вор. Келсон, мы отсюда выберемся! Если кто-то это построил, значит, они строили с другой стороны. Нам просто нужно найти способ разбить эту стену. Но сделать проход оказалось гораздо сложнее, чем они понадеялись, потому что у них не было никакого инструмента, кроме единственного кинжала и голых рук. Известковый раствор, соединяющий кирпичи, можно было расковырять, но это оказался медленный, трудоемкий процесс. Лезвие тут же затупилось, его теперь больше нельзя будет использовать ни для какой цели. Они также сломали все ногти. Но, по крайней мере, появилась надежда. Потребовалось несколько часов, чтобы вынуть первый кирпич. За ним находился второй, на некотором расстоянии. Еще несколько часов ушло на то, чтобы вынуть несколько кирпичей из первого ряда, чтобы открылась вторая стена кладки. Они работали гораздо дольше, чем обычно шли до привала, хотя у Келсона уже слипались глаза от усталости. Однако в конце концов им удалось вытолкнуть один кирпич из второго ряда кладки, и они порадовались, что стена оказалась лишь двойной. Он упал с другой стороны с глухим звуком. Пальцы Дугала отделили еще немного известкового раствора, когда он просовывал руку внутрь. - С другой стороны что-то гладкое, - сказал он, пытаясь ощупать стену - Может, штукатурка. - Ты что-нибудь видишь? - уточнил Келсон. Но когда они оба припали глазами к открывшемуся проему, за ним оказалась только темнота. И даже когда Дугалу удалось направить в проем магический огонь, чтобы осветить другую сторону, они все равно ничего не увидели. Но прорыв был сделан, да и само существование стены доказывало: до них в этих местах появлялись другие люди, которые ее построили, а, значит, за ней лежит выход. Это возродило новую надежду. Они немного отдохнули, съели остатки рыбы, а потом сделали по небольшому глотку из почти опустевшей фляги. После этого Келсон немного поспал, а Дугал продолжил вытаскивать кирпичи, хотя оба понимали: потребуется по меньшей мере целый день, чтобы сделать отверстие, достаточно большое, чтобы в него можно было пробраться. *** Неподалеку от лагеря, разбитого на каменной площадке над аббатством святого Беренда, Морган с Дунканом стояли вместе с Кьярдом О'Руаном, глядя на летящий вниз водопад и на то, как брызги отбрасываемой в разные стороны воды расцвечиваются, подобно радуге, яркими солнечными лучами. - И ты утверждаешь, что оруженосца Келсона протащило по этому водопаду и он выжил? - спросил Морган у старого слуги, в неверии качая головой, когда вытягивал голову, чтобы посмотреть через край. - Да, но вы видите, озеро окружают скалы. Не знаю, как парню удалось о них не расшибиться. А, может, он и расшибся. Второй оруженосец точно на них налетел. И валуны перед водопадом выглядят предательски. У Моргана болело сердце, когда он смотрел на пенящуюся белую воду, летящую вниз. Келсон с Дугалом рухнули в воду значительно дальше вверх по реке. Они с Дунканом приехали сюда с первыми лучами солнца, сопровождаемые от аббатства святого Беренда одним из монахов. Монах остался в лагере внизу с Дхассом Макардри и другими, которые ожидали тут чуда уже почти три недели. Осталось еще много вопросов, но первое впечатление не было обнадеживающим. Теперь практически подтвердилось, что и Дугал, и Келсон пережили падение вниз с тропы: несколько человек видели, как Дугал пытался подплыть к королю, когда вода унесла их за поворот, вне пределов видимости других членов отряда. Но смог ли кто-то из них или они оба пережить спуск по водопаду? Предположительно, именно этот спуск стал смертельным для молодого Джована и монаха-проводника. Несомненно, ни один из тех, кто рухнул по нему вниз, не остался без .тяжких увечий. В дополнение к этому река уходила под землю - как раз тогда, когда выживший в водопаде мог посчитать себя в безопасности, пережив пороги. С того места, где он стоял, Морган не мог найти подсказки, где именно это происходит, но было совершенно определенно, что по поверхности земли с гор вниз от водопада спускается лишь ручеек. - Как ты считаешь, Кьярд, где река уходит под землю? - спросил Морган через минуту или две. - Вон там, - Кьярд вытянул вперед руку и показывал указательным пальцем. - Если провести прямую линию вон от той скалы, видите, там, где торчит ветка. Там вода кажется спокойней, чем во всех остальных местах. Видите это место? - Да. - А теперь надо посмотреть, когда принесет какую-то ветку. Так, вот она, - старик показал направо. - Ничего примечательного не будет. Ага - вот она пропала. Один из оруженосцев, следовавших в конце отряда, видел, как туда улетела лошадь. Морган заметил, как лицо Дункана исказила гримаса, и он отвернулся. Сам Морган тоже опустил голову. - Давайте посмотрим на эту часть реки от лагеря, - предложил Морган, начиная спускаться по крутой тропинке, по которой они поднялись на эту точку обзора. Однако, при ближайшем рассмотрении они не получили успокоения. Морган долго стоял на берегу, уставившись на место, где река уходит под землю, и пытаясь направить ментальный импульс в пропасть, но ничего не обнаружил. - Ты не думаешь о том, чтобы последовать за ними? - тихо спросил Дункан, подойдя ближе и касаясь локтем Моргана. Морган покачал головой. - Хотя я и в отчаянии, но не собираюсь совершать самоубийство, - ответил он. - В этом месте дно реки напоминает воронку. Вода должна где-то выходить, но я не могу прочувствовать, как далеко находится это место. Что мы знаем? Она вполне может собираться в подземное озеро, но ведь и из него должна куда-то вытекать. - Давай считать, что она не собирается ни в каком озере, - сказал Дункан. - Предположим, река продолжается, как река, но под землей. Она должна где-то выходить на поверхность. Здесь горная местность, но ведь за ней лежат долины. Морган кивнул. - Я тоже об этом подумал. Но, похоже, никто не знает, где она выходит. Кьярд, прислушивавшийся к разговору, в задумчивости склонил голову на бок. - А это мысль, господа, - сказал он. - Монахи почти ничего не знают об этих горах, хотя и живут тут. Возможно, они и не поверили бы, если бы услышали, что я говорю, но у нас, людей с приграничных земель, иногда бывает второе зрение. Вы когда- нибудь слышали про лозоискательство для нахождения воды? - Лозоискательство? - переспросил Морган. Но Дункан кивнул с энтузиазмом, внимательно слушая Кьярда. - Я слышал, Кьярд. Но мы уже знаем, где есть вода. Как ты считаешь, возможно ли сосредоточиться на какой-то ее части, когда вокруг столько всего? - Ну, я не знаю, способен ли я сам на такое, но Дерини, подобные вам... - Хуже, чем сейчас, все равно не будет, - нетерпеливо заметил Морган. - Я готов попробовать. Кьярд, есть ли хоть какой-то шанс, что их не засосало в воронку и снесло вниз по реке, со склона? Кьярд покачал головой. - Мы с парнями проехали вниз по течению, сэр. Целый день ехали. Тела, которые мы нашли, не пронесло и половину нашего пути. Большинство осталось здесь, застряв в камнях у краев озера. Нет, бедняга Дугал и король должны были угодить в воронку. Пусть земля будем им пухом. Оценка случившегося старым слугой была резкой, но после того, как Морган с Дунканом быстро переглянулись, молча задав друг другу вопрос, они согласились: проследить за течением реки под землей, определенно, не принесет вреда. Они с искренним любопытством наблюдали, как Кьярд копался в куче хвороста у края озера, и после того, как осмотрел с дюжину палок и отбросил их, выбрал, наконец, подходящую ветку, расходящуюся сверху надвое. Он быстро подрезал ее, чтобы в результате получилось нечто, похожее на латинскую букву Y с равными верхними частями, затем снял кору и долго полировал поверхность, убирая лишнее, а затем ощупывая пальцами. Убрав кинжал, он протянул им свою работу для осмотра. - А почему ты выбрал именно эту ветку, Кьярд? - спросил Морган. - Ну, потому что она заговорила со мной. Некоторые из них узнают воду, а некоторые нет. Почувствуйте жизнь в этой. Ну, не совсем жизнь того дерева, с которого она упала, а.., жизненную силу, если угодно. Когда оба Дерини провели пальцами по гладкой, светлой поверхности дерева, Дункан кивнул, вместе с Морганом открывая свои чувства: - Думаю, понимаю, что ты имел в виду, - сказал Дункан. - А как ею пользоваться? Кьярд осторожно взял два конца "вилки" в пальцы, причем придерживая их легко, и повернулся таким образом, что нижняя часть указывала на воду. Через несколько секунд, эта часть немного опустилась. - Это ты сделал? - уточнил Морган. Дункан покачал головой одновременно с Кьярдом. - Нет, сударь, - прошептал Кьярд, его морщинистое лицо скривилось, а глаза уставились на конец палки. - Я не могу точно объяснить, что я делаю, но... Когда он замолчал, а конец дернулся еще сильнее, Дункан подошел поближе к Кьярду и коснулся его плеча. - Постарайся не обращать на меня внимания, Кьярд, - сказал Дункан, осторожно прощупывая сознание старика. - Ты работал с Дугалом, так что знаешь: проникновение в твой разум не принесет тебе вреда. Я просто хочу попытаться понять, как это у тебя получается. Он закрыл глаза, пытаясь уловить все тонкости того, что делал Кьярд. - Нам придется приготовить свои лозы, - Дункан наконец открыл глаза и снял руку с плеча Кьярда. - Каждый должен выбрать тот, что ему подходит. Но, как мне кажется, в общих чертах я все понял. Час спустя, вооружившись лозами, Морган с Дунканом, начав с места, где река уходит под землю, постепенно обнаружили, куда река идет дальше. - Это будет медленный процесс, - заметил Дункан, - и, Бог знает, будет ли от него какая-то польза, но все равно это лучше, чем ничего не делать. Однако нам нужно перебраться на другую сторону реки. Кьярд, это возможно сделать, не возвращаясь в долину святого Беренда? - Да, но опасно с лошадьми. Есть некое подобие брода в нескольких милях вверх по реке, выше того места, где они сорвались. - Тогда пошли, - сказал Дункан. - Если только ты не думаешь, что мы теряем время, Аларик, - добавил он. Морган, еще не освоивший лозу так хорошо, как Дункан, мог только кивнуть, и последовал за Дунканом и Кьярдом к лагерю, чтобы приготовиться. Глава двадцать вторая Если бы я ожидать стал, то преисподней стал бы дом мой (Иов 17:13) Отковырнув кусок засохшего известкового раствора, Дугал от всей души понадеялся, что это последний, который ему придется отбить, чтобы вынуть крепившийся кирпич. Затем он стукнул по камню ребром ладони. Тот поддался и с приглушенным стуком свалился в помещение за стеной, прежде чем Дугал успел его поймать. Звук разбудил Келсона, дремавшего на сваленных грудой плащах, рядом с кучей кирпичей, выросшей благодаря их усилиям. Дугал уже более суток долбил стену, делая лишь короткие перерывы, чтобы перевести дух, да вздремнуть на пару минут. Келсон пытался помогать другу, но не мог работать подолгу: ему вскоре требовалось прилечь и отдохнуть, или он терял сознание. Однако теперь он поднялся и приблизился к Дугалу, чтобы посмотреть через плечо. Дугал создал второй магический огонь, поменьше первого, и послал его в проем. - Думаешь, теперь пройдем? - спросил король, когда Дугал просунул в отверстие голову и одну руку и стал протискивать плечи мимо неровных краев. - Надеюсь, - долетел несколько приглушенный ответ Дугала. - Однако нам следовало делать дыру пониже. Подтолкни меня, а? Келсон наклонился и сплетенными пальцами подсадил Дугала, словно помогал ему сесть на лошадь. Хотя от этого усилия голова Келсона закружилась, он не прекращал толкать друга. Дугал извивался червем, пробираясь в отверстие. Он чуть не свалил Келсона, нетвердо стоявшего на ногах, но король уперся плечом в стену и каким-то образом поддерживал ноги друга до тех пор, пока руки Дугала не нашли опору на полу с другой стороны и он не смог сам протащить внутрь тело. Они уже знали, что с другой стороны нет прямого выхода. Надеясь попасть на поверхность, они оказались в усыпальнице, влажной и пахнущей гнилью, вероятно, только первой в долгом ряду похожих гробниц, подобных залам пещеры, по которой они шли до этого. Обитатель гробницы, очевидно, лежал в гробу из цельного ствола дерева, установленного на пьедестале из груды камней. Он был обернут не то покровом, не то знаменем, но уже настолько прогнившем, что прочитать надпись не представлялось возможным, по крайней мере, с их точки обзора. Пол вокруг был усыпан остатками давно сгнивших венков. Но не острый запах гниения и древней смерти беспокоил Дугала больше всего, когда он поднимался на ноги, отряхивая руки и колени от пыли. Он боялся, что теперь очень скоро последуют его собственная смерть и смерть Келсона: в полудюжине шагов за гробом высилась еще одна стена, очень похожая на ту, которую они только что пробили, хотя и отштукатуренная, и расписанная давно потрескавшейся фреской. И хотя посреди стены имелась деревянная дверь, она была плотно закрыта и не имела замка. Она не поддалась, когда Аугал приблизился и попытался надавить на нее плечом, вначале слабо, а потом со всей силы. Удар отдался эхом в замкнутом пространстве усыпальницы. - Она заперта на щеколду с другой стороны? - послышался опасливый вопрос Келсона, который нагнулся и выглядывал из отверстия. - Похоже, - ответил Дугал, возвращаясь к нему. - Но мы будем об этом думать, когда протащим тебя сюда. Интересно, кто здесь похоронен. Все кажется очень старым. Келсон в это время проталкивал в отверстие их плащи, пустую флягу и седельные вьюки, затем нагнулся и просунул правую руку и голову. - Сейчас мне плевать, насколько древним оно выглядит, - сказал он, начиная извиваться, пытаясь пролезть в дыру. - Вопрос в другом; смогу ли я тут протиснуться? - Должен, - ответил Дугал, подхватывая правую руку Келсона. - Ты пошире в плечах, чем я, так что будет немного тесновато - и, к сожалению, никто не может подтолкнуть тебя сзади, но... Хорошо. Ты можешь оттолкнуться, а я тебя потяну? - Оттолкнуться, - пробормотал Келсон, пытаясь превратить слова в действия. Теперь его ноги висели свободно, а тело застряло посередине, причем под ним оказалась зажатой одна рука. Келсон резко вдохнул воздух, - Боже, я сейчас оторву себе руку! - Нет, все будет в порядке. - Да, ведь не твоя рука пропадает! - Что правда, то правда. Дугал ухватил Келсона под правую руку, уже протиснувшуюся внутрь, и стал тянуть друга в усыпальницу. - Если можешь, немного изогни спину. Побольше веса на правую сторону. Не хотелось бы терять еще несколько часов, увеличивая дыру. - Придется, - заметил Келсон. - Я застрял. - Ты не застрял. - Дугал, у меня кожа сдирается! - Это не беда. Ты почти пролез. А теперь полегче - я почти освободил твою вторую руку. Немножко слева покрутись, если можешь. Так, давай! Келсон кричал, пока Дугал тащил его остаток пути, и почти рыдал, когда они рухнули на каменный пол - Дугал не смог удержать Келсона, и сам не устоял на ногах. К счастью, падение смягчила груда плащей, валявшаяся рядом. Дугал тут же сел и стал помогать Келсону, но король только качал головой и согнулся, держась за низ живота и втягивая воздух сквозь стиснутые зубы. - С тобой все в порядке? - спросил Дугал. - Будет через минутку, - прохрипел Келсон с побелевшим лицом, когда Дугал помогал ему сесть. - Хотя не могу сказать то же самое о будущих наследниках Халдейнов. Дугал с трудом сдержался, чтобы не рассмеяться. - Прости, но было уже поздновато проталкивать тебя обратно и начинать все сначала. Ты ведь, на самом деле, не так уж и пострадал? - Только моя гордость. Келсон все еще дрожал, но смог встать на колени, а потом при помощи Дугала и поднялся на ноги. - Давай посмотрим, куда мы забрались. В дополнение к фреске на стене с дверью, имелась еще одна: как раз там, где они проделали дыру. Долгие годы и влага сделали рисунок нечитаемым. Однако их в настоящий момент больше интересовало тело. От легкого прикосновения Дугала покрывающая гроб ткань осыпалась, распавшись на нитки. Дугал склонился поближе, с удивлением обнаружив, что у гроба нет крышки, и тело закрывала только истлевшая ткань. - Ну-ка, иди сюда, взгляни вот на это, - прошептал Дугал, подзывая Келсона, который подошел нетвердой походкой. Перед ними лежал скелет. Кожаная часть одежды и металл кольчуги, в которых хоронили мертвеца, до сих пор оставались целы. Шерстяная ткань снаряжения и брюки рассыпались прахом от одного дыхания, и из-под них показались желтоватые кости. На черепе был шлем с гребнем. Таких в Гвиннеде не видели уже несколько столетий. Но внимание Дугала привлекли не доспехи, которые заметил Келсон, когда положил руки на край гроба, чтобы повнимательнее рассмотреть содержимое, а какой-то ровный узор из красных нитей, лежащих по всему телу, подобно сетке. Ячейки примерно равнялись ширине ладони. Каждый узел украшал небольшой сероватый камень с дырочкой, просверленной в середине, чтобы продернуть нитку. - Что это? - прошептал Келсон, вопросительно поглядывая на Дугала. Тот пожал плечами, а потом, поднеся руку поближе к одному из камней, задержал над ним ладонь. - Не знаю. Что-то магическое, как мне кажется. Защитный заговор или что-то в этом роде. Насколько я могу сказать, теперь уже все улетучилось, но осталась какая-то энергия. - Дерини? - Это ти спрашиваешь меня? - Сейчас я не могу ничего сказать, - ответил Келсон - Из чего это сделано, как ты думаешь? Дугал осторожно попробовал одну из нитей. - Шелк? И на некоторых камнях есть следы огранки, хотя другие никак не обрабатывались, если не ошибаюсь. Однако все это очень старое. Никогда не видел ничего подобного. Хотелось бы мне, чтобы тут рядом с нами были отец и герцог Аларик. Келсон вздохнул, оглядываясь в комнате. Теперь, удовлетворив первое любопытство и познакомившись с обитателем, они снова вернулись к вопросам спасения и выживания. Непосредственным путем к свободе являлась дверь, к которой вернулся Дугал, а Келсон внезапно обнаружил, что у двух боковых стен усыпальницы - естественных стен пещеры - в большом количестве - на высоту до колена - навалены разнообразные подношения умершему: глиняные кувшины и горшки, сгнившие корзины, покрывшиеся плесенью деревянные сундуки. А в такие подношения традиционно включались еда и вино. Когда Келсон повернулся к Дугалу, чтобы сказать об этом, тот уже сам бросился к дарам, но прежде из груды плащей, поднял то, что осталось от кинжала. - Как ты считаешь, там уже все испортилось? - спросил Келсон, когда Дугал попытался открыть крышку первого кувшина. - Сейчас узнаем, - ответил Дугал. - Очень надеюсь, что что-то еще можно использовать в пищу. Крышка вылетела, и Дугал заглянул внутрь. Исследовав содержимое за пару секунд, Дугал запустил руку внутрь и достал горсть зерна, подернутого плесенью. - Ну, мы по крайней мере на правильном пути, хотя не уверен, что достаточно голоден, чтобы уже бросаться на подгнившее зерно. Я надеялся найти вино. Вероятно, здесь держится постоянная температура, так что вино вполне могло стать только лучше, если, конечно, хорошо закрыто. Мы, конечно, можем быстро опьянеть, но оно питательно, да и воды в любом случае нет. Они, в самом деле, после нескольких попыток нашли кувшин с вином. Оно оказалось кисловатым, но пить было можно. Сделав несколько глотков, Дугал отправился к запертой двери и положил на нее руки, прижав ладони к дереву на том уровне, где, по его прикидкам, следовало находиться задвижке. Келсон наблюдал за тем, как его названный брат закрыл глаза и замедлил дыхание, сожалея, что сам он настолько беспомощен. Но он не мог пока даже всерьез помыслить об использовании своих способностей - от одного только усилия у него начинала болеть голова. - С другой стороны там просто защелка, - сообщил Дугал через пару минут, не открывая глаз. - Думаю, что смогу ее сдвинуть, но она очень тяжелая. Мне потребуется твоя помощь. - Не знаю, как смогу тебе помочь, - ответил Келсон, подходя к Дугалу. - Но сделаю все, что в моих силах. - Сядь, прижавшись спиной к двери, и попытайся открыть сознание, чтобы я мог за него уцепиться и черпать энергию, - велел Дугал, обхватывая правой рукой шею Келсона, когда король подчинился. - Постараюсь не очень на тебя давить. Келсон закрыл глаза и попробовал расслабиться, но черпать энергию оказалось практически неоткуда, так как ее запасы были очень ограничены, и сам процесс доставил королю большие неудобства. Тем не менее, с другой стороны двери послышался скрежет дерева о дерево. Это время показалось Келсону вечностью. Но затем дверь поддалась. Он резко со стоном вышел из транса. Голова болела так, что у него темнело в глазах. Он с трудом сумел сфокусироваться, повернувшись на руках и коленях, когда Дугал полностью распахнул дверь. Перед ними открылось еще одно помещение, очень похожее на то, в котором они находились, с еще одной дверью на противоположной стене и еще одним гробом из цельного ствола дерева, стоящим посередине. Он также был закрыт сгнившим покровом, от которого остались лишь лоскутки. Дугал медленно поднялся на ноги и с опаской направился к следующей двери, но она точно также оказалась закрыта с противоположной стороны. Он уже сжал пальцы в кулак и занес руку для удара, но остановился в последнее мгновение и просто приложил кулак к двери, а затем уперся в него лбом. Он попытался улыбнуться, когда наконец повернулся к Келсону, однако в глазах стояло отчаяние. - Определенно, когда все это строили, о нас никто не подумал, - чуть слышно сказал он. - Никто не предполагал, что кто-то соберется выйти наружу, после того как эти двери заперли! - Ты думаешь, в той гробнице все точно так же, как в первой? - спросил Келсон, с трудом поднимаясь на ноги у первой двери. Его качало. - Вероятно, - ответил Дугал. - И справиться с задвижкой с этой стороны нет другого способа, кроме того, который я использовал. И нам никак не узнать, сколько тут всего усыпальниц. А если эти две на самом деле такие старые, как кажутся, а пещеры продолжают использовать, то здесь могут оказаться десятки, даже сотни гробниц. Келсон на мгновение закрыл глаза, качаясь даже несмотря на то, что спиной прислонился к стене, затем тяжело вздохнул и направился к Дугалу. - В таком случае, нам лучше поскорее взяться за дело. Мне бы хотелось уже завтра или послезавтра поспать в нормальной постели. Со мной все в порядке, - добавил он, когда Дугал подхватил его под руку и посадил рядом с второй дверью. - Вытягивай энергию, сколько нужно, чтобы делать дело. Я буду тебе помогать, даже если потом смогу только ползать. Дугал вернулся в первую усыпальницу, взял плащи и пустую флягу, затем наполнил ее вином из открытого кувшина, после чего вернулся к Келсону, встал на колени перед второй дверью, и приложил к ней ладони. На этот раз задвижка сдвинулась немного легче, поскольку он уже знал, что делает. Но ему все равно пришлось забрать у Келсона слишком много энергии, а в одиночку Дугал пока не мог справиться. За второй дверью располагалась следующая усыпальница, с еще одной дверью на противоположной стене. Двое друзей, шатаясь, а временами и ползком добрались до нее и отдыхали почти час перед тем, как попытаться ее открыть - и вскоре оказались в следующей усыпальнице. *** Пока Келсон с Дугалом с трудом медленно перебирались из усыпальницы в усыпальницу, хотя захоронения и стали казаться более свежими, начиная примерно с десятого, обнаруженного ими, Морган с Дунканом пребывали в таком же унынии и с почти такой же сломленной волей, хотя и не были столь же голодны. Они оставили часть своих спутников в лагере у водопада, чтобы те несли там вахту, а сами продолжили поиски с Кьярдом и Дхассом, проверяя лозой путь подземной реки. Когда они вчетвером сидели у костра и ели зайца, пойманного и зажаренного Дхассом, Морган снова задумался, не теряют ли они попусту время, продлевая страдания, вместо того, чтобы окончательно признать, что Келсон и Дугал мертвы. - Вы, и правда, считаете, что есть надежда? - спросил Кьярд, упираясь подбородком в колени. Морган резко поднял голову, подумав, не удалось ли старику уловить его мысль. Когда-нибудь ему и впрямь следует попытаться побольше узнать об этом втором зрении, которым Кьярд оправдывал слишком многие свои ощущения, необъяснимые иным способом. - А ты готов бросить поиски, Кьярд? - ответил он, когда на него удивленно посмотрел Дункан. Кьярд покачал головой и вздохнул, обхватывая колени руками, что давало хоть какое-то успокоение - чего не могли сделать ни слова Моргана, ни чьи-либо еще. - Нет, я с вами до конца, сударь. Просто я не знаю, понравится ли нам то, что мы наконец найдем. Сама мысль о том, чтобы опускать в землю молодого парня... Вы, конечно, не верите, что они столько времени оставались живы. - Я не могу сдаться до тех пор, пока не останется абсолютно никакой надежды! - воскликнул Морган. Пламя костра резко взметнулось вверх, когда он вылил в него остатки из своей чаши. Затем он поднялся на ноги и, слегка пошатываясь, отправился на край освещенной поляны. Через несколько секунд к нему присоединился Дункан. - С тобой все в порядке? - Нет, со мной не все в порядке, и не будет в порядке, пока мы не будем знать правду, - резко ответил Морган, и сразу пожалел о таком тоне. - Прости, Дункан, - тут же добавил он. - Наверное, все случившееся в конце концов подействовало мне на нервы - сознавать, что мы сделали все, что в наших силах, и это не помогло. Ведь нам, пожалуй, в конце концов придется признать, что они, и правда, мертвы. - Ну, до этой точки мы еще не дошли! - с чувством сказал Дункан. - И мы ее не достигнем, пока у нас остается вера, что мы их найдем. - Вера, - на губах Моргана мелькнула горькая усмешка, когда он посмотрел на Дункана. - Тебе легко говорить. Однако моя вера сейчас несколько поколебалась, Дункан. Как Бог мог сделать такое с нами? Как Он мог допустить, чтобы это случилось? - Может, Он проверяет нас. - Ну, если это так, то я отказываюсь от проверки. - Нет, ты не отказываешься, - ответил Дункан, - потому что я тебе не позволю. Давай попробуем еще разок связаться с Келсоном и Дугалом. Послать им Зов. Если они все еще живы, то мы им, в самом деле, нужны. Они вернулись к костру, затем Кьярд и Дхасс, по просьбе двоих Дерини, сели рядом с ними, чтобы давать Моргану и Дункану необходимую энергию. Кьярду и Дхассу теперь было легко это делать, потому что подобный ритуал совершался каждый день, утром и вечером, с тех пор, как они покинули лагерь у водопада. На этот раз они добились не большего успеха, чем в предыдущие, после чего Кьярд с Дхассом плавно перешли из состояния транса в обычный сон. Морган же с Дунканом, все еще не разрывая связи друг с другом, почти час лежали без сна, вспоминая тех, кого искали. *** А те двое тем временем продолжали пробираться из усыпальницы в усыпальницу. Каждое следующее захоронение было более поздним, чем предыдущее и в каждом имелась закрытая дверь, преграждающая движение вперед. Они пытались ничего не трогать, кроме необходимого для выживания, потому что отнюдь не хотели показывать неуважение к мертвым, которых тревожили в своей попытке вырваться на свет. Однако при первой же возможности они вооружились, на тот случай, если после внезапного появления из гробниц их встретят враждебно, и придется вступить в схватку, до того, как их объяснения выслушают. Само их присутствие в гробницах вероятно будет рассматриваться как надругательство и осквернение священного места. Они также продолжали осматривать съестные припасы в каждой новой гробнице. Силы Келсона истощались особенно быстро, так как он постоянно отдавал энергию, необходимую Дугалу для открывания дверей. Кислое вино поддерживало их, но они оба постоянно были слегка пьяны, пока Дугал не обнаружил, как воспользоваться своими способностями, чтобы противодействовать эффекту опьянения, по крайней мере, для себя самого. Что касается Келсона, ему, по мнению Дугала, лучше было как раз оставаться чуть нетрезвым - это немного облегчало головную боль, сопровождавшую его постоянно с момента прихода в сознание. Дугал многое бы отдал, чтобы найти зерно, не зараженное насекомыми и не заплесневевшее, или корочку хлеба, еще не ссохшуюся до состояния известкового раствора, который они отколупывали из первой стены. Но приемлемым для потребления оставалось только вино. Единственная попытка Дугала съесть горсть зерна закончилась ужасными спазмами живота, перешедшими в потерю сознания и галлюцинации, в результате чего они не могли продолжать путь целые сутки. За это время Дугал настолько ослаб, что не смог даже поддерживать магический огонь, и отчаявшемуся Келсону пришлось отломить от сундуков с подношениями несколько досок, чтобы зажечь факелы, при свете которых он смог ухаживать за Дугалом. Реакция организма на зараженное зерно показала не только опасность отравления старыми продуктами, но и какое количество энергии Дугал тратил на поддержание магического огня. Все случившееся научило их быть осторожными и экономными. В дальнейшем они предпочли использовать факелы, а не магический огонь, хотя и пытались ничего не разрушать, кроме деревянных сундуков с подношениями. На самом деле, когда им впервые захотелось освободить мочевой пузырь, они некоторое время обсуждали, какое место будет наименее оскорбительным, не желая осквернять священную землю. Дугал каждый раз переживал, когда ему приходилось освобождать еще один сундук и ломать его на факелы. Некоторые были очень красиво сделаны. Таким образом освещая себе дорогу факелами они открыли дверь очередной усыпальницы, и это захоронение неожиданно оказалось совсем свежим. Венки из вечнозеленых растений, разбросанные по полу вокруг пьедестала, почти не изменили цвет. А обитатель гробницы умер не более недели или двух назад. Он, похоже, был ненамного старше их самих - ему казалось не больше двадцати пяти или тридцати. Он лежал не в деревянном гробу, как большинство захороненных, кроме последних предшественников, а прямо на ткани, которой был застлан пьедестал из кучи камней. Тело завернули в плащ, под которым оказалась одежда из добротной темной-серой шерсти, доспехи отсутствовали. Знакомая сетка из красных нитей покрывала его с головы до ног, но эту, похоже, сплели из грубой шерсти, а не шелка, в узлы же поместили не драгоценные камни. Даже Келсон, чьи обычные ощущения были несколько размыты вином, а способности снижены до малой части обычного уровня, мог сказать, что сетка не заговорена. Однако гораздо больший интерес представляли подношения умершему, оставленные на небольшом столике, стоявшем в головах возвышения: плоские круглые хлебцы, сильно засохшие, но еще не покрывшиеся плесенью, плотно закрытые фляги с элем, который не только не испортился, а показался почти амброзией двум изголодавшимся юношам. Когда Келсон смотрел на то, как лежал хлеб и стояли кувшины с элем, ему вспомнились хлеб и вино - дароприношения во время мессы, и он указал на это Дугалу после того, как они жадно заглотили по несколько кусков. Находка съедобной пищи, первой, попавшей им в рот после многих-многих дней, временно отодвинула необходимость проникать за следующую дверь. - Неважно, по какой причине они все это тут оставили, - сказал Дугал, вытирая рот рукавом после большого глотка из кувшина. - Я рад, что так получилось. Возможно, они спасли нам жизнь. - Да уж, - пробормотал Келсон с набитым ртом, когда Дугал поближе склонился над неподвижным восковым лицом трупа. - Как ты думаешь, от чего умер этот парень? Он очень молод. И, главное, сколько он тут лежит? Дугал покачал головой. - Не знаю. Неделю? Самое большее, две. Взгляни на эту зелень, - добавил он, носком сапога подбрасывая ветки, валяюшчеся вокруг пьедестала. - Они ведь совсем свежие, так что не могут тут долго находиться. - Наверное, ты прав. утолив голод и жажду, друзья наполнили флягу элем и прихватили две последние буханки хлеба, завернув их в край плаща Дугала, после чего придвинулись к двери. Келсон все еще нетвердо стоял на ногах, но чувствовал себя лучше, чем когда- либо с момента прихода в сознание. Он держал зажженный факел, когда Дугал склонился перед дверью и, как обычно, приложил ладони к тому месту, где с другой стороны должна находиться задвижка. Келсон держал руку на шее Дугала, чтобы тому было легче черпать из него энергию. Келсон гораздо легче перенес это усилие, чем раньше, и все еще стоял на ногах, когда дверь поддалась и открылась. На этот раз помещение за нею оказалось пустым, хотя дверь с другой стороны была так же прочно закрыта, как и другие. На этот раз Келсон сел на пол рядом с Дугалом, потому что оба не успели даже частично восстановить силы для еще одной попытки. Но ждать они не могли, даже сознавая, как им будет тяжело открывать вторую дверь подряд. За этой последней преградой могла лежать свобода... Келсон вздохнул с облегчением, когда она открылась, а затем вдохнул свежий холодный воздух, попахивающий сосной и дымком. Поднимаясь на дрожащих ногах, король ухватился за полу плаща Дугала. Впереди простирался коридор, по обеим сторонам которого в специальных подставках горели факелы - определенный знак, свидетельствующий о том, что они вернулись к живым людям, да и воздух больше не был затхлым и влажным, как в гробницах, хотя они еще и не выбрались наружу. - Слава Богу! - прошептал Келсон, когда они с Дугалом нетвердой походкой направились в ту сторону, откуда ощущалось дуновение ветерка, с наслаждением втягивая воздух. - Дугал, мы выбрались! Мы свободны! Не успев сделать и дюжины шагов, они вышли из пещеры на открытое место. Там обнаружился костер - и люди, сидевшие вокруг огня, уставились на них в ужасе и изумлении. Келсон с Дугалом тоже застыли на месте, и какое-то время все просто безмолвно взирали друг на друга, причем один из людей у костра украдкой перекрестился. Тут же другой вскочил и попытался с криком: - Духи! Мертвые восстали! - Это не духи! - рявкнул еще один. - Это разбойники. Они пытались ограбить туам койсригт! Хватайте их! - Воры! Надругательство! - подхватили крик остальные, и внезапно все они, выхватив оружие, ринулись на двоих друзей. У Келсона не было времени даже подумать, почему их атакуют, он был слишком потрясен, чтобы выхватить старый короткий меч, заткнутый за пояс - даже если бы у него и осталась физическая сила сражаться. У Дугала хватило воли выхватить оружие, одновременно крича нападавшим, чтобы они отступили и что перед ними король, но, казалось, его никто не слушал. Келсон слабо сопротивлялся, когда на них набросились, пытаясь объяснить, что он не вор, а король. Ведь река, определенно, не могла вынести их за пределы Гвиннеда? Но его перекричали. Старший приказывал связать их и не слушать, что говорят осквернители святых мест. Когда Келсона повалили на землю, крича что-то на малопонятном диалекте, король заметил, как Дугал рухнул под натиском по меньшей мере шести человек, причем один из них ухватил Дугала сзади за шею, и лицо друга побагровело. Келсон продолжал сражаться за свою жизнь, уже обезоруженный, его голова раскалывалась от боли, кровь стучала в висках, и он почти терял сознание, и вдруг король увидел, как в огромном кулаке нападавшего мелькнул кинжал, целящий ему прямо в голову. Он попытался увернуться или, по крайней мере, отклонить удар, но не смог отпрянуть достаточно быстро и достаточно далеко. Его голову пронзила боль, причем в том же месте, которым он ударялся раньше, и все вокруг погрузилось во мрак. Глава двадцать третья Не бойся смертного приговора, вспомни о предках твоих и потомках (Сирах 41:5) С Дугалом тоже обошлись грубо, но он во время борьбы ни разу не терял сознание, хотя и был близок к этому, когда один из нападавших схватил его за шею и чуть не придушил, в то время как другие держали его за руки. В надежде предотвратить худшее и понимая, что он не может надеяться на побег, по крайней мере, сейчас, Дугал расслабился и притворился, будто лишился чувств. После этого его положили на землю, стянули с него плащ и пояс, но горло отпустили и больше не били. Однако притворство далось ему с большим трудом: он видел, как упал король, и смертельный блеск кинжала над его головой. Дугал не заметил, как ударили Келсона и куда, но король тут же прекратил сопротивление. Дугал в отчаянии молился, чтобы они не убили Келсона, и изо всех сил пытался не разрыдаться. Хотя ему страшно хотелось вскочить и броситься к королю, он понимал: это все равно не поможет Келсону - если теперь, им вообще, что-то поможет - а его самого только сильнее изобьют, а то и убьют. Если же Дугалу удастся остаться в живых, то, возможно, с пленителями еще удастся договориться, хотя сейчас они так громко вопили об осквернении могил и воровстве, что едва ли были расположены слушать. Тем не менее, Дугал удачно изобразил потерю сознания, пока его продолжали обыскивать. Думая, что он не слышит, пленители сделались словоохотливыми, правда, изъяснялись они на каком-то странном диалекте, в котором Дугал понимал лишь слово из десяти. Правда, одно из них ему удалось уловить совершенно определенно, и это было слово "рыцарь".., они все повторяли его, когда добрались до золотых шпор. Они сняли шпоры, явно понимая, что те представляют ценность, а затем, поразмыслив, решили забрать и сапоги. Когда они сняли сапоги, не обращая внимания на его поврежденную лодыжку, Дугал, в самом деле, чуть не лишился чувств, хотя прекрасно понимал: эти действия разумны, с их точки зрения, поскольку уменьшают вероятность побега. Без сапог и без оружия в горной местности, он определенно не сможет далеко уйти. Они также стащили кожаную безрукавку, оставив его на холоде лишь в рубашке и штанах. Это позволило им обнаружить медальон святого Камбера и кристалл, принадлежавший матери, и они забрали и то, и другое. Они лишили его и перстня-печатки Макардри, после чего перекатили на живот, заломили руки на спину и связали. Тут они тоже действовали со знанием дела, связав запястья и дополнительно проведя веревку вокруг больших пальцев, так, что он не смог бы опустить Руки даже до пояса, не то что развязаться. От этих действий заболело поврежденное запястье, хотя Дугал и думал, что оно практически зажило, но он смог выдержать эту боль. Однако лодыжка заставляла его стонать, когда они связывали его щиколотки, потом колени, а потом подтянули ноги к рукам и, продев веревку вначале через скрученные запястья, обвязали ее вокруг шеи так, что если он станет сильно дергаться, то задушит себя сам. Но затем, когда двое из них перекатили его на бок, собираясь поднять и куда-то нести, веревка врезалась в горло, и Дугал наконец потерял сознание. Очнулся Дугал от приглушенного гула голосов. Он все еще не вполне пришел в себя, веревка давила на горло, но он понял, что оказался в небольшой полутемной комнатке, и лежит на левом боку. Лицо касалось сплетенной из трав подстилки, все еще пахнущей свежестью. Во рту был платок-кляп, что отнюдь не облегчало дыхание, а левое плечо так затекло от неудобного положения, что он чуть не застонал, слегка изменив положение. Но, по крайней мере, в голове просветлело через несколько секунд. Теперь, когда для себя он сделал все что мог, нужно было позаботиться о Келсоне. Комната была не полностью погружена во мрак - немного света проникало из-под двери, расположенной поблизости, откуда продолжали разговаривать голоса - но из своего теперешнего положения Дугал практически ничего не видел. Он чуть опять не задохнулся, пытаясь приподняться на бедре, чтобы осмотреться. Б конце концов, ему пришлось изогнуть спину и перекатиться на живот, чтобы он мог поворачивать голову. Точно таким же образом связанный Келсон лежал неподалеку, его глаза были закрыты, но он дышал. Слава Богу! Испытав огромное облегчение, Дугал опустил подбородок на подстилку и закрыл глаза. Его ступни болтались в воздухе, но в таком положении веревка меньше всего давила на шею. Ему требовалось оценить ситуацию, в которую они попали. Во-первых, если брать положительные моменты, то он сам, кажется, травмирован не больше, чем когда начались их несчастья, хотя он не был уверен, что может то же самое сказать о Келсоне. Король оставался без сознания, и удар по голове определенно не улучшил его состояние после первого сотрясения мозга. Также положительным можно было считать тот факт, что они оба наелись хлеба и напились эля, что обнаружили в последней гробнице. Конечно, это едва ли расположит к ним пленителей, которые и без того считали обоих юношей грабителями и осквернителями святынь, и все же пища придавала Дугалу сил. Он, конечно, предпочел бы что-то более существенное, чем хлеб - например, кусочек оленины или куропатку, или, наконец, пирог с голубятиной или что-то еще в этом роде, чем можно по-настоящему насытиться. Правда, после многих дней на во