ловечеством, поскольку представляют угрозу для последнего. Эти участки фонограммы прекрасно сохранились. Но вот Горбовский задал вопрос о приоритетах и задачах метагомов. "Никаких секретов",-- сказал Логовенко и, видимо, начал отвечать. Однако, на кристалле эта часть беседы отсутствует. Кто-то старательно стер запись всех слов, произнесенных на протяжении получаса. -- Вывод кажется ясным,-- подытожил Клавдий.-- Из фонограммы тщательно вымараны все места, где говорится о конкретных свойствах метагомов. Нам оставили только общие слова. -- Согласен,-- сказал Максим.-- И поневоле мы вынуждены задуматься над очередным проклятым вопросом. Итак -- cui prodest? -- Сам третий день день ломаю голову, кому это могло быть выгодно,-- сквозь зубы признался Клавдий.-- Шеф, у меня даже возникло опасение, что пресловутые лакуны созданы вовсе не Логовенкой, а кем-то другим. Поскольку Комов и Горбовский отпадают -- следовательно, кто-то посторонний и очень могущественный не только следил за беседой, но вдобавок воздействовал на участников встречи и записывающую аппаратуру. -- Кто же? -- Простейший ответ -- опергруппа управления "Т". -- Отпадает,-- с сожалением сказал Максим.-- Они не имеют такой техники. Этого не смогла бы сделать даже служба "Ф". -- Кого же мы знаем настолько могущественного, чтобы вмешаться в разговор с люденами? -- Боюсь, это могли быть только Странники. Или Рейнджеры. Худоев слишком давно работал в Конторе, а потому морально был готов принять такую версию. После очень короткого раздумья он согласился, что здесь поработала одна из ВСЦ, она же -- ИВУ. Больше некому. Элементарная логика, основанная на принципе исключения невозможного, приводила к однозначному выводу: если технология земного уровня не способна стереть запись на кристалле и в памяти -- следовательно, это сделал представитель цивилизации более высокого класса. Иными словами -- Резидент. -- У вас есть соображения, для чего Резиденту понадобилось портить фонограмму? -- спросил Клавдий. -- Соображения имеются, но нуждаются в проверке. -- А если побеседовать об этом с Логовенко? -- Он уклоняется от общения,-- сообщил начальник отдела.-- Я не стал настаивать. Если метагом не хочет говорить -- все равно ничего из него не вытянем. Больше толку будет, если связаться с коллегами... Если нас пожелают выслушать. Клавдий склонил голову, соглашаясь с этим выводом. После смерти Экселенца и отставки Этернала президентом "второй Комиссии" неожиданно назначили Бутона, не слишком толкового функционера из Корпуса Следопытов. Поскольку ясно было, что Бутон станет информировать о любой мелочи прежних коллег по КОМКОНу-1, Тайная коллегия до предела ограничила контакты со службой "К". По существу Контрпроникновение оказалось вне структуры Вышестоящей Организации. Испытующе поглядывая на шефа, Клавдий проговорил: -- До последнего момента я был уверен, что участвую в охоте на агентуру Странников. Так же считали остальные, включая Тойво. И вдруг выясняется, что вам давно известно... -- Не так уж давно,-- возразил Максим.-- Меньше двух месяцев. -- Допустим...-- Клавдий шевельнул рукой, словно отметал уточнение, как несущественное.-- Но как вы догадались? Имевшейся информации было совершенно недостаточно для подобного вывода. -- Я не догадался об этом,-- признался Максим.-- Мне сообщили разгадку открытым текстом. 17. Саракш. 2 апреля 99 года. В подпространстве разразился шторм средней интенсивности. Прокол континуума сопровождался широким спектром банальных спецэффектов вроде асинхронной вибрации корпуса, пульсирующего резонанса транс-метрики, гравитационных флуктуаций, а также неизбежных в подобном случае менто-наплывов. Люди, будучи от природы существами грубыми и бесчувственными, переносили эти мелкие неприятности с юмором, но вот голованы, с их гипертрофированной экстрасенсорикой, были в шоке. -- Их предупреждали,-- меланхолически прокомментировал Белоусов.-- Нет, как же, они -- высшая раса Вселенной, а потому лучше нас знают, что делать и когда лететь. Пусть теперь сами на себя жалуются. -- По большому счету, не могу не присоединиться и полностью разделяю,-- чистосердечно сознался Максим.-- Но и согласиться не просто. Страдают же, идиоты. -- Жалость первооткрывателя к неразумному субъекту открытия,-- проворчал прогрессор.-- Что предлагаешь? -- Справься, когда посадка. Почувствуют под когтями твердую почву -- сразу полегчает. -- Посадка, братишка, будет нескоро... Витяня Белоусов, старший сопровождающий от КОМКОНа-1, поведал неутешительную историю. Последнее десятилетие на Саракше прошло без больших войн, по каковой причине главные державы вложили немалые средства в совершенствование стратегических комплексов, и теперь вокруг планеты возникло сплошное поле обнаружения. Орбитальную станцию пришлось демонтировать, передислоцировав главную базу на естественный спутник Саракша, а посадочные модули навещали планету лишь после сложных процедур подавления наземных узлов противокосмической обороны. Тем не менее, аборигенам иной раз удавалось обнаружить корабли людей визуально, что породило массу легенд о "летучих яйцах". Поскольку астроцентрическая концепция так и не стала общепринятым учением, обыватели цивилизованных стран были убеждены, что "яйца" гнездятся где-то в окрестностях Мирового Светильника. Для их "призрака-14" эти подробности сулили долгое и нудное маневрирование вне сферы локационного поля. Потом будет посадка на обратной стороне местной луны, и лишь по истечении положенного срока, когда над Лесом опустится ночь, малые планетолеты доставят беженцев в родные джунгли. -- Говоря по-простому, перепады ускорений продлятся еще часа два,-- резюмировал Максим.-- Такими темпами мы вместо пассажиров доставим "груз двести". Причем хорошо остывший. Пошли. На каждого человека приходилось в среднем по шесть с четвертью голованов, так что пришлось попотеть в самом прямом смысле. Максим заходил в каюту, где выли, катались по полу и царапали когтями неподдающийся пластик ополоумевшие от непривычных нагрузок киноиды. Опрокинув на спину первого попавшегося пассажира спецрейса, он, придерживая руками за уши и придавив коленом брюхо, налаживал психоконтакт. Тем временем напарник отшвыривал других голованов, которые, невзирая на сильнейшее недомогание, пытались защитить собрата от посягательств землянина. Следующего голована врачевал уже напарник, а Максим прикрывал ему спину и заодно пытался немного перевести дух. Впрочем, после исцеления третьего или четвертого обитателя каюты киноиды смекнули, что люди вовсе не желают им зла. Точно по приказу вожака, голованы внезапно прекратили бесноваться и лишь тихонько поскуливали, ожидая своей очереди. -- Вроде бы всех подремонтировали,-- сказал наконец Максим.-- Полежу часок. У себя в каюте он вытянулся на койке, заблокировав нервные узлы, рассылающие сигналы усталости и боли. Железы секреции послушно заработали, впрыскивая в кровь ударные дозы гормонального коктейля. Организм стремительно восстанавливался, возвращаясь к нормальному режиму. Жировые клетки растворялись, насыщая органы энергией. Обломки разрушенных молекул соединялись в иных сочетаниях, превращаясь в вещества, остро необходимые изрядно вымотанному телу. В разгар этого физиологического развлечения дверная мембрана разорвалась на короткий миг, впустив голована. Судя по ширине грудной клетки, равно как по высоте холки и редкой проседи, киноид был матерым самцом. В смысле, мужиком. Наверняка повелевал огромным гаремом и обзавелся многочисленным потомством, но года через два кто-нибудь из первенцев, оттаскав папашу на поединке, отберет самых сочных молоденьких жен. И останутся старику лишь одряхлевшие бабки, да почетное право подавать мудрый совет в трудную минуту. -- Это случится не так скоро, как ты думаешь,-- оскалился голован и сел на задние лапы.-- Меня зовут Крруч-Дрит-Шшом. -- Приветствую тебя, Крруч,-- сказал Максим, торопливо натягивая шлем, экранирующий менто-импульсы.-- Раз ты видишь мои мысли -- полагаю, знаешь и мое имя. -- Знаю,-- подтвердил Крруч-Дрит.-- Почему вы это сделали? Кажется, голован был настроен на серьезный разговор. Будь это формальное выражение благодарности за оказанную помощь, он бы говорил высокопарно и цветисто, как то: "Народ голованов милостиво принимает бесполезные знаки заботы и готов простить неразумный народ Земли за грубое нарушение покоя нашего и вторжение без спроса в жилища наши..." Максим шевельнул плечами, разминая затекшие связки. Откликнувшись на его движение, койка предупредительно трансформировалась в кресло. Человек нажал кнопку, послав сигнал тому, кто ждал его команды в соседней каюте. Можно было начинать, но Максим тянул время -- следовало правильно выбрать тональность, чтобы собеседник не замкнулся вдруг на полуслове. -- Вам было плохо -- мы помогли,-- сказал он наконец.-- Разве вы не поступили бы также? Разумеется, они оба прекрасно знали, что голованы ни разу не приходили на помощь терпящим бедствие людям. Может быть не нападали без особых причин, однако никогда не помогали, если им не светила прямая выгода. Земляне слишком избаловали киноидов своим альтруизмом, потакая капризам четвероногих сапиенсов, но не было известно ни единого случая, чтобы голованы ответили бескорыстием или хотя бы благодарностью. Радиация подарила им интеллект, но молодая раса не успела подняться до этических высот и полагала Вселенную in corpore своим должником. Кажется, голованы попросту презирали всех братьев по разуму... Крруч не ответил, отвернул голову. Потом пролаял: -- Мы причинили вам неудобство, но вы помогли нам. Мы запомним. "Он слишком долго прожил на Земле,-- понял человек.-- Вне больших стай они становятся восприимчивыми к другим порядкам. Пройдет время, и голованы научатся быть разумными". -- Я сожалею, что остальные голованы думают иначе,-- сказал он. -- Мы и вы -- разные,-- сказал голован.-- Мы храним память о прошлом, вы -- думаете о будущем. Мы этого не умеем. Нас мало, и мы должны заботиться о себе. Вас -- много, и вы помогаете другим. Нам это непонятно. Вы -- чужие. -- Поэтому голованы выгоняли землян из своих лесов? -- Поэтому тоже. Встав, Крруч направился к выходу. -- Почему вы решили уйти с Земли? -- спросил Максим у его загривка. -- Нам больше нет места на ваших мирах,-- сказал голован и вышел из каюты. Не снимая каску, Максим соединился с соседней каютой. Человек, ни разу не выходивший к голованам, сообщил: -- Когда вы надели шлем, он почувствовал прерывание телепатического контакта и забеспокоился. Однако беседу прерывать не стал -- очень уж хотел выговориться на прощание. Необходимость разрыва с людьми его угнетает. Но потом вы спугнули его. -- Вопросом об изгнании землян? -- Нет. Вопросом о бегстве голованов. В его сознании возник устойчивый образ чего-то ужасного. Это появилось на Земле совсем недавно и превосходит голованов по каким-то способностям, которые они привыкли считать областью, где они сильнее всех. Я не смог разобрать остального -- он закрыл свой разум. На станции, укрытой среди лунных скал, поддерживалась земная сила тяжести. Голованы быстро оклемались, и снова начались идиотские выходки. Самцы молча корчили свирепые рожи и демонстрировали клыки, щенки истошно визжали, а самки истерично требовали безотлагательно переправить их на родной Саракш, где ждут не дождутся истосковавшиеся сородичи. Если же низкие коварные двуногие отказываются немедленно отослать голованов на планету и намерены держать цвет высшей расы в заточении, то голованы оставляют за собой право перегрызть все провода на этой станции и вообще устроить людям веселую жизнь. "Первая Комиссия" в таких случаях обычно уступала и напрягала усилия в отчаянном рвении задобрить младшеньких братишек по разуму. Только на этот раз зарвавшимся четвероногим не повезло: станцией командовал Кобольд Хайлендер (он же Эльф) из службы "П", а с этими ребятами подобные фокусы не проходили. -- Счастливого пути,-- любезно сказал начальник базы.-- Вот вы, а вот -- ваша планета в небе светит. Отправляйтесь хоть пешком, хоть вплавь. Можем подтолкнуть пинком под хвост. Визги, писки, вой, угрозы и демонстрация клыков моментально прекратились. Скоропостижно присмиревшие голованы чинно разошлись по предоставленным в их распоряжение боксам. -- Вот так и надо было с самого начала,-- назидательно резюмировал Эльф.-- Не цацкаться, унижаясь перед обнаглевшей мразью, а решительно поставить на место. Эти полудикие уважают только силу и совершенно не понимают доброго отношения. Принимают за слабость и норовят сесть на загривок. Потом они хорошо посидели в апартаментах Кобольда, обмениваясь новостями и соображениями. Максим подтвердил, что никто голованов с Земли не выдворял, хотя давно следовало. Сами запросились восвояси без объяснения причин. -- Чудеса,-- сказал Эльф.-- Вроде все радости жизни имели на Земле... Впрочем, без объяснения причин -- вовсе не значит, что причин не имеется. -- А почему, как ты думаешь, все транспорты с голованами сопровождают опергруппы Конторы? -- поинтересовался Максим.-- Хотим хотя бы под занавес понять, что их с места сорвало. -- Получается? -- Сложно сказать. Я работал по классической схеме "подслушки": спрятал на корабле сильнейшего ридера... Максим рассказал о результатах телепатического сканирования и внезапно объявившейся на Земле угрозе для голованов. Эльф озадаченно покачал головой. -- Есть соображения? -- спросил начальник базы. -- Я вот думаю, не Резидент ли Странников напугал наших четвероногих нахалов. Хотя, с другой стороны, Резидент должен работать на Земле достаточно давно, а тут речь шла о совершенно новом факторе. -- Странников они навряд ли испугались бы,-- решительно изрек Хайлендер.-- Голову даю на отсечение -- на Саракше тоже работают агенты Странников, но голованы их не боятся. -- Точные данные? -- вскинулся Максим. -- Насколько вообще можно точно утверждать что-либо на этой идиотской планете. Да еще при наших дважды идиотских методах работы! Он с возмущением напомнил события двухлетней давности, когда голованы принялись откровенно выживать работавших с ними людей. При этом киноиды открыто пригрозили: не уйдете добром -- наведем на вас контрразведку гуманоидов. Тогда руководители ведущих подразделений, расквартированных на базе "Саракш" -- бригады прогрессоров и оперативной лаборатории Института экспериментальной истории,-- направили Мировому Совету свои рекомендации. В качестве ответных репрессалий предлагалось немедленно приступить к депортации обосновавшихся на Земле голованов. Однако верхушка КОМКОНа-1 и марионеточных ведомств вроде Академии Астропсихологии учинили вселенскую истерику, обвинив персонал базы в зоологической ксенофобии. Пришлось убрать исследователей из Леса, ограничившись дистанционным наблюдением. -- Знаешь, почему это происходит? -- Эльф рычал не хуже рассвирепевшего голована.-- Штабные умники не понимают изменяющейся обстановки. Мы продолжаем тупо держаться линии, которую полвека назад предложили Терминатор и его соратники! Но концепция, правильная в те времена, дает осечку сегодня. Мы тщательно избегаем контактов с официальными властями доминирующей культуры, но стараемся иметь дело с меньшинствами: оппозицией, мутантами, голованами... Максим недоуменно поднял брови. Люди всегда действовали на других планетах таким образом, и этот факт не вызывал у него прежде ни капли внутреннего протеста. Сейчас, после слов Кобольда, он тоже вдруг почувствовал противоестественность подобного подхода. Только мысли Каммерера были заняты другой проблемой, и он сразу провел очевидную аналогию: возможно и Странники точно так же работают на Земле. ВСЦ предпочитают иметь дело с анклавными культурами, со всевозможными диссидентами. Меньшинства привычны к конспирации, они сохранят в тайне контакт с иным разумом... -- Ты полагаешь, цивилизация Саракша созрела для полномасштабного контакта? -- Я полагаю, у нас больше нет ни причин, ни возможности таиться от них,-- голос Эльфа сделался усталым.-- Правительство северян объединило континент под своей властью, подавило варваров и все активнее продвигается вглубь Страны Мутантов. Их контрразведка уже нащупывает нас, еще немного -- всю земную резидентуру попросту расшифруют, и получится скандал похлеще истории с тагорянами. Подозреваю, что похожая ситуация складывается на Гиганде, Коците и Беллерофонте. Уже сегодня я вынужден ограничивать активность мероприятий, чтобы не нарушить проклятую конспирацию. Мы только фиксируем события, но не направляем их! "Возможно, так же ограничена в своих возможностях земная резидентура Странников,-- подумал Максим.-- Будем надеяться, что действия Конторы затрудняют агентам ИВУ их работу против человечества. Если мы добились, что они только фиксируют события, но не направляют их -- это было бы огромным успехом..." Между тем Эльф продолжал возмущаться: -- Голованов и мутантов мы на Землю возим, хотя больше пользы вышло бы, если устроить такое турне для нескольких особо умных ребят из правительств главных держав. Вот, прокатили недавно Колдуна в Харьков... Слыхал про эту историю? -- Слыхал, конечно,-- Максим решил воспользоваться удобным случаем и перейти к делу.-- Кстати, как ваша дружба с Колдуном? -- Это не дружба, а черт знает что,-- вздохнул Хайлендер.-- Он тебе очень нужен? -- Хотелось бы встретиться со старым приятелем. Неделю назад он покинул Землю при странных обстоятельствах. -- У меня нет надежного канала для связи с этим живым идолом,-- признался Эльф.-- Когда ему нужно, Колдун сам назначает время и место встречи. Только такая радость случается один, много -- два раза в год. Обычно мы общаемся со старостами общин. -- Думаю, со мной он повидаться не откажется,-- самоуверенно заявил Максим.-- Ты только скажи, сколько у меня времени в запасе. Кобольд задумчиво прищурился, как бы пытаясь разобраться: хвастает ли геноссе Каммерер, или действительно припрятал козырного туза в манжете. Потом сказал, что точных цифр назвать никто не может. Во всяком случае, планетолет пробудет на Саракше несколько часов, пока защищенные от радарного обнаружения орбитальные платформы перезаряжают свои конденсаторы. Антигравы бесшумно опустили полусферу планетолета на крохотную площадку, расчищенную в чахлом перелеске, отделявшем мрачные заросли на Севере от обильно удобренных стронцием южных джунглей. Голованы величественно спустились по трапу, построились колонной (молодые матери и щенки -- в середине походного строя, матерые бойцы обоего пола -- по периметру) и затрусили в родные края. Проводив их взглядом, Максим оттолкнулся от корпуса и полетел вдоль русла Голубой Змеи, рассекая плечом ночной воздух. Он снова оказался на планете, безжалостно и бестолково переломившей его судьбу. Планета-фатум. Планета-проклятие. Планета навязчивых воспоминаний. Планета несбыточных надежд. Максим летел с милого севера в не менее милую сторону южную, почти не вмешиваясь в работу начиненного миниатюрными агрегатами пояса. Местность прочно впечаталась в память, так что он отыскал бы верную дорогу, даже изменись эти края гораздо сильнее. А перемены были заметны даже при таких неблагоприятных факторах, как ночь, высота, скорость и дождь. Джунгли затягивали раны, причиненные жаром плазменных шаров и последовавшими осадками. Обитатели этих мест тоже стали немного другими. Радиация падала в строгом соответствии с "законом семерки", и мутации мало-помалу сходили на нет. Перенасыщенный землянами Департамент науки наладил выпуск медикаментов и дезактиваторов, пусть не слишком эффективных, но все-таки помогавших очищать местность и лечить генетические уродства. Судя по добротности строений, народ здесь жил несравнимо лучше, чем во времена, когда на Саракш впервые занесло Макса Ростиславского. Хотя, спору нет, попадались мутанты того самого пошиба, которых нежелательно показывать несовершеннолетним детям... Сбросив напряженность антигравитации, он сделал круг над поселением, которое за сорок земных лет основательно разрослось и похорошело. На месте прежних, из хвороста, хижин стояли бревенчатые и каменные хаты с антеннами на крышах, деревню окружали ухоженные квадраты огородов. А вот исполинское здание ангара бесследно исчезло, лишь кое-где из высоких колючих кустарников выглядывали бетонные плиты фундамента. Уже наступил поздний вечер, но в окнах горел свет -- деревня еще не спала. Наверняка всем миром смотрели по второму национальному каналу какой-нибудь душетерзательный сериал. Сверху даже без ночного зрения был отлично виден яркий желто-зеленый фонарь на крыше, которым полагалось обозначать жилище старосты. Максим приземлился во дворе и вошел в дом, вспоминая слова, подобающие позднему гостю. Многочисленное семейство раздраженно зашипело: мол, не отрывай от экрана. Лишь дряхлый старец с жиденькими седыми ниточками на подбородке и верхней губе ответил ритуальной формулой, добавив: -- Сейчас уже никто так не говорит. Скажи, сынок, какая незадача привела тебя в наши убогие края? Услышав, что ночной пришелец желает видеть Колдуна, домочадцы стремительно прониклись священным трепетом. Подобная реакция показалась Максиму странной -- его просьба не должна была напугать мутантов. Но вот напугала же! Или это не испуг, а любопытство?.. Желая успокоить аборигенов, землянин пояснил: -- Вы ему передайте, что пришел человек, который жил здесь полсотни дождей назад, а потом улетел на большой крылатой машине. Внимание обитателей большого дома снова возвратилось к голубому экрану, где близилась к апосаракшию (термин "апогей" был здесь, безусловно, неуместен) очередная любовная драма. А староста вдруг заулыбался и прошамкал вставными челюстями: -- Не утруждай себя долгими речами. Пойдем, не будем мешать моим родичам смотреть это зрелище...-- В коридоре старик затараторил: -- Прости, уважаемый, я поначалу и не узнал тебя сослепу. Мак Сим твое имя, с тобой еще солдат был. Вроде, брательник твоей невесты. А ты меня и не помнишь-то, спору нет. Мал я был, меня еще Винтоносом дразнили... Мутант жалобно смотрел на гостя, подрыгивая причудливо закрученным носом. Весь вид его будто молил: ну, вспомни же меня, вспомни... Максим действительно припомнил кривоногого пацана со штопором вместо органа дыхания и выпирающими из боков ребрами. Старик был на треть моложе Максима, однако, по меркам Страны Мутантов, его возраст давно перевалил за черту средней продолжительности существования... -- Как же я мог тебя забыть,-- слегка покривил душой начальник отдела ЧП.-- Ты -- Капу, сын кузнеца. -- Точно! -- радостно вскричал Винтонос-Капу.-- Помнишь, значит. Только мы трое и дожили до сего дня: я, ты и Колдун. Так что ты, уважаемый, проходи в светлицу. Ждет он тебя. Как заявился к ужину, так прямо и сказал: Мак, мол, придет сегодня. То есть не сам он, конечно, сказал, а птица его сказала... -- Погоди-погоди,-- взмолился Максим.-- Да перестань ты тарахтеть, массаракш тебя за ноги! Кто меня ждет в светлице-то? Не отвечая, хозяин подтолкнул инопланетянина к циновке, множество которых исполняло в этом доме дверные функции. Шагнув через порог, Максим увидел хорошо знакомую фигуру. Невысокий, коренастый, с непропорционально большой ("Как у голована",-- подумалось вдруг) головой, поросшей короткой, но жесткой щетиной серо-свинцового цвета. Уникальный пример благополучных мутаций, подаривших мальчишке из джунглей полный спектр экстрасенсорных качеств от банальной телепатии до телекинеза и ясновидения. Землянин знал, что Колдун приходится ему ровесником, но за эти десятилетия бессменный повелитель Страны Мутантов ничуть не изменился внешне. Даже пернатое существо -- помесь ворона с куликом -- по-прежнему наводил уныние, сидя на плече, затянутом в зеленую ткань. Максим молча сел на свободный табурет. В разговоре с Колдуном не имело смысла тратить время на приветствия, воспоминания или объяснение целей визита. Его собеседник не признавал условностей. Раз соизволил встретиться -- значит, есть, о чем поговорить. -- Как ты находишь мою страну и мой народ? -- спросил Колдун, не разжимая губ. -- Вы стали жить лучше. -- Нам помогают. И вы, и северяне. Мы не можем отказываться от помощи. Почему вы не помогаете так же северянам? -- Мы помогаем,-- сказал Максим.-- Но не делаем это слишком открыто. Благотворительность унижает. Пусть они думают, что сами добились таких успехов. Колдун не задал естественного вопроса: "Почему пришельцы не боятся унизить своей помощь мутантов?" Он все понимал и продолжил, не вступая в дискуссию: -- Вы не всегда понимаете, какой может оказаться цена ваших действий. Существа, способные путешествовать во мраке ледяной бездны, должны предвидеть последствия своих поступков -- хотя бы из вульгарного инстинкта самосохранения. Прежде мне казалось, что высший разум, дерзающий опекать младших братьев, не имеет права на ошибку. Действительность жестоко поколебала мою веру во всемогущество логических выводов. В дни нашей первой встречи ты отчаянно старался развязать войну. Разумеется, ты заставлял нас воевать из самых высоких побуждений, заботясь о судьбах мира в целом, а при столь грандиозных масштабах не имела значения такая мелочь, как судьба крохотного вымирающего племени мутантов. Прошло немного времени, и оказалось, что ты был неправ, что мутанты вовсе не обречены и что война не является единственной дорогой к спасению мира. По крайней мере, та война, которую стремился разжечь ты. А теперь представь -- что случилось бы, согласись мы тогда атаковать север? Сорок лет назад, выслушав подобную отповедь, Максим наверняка бы распсиховался. Сегодня, став мудрее, он без эмоций принял экзекуцию, облеченную в щадящую форму абстрактных рассуждений, и ответил с грустной улыбкой: -- Немилосердное занятие -- бить по больному месту. Мы осознали старые ошибки, но, как всегда, с опозданием. Более того, речь идет о моей личной ошибке. Я был один, без связи со своими, я полагал, что спасение мира -- моя и только моя проблема, а потому делал то, что считал правильным. Да, результат мог оказаться трагичным...-- он развел руками.-- Не так давно я понял: сверхразум должен быть невероятно осторожен, ибо ошибка сверхразума неизбежно обернется катастрофой. -- Не обольщайся,-- строго сказала Колдун.-- Ты не обладаешь сверхразумом. -- Согласен,-- сказал Максим.-- Давай, поговорим конкретнее. Я знаю, что воспринимаешь чужие мысли. Встречал ли ты на Саракше существ, более разумных, чем мы или голованы? Колдун поднял взгляд, снова опустил, опять поднял. Максим сообразил, что затронул неприятную для собеседника тему. Как и голованы, этот супермутант крайне болезненно реагировал на любое упоминание о конкурентах по части ментальной силы. Однако на этот раз повелитель Страны Мутантов не уклонился и все-таки ответил: -- Такие есть. Но они стараются не приближаться ко мне. Я стал сильней, чем любой из них. -- Они пришли из космоса? -- быстро спросил землянин. -- Пришелец из ледяной бездны обучил нескольких саракшианцев -- людей и голованов. Сам он не был человеком. -- Когда это случилось? -- Незадолго до моего рождения. Сразу после большой войны. Когда на Саракше появились земляне, этот чужак-учитель покинул планету. Его питомцы постепенно повышают свое мастерство, но все равно останутся слабее меня. -- И на Земле ты встретил таких же существ? Колдун опять выдержал паузу, после чего ошеломил Максима, который ждал совсем другого ответа. Прибыв на Землю, Колдун сразу почувствовал присутствие нескольких сотен исключительно мощных разумов. Мутант впервые встретил такое количество существ, превосходящих его силой психического подавления. Более того, они обладали многими удивительными способностями, которых у Колдуна не было в помине. -- Поэтому ты решил вернуться на Саракш? -- спросил Максим. -- И голованы тоже вернулись по этой причине...-- Не дожидаясь вопроса, Колдун добавил: -- Нет, они вовсе не прилетели из космоса. Они родились в твоем мире, но потом дремавшая в них сила вдруг проснулась, подарив могущество. Его рассказ кардинально менял понимание обстановки, и потрясенный Максим лихорадочно продумывал дальнейшие вопросы. На беду оживший радиобраслет потребовал голосом Кобольда: -- Мак, возвращайся. Включаем помехи. Магнитная буря продлится не больше часа. У тебя есть тридцать минут, чтобы вернуться на корабль. -- Понял...-- Отключив браслет, он снова обратился к Колдуну: -- Позволь последний вопрос. ты должен помнить, как два десятилетия назад, за несколько дней до первого десанта островитян, здесь работали несколько людей с Земли -- они изучали голованов. Мне нужно знать, не распознал ли ты в одном из них нечеловеческие качества. -- Разумеется, он не был человеком,-- подтвердил Колдун.-- Только в тот год он был слишком слаб и немного сумел бы. А вот на этот раз, навестив твой мир, я снова почувствовал его. Он стал намного сильнее. Наверное, теперь он умеет такое, чего не могу я. 18. Земля. 21 мая 99 года. Даже после затянувшихся на два с лишним года отношений он не смог бы сказать, какого цвета глаза Габриэль. Это была невыразимая словами гамма серебристых, бирюзовых и фиалковых искорок, принимавших, в зависимости от настроения, самые невероятные сочетания. Именно такую сдвоенную палитру увидел Максим, резко вырвавшись из хватки беспокойного сна. Габи сидела на краю кровати, рассматривая его перекошенную физиономию, и странно ухмылялась. Видимо, этот пристальный взгляд в упор и разбудил Максима. -- Вставай, соня,-- сказала Габи.-- Ты срочно понадобился человечеству. Он предпринял безнадежную попытку смягчить свою участь: -- Не согласится ли человечество принять меня в спящем состоянии? -- Даже спящую красавицу безжалостно разбудили,-- напомнила Габриэль.-- Чем ты лучше? -- У меня выходной,-- невнятно пробормотал Максим, переворачиваясь на бок и снова закрывая глаза.-- Человечество обойдется. -- Очень в этом сомневаюсь,-- Габи фыркнула.-- Человечество уже звонило спозаранок. Узнав, что некоторые бойцы тайного фронта до сих пор давят подушку, человечество выразительно поглядело на часы и возмущенно пригрозило повторить вызов ровно в полдень... Слышишь сигналы? Это оно и есть. В смысле, человечество. Хлопая слипающимися веками, подобно пресловутому Вию, Максим поплелся босиком в кабинет. Он догадывался, кто может вызывать в столь ранний, по столичным меркам, час. Предчувствие не подвело -- проектор киберблока сформировал трехмерный портрет старого приятеля. -- Есть же счастливые люди,-- насмешливо сказала голограмма.-- Могут себе позволить беззаботно дрыхнуть до самого ужина. -- Мы-то что, мы просто так,-- отмахнулся Максим.-- Вот в других конторах людям фартит, так фартит. Ажно на глазах растут, почище любого эмбриозародыша. Ни дать, ни взять задохлик болотный на хороших аммиачных удобрениях. Вот ты, сказывают, в замдиректора выбился. Не уразумею только, по какой части -- по научной, али по хозяйственной? -- По связям с внеземной общественностью,-- собеседник помассировал челюсть.-- Я другие слухи слышал -- будто кто-то просил о встрече. -- Действительно, вопиющий факт,-- вежливо согласился М.Каммерер.-- Если руководитель столичного отдела ЧП сообщает, что имеет важное сообщение -- Вышестоящая Организация обязана его выслушать, а не устраивать скаутские игры в проверку лояльности. -- Тебе известны сопутствующие обстоятельства,-- не слишком примирительным тоном сказал новый вице-директор службы "Т".-- Тем не менее, мне поручено обсудить возникшие проблемы. Я сейчас в Коста-Рике, так что встречаемся в три часа дня у "Следопыта". Успеешь проснуться? -- Сам не опоздай,-- огрызнулся Максим. В столовой его укоризненно встретил серебристо-фиолетовый с прозеленью взгляд. -- Опять работаем по выходным,-- печально констатировала Габи.-- По-моему, на сегодня у нас были какие-то планы... -- Это не работа,-- бодро сказал он.-- Просто небольшая дружеская беседа за бутылкой хорошо выдержанного чая... Кстати, что у нас на завтрак? -- Я заказывала только на себя,-- она отвернулась к окну.-- Ты ведь не любишь женщин, которые слишком о тебе заботятся. -- С чего ты взяла? -- возмутился Максим.-- Главное, чтобы женщина не переборщила с заботой. Он вывел на экран меню Линии Доставки и принялся помечать курсором пиктограммы порционных блюд. Понаблюдав за его манипуляциями, Габриэль глубокомысленно предположила: мол, тебе просто сильно не везло по женской части. Развивать эту тему Максим не желал, а потому решил отшутиться и ответил, что ему в этой жизни вообще сильно не повезло. К сожалению, Габи приняла его замечание на собственный счет и сделала вывод: значит, дело все-таки в женщине. Она даже припомнила историю, случившуюся прошлой зимой, когда ей удалось вытащить Мака на спектакль Венской оперетты, и во время антракта они столкнулись возле буфета с роскошной сероглазой женщиной. Излишне проницательная Габриэль уверяла, будто оба -- и Максим, и та особа -- переменились в лице, обмениваясь натянутыми приветствиями. Максим заскучал: Габи имела в виду Майю Глумову, с которой у него сложились непростые отношения. Он промямлил, ковыряя вилкой поджаренный с кровью ломоть ракопаука: -- Это мать моего бывшего сотрудника. Она меня сильно не любит. -- Не иначе, ты ее соблазнил и бросил...-- агрессивно начала Габриэль, но вовремя смекнула, что перегибает палку.-- Ладно-ладно, умолкаю. Женщин, которые лезут не в свои дела, ты наверняка тоже терпеть не можешь. Она обиженно притихла. Поздний завтрак завершился в напряженном молчании. Габи исподтишка поглядывала на Максима и переживала, что сгоряча наговорила лишнего. Если бы она, вдруг овладев телепатическим искусством, смогла прочитать его мысли, то была бы сильно удивлена и даже оскорблена, поскольку Максим не обратил на ее слова ни малейшего внимания. Он был в шоке, поскольку понял, что уже смирился с потерей и машинально назвал Тойво "бывшим" своим сотрудником. Кафе "Уральский Следопыт" было шумным, но уютным заведением на углу проспекта Бугрова и улицы Декабристов. Заместитель директора Института теоретических проблем социальной прогностики сидел за столиком, накрытом полусферой силового поля. Капли дождя, натыкаясь на невидимый навес, обзаводились дополнительной дозой ионизации, усиливая аромат озона. Максим был не в духе. Сорвав накидку из прозрачной микропористой пленки, он нетерпеливо пнул носком мокасина пол, тяжело рухнул в развернувшееся кресло и выжидательно уставился на посланца Вышестоящей Организации. Тот спокойно осведомился: -- Слышал последние новости по "Визиту старой дамы"? Естественно, Каммерер был в курсе. Накануне вечером поступило экстренное сообщение: сотни выявленных метагомов в массовом порядке покидали Землю, перебираясь на Ружену, Яйлу, Пандору, Радугу и другие цивилизованные миры Периферии. Однако, сейчас он не был настроен обсуждать эту информацию. -- Почему мы здесь? -- не скрывая раздражения, осведомился Максим.-- Куда удобнее было бы вести предметный разговор у меня. -- Нас смущает президент твоего сектора,-- неожиданно откровенно ответил Тарантул.-- КОМКОН-второй давно считался слабым звеном. Теперь же сектор "Урал-Север" объявлен изолированным. -- Могу понять ваши теплые чувства лично к президенту сектора. Но откуда такое отношение ко мне? -- С некоторых пор тебя взяли на заметку,-- неохотно сообщил Тарантул.-- Судя по событиям последних дней, ты слишком многое выболтал Комову. И вообще, накопились негативные оценки. Ведь ты не любишь нашу работу. Ты служишь формально и в глубине души презираешь наше дело. А потому и результаты близки к нулю. -- К моему темному прошлому вернемся чуть позже,-- Максим начал злиться.-- А пока займемся серьезными делами. Как я уже рапортовал, мне нужны дополнительные сведения, чтобы завершить мероприятия по люденам и Резиденту. Как ты понимаешь, я не мог приставить ридера к дому Горбовского -- об этом немедленно узнал бы столь любимый вами президент сектора. А вот другие службы вполне могли это сделать, и я надеюсь, что вы догадались подстраховаться и организовали подслушку. По большому счету, Максим не обижался на коллег. Сам он давно заразился подобной манией, так что и они имели моральное право подозревать в нем пособника ИВУ. Между тем Тарантул не без апломба заявил: дескать, завершать операцию уже поздно, поскольку управление "Т" выявило Резидента своими силами. Поздравив вице-директора с успехом, Максим вытащил портативный проектор и, продемонстрировав голографический портрет, спросил: "Он?" Сначала Тарантул опешил, но быстро пришел в чувство и промямлил: -- Мы раскрыли его вульгарным наблюдением. А как ты? -- Элементарно, коллега,-- Максим ухмыльнулся.-- Старым добрым дедуктивным методом. Чистая логика. Тарантул напряженно размышлял и явно тянул время, а потому спросил рассеянно: -- Кстати, вопрос на разминку. В каком рассказе Конан-Дойля наш любимый Шерлок Холмс впервые произнес эту фразу: "Элементарно, Ватсон"? -- Ни в каком. Эта фраза появилась лет через сто после сэра Артура, в каком-то телесериале. Может быть продолжим? -- Да, конечно,-- его собеседник почти оправился после нокдауна.-- Мы действительно организовали подслушку возле "Дома Леонида" в Краславе. Ридер контролировал беседу с безопасного расстояния и надиктовал полную стенограмму. Затем он зафиксировал менто-вспышку, которая, видимо, и стерла твою запись. В этот момент Логовенко сказал, что ему кто-то помешал, и прервал разговор. -- Ваш ридер установил источник этой вспышки? Тарантул наклонил голову в знак согласия. Потом поинтересовался логической цепочкой, посредством которой начальник столичного отдела ЧП вычислил Резидента. Мак ответил, что намерен изложить свои соображения перед Тайной Коллегией, как только составит полную картину. Он действительно не был готов к подведению итогов -- оставалось немало темных мест, и Максим надеялся прояснить их, получив информацию от коллег из братского ведомства. Лицо Тарантула оставалось непроницаемым, но Максим без особых усилий угадывал сомнения, одолевшие заместителя Тахорга. Хотя М.Каммерер правильно назвал Резидента, сей факт вовсе не освобождал его от подозрений. Не исключалась достаточно простая интрига: Резидент узнал, что разоблачен, и поручил своему подручному М.Каммереру сыграть роль дьявольски проницательного контрпроникновенца. Тем самым М.Каммерер доказывает собственную благонадежность и непричастность к проискам Странников, а потому может продолжать тайную деятельность против человечества. Конечно, старина Мак -- давний функционер Конторы, но ведь общеизвестно: агент ИВУ должен представляться нам другом и милейшим человеком. В конце концов, и сам разоблаченный Резидент прежде считался (причем вполне заслуженно!) видным исследователем космоса и до сих пор остается любимцем публики... Выстукивая пальцами нервные ритмы -- явно из