значительного открытия. Синклер Льюис (1885 - 1951) В 1973 году издательство "Советская Россия" опубликовало мою научно-художественную книгу "Неисчерпаемое в привычном". В ней я убеждал читателя, что самые обычные, примелькавшиеся вещи таят в себе неисчерпаемую глубину знания. Среди читательских откликов было письмо Николая Ивановича Коровякова, крупного оружейника, создателя знаменитого ружья ТОЗ-34, эксклюзивный экземпляр которого вручили Леониду Ильичу Брежневу. Добавлю, что Коровяков - дважды лауреат Мосинской премии, учрежденной в память о создателе русской трехлинейной винтовки конца XXI века, которая верно служила России даже в Великую отечественную войну и по своей популярности могла сравниться разве лишь с автоматом Калашникова. Впрочем, Н.И.Коровяков написал мне отнюдь не в связи со своей профессией, в которой он достиг выдающихся результатов... Здесь надобно отступление. Как автор, да и как редактор, я получал немало любопытнейших писем - об одном из них ("письме сумасшедшего") рассказано ранее. Будучи редактором Гостехтеориздата, однажды получил объемистую рукопись под названием "Теория вечного двигателя". К рукописи было приложено письмо примерно такого содержания: "Вы, конечно, считаете, что вечный двигатель невозможен. Я и сам так когда-то думал, недаром физфак окончил. Но вот меня осенило, и я доказал обратное. Можете написать в редакторском предисловии, что книга - бред, но напечатать ее вы обязаны: по конституции имею право на это!" В другой раз я сам, как автор, оказался в "щекотливом положении". Дернуло же меня опубликовать в газете "Омская правда", где состоял постоянным научным комментатором, статью: "Парапсихология - наука или лженаука?". Заключение: все-таки наука. В те семидесятые годы воспитанные в духе диалектического материализма советские люди весьма скептически относились не только к "порче" и "сглазу", но и к телепатии. В предчувствии возможных неприятностей, я... прибегнул к завуалированному плагиату: изложил своими словами содержание статьи из Большой советской энциклопедии. И, как оказалось, не зря. В обком КПСС посыпались письма, в которых профессор Плонский обвинялся в мракобесии, пропаганде черной магии и прочих смертных грехах. Беспартийного профессора немедленно вызвали "на ковер". В обком я пришел с толстым томом энциклопедии и был реабилитирован. Эта история имела комичное продолжение. Вскоре я получил письмо из Новосибирского Академгородка от достаточно именитого ученого, фамилию которого называть не буду по этическим соображениям. Маститый ученый превозносил меня за "гражданскую смелость" и просил помочь в опубликовании его статьи на аналогичную тему. Испросив согласия редактора, я предложил прислать статью, обязательно заверенную печатью научного учреждения, в котором работал автор, что и было вскоре сделано. Прочитал я творение "маститого ученого", и волосы у меня "встали дыбом". В статье описывались способы... лечения порчи и сглаза с помощью обручального кольца, подвешенного на ниточке, и фотографии объекта. До чего же "гениальным" оказался мой "единомышленник" - опередил время на четверть века! Теперь его статью газетчики рвали бы друг у друга из рук! Я же написал злое-презлое письмо и получил в ответ аналогичное, в котором я и "эта... Омская правда" посылались по определенному адресу... Какое же отношение имеет это небольшое отступление к Николаю Ивановичу Коровякову? Дело в том, что крупные деятели, прославившиеся в своей профессии, нередко жаждут признания в весьма далекой от нее области. Так, прославленный конструктор авиационных двигателей Александр Александрович Микулин чуть ли не главной для себя считал проблему долголетия. Николай Иванович, прочитав "Неисчерпаемое в привычном", подобно новосибирскому ученому, счел меня своим единомышленником или, во всяком случае, человеком, способным разобраться в его открытии. И попросил дать отзыв. А открытие, надо сказать, представляло собой принципиально новую физическую картину мира, причем попутно опровергались представления Ньютона и Эйнштейна. Признаться, я почувствовал себя путником, заблудившимся в лабиринте. Что передо мной: гениальное прозрение или беспочвенная фантазия дилетанта? Я ведь не физик, а, грубо говоря, технарь. Пробовал посоветоваться на кафедре физики - там пожимают плечами, мол, разбираться надо, а у нас и без того дел по горло. И я призвал на помощь всю свою изворотливость, сочинив отзыв по принципу: "да и нет не говорится, белое и черное не называется". Но Николаю Ивановичу, к счастью, отзыв не только понравился, но и послужил импульсом к появлению ряда уже однозначно положительных отзывов. Чтобы покончить с этой стороной дела, скажу, что Николай Иванович удостоен академических званий, работал за границей, живет в Москве. Когда, проездом в Лондон, я останавливался в столице на пару дней, он посетил меня (после многолетней переписки мы увиделись впервые) и подарил подборку статей о своем открытии, а также фотографию, на которой что-то демонстрирует Лужкову. В научном же мире, как полагаю, все еще владычествуют Ньютон и Эйнштейн. И снова читательский вопрос: а какое имеет отношение Николай Иванович к "параллельным мирам", давшим название этой главе? Дело в том, что Коровяков, по его словам, подкрепленным присланными мне материалами, был членом советской комиссии по изучению неопознанных летающих объектов (НЛО), возглавлявшейся знаменитым конструктором самолетов Антоновым. По рассказам Николая Ивановича члены комиссии вылетали на места предполагаемых посадок НЛО, и самым веским свидетельством достоверности этих событий была обнаруженная стерильность почвы на довольно большую глубину. Испытывая ко мне симпатию, Николай Иванович регулярно посылал ксерокопии переведенных на русский язык книг по неопознанным летающим объектам, начиная с первоисточников. Так я узнал о первоначально засекреченном американском проекте "Синяя книга" (иногда переводится как "Голубая книга"). Американское правительство истратило на этот проект значительные суммы денег, были "задействованы" сотни экспертов, опрошены тысячи "очевидцев", своими глазами видевших не только НЛО, но и вступавших с "нлонавтами" в интимные отношения. Но ни одно свидетельское показание не было подтверждено фактами. И проект прикрыли. А как же с многочисленными свидетелями, к числу которых могу причислить и себя? (Те, кто читал мою книгу "автобиографической фантастики" "Будни и мечты профессора Плотникова", возможно, помнят, как в горах Памира Плотников и его спутники наблюдали в темнеющем небе серебристый объект, за которым тянулся пучок лучей). Признаюсь: Плотников - фактически мой псевдоним, и описанное в книге наблюдал я. В свое оправдание могу лишь сказать, что "Плотникова" навязало мне издательство. В рукописи профессор именовался Браницким: я хотел избежать слишком уж очевидных аналогий - не вышло). Повторяю: а как быть с многочисленными свидетелями? Здесь все как в религии: веришь в бога, ну и верь: доказательств его существования, признаваемых наукой, все равно нет. Веришь, что НЛО - корабли инопланетян, "барражирующие" в околоземном пространстве, ну и верь: доказательств тоже нет. Между тем версия с "инопланетянами" долгое время главенствовала в умах уфологов (от английской аббревиатуры UFO - то же самое, что и НЛО). Но учеными доказано (вот именно, доказано), что ближайшая развитая цивилизация находится в миллионах световых лет от нас. Если исходить из современных представлений науки о максимально возможной скорости - скорости света, то придется отказаться от мысли, что инопланетяне кишат вокруг Земли, словно пчелы на пасеке. Конечно, можно воспользоваться "озарениями" фантастов (в том числе и автора) о существовании над- или подпространства, вневременных скачков из галактики в галактику, но эта почва зыбкая и научной "нагрузки" пока не выдерживает. Насколько известно, и сами уфологии усомнились в своей "базовой" версии происхождения НЛО и заговорили о неких "параллельных мирах", причем никто не представляет себе, что это такое. Есть, мол, такие миры, существуют они одновременно с Землей, и живут в них то ли "зеленые человечки", то ли кто-то еще. Я человек по природе склонный к скепсису и иронии. И вот, скорее в пику уфологам, чем ради дела, решил подвести под "параллельные миры" научную основу. Существуют два понятия: гипотеза и теория. Гипотеза, главным образом, умозрительна. Это первая ступень познания. Если ее обосновать математически, она, словно бабочка из куколки, обратится в теорию. Но и теория - не заключительный этап научного поиска, она должна быть подтверждена путем эксперимента. Именно опыт, как известно, критерий истины. Итак, я избрал традиционный в науке путь - сформулировал гипотезу о параллельных (а правильнее сказать, последовательных) мирах. Но построил ее не на песке, а положил в основу хорошо известную специалистам в области информации теорему Котельникова. Не буду утомлять читателей формулировкой этой великой теоремы (кстати, еще раз вспомним "родину слонов"!). Смысл ее сводится к тому, что, например, речь или музыку можно передавать не непрерывно, а, так сказать, "по кусочкам" - в виде следующих друг за другом импульсов, при условии, если интервал между ними не превышает определенной величины. Импульс-пауза... Импульс- пауза... Импульс- пауза. Капля за каплей. А мы воспринимаем непрерывное журчание. Но вдумайтесь: в паузы какой-либо одной последовательности можно "вкрапить" импульсы других последовательностей! На этом и основан принцип многоканальной связи с временным уплотнением. А если представить себе, что само время течет прерывисто, и на смену "кусочку" нашего времени приходят десятки, сотни, может быть, тысячки "кусочков" чужих времен? А затем снова "наш" кусочек и так до бесконечности. Будем ли мы ощущать прерывистость "нашего" времени? Нет, оно воспримется нами как сплошная "лента". Аналогия: человек, потерявший сознание или подвергшийся наркозу, очнувшись, не представляет, сколько времени было "вычеркнуто" из его жизни! Вот мы и подошли вплотную к "моей" трактовке "параллельных" миров. "Наш" импульс времени - мы существуем. "Чужой" - нас нет, есть "они". Сколько "чужих" импульсов времени "втиснется" в нашу "паузу", не нарушая условия теоремы Котельникова, столько "параллельных миров" существует наравне (наравне, но не одновременно!) с нашим. А причем здесь НЛО? - спросите вы. Специалисты в области многоканальной связи знакомы с так называемыми перекрестными помехами, когда сигнал из одного канала проникает в другой. Такие помехи могут быть "случайными" (плохо спроектировали линию связи!) или "организованными" (подслушивание чужих сообщений!). В моей гипотезе НЛО играют роль "организованных" помех. Но зачем шпионить за нами? Упомяну одну из книг, присланных мне Н.И.Коровяковым. Автор - французский журналист Эме Мишель. Название книги (в переводе на русский язык) - "Тайна перекрещивающихся линий". Если верить Эме Мишелю, он проделал следующее. Поместил в ряде французских газет объявления с просьбой сообщать ему координаты и время наблюдений НЛО. Ответов было множество. Мишель нанес временные и пространственные координаты на карту, определив, таким образом, маршруты НЛО. Выяснилось, что траектории движения НЛО представляют собой отрезки прямых линий, причем линии одного какого-либо пучка пересекались в месте расположения атомного реактора или оборонного завода. Так верить Эме? Не знаю... Но если верить, то придется признать, что наши "сожители" по теореме Котельникова весьма обеспокоены тем, что у нас творится. Ведь "параллельные миры" - единая система, и катаклизм в любой ее части неизбежно скажется на состоянии остальных. Если признать возможность сосуществования многих миров, то вряд ли это будет означать, что они близнецы. Возможно поэтому НЛО, судя по наиболее достоверным свидетельствам, столь различны. Очевидно, среди этих миров есть более и менее развитые, более и менее благополучные. Боюсь, что наш мир к числу "благополучных" никак не причислишь. Не этим ли объясняется пристальное внимание нлонавтов? Пока они лишь наблюдают, практически ни во что не вмешиваясь и не представляя для нас угрозы. Но что будет, если... А поиски внеземных цивилизаций, которые ведутся десятки лет с помощью мощных радиотелескопов, успеха не принесли... Примечание к главе. Со своей гипотезой я выступал на БиБиСи в программе "Севаоборот". Передача происходила в живом эфире без малейшей подготовки, если не считать короткого телефонного разговора накануне с Севой Новгородцевым, одним из трех ведущих "Севаоборота". И единственное, что он у меня спросил, какую музыку я хотел бы услышать. Я сказал: компьютерную, имея в виду тематику передачи об НЛО. На этом разговор окончился. Сама же передача напоминала непринужденную беседу, которая очень меня увлекла. Ведущие - слаженный, сработанный коллектив импровизаторов, в котором каждый имеет свое амплуа. Сева - центр, светило, вокруг него вращается ось программы. Иногда разговор отклоняется от темы. Так, Алексей Леонидов спросил меня, боюсь ли я... вампиров. Я ответил, что очень боюсь, потому что, открыв свежий номер газеты, рискую оказаться в плену экстрасенсов, биоэнергетиков сомнительной квалификации, знахарей, ясновидящих. И добавил, что мне страшно становится за страну. Но тут Сева очень дипломатично отвел вопрос в сторону. Дело в том, что в программе целенаправленно обходятся острые углы нашей действительности. На память об этой передаче под стеклом в моем книжном шкафу выставлена фотография ведущих "Севаоборота" - Севы Новгородцева, Леонида Владимирова и Алексея Леонидова. На обороте их подписи и трогательная, хотя и не заслуженная мною надпись: "Профессору, который многому нас научил". Возможно, в ней есть и капелька иронии... ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ "КРУШЕНИЕ БРЕКЛЕНДА" С помощью средств рекламы...осуществляется Навязывание излишних потребностей... насаждаются стандарты "массовой культуры", культ моды... Реклама через систему массовой информации охватывает большинство членов "общества потребления", способствует все большему отчуждению личности... широко используется для пропаганды западного, в частности, американского, образа жизни... Большая советская энциклопедия, том 21, 1975, Реклама. Как я уже писал, меня, подобно героям предыдущей главы, неудержимо влекло за рамки моей профессиональной деятельности - в художественную литературу. "Научпоп", в котором были достигнуты некоторые успехи, меня уже не удовлетворял. Более того, он лукаво подначивал: "получилось здесь, получится и там!". Я уже перебрался в Новосибирск, успел "остепениться", заведовал кафедрой и лабораторией в НИИ, на полке лежала стопка изданных научно-технических и популярных книжек, когда мне взбрело в голову предложить писательские услуги Западно-сибирскому книжному издательству (кстати, впоследствии оно выпустило мою научно-художественную книгу "Человек - Машина"). Замахнулся я, разумеется, на фантастику. Издательство, ослепленное моим вузовским положением и упомянутой стопкой книг, охотно заключило со мной договор на роман "Крушение Брекленда". Слово "брек" я позаимствовал из терминологии бокса. Этим возгласом судьи разводят на ринге нарушивших правила боксеров. Впрочем, сам я не любитель этого вида спорта, и могу ошибиться. Роман был задуман как некий гротеск и описывал будущее города, вобравшего в себя все пороки "общества потребления" и доведшего их до абсурда. Роман был ужасен. Счастлив, что его не опубликовали, хотя одобрили, выплатили мне положенные 60% гонорара и уже собирались печатать. Но тут кто-то из редакторов (спасибо ему великое!) вдруг схватился за голову: "что же это мы делаем?!". И рукопись послали на рецензию известному фантасту Гуревичу. Рецензия была разгромной. Название романа оказалось пророческим: "Брекленд" потерпел крушение к тогдашнему огорчению и нынешней радости автора. Эта проба "фантастического пера" была жалким подражанием, причем даже не Ефремову или Казанцеву, а "дедушке" советской фантастики Беляеву. К чему эти излияния? - спросите вы. А дело в том, что первая глава романа, в отличие от последующих, была превосходной! В ней описывалось, до какого маразма дошла реклама в далеком (так мне тогда казалось!) и, конечно, капиталистическом, будущем. Показал эту главу редактору, и она от души смеялась над едкой пародией (тогда я думал, что написал пародию!) на "общество потребления". "Рукописи не горят", уверял нас один великий писатель, а другой, еще более великий, собственноручно сжег свою бесценную рукопись. Если бы я сохранил "Крушение Брекленда", то наверняка поместил бы в эту книгу первую главу несостоявшегося романа. Потому что она была пророческой. Единственное, чего я не учел, - описываемое из далекого Брекленда загадочным образом переместилось к нам, в конец ХХ-го - XXI век и... перестала быть пародией, обратившись уродливой действительностью! Как и все мои соотечественники (о чужестранцах не говорю, потому что именно мы обладаем способностью доводить до абсурда все, за что ни возьмемся!), я вынужден смотреть телевизионную рекламу. Смотрю с чувством злости и отчаяния. Почему с чувством злости? Потому что в подавляющем большинстве реклама бездарна. Помните художественные изыски Остапа Бендера? Право же, в нашей рекламе их бы оценили и прокручивали по каждому из каналов десятки (а может, сотни?) раз в день. Почему с чувством отчаяния? Потому что реклама в ее нынешнем, "бреклендовском", виде это духовный СПИД, и, по-видимому, никто из сильных нашего мира (о слабых, вроде себя, не говорю!) не в состоянии его обуздать. Чувство глухой злости вызывает у меня и беспардонная навязчивость рекламы, ее откровенная лживость, когда какое-то средство объявляется "самым-самым", а через минуту "самое-самое" уже совсем другое. Так какое же все-таки пиво лучше: "Пит", "Солодов", "Бочкарев"? Судя по рекламным роликам, все они - "лучше"... Реклама, как проститутка, ложится под любого, кто платит. А на тех, кто заплатить не может, смотрит с издевательской ухмылкой, словно на законченных идиотов. А ведь реклама - тоже искусство. И в ней могут быть взлеты и открытия. Вспомните, например, серию рекламных роликов банка "Империал". Но таких примеров - раз, два и обчелся. А вот пошлость и прикрытая фиговым листочком порнография все больше становятся системой. Я - преподаватель. В мои функции входит и воспитание, в том числе и воспитание вкуса. Но взгляните на рекламу с "воспитательной" точки зрения. Что она воспитывает в людях, особенно молодых, которым большинство рекламируемых предметов недоступны? Зависть? Стремление к "легкой жизни" любыми, пусть даже и преступными, путями? Мне авторитетно разъясняют, что реклама "не роскошь, а средство передвижения", что без нее телевидение попросту не сможет существовать - задохнется из-за отсутствия средств. Да, мы пока еще живем в бедной стране. Средства нужны и науке, и образованию, и обороне, и жертвам стихийных бедствий, и легионам беспризорников, среди которых могут быть будущие Мечниковы и Ландау... Но так уж ли необходимо телевидению бедной страны состязаться в роскоши с Голливудом? Стоит ли уподобляться "людоедке Эллочке" с ее шиншиллой из кошки? Так ли уж надобны суперроскошные туалеты телевизионных див, многочисленные гаремы, сопровождающие "звезд" эстрады? Ведь слушали же мы, "дыханье затаив", Козловского, певшего под аккомпанемент рояля, Окуджаву, подыгрывавшего себе на гитаре, хлопали до боли в ладошах Аркадию Райкину... Не нуждались они в "девочках-пританцовочках", в кордебалете, которому позавидует Большой театр. Не кажется ли вам, господа телевизионные "академики", что во всем нужна мера? Не хватает средств, чтобы расплатиться со связистами? Но можно ведь обойтись и без "круглосуточного" телевещания! Медики знают, что одно и то же лекарство в разных дозах может оказывать целебное воздействие или вызывать смерть. Не думаете ли вы, что сказанное применимо и к рекламе? Почему полуторачасовой фильм из-за рекламы продолжается два с половиной часа, причем за это время можно трижды (иногда даже подряд) увидеть один и тот же рекламный ролик? Почему во время "рекламных пауз" некоторые телестудии (например, наша, новороссийская) настолько увеличивают силу звука, что приходится вообще отключать его? Если реклама вызывает раздражение, то это уже не реклама, а антиреклама. Мы пытаемся обуздать наркоманию. Сегодня реклама - тот же наркотик. Перефразирую определение коммунистов: "Реклама - опиум для народа". Некоторое время назад Дума вдруг обратила взор на телевизионную рекламу. Я выслушал немало дельных предложений: например, сократить до разумного минимума число "перебивок" кинофильма рекламой, ни в коем случае не увеличивать силу звука во время показа рекламы и тому подобное. А потом все, как у нас часто бывает, заглохло. По моим субъективным наблюдениям реклама не только не "поджала хвост", но продолжает наглеть. Послесловие к главе. Видимо, господа законодатели не понимают или не хотят понять, что телевидение - оружие, а реклама - один из самых разрушительных его видов. И против кого оно направлено? Вдумайтесь, пока "Брекленд" не рухнул... ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ НЕ МОЯ Помните наш диспут об интеллигенции в главе "Человек из Красной книги". В роли оппонента выступала жена - Тамара Васильевна. И эта глава полностью принадлежит ей, но включена в книгу без ее ведома. В Англии у меня есть друг. История его жизни легла в основу небольшой фантастической повести "Единственный друг", которую вы можете найти в Интернете. Мы с ним переписываемся по электронной почте. И наши политические взгляды часто не совпадают. За сорок лет, прожитых в Англии, он воспринял мировосприятие западного обывателя, я же остаюсь человеком своей страны. Тамара Васильевна иногда выступает арбитром в наших спорах. И сейчас я без малейшей правки приведу пример ее арбитража. Добавлю только, что письмо английскому другу написано в 2002 году... В нескольких письмах вы обсуждали нынешние и прежние отношения между людьми у нас в России и отношения между людьми и властью. Я все-таки человек другого поколения, и мое становление, как личности, происходило в шестидесятые годы. И при всем моем оптимизме и нежелании возврата назад к прошлому, должна с грустью признать, что, как это ни покажется Вам странным, лжи сейчас в общении людей больше, откровенный цинизм - явление обычное и естественное, его просто не замечают, люди более закрыты. Вот пример из моей юности. В 9 классе у нас с учителем истории Марком Романовичем Рохлиным разгорелся нешуточный спор о роли личности в истории. Наиболее активная часть класса твердо стояла на том, что роль личности велика. Примеры: Сталин, Гитлер и др. Он вынужден был отстаивать точку зрения о ведущей роли народа. Впервые у него не хватало аргументов, и наш Марк (мы его любили и уважали) вышел из себя. А мы его жалели, потому что прекрасно понимали, что на самом деле он думает так же, как и мы. В то мое время не было противостояния между различными группами людей (намеренно не говорю классами). Люди были сами по себе, будь то интеллигенция или рабочие и колхозники, - власть далека и сама по себе. Все эти политинформации о съездах и пр.-др. отскакивали от нас, как горох от стенки. Люди в своей массе жили примерно в одинаковых условиях. Отсюда, по-моему, и твердое субъективное убеждение, что жили лучше. То есть фактически мы жили материально хуже, а субъективно лучше, потому что не хуже других. И это не только наша российская психология. Сейчас же дикое расслоение общества по доходам породило отчуждение людей друг от друга. Это, разумеется, не единственная причина. И самое поразительное, что по прежним отношениям тоскуют не только люди наших поколений, но и тридцатилетние и даже более молодые. Даже мои студенты с интересом и некоторым недоверием смотрят наши старые незамысловатые фильмы. И реакция: "а правда, так было?". Сейчас в молодежной среде столь же редки идеализм и романтизм, сколь редок был в мое время голый прагматизм. Хорошо бы, чтобы было место и тому, и другому. Вот когда это станет реальностью, наш народ выздоровеет. Жаль только, что вероятнее всего, это будет еще не скоро. Но и мы, и Вы в это верим. Послесловие к главе. Как я уже напоминал, жена моложе меня на 20 лет, то есть годится мне в дочери. Несмотря на близость вкусов и общность профессиональных интересов наши взгляды не всегда кардинально совпадают, что уже 33 года не мешает нам любить и уважать друг друга. Включив ее письмо в книгу, я хотел познакомить читателя не только со своими взглядами на положение в стране и обществе, но и с взглядами представителя предыдущего поколения. ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ ОБРУЧАЛЬНОЕ КОЛЬЦО, УПАВШЕЕ С ПАЛЬЦА, ИЛИ СТО ДОЛЛАРОВ В ЗАЧЕТНОЙ КНИЖКЕ ...Я не беру совсем никаких взяток. Вот если бы вы, например, предложили мне взаймы рублей триста - ну, тогда совсем дело другое: взаймы я могу взять. Н.В.Гоголь (1809 - 1852) Не собираюсь утверждать, что взятка - изобретение ХХ века. Попробуй я сказать так, и меня засмеет любой, читавший гоголевского "Ревизора". Думаю, что корни этого явления уходят в глубокую древность. Причем не только российскую. На эту тему юристы наверняка сочинили сотни диссертаций. А воз поныне там. Я не правовед и не историк. И сама тема взяточничества, или, в более широком толковании, коррупции, интересует меня, главным образом, в сфере образования. На мой взгляд, есть две святые профессии - врача и преподавателя. У врачей существует даже своя профессиональная "клятва Гиппократа". Жаль только, что в последнее время о ней все чаще забывают... Для преподавателей такой клятвы не придумали. А она им ой как необходима. Ведь преподаватель это не тот, кто вдалбливает в головы недорослей азы наук. Вольно или невольно мы передаем студентам не только профессиональные знания, но и свое мировосприятие. Другое дело, как наши ученики воспользуются тем и другим. Но, поверьте, они взвешивают каждый наш поступок и находят в нас хорошие и дурные примеры для подражания. Оценивая себя, как человека, я при всем желании не могу вписать в свою "зачетную книжку" какую-то обобщающую отметку. А если бы и мог, то это определенно была бы не "пятерка". Мой "моральный кодекс" очень далек от идеала. Но он есть, а у скольких моих современников его вообще нет, и никогда не было! Мне есть чего стыдиться, но и есть, чем гордиться. В семидесятых годах я поставил "двойку" сыну первого секретаря обкома. Вялое (не стану преувеличивать) давление со стороны ректора не заставило меня изменить оценку. Лишь когда через две недели мой тезка Саша Манякин подготовился к переэкзаменовке, он получил заслуженную "четверку". И, представьте, сказал: "Спасибо за урок!". В восьмидесятых годах моя коллега по факультету, имеющая диплом по родственной специальности", решила сделать "выстрел в яблочко" - получить второй диплом, уже не по "родственной", а по "базовой" специальности (до сих пор не пойму, зачем ей это было надо). Пришла ко мне между делом с раскрытой зачетной книжкой и широкой улыбкой. Предмета (а ведь их десятки, и свой она, не сомневаюсь, освоила хорошо) совершенно не знала. Когда я вписал в ведомость "двойку", была удивлена (как так, мы же преподаватели?!). Месяц не здоровалась со мной. В ушедшем веке было в ходу слово "блат" (принцип: "ты - мне, я - тебе"). Примеры я только что привел. Добавлю, что ни разу не поставив отметку "по блату", выглядел в глазах некоторых моих коллег как "белая ворона". Бывало, просили меня и "намекнуть" жене, чтобы спрашивала на зачете или экзамене помягче, мол, у Иванова, Петрова, Сидорова папа полезный человек... Я неизменно отвечал, что не намерен лишиться уважения жены, а потому ни за кого просить не стану. Вот, пожалуй, то, что входит в мой "моральный кодекс" на правах "табу". Попутно скажу и о других "табу". Я ни разу в жизни не обратился к студенту "на ты". Убежден, что преподаватель не имеет права так делать. Если я кому-то говорю: "ты", тот вправе ответить мне соответственно. Кстати, не помню, чтобы в Московском авиационном институте, в пору моего студенчества, кто-либо из преподавателей позволил бы себе сказать "ты" студенту. Я никогда не воспользовался трудом студента в моих личных целях. Знаю преподавателей, которые не считают зазорным, чтобы студенты вырыли ему в гараже яму, починили автомобиль, перенесли тяжесть. Это, мол, просто "по-товарищески". Но что-то я не видел преподавателя, который бы обихаживал гараж или дачу студента (если, конечно, речь идет не о родственных отношениях). Я человек язвительный, ехидный, не слишком хорошо воспитанный, могу беззлобно поиздеваться над нерадивым студентом. Но в любом студенте вижу прежде всего личность. И подчеркиваю свое уважительное отношение к нему именно как к личности, которая, возможно, превзойдет меня в пользе для своей страны, для человечества. Это еще одно "табу". Вот, пожалуй, и все о "табу" моего "морального кодекса", хотя перечень можно было бы и продолжить. "Услуги", оказываемые студентом преподавателю, еще можно соотнести со словом "блат". Но в наступившем веке это слово устарело. Ему на смену пришло столь же короткое и, кстати, начинающееся с той же буквы слово "бакс". Но вернусь в начало восьмидесятых. Я только что перешел по конкурсу в другой вуз и переехал в другой город. Первая экзаменационная сессия на заочном факультете. Заканчивается экзамен, в аудитории пусто, собираю бумаги, готовлюсь уйти. Приоткрывается дверь, и в аудиторию бочком втискивается студент, только что получивший "двойку". - Можно? - Входите. - Александр Филиппович, я видел, как у вас с пальца соскользнуло обручальное кольцо. Я его поднял, но при всех постеснялся отдать. Вот оно. Не знаю, способен ли я убить человека, но тогда мне захотелось это сделать. По-видимому, у заочника сомнений на сей счет не оставалось, потому что он пулей выскочил из аудитории (разумеется, вместе с кольцом) и с тех пор на глаза мне не попадался. Студенческий "телеграф" действует безотказно: больше никто не пытался дать мне взятку. Но, к моей ярости, есть среди нас, с позволения сказать, преподаватели, которые не ждут, когда им предложат взятку, а вымогают ее, даже называют размер. Заканчивался ХХ век. Рухнул Советский Союз. С легкой руки нового руководителя начало вызревать чувство вседозволенности. И произошел мелкий, в масштабах страны, эпизод, участником которого я невольно стал. Представьте себе узкую грань, по одну сторону которой СССР, КПСС, парторги, деканы - обязательно коммунисты, а по другую демократическая "вольница". Был в нашем вузе такой вот декан-коммунист, который жестко выговаривал преподавателям за пропущенные "политчасы", пробелы в коммунистическом воспитании студентов и т.д., и т.п. Но вот грань перейдена, "покойник" (СССР) еще не остыл, а тот же человек (он очень любил выступать, вернее, разглагольствовать) с трибуны Ученого Совета вуза заявляет: - Господа, эти большевички довели страну... - дальше длинный перечень того, до чего довели страну "большевички". Странное дело, себя этот господин к "большевичкам" не причисляет и делить с ними ответственность за содеянное не собирается... Не скрою, прежде мы даже "дружили домами". Но... не люблю ренегатов, и все тут. Вышел из КПСС, изменил политическую ориентацию - дело твоей совести. Но зачем же обгаживать то, чему ты год назад так рьяно поклонялся? Эта история имела продолжение. В Совет поступила коллективная жалоба большой группы студентов на преподавателя, который, по их мнению, незаслуженно поставил им "двойки". Зная этого преподавателя как строгого, принципиального человека, я встал на его защиту и предложил образовать комиссию, которая переэкзаменовала бы "жалобщиков". Но, как известно, любая инициатива наказуема. Мне, как инициатору, предложили провести переэкзаменовку, благо предмет был знаком. И вот я с изумлением убеждаюсь, что треть "жалобщиков" вполне тянет на "пятерку", вторая треть - на "четверку" и лишь в третьей "тройки" соседствуют с очевидными "двойками". Видя мое недоумение, ко мне подходят несколько студентов. - Хотите, расскажем, в чем дело? - Ну. - Перед началом лекций доцент Петров (фамилия вымышлена) сказал, что курс очень трудный, и экзамен смогут сдать только те, кто прослушает за плату дополнительные лекции. Назвал сумму предоплаты, значительно превышающую доцентскую "почасовку", причем деньги должны были перейти из рук в руки. - И вы заплатили? - Те, кто смог, заплатил. Кстати, добавочные лекции он прочитал хорошо. - А те, кто не смог? - Они получили "пары" на экзамене. Я не верил своим ушам. Поспешил к Петрову. - А что здесь особенного? Это с разрешения декана (того самого, который громил "большевичков"). На ближайшем заседании Совета я попросил слово и обратился к декану. Не буду пересказывать свою речь. Она была на грани фола. Закончил я ее словами: - На вашем месте господа русские офицеры стрелялись бы, а господа русские коммерсанты объявляли себя банкротами. Через несколько дней декана сняли, а еще спустя недолгое время он уволился. С тех пор мы не здороваемся. А вообще-то он должен меня горячо благодарить, потому что на новом месте сумел реализовать свои замыслы... Так в случае с Петровым была взятка или нет? Имеет ли право преподаватель за пересдачу экзамена (так предлагал бывший декан) брать со студента - из рук в руки - деньги, неважно, "баксы" или наши, оскорбительно прозванные "деревянными"? Будем считать, что это безобидная репетиция. А вот как выглядит "настоящая" взятка. Время действия - двумя годами позже. Дочь моего близкого знакомого поступила на коммерческое отделение. Первая экзаменационная сессия. Двойка по химии. Девушка в недоумении: химия ее любимый предмет. Второй заход. И как на известной картине: "Опять двойка". Третий - то же самое. И тогда товарка по группе подсказала: - Чудачка! Вложи в зачетную книжку сто баксов, и пятерка гарантирована. Девушка в слезах к отцу. Тот рассказывает о случившемся мне. Фамилия преподавательницы мне знакома. Сама она - тихая серенькая мышка с застенчиво опущенными глазами. Но, по слухам, - лютая взяточница. Иду к ректору. Ректор, ныне покойный, говорит: - Да знаю я ее... А что поделаешь? Взятка ведь это не так просто. Надо за руку схватить... Но скажите вашему знакомому, пусть дочь идет сдавать. Гарантирую - сдаст. Но девушка была гордой. Забрала документы, а на следующий год поехала сдавать в Московский государственный университет. Поступила. А сейчас уже окончила. Без взяток. Между прочим, покойный ректор был кое в чем прав. У меня издавна хорошие отношения со студентами. И я как-то попросил: - Назовите фамилии нескольких взяточников. Молчание. - Я для себя хочу знать. К начальству не пойду. Молчание. И тогда я переиначил вопрос: - Тогда подскажите, кому я могу смело пожимать руку. Мне назвали несколько фамилий... Любопытный разговор произошел и у Тамары Васильевны с пятикурсниками по поводу Петрова. Она была ошеломлена услышанным: - А что ему оставалось делать, у него дочь заканчивает школу, поступать в институт будет. Вот в этом величайшая трагедия, причем незаметная такая... Студенты не только не возмущены взяточничеством, но считают его самим собой разумеющимся, оправдывают. А дети богатых родителей, для которых сто долларов не деньги, предпочитают вложить зеленую купюру в зачетку, чем "ломать головы" над конспектами, готовясь к экзаменам. За деньги можно купить и контрольную работу, и курсовой проект. Недавно в передаче "Севаоборот" одна из ведущих рассказывала, как в одной из тропических стран, где она в то время пребывала, ей бросилось в глаза объявление: "Продаю дипломы о высшем образовании". Неужели и у нас дойдет до этого? Примечание к главе. Думаете у нас не борются с взяточничеством? Еще как! Поймали с поличным бывшего преподавателя научного коммунизма - уволился "по собственному желанию". Другого поймали за руку, а в руке-то сто долларов. Работает. Недавно узнал о "групповом изнасиловании" студенток молодой преподавательницей. Говорил по этому поводу с проректором по воспитательной работе. Обещал принять меры. Наверное, принимает... ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ А Я ВЕДЬ МОГ СТАТЬ МИЛЛИАРДЕРОМ В нашей стране... созданием кварцевых часов занимался ряд инженеров и ученых - А.В.Шубников, Б.К.Шембель, А.И.Берг, М.С.Нейман, А.Ф.Плонский... В.А.Шполянский, Б.М.Чернягин, Электрические приборы времени, "Машиностроение", М., 1964. Среди перечисленных в эпиграфе имен первые четыре принадлежат поистине великим ученым. Алексей Васильевич Шубников - академик, директор института кристаллографии АН СССР; упоминавшийся уже Борис Константинович Шембель - один из пионеров отечественной радиолокации; Аксель Иванович Берг - академик, лидер мировой радиотехники, легендарная личность: в первую мировую войну командир подводной лодки; профессор Михаил Самойлович Нейман - автор лучшего в мире (убежден в этом!) учебника по радиопередающим устройствам. Оказаться в такой компании для меня великая честь. И сейчас, уже давно получивший признание в своей области, я смотрю на них снизу вверх, как смотрят на величественные монументы обыкновенные, ничем не примечательные люди. Пользуюсь случаем излить душевную горечь. Каждый более или менее культурный человек знает имена великих писателей, музыкантов, художников. Как же мне больно сознавать, что молодые радиоинженеры зачастую понятия не имеют, кто такие Шулейкин, Бонч-Бруевич, Вологдин, Лосев, Мандельштам, Папалекси, Щеголев... На лекциях я непременно говорю об их роли в развитии мировой радиоэлектроники! Какое отношение имеет это предисловие к теме главы, к ее довольно-таки странному названию? Просто меня согревает само чувство сопричастности к делам моих предшественников и великих современников. Я автор около тридцати свидетельств на изобретения, полученных при Советской власти, и одного патента России. Это немного. По статистике из пяти заявок на изобретение проходила одна. Больше всего мне мешало не отсутствие идей, а... суконный язык, которым нужно было писать заявку. Те, кому "посчастливилось" овладеть этим языком и сопутствующими ему "штампами", были куда более плодовиты на изобретения. Как-то я разговорился с командированным на несколько дней инженером. У него оказалось примерно двести свидетельств. Я был поражен и даже, помнится, высказал сомнение по этому поводу. - А знаете, что я могу получить авторское свидетельство даже на молоток. - Не может такого быть. - Еще как может. Вам известно, что одно из требований к автору заявки - наличие прототипа. То есть любое изобретение должно иметь "предка". Скажем, Рентген или Эйнштейн с нашим патентным законодательством оказались бы в тупике. Ведь прототипа у них не было и не могло быть. Наше положение выгодней в сто раз. Примем за прототип старинную полую саблю, частично заполненную ртутью, знаете, были такие? Поднимите ее острием вверх - ртуть переместится к рукоятке, там же будет и центр тяжести. При рубке ртуть переливается к концу сабли, за ней следует и центр тяжести, многократно усиливая удар. - Так это сабля... - Замените ее молотком, только назовите его позаковыристей, например: "устройство для забивания клиновидных предметов в деревянные поверхности". Успех гарантирован! Я продолжал "зарабатывать" свои авторские свидетельства по старинке. За каждое получал премию - после денежной реформы шестьдесят первого года - пятьдесят рублей. Но финансовая сторона дела интересовала меня столь же мало, как в свое время Александра Степановича Попова, соизобретателя радио, который, в отличие от Маркони, был "чистым" ученым, а отнюдь не коммерсантом от науки. Настало время сказать, что за рубежом наши авторские свидетельства совершенно не котировались. Иными словами, никакой юридической защиты государства автор изобретения не получал. Теоретически он мог запатентовать свое изобретение в США, Англии, Германии, что делало его законным владельцем некоего "товара". Этот "товар" можно было выгодно продать или начать его массовое производство с колоссальным "наваром". Но откуда у простого советского человека могло быть достаточно валюты, чтобы "выкупить патент", получить "права" на свое же изобретение? А потом ежегодно делать новые взносы, опять таки в конвертируемой валюте! И главное, советскому ч