ла, опрокинул бокал с красным вином. -- И вы тоже идите с ним, капитан, -- предложил Карсон, -- ведь девушек двое. -- А вы? -- угрюмо спросил тот. -- У меня нет никаких шансов. Разве не видно, -что эти красотки западают только на военных?.. -- М-да? -- Капитан навел фокус на девушек и лейтенанта, который уже заводил с ними разговор, а затем резко мотнул головой и поднялся. -- Ну, я пш-шел, -- сказал он. -- Да, конечно, -- поддержал его Кит. Капитан ушел, а ему на смену прибыл официант с целым подносом горячих блюд. Не обнаружив за столиком никого, кроме Кита, он удивленно поднял брови. -- Расставляйте, милейший, и ни о чем не беспокойтесь. За все заплачу я. -- Как скажете, сэр. -- Официант поклонился и начал сгружать тарелки. -- Почем эти девочки? -- спросил Карсон, уверенный, что официант в курсе всех расценок в отеле. -- Двести за час и пятьсот за ночь, -- с расстановкой произнес тот. -- Хорошо, любезнейший, ты можешь передать этим девочкам сообщение? -- Конечно, сэр, если вы напишете записку... -- Никаких записок. Вот тебе пятьдесят кредитов и еще пятьсот девушкам за час работы. -- Будет сделано, сэр, -- пряча деньги, произнес официант. Теперь он выглядел намного живее. -- Да, и скажи, чтобы девушки вели себя понатуральнее и не говорили, что они профессионалки. -- Конечно, сэр. -- Теперь иди. Официант тут же убрался, но вскоре снова появился в зале и поставил на столик, где сидели девушки с офицерами, четыре порции мороженого. Когда он умудрился подать знак, Кит так и не заметил, но только одна из ночных бабочек взяла сумочку и вышла -- якобы в туалет. В ее отсутствие лейтенант Вилли попытался вытащить танцевать подружку, но та вежливо отказалась, поддерживая живейший разговор с капитаном. Наконец выходившая в туалет девушка вернулась, и, судя по взгляду, который она бросила на Кита, он понял, что все улажено. Еще через пять минут все четверо поднялись из-за стола и покинули ресторан, а Карсон взглянул на часы и приступил к дегустации горячего. Тем временем сменился состав оркестра и музыка стала поживее. У Кита поднялось настроение, и он заказал себе еще шампанского. Время побежало быстрее, и вскоре миновал тот час, который он оплатил. Лейтенант и капитан вернулись в ресторан и, набросившись на напитки, стали благодарить Кита, который помог им познакомиться с такими чудесными красотками. -- Сначала я думал, что они проститутки, -- говорил лейтенант Вилли, разрезая ножом остывшее горячее. -- Да и я тоже, -- вторил ему капитан. -- Но потом они не взяли с нас денег! -- Да, не взяли! Кит еще долго сидел со своими новыми знакомыми и узнал, что их зовут Вилмарк Бриттен и Рой Экзосе. Офицеры прогуливали рабочее время и поэтому несколько раз отлучались позвонить на службу. Около полуночи они пошли домой, пригласив Кита на следующий день покататься на штабной машине и осмотреть город. Тот не возражал И вот утром, около девяти, за ним заехал лейтенант Бриттен и они отправились на окраину города, где, как выяснилось, происходили какие-то волнения. Впрочем, всех подробностей не знал и сам лейтенант, поскольку он не занимался боевой работой и вообще находился на полковничьей должности. Последнее порадовало Кита, и он отметил про себя, что не зря потратил на обработку новых знакомых почти полторы тысячи кредитов. Когда приехали на место, Кит остался сидеть на заднем сиденье штабного вездехода, чтобы наблюдать за тем, как происходят последние приготовления. Рация лейтенанта Бриттена была включена на прием, и можно было оценить степень напряжения, царившего на радиочастотах управления войсками. Доклады наблюдателей, отчеты пилотов разведывательных вертолетов, запросы ракетных расчетов и многое другое, в чем Кит Карсон совершенно не разбирался. -- Взгляните на те высоты, Кит. -- Бриттен указал на соседние холмы. -- Там собралось не меньше сотни представителей других бандитских шаек, и им будет небезынтересно посмотреть, что случится со всеми ними, если они переступят черту. -- Да, правильно, -- кивнул Карсон, мысленно перебирая в голове различные варианты развития ситуации на рынке мальзивы. И военные, и шайки разбойников, и фермеры, жившие по ту сторону соляных долин, занимали в его расчетах строго определенное место. -- Первому и второму расчетам приготовиться, -- пророкотал в рации чей-то бас. -- Первый расчет -- готов! -- Второй -- готов... Карсон вопросительно посмотрел на Бриттена. Тот улыбнулся и ткнул пальцем в стекло, обращая внимание гостя на четыре боевые машины, спустившиеся в долину -- Первому, второму -- одной ракетой огонь... Едва эта фраза прозвучала в эфире, как с одной из самоходных установок стартовала ракета и на низкой высоте понеслась навстречу цели. Кит пытался смотреть на нее в предоставленный ему бинокль, но яркий огонь слепил, да к тому же ракета через мгновение рассыпалась на тысячи сверкающих шариков, которые стали красиво разлетаться веером. Не успел Кит восхититься этой картиной, как шарики начали лопаться, покрывая поверхность долины сплошным ковром из огненных разрывов. Вот уже вторая ракета покинула пусковую и тоже понеслась вперед, чтобы закрепить успех от удара первой. И снова яркое покрывало, сотканное из сотен частых вспышек, накрыло то место, где еще несколько секунд назад, словно блохи, разбегались уцелевшие люди. -- Это PSR-38, вполне обычное и, я бы сказал, устаревшее оружие, -- с многозначительной улыбкой пояснил Бриттен. -- Впечатляет? -- О да, -- признался Кит. -- Надеюсь, эти ребята на холмах извлекут из этого урок. -- В этом я не сомневаюсь. Неожиданно среди еще не успокоившегося эха от разрывов ракетных зарядов послышалась беспорядочная пальба из стрелкового оружия. Как оказалось, эту запоздалую стрельбу открыли появившиеся на холмах всадники и разношерстные ополченцы. Они стреляли туда, где все уже было кончено и лишь шевелились отдельные точки на белой соли. -- Что это за всадники? -- спросил Кит. -- Не знаю, -- пожал плечами лейтенант Бриттен. -- Какие-нибудь "лисы", "волки" или как там они себя называют. 28 Когда совещание в холле мотеля закончилось и все вопросы были решены, подручные Дьюка Лозмара наконец разошлись, оставив его одного. -- Хороший был денек, -- вслух произнес Лозмар и встал с продавленного кресла, собираясь уйти в свой номер. Неожиданно какой-то низенький человек шагнул из темного коридора и остановился в двух шагах от Дьюка. -- Чего тебе? -- спросил тот. -- Господин Лозмар... Сэр... Надо бы внести деньги за ваших людей, а то они только грубят и ничего платить не собираются. -- Не волнуйся, мы теперь при деньгах и завтра перед отъездом все тебе отдадим. Договорились? -- Да, -- не слишком уверенно ответил владелец мотеля и, добавив: "Большое вам спасибо", ушел, пока переменчивый Дькж не решил, что хозяин оскорбил его подозрениями. Лозмар посмотрел вслед ссутуленной фигуре и усмехнулся. Как же легко люди дают себя обмануть, особенно если они тебя до смерти боятся. Погруженный в свои мысли, он зашел в номер и с удивлением обнаружил там девушку, которую привел накануне. -- Я думал, ты давно сбежала, -- сказал он. -- Зачем мне бежать? -- Не знаю. Может, я тебя обижал -- я же не помню. -- Не ты, так кто-нибудь другой. -- Девушка пожала плечами и только сейчас, при свете настольной лампы, Дьюк заметил, что она совсем юная. -- Сколько тебе лет? -- подозрительно спросил он. -- Вчера ты мне таких вопросов не задавал. -- Что ты можешь помнить про вчера, если валялась как бревно -- ты наркоманка! -- Я не наркоманка... -- упрямо ответила девушка. -- Ну и хрен с тобой. -- Лозмар скинул куртку и сел на постель. -- Ну иди сюда, раз не сбежала. Девушка покорно подошла к Дьюку и сама, без напоминаний, сняла тоненькое платье. -- Так сколько же тебе лет? -- Пятнадцать... Почти пятнадцать лет. -- А как тебя зовут? -- спросил Лозмар, потянув девушку за руку. -- Вообще-то Мэнди, но ты можешь называть меня как захочешь. Больше Мэнди не проронила ни слова и не издала ни одного звука. Впрочем, Лозмара это устраивало. Он делал с подружкой все, что хотел, а когда, обессилев, разжал свои объятия, она глубоко вздохнула, словно всплыла с большой глубины. -- Ты больше не будешь? -- спросила она. -- А что, тобой забавлялись и дольше? -- зло спросил Дьюк. Ему показалось, будто эта девчонка усомнилась в его мужской силе. -- Да я, если хочешь знать... -- Просто мне нужно отойти, и если ты больше не хочешь... -- Ширнуться, что ли, невтерпеж? -- догадался Дьюк. Девушка ничего не ответила. -- Ладно, иди. Мэнди поднялась с дивана и подошла к столу, а Лозмар замер, не в силах оторвать взгляда от ее худенькой фигурки. Было в ней что-то такое, чего он в людях еще не видел, а тем более в женщинах. -- А почему ты не спросила, как меня зовут? -- задал вопрос Лозмар и заметил в своем голосе ревнивые нотки. -- И как же тебя зовут? -- спросила она и даже улыбнулась ему через силу. -- Ты можешь звать меня Дьюк. -- Хорошо, Дьюк... Лозмар хотел сказать что-то еще, но понял, что это будет очередная глупость. "Наверное, я схожу с ума, -- подумал он. -- И лучше мне чего-нибудь выпить". Между тем Мэнди уже достала из маленькой сумочки-мешочка все необходимое, и вскоре заряженный шприц вонзился в ее вену. Видимо, действие зелья началось сразу, потому что девушка выронила шприц и осела. Еще несколько мгновений она держалась, а затем повалилась, словно растаявшая льдинка. -- Долбаная наркоманка! -- выругался Дьюк. Он встал с дивана, поднял Мэнди на руки и отнес ее на постель. -- Долбаная наркоманка, -- сказал он уже тише. -- Неужели тебе так нравится ширяться этой дрянью? Неожиданно Мэнди пришла в себя и, прикрыв глаза, еле слышно произнесла: -- Дьюк... я не ширяюсь... я летаю, Дьюк... В этот момент в дверь тихонько постучали. Лозмар накинул на обнаженную девушку покрывало и крикнул: -- Входи давай! Дверь приоткрылась, и на пороге появился Фагот. -- Прошу прощения, адмирал, но к вам какой-то человек. Просится поговорить по делу. Лозмар пошевелил извилинами, прикидывая и так и эдак, но не сумел вспомнить никого, кому срочно потребовалась бы его аудиенция: -- Ладно, пусть идет. -- Прямо сюда? -- Прямо сюда. 29 Человек, который вошел в комнату Лозмара, ничем не напоминал тех субъектов, с которыми Дьюк привык общаться. На нем был хороший костюм, на запястье блестел браслет дорогих часов, и вообще он выглядел как преуспевающий бизнесмен, которому едва ли требовалась помощь разбойников. -- Кто вы такой, мистер, и что вам надо? -- осторожно спросил Дьюк, указывая на стоявший у стены облезлый стул. Незнакомец не спешил отвечать на вопросы Дьюка и, только усевшись, удостоил его внимательным взглядом. -- Ну? Так и будешь глазки пялить, или мне тебя выбросить отсюда? -- начал раздражаться хозяин. -- Извините, если я вас обидел, мистер Лозмар, но я хотел убедиться, что вы именно тот человек, который мне нужен. -- И что, убедились? -- уже более спокойно спросил Дьюк, снова переходя на "вы". Он чувствовал, что этот человек заявился сюда неспроста и ему есть что предложить. -- У меня есть что предложить вам, мистер Лозмар, -- тут же подтвердил незнакомец догадку Дьюка. -- Я хочу, чтобы вы сделали для меня кое-какую работу -- естественно, за хорошее вознаграждение. -- Незнакомец помолчал немного и добавил: -- За очень хорошее вознаграждение. -- Что за работа? -- Работа вам знакомая. Я заинтересован в том, чтобы перегонять туков через соляные долины стало совершенно невозможно. -- Та-ак, -- протянул Лозмар и, поднявшись с дивана, начал застегивать свои кожаные штаны, которые до этого момента были не совсем в порядке. Затем он подобрал с пола куртку и, надев ее на голое тело, почувствовал себя вполне уверенно. -- Та-ак, -- повторил Дьюк и снова сел на диван. Его огромные ладони сцепились в замок, и это говорило о напряженном мыслительном процессе, которому подвергал себя предводитель "собак". -- Поговорим конкретнее. Какие деньги и за что? Незнакомец положил ногу на ногу и, коротко улыбнувшись, сказал: -- Раз уж у нас все так налаживается и вы сразу не выставили меня вон, давайте познакомимся. Как вас зовут, я уже выяснил от ваших бойцов, а мое имя -- Кит Карсон. -- Окей, Кит. Теперь к делу. -- Собственно, нам бы хотелось, чтобы вы не только не допускали туков в Ларбени или Куцак, но и способствовали тому, чтобы фермеры покидали освоенные территории и устраивали бы свою жизнь где-то в других местах. -- То есть лучше всего, если их прямо на месте пускать в расход? -- уточнил Лозмар. -- Я вам этого не говорил, -- Карсон защитился ладошкой, будто боясь испачкаться. -- Для меня будет достаточно, если они не будут жить на холмах, а остальное ваше дело. -- Понятно. Сколько вы заплатите за каждую освобожденную от хозяев ферму? -- Если вы ее просто сожжете, вместе с людьми и скотом, я смогу дать только десять тысяч кредитов... А если поголовье туков будет сохранено, я стану выплачивать вам по сорок тысяч. Суммы приятно удивили Дьюка. Раньше он убивал людей просто за гроши или вообще бесплатно, а тут предлагалась оплата, как квалифицированным наемникам. -- А захваченных туков я должен отдавать вам? -- поинтересовался Лозмар. -- Нет, можете делать с ними что хотите, только не забивать на мясо. Мы заинтересованы в поддержании поголовья этих животных. -- Чтобы потом захапать все? -- попытался угадать Дьюк. -- Может быть, -- неопределенно ответил Кит и покосился на выглядывавшее из-под одеяла обнаженное бедро девушки. Воображение у Кита было развито очень хорошо, и он невольно домыслил недостающие фрагменты, а домыслив, вздрогнул, настолько понравилась ему эта девочка. Да, именно девочка, Карсон даже сам не понимал, почему его воображение упорно рисовало слегка угловатую и оттого еще более желанную девичью фигурку. Заметив косой взгляд гостя, Дьюк обернулся и поправил одеяло. -- Ваша дочь? -- намеренно поддел Кит Лозмара. -- Нет, жена, -- не слишком уверенно соврал Дьюк и, чтобы вернуться к деловой части разговора, сказал: -- Все, что вы говорили мне, мистер Карсон, очень хорошо выглядит на словах. Но где гарантии, что вы не растворитесь, как мираж в долине, едва я вляпаюсь в это дело? Я уже сжег ферму Нанта Каспара и продал на рынке всех его туков -- давайте заплатите мне за эту работу. Дьюк ожидал, что этот лощеный господин начнет возражать, однако он молча достал из кармана пачку крупных банкнот и отсчитал сорок тысяч. А затем запросто положил их на колченогий столик. Лозмар сглотнул слюну. Вид денег всегда вызывал в нем особое волнение. И еще он заметил, что в кармане Карсона осталось не менее ста тысяч, а значит, если достать пистолет... -- Стоит ли пачкаться из-за какой-то сотни тысяч, мистер Лозмар, если вы можете заработать миллионы, -- напомнил Кит, легко догадавшись о терзавших Дьюка переживаниях. -- Откуда миллионы? -- недоверчиво спросил тот. -- Я хоть и не учился в школе, но понимаю, что не найду на холмах столько фермеров. -- Ликвидация фермерских хозяйств, мистер Лозмар, -- это только начало. А основная работа ждет нас позднее, и именно в будущем вы встретитесь со своими миллионами... Голос Кита звучал из полумрака, точно сопроводительный текст, и Лозмар ощутил в руках безмерное количество новеньких хрустящих банкнот, которые открывали перед ним целый мир. -- Мои деньги... -- прошептал он и вернулся к реальности, где заметил, что Карсон снова смотрит на Мэнди. -- Ну что, думаю, мы все обсудили, -- сказал Дьюк и поднялся. -- Пожалуй, что так, -- кивнул Кит и тоже поднялся, с неохотой отрывая взгляд от угадывающегося под одеялом манящего силуэта. -- Как мы будем связываться? -- Оставляйте записки на мое имя в отеле "Хризантема". Излагайте коротко: где, когда и сколько. И называйте место, где я буду передавать вам деньги... Поняв, что говорить больше не о чем, Кит направился к двери, однако у порога он повернулся и спросил: -- И все-таки, мистер Лозмар, кто эта девушка? Дьюк ответил не сразу, собираясь с силами, чтобы сдержать приступ бешенства. -- Я очень люблю деньги, мистер Карсон, но еще больше я люблю себя и все, что принадлежит мне... Только мне, вам понятно? -- Да, Дьюк. Извините. 30 За деланным равнодушием Алонсо Моргана скрывалась радость, что его люди невредимыми вернулись из города. А уж то, что они привезли припасы да еще невиданную сумму денег, привело его в настоящий восторг. По такому случаю он разрешил откопать один из бочонков с тыквенным вином, которые прятались таким образом от падких на алкоголь членов банды. Украсть вино из погреба мог любой, а вот выкопать его с трехметровой глубины, да еще рядом с резиденцией предводителя, не решался никто. Понаблюдав за торжественными приготовлениями и проверив, как идет откалывание бочонка, Морган отправился в свой домик, прихватив с собой Шило и Майка. -- Присаживайтесь, господа негоцианты, у меня к вам накопилось множество вопросов, -- сказал Алонсо, пряча привезенные деньги в сейф. Закрыв тяжелую дверцу и повернув ключ в замке, Морган сунул ключ в карман и сел за стол, заваленный разным ненужным барахлом. Здесь были костяные статуэтки с отломанными фрагментами, куски кожаных ремней, рассыпанные патроны и несколько замшевых тряпочек для протирания пенсне. Морган взял одну из них и, сняв пенсне, стал протирать его хрупкие стеклышки. Закончив эту тонкую операцию, он водрузил пенсне на нос, а свой меховой цилиндр, напротив, снял и положил на стол. Только после этого он поднял глаза на присутствующих и сказал: -- Начнем с тебя, Шило. Не видел ли ты в городе "собак" и если да, то что они там делали? -- Продавали скот с фермы Каспара. А потом на эти деньги нанимали новых бойцов, -- ответил Шило. -- Вот как? -- удивился Морган и, видимо забыв, что уже протирал пенсне, сделал это еще раз. -- Значит, не одни вы преуспели там в коммерции? -- Они взяли полторы сотни тысяч, -- угрюмо кивнул Шило. Незажившая рана не давала ему покоя, и он выглядел измученным. -- Еще пять минут, и я тебя отпущу, -- заметив его состояние, пообещал Морган. -- Что еще интересного было в городе? -- Мы стали свидетелями того, как "голубые либеры" пытались атаковать город. -- Пытались атаковать Ларбени? И что же, у них получилось? -- Нет. -- Шило позволил себя слабую улыбку. -- Военные сожгли их каким-то страшным оружием... Всех до единого. -- На то и войска, чтобы пресекать подобные выходки, -- нравоучительным тоном заметил Морган. -- Я понял это давно, еще в те времена, когда на некоторых островах в долине стояли форты. Я понял это и сберег жизни очень многих людей, в то время как глупые "собаки" постоянно попадали по артиллерийский обстрел... Шило здесь давно, он помнит, а вот ты, Майк, должен знать, что когда-то "собаки" насчитывали семь сотен бойцов, "барсуки" же -- едва две сотни. Потом здесь появились солдаты, и мы решили помериться с ними силами... -- Алонсо Морган грустно улыбнулся и, дотронувшись до своего мехового головного убора, добавил: -- Дураки, конечно, были, но не такие, как "собаки". Те потеряли почти все. -- И, снова посмотрев на Шило, Алонсо сказал: -- Ладно, иди отдыхай, а мы с Майком поговорим о планах. -- Да, сэр, -- кивнул Шило. Он с трудом поднялся со стула и вышел, стараясь ступать ровно и твердо. -- Обрати внимание, Майк, как ведет себя Шило. Будь ему и трижды плохо, он умер бы прямо здесь, но не признался бы, что едва держится на ногах. О чем это говорит? -- О том, что он сильный и мужественный боец, сэр. -- Нет, Майк. Можно сказать проще и точнее -- он человек долга. Он переносит боль и страдания не потому, что желает выглядеть очень крутым, -- нет. Просто это его образ жизни. К сожалению, не все "барсуки" так же хороши, как Шило, но все равно, один наш боец стоит двух, а то и трех "собак". Вот поэтому они нас еще не перерезали -- боятся, что сами же все и полягут. Теперь понял? -- Теперь понял, -- кивнул Майк. -- А теперь о наших реформах. Рассказывай, что удалось сделать и как ты своевольничал, не спросясь сэра Алонсо Моргана. Морган спрятал глаза за бликами стеклышек пенсне, и Майк не мог понять, сердится тот или шутит. -- Я вроде бы ничего такого не делал, сэр. -- Но хотел? -- Ну, я хотел нанять людей, раз уж мы так здорово отторговались. -- Но тебя вовремя остановили? -- Да, сэр. Шило сказал, что без вашего указания делать этого не стоит. Морган хотел спросить еще о чем-то, но в этот момент кто-то тяжело протопал по крыльцу и ввалился в помещение. Это бы Шкиза. -- Сэр, бочонок откопали! И ребята уже волнуются! -- А чего же они волнуются? -- словно не понимая, спросил Алонсо. -- Ну как, они же эти бочонки спят и видят! -- Хорошо, позови ко мне Гвинета, другим я в этом деле не доверяю. Шкиза убежал, и его громкий голос послышался уже со двора. -- А как у тебя отношения с алкоголем, Майк? -- Никак, сэр. Я не пью. -- То есть ты никогда не пробовал? -- Раза два на ферме, где я жил, меня угощали пивом... -- И что? -- Не понравилось. Морган сухо рассмеялся и тут же посерьезнел, вспомнив о том, сколько проблем теперь лежит на его плечах. Появился Гвинет. -- Звали, сэр? -- спросил он. -- Да. Возьми бочонок и раздели вино на всех. Мне оставлять не нужно, Майк тоже не пьет. Следует позаботиться, чтобы сохранилась доля часовых. -- Хорошо, сэр Сейчас же все сделаю. Когда Гвинетушел, Морган продолжил свои неспешные расспросы, и Майку стало как-то неловко, было такое впечатление, что Алонсо вот-вот обвинит его в государственной измене. -- Что у нас с гиптуккерами? Как они отреагировали на твои предложения? И есть ли шанс, что они согласятся? -- Они уже согласились, сэр. -- Гиптуккеры согласились?! Все?! -- Алонсо даже привстал со стула. -- Да, сэр, все. -- И это удалось сделать тебе, Майк? -- Не совсем, сэр. Мне помог Джо Беркут. Алонсо, как показалось Майку, буквально оцепенел, услышав имя человека, которого считал своим врагом. Майк решил, что уж сейчас-то точно разразится буря, однако предводитель только глубоко вздохнул и посмотрел в небольшое оконце, где Гвинет возле костра делил между "барсуками" выпивку. -- Трудно, -- произнес наконец Алонсо. -- Трудно что-то менять в своих взглядах. Ты меня понимаешь? -- Как будто да, сэр. -- Как будто, -- повторил Морган и посмотрел на щуплого подростка, одетого в великоватую ему кожаную униформу "барсуков". Это был всего лишь мальчишка, но Алонсо чувствовал в нем недетский ум и мудрость. Откуда все это взялось в обычном пастухе, оставалось для Моргана загадкой. -- Если я встречу Беркута, я буду обязан убить его. Я давал клятву сделать это перед телами своих товарищей. -- Он говорил мне то же самое, сэр, -- кивнул Майк. -- Ну вот видишь. Как нам с ним работать? -- Мы договорились, что связь вы будете держать через курьеров. А встречаться вам вовсе не обязательно. Морган кивнул. Майк, расценив это как поощрение, продолжил: -- Через несколько дней, когда гиптуккеры согласуют свои действия, они соберут туков на холмах и пошлют к нам человека. А после того как мы организуем проход, они отдадут нам положенную долю -- три тука с каждой сотни. -- Так не пойдет, -- замотал головой Морган, -- они скорее всего обманут нас, и мы останемся ни с чем... -- Я разговаривал с Джо Беркутом, сэр. А он хоть и враг вам, но человек честный, да вы это и сами знаете. -- Да, Джо не обманщик, -- согласился Морган, поглаживая свой меховой цилиндр. -- К тому же расплачиваться за переправу скота в месте назначения правильнее. -- Вот и я так подумал, сэр. Они предложили мне отдавать туков прямо посреди долины, но я настоял, чтобы это происходило в городе. По нашему желанию их могут сразу же продавать на скотном рынке и класть деньги в банк на наш счет -- Ну ты деятель! -- воскликнул Морган то ли в восторге, то ли в негодовании. Не в силах усидеть, он вскочил и принялся беспокойно ходить по комнате. -- Ну ты деятель, Баварски! Должно быть, мы будем первыми из хозяев долины, кто откроет в банке официальный счет. Алонсо пододвинул ногой свободный стул и сел рядом с Майком. -- Давай-ка рассказывай, что ты еще напридумывал, маленький выдумщик, -- потребовал он. -- Это касается "собак", сэр... -- несмело начал Майк. -- Та-ак, это уже интересно. То есть, мистер реформатор, ваши интересы выходят за пределы обычной коммерции Правильно? Я так понимаю, что вы перешли к военному планированию. Или я ошибаюсь? Забывшись, Морган перешел на крик и начал брызгать слюной, однако, заметив, что этим смутил и напугал Майка, взял себя в руки. -- Ладно, рассказывай. Перебивать не буду, -- пообещал он. -- Да я просто подумал, сэр, что "собаки" все равно узнают о том, что мы собираемся сделать, и постараются сорвать перегон скота... А людей у них теперь почти две сотни, они наняли новеньких в Ларбени. -- Это плохая новость, но что ты предлагаешь? -- Нужно, чтобы "собакам" пришлось вернуться на свой остров как раз в тот момент, когда они соберутся нам помешать. А для этого мы должны на него напасть. -- Если мы нападем на их остров, кто же будет сопровождать туков? -- Напасть можно небольшой группой, сэр. Например, Гвинет, Тобби и я. На хозяйстве "собаки" наверняка оставят только новых бойцов, а все опытные пойдут перехватывать туков... -- Так и будет, -- вынужден был согласиться Морган, преодолевая некое чувство зависти, которое он все чаще испытывал к обнаружившимся способностям Баварски. 31 Нежно-розовые лучи окрасили восточную сторону неба и, непонятным образом проникнув в номер, разбудили Кита Карсона. Он медленно открыл глаза, сбросил одеяло и прямо в пижаме вышел на балкон. Прохладный утренний воздух забрал у него остатки сна и позволил трезво оценить перспективы, открывающиеся перед ним на Малибу. Этой ночью Карсон уже имел разговор с боссом Франклином и довольно подробно описал ему сложившийся на данный момент расклад сил. Босс остался доволен первыми шагами Кита и пообещал в кратчайшие сроки организовать финансовый канал через местные банки. И еще он обещал прислать Маллинза, человека из отдела физической поддержки компании. На самом деле такого отдела в компании не существовало и Маллинз был обычным наемником, одним из тех, что во множестве оказывались не у дел после прекращения войн или ликвидации силовых структур государственного аппарата. Набрав две сотни таких же, как он сам, головорезов, этот человек стал повсюду предлагать свои услуги. И после выполнения нескольких заданий в интересах компании был включен в ее штат. Кит встречался с ним дважды. Первый раз на Мавритане, в небольшом государстве Касперская республика, а второй раз в промышленном секторе планеты Эпсилон. И оба раза Киту не нравилась тактика, которой следовал Маллинз. Он слишком верил в свою силу и удачливость, а это, по мнению Карсона, могло привести к нежелательным для компании последствиям. В Касперской республике Маллинз устроил настоящую войну, вместо того чтобы незаметно поддержать совершенный ставленниками компании переворот. Все завершилось удачно, но было несколько неприятных минут, когда Киту казалось, что вот-вот вмешается имперская безопасность. На Эпсилоне тоже возникли проблемы из-за упрямства Маллинза, который по старой привычке хотел решить все одним махом. В результате он сцепился с полицейским спецназом, и Кит, рискуя своей свободой, вынужден был давать взятку высокому полицейскому чиновнику. К счастью, тот оказался не слишком щепетилен и окруженных головорезов Маллинза вместе с их раненым командиром удалось вызволить. После этого случая Кит попросил босса Франклина избавить его от такого партнера, однако Франклин признался, что не волен приказывать Маллинзу, поскольку его прикрывает босс повыше. "Но я постараюсь свести к минимуму участие этого типа в твоих делах", -- пообещал тогда Франклин. И вот теперь он сам сказал, что неплохо бы задействовать "лучшего специалиста". "Как пить дать, он поет со слов босса Эвертона", -- подумал Кит, невольно прикидывая, какую работу можно было бы предложить этому псу войны, если его все же пришлют на Малибу. Солнце поднялось над крышами, и его лучи коснулись лица Кита. Это было похоже на какой-то ритуал посвящения. По спине Карсона пробежали мурашки. "Это от холода", -- подумал он и вернулся в номер, затем нажал кнопку интеркома: -- Пожалуйста, большую чашку кофе и два круассана. -- Одну минуту, сэр, -- бодро отозвался служащий, хотя часы показывали всего половину седьмого утра. В ожидании заказа Кит присел на подлокотник кресла, однако почти тотчас же раздался легкий стук в дверь. Карсон поднялся и, взяв с тумбочки мелочь, пошел открывать. -- Доброе утро, сэр, -- улыбнулся ему смуглый стюард, вкатывая столик в номер. Он переставил на стол дымящуюся чашку и соломенную корзиночку с круассанами. -- Вот, пожалуйста, сэр. Все самое свежее. -- Спасибо, дружище, это тебе, -- сказал Карсон, подавая стюарду чаевые. -- Большое спасибо, сэр, -- поблагодарил тот и, подхватив тележку, покинул номер. Оставшись один, Кит взял чашку и, сделав один осторожный глоток, поставил ее на место. Он любил покрепче. Кит снова вышел на балкон и посмотрел туда, где, по его предположениям, находилась долина. Возможно, Дьюк Лозмар уже ведет свои отряды к одной из фермерских усадеб. А может, просто дрыхнет на своем острове, набрав выпивки на все деньги, что дал ему Кит. "Что ж, как бы там ни было, я готов к любому из вариантов", -- подумал Карсон и тут же вспомнил девушку Дьюка. Это воспоминание заставило его ощутить легкий укол сладкой боли. Ну конечно, чужая женщина самая желанная, а ведь он ее даже не видел. Лишь обнаженное бедро, но и этого хватило. Кит был уверен, что узнал бы эту девушку, если бы ему удалось ее встретить. 32 Путешествие в крытой кибитке было для Лозмара в новинку, а уж в компании с молоденькой подружкой и подавно. Непривычные к такой упряжи лахманы поначалу дергали повозку из стороны в сторону, но потом успокоились и смирились с новой работой. За повозкой предводителя ехали "собаки" из штаба Дьюка. Разведчики попарно уходили вперед -- к самому горизонту, а новички плелись сзади, страдая от жажды и жалея, что решились на такую авантюру. Некоторые из них ехали верхами, но большинство, с непривычки стерев в кровь ягодицы о жесткие седла, предпочитало идти пешком, таща на поводу упрямых лахманов. -- Дерьмо, а не солдаты, -- сказал Дьюк Фаготу, который ехал рядом и все время был под рукой. -- Они еще привыкнут, адмирал. -- Может, и привыкнут, но только мне на них уже сейчас смотреть противно, -- возразил Лозмар. -- А ведь я столько денег потратил на лахманов. Думал, будет полноценная кавалерия, а они даже пешком-то еле идут. Уроды, одним словом. -- Горожане, адмирал, что с них взять. Они до этого только по подворотням и воевали. У некоторых даже голова кружится от того, что на просторе оказались. -- Правда, что ли? -- не поверил Лозмар. -- Точно. Один уже два раза блевал, а теперь глаза завязал и идет как слепой, за друга своего держится. -- А у меня тоже голова кружится, -- подала голос Мэнди. Это прозвучало так неожиданно, что Лозмар даже вздрогнул. Последние двое суток девушка совсем не разговаривала, но он был не против, поскольку в утолении плотской надобности она ему не отказывала. -- Я говорю, что у меня тоже кружится голова, -- уже отчетливее произнесла Мэнди, и Фагот тут же отстал, придержав своего лахмана. Он чувствовал, что эта девчонка означает для Лозмара что-то совсем не то, что Триш. С той можно было говорить, как с любым из "собак", а на Мэнди даже смотреть и то небезопасно. -- Когда же появится твоя деревня, Дьюк? Мы все едем и едем, а кругом только горизонт, соль и яркое солнце... От солнца у меня кружится голова, Дьюк. -- Попей воды, и все пройдет, -- предложил Лозмар. -- Я бы лучше полетала... -- Нет, сегодня больше не получишь. А то сдохнешь прямо в дороге. -- Тебе будет меня жаль? -- удивленно спросила Мэнди. -- Мне будет жаль себя. Ведь я лишусь молоденькой подружки. Мэнди замолчала и некоторое время сидела, обняв колени и глядя вперед. Потом, когда ее начало подташнивать, она перевела взгляд на кивающие головы лахманов, которые продолжали тянуть кибитку. -- Что мы будем делать на твоем острове? -- неожиданно спросила она. -- Ты ничего особенного делать не будешь. Только выполнять мои желания и за это получать свою "дурь". -- А ты утром будешь уходить на работу? -- На какую еще работу? -- Ну, многие мужчины утром уходили на работу, а вечером возвращались и занимались со мной сексом. Так всегда было... -- Что? Что ты сказала, сучка?!! -- проревел Лозмар и наотмашь ударил Мэнди по лицу. Она опрокинулась на дно повозки, но даже не вскрикнула, только прикрыла рукой щеку. Дьюк хотел ударить еще раз, но вовремя одумался, понимая, что не сможет остановиться и забьет девчонку до смерти. Однако злоба, которую в изобилии производило существо Дьюка, требовала выхода. Тогда он схватил плеть и начал нахлестывать медленно плетущихся лахманов, заставив их стрелой понестись вперед. Когда же бешено несущуюся кибитку догнал Фагот и, поравнявшись с безумствующим предводителем, прокричал: "Что случилось, адмирал?!" -- Лозмару нечего было ответить своему заместителю, и он просто огрел его тяжелой плетью, да так, что Фагот вылетел из седла и покатился по соляной пыли. Как оказалось, этого хватило, чтобы Дьюк исчерпал все свое злобное отчаяние и, натянув вожжи, остановил повозку. И тогда сквозь стук копыт и тяжелые хрипы уставших лахманов послышался удивленный голос Мэнди: -- Дьюк, а за что ты меня ударил? 33 Колонна "собак" достигла своего острова к вечеру. Члены банды, остававшиеся дома, принялись с азартом расспрашивать прибывших о последних новостях, хотя основная новость была уже известна -- Лозмар пригнал пополнение, а для себя привез молодую девчонку. Новичкам выделили место недалеко от построек, где они разожгли костры и стали укладываться на ночлег. Их прибытия никто не ожидал, поэтому они поужинали тем, что у кого было. На другой день этим людям предстояло рыть для себя землянки, а пока к их услугам была только голая земля. Предстояло еще придумать, где и как разместить купленных для пополнения лахманов. Животные были голодны, и привезенных с собой запасов, а тем более травы на острове им хватило бы ненадолго. -- Ничего не поделаешь, придется отстраиваться, -- объявил Дьюк собравшимся возле его резиденции "собакам". -- Деньги у нас теперь есть и еще будут, поэтому строить станут настоящие рабочие парни с мастерками и топорами, а наше дело зашибать деньгу в долине. -- Адмирал, "барсуки" что-то подозрительно возятся! -- крикнул кто-то из толпы. -- Об этом мне известно, -- кивнул Дьюк, -- но с "барсуками" мы будем кончать. Хозяев в долине не должно быть много, хозяин в долине должен быть один. -- А что делать с "голубыми либерами"? -- Их уже уполовинили. Те, кто был в городе, расскажут вам, как военные изжарили этих недоделков. Бандиты одобрительно загудели, а свидетели истребления "либеров", принялись взахлеб рассказывать, как все происходило. Покинув своих людей, Лозмар вошел в дом, который он унаследовал от прежнего предводителя "собак" -- Джема Лифшица. Мэнди сидела на смятой постели и смотрела в окно, из которого прямо на стену, падал свет от пляшущих языков пламени. -- Кто эти люди, Дьюк? -- спросил она. -- И почему они так громко кричат? -- Теперь это твоя семья, -- сказал Лозмар, не зная, как объяснить по-другому. -- И ты заставишь меня спать со всеми? -- Да ты что, сдвинулась?! -- воскликнул Дьюк. -- С чего тебе в голову приходят такие вещи?! -- Не знаю, просто я пытаюсь понять, как могу. Мэнди вздохнула, как показалось Лозмару, очень грустно. -- А ты не пытайся, детка. -- Дьюк еще никогда никого так не называл. "Детка"... -- Он даже дотронулся до своих губ, проверяя, слушаются ли они его. Не зная, чего еще хорошего сказать Мэнди, он предложил: -- Ширнуться не хочешь? -- Нет, -- она покачала головой, -- еще рано. -- Ну ладно, тогда, может, хочешь пива, из настоящей жестяной банки? -- Хорошо, давай, -- согласилась девушка. Довольный, что может услужить Мэнди, Лозмар выдвинул ящик рассохшегося шкафа и выловил из начатой коробки две банки -- для себя и Мэнди. Когда он рванул за язычок банки, теплое пиво стрельнуло пеной и пролилось на пол. Однако это позабавило Мэнди, и она еле заметно улыбнулась. Затем Мэнди взяла банку и сделала глоток. -- Ты живешь здесь всю жизнь, Дьюк? -- спросила она, слушая, как на другом конце острова подвыпившие "собаки" стреляют в воздух. -- Нет, я здесь недавно, детка. А до этого работал на ферме -- гнул спину на кровососа Каспара. Слыхала о таком? -- Нет, не слыхала. -- И больше не услышишь. -- Лозмар один глотком осушил банку и, смяв ее в ладони, словно промокашку, добавил: -- Теперь его кости глодают крысы... -- Ты его убил? В голосе Мэнди звучало что-то такое, что заставляло Дьюка, как на исповеди, говорить все без утайки. -- Конечно, я прибрал его, детка. И знаешь, почему? -- Нет. -- Мэнди покачала головой. -- Он слишком любил меня поучать. Все время говорил, как надо жить да что нужно делать. Замучил меня, старый козел, за что и поплатился. Придвинувшись к Мэнди, Лозмар дотронулся до ее плеча, затем взял за подбородок и заглянул девушке в глаза. Она уже поняла, что ему нужно, и покорно легла. -- Ну, детка, ты просто какая-то необыкновенная, -- искренне восхитился Лозмар, чувствуя, что загорается нестерпимым желанием. 34 Рано утром, когда Лозмар открыл глаза, он не сразу понял, что разбудило его, пока не увидел перед собой лицо Фагота. -- Адмирал, проснитесь! Целое море туков -- наверное, тысяча! Проснитесь, адмирал, вот так удача! -- Какие туки, что ты мелешь? -- Панки и Свин проводили разведку у самых холмов. Говорят, топот ночью стоял такой, что за пять километров слышно было. Ребята пошли на звук и подобрались так близко, что могли посчитать туков сотнями! -- Так, -- произнес Лозмар и сбросил одеяло. Затем он поднял с пола свои кожаные штаны и натянул их, что-то бормоча под нос. -- Прошу прощения, адмирал, а где... -- Фагот не посмел договорить, зная, как Лозмар относится к новой подружке. -- Что? -- не понял Дькж. Затем посмотрел, куда показывал Фагот, и удивленно замотал головой. На месте, где должна была быть Мэнди, была только смятая постель Дьюк на мгновение испугался, но тут вспомнил, что его подружка никуда не девалась. -- Все в порядке -- она под кроватью, -- пояснил он и вслед за штанами начал надевать куртку из грубой кожи. "Ну ясное дело -- теперь и эту закопаем", -- подумал Фагот, невольно жалея девчонку. Однако Лозмар, разгадав мысли своего заместителя, пробурчал: -- Да живая она. Это она сама под кровать залезла. -- Зачем? -- не удержался от вопроса Фагот. -- Чтобы золотистые Флеминги не н