтесь. - Маклейн еще раз измерил пульс и удовлетворенно кивнул. - Закройте глаза и полежите несколько минут не двигаясь. - Что с ним? - шепотом спросил физик. - Нервное истощение. - Маклейн, близоруко щурясь, взглянул на Стэнли. - У вас случайно нет с собой термоса? - Термоса? - удивленно переспросил физик. - Есть, а что? - Серьезно? - обрадовался Маклейн. - И в нем есть кипяток? - Чай. - Стенли все еще не мог понять, чего от него хотят. - Тащите сюда! - скомандовал Маклейн. - А я принесу сахар. Стакан сладкого чая - как раз то, что требуется сейчас Хейлигеру. Чай и в самом деле взбодрил биолога. Он даже попытался сесть, но Маклейн решительно воспрепятствовал этому. Медик зевнул, закрывая рот ладонью. - Вы побудете здесь, Эдвард? - Конечно. - Когда станет невмоготу, будите меня. Я вас сменю. - Договорились, док. Спокойной ночи. Спасибо. - Было бы за что, - отмахнулся Маклейн. - Ну, я пошел. Стэнли проводил его до двери. - Эд! - негромко позвал Хейлигер. - Да, Джон? - Стэнли вернулся и присел на край дивана. - Как вы себя чувствуете? - Сносно. - Хейлигер провел ладонью по лицу. - Хорошо, что вы поблизости, Эдвард, иначе вы бы меня не услышали. - Я не собирался уходить, Джон. Просто закрыл дверь за Маклейном. - Я звал вас раньше, Эд. Когда мне стало совсем плохо. "Бредит", - подумал физик с тревогой. - Нет, - Хейлигер отрицательно покачал головой. - Вы проходили по холлу, и я вас окликнул. - Вы молчали, как рыба, Джон. Ничего не видели и не слышали. - Стэнли коснулся пальцами запястья биолога. - Я случайно толкнулся к вам в дверь. Сам не знаю, что мне взбрело в голову. И, как видите, вовремя. - Да, - согласился Хейлигер. - Как раз вовремя. События принимают скверный оборот, Стэнли. - Какие события? - Генерал Розенблюм затевает страшное дело. - Черт с ним, с Розенблюмом. Вам надо поспать, Джон. - Эдвард, - Хейлигер привстал, опираясь на локоть. - Все гораздо серьезнее, чем вы думаете. - А я ничего не думаю. - Сейчас начнете, - хмуро пообещал Хейлигер. - Этот негодяй рвется в министры национальной обороны. - Ну и что? Пусть рвется на здоровье. - Не в этом дело, - поморщился Хейлигер. - Сам Розенблюм - пустое место. Ноль. Идею вбивает ему в башку супруга. А она не из тех, кто останавливается на полпути. - Назовите мне хоть одну женщину, которая не мечтала бы стать женой министра. - Да поймите же вы наконец - готовится преступление! - Преступление? - Одна из боеголовок, доставленных вчера в Пайнвуд, - настоящая! - Откуда вам это известно? - насторожился физик. - Из первых рук. Час назад чета Розенблюмов обсуждала это в своей спальне. Хотите знать, как она выглядит? - Боеголовка? - Спальня! - Не хочу. - Стэнли пересел на стул и вытащил сигареты. - Плевать мне на их спальню! - Не курите, Эд, - попросил Хейлигер. - Мне и без того муторно. - Простите, Джон. - Стэнли запихнул сигарету обратно. - Он что - окончательно тронулся? Не соображает, чем это грозит? - Розенблюм уверен, что до них это не докатится. - Черта с два! Рванут уцелевшие реакторы - и полуостров поминай как звали! Да что полуостров! Надо что-то делать, Джон! - А я с вами о чем толкую? - Следует срочно предупредить Плэйтона. - Так он нам и поверил. - А вы на что? Внушите ему. Заставили же вы поверить в эту историю с моим удостоверением. - С каким удостоверением? - опешил биолог. - Я? С чего вы взяли? У Стэнли перехватило дыхание. - Бога ради, Джон! Сейчас не до шуток. - Какие шутки? - Хейлигер даже привстал с дивана, но тут же опустился обратно. - Клянусь вам, я... - Но тогда кто? - Стэнли растерянно уставился на биолога. - Кто это сделал? Вы помните ту сцену в кабинете у Плэйтона? - Прекрасно помню. Но уверяю вас, у меня и в мыслях ничего похожего не было. - Неужели Плэйтон взял меня на пушку? - Стэнли яростно потер подбородок. - Нет, это исключено. Но тогда кто? - Эдвард, сегодня вечером я заходил к Плэйтону. - Знаю. И наплели ворох небылиц о корабле пришельцев. Да еще впутали в эту историю беднягу Крейна. Я был у полковника после вас, Джон. - Тот, кого вы называете Крейном, - негромко, но убежденно произнес биолог, - не имеет с человеком ничего общего. - А с кем имеет? - Ни с кем! - отчеканил Хейлигер. - Земных аналогов у него нет. - Это миляга-то Крейн? - Ваш идиотский скепсис начинает действовать мне на нервы, Эд! - разозлился Хейлигер. - Неужели вы не можете серьезно отнестись к тому, что я говорю? - Могу, - вздохнул Стэнли. - Тогда зачем же вы прикидываетесь дураком? Прежде чем ответить, физик достал сигарету и закурил. Глядя куда-то в пространство, сделал несколько глубоких затяжек. - Мне страшно, Джон. А дураку все нипочем. Плэйтону снились космические кошмары. Фиолетовые гигантские спруты, извиваясь, двигались по Млечному Пути. На них остервенело лаял разросшийся до размеров созвездия Большого Пса генерал Розенблюм. Из созвездия Девы загадочно улыбалась Элен. Потом что-то негромко скрипнуло, изображения затуманились, и во Вселенную спокойно, как к себе домой, вошел капитан Крейн. Вошел и остановился против Плэйтона. - Генри? - удивился полковник. - Как вас сюда занесло? - Никак. - Крейн присел на ближайшую туманность, аккуратно подтянул брюки на коленях. - Я тут живу. - В космосе? - полковником вдруг овладело беспричинное веселье. - Выходит, я у вас в гостях? А чем вы тут дышите? - Космосом, - без тени улыбки сообщил Крейн. - И вы тоже. - Ну, я-то, положим, знаю, чем дышу, - хихикнул Плэйтон. - Но это несущественно. И давно вы тут живете, Генри? - Это тоже несущественно, господин полковник. - А что же, по-вашему, существенно? - рассмеялся Плэйтон, окончательно впадая в эйфорию. - То, что я вам сейчас сообщу. - Давайте, Генри, сообщайте, - полковник буквально задыхался от смеха. - Сгораю от любопытства. - Полковник Плэйтон! - Крейн четко, почти по слогам выговаривал каждое слово. - Через несколько часов вы намерены обстрелять центр по производству плутония боеголовками с жидким бетоном. - Те-те-те, голубчик! - Плэйтон игриво погрозил пальцем. - Откуда вам известно про центр? Сведения-то секретные! - Этого делать не следует! - продолжал Крейн, не обращая внимания на болтовню полковника. - Так уж и не следует? - все в той же шаловливой манере поинтересовался Плэйтон. - Вам-то не все равно? - Вы не сделаете этого, полковник! - Смахивает на приказ, не правда ли, Генри? - Ну хорошо, - Крейн встал, отпихнул ногой туманность, и она, закручиваясь в спираль, медленно поплыла прочь. Глядя, как она исчезает из виду, Плэйтон вдруг ни с того ни с сего ощутил беспокойство. Беспокойство явно вызывал в нем Крейн. - Хорошо, - повторил капитан. - Я объясню вам, в чем дело. Представьте себе большой современный город. - Представил. - Плэйтон с огорчением почувствовал, как радостное настроение улетучивается, словно воздух из проколотого автомобильного баллона. - Как поступают, если в одном из кварталов вспыхнет пожар? - Туда сломя голову мчатся пожарные. - А теперь представьте аналогичную ситуацию здесь, на полуострове. - Горит лес? - Нет. Но на месте взрыва работает аварийная команда. - Чья? - усмехается Плэйтон. - Уж не русских ли? - Русские здесь ни при чем. - Тогда кто? - Те, кого вы называете пришельцами. - Ха! - произнес полковник. - Еще и еще раз - ха! - Не верите? - Не верю. - Плэйтон вдруг обнаружил, что сидит на диване в комнате для отдыха. Крейн стоял напротив, возле отодвинутого в сторону стула. - Вы не оригинальны, Генри. Незадолго до вас еще один сумасброд пытался убедить меня в существовании пришельцев. - Хейлигер? - спросил капитан. - Он самый. И даже утверждал, будто вы и есть один из них. Я отослал его спать. Советую и вам сделать то же самое. - Этого следовало ожидать, - Крейн был явно встревожен. - Чего "этого"? - уточнил Плэйтон. - Что Хейлигер сориентируется раньше других. - Потому что он биолог? - Потому что он экстрасенс. - Крейн в упор уставился на Плэйтона. - И давайте оставим его в покое. Есть проблемы поважнее. Скажите, полковник, как бы вы отреагировали, если бы, ну, скажем, здесь или в Пайнвуде на головы ваших сослуживцев вдруг посыпались контейнеры с жидким бетоном? - Вы что - всерьез утверждаете, что на ЦПП работают ваши... - Соотечественники, - подсказал Крейн. - Так будет понятнее. Да, полковник. Утверждаю. Они обезопасили чудом уцелевшие при взрыве реакторы, снизили радиоактивность и удерживают ее на безопасном уровне. Еще день-два - и опасность будет ликвидирована полностью. "Стэнли бы сюда, - тоскливо подумал Плэйтон. - Он в этих делах дока". - Отложите запуск ракет, полковник. - Крейн почти умолял. - Хотя бы на пару дней. Придумайте какой-нибудь предлог. В конце концов, это и в ваших интересах. Плэйтон опустил ладони на простыню, ощутил ее прохладную шероховатость. С силой зажмурил и открыл глаза. Все оставалось на своих местах. - Не понимаю, - медленно произнес Плэйтон. - Сплю я или не сплю? - Спали, когда я вошел. - Крейн опустился на стул, не сводя глаз с полковника. - А теперь? - Теперь нет, - капитан нервничал. - Решайтесь, полковник. Мы впустую теряем время. - Не понимаю, - повторил Плэйтон. Он вдруг поймал себя на мысли, что впервые смотрит Крейну в глаза. Глаза были жалобные и растерянные. - Что вам непонятно? - В голосе Крейна звучало раздражение. Плэйтон провел ладонью по обросшей за ночь щеке. - Зачем вы меня уговариваете? Если вы действительно пришелец, сделайте так, чтобы ракеты не взлетели. Вы ведь все можете: гасить радиоактивное излучение и наверняка еще многое другое, что людям не по плечу. Происшествие на восемьдесят седьмом посту ваших рук дело? Крейн поколебался и кивнул. - Не понимаю, - снова повторил Плэйтон и болезненно поморщился. - Кто вы? Друзья или враги? - Ни то ни другое. - Крейн поднялся, подошел к окну и раздвинул шторы. За окном занимался рассвет. Капитан обернулся. - Мы - пришельцы. - Не понимаю, - в четвертый раз признался Плэйтон. - И никогда не поймете. - Крейн покачал головой. Теперь он казался абсолютно спокойным. - Никогда. "Ну и самомнение! - поморщился Плэйтон. - Такой от скромности не умрет". - Не знаю, что вы там подумали обо мне. - Крейн заложил руки за спину и оперся ими о подоконник: темный силуэт на розовом фоне рассветного неба. - Но все это неверно потому, что мыслите вы земными категориями и по-иному мыслить не можете. Трагедию из этого делать не стоит. Обижаться тоже. Ну скажите на милость, делались у вас когда-нибудь попытки установить контакт с муравьями? Нет, конечно! Еще бы! Ведь человек - мыслящее существо, венец природы, а муравей - всего лишь насекомое, пусть даже с некоторыми претензиями. Они ведь ни мыслить, ни говорить не в состоянии! А теперь представьте себе галактическую цивилизацию, которая на миллионы лет старше вашей земной. Складывалась и развивалась в совершенно иных условиях. Возможен в этом случае разумный контакт? На каком уровне? В лучшем случае на том же, что и у пчеловода с пчелами: сколотил ульи, с места на место перевозит, оставляет медку на зиму. Самую малость. Чтобы с голоду не передохли. Хотите другой пример? Извольте. Микробы, бактерии, вирусы. Вы их уже давно распознавать научились: эти - полезные, а те - вредные. Первых - не тронь, вторых - уничтожай без пощады. С человеческой точки зрения, вроде бы все верно. Ну а если пошире взглянуть? Аналогия с животными сама собой напрашивается. Одни - хищные, другие - нет. Истребляй хищных, если хочешь травоядных сохранить. А на самом деле что получается? Исчезают хищники - травоядные хиреть начинают. Болеют, вырождаются. Да и с хищниками не все так просто, как кажется. Волков хотя бы взять. Чем больше их уничтожают, тем активнее они стремятся выжить. Волк с собакой - извечные враги. А тут - инстинкт по боку, и выходят на жизненную арену поколения волкопсов. А это хищники куда опаснее. От волков - ненависть к человеку унаследовали, от собак - бесстрашие. Волки подальше от жилья старались держаться, а эти - наоборот: прямо в поселках свирепствуют, во дворах. На людей нападают. - К чему вы это говорите, Генри? - хрипло спросил Плэйтон и прокашлялся, прочищая горло. - К тому, чтобы вы не строили иллюзий. Аналогии с вашими земными делами, понятно, условные. На самом деле все гораздо сложнее. Вселенная - гигантский организм, живущий по своим законам. И земля - всего лишь крохотная, глазом невидимая его частичка. - Впечатляюще, - Плэйтон зевнул. - И вы в этой Вселенной, надо полагать, полновластные хозяева? - Да-да, - чуть помедлив, ответил Крейн. - Караете и милуете по своему усмотрению, - усмехнулся Плэйтон. - И наплевать вам на остальных ее обитателей. - Не совсем так, - возразил капитан. - Просто бывают такие ситуации... - Не надо, Крейн. - Плэйтон помолчал. - Не объясняйте. Я в этих делах все равно ничего не смыслю. Наверное, вы правы. Земля действительно пылинка во Вселенной. И для кого-то наши земные амбиции смешны и ничтожны. Но... - Плэйтон помедлил, соображая, как поточнее выразить мысль... - наверняка существует следующая, гораздо более обширная система, и Вселенная, - полковник усмехнулся, - всего лишь крохотная частица этой системы. И для ее обитателей вы со своими амбициями и притязаниями точно так же смешны и ничтожны, как мы для вас. А теперь, - Плэйтон сбросил с плеч пижаму. - Поболтали и хватит. Я иду принимать душ. Ваше счастье, что я ни единому вашему слову не верю. Вы свободны, капитан. До девяти утра. Трудно сказать, чего было больше: беспокойства, растерянности или раздражения. Пожалуй, все-таки раздражения. Плэйтон чувствовал, что теряет уверенность в себе, и это медленно, но верно приводило его в ярость. В критических ситуациях ему приходилось бывать и прежде. Природный ум, смекалка, знания, а позднее и опыт помогали ему всякий раз быстро овладеть положением и, руководствуясь здравым смыслом, найти правильное решение. В том, что решения эти были правильными, сомнений быть не могло: в Национальных Вооруженных Силах не так-то просто верой и правдой дослужиться до полковника, а он стал им в неполных тридцать. Но то, с чем он столкнулся здесь, на полуострове, не шло ни в какое сравнение с тем, что ему приходилось испытывать прежде. Тут не было стрельбы, не убивали на глазах людей, само понятие "противник" отсутствовало как таковое. Пришельцы? Но если отбросить расползающиеся по швам показания очевидцев, навязчивый бред Хейлигера и идиотские разглагольствования Крейна, то их просто-напросто не существовало. Загадочные исчезновения людей? Но тут с самого начала ощущался душок низкопробных "космических опер", этакое искусственное нагнетание зловещей таинственности. В фантастической мешанине событий и фактов следовало разобраться как можно скорее, и он добросовестно пытался сделать это, вновь и вновь апеллируя к здравому смыслу, пока, наконец, не понял, что привычные критерии здесь не годятся, а логические построения с удручающей неизбежностью заводят в тупик. И тогда, вконец отчаявшись, Плэйтон впервые в своей жизни махнул на все рукой и поплыл по течению. "Душ бодрит тело, но не исцеляет душу", - глубокомысленно заключил Плэйтон, до красноты растираясь махровым полотенцем. Получился дурацкий каламбур: душ - душу. Полковник хмыкнул, привычно быстро оделся и, ощущая во рту аптечный привкус зубной пасты, вышел на улицу. Солнце еще не поднялось из-за леса. Пряный аромат прихваченной морозцем листвы, смешиваясь с запахом жарящегося мяса, аппетитно защекотал ноздри. Плэйтон захлопнул дверь и направился в сторону расположенной неподалеку офицерской столовой. Появление полковника в этот ранний час вызвало легкий переполох. Повар поспешно напялил белый накрахмаленный колпак, дневальные ринулись наводить чистоту в зале, молоденькая официантка расставила картонные стаканчики с салфетками и подошла к столу, за который сел Плэйтон. - Большую чашку кофе, - опередил он ее вопрос. - Со сливками? - Черный. Попросите, чтобы заварили покрепче. - Яичницу, бекон? - Ни то ни другое. Кофе. Официантка ушла, а Плэйтон от нечего делать принялся наблюдать, как дневальный чистит окно. Работал солдат сноровисто, со знанием дела: вначале нанес на стекла меловой раствор, потом прошелся по ним влажной тряпкой, а теперь наводил блеск с помощью чистой сухой ветоши. Под уверенными взмахами руки открывалась идеально прозрачная поверхность, и, бросив взгляд через плечо солдата, полковник увидел Стэнли и Хейлигера, идущих в сторону штаб-квартиры. - Рядовой Брюс! - негромко окликнул Плэйтон. - Доброе утро, господин полковник. Я думал, вы меня не узнали. - Кем вы работали до армии, Брюс? - Верхолазом, господин полковник. - Монтаж? - Никак нет. Драил окна на небоскребах. - Я так и подумал. Видите вон ту парочку на улице? - Так точно, господин полковник. - Пригласите их сюда. - Слушаюсь. Подошла официантка. Кроме чашки кофе, на подносике красовались вазочка с печеньем и две плитки прессованного сахара. - Нашего полку прибыло, - сообщил полковник. - Сейчас сюда явятся еще двое любителей раннего завтрака. Думаю, кофе их устроит. Впрочем, вот и они. Спросите сами. Биолог ограничился чашкой кофе со сливками, физик потребовал глазунью из трех яиц и стакан чая. - У вас измученный вид, Хейлигер, - констатировал Плэйтон. - Плохо спалось? Если из-за Крейна... то Генри явился ко мне с повинной и во всем признался. Биолог досадливо поморщился. - В чем признался? В том, что он пришелец и что ребята из его команды вовсю орудуют на ЦПП, устраняя последствия аварии. - Плэйтон натянуто хохотнул. - Решили подшутить над папашей Плэйтоном? Ну-ну. Я на вас не в обиде, ребята. Хейлигер выразительно уставился на Стэнли. Тот хотел что-то сказать, но, увидев приближающуюся с подносом официантку, промолчал. Выждав, пока девушка закончит сервировать стол, Стэнли покосился на занятого соседним окном дневального, наклонился и заговорил вполголоса. - Рад, что вы в хорошем настроении, Плэйтон. Мне жаль портить его вам с утра, но другого выхода у нас с Хейлигером нет. - Тогда хотя бы аппетит пощадите, - усмехнулся Плэйтон. - Ешьте, Эд. Яичница хороша горячая. Завтрак прошел в молчании. Стэнли расправился с глазуньей и попросил второй стакан чаю. Хейлигер безо всякого удовольствия выпил кофе. Плэйтон управился со своей чашкой и закурил первую за это утро сигарету. - Вы сказали, у вас был Крейн? - настороженно поинтересовался биолог. - Когда? - Практически Крейн всегда при штаб-квартире. - Полковник поискал глазами пепельницу и, не найдя, стряхнул пепел в чашку. - Если вы имеете в виду наш разговор, то он состоялся ночью. Пожалуй, даже на рассвете. - Странно, - задумчиво обронил биолог. - Не вижу ничего странного. - Плэйтон покосился на физика. Тот молча слушал. - Какое пришельцам дело до нашей этики? Они могут ее и не знать. Вы все еще убеждены, что Крейн пришелец? - Да, - кивнул Хейлигер. - Но сейчас главное не это. - А что? - Может быть, поговорим у вас в кабинете? - предложил физик. - Какая разница? - Плэйтон окинул взглядом столовую. Брюс и его коллеги закончили уборку и, стоя, пили кофе в дальнем конце зала. - Здесь, по крайней мере, нет подслушивающих устройств. - Полковник усмехнулся. - И пришельца в соседней комнате. Так что можете начинать. - Давайте вы, Стэнли, - попросил биолог. - Когда начнется заброска контейнеров? - с места в карьер начал физик. - Сегодня. Помнится, я вам это уже говорил. Из зоны эвакуируют людей. Вы что-то имеете против? - Да, полковник. - Стэнли кашлянул и