: она не представляет, как можно найти какой-то смысл в той математической абракадабре, с которой работал Антон. Она уже не верила, что у него что-то получится, и была разочарована. Но Антон все еще надеялся. Его мозг работал сейчас так же напряженно, как компьютер, хотя и не так быстро. - А этот человек в записи не говорил никаких математических формул? - Да нет, - пожала плечами Анна. - Самое обычное письмо на родину - жив, здоров, работаю... И пятнадцать минут такой вот болтовни. - Угу... - промычал Антон и снова ушел в поиск. Через пятнадцать минут ключ был найден. Функция длиной в две стандартные строки пряталась на служебных треках диска, которые компьютер в обычном режиме игнорирует. Не говоря пока Анне ни слова, Антон задействовал функцию, и умная машина начала отделять смысл от хаоса. Результат, выданный на экран, также напоминал предсмертный бред сгоревшего компьютера, но теперь в нем была уже структура. Антон быстренько повторил частотный анализ и с облегчением откинулся на спинку кресла. - Это шифровка, - сказал он Анне, и теперь голос его звучал уверенно. - Здесь примерно десять процентов текста, а остальное графика. Всего около двух гигабайт информации. - Ты уже разгадал? - удивилась Анна. - Пока нет, но уже скоро. - А откуда ты тогда знаешь про графику, текст? - Графику легко отличить по часто повторяющимся компонентам. Смотри, вот этот набор символов повторяется на протяжении всего массива, меняется только чередование... Он и сам не заметил, как начал называть Анну на "ты". Она не возражала - то ли заразилась азартом и энергией Антона, то ли увидела в нем уже коллегу, брата по разуму, с которым необязательны дежурные формальности. - Подожди минутку, - тихо сказала Анна и достала из кармана крошечную радиостанцию. Антон, не обратив внимания на ее слова, продолжал возиться с шифром. Его прямо-таки раздирало любопытство: что могло таиться на этом диске с бесхитростным семейным посланием простоватого араба? - Андрей, это я, - проговорила Анна в микрофон радиостанции. Голос ее звучал прохладно и напряженно. - Зайди, пожалуйста. Нет, я не об этом. Нет, об этом поговорим потом. Зайди, это действительно важно. Антон понял, что она разговаривает с Сергеевым, и насторожился. Неизвестно, что скажет начальник лагеря, когда увидит его копающимся в секретной ведомственной сети. Он продолжал работать - устанавливал режимы поиска биграмм, разбивки на гласные-согласные-пробелы, вычленения слогов и окончаний. Правда, пальцы бегали по клавишам уже не так азартно. Когда в комнату вошел начальник лагеря, Антон невольно напрягся. Сергеев удивленно сдвинул брови, нахмурился, крутя пальцами свою бамбуковую палочку. Анна тут же взяла его за рукав и потянула на улицу. - Идем, нужно поговорить. Антон решил воспользоваться их отсутствием. Ему нужен был табличный вариатор. Наверняка похожая программа была и в сети ЭКОПОЛа, но Антон предпочитал пользоваться своими инструментами. А потому, выждав несколько секунд, приказал компьютеру немедленно выйти в федеральную почтовую сеть и связаться с Курском. - Але! Кто это?.. - услышал он голос Витьки Сапожникова. - Витя, это я, Антоха. Мое барахло еще цело? - Конечно! А почему я тебя не вижу? И где ты пропадаешь, я уже раз восемь пытался на тебя выйти. Даже Система не отвечает. - Потом расскажу, - тихо сказал Антон, приблизив голову к микрофону. - Витя, найди мою директорию "ВАРНА-ТАБ" и срочно слей ее на меня. - Сейчас сделаем. Я тебе минут через десять перезвоню, ты на каком номере? - Витя, через десять минут будет поздно, сливай сейчас! - Он нашел наконец замаскированный видеоглазок и щелкнул выключателем. На том конце провода его сразу увидели. Да и сам он получил возможность лицезреть всклокоченную Витькину голову. - Ой, а где это ты? - Все вопросы потом, начинай скачивать файлы. - Но я не могу сейчас перегрузиться - у меня слетит восьмой уровень "Подземных демонов", а я почти месяц пилил защиту... - Витя, начинай, черт тебя побери! - Ладно, - испуганно согласился Витька. По экрану пробежала рябь - телефонная линия была перегружена одновременной передачей информации и телевизионного изображения. Но через минуту обычное качество экрана восстановилось. - Все! - доложил Витька. - Принял нормально? Да, кстати, про тебя Джамбул спрашивал! Или я уже говорил?.. Антон хотел было ответить, но тут Витька посмотрел куда-то ему за спину и удивленно округлил глаза. - Ой, а это кто? Антон резко обернулся и увидел, что Анна и Сергеев уже вернулись. Он рефлекторно ударил по клавишам, и соединение отключилось, закрыв окно с Витькиной физиономией. - Это еще кто? - недовольно спросил Сергеев, кивнув на экран. - Один друг, - смущенно пробормотал Антон. - Я одолжил у него одну программку... - Ладно, потом обсудим. Анна сказала мне, что... В общем, что у тебя вырисовывается? Еще много работы? - Теперь уже нет. Скоро вы все увидите... Он торопливо повернулся к монитору, как будто боялся, что сейчас его прогонят. Присутствие Сергеева очень смущало. Антон наконец начал вычисления. Довольно быстро он определил, что из числа символов шифровки легко извлекается корень пятой степени - результатом оказывалось почти целое число. Он построил на своем вариаторе пятимерную таблицу и начал вертеть ее, как кубик Рубика. Одновременно компьютер анализировал полученные результаты, помещая в регистратор то, что более всего походило по структуре на осмысленный текст. - Это не русский язык, - определил Антон через несколько минут, хотя текст еще не был расшифрован. - Естественно, - тихо ответил Сергеев. - Ты уже заканчиваешь? - Да! Осталось самое легкое. Можно сказать, я свою работу сделал, остальное доделает компьютер. - Да? - Сергеев хмыкнул. - Ну, раз так, можешь быть свободен. Между прочим, ты опоздал на ужин. Иди, пока столовая не закрылась. - Ничего, ради такого дела я могу и без ужина, - улыбнулся Антон. Однако Сергеев решительно подошел и положил ему руку на плечо. - Я же сказал: ты можешь быть свободен, - настойчиво повторил он. Антон возмущенно уставился на начальника лагеря. От обиды его даже бросило в жар. Еще бы - после того, как он сделал самое трудное, в момент, когда желанный результат вот-вот появится на экране, когда нетерпение уже заставляет ерзать и чуть ли не подпрыгивать на стуле, - в этот самый момент его выгоняют, как мальчишку! - Ну? - Сергеев выжидательно наклонил голову. Антон встал, изобразил на своем лице как можно больше возмущения и вышел, открыв дверь ударом ноги. Обида душила его, когда он не чуя под собой ног шел к домику. Не отпустила она и когда он, не разуваясь, свалился на свою кровать. Сержант пробормотал что-то, но Антон ничего не слышал и не отвечал. В этот момент ему хотелось все бросить, всех послать к чертовой матери и уйти из лагеря, гордо подняв голову. Лишь одно обстоятельство не позволяло падать духом - гордость за самого себя и свою умную голову. Ибо он сумел то, чего не осилил даже могущественный ЭКОПОЛ! Но что толку - он не смог увидеть плоды своего труда. Его даже не похвалили, спасибо не сказали. Выставили за дверь, как дворового пса... Чтобы отвлечься от грустных размышлений, Антон стал размышлять над той интригующей информацией о здоровье Евгения Моисеева, на которую наткнулся в каталоге "Переписка". Он понимал, что стал обладателем сведений, которые дорого стоят. Разумеется, он не стал бы никому их продавать. Во-первых, он старался по возможности придерживаться морального кодекса "честных хакеров", которые охотились за чужими тайнами не из-за корысти, а ради одного лишь интереса. А во-вторых, ему, как системщику-патриоту, была небезразлична судьба знаменитой фирмы и ее продукции, благодаря которой страна обрела мощное влияние на международном рынке. Он уважал конструктора Мельникова, он гордился, что живет в государстве, в котором был изобретен знаменитый на весь мир "Хризолит". И никакие деньги не могли изменить его принципов. Так по крайней мере ему казалось. Антон поразмышлял немного над странной формулировкой "фантомные головные боли". Он знал, что фантомной болью называлось особое биологическое явление, когда у человека болит, скажем, отрезанная рука. Но что значит "головные"? Ведь не могли же Моисееву ампутировать голову. И почему "ложные"? Можно было подумать, будто у него болит голова, которой нет. Или ему кажется, что у него болит какая-то другая голова. Все это показалось Антону странным и глупым. Он поворочался немного и в конце концов заставил себя уснуть. x x x На следующий день Антону впервые предложили размяться в рукопашном поединке. В качестве партнера выступил Печеный. После завтрака, когда все сидели на травке и ждали занятий по неотложному ремонту личного оружия, он подошел к Антону и сказал: - Не хочешь ногами помахать? Антон даже вскочил от удивления. У него не было желания "махать ногами", но отказаться он просто не мог: это был первый случай, когда его восприняли как партнера в таком деле. После крутых и беспощадных методов инструктора Печеный показался не очень-то страшным противником. И хотя Антону не так часто удавалось достать его ногой или кулаком, он уже не чувствовал себя мальчиком для битья. У Печеного была странная манера: он не обрушивался неостановимой массой, как Обжора, не летал разящей молнией, подобно Сержанту, а словно пританцовывал вокруг и в нужный момент неожиданно подходил вплотную. Антон быстро засек, что и удары Печеный наносит только с самой ближней дистанции, даже не удары, а "укусы" - короткие, неуловимые, но очень чувствительные тычки в уязвимые точки. Когда они вдоволь напрыгались и вернулись к остальным, никто не сказал ни слова по поводу их поединка. Антон боялся, что сейчас его начнут обсуждать или учить, но ничего подобного не произошло. Это могло означать только одно: тренировки дали плоды и он постепенно начал выходить на общий уровень. На занятиях на Антона вновь навалились мысли о вчерашнем. Он по-прежнему чувствовал обиду и не знал, как вести себя теперь при встрече с Анной. На завтраки она обычно не ходила, а вот когда начался обед, Антон сидел в столовой и с неприятным холодком в груди поглядывал на дверь, понимая, что должен как-то отреагировать на вчерашнее. Ему очень хотелось сделать вид, что ничего не произошло, и сохранить с Анной добрые, приятные отношения, однако его мужская гордость не желала прощать обид. Когда Анна наконец появилась и, как обычно, приветливо кивнув, улыбнулась Антону, он едва удержался, чтобы не ответить тем же. Но все-таки упрямство победило. Он сердито отвернулся и занялся своей едой. Ел Антон медленно, глядя только в тарелку. Впрочем, иногда не выдерживал и бросал мимолетные взгляды на Анну. Она тоже стала хмурой и невеселой. Это и порадовало, и опечалило одновременно. Ведь отомстил за обиду, но, с другой стороны, доставил огорчение женщине, которая так ему нравилась. В очередной раз подняв глаза, Антон увидел, что Анна сидит напротив и внимательно смотрит на него. - Что случилось, Шпунтик? Антон хотел было огрызнуться и сказать, что никакой он не Шпунтик, но не решился. - А разве что-то случилось? - спросил он, стараясь быть холодным и невозмутимым. - Все нормально. - Что с тобой происходит? Какие-то неприятности? Она казалась по-настоящему обеспокоенной. Антону стало стыдно, что он разыгрывает этот спектакль, как подросток в переходном возрасте - "одинокий, несчастный и всеми покинутый". Однако упрямство брало свое. - Как шифровку отыскать, так, "Шпунтик, сделай, пожалуйста", - тихо и зло проговорил он. - А как посмотреть, что получилось так, "Шпунтик, пора домой". Анна посмотрела на него долгим удивленным взглядом. Потом опустила глаза и неожиданно рассмеялась. Антон даже вилку от удивления бросил. - Ты действительно злишься, что тебе не дали посмотреть вчера эту дурацкую шифровку? - спросила Анна, насмеявшись. - А что тут смешного? - Говорила я тебе, что ты слишком любопытный, - она вдруг стала серьезной. - Антон, ты не должен обижаться. Ты должен понять - мы офицеры ЭКОПОЛа, а ты - нет. Мы занимаемся очень серьезными делами. Я бы тоже никому не дала читать эту шифровку, пока сама не посмотрела. - А теперь ты посмотрела? - А что? - Я могу спросить, что там было? Анна вздохнула и с веселым укором посмотрела на него. - Ну хорошо. Там была технологическая информация. Все, как ты и сказал: схемы и несколько сотен страниц текстового комментария. Никакого секрета в этом нет. - А что за технология? - заинтересовался Антон. Анна немного нахмурилась. Было видно, что ей не очень-то хочется давать подробный отчет. - Технология производства сопроцессоров для "Хризолита". Несколько неполных и не совсем правильных схем. Антон с громким стуком поставил на стол компот и молча уставился на Анну. - "Хризолитов"?! - наконец выговорил он. - Что, тех самых? - Черт, наверно, я все-таки слишком болтливая, - пробормотала Анна. - Я никому ни слова!.. Честное слово, никому! - начал клясться Антон. - А почему тебе это так интересно? - Я все-таки программист. Для меня процессор Мельникова - это... - Святое, да? - иронично усмехнулась Анна. - Ну... почти. Я и не знал, что их кто-то пытается подделать. Я читал, что технология строго засекречена и защищена. Для меня это просто сенсация. - А для нас нет. История учит - все, что один человек может засекретить, другой может рассекретить. Пока эти процессоры не подделывают, но уже активно пробуют. Скоро научатся, и тогда... - Уже научились, - пробормотал Антон, ошеломленный одним неожиданным воспоминанием. - Что? - Анна прищурилась, на глазах превращаясь в офицера полиции. Антон тут же пожалел, что проболтался. Ему вовсе не хотелось подставлять Леденца. Но деваться было уже некуда. - Ты что-то знаешь про подделку "Хризолитов"? - Я не уверен... - пробормотал Антон, краснея. - Просто недавно мне предлагали этот процессор за... Всего за восемьсот рублей. - Да? Любопытно. - Анна говорила с наигранным равнодушием, делая вид, что это ей совсем неинтересно. Поняв, что Антон не хочет ничего рассказывать, она решила успокоить его. - Ну ладно, - она встала, дружески тронув Антона за плечо. - Ты больше не злишься? Антон улыбнулся и помотал головой. - Это самое главное, - тоже улыбнулась Анна. - Ну пока. Мне пора идти. Она повернулась и вышла из столовой своей легкой, юной походкой. На душе у Антона было светло и радостно. x x x Вечером, уже перед самым отбоем, к нему вдруг пришел Сергеев. Он молча кивнул на дверь, предлагая выйти на улицу и поговорить с глазу на глаз. Антон сел на прохладную от вечерней росы скамейку, чувствуя себя неуютно. Сергеев помолчал некоторое время. - Вообще-то я Анну отругал, - сказал он наконец. - За болтливость. Она слишком много тебе наговорила - и вчера, и сегодня в столовой. Видно, нравишься ты ей... Она тебе верит. И я верю - больше, чем всем остальным ребятам. - Больше, чем Самураю? - не удержался Антон. - Ну... Самураю я тоже верю, - уклончиво ответил Сергеев. - Я вообще забочусь о том, чтобы мы все друг другу доверяли. Без этого ничего не получится. - А что должно получиться? - Преждевременный вопрос. Об этом, кроме меня, никто пока не знает. А что касается тебя, я особенно хочу, чтоб ты работал с нами сознательно, а не по принуждению. - Да уж какая тут сознательность, - горько усмехнулся Антон. - Я к вам не просился. Та же самая тюрьма, только с веселыми прогулками. - Нет, подожди. Постарайся понять меня правильно. Вот посмотри, вчера ты принял участие - пусть даже косвенное - в расследовании незаконной передачи технологической информации. Разве ты об этом жалеешь? - Об этом - нет. - Уверен, что нет. Ты даже в какой-то степени этим гордишься. Антон пожал плечами. Почему-то не хотелось сознаваться, что он действительно гордится. В какой-то степени. - Тебе единственному из команды этот вопрос не безразличен. Ты один знаешь, какое значение для страны имеет эта разработка. И кому, как не тебе, я могу верить?.. - Веришь - не веришь, - невольно усмехнулся Антон. - Что? - Есть такая детская игра "Веришь - не веришь". - Думаешь, я с тобой играю, - удрученно произнес Сергеев. - Ладно, все равно словами я тебя убедить не смогу. Ты прав, насильно мил не будешь. Ну, а насчет вчерашнего вечера... Анна сказала: ты обиделся, что мы тебя... э-э-э... попросили удалиться. - Э-э-э, выгнали, - вежливо уточнил Антон. - Ну, пусть так. Но ведь было время, когда и меня выгоняли. А может, будет время, когда ты будешь меня также выгонять. - Да уж конечно! - фыркнул Антон. - Я серьезно. Все зависит от тебя. Ну, и от меня тоже... Я не преувеличиваю. Мы очень благодарны тебе за эту шифровку. Честно сказать, никакого фурора она не произвела, но подтвердила одно очень серьезное подозрение. Я хочу тебя отблагодарить. "Как трогательно!" - мысленно посмеялся Антон. - Я догадываюсь, чего тебе хочется больше всего. - Очень интересно. Еще никто не угадывал моих мыслей. - Тут и угадывать нечего. Вот мое предложение - даю тебе билет на самолет, деньги, и ты на пару дней летишь отдохнуть, скажем, в Анапу. Хочешь? - Хочу, - ответил Антон, недоверчиво покосившись на Сергеева. - Вы серьезно? - А как я еще докажу все, что я тебе сейчас наговорил? - Я полечу один? Без конвоя? - Ты полетишь один, у тебя будет достаточно денег, чтоб пожить в хорошей гостинице, посидеть в ресторане, взять водный мотоцикл напрокат и так далее. Но только два... ну, пусть три дня. Потом ты должен вернуться. Сам, без напоминания. У Антона бешено застучало сердце. Он и не мечтал о такой возможности - два дня делать все что угодно, тратить деньги на что угодно и быть совершенно свободным. - Но давай договоримся - ты полетишь после того, как окажешь нам одну услугу, - добавил Сергеев и выжидательно посмотрел на Антона. - Я так и знал, - вздохнул Антон. - С этого бы и начинали. - Можешь отказаться, - сразу пояснил Сергеев. - Можешь отправляться без всяких задержек. Но мое предложение тоже касается продажи поддельных "Хризолитов". Если ты не против, завтра мы проведем одно мероприятие, а после обеда ты уже будешь в самолете. - Ладно, давайте, - махнул рукой Антон. - Какое мероприятие? - Ничего сложного. Ты говорил Анне, что тебе предлагали дешевый процессор Мельникова. Завтра ты с двумя нашими людьми покрутишься по городу на машине и покажешь им этого человечка, договорились? Антон почувствовал холодок в груди. Сергеев предлагал ему обыкновенное предательство - сдать своего же брата торговца. Это еще почище, чем громить ряды на рынке. Первым желанием было отказаться наотрез, встать и уйти, но... Он вдруг представил себе, как лежит на пляже - совершенно свободный и никому ничем не обязанный, как бродит по набережной среди яркой южной зелени, сидит в кафе и никуда не торопится... Да черт с ним, с этим Леденцом! В конце концов, сам виноват - нечего связываться с "левым" товаром. Да и не будет с ним ничего страшного - уж Леденец-то всегда отмажется. - Согласен, - тихо ответил Антон. В этот момент он почувствовал, как из души уходит что-то очень важное. - Только... - Что? - Не говорите ребятам, куда я поехал. Скажите, на учебу или... Ну, я не знаю. - Конечно, - сказал Сергеев, вставая. В его голосе отчетливо слышалось облегчение. - Спокойной ночи. x x x Оба офицера были молодыми, веселыми и очень энергичными. Чисто выбритые, аккуратно подстриженные, в черных красивых костюмах, они внушали симпатию. Антон сидел на заднем сиденье машины и настороженно слушал, как они разговаривали между собой. Они болтали о всяких пустяках и о вещах, совершенно непонятных Антону. В основном о внутрислужебных отношениях в их ведомстве. К Антону они отнеслись доброжелательно и даже несколько раз пошутили с ним. Тем не менее юн чувствовал себя скверно. - Значит, на центральный рынок? - в очередной раз спросил сероглазый блондин, сидящий за рулем. - Да. Лучше заезжать со стороны западного входа - там меньше идти. Чем ближе был рынок, тем мрачнее становился Антон. Такое же настроение бывает в быстро движущейся очереди к стоматологу. Но когда машина наконец остановилась и блондин объявил "приехали", все печали отступили перед необходимостью выполнять обещание. - Ну, пошли, - сказал второй оперативник - невысокий крепыш с тонкими усиками. - Я не пойду, - помотал головой Антон. - Меня там каждая собака знает. Я вам этого парня опишу. А вы его сами найдете. - Поступим проще, - сказал блондин и полез в свой "дипломат". Через минуту на лацкане его пиджака заблестел значок какого-то спортивного общества с крошечным замаскированным телеобъективом. - Изображение будешь видеть вот на этом экране, - сказал блондин, показывая Антону приборную панель машины. - Я сейчас суну в ухо микродинамик, и ты будешь мне подсказывать, как и что. Говори прямо в рацию, канал включен. Они собрались вылезать из машины, но Антон остановил их: - Подождите! Вы бы хоть пиджаки сняли. Вам так никто ничего не покажет - от вас за километр казенщиной несет. Полицейские переглянулись, послушно сняли пиджаки и галстуки и стали похожи на молодых веселых инженеров. Вскоре они смешались с рыночной толпой. Антон перелез на переднее сиденье к экрану и взял в руки радиостанцию. Вначале он плохо узнавал знакомые места - на экране все выглядело по-другому. Но потом глаза нашли несколько хорошо знакомых деталей, и он начал полноценно ориентироваться в пространстве, по которому передвигались полицейские. - Переходите на параллельную линию вправо... Сейчас пройдете два ряда, а в третий сверните, - говорил он в микрофон радиостанции. - Теперь идите прямо, держитесь левой стороны. Уже близко. Притормаживайте... Вон тот парень, в джинсовой безрукавке... Антон смотрел на знакомые, почти родные места, и сердце его немного ныло. Казалось, что он не был здесь уже много лет, но ничего так и не изменилось. Ему захотелось выбраться из кабины этой проклятой полицейской машины, шагнуть в ворота рынка, пройтись по рядам, встретить знакомых, поболтать с каждым, узнать последние новости. ...На экране показалось улыбающееся навстречу "покупателям" лицо Леденца. Вслед за этим экран погас. Полицейские решили, что Антону незачем смотреть дальше. Он положил рацию на сиденье и глянул через стекло машины на улицу. Мимо сновали люди, что-то говорили друг другу, носили коробки, копались в кошельках, стояли в очередях к банкоматам. Обычная городская суета казалась Антону увлекательной, как самый захватывающий фильм. Он так давно не видел всего этого, что сейчас ощущал себя чуть ли не пришельцем из каменного века. И вдруг он понял - машина не заперта! Он может выйти, постоять рядом, вдохнуть давно забытый запах города. Мысль была такой простой и соблазнительной, что он немедленно потянул рукоятку, и замок двери щелкнул, открываясь. Городской шум закружил голову. Антон вылез из кабины и встал, оперевшись о капот, блаженно щурясь под ярким солнцем. Рядом с этой большой и дорогой машиной он был похож на водителя, ожидающего, когда вернется шеф. Это немного забавляло. Душу подтачивала только одна мысль - что там сейчас происходит с Леденцом? Не дай Бог, полицейские додумаются притащить его сюда - тогда Антону вовек не отмыться перед торговцами. Он успокаивал себя разными благоприятными предположениями, считая, что Леденец не даст взять себя голыми руками и не допустит ничего дурного. Антон начал мечтать, как сегодня он сядет в самолет и улетит от всех проблем и переживаний. - Есть пятьдесят копеек? Антон обернулся. Рядом с ним стоял, тяжело дыша перегаром, парень с помятым, землистого цвета лицом. Он был примерно одного с Антоном возраста и почти такого же роста, но во всем другом сильно отличался - грязная, поношенная одежда, искусанные ногти, грубая рыжая щетина на подбородке и такие же рыжие волосы - спутанные, уродливо постриженные. Он был похож на коренного обитателя загородных нищих кварталов, где существовали вечно безработные, вечно пьяные и больные люди, у которых не хватало даже сообразительности записаться на социальное пособие. Антон невольно отстранился. - Нет, - он покачал головой. - У меня нет денег. Парень обмерил взглядом фигуру Антона, глянул на машину, сверкающую черной лакировкой, и нахмурился. Было ясно, что он ему не поверил. Действительно Антон не был похож на бедолагу, у которого нет в кармане даже такой малости. - Ну че, полтинник жалко? - послышалось сбоку. Антон увидел, что неподалеку стоит еще один оборванец, чуть постарше рыжего и выше ростом. Его клетчатая рубашка из-за отсутствия пуговиц была завязана узлом. Антон быстро повел взглядом по сторонам. Люди шли мимо. Никому не было дела до чужих неприятностей. Не было поблизости и милиции, которая имела право без всяких разговоров отправлять подобную публику в спецприемник. - Может, поищешь? - мирно предложил первый, почесав грязной рукой подбородок. "Клетчатый" почуял заминку и начал медленно подбираться. - У меня нет мелочи! - повторил Антон, еще больше отстраняясь. Возможно, все бы кончилось благополучно и они пошли бы себе дальше клянчить, но в глазах Антона мелькнула откровенная брезгливость, и они это заметили. Теперь уже они не могли уйти просто так. Легко простить человеку жадность, но презрение... - Ах, мелочи нет?! - Рыжий схватил Антона за руки и прижал к машине. Он сделал это так ловко и быстро, что никто из прохожих ничего не заметил. Клетчатый тут же подскочил и начал щупать карманы. - От блин! И вправду, ни фига... - прошипел он. - Щас, погляжу в машине еще, там вроде барахло лежит. Только теперь Антон в полной мере осознал, что его просто-напросто грабят! И кто?! Эти помойные ублюдки, которые не стоят даже пинка ногой. Он вскипел от ярости и возмущения - так, что даже затряслись губы. - А ну-ка, отпусти руки, - тихо процедил он, глядя прямо в глаза рыжему. - Щас! - рыжий ничуть его не испугался. Антон хотел честно предупредить рыжего, что тот зря с ним связался, но ярость уже выплеснулась. Он стиснул зубы и двинул оборванца головой в переносицу. Рыжий шумно вдохнул и подался назад. Антон размахнулся и ударил его в грудь - неуклюже, но очень сильно. Рыжий отлетел еще дальше. Такое событие уже не могло остаться незамеченным. Люди начали останавливаться, послышались шумные комментарии. Однако с помощью никто не лез, все только смотрели. Впрочем, Антон сейчас и не думал о помощи. Налетчики уходить не собирались. Это были люди того сорта, которых нужно избить до полусмерти, чтобы заставить отказаться от желания наказать "упрямого наглеца" в лице Антона. Воцарилась секундная пауза. Антон пытался унять волнение, а противники оправлялись от первого испуга и готовили себя к достойному ответу. За это мгновение с Антона сошла вся его решимость и осталось только одинокое беспомощное чувство человека, попавшего в неприятности. Первым бросился "клетчатый". Антон, забыв все, чему его учили, лишь отскочил в сторону, увернулся и толкнул нападавшего в спину, заставив проскочить по инерции пару метров и налететь на опору рекламного щита. Но тут же забыл о нем, поскольку второй с оттяжкой ударил Антона ногой в живот и свалил на асфальт. Антон каким-то чудом смог откатиться в сторону, уворачиваясь от каблуков, и вскочил на ноги. "Клетчатый" был совсем близко - настолько близко, что Антон просто взял и ткнул его кулаком в челюсть. Что-то хрустнуло, пальцы пронзила мгновенная боль, а противник с коротким хрипом свалился с ног и так и остался лежать без движения. Антон попытался найти глазами рыжего, но тут в голове будто разорвалась бомба. Он даже вскрикнул, ему захотелось сжать голову руками, чтоб она не развалилась на куски. А удары следовали один за другим - в грудь, в живот, в плечи, и он ничего не мог сделать. Почему-то в эти мгновения Антон думал только об одном: если сейчас ему разобьют лицо, после обеда он не сможет полететь в Анапу... И вдруг наступила пауза в побоях - желанная, она принесла блаженство. Антон закрывался, мечтая, чтоб этот перерыв продлился подольше, и со страхом ожидал новых ударов... Но их не было. Наконец он решился открыть глаза. Сначала он увидел "клетчатого", который все также валялся рядом с Машиной, разбросав руки. Рыжего крепко держали двое офицеров патрульно-постовой службы. Рядом с ними стоял, потирая кулак, высокий плечистый человек в оранжевой куртке - сотрудник службы безопасности рынка. - Живой? - Антона тронули за плечо. Он поднял глаза и увидел еще одного офицера, судя по нашивкам, командира патруля. Антон поднялся, стряхивая с одежды пыль. Тело побаливало, но несильно - кости были целы. Не пострадало, к счастью, и лицо. - Что случилось? - спросил командир. - Вы знаете этих двоих? Антон не мог ответить, его все еще мутило. Звуки будто продирались сквозь слой ваты. Где-то на периферии сознания раздавался вой приближающейся милицейской машины. Откуда-то появились врачи, сразу занявшиеся неподвижно лежащим "клетчатым". - Вы слышите меня? - не отставал офицер. - Как вас зовут? Это ваша машина? У вас есть документы? Последнее слово будто обожгло Антона. Он полез зачем-то в карман, потом бессильно опустил руки и помотал головой. - Нет. Я не взял... - Это ваша машина? Что они от вас хотели? Полыхая мигалкой, подъехал милицейский микроавтобус. Рядом кто-то сказал длинную фразу - Антон почти не понял ее, но насторожился. Он разобрал два ключевых слова - "там разберемся". Было совершенно ясно, что его сейчас куда-то повезут или поведут, а этого никак нельзя было допустить. - Нет, - он слабо покачал головой. - Я не могу... - Ничего, - сказал офицер. - Позвать врача? - Нет... Его взяли под руку и повели к машине. Антон понимал, что нужно что-то делать, как-то сопротивляться. Он уже был в милицейском фургоне, водитель собирался захлопывать дверь, но тут раздался знакомый голос: - Эй, ребята, постойте, постойте... Антон понял, что наконец-то появились оперативники ЭКОПОЛа. Полицейский с усиками пробился через толпу, заглянул в фургон и тут же отошел, успокоив Антона жестом. Антон сразу услышал его голос: - Кто командир экипажа? Можно вас на минутку? Видите ли... Меньше чем через две минуты Антон уже сидел в экополовской машине, которая увозила его на базу. Оперативники, убедившись, что Антон практически невредим, тихо и беззлобно подшучивали. - Вовремя мы, а? - сказал блондин. - За тобой, оказывается, глаз да глаз нужен. Не успели отойти, а ты уже... - Что хоть произошло? - спросил второй. - Ничего. Мелочи с собой не оказалось. - Понятно. Слушай, да тебя нельзя на рынок пускать. Второй раз ты здесь, и второй раз дерешься с прохожими. - Третий, - тихо пробормотал Антон, вспомнив про недавний погром. - Но ты, кстати, хорошо тому длинному вломил. Врач сказал: глубокий обморок и, возможно, сотрясение мозга. - Что мне теперь будет? - Ничего. Сергеев отмажет. Антон вдруг понял, что не спросил самого главного. - А что с Леденцом?! - Кто это? - Тот парень, к которому вы подходили. - Ничего. Все нормально. Продал нам процессор. Но деньги-то потом, конечно, вернул. - Что он сказал? - Да ничего. Болтовня одна. Мол, купил у одного мужика, как зовут не знаю, где живет - тоже не знаю. И что товар "левый" - тоже не знаю. - Мы с ним так интеллигентно поговорили, - добавил оперативник с усиками. - Кое-что он нам рассказал, но... Не то. - Вы что, били его? - ужаснулся Антон, зная, что от Леденца трудно добиться "кое-чего" по-хорошему. - Не-ет, зачем же! Просто хорошо поговорили. - А что с процессором? - Посмотреть хочешь? Возьми, он у тебя за сиденьем. Антон поспешно откинул спинку и вытащил тяжелый фольгопластовый сверток. Все было точно таким же, как и тогда, в Переулке. - Можешь его разобрать, если интересно, - сказал блондин. - Нам это уже не надо. - Вы серьезно?! - На, возьми отвертку. От волнения Антон не сразу попадал в гнезда. Длинные вороненые винты с мелкой резьбой медленно выползали из корпуса под гудение электропривода отвертки. Крышка с мягким щелчком вышла из пазов. Антон склонился над открытым корпусом и... едва не сплюнул от разочарования. В глазах зарябило от обилия оранжевых модулей искусственного интеллекта. Они были установлены тесно, почти вплотную, так что не оставалось места для решеток газового охлаждения. Это, конечно, был никакой не "Хризолит". Блок, который Антон держал в руках, умел некоторые любопытные штуки, но от перегрева он начал бы давать сбои уже минут через двадцать работы. - Интересно? - спросил оперативник с усиками. - Это полная чушь. Можно этим сбить с толку неспециалиста, но работать эта штука не будет. Какие-то варвары делали. - Найдем мы этих варваров, - сказал блондин. - Но это не те, совсем не те. На самом деле мы других варваров ищем. На протяжении всего пути они не сказали больше ни слова. Антону оставалось только гадать, как Леденец мог подсунуть ему такую дрянь под видом настоящего товара. x x x Анапа встретила Антона проливным дождем. Два часа он просидел в аэропортовском кафе, пробуя то кофе, то мороженое и размышляя, полететь ли еще куда-нибудь, где тепло и ясно, или дождаться солнечной погоды здесь. Его нерешительность была вознаграждена - ливень кончился. Солнце выглянуло такое яркое и горячее, что вскоре в городе не осталось и следа от влаги и луж. Все было так, как и мечтал Антон, - он шел, не торопясь, вдоль берега, глазел по сторонам и сам решал, что ему делать. На фоне местной загорелой публики он выглядел неприлично бледным, хотя каждый день совершал полуденный кросс, сняв майку. Поэтому он купил себе гель для загара и отправился искать самый дикий, самый малолюдный пляж. Уже давно остались позади кафе, клубы, магазины, шумные пляжи с их аттракционами, горками, водными мотоциклами и аквалангами напрокат. Справа по склону потянулись однообразные заборы санаториев и детских оздоровительных лагерей. Пляжи здесь были огорожены, и войти на них можно было только по пропускам. Лишь зайдя за мыс, Антон оказался там, где почти никого не было. Слева - голые бетонные волнорезы, галечные отмели, на которые еще не завезли золотистый пляжный песок, справа - пыльные каркасы строящихся гостиниц и домов отдыха. Антон сошел с дороги на горячую гальку, разулся, снял брюки и рубашку. По непривычному к морскому ветру телу прошел легкий озноб, однако солнце быстро согрело его. Антон, осторожно переступая с камня на камень, зашел в воду по колено и остановился, не решаясь окунуться - после дождя вода казалась еще прохладной. Потом он долго плавал, нырял с волнореза, искал на неглубоком дне редкие раковины, возвращаясь иногда на берег, чтобы погреться, немного перекусить или глотнуть "Дюшеса", предусмотрительно купленного еще в аэропорту. Как-то незаметно пришел вечер. Антон уже устал и начал собираться в город, чтобы найти гостиницу, посидеть там в ресторане. День подарил ему довольно красивый загар, с которым не стыдно было выйти завтра на общий пляж. Темнота окутала берег быстро и неожиданно, как это и бывает на юге. Если б не реденькая цепочка фонарей, Антон совершенно не видел бы дороги. Оказалось, он довольно далеко ушел от людных мест. Он шагал вдоль пустынного берега, сторонясь пролетающих машин, а расцвеченный праздничными огнями город все еще был недосягаем. Антон уже устал, ему надоело одиночество и нестерпимо захотелось оказаться в каком-нибудь уютном месте, где звучала хорошая музыка, танцевали пары и сидели за столиками симпатичные девушки. И вдруг сквозь шум моря прорвался чей-то крик: - Динар! Дина-а-ар! - донесся не очень далекий женский голос. Через несколько минут Антон разглядел, что навстречу кто-то идет. Это была невысокая стройная девушка в спортивном костюме. Антон невольно замедлил шаг. Девушка приблизилась и остановилась. - Собаку потеряла, - с сожалением сказала она, ничуть не испугавшись неожиданной встречи. - Вы не видели? Такой большой черный ньюфаундленд... - Нет, к сожалению, - покачал головой Антон. Про себя он подумал, что не к сожалению, а к счастью - встреча ночью на пустой дороге с большим черным "ньюфом" могла бы оставить не очень приятные воспоминания. - Я уже долго иду, а никаких собак не встречал. - Значит, не в ту сторону пошла, - вздохнула девушка. - Может, вместе пойдем, все равно вам туда? - А ваша собака меня не разорвет? - улыбнулся Антон. Душа его ликовала. - Конечно, нет! Динар очень добрый и старый. Идемте... Шагая рядом с незнакомкой, Антон испытывал неловкость и волнение. Темнота, шорох моря, огни далекого города и дорога - все приобрело романтическую, почти сказочную окраску. - Куда же вы идете? - спросила девушка. - Возвращаюсь в город, хочу найти гостиницу. Тут ничего поблизости нет, вы не знаете? - Здесь - не знаю. А в городе вы вряд ли чего найдете. - Почему? - испугался Антон. - Все гостиницы переполнены. Вчера привезли несколько тысяч детей из Японии. Тех, что после землетрясения... Антон не знал ни про какие землетрясения. Последние дни на базе он даже не смотрел телевизор. - Знакомые в городе есть? Если нет - оставайтесь у нас, - серьезно предложила девушка. - Мы палатку прямо на пляже поставили. - Спасибо, - смутился Антон. - А... - Не помешаете, - деловито сказала девушка, угадав его вопрос. - Меня зовут Светлана. Давай на "ты"? Они шли и болтали, как старые знакомые. Антон узнал, что девушка приехала с компанией, что в этой компании двое парней и три девушки, что все пятеро студенты аспирантуры Ростовского гуманитарного университета. Про себя ему рассказать было нечего, поэтому он соврал, что работает конструктором в небольшой фирме по усовершенствованию бытовой электроники. Тему эту он знал достаточно хорошо и попасть впросак не мог. - А вон и наши, - сказала Светлана. Антон увидел около самой линии прибоя мерцающий огонек костра и темное пятно большой палатки. Когда они подошли, Светлана вдруг радостно взвизгнула и помчалась вперед. - Динарчик! - услышал Антон. - Нашелся! Где ты был, дурачок? Он неуверенно вышел к костру. - Познакомьтесь, это Антон, - сказала Светлана. - Он хороший. Я нашла его на дороге, он сегодня совсем бездомный. - Ну и хорошо, - услышал Антон из темноты еще один женский голос. - А то я столько наготовила, что пришлось бы выкидывать. - Ну зачем ты глупости говоришь, Наташа? - с укором спросила Светлана. Встретили его дружелюбно. Все чувствовали, что он стесняется, и старались всячески показать свое расположение, но от этого Антон еще больше стеснялся и никак не мог перебороть свою робость. И все же знакомство состоялось. Антон узнал, что задумчивого светловолосого парня с тихим, робким голосом зовут Алеша, его жену - неугомонную хохотушку с очень эффектной подвижной фигурой - Вика. Второго парня звали Олег - он в отличие от своего друга был высоким, плечистым и очень улыбчивым. Еще здесь была Наташа - тоже высокая, статная и на вид очень неприступная. Она все время иронично улыбалась, и Антон сразу начал ее побаиваться. Динар тоже не был к Антону враждебен. Он просто приблизился, обнюхал и отошел прочь, приняв гостя как должное. Антон не знал, как выразить благодарность этим людям, которые приняли его к себе - чужого и незнакомого - накормили и дали укрытие на ночь. К ужину кто-то достал бутылку крепкого вина, которое пили из крышки термоса. Антон выпил вместе с